ЛВШКОЛЕ ИТЕРАТУРА...

С О Д Е Р Ж А Н И ЕИРКУТСК И ИРКУТСКАЯ ОБЛАСТЬ

К 80-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ В.Г.РАСПУТИНА И А.В.ВАМПИЛОВА

А.Г.РУМЯНЦЕВ — Талант из глубины Сибири. Валентин Распутин . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 2Его театр воспитывает душу. Александр Вампилов . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 8

В.Я.ИВАНОВА — Образ часов в творчестве Валентина Распутина . . . . . . . . . . . . . . . . . .10

С.Р.СМИРНОВ, Е.О.ФАЛАЛЕЕВА — Солнце в аистовом гнезде. Александр Вампилов сегодня . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .13

О.Ю.ЮРЬЕВА — Смысл заглавия романа Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .17

А.Ю.КОРБУТ — Экспериментальные методики при изучении литературного произведения в школе . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .23

И.В.СОСНОВСКАЯ — Образовательные стратегии: анализ и интерпретация художественного произведения в школе . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .27

А.Г.БОНДАРЕВ — Детская литература Иркутской области: сибирский миф XX века . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .31

И.А.БИЛИЕНКОВА — Анна Ахматова и Марина Цветаева: перекличка художественных миров. О приёмах анализа лирического текста на уроке . . . . . . . . . . . . . . . .34

М.Ю.ГАВРИЛКИНА — «С моей потусторонней точки зрения…» Подготовка к итоговому сочинению: поиск контекста. Венедикт Ерофеев. «Записки психопата». XI класс . . . . . . . . . . . . . .37

Cобытия

Классика и современность в школе ХХI века: роль чтения в жизни современного юного поколения. Аналитический обзор методического форума-семинара для словесников Крыма и Севастополя . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .40

ИТЕРАТУРАВ ШКОЛЕЛ10’2017

Научно3методический журналОснован в августе 1914 года

Выходит 12 раз в год

Учредитель — ООО «Редакция журнала “Уроки литературы”»

Главный редакторНадежда Леонидовна КРУПИНА

РедакторыНиколай Николаевич ЗУЕВ,

Татьяна Алексеевна КАЛГАНОВАОтв. секретарь

Ирина Степановна ГОЛОВИНАДизайн и вёрстка

А.Г.БРОВКОКомпьютерный набор

Н.А.КРУПИНОЙКорректура

Е.А.ВОЕВОДИНОЙ

РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ

В.М.Гуминский — доктор филологических наук, профессор,главный научный сотрудник ИМЛИ им. М.Горького;Е.О.Галицких — доктор педагогических наук, профессор,зав. кафедрой русской и зарубежной литературы Вятскогогосударственного гуманитарного университета, заслужен-ный учитель РФ;Ю.А.Дворяшин — доктор филологических наук, профессор,ведущий научный сотрудник ИМЛИ им. М.Горького, заслу-женный деятель науки РФ, член Союза писателей России,лауреат Международной премии им. М.А.Шолохова;Н.А.Дворяшина — доктор филологических наук, профессоркафедры филологического образования и журналистикиСургутского государственного педагогического универси-тета, почётный работник высшего профессионального об-разования РФ;В.П.Журавлёв — кандидат филологических наук, доцент,зам. руководителя центра гуманитарного образования из-дательства «Просвещение»;С.А.Зинин — доктор педагогических наук, профессор ка-федры методики преподавания литературы МПГУ, членФедеральной предметной комиссии по литературе;И.П.Золотусский — литературный критик, писатель, ис-следователь жизни и творчества Н.В.Гоголя, член РусскогоПЕН-центра, лауреат премии А.И.Солженицына, Госу-дарственной премии правительства РФ;А.Г.Кутузов — доктор педагогических наук, профессор;академик РАЕН;Ю.В.Манн — доктор филологических наук, профессорРоссийского государственного гуманитарного универ-ситета;В.С.Непомнящий — доктор филологических наук, зав. сек-тором и председатель Пушкинской комиссии ИМЛИ РАН,лауреат Государственной премии в области литературы иискусства РФ;Н.Н.Скатов — доктор филологических наук, член-корр.РАН;Л.А.Трубина — доктор филологических наук, профессор,проректор, зав. кафедрой русской литературы, председательдиссертационного совета МПГУ;В.Ф.Чертов — доктор педагогических наук, профессор,зав. кафедрой методики преподавания литературы МПГУ.

АДРЕС РЕДАКЦИИ:Покровский бульвар, дом 4/17, строение 5,

Москва, почтамт, 101000.Телефон: 8 (495) 624K77K38.

Факс: 8 (495) 624K77K78.

EKmail: [email protected]

Журнал зарегистрирован Федеральной службой по надзору за соблюдением законодательства в сфере

массовых коммуникаций и охране культурногонаследия.

Свидетельство о регистрации средства массовойинформации

ПИ № ФС77322549 от 30 ноября 2005 г.

Отпечатано в типографии АО Полиграфический комплекс «Пушкинская площадь».

Юр. адрес: 109548, Москва, ул. Шоссейная, дом 4Д.Тираж 8 000 экз.

© Журнал «Литература в школе». 2017.

При реализации проекта «Изучениеклассики и современной литературы на

уроке и во внеклассной работе»используются средства государственной

поддержки, выделенные в качестве гранта в соответствии c распоряжением

Президента Российской Федерации от 05.04.2016 № 68-рп и на основании

конкурса, проведённого Общероссийскойобщественной организацией «Российский союз ректоров».

16+

НАШИ ДУХОВНЫЕ ЦЕННОСТИ

Русская литература второй половиныХХ века пополнилась несколькими именами ве-ликих прозаиков. Солженицын, Астафьев, Бе-лов, Распутин… Среди этих самобытных на-циональных художников Валентин ГригорьевичРаспутин справедливо назван последним клас-сиком отечественной словесности.

Подлинная распутинская проза началась срассказов «Встреча» (1965), «Рудольфио»(1965), «Василий и Василиса» (1966) и с пове-сти «Деньги для Марии» (1967). Вспомнитерассказ «Василий и Василиса», в основу кото-рого, по признанию писателя, он положил ис-торию бабушки и дедушки. Два человека всюжизнь любили друг друга, во всяком случае, идетей нарожали, и всегда оставались друг под-ле друга. Но неуправляемые характеры траги-чески разводили их, и только под конец жизни,после душевных ран, после странного для род-ных и соседей обитания в одном дворе, обита-ния враждебного и в то же время неразрывно-го, они простили друг друга и опять обрелиродство, определённое им Богом. Разве этотрассказ вписывался в тогдашнюю литературу,разве он воспитывал «нового человека», про-славлял советский образ жизни? Избитые кли-ше принадлежали идеологии, а рассказ моло-дого Распутина жил по своим художественнымзаконам, их на века определила классика. Нодля создания такого произведения требовалсясобственный взгляд на жизнь и творчество.

Кажется, писатель привёл своих своенрав-ных, кремнёвых героев из глубинной России.Достаточно прочесть несколько строк, чтобыувидеть характер не сломленной жизнью имудрой Василисы:

«— Не могу, когда бабы плачут, — обра-щаясь к опешившей Тане, которая лежала вкровати, объяснила Василиса. — Для меня этонож острый по сердцу. Жисть как пятак — с од-ной стороны орёл, с другой решка, все хотятна орла попасть, а того не знают, что с той и сдругой стороны он пять копеек стоит. Эх, ба-боньки, — она вздохнула. — Много плакать бу-дем — сырость пойдёт, а от сырости гниль за-водится. Да кто вам сказал, что ежели плохо,то плакать надо?»

И в следующем произведении прозаика —повести «Деньги для Марии» — вновь показанрусский характер в его разных проявлениях:

РУМЯНЦЕВ Андрей Григорьевич —член Союза писателей РФ, заслуженный работник культуры России [email protected]

ТАЛАНТ ИЗ ГЛУБИНЫ СИБИРИВАЛЕНТИН РАСПУТИН

Аннотация. Называя В.Распутина одним их великих прозаиков ХХ века, ав-тор анализирует его творчество, пронизанное любовью писателя к дорогимего сердцу героям и малой и большой родине, с первого рассказа до по-следнего произведения.Ключевые слова: В.Распутин, собственный взгляд на жизнь и творчество,верность классике, русский характер в разных его проявлениях, библейскиемотивы в творчестве, вера в Россию.

Abstract. The author analyzes books by V.Rasputin, the greatest writer of XXthcentury, emphasizing writer’s love for his characters and Motherland. Keywords: V.Rasputin, one’s views on life and creativity, devotion to the classicliterature, Russian character in its different manifestations, biblical motifs, devo-tion to Russia.

2 Литература в школе. 2017. № 10.

отзывчивый и справедливый, равнодушный илукавый.

В повести виден опыт, добытый писателемв работе над первыми рассказами. Прежде все-го в том, как автор представляет читателямсвоих героев. Их более десятка. Кузьма, мужМарии, пытаясь собрать злополучную тысячурублей для погашения недостачи, обходит мно-гих односельчан. Посвятить каждому из нихбольшое число страниц писатель не мог. Этосделало бы повествование растянутым и рых-лым. Каждому земляку Кузьмы автор отводитстраничку—две, а то и несколько строк, но и ихоказывается достаточно, чтобы перед намипредстал человек со своим характером, мане-

рой поведения и речи, иногда даже со своей не-простой судьбой. Председатель колхоза, отси-девший семь лет в лагере за то, что в страду,когда районное и областное начальство оста-вило артель без горючего и вся её техника про-стаивала, купил на пришвартовавшей у деревнибарже две бочки бензина, — добрый и честныйчеловек, не потерявший и в чёрные дни своюдушу; директор школы, заботившийся большене о том, чтобы помочь семье Кузьмы, а о том,как бы не потерять в глазах односельчан свойдутый авторитет; шофёр Василий, оказавшийсяна высоте давней дружбы; его старая мать, На-талья, пожертвовавшая для Марии скудные ко-пейки, припасённые за годы на собственные

С.Элоян. Илл. к повести В.Г.Распутина «Прощание с Матёрой». 2012

похороны; жадная и скупая Степанида, скопи-домство которой не могут поколебать ни чужиепросьбы, ни страданья; простодушный и участ-ливый дед Гордей, протянувший Кузьме стар-ческой рукой свою скудную дольку денег, — ка-жется, вся многоликая деревня сошлась в этойповести, чтобы выказать безоглядную готов-ность помочь и мелкую расчётливость, вековоечувство взаимовыручки и нанесённую какими-то поветриями глухоту к чужой беде. Да мно-гое-многое подняло из глубин народной жизнинеожиданное деревенское происшествие.

По сути дела, Распутин уже в первой пове-сти коснулся проблемы, которую нельзя былоне назвать глобальной, общечеловеческой. Онабыла важной для людей на любом континенте ив любые времена. Готовы ли мы откликнутьсяна чужую беду, помочь в несчастье человекудальнему, не родному по крови и духу, но такнуждающемуся в сочувствии и братской помо-щи? Можно забыть многие заветы и традиции,но главную Божью заповедь: мы все Его дети,братья и сёстры во имя Его и потому обязаныпомогать друг другу — эту заповедь никто изнас не должен забывать. Недаром Кузьме снят-ся удивительные, вещие сны.

«Ему приснилось, что он едет на той самоймашине, которая его разбудила. Фары не све-тят, и машина едет в полном мраке. Но затемони вдруг вспыхивают и освещают дом, возлекоторого машина останавливается. Кузьмавыходит из кабины и стучит в окно.

— Что вам надо? — спрашивают его из-нутри.

— Деньги для Марии, — отвечает он.Ему выносят деньги, и машина идёт даль-

ше, опять в полной темноте. Но как только наеё пути попадается дом, в котором есть день-ги, срабатывает какое-то неизвестное емуустройство, и фары загораются. Он снова сту-чит в окно, и его снова спрашивают:

— Что вам надо?— Деньги для Марии». О том, что этот библейский мотив не слу-

чаен, свидетельствуют и самые последниеслова рассказчика о герое: «Он находит домбрата, останавливается, чтобы передохнуть, ипрячет в карман мокрый от снега конверт с ад-ресом. Потом вытирает ладонью лицо, делаетпоследние до двери шаги и стучит. Вот онприехал — молись, Мария!»

* * *В новой повести «Последний срок» автор,

по сути дела, продолжил разговор, начатыйв предыдущей, — болезненный и важный нетолько для ХХ века. Если в первой повестиречь шла о том, способны ли мы отвестибеду от человека дальнего, некровного, то вновом произведении вопрос звучит жёстче:способны ли мы сохранить родство семей-ное, подаренное нам материнским и отцов-ским домом?

В предсмертные часы матери сошлись еёдети, и оказалось, что они почти чужие другдля друга. Что это — беда только деревни? Итолько русской? Нет и нет.

Кажется, трагедию осознаёт лишь одинчеловек — мать, старуха Анна. Лишь в её

сердце остаётся ещё нерастраченная любовьк детям, боль за каждого из них, страстное же-лание свести их в одну дружную семью.

Эта повесть — Песнь о матери, о её вели-кой душе. Тринадцать детей родила Анна Сте-пановна. Четверо умерли от болезней, одиннежданно-негаданно младенцем, трое погиб-ли на фронте, пятеро остаются на земле, вразных её уголках. И все эти тринадцать жиз-ней, как негасимые свечи, теплились в мате-ринской памяти. Не сказать, что пятеро живу-щих только радовали мать, случалось, и огор-чали, и обижали, но рассказ об умирающейженщине — это не повествование о её обидах,это именно песнь о её великодушном, любя-щем, всепрощающем и потому бессмертномсердце. Нельзя удержаться, чтобы не напом-нить, как старуха Анна любуется своими не-ангельскими детьми.

«Они все были тут, возле неё, она обвелаих неверным и всё-таки гордым взглядом иуже спокойнее, сохраняя силы, продолжала:

— Меня будто в бок кто толкнул: ребятыприехали! Нет, думаю, я сперва на ребят своихпогляжу, а уж после помру — боле мине ниче-го не надо.

Говорить ей всё же было трудно, она по-неволе умолкла. Но радость, оттого что онавидит перед собой своих ребят, не давала ейотдохнуть, билась в лицо, шевелила руки,грудь, забивала горло…

— Это всё вы, — просто объяснила стару-ха. — Из-за вас. Я ить там уж была. Там, там, язнаю. А вы приехали — я назадь. Мёртвая немёртвая, а назадь, сюды к вам воротилась. —Голос её тянулся тонкой, западающей ниточкой,которая то терялась, то находилась снова…

— Побудьте. Я не стану вам надоедать, ятихонько. Лежу и лежу. Это я сичас разговоре-лась, долго не видала вас. От радости саманад собой не владею. Потом я молчком буду.Вы занимайтесь своим делом, каким охота, а яза день хошь раз на вас взгляну, и мне хватит…

Старуха счастливо умолкла, но не смоглаудержать в себе радость:

— Глаза открою: вы тут, возле. Сичас,кажись, взлетела и полетела бы куда-нить,как птица какая, и всем рассказала бы… Гос-поди…»

И мир вокруг, и комната, где лежала Анна,озарились иным светом, этот свет бесследностёр все давние беды и страдания матери.

И вновь — неукоснительная правда. Словнопрозаик открыл завесу над жизнью людей, скоторыми он решил познакомить читателя, иэта жизнь предстала без всяких утаек и преуве-личений, такая, какая есть. И даже удивишься,если найдётся охотник что-то оспорить в этойкартине жизни: да что же тут прибавлено илиубавлено, если автор и не пытался вести героятуда, куда тому не надо, и не подсказывал ге-рою того, что тот не хотел сказать!

Во время беседы с Валентином Григорь-евичем я спросил: «Эти повести своего родахудожественные прозрения? Или настоящаялитература и должна исследовать жизнь с за-глядом вперёд, с глубинным пониманием того,куда направлен ход бытия, как писал Есенин,“куда несёт нас рок событий”»?

Писатель ответил: «Те перемены, соци-альные и нравственные, которые приносиловремя, невольно откладывались в сознании, вдуше. Первые мои повести — “Деньги для Ма-рии”, “Последний срок”... в них шла речь о пе-ременах, которые случились в деревне, вкрестьянской артели, в крестьянском обще-стве. Эти нравственные перемены тогда ещёмало были заметны, но уже чувствовались.Происходил поворот к индивидуализму, кото-рый никогда не был присущ русскому кресть-янину и который сейчас начинает проявлятьсяво всей своей безобразной наготе. А тогда эточувствовалось лишь по сравнению с первымипослевоенными годами, когда люди в деревнежили как одна семья, помогали друг другу пе-реносить лихолетье.

Повесть “Деньги для Марии” написана в1967 году, тогда уже, пусть малозаметно, чув-ствовалось, что каждая деревенская семьязамыкается в себе. В “Последнем сроке” этопоказано ещё нагляднее: семья, которая быласлитным организмом, жила как один корень,начала разъединяться.

Отток из деревни в город увеличивался. Иесли создавалась молодая семья, то она ста-вила свой дом не на родном подворье илиоколо него, а ставила отдельно, часто вдалеке.Это географическое расстояние превраща-лось в нравственное отъединение.

Дети старухи Анны, которые разъехалисьв разные стороны, встречаясь дома наканунесмерти матери, уже не понимают друг друга.Их соединяют только воспоминания о днях,которые они провели когда-то в отчем доме.Тут они искренни, тут их чувства неподдельны.Но как только разговор заходит о современнойжизни, они понимают друг друга всё хуже ихуже. Одна из моих героинь, Таньчора, самаялюбимая дочь старухи, уехала куда-то наУкраину, её ждут не дождутся в доме умираю-щей матери. Может быть, она опаздывает поуважительной причине, а может быть, очерст-вела больше других.

Критики тогда писали, что вот, мол, Рас-путин выводит некую закономерность: чемближе человек к родной земле, тем он нрав-ственней, тем больше в его душе доброго ичистого.

Скажем, Варвара уехала совсем недалеко,в район, поэтому свои истоки она ещё помнит,хотя и не скрывает отчуждения. Люся оказа-лась в городе, эта уже с трудом понимает род-ных. Илья помыкался по белому свету, отвыкот дома, ему приходится делать усилия, чтобывспомнить о родстве, восстановить душевнуюблизость с братом и сёстрами. И только Миха-ил, который остался в родительском доме,этот грубоватый, пьющий человек, сохранил всебе больше всех. С ним всё, что он получилот рождения. Последние страницы повестисвидетельствуют, что он-то, может быть, иоказался самым нравственным из всех детейстарухи Анны».

* * *Новая публикация В.Распутина — повесть

«Живи и помни» — появилась осенью 1974 года.Бывают в спокойной, размеренной жизни со-бытия необыкновенные, никем не ожидаемые,

3


вроде взрыва или пожара поблизости, на глазаху всех. В привычном, живом течении тогдашнейлитературы появление распутинской повестинапоминало этот неожиданный взрыв. «Как, —думалось одним, — молодой, невоевавший че-ловек осмелился писать о войне?» «За что онвзялся? — удивлялись другие. — Рассказать одезертире — на это даже прозаики-фронтовикине отваживались».

Виктор Астафьев, которому никто бы неотказал в художнической смелости, так выра-зил своё впечатление от повести в письме кри-тику В.Курбатову: «Валя Распутин написал что-то совершенно не поддающееся моему разуму,что-то потрясающее по мастерству, проник-новению в душу человека, по языку и той ог-ромной задаче, которую он взвалил на себя ина своих героев повести “Живи и помни”. И вотчто страшно: привыкшие к упрощению, к от-дельному восприятию жизни и литературы иприучившие к этому общество, неустойчивое,склизкое, всё время как бы пытающееся за-няться фигурным катанием на самодельныхконьках-колодках (которые мы оковывали ото-жжённой проволокой), оно, это общество, вме-сте со своими “мыслителями” не готово к та-кого рода литературе. Война — понятно; побе-дили — ясно; хорошие и плохие люди были —определённо; хороших больше, чем плохих, —неоспоримо; но вот наступила пора, и она немогла не наступить — как победили? Чегостоила нам эта победа? Что сделала она слюдьми? Что, наконец, такое война, да ещё со-временная? И самое главное — что такое хо-роший и плохой человек?..

Ой, дадут они Вале Распутину за повесть!Он не просто палец, а всю руку до локтя запу-стил в болячку, которая была когда-то раной,но сверху чуть зарубцевалась, а под рубцомгной, осколки, госпитальные нитки и закаме-невшие слёзы…»

Можно привести мнение другого фронто-вика, Константина Симонова, много написав-шего в стихах и прозе о Великой Отечествен-ной войне. По свидетельству одного из ме-муаристов, он с радостным одобрениемотозвался о повести молодого прозаика:«“Живи и помни” — замечательная книга.Очень сильная книга, хотя, я знаю, нашлисьлюди — мол, о чём он пишет? О ком? О дезер-тире? Неважно, с какого боку подошёл чело-век, если — правда. Правда — она одна. А этомы, писатели, с разных сторон к ней идём.Много-много хороших книг появляется о вой-не, о мужестве наших людей, о муках наших, иэто правильно».

Много позже, в начале двухтысячных годов,Валентин Григорьевич в нашей беседе, публи-ковавшейся в нескольких изданиях, уже спо-койно объяснил, как он смотрит на это давниш-нее произведение и — отчасти — почему тогдаоно вызвало такой интерес: «О повести “Живии помни” немало говорилось. Понимаешь, то-гда наступило время нового осмысления мно-гого в нашей жизни. Религии, например. Да инравственности. Герой повести — дезертир.Дезертирство приравнивалось к предатель-ству, никаких оправданий не принималось. Ятоже не оправдываю Андрея Гуськова, но я

всё-таки пытаюсь понять его. Почему он, про-воевав достаточно долго и хорошо, решилсяна дезертирство? Это привело к трагическимпоследствиям не только для него самого, но идля жены Настёны, для будущего их ребёнка,которого они так ждали и которым можно былокак-то оправдать свой поступок. Нередко трак-туют эту повесть как оправдание дезертира.Нет, это не оправдание. Кара, которая выпалана долю Гуськова, — это наказание, жестокоенаказание. Страшней его не может и быть: всё,чем могла продолжаться жизнь Андрея, Настё-ны и их первенца, Гуськов уничтожает своимдезертирством».

Напомним, что после тяжёлого ранения илечения в новосибирском госпитале Андрейбыл уверен, что ему дадут краткосрочный от-пуск домой, благо, что дом рядом, в той жеСибири. Но отпуска не дали. И тогда Гуськоврешил хоть на минутку заскочить к семье.Пусть потом накажут — за счастливое свида-

ние после трёх лет войны он готов был нестисамое строгое наказание. Солдат вскочил впроходящий поезд. Но уже в Иркутске, запятьсот вёрст от родного села, понял, что неуспеет. Клеймо труса и дезертира теперь при-клеилось к нему…

«— Но как, как ты насмелился? — вырва-лось у Настёны. — Это ж непросто. Как у тебядуху хватило?

— Не знаю, — не сразу ответил он, и На-стёна почувствовала, что он не прикидывается,не выдумывает. — Невмоготу стало. Дышатьнечем было — до того захотелось увидеть вас.Оттуда, с фронта, конечно, не побежал бы. Тутпоказалось вроде рядом. А где ж рядом? Ехал,ехал… до части скорей доехать. Я ж не с цельюпобежал. Потом вижу: куда ж ворочаться? Насмерть. Лучше здесь помереть. Что теперь го-ворить! Свинья грязи найдёт».

И всё же едва ли кто возразит, если ска-зать о повести: она пронизана чувством со-



Афиша спектакля «Последний срок» Иркутского драматического театра им. Н.П.Охлопкова

страдания. Чувством сострадания не только кНастёне, к отцу и матери Андрея Гуськова, нои к нему самому. Может быть, это чувство ксолдату автор, а вслед за ним и мы, испытыва-ет потому, что за неожиданную «слабину», ко-торую допустил Андрей, казнит себя преждевсего он сам? Гуськов сознаёт свою тяжкуювину, он безоговорочно признаёт, что за своёдезертирство заслуживает смерти, он внут-ренне готов к справедливой каре. Да, собст-венно, эта кара уже и наступила.

Но душевные муки Гуськова хоть заслуже-ны им. Это муки человека, честного перед со-бой и людьми, но в какую-то минуту давшегосебе предательскую поблажку. А Настёна-точем провинилась, ей-то за что казнь? Если по-весть «Последний срок» мы назвали Гимномматери, то повесть «Живи и помни» можно на-звать Гимном жене, которая перед Богом,людьми, а прежде всего — перед собой готовапринять и разделить вину, позор и смертнуюмуку своего мужа. Взять равную долю его гре-хов на себя, не отвергая земной суд, не ищаникаких оправданий.

Настёна — человек нерастраченной неж-ности, но в беде душа её кремневая. Проследи-те, страница за страницей, рассказ о её недол-гой жизни. И вы согласитесь: судьба её — чи-стый, незамутнённый родник, а ложе этогородника — твёрдая порода. Чуть ли не в первуютайную встречу она убеждает Андрея:

«— Раз ты там виноват, то и я с тобой ви-новатая. Вместе будем отвечать. Если быне я — этого, может, и не случилось бы. И тына себя одного вину не бери. Я с тобой была —неужели ты не видел? Где ты, там и я. А тыздесь был со мной. Нам и сны одни сни-лись — зря, что ли? Ой, Андрей, не зря. Хо-чешь ты или не хочешь, а мы везде были вме-сте, по одной половине здесь, по одной там.Ты что считаешь: если б ты пришёл героем, ябы была ни при чём? Что, мне и порадоватьсяс тобой не разрешилось бы? Ну да! Я бы себяполучше твоего героем почитала: мой мужик,не чей-нибудь. Я бы козырем по деревне вы-шагивала: глядите, бабы, завидуйте — вотона я, вот как я отличилася!»

* * *Прошло только два года после публика-

ции повести «Живи и помни», а в печати по-явилось новое произведение писателя —«Прощание с Матёрой». И снова — трагедия,история беды, которая имеет не националь-ные, и тем более не местные, а планетарныеистоки и последствия.

Сам Валентин Григорьевич в упоминав-шейся беседе обронил: «То, что происходилона Ангаре во время строительства электро-станций, я видел воочию, это надо было толькоосмыслить. Моя деревня тоже испытала пере-селение — трагедию, которая, в сущности,стала знаком времени. Это действительнотрагедия: уходят в небытие родные могилы,вся прежняя жизнь, не один пласт, на которомстояла деревня, а все ценности и святыни, ко-торые она нажила. Об этом надо было напи-сать, окунувшись в глубины народной беды.Возможно, что-то не удалось. Может быть,

оказалось не по силам, а может быть, я считалтогда, что написать нужно именно так».

Как и предыдущие сочинения прозаика,повесть эта — о глубинной русской жизни, отом национальном характере, который сло-жился за века и продолжает столетиями удив-лять мир. Кажется, что автор не искал длясвоего произведения каких-то особых героев,он просто вошёл в первый, и второй, и третийдома родной деревни и рассказал о том, чтоувидел во время трагического разора — неслучайного, не природного, а подготовленногои осуществлённого людьми. Предчувствиебеды, её наступление и, наконец, её послед-ствия — это фон, на котором и оказались вы-свечены русская душа и русский характер.

В Матёре, деревне, обречённой на гибельи уже теперь безжалостно уничтожаемой, однаиз жительниц, старуха Дарья, не может успо-коиться после варварского разрушения клад-бища. Заглянувшему к ней ровеснику, Богодулу,она говорит не о чём-то другом, а о… совести.

«Раньше её видать было: то ли она есть, толи нету. Кто с ей — совестливый, кто без её —бессовестный. Теперь холера разберёт, всёсошлось в одну кучу — что одно, что другое.Поминают её без пути на кажном слове, дотого христовенькую истрепали, места живогоне осталось. Навроде и владеть ей неспособ-но. О-хо-хо! Народу стало много боле, а со-весть, поди-ка, та же — вот и истончили её, ужне для себя, не для спросу, хватило б для по-казу. Али сильно большие дела творят, промаленькие забыли, а при больших-то делахсовесть, однако, что железная, ничем её неукусишь. А наша совесть постарела, старухастала, никто на неё не смотрит. Ой, господи!Чё про совесть, ежли этакое творится!»

И Дарья, и её деревенские подруги, ста-рухи Настасья и Катерина, оценивают любоесобытие последних дней и часов перед пере-селением, поведение каждого человека, мест-ного и пришлого, даже свои воспоминаниясквозь призму укоренившихся в их жизни по-нятий, нравственных правил. И всякий разоказывается, что эти понятия и правила естьглавные заповеди, на которых и держится на-родная жизнь.

Может быть, главные слова произноситстарая Дарья в разговоре с внуком, парнем«продвинутым» и «современным»:

«— Бабушка, ты сказала тогда, что тебежалко человека. Всех жалко. Помнишь, ты го-ворила?

— Помню. Как не помню.— Почему тебе его жалко?.. Ты говорила:

маленький он, человек. Слабый, значит, бес-сильный, или что?..

— А чё, не маленький, ли чё ли? — спросилаона, втягивая себя постепенно в разговор, под-бираясь к тому, что могла сказать. — Не при-был, поди-ка. Какой был, такой и есть… А жистьраскипяти-и-ил… страшно поглядеть, какую онеё раскипятил. Ну дак сам старался, никто егоне подталкивал. Он думает, он хозяин над ей, аон давно-о-о уж не хозяин. Давно из рук её упу-стил. Она над им верх взяла, она с его требует,чё хочет, погоном его погоняет. Он только ус-певай поворачиваться. Ему бы попридержать

её, помешкать, оглядеться округ себя, чё ишоосталось, а чё уж ветром унесло… Не-ет, онтошней того — ну понужать, ну понужать! Дакить он этак надсадится, надолго его не хватит.Надсадился уж — чё там!

— Как это он, интересно, надсадится, еслиесть машины?..

— Я знаю, про чё говорю… Я про тебя, провас толкую тебе… Пуп вы щас не надрываете —чё говорить! Его-то вы берегёте. А что душусвою потратили — вам и дела нету. Ты хотьслыхал, что у его, у человека-то, душа есть?

Андрей улыбнулся:— Есть, говорят, такая.— Не надсмехайся, есть. Это вы приучили

себя, что ежли видом не видать, ежли пощупатьнельзя, дак и нету. В ком душа, в том и Бог, па-рень. И хошь не верь — изверься ты, а он в тебеже и есть. Не в небе. А боле того — человека втебе держит. Чтоб человеком ты родился и че-ловеком остался. Благость в себе имел. А ктодушу вытравил, тот не человек, не-е-ет! На чёугодно такой пойдёт, не оглянется. Ну дак безеё-то легче. Налегке устремились. Чё хочу, то иворочу. Никто в тебе не заноет, не заболит. Неспросит никто. Ты говоришь, машины. Машинына вас работают. Но-но. Давно уж не оне на вас,а вы на их работаете — не вижу я, ли чё ли! А наих мно-ого чего надо! Это не конь, что овса ки-нул да на выпас пустил. Оне с вас жилы вытянут,а землю изнахратят, оне на это мастаки…

И в ранешнее время робили, не сиделируки в укладку, дак ить робили в спокое, а нетак. Щас всё бегом. И на работу, и за стол —никуды время нету. Это чё на белом свете де-ется! Ребетёнка и того бегом рожают. А он, ре-бетёнок, не успел родиться, ишо на ноги невстал, одного слова не сказал, а уж запыхался.Куды, на што он такой годится?

— Да что ты говоришь-то, бабушка? Гало-пом, бегом… Живём, и всё. Кто как может, таки живёт…

— Живите… Она, жисть ваша, ишь какиеподати берёт: Матёру ей подавай, оголодалаона. Однуё бы только Матёру?! Схапает, по-мырчит-пофырчит и ишо сильнее того затре-бует. Опеть давай. А куда деться: будете да-вать. Иначе вам пропаловка. Вы её из вожжейотпустили, теперь её не остановишь. Пеняйтена себя.

— Я тебя не про то, бабушка, спрашиваю.Я спрашиваю, почему тебе человека жалко?

— Путаник он несусветный, человек твой.Других путает — ладно, с его спросится. Дакить он и себя до того запутал, не видит, гдеправо, где лево… Это ж надо так не держатьсебя, под угон пустить. Живёшь-то всего ниче-го, пошто бы ладом не прожить, не подумать,какая об тебе останется память. А память, онавсё-о помнит, всё держит, ни одной крупинкине обронит…

Ить ничё не стоит сделать как надо — нет,ноги не туды идут, руки не то берут. Будто какпо дьяволову наущенью. Ежли это он, многоон успел натворить, покуль народ хлестался,есть Бог али нету. Прости, Господи милосли-вый, прости меня, грешную, — перекрестиласьона в дверь, мимо Андрея. — Я чё?! Не мне лю-дей судить. Да ить глаза ишо видят, уши слы-

5


шат. Я тебе боле того скажу, Андрюшка, а тызапомни. Думаешь, люди не понимают, что ненадо Матёру топить? Понимают оне, а всё жтаки топют.

— Значит, нельзя по-другому. Необходи-мость такая.

— А нельзя, дак вы возьмите и срежьте Ма-тёру — ежли вы всё можете, ежли вы всяких ма-шин понаделали… Срежьте её и отведите, гдеземля стоит, поставьте рядышком. Господь, ко-гда землю спускал, он ни одной сажени никомулишней не дал. А вам она лишняя стала. Отве-дите, и пущай будет. Вам сгодится и внукам ва-шим послужит. Оне вам спасибо скажут».

То и разрывается сердце у Дарьи, у другихстарух, что Матёру-то, по сути, предают людиблизкие, родные или земляки, тоже не посто-ронние. Явно не согласен с бабушкой внукАндрей; собственными руками поджигает от-чий дом спившийся сын бабки Катерины Пет-руха; ждёт не дождётся переезда из опосты-левшей Матёры разбитная бабёнка КлавкаСтригунова. Да и сын Дарьи Павел, и снохаСоня, и глава трудолюбивого семейства Афа-насий Кошкин, и работящая мать-одиночка сдетьми Вера Носарева не прочь начать новуюжизнь в рабочем посёлке, где и удобств боль-ше, и общество многолюдней. Первым беспо-лезно толковать о том, что всяк из живущихотвечает за судьбу родного гнезда, а вторыехоть и согласны с наставлениями старух, но нехотят упустить новых выгод.

Метафоричен конец повести. В дощатойхибаре Богодула вместе с ним остаются в по-следнюю для деревни ночь Дарья, Катерина,Настасья, Сима. Мглистый и сырой туман про-плывает в окне, кажется, что утлое жилищеуже опустилось под воду. И слышен разговор:

«— Это чё — ночь уж? — озираясь, спро-сила Катерина.

— Дак, однако, не день, — отозваласьДарья. — Дня для нас, однако, боле не будет.

— Где мы есть-то? Живые мы, нет?— Однако что неживые.— Ну и ладно. Вместе — оно и ладно. Чё

ишо надо-то?»Поначалу кажется, что это Последние. С

большой буквы. Последние из устроенной,крепкой, праведной жизни. Они остались вродном селе, со своими предками, не предавих память, обжитую ими землю. Это одно. Адругое — они предпочли держаться однойсемьёй, преданные друг другу до самой гибелиродной деревни. Но они не Последние. Они ивзывали к беспамятным согражданам: помни-те, что за вами, как и за нами, придут новые по-коления, они спросят, почему вы прервалинить, которая связывает прошлое, настоящееи будущее. На эту нить нанизывается вся жизньна земле — тысячелетняя, бесконечная.

И тут к месту будут чеканные слова, за-вершающие эту мысль. Они напишутся позже,в другой повести, но это будет продолжениемтой же думы, и потому их стоит привестиздесь: «Чтобы человеку чувствовать себя вжизни сносно, нужно быть дома. Вот: дома.Поперёд всего — дома, а не на постое, в себе,в своём собственном внутреннем хозяйстве,где всё имеет определённое, издавна заве-

дённое место и службу. Затем дома — в избе,на квартире, откуда с одной стороны уходишьна работу и с другой — в себя. И дома — народной земле…»

* * *Новое произведение Распутина — повесть

«Пожар» — своим метафорическим названиемособенно точно выражало беду, накрывшуюстрану в 1980-е годы прошлого века: разруши-тельное пламя уничтожало не только богатстванашего общего дома, но и всё ценное в людскихдушах. В повести был наглядно очерчен тип че-ловека, для которого нет ничего святого — ар-харовца. Шныряющие по стране в бригадах«оргнабора», жестокие и хищные, архаровцы«определяли погоду» везде, где появлялись,утверждая воровские законы и ублюдочнуюмораль. И глядя на них, жители городков и по-сёлков, вроде бы укоренённые в отчих местах,работящие и вчера еще имевшие совесть,усваивали новые правила, преображались:если можно преступать Божьи и людские зако-ны тем, пришлым, то почему нельзя нам?

…В таёжной Сосновке загорелись склады,принадлежащие отделу рабочего снабженияместного леспромхоза. Пламя вспыхнуло,можно догадаться, не без рук архаровцев. Ту-шить пожар сбежался весь посёлок. Это даловозможность повествователю показать людейсамых разных характеров, вглядеться в душиотважные и трусливые, энергичные и вялые,бескорыстные и хищные. И может быть, самоеглавное: убедиться в том, что жадность, бес-честье, подлость уже набрали в людях силу, асовесть, долг, доброта — на исходе, убываютс каждым поколением.

В центре рассказа Иван Петрович Егоров,шофёр большегрузного лесовоза, фронтовик,никогда не бравший чужого, не живший на ха-ляву, прикипевший к отчим местам. Придяусталым со смены, он тем не менее первымбросается тушить пожар. И само это испытаниелишний раз подтвердило его тяжкие раздумья:разор-то уже давно охватил его родину! И ненаходит Иван Петрович ни оправдания, ни кон-ца этому разору: «Поля и луга, которыми когда-

то жил народ, со строительством гидроэлек-тростанции затопили — и остались леса…

А лес выбрали — до нового десятки и де-сятки лет. Выбирают же его при нынешнейтехнике в годы. А потом что? А потом собирай-ся и кочуй. Оставив домишки, стайки и баньки,оставив могилы с отцами и матерями и собст-венные прожитые лета, на лесовозах и тракто-рах туда, где он ещё остался. А там начинайвсё сызнова. Проплывая летом по воде и про-езжая зимой по льду мимо Берёзовки, ИванПетрович всякий раз с невольной тоской ирастерянностью смотрел в её сторону, на за-колоченные и оставленные избы: стоял воттак же леспромхоз, отработал и ушёл — и ниодной живой души в покинутом посёлке, лишьосатаневшие туристы, пуская дым в двери,разжигают в домах костры.

Та же судьба ждала и их. Её, как могли, от-тягивали, но не бесконечно же…»

Поведение Иванов, не помнящих родства,во время пожара писатель обрисовал так: «Ар-харовцы действовали быстро и ловко — будтовсю жизнь только тем и занимались, что лома-ли запоры. Иван Петрович, подбегая, столк-нулся в распахнутых дверях крайнего правогопомещения с одним из них, с Сашкой Девятым(Девятый — фамилия, а не прозвище, у арха-ровцев, у которых всё вверх ногами, и людскиефамилии через одну), и Сашка, весёлый, вдох-новенно распаренный, хлопнул его с хитрымподвёртом по плечу, так что Ивана Петровичана ходу развернуло к нему, и лихо, почти дру-желюбно прокричал прямо в лицо:

— Не сюда. Не сюда, гражданин законник.Сгоришь — кто нам будет права качать?!

Они, познавшие режимную жизнь или под-ражавшие тем, кто познал её, звали его граж-данином законником. Он и к этому привык.Время, что ли, такое: ко всякому приходитсяпривыкать, о чём ещё недавно нельзя было ипомыслить…»

В другом месте горящего склада «стоялчеловек и, как гранаты, метал через забор бу-тылки». К нему подскочил один из леспромхо-зовских начальников, тот замахнулся бутыл-кой. Иван Петрович перехватил её. «Это был



Афиша х/ф «Живи и помни» по повести В.Распутина. Реж. А.Прошкин. 2008

один из архаровцев, один из самых отпетых,которого звали почему-то бабьим именемСоня и с которым Иван Петрович уже схваты-вался. Соня выдернул из рук Ивана Петровичабутылку, откинул её в сторону и принятымсреди этого брата иноречием нараспев при-грозил, показывая через головы:

— Ох, как жарко гори-ит! Ох, горячо-о! Ох,больно-о!

И вразвалочку зашагал туда, где горело». А есть ещё люди безвредные, но и лёгкие,

как тени, живущие не осёдло, а перелетающиес места на место. О них писатель заметил:«Обозначился в последние годы особый сортлюдей, не совсем бросовых, не потерянныхокончательно, которые в своих бесконечныхперемещениях не за деньгами гоняются и вы-падающие им деньги тут же с лёгкостью спус-кают, а гонимы словно бы сектантским отвер-жением и безразличием ко всякому делу. Та-кой ни себе помощи не принимает, но идругому её не подаст, процедуру жизни онисполняет в укороте, не имея ни семьи, нидрузей, ни привязанностей, и с тягостью, точ-но бы отбывая жизнь как наказание. Про тако-го раньше говорили: ушибленный мешком из-за угла, теперь можно сказать, что он всебя-тился, принял одиночество как присягу. И чтов этих душах делается, кому принадлежат этидуши — не распознать».

Как заноза, жалила Ивана Петровича, вы-росшего и жившего до затопления ангарскихберегов в деревне Егоровка, мысль: что же снами произошло?

«…не было же этого поначалу, уже и в но-вом посёлке не было, чтоб люди так разошлисьвсяк по себе, так отвернулись и отбились отобщего и слаженного существования, котороекрепилось не вчера придуманными привычка-ми и законами. А вспомнить, не ими ли, неэтими ли законами, не этой ли грудью единойспасались и спаслись в старой деревне в вой-ну и в лихие послевоенные годы, когда за де-сять колосков, не размениваясь и не мелочась,по десять же лет и приговаривали? Когда едвасправлялись с налогами, когда у “нерадивых”обрезали огороды, чтоб обрезанное зарасталокрапивой, и не позволяли до белых мух поко-сить на свою коровёнку? Когда надо было нетолько держаться вместе, но вместе и исхит-риться, чтоб выстоять? А ведь в деревне тожевсякие люди водились, и кой у кого зудело,поди, донести да навести, соблюсти закон-ность и сослужить верную, запрашиваемуюслужбу. Не без того, чтоб не зудело. Но зналон: в деревне после этого не живать, Егоровкаему этого не простит».

Может быть, все повести прозаика объ-единяют одна боль, одна тревога, одно пред-чувствие: человечество теряет под собой поч-ву, оно теряет не только землю, на которойобитало, но и нравственные правила, которыеему удалось выработать за тысячелетия.«Унесённые ветром» — не о нас ли это сказа-но на другом конце земли? Писатель вгляды-вается в жизнь одного посёлка, маленькойокруги на большой планете, но беда, подсту-пающая к ним, оказывается всеобщей. Вовсяком случае, на родной Руси — всеобщей:

«…взамен уехавших и унесённых приня-лись селиться люди лёгкие, не обзаводящие-ся ни хозяйством, ни даже огородишком,знающие одну дорогу — в магазин, и чтоб по-есть, и чтоб время от работы до работы ско-ротать. Сначала от работы до работы, а затеми работу прихватывая, заслоняя её магази-ном, и чем дальше, тем больше, тем слаще инеудержимей. Работа этого, понятно, не лю-бит — и нелады с ней, с работой, и уж общиныдругого толка, которых раньше не было и впомине. Водились, конечно, пьянчуги, гдеони на святой Руси не водились, но чтоб сби-ваться в круг, разрастаться в нём в открытую,ничего не боящуюся и не стыдящуюся силу сатаманом и советом, правящим власть, тако-го нет, не бывало. Это уж наши собственныедостижения».

Опять, как в повести «Прощание с Матё-рой», а может, ещё больнее, жжёт автора и чи-тателя мысль о том, что мы не исполняем свя-той завет ушедших из жизни. Они нам остави-ли нравственные законы и духовные традиции,а мы заменили их низкими страстями и дур-ными привычками. Для наших соотечествен-ников этот грех многократно возрастает ещёи потому, что спрос за подмену нам предъ-являют погибшие на фронтах: таких ли на-следников видели они, умирая?

Не о себе ли писатель сказал, не от нашеголи имени признался: «…свет переворачивает-ся не сразу, не одним махом, а вот так, как унас: было не положено, не принято, стало по-ложено и принято, было нельзя — стало мож-но, считалось за позор, за смертный грех —почитается за ловкость и доблесть. И до какихже пор мы будем сдавать то, на чём вечно дер-жались? Откуда, из каких тылов и запасовпридёт желанная подмога?»

Читая такие слова, клеймящие и власть, и,наверное, каждого из нас, думаешь: почемураздумья писателя, потаённые признания егогероев — старой Дарьи, Ивана Петровича,крамольные для идеологии, всё-таки прохо-дили цензуру? Думается, потому, что житей-ская правда, высказанная автором или его ге-роями в связи с будничными событиями, сов-падали с «общей», «большой» правдой.Частные наблюдения точно передавали чертыповседневной жизни народа, страны.

* * *Большого творческого и душевного, нрав-

ственного напряжения потребовала от Ва-лентина Григорьевича повесть «Дочь Ивана,мать Ивана». В её основу легла история, на-шумевшая в Иркутске: рыночный торговец,выходец с Кавказа, изнасиловал русскую де-вушку. Её мать, увидевшая в здании прокура-туры, как земляки мерзавца пытаются подку-пить следователя, поняла, что правды не най-ти, и решилась на самосуд: убила насильникаиз обреза. Писатель встречался с женщиной,взятой под стражу, а затем и осуждённой.Трагическая история увиделась ему как ожи-даемое порождение новой власти — рассад-ника беззакония, коррупции, разврата. Норассказать об этом психологически и художе-ственно точно, убедительно — значило вы-

нести самому огромную нравственную тя-жесть.

Повесть «Дочь Ивана, мать Ивана» — про-изведение классическое. Действие в нём раз-вёртывается на фоне полнокровно текущейжизни. В кабинете ли следователя, в коридорели присутственного места, на рынке ли, надождливой ли улице — всюду автор помнитэтот фон жизни и описывает его с узнаваемы-ми, подлинными чертами. И чем драматичней,невыносимей положение, в котором находит-ся сейчас, в сию минуту, герой, тем пронзи-тельней становится повествование, тем без-жалостней рвёт писатель свою душу, вынима-ет себя на испод, мучаясь вместе с людьми исострадая им. К примеру, всю ту часть пове-сти, где отец и мать ищут дочь, находят её иузнают о надругательстве над нею, приезжаютвтроём домой — всю эту тяжёлую, чёрнуючасть повествования Распутин ведёт с огром-ным напряжением. Иной писатель повествуето происходящем нейтрально, отстранённо.Здесь же всё дышит живым участием к ге-роям, тем сопереживанием, на которое спо-собен лишь близкий, родной человек.

Распутин выбирает таких героев, которыевидят бездну трезвыми глазами. Кажется, чтосамо место этих людей в гуще страдающегонарода, и сами характеры героев, их закал ипрочность позволяют им иметь своё суждениеи смело высказывать его другим. Да и у самогописателя такой закал и такая прочность втворческом характере, что он без страха ска-жет в лицо мучителям справедливый и смелыйприговор.

Юный Иван из последней повести проза-ика, по-своему переживший трагедию сестрыи матери, приходит к своему страшному от-крытию: «Только сейчас, оставшись наедине,он, казалось, наконец вытиснулся из себя ивышел в мир. И то, что увидел он в нём, пора-зило его. Огромные и страшные перемеще-ния, от которых взрослые почему-то отво-рачивают глаза, происходят в мире, одни на-ступают, другие отступают, и среди вразбродотступающих, растерянных и обессиленных,как приговорённое жертвенное стадо, тесни-мое к обрыву и не понимающее, что с ним про-исходит, был и его народ. На самой-самойкромке обрыва вынесут ему окончательныйприговор: одних, просветлённых новыми зна-ниями и новыми правилами поведения, поми-луют, других, обсудив, как гуманнее поступитьс ними, отправят восвояси, в те глухие и немыесвояси, где уже ничего нет. От помилованныхпотребуют: отрекитесь! И отрекутся. А воследизбранным скажут: вы видели, как много срединих было больных и дурных, преступников истароверов; мы сделали это, чтобы спасти отних мир. И мир согласится: тому и быть, каж-дый получает то, чего он заслуживает».

«Избранные» уже приняли этот порядок;чиновничество увидело в новом своём поло-жении выгоду: нет такой инстанции, перед ко-торой они отвечали бы, зато есть бесчисленныекормушки и сказочные бездонные карманы, изкоторых можно брать для себя без боязни имёд, и сало, и наряд, и путёвку на заграничныйкурорт, и машину, и роскошный особняк.

7


Всё, что относилось к классикам, — ихпроизведения, дневники, письма, воспомина-ния о них — было «золотым запасом» Алексан-дра Вампилова. Он интересовался этим не изинтеллигентского любопытства, не для того,чтобы при случае блеснуть редкими знаниями.Это было его богатство, которое помогало от-точить мысль, найти точное слово, в концеконцов, перебить в споре, как в игре, ставкусамовлюблённого невежи. Он умножал это бо-гатство, не расставаясь со студенческих лет слюбимыми книгами, посещая литературныепенаты, общаясь со знатоками отечественнойи мировой словесности.

Например, появившись ненадолго в Омске,связанном с острожным заключением Достоев-ского, Александр первым делом отправилсятуда, где бывал писатель. Местный журналистА.Лефлер писал о профессиональном любо-пытстве Вампилова: «До того как пойти ко мне,он обошёл все “достоевские места” города.Был и возле комендантского особняка, и водворе медицинского училища, где много летназад располагался сам “Мёртвый дом”, и воз-ле деревянного зданьица, где была когда-тоарестантская палата и где Фёдор Михайловиччасто получал передышку благодаря добротемилейшего Ивана Ивановича Троицкого —штабс-доктора военного госпиталя…

А потом Саша говорил, что перед отъездомон прочитал “Записки из Мёртвого дома”. Гово-рил, что это замечательная, глубочайшая книга

и что она не такая уж страшная, как мы привыклисчитать. Много в ней и смешного. Но дело не встрахе или смехе, а в том, что она уникальна,эта книга, — своей философией, своим психо-логизмом, доходящим до непостижимых пре-делов, и тем, что она очень русская. Никакойфранцуз, никакой немец не смог бы написатьтакую книгу, просиди он в каторге не четыре, ахоть сорок лет. И говорил ещё Саша, что плохоу нас понимают эту книгу, мало говорят о ней,неумело толкуют».

Напомним, что Достоевский в «Записках изМёртвого дома» приводит одно расхожее утвер-ждение, не соглашаясь с ним, споря болезнен-но, упрямо: «Пора бы нам перестать апатическижаловаться на среду, что она нас заела. Это,положим, правда, что она многое в нас заедает,да не всё же, и часто иной хитрый и понимаю-щий дело плут преловко прикрывает и оправ-дывает влиянием этой среды не одну свою сла-бость, а нередко и просто подлость...»

Позже в «Дневнике писателя» Достоевскийпродолжил эту мысль: «Ведь этак мало-помалупридём к заключению, что и вовсе нет преступ-лений, а во всем “среда виновата…” Так как об-щество гадко устроено, то в таком общественельзя ужиться без протеста и без преступле-ний. Так как общество гадко устроено, то нельзяиз него выбиться “без ножа в руках”. Вот ведьчто говорит учение о среде, в противополож-ность христианству, которое, вполне признаваядавление среды и провозгласивши милосер-

дие к согрешившему, ставит, однако же, нрав-ственным долгом человеку борьбу со средой,ставит предел тому, где среда кончается, адолг начинается».

А у Вампилова? В очерке о родном посёл-ке «Прогулки по Кутулику» он писал: «Ведьсреда — это мы сами. Мы, взятые все вместе.А если так, то разве не среда каждый из нас вотдельности? Да, выходит, среда — это то,как каждый из нас работает, ест, пьёт, чтокаждый из нас любит и чего не любит, во чтоверит и чему не верит, и, значит, каждый мо-жет спросить самого себя со всей строгостью:что в моей жизни, в моих мыслях, в моих по-ступках есть такого, что дурно отражается надругих людях?

Спросить, ответить на этот вопрос, а по-том жить по-новому? Как просто! Как легко насловах и как нелегко на деле.

Да, задать себе такой вопрос — не шутка,ответить на него труднее, потому что в этомслучае уже надо понимать, что хорошо и чтоплохо. Но какая сила нужна, чтобы от ответови вопросов перейти к действию. Какая дляэтого нужна совесть, какая вера в лучшее, ка-кое чувство справедливости, словом, сколькодля этого нужно всего того, что называем мыдуховным богатством человека!»

Это прямое высказывание. А пьесы, в ко-торых герои радуются, мучаются, любят и не-навидят, как в жизни, — понимают ли онисмысл вопросов, заданных писателем, и со-



Эта повесть — и тщательное дознание, исправедливый суд, и выверенный приговор.Каждый из героев-свидетелей положил переднезримым судьёй свою беду. Со смертной бо-лью переживает неожиданный удар судьбы Та-мара Ивановна; мается среди ночи её отец,вечный труженик Иван Савельевич; не находитместа ни днём, ни ночью муж Анатолий; бежитот себя, осквернённой, и никак не может убе-жать дочь Светка; ищет приложения своим си-лам и долго не находит поприща сын Иван.Если в одной семье столько страдающих душ,сколько же их за пределами стен, где мечутсяэти пятеро, — сколько искалеченных, не досмерти убитых, опозоренных, раненных не-справедливостью, горящих от гнева душ,сколько их по всей России!

У каждого из миллионов русских людейсвой счёт к грабителям и разрушителям, на-сильникам и растлителям. Свой счёт к власти,под чьим крылом развернулась страшная рос-

сийская вакханалия. Каждый день даёт поводдля жестоких размышлений, которыми мучают-ся и герои повести. Просто, как редко сейчасслучается в литературе, страницы книги и без-мерная по жестокости жизнь, творящаяся во-круг, совпали.

Но те, кто не слышит голоса народа, неуслышит и голоса его глашатая.

* * *И всё же надежда на исцеление России, на

её счастливое и великое будущее не оставлялаВалентина Распутина даже в самые мрачныедля родины времена. В одном из интервью онсказал: «У меня впечатление, что молодёжь-токак раз не “вышла” из России. Вопреки всему,что на неё обрушилось. Окажись она полностьюотравленной и отчуждённой от отеческого духа,в этом не было бы ничего удивительного, пото-му что от начала перестройки она вырастала ватмосфере поношения всего родного.

Из чего я делаю эти выводы? Из встреч смолодёжью в студенческих и школьных аудито-риях, из разговоров с ними, из наблюдений, изтого, что молодые пошли в храмы, что в вузахопять конкурсы — и не только от лукавого жела-ния избежать армии, что всё заметней они вбиблиотеках. Знаете, кто больше всего потреб-ляет “грязную” литературу и прилипает к “гряз-ным” экранам? Люди, близкие к среднему воз-расту, которым от тридцати до сорока. Они по-чему-то не умеют отстоять свою душу. Амолодые принимают национальный позор Рос-сии ближе к сердцу, в них пока нетвёрдо, интуи-тивно, но всё-таки выговаривается чувство люб-ви к своему многострадальному Отечеству.

Ещё раз повторю: сбитых с толку и отрав-ленных, отъятых от родного духа немало. Дажемного. Но немало и спасшихся и спасающихся,причём самостоятельно, почти без всякой на-шей поддержки. Должно быть, при поддержкепрежних поколений, прославивших Россию».

ЕГО ТЕАТР ВОСПИТЫВАЕТ ДУШУАЛЕКСАНДР ВАМПИЛОВ

Аннотация. Автор убеждает: «Великая миссия литературы — показать совре-меннику, в чём человек велик, а в чём мерзок и что может привести его к ду-ховному очищению, — была для Вампилова близка и дорога с первых его рас-сказов. <…> В его пьесах торжествует любовь», «хрупкая, но несокрушимая»,она «обжигает, заставляет очерствевших людей пересмотреть свою жизнь».Ключевые слова: любовь к классике и осознание её богатства; Вампилов-художник, «среда — это то, как каждый из нас работает… что каждый из наслюбит… во что верит…»; каждый — часть среды, чувство справедливости,совесть, вера; вампиловские герои, разнообразие типов и характеров,

Abstract. The author believes that to show high and low of the character and es-tablish the path to spiritual purification is the great mission of Vampilov. Love tri-umphs in his plays, “fragile, but unbreakable”, it “burns and makes people re-consider their lives”.Keywords: Vampilov-artist, “enviroment is how each of us works ... what eachof us likes ... what he believes in…”; sense of justice, conscience, faith;Vampilov’s character, variety of types and characters.

гласны ли с выводами его, так тяжко дающи-мися и чистой, и грешной душе? В самомделе, чтобы перейти к действию, то есть осо-знать, что и ты — часть среды и нужно жить посовести и поступать не дурно, а праведно, —как прийти к этому Колесову и Сильве, Шама-нову и Пашке, Анчугину и Зилову? Все ли онисмогут совершить такой духовный подвиг? Невсе, конечно. Значит, и трагедии в жизни оста-нутся, значит, и душа человеческая пребудети дальше заложницей тьмы. Но не прислу-шаются ли современники и потомки к словуписателя, которое, если взять корифеев лите-ратуры, приближается к пастырскому, к душе-строительному?

Достоевский и Толстой всегда притягива-ли Александра Вампилова — свидетельствтому знавшие драматурга оставили немало.Достоевский завораживал глубиной постиже-ния человеческой души, неожиданными, частотрудно объяснимыми поворотами в поведениигероев, властным, в немалой степени трагиче-ским вторжением непредвиденных обстоя-тельств и случайностей в человеческую жизнь.Яснополянский мудрец был близок неустан-ным поиском добра и света в земном бытии,

тем воскресением для праведности, которое,по убеждению Толстого, было доступно каж-дому человеку, и падшему, и вскормившемусвою гордыню. Это капитальное качество Вам-пилова-художника пока не раскрыто его мно-гочисленными толкователями, озабоченнымипорою лишь тем, как бы найти ещё одно внеш-нее совпадение в текстах пьес драматурга исочинений его великих предшественников.

Между тем поставьте в ряд вампиловскихгероев — не удивит ли вас разнообразие типови характеров, выхваченных драматургом изжизни, непохожих друг на друга, узнаваемых,кажется, только что виденных нами? Не так жели трагически падают они в чёрный омут бы-тия, яростно сопротивляются искушениям исоблазнам, страдают, надеются, возрождают-ся для достойной жизни? А ведь эта родствен-ность их жизненных поисков, обретений и не-удач есть особенность произведений однойхудожественной высоты, необычного творче-ского дара. В пьесах Вампилова сосуществуютрядом, отталкиваясь друг от друга и всё жевынужденно терпя это присутствие — всё какв жизни! — такие разные люди, как Колесов иЗолотуев, Нина и Макарская, Шаманов и Па-

шка. Точно так же как в сочинениях классикаФома Опискин и Егор Ростанев, Свидригайлови Раскольников, Смердяков и Алёша Карама-зов. Да, сама жизнь, во всём разнообразии еёлиц и судеб, шагнула на сцену вампиловскоготеатра, и это явление её перед зрителем сталотаким же правдивым, запоминающимся, по-учительным, как и на страницах Достоевскогои Толстого. Не мелкое правдоподобие, не бы-товой натурализм, а жизнь с её фантастиче-ским своеволием, духовными уроками, очи-щающими страданиями стала предметом дра-матургии Вампилова, и это как раз и роднитеё с творчеством Пушкина, Достоевского, Тол-стого, Чехова. Имя писателя из Сибири звучитсовсем не чуждо рядом с названными про-славленными именами.

Писатель жёсткий и справедливый, на-смешливый и добрый, сдержанный и поэтич-ный, хмурый и улыбчивый, он достоин многихопределений, иногда полярных по смыслу, идостоин потому, что он правдивый и досто-верный, а жизнь, как известно, совмещаетконтрастные краски. Он всегда шёл за жизнью,но смотрел на неё как философ и поэт, без-ошибочно угадывая её божественную сущ-ность и красоту.

* * *Одно «театральное» отступление.

В 1888 году К.С.Станиславский — тогда актёри начинающий режиссёр — решил поставитьв Обществе искусства и литературы спектакльпо повести Достоевского «Село Степанчиковои его обитатели». Он сам сделал инсцениров-ку (с разрешения вдовы писателя Анны Гри-горьевны) и направил текст в цензуру. В этомже году Станиславский поставил комедиюЛьва Толстого «Плоды просвещения». Выборпроизведений двух великих русских писате-лей для Константина Сергеевича был неслу-чаен: в том и другом ставились нравственныепроблемы одной высоты, одного бессмерт-ного содержания. Что делает жизнь правед-ной, отвечающей замыслу Создателя? Чтоможет укрепить её устои, сделать человече-ское существование оправданным и значи-тельным? Что уравняет его на земле с буду-щим небесным предназначением? Только лю-бовь к ближнему, только добро, толькосправедливость и братская отзывчивость. Неэто ли главная толстовская мысль в романах«Война и мир», «Воскресение», в многочис-ленных повестях и рассказах, в той же пьесе«Плоды просвещения»? А у Достоевского?Полковник Егор Ильич Ростанев, владелецпоместья, где вместе со многими приживаль-щиками обрёл приют и лукавый демагог ФомаОпискин, — какой образ человека чистогосреди житейской грязи, наивного до старости,доброго без всякого предела, великодушноговсегда, когда нужно помочь сирому, явил намиз гущи бытия зоркий писатель!

В том же 1888 году цензура не пропустилаинсценировку, но по прошествии двух лет Ста-ниславскому всё же удалось добиться разре-шения и поставить спектакль. К сочинениямТолстого и Достоевского и раньше обраща-лись театры России и зарубежных стран, но

9


Ю.Квасов. Портрет А.Вампилова. Конец 1960-х —2000

после Станиславского русская сцена сталанемыслимой без произведений этих класси-ков мировой литературы.

Теперь уже без всяких натяжек можноутверждать, что во второй половине прошлогоХХ века именно Александр Вампилов с той жехудожественной мощью продолжил названнуюлинию. Успевший за свою короткую жизнь на-писать немного драматических произведений,он привлёк к себе пристальное внимание ре-жиссёров театра и кино. Поставлены фильмы«Прощание в июне», «Старший сын», «Отпуск всентябре», «История с метранпажем», «Вален-тина», «Несравненный Наконечников», «Два-дцать минут с ангелом», «Провинциальныйанекдот», спектакли в театрах России и миране только по всем вампиловским пьесам, но ипо рассказам. Герои его произведений стали водин ряд с персонажами классических шедев-ров. Его чудесный Сарафанов — духовный братЕгора Ростанева и князя Мышкина, отца Сергияи Ивана Ильича. Точно так же его Зилов «уна-следовал» душевные изъяны ущербных героевТолстого и Достоевского. Да и любой другойперсонаж Вампилова: Золотуев и Репников,Кушак и Калошин, Камаев и Пашка — все ониимеют «братьев по духу», конечно, не двойни-ков, но явных родственников среди классиче-ских героев. Великая миссия литературы — по-казать современнику, в чём человек велик, а вчём мерзок и что может привести его к духов-ному очищению, — была для Вампилова близкаи дорога с первых его рассказов. Она тольковсё более и более глубинно открывалась ему,наполняла художественной страстью, сильнейволновала его душу.

Посмотрите, как в его пьесах торжествуетлюбовь и как она, хрупкая, но несокрушимая,обжигает, заставляет очерствевших людей пе-ресмотреть свою жизнь. В драме «Прошлым

летом в Чулимске» первая, робкая любовьюной Валентины безжалостно растоптана. Ине только грубым и хищным Пашкой, но, посути, всем окружением её, нечутким, заспан-ным, пришибленным.

Обесчещенная Валентина даёт урок несвоим несчастьем, не «позором», а устоявшейпосле жестокого насилия душой, её немеркну-щим светом. Будет ли она счастлива в жизни?Бог весть. Пока о ней можно сказать опреде-лённо одно: она изменила судьбу каждого герояпьесы. Шаманову отныне стыдно оставатьсятрусом. Пашка убедился, что насилие над дру-гим человеком опасно прежде всего для самогонасильника. Это он обесчещен, выставлен у по-зорного столба. Кашкина поняла умом зрелой,хоть и недалёкой женщины, что мелкая душа ненайдёт тепла у другой души. Помигалов увиделвоочию, что дочь никогда не будет жить по егозамшелым правилам, что её характер благо-родней, выше, чем у него, бывалого человека.Хороших окончательно убедилась, что сын еёПашка не достоин мизинца этой девушки, аДергачёв, отчим насильника, ясней осознал не-счастье своей распадающейся семьи. Еремеевудостоверился в том, что понял уже в первыйдень, как вышёл из тайги в посёлок: здесь, в Чу-лимске, самый родной ему не по крови, а подуше человек — это Валентина. Ну вот и решай-те теперь: правда ли то, что любовь Валентины,тайная, робкая, почти детская, произвела пе-реворот в чувствах и мыслях людей, преобра-зила жизнь вокруг? И не встала ли эта героинярядом с Татьяной Лариной, Асей, Наташей Ро-стовой, Грушенькой, Аксиньей Астаховой, дру-гими светлыми героинями русской классики?

В «Старшем сыне» после злобного вы-крика Сильвы в сторону Сарафанова, что Бу-сыгин вовсе не сын его, старый музыкант об-мирает: «Что такое?.. Что это значит?» Бусы-гин подтверждает: «Я вам не сын. Я обманул

вас вчера». Вся последующая сцена — этовозгласы Сарафанова, не верящего неожи-данному признанию, ошарашенного, потря-сённого, почти смертельно раненного: «Этоневозможно… Не верю. Быть этого не может!»«Значит, ты мне… Выходит, я тебе… Как жетак?.. Да нет, я не верю! Скажи, что ты мойсын!.. Ну! Сын, ведь это правда? Сын?!» И ко-гда Бусыгин простодушно признаётся: «От-кровенно говоря, я и сам уже не верю, что явам не сын», — Сарафанов твёрдо, как закли-нание, втолковывает домочадцам, да и всемумиру: «Не верю! Не понимаю! Знать этого нехочу! Ты — настоящий Сарафанов! Мой сын! Ипритом любимый сын!»

И далее — великий монолог, «голос свы-ше», наставляющий нас, неразумных, не усво-ивших Божье указание, забывших, что все мына земле — братья:

«Сарафанов. То, что случилось, — всёэто ничего не меняет. Володя, подойди сюда.

Бусыгин подходит. Он, Нина, Васенька, Са-рафанов — все рядом. Макарская в стороне.

Что бы там ни было, а я считаю тебя своимсыном. (Всем троим.) Вы мои дети, потомучто я люблю вас. Плох я или хорош, но я васлюблю, а это самое главное…»

«Где ты живёшь?» — спрашивает обре-тённого «сына» музыкант. — «В общежитии». —«В общежитии… Но ведь это далеко… и не-уютно. И вообще, терпеть не могу общежи-тий… Это я к тому, что… Если бы ты согласил-ся… словом, живи у нас». — «Нет, что вы…» —«Предлагаю от чистого сердца… Нина! Чегоже ты молчишь? Пригласи его, уговори». И вконце — твёрдо: «Володя, я за то, чтобы ты унас жил — и никаких».

Вероятно, так и будет. Во всяком случае,последние слова Бусыгина окрашены ра-достью: «Ну вот. Поздравьте меня. Я опоздална электричку».



Самые необычные часы в воображаемоммузее часов Валентина Распутина те, которыене видны. Они в доме директора школы ЕвгенияНиколаевича из повести «Деньги для Марии»(1967). Эти часы как будто есть, и одновремен-но их как будто нет. «Они замолчали. Сталослышно, как тикает где-то будильник; Кузьмапоискал его глазами, но не нашёл. Будильник

стучал, почти захлёбываясь» [3, Т. 1, С. 27]. Вразговоре с Евгением Николаевичем Кузьмапытается найти эти невидимые часы. «Сновавырвалась откуда-то частая дробь будильника,застучала тревожно и громко, но Кузьма и наэтот раз не нашёл его. Будильник мог стоятьили за шторой на окне, или на книжной полке,но звук, казалось, шёл откуда-то сверху» [3,

Т. 1, С. 28]. Незримый будильник не случаен вхудожественном мире повести. В нём отраженанеуловимость, многоликость хозяина будиль-ника Евгения Николаевича, прячущегося замногоречием («всё говорил и говорил»), заправильными словами о нравственности, запоговорками и шутками, скрывающего что-тоот людей и словно бы от самого себя. Но неви-

ИВАНОВА Валентина Яковлевна —кандидат филологических наук, кандидат культурологии, научный сотрудник отдела «Музей В.Г.Распутина» Иркутского областногокраеведческого музея[email protected]

ОБРАЗ ЧАСОВ В ТВОРЧЕСТВЕВАЛЕНТИНА РАСПУТИНА

Аннотация. Автор рассматривает эволюцию образа часов в творчествеРаспутина. Художественное время писателя отличается разнообразием,что свидетельствует о ценности образа в его творческой картине мира. Ис-ток авторских образов видится в традиционной для русской культуры хри-стианской религии.Ключевые слова: художественное время, образ времени, Валентин Рас-путин.

Abstract. The author considers the evolution of the clocks image in Rasputinbooks. The writer’s “artistic” time is very diverse and indicates its importancein Rasputin’s world. The source of the writer’s inspiration is probably was foundin religion.Keywords: “artistic time”, image of time, Valentin Rasputin.

димые для посетителя часы идут, отсчитываянеподвластное человеку время. Только Кузьмачувствует, слышит этот ход.

Усиливают образ спрятанного, невидимо-го времени высказывания хозяина дома.Встреча начинается со слов о времени.

«— Может, я не ко времени? — Сиди, сиди, как это не ко времени! <…>

Время есть. Когда мы не на работе, время унас своё, не казённое. Значит, и тратить мыего должны как душе угодно, правда?

— Как будто. — Почему “как будто”? Говори, правда.

Время есть» [3, Т. 1, С. 26]. В диалоге очевидна противопоставлен-

ность «правды» Евгения Николаевича и «какбудто» Кузьмы. Два мира не связаны между со-бой, но люди пытаются найти точки соприкос-новения. «Как будто», слово, найденное гостем,точно и метко выражает суть Евгения Николае-вича. Будто есть и будто нет того, о чём говоритдиректор. Поговорили и забыли. Иллюзор-ность, «ненастоящесть» того, что говорит Евге-ний Николаевич, представлена автором черезмотив времени. Начало разговора — ни о чём —отталкивается от обыденности, перерастает вметафору, подкреплённую дальнейшим раз-витием мотива. Слова Евгения Николаевича отом, что времени достаточно, опровергаются,когда Кузьма смущённо и нерешительно рас-крывает причину посещения. На его просьбухозяин дома говорит с сожалением: «Временивот сейчас нет» [3, Т. 1, С. 29]. Начало и конецего речи противоречат друг другу, так же как иего действия, поскольку позднее оказывается,что Евгений Николаевич — первый, к кому об-ратился за помощью Кузьма, — стал послед-ним, кто даёт обещанные деньги, незначитель-ную для спасения Марии сумму в сто рублей.

Скрытые часы Евгения Николаевича звучатв его доме откуда-то сверху. Невидимые, онинапоминают о небесных часах, о времени, да-ваемом человеку и отмеряемом высшими си-лами, Богом. О неумолимом ходе этих часовзабывает Евгений Николаевич в своих земных,насущных заботах и накоплениях, живя соглядкой только на людей. Звук часов сверхунапоминает о совести, но этот метроном слы-шит только Кузьма.

В повести есть и другие часы. Мысли глав-ного героя сосредоточены на счёте дней довторого приезда ревизора, они — лейтмотивповести. Повторный приезд ревизора и остав-шиеся до этого пять дней подобны ожиданиюСтрашного Суда из Откровения Иоанна Бого-слова. Особый трагизм в том, что ожидаемоенаказание не заслужено: по неграмотности идоброте сердца Мария становится жертвойстечения обстоятельств или, возможно, чье-го-то обмана.

Мотивы Суда и оставшегося до него вре-мени пронизывают русскую литературу, куль-туру. Ожидание Суда, спроса и ответа за со-вершённое — за грехи, дела, мысли, слова —заложено в традиционном миропониманиирусского человека, в его этике, в отношенияхк людям, к миру. И эта внутренняя связь с пра-вославным архетипом, возможно, одно из объ-яснений силы воздействия повести. Душа рус-

ского читателя ещё жива памятью о христиан-ской этике своих предков. На железнодорож-ном вокзале Кузьма смотрит на часы над кас-сой — они тоже сверху, над головой. «Минут-ная стрелка на круглых электрических часахнад окошечком кассы со звонком прыгает отделения к делению, и люди всякий раз зади-рают головы, мучаются» [3, Т. 1, С. 24]. Нетер-пение людей, ждущих открытия кассы, чтобыуспеть купить недорогой билет на поезд, как иЕвгений Николаевич, вызвано только земнымвременем, они забывают о небесных часах,Божьем времени. Звук-звон этих часов, напо-минающих о себе, слышит уже не только Кузь-ма, но и другие люди, они смотрят на часы.

Самовар-часы можно обнаружить в рас-сказе «Василий и Василиса» (1967). «День унеё разделяется не на часы, а на самовары:первый самовар, второй, третий…» [3, Т. 1,С. 361]. Тот же метроном, что и у Василисы,подчиняет жизнь старого Василия. Ритуал се-мейного чаепития всегда один и тот же: «Ва-силиса наливает ему стакан чаю и ставит насередину стола. Он придвигает стакан к себеи отпивает первый обжигающий горло глоток,который уходит внутрь твёрдым комом. <…>Он выпивает свой чай и ставит стакан на сере-дину стола. Василиса берёт стакан, наливаети опять ставит на середину. Они молчат» [3,Т. 1, С. 362]. Так происходит все последниегоды семейной жизни супругов. Самовар объ-единяет их на короткое время за столом вдоме, построенном когда-то вместе, и даётощущение неизменности уходящих лет, теку-щего времени. Самовар делит на отрезки еди-ную жизнь любящих друг друга людей, для ко-торых, возможно, эти тихие, в молчании про-ведённые минуты совместного чаепитиясамые ценные. Молчание выражает невыра-зимость таких минут. Самовар-часы в началерассказа задаёт ритм времени, выражаемыйзатем в наплывах воспоминаний героев. Внут-ренний метроном времени чувствуется в текс-те, присутствует, отсутствуя в тихой чередедней Василия и Василисы. В конце рассказанаступает «опять день. Дверь в амбар сноваоткрыта» [3, Т. 1, С. 388]. Автор подчёркиваетход времени в словах с семантикой много-кратного повтора — «опять», «снова», выражаянеостановимость течения жизни. Заключи-тельные слова «в такой день» обозначаютобычность дня, в который состоялось проще-ние Василия и Василисы, скромное место это-го дня в череде дней. Опять наступает тихийдень; придёт время, и кто-то другой будетждать дождь, смотреть в окно на улицу и питьпростоквашу. Те, кто продолжают жизнь Ва-силия и Василисы, — их дети и внуки, и теперьуже читатель, включённый в этот круг.

Солнце-часы присутствует сразу в двухпроизведениях Валентина Распутина — в по-вестях «Последний срок» (1970) и «Живи ипомни» (1974). Такие часы привычны в каждо-дневном труде сибирского крестьянина. Ста-руха Анна «по десять раз на дню… задирала внебо голову, чтобы посмотреть, где солнце, испохватывалась — уже высоко, уже низко, аона всё ещё не поправилась с делами» [3, Т. 2,С. 178]. В повести «Живи и помни» о солнце-

часах Настёне говорит свёкор Михеич. Старикукоряет невестку за неразумность в ответ напоказанные швейцарские часы, якобы обме-нянные на ружьё: «Кому ты их продашь, комуони нужны? Солнышко он ходит» [3, Т. 3,С. 161]. Михеич берёт часы в руки со страхом,как бомбу, и сразу возвращает их невестке. Даи самой Настёне чужие часы вначале показа-лись диковиной, «чудовиной», блестящей без-делицей. Они — символ того большого истрашного обмана, в которое оказалась втяну-та молодая женщина. Небесные часы для де-ревенского жителя ближе и роднее, чем загра-ничные, тем более насильно снятые с человека.Не привлекает свёкра даже то, что часы в тем-ноте светятся. «А на что он мне, этот свет?Вшей при ём бить?» [3, Т. 3, С. 161]. Светящие-ся в ночи часы уставшему за день крестьянинуни к чему. Часы Андрея в поэтике повести ста-новятся скрытой метафорой течения неумо-лимого времени, но времени чужого, взятогонасильно, нечестно, как отобранная у кого-тожизнь. В начале повести во время второго сви-дания Андрей дарит Настёне часы, и они зримои незримо присутствуют на протяжении даль-нейшего сюжета. Композиционно разговор не-вестки и свёкра о швейцарских часах находит-ся почти в центре произведения: он обнажаетглавный мотив повести — мотив ответствен-ности человека за свои дела перед людьми,перед страной, перед историей. Подарок Гусь-кова становится знаком причастности Настёнык его предательству, обману односельчан иродины. Швейцарские часы с фосфорическимсветом и мельканием стрелок, снятые с чело-века на войне, как метафора противопостав-лены родным часам — солнышку.

Пузо-часы уникальны в русской литерату-ре, и вместе с тем этот образ понятен, взят изжизни. То, что радует будущую мать, — возни-кающая в ней новая жизнь — в повести «Живии помни» грозит судом близких людей, одно-сельчан. «А что его рассчитывать, что осто-рожничать, если месяца через два напухнетпузо, от которого не отговоришься, как отружья, — эти часы затикают громко и безоста-новочно» [3, Т. 3, С. 164—165]. Ежеминутночувствуя в себе тиканье этих «часов», «Настенане могла представить, что ей готовится, её во-ображения на это не хватало; то, что должнобыло свалиться, не с чем было сравнить, егоприходилось покорно ждать, ничего не пред-принимая, пока не обнаружится всенародно,что с ней, пока не ткнут в неё пальцем и неспросят, — и тогда уж карабкаться, карабкать-ся, надеясь только на собственные силы, по-тому что никто ей не поможет, — только насобственные силы, которыми одной понадо-бится спасать всех троих» [3, Т. 3, С. 165]. Ху-дожественная реальность повести уникальнатем, что женщина и зарождающаяся в ней,бьющаяся жизнь несут в себе христианскиесмыслы ожидания Суда, но писатель подвер-гает суду тех, кто осудил, проклял и прогналНастёну. Образы «человек-часы» и «жизнь-часы» переплетаются в повести «Живи и пом-ни», выражая её ведущие идеи — о необходи-мости прощения и памяти. Остановившиесяходики перед последней попыткой Настёны

11


предупредить мужа воспринимаются читате-лем как предощущение чего-то тяжёлого,остановки жизни самой героини. «Настёна незнала, сколько прошло ночи — ходики на за-борке, обвиснув гирькой, молчали» [3, Т. 3,С. 251]. Метафора «человек-часы» звучит сособым трагизмом в образе будущей материс растущей в ней жизнью.

Невидим будильник в рассказе «Видение»(1997). Большой, богатый внутренний мир рас-сказчика существует словно на грани бытия иинобытия. Маленькие часы теряются в такомпространстве: «Странно, что ни разу мне неудалось взглянуть на светящийся циферблатмаленького будильника, стоящего совсем ря-дом на столике, — достаточно повернуть голо-ву, чтобы проверить, в одно ли время я просы-паюсь» [3, Т. 3, С. 429]. Ни близость часов, нисвет циферблата не дают главному герою чёт-кого ощущения времени. Проза Распутина тя-готеет к поэзии, а образ рассказчика — к образулирического героя. Шестидесятилетний писа-тель словно подводит итог жизни и чувствуетсебя у границы, на мосту, который пока не ре-шается перейти. На грани инобытия стираютсяразличия между воспоминаниями и предощу-щениями, настоящее сливается с прошлым ибудущим. В таком мире незначимо время, не-различимо пространство, и потому будильникна столике рядом с главным героем — толькоповернуть голову — уже из другого мира. Эторассказ-стихотворение, рассказ-прощание.Прощание с творчеством, с читателем, с люби-мыми старыми вещами, книгами, коллекциейколокольчиков.

Особое место в эволюции времени зани-мает рассказ «На родине» (1999). Произведениеотличается автобиографичностью — сохраненатопография родины писателя (река Ангара, де-ревня, перенесённая после затопления, дом исоседи, проблемы новой деревни), сохраненыимена реальных людей (рассказчик Валентин,друг детства Диамид (Демьян) Иванович Сло-бодчиков, его жена Галина с их характерами ибиографиями). Вместе с тем произведение от-личается высокой метафоричностью времени.После описания разрушений, утрат в жизни де-ревни, увядания в природе и общего угасания иоцепенения рассказчик слышит тиканье часов.«Нет, что-то размеренно тикает» [3, Т. 4, С. 288].Это «что-то» материализуется в мерном движе-нии вёсел, которое и воспринимается рассказ-чиком как тиканье часов. Лодка-часы напоми-нает главному герою о времени, о его неоста-новимом движении. Оно прорывается уже вдругом звуке — теперь сверху, в патетическом,небесном. «Разве на часах, повисших где-топод этим небом и отсчитывающих десятилетия,как секунды, не старый маятниковый ход: впра-во-влево, да-нет, заслужил-получил?» [3, Т. 4,С. 293]. Небесные часы неостановимы, они от-считывают время в любых обстоятельствах, влюбую погоду. «Эти часы сами по себе ничегоне улучшают, они способны лишь в предощу-щении ясной погоды махи маятника сделатьспокойней» [3, Т. 4, С. 293]. В старинном ма-ятниковом ходе небесных часов ощутимы по-стоянство, вечность, превосходящая человече-скую жизнь, что-то высшее.

Отсчёт времени важен не только как напо-минание об уходящей жизни человека и чело-вечества в целом, маятник — напоминание обответственности за то, что человек делает насвоей земле, на родине. Образ небесных часовкак память о наказании за грехи открыто связанс эсхатологическим представлением о време-ни. Образ грозы в конце рассказа, с её грохо-том, вздрагиванием земли, стуком дождя, —это те же часы самой природы, метроном выс-шего времени. Это одновременно и христиан-ский архетип Страшного Суда. «И снова грохот,снова землю приподымает и бросает обратно.<…> Гулко стучат о деревянные мостки рядомс крыльцом первые, тяжёлые важные капли».[3, Т. 4, С. 307]. Это то, чего жители деревни на-пряжённо ждали как спасения. Само небо ста-новится воплощением Божественных часов,неумолимого, неподвластного человеку ходавремени. Небесные часы с маятником — образБожьего времени в творчестве писателя. Образсоотнесён с православной картиной мира.

Время человеческое (европейское) иБожье (византийское) противопоставлено вочерке Валентина Распутина «На Афоне»(2004). Часы круглой формы с разным време-нем встречают русских паломников в гостиницеСвято-Пантелеймонова монастыря на Афоне —на одном показано европейское время, на дру-гом византийское. Принятый в мире отсчётвремени монахи называют «торгашеским», асами живут по древнему византийскому вре-мени. Древнее время даёт рассказчику ощу-щение прикосновения к истокам истории: «Я ив самом деле попал в глубины таинственнойдревности, которая только что приняла благо-датную веру и примеривает её на народы» [1,С. 396]. Древнейшим Божьим временем на-полнено художественное пространство очерка.Оно ощутимо в колеблющемся под волнамиморе, бормотании и качании волн за окномкельи, ночном звоне колокольца, с которымобегает все коридоры монах, поднимая гостейи насельников на службу, звоне главного мона-стырского колокола, торопящего проснувшихсяв собор. Один звук отражается и продолжаетсяв другом, сливается, наполняет жизненное про-странство монастыря. Настойчивый трезвонколокольца, глухой бой царя-колокола отме-ряют русское время на Афоне — время, котороесогласовано с Божьим законом.

Время на Афоне отсчитывается от службыдо службы: «всё в монастыре, за исключениемцерковных служб, делается в заведённом хо-рошем ритме — как по часам особого хода,ускоряющим движение стрелок между служ-бами и замедляющим их в долгие часы молит-венного стояния» [1, С. 396]. Колокола-часысвязывают земное и небесное время.

Такие колокола звучали в душе старухиАнны («Последний срок»,1970), напоминая опоследнем времени, последнем сроке. Звонколокола появлялся в воспоминаниях старухи,уходил и возвращался, вёл её к переживаниювнутренней литургии, давал ощущение благо-дати. В очерке «На Афоне» веками творимыеутренние, вечерние, ночные службы монаховв соборе, общая молитва в трапезной, молит-вы в кельях, поклоны («доходящие у схимника

до полутора тысяч» в день и не видимые нико-му, кроме Бога) формируют время Афона,святое время Святой горы. Вся жизнь насель-ников подчинена этому сакральному времени,они и своими поклонами отмеряют его. Образвремени Афона противопоставлен временисуетного внешнего мира, живущего по другим,торгашеским, законам. Небесные Божьи часывходят в душу монаха как неотъемлемая частьего существа, он сам становится воплощени-ем христианского небесного времени.

Оглянемся назад, в раннее творчество пи-сателя, чтобы увидеть первый образ часов. Ис-ток рождения образа — в публицистике, в пер-вых литературных опытах будущего писателя.Статьи Валентина Распутина в газете «Совет-ская молодёжь» (Иркутск) обращают на себявнимание внутренней динамикой и образ-ностью, скрытой драматургией, высокой эмо-циональностью, воодушевлением, чувствомслова, метафоричностью. В статье «Они укралидетство» [2] впервые в творчестве писателяпоявляется образ часов. «Тик-так, тик-так —бегут минуты. Проходит первый урок, второй,третий» — так в школе ощущает время голоднаядевочка. Лишённая заботы и любви, брошеннаяпьющей матерью, она чувствует ход временисердцем. «Тик-так, тик-так. Звонок. Вот и всё».Девочка не ела несколько дней, она не можетсосредоточиться на решении задач, у неё болитголова. Приступы голода как часы. Их слышит впервую очередь сам автор. С этой статьи часыВалентина Распутина начинают свой ход, онизримо или незримо присутствуют в простран-стве его произведений.

Своё обострённое чувство неостановимо-го времени, впервые проявившееся в публи-цистике, Валентин Распутин пронёс через всётворчество. Память о времени определяет чи-стоту души героев, их сущность, отношение кприроде, труду. В повести «Живи и помни»остро переживает время Настёна, принявшаяна себя вину мужа, его предательство. В позд-нем творчестве небесные часы-маятник («Народине») отсчитывают десятилетия как секун-ды и ведут счёт делам человеческим и напо-минают о грядущем воздаянии за грехи. Об-ращённость писателя к небу, едва проявляю-щаяся в повести «Деньги для Марии», находитвыход в реальном стремлении Валентина Рас-путина на Афон, а после осуществления по-ездки — в описании святого времени мона-стырей. Русские монахи на Афоне в своёмслужению Богу воплощают Его часы, ведутсчёт своим делам и грехам, молятся за Рос-сию. Молитвы-часы, формирующие ритм жиз-ни афонского монастыря, венчают литератур-ную коллекцию часов Валентина Распутина.

ЛИТЕРАТУРА

1. РАСПУТИН В.Г. В поисках берега: по-весть, очерки, статьи, выступления, эссе. —Иркутск: Издатель Сапронов Г.К., 2007.2. РАСПУТИН В.Г. Они украли детство //Советская молодёжь. — 1960. — 21 сент.3. РАСПУТИН В.Г. Собр. соч.: В 4 т. / Пре-дисл. В.Курбатова. — Иркутск: ИздательСапронов Г.К., 2007.



Родители всемирно известного иркутскогодраматурга были школьными учителями. Учёныйи педагог, исследователь бурятского фольклораРаднай Шерхунаев — земляк Александра Вам-пилова (на фотографии выпускников Кутулик-ской школы 1940 года юный Шерхунаев и егоодноклассники запечатлены с матерью драма-турга — учительницей математики А.П.Вампи-ловой-Копыловой)1 впоследствии так отзовётсяо матери Вампилова в своих воспоминаниях: «Всердцах её учеников, самых разных по характеруи национальности: русских, бурят, украинцев,татар, поляков, евреев — её знания и умениемастерски доносить их до слушателей вызываличувство глубокого уважения и даже больше —преклонения. Анастасия Прокопьевна обладалазамечательными человеческими качествами. Еёотличали врождённая вежливость, скромность,правдивость, старательность в работе и само-обладание. Ей были ненавистны ложь, подха-лимство, беспринципность, болтливость и вы-сокомерие… Смыслом всей её жизни было слу-жение добру и справедливости»2.

Отца Вампилова — учителя литературы Ва-лентина Никитича — арестовали по несправед-ливым наветам, когда Александру не было игода. В своей записке в черемховский роддомон с удивительной прозорливостью предугадалсудьбу сына: «Я уверен, всё будет хорошо. И,вероятно, будет разбойник-сын, и боюсь, как быон не был писателем, так как во сне я всё вижуписателей. Первый раз я во сне с самим ЛьвомНиколаевичем Толстым искал дробь, и нашли.Ему дали целый мешочек (10 кг), а мне полмеш-ка. Второй раз в Черемхове я во сне пил водку сМаксимом Горьким и целовал его в щетинистующёку. Боюсь, как бы писатель не родился...

Сны бывают часто наоборот, скорее всегобудет просто балбес, каких много на свете.Лишь бы был здоровый — мог бы почувство-вать всю соль жизни под солнцем».

И потом, после рождения: «Молодец, Тася,всё-таки родила сына. Моё предчувствиеоправдалось... сын. Как бы не оправдал вто-рое... Не назвать ли его Львом или Алексеем?У меня, знаешь, вещие сны»3.

На родине Вампилова делается многоедля осмысления уроков его жизни и творче-ства. Несколько десятилетий функционируетмузей драматурга в Кутулике. Его именем на-

званы Иркутский театр юного зрителя и Алар-ская районная библиотека. В Иркутске и Куту-лике поставлены памятники, открыты мемори-альные доски, одна из которых на здании че-ремховского роддома (именно в нём появилсяна свет будущий писатель). В 1996 году был уч-реждён Иркутский областной фонд А.Вампи-лова. Именно эта общественная организация

стала собирать личные вещи драматурга, фо-тографии, афиши, программки спектаклей,книги, картины... И, конечно, искать место, гдевсё это обретёт дом.

Фонд на протяжении многих лет успешновыпускал малоформатные книжки, связанныес жизнью и творчеством драматурга, а в2000 году совместно с Иркутским государст-

13


СМИРНОВ Сергей Ростиславович —доктор филологических наук, профессор кафедры новейшей русской литературы факультета филологии и журналистики ФГБОУ ВО «Иркутский государственный университет», Институт филологии, иностранных языков и медиакоммуникации[email protected]ФАЛАЛЕЕВА Екатерина Олеговна — научный сотрудник Государственного автономного учреждения культуры Иркутской области «Культурный центр Александра Вампилова»[email protected]

СОЛНЦЕ В АИСТОВОМ ГНЕЗДЕАЛЕКСАНДР ВАМПИЛОВ СЕГОДНЯ

Аннотация. В статье говорится о сегодняшнем осмыслении жизни и твор-чества А.Вампилова. Особое внимание уделено публикациям и постановкампьес Вампилова за рубежом. Ключевые слова: Вампилов, вампиловедение за рубежом, Иркутский гос-университет, Культурный центр Александра Вампилова.

Abstract. The article is devoted to modern comprehension of A. Vampilov’s lifeand work. Particular attention is paid to the publications and productions ofVampilov’s plays abroad.Keywords: Vampilov, Vampilov abroad, Irkutsk State University, AlexanderVampilov Cultural Center.

Ю.Н.Квасов. Портрет Александра Вампилова. Конец 1960-х — 2000

венным университетом был осуществлён про-ект научно-просветительского характера, вы-лившийся в книгу «Мир Александра Вампилова.Жизнь. Творчество. Судьба» с уточняющимподзаголовком «Материалы к путеводителю».

Состоящая из трёх разделов — «Жизнь»,«Творчество», «Судьба» — эта, по сути дела,коллективная монография стала попыткой кон-солидации усилий вампиловедов различногопрофиля: в первую очередь авторитетных фи-лологов России, а также театроведов, литера-турных критиков, журналистов и библиографовна пути составления издания, приближающе-гося к энциклопедическому, подобному пуш-кинской, лермонтовской, шевченковской эн-циклопедиям, а также словарям-справочникампо творчеству Достоевского и Шукшина. Сугу-бо биографические материалы сочетались санализом произведений (жанр, персонажи,особенности художественного мира писателя).

В предваряющем книгу ярком и эмоцио-нальном «Слове о Вампилове» известный ли-тературный критик Валентин Курбатов поста-вил вопросы, которые и по сей день волнуютдуши и сердца читателей: «Что же за опыт мынажили с той эпически давней поры при ны-нешних темпах всеобщего бегства из дому, ко-гда мир давно валит прямиком и от “калитки”(имеется в виду сквозной образ-символ изпьесы “Прошлым летом в Чулимске”. — С.С.,Е.Ф.) не осталось и следа? В какую сторонуспешит торопящееся общество и что видит всветлом, как сама его душа, творчестве Вам-пилова? Как читает его? Что за традиция на-стаивается в русском и мировом театре в по-нимании Вампилова? Всё это сошлось в зерка-ле книги “Мир Александра Вампилова”, чтобымы могли на мгновение остановить безумнуюколесницу времени и увидеть, как возвращаетсяоболганный минувший день и как он темнеет ирассыпается на глазах в дробь изощрённогоумозрения. Но вместе с этим и увидеть, какуглубилось понимание… и короткой жизни са-мого Вампилова, и его… героев, которые спо-койно пролистывают десятилетия, легко схо-дясь с каждым новым временем как своим, чтолучше всего говорит о том, как далёк он былвсегда от скоропортящейся моды»4.

Следующим проектом Иркутского универ-ситета и вампиловского фонда стал объёмистыйтом «Драматургического наследия» (Иркутск,2002). Это издание и поныне остаётся един-ственной книгой, вместившей в себя все вари-анты и разночтения, а также развёрнутые ком-ментарии к пьесам Александра Вампилова. Этоттом стал главным источником для вампиловедовпри написании диссертаций, студенты филоло-гических факультетов учатся по нему пониманиюнепростой творческой лаборатории драматурга,посвящая этой теме свои курсовые и дипломныеработы. Книжка неоднократно пересекала гра-ницы России, становясь весомым сувениромдля зарубежных гостей вампиловского Культур-ного центра. По ней сверяются с драматургом иего исканиями режиссёры и актёры.

После выхода книги главный вдохновительвсех современных вампиловских проектов, ис-полнительный директор Иркутского фонда А. Вампилова Галина Солуянова договорится с

Олегом Табаковым о презентации «Драматур-гического наследия» в МХТ им. А.П.Чехова, накоторую приедут гости из Санкт-Петербурга,Иркутска, Шелехова, Кутулика. Придёт и ОльгаМихайловна Вампилова, вдова А. Вампилова.С увесистым томом в руках (всё-таки 844 стра-ницы!) в фойе театра видели Станислава Люб-шина, Константина Хабенского, Сергея Арцы-башева и других причастных к постановкамВампилова деятелей русского театра. Веду-щим презентации станет известный театроведАнатолий Смелянский. Зрители увидели спек-такль МХТ «Утиная охота» с Константином Ха-бенским в роли Зилова.

В конце 2004 года Иркутская городскаядума приняла решение о выделении ДомуА.Вампилова старинного здания начала XX века,которое являлось когда-то домашней церковьюв усадьбе купцов Юзефовичей. Реставрацион-ные работы продолжались с 2005 по 2012 год.Был отреставрирован цокольный этаж, в кото-ром сегодня находятся картинная галерея, биб-лиотека, фондохранилище, гостиная и кабинетысотрудников, а на первом этаже — основной залс литературно-театральным салоном, где по-явился второй уровень — антресоли, на которыхрасположилась музейная экспозиция, была по-строена лестница с балконом и зимним садом.

В марте 2012 года в обновлённом зданииотпраздновали День театра, на котором фото-художник Анатолий Бызов представил своювыставку «Загадочные лики Иркутска». Затем врамках акции «Свидания у Вампилова» коллек-цию иллюстраций к книге «Прощание с Матё-рой» Валентина Распутина продемонстриро-вал иркутский художник Сергей Элоян…

С тех пор в стенах Культурного центра про-изошло множество важных событий, среди нихследует особо выделить научную конференцию«В мире Александра Вампилова» (2012), в кото-рой приняли участие ведущие вампиловедыМосквы, Томска и других городов России (В.Го-ловчинер, Н.Погосова, Е.Стрельцова).

В августе 2013 года открылась музейнаяэкспозиция «На антресолях», рассказывающаяо жизненном и творческом пути драматурга. В

составе экспозиции вещи, принадлежавшиедраматургу, театральные афиши, программкиспектаклей по его пьесам, фотографии, кни-ги… Все экспонаты передавали Дому Вампи-лова родные, друзья драматурга.

Основная часть вещей — подлинники. Поч-ти ко всем прикасалась рука Вампилова. Естьколлекция пластинок с классической музыкой,которые они с однокурсниками собирали, по-купая на сэкономленные со стипендии деньги:Моцарт, Бах, Чайковский, Глинка, Бетховен.Керамическая кружка, из которой он любилпить чай в гостях у своего друга ВладимираЖемчужникова. Две гитары. Коробочка длярыболовных принадлежностей (он ведь слылзаядлым рыбаком). Жилет, который он надевална предпремьерную репетицию «Старшегосына» в ноябре 1969 года. А в белой кепке, чтовисит рядом с жилетом, по словам Ольги Ми-хайловны Вампиловой, он был в день своейтрагической гибели.

Одну из частей экспозиции занимает «ка-бинет» Александра Вампилова: стол, за кото-рым писалась «Утиная охота», печатная ма-шинка и набранная пьеса на жёлтом, уже вет-хом от времени листке, настольная лампа,фотография жены и дочки Лены, прикреплён-ная над рабочим местом…

Музейное пространство в Доме Вампиловане только отражает все этапы жизни драматур-га, но и передаёт особенную атмосферу време-ни — эпохи шестидесятников. «На антресоли»стоит подняться тем, кто тогда жил, чтобы ещёраз вспомнить то незабываемое время. И тем,кто пришёл за ними, чтобы знать и ценить то,что сделали их родители. В Центре регулярнопроходят встречи со школьниками и студента-ми, более старшей возрастной аудиторией.

Помимо музейной экспозиции в составеЦентра есть библиотека А.Вампилова — место,где идёт целенаправленная деятельность посбору книг, периодики, авторефератов на вам-пиловскую тематику.

Есть в библиотеке и книга американскойисследовательницы Ф.Фарбер, речь о которойпойдёт далее.



Экспозиция в Культурном центре А.Вампилова

В примечаниях к московскому изданиюВампилова (1999) говорится о том, что про-изведения драматурга переведены на три-дцать языков. Примерно та же цифра (29 язы-ков, на которых упоминается имя иркутскогодраматурга) названа и в современном био-библиографическом указателе5.

Известный иркутский театровед В.С.Нарож-ный пишет, что часть из них — языки народовбывшего СССР. Самая первая постановка Вам-пилова на профессиональной сцене («Прощаниев июне», 1966) прозвучала по-литовски, а перваяпостановка «Утиной охоты» (не считая полупод-польных театров в России) — по-молдавски.

Однако и в том зарубежье, которое мы те-перь называем дальним, переводы и поста-новки вампиловских пьес начали появлятьсяпрактически сразу после их сколько-нибудьширокого обнародования на русском языке.Самый ранний из зарубежных спектаклей —«Старший сын» в знаменитом, осенённом те-нями Гёте и Шиллера театре города Веймара в1974 году6.

Позже все без исключения вампиловскиепьесы выдержали за рубежом множество по-становок. И если театрам бывших стран на-родной демократии как бы и по статусу пола-галось следить за советской драматургией иобращаться ко всему лучшему в ней, то опера-тивный живой интерес к Вампилову в странах ссовсем иными образом жизни и идеологиче-ской ориентацией, в странах, отделённых в тупору от нас железным занавесом, особенноудивителен. Между тем спектакли по Вампи-лову шли в 1970-х и 1980-х годах в США иФранции, ФРГ и Греции, Англии и Португалии,Японии и Канаде, Швеции и Финляндии...

Можно с уверенностью сказать, что никтоиз жителей России и тем более нашего города(Иркутска) не видел всех этих постановок илибольшинства из них7.

Опубликованные в книге «Мир АлександраВампилова» статья Н.В.Погосовой о перево-

дах, постановках и изучении вампиловскойдраматургии во Франции и материал Е.М.Гу-шанской о постановке «Старшего сына» в аме-риканском городе Беллингэме дают представ-ление о круге проблем, возникающих привстречах с Вампиловым у театров, критики,публики в мире, так отличающемся от того, вкотором жил и который описывал драматург.

«Характерен, наверное, путь сознания аме-риканцев — от простосердечного удивленияреалиям чужого мира (в предместьях советскихгородов нет, оказывается, ночных баров икафе, и можно «загнуться», не найдя ночлега) кещё большему удивлению по поводу того, что,несмотря на эту разницу, человеческие харак-теры, отношения, проблемы «у вас» и «у нас», всущности, одинаковы. Ход мысли французскойкритики — от подозрительности, вызваннойполитической зашоренностью (писатель всё-таки советский по определению и не диссидентпо репутации), к простому, но важному выводу:Вампилов, как и всякое явление большого ис-кусства, не умещается в категориях советскогои антисоветского, «он поглощён человече-ством и человечностью…»8.

Впервые имя А.Вампилова появилось вофранцузской печати в 1977 году в статье Кло-дин Амьяр-Шеврель. Внимание критика при-влекли «Провинциальные анекдоты» в поста-новке В.Фокина («Современник»). В 1979 годупьесу ставят француз Габриэль Гарран и япо-нец Ютака Вада с коллективом Молодёжногонационального театра. А весной 1981 года со-стоялась новая премьера: «Прошлым летом вЧулимске» в зале Жерара Филиппа Нацио-нального общедоступного театра Виллербана.Один из самых почитаемых во Франции теат-ров, созданный легендарным Жаном Виларом,возглавлял Роже Планшон9.

В июне 1983 года в Беллингэме, неболь-шом университетском городке на западе США,состоялась премьера пьесы А.Вампилова«Старший сын». Это было не первое знаком-

ство американских зрителей с советским дра-матургом. В Беллингэме спектакль был по-ставлен режиссёром Эми Барк Ангером, пере-вёл пьесу почётный профессор Калифорний-ского университета им. А. Гумбольдта докторТелуол Проктор, специалист по русской лите-ратуре XIX века, неоднократно бывавший в Со-ветском Союзе и уже успевший познакомитьамериканцев с драмой Вампилова «Прошлымлетом в Чулимске»10.

В 1990 году в Париже вышло фундамен-тальное издание «История русской литерату-ры» под редакцией известных учёных Е.Эткин-да, Ж.Нива, И.Сермана, В.Страды, куда вошёлматериал о творчестве Вампилова (Ж.Абен-сур). В 1992 году известное издательство «Ло-занна» в серии «Театр живущий» выпустилокнигу «Прошлым летом в Чулимске» в переводеФ.Азиани и Ф.Пейра11.

Книга американского литературоведа Фре-нели Фарбер «Драматург Александр Вампилов:ироничный наблюдатель» издана в 2001 году вНью-Йорке. Её автор — доктор наук, профессоркафедры русского языка и литературы госу-дарственного университета штата Орегон. Ис-следования по творчеству Вампилова Фарберначала в 1988—1989 годах. Книга “The playwrightAleksandr Vampilov: an ironic observer” — этоодно из основных англоязычных изданий о Вам-пилове. Автором ставится вопрос, на которыйотвечает её книга: «Что сделало этого писателяиз Сибири, сына школьного учителя, ведущимдраматургом в стране в брежневскую эпоху,фигурой, создавшей прецедент для следующе-го поколения русских драматургов?»12.

Американская исследовательница считает,что писатель создаёт новый тип драмы, которо-му критики затрудняются дать определённоенаименование: «Критики смущены, посколькуВампилов бросает вызов категоризации», еготворчество не вписывается ни в один постста-линский шаблон: ни в обычную психологическуюдраму (Розов и Арбузов), ни в диссидентство(Солженицын), ни в абсурдистско-фантастиче-скую концепцию (Аксёнов). Вампилов опираетсяна методы и советской, и традиционной русскойдрамы XIX века, а также использует элементызападной драматургии, особенно театра абсур-да». В. Фарбер делает постоянный акцент на со-поставлении драматургии Вампилова с театромабсурда. В отечественном литературоведенииэтот аспект также не раз был рассмотрен фило-логами, и всё же англоязычные исследователипридают большее значение влиянию театра аб-сурда на творчество Вампилова, обнаруживаямножество взаимосвязей и перекличек.

Фарбер соглашается с одним из перевод-чиков пьес Вампилова Патриком Мильсом втом, что Вампилов имел особенное врождён-ное чувство драматургии, «чутьё к событиямежедневного человеческого существования,которое вот-вот взорвётся с переменами». Помнению автора книги, привлекательным Вам-пилова делает то, что он избегает давать пря-мые ответы и заключения, обычно оставляетфинал открытым, а выводы, на которые драма-тург намекает, являются и локальными, и уни-версальными. Фарбер поражает «революцион-ный дух» Вампилова, который она называет

15


Театр юного зрителя им. А.Вампилова

пророческим: «В духовной пустоте жизни вусловиях советского социализма Вампиловпредвидел ироничное настроение в культуре1970-х и, по-видимому, предчувствовал то, чтостало очевидным для многих в 1980-е, а имен-но несостоятельность советской системы».Фарбер утверждает, что Вампилов являлся но-ватором и предшественником новых тенден-ций, которые развились в семидесятые и вось-мидесятые годы. Россия не была готова к та-кому драматургу, именно поэтому его работыпородили множество споров и сложностей втеатральных интерпретациях. По мнению ав-тора книги, Вампилов заслуживает того, чтобыбыть действительно широко известным в мире.

Американская исследовательница права:пьесы драматурга ставят в Венгрии и Герма-нии, Финляндии и Болгарии, Польше и Чехо-словакии, Франции, Китае и других странах.

Тридцать один рассказ Вампилова перевёлна китайский язык Чжао Сяобин, доктор лите-ратуры, доцент факультета русского языка ин-ститута иностранных языков Хэбэйского уни-верситета из города Баодин (КНР). Об особен-ностях своей работы над вампиловской прозойпереводчик сообщил в докладе «Выделениесмысла и художественная красота перевода(на материале перевода на китайский язык ран-них рассказов А.Вампилова)», подготовленномдля интернет-конференции, которую провёлиркутский университет в 2012 году. Китайскийучёный писал: «Перевод художественного текс-та, разумеется, не дословный перевод, это про-цесс открытия и выделения смысла в ориги-нальном тексте, хотя и неизбежна субъективнаяинтерпретация переводчика, но если перевод-чик понимает смысловую структуру художе-ственного текста, точно передаёт авторскийстиль писателя и художественную красоту, по-лучается и хороший перевод… почти в каждомиз его рассказов есть сюжетный и языковой па-радокс»13. Чжао Сяобин доказывает на конкрет-ных примерах обоснованность того или иноговыбора варианта перевода. Очевидно, что онпровёл большую работу, тщательно изучилтворчество А.Вампилова и сделал всё возмож-ное, чтобы передать «авторский стиль писателяи художественную красоту его рассказов»14.

Нестандартным путём пошли во француз-ском издательстве «Алидад» (“Alidades”): в че-тырёх небольших книжках, которые сами фран-цузы называют «тетрадками», опубликованыдвадцать четыре рассказа Вампилова на рус-ском и на французском языках. Перевод осу-ществлён Ирен Имар, книжки выходили с 2012по 2014 год.

В той же серии в 2016 году ЭммануэлемМалерба была выпущена пьеса Вампилова«Старший сын», ее перевёл французский ре-жиссёр Сериль Грио для того, чтобы поставитьспектакль на французской сцене.

В 2014 году в Иркутск с программой куль-турного обмена приезжал директор Культур-ного центра им. Поля Жарго (Centre culturelmunicipal Paul Jargot) Эрик Латиль, которыйрассказал об идее постановки.

Чуть позже состоялся первый визит Сери-ля Грио, режиссёра частного театра «Бумаж-ный кораблик», профессора Гренобльского

университета. Осенью 2015 года он стал участ-ником Фестиваля современной драматургииим. Александра Вампилова, а спустя два меся-ца привёз в Иркутск команду актёров, которыеуже начали работу над постановкой и отправи-лись на родину Вампилова «за вдохновением».Они посетили Культурный центр АлександраВампилова (при знакомстве с ними было от-мечено, насколько удачно режиссёр подобралактёров: внешне они похожи на героев Вампи-лова), смотрели спектакли в драматическомтеатре им. Н.П.Охлопкова, знакомились с го-родом Вампилова.

Режиссёр говорил, что «своим спектаклемон стремится поделиться с французскими зри-телями русской ментальностью, тем добром,любовью и отзывчивостью, которые стали зна-ковыми для драматургии Александра Вампи-лова»15.

Работа продолжилась во Франции, и вмарте 2016 года во время Вампиловских днейв Гренобле состоялась премьера спектакля«Старший сын». Актёры начинали спектакльпо-русски (французский текст проецировалсяна экраны), а затем продолжали на родномязыке. Роль своеобразных декораций выпол-няли фотографии Иркутска, интерьеры квар-тиры в доме «хрущёвского» образца, которыетакже были спроецированы на экраны.

Во французской печати вышло несколькоположительных рецензий на спектакль, и, судяпо афише театра, он остался в репертуаре иуспешно идёт на сцене. В эти же дни в Греноб-ле прошла научно-практическая конференция«Театральное творчество Александра Вампи-лова на русской и французской сценах: от од-ного языка к другому», организованная уни-верситетом «Гренобль-Альпы».

И ещё об одной особенности восприятиятворчества Александра Вампилова в XXI веке.Его единственное произведение, которое можноотнести к разряду детских, рассказ «Солнце ваистовом гнезде», пользуется заслуженной по-пулярностью у профессиональных и самодея-тельных чтецов. Именно его вместе с рассказомо драматурге опубликует замечательный иркут-ский журнал для детей «Сибирячок». Именно понему проводятся уроки в средней школе, а детив своих творческих работах откликаются преждевсего на это произведение писателя.

Кстати, Иркутский областной фонд Алек-сандра Вампилова совместно с Департамен-том образования Иркутской области триждыпредпринял успешную попытку издания школь-ных работ. В планах нынешнего юбилейногогода задуман и четвёртый выпуск. Учащиесяпишут стихи и эссе об Александре Вампилове,в которых очень часто лейтмотивом становитсячудо приобщения к таинственному миру теат-рального искусства.

И как замечательно написала мудрая пя-тиклассница одной из иркутских гимназий: «Японяла, что в жизни каждого человека случает-ся миг, когда солнце садится в аистово гнездо.Для Александра Вампилова таким солнцемстал театр, как и для множества благодарныхзрителей, идущих и идущих на спектакли попьесам иркутского драматурга»16.

К этим словам трудно что-либо добавить!


1. ВАМПИЛОВ А.В. Избранное / Сост.О.М. Вампилова; предисл. В. Распутина;вступ. ст. В. Лакшина; примеч. Т. Глазковой. — М.: Согласие, 1999.2. ВАМПИЛОВ А.В. Стечение обстоя-тельств: Рассказы, очерки, пьесы / А. В.Вампилов. — Иркутск: Восточно-Сибир-ское книжное издательство, 1988. 3. Александр Валентинович Вампилов: био-библиогр. указ. / Сост. Л.А.Казанцева; науч.консультант С.Р.Смирнов; науч.-библиогра-фическое редактирование Л.А.Мирмано-вой; редколл. Л.Ю. Олейник (отв. ред.) [идр.]. — Иркутск: Изд-во Иркут. обл. гос.универс. науч. библиотеки им. И.И.Молча-нова-Сибирского ГОД.4. В мире Александра Вампилова. Материа-лы научно-практической конференции. —Иркутск: Изд-во ИГУ, 2013. 5. Культурный центр Александра Вампило-ва [Электронный ресурс] URL: http://vam-pilov-irk.ru (дата обращения: 04.03.2017).

ПРИМЕЧАНИЯ

1 См.: ШЕРХУНАЕВ Р.А. Аларь — судьбамоя: Житейские были и воспоминания /Вступ. ст. А.Румянцева. — Иркутск: Ир-кут. обл. тип. № 1, 2001.

2 Мир Александра Вампилова: Жизнь.Творчество. Судьба: материалы к путево-дителю / Сост. Л.В.Иоффе, С.Р.Смирнов,В.В.Шерстов; вступ. ст. В.Я.Курбатова. —Иркутск, 2000. — С. 27—29.

3 Цит. по: РУМЯНЦЕВ А.Г. Вампилов. —М.: Молодая гвардия, 2015. — С. 19—20.

4 Мир Александра Вампилова: Жизнь.Творчество. Судьба: материалы к путево-дителю / Сост. Л.В.Иоффе, С.Р.Смирнов,В.В.Шерстов; вступ. ст. В.Я.Курбатова. —Иркутск, 2000. — С. 9—10.

5 Александр Валентинович Вампилов: био-библиогр. указ. / Сост. Л.А.Казанцева;науч. консультант С.Р.Смирнов; науч.-библиографическое редактированиеЛ.А.Мирмановой; редколл. Л.Ю.Олейник(отв. ред.) [и др.]. — Иркутск : Изд-во Ир-кут. обл. гос. универс. науч. библиотекиим. И.И.Молчанова-Сибирского, 2012.

6 См.: Мир Александра Вампилова: Жизнь.Творчество. Судьба. — С. 366.

7 Там же. — С. 366—367.8 Там же. — С. 367.9 Там же. — С. 371.10 Там же. — С. 372.11 Там же. — С. 372.12 Farber V. The playwright Aleksandr Vampi-

lov: an Ironic Observer / Vreneli Farber. —New York: Peter Lang International Acade-mic Publishers, 2001. — P. 1.

13 В мире Александра Вампилова. — Ир-кутск: Изд-во ИГУ, 2013. — С. 133.

14 Там же. — С. 132.15 ЖАРТУН С. Из Франции с любовью //

Восточно-Сибирская правда. — 2016. — 5 апреля.

16 Моё слово о Вампилове: Сборник сочине-ний школьников и студентов Прибай-калья / Сост. Л.В.Иоффе; вступ. ст.А.К.Костина. — Иркутск: ООО «Опера-тивная типография “На Чехова”», 2002. —С. 22.



Внимательное чтение и анализ романаДостоевского «Преступление и наказание»,осмысление его названия показывают, чтосмысл преступления Раскольникова неукладывается в привычную для школьнойтрактовки схему, в которой главным преступ-лением в романе является убийство студен-том Раскольниковым старухи-процентщицы,совершённое под воздействием социальныхобстоятельств, а наказанием за него — муки,которые он переживает, и каторга. Понятие«преступление», применительное к этому ро-ману, шире: преступным является уже идеяРаскольникова, предшествовавшая убийствуи толкнувшая к нему. В школьной практикенаказание традиционно видится в суде надгероем и каторге, на которую его сослали, вмуках его совести. Да, каторгой наказан Рас-кольников за совершённое им. Но истиннымнаказанием стала для Раскольникова уви-денная во сне-грёзе картина гибели мира,охваченного ложными, губительными идея-ми-трихинами, что поражает его, узнавшегов них свою идею «цель оправдывает сред-ства». Именно с этого потрясения начинаетсядля него новая «история постепенного пере-рождения».

Достоевскому было важно показать, по-чему Раскольников совершает убийство. При-нято говорить, что причина кроется в тех со-циальных условиях, в которых оказываетсянищий студент, что делает он это ради само-утверждения, для того, чтобы доказать себе,что он не «тварь дрожащая», а «право имеет».Но почему-то за пределами осмысления частоостаётся вопрос: почему он самоутверждаетсяподобным образом? Что же всё-таки толкаетего на преступление? Что делает нормального,образованного, честного и благородного, доб-рого в душе героя преступником, совершив-шим самое страшное преступление — лише-ние другого человека жизни?

17


ЮРЬЕВА Ольга Юрьевна —доктор филологических наук, профессор, заведующая кафедрой филологии и методики Педагогического института ФГБОУ ВО «Иркутскийгосударственный университет»[email protected]

СМЫСЛ ЗАГЛАВИЯ РОМАНАФ.М.ДОСТОЕВСКОГО«ПРЕСТУПЛЕНИЕ И НАКАЗАНИЕ»

Аннотация. В статье раскрываются причины преступления героя романа:ложная идея, толкнувшая его к убийству, особенности его характера и ми-росозерцания. Показано, в чём заключается сущность преступления и на-казания героя, какой смысл вкладывал автор в вынесенные в название по-нятия «преступление» и «наказание». Показано, что нераскаявшийся Рас-кольников стоит на пороге нравственного воскрешения, что главноенаказание для него — впереди и наступит оно под воздействием пробуж-дающейся совести, душевных страданий, под влиянием веры и любви.Ключевые слова: Достоевский, название романа, многозначность смыслазаглавия, система образов, символика, хронотоп, история постепенногодуховного перерождения.

Abstract. The article reveals the reasons for the crime committed by Raskol-nikov: a false idea that pushed him to murder, his character and views. Theessence of crime and punishment and the meaning of what Dostoevsky put inthe notion of “crime” and “punishment” is shown. Unrepentant Raskolnikov stayson the verge of moral resurrection and his punishment is ahead of him, and it willcome under the influence of awakening conscience, faith and love as well asmoral suffering.Keywords: Dostoevsky, the title of the novel, multivalued meaning of the title,symbolism, chronotope, history of gradual spiritual rebirth.

С.Косенков. Идея Раскольникова. Илл. к роману Ф.М.Достоевского «Преступление и наказание». 1971

Мы встречаемся с главным героем рома-на — Родионом Романовичем Раскольнико-вым — на первой же странице и сразу узнаём,что он живёт в каморке «под самою кровлею»,которая больше походит на шкаф, чем на квар-тиру, что он «был задавлен бедностью», «долженбыл кругом хозяйке и боялся с нею встретить-ся». Что он «был замечательно хорош собою»,но до того «худо одет, что иной, даже и привыч-ный человек, посовестился бы днём выходить втаких лохмотьях на улицу», что «второй день какуж он почти совсем ничего не ел» [6, 5]. Указываяна то, что двигателем преступления Раскольни-кова была «всеобщая и абстрактная идея», мно-гие исследователи полагают, что идея эта сло-жилась у Раскольникова под влиянием безот-радного мира и жажды справедливости,толкнувшей его к преступлению.

Но Достоевский лишает читателя возмож-ности оправдать Раскольникова, сделать егомучеником несправедливо устроенных обще-ственных отношений. Не случайно рядом сРаскольниковым сразу появляется Разуми-хин — его «социальный двойник».

Разумихин попадает в те же обстоятель-ства, что и Раскольников: его исключают изуниверситета за неуплату, он живёт в такой жекаморке, ему так же никто не может помочь, нопри этом герой не потерял жизнелюбия и люб-ви к людям «и из всех сил спешил поправитьобстоятельства». «Никакие обстоятельства, —подчёркивает Достоевский, — казалось, немогли придавить его. Он мог квартироватьхоть на крыше, терпеть адский голод и не-обыкновенный холод... Он знал бездну источ-ников, где мог почерпнуть, разумеется зара-ботком» [6, 44]. Противопоставляя Раскольни-кова и Разумихина, Достоевский опровергаетучение о доминирующем воздействии средына человека и лишает нас возможности оправ-дать Раскольникова.

Раскольникову не только важно выстроитьубедительную систему мотивов преступления(безвыходная нищета, необходимость помочьматери и сестре, необходимость закончитьуниверситет, чтобы помогать людям и сде-латься «благодетелем человечества»), но инайти ему моральное оправдание. Ведь стару-ха вредна, из бедных все соки высасывает, на-живается на чужом горе. Внешний облик ста-рухи-процентщицы отвратителен и как бы под-тверждает эти оценки: «крошечная, сухаястарушонка, лет шестидесяти, с вострыми излыми глазками, с маленьким вострым носоми простоволосая. Белобрысые, мало поседев-шие волосы её были жирно смазаны маслом.На её тонкой и длинной шее, похожей на кури-ную ногу, было наверчено какое-то фланелевоетряпьё, а на плечах, несмотря на жару, болта-лась вся истрёпанная и пожелтелая меховаякацавейка. Старуха поминутно кашляла и крях-тела» [6, 8]. Действительно, трудно сочувство-вать такому существу. Но готовые оправдатьРаскольникова за убийство разве не становят-ся невольно соучастниками преступления? Незря Н.Михайловский называл Достоевского«жестоким талантом» — настолько явственната нравственная проверка, которой подвергаетсвоего читателя Достоевский.

Но в самом начале романа Достоевскийпытается предостеречь читателя от заблуж-дения, обращая внимание на очень важноеобстоятельство: его герой с некоторого вре-мени «был в раздражённом и напряжённомсостоянии, похожем на ипохондрию. Он дотого углубился в себя и уединился от всех, чтобоялся даже всякой встречи, не только встречис хозяйкой» [6, 5]. Он «решительно ушёл отвсех, как черепаха в свою скорлупу», что, какотмечает Достоевский, свойственно для лю-дей, погружённых в какую-то мысль, «слишкомна чем-нибудь сосредоточившихся» [6, 25,26]. И что очень важно, «даже стеснённое по-ложение перестало в последнее время тяго-тить его. Насущными делами своими он со-всем перестал и не хотел заниматься» [6, 5].Писатель явственно показывает, что сознаниеего героя занято какой-то мыслью, «мечтой»,и что он готовит себя к осуществлению како-го-то очень важного для него дела. Причёмсам герой характеризует это дело как «новоесобственное слово», «новый шаг» [6, 6], кото-рые должны перевернуть не только его жизнь.Мы пока только догадываемся, что дело это

отличается «безобразною, но соблазнитель-ною дерзостью» [6, 7].

И ещё одну очень важную деталь отмечаетДостоевский: в душе его героя накопилосьочень много «злобного презрения», отчего они не «совестился своих лохмотьев на улице»[6, 6]. И наконец, мы узнаём, что Раскольниковготовится к убийству старухи-процентщицы, амы встретились с ним, когда он шёл к ней «де-лать пробу».

Почему же задумал Раскольников своёстрашное дело? Что подтолкнуло его к такомурешению? Почему, преодолевая страх и от-вращение к себе и к своему замыслу, он упор-но движется к убийству?

Охваченный своей «мыслью», Раскольни-ков видит в окружающей его действительноститолько те факты, которые эту мысль подтвер-ждают, а каждая встреча, каждое событие вего жизни только сильнее укрепляют его встрашном решении. Вот он встречается в гряз-ном трактире с Мармеладовым и узнаёт тра-гическую историю Сонечки, которая ради спа-сения своей семьи от голодной смерти идётна панель. И эта история ещё больше укреп-



С.Косенков. Крушение идеи Раскольникова. Илл. к роману Ф.М.Достоевского «Преступление и наказание». 1971

ляет его в верности решения, убеждает, чтонравственность, мораль, сочувствие, любовьк ближнему — «предрассудки, одни толькострахи напущенные, и нет никаких преград, итак тому и следует быть!..» [6, 25].

Вот он получает письмо от матери, в кото-ром она сообщает о решении Дуни выйти замужза Лужина, чтобы помочь Родиону закончитьуниверситет и спасти от нищеты семью. Письмо«вдруг как громом в него ударило». То, что ме-сяц тому назад было лишь «мечтой», явилось «вкаком-то новом, грозном и совсем незнакомомему виде», и он окончательно понял, что нужнодействовать: «главнейшая суть дела была ре-шена в его голове и решена окончательно!» [6,35]. Давно зародившаяся в нём тоска, жаждасправедливости «нарастала, накоплялась и впоследнее время созрела и концентрирова-лась, приняв форму ужасного, дикого и фанта-стического вопроса, который замучил его серд-це и ум, неотразимо требуя разрешения» [6,39]. Ясно, что теперь надо было не тосковать,не страдать пассивно, одними рассуждениямио том, что вопросы неразрешимы, а непремен-но что-нибудь сделать, и сейчас же, и поскорее.Во что бы то ни стало надо решиться, хоть начто-нибудь, или...» [6, 39].

Вот он встречает девочку на бульваре и, ду-мая о её участи, успокаивает себя, что опреде-лённый «процент» людей обречён, чтобы«остальных освежать и им не мешать» [6, 43].

Раскольников убеждает себя, что убитьстаруху-процентщицу необходимо, чтобы,воспользовавшись её деньгами, помочь мате-ри, спасти сестру от брака с Лужиным, закон-чить университет и, став благодетелем чело-вечества, помочь таким, как Сонечка, Лизаве-та, эта девочка на бульваре, и этим искупитьсвою вину. Тем более что старуха — беспо-лезная, даже «вредная вошь», воплощениемирового зла!

Вот она, всё оправдывающая цель — за-бота о ближних! Желание осчастливить всёчеловечество своим будущим «великим по-двигом». Итак, идея сформулирована: «Цельоправдывает средства»! И теперь главное —«приложить» её к делу.

Но Достоевский показывает, что у Рас-кольникова всё же был шанс отказаться, осво-бодиться от «безобразной мечты» своей. Из-мученный скитаниями по жаркому Петербургу,своими мыслями и сомнениями, Раскольниковпадает в изнеможении на траву, мгновеннозасыпает и видит «страшный сон». Раскольни-ков увидел себя в детстве: «он идёт с отцом подороге к кладбищу и проходит мимо кабака» истановится свидетелем жуткой сцены убий-ства Миколкой жалкой «клячонки». Проснув-шись, Раскольников в ужасе думает: «“Боже!да неужели ж, неужели ж я в самом деле возь-му топор, стану бить по голове, размозжу ейчереп... буду скользить в липкой, тёплой крови,взламывать замок, красть и дрожать; прятать-ся, весь залитый кровью... с топором... Госпо-ди, неужели?” Он дрожал, как лист, говоряэто» [6, 50].

Раскольников вдруг понимает, что никогдане сможет осуществить свой ужасный замысел,впервые представший перед ним во всей своей

отвратительной реальности. «Нет, я не вытерп-лю, не вытерплю! Пусть, пусть даже нет никакихсомнений во всех этих расчётах, будь это всё,что решено в этот месяц, ясно как день, спра-ведливо как арифметика. Господи! Ведь я всёравно не решусь! Я ведь не вытерплю, не вы-терплю!» [6, 50]. И поняв это, Раскольников по-чувствовал необыкновенное облегчение, по-чувствовал, что «сбросил с себя страшное бре-мя, давившее его так долго, и на душе егостало вдруг легко и мирно. “Господи! — молилон, — покажи мне путь мой, а я отрекаюсь отэтой проклятой... мечты моей!”» Он почувство-вал: «точно нарыв на сердце его, нарывавшийвесь месяц, вдруг прорвался. Свобода, свобо-да! Он свободен теперь от этих чар, от колдов-ства, обаяния, от наваждения!» [6, 50].

Но слишком слаба в нём вера, а властьидеи слишком сильна, и вот он, вместо тогочтобы пойти домой, идёт на Сенную площадь,где узнаёт от Лизаветы, что завтра в семь ча-сов вечера старуха «останется дома одна».«Он вошёл к себе, как приговорённый к смер-ти. Ни о чём он не рассуждал и совершенно немог рассуждать; но всем существом своимвдруг почувствовал, что нет у него более нисвободы рассудка, ни воли и что всё вдруг ре-шено окончательно» [6, 52].

Как же сформировалась идея Раскольни-кова? Откуда она пришла к нему? Почемуименно эта идея захватила его сознание иполностью подчинила себе? Ответив на этивопросы, мы поймём смысл и сущность пре-ступления Раскольникова.

Итак, действие романа «Преступление инаказание» составляет 13 дней, но художе-ственное время романа раздвинуто: в прошлоена полгода и на полтора года — в будущее.

И начинается преступление не с убийства,и кончается не признанием в полицейскойконторе. Начинается оно со статьи Расколь-никова «О преступлении», в которой он дока-зывает, что все люди делятся на два разряда:«на низший (обыкновенных), то есть, так ска-зать, на материал, служащий единственнодля зарождения себе подобных, и собственнона людей, то есть имеющих дар или талантсказать в среде своей новое слово» [6, 200].Принадлежащие к разряду «обыкновенных»«обязаны быть послушными, потому что этоих назначение», а люди «необыкновенные»«все преступают закон, разрушители илисклонны к тому, судя по способностям». Оченьважно понять, чем «обыкновенный» человекотличается от «необыкновенного». Только од-ним: способностью сказать «новое слово»,предложить миру «спасительную идею» и радиэтой идеи «перешагнуть хотя бы и через труп,через кровь» [6, 200].

Немаловажной становится и мысль Рас-кольникова о том, что «все, не то что великие,но и чуть-чуть из колеи выходящие люди, тоесть чуть-чуть даже способные сказать что-ни-будь новенькое, должны, по природе своей,быть непременно преступниками. <…> Иначетрудно им выйти из колеи» [6, 200].

Так Раскольников теоретически обосно-вывает свою идею «цель оправдывает сред-ства». И теперь ему нужно решить для себя са-

мый главный вопрос: к какому же разрядупринадлежит он сам?

Раскольников убеждает себя, что относит-ся, конечно, к людям «необыкновенным». Нокак это доказать? Совершить преступление, ко-торое поможет ему «выйти из колеи»! Так скла-дывается классическая диалектическая цепочка«идея — теория — практика»: идея «цель оправ-дывает средства» — теория двух разрядов —убийство старухи-процентщицы.

Очевидно, что не мир не устраивает Рас-кольникова, но его место в этом мире. И чтобызавоевать себе достойное, с его точки зрения,место, он совершает своё преступление, по-корившись соблазнительной идее. Эта идея итолкает Раскольникова к преступлению. Рас-кольников признаётся Соне: «Я хотел Напо-леоном сделаться, оттого и убил…» [6, 318].«У меня тогда одна мысль выдумалась, в пер-вый раз в жизни, которую никто и никогда доменя не выдумывал!» — и ради этой мысли во-зомнивший себя «необыкновенным» челове-ком он «захотел осмелиться и убил», и в этом«вся причина» [6, 321]. «Не для того я убил,чтобы, получив средства и власть, сделатьсяблагодетелем человечества. Вздор! Я простоубил; для себя убил; для себя одного... Мненадо было узнать тогда, и поскорей узнать,вошь ли я, как все, или человек? Смогу ли я пе-реступить или не смогу? Осмелюсь ли на-гнуться и взять или нет? Тварь ли я дрожащаяили право имею?» [6, 322].

Таким образом, Достоевский показывает,что уже сама идея Раскольникова преступ-на. Она захватывает сознание Раскольниковаи подчиняет себе все его поступки и действия.И вот уже каким-то непостижимым для Рас-кольникова образом все обстоятельства скла-дываются так, что убийство старухи-процент-щицы становится просто неизбежным, даженеобходимым.

Перед тем как решиться на преступление,Раскольников слышит в трактире разговор двухнеизвестных лиц о старухе-процентщице, егобудущей жертве: весь план убийства, все нрав-ственные мотивы до последней подробностикак будто подсказываются ему. Размышляя по-том о своём преступлении, Раскольников пора-жался и «никак не мог объяснить себе, почемуон, усталый, измученный, которому было бывыгоднее возвратиться домой самым кратчай-шим и прямым путём, воротился домой черезСенную площадь», сделав хоть и «небольшой,но очевидный и совершенно ненужный» крюк[6, 50]? Как будто только для того, чтобы узнать,что завтра в семь часов старуха останется одна,и окончательно решиться на преступление.

Не менее «странным» совпадением пред-ставляется ему и услышанный в трактире раз-говор офицера и студента, в котором он слы-шит «зародыш своей мысли» и окончательноубеждается в своей правоте: «Убей её и возьмиеё деньги, с тем чтобы с их помощью посвятитьпотом себя на служение всему человечеству иобщему делу. <…> За одну жизнь — тысячижизней, спасённых от гниения и разложения.Одна смерть и сто жизней взамен — да ведьтут арифметика! Да и что значит на общих ве-сах жизнь этой чахоточной, глупой и злой ста-

19


рушонки?» [6, 54]. Убить «для справедливости»[6, 55] — вот главное оправдание.

В своей квартире он делает последниеприготовления, вешает топор в петлю, приши-тую внутри пальто. Задуманное едва не сорва-лось, когда Раскольников, уверенный, что возь-мёт топор в кухне, обнаруживает там Настасьюи в отчаянии бормочет: «И какой случай навсе-гда потерял!» [6, 59]. Но, остановившись околокаморки дворника, вздрагивает от блеска то-пора из-под лавки. «“Не рассудок, так бес!” —подумал он, странно усмехаясь» [6, 60].

Автор прямо замечает: «Во всём этомделе он всегда потом склонен был видеть не-которую как бы странность, таинственность,как будто присутствие каких-то особых влия-ний и совпадений» [6, 52]. Раскольников острочувствует свою зависимость от придавившейего идеи-рока: «Последний же день, так неча-янно наступивший и всё разом порешивший,подействовал на него почти совсем механи-чески: как будто его кто-то взял за руку и потя-нул за собой, неотразимо, слепо, с неесте-ственной силой, без возражений. Точно он по-пал клочком одежды в колесо машины, и егоначало в неё втягивать» [6, 58].

Чувствуя некую мистическую предопреде-лённость своих поступков и действий и не имеясил ей противиться, Раскольников пытается во-плотить в некую определённую форму свои ощу-щения подчинённости, ведомости. Он персони-фицирует эту злую идею в образах беса (чёрта,дьявола): «Не рассудок, так бес!» «Кстати, Соня,это когда я в темноте-то лежал и мне всё пред-ставлялось, это ведь дьявол смущал меня? а?»[6, 321]; «Я ведь и сам знаю, что меня чёрт та-щил»; «А старушонку эту чёрт убил, а не я» [6,322]. Соня тоже поняла: «Вас Бог поразил —дьяволу предал» [6, 321], — говорит она Рас-кольникову.

Власть этого «чёрта» проявляется и встранной бессознательности действий Рас-кольникова: он всё делал почти машинально,«точно во сне», «инстинкт помогал», «совер-шенно уже не думал». А когда вернулся в ка-морку, «плохо помнил себя», был «не в полнойпамяти» и сразу «погрузился в забытье». АПорфирий Петрович замечает: «Это всё у васпросто в бреду одном делается». Таким бре-дом, наваждением, болезнью, колдовством,безумием и является ложная идея, овладев-шая сознанием Раскольникова.

Но ведь Раскольников сам выбрал «учите-ля» — дьявольскую идею, сформулированнуюещё иезуитом Лойолой: «Цель оправдываетсредства», идею превосходства одного чело-века над всеми другими, идею «права сильно-го». Он сам признался: «У иезуитов поучимся».Достоевский показывает, как фанатическое,страстное служение идее сковывает сознаниечеловека, лишает его возможности адекватновоспринимать и оценивать мир. Давящая, «каккамень», идея разъединяет человека с миромлюдей, разрушает в нём важнейшее соедини-тельное звено, которое зовётся совестью.

Если Раскольников не может разрешитьвопроса «болезнь ли порождает самоё пре-ступление или само преступление как-нибудьпо особенной натуре своей всегда сопровож-

дается чем-то вроде болезни?» [6 59], — тоПорфирий Петрович перефразирует его тео-рию, утверждая, что «акт исполнения преступ-ления сопровождается всегда болезнию» [6,198]. Достоевский же отвечает: преступлениепорождается болезнью, но не физической, аболезнью духа и совести, болезнью бесчув-ствия и бесчеловечия, болезнью крайнего ин-дивидуализма, гордыни и тщеславия.

Этим болезням и был подвержен Расколь-ников. Разумихин говорит о нём: «Угрюм, мра-чен, надменен и горд... Мнителен и ипохонд-рик. Великодушен и добр. Чувств своих не лю-бит высказывать и скорей жестокость сделает,чем словами выскажет сердце. Иногда, впро-чем, вовсе не ипохондрик, а просто холоден ибесчувственен до бесчеловечия... Не насмеш-лив, и не потому, чтобы остроты не хватало, аточно времени у него на такие пустяки не хва-тает... Никогда не интересуются тем, чем всев данную минуту интересуются. Ужасно высокосебя ценит и, кажется, не без некоторогоправа на это» [6, 165]. Вот он, портрет сверх-человека. Ведь теория Раскольникова во мно-

гом совпадает с учением Ницше, и сам фило-соф признавался, что его учение о сверхчело-веке родилось под воздействием произведе-ний Достоевского.

Но и свойствами характера Раскольникованельзя до конца объяснить, почему именноему пришла в голову столь странная идея, на-столько таинственны и необъяснимы для че-ловеческого разума законы её существования.Захваченный идеей и теоретически обосно-вавший её в своей статье, Раскольников всесвои усилия направляет на то, чтобы создатьусловия для её осуществления. ПоведениемРаскольникова Достоевский показывает путьпревращения нормального человека в пре-ступника, переход от «здоровья» к «болезни».Для этого необходимы два условия: озлоб-ленность и полное одиночество. Именно кэтому стремится герой. Главное, провозгла-шает Раскольников, — «озлиться», и добива-ется того, что «тупая, зверская злоба» закипалав нём по всякому поводу; он испытывал «…бесконечное, почти физическое отвраще-ние ко всему встречавшемуся, упорное, злоб-



С.Косенков. Самоубийство. Илл. к роману Ф.М.Достоевского «Преступление и наказание». 1971

ное, ненавистное», когда «гадки были всевстречные», «просто наплевал бы на кого-ни-будь, укусил бы, кажется, если бы кто-нибудь сним заговорил…» [6, 87].

А для этого нужно было загнать себя на «ар-шин пространства», довести себя до крайнейстепени нищеты, физического и духовного ис-тощения, похоронить под осколками разрушен-ного злобой мира все человеческие чувства ипроявления — только тогда можно без излиш-них сомнений переступить через закон, мораль,кровь, воплотить «безобразную мечту свою».

Пространство, окружающее героя, не-отделимо от сферы его души, его сознания.Вот почему пространство, в котором живут ге-рои Достоевского, можно назвать слепком со-знания и души героя. Неправильное, тесное,всё из углов внутреннее пространство, в кото-ром живёт герой, — модель деформирован-ного ложной идеей сознания.

Раскольников «нарочно» запирает себя вкомнату, в которой нормальному человеку ста-новилось жутко, в комнату, похожую на шкаф:«Я тогда, как паук, к себе в угол забился, —признаётся он Соне. — Ты ведь была в моейконуре, видела... А знаешь ли, Соня, что низкиепотолки и тесные комнаты душу и ум теснят!О, как ненавидел я эту конуру! А всё-таки вы-ходить из неё не хотел. Нарочно не хотел!» [6,320]. Не хотел, так как только в таком про-странстве может существовать его ложная,страшная, убийственная идея. Достоевскийпостоянно подчёркивает, что Раскольниковмечется по «тёмным и узким» улицам и пере-улкам, бродит по пыльным и вонючим лестни-цам, и «ему вся эта обстановка нравилась»: «впоследнее время его даже тянуло шляться повсем этим местам, когда тошно становилось,“чтоб ещё тошней было”» [6, 122].

Ницше говорил: если долго вглядыватьсяв бездну, бездна начинает вглядываться втебя. Ту же самую мысль гениально воплотилв своём романе Достоевский: вначале человеквыбирает для себя или создаёт пространствосуществования, а потом это пространство на-чинает воздействовать на него, созидая илиискажая его сознание. Именно это интуитивночувствует мать Раскольникова: «Какая у тебядурная квартира, Родя, точно гроб, — сказалавдруг Пульхерия Александровна, прерывая тя-гостное молчание, — я уверена, что ты напо-ловину от квартиры стал такой меланхолик. —Квартира, — отвечал он рассеянно. — Да,квартира много способствовала... я об этомтоже думал... А если бы вы знали, однако, ка-кую вы странную мысль сейчас сказали, ма-менька, — прибавил он вдруг, странно усмех-нувшись» [6, 178].

По закону обратного влияния, созданноечеловеком пространство начинает воздей-ствовать на своего создателя. Даже неесте-ственная «бездушная» планировка Петербур-га, по Достоевскому, оказывает болезненноевлияние на психику человека, способствуетраспространению ложных, бесчеловечныйидей, ослабляет «духовный иммунитет» лич-ности. «Я убеждён, — говорит СвидригайловРаскольникову, — что в Петербурге много на-роду, ходя, говорят сами с собой. Это город

полусумасшедших. Если б у нас были науки,то медики, юристы и философы могли бы сде-лать над Петербургом драгоценнейшие ис-следования, каждый по своей специальности.Редко где найдётся столько мрачных, резких истранных явлений на душу человека, как в Пе-тербурге. Чего стоят одни климатическиевлияния! Между тем это административныйцентр всей России, и характер его должен от-ражаться на всём» [6, 357]. Таким образом,Петербург в романе «Преступление и наказа-ние» — это не реальный Петербург, с его на-бережными и проспектами, не «Петербург До-стоевского», как принято говорить, а Петер-бург Раскольникова, являющийся хронотопомего души и сознания.

Достоевский показывает, что важным усло-вием преступления является одиночество —тяжёлое, мрачное, становящееся следствиемполого разрыва с миром людей. Вот почемуРаскольников поссорился с Разумихиным, про-гнал от себя мать и сестру и «решительно ушёлот всех, как черепаха, в свою скорлупу». Есть вромане очень важная деталь, становящаясясимволом разрыва Раскольникова с миром —это оставленные в заклад отцовские серебря-ные часы с глобусом «на оборотной дощечке».Отцовские часы — это завещание и присяга напамять о предках, на верность простым, на-дёжным и, казалось, вечным добродетелям,это, как верно замечает Ю.Карякин, знак волина добрые дела, на доброе живое время, этознак духовно-нравственной ориентации во вре-мени и в мире, в «глобусе». Заложил часы, какдушу дьяволу. Выпал из нормального, людскоговремени и пространства.

Преступление ещё больше отдаляет Рас-кольникова от людей, для него наступает стран-ное время: «точно туман упал вдруг перед ним изаключил его в безвыходное и тяжкое уедине-ние» [6, 335]. Раскольников пытается создатьдля себя такие условия, при которых становятсяневозможными и ненужными такие понятия,как любовь, дружба, сочувствие, сопережива-ние. Об одном он мечтает: не любить никого ичтобы его никто не любил. Подавить в себе всечувства, кроме злобы, — и тогда можно жить смыслью о совершённом злодеянии. Перепол-ненный «желчью» и злобой человек — лёгкаядобыча дьявола.

Есть в романе и ещё одна символическаядеталь: двугривенный, поданный Раскольни-кову купчихой в «козловых башмаках» и де-вушкой «с зелёным зонтиком». Этот знак жа-лости, сочувствия и помощи Раскольников,размахнувшись, бросил в воду, «затем повер-нулся и пошёл домой. Ему показалось, что онкак будто ножницами отрезал себя от всех ивсего в эту минуту» [6, 90]. Отрезать себя отвсего, что делает человека человеком, разо-рвать все связи с миром, утерять облик чело-веческий — и вот уже «торжество самосохра-нения», «спасение от давившей опасности»дают Раскольникову «минуту полной, непо-средственной, чисто животной радости» [6,78]. Уже «звериная хитрость» руководит Рас-кольниковым тогда, когда он «скрывает своисилы», стремится «притаиться, прикинуться,если надо, даже ещё не совсем понимающим,

а между тем выслушивать и выведывать, чтотакое тут происходит?». Так идея, «вдруг зара-зившая его душу своим влиянием», придавив-шая его, «как огромный камень», убивает че-ловека в человеке.

Достоевский убеждает читателя, что со-вершить преступление «по совести» невоз-можно. Преступление всегда — против сове-сти. Ведь совесть — это осознание своей свя-зи с людьми, с миром, своей ответственностиперед ними.

Совершая преступление, Раскольников по-лагает, что сможет помочь своей сестре, мате-ри, всем «униженным и оскорблённым» — та-ким, как Лизавета, Сонечка. Но вместо этого онещё более усугубляет трагическое положениевсех этих людей. Одно преступление влечёт засобой другое. Он хотел убить отвратительную«вошь», старуху-процентщицу, но убил и её се-стру Лизавету, ради которой, казалось бы, за-мышляет своё преступление, и её неродивше-гося ребёнка. Он желает освободить Дуню отбрака с Лужиным, но своим преступлениемставит её в полную зависимость от Свидригай-лова — ведь узнав о том, кто убийца, Свидри-гайлов шантажирует Дуню. И наконец, Рас-кольников совершает самое страшное пре-ступление — убивает свою мать: ведь толькодопустив мысль, что её Роденька может ока-заться убийцей, она сходит с ума и умирает.

Таким образом, убийство старухи — след-ствие действия идеи, которая, охватив созна-ние Раскольникова, подчинила его себе, разъ-единила с миром людей. А в нём не нашлосьсил, чтобы противостоять её страшной власти.С пониманием этого связан ответ на главныйвопрос, на который должен ответить читательромана «Преступление и наказание»: раскаял-ся ли Раскольников в своём преступлении?

Глубина и страстность мучений Расколь-никова показаны в романе столь ярко и убеди-тельно, что позволили многим считать их рас-платой, раскаянием и даже наказанием за со-вершённое преступление.

Но верно ли это? Что вызывает мученияРаскольникова и являются ли они истиннымстраданием и истинным наказанием? Каковсмысл слова «наказание», вынесенного До-стоевским в название романа?

Важно знать, что такие понятия, как «пре-ступление», «страдание», «раскаяние», «нака-зание», «прощение», «искупление» — особыекатегории в религиозной этике Достоевского.Писатель был убеждён, что для любого престу-пившего открыт путь к прощению и воскреше-нию, но для этого преступник должен проделатьдолгий и сложный путь, вехами которого ста-новятся: осознание своей вины — муки со-вести — страдание — раскаяние — наказа-ние — искупление — очищение — проще-ние — воскрешение. Считая страдание«главной, самой коренной потребностью рус-ского народа», писатель видел в нём высшуюстепень катарсиса, очищения для преступив-шего, для согрешившего. Но этот столь не-обходимый для человеческой души катарсисможет произойти лишь в том случае, если «пре-ступник не переставал себя считать преступ-ником», если он осознал свой грех и раскаялся.

21


Только тогда, утверждает Достоевский, испы-тает он чувство «долгого душевного страда-ния... самого очищающего и укрепляющего».

Но что же мучает Раскольникова, что до-водит его до крайней степени физического идуховного истощения, что заставляет «донестина себя»?

На первый взгляд его мучения и представ-ляются муками раскаяния. Но Достоевскийубедительно показывает, что Раскольниковымруководят отнюдь не муки раскаяния, дающиенадежду на очищение и искупление, но страх иотвращение к самому себе из-за мысли, что вразряд тех, кому «всё дозволено», он не попал,Наполеоном не сделался.

Наполеон и Магомет, совершая тысячиубийств, не сомневались ни в чём, не боялисьтак, как боялся разоблачения Раскольников.Почувствовав в себе «животный страх» разоб-лачения, Раскольников понял, что не Наполеонон, а «тварь дрожащая» — причём в прямомсмысле, так как сильная дрожь постоянно со-трясает тело убийцы. За это и возненавиделсебя герой, за это и наказал явкой с повинной,хотя никакой вины не чувствовал, а чувствовалк себе только огромное отвращение.

Ни о каком раскаянии не может быть иречи, если после совершения убийства Рас-кольников продолжает настаивать на «спаси-тельности» и верности своей теории, своейидеи, ради которой не только можно, но идолжно переступать людям «необыкновенным».После невыносимых мытарств, блуждая в по-тёмках своей омрачённой совести, за час доявки с повинной, он отвечает Дуне, считающей,что, идя на страдание, брат «смывает уже впо-ловину своё преступление»: «Преступление?Какое преступление? — вскричал он вдруг, вкаком-то внезапном бешенстве, — то, что яубил гадкую, зловредную вошь, старушонку-процентщицу, никому не нужную, которую убитьсорок грехов просят, которая из бедных соквысасывала, и это-то преступление? Не думаюя о нём и смывать его не думаю» [6, 400].

И через полтора года, на каторге, он про-должает исповедовать свою «арифметику» бо-лее «от уязвлённой гордости», а «ожесточён-ная совесть его» не находит «никакой особенноужасной вины» в его прошедшем, он уверен,что его идея «не глупее других», и тогда поня-тия «злодеяние» не существует вовсе [6, 411].Поэтому совесть его была спокойна. «Вот вчём одном признавал он своё преступление:только в том, что не вынес его и сделал явку сповинной» [6, 411]. Нет осознания вины, азначит, нет и раскаяния, без которого нетстрадания, и наказания тоже нет.

Раскольников совершил не простое уго-ловное преступление, и это сразу понимаетПорфирий: «Тут дело фантастическое, мрачное,дело современное, нашего времени случай-с,когда помутилось сердце человеческое... Тут —книжные мечты-с, тут теоретически раздра-жённое сердце: убили по теории» [6, 348]. Вэтой-то теоретичности преступления и заклю-чается весь ужас, весь трагизм положения Рас-кольникова. Для него закрыт последний исходсогрешивших — раскаяние; у него нет раская-ния, потому что и после убийства он продолжает

верить в то, что оправдывает его убийство — видею, это преступление породившую.

Не случайно так страстно мечтает Рас-кольников о том, чтобы «судьба послала емураскаяние, разбивающее сердце, отгоняющеесон, такое раскаяние, от ужасных мук которогомерещится петля и омут! О, он бы обрадовалсяему! Муки и слёзы — ведь это тоже жизнь».«Но он не раскаивается в своём преступлении»[6, 417] — так почему же?

Раскаяние и наказание невозможны дляРаскольникова, ибо «совесть его спит», за-давленная разумом, поражённым идеей. Навопрос Порфирия, как насчёт совести у пре-ступника, Раскольников отвечает: «У кого онаесть, тот страдай, коль сознаёт ошибку. Это инаказание ему, — опричь каторги» [6, 203].Муки Раскольникова — это не муки совести,не раскаяние, это муки оскорблённого само-любия, неудовлетворённого тщеславия, мукиуязвлённой гордости. А эти муки, согласнорелигиозной этике Достоевского, истиннымнаказанием быть не могут. Поэтому подчерк-нём: этого-то истинного наказания — мук со-вести — Раскольников не испытывает!

Но Достоевский убедительно показывает,что фанатизм идеи — только одна сторона ха-рактера Раскольникова. В нём есть и нежность,и любовь, и жалость к людям, и слёзы умиления.В этой двойственности и состоит его слабостькак идеолога, это и губит его в настоящем, носпасёт в будущем. Разумихин говорит правду:в Раскольникове «точно два противоположныехарактера поочерёдно сменяются». В нём жи-вут и борются две стороны существа — душа иразум, охваченный, «заражённый» идеей. Этовторая сторона существа Раскольникова вся-чески противится духовному самоубийству. Вотпочему так противоречивы поступки Расколь-никова, вот почему он «сейчас один, а черезчас уже другой».

Таким образом, в пределах сюжетноговремени романа мы не увидим раскаявшегося,переродившегося Раскольникова. Но мы зна-ем, что «полное воскресение в новую жизнь»непременно произойдёт в будущем. Воскре-сит же Раскольникова любовь Сонечки, вераи... каторга, которую, как было сказано выше,настойчиво полагают наказанием для Рас-кольникова.

Известно, что Достоевский часто наделялсвоих героев собственным духовным опытом.В Раскольникове на каторге много от Достоев-ского, его каторжного опыта. Каторга сталаспасением для Раскольникова так же, как всвоё время она спасла Достоевского, так какименно там началась для них «история пере-рождения убеждений». Достоевский был убеж-дён, что именно каторга дала ему счастье непо-средственного общения с народом, чувствобратского соединения с ним в общем несча-стии, дала знание России, понимание правдынародной. Именно на каторге Достоевский сло-жил себе символ веры, в центре которого —«сияющая личность Христа». «Каторга меняспасла», — не раз повторял писатель.

Спасительный путь от атеизма и безверия к«народной истине» во Христе пройдёт и Рас-кольников, ведь «под подушкой его лежало

Евангелие», а в сознании светом надежды за-сияла мысль о Соне: «Разве могут её убежденияне быть теперь и моими убеждениями? Её чув-ства и стремления, по крайней мере» [6, 422].Соня, эта «каторжанская богородица», поможетРаскольникову «примкнуть опять к людям», ведь«чувство разомкнутости и разъединённости счеловечеством замучило его».

На каторге должна умереть та сторона лич-ности Раскольникова, что была одержима тще-славием, заносчивостью, самолюбием и неве-рием. Для Раскольникова «начинается новаяистория, история постепенного обновления че-ловека, история постепенного перерожденияего, постепенного перехода из одного мира вдругой, знакомства с новою, доселе совершен-но неведомою действительностью» [6, 422].«Вместо диалектики наступила жизнь, и в со-знании должно было выработаться что-то со-вершенно другое» [6, 422].

Но что же тогда является в романе истиннымнаказанием, если не муки совести и не каторга?А между тем наказание должно быть изображенов романе, ведь это понятие вынесено в его за-главие. И оно действительно присутствует. Ис-тинное наказание для Раскольникова — этострашная картина разрушения мира, уви-денная в его болезненном сне-грёзе. Расколь-ников удивлялся: почему то, что ему «грезилосьв болезни», так мучило его, почему «этот бес-смысленный бред так грустно и так мучительноотзывается в его воспоминаниях, что так долгоне проходит впечатление этих горячешныхгрёз»? [6, 420]. Так глубоко потрясла Расколь-никова увиденная им во сне картина разрушенияи гибели мира. Он увидел, как «люди убивалидруг друга в какой-то бессмысленной злобе.Собирались друг на друга целыми армиями, ноармии, уже в походе, вдруг начинали сами тер-зать себя, ряды расстраивались, воины броса-лись друг на друга, кололись и резались, кусалии ели друг друга. В городах целый день били внабат: созывали всех, но кто и для чего зовёт,никто не знал того, а все были в тревоге. Оста-вили самые обыкновенные ремёсла, потому чтовсякий предлагал свои мысли, свои поправки, ине могли согласиться; остановилось земледе-лие. Кое-где люди сбегались в кучи, соглаша-лись вместе на что-нибудь, клялись не расста-ваться, — но тотчас же начинали что-нибудь со-вершенно другое, чем сейчас же самипредполагали, начинали обвинять друг друга,дрались и резались. Начались пожары, началсяголод. Все и всё погибло» [6, 420]. А началсяапокалипсис с появления «каких-то новых три-хин, существ микроскопических, вселявшихсяв тела людей. Но эти существа были духи, ода-рённые умом и волей» [6, 419]. Бесы и трихи-ны — образы одного порядка, воплощающиеразрушительную и губительную идею.

Власть разрушительных идей столь вели-ка, что «люди, принявшие их, становились тот-час же бесноватыми и сумасшедшими», счи-тали себя «умными и непоколебимыми в исти-не». Они «никогда не считали непоколебимеесвоих приговоров, своих научных выводов,своих нравственных убеждений и верований.Целые селения, целые города и народы зара-жались и сумасшествовали. Все были в трево-



ге и не понимали друг друга, всякий думал,что в нём одном и заключается истина, и му-чился, глядя на других, бил себя в грудь, пла-кал и ломал руки. Не знали, кого и как судить,не могли согласиться, что считать злом, чтодобром. Не знали, кого обвинять, кого оправ-дывать» [6, 419—420].

Так гибнет весь мир, «осуждённый в жертвукакой-то страшной, неслыханной и невиданнойморовой язве». «Моровая язва» — это, по До-стоевскому, страшная духовная болезнь, заб-вение человечеством Бога, его заповедей,стремление определить «общую пользу», опи-раясь на выдуманные гордым и помрачённымрассудком теории, уверенность в том, что радивоплощения «спасительной идеи» можно по-жертвовать человеческой жизнью.

Раскольников понял, что его теория яв-ляется первой «трихиной», геном той моровойязвы, что поразит человечество, если оно неостановит своё губительное движение от Богаи совести. Это и поразило его, это и стало длягероя той отправной точкой, от которой нач-нётся для героя «новая история, история по-степенного обновления человека, история по-степенного перерождения его, постепенногоперехода из одного мира в другой, знакомствас новою, доселе совершенно неведомою дей-ствительностью» [6, 422].

Таким образом, в рамках хронотопа романа«Преступление и наказание» мы не увидим рас-каявшегося Раскольникова, но сомнений в том,что это произойдёт, что писатель оставляетсвоего героя на пороге новой жизни, у нас нет,и не только потому, что Достоевский прямо го-ворит об этом, но и потому, что в эпилоге рома-на меняется образ пространства, обретая но-вые, несвойственные ему ранее черты.

После болезни Раскольников вышел на ра-боту «на берег реки, где в сарае устроена былаобжигательная печь для алебастра и где толклиего. <...> Раскольников вышел из сарая на са-мый берег, сел на складенные у сарая брёвна истал глядеть на широкую и пустынную реку. Свысокого берега открывалась широкая окрест-ность. С дальнего другого берега чуть слышнодоносилась песня. Там, в облитой солнцем не-обозримой степи, чуть приметными толчкамичернелись кочевые юрты. Там была свобода ижили другие люди, совсем не похожие на здеш-них, там как бы самое время остановилось,точно не прошли ещё века Авраама и стад его.Раскольников сидел, смотрел неподвижно, неотрываясь; мысль его переходила в грёзы, всозерцание, он ни о чём не думал, но какая-тотоска волновала его и мучила» [6, 421].

Впервые в романе появилось открытое, за-литое солнцем пространство, и впервые от-крывшаяся взору Раскольникова широкая пано-рама не произвела на него обычного «болез-ненного и раздражающего» впечатления, каккогда-то великолепные панорамы Петербурга[6, 90], а ввергла в тоску, тоску предчувствиявечности. Герой впервые увидел и почувствовалпростор. Библейские реминисценции сообщаюткартине глубокий символический смысл. Он какбудто почувствовал дыхание миров иных, будтосама Вечность глянула на него, и «время оста-новилось», как останавливается оно для чело-века в минуту гибели. И действительно, в этимгновения внутри Раскольникова как будто по-гибал идеолог, носитель страшной, разруши-тельной идеи и возрождался к жизни человек.

Пробудившаяся в душе Раскольниковамучительная тоска — это тоска умирания ста-рого и одновременного воскресения нового

сознания. Всей своей обновившейся душойРаскольников чувствует, что «воскрес», и зна-ком этого воскресения становится осознаниелюбви к Соне, а вместе с любовью пришла имысль, что убеждения Сони не могут теперьне стать его убеждениями. Лежащее под по-душкой Раскольникова Евангелие — второйзнак непременного воскресения «Царства Бо-жия внутри», что, по убеждению Достоевского,является единственным путём к спасению ипрощению.

Конечно, за новую жизнь придётся дорогозаплатить — «великим будущим подвигом»,не тем малопонятным подвигом во имя счастьявсего человечества, о котором мечтал Рас-кольников, замышляя убийство, а подвигомдуховного возрождения и перерождения, тер-нистый путь которого прошёл сам писатель ипотому слишком хорошо знал, насколько тру-ден этот путь.

«Обновившийся», «воскресший» к новойжизни Раскольников не может уже быть героемпрежнего романа, так как не сможет существо-вать в его пространственно-временной среде,ибо душа его переходит «из одного мира в дру-гой», имеющий совершенно другие простран-ственно-временные координаты и константы.Это иной мир, бесконечный и неисчерпаемый,являющийся метафорой воскресшей к новойжизни человеческой души.


Ссылки даются по изданию: ДостоевскийФ.М. Полн. собр. соч.: В 30 т. — Л., 1972—1990. В скобках указывается номер тома истраницы.

23


Метапредметный подход в образовании,предложенный Федеральным государствен-ным образовательным стандартом, направленна решение проблемы разобщённости, ото-рванности друг от друга разных научных дис-циплин и, как следствие, учебных предметов[5; 1, 30]. Таким образом, предполагается,

что среднее образование позволит выпуск-нику сформировать целостную картину мира,в которой (соответственно реальности) ин-тегрированы знание и познание.

Разнообразная творческая деятельность,связанная с художественным произведением,непосредственно направлена на интегриро-

вание знания и познания. Эта интеграция ос-нована на свойстве метапредметности лите-ратурного произведения. Творческая деятель-ность в процессе познания «предполагаетумение моделировать собственную коммуни-кативно-текстовую реальность» [1, 30]. В светенового ФГОС крайне актуальна достаточно

КОРБУТ Александра Юрьевна —доктор филологических наук, профессор кафедры филологии и методики Педагогического института ФГБОУ ВО «Иркутский государственный университет»[email protected]

ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ МЕТОДИКИПРИ ИЗУЧЕНИИ ЛИТЕРАТУРНОГОПРОИЗВЕДЕНИЯ В ШКОЛЕ

Аннотация. В статье предложены несколько разновидностей учебных экспе-риментов, предназначенных для проведения и обсуждения с учащимисясредней школы. Экспериментальные методики применяются с целью болееточного понимания содержательной и художественной структуры литератур-ного произведения. Рассматриваются две группы экспериментов: деформа-ция (замена элементов, рассыпанный текст, компрессия) и «я — автор».Ключевые слова: экспериментальные методики на уроке литературы, ин-тегральный репродуктивно-продуктивный процесс, креативность, мета-предметность, личностно направленное обучение.

Abstract. The article is devoted to different educational experiments designedto conduct with students. Experimental tech-niques teach to understand thecontent and form of a literary work. Two groups of experiments are considered:deformation (replacement of elements, scattered text, compression) and “I amthe author”.Keywords: experimental methods at the literature studying, integral repro-ductive-productive process, creativity, meta-subjectivity, personally directedtraining.

новая методическая идея: литературное об-разование должно перестать быть знание-центрическим, должно сосредоточиться натом, чтобы научить «не мыслям, а мыслить,нацелить не на овладение готовыми знаниямии их применение, а на креативность» [4, 26].

В качестве главной методической задачиучителя литературы выдвигается организа-ция диалога читателя с автором: «посред-ством текста организовать диалог юных чи-тателей с творцом» [там же, 112]. Такой диа-лог возможен при совмещении двух напервый взгляд противоположных видов дея-тельности: репродуктивной деятельности(чтения) и продуктивной деятельности (из-менение, исправление, воссоздание и вооб-ражаемое создание) в едином процессе.Именно такой интегральной репродуктивно-продуктивной деятельностью является уча-стие в учебном эксперименте.

Учебный эксперимент — метод обучения,предназначенный для формирования, апро-бации и закрепления знаний об объективнойдействительности. Учебный эксперименттрадиционен и эффективен при освоении ес-тественных наук, таких как физика и химия.Однако, поскольку в новом ФГОС ставитсявопрос о формировании метапредметногознания, знания об общих закономерностяхмира, применение экспериментальных ме-тодик при изучении гуманитарных предметовявляется закономерным. Эксперименталь-ные методики продемонстрируют учащимсятот факт, что методы познания являются еди-ными для всех наук.

В данной статье предлагаются к обсуж-дению несколько видов экспериментов, ко-торые применяются как учебные не только вкачестве метода познания свойств литера-турного произведения, но и как методика об-учения, обеспечивающая креативный подходк самому процессу познания.

Предлагаемые для проведения с учащи-мися эксперименты апробированы на элек-тивном курсе «Анализ художественного текста»в средней школе и в учебном процессе Педа-гогического института ИГУ [2]. Научно-теоре-тическая база предлагаемой методики по-черпнута из отечественной теории речевойдеятельности. Это психолингвистические ис-следования А.Брудного, Н.И.Жинкина, А.А.Ле-онтьева, А.Р.Лурии, Л.В.Сахарного, Р.М.Фрум-киной и др. Большое влияние на концепциюавтора оказали также работы Ю.М.Лотмана.

Учебные эксперименты с литературнымпроизведением можно разделить на двегруппы. К экспериментам первой группы от-носится деформация (искажение, изменениев тексте литературного произведения). Эф-фективность методики деформации связанас тем, что, по выражению Ю.М.Лотмана,структура художественного текста «неощу-тима, пока она не сопоставляется с другойструктурой или не нарушается» [3, 46].

Возможны несколько видов деформации.Замена элементов в тексте литературногопроизведения осуществляется в процессеего создания самим автором и известна какварианты (эксперимент 1). Перестановка ча-

стей произведения известна как «рассыпан-ный текст» (эксперимент 2). Краткое изложе-ние содержания известно как компрессия(эксперимент 3).

Эксперимент 1Имеются разногласия по поводу смысла

произведения А.С.Пушкина «Зимний вечер»:отражает ли стихотворение безысходное пе-чальное душевное состояние автора или ти-пичное для него оптимистическое мировоз-зрение? Ответ на этот вопрос (в частности)можно получить в результате выполненияследующего экспериментального задания.

Найдите искажения в отрывке из стихо-творения А.С.Пушкина.

Выпьем, добрая подружкаБедной юности моей.Выпить с горя, где же кружка?Сердцу было б веселей!

Что искажено в цитате: звучание, слова,грамматические формы слов? Как изменилсясмысл в связи с искажением?

Учащиеся-экспериментаторы выявят из-менение грамматических форм глаголов:а) выпьем на выпить и б) будет на было б.

В первом случае форма изъявительногонаклонения будущего времени изменена нанеопределённую форму. Смысл изменилсяследующим образом: с уверенности в совер-шении действия в будущем на неопределён-ность (это ясно при сопоставлении значенийбудущего времени и неопределённой формы).

Во втором случае форма изъявительногонаклонения будущего времени изменена наформу условного наклонения. Смысл такжеизменился: вместо уверенности в совершениидействия в будущем — неопределённая воз-можность совершения этого действия (этоясно из значения условного наклонения). Экс-перимент позволил установить, что значениеуверенности в победе радости над печальюприсутствует в неискажённом произведенииА.С.Пушкина. Решены две разные методиче-ские задачи: выявление художественной идеи(литературоведческая) и повторение морфо-логических свойств глагола (лингвистическая).

Таким образом, экспериментальное ис-кажение позволяет сделать вывод, что худо-жественная идея стихотворения «Зимний ве-чер» — показать, как внутреннее состояниепоэта, его оптимистическое мировоззрение,его жизнелюбие побеждает плачевныевнешние обстоятельства (выраженные в об-разах бури и ветхой лачужки).

Представим ещё один вариант экспери-мента по замене элементов.

Текст стихотворения Ивана Бунина иска-жён в одной из записей. Найдите разницу вдвух вариантах записи стихотворения и опре-делите, какой из вариантов принадлежит ав-тору. Почему вы так решили?

1-й вариантПод небом мертвенно-свинцовымУгрюмо меркнет зимний день,И нет конца лесам сосновым,И далеко до деревень.

Один туман молочно-синий,Как чья-то кроткая печаль,Над этой снежною пустынейСмягчает сумрачную даль.

2-й вариант Под небом мертвенно-свинцовымУгрюмо меркнет зимний день,И нет конца лесам сосновым,Тут далеко до деревень.Один туман молочно-синий,Как чья-то кроткая печаль,Над этой снежною пустынейСмягчает сумрачную даль.

Сравнение вариантов покажет, что 2-йвариант лишён анафорического повторасоюза и, который завершает первую смы-словую часть ритмически и требует болееточного смыслового сопоставления частей.Попутно будет выявлено, что художественноепротивопоставление первой и второй смы-словых частей стихотворения связано сосложными эпитетами мертвенно-свинцовыйи молочно-синий. А именно: в сопоставлениевключаются корни слов свинцовый и молоч-ный, что более заметно в 1-м варианте. Такобнаруживается, что 1-й вариант являетсяболее ярким в смысловом и ритмическомотношении, следовательно, именно он при-надлежит Бунину.

Данный эксперимент даёт возможностьученикам-экспериментаторам самостоятель-но выявить некоторые стилистические осо-бенности поэтического языка Бунина: склон-ность к сопоставлению, употребление сложныхприлагательных, дополнительную ритмизациюза счёт анафорических повторов. То есть ме-тодическая задача эксперимента — знаком-ство с понятием «авторский стиль».

В третьем варианте того же эксперимен-та предложим рассмотреть два условныхтекста афоризма Фёдора Абрамова.

*Царство ей небесное! До самой смерти

живой была.*Царство ей небесное! До самой смерти

активной была.

При сопоставлении в эксперименталь-ном анализе также ставится задача найти ав-торский вариант среди предложенных. Вовтором варианте в сравнении с первым на-блюдается затемнение художественногоприёма оксюморон. В нём отсутствуют язы-ковые антонимические отношения «мёрт-вый—живой». Поэтому второй текст можнопризнать менее выразительным. Более того,второй текст за счёт отсутствия выразитель-ности не воспринимается как афоризм, этопросто фраза. Таким образом, эксперимен-тальный метод позволяет установить сущ-ность художественной речи в сравнении сречью обычной, определив её как вырази-тельность, экспрессивность. Методическиезадачи (литературоведческие): повторениепонятия «оксюморон», выявление сущностихудожественной речи.



Эксперимент 2Очень увлекателен для учащихся де-

формирующий эксперимент «рассыпанныйтекст». Сущность эксперимента заключает-ся в представлении художественного про-изведения в виде фрагментов, из которыхкаждый участник эксперимента должен сло-жить свой вариант текста.

«Рассыпать» текст можно как на мелкиеэлементы (слова), так и на крупные (строки,предложения, абзацы, части). Наиболее эф-фективно при работе с художественным про-изведением использование авторских ком-позиционно-ритмических фрагментов: строкили строф — в поэтическом тексте, абза-цев — в прозаическом тексте.

Эксперимент по сбору «рассыпанных»строк поэтического произведения позволяеткаждому учащемуся самостоятельно изучитьсущность рифмы и способы рифмовки (пар-ный, кольцевой, перекрёстный).

Внутреннее чувство ритма и рифмы, ужеосвоенное ребёнком интуитивно-практиче-ски при восприятии и исполнении песен,обеспечивает успех правильной сборки сти-хотворного произведения даже в 5 классе.«Рассыпание» и «сборка» онегинской строфыдаёт возможность самостоятельно понять изапомнить её новаторскую сущность (при-ближение стихотворного текста к естествен-ной речи за счёт совмещения всех видоврифмовки в одной строфе, которая являетсяи структурной, и смысловой частью).

Такие эксперименты (в отличие от лекцииучителя) позволяют самостоятельно добы-вать знания и усваивать их с большей степе-нью эффективности.

Экспериментальная методика «рассы-панный текст» при работе с прозаическимипроизведениями должна проводиться на це-лом небольшом по объёму произведении(прозаическая миниатюра или стихотворениев прозе). Испытуемым предоставляется про-заическая миниатюра, разрезанная на пред-ложения (или абзацы), и ставится задача со-брать исходный текст.

Такой эксперимент решает целый ком-плекс задач: установление связей междупредложениями текста; установление по-рядка следования предложений; познаниетиповой композиции прозаического текста;выявление вариантов прочтения художе-ственного текста; выявление художествен-ной идеи.

Прозаическая миниатюра А.И.Солже-ницына «Дыхание» была разрезана на пред-ложения и предложена для «сбора» старше-классникам и студентам. Количество предло-жений миниатюры при условии перестановкипредложений местами позволяет получитьбольшое (хотя и не бесконечное) количествоэкспериментальных вариантов текста.

А.И.СолженицынД ы х а н и е

Ночью был дождик, и сейчас переходятпо небу тучи, изредка брызнет слегка.

Я стою под яблоней отцветающей — идышу. Не одна яблоня, но и травы вокруг со-чают после дождя — и нет названия томусладкому духу, который напаивает воздух. Яего втягиваю всеми лёгкими, ощущаю ароматвсею грудью, дышу, то с открытыми глазами,то с закрытыми — не знаю, как лучше.

Вот, пожалуй, та воля — та единственная,но самая дорогая воля, которой лишает настюрьма: дышать так, дышать здесь. Никакаяеда на земле, никакое вино, ни даже поцелуйженщины не слаще мне этого воздуха, на-поённого цветением, сыростью, свежестью.

Пусть это — только крохотный садик,сжатый звериными клетками пятиэтажныхдомов. Я перестаю слышать стрельбу мото-циклов, завывание радиол, бубны громкого-ворителей. Пока можно ещё дышать последождя под яблоней — можно ещё и пожить!

В результате проведения экспериментавариантов оказалось меньше: не все предло-жения «смогли поменяться местами». Миниа-тюру Солженицына «Дыхание» все испытуе-мые начали одинаково: заглавие выделялосьпо его назывной структуре, первые два пред-ложения все поставили на соответствующееместо после заглавия. При анализе были вы-яснены структурно-лингвистические и содер-жательные особенности начала. Композицияэтого текста имеет жёстко заданное начало,отличительный признак начала — вводящееописание места и времени, введение персо-нажа. (Когда? Ночью, сейчас. Кто? Я. Где?Под яблоней.) Было обнаружено, что это ти-пичное начало для прозаического текста.

Оставшуюся часть текста этой миниатюрыиспытуемые составляли с большим количе-ством вариантов. Учащиеся-экспериментато-ры выявляют причину возможности переста-новки частей: называют настоящее время ска-зуемых (художественное настоящее, котороепоказывает целостность и единство простран-ства и времени в произведении). С точки зре-ния грамматики можно говорить о параллель-ной связи предложений в тексте как единства

видо-временной формы сказуемых (настоя-щее время, несовершенный вид). Настоящеевремя не может показать последовательность,так как показывает одновременность.

Приёмом экспериментального анализасодержания является сопоставление каждоговарианта с исходным, авторским, вариантом.Сопоставление позволяет увидеть качествен-ные особенности композиции (кольцевуюкомпозицию — дыхание под яблоней в началеи дыхание под яблоней в конце).

Каждый участник эксперимента задастсебе вопрос: «Почему автор сделал не так, какя?» В процессе сопоставления в каждом рас-сматриваемом варианте выявляется измене-ние содержания, которое возникает за счётизменения последовательности предложений.

Сам собой напрашивается вопрос: какоесодержание предполагает авторский вариантпоследовательности предложений? Какое со-держание эта последовательность представ-ляет в отличие от других вариантов?

Для большей эффективности эксперимен-тального анализа при сопоставлении нужноучесть содержание предложений, расположен-ных в сильных позициях Солженицыным (этопервое и последнее предложения и предложе-ние в гармоническом центре), с содержаниемпредложений, оказавшихся в тех же сильныхпозициях рассматриваемого варианта.

В гармонический центр (предложение,расположенное в пропорции золотого сече-ния 0,618) автор поставил предложение:«Вот, пожалуй, та воля — та единственная, носамая дорогая воля, которой лишает настюрьма: дышать так, дышать здесь». Малокто из собирающих текст сделал так же. Гар-монический центр Солженицына непосред-ственно соотносится с концом: «Пока можноещё дышать после дождя под яблоней —можно ещё и пожить!» Художественная идеяпроявляется в интеграции смысловых ком-понентов: дыхание, личная свобода, жизнь.Художественная идея, разумеется, обуслов-лена обстоятельствами жизни автора.

25


Александр Исаевич Солженицын

Яблоня и время после дождя приобре-тают символическое значение. Свободныйвыбор места и времени для дыхания — глав-ные свойства свободы.

Любое изменение последовательностипредложений и даже мена сильных позиций(были варианты мены последнего предложе-ния с гармоническим центром) не позволяютхудожественной идее А.И.Солженицына пред-стать в такой ясной полноте: при изменениипоследовательности проявляются различногорода побочные темы или выделяется какой-либо побочный смысловой компонент.

Стихотворение в прозе И.С.Тургенева«Мне жаль», разрезанное на абзацы, было со-брано с меньшим количеством вариантов.

И.С. ТургеневМ н е ж а л ь

Мне жаль самого себя, других, всех лю-дей, зверей, птиц… всего живущего.

Мне жаль детей и стариков, несчастныхи счастливых… счастливых более, чем не-счастных.

Мне жаль победоносных, торжествующихвождей, великих художников, мыслителей,поэтов.

Мне жаль убийцы и его жертвы, безобразияи красоты, притеснённых и притеснителей.

Как мне освободиться от этой жалости?Она мне жить не даёт…

Она, да вот ещё скука.О скука, скука, вся растворённая жалость!

Ниже опуститься человеку нельзя.Уж лучше бы я завидовал, право!Да я и завидую — камням.

В процессе «сборки» выявлена двухчаст-ная композиция. Начиная с абзаца Как мнеосвободиться… текст почти всеми собираетсяодинаково. То есть перестановка осуществ-ляется только в первой части произведения.Учебно-методической задачей в данном слу-чае является изучение (повторение, закреп-ление) понятий «виды связи предложений втексте». Предложения первой части связаныпараллельной связью (они односоставные,безличные) и анафорическим повтором Мнежаль. То есть композиция произведения уга-дана участниками эксперимента верно.

Текст разбит автором на 10 частей (за-главие и 9 абзацев). Гармоническим центром(золотым сечением) является шестая часть(Как мне освободиться от этой жалости?..).Этот абзац разбивает текст на две смысловыечасти с темами «Жалость» и «Скука». Обнару-живается и третья композиционная часть «За-висть». Экспериментаторы сами определяютдва первых чувства как предельно сильныедля автора, поскольку в третьей части декла-рируется зависть к бесчувствию камней.

Здесь следует задать вопрос: почемупоследовательность второй и третьей смы-словых частей («Скука» и «Зависть») не имеетвариантов? Ответ дают сами участники: пото-му что обобщающим элементом является сло-восочетание эта жалость, а далее абзацы свя-

заны местоимением (жалость — она) и повто-ром слов (скука — скука, завидовал — зави-дую). Такая связь называется цепной.

Рассказ для «Азбуки» Л.Н.Толстого«Два товарища» составляет полную проти-воположность: в процессе «сборки» не полу-чено ни одного отличного от авторского вари-анта. Все участники собирают этот текст, раз-резанный на предложения, в соответствии стекстом Л.Н.Толстого.

Л.Н.ТолстойД в а т о в а р и щ а

Шли по лесу два товарища, и выскочилна них медведь.

Один бросился бежать, влез на дерево испрятался, а другой остался на дороге. Де-лать ему было нечего — он упал наземь ипритворился мёртвым.

Медведь подошёл к нему и стал нюхать:он и дышать перестал. Медведь понюхал емулицо, подумал, что мёртвый, и отошёл.

Когда медведь ушёл, тот слез с дерева исмеётся.

— Ну, что, — говорит, — медведь тебе наухо говорил?

— А он сказал мне, что плохие люди те,которые в опасности от товарищей убегают.

Учебно-методическая задача эксперимен-та – изучение типов речи в тексте.

При сопоставлении результата стопро-центной «сборки» этого текста с вероятностнойкартиной «сборки» предыдущих произведенийкаждый участник может увидеть существенныеособенности типов речи: описания («Дыха-ние»), рассуждения («Мне жаль») и повество-вания («Два товарища»). Будет обнаруженопреимущество средств цепной связи в пове-ствовании и параллельной связи в описании ирассуждении. Цепная связь в повествованиибудет признана самой жёсткой связью.

Стихотворение в прозе «Русский язык»можно до прочтения подвергнуть экспери-ментальному изучению: предложить собратьего из разрозненных фрагментов (их будетвсего четыре: заглавие и три предложения).Заглавие учащиеся выделят по назывнойструктуре, а предложения поставят в после-довательность с учётом цепной связи (язык —ты — такой язык). Очень мала вероятностьсоздания вариантов. После эксперименталь-ной «сборки» произведение будет понято ивыучено наизусть с большей эффектив-ностью, так как ученики сами соучаствовали вего создании. Методическими задачами яв-ляются обеспечение понимания содержаниятекста и облегчение его заучивания наизусть.

И.С.ТургеневР у с с к и й я з ы к

Во дни сомнений, во дни тягостных раз-думий о судьбах моей родины, — ты одинмне поддержка и опора, о великий, могучий,правдивый и свободный русский язык! Не

будь тебя — как не впасть в отчаяние привиде всего, что совершается дома? Но нельзяверить, чтобы такой язык не был дан великомународу!

Эксперимент 3Последний вид эксперимента, подвергаю-

щего искажению литературное произведение,называется компрессией. Компрессия — этосодержательное сжатие произведения, пре-вращение его в схему, которая содержит толькоосновные элементы. Учебно-методическая за-дача компрессии — понимание содержания.Результатом компрессии является краткое вы-сказывание (1 предложение), по содержаниюкоторого становится ясно, какое именно этопроизведение. Креативность эксперименталь-ной компрессии заключается в приёме загадки.Участники эксперимента загадывают друг дру-гу подготовленные дома компрессии-предло-жения. Чтобы загадка не содержала подсказок,запрещается употребление имён собственных(их заменяют на местоимения третьего лица) иназваний предметов, связанных непосред-ственно с интригой (например, словосочетаниегранатовый браслет). Если произведение уга-дано, компрессия считается успешной.

Примеры компрессии:«Она самозабвенно любила трёх мужчин

одного за другим, потом потеряла себя водиночестве, но нашла себя в такой же само-забвенной любви к чужому ребёнку».

«Главная героиня книги ради любви к ге-рою идёт на сделку с нечистой силой, в товремя как герой проявляет неспособность крешительным действиям».

«В результате научного эксперимента глав-ный герой превратился в совершенно инуюсущность, что создало большие проблемы ипотребовало обратного преобразования».

Психолингвистическая сущность ком-прессии заключается в том, что при истинномпонимании произведение закрепляется в со-знании читателя в виде «образа текста», со-держащего схему основных персонажей исобытий. Автор имел возможность много разубедиться в эффективности компрессии вкачестве самостоятельного анализа содер-жания произведения.

Компрессия в виде целостного высказы-вания (представлена выше) — это продуктпересказа для других. В сознании же читате-ля сведения о произведении хранятся в виденабора ключевых слов. Поэтому второй раз-новидностью экспериментальной компрес-сии является набор ключевых слов. Этот ва-риант компрессии представляется болеепростым по исполнению.

Узнайте литературное произведение понабору ключевых слов. Несколько самыхузнаваемых слов намеренно исключены.

Одинокий, искать, далёкий, родной,счастье, буря, покой.

Студент, Петербург, право, убить, заклад,старуха, любовь, каторга.

Эксперимент «Я автор»Чрезвычайно эффективен в качестве спо-

соба практического композиционно-содер-жательного анализа эксперимент, которыйможет быть назван «Я автор». Сущность тако-



го эксперимента заключается в игровой глу-бине проникновения в литературное про-изведение. Методическая задача — органи-зация диалога читателя с автором. Тот, ктоподвергается эксперименту, должен пред-ложить свои объяснения окружающим: когда,где и почему он так написал.

Для проведения эксперимента «Я автор»участнику необходимо как можно точнее пред-ставить себе все обстоятельства, сопутствую-щие написанию текста, так, будто он писатель.Наиболее эффективен подобный эксперимен-тальный анализ по отношению к лирическомутексту, поскольку при анализе лирическоготекста не обязательно подключать сведенияоб эпохе создания и обстоятельствах созда-ния. Важнее подключить воображение. Такойэксперимент может быть задан на дом вместотрадиционного сочинения.

Представьте, что вы автор процитиро-ванного ниже стихотворения жанра японскойпоэзии хокку. Подробно опишите все обстоя-тельства: место и время написания стихо-творения, своё (автора) психологическое со-стояние. Прокомментируйте свою (автор-скую) художественную идею.

Ива на ветру.Соловей в ветвях запел,Как её душа.

Такой эксперимент требует определён-ного обучения, поэтому можно предложить«писателю» несколько вопросов для объ-яснения.

Почему вы использовали название«ива», а не «тополь», «берёза», «сосна»? Ка-кую роль по отношению к иве в вашемтексте играет соловей? Почему нет сказуе-мого в первом предложении? Почему выпоставили запятую? Какую связь междуивой и соловьём означает конструкция ссоюзом «как»? В каком значении вы употре-били слово «душа»?

Какое из двух содержаний вы выразили:душа ивы поёт как соловей, соловей поёт,как душа ивы? Или у вас свой вариант?

В результате эксперимента «Я автор» по-лучаются различные варианты объясненийпо поводу процесса создания произведения,однако объяснениям неизбежно предшеству-ет целенаправленное активное пониманиеэтого произведения.

Эксперимент «Я автор» может быть такжеприменён при обсуждении необычных, доконца необъяснимых поэтических образов.Можно обратиться к конкретному ученику свопросами: что ты хотел сказать, почему такнаписал?

Гой ты, Русь, моя родная,Хаты — в ризах образа...Не видать конца и края —Только синь сосёт глаза.

Как захожий богомолец,Я смотрю твои поля.А у низеньких околицЗвонно чахнут тополя.

Пахнет яблоком и мёдомПо церквам твой кроткий Спас.И гудит за корогодомНа лугах весёлый пляс.

Побегу по мятой стёжкеНа приволь зелёных лех,Мне навстречу, как серёжки,Прозвенит девичий смех.

Если крикнет рать святая:«Кинь ты Русь, живи в раю!»Я скажу: «Не надо рая,Дайте родину мою».

Вопросы по приведённому стихотворе-нию С.А.Есенина можно раздать на дом поодному:

Почему ты написал «синь сосёт глаза»?Почему смотришь поля, «как захожий бого-молец»? Что за слово «звонно» и почему от-носится к слову «чахнут»? Кто такой Спас ипочему пахнет яблоком и мёдом? Что такое«корогод»? Что такое «стёжка», «приволь»,«зелёные лехи»? Что такое «рать святая»?

Если каждый ученик является автором,то каждый может и объяснить своё словоупо-требление.

При употреблении экспериментальнойметодики «Я автор» важно не обсудить всеварианты, а ознакомиться со всеми вариан-тами. Критика здесь неуместна. Каждый ва-риант должен быть оценён как хороший илиотличный. Сам факт того, что каждый участ-ник эксперимента задумается над вариантомдругого, уже важен. Ведь мы учим не мыслям,а мыслить.

Все экспериментальные методики на-правлены на развитие творческой инициати-вы читателя. При неоднократном их исполь-зовании в одном и том же коллективе эти ме-тодики становятся более эффективными.


1. ДОМАНСКИЙ В.А. Формирование ме-тапредметных компетенций в процессе ли-тературного образования // Литература вшколе. — 2015. — № 1. — С. 28—32.2. КОРБУТ А.Ю. Лингвистическая поэти-ка: пособие для практического анализа. —Иркутск: Изд-во Восточно-Сибирской го-сударственной академии образования, 2011.3. ЛОТМАН Ю.М. Анализ поэтическоготекста: Структура стиха // Лотман Ю.М. О поэтах и поэзии. — СПб., 1996. — С. 18—252.4. РОМАНИЧЕВА Е.С., СОСНОВСКАЯИ.В. Введение в методику обучения литера-туре: учебное пособие. — М.: ФЛИНТА, 2012. 5. Федеральный государственный образова-тельный стандарт основного общего обра-зования // http://www.standart.edu.ru

27


Литература как вид искусства передаётчеловеку особую, художественную информа-цию. Мы говорим «особую», потому что онавключает не только факты, мысли, суждения ипредставления, но и эмоции, чувства, пере-живания. Восприятие информации, заложен-

ной в художественном произведении, всегдасвязано с ситуацией «понимания — непони-мания» авторского замысла.

Ю.М.Лотман отмечал, что если передаю-щий (автор) и принимающий (читатель) имеютодинаковый жизненный опыт, то понимание

между ними будет идеальным, полным. Одна-ко, по мнению учёного, ценность передавае-мой информации будет в этом случае мини-мальной. Между автором и читателем всегдадолжна быть некая «недоступная черта»(А.С.Пушкин), которая порождает отношения

СОСНОВСКАЯ Ирина Витальевна — доктор педагогических наук, профессор кафедры литературы Иркутского государственного педагогического университета[email protected]

ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫЕ СТРАТЕГИИ: АНАЛИЗ И ИНТЕРПРЕТАЦИЯХУДОЖЕСТВЕННОГО ПРОИЗВЕДЕНИЯ В ШКОЛЕ

Аннотация. В статье предлагаются образовательные стратегии анализа иинтерпретации художественного произведения: «Вверх по лестнице кон-текстов», «Бинарные оппозиции», «Карта концепта», разработанные с ис-пользованием опыта литературоведения и герменевтики.Ключевые слова: образовательная стратегия, единство формы и содер-жания, анализ, интерпретация, смысл, контексты, бинарные оппозиции,концепт.

Abstract. The article suggests educational strategies for analysis and interpre-tation of the work of art developed using expe-rience of literary criticism andhermeneutics: “up the ladder of the contexts”, “binary oppositions”, “map of theconcept”.Keywords: educational strategy, unity of form and content, analysis, interpre-tation, meaning, contexts, binary oppositions, concept.

другого типа: частичное понимание или не-понимание. «Более того, непонимание…представляется столь же ценным смысловыммеханизмом, что и понимание», — утверждалучёный [5, c. 6].

Рассмотрим высказывание Ю.М.Лотманав методическом ключе. Читателю-школьникуполезно читать сложные художественныетексты, так как общение с ними рождает не-кое интеллектуальное и эмоциональное на-пряжение, возникает «силовое сопротивле-ние материала», и это необходимо для пло-дотворной коммуникации [5]. Текстывысокоинформативные как по форме, так ипо содержанию вызывают конфликт с чита-тельским ожиданием, преодолевая которыйюный читатель в совместной деятельности сучителем открывает порой самые неожидан-ные смыслы, что во многом обусловливаетрадость восприятия.

Школьный канон всегда включал и вклю-чает классические произведения, преодоле-ние сложности восприятия которых обога-щает знания, повышает культуру школьников,способствует формированию у них нрав-ственных представлений. Заметим, что не-понимание смысла текста сегодня наблюда-ется значительно чаще, чем раньше, и это ка-сается восприятия не только классики, но идругой литературы. По словам Ю.М.Лотмана,«главная беда нашего века состоит в том, чтоу нас закрыты глаза и уши. И значительнаячасть нашего образования состоит в том,чтобы открыть глаза и уши...» [3, с. 166].

Для активизации понимания школьника-ми смысла художественного произведения ибыли разработаны стратегии читательскойдеятельности, которые сегодня являются ин-струментальной основой смыслового чтения[8]. Выбор их в основном обусловлен видомтекста: научного, учебного, художественного,публицистического [7]. Многие учителя ак-тивно пользуются стратегиями чтения учеб-ной литературы, литературно-критических ипублицистических работ.

Сложнее обстоит дело с применениемстратегий для анализа и интерпретации худо-жественных произведений, особенно поэти-ческих. И это требует пояснения. Модерниза-ция образования, в частности литературного,связана с разработкой образовательных (пе-дагогических) технологий. В их основу поло-жены алгоритмы действий учащихся в ходеанализа художественных произведений, на-правленные на достижение запланированных,однозначных результатов каждого алгорит-мического действия. Образовательные тех-нологии носят сугубо рациональный, прагма-тический характер, нацелены на извлечениеиз текста информации фактического содер-жания, компонентов формы, что поддаётсястандартизированному контролю.

Можно ли анализ художественного про-изведения свести только к выявлению такойинформации? Не разрушает ли это природухудожественного текста? Художественныепроизведения привлекают нас силой эмоцио-нального, чувственного и эстетического воз-действия, которое часто выражается в том не-

уловимом духе автора, его мироощущении,которые открываются за текстом, но вместе стем и в нём самом. Наверное, имея в виду этиспецифические, присущие только художе-ственному тексту особенности, Ю.М.Лотманписал: «…если бы нам были ясны все кон-структивные секреты художественного текста,мы могли бы использовать их для решения од-ной из острых проблем современной науки —уплотнения информации» [5, с. 10].

Художественные произведения сопро-тивляются прагматическому рассмотрению,графическому изображению информации —всему тому, что и предусматривает боль-шинство образовательных технологий, по-строенных на основе алгоритмов, задающиходнозначный результат каждого действия схудожественным текстом.

Заметим, что между понятиями информа-ция (сведения, являющиеся объектом хране-ния, переработки и передачи) и информацияхудожественного произведения есть разли-чие, которое заключается ещё и в том, что ин-формация художественного текста не можетвосприниматься и пониматься читателем од-нозначно. Она не только несёт в себе смыслы,понимаемые и принимаемые по-разному (ин-терпретация), но и порождает новые в созна-нии читателя. Привести полноценное восприя-тие художественного произведения к единомупониманию вряд ли возможно, да и зачем?

Возникает вопрос: возможно ли приме-нение термина «образовательная стратегия»к традиционному школьному анализу худо-жественных произведений? И где найти такиестратегии?

Одним из концептуальных, методологи-чески важных положений о школьном литера-турном анализе, сформулированном извест-ным литературоведом и методистом Г.А.Гу-ковским, является положение о том, чтобазовой теоретической основой анализа про-изведения в школе является литературоведе-ние: «Недооценивать эту тесную связь мето-дики литературы с самой литературой — этозначит обречь нашу школу на методическую

анархию, стихийность и ненаучность…» [2, с. 212]. В.Г.Маранцман, напоминая это из-вестное утверждение Г.А.Гуковского, писал:«…связь с литературоведением должна удер-живать методику преподавания литературыот примитивизации художественных явлений,искажения авторской мысли» [6, с. 4]. И далее:«Литературоведческое исследование — фун-дамент, на котором должно быть построеноздание школьного анализа. Процесс этой по-стройки далеко не прост» [6, с. 15].

В отечественном литературоведении ифилологической герменевтике накоплен до-статочно большой исследовательский опыт,который можно использовать на уроках лите-ратуры в виде образовательных стратегийанализа и интерпретации текста художе-ственных произведений.

В книге Е.Эткинда «Разговор о стихах»приводится пример контекстуального анализапоэтического текста через построение «лест-ницы контекстов» с целью прояснения смыслапроизведения. Учёный выделяет разные видыконтекстов (общесловарный, условно-словар-ный, контекст литературного направления,контекст автора, контекст цикла, контекст од-ного стихотворения) и утверждает, что «лест-ница контекстов вполне реальна» [11, с. 57].Назовём стратегию «Вверх по лестнице кон-текстов» и покажем её применение на приме-ре анализа и интерпретации стихотворенияМ.Цветаевой «Рябину рубили…».

РябинуРубилиЗорькою.Рябина —СудьбинаГорькая.Рябина —Седыми Спусками…Рябина!СудьбинаРусская.

1934



На этапе подготовки к чтению учащимсяможно предложить задание найти в словаряхинформацию о дереве рябине. В начале уро-ка учащиеся делятся этой информацией. Та-ким образом, открывается общесловарныйконтекст. Далее подключаем мифопоэти-ческий контекст, из которого школьникиузнают, что в мифопоэтических представле-ниях многих народов образы деревьев зани-мают исключительно важное место. Это об-условлено фольклорными традициями тогоили иного народа, специфическим укладомего жизни и, что особенно важно, особой ро-лью образа мирового древа, соединяющегонебо и землю и тем самым организующегоструктуру мироздания. В русской поэзии собразом дерева связаны самые разные темыи мотивы: это и мотив вечного круговоротажизни, и мотив жизнестойкости и терпения,и мотив учения у деревьев, постижения ихмудрости, и мотив духовного и нравственно-го роста человека. С рябиной в русской тра-диционной культуре связаны разные мотивы:с одной стороны, красные ягоды рябинысимволизируют огневое начало русской при-роды, ассоциируются с неистовством,страстью, бушеванием («огненное дерево»).С другой стороны, в связи с тем, что ягодызреют осенью, рябина всегда связывалась схолодом, грустью, разлукой. Расширяя про-странство восприятия, предложим учащимсяконтекст других стихотворений, в которыхесть образ рябины: П.Вяземского «Рябина»,А.Блока «Осенняя воля», С.Есенина «Отгово-рила роща золотая», А.Вознесенского «Ря-бина в Париже». Во время чтения учащиесяобозначают те чувства, мысли, представле-ния, которые возникают у них в связи с обра-зом рябины в этих стихотворениях.

Образ рябины в стихотворении М.Цве-таевой удивляет их своей необычностью, чтоподчёркивается и необычностью его формы:каждая строка — одно слово! Автор исполь-зует аллитератцию — повторение в стихах

(реже в прозе) одинаковых, созвучных со-гласных звуков. Покажем, как каждое словосоединяется с последующим сильной звуко-вой связью, в результате чего происходитсближение слов по звуку. Приходим к выводу,что подобный художественный приём рож-дает новый смысл. Это не только звуковая,но и смысловая связь.

Учащиеся понимают, что речь идёт нетолько о рябине, и ищут другие смыслы. По-могаем им:

— Какое слово выдвигается на первыйплан и повторяется чаще других? (Рябина.)

— С какими словами сочетается это сло-во? (Рябина — зорька, рябина — седые спус-ки, рябина — судьбина.)

Все слова принадлежат к разным смы-словым рядам. В обычной жизни мы бы немогли поставить их рядом. Цветаева ставит.В результате в стихотворении появляютсяновые смыслы. Попробуем их понять. Пред-лагаем составить ассоциативную цепочку:рябина — осень — красная — горит — сруби-ли — страдание — горечь — разлука — ста-рость — судьба — … Не заканчиваем эту це-почку, продолжаем размышлять об образерябины в стихотворении.

— Почему М.Цветаева выбирает именноэто дерево? Что означает этот образ в жизнипоэта? Что ей дорого в этом образе?

Подключаем биографический кон-текст, что будет способствовать расширениюсмыслов. Марина Цветаева родилась осенью,26 сентября (8 октября) 1882 года. Это время,когда поспевали и краснели ягоды рябины,это день православного праздника в честьевангелиста Иоанна Богослова.

***Красною кистью Рябина зажглась.Падали листья.Я родилась.

Спорили сотниКолоколов.День был субботний:Иоанн Богослов.

Мне и доныне Хочется грызтьЖаркой рябиныГорькую кисть.

16 августа 1916 года

1930-е годы для Цветаевой — это жизньв эмиграции, в Париже. Среди других русскихэмигрантов — почти полное одиночество.Печатается крайне редко; перебивается слу-чайными заработками. Начиная с 1932 года7 лет нищеты, разорения, личного и творче-ского одиночества. Дата написания стихо-творения «Рябину рубили…» — 1934 год.Школьники приходят к мысли, что трагиче-ская человеческая судьба связывается с об-разом срубленной рябины. Форма стиха, рез-кость переходов от слова к слову усиливаютощущение напряжения, трагизма жизни ли-рической героини.

Расширяя смыслы цветаевского образарябины, вводим учащихся в контекст автораи предлагаем прослушать другие стихотворе-ния, связанные с образом рябины: «Стихи оМоскве», «Але», «Тоска по родине! Давно…».

К о н т е к с т ы

Так, постепенно поднимаясь по «лестни-це контекстов», открывая для себя всё новыеи новые смыслы, учащиеся понимают, чторябина для М.Цветаевой — символ судьбы,доли русского человека, символ дома и сим-вол России.

Художественный текст обладает способ-ностью сохранять память о предшествующихконтекстах. Сумма контекстов, в которых дан-ное произведение приобретает разные смыс-лы, является их памятью. Если выстроитьконтексты композиционно ярко и убедитель-но, то возникает смысловое пространство, вкоторое школьник-читатель так или иначе бу-дет «втянут». В результате сам текст обретётвторую жизнь, уже в его сознании.

Среди «техник понимания и рефлексиитекста», разработанных в филологическойгерменевтике, наиболее интересной с точкизрения школьного анализа может быть стра-тегия «проблематизации» — актуализации би-нарных оппозиций, имеющихся в тексте [1].

«Генерирование новых смыслов всегдасвязано с асимметричными структура-ми», — считал Ю.М.Лотман. Учёный писал:«Обнаружение в тексте асимметричной би-

29


нарности всегда заставляет предполагатькакую-либо форму интеллектуальной дея-тельности» [5, с. 213]. Исследуя словарьстихотворения В.Маяковского «А вы моглибы?», он выходит на конфликт «Я — Вы», вы-страивает смысловую оппозицию, с которойберёт начало и последующая интерпретациятекста [4, с. 93]:

я — вы,поэзия — быт,яркость — пошлость,слитность поэзии и быта — противопо-

ставление поэзии и быта.Подобный ход анализа и интерпретации

осуществляется при помощи выявления кон-фликта (столкновения) между антиномичны-ми смыслообразующими понятиями: истин-ное / ложное, обычное / необычное, есте-ственное / искусственное, духовное /материальное и т. д. Этот конфликт создаётсмысловое ядро, которое может быть затем-нено, скрыто, но тем не менее от него идётцелый пучок центробежных и центростреми-тельных связей. В этом смысловом ядре —основная мысль произведения, авторскаямодель мира, которая может выражать либоконфликт автора с миром, либо противоречияво внутреннем мире героя, либо душевноесостояние героя, стоящего перед нравствен-ным выбором. Обнаружение в художествен-ном произведении бинарных оппозиций* иих выделение всегда связано с эмоциональ-ным и интеллектуальным напряжением и мо-жет стать ключом к открытию смысла про-изведения.

Бинарный (лат.) — двойной, состоящийиз двух частей, компонентов; оппозиции —смысловые противоречия, в речи выражают-ся антонимами или антитезой.

Покажем применение образовательнойстратегии «Бинарные оппозиции» на примереанализа и интерпретации стихотворенияО.Мандельштама «Бессоница. Гомер. Тугиепаруса»:

Бессоница. Гомер. Тугие паруса.Я список кораблей прочёл до середины:Сей длинный выводок, сей поезд журавлиный,Что над Элладою когда-то поднялся.Как журавлиный клин в чужие рубежи —На головах царей божественная пена —Куда плывёте вы? Когда бы не Елена,Что Троя вам одна, ахейские мужи!И море, и Гомер — всё движется любовью.Кого же слушать мне? И вот Гомер молчит.И море чёрное, витийствуя, шумитИ с тяжким грохотом подходит к изголовью.

Стихотворение создано в 1915 году, ононавеяно и поездкой в Коктебель к М.Воло-шину, увлечением античной литературой, итеми событиями в России, которые породи-ли глубокий философский подтекст. Бинар-ные оппозиции здесь задаются лирическимгероем О.Мандельштама и сюжетом гоме-ровского эпоса, конкретно — о войне, в ко-торой из-за любви погибла гордая Троя.Перед нами диалог двух культур. Бинарныеоппозиции представлены прошлым эпичес-

ким временем и настоящим — всего одниммгновением из жизни лирического героя.Оппозиции подчёркиваются и интонациямиэпоса и лирики.

Погружаясь в мысли и ассоциации героя,выстраиваем «пирамиду оппозиций», кото-рые и образуют сложную смысловую струк-туру этого стихотворения, в котором, как взеркале, отражаются друг в друге прошлое инастоящее, реальность и воображаемый мир,жизнь и смерть, война и любовь:

бессонница — Гомерреальность — воображаемый миркомната — моренастоящее — прошлоепоезд журавлиный — список кораблейвойна — любовького же слушать мне? — всё движется

любовьюмолчит — шумит состояние — действиевнутреннее — внешнееСистема бинарных оппозиций рождает

«ценностное напряжение» [10] и подводит кпониманию того, что человеку всегда прихо-дится выбирать. В данном случае — междуцелью и средствами её достижения: можетли цель (любовь) оправдать средства? Выборэтот — нравственный. Он невероятно трудендля человека, но человек всегда призван егосделать.

Стратегия бинарных оппозиций приме-нима и при анализе прозаических произве-дений [9]. Она может пронизывать буквальновсё произведение, проявляя себя на разныхуровнях его поэтики: лексическом, образном,идейном, изобразительном, пространствен-но-временном и др. Причём одна бинарнаяоппозиция становится инструментом для по-строения всей системы сложных отношений;первая рождает вторую, вторая — третью и т. д. Возникает целая пирамида антиномий,которая позволяет представить мир челове-ческого бытия во всех его проявлениях.

Разумеется, построение системы бинар-ных оппозиций не является единственно вер-ным инструментом анализа и интерпретациихудожественного произведения. Это лишьодин из способов открытия уникальностисмысла текста, благодаря чему мы начинаемосознавать, что подлинный художественныйтекст способен преодолевать своё время ижить новой интенсивной жизнью уже в другойэпохе.

Концепт в философии и лингвистикеопределяется как универсалия, смысл, поня-тие, идея, закреплённая в сознании, культуре,ментальности и вербализованная в художе-ственном тексте.

Художественным и смысловым центромстихотворения Д.Самойлова «Память» яв-ляется концепт «память».

Я зарастаю памятью,Как лесом зарастает пустошь.И птицы-память по утрам поют,И ветер-память по ночам гудит,Деревья-память целый день лепечут. И там, в пернатой памяти моей,

Все сказки начинаются с «однажды».И в этом однократность бытияИ однократность утоленья жажды.Но в памяти такая скрыта мощь,Что возвращает образы и множит...Шумит, не умолкая, память-дождь,И память-снег летит и пасть не может.

Этапы работы с концептом определятстратегию анализа и интерпретации текста,которую назовём «Карта концепта».

1. Работа с ключевыми образами— образная память;

2. Ассоциирование — этимология, смысл;

3. Работа с ключевыми глаголами — обобщение;

4. Выход на культурную составляющую — ценность (концепт).

Зададим ключевой вопрос, вокруг кото-рого организуется аналитическая деятель-ность:

— Что такое память? Что она в себя вклю-чает?

Учащиеся размышляют о том, что па-мять — это хранилище, где собраны образы-ассоциации, образы-чувства, образы-впечат-ления, образы-мысли, образы-воспомина-ния. То есть всё то, что связывает человека спрошлым и благодаря чему он это прошлоепереживает. И это память сердца.

Дополним школьников: память — этопроизошедшие события, явления, люди,свершившиеся действия, то есть процессжизни. Мы говорим, что человек обладаетпамятью, если он запоминает, сохраняет, за-крепляет, устанавливает связь прошлого инастоящего. Насколько эта связь крепка исильна, настолько крепок и жизненный фун-дамент человека, его нравственная основа.

Память — это ещё и знание. Не случайнокорень слова «память» — от «мять» (мнить,думать). Антоним слову «память» — беспа-мятство, забвение. Поэт соотносит память сцелым рядом образов, которые не толькорождаются в его сознании, но и живут.

Всю проделанную работу можно пред-ставить так:

память лес зарастаетпамять птицы поютпамять ветер гудитпамять деревья лепечутпамять дождь шумит, не умолкаяпамять снег летит, но пасть не может

Образы, картины, действия ассоциируют-ся у читателя с разными проявлениями памя-ти, которые являются мгновениями жизни истановятся «следами памяти». Вторая строфастихотворения подтверждает наши мысли.«Все сказки начинаются с “однажды” — всё вжизни человека, каждое мгновение случаетсявпервые и становится частью бытия. Поэтомув памяти такая «скрытая мощь». И время бес-сильно перед памятью человеческой («неумолкая», «пасть не может»).



Результатом работы является выведение«формулы памяти» как формулы жизни: об-разы + чувства +мысли + события + время +бытие + вечность = память как ценность(семьи, истории, культуры) — основа бытиячеловеческого.

Нахождение смысла и обладание смыс-лом — это основная характеристика нашегосознания. Смысл играет ключевую роль в по-нимании мира, жизни, культурных ценностей,себя. Образовательные стратегии постепен-но погружают читателя в смысловое про-странство текста. Другое дело, какие из нихмы выберем или создадим для анализа и ин-терпретации именно художественных текс-тов. На наш взгляд, словеснику необходимоопираться на науку о литературе. А это тре-бует от учителя не только разностороннихфилологических знаний, но и искусства при-менения такой стратегии, которая сделалабы процесс анализа интересным, увлека-

тельным для учащихся и позволяла бы выве-сти их на сложные и глубокие смыслы и взгля-нуть на художественный текст под неожидан-ным углом зрения.


1. БОГИН Г.И. Филологическая герменев-тика: учеб пособие. — Калинин: Изд-воКГУ, 1982.2. ГУКОВСКИЙ Г.А. Изучение литератур-ного произведения в школе. — М.; Л.: Про-свещение, 1966. 3. ЛОТМАН Ю.М. Воспитание души. —СПб.: Искусство-СПБ, 2003. 4. ЛОТМАН Ю.М. О поэтах и поэзии. —СПб.: Искусство-СПБ, 1996. 5. ЛОТМАН Ю.М. Семиосфера. — СПБ.:ИСКУССТВО-СПБ, 2000. 6. МАРАНЦМАН В.Г. Анализ литературно-го произведения и читательское восприятие

школьников. — Л.: ЛГПИ им. А.Н.Герцена,1974. 7. ПРАНЦОВА Г.В., РОМАНИЧЕВА Е.С.Современные стратегии чтения: теория ипрактика. Смысловое чтение и работа с текс-том: учебное пособие. — М.: ФОРУМ, 2016.8. СМЕТАННИКОВА Н.Н. Стратегиаль-ный подход к обучению чтению (междис-циплинарные проблемы чтения и грамотно-сти). — М.: Школьная библиотека, 2005. 9. СОСНОВСКАЯ И.В. Открытие смыслахудожественного произведения через си-стему бинарных оппозиций (по повестиА.Платонова «Сокровенный человек») //Вестник Бурят. гос. ун-та. — Улан-Удэ: Бу-рят. гос. ун-т., 2017. — Вып. 11 (3): Филоло-гия. — С. 140—145.10. ФУКСОН Л.Ю. Проблема интерпрета-ции и ценностная природа литературногопроизведения. — Кемерово: Науч.-метод.центр. гор. упр. образования, 1999. 11. ЭТКИНД Е.Г. Разговор о стихах. —СПб.: ДЕТГИЗ, 2004.

31


В ХХ веке детская литература Иркутскойобласти стала значимым явлением культуры.В ней отражались исторические и социальныеизменения, и именно детская литератураформировала новый сибирский миф.

Всегда существовала потребность понятьместо, в котором ты живёшь, сделать егоблизким, особенно сегодня, когда многиеидеологические схемы ушли в прошлое. На-пример, миф о Сибири рассказывал о её при-родных богатствах, о её предназначении: уве-личении империи («Сибирью прирастать»),месте ссылки («тюрьма без решёток»). Толькопосле утраты «предназначения» Сибирь сталаместом для жизни. И местная литература,особенно детская, востребована в Иркутскойобласти, потому что она создаёт сказки опространстве, компенсирует потребность вэпосе, выполняет задачу общего мифа.

У детской сибирской литературы есть рядособенностей:

1. Иркутская область — многонациональ-ное и поликультурное пространство, поэтомуместный фольклор лишён единства и не спо-собен играть роль «народного космоса». Этуроль часто берёт на себя детская литератураХХ века, которая формирует единое мифопо-этическое пространство.

2. Несмотря на молодость, отсутствиедолгой истории, именно литература объеди-

няет разные национальности в культурнуюобщность. Многие сказки основаны на древ-них легендах, но их серьёзно и существенно

изменили и переосмыслили детские писате-ли, а некоторые произведения вообще яв-ляются самостоятельным уникальным явле-

БОНДАРЕВ Александр Геннадьевич —кандидат филологических наук, доцент кафедры филологии и методики Педагогического института Иркутского государственного университета[email protected]

ДЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА ИРКУТСКОЙОБЛАСТИ: СИБИРСКИЙ МИФ XX ВЕКА

Аннотация. В статье рассматриваются особенности детской литературыИркутской области, определяются основные темы, аннотируются произве-дения.Ключевые слова: миф, детская литература, Сибирь, Иркутск, Байкал.

Abstract. The article features youth fiction in the Irkutsk region and defines itsbasic themes.Keywords: myth, youth fiction, Siberia, Irkutsk, Baikal.

А.Шелтунов. Двор моего детства. 2006

нием ХХ века. Местные жители не знают ис-точника своих поэтических и мифологическихпредставлений о Байкале, Ангаре, тайге идр. Детская литература создаёт легенды, ачитатели уверены, что это древний эпос, воз-никает «эффект ложной старости» местныхдетских книжек. Мы не пытаемся развенчи-вать этот миф, наоборот, обозначаем причи-ну такой подмены — она обнажает потреб-ность в эпическом наполнении пространстваи даёт стимул для творчества и фантазии.

3. Литература Иркутской области всегдабыла краеведческой, точнее, создавала об-разную версию краеведения. Более того, си-бирская литература всегда была о Сибири,поэтому она «хронотопична» по своей приро-де. Иначе говоря, она легко может быть пока-зана в пространственных образах-мифоло-гемах: Байкал, Ангара, остров Ольхон, тайга;Транссибирская магистраль, ссылка, перво-проходцы, старый и новый город и др. В по-нятие краеведение мы включаем не толькоисторию и географию Иркутской области, нои литературу, которая рассказывает малень-кому человеку, «кто он» и «где он».

Обобщая, упрощая, редуцируя сложнуюисторию места до простых, ясных ребёнку по-нятий, детская литература создавала сибир-ский миф. Она раскрывала в основном четыретемы: о жизни Сибири до России, о жизни Си-бири в Российской империи, о великих строй-ках ХХ века и о тесной связи человека и при-роды. Сегодня, в XXI веке, мы говорим о томже, но у ХХ века был свой вектор, своя системаценностей. Но сейчас прежняя идеология, не-избежно проникавшая в текст, — это уже ис-тория, это уже часть мифа. Это история прото, как мифотворец стал частью мифа.

Сегодня сказки и рассказы для детей по-прежнему актуальны, потому что пытаютсяпримирить эпохи, написать единую историю,единый миф.

В детской литературе ХХ века Иркутскойобласти можно выделить четыре основныетемы, которым соответствует определённыйтип исторического и мифологического мыш-ления. Рассмотрим каждую в отдельности.

1. Архаика. К этой теме мы относим рас-сказы и сказки, посвящённые жизни Сибиридо XVII века, жизни коренных народов. Этодревние легенды о Байкале, о быте охотни-ков, рыболовов, о жизни народов севера Ир-кутской области. Ключевая особенность такихпроизведений — этиология*.

Невероятная древность озера, тради-ционность и статичность быта, скупость со-хранившихся остатков народного эпоса де-лают востребованным архаический пласт ми-фологии, объясняют природные и культурныеособенности места.

Сказки о Байкале выполняют ту же функ-цию: они объясняют движение ветров (Култук,Баргузин, Сарма), форму скал (Кобылья го-лова), ущелий, появление Шаман-камня у ис-тока Ангары и даже плоскую форму леща(удар медведя), красную грудь снегиря [1].

Они объясняют архаический быт коренныхнародов, особенность древних промыслов,их тесную связь с животноводством, охотой ирыболовством [2].

Детская литература XX века, опираясь наостатки древнего эпоса, восполняет нехваткуархаического сибирского текста. Сибирь —это древняя история (планеты, природы, ко-ренных народов) и короткая история сибир-ской литературы. Детская литература, воз-можно, невольно обращается к мифу, объ-ясняя плоды индустриализации XX века спомощью этиологической мифологии, самойдревней формы мифологии.

Детская литература пишет сибирскийтекст, то есть занимается особым видом крае-ведения, созданием образа региона в созна-нии его жителей. Почему именно детская ли-тература? Потому что XX век вытеснил миф вобласть детского жанра. А первое, что долженсделать миф, — объяснить особенности про-странства и культуры местности и, главное,дать всему названия, и дети осваивают их.Это самый естественный процесс. Если куль-тура имеет аналоги в возрасте, то этиологи-ческие мифы — это детство культуры.

2. Вторая тема прямо или косвенно свя-зана с историей Российской империи, спроизведениями о первооткрывателях, о«старом городе», прежде всего о старомИркутске, его истории. История составляетключевую особенность рассказов об Иркут-ске. «Старый город» — это жизнь ребёнка вгороде. Литературные сказки о Байкале вос-полняют нехватку эпоса, а в рассказах обИркутске сохраняется история и привива-ется интерес и уважение к ней юного чита-теля. Здесь снова возникает ситуация сдревней историей и молодой сибирской ли-тературой.

История Иркутска берёт начало в XVII веке,а первые попытки создания текста для детейотмечены XIX веком. Но даже в XIX веке шлособирательство фольклора и его литератур-ное оформление. Самостоятельные авторскиепроизведения рождаются в XX веке. Писательсначала создаёт мифы о происхождении мира,а затем «восстанавливает» историю.

Такова повесть «Артамошка Лузин» Г.Ф.Кунгурова. [3]. Эта повесть — взгляд в далё-кую историю из советского ХХ века. В «старомгороде» нет конфликта со всем новым. Исто-рию «старого города» писали люди из новойреальности, те же люди, что строят «новыйгород». Момент волшебства, сказочного пре-ображения заключается в том, что место,дом, где ты сейчас находишься, существова-ли ранее, но с другим именем. У «старого го-рода» есть своё лицо. Он старый и уютный, илирика этого уюта, быта, повседневности пе-редана в каждой художественной детали.

3. Третья тема детской литературы ХХ векаИркутской области непосредственно связанас ХХ веком, со знаковыми для сибирской исто-рии событиями, прежде всего с великимистройками. Её условное название — «новыйгород». Произведения о «новом городе» рас-сказывают о появлении ангарских электро-станций в глухой сибирской тайге, о новых го-родах, выросших за короткий срок посредидикого леса, о строительстве БАМа. Все этисобытия, казавшиеся волшебством, сказкой,ставшей былью, широко отразились в детскойлитературе. И в «новых городах» жили дети,чей быт и взгляд стал частью литературы.Ключевая тема произведений о «новых горо-дах» — это стройка и покорение. Стройка но-вого мира, «нового города», новой цивилиза-ции. Литература говорит о процессе, а не о ре-зультате. Как всегда, следом за масштабом



А.Шелтунов. Старый Иркутск. 1996

* Этиология (от др.-греч. αἰτία — причина и λόγος — суждение) — изучение причины или первопричины с философской точки зрения. Этиологическим называетсямиф, объясняющий происхождение имён, фамильных родов или рассказывающий мифическую историю конкретного места.

(мечтаний и строительства) в литературу при-ходит миф. Если миф «архаики» — это этиоло-гический миф, самая древняя форма мифа, томифы «нового города» космогонические, тоесть о Сотворении, которые появились позже,но отличаются особой сакральностью (сак-ральный — священный). В литературу он вхо-дит в связи с описанием истории строек (со-творения) и их героев. Этим объясняется сме-шение космогонической мифологии сгероической. Произведения о «новом городе»рассказывают о «покорении» природы, о «по-беде» над дикой, слепой природой. Сибирскийтекст о новом городе — это эстетизация и гу-манизация процесса покорения природы.

«Новый город» — цивилизация XX века,возникшая в глухой тайге, поэтому здесь такгромко звучит тема человека и природы. Также громко в рассказах звучит утопическая сточки зрения гуманизма мысль о том, чтоприрода без человека — слепая, хаотическаясила без вектора. А вектор может быть лишьодин — служение делам человеческим, по-этому природа в сказках радуется творениямчеловеческим. Как

Как у Н. Заболоцкого:

И в этот час печальная природаЛежит вокруг, вздыхая тяжело,И не мила ей дикая свобода,Где от добра неотделимо зло.И снится ей блестящий вал турбины,И мерный звук разумного труда,И пенье труб, и зарево плотины,И налитые током провода [4; 160].

Детская литература Иркутской областипропитана идеей о человеке как светоче, ко-торый озаряет слепую, часто непокорнуюприроду. И эта природа тоскует по человеку,и он приносит в неё добро, преображение.Иногда природа сопротивляется, и мы, люди,её, глупую, должны «победить». Человек —разум природы, люди — новое божество, ко-торое строит новый мир. Они способны пе-

регораживать реки и строить сквозь непро-лазную тайгу железную дорогу.

Например, у Ю. Левитанского:

Летят составы дальними дорогами,Составами грохочут наши дни.И скоро над ангарскими порогамиЗажжём, как солнце, яркие огни.Тебе волной звенеть и песней славиться,Огнём залив таёжные края,Река моя, любовь моя, красавица,Суровая таёжница моя [5].

Так появляется новый эпос, передающиймасштаб творений человека, завораживаю-щий, как миф о Сотворении. И Ангара — кра-савица и таёжница именно потому, что служитлюдям. Это эпическая гомеровская эстетика:красиво всё, что идет на благо народу. Воткак это выражено у Марка Сергеева:

Мой товарищ мне сказал:«Возле речки голубойТам, где озеро Байкал,Я кружок нарисовал —Это город наш с тобой.

В нём поют гудки заводов —Будят смену на заре,Проплывают пароходыВверх и вниз по Ангаре.

И проснувшись рано-рано,Возле берега рекиГрузят краны-великаныБочки, ящики, мешки.

Пролегли через Россию,Там, где летний зной суров,Чудо-полосы лесные,Урожаи золотые,Защищая от ветров.

Я на карте вижу ясно,Как с природой бой ведёт

Наш могучий, наш прекрасныйЗамечательный народ [6; 7].

«Новый город» — это стройка, конструкт иконструктивизм, схватка человека с природой,творением Бога. И весь космогонический игероический труд вызывает мальчишескийвосторг (Н.П. Печерский. «Генка Пыжов —первый житель Братска») [7]. Город, начинаю-щийся с мощной плотины, а не с деревяннойкрепости, — это ключевой миф XX века. «Но-вый город» — это мальчишка на стройке,мальчишка, заворожённый механизмами,влюблённый в машины (в широком смысле).«Новый город» — это мальчишка с новойигрушкой. И эта мысль включает детскую ли-тературу Сибири в традицию советской лите-ратуры ХХ века. Важно заметить, что ребёнокне просто наблюдатель деяний взрослых, онтоже мечтает; и его мечты направлены в буду-щее, что воплощается в тесных связях детскойлитературы и научной фантастики.

4. Наконец, четвёртая тема — это класси-ческая тема природы. Она стала актуальной в80-е годы ХХ века. Ключевая особенностьэтой темы заключается в совмещении понятий«выжить» и «подружиться», в постоянном «пре-одолении». Мир Сибири не создан для чело-века, не приспособлен, не комфортен. Пре-бывание человека в тайге — это всегда «не-смотря на…». Несмотря на нечеловеческийхолод, несмотря на диких животных, скудностьпищи и т. д. И это касается не только человека,но и мира животных и растений. Такие расска-зы часто связаны с «приспособлением», хит-рой выдумкой, благодаря которой сосны, на-пример, могут расти на скалах, олени жить ввечной мерзлоте, а нерпы — в ледяной воде.

Но в отличие от произведений о «новомгороде», которые предлагают покорить,«окультурить» природу, произведения о при-роде предлагают человеку примирение, а вдетском варианте — дружбу с ней. Таковы, кпримеру, рассказы С.К. Устинова [8]. Есличеловек, ребёнок, будет знать, как устроенаприрода, то сможет её понять и подружитьсяс ней, не испытывать к ней враждебности. Итогда нестрашно мальчишкам отправляться вмногодневный поход лишь с удочками, потомучто тайга прокормит, согреет, даст кров. При-роду не нужно покорять, её нужно сохранять.Эти произведения во многом реакция раская-ния мечтателей и «покорителей» природы.

Выделение четырёх основных тем — этоусловность, которая связана в первую очередьс поэтикой и художественной задачей сибир-ских писателей, и лишь во вторую — с реаль-ной географией. Этиологическая мифологиясвязана не только с Байкалом, но часто по-является и в сказках, посвящённых кореннымжителям севера Иркутской области. Авторыдетской литературы предлагают дружить нетолько с жителями глухой тайги, но и с обита-телями Байкала. История XIX—XX веков свя-зана не только с Иркутском, но и, например, сБратским острогом, со многими посёлкамина берегу Байкала. Повесть М. Сергеева «Ма-шина времени Кольки Спиридонова» [9] под-тверждает справедливость нашей догадки и

33


А.Шелтунов. Иркутск. После дождя. 2007

разумность такой дифференциации. Героисовершают путешествие в архаическое про-шлое (этиологический миф), в «светлое» бу-дущее, где встречают своих прямых потомков(миф о «новом городе») и даже попадают напохороны Григория Шелихова (миф о «старомгороде», об имперской истории). Книга В.Имшенецкого «Секреты лабиринта Гаусса»[10] повествует о мальчишках на берегу Бай-кала. Они находят стоянки древнего человека(архаика), раскрывают исторические загадкии ищут золото («старый город»). Но всё-такиглавное в книге — мальчишки знают природуи географию родного края и могут долго и ав-тономно здесь жить, поэтому это книга о при-роде и экологии.

Именно в такой последовательностиключевых тем детская литература формули-рует свою мифопоэтическую версию исто-рии. Это история от стоянок древнего чело-

века до экологической мысли 80—90-х годовХХ века. И вся эта многовековая историявполне обозрима из пределов ХХ века, пото-му что создана ХХ веком. За какие-то сто лет.

Девятнадцать веков «старого города» —это история, написанная ХХ веком. И дажевзгляд в будущее — это взгляд из ХХ века.Рассказывает этот взгляд не о будущем, а отех, кто смотрел в будущее. И сегодняшниеобразы будущего сильно отличаются, потомучто их создают сегодняшние люди.


1. Байкала-озера сказки. В 2 кн. / Сост.Н. Есипёнок. — Иркутск: Вост.-Сиб. кн.изд-во, 1988. 2. ОЛЬХОН А.С. Сказки тайги и тундры. —Иркутск: Кн. изд-во, 1955.

3. КУНГУРОВ Г.Ф. Артамошка Лузин: Ис-торическая повесть. — Иркутск: Кн. изд-во,1948. 4. ЗАБОЛОЦКИЙ Н.А. Собр. соч.: В 3 т. —М.: Худ. лит., 1983. — Т. 1.5. ЛЕВИТАНСКИЙ Ю. Город на Ангаре. —Режим доступа: http://www.sovmusic.ru/text.php?from_sam=1&fname=s160136. СЕРГЕЕВ М. В чудесном доме: Стихи. —Иркутск: Обл. изд-во, 1950. 7. ПЕЧЕРСКИЙ Н.П. Генка Пыжов — пер-вый житель Братска: повесть. — М.: Дет.лит., 1965. 8. УСТИНОВ С.К. Сказки и были о лесныхжителях. — Иркутск: Вост.-Сиб. кн. изд-во,1995.9. СЕРГЕЕВ М.Д. Машина времени КолькиСпиридонова. — Иркутск: Вост.-Сиб. кн.изд-во, 1964. 10. ИМШЕНЕЦКИЙ В.А. Секрет лабирин-та Гаусса: приключенческая повесть. — Ир-кутск: Вост.-Сиб. кн. изд-во, 1977.



Литература наконец-то становится цент-ром обсуждения неравнодушной педагоги-ческой общественности. На самом высокомуровне прозвучали слова о том, что Россия —страна литературоцентричная, что именноэтот предмет способствует сохранению на-ционального нравственного кода, что необхо-димы срочные грамотные действия по воз-вращению литературе высокого места вшкольном образовании. О том, что сегодняговорить с детьми о литературе непросто,свидетельствуют тревожные отзывы педаго-гов-словесников, невысокий уровень разви-тия речевых и языковых умений школьников,падение интереса к чтению. Не умаляя значи-мости общегосударственных стратегическихшагов для исправления ситуации, всё жесмею утверждать, что ключевая роль в ус-пешности этих начинаний будет принадле-жать рядовому учителю. А значит, сегодняпедагог-словесник должен обладать богатымнабором разнообразных приёмов работы схудожественным текстом, позволяющих ве-сти детей от слова к образу и мысли.

В работе с лирическими произведения-ми мы используем подход, основанный на

последовательном постижении поэтиче-ской идеи через проникновение в образ,образный ряд, образную идею. Причёмименно образ, на мой взгляд, должен бытьнашим главным помощником на сложномпути постижения великого русского худо-жественного слова, поскольку именно этотпуть помогает постичь идею через чувство,ощутить глубину и богатство мысли, выра-женной в слове.

Мы следуем такому порядку погруженияв художественный мир отдельного стихо-творения или творчества поэта:

— ключ-образ (выявление и толкованиеосновного образа, являющегося отправнымсигналом к анализу);

— ключ-фраза (анализ афористическоговыражения темы, фразы, непременно содер-жащей противоречие, что является движущейсилой любого художественного текста);

— ключ-текст (разбор поэтическоготекста);

— ключ-идея (формулировка основнойпоэтической мысли).

Подобную систему мы использовали приразработке уроков изучения творчества

И.Бродского в 11 классе, при разговоре спятиклассниками о стихотворении М.Ю.Лер-монтова «Парус», в 8 классе в работе с ци-клом Блока «На поле Куликовом» и убеди-лись, что такой подход приемлем для работыв любой возрастной группе.

Такой анализ возможен и при сопостав-лении лирических текстов разных авторов.Это непростой, но интересный и эффектив-ный путь, поскольку увидеть, постичь осо-бенности художественного мира поэта легчепри сравнении его с миром другого поэта.Попробуем показать это на примере сопо-ставления художественных миров МариныЦветаевой и Анны Ахматовой.

Размышления о природе поэзии, о сти-хах как о благословении и проклятии, об ихсущности и смысле всегда беспокоят по-настоящему хороших поэтов, потому такчасто поэзия становится объектом поэти-ческого внимания. Для сопоставления взя-ты стихи, объединённые темой и ключевымобразом — образом стихов (это и естьключ-образ обоих текстов).

Поэзия Анны Ахматовой сдержанно про-ста, внутренне драматична, гармонична

БИЛИЕНКОВА Ирина Александровна —учитель русского языка и литературы МОУ «Невонская СОШ № 1 им. Н.Д.Родькина», Усть-Bлимский район, Иркутская область[email protected]

АННА АХМАТОВА И МАРИНАЦВЕТАЕВА: ПЕРЕКЛИЧКАХУДОЖЕСТВЕННЫХ МИРОВО ПРИЁМАХ АНАЛИЗА ЛИРИЧЕСКОГО ТЕКСТА НА УРОКЕ

Аннотация. В статье раскрывается возможность постижения особенностейхудожественного мира поэтов через сопоставление художественных текс-тов разных авторов. Выделение сходных и отличительных особенностейтекстов позволяет открыть особенности художественной манеры поэтов.Ключевые слова: Ахматова, Цветаева, образ, идея, анализ, лирика.

Abstract. The article reveals the possibility of comprehending poetical artisticworld by comparing texts by different authors. Figuring out similar and distinctivefeatures of texts makes it possible to discover the features of the artistic mannerof poets.Keywords: Akhmatova, Tsvetaeva, image, idea, analysis, lyrics.

даже в моменты глубочайших душевных по-трясений. Стихотворение «Мне ни к чемуодические рати…» из цикла «Тайны ремес-ла» относится к 1940 году, это размышлениезрелого поэта:

Мне ни к чему одические ратиИ прелесть элегических затей.По мне, в стихах всё быть должно некстати,Не так, как у людей.

Когда б вы знали, из какого сораРастут стихи, не ведая стыда,Как жёлтый одуванчик у забора, Как лопухи и лебеда.

Сердитый окрик, дёгтя запах свежий,Таинственная плесень на стене…И стих уже звучит, задорен, нежен,На радость вам и мне [1, с. 277].

Итак, ключ-фраза. Уже в первых строкахлирическая героиня, ощущая себя одной издлинного ряда, отстаивает своё пониманиепоэзии, отказываясь от признанных тради-цией канонов написания прекрасных, но чу-жих стихов, ей «ни к чему одические рати»,«прелесть элегических затей». Изысканнаяприхотливость ей так же чужда, как и гро-могласные восхваления; эта искусствен-ность возможна в человеческих отноше-ниях, в «стихах всё быть должно некстати,не так, как у людей». Так с первого катрена,с ключ-фразы развивается один из основ-ных мотивов текста: стихи — живые, есте-ственные, они не терпят принуждения.

Ключ-текст. Эта идея получает разви-тие, о стихах уже определённо сказано «рас-тут», как о живом существе. Цепочка сравне-ний делает этот образ ещё более ярким,зримым: стихи лирической героини растутпросто, незатейливо, почти обыденно, «как

одуванчик около забора, как лопухи и лебе-да». Нет внешнего блеска, нет таинственно-го источника, стихи берут начало в мелочах,обыденности, «соре». Мы понимаем осо-бенность лирической героини Ахматовой:она видит поэзию, красоту в обычном, дажегрубоватом: «запах дегтя» ею ощущаетсякак «свежий», а «плесень на стене» кажется«таинственной». Именно это умение всмат-риваться в мир вокруг рождает её стихи, насамом деле оживающие: «И стих уже звучит,задорен, нежен, / На радость вам и мне».

Чувство тихой гордости наполняет ли-рическую героиню: её непохожесть при-носит радость окружающим, делает мирвокруг добрее, ярче. Именно это её путь впоэзии — неброский, чуждый яркой экзо-тике, самобытный, способный открыть лю-дям истинную красоту, мудрую и сдержан-ную. Это ключ-идея.

Марина Цветаева — поэт трагическойсудьбы, она вся — вызов всему общеприня-тому, устоявшемуся. Одиночество, проти-воречивость натуры, удивительное жизне-любие, обретения и потери, восхищения иразочарование — это ни на чей не похожиймир Цветаевой. Стихотворение, вызвавшеенаш интерес, написано в 1918 году, включе-но в цикл «Психея».

Стихи растут, как звёзды и как розы,Как красота — ненужная в семье.А на венцы и на апофеозы — Один ответ: — Откуда мне сие?

Мы спим — и вот, сквозь каменные плиты,Небесный гость в четыре лепестка.О мир, пойми! Певцом — во сне — открытыЗакон звезды и формула цветка [5, с. 93].

О ключевом образе этого текста, сти-хах, в первой же строке (ключ-фраза) поэтговорит осознанно и совершенно по-ах-матовски: «Стихи растут…» Интересно, чтои Цветаева подбирает вереницу сравне-ний, пытаясь описать процесс рождения,«вырастания» стихов, но сравнения как рази помогают выявить инакость лирическойгероини Цветаевой: тогда как у Ахматовой«лопухи, лебеда, одуванчик», у МариныИвановны — «как звёзды и как розы». Мывидим иное понимание образа: для Цве-таевой стихи Божественны, высоки, недо-сягаемы, они сигнал надежды, символсчастья, возможности спасения; не слу-чайно характеризуют стихи образы, свя-занные в культурном сознании с образомХриста (Вифлеемская звезда — знак на-дежды на спасение и счастье; роза — сим-вол жертвенной любви, символ страданияи бескорыстного сердца). Рассматриваемключ-текст: сравнение «как красота, не-нужная в семье» раскрывает основной ро-мантический конфликт Цветаевой — кон-фликт обыденности, быта (семья, они) имечты, бытия (красота, я). Красота, напря-жённая жизнь духа не нужны в жизни обы-денной, они не приносят утилитарно пони-маемой пользы, а вызывают у обывателей

35


Л.Давиденкова. Анна Ахматова и Александр Блок. 1990

лишь потребность во внешнем проявлениидушевных движений — «венцы» и «апо-феозы» лирической героине. Она же, но-ситель этого удивительного дара, пораже-на: «Откуда мне сие?» Кто послал ей этоумение — растить стихи, почему выбранаименно она? Изумление и горделивое осо-знание своей непохожести наполняютдушу лирической героини. Таким образом,героиня Цветаевой тоже (как и ахматов-ская) «другая», «иная», «непохожая», номы отмечаем только ей свойственное ощу-щение избранности, так характерное дляромантической эстетики.

Следующий катрен развивает этуидею ещё одним традиционным для Цве-таевой противоречием образов — спящихи бодрствующих. Бессонность. Бессон-ница — постоянное состояние лириче-ской героини Цветаевой. Это образ еёнеспящей, постоянно работающей душипевца — в противовес другим, сытым исонным. Именно поэтому таинственныйпроцесс рождения стиха доступен толькоей, только она видит этого «небесногогостя», посланника высокого мира гар-монии, который с трудом, но пробиваетсясквозь «каменные плиты» — яркий образбесчувственных душ обывателей. Этотпосланник — растущий живой цветок(удивительное совпадение с ахматовскимобразным рядом!).

Вместе с тем именно поэту дано в ми-нуты напряжённой душевной работы по-стичь удивительные истины, принять то, чтоназывается откровением: «Певцом во снеоткрыты закон звезды и формула цветка».Обыватели не знают об этом удивительномобщении души поэта с неким великим, Бо-жественным миром, они считают, что сти-хи — умело созданная красивая безделуш-ка. Лирическая же героиня Цветаевой от-стаивает Божественное происхождениепоэзии и особую высокую роль поэта. Это иесть ключ-идея текста.

Таким образом, сопоставление не-больших текстов двух ярчайших предста-вительниц русской лирики дало возмож-ность сделать важные выводы об особен-ностях художественного мира, поэтики,стилевых особенностях каждой. Мы уви-дели сходное восприятие стихов как жи-вого существа, способного расти, менять-ся, чувствовать.

Мы отметили похожий выбор изобрази-тельных средств для наиболее точного рас-крытия образа — сравнения, эпитеты, ме-тафоры.

Мы обратили внимание на оказавшиесяблизкими обоим поэтам «растительные» об-разы, которые помогли ярко передать бла-гоухающую прелесть, завораживающую чи-стоту и естественность стихов.

Не забудем ещё и сходство метрики,особенности рифмы и даже морфологиче-ского набора обоих текстов.

И всё же это сходство ещё более отте-нило своеобразие поэтических художе-ственных миров.

Романтическое мировосприятие, убеж-дённость в Божественном, высшем про-исхождении поэзии, вера в особую роль по-эта и гордость за свою непохожесть, без-удержная энергия поэтических выражений,афористичные строки, захлёбывающиесятире и переносами — это Марина Цветаева.

Приятие реальности, гармоничнаясдержанность формы, ярко выраженноепоэтическое самоопределение, осознан-ное прежде всего как самоопределениенравственное, но ощущение себя одной изцелого ряда поэтов, умение видеть красотуповседневного, обыденного — это АннаАхматова.

И общее — понимание особой роли по-эта, его великого предназначения. Онисёстры по русской поэзии, и в этом корнисходства. Каждая — яркая творческая ин-дивидуальность, и в этом их неповтори-мость, которой не устаёшь поражаться.

Достоинства подобного пути работы слирическими текстами, на мой взгляд, оче-видны. Он позволяет сделать стихи источ-

ником выводов о художественном мире по-эта, помогает вести разговор о различии иобщности разных поэтов, даже в какой-томере заставляет задуматься над тем, чьяпоэзия ближе ребёнку. А это уже довольноощутимый шаг к тому, чтобы стать настоя-щим ценителем того чуда, что оставила намвеликая русская лирика.


1. АХМАТОВА А. Сочинение: В 2 т. —М.: Правда, 1990. — Т. 1.2. ГАСПАРОВ М. О русской поэзии: Ана-лизы, интерпретации, характеристики. —СПб.: Азбука, 2001.3. ПУСТОВОЙТ П.Г. Слово. Стиль. Образ. — М.: Просвещение, 1965.4. УСПЕНСКИЙ Б.А. Поэтика компози-ции. — СПб.: Азбука, 2002.5. ЦВЕТАЕВА М. Избранное / Сост., ком-мент. Л.А. Беловой. — М.: Просвещение,1990.



Б.Шаляпин. Портрет М.И.Цветаевой

Всё на свете должно происходитьмедленно и неправильно,чтобы не сумел загордиться человек,чтобы человек был грустен и растерян.

Вен. Ерофеев

Цель урока: развитие умения анализи-ровать художественный текст на основе егоинтертекстуальных связей; выявление спо-собов реализации символического значенияслова путь в стихотворении А.С.Пушкина«Телега жизни» и в отрывке из рассказа Вен.Ерофеева «Записки психопата».

Оборудование урока: ПК; проектор;текст рассказа Вен. Ерофеева, распечатан-ный для каждого ученика (с большим муж-дустрочным интервалом для дальнейшейработы); распечатанный отрывок из расска-за А.П.Чехова «Крыжовник», который каждыйученик вклеит в свою тетрадь; репродукциякартины И.Босха «Жизненный путь»; видео-запись (И.Смоктуновский читает стихотво-рение А.С.Пушкина «Телега жизни»).

Ход урока1-й этапПроверка домашнего задания и подго-

товка к восприятию нового материала— Ребята, дома вы прочитали стихо-

творение А.С.Пушкина «Телега жизни». Вы-разительное чтение стихотворения однимиз учеников (по желанию):

Хоть тяжело подчас в ней бремя,Телега на ходу легка;Ямщик лихой, седое время,Везёт, не слезет с облучка.

С утра садимся мы в телегу;Мы рады голову сломатьИ, презирая лень и негу,Кричим: пошёл!

Но в полдень нет уж той отваги;Порастрясло нас: нам страшнейИ косогоры и овраги:Кричим: полегче, дуралей!

Катит по-прежнему телега;Под вечер мы привыкли к нейИ дремля едем до ночлега,А время гонит лошадей2.

— Предлагаю вам послушать это сти-хотворение в исполнении известного актё-ра Иннокентия Смоктуновского.

37


ГАВРИЛКИНА Маргарита Юрьевна — кандидат филологических наук, учитель русского языка и литературы МБОУ «Лицей № 1» г. Иркутска[email protected]

«С МОЕЙ ПОТУСТОРОННЕЙ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ…»ПОДГОТОВКА К ИТОГОВОМУ СОЧИНЕНИЮ: ПОИСК КОНТЕКСТАВЕНЕДИКТ ЕРОФЕЕВ. «ЗАПИСКИ ПСИХОПАТА»XI КЛАСС

Аннотация. Материал статьи наглядно демонстрирует один из способовподготовки к итоговому сочинению по литературе. Основная задача уро-ка — повторение и практическое применение ранее изученного материалаи включение его в систему новых знаний. Старшеклассники работают сключевыми словами, находят литературные реминисценции, привлекают крассуждениям прочитанные ранее тексты.Ключевые слова: урок литературы, итоговое сочинение, Венедикт Еро-феев, интертекстуальность, реминисценция, путь, жизнь, смерть, другой.

Abstract. The article demonstrates one of the ways of preparing for the final es-say. The main task of the lesson is the repetition and practical application of pre-viously studied material and its inclusion in the system of new knowledge. Highschool students work with key words, find literary reminiscences based on read-ing materials.Key words: literature lesson, final essay, Venedikt Erofeev, intertextuality, rem-iniscence, life, death.

И.Босх. Жизненный путь. 1500—1502

2. Беседа о прочитанном— Какие чувства вызывает это стихо-

творение? — О какой телеге идёт речь? (Телега —

символ сложной и трудоёмкой работы.)— Почему стихотворение называется

«Телега жизни»? — Обозначьте в тексте слова, которые

входят в семантическое поле слова время.(Утро, полдень, вечер.)

— Какое значение приобретают этисимволические образы? (Рождение, сере-дина жизни и её закат.)

— Итак, давайте сделаем вывод: какойподтекст приобретает тема дороги в этомстихотворении Пушкина? (Символическоеизображение жизненного пути.)

Составление ассоциативного ряда кслову путь

Учащимся демонстрируется картина И.Босха «Жизненный путь».

— Перед нами картина Босха (http://si-gils.ru/symbols/img/put01.jpg). Что мы ви-дим на ней? (Учащиеся описывают стран-ника, его внешний вид, эмоциональное со-стояние и окружение. Говорят о своихчувствах, возникающих при рассматрива-нии картины.)

— Давайте напишем слово «путь» по-середине листа в тетрадях и составим ас-социативный круг (жизнь, судьба, цель, по-иск, препятствия, преодоление, итог…). За-писываем в тетрадях и на доске.

— Так что же такое путь? Попробуемсформулировать, опираясь на наши ас-социации. (Ребята предлагают свои от-веты.)

— Действительно, ребята, если обра-титься к словарю символов, то мы увидим,что путь обозначает «движение, освоениепространства, перемещение от исходнойточки к точке конечной, которая может бытьи осознаваемой и неосознаваемой, нопредчувствуемой, предугадываемой» (4, с. 487—489). Таким образом, путь — сим-вол многозначный, распространённый вомногих культурах.

— Какие герои из уже известных вампроизведений находятся в пути? (Ребятавспоминают сказочных героев, Чичикова,Ивана Флягина, и др.)

— Вы правы, ребята, в путь часто от-правляются сказочные герои. Давайтевспомним, зачем. (Поиск правды, истины,справедливости.) А значит, путь — это все-гда движение к центру, к высшим ценно-стям. Путь — это всегда поиск истины!

Наша задача: выявить, как реализуетсясимволическое значение понятия путь вконцепции писателя Вен.Ерофеева, нашегосовременника.

Обращение к творчеству современ-ника, участника живого литературногопроцесса, своевременно уже потому, чтопредполагает включённость в тематику,проблематику, эстетику времени и ана-лиз духовных поисков именно в нашевремя.

2-й этап. Работа с текстом во времячтения

Первичное чтение: читаем отрывоквместе

— Герой произведения, которое мыпрочитаем сегодня вместе, тоже находитсяв пути. Он пассажир автобуса.

Перед каждым учеником текст рассказаВен.Ерофеева. Учитель читает вслух.

«1 маяДавно уже я вошёл в этот автобус. Так

давно, что даже не помню теперь, каквстретили меня пассажиры… Наверное,никак не встретили: ведь входят и выходяттак много, зачем же примечать каждого.

Они просто не хотели примечать; иммягко, тепло, — они даже не смотрят на вы-ход, на “свой” выход. И не смотрят на тех,кто входит: для чего им смотреть на них,если им так уютно!..

Меня заинтересовало: если всё-такиони скоро выйдут — для чего же сидеть?Они же выйдут на холод — так и заранеесогреваться незачем! Они ведь и вошли,чтобы потом — выйти!.. Удивительные пас-сажиры!

Если бы я всё это выражал вслух, менябы не поняли… На меня бы оглянулись, за-шикали: “Какое вам дело!” Вечно это ру-гаются пассажиры, которым не хватиломягких сидений! Успокойтесь!.. успокой-тесь…

Я это уже знаю заранее: …успокой-тесь… какое вам дело…

Потому я внешне не восставал; про-сто — немножко смешно было: сидят — ну ибог с ними… а всё-таки для чего сидеть,если можно встать… или даже на пол лечь —это ведь гораздо умнее, лечь на пол и ко-вырять в носу… Сидеть — это и я умею, этокаждый может — сидеть…

Я даже задумался: если бы вдруг осво-бодилось сиденье рядом со мной… чтотогда?.. Я ведь страшно люблю задумы-ваться.

…Нет, конечно! я ни за что не сел бы!Ведь рано или поздно все мы выйдем! И

тот, кто сядет вместо меня, — тоже. Встанети выйдет. К тому же…

Вот это уже самое главное: “к тому же”любая остановка может быть моей. Когдаменя спрашивают: “Гражданин, вы на сле-дующей сходите?”, мне кажется, что менядразнят. Стоит, мол, нарочно, чтобы ме-шать. Без билета… а ведь смотрит на всехтак, как будто бы кто-то виноват, что емуприходится стоять… Не знает сам, кудаедет… Удивительный пассажир! Даже в го-лосе чувствуется злоба: “Путается… Ото-шёл бы в сторонку, что ли…”

И я просто не могу их понять. Задеватьбезобидного — это же… Да и какое имдело! Разве я виноват, что меня втолкнулисюда! Они же сами видят, что мне не толькочто отойти в сторону — мне даже повер-нуться невозможно…

Я, может, для того и еду, чтобы понять:для чего же едут другие… И вообще: длячего входить туда, откуда есть выход…» [1,с. 74—75].

Работа с текстом после чтения— Каким вам представляется герой это-

го произведения? Что это за человек? Опи-шите его.

— Знакома ли вам ситуация, в которойоказался герой? (Герой в пути, он внутридвижущегося автобуса.) Как часто мы самиоказываемся в такой ситуации? (Каждыйдень!)

— Вспомните стихотворение Пушкина,о котором мы говорили в начале урока. Какмы могли бы озаглавить прочитанный от-рывок? Конечно, «Автобус жизни». Почему?(Автобус выступает как универсальный об-раз связи между двумя точками простран-ства: рождением и смертью.)

— Итак, автобус — это развёрнутая ме-тафора жизни. Давайте попробуем пере-читать текст, заменяя слово «автобус» сло-вом «жизнь».

Повторное творческое чтение тестаЦель: понимание текста и создание его

читательской интерпретации (истолкова-ния, оценки). Учащимся предлагается за-



Венедикт Васильевич Ерофеев (1938—1990)

менить слова исходного текста, связанныес оппозицией жизнь / смерть. В ходе рабо-ты может получиться примерно следующее:

«1 мая«Давно уже я родился. Так давно, что

даже не помню теперь, как встретили меняокружающие… Наверное, никак не встре-тили: ведь рождаются и умирают так ча-сто, зачем же примечать каждого.

Они просто не хотели примечать; иммягко, тепло, — они даже не смотрят в бу-дущее, в своё будущее и его заверше-ние. И не смотрят на тех, кто приходит вжизнь: для чего им смотреть на них, еслиим так уютно!..

Меня заинтересовало: если всё-такиони скоро умрут — для чего же живут те-перь? Они же всё равно умрут — так и за-ранее искать счастье и комфорт в жизнинезачем! Они ведь и родились, чтобы по-том — умереть!.. Удивительные люди!

Если бы я всё это выражал вслух, менябы не поняли… На меня бы оглянулись, за-шикали: “Какое вам дело!” Вечно это ру-гаются люди, которым не хватило счастьяв жизни! Успокойтесь!.. успокойтесь…

Я это уже знаю заранее: …успокой-тесь… какое вам дело…

Потому я внешне не восставал; про-сто — немножко смешно было: живут — нуи бог с ними… а всё-таки для чего житькомфортно, если можно чем-то этоткомфорт нарушить… или даже начатьдумать! — это ведь гораздо умнее, ДУ-МАТЬ и не пытаться найти своё местопод солнцем!.. потому что жить ком-фортно — это и я умею, это каждый мо-жет — хорошо жить…

Я даже задумался: если бы вдруг уменя появился шанс хорошей и сытойжизни… что тогда?.. Я ведь страшно люблюзадумываться.

…Нет, конечно! я ни за что не выбралбы такую жизнь! Ведь рано или поздновсе мы умрём! И тот, кто родится вместоменя, — тоже. Просто умрёт. К тому же…

Вот это уже самое главное: “к тому же”любая секунда жизни может стать моейпоследней секундой. Когда меня спра-шивают: “Гражданин, вы умирать скорособираетесь?”, мне кажется, что менядразнят. Живёт, мол, нарочно, чтобы ме-шать. БЕЗ ПРАВА НА ЖИЗНЬ… а ведьсмотрит на всех так, как будто бы кто-товиноват, что ему приходится ТАК жить…Не знает сам, ЗАЧЕМ ЖИВЁТ… Удиви-тельный человек! Даже в голосе чувству-ется злоба: “Путается… Отошёл бы в сто-ронку, что ли…”

И я просто не могу их понять. Задеватьбезобидного — это же… Да и какое имдело! Разве я виноват, что ЖИВУ?! Они жесами видят, что мне не только что отойти всторону — мне даже повернуться невоз-можно…

Я, может, для того и живу, чтобы по-нять: для чего живут другие… И вообще:для чего дана жизнь, если она конеч-на…»

Беседа по содержанию текста— Как герой относится к тем пассажи-

рам, которым удалось сесть? Как он о нихговорит? Как называет? («Удивительныепассажиры», «Для чего же сидеть? Они ведьи вошли, чтобы потом выйти».)

— А как пассажиры относятся к герою?(Осуждают за то, что он стоит, и тоже назы-вают его «удивительным».)

— Обратите внимание, что у рассказ-чика и пассажиров разные точки зрения:он стоит, а они сидят, и потому его точкакажется им странной, словно потусто-ронней.

Точка зрения другого для нас всегда —потусторонняя, потому что до конца другогонам не понять. Мы все друг для друга «уди-вительные пассажиры».

— Что думает наш герой о тех, кто си-дит? Какой вопрос он задаёт себе? (Сел быон сам на свободное место?) По сути, этовопрос «Сесть или встать?», то есть «Бытьили не быть?» — вопрос абсолютно гамле-товский. А кто такой Гамлет? Тот, комунадо бы отомстить врагам, которые убилиего отца. Однако Гамлет постоянно думает.У него папу убили, а он требует остановить-ся: «Подождите, подождите, давайте раз-бираться!» А значит, и наш «удивительныйпассажир» — герой думающий. И даже тех,кто удобно сидит в этом автобусе жизни, онжалеет, несмотря на то что они-то его какраз осуждают, ругают, почти ненавидят —ведь он мешает им ехать сидя (то естьудобно, тепло и комфортно), но с чистойсовестью! Наш пассажир даже на свобод-ное место не садится!

— Почему же наш герой предпочитаетстоять? Как отвечает он на свой гамлетов-ский вопрос? («…а всё-таки для чего си-деть, если можно встать… или даже на поллечь — это ведь гораздо умнее, лечь на поли ковырять в носу… Сидеть — это и я умею,это каждый может — сидеть…»)

— Лежать — это даже не легче, а умнее!Почему? Кто в русской литературе умеет«умно» лежать? (Обломов!)

— Что за герой — Обломов? (Он не про-сто лежит, он думает, он совершает серь-ёзную внутреннюю работу! А ведь это до-ступно не каждому! Каждый умеет — си-деть!)

— А зачем сидеть? Что даёт человекукомфортное сидение? Что даёт человекукомфорт? (Остановку в пути! А значит, и от-каз от истины! Потому что истину можнопознать только в пути!)

— По мысли автора нашего произведе-ния, «всё на свете должно происходитьмедленно и неправильно, чтобы не сумелзагордиться человек, чтобы человек былгрустен и растерян». Зачем? Почему так?(Всё великое достигается путём страданий!Пока сидит человек в своём комфортномкресле — никогда он стоящего (несчастно-го!) не поймёт!)

— Нужны ли такие люди, как наш пасса-жир? Конечно! Зачем? Какая истина откры-вается нашему герою?

— Вспомните: «Надо, чтобы за дверьюкаждого довольного, счастливого человекастоял кто-нибудь с молоточком и постояннонапоминал бы стуком, что есть несчастные,что, как бы он ни был счастлив, жизнь раноили поздно покажет ему свои когти, стря-сётся беда — болезнь, бедность, потери, иего никто не увидит и не услышит, как те-перь он не видит и не слышит других». Ктоавтор этих строк? Откуда они? (А.П. Чехов,рассказ «Крыжовник») Именно эта истинаоткрывается нашему герою в пути! (Ребятавклеивают высказывание Чехова в своитетради. Здесь же можно поговорить о воз-можности счастья. Имеет ли человек правона счастье? И можно ли пассажира автобу-са из рассказа Вен. Ерофеева назватьсчастливым? Если да, то почему? Что естьистинное счастье?)

— Итак, какие писатели и какие про-изведения помогли нам понять предложен-ный текст? (Пушкин, Шекспир, Гончаров,Чехов…) Такое влияние одного теста на дру-гой, или так называемые межтекстовые свя-зи, в современном литературоведении при-нято называть интертекстом, а диалог меж-ду текстами — интретекстуальностью [3,с. 372]. Существует также близкое этимопределениям понятие реминисценция, чтозначит воспоминание, то есть явление, когдаодин текст «вспоминает» о другом тексте.

Аргументированное подведение итоговурока, оценка деятельности учащихся в це-лом и по отдельности

Здесь также можно озвучить имя авторапрочитанного текста и его название илиоставить текст без упоминания личностиписателя (на усмотрение учителя), ведькнигу можно читать, «оторвав обложку».Повторение выведенных законов, опреде-лений (здесь можно вспомнить о малень-ком человеке в русской литературе, о том,что в ХХ и ХХI веках он по-прежнему жив, новот в прочитанном тексте вызывает нестолько сочувствие и жалость, сколько ува-жение, потому что теперь это человек ду-мающий, имеющий право выбора и т. д).

Оценка собственной и коллективнойдеятельности и рефлексия («Сегодня я на-учился...», «Я ещё не очень (понимаю, чи-таю… и т. п.), мне надо...»).


1. ЕРОФЕЕВ В.В. Мой очень жизненныйпуть / Подгот. авторских текстов В.Му-равьёва. — М.: Вагриус, 2003.2. ПУШКИН А.С. Избранное / Общ. ред. ипредисл. Д.Д.Благого. — М.: Детская лите-ратура, 1987.3. Слово — образ — смысл: филологическийанализ литературного произведения. 10—11классы: учебное пособие / Ф.В.Чертов,Е.М.Виноградова, Е.А.Яблоков, А.М.Анти-пова; под ред. В.Ф.Чертова. — М.: Дрофа,2006.4. Энциклопедия символов, знаков,эмблем. — М.: Эксмо; СПб.: Мидгард, 2005.

39


Крым… Во все времена это слововсегда обозначало одно из красивейшихмест России. Омываемый морем, ове-ваемый горными и морскими ветрами,Крым, с богатейшей героической исто-рией, всегда притягивал к себе и щедровознаграждал за любовь к нему.

На заполненном белоснежном, похо-жем на белокрылую чайку лайнере, вме-щающем 1100 человек, мы летели изМосквы в Крым. Вместе с нами в Крымустремилась 1100 человек, принятых наборт нашего чудо-самолёта. И не важно:по делам, для отдыха или лечения. Крымпритягивает, он востребован, он нужен,и это радовало.

Потом дорога в Евпаторию, с кило-метрами садов, виноградников, мимогородов Саки и Бахчисарай, вдоль моряс лебедиными стаями, с чайками над во-дой, парусниками, и вот Евпатория — сзелёными тихими улочками, шумящейнабережной, уютными двориками с ви-ноградными беседками, с приветливы-ми, доброжелательными, готовыми влюбую минуту помочь тебе жителями…Вообще замечательные люди — этоглавное богатство Крыма. Как, впрочем,всей нашей родины — России. Но обовсём по порядку.

22—23 сентября в г. Евпатории в рам-ках проекта «Изучение классики и совре-менной литературы на уроке и во вне-классной работе» прошёл методическийФорум-семинар «Классика и современ-ность в школе XXI века: роль чтения вжизни современного юного поколения».В третий раз со времени возвращенияКрыма в лоно родной России (2014, 2015,2017) журнал «Литература в школе» вме-сте со словесниками Крыма и Севасто-

поля выпускают региональный номер, ав-торами которого выступают преподава-тели литературы Республики Крым и го-рода-героя Севастополя.

Два дня интересной и интенсивнойработы вобрали так много событий,встреч, открытий. Вспоминая лица учите-лей-словесников и красивые, воодушев-лённые лица детей, участвующих в Фору-ме, понимаешь: устроители Форума сде-лали всё, чтобы 320 его участников,учителей и учеников, испытали радостьобщения и приобщения к прекрасному:книге, театру, музею. И сделали профес-сионально, ёмко, насыщенно и одновре-менно душевно. Съехавшиеся на Форумсловесники почувствовали себя соратни-ками в важном деле образования и вос-питания идущего нам на смену поколения,узнали много нового о путях возвращенияподростков и юношества к чтению.

Проведению Форума предшествова-ли заочные конкурсы учащихся: конкурсчтецов «Благодатная сила слова» и кон-курс буктрейлеров «Расскажу о любимойкниге» среди учащихся. Жюри рассмат-ривало записанное на видео чтение ре-бятами стихотворений поэтов-классикови наших современников. В финал кон-курса чтецов вышли 12 человек. Онипредпочли в основном стихи А.С.Пушки-на, А.Блока, А.Ахматовой, В.Тушновой,Б.Ахмадулиной, Н.Рачкова. Половина фи-налистов читали стихотворения Л.Мар-тынова, Д.Самойлова, А.Суркова, К.Си-монова о войне. И это радовало: всена-родный «Бессмертный полк», 70-летиеПобеды в Великой Отечественной войневернули внимание школы к произведе-ниям о войне. И всё же надо признать: вотличие от школьников 1990-х годов, на-

чала ХХ века, прекрасно знающих твор-чество поэтов-фронтовиков и прозу овойне («Горячий снег», «Батальоны про-сят огня» и «Берег» Ю.Бондарева, «В око-пах Сталинграда» В.Некрасова, «Сашку»и «Зосю» В.Кондратьева, «Это мы, Гос-поди…» К.Воробьёва, «На войне как навойне» В.Курочкина; «А зори здесь тихие»и «В списках не значился» Б.Васильева),современным школьникам большинствоимён этих замечательных писателей не-известно. Диктуемая жизнью необходи-мость на «зачёт» написать декабрьскоевыпускное сочинение на заданные зара-нее темы не вызывает у выпускников по-требности читать художественные про-изведения о войне.

Возвратившись к конкурсу чтецов, от-метим большое внимание готовящих ихучителей к выбору произведений для чте-ния: школьники выбрали произведениявысоко художественные, выразительные,тонко передающие чувства, внутренниймир лирических героев, вызывающие яр-кие впечатления и глубокий эмоциональ-ный отклик.

По условиям конкурса чтецы должныбыли рассказать, чем привлекло их вы-бранное произведение. Не все его участ-ники выполнили это условие, хотя именнооно выявляло умение учеников осмыс-лить произведение и в краткой формевыразить свои мысли, чувства, впечатле-ния от прочитанного. Так, Маша Лисицы-на (7 класс) рассказала, какое сильноевпечатление произвело на неё стихотво-рение, автора которого она не знала, одевочке, со школьной скамьи сразу шаг-нувшей в войну: «Оно написано с душой.Его юная героиня теряла друзей, потеря-ла любимого. Я хочу, чтобы больше лю-



КРУПИНА Надежда Леонидовна —кандидат педагогических наук, директор просветительского центра в сфере образования, культуры и литературы «Надежда», главныйредактор журнала «Литература в школе», руководитель проекта «Изучение классики и современной литературы на уроке и во внекласснойработе»*

*При реализации проекта «Изучение классики и современной литературы на уроке и во внеклассной работе» используются средства государственной поддержки,выделенные в качестве гранта в соответствии c распоряжением Президента Российской Федерации 05.04.2016 № 68-рп и на основании конкурса, проведённогоОбщероссийской общественной организацией «Российский союз ректоров»

КЛАССИКА И СОВРЕМЕННОСТЬ В ШКОЛЕ ХХI ВЕКА: РОЛЬ ЧТЕНИЯ В ЖИЗНИСОВРЕМЕННОГО ЮНОГО ПОКОЛЕНИЯ»ФОРУМ-СЕМИНАР ДЛЯ СЛОВЕСНИКОВ КРЫМА И СЕВАСТОПОЛЯ. АНАЛИТИЧЕСКИЙ ОБЗОР

Аннотация. Автор даёт аналитический обзор проведённого в Евпаториифорума-семинара «Классика и современность в школе XXI века: рольчтения в жизни современного юного поколения».Ключевые слова: проблема чтения, пути её решения, разнообразие формработы, конференция, мастер-классы, встреча с писателем, школьныйспектакль, урок литературы в музее, презентация регионального номера,отклики о форуме.

Abstract. The author gives an analytical review held in Evpatoria forum-seminar“Tradition and modernity in the school of the XXI century: the role of reading inthe life of the modern young generation.”Keywords: problem reading, its solutions, a variety of forms of work, the confe-rence, workshops, meeting with the writer, the school play, the lesson ofliterature in the мuseum, the presentation of the regional numbers, theresponses on the forum.

СО

БЫ

ТИЯ

дей помнило, как далась нашему народуПобеда». Но чтобы «больше людей пом-нило», надо было узнать имя поэта, напи-савшего стихотворение «Девочка, про-шедшая войну». Помогла учительница,поддержавшая выбор своей ученицы. Небез труда найдя имя автора (Татьяна Лав-рова), можно было представлять стихина конкурс.

Победителями конкурса стали Кро-тов Иван (8 класс СОШ № 11 г. Евпато-рии), в своём выразительном чтении до-нёсший до слушателей всю глубину акту-альнейшего и в наши дни стихотворенияА.С.Пушкина «Клеветникам России», Пе-ревёртов Михаил (7 класс, гимназияим. И.Сельвинского, г. Евпатория), од-новременно сдержанно и проникновеннопрочитавший «Сороковые, роковые…»Д.Самойлова, Фалалеева Виола (8класс, гимназия им. И.Сельвинского), вы-бравшая для чтения вступление к поэмеА.С.Пушкина «Медный всадник» и бле-стяще передавшая красоту и мощь пуш-кинского гимна Петербургу, вознёсше-муся «из тьмы лесов, из топи блат» какрезультат великих замыслов Петра Пер-вого и подвига строителей, воплотившихв жизнь великие думы русского само-держца.

Очень интересным был и заочныйконкурс «Расскажу о любимой книге».Каждый учитель понимает, какая большаяработа стоит за созданием хорошей пре-зентации, каждого хорошего видео: надоперечитать книгу, выделить то главное,ради чего она была написана, отобратьнеобходимые эпизоды, написать текст,обращённый к тем, кого ты хочешь увлечьсвоим любимым произведением, найтиформу, в какой можно наиболее полновоплотить свой замысел. Понятно, чтопростым пересказом своей цели не до-биться. И значит, каждое слово в твоёмрассказе должно доходить до зрителя,будить его желание разделить с тобойрадость возвышающего тебя чтения.Сколько выдумки, фантазии, знаний иумений показали участники этого кон-курса! Они ёмко и занимательно расска-зывали об авторах книг, об истории ихсоздания, оценивали поступки героев и всамых точных словах характеризовалиих, выражали своё мнение, свои мысли ичто-то специально недосказывали, чтобыосталась интрига, заставлявшая зрителяпрочитать любимое ими произведение.В финал вышли 38 работ. Гран-при за по-беду в конкурсе «Расскажу о любимойкниге» получили Коваленко Амаделия(10 класс) за буктрейлер по «Ромео иДжульетте» В.Шекспира, Котович Даша(8 класс) за «Повесть о настоящем чело-веке» Б.Полевого и Шляхова Алёна (8класс) за «Каштанку» А.П.Чехова. И дети,и взрослые сопроводили аплодисмента-ми выступления победителей конкурсачтецов и с большим интересом посмот-

рели лучшие буктрейлеры своих сверст-ников.

Школьникам, кому был посвящёнпервый день Форума, был показан спек-такль «Только родина во все стороны…»по произведениям писателя В.Н.Крупи-на, члена Президиума, академика Акаде-мии Российской словесности, сопредсе-дателя Союза писателей России, первоголауреата Патриаршей премии по лите-ратуре им. святых равноапостольных Ки-рилла и Мефодия. Спектакль был подго-товлен учащимися гимназии им. И.Сель-винского под руководством их педагоговТ.Г.Соловей (сценарий) и М.Ю.Пермяко-вой (режиссёр-постановщик) и включалинсценировки рассказов писателя о дет-стве, семье, мечте, дружбе, любви, ро-дине, доказывая зрителям, что «детство,по словам В.Крупина, — сильнее всейостальной жизни», так важны впечатле-ния, знания, воспоминания той поры, от-кликающиеся во всей последующей жиз-ни человека.

Свои мысли, чувства, вызванныеспектаклем по рассказам писателя, детивысказали на встрече с ним в детском те-атре «Золотой ключик». по тому, с какимвниманием, интересом они смотрелиспектакль и откликались на него, быловидно: творчество писателя принято ипокорило их. Ему было задано много ин-тересных, нетрафаретных вопросов: ко-гда и как вам впервые пришла мысльстать писателем? Кого из писателей вылюбите больше всего и почему? Где выберёте сюжеты для своих произведений?Как вы думаете, почему дети пересталилюбить читать? Когда вы пишете рассказ,вы сразу знаете, как он закончится и какбудут себя вести его герои? Бывает так,что ваши герои вдруг удивляют вас, тоесть ведут себя не так, как вы задумыва-ли? А у вас дома в детстве были книги?Если да, то какие вам запомнились?

Писатель ответил на все вопросы ре-бят и много, интересно и порой с юморомрассказал о себе, своём детстве и юно-сти. После встречи многие ребята подхо-дили за автографом, фотографирова-лись с В.Н.Крупиным, гимназисты бралиу писателя интервью.

С таким же воодушевлением сыгравэтот спектакль во второй день Форума,гимназисты встретили такой же востор-женный и благодарный отклик на него ужеот взрослых зрителей — словесниковКрыма и Севастополя. И ощущение празд-ника Слова от спектакля детей, от глубо-кого разговора словесников с писателемВ.Н.Крупиным, сказавшего, что цель ра-боты учителя литературы в главном схожас трудом писателя, выразившего веру вРоссию, её будущее, педагогов и «племямладое» и её будущее, не покидало участ-ников Форума и в этот день.

Форум приветствовала Н.П.Пермя-кова, депутат Госсовета Республики

Крым, пожелавшая успеха его участни-кам и отметившая, что проблема чтения,поднимаемая на встрече словесниковКрыма и Севастополя, одна из острейшихв образовании и от успешного решенияеё во многом зависит нравственное со-стояние нашего общества. В.И.Жере-бец, начальник Управления образованияадминистрации г. Евпатория, поблаго-дарила устроителей Форума за довериеЕвпатории, второй раз принимающейжурнал «Литература в школе» для обсуж-дения самых злободневных проблем ли-тературного образования российскихшкольников. Н.А.Филимонов, директоргимназии им. И.Сельвинского, радушнопринимавшей участников Форума, рас-сказал об истории гимназии, отметившейсвоё столетие, о её знаменитых выпуск-никах-писателях (И.Сельвинский и Б.Бал-тер).

Конференцию открыла А.С.Бурдина,заведующая отделом русской филологииГБОУ ДПО КРИППО выступлением «Стра-тегия чтения в современной школе».

Н.Л.Крупина, к. п. н., главный ре-дактор научно-методического журнала«Литература в школе», обозначив своёвыступление в виде вопроса «Останетсяли живой “вечно живая” классика и вос-требована ли современная литература вшколе XXI века?» и отвечая на него, под-черкнула, что в наше время предмет «Ли-тература», справедливо занимаемыйещё не так давно первого места по значи-мости среди учебных дисциплин, сталдаже не третьестепенным. Первый изсдаваемых всеми выпускниками экзаменпо нашему предмету не вошёл в числообязательных; вернувшееся в 11 класспо настоянию Президента сочинениесдаётся в отличие от других предметов вдекабре и без оценки. Такой экзамен, какмы понимаем, формален по своей сути иникак не влияет на возвращение чтения вкруг интересов выпускников (на что на-деялся Президент) и требует всего не-скольких установочных занятий, на кото-рых объясняется, как одни и те же знако-мые ученикам произведения применитьпри раскрытии разных тем. Ни для когоне секрет, что главным для учеников иучителя по-прежнему остаётся ЕГЭ порусскому языку, ради которого учителя,вопреки своей воле, нередко пренебре-гают уроками литературы.

Мы сегодня делимся опытом, как намв таких сложных обстоятельствах, в векэлектроники и компьютеризации, за-силья массовой культуры, которую вер-нее назвать массовой антикультурой, ввек прагматизма, погони за материаль-ными благами, жестокости, равнодушияудаётся привлечь подростка, юношу кчтению книги. Деятельностный подход кобучению, обязывающий нас учить уче-ника самому добывать знания, верить всвои возможности и силы, не отменяет

41


ведущей роли учителя в процессе обуче-ния и воспитания. Это он открывает уче-никам актуальность классических про-изведений, оживляет эти послания черезвека ныне живущим молодым читателям,вызывает отклик, сопереживание, даётученику образцы анализа, интерпретациии оценки произведения. Вечно живойклассика будет для юных читателей толь-ко тогда, когда книга через учителя вы-зывает сопереживание, когда они пони-мают, что созданная много веков и деся-тилетий назад, она и о них и к нимобращена. Из современной литературыважно нести детям то, что возвышает,облагораживает, даёт представление обидеале, создано на высоком художе-ственном уровне.

Интерес и соответствующий ему от-клик вызвало у слушателей сообщениеТ.Г.Соловей, заслуженного учителяРеспублики Крым, учителя-методистагимназии им. И.Сельвинского «Созда-ние детьми буктрейлера как путь их при-общения к чтению и пропаганде книги»,имеющее большую практическую значи-мость.

В поисках путей решения этой про-блемы этот педагог пробует разные фор-мы и средства: традиционные викторины,литературные вечера, заключающий курслитературы в каждом классе урок с раз-нообразными презентациями школьни-ков «Любимое произведение школьнойпрограммы в этом году» и современныеигры (экспедиция в произведение, путе-шествие по литературным местам, кон-курс на создание проекта памятника ли-тературному герою, подготовка выпуска«издательством» сборника произведенийпоэта, создание мульфильмов), модныебатлы, квесты и прочие новоизобрете-ния. Среди них и буктрейлеры. В этомсинтезе книг и компьютерных техноло-гий, как показал опыт этого педагога, на-шёлся один из прямых и эффективныхпутей пробуждения у подростков и юно-шества желания читать и пропагандиро-вать книги. Участникам Форума было по-казано, как осваивается детьми деятель-ность по созданию буктрейлеров:ученики знакомятся со значением новогослова, осваивают памятку-инструкцию справилами создания буктрейлера, смот-рят образец и обсуждают его, на первомэтапе они получают варианты ключевыхфраз сценария, потом предлагают свои,учатся отбирать главное, писать сцена-рий, подбирать видеоряд, музыку, шриф-ты, делать титры. В заключение слушате-ли посмотрели несколько буктрейлеров,созданных учениками Татьяны Григорь-евны. Заметим, что среди победителей илауреатов конкурса «Расскажу о любимойкниге» было немало учащихся этого та-лантливого педагогата. (Статью Т.Г.Со-ловей читайте в «Литературы в школе»(№ 1 / 2018.)

С новой для школ Крыма и Севасто-поля формой привлечения подростков июношества к чтению — публичными чте-ниями — в яркой, образной, ёмкой формепознакомила словесников доктор педа-гогических наук, профессор, заведующаякафедрой русской и зарубежной литера-туры Вятского государственного гумани-тарного университета (г. Киров) Е.О.Га-лицких. Разрабатывая инновационнуютехнологию организации публичных уро-ков словесности для широкой обще-ственности (ученики разных классов, учи-теля разных предметов, родители, де-душки и бабушки, братья и сёстры,друзья, журналисты, заинтересовавшие-ся прохожие — все, кто ощущает себяучеником жизни), Елена Олеговна вопло-тила идею организовать живой образо-вательный диалог между разными поко-лениями детей и взрослых. Яркий, само-бытный методист, Е.О.Галицкихотметила, что отличие публичного урокав том, что это урок для «широкой публи-ки», «для всех, кому хочется ощутить себяв роли человека познающего, читающе-го… на нём нет гостей, зрителей, а всеучастники являются авторами урока подназванием “полилог поколений”». В этомего принципиальное отличие от открыто-го урока.

Тема публичного урока, отметилаЕ.О.Галицких, должна быть жизненноважной для детей и взрослых, современ-ной, отвечающей на «вызов» времени.Например: «Великая Отечественная вой-на — имя собственное»; «Скажи мне, чтоты читаешь, и я скажу, кто ты», «Книги,которые изменили мою (нашу) жизнь»;«Великие книжные предсказания»; «Гдета книга, хотя бы одна, чтоб её прочиталався наша страна…» (Е.Евтушенко); «Книгадля моих родителей — рекомендациикниг детьми-читателями»; «Книга, кото-рая стала лекарством от проблемы… не-успеваемости, лени, одиночества, не-сбывшейся любви, звёздной болезни и т.д.» и т. п.

Е.О.Галицких подчеркнула, что пуб-личные уроки создают условия для диа-лога, дискуссии, атмосфера публичногоурока должна быть эмоциональной,вдохновляющей. Ещё одна технологи-ческая особенность публичного урока втом, что он сопровождается раздаточ-ным дидактическим материалом, кото-рый все участники могут унести с собой:справочными листами, презентациями,стихами, художественными текстами,таблицами, результатами своего твор-ческого труда, публицистическимистатьями. И наконец, публичный урокдолжен иметь отклик-резонанс. Отзывна содержание урока может быть раз-личным: рефлексия каждого его участ-ника, общая газета, журналистскаяигра, сочинение, эссе, впечатление, ин-теллект-карта, гуманитарная эксперти-

за. (Статью Е.Г.Галицких читайте в 1-мномере будущего года».)

Завершила конференцию В.И.Ми-хайлова, учитель школы № 54 г. Сева-стополя, глубоким выступлением «Диа-лог на уроке литературы как средствообучения и развития личности». Учительвидит свою цель в том, чтобы открытьподростку (на любом этапе его взросле-ния) мир литературы, в котором живутудивительные герои, похожие и на него,и на живущих рядом; создать условиядля диалога — ведущей формы урока,ведь урок — почти всегда диалог учителяи класса, учителя и ученика, писателя июного читателя, ученика с одноклассни-ками. Педагог показала коллегам орга-низацию всех обозначенных видов диа-лога, подчёркивая: чтобы книга была вос-требована и её хотелось прочесть,разговор о ней должен быть обращён кличности подростка, обсуждаемые во-просы морально-этического характера —побуждать к размышлению и желаниювысказаться. Например:

— «Я так люблю Татьяну милую мою…» Чем, по вашему мнению, вызвано такоепризнание: «так люблю»! В наше времяТатьяна бы заслужила такое признаниеот нашего современника?

— Что значит жить «в полном смыслеслова», по Печорину? И почему он судитсебя за это? Нужна ли современному че-ловеку способность мыслить и судитьсвою жизнь?

На Форуме были показаны мастер-классы Е.Д.Устименко, учителя Откры-того космического лицея г. Симферополя(«Роль России в истории. Патриотическаялирика Ф.И.Тютчева (на примере стихо-творения “Послание братьям-славянам”»), А.В.Бондарчук, учителяРодниковской школы-гимназии с. Род-никовое Симферопольского района(«Чтение как общение: писатель — учи-тель — юный читатель. Читаем классику.Л.Андреев. “Иуда Искариот”»), Л.А.Си-ренко, учителя «СОШ № 11» г. Евпатории(«Чтение как диалог писателя и читателя.Притчи о старом и новом времени.Сравнение сказки А.Гайдара “Горячийкамень” и рассказа В.Крупина “Холодныйкамень”»). На первых двух уроках «учени-ки»-учителя убеждались в том, что клас-сика жива и в наши дни. Послание «Сла-вянам» («Привет вам задушевный,братья...»), написанное Тютчевым 150лет назад, поразило участников мастер-класса, как и учеников Е.Д.Устименко,своей актуальностью.

Убедительно, ярко провела свой ма-стер-класс А.В.Бондарчук, на примереповести Л.Андреева «Иуда Искариот»показавшая его участникам формы ра-боты, побуждающие детей увидеть цен-ность книги, осознать, что книга — но-ситель духовного опыта народа и его ду-ховных ценностей: педагог создала



эмоциональный настрой на работу, под-вела их к самостоятельному определе-нию темы урока; создала проблемнуюситуацию, предложив высказать своёотношение к высказыванию Л.Андреева:«Иуда будет жить столько, сколько будутжить люди», побудила подобрать сино-нимы к слову «предательство» (грех,преступление, вероломство, клевета,ложный донос, нарушение верности,клятвы), высказать свою точку зрения опричинах предательства Христа Иудой(корысть, ревность, провокация, за-висть) и доказать её. Обсуждение точкизрения писателя вызвало спор и и при-вело к выводу о том, что Иуда Андреева— собирательный образ, вобравший та-кие пороки человечества, как лживость,лицемерие, зависть, сребролюбие, пре-дательство; в определённой мере этообраз всех нас.

Мастер-класс Л.А.Сиренко показалколлегам образец сопоставления клас-сического и современного произведе-ний, продолжение в творчестве писате-лей-современников традиций классики.И этот урок, как и предыдущие, требовалот его участников кропотливой и вдумчи-вой работы с текстом и большой духов-ной работы: они живо инсценировалирассказ В.Крупина, активно участвовалив его обсуждении и анализе сказки А.Гай-дара; характеризовали героев и оцени-вали их поступки, осмысливали такиенравственные понятия, как благород-ство, самоотверженность, честность, от-крытость, счастье, добро. Урок помогаетпонять, что счастье не может быть эгои-стичным, что для него мало радости отприобретённого нового мобильного те-лефона, что творение добра нередко тре-бует самоотверженности, что жизнь нешкольная доска: ошибся, стёр и пишисначала.

Своебразное продолжение мастер-классы получили в школьном музее на-родной игрушки «Жар-птица» при гимна-зии им. И.Сельвинского (создатель и ди-ректор— учитель гимназии Т.Г.Соловей),где юные экскурсоводы, разделив гостейна группы, вернули их в детство, проведяс ними увлекательный, обогащающийзнаниями и эмоциями квест (приключен-ческую игру) «Поисковая экспедиция залитературными сокровищами» и обзор-ную экскурсию по музею. Учителя высокооценили и профессионально созданныймузей, и вдохновенные, увлекательныеэкскурсии, проведённые гимназистками,и содержательную игру, позволившуюмного узнать, подержать в руках игрушкиразных народных промыслов и даже по-мальчишески посвистеть в глиняную сви-стульку-коня или деревянную свистуль-ку-медведя.

На презентации журнала «Литературав школе: Республика Крым и Севасто-поль» (№ 7 / 2017) и приложения к нему

«Уроки литературы» главным редакторомбыл представлен вклад каждого автора вэтот номер, показано своеобразие каж-дой методической статьи, тех приёмовработы, которые помогают заинтересо-вать детей чтением и сделать классикувостребованной ими. Все авторы былинаграждены дипломами журнала.

Форум завершился флешмобом«Наши песни носим в сердце с колыбе-ли»: словесники с удовольствием спелипесни на стихи известных поэтов о Рос-сии, Чёрном море, Севастополе, дружбе,любви, детстве, школе.

Руководитель проекта «Изучениеклассики и современной литературы науроке и во внеклассной работе» Н.Л.Кру-пина выразила благодарность всемучастникам Форума-семинара и с особойтеплотой отозвалась о тех, кто многосил, времени, таланта вложил в его орга-низацию и проведение: Татьяне Григорь-евне Соловей, Лидии Александровне Си-ренко, Светлане Анатольевне Василь-евой, Майе Юрьевне Пермяковой, АллеПетровне Перлак, которые не упустилини одной мелочи, готовя и продумываякаждый этап этой важной для всех насвстречи.

Всем участникам Форума-семинарабыли вручены сертификаты и номер жур-нала «Литература в школе: РеспубликаКрым и Севастополь».

У открытого микрофона, в письмах вредакцию и главному редактору журналаучастники Форума, взрослые и дети, даливысокую оценку содержанию и разнооб-разным формам его проведения, отме-тили его насыщенность, практическуюзначимость, творческую атмосферу,нравственную и духовную наполнен-ность, выразили надежду на продолже-ние такого значимого для профессио-нального роста словесников проекта итворческого сотрудничества журнала сословесниками Крыма и Севастополя.

«Дорогая Надежда Леонидовна! — на-писала ученица после посещения спек-такля “Только родина во все стороны…”.— Хочу от имени учеников гимназии им.Ильи Сельвинского выразить Вам боль-шую благодарность за то мероприятие,которое состоялось в Евпатории благо-даря Вам и нашим учителям. 22 сентября2017 года у нас в гостях был известныйрусский писатель В.Н.Крупин, и мывстречали его спектаклем по его про-изведениям.

Я наблюдала за всем происходящимиз зала и восхищалась глубиной мыслиВладимира Николаевича и приложенны-ми стараниями наших учеников. Многиеиз моих одноклассников даже открылисьдля меня с другой стороны. По-настоя-щему вжившись в роль и вкладывая вспектакль всю душу, чтобы лучше пере-дать характеры героев, они показывалиистинное понимание произведения.

Ведь не так легко открыть для себя чужиепереживания! Поняв многие истины идаже немного переосмыслив своё миро-воззрение, я ощущала себя после встре-чи с писателем обновлённой!..

А на следующий день мы проводилив школьном музее народной игрушкиэкскурсию для учителей. Мне было оченьприятно, что они слушали нас с не мень-шим увлечением и интересом, чем дети.

С уважением,Екатерина Сенатенко, ученица 10-А

класса».

Учителя Симферопольского районаКрыма написали в редакцию: «Искреннеблагодарим Вас за предоставленнуювозможность принять участие в работеФорума “Классика и современность вшколе ХХI века: роль чтения в жизни со-временного юного поколения”, проводи-мого в рамках проекта “Изучение клас-сики и современной литературы на урокеи во внеклассной работе”. Отличная ор-ганизация мероприятия, прекраснаяпрограмма, содержательные мастер-классы и выступления учителей русскогоязыка и литературы Республики Крым иСевастополя, обмен передовым педаго-гическим опытом, методическими нара-ботками и творческими идеями сблизиливсех участников Форума и сделали рабо-ту насыщенной и продуктивной.

Мы признательны Вам за то, что жур-нал «Литература в школе» предоставляетучителям-словесникам прекрасный ма-териал для работы и даёт возможностьподелиться творческими идеями и нара-ботками.

Уважаемая Надежда Леонидовна!Ваше трепетное отношение к каждомуучастнику семинара, добрые слова обавторах всех публикаций, искренняя лю-бовь к великому русскому слову, высокийпрофессионализм и глубина чувств все-ляют в учительские сердца надежду нато, что совместными усилиями мы помо-жем возродить духовность и нравствен-ность в нашей великой стране!»

Форум дал всем его участникам ощу-щение единой, дружной семьи, принад-лежности к лучшей в мире профессии,требующей учиться, пока учишь, не даю-щей стареть. Словесники Крыма, Сева-стополя, Москвы, Кирова вновь почув-ствовали себя преподавателями самогоглавного школьного предмета, щедро де-лились опытом, по достоинству оценива-ли находки коллег, радовались их успе-хам и пополняли свой методическийопыт. Хочется верить, что у нас всех и унашего журнала «Литература в школе»,более века преданно служащего россий-скому словеснику, есть будущее и мыещё встретимся на гостеприимном полу-острове Крым. Нам есть ещё что обсу-дить, что показать, чем поделиться, чемупорадоваться вместе.

43


Уважаемые читатели, авторы журнала!

При сы ла е мые ва ми ста тьи обя за тель но дол -ж ны быть с по мет кой:

«Толь ко для жур на ла “Ли те ра ту ра в шко ле”».Прось ба при сы лать ма те ри а лы по поч те в

рас пе ча тан ном ви де в двух эк зем п ля рах.При ни ма ют ся ма ши но пи с ные и ру ко пи с ные

ори ги на лы.Все аб бре ви а ту ры дол ж ны быть рас шиф ро -

ва ны при пер вом упо т реб ле нии в тек сте.При ци ти ро ва нии не об хо ди мо де лать би б -

лио гра фи че с кую ссыл ку. От вет ст вен ность запра виль ность дан ных, при ве дён ных в би б лио -гра фи че с ких ссыл ках и при ста тей ном спи ске ли -те ра ту ры, не сёт ав тор. При от сут ст вии би б лио -гра фи че с ких ссы лок и при ста тей но го спи ска ли -те ра ту ры ста тья не рас сма т ри ва ет ся.

За фактический материал статьи несёт от-ветственность автор.

Ре дак ция ос та в ля ет за со бой пра во со кра -ще ния ма те ри а лов.

К ста тье не об хо ди мо при ло жить ан но та -цию и клю че вые (опор ные) сло ва, а так жеука зать eJmail.

По жа луй ста, не за будь те при слать све де-ния о се бе:— Фа ми лия, имя, от че ст во.— Ме с то жи тель ст ва (ре с пуб ли ка, край, об ласть,

го род) и код ре ги о на.— Да та и ме с то ро ж де ния.— Па с порт ные дан ные (се рия, №, кем и ко г да

вы дан).— ИНН, № пенсионного страхового свидетель-

ства.— Об ра зо ва ние (вуз, спе ци аль ность, год окон -

ча ния).— Учё ная сте пень и зва ние (ес ли име ет ся; год

при су ж де ния или при сво е ния — в скоб ках).— До маш ний ад рес с поч то вым ин де к сом.— До маш ний те ле фон с ко дом го ро да, мо биль -

ный те ле фон и E|mail.— Ме с то ра бо ты или учё бы (на име но ва ние ор га -

ни за ции и под ра з де ле ния — фа куль те та, ка -фе д ры, от де ла).

— Дол ж ность; вре мя ра бо ты на дан ной дол ж -но сти.

— Слу жеб ный ад рес с поч то вым ин де к сом.— Слу жеб ный те ле фон (с ко дом го ро да).— Пред по ла га е мая да та за щи ты (для со ис ка -

те лей).— На уч ный ру ко во ди тель или кон суль тант (фа -

ми лия, имя, от че ст во, учё ная сте пень и зва-ние — для со ис ка те лей).

При отсутствии всех вышеуказанных данных гонорар

не начисляется и не выписывается.

Вни ма нию соискателей на учёную степень!

Со г ла с но тре бо ва ни ям ВАК не об хо ди моука зать:— поч то вый ад рес ву за или ме с та ра бо ты (с ин де -

к сом); те ле фон, ад рес элек т рон ной поч ты;— на рус ском и ан г лий ском язы ках: фа ми лию,

имя, от че ст во, дол ж ность, учё ную сте пень, учё -ное зва ние, за гла вие ста тьи, ан но та цию (2—4пред ло же ния), клю че вые сло ва (ма к си мум 5).

По ми мо ссы лок на ис то ч ни ки не об хо ди мопо ме с тить в кон це ста тьи би б лио гра фи че с кийспи сок.

Рас сма т ри ва ют ся ста тьи при на ли чии по ло -жи тель ной ре цен зии ка фе д ры, на ко то рой за щи -ща ет ся со ис ка тель (или на уч но го ру ко во ди те-ля), и ре цен зии не за ви си мо го экс пер та (ав то ри -тет но го учё но го в со от вет ст ву ю щей об ла с ти) поза про су ре дак ции.

Пла та с со ис ка те лей на учё ную сте пень запуб ли ка цию не взи ма ет ся.

ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ!НЕ ЗАБУДЬТЕ ПРОДЛИТЬ ПОДПИСКУ

НА 2018 ГОД!

СТАНОВИТЕСЬ НАШИМИ АВТОРАМИ!

C O N T E N T SIRKUTSK AND THE IRKUTSK REGION

ON THE 80th ANNIVERSARY OF V.G.RASPUTIN AND A.V.VAMPILOV

A.G.RUMYANTSEV — Talent from the depths of Siberia. Valentin Rasputin . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 2His theater educates the soul. Alexander Vampilov . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 8

V.Y.IVANOVA — The clocks image in the books by Valentin Rasputin . . . . . . . . . . . . . . . . .10

S.R.SMIRNOV, E.O.FALALEEVA — The sun in a stork nest. Alexander Vampilov today . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .13

O.Y.YURYEVA — The meaning of the title of F.M.Dostoevsky novel “Crime and Punishment” . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .17

A.Y.KORBUT — Experimental methods for studying a literary work in school . . . . . . .23

I.V.SOSNOVSKAYA — Educational strategies: analysis and interpretation of a the work of art . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .27

A.G.BONDAREV — Literature for youth of the Irkutsk region: the Siberian myth of theXXth century . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .31

I.A.BILIENKOVA — Anna Akhmatova and Marina Tsvetaeva. About analysis of lyric poetry . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .34

M.Y.GAVRILKINA — “From my point of view from another word…” Preparation to the final literature essay: the search for the context. Venedikt Erofeev. “Notes of a psychopath”. XIth Grade . . . . . . . . . . . . . .37

Events

Classics and modernity in the school of the XXIst century: the role of reading in the life of modern youth. Analytical review of the workshop for the Russian language teachers of Crimea and Sevastopol . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .40

ЛВШКОЛЕ ИТЕРАТУРА...

Documents

Transcript of ЛВШКОЛЕ ИТЕРАТУРА...