БЮДЖЕТНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ...

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ

БЮДЖЕТНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ

«ОРЕНБУРГСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

На правах рукописи

ДЕТКОВ

Вячеслав Юрьевич

МИКРОЭЛЕМЕНТОЗЫ И МЕТАЛЛОТОКСИКОЗЫ

У ДЕТСКОГО НАСЕЛЕНИЯ САНКТ-ПЕТЕРБУРГА

И ПУТИ ИХ СНИЖЕНИЯ

14.03.03 – патологическая физиология

14.01.08 – педиатрия

Диссертация

на соискание ученой степени

доктора медицинских наук

Научные консультанты:

член-коррспондент РАН профессор А.Н. Бельских

профессор А.В. Скальный

Санкт-Петербург - 2017

2

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ .............................................................................................................. 6

Глава 1. МИКРОЭЛЕМЕНТНЫЙ СТАТУС ДЕТЕЙ САНКТ-ПЕТЕРБУРГА

И ЕГО РОЛЬ В САНИТАРНО-ЭПИДЕМИОЛОГИЧЕСКОМ

БЛАГОПОЛУЧИИ МЕГАПОЛИСА (ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ) ......................... 16

1.1. Элементный статус детского населения Санкт-Петербурга ...................... 19

1.2. Связь между элементным статусом населения и заболеваемостью ........ 23

1.3. Макро- и микроэлементы в рационах питания и в волосах

детского населения ........................................................................................ 37

1.4. Лабораторные индикаторы эколого-зависимой патологии ........................ 46

1.5. Методы коррекции микроэлементного статуса ........................................... 50

Глава 2. МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ ................................. 53

2.1. Характеристика обследованного детского населения ................................ 53

2.2. Антропометрические обследования детей .................................................. 54

2.3. Оценка элементного статуса ......................................................................... 56

2.3.1. Отбор и преаналитическая подготовка проб для элементного

анализа ..................................................................................................... 56

2.3.2. Выполнение элементного анализа биологических образцов ............. 58

2.4. Материалы и методы при проведении токсикологических

исследований ................................................................................................. 59

2.5. Экспериментальное исследование ............................................................... 60

2.6. Математико-статистические методы обработки результатов

исследования .................................................................................................. 64

Глава 3. ЭЛЕМЕНТНЫЙ СТАТУС И МЕДИКО-ДЕМОГРАФИЧЕСКИЕ

ПОКАЗАТЕЛИ ДЕТСКОГО НАСЕЛЕНИЯ САНКТ-ПЕТЕРБУРГА И

СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ФЕДЕРАЛЬНОГО ОКРУГА ....................................... 65

3.1. Данные многоэлементного скрининга детского населения Северо-

Западного федерального округа................................................................... 65

3.2. Данные многоэлементного скрининга детского населения

3

Санкт-Петербурга .......................................................................................... 72

3.3. Элементный статус и медико-демографические показатели

детского населения Северо-Западного федерального округа ................... 79

Глава 4. ВЗАИМОСВЯЗЬ ЭЛЕМЕНТНОГО СТАТУСА С

ПОКАЗАТЕЛЯМИ ФИЗИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ И

ФИЗИОЛОГИЧЕСКИМИ ПОКАЗАТЕЛЯМИ У ДЕТЕЙ И МОЛОДЕЖИ

ПРИЗЫВНОГО ВОЗРАСТА ................................................................................. 93

4.1. Сравнительный анализ элементного статуса детей и молодежи

Санкт-Петербурга призывного возраста ............................................................. 93

4.2. Элементный статус детского населения Санкт-Петербурга: оценка

канцерогенного и неканцерогенного риска ........................................................ 97

4.3. Связь элементного статуса детей с антропометрическими и

морфофункциональными показателями ........................................................... 103

4.4. Факторы периода новорожденности, влияющие на элементный статус

детей школьного возраста................................................................................... 110

4.5. Оценка мультиэлементного статуса как способ анализа

функциональных особенностей организма ...................................................... 112

4.6. Анализ показателей физиологического баланса детей и молодежи

допризывного возраста ....................................................................................... 120

4.7. Исследования содержания кобальта в сыворотке крови у детей с

напряженным уровнем физиологического баланса ......................................... 123

Глава 5. ВЛИЯНИЕ ПЕРСОНАЛИЗИРОВАННОЙ ФАРМАКО-

НУТРИЦЕВТИЧЕСКОЙ КОРРЕКЦИИ НА СОСТОЯНИЕ ЗДОРОВЬЯ

ДЕТЕЙ И МОЛОДЕЖИ ДОПРИЗЫВНОГО ВОЗРАСТА ............................... 128

5.1. Динамика содержания химических элементов в волосах ........................ 128

5.2. Клинические результаты фармаконутрицевтической коррекции

молодежи допризывного возраста ..................................................................... 129

5.3. Изменение заболеваемости молодежи допризывного возраста .............. 131

5.4. Взвимосвязи содержания макро- и микроэлементов в рационах

питания и в волосах молодежи допризывного возраста ................................. 137

4

5.5. Взаимосвязи макро- и микроэлементов, определяемых в волосах

молодежи допризывного возраста ..................................................................... 142

Глава 6. СРАВНИТЕЛЬНОЕ ИЗУЧЕНИЕ ПОДОСТРОЙ ТОКСИЧНОСТИ

ЦИНКОРГАНИЧЕСКИХ КОМПЛЕКСОВ У ЖИВОТНЫХ .......................... 155

6.1. Влияние цинкорганических комплексов на состояние центральной

нервной системы крыс ........................................................................................ 156

6.2. Влияние цинкорганических комплексов на состояние

периферического кроветворения крыс .............................................................. 158

6.3. Влияние цинкорганических комплексов на функциональное

состояние печени крыс ....................................................................................... 163

6.4. Влияние цинкорганических комплексов на состояние обмена

веществ крыс........................................................................................................ 168

6.5. Влияние цинкорганических комплексов на функциональное

состояние почек крыс.......................................................................................... 170

Глава 7. ВОССТАНОВИТЕЛЬНАЯ КОРРЕКЦИЯ (ЛЕЧЕНИЕ) ДЕТЕЙ,

НАПРАВЛЕННАЯ НА НОРМАЛИЗАЦИЮ МИНЕРАЛЬНОГО ОБМЕНА ... 174

ВЫВОДЫ ............................................................................................................. 187

ЗАКЛЮЧЕНИЕ ................................................................................................... 189

ПРАКТИЧЕСКИЕ РЕКОМЕНДАЦИИ ............................................................. 191

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ ................................................................................. 192

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ ................................................................................... 192

ПРИЛОЖЕНИЯ ................................................................................................... 212

Приложение 1 ...................................................................................................... 212

Приложение 2 ...................................................................................................... 214

Приложение 3 ...................................................................................................... 216

Приложение 4 ...................................................................................................... 217

5

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность исследования. В настоящее время показано, что

элементный портрет человека и его состояние здоровья тесно взаимосвязаны

между собой (Элементный статус населения России, 2012). Исследования,

выполненные с использованием многоэлементного анализа волос (Бонитенко

Е.Ю., 2010) показали, заболеваемость различными группами заболеваний

напрямую зависит от изменении концентрации в волосах химических

элементов. Причем, как токсичных, так и эссенциальных. Однако все эти

исследования проводились на очень ограниченном контингенте

обследованных. В то же время, попытки оценить взаимосвязь между

состоянием здоровья населения крупных административных образований и

субъектов Российской Федерации, и содержанием в волосах химических

элементов, несмотря на очевидную актуальность проблемы, а тем более у

детского населения, не предпринимались.

Эффект воздействия загрязненной среды на человека зависит от

уровня и вида загрязнителя, длительности его воздействия, исходного уровня

состояния здоровья, сочетанного влияния природной среды и

неудовлетворительных социальных факторов (Киселев А.В., 1997; Ковалев

И.В., 2003; Кривошеев Ю.К., 2005). Следует отметить, что на организм

человека действует совокупность факторов малой интенсивности, которая

обычно вызывает биологический ответ организма на загрязнители в виде их

накопления в тканях организма, появления физиологических сдвигов в

организме, развития болезней накопления и смерти (Ермолаева С.В., 2006;

Здравоохранение в России, 2009; Информационное письмо № 1100/1684-0-

111 Департамент Госсанэпиднадзора Минздрава России, 2000; Латышевская

Н.И., 2009).

Наиболее чувствительны к воздействию факторов окружающей среды

группы детского населения со сниженными адаптационными возможностями.

К ним, в первую очередь, следует отнести детей, для которых характерно

6

возрастное развитие эндокринных, иммунокомпетентных и других структур,

что часто приводит к возникновению состояний сниженной адаптации по

отношению к инфекциям, аллергическим реакциям и заболеваниям (Жилина

Л.П., 2007; Тимофеев В.П., 1991; Чередеев А.Н., 1993; Чуйков Д.А., 2007).

Многогранность антропогенной нагрузки в городской среде в

совокупности с производственными факторами выражается в сложности

установления взаимосвязи между здоровьем и окружающей средой

(Захарченко М.П., 1997; Чернякина Т.С., 2006; Оберликс Д., 2008).

В Санкт-Петербурге и в других крупных городах России,в которых

сконцентрированна значительная часть населения страны, особо выраженно

проявляются тревожащие тенденции к изменениям в состоянии здоровья

детей, которые развиваются на фоне значительного антропотехногенного

загрязнения окружающей среды (Бобылев С., 2002; Горбанев С.А., 1997;

Чернякина Т.С., 2006; Lewis T.L., 2012; Denerowicz D., 2012; Tchounwou P.B.,

2012; Monachese M., 2012). В связи с этим представляют интерес

исследования влияния обмена жизненно важных химических элементов у

детей на их функциональные показатели в условиях мегаполиса (Безуглая

Э.Ю., 1986; Vogt R., 2012; Calderon-Garciduehas L., 2012; Trasande L., 2011).

Известно, что дети Санкт-Петербурга испытывают повышенную нагрузку

токсическими элементами и дефицит жизненно важных макро- и

микроэлементов, в частности кобальта (Co) (Перепеченко В.П., 2004;

Яновский В.В., 2006; Федеральная служба государственной статистики, 2009;

Государственный доклад «О санитарно-эпидемиологической обстановке в

Ленинградской области», 2009). Интенсивная антропотехногенная нагрузка

накладывает отпечаток на «элементный портрет» жителей Санкт-Петербурга,

определяемый с помощью анализа волос на содержание химических

элементов (Агаджанян Н.А., 2001; Маймулов В.Г., 2005; Горбачев, А.Л., 2007;

Баранова О.В., 2013). По мнению ведущих ученых-гигиенистов и

токсикологов (Захарченко М.П., 1997, Леви Л., 1979, Лимин Б.В., 2003;

Шацова Е.Н., Сычева Л.Н., 1995), определение содержания химических

7

элементов в волосах является значимым показателем в гигиенической

диагностике состояния здоровья человека, его адаптации к условиям

проживания, а также уровнем обеспеченности его организма всеми

необходимыми микронутриентами.

Многоэлементный анализ позволяет оценить не только фактическое

содержание химических элементов в волосах и отражение их обмена в

организме, но и наблюдать происжодящие между ними

взаимоотношения,выражаемые в синергизме и антагонизме макро- и

микроэлементов (Министерство природных ресурсов и экологии Российской

Федерации, 2010; Ковальский В.В., 1974, 1982; Ревич Б.А., 2004; Яновский

В.В., 2006).

Хорошо известно, что на развитие ребенка, в частности когнитивное,

оказывает влияние характер питания, обеспеченность организма нутриентами,

в том числе микроэлементами. Они обеспечивают процессы пролиферации

клеток, синтеза ДНК, метаболизма гормонов и нейромедиаторов,

функционирования ферментов мозга (Ермолаева С.В., 2006; Захарченко М.П.,

1997; Лимин Б.В., 2003; Чернякина Т.С., 2006; Kile M.L., 2013; Guo L., 2013;

Li H., 2013; Behrens T., 2011; Hossain M.B., 2012). Ранее была показана связь

между содержанием химических элементов в биосубстратах и

саногенетическим статусом человека (Костяев А.И., 2009; Леви Л., 1979;

Ревич Б.А., 2004).

Такие негативные факторы, как перенаселённость, шум,

загрязнённость воздуха автомобильными выхлопными газами и пылью,

ежедневные стрессы – приводят к ухудшению качества жизни городского

населения и ухудшению состояния его здоровья.

Нездоровая экологическая ситуация в Санкт-Петербурге

способствуетразвитию хронических заболеваний в 5–7 раз чаще, чем в

экологически чистой сельской местности (110; Чернякина Т.С., 2006;

Маймулов В.Г., 2007; Олейникова Е.В., 2009).

Таким образом, формирование элементного статуса организма в

8

процессе онтогенеза выражается а его постоянной физиологической

потребности в макро- и микроэлементах, и изменяется под влиянием

сезонных, природно-климатических факторов окружающей среды, ее степени

загрязнения токсичными элементами (Авцын А.П., 1991; Lewis T.L., 2012;

Streets D.G., 2011; North M., 2011). Поэтому своевременная диагностика и

коррекция элементного статуса населения, в первую очередь детей, является

важнейшим показателем здоровья, профилактики и лечения возможных

заболеваний.

Степень разработанности темы исследования.

Общеизвестно, что уровень здоровья в существенной степени

определяется биогеохимическими особенностями, включающими природные

и антропогенные факторы (Маймулов В.Г., 2000). При этом уровень

популяционного здоровья населения напрямую зависит от уровня токсичных

химических элементов техногенного или природного происхождения и их

избытка в окружающей среде, баланса потенциально опасных химических

элементов и эссенциальных макро- и микроэлементов, являющимися их

антагонистами. Наиболее выраженное неблагоприятное влияние на уровень

популяционного здоровья населения оказывает сочетание низкокомфортных

условий жизни с дефицитом равновесия химических эссенциальных

элементов в организме (на фоне избытка токсикантов) (Авцын А.П., 1991;

Скальный А.В., 2003; Бонитенко Е.Ю., 2010; Wise S.S., 2011).

Интенсивное развитие промышленного производства сопровождается

насыщением биосферы химическими элементами. Вокруг предприятий

(особенно металлургического профиля) формируются техногенные аномалии

с повышением содержания в биосфере таких токсических элементов, как Hg,

Pb, As, Ni, Cr и др., которые можно определить как антропобиогеохимические

провинции (зоны), в пределах которых наблюдается ответная реакция

организмов, проявляющаяся в виде заболеваний (Сает Ю.Е., 1990; Белякова

Т.М., 1999; Lou J., 2013; Valent F., 2013; Al-Batanony M.A., 2013; Thompson

M.R., 2012; Sughis M., 2012).

9

Установлено, что если для взрослых наиболее значимыми для

развития заболеваний, завясищих от окружающей экологической обстановки,

являются профессиональные факторы, вредные привычки, воздействие

выхлопных газов транспортных средств, предполагающие ингаляционный

путь поступения токсикантов, то для детей, которые менее мобильны и не

контактируют со многими вредными факторами, более значимо поступление

токсикантов в организм с осажденной пылью путем «рука-рот» (Скальный

А.В., 2000; Mania M., 2012; Llop S., 2012; Frohlich E., 2011).

По данным Саета Ю.Е. и соавт. (1990), в окружающей среде крупных

мегаполисов уровень загрязнения такими микроэлементами как Hg, Cd, Pb,

Cr, Zn, Cu, и других микроэлементов во много раз выше, чем в сельской

местности. Вместе с тем выявлен дефицит Ca, Cr, Se, Cu, Mg, Fe Mn, и Zn,

сопряженный с увеличением частоты развития болезней практически всех

классов. У детей с дефицитом Ca, Cr, Se, Cu, Mg, Fe Mn, и Zn выявляется

сочетание таких болезней, как болезни органов пищеварения, кожи и

подкожной клетчатки, травм и отравлений (XI, XII, и XIX классов

соответственно) (Скальный А.В., 2012; Shao J. 2013; Tejera R.L. 2013; Son Y.0.

2012).

До настоящего времени не проводились исследования в которых

комплексно были бы проанализированы частота и проявления

микроэлементозов и металлотоксикозов у детей Санкт-Петербурга –

будущего призывного контингента.

Цель исследования.

Изучить частоту и проявления микроэлементозов и

металлотоксикозов у детей Санкт-Петербурга, разработать целенаправленную

профилактику нарушений обмена микро- и макроэлементов.

Задачи исследования:

1. Оценить элементный статус детей Санкт-Петербурга и Северо-

Западного федерального округа и его связь с медико-демографическими

показателями, определяющими здоровье призывного контингента.

10

2. Выявить роль нарушений микроэлементного статуса в задержке

физического развития и отклонениях физических показателей подростков и

молодежи призывного возраста.

3. Изучить персонализированную фармаконутрицевтическую

коррекцию состояния здоровья детей и подростков.

4. Исследовать взаимосвязь между заболеваемостью детского

населения Санкт-Петербурга и его элементным статусом.

5. Провести экспериментальное исследование подострой токсичности

цинкорганического комплекса, входящего в бальзам медовый «Геполайф» и

цинктерала у детей допризывного возраста.

Научная новизна работы.

Впервые проведено комплексное изучение элементного статуса и дана

оценка степени риска развития микроэлементов у детского населения Санкт-

Петербурга.

Установлено, что детское население как Санкт-Петербурга, так и

Северо-Западного федерального округа в целом, в большей степени, чем

население Центрального Федерального округа, подвержено риску

микроэлементозов и в том числе металлотоксинов по Be, Pb, Hg, Cd, Al, As, а

также риску дефицита Mg и Ca.

Подтверждено, что совокупность социальных, экологических,

экономических, климатогеографических факторов оказывает существенное

влияние на элементный статус детского населения, эта совокупность

факторов определяет различия в развитии человеческого потенциала

регионов, требующие учёта при проведении социально-экономической

политики, в первую очередь в области продовольственного обеспечения,

организации здравоохранения и природоохранительных и эколого-

гигиенических мероприятий.

Учитывая большое количество населения в г. Санкт-Петербурге,

следует признать проблему нарушений его элементного статуса чрезвычайно

важной для здравоохранения не только города, но и всей страны.

11

Результаты исследования показали необходимость включения в

практическое здравоохранение Санкт-Петербурга и Северо-Западного

федерального округа мероприятий по гигиенической диагностике

микроэлементов и металлотоксикозов с проведением целенаправленных

массовых оздоровительных мероприятий, включая элиминацию элементов-

токсикантов (поллютантов) и обогащение водно-пищевых рационов Mg, Ca, и

возможно, Zn, Co, Se и Mn.

Теоретическая и практическая значимость работы

Теоретическая значимость работы состоит в описании

микроэлементных расстройств, рассмотрении их роли в формировании

нарушений развития детей и физической выносливости подростков.

Традиционно дисэлементозам и металлотоксикозам уделяли сравнительно

мало внимания, несмотря на то, что многие металлы, находясь в организме в

незначительных количествах, существенным образом определяют функции

металлсодержащих ферментов ключевых метаболических каскадов. В

диссертации изложены симптомы металлотоксикозов в четкой привязке к

содержанию микроэлементов в биосредах.

Практическая значимость работы состоит в оценке состояния здоровья,

том числе физической выносливости лиц призывного возраста, обосновании

возможности улучшения физической адаптации призывников посредством

коррекции микроэлементного статуса, а также оценке характеристик

эффективности и безопасности средств коррекции дисметаболических

состояний.

Результаты работы внедрены в деятельности ГУЗ «Детская городская

больница № 19 им. К.А. Раухфуса» г. Санкт-Петербург, АНО «Центр

биотической медицины» Москва, клиническом отделении ФГБУН «Институт

токсикологии» ФМБА России.

Методология и методы исследования

Замысел исследования основан на последовательном выполнении

этапов, каждый из которых определяет базу для проведения последующих

12

исследований и практической реализации работы:

– оценка заболеваемости детей и лиц призывного возраста в Санкт-

Птербурге и Северо-Западном федеральном округе;

– оценка роли дисэлементозов и металлтоксикозов в формировании

нарушений здоровья лиц призывного возраста;

– обоснование возможности персонализированной фармакологической

коррекции на состояние здоровья детей и подростков;

– оценка свойств препаратов для коррекции микроэлементного статуса.

В работе реализованы демографические, антропометрические и

аналитические методы, позволяющие увязать количественное содержание

микроэлементов с отклонениями в физическом состоянии оргнизма, то есть

реализовать парадигму токсикологических исследований закономерностей

«доза – эффект». Результаты измерений подвергнуты адекватной

статистической обработке.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Распространенность микроэлементозов и металлотоксикозов среди

детей Санкт-Петербурга представляет реальную угрозу здоровью взрослого

населения.

2. Избыточное накопление токсичных микроэлементов на фоне

дефицита эссенциальных макро- и микроэлементов является отличительной

чертой элементного статуса детей Санкт-Петербурга. Наиболее выражены

опасные сдвиги в элементном статусе у девочек. У них выявлена

максимальная частота избыточного накопления в волосах As (канцероген I

класса опасности, гепатотоксичный элемент, отрицательно влияющий на

состояние кожных покровов и кроветворение), Hg, Al (нейро- и

нефротоксиканты), Sn (отрицательно влияет на кроветворение). Во всех

группах детей повышен риск кадмиоза, представляющего опасность для

иммунной, костно-мышечной и мочевыделительной систем. Для девочек

типичен избыток Si, Se. Важно подчеркнуть, что ведущими дефицитами для

всего детского населения города являются нехватка Mg и Mn, для девочек –

13

Ca. Перечисленные дефициты могут отрицательно влиять на частоту

патологии опорно-двигательного аппарата (Ca, Mg, K, Mn – риск остеопатий,

остеопороза, миопатий), сердечно-сосудистой (K, Mg), нервной (Mg, Mn, K)

систем и других заболеваний.

3. Микроэлементозы, возникающие в детском возрасте, развиваются и

закрепляются у жителей Санкт-Петербурга, что отражает сниженную

возможность организма адаптироваться к условиям проживания в городе и

становится предпосылками для развития элементозависимых заболеваний, в

том числе, связанных с металлотоксикозами. Это закономерно приводит к

ухудшению медико-демографических показателей. Можно предположить, что

коррекция микроэлементозов в детском возрасте оказывает выраженное

саногенетическое влияние и являются мерой профилактики хронических

заболеваний у трудоспособного взрослого населения Санкт-Петербурга.

4. Уровень функциональных резервов детей, проживающих в Санкт-

Петербурге, существенно зависит от обеспеченности эссенциальными

элементами, в первую очередь Со, являющегося составной частью витамина

В12, участвующего в процессах анаболизма, регуляции функций нервной,

кроветворной и мышечной систем.

5. Канцерогенный и неканцерогенный риски связаны с избыточным

накоплением потенциально опасных химический элементов (As, Sn) на фоне

дефицита эссенциальных элементов (Mg, Se, Co) – их функциональных

антагонистов, что подтверждает предположение о ведущей роли дисбаланса

химических элементов в формировании дизрегуляционной патологии.

6. Значительная часть детей страдает от дефицита Zn. В городе

назрела необходимость проведения дополнительных санитарно-

гигиенических исследований и разработки массовых оздоровительных

мероприятий, включая элиминационные и обогащение водно-пищевых

рационов Ca, Mg и, возможно, Mn, Zn.

7. Существует достоверная и выраженная корреляционная связь

между заболеваемостью (общей и по нозологиям) детей Санкт-Петербурга и

14

его элементным статусом.

Апробация работы.

Материалы диссертации доложены и обсуждены на I и II

Международных конференциях «Бабенкiвскi читання» – Ивано-Франковск

(Украина) 2011, 2013 гг., Всероссийской научно-практической конференции

«Югра – за здоровый образ жизни», Ханты-Мансийск, 2012 г.,

международной конференции «Современные аспекты

бальнеофизиотерапевтических технологий в медицинской реабилитации». –

Москва – Прага – Марианские Лазне, – 2013 г., Международной конференции

EUSUHM 2013 «Reducing health inequalities for Europe`s children and young

people», Лондон 2013 г., а также в сборнике нормативно-правовых

документов «Гигиена детей и подростков», Москва 2013 г., пособии для

медицинских работников образовательных учреждений «Оценка физического

развития детей и подростков в образовательных учреждениях. Профилактика

ожирения у школьников», Москва 2013 г., коллективной научной монографии

«Формирование здоровья детей и подростков в системе непрерывного

образования», Новосибирск 2013 г.

Публикации. По теме диссертации опубликовано 21 работа, в том

числе 12 статей в рецензируемых изданиях, рекомендованных ВАК для

публикаций работ соискателей учёной степени доктора медицинских наук.

Объем и структура диссертации. Диссертация изложена на 235

страницах машинописного текста, состоит из введения, обзора литературы,

описания материалов и методов исследования, результатов исследования и их

обсуждения, выводов, списка цитируемой литературы и приложений. Список

литературы включает 175 источников, в том числе 103 отечественных и 72

иностранных авторов. Диссертация содержит 67 таблиц, 4 приложения,

иллюстрирована 9 рисунками.

15

Глава 1. МИКРОЭЛЕМЕНТНЫЙ СТАТУС ДЕТЕЙ САНКТ-ПЕТЕРБУРГА И

ЕГО РОЛЬ В САНИТАРНО-ЭПИДЕМИОЛОГИЧЕСКОМ БЛАГОПОЛУЧИИ

МЕГАПОЛИСА (ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ)

1.1. Элементный статус детского населения Санкт-Петербурга

Санкт-Петербург испытывает выраженную техническую и

антропогенную нагрузки, что оставляет отпечаток на элементном статусе его

жителей.

Нарушение элементного статуса детей было подтверждено в работах

С.М. Ловцевича (2006). По изменениям состава элементов в волосах: более

чем у 60% детей и подростков выявлен дефицит магния (Mg), меди (Cu),

кальция (Са), цинка (Zn), селена (Se), а у 30% детей – накопление свинца

(Pb).

У дошкольников выявлен наиболее выраженный дефицит

эссенциальных элементов, у школьников младших классов – накопление

токсичных элементов, у старшеклассников – элементный статус наиболее

сбалансирован.

Изучение взаимосвязи определенных показателей физического

состояния детского населения и состав элементов в организме, выявило

обратно-пропорциональную связь между концентрацией определенного вида

ксенобиотиков (мышьяк (As), ртуть (Hg)) и уровнем физической

работоспособности, а для селена (Se) наоборот, выявлена прямая

зависимость. Это обьясняется тем, что Se, являясь наиболее необходимым

элементом (мощный антиоксидант) и в большей степени влияющий на

состояние здоровья дошкольников, приводит к тому, что при его дефицит в

организме выражается снижением уровня работоспособности и физической

выносливости (Волосникова Т.В., 2011; Ekinci M., 2014).

Чернякина Т.С. (2006) выявила особенность изменения элементного

статуса у детей Санкт-Петербурга в зависимости от возраста и пола,

16

характеризующиеся различиями в процессах адаптации к меняющимся

условиям окружающей среды и жизнедеятельности растущего организма по

уровням антиоксидантной и антитоксической защиты, состоянию

симпатоадреналовой системы.

Пониженные, по сравнению со средним по России, уровни

содержания эссенциальных элементов – Se и Са в биологических средах

детского организма вызвано малым содержанием их в продуктах питания и

питьевой воде соответственно. Понижение содержания Se и Са в волосах

детей приводит к накоплениям в организме их антагониста – Pb, что

подтверждено биоиндикацией, выявившей превышение допустимого уровня

концентрации Pb в волосах у 17,48% детей (14,21–23,32% в разные годы), а в

сыворотке крови – у 12,1% (Чернякина Т.С., 2006).

Ранжирование суммарного показателя микроэлементов (МЭ) выявило,

что дети, проживающие в Санкт-Петербурге испытывают наиболее

неблагоприятные эффекты от дефицитов марганца (Mn), магния (Mg), натрия

(Na), селена (Se) и кремния (Si).

В результате антропогенного загрязнении окружающей среды и

возникших неблагоприятных природно-геохимических факторов нарушений

минерального гомеостаза организама, в виде дефицита таких

микроэлементов, как Со, Са, Si, Se, может способствовать росту

заболеваемости (болезни крови и опорно-двигательного аппарата, сердечно-

сосудистой и иммунной систем, болезни легких и бронхов), а дисбаланс их

медиаторного обмена – к перенапряжению центральной нервной системы

(ЦНС) и трудности в обучении (Lemire M., 2011).

Обнаруженное дозозависимое влияние токсиканта свидетельствует о

целесообразности снижения установленного Всемирной организацией

здравоохранения (ВОЗ) биологически допустимого уровня свинца, в

условиях воздействия факторов малой интенсивности, с 8 мкг/г до уровня 5

мкг/г.

Апробация системы эндоэкологической реабилитации детей «группы

17

риска» в отношении развития экопатологии, была проведена Т.С. Чернякиной

(2006) и включала элиминацию ксенобиотиков и коррекцию гомеостаза. Она

позволила существенно снизить содержание Pb в биосредах, поддержать

адаптационный гомеостаз детского организма в режиме функционального

напряжения и профилактировать срыв компенсаторных механизмов,

способствуя повышению антиоксидантного уровня и активизации

детоксикационных систем ребенка, нормализации перекисных и свободно-

радикальных реакций, а так же активации пластического и энергетического

обменов, повышению уровня иммунологической реактивности и снижению

детской заболеваемости на фоне стойкого профилактического эффекта.

При исследовании содержания Pb в биологических средах 5440 детей

дошкольного возраста Центрального района Санкт-Петербурга методом

атомно-адсорбционной спектрометрии выявило, что его среднее содержание

Pb в волосах определяется у 17,48% детей (4,7–5,7 мкг/г) (от 14,21 до 23,32%

в разные годы), а дошкольников, концентрация Pb в волосах которых

превышила 8 мкг/г (принятый в настоящее время биологический допустимый

уровень), что определило их отнесение к группе экологического риска. У

12,1% детей содержание в волосах Pb выявило и превышение его

концентрации в крови. В группе детей экологического риска в крови которых

превышено содержание Pb в 4 раза больше, чем в той группе, где содержание

Pb в волосах меньше 8 мкг/г (соответственно 25,71 и 6,74%). Состояние

здоровья дошкольников с допустимым уровнем содержания Pb находится на

значительно более высоком уровне, чем у детей входящих в группу

экологического риска, что проявляется у них более высоким уровнем

заболеваемости (соответственно 203,7 и 698,6 на 1000 чел.), большим

процентным соотношением "часто болеющих" детей (соответственно 8,5% и

15,4% соответственно), а так же более низким уровнем нервно-психического

и общефизического развития (Богданов Х.У., 2004).

Биогеохимическая среда, отражающая интегральное воздействие

природно-техногенных факторов, как показано Ю.Н. Лобановой (2007),

18

оказывает главенствующее воздействие на уровень макро- и микроэлементов

в организме человека. Уровень содержания элементов химического состава в

волосах практически здоровых детей указывают на разнообразие

элементного гомеостаза, возникающее при адаптации детского организма к

различным климато-географо-социальным факторам воздействия на него

окружающей среды.

Т.С. Чернякиной (2006) установлено, что у детей Санкт-Петербурга в

волосах выявлено достоверное повышенние уровня фосфора (P) и железа (Fe)

(в 1,2 раза) и нехватка Zn (р<0,01). Кроме того, в волосах детей Санкт-

Петербурга, по сравнению с Москвой, Магаданом, Новосибирском,

Иркутском, Тулой, были выявлены повышенные значения всех токсичных

элементов (Демидов В.А., 2001, 2011).

Однако, у детского населения Санкт-Петербурга, выявлены

относительно низкие уровни содержания в волосах Mg (62%), Mn (53%), Zn

(51%), Cr (46%), Ca (40%), K (39%), кобальта (Co) (38%), P (34%) и Se (30%).

Это объясняется возникновением дефицитов этих эссенциальных элементов,

причиной которых является избыточное содержание в волосах кадмия (Cd)

(32%), Hg и олова (Sn) (22%), Pb, As и никеля (Ni) (21%), что соответствует

данным Т.С. Чернякиной (Айвазова Е.А., 1998).

Таким образом, «элементный портрет» детского населения Санкт-

Петербурга характеризуется наличием так называемого «синдрома

мегаполиса» (Ковальский В.В., 1982), проявляющегося развитием

выраженных дефицитов таких эссенциальных элементов как Ca, Mg, Zn,

развивающися в результате воздействия неблагоприятных факторов

городской среды. Изучение уровня показателей микроэлементов у детского

населения выявило, что в условиях проживания крупных мегаполисов, таких

как Санкт-Петербург, организм детей испытывает максимальный

отрицательный эффект от недостатка Na, Mg, Mn, Se и Si.

Проведенное Ю.Н. Лобановой (2007) комплексное эколого-

физиологическое исследование, показало наличие особенностей

19

«элементного портрета» детского населения проживающего в различных

регионах России и его прямую связь с климато-географо-социальными

факторами воздействия на него окружающей среды.

Таким образом, показатели «элементного портрета» детского

населения ухудшаются в соответствующей последовательности городов

Москва › Магадан › Новосибирск › Иркутск › Тула › Санкт-Петербург.

1.2. Связь между элементным статусом населения и заболеваемостью

Зависимость медико-демографических показателей и заболеваемости

населения наиболее подробно изучены на примере г. Москвы. В работе Е.П.

Серебрянского (2003) исследованы вопросы нагрузки населения Москвы As,

Cd, Cr, Ni и Pb и ее связь с окружающей средой. В работе дана гигиеническая

оценка степени накопления токсичных элементов в волосах взрослого и

детского населения Москвы в сопоставлении с содержаниями этих элементов

и суммарными индексами загрязнения почв и снегового покрова города.

Получены корреляционные зависимости, свидетельствующие о роли

факторов окружающей среды в накоплении токсичных элементов в организме

человека (Демидов В.А., 2001; Онищенко Г.Г., 2002; Орджоникидзе Г.З., 2004;

Осипчук Ж., 2004).

Было выявлено, что у взрослого населения Москвы сформирована

прямая зависимость средней силы между концентрациями в волосах и почве

Cu (r=0,37), P (r=0,33), V (r=0,55), Zn (r=0,33) и отрицательная – Mn (r= –0,75).

У детей населения выявлена положительная корреляция между

концентрациями в волосах и почве Pb (r=0,56) и отрицательная – V (r= –0,64).

При суммировании данных обеих возрастных групп населения выявлена

зависимость концентраций в волосах и почве P (r=0,26), V (r= –0,49), Mn (r= –

0,48).

Полученные данные демонстрируют связь между содержаниями ряда

химических элементов в волосах (P, Pb, V, Cu, Zn) и их концентрацией в

20

городской почве как основного объекта, депонирующего загрязнения

окружающей среды этими элементами. В частности, можно сделать

предположение о том, что и загрязнение почвы такими металлами как Cu, Zn,

V, Pb и повышение их накопления в волосах горожан являются следствием

загрязнения атмосферы города. У детей, кроме этого, вероятен и прямой путь

поступления Pb и других токсичных металлов в организм с осажденной

пылью (Скальный А.В., 1999, 2009,2013).

Индекс суммарного загрязнения Zc почв токсичными металлами

можно рассматривать как адекватный индикатор уровня загрязнения

окружающей среды металлами в целом. В результате проведенного

корреляционного анализа усредненных по административным районам

значений Zc почв и концентраций отдельных элементов в волосах двух групп

населения (взрослых и детей) были выявлены следующие связи.

Статистически достоверная положительная корреляция (по Пирсону)

выявлена приоценке содержания в волосах населения Se (r=0,52), Be (r=0,51),

Pb (r=0,36), Cr (r=0,36), Fe (r=0,35), а отрицательная – Ca (r= –0,42), Mg (r= –

0,47), Na (r= –0,51), As (r= –0,42). У взрослых эта зависимость выглядела

следующим образом: положительная корреляция по P (r=0,39), Na (r=0,49), K

(r=0,55), Fe (r=0,45), Be (r=0,25) и отрицательная – по содержанию в волосах

As (r= –0,51), Ca (r= –0,43), Mg (r= –0,31), Co (r= –0,3). У детей выявлена

сходная картина: статистически достоверная положительная корреляционная

связь Zc почвы с содержанием в волосах Be (r=0,52), Se (r=0,60), Ni (r=0,45),

Cr (r=0,39), отрицательная – с содержанием в волосах Ca (r= –0,34), K (r= –

0,33), Mg (r= –0,58), Na (r= –0,69), Si (r= –0,44) (Скальный А.В., 2003).

Таким образом, увеличение суммарного загрязнения почвы

токсичными металлами отрицательно влияет на минеральный обмен у

населения Москвы, особенно детского.

Это неблагоприятное для состояния здоровья влияние выражается в

виде избыточного накопления в организме в следствии поступления

потенциально опасных экотоксикантов Be, Ni, Cr, Se, Fe, P, Pb (Luna-Porres

21

M.Y., 2014; Rivas A., 2014; Martirosyan A., 2014) и развития дефицитов Ca, Mg,

Co, дисбаланса K, Ca, Na у детей (Скальный А.В., 2003).

При сравнении данных элементного состава волос населения Москвы

с суммарным показателем концентрации металлов в пробах снегового

покрова установлены те же закономерности, которые были получены при

анализе данных элементного состава волос и Zc почвы. Так, у населения

Москвы в целом, рост Zc снега совпадало с повышением содержания в

волосах Pb (r=0,40), Be (r=0,50), Co (r=0,34), Li (r=0,45), P (r=0,36), Se (r=0,67),

Si (r=0,55), Zn (r=0,32) и снижением Ca (r= 0,64), Mg (r= 0,71), Mn (r= 0,67), Ti

(r= 0,67). У взрослых эта закономерность выглядела в виде положительной

корреляции Zc снега с содержанием в волосах Pb (r=0,58), P (r=0,46), Si

(r=0,37), V (r=0,62), Al (r=0,39), As (r=0,48) и отрицательной – Ca (r= –0,60),

Mg (r= –0,67), Mn (r= –0,39), Ti (r= –0,32), Co (r= –0,38). У детей выявлена

иная картина: рост Zc снега сопровождался повышением содержания в

волосах Be (r=0,55), Co (r=0,57), Li (r=0,44), Se (r=0,75), Zn (r=0,39) и

снижением Ca (r= –0,58), Mg (r= –0,57), K (r= –0,32), Mn (r= –0,69), Pb (r= –

0,51), Sn (r= –0,32), V (r= –0,63). Эти различия между показателями у детей и

взрослых можно рассматривать как проявление различий в подверженности

разным неблагоприятным факторам и в преобладании разных путей

поступления экотоксикантов в организм человека в разные возрастные

периоды. Например, в случае Pb у взрослых – это ингаляционный путь, а у

детей – связь «рука – рот» (Скальный А.В., 2003; Andujar P., 2014).

Таким образом, полученные при корреляционном анализе связи между

Zc снега и элементным составом волос указывают на роль общего

загрязнения воздушного бассейна в г. Москва в угнетении показателей

элементного обмена, что может проявляться в виде избыточного накопления

токсичных элементов и общего снижения содержания в организме жизненно

важных элементов (так называемый «синдром мегаполиса») (Скальный А.В.,

2000; Lomnicki S., 2014).

Элементный статус населения Москвы был подробно изучен М.Г.

22

Скальной (2005). Она показала что, встречаемость лиц с повышенным

уровнем Pb среди взрослого населения (выше 2 мкг/г) и детского (выше 5

мкг/г волос) в Москве достаточно низкая (4,5%) по сравнению со многими

другими мегаполисами РФ (Скальный А.В., 2003). Это свидетельствовует об

умеренном загрязнении окружающей среды мегаполиса на период

проведения исследования (2000–2005 гг.) Pb – одним из наиболее

распространенных металлов-поллютантов (Ahmad S.A., 2014).

У взрослого и детского населения Москвы в основном наблюдается

одинаковый уровень токсичных химических элементов, а тк же отмечается

одинаковый по степени выраженности дефицит основных эссенциальных

макро- и микроэлементов. Наиболее опасным для населения, согласно

данным, полученным в исследовании М.Г. Скальной (2005), является

избыточное накопление в организме Cd. Данная проблема наблюдается у

каждого четвертого взрослого и каждого второго ребенка в Москве. При этом

от избытка свинца, население Москвы страдает в меньшей степени (15,2%

взрослых и 4,1% детей). Хочется отметить, что у детей Москвы в значительно

большей, чем у взрослых выявляется повышенное содержание Ni (15,5 и

1,3% соответственно). Сочетание избыточного накопления Cd и Ni, особенно

у детей, что является одним из факторов развития массовой аллергизации

населения и общего снижения иммунитета.

Как взрослое, так и детское население Москвы подвергается, в первую

очередь риску дефицитов Cu, Mg, Zn и Fe. При этом наблюдаются различия в

степени риска возникновения гипоэлементозов у детей и взрослых.

Недостаточность Mg и Zn у взрослых встречали в 39,8 и 33,4%

случаев, тогда как у детей – в 25,8 и 25,5% соответственно. Сравнение

данных, полученных в других регионах РФ, показало, что нагрузка Pb, Cd, As

и Ni населения Москвы носит средневыраженный характер и является

близкой и статистичести равной показателям других регионов РФ.

Выявленное наличие в волосах населения Москвы вышеуказанных

химических элементов было в основном ниже, чем у жителей других

23

мегаполисов России (Боев В.М., 2002; Скальный А.В., 2003).

Связи между элементным статусом и заболеваемостью, выявленны в

своей работе М.Г. Скальной (2005) (табл. 3). Как пример можно взять, что

при инфекционных заболеваниях отмечается специфическая зависимость как,

от повышенния, так и от пониженния содержания Se в волосах. Кроме того,

при недостаточном или избыточном (токсических количествах) поступлении

Se в организм животных и человека отмечаются случаи нарушения

иммунитета. В случаях развития эндокринных заболеваний наблюдается

аналогичная закономерность и для Cr.

Таблица 3

Алгоритм установления причинно-следственных связей между

заболеваемостью и элементным статусом популяции (Скальная М.Г., 2005)

Класс болезни

(МКБ-10)

Избыточное содержание в

волосах химических

элементов

Сниженное содержание в


элементов

взрослые дети взрослые дети

Инфекционные

заболевания (I) Se – Cr

Mg

Mn

Новообразования

(II)

Mg

Se – Mn –

Болезни крови

(III) – –

Fe

Cr

Ca

Mg

Zn

Mn

Болезни

эндокринной

системы (IV)

Pb

Cd

Cr

Ca

Mg

Zn

Mg

Zn Cr

Расстройства

поведения и

психики (V)

– Pb

Mg

Fe

Mn

Fe

Болезни нервной

системы (VI)

Cd

Pb

Cd

Cr

Ca

Mg

Zn

Mg

Болезни органов

кровообращения

(IX)

-

Zn

Se

Cr

Mg

Zn

Mn

Fe


дыхания (X) Ni

Cd

Cu

Fe

Mn

24

Класс болезни

(МКБ-10)

Избыточное содержание в


элементов

Сниженное содержание в


элементов

взрослые дети взрослые дети


пищеварения (XI) – –

Mg

Zn

Se

–

Болезни кожи

(XII)

Zn

Cu

Mn

Ca

Mg

Zn

– –

Болезни опорно-

двигательного

аппарата (XIII)

– –

Mg

Zn

Cu

Mn

Fe

Mn

Болезни

мочеполовой

системы (XIV)

– Zn Fe

Fe

Cu

Cr

Пороки развития

(XVII) –

Ni

Fe

Zn

Cr

Mn

Mg

Zn

Изменение

лабораторных

показателей

(XVIII)

Pb – – Ca

Травмы и

отравления (XIX) Se

Pb

As

Ni

Cu

Ca

Se –

Среди детей Москвы за последние 10 лет (по отношению к 2002 г.) доля

заболеваний щитовидной железы среди всех эндокринных заболеваний

увеличилась в 2 раза. При этом число случав диффузного нетоксического

(эндемического) зоба увеличилось в 12,6 раз и вышло на первое место среди

всех других тиреопатий (90%) (Велданова М.В., 2002).

В исследованиях А.В. Скального и соавт. (2002) показано влияние

неблагоприятных факторов окружающей среды мегаполиса на состояние

репродуктивной системы девочек и девушек Москвы. Изучено физическое и

половое развитие девочек и девушек. Определена концентрация 22 макро- и

микроэлементов в волосах. Показано их участие в процессах роста и

25

развития, становления менструальной функции, формирования

экстрагенитальной и гинекологической заболеваемости у девочек, влияние на

их элементных статус условий и образа жизни, вредных привычек, характера

питания и других факторов (Голенков А.А., 1997; Porter T.R., 2014; Adams

S.V., 2014).

Скальным А.В. выполнено комплексное клинико-лабораторное

обследование 250 детей в возрасте 5–7 лет из Северо-Восточного

административного округа (СВАО) Москвы, которые страдали хроническими

заболеваниями. В ходе обследования выявлено наличие характерных для

конкретных нозологий отклонений в минеральном обмене, отражающихся в

особенностях элементного состава волос.

Кроме того, обнаружено, что наибольшие изменения содержания в

организме химических элементов отмечаются у детей, болеющих так

называемыми «экологозависимыми» заболеваниями (атопический дерматит,

бронхиальная астма, вторичные иммунодефициты), болезнями обмена

веществ (сахарный диабет), в то время как «элементный портрет»

заболеваний желудочно-кишечного тракта (хронический гастродуоденит и др)

и мочеполовой системы (хронический пиелонефрит, цистит) не так выражено

отличается от статистических показателей, полученных как по Москве в

целом , так и по СВАО Москвы, (табл. 4) (Скальный А.В., 2000).

Данные скринингового полиэлементного анализа волос, подтверждают

известные данные о роли некоторых химических элементов в развитии

хронических заболеваний (особенно обменных и иммунодефицитных)

(Kasperczyk S., 2013; Akesson A., 2014; Numano T., 2014), которые были

полученны при традиционных исследованиях цельной крови, плазмы крови,

мочи и др. Они дают возможность прийти к предположениям о вероятной

связи воздействия некоторых элементозов и развития и течения заболеваний

у человека (Liu L., 2014; Wong J.Y., 2014; Han S.H., 2014; Puri B.K., 2014).

Например, выраженная зависимость (72%) частоты отклонений в содержании

26

Таблица 4

Средние концентрации химических элементов в волосах детей СВАО Москвы, страдающих различными

хроническими заболеваниями (M±m) (Скальный А.В., 2000)

Эле-

мент

Все дети

СВАО,

n=234

Сахарный

диабет, n=25

Бронхиальная

астма, n=34

Пиелонефрит

n=12

Инфекция

мочевых

путей, n=17

Атопический

дерматит, n=22

Часто

болеющие

дети, n=56

Гастродуо-

денит, n=45

Al 32,39±4,43 30,5±3,77 46,37±2,27 27,74±2,74 30,28±1,82 22,79±2,22 27,55±3,9 33,02±3,57

As 0,32±0,65 0,26±0,06 0,31±0,05 0,29±0,11 0,34±0,11 0,26±0,07 0,43±0,12 0,19±0,11

Be 0,03±0,53 0,01±0 0,02±0,01 0,03±0,01 0,03±0 0,02±0,01 0,04±0 0,02±0,01

Ca 350,29±25 316,72±34,96 336,73±27,97 493,78±108,0 487,35±57,74 343,28±65,85 261,91±24,47 437,98±63,39

Cd 0,19±0,56 0,15±0,02 0,2±0,05 0,14±0,05 0,08±0,04 0,36±0,06 0,26±0,03 0,16±0,08

Co 0,22±0,59 0,25±0,04 0,19±0,03 0,23±0,04 0,21±0,04 0,17±0,06 0,22±0,06 0,27±0,08

Cr 1,05±0,65 1,15±0,22 0,96±0,11 1,12±0,14 1,4±0,14 1,11±0,18 0,87±0,12 1,04±0,13

Cu 6,91±0,79 8±0,43 6,94±0,48 6,78±0,48 7,25±0,53 6,71±0,61 5,26±0,26 7,31±0,5

Fe 22,28±3,84 21,95±1,82 22,5±1,68 22,77±3,11 24,27±2,83 19,76±1,86 22,41±3,31 26,86±3,93

K 745,1±213,21 998,74±257,2 638,51±198,6 886,89±370,3 681,85±297,0 803,87±179,0 743,81±212,6 637,89±176,9

Li 0,06±0,55 0,23±0,08 0,05±0,02 0,21±0,18 0,01±0,01 0,01±0,01 0,05±0,02 0,02±0,02

Mg 20,52±1,34 16,42±2,42 18,35±2,26 34,7±7,97 36,79±3,55 16,13±4,28 9,2±0,81 26,48±5,78

Mn 0,8±0,68 0,64±0,08 0,96±0,07 1,14±0,24 1,14±0,16 0,49±0,07 0,49±0,15 1,28±0,24

Na 563,68±246,0 647,2±143,7 506,85±147,8 697,92±304,8 450±149,88 409,33±96,36 672,26±245,5 499,95±156,8

Ni 0,34±0,59 0,19±0,07 0,54±0,44 0,46±0,17 0,14±0,08 0,48±0,14 0,44±0,06 0,24±0,27

P 135,78±5,75 141,28±4,02 141,73±5,65 142,56±5,45 141,08±5 124,27±7,53 111,96±5,22 148,29±13,26

Pb 1,52±0,91 0,9±0,17 1,45±0,22 1,05±0,21 0,92±0,18 1,65±0,29 2,38±0,38 1,33±0,61

Se 1,72±0,92 1,58±0,22 1,84±0,15 1,8±0,31 1,57±0,28 2,04±0,29 1,81±0,39 1,68±0,22

27

Эле-

мент

Все дети

СВАО,

n=234

Сахарный

диабет, n=25

Бронхиальная

астма, n=34

Пиелонефрит

n=12

Инфекция

мочевых

путей, n=17

Атопический

дерматит, n=22

Часто

болеющие

дети, n=56

Гастродуо-

денит, n=45

Si 11,73±1,98 19,64±8,53 12,73±5,92 14,62±6,06 10,16±3,06 8,49±2,21 10,43±1,45 14,08±2,99

Sn 0,88±0,77 0,59±0,08 0,78±0,11 0,81±0,17 0,81±0,21 0,94±0,27 1,4±0,24 0,74±0,21

Ti 0,44±0,61 0,52±0,1 0,43±0,05 0,46±0,11 0,3±0,07 0,43±0,14 0,45±0,08 0,39±0,09

V 0,14±0,56 0,17±0,03 0,11±0,03 0,21±0,02 0,2±0,02 0,09±0,01 0,07±0,03 0,16±0,06

Zn 107,51±14,62 91,06±10,22 105,72±11,55 133,23±16,31 137,42±10,88 97,28±18,23 70,2±14,09 134,54±13,27

28

Si в волосах детей, болеющих сахарным диабетом, требует выполнение более

серьезного изучения возможного способствования Si развития этого

заболевания и, возможно, обосновывает эффективность применения

препаратов из стевии, стахиса, топинамбура, и других растений, богатых

инулином и кремнием (до 8% от общей массы) для профилактики и лечения

сахарного диабета и сопутствующих ему заболеваний.

Атопический дерматит - одно из наиболее часто встречающихся так

называемых «экологозависимых» заболеваний, характеризовался

выраженным дефицитом Mn (64%), Ca (46%), Cu (41%), существенной

недостоточностью Zn, Co, Mg, P, Si. У этих детей чаще всего обнаруживали

повышенный уровень Cd – антагониста Zn и Cu (27% случаев). При этом ни

разу не был обнаружен недостоток Se.

Эффективность применения в лечении атопического дерматита у

детей препаратами фитин, доломит, доловит, а так же монопрепараты Ca и

Mg, Р и средств, богатых Mn, Zn и Cu во многом объясняет «элементный

портрет» пациентов страдающих данным заболеванием. Значение

вышеуказанных элементов может объясняться как в необходимости

компенсации их дефицита, так и в противодействие по отношению к Cd. И

наоборот, повышение уровня Cd в организме может явиться причиной

развития дефицита Zn и Cu. Таким образом, в каждом третьем случае лечения

атопического дерматита, оправдано приминение элиминационной терапии

(сорбенты) и прием антидотов-антагонистов Cd.

Сходная с атопическим дерматитом картина особенностей

минерального обмена выявлена у детей, страдающих бронхиальной астмой.

Ведущими дефицитами при этом заболевании, также относимом многими

авторами (Скальная М.Г., 2005; Скальный А.В., 2003) к «экологозависимым»,

являлись дефицит Mg (77%), Zn (56%), Co (41%), Mn (44%), а также Cu (38%)

и Ca (29%). Обращает на себя внимание высокая частота избыточного

содержания в волосах Al (21% случаев). Сходство «элементных портретов»

29

бронхиальной астмы и атопического дерматита, вероятно, указывает на

этиопатогенетическую общность этих заболеваний.

Часто болеющие дети с вторичными иммунодефицитами показывают

максимальные отклонения в минеральном обмене. Данное патологическое

состояние распространено среди детей, в том числе в г. Москве. Только здесь

около 28000 детей состоят на учете как «часто болеющие дети». В данной

группе детей при проведении скринингового полиэлементного анализа в

волосах почти в 100% случаев выявлено низкое содержание Mg (97%) и Zn

(90%), а также Cu (80%), P (66%), Mn (70%), и повышенный уровень

накопления олова (18%). Все это говорит о серьезности нарушений

минерального обмена (Лобанова Ю.Н., 2007).

Так же у данной группы детей отмечается низкое содержание в волосах

K и Na. Что говорит о снижении уровня обмена данных элементов, их тесной

связи в обмене с эндокринной системой. Данные изменения характерны для

стрессовых состояний связанных со снижением реактивности организма и

истощением функций коры надпочечников. Дефицит Mg, Zn, а также Cu, Mn

и P в группе «часто болеющих детей», требует не только включения в рацион

детей продуктов, богатых этими элементами, но и приема соответствующих

фармпрепаратов и биологически активных добавок (Шляхтенко Л.И., 1980;

Ярославцев А.С., 1993; Янушанец О.И., 2000; Ji A.L., 2014).

Комплексное клинико-лабораторное исследование детей, относящихся

к так называемым «экологозависимым» и страдающих хроническими и

обменными заболеваниями, в целом показало следующее.

Во-первых, при каждой патологии у детей имеется свой «элементный

портрет», на котором отражается как участие отдельных элементов в его

патогенезе, так и общая картина течения заболевания. Поэтому особенно при

лечении хронических заболеваний обязательно необходимо учитывать

элементный статус организма (Щербо А.П., 2004).

Во-вторых, получено подтверждение что атопический дерматит и

30

бронхиальная астма, как экологозависимые заболевания имеют

этиопатогенетическую общность.

В-третьих, при некоторых заболеваниях наблюдается избирательное

накопление в детском организме тяжелых металлов (например, при

атопическом дерматите – Cd (36% случаев) и Sn (14%), у часто болеющих

детей – Sn (18%), при сахарном диабете – Al (24%) и V (8%), энурезе – Cr

(33%), Se (17%), бронхиальной астме – Al (21%)). И данные показатели

отслеживаются не только в таких промышленных центрах, как Нижний

Новгород, Челябинск, Саратов и др., но и в относительно менее загрязненой

тяжелыми металлами Москве. Данные факты свидетельствуют об

специфичности, «экологозависимости» этих заболеваний, а так же

избирательной токсичности ряда элементов, что предлагает более

внимательно рассмотреть роль этих элементов в развитии и

распространенных данных хронических заболеваний у детского населения

(Эльбекьян К.С., 2008; Lidsky T.I., 2014; Taiwo 0.A., 2014; Yang M., 2014).

В-четвертых, приминение макро- и микроэлементов, в зависимости от

степени их дефицита при конкретном заболевании, указывают на то, что

целенаправленное их применение, будет высокоэффективно при

бронхиальной астме, вторичном иммунодефиците (Adams C.P., 2014),

атопическом дерматите, и других заболеваниях с признаками выраженного

нарушения минерального обмена (Remy L.L., 2014; Ma L., 2014; Taiwo 0.,

2014).

В ходе исследования, проведенного на территории ЦФО (Бонитенко

Е.Ю., 2010) получены данные, указывающие на связь между обменом макро-

и микроэлементов и заболеваемости детского населения.

Случаи возникновения болезней органов дыхания, чаще наблюдаются

у детей с пониженным содержанием в волосах P (r= –0,72; р<0,001) и Co (r= –

0,49; р<0,05). При накоплении в волосах детей Cd, р<0,05 отмечается

повышенная заболеваемость хронического и неуточненного бронхита и

31

эмфиземы.

У детей с повышенным накоплением Be (r=0,48; р<0,05) металла-

канцерогена отмечается повышение частоты врожденных аномалий (пороков

развития, деформаций и хромосомных нарушений).

Также доказана положительная корреляционная связь с содержанием

Cd (r=0,51; р<0,05) и отрицательная связь с уровнем Cu (r= –0,49; р<0,05),

которая важна в регуляции антиоксидантного механизма (Cu, Zn-

супероксиддисмутаза, церулоплазмин), стимуляции кроветворения и многих

важнейших нейро-гуморальных процессов с заболеваниями крови и

кроветворных органов а так же отдельных нарушениях, вовлекающих

иммунный механизм (Голубкина Н.А., 1996; Еремин С.А., 2010; Скальная

М.Г., 2005; Luevano J., 2014) .

Повышение содержания в волосах детей Pb и Cr (r=0,49; р<0,05), а так

же снижение P (r= –0,54; р<0,01) и Si (r= –0,68; р<0,01) сопряжено с ростом

заболеваемости болезнями кожи и подкожной клетчатки.

Случаи атопического дерматита у детей коррелируют со снижением

показателей содержания Al и V (r= –0,53 и r= –0,47 соответственно; р<0,05).

Болезни нервной системы завясят от уровня B в волосах (r=0,56;

р<0,016). Вероятно, взаимодействие в обмене B и Cu в какой-то степени

влияет на нейромедиаторные процессы.

Содержание в волосах у детей – P, Si, Cd (r=0,54, r=0,50, r=0,48,

соответственно; р<0,05), показывает связь с развитием частота анемий у

взрослых. Эти показатели соответствуют результатам ряда клинико-

экспериментальных работ (Скальная М.Г., 2005; Luevano J., 2014; Ekinci M.,

2014) и выявляют влияние нарушений обмена важнейших эссенциальных

химических элементов P, Se, Si, так же как аккумуляция токсического

химического элемента Cd на кроветворение. У детей обнаруживается

отрицательная связь между болезнями системы кровообращения и

нарушениями обмена Si (r= –0,67; р<0,01).

32

1.3. Макро- и микроэлементы в рационах питания и в волосах детского

населения мегаполиса

Минеральные вещества в виде минеральных вод, препаратов, а в

последние годы нутрицевтиков широко применяются в восстановительном

лечении и для повышения функциональных резервов организма (Скальный

А.В., 2003, 2004; Скальный В.В., 2008).

Применение препаратов микроэлементов в виде биологически

активных добавок у спортсменов приводит к снижению частоты сердечных

сокращений в исходном состоянии, во время выполнения физических

нагрузок и в восстановительном периоде. У спортсменов, принимавших Se в

виде селенметионина увеличилось содержание гемоглобина в крови, после

спортивных нагрузок восстановление происходило быстрее, а

работоспособность увеличивалась на 9% (в контроле на 4,4%). Отмечалось

хорошее самочувствие, повышалась устойчивость к стрессовым ситуациям.

Динамика спортивных результатов у них была выше, чем в контрольной

группе. Также у спортсменов отмечалось уменьшение количества жировой

массы при одновременном нарастании мышечной массы. Спортсменки,

страдающие от нарушений менструального цикла, лучше переносили

тренировочные нагрузки на фоне приема селенметионина (Панкова Н.Б.,

2011). Кроме того, у спортсменок отмечено выраженное антиоксидантное и

иммуностимулирующее действие этого соединения Se.

Многими авторами (Агаджанян Н.А., 1998, 2001; Скальная М.Г.,2005;

Скальный А.В., 2000) приводятся данные по распространенности дефицита

железа у спортсменов и результатах лечения железодефицитных состояний.

Так, проведение двухнедельного курса применения Fe (по 240 мг) в виде

феррокалия с аскорбиновой кислотой (150 мг) в процессе мышечной

тренировки сопровождалось значительной задержкой медикаментозного Fe

33

(112 мг) с одновременным и достоверным ростом гематологических

показателей и физической работоспособности. Однако добавка одного железа

в таких дозах заметно повышала по сравнению с контрольной группой

спортсменов выделение меди и особенно марганца из организма через

кишечник и, отчасти, почки.

Обогащение рационов питания спортсменов Fe в дозе 240 мг в сутки в

сочетании с Cu (2 мг) и Mn (5 мг) способствовало значительному росту

концентрации гемоглобина (на 9%), активности пtроксидазы (на 34%) и

физической работоспособности на фоне значительного удержания Fe (134 мг)

и Cu (1 мг), что весьма убедительно подтверждает возможность

существования скрытого дефицита микроэлементов (МЭ) в организме

спортсменов.

В качестве добавок к рационам питания рекомендуется использовать

меньшие (до 87,5 мг) дозы Fe в виде сочетания с глютаминовой кислотой

(150 мг), витамином С (150 мг), Cu (2 мг) и Mn (10 мг). Двухнедельный

прием такой ассоциации фармакологических препаратов сопровождался

значительной задержкой (накоплением в организме) Fe (50 мг), Cu (3,4 мг) и

Mn (3 мг). Одновременно с положительным балансом МЭ наблюдается

заметный прирост концентрации металлов в плазме (на 60–80%) и

форменных элементах (на 8–20%) крови. Вместе с этими сдвигами

достоверно повышается концентрация гемоглобина на (8%), число

эритроцитов (на 11%), активность пероксидазы (на 7%) и церулоплазмина (на

10%), С-витаминная обеспеченность (на 32%) и титр лизоцима сыворотки

крови (на 17%), и как следствие этого, резко возростает физическая

работоспособность спортсменов.

Цинк относится к так называемым МЭ, содержание которых в тканях

организма в норме варьирует в диапазоне 16-3–10-12 весовых процентов.

Подчеркивая жизненную необходимость для организма Zn, некоторые авторы

даже определяют его как "металл жизни".

34

Спектр биологического действия Zn по сравнению с другими МЭ

очень широк и связан с активностью более 200 ферментов, в том числе ДНК-

и РНК-полимераз, тимидинкиназы, лактат- и алкогольдегидрогеназы,

щелочной фссфатазы, карбоангидразы. Содержание Zn в отдельных тканях,

органах и структурах – косвенный показатель его значимости для их

функционирования – наиболее высоко оно в гипофизе, коре и гиппокаме

головного мозга, сетчатке глаза, предстательной, поджелудочной и

вилочковой железах, в семенниках и печени; очень высокое содержание Zn

отмечено в сперме (Prasad A.S., 2011). Очевидно преобладающее значение

этого биометалла для репродуктивной системы и ЦНС.

Почти весь Zn в организме находится в связанном состоянии с

белками, медиаторами, гормонами, аминокислотами и другими

биоактивными веществами в виде металлолигандных комплексов.

С пищей в организм взрослого человека ежедневно поступает около

15–20 мг Zn, из которого в желудочно-кишечном тракте всасывается около

20%. У крыс этот показатель равен 3–10% (Ершов Ю.А., 1989). Абсорбция Zn

происходит, главным образом, в дистальной части тонкой кишки.

Усвояемость Zn повышена у детей, особенно в периоды интенсивного

развития, у беременных, у лиц с заболеваниями печени, при синдроме

дефицита Zn, у больных в период реконвалесценции и т.д. (Prasad A.S., 2011).

На абсорбцию элемента оказывают влияние характер и состав пищи, прием

медикаментов. Так, усвоение Zn ухудшается при преобладании в пище белков

растительного происхождения, содержащих многочисленные фосфаты

группы анионов инозитолгексафосфатов которые могут прочно связывать

ионы Zn2+, образующие с Zn стойкие нерастворимые комплексы. На

клеточном уровне происходит угнетение абсорбции Znа в случае

повышенного содержания в пище кальция, железа, меди, свинца, кадмия.

Усвоение Znа повышается при преобладании белков животного

происхождения, достаточном и повышенном содержании витаминов Д, А, С,

35

B1, B6, большинства аминокислот, андрогенов и др. (Ершов Ю.А., 1989).

Многие медикаменты, в частности нейролептики фенотиазинового

ряда, тетурам, применяемые при лечении алкоголизма, образуют с Zn, как и с

другими двухвалентными катионами, прочные комплексы. Эти комплексы

выводятся из организма, что может приводить к недостаточности Zn и

вызывать такие отрицательные последствия, как нейропатии, снижение

остроты зрения, поражение сердечной мышцы, гонад, печени. В то же время

аминокислоты метионин, гистидин, глутамин, препараты, содержащие

лимонную, мефенаминовую, альфа-пиколиновую кислоты и др., улучшают

абсорбцию цинка и его транспорт во внутренние органы и ЦНС.

Алкогольдегидрогеназа (АДГ) катализирует реакцию окисления

этанола до уксусного альдегида. Молекулярная масса АДГ печени человека

85–87 кДа. В активном центре АДГ печени человека находятся два, а в

печени лошади и крысы – четыре атома цинка, которые участвуют в

каталитическом акте и стабилизируют четвертичную структуру фермента.

Удаление цинка лишает фермент его специфичности, а дополнительное

введение цинка ускоряет метаболизм этанола в печени за счет повышения

активности АДГ. Это имеет большое значение, так как АДГ метаболизирует

большую часть (до 90%) этилового спирта, поступающего в органы. АДГ, в

основном локализуется в печени, в меньшей степени в почках;

незначительную активность обнаруживают в мышцах и мозге.

В состав молекулы карбонат-дегидратазы (карбоангидразы),

катализирующей процесс гидратации двуокиси углерода, входит 1 атом Zn

(0,22% массы), при удалении которого фермент теряет свою активность.

Наибольшее количество карбонат-дегидратазы находится в эритроцитах.

Полагают, что этот фермент играет в газообмене организма не меньшую роль,

чем гемоглобин, так как он связывает углекислый газ в карбонаты и участвует

в выделении СО2 легкими. Снижение активности карбоангидразы крови

отмечено при многих заболеваниях, связанных с развитием недостаточности

36

цинка в организме, в том числе при алиментарной анемии, детских

церебральных параличах, сепсисе и некоторых инфекционных заболеваниях,

гепатитах. Введение цинка в физиологических дозах приводит к активации

карбоангидразы и выраженному антигипоксическому эффекту.

Дефицит Zn может характеризоваться снижением аппетита,

аллергическими заболеваниями, гиперактивностью, дерматитами, дефицитом

массы, снижением остроты зрения, выпадением волос.

При дефиците Zn специфически снижается Т-клеточный иммунитет,

поэтому спортсмены с дефицитом цинка не только чаще болеют

простудными и инфекционными заболеваниями, но и страдают от низкой

способности организма к заживлению ран, длительно восстанавливаются

после травм.

Известно, что наряду с дефицитом Mg и Cu, недостаток Zn

встречается с максимальной частотой особенно у женщин-спортсменок. Лица,

требующие повышенной точности зрения, нуждаются в дотациях Zn и Cr,

входящих в состав ферментов и комплексов нейропептидов, улучшающих

точность зрительной функции и цветовое восприятие. Комбинация цинка с

витамином А значительно повышает положительное влияние последнего на

зрение, т.к. ретинолсвязывающий белок в сетчатке глаза является Zn-

зависимым.

Дефицит Zn может приводить к усиленному накоплению Cd, Pb, Fe и

Cu из окружающей среды. В то же время избыточное поступление Zn может

понизить общее содержание и поступление в организм такого важного

элемента, как Cu.

При дефиците Se в рационе питания в организме лиц подверженных

повышенным психоэмоциональным и физическим нагрузкам, более

динамично, чем в общей популяции, могут возникать следующие изменения:

снижение иммунитета, повышение склонности к воспалительным

заболеваниям; снижение функции печени; кардиопатия; болезни кожи, волос

37

и ногтей; атеросклероз; катаракта; репродуктивная недостаточность;

замедление роста.

Выявлена зависимость между частотой возникновения рака и

дефицитом Se в рационе питания. Самая высокая корреляция отмечается

между дефицитом Se и раком желудка > простаты > толстого кишечника >

молочной железы. Дефицит Se ускоряет развитие атеросклероза,

ишемической болезни сердца (ИБС). Особое значение дефицита Se для

организма проявляется повышенным риском возникновения инфаркта

миокарда; селендефицитное состояние провоцирует ускоренное развитие

кардимиопатии.

При дефиците Se возрастает вероятность мужского бесплодия, т.к. Se

обладает выраженным защитным действием по отношению к сперматозоидам

и обеспечивает их подвижность. Учитывая высокую напряженность

антиокислительных процессов при высоких физических нагрузках, дефицит

Se, который входит в ключевой антиокислительный фермент

глутатионпероксидазу, разрушающий образовавшиеся в ходе перикисного

окисления липидов эндоперекиси, приобретает огромное значение. Se как

антиоксидант максимально проявляет свое действие в синергизме с

витамином Е.

Селен – антагонист Hg, As, Cd, способен защищать организм от этих

элементов, в меньшей степени Se защищает от Pb и таллия (Tl) (в последнем

случае особое значение имеет и дефицит витамина Е).

Дефицит Cu участвует в формировании спортивной анемии,

отрицательно сказывается на кроветворении, функциях щитовидной железы

(часто развивается гипотиреоз), всасывании Fe, состоянии соединительной

ткани, процессах минерализации в нервной системе, усиливает

предрасположенность к бронхиальной астме, аллергодерматозам,

кардиопатиям, витилиго и многим другим заболеваниям, нарушает

менструальную функцию женщин.

38

Наиболее характерными проявлениями дефицита Co и его

органически связанной формы – витамина В12 – являются анемии (например,

анемия Аддисон-Бирмера). При распространенной в наше время

исключительно вегетарианской диете и недостаточном поступлении

кобаламина у женщин-спортсменок может нарушаться менструальный цикл.

При дефиците кобаламина может отмечаться гиперпигментация кожи,

формируется быстрый темный загар.

Марганец играет важную роль в метаболизме клетки. Он входит в

состав активного центра многих ферментов, является также компонентом

супероксиддисмутаз, играющих определенную роль в защите организма от

вредных воздействий перекисных радикалов. Клиническая картина

гипоманганоза у спортсменов не отличается от клинической картины у

других людей. Дефицит Mn может приводить к нарушению углеводного

обмена по типу инсулиннезависимого диабета, гипохолестеринемии,

задержке роста волос и ногтей, повышению судорожной готовности,

аллергозам, дерматитам, нарушению образования хрящей, остеопорозу.

Недостаточность Mn фиксируют при различных формах анемии, нарушениях

функций воспроизводства, задержке роста, уменьшении массы тела и др.

При развитии остеопороза прием кальция усугубляет дефицит Mn, т.к.

затрудняет его усвоение в организме. Кишечной абсорбции препятствует

также фосфаты и Fe. Потребление продуктов, содержащих значительное

количество танина и оксалатов (например, чая и шпината) может

припятствовать усвоению Mn.

Хром участвует в регуляции углеводного обмена, деятельности

сердечной мышцы, сосудов. Дефицит Cr провоцирует у профессиональных

спортсменов гипогликемическое состояние. Показано, что дефицит Cr у

спортсменов является не только причиной снижения толерантности к глюкозе,

но и способствует ухудшению зрительной функции. Также отмечается связь

39

между дефицитом Cr и возникновением угревой сыпи (Скальный А.В., 2000),

связь заболеваемость раком с потреблением шестивалентного хрома (CrVI)

(Haney I.T. jr., 2014).

Для успешного развития восстановительной медицины немаловажное

значение имеет изучение макро- и микроэлементов как потенциальных

естественных средств повышения функциональных резервов и

микроэлементов как заболеваний (состояний), снижающих потенциал

здоровья организма в целом (А.В. Скальный, 2003; Locatelli E., 2014).

В таблице 5 представлены современные данные о влиянии отдельных

макро- и микроэлементов на повышение функциональных резервов.

Таблица 5

Важнейшие функции, с участием химических элементов в обмене веществ

Элемент Важнейшие функции в

обмене веществ

Ожидаемые эффекты при

коррекции дефицита

Na

Нервно-мышечная

проводимость, сокращение

мышц, регуляция водно-

солевого обмена,

терморегуляция

Улучшение терморегуляции,

повышение выносливости,

способности выдерживать

длительные нагрузки

Cl






Улучшение терморегуляции,

повышение способности

выдерживать длительные нагрузки

K






Улучшение выносливости,

повышение переносимости

нагрузок

Ca

Образование костей, нервно-

мышечная проводимость,

сокращение мышц

Повышение способности

выдерживать нагрузки на костно-

мышечную систему

40

Элемент Важнейшие функции в

обмене веществ

Ожидаемые эффекты при

коррекции дефицита

P

Образование костей,

энергетический обмен

Повышение способности

выдерживать нагрузки на костную

систему, повышение буферной

емкости

Mg

Образование костей,

энергетический обмен,

мышечное соединение,

нервно-мышечная

проводимость

Улучшенная мышечная

работоспособность и выносливость

Fe

Транспорт кислорода,


Улучшенная работоспособность,

повышенная переносимость

мышечных нагрузок

Zn

Энергетический обмен,

синтез белков, Т-клеток

иммунитета, регуляции и

неспецифической

резистентности организма

Улучшение выносливости,

повышенная иммунологическая

“стабильность” (устойчивость)

I

Гормоны щитовидной

железы, регуляция обмена

веществ

Улучшение выносливости и

адаптация к нагрузкам

Cu

Эритропоэз, регуляция

обмена катехоламинов,


миниоксидантная защита

Улучшается работоспособность,

повышается мышечная

выносливость

Se

Антиоксидантная защита,

трофика мышц и

соединительной ткани

Повышение выносливости и

способность к восстановлению

Cr

Обмен углеводов, белков и

жиров, образование

гликогена, транспорт

аминокислот

Увеличение (прирост) мышечной

системы, повышение

выносливости

Mn

Образование (выработка)

энергии, образование костей,

синтез жиров

Возможно повышение

работоспособности и

выносливости

41

1.4. Лабораторные индикаторы эколого-зависимой патологии

При идентификации эколого-зависимой патологии могут применяться

аллергические пробы, а также определение в биологических тканях и

жидкостях предположительно или определенно вызывающих ее вредных

химических веществ и их метаболитов (Zhang T., 2014; Numano T., 2014). В

частности, при накоплении в среде тяжелых металлов выявляется их

повышенное содержание в диагностических биосубстратах (волосы, ногти,

депонирующие органы и ткани, в острых случаях – кровь, моча). Кроме того,

воздействие тяжелых металлов вызывает в организме вторичные изменения

ряда лабораторных показателей: уровней прото- и копропорфирина (Pb),

бета-2-микроглобулина (Cd), лизосомальных ферментов (Hg) и т.д.

(Маймулов В.Г., 2000; Arnold C., 2014; Ohlander J., 2013).

В последние годы ведется также активный поиск и разработка

объективных и информативных показателей ранних изменений в организме,

обусловленных влиянием неблагоприятных факторов окружающей среды

(Morrison S., 2014; Singer M.B., 2013). Согласно теории адаптивного

реагирования, на действие стрессорных факторов организм отвечает

неспецифическими адаптационными изменениями, комплекс которых

определяется как «общий адаптационный синдром». Специфические

изменения в организме начинают развиваться только при достаточно

продолжительном и/или интенсивном воздействии стрессирующего фактора

(Cassee F.R., 2013).

В качестве основного критерия экологической обусловленности

заболеваний рассматривается опережающий рост заболеваемости на

территории при известном превышении над нормативами содержания

токсикантов в окружающей среде (Morrison S., 2014). Определенные

заболевания, специфически связанные с действием соответствующего

токсиканта или сочетания токсикантов, выделяются в категорию

индикаторных для данного сочетания токсикантов. При этом наряду со

42

случаями специфических (индикаторных) заболеваний на территориях,

подверженных неблагоприятному воздействию экологических факторов,

среди населения наблюдается также рост неспецифической патологии.

Патологию, обусловленную вредными факторами среды обитания

природного или антропогенного происхождения можно надежно выявить

лишь при исследованиях на популяционном уровне в масштабе региона.

Выявление специфических (индикаторных) заболеваний и вызывающих их

факторов осуществляется на основе комплексной эколого-гигиенической

экспертизы, включающей мониторинг заболеваемости, измерение и

мониторинг вредных факторов окружающей среды, моделирование натурных

условий в экспериментах на животных и углубленный математический

анализ с расчетом вероятности соответствующих причинно-следственных

связей.

Корректный выбор биосубстрата и дальнейшая трактовка результатов

исследования представляют непростую задачу. Само по себе определение

какого-либо химического элемента в отдельно взятой ткани означает лишь

получение сведений о концентрации данного элемента в ткани в данный

момент. В то же время, в организме человека и других млекопитающих

химические элементы распределены очень неравномерно. Так, более 90%

содержащегося в организме йода (I) находится в щитовидной железе, более

99% Ca – в составе костной ткани, большая часть Fe – в гемоглобине

эритроцитов и т.д. (Скальный А.В., 2009).

Выбор волос в качестве объекта анализа был обусловлен

многочисленными исследованиями, подтверждающими пригодность этого

биосубстрата, как наиболее информативного объекта в исследованиях

элементного статуса человека (Ревич Б.А., 1990; Скальный А.В., 1999, 2000,

2003; Passwater R.A., 1983). Содержание химических элементов в организме

определяют либо путем прямой оценки их концентрации в биологических

жидкостях и тканях, либо косвенно – с помощью исследования различных

43

биохимических реакций и процессов, в которые вовлечены эти элементы.

Существуют многочисленные трудности прямого определения,

которые связаны с низкими концентрациями многих элементов в тканях,

необходимостью точного выбора того или иного биосубстрата,

желательностью получения этого биосубстрата неинвазивным путем, а также

техническими сложностями, возникающими при необходимости длительного

хранения некоторых биосубстратов.

Низкая концентрация многих химических элементов в организме,

тканях, биообразцах представляет собой одну из серьезных проблем,

препятствующих широкому применению биоэлементного анализа. Некоторые

химические элементы находятся в тканях в концентрациях, соответствующих

тысячным долям миллиграмма, поэтому проведение определения их

содержания в биосубстрате требует применения высокочувствительных

аналитических методик и специального дорогостоящего оборудования.

Таким образом, определять химические элементы в принципе можно в

биоптатах различных органов, биологических жидкостях, ногтях, волосах и

т.д. Однако, использование биоптатов (кость, костный мозг, паренхиматозные

органы и пр.) нежелательно по ряду причин, в том числе и из-за

небезразличного для здоровья человека вмешательства. Даже в условиях

клиники получение биоптатов для использования в диагностических целях

проводится только при наличии весомых показаний. При массовых

скрининговых исследованиях применение таких методов полностью

исключается (Скальный А.В. и др., 2009).

При биохимических исследованиях крови, как известно, проводится

определение содержания некоторых биоэлементов (калий, натрий, хлор и

др.); известно также, что практически все биоэлементы присутствуют в крови

(Иванов С.И., 2003; Зайцев И.В., 2008). Казалось бы, биохимический анализ

крови мог бы адекватно отражать их содержание в организме. Однако

выяснилось, что уровень некоторых биоэлементов в крови находится «под

44

жестким контролем» систем, регулирующих и поддерживающих гомеостаз

организма (в частности, биоэлементный состав крови). Другими словами,

возможны ситуации, при которых уменьшение содержания биоэлемента в

тканях может и не сопровождаться значимым изменением его уровня в крови.

В настоящее время для исследовательских целей в качестве

биосубстратов используют самые разные ткани и биологические жидкости

(цельная кровь, сыворотка и плазма крови, волосы, ногти, зубы, моча).

Однако, биологические жидкости не гомогенны по содержанию химических

элементов. Элементный состав волос и ногтей также неоднороден, зависит от

скорости роста волос, места взятия образца. Элементный анализ мочи

представляется информативным в случаях острого отравления тяжелыми

металлами, а также при патологии почек.

Безусловным требованием к работе с биосубстратами является

правильный забор проб и обработка перед хранением, точное и

своевременное определения веса или объема образца, минимизация

загрязнений (контакт с инструментом, окружающей средой и пр.),

соблюдение необходимых условий хранения.

Использование в качестве биосубстрата образцов волос имеет ряд

ценных преимуществ, особенно при массовых, скрининговых,

исследованиях. Забор материала не требует специального оборудования и

временных затрат, не травмирует обследуемого. Хранение волос также не

требует каких-либо особых условий, длительность хранения практически не

ограничена. Очень важно также, что ввиду малой скорости роста волос

результаты их анализа показывают не сиюминутное содержание

биоэлементов в образце, а усредненный уровень за несколько недель или

месяцев (Борисова Е.Я., 2007).

Проведение многоэлементного анализа волос позволяет с высокой

степенью надежности выделить группы риска по гипер- и гипоэлементозам,

разработать и своевременно применить меры профилактического характера,

45

восстанавливающие нарушения гомеостаза элементов, а также связанных с

ними биохимических и физиологических функций организма.

Согласно современным представлениям, элементный состав волос

лучше других биоиндикаторных сред отражает воздействие как пониженных

или повышенных концентраций комплекса химических элементов, так и

обеспечения физиологических потребностей в них (Комистат, 2011; Passwater

R.A., 1983). Проведенные исследования химического состава волос

коррелируют с элементным профилем внутренней среды человека, об этом

свидетельствуют многочисленные исследования, проведенные не только на

территории России, но и за рубежом (Ревич Б.А., 1990; Скальный А.В., 2000;

Скальный А.В., 2000, 2003; Zimmermann M., 2003).

1.5. Методы коррекции микроэлементного статуса

Для снижения уровня эколого-зависимой патологии, обусловленной

накоплением в окружающей среде токсичных химических элементов,

целесообразно проводить мониторинг и целенаправленную коррекцию

элементного баланса у населения (Скальный А.В., 2000). В направлении

оптимизации микроэлементного баланса у населения предложена этапная

система мероприятий (рис. 3).

Сорбенты, комплексоны Элиминация токсичных МЭ

Применение элементов - антагонистов

Долговременное применение моно - и полимикроэлементных

препаратов и общеукрепляющих средств и методов восстано вления

1 этап: Скрининговое выявление

дефицита или избытка МЭ в почве,

воде, воздухе, организме человека и определение биогеохими ческой провинции

гиперэлементозы гипоэлементозы

46

Рис. 3. Система мероприятий по оптимизации микроэлементного баланса у

населения. (Скальный, Быков, 2003).

На первом этапе путем рандомизированного определения МЭ в

различных субстратах (почва, вода, воздух, кровь, волосы) определяется тип

биогеохимической техногенной провинции, формируют группы

повышенного риска по микроэлементозам среди обследованных, делают

выводы о реальной распространенности микроэлементозов на территориях.

В случае выявления гиперэлементозов назначают курсы препаратов,

обеспечивающих выведение токсичных МЭ: сорбенты (альгинат, гумет-Р,

маринил, полисорб, пищевые волокна, бетаин, ВЕМ, тиосульфат натрия и

др.). Применение этих средств способствует нормализации внутриклеточного

баланса нутриентов и энергетики клеток. Так, оптимизация элементного

статуса с применением нутрицевтиков «Гумет-Р» и «Селенохел» показала

высокую эффективность при болезнях нервной системы (VI класс по МКБ-

10), системы кровообращения (IX класс), и органов пищеварения (XI класс)

(Скальный В.В., 2008).

Применение препаратов Mg, Zn, Se в комплексе с сорбентами для

выведения из организма Cd, Pb и других токсичных химических элементов,

приводит вначале к быстрому и значительному улучшению показателей K,

Na, Se (в течение 6–12 месяцев), и снижению уровня Cd и повышению

обеспеченности Mg и Zn через 18–24 месяцев от начала активационной

терапии (Некрасов В.И., 2006).

Наконец, на третьем этапе применяют курсы поли- и моноэлементных

препаратов, восстанавливающих баланс эссенциальных МЭ после

прекращения элиминации токсичных МЭ и ксенобиотиков. Данная система

мероприятий может быть эффективной как в случае мономикроэлементозов

(йод-, селен-, железодефицитные состояния), так и полимикроэлементозов

(сочетанный дефицит эссенциальных и избытка токсичных МЭ).

Как правило, клинические признаки микроэлементного дефицита

47

указывают на конечную стадию процесса. Коррекция дефицитного состояния

полноценна, если на этом фоне достигается восстановление функций органов

и тканей. Такая задача идеальна, но одновременно трудна. Применение

микроэлементных экологопротекторов (например, препарата Гумет-Р) с

профилактической целью позволяют скорректировать отклонения в

минеральном обмене на начальных этапах и, тем самым, предупредить

развитие болезней, вызываемых, как правило, неблагоприятными

экологическими факторам, недостаточным поступлением МЭ в организм

человека.

Оценить отклонения и нарушения в минеральном обмене, даже в том

случае, если клинические проявления той или иной патологии выражены

слабо, можно путем количественного и неинвазивного определения МЭ в

волосах, с помощью современных, аналитических методов (Скальный А.В.,

2008; 2009).

48

Глава 2. МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

2.1. Характеристика обследованного детского населения

В 2004–2010 гг. проведено обследование 1995 детей (1017 девочек и

978 мальчиков в возрасте 3–15 лет), постоянно (3 и более лет) проживающих

в Санкт-Петербурге и Северо-Западном федеральном округе. Дети проходили

поликлиническое обследование в Городской детской клинической больнице

№ 19 им. К.А. Раухфуса, наличие тяжелой патологии исключалось, все дети

были отнесены к 1-й и 2-й группам здоровья. Кроме того, углубленному

психофизиологическому обследованию был подвергнут 31 ребенок (21

мальчик, 10 девочек) в возрасте 12,1±3,7 лет, проживающий в Санкт-

Петербурге. Данные сравнивали с результатами 76 детей аналогичного

возраста, проживающих в Москве, с оптимальным и допустимым уровнем

функционального состояния.

Определение содержания химических элементов в сыворотке крови

проводилось при использовании комбинации методов ИСП-МС и ИСП-АЭС

в клинико-диагностической лаборатории АНО «Центр биотической

медицины» (Москва, директор д.м.н., проф. М.Г. Скальная) в соответствии с

МУК 4.1.1482-03, МУК 4.1.1483-03.

У обследуемых детей анализировали элементный состав различных

биологических субстратов (волосы, цельная кровь, сыворотка крови) по

следующим элементам: Al, As, B, Be, Ca, Cd, Co, Cr, Cu, Fe, Hg, I, K, Li, Mg,

Mn, Na, Ni, P, Pb, Se, Si, Sn, V и Zn. Аналитические исследования выполнены

в Испытательной лаборатории АНО «Центр Биотической Медицины»,

аккредитованной в Федеральном центре Госсанэпиднадзора при МЗ РФ

(аттестат аккредитации ГСЭН.RU.ЦОА.311, регистрационный номер в

Государственном реестре РОСС RU.0001.513118 от 29 мая 2003) методами

атомной эмиссионной спектрометрии с индукционно связанной аргоновой

плазмой (АЭС-ИСП) и масс-спектрометрии с индуктивно связанной

49

аргоновой плазмой (МС-ИСП) (МУК 4.1.1482-03, МУК 4.1.1483-03) на

приборах «Optima 2000 DV» и «Elan 9000» фирмы «Perkin Elmer» (США).

Для интегральной оценки параметров системы гомеостаза

биологических жидкостей исследовали субфракционный состав

биологических жидкостей методом лазерной корреляционной спектроскопии

(ЛКС). Для синхронного исследования взаимоотношений функциональных

параметров сердечно-сосудистой и респираторной систем применялся прибор

САКР (спиро-артерио-кардио-ритмограф) производства ООО «Интокс»

(Россия).

Психомоторное тестирование детей проводили на приборе

«компьютерный измеритель движения» (КИД), разрешенном к применению

Комитетом по новой медицинской технике Министерства здравоохранения

РФ.

2.2. Антропометрические обследования детей

Антропометрические обследования детей разных возрастных групп –

от периода новорожденности до 17 лет – проводили по единой программе,

полученные данные разрабатывали единым вариационно-статистическим

методом.

Наиболее адекватной задачам оценки развития как ребенка, так и

детского коллектива является оценка по шкалам регрессии массы тела и

окружности грудной клетки по длине тела, отражающие физиологическую

зависимость между этими параметрами. Именно поэтому кроме основных

статистических величин длины и массы тела – средней величины,

стандартного отклонения и коэффициента вариабельности (М, σ, V) – всегда

также представляли необходимые для регрессионного анализа коэффициенты

корреляции и частные сигмы (r и σR).

В настоящее время расширился арсенал математико-статистических

50

методов оценки показателей физического развития разных групп детского

населения, сформированы обширные базы данных физического развития

различных возрастно-половых групп детей, обоснованы приоритеты их

использования для различных целей исследования.

Разработка региональных возрастно-половых нормативов для оценки

физического развития детского населения РФ форм и методов мониторинга

физического развития является приоритетной задачей, актуальной для

педиатров, гигиенистов, организаторов здравоохранения, специалистов в

сфере общественного здоровья. Материал собран методом поперечного

сечения с соблюдением правил биоэтики и подписанием протоколов

информированного согласия каждым испытуемым (за детей младшего

школьного возраста протоколы подписывали родители). В исследование

вошли преимущественно лица русской национальности (96%). 4% от общей

выборки составили дети от смешанных браков (мать или отец русские).

Антропометрическое обследование проводили по стандартной

методике, выполняя измерение и описание обширного набора измерительных

и описательных признаков биологического возраста (оценка стадий полового

созревания), типа конституции, компонентов массы тела. Проводили

анкетирование, учитывающее размеры тела ребенка при рождении, динамику

роста в первые годы жизни, семейные характеристики (возраст и размеры

тела родителей, профессию и образование родителей, число детей в семье,

материальный статус семьи, характер питания и др.). Также оценивали

характер двигательной активности, потребление и расход калорий и др. На

основании измеренных признаков вычисляли ряд расчетных показателей:

– длина ноги, руки, туловища;

– индекс Кетле (индекс массы тела – ИМТ) по формуле:

I = W/L2,

где I – значение индекса, W – масса тела (кг), L – длина тела (м);

51

– индекс костной структуры (Body Frame Index), определяемый по

формуле:

ИКС = (ширина локтя / длина тела) × 100 (11; Шацова Е.Н., 1995);

– абсолютное и относительное количество жировой массы (кг, %).

Также были собраны данные по типу телосложения – схема Штефко –

Островского (Лимин Б.В., 2003) и половому созреванию подростков

(Захарченко М.П., 1997).

Учитывали следующие признаки:

– у девочек: Ма – развитие молочных желез, Ах – развитие

подмышечного оволосения, Р – развитие лобкового оволосения, Ме – возраст

начала менструирования;

– у мальчиков: С – пубертатное набухание сосков, Ах – развитие

подмышечного оволосения, Р – развитие лобкового оволосения, Гол – ломка

голоса, К – степень выступания кадыка, У - рост усов, Б - рост бороды, Г -

рост волос на груди.

Cредний возраст появления вторичных половых признаков определяли

пробит-методом (Захарченко М.П., 1997).

Оценивали показатели массы и длины тела, окружности грудной

клетки, пропорции, биологическое развитие и мышечную силу правой кисти.

2.3. Оценка элементного статуса

2.3.1. Отбор и преаналитическая подготовка проб для элементного

анализа

Волосы состригали с затылочной части для химического анализа в

соответствии с Медицинской технологией «Выявление и коррекция

нарушений минерального обмена организма человека» (зарегистрирована

Федеральной службой по надзору в сфере здравоохранения и социального

52

развития, № ФС-2007/128). Все лабораторные исследования были выполнены

в клинико-диагностической лаборатории АНО «Центр биотической

медицины», г. Москва (директор – д.м.н. М.Г. Скальная).

Перед минерализацией образцы волос обрабатывали в ацетоне (осч)

10–15 мин с последующей троекратной промывкой деионизированной водой.

После этого их выдерживали при температуре 60°С до воздушно-сухого

состояния. Навески образцов массой ~ 0,05 г минерализовали в тефлоновых

вкладышах с 5 мл азотной кислоты (осч) в системе микроволнового

разложения «Multiwave 3000» фирмы «PerkinElmer – А. Paar» (Австрия), с

использованием следующего режима: 5 мин повышение температуры до

200°C, 5 мин выдерживание при 200°С, затем охлаждение до 45°C.

Полученные растворы количественно переносили в 15 мл полипропиленовые

пробирки, тефлоновые вкладыши и крышки промывали трижды

деионизированной водой с перенесением смыва в соответствующие пробирки.

Затем растворы доводили до объема 15 мл деионизированной водой и

тщательно перемешивали встряхиванием в закрытых пробирках.

Определение химических элементов в образцах проводили комбинированным

методом ИСП-АЭС/МС с использованием спектрометров «Optima 2000 DV»

фирмы «PerkinElmer» (США) и «ELAN 9000» фирмы «PerkinElmer – SCIEX»

(Канада) (Костяев А.И., 2009). Градуировку приборов проводили с

использованием моноэлементных растворов фирмы «PerkinElmer». Качество

определения контролировали с помощью референтного образца «GBW09101»

(Шанхайский институт ядерных исследований, Китай).

Цельную венозную кровь отбирали в стационаре утром (между 8 и 10

ч) из локтевой вены в количестве 3–5 мл в пробирки-контейнеры «S-

Monovette», «Venoject» или «Vacuett». В качестве антикоагулянта

использовали гепарин. После взятия кровь перемешивали мягкой ротацией

пробирки для предотвращения образования микросгустков. До анализа кровь

хранли в холодильнике до 3–5 суток (0…+4°С), либо замораживали при –

53

18…–20°С для длительного хранения, либо лиофилизировали, сопровождая

образцы данными о первоначальном объеме (сыром весе) крови с точностью

до 0,05 мл (0,05 г).

Для получения плазмы крови забор крови производили в пробирки-

контейнеры (например, «S-Monovette», «Venoject», «Vacuett®»), специально

предназначенные для получения плазмы крови. Объем плазмы составлял не

менее 1,5 мл. В качестве антикоагулянта использовали гепарин. После взятия

крови пробирки мягко переворачивали не менее 5 раз для предотвращения

образования микросгустков.

2.3.2. Выполнение элементного анализа биологических образцов

В подготовленных образцах проводили определение содержания

химических элементов методами атомно-эмиссионной и/или (в зависимости

от спектра определяемых элементов) масс-спектрометрии с индуктивно

связанной плазмой согласно методическим указаниям МУК 4.1.1482-03,

МУК 4.1.1483-03 «Определение химических элементов в биологических

средах и препаратах методами атомно-эмиссионной спектрометрии с

индуктивно связанной плазмой и масс-спектрометрией», утв. Федеральным

Центром госсанэпиднадзора Минздрава России 29.06.2003 г. Результаты

определения сравнивали с нормативами, разработанными в АНО «Центр

биотической медицины» и сопоставимыми с другими источниками (Bertram

H.P., 1992).

Для определения элементов в биосубстратах использовали два метода

анализа: ИСП-АЭС и ИСП-МС. Метод ИСП-АЭС имеет меньшую

чувствительность, чем ИСП-МС, но достаточную для определения

содержания макроэлементов (Na, Mg, P, K, Ca), а также таких МЭ, как Fe, Zn

Al. Метод ИСП-МС обладает высокой чувствительностью и позволяет

быстро и надежно определить уровень микро- и ультрамикроэлементов в

54

образцах (Li, Be, B, V, Co, As, Se, Rb, Cd, Sn, Cs, Hg, Tl, Cr, Mn, Ni, Cu, Sr, Ba,

Pb и др.). За счет применения двух взаимодополняющих методов определения

МЭ в одной биопробе повышается надежность результатов, увеличивается

набор количественно определяемых элементов и сокращается общее время,

затрачиваемое на анализ.

2.4. Материалы и методы при проведении токсикологических

исследований

Для проведения токсикологических исследований на животных

получены образцы смеси медово-растительной бальзам медовый «Геполайф»

во флаконах по 150 мл производства ООО «Элементум» серии 05.05.2012,

срок годности 05.05.2013. В качестве эталона сравнения использован

цинктерал в таблетках по 124 мг производства АО Кутновский

фармацевтический завод «Польфа» (Польша) серии 35240111, срок годности

01.09.16.

Бальзам медовый «Геполайф» – БАД является лечебно-

профилактическим средством на основе мёда гречишного, обогащенного

экстрактами расторопши, кукурузных рылец, цветов календулы, травы мяты

и содержащий цинк-бисвинилимидазола диацетат. Состав БАД приведен в

таблице 6.

Таблица 6

Сводная рецептура бальзама медового «Геполайф»

Состав на 100 г готового

продукта, г

Мед натуральный гречишный 47

Масляный экстракт расторопши 35

Сухой экстракт расторопши 0,2

Лецитин (порошок) 10

Жидкий экстракт цветов календулы 0,8

55

Состав на 100 г готового

продукта, г

Жидкий экстракт кукурузных рылец 1

Жидкий экстракт травы мяты 0,5

Цинк-содержащий комплекс 0,3

Вода 5,2

Фармакологические свойства цинк-содержащего комплекса.

Цинк-бисвинилимидазола диацетат (Ацизол) является комплексным

цинк-органическим соединением. Он снижает потребность организма в

кислороде, способствует повышению устойчивости к гипоксии органов,

наиболее чувствительных к недостатку кислорода: головного мозга,

миокарда, печени и др. Цинк-бисвинилимидазола диацетат препятствует

образованию карбоксигемоглобина за счет влияния на кооперативное

взаимодействие субъединиц гемоглобина, в результате чего уменьшается

относительное сродство гемоглобина к оксиду углерода, улучшаются

кислородсвязывающие (снижение константы Хилла) и газотранспортные

свойства крови.

Для коррекции микроэлементного статуса в качестве препарата

сравнения применяли Цинктерал (состав таблетки: цинка сульфат

моногидрат – 124 мг; крахмал картофельный – 38,75 мг; повидон – 20 мг;

тальк – 12,38 мг; магния стеарат – 1,37 мг; лактозы моногидрат – 78,5 мг).

Фармакологические свойства которого уточнены в ходе исследования.

2.5. Экспериментальное исследование

Подострый эксперимент проводили на нелинейных белых крысах

обоего пола массой 190–200 г., прошедших 10-суточный карантин. Животных

содержали в пластиковых клетках площадью 2150 см2 по 4 особи, при

естественном световом режиме, кормили брикетированными и натуральными

56

кормами в соответствии с утвержденными нормами.

Подопытные животные были разделены на 5 групп по 8 особей в

каждой. Группы формировали методом случайного отбора с использованием

массы тела в качестве ведущего признака. Препараты, содержащие цинк,

вводили внутрижелудочно ежедневно в течение 4-х недель в дозах,

эквивалентных высшей суточной дозе для человека и 5-кратной ей (табл. 7).

Суточную дозу сравниваемых препарата вводили в 2 приёма: в 11 и 16 ч.

Таблица 7

Дозы цинк-содержащих препаратов, вводимые животным, мг/кг

Крысы Препарат Доза

Самцы

Геполайф 20

Геполайф 100

Цинктерал 32


Самки

Геполайф 20

Геполайф 100



При выборе доз вводимых средств учитывалось, что для

действующего начала бальзама «Геполайф» – цинк-бисвинилимидазола

диацетата – высшая суточная доза внутрь для человека 240 мг, то есть 3,4

мг/кг; результат перерасчета на крыс составил при этом 20 мг/кг. Вторая

используемая в проводимом исследовании доза превышает её в 5 раз – 100

мг/кг. Высшая суточная доза действующего начала препарата Цинктера –

цинка сульфата внутрь для человека – 372 мг, то есть 5,3 мг/кг; результат

перерасчёта на крыс составил 32 мг/кг. Вторая пятикратная доза – 160 мг/кг.

Исследование функций жизненно-важных органов и систем животных

проводили в динамике: до введения средств (исходные данные) и через 4

57

недели. Исключение составил тест «открытое поле», проводимый только в

конце опыта. Это обусловлено спецификой данного метода, оценивающего

первичную поведенческую реакцию животных в незнакомых им условиях.

У всех крыс оценивали: общее состояние, динамику массы тела,

выживаемость, гемограмму, функциональное состояние печени, почек и

центральной нервной системы, некоторые биохимические показатели крови,

патоморфологическое и патогистологическое состояние внутренних органов.

Животных взвешивали до, а также через 1–4 недели после начала

исследования.

В периферической крови с помощью гематологического анализатора

«Abacus Junior 5 Vet» определяли содержание гемоглобина, подсчитывали

количество эритроцитов, тромбоцитов, лейкоцитов, определяли

лейкоцитарную формулу. На биохимическом анализаторе «Stat Fax 4500» в

крови животных с помощью наборов реактивов «Olvex» и «Vital» определяли

содержание глюкозы, общего холестерина, триглицеридов, альбумина, общего

билирубина, изучали активность аланин- и аспартатаминотрансфераз.

На одноканальном оптическом коагулометре «Сl» фирмы «Helena-

BioscienceEurope» (Великобритания) клотинговым методом по Клаусу при

помощи набора «Clauss Fibrinogen» фирмы «Helena-BioscienceEurope»

определяли концентрацию фибриногена.

О влиянии бальзама «Геполайф» на функциональное состояние почек

судили по результатам клинического анализа мочи, выполненного у крыс с

помощью анализатора мочи «abUReader Plus» (объем мочи за 18 ч, рН,

удельная масса).

Действие бальзама «Геполайф» и цинктерала на ЦНС изучали

методом «открытого поля» с определением двигательной, исследовательской

и ориентировочной активности. О влиянии на спонтанную двигательную

активность судили по количеству пересеченных животными за 4 мин

квадратов счетной площадки, об исследовательской активности – по числу

58

заглядываний в отверстия поля, а об ориентировочной способности – по

числу вертикальных стоек.

Состояние сердечно-сосудистой системы характеризовали методом

электрокардиографии, снятой во втором стандартном отведении на

электрокардиографе «ЭКЧМП-Н 3051» при скорости лентопротяжного

механизма 200 мм/с и соответствии 1 мв–20 мм. Показатели ЭКГ: R–R –

длительность полного сердечного цикла; интервал P–Q, характеризующий

время распространения возбуждения по предсердиям; длительность

желудочкового комплекса QRS и электрической систолы желудочков –

интервал Q–T; вольтаж и направленность зубцов P и T; вольтаж зубца R.

Исследования на животных выполнены в соответствии с Европейской

конвенцией по защите и использованию позвоночных животных для

экспериментальных и других целей EST № 123 (1986 г.), ст. 37 и ст. 40

Федерального закона «О лекарственных средствах» (1998 г.), «Правилами

лабораторной практики в Российской Федерации» (2003 г.), «Руководства по

проведению доклинических исследований лекарственных средств» (2012 г.).

По завершении эксперимента подопытных животных усыпляли с

использованием легкого эфирного наркоза и вскрывали для

морфологического и гистологического исследования их внутренних органов.

Для патоморфологического исследования, проводимого при вскрытии

животных, были выбраны следующие органы: лимфатические узлы,

молочные железы – самки, аорта, сердце, гортань, трахея, легкие с бронхами

(два), тимус, пищевод, желудок (железистый и агранулярный отделы),

двенадцатиперстная кишка, тонкий кишечник, толстый кишечник, печень

(две доли), поджелудочная железа, селезенка, почки (две), надпочечники,

мочевой пузырь, матка (оба рога и шейка) – самки, яички вместе с

эпидидимусами (два) – самцы, яичники (два) – самки, подчелюстная слюнная

железа с лимфатическими узлами, щитовидная/паращитовидная железа,

головной мозг (3 отдела: передний, средний и задний).

59

Для гистологического исследования были выбраны следующие

органы: сердце, лёгкие, печень, поджелудочная железа, желудок,

двенадцатиперстная кишка, селезёнка, тимус, почки, надпочечник, головной

мозг.

Из полученных кусочков тканей органов готовили гистологические

препараты по общепринятым методикам с заливкой в парафин. Срезы

окрашивали гематоксилином и эозином.

2.6. Математические методы обработки результатов исследования

Анализ полученных показателей проводили с помощью пакета

статистических программ Statistica 6.0 (StatSoft, США), используя

стандартные параметрические методы вариационной статистики. В случае

нормального распределения о достоверности различий средних величин

судили по t-критерию Стьюдента. При невыполнении условия нормальности

распределения применялись непараметрические критерии Манна – Уитни,

Колмогорова Смирнова, двусторонний критерий Фишера. Проведенный

дисперсионный анализ (Friedman-АNОVА) позволял выявить статистически

значимые изменения изученных показателей в динамике наблюдения.

Рассчитывали средние арифметические величины (M), ошибки

средних (m), наименьшие и наибольшие значения (min и max), средние

квадратические отклонения (σ) основных антропометрических и

функциональных показателей.

60

Глава 3. ЭЛЕМЕНТНЫЙ СТАТУС И МЕДИКО-

ДЕМОГРАФИЧЕСКИЕ ПОКАЗАТЕЛИ ДЕТСКОГО НАСЕЛЕНИЯ САНКТ-

ПЕТЕРБУРГА И СЕВЕРО-ЗАПАДНОГО ФЕДЕРАЛЬНОГО ОКРУГА.

3.1. Данные многоэлементного скрининга детского населения СЗФО

В таблицах 8 и 9 приведены результаты исследований элементного

статуса детского населения Северо-Западного федерального округа в целом.

Таблица 8

Содержание химических элементов в волосах детей (3–15 лет) Северо-

Западного федерального округа РФ, мг/кг

Элемент Девочки (n=1017) Мальчики (n=978)

Me (q25–q75) M±SD Me (q25–q75) M±SD

Al 10,48 (6,72–

17,07) 14,1±12,94

10,47 (6,98–

15,75) 14,89±17,46

As 0,0539 (0,021–

0,091) 0,1085±0,2518

0,0715 (0,0462–

0,122) 0,128±0,2383

B 0,82 (0,39–1,61) 1,25±1,43 1,18 (0,64–2,22) 1,77±2,1

Be 0,0015 (0,0015–

0,0076) 0,0057±0,0108

0,0029 (0,0015–

0,0084) 0,0061±0,0085

Ca 284 (191–489) 444 ± 538 240 (170–339) 320±299

Cd 0,046 (0,02–

0,111) 0,097±0,164

0,072 (0,036–

0,15) 0,13±0,181

Co 0,015 (0,009–

0,028) 0,043±0,124

0,013 (0,009–

0,021) 0,032±0,068

Cr 0,45 (0,31–0,67) 0,59±0,57 0,55 (0,4–0,89) 0,76±0,63

Cu 10,3 (9,1–12,1) 12±9,3 10,1 (8,9–11,8) 11,2±6,1

Fe 19,7 (14,3–29,1) 28,1±42,6 18,2 (13,4–26,1) 29,1±50,4

Hg 0,28 (0,16–0,48) 0,39±0,43 0,23 (0,13–0,4) 0,34±0,39

I 0,87 (0,37–1,99) 2,83±8,65 0,82 (0,39–1,88) 3,29±21,19

K 148 (42–606) 540±943 336 (113–1015) 787±1119

Li 0,019 (0,006– 0,032±0,049 0,026 (0,014– 0,047±0,12

61



0,036) 0,047)

Mg 27 (17,2–49,6) 54,3±95,2 19,8 (13,8–30,1) 34,3±51,5

Mn 0,54 (0,27–1,09) 1,12±2,13 0,43 (0,26–0,75) 0,89±2,35

Na 169 (69–532) 474±910 324 (113–940) 889±1551

Ni 0,28 (0,17–0,5) 0,46±0,65 0,22 (0,14–0,38) 0,76±7,9

P 131 (114–151) 140±56 137 (122–154) 151±72

Pb 0,95 (0,38–2,06) 2,09±11,64 1,54 (0,79–3,14) 2,6±3,43

Se 0,34 (0,2–0,52) 0,6±2,13 0,35 (0,19–0,55) 0,54±1,44

Si 23,9 (13,7–37,5) 32,7±37,2 21,1 (13,9–32,5) 28,4±32,6

Sn 0,18 (0,09–0,37) 0,37±0,77 0,17 (0,1–0,31) 0,34±0,57

V 0,079 (0,049–

0,125) 0,101±0,095

0,096 (0,059–

0,157) 0,135±0,16

Zn 139 (90–179) 142±144 138 (97–173) 141±87

Примечание: Me – медиана, q25 – нижний квартиль, q75 – верхний квартиль,

M – среднее арифметическое, SD – стандартное отклонение.

Таблица 9

Встречаемость отклонений микроэлементного статуса от нормы по

результатам элементного анализа волос у детей Северо-Западного

федерального округа РФ, %

Элемент Девочки Мальчики

повышено понижено повышено понижено

Al 3,15 3,64 4,81 3,03

As 1,18 0 0,63 0

B 2,67 0 4,50 0

Be 0 0 0 0

Ca 17,90 39,04 9,71 40,90

Cd 3,05 0 3,77 0

Co 0,29 78,66 0,10 89,11

62



Cr 21,44 26,55 32,77 15,39

Cu 10,82 39,04 10,84 42,84

Fe 30,09 12,19 26,92 13,51

Hg 1,64 0 0,92 0

I 15,99 34,54 14,96 36,16

K 23,01 32,74 33,79 21,23

Li 1,47 0 1,46 0

Mg 20,16 37,36 12,27 41,51

Mn 23,99 29,20 15,54 31,29

Na 28,56 28,13 37,39 20,99

Ni 2,36 0 3,25 0

P 17,99 37,27 18,12 33,19

Pb 6,98 0 12,85 0

Se 3,44 44,98 2,87 43,24

Si 22,55 15,07 15,92 16,15

Sn 1,11 0 0,86 0

V 1,01 0 2,25 0

Zn 12,80 34,84 14,72 32,52

Как следует из таблицы 9, среди детей СЗФО наиболее актуальными

являются риски избыточного накопления (интоксикации) Pb (7% у девочек и

13% у мальчиков), что приблизительно вдвое выше, чем в ЦФО (3,4 и 7,9%

соответственно), Al (3,2 и 4,8% против 2,1 и 2,0% в ЦФО), Cd (3,1 и 3,8%

против 2,0 и 3,2%). Менее значимыми являются риски меркуриализма и

арсеноза (превышение БДУ Hg в 1,6 и 0,9 % случаев и As в 1,2 и 0,6%

случаев по сравнению с 1 и 0,9% по Hg и 0,07 и 0,16% по As в ЦФО).

Превышений УБДУ Be в волосах детей из СЗФО не обнаружено, тогда как в

ЦФО среди мальчиков этот показатель был превышен в 0,16% случаев.

Таким образом, дети СЗФО в большей степени, чем в ЦФО,

63

подвержено риску металлотоксикозов, на что указывает более высокая

частота превышений БДУ и УБДУ Pb, Al, Cd, Hg, As в волосах.

Следовательно, риски металлотоксикозов среди детей СЗФО в порядке

убывания можно расположить следующим образом: Pb, Al, Cd, Hg, As, Be, а

среди взрослых – Pb, Hg, Al, Cd, As, Be.

Среди обследованных жителей СЗФО умеренно распространены

превышения УБДУ в волосах условно эссенциальных элементов. Так,

повышенное содержание Si характерно для 22,5% девочек и 15,9 %

мальчиков, что заметно реже, чем в ЦФО (28,7 и 23,1% соответственно).

Избыток бора (B) в волосах встречается у 2,7% девочек, 4,5% мальчиков,

проживающих в СЗФО, что приблизительно в 2 раза реже, чем в ЦФО (5,5;

10,2; 2,1; 4,8%, соответственно). Обращает внимание невысокая

распространенность риска избыточного накопления V у детей, причем

частота превышений УБДУ у жителей СЗФО и ЦФО составила – 1 и 0,2 % у

девочек, 2,3 и 0,6 % у мальчиков. Превышение УБДУ лития в волосах

выявлено у 1,5% девочек и мальчиков, что реже, чем у жителей ЦФО (1,6; 3,0

%).

Было решено не рассматривать Fe, Mn, Cu, Cr и Zn в качестве

потенциальных техногенных поллютантов до отдельного изучения их

«вклада» в общетоксическую «нагрузку» на население СЗФО.

Дефицит жизненно важных химических элементов – макроэлементов,

а также изученный в настоящей работе Fe, Zn, Cu, Mn, Co, Cr, Se, I –

является, как правило, более распространенным явлением, чем

гиперэлементозы и интоксикации, и представляет более масштабную

опасность для здоровья человека в постиндустриальном обществе.

Дефицитарные состояния напрямую ведут к ограничениям в

жизнедеятельности, заболеваниям, а в крайних случаях – к гибели живых

организмов, включая человека.

Проблема диагностики и восполнения дефицитов микронутриентов,

64

возникающих, как правило, из-за неоптимального питания, патологического

состояния желудочно-кишечного тракта, нервной системы и выделительных

органов, реже – в результате лекарственной болезни (комплексообразование)

или интоксикаций (антагонистические взаимодействия), является наиболее

актуальной в биоэлементологии.

Как следует из полученных данных, из эссенциальных

макроэлементов у жителей СЗФО наиболее часто встречаются низкие

показатели содержания в волосах Ca (39% у девочек, 40,9% у мальчиков), Mg

(37,4 и 41,5%). Несколько менее выражена распространенность дефицитов в

волосах P (37,3 и 33,2%), K (32,7 и 21,2%) и Na (28,1 и 21%). Полученные

данные указывают на существенные отличия в обеспеченности жителей двух

федеральных округов, расположенных в Европейской части России,

макроэлементами. Если у жителей СЗФО преобладают низкие показатели

содержания в волосах Ca, Mg, то среди населения ЦФО чаще встречаются

низкие уровни K, P. Частота пониженных показателей содержания Ca и Mg в

СЗФО в 2 раза выше, чем в ЦФО и характерна почти для половины

обследованных детей. Если учесть не только пониженные, но и

превышающие норму показатели содержания этих макроэлементов, то

оказывается, что среди детей из СЗФО только у 17,9 и 20,2% девочек и всего

9,7 и 12,3% мальчиков показатели содержания в волосах Са и Mg

соответствуют физиологической норме, тогда как в ЦФО этой норме

соответствует половина и более обследованных.

Дефицит Ca и Mg следует признать беспокоящим фактом, учитывая

существенное влияние обеспеченности людей этими макроэлементами на

рост патологии, в первую очередь, опорно-двигательного аппарата, сердечно-

сосудистой и нервной систем, и, в конечном итоге, на продолжительность

жизни. Как показано в ряде работ (Лакарова Е.В., 2011; Grabeklis A.R., 2011),

в случае с макроэлементами эти отклонения от границ физиологической

нормы отражают обменные нарушения, представляющие опасность для

65

здоровья и требующие углубленного клинико-лабораторного

индивидуального изучения.

Согласно полученным с помощью анализа волос данным, среди

населения СЗФО повышен риск гипомикроэлементозов – состояний

дефицита жизненно важных микроэлементов. В первую очередь это касается

риска дефицитов I, Se, Zn, Cu (30–40%), в меньшей степени Mn и Fe (15–30%

и 10–15% соответственно). Выявлено, что в СЗФО риск

гипомикроэлементозов и нарушений метаболизма Zn, Cu, I в различных

половозрастных группах несколько выше, чем в ЦФО. Так, в СЗФО у 12,8%

девочек и 12,7% мальчиков были нормальные показатели содержания в

волосах Zn, тогда как в ЦФО – около 40–50% (см.Т.2, табл.2.8 Элементный

статус населения России // СПб.: Медкнига «Элби-СПб», 2012.).

Таким образом, на основании полученных при обследовании жителей

СЗФО данных о содержании в волосах макро- микроэлементов можно

заключить, что гипоэлементозы очень существенно распространены в

Северо-Западном регионе и, несомненно, вносят большой отрицательный

вклад в состояние здоровья и демографическую ситуацию в нем.

Соответственно, и социально-экономический эффект от коррекции

элементного статуса населения может быть заметным.

Показано, что между изученными половозрастными группами

населения ЦФО не наблюдается значительного разброса в содержании

большинства химических элементов в волосах. Также, несмотря на то, что в

выборке населения ЦФО 53% составляли жители Москвы, это не оказало

существенного влияния на среднее содержание химических элементов.

Исходя из этого, мы решили не выделять данные по Санкт-Петербургу из

совокупности результатов по СЗФО.

Как установлено в настоящей работе, в СЗФО, в отличие от ЦФО,

изученные группы населения в большей степени различаются по показателям

элементного статуса. Так, медианы содержания Pb у девочек и мальчиков

66

составляют 0,95 и 1,54 мкг/г (для сравнения в ЦФО эти показатели равны

0,55 и 1,04 мкг/г). Аналогичная тенденция обнаружена и по отношению к Cd:

показатели медианы в группах населения СЗФО 0,046, 0,072 мкг/г по

сравнению с 0,027, 0,057 мкг/г в ЦФО; Al: 10,5, 10,5 по сравнению с 7,7, 9,0

мкг/г. Вместе с тем, медианы содержания As и Hg у жителей двух

федеральных округов мало отличаются друг от друга.

Обработка полученнного массива данных (дисперсионный анализ по

методу Краскела – Уоллиса) свидетельствует о том, что практически по всем

химическим элементам во всех изученных половозрастных группах

существуют достоверные различия между девочками и мальчиками 3–15 лет

в СЗФО (таблица 10).

Таблица 10

Неоднородность элементного состава волос девочек и мальчиков в Северо-

Западном федеральном округе РФ (достоверность различий между регионами

по методу Краскела – Уоллиса, p) (Абазова И.Л., 2007)

Элемент Девочки 3–15 лет Мальчики 3–15 лет

Al < 0,0001 < 0,0001

As 0,0213 0,0104

B < 0,0001 0,0004

Be < 0,0001 < 0,0001

Ca < 0,0001 < 0,0001

Cd < 0,0001 < 0,0001

Co < 0,0001 < 0,0001

Cr < 0,0001 0,0220

Cu < 0,0001 0,0006

Fe 0,0001 < 0,0001

Hg 0,0001 0,0043

I < 0,0001 < 0,0001

K 0,1195 0,0382

Li < 0,0001 < 0,0001

Mg < 0,0001 < 0,0001

Mn < 0,0001 < 0,0001

Na 0,1747 0,0004

Ni 0,0044 < 0,0001

P < 0,0001 0,0025

67

Элемент Девочки 3–15 лет Мальчики 3–15 лет

Pb < 0,0001 < 0,0001

Se < 0,0001 < 0,0001

Si 0,0154 < 0,0001

Sn < 0,0001 < 0,0001

V < 0,0001 < 0,0001

Zn < 0,0001 0,0004

Для детей 3–15 лет общим является высокий риск дефицита Ca, Mg (от

30 до 50% и более), Zn (от 20 до 50%), Cu (от 20 до 70%), Si (от 15% до 30%),

I (от 40 до 70%). Наиболее благоприятными по элементному составу у

населения являются Калининградская и, в меньшей степени, Новгородская

области, а неблагоприятной – Архангельская. Важно отметить массовость

риска дефицита Mg и Ca у жителей Санкт-Петербурга.

Из этого следует, что совокупность социальных, экологических,

экономических, климатогеографических факторов оказывает существенное

влияние на элементный статус населения. Эта совокупность факторов

определяет различия в развитии человеческого потенциала регионов,

требующие учёта при проведении социально-экономической политики, в

первую очередь, в области продовольственного обеспечения, организации

здравоохранения и природоохранительных мероприятий.

3.2. Данные многоэлементного скрининга детского населения Санкт-

Петербурга

Анализ элементного состава организма дошкольников Санкт-

Петербурга выявил у подавляющего большинства детей сочетанный дефицит

комплекса эссенциальных элементов, таких как Mg, Ca, Co, Mn, Se. У 35%

детей в биопробах был обнаружен в волосах дефицит Na, причем у трети из

них содержание Na в 5 раз ниже возрастной нормы (у остальных дефицит

колебался в пределах 1,3–2,6 раза). В 62,5% наблюдений имел место

68

недостаток Ca (он колебался в пределах от 1,3 до 3,1 раза ниже возрастной

нормы) (Волосникова Т.В., 2011).

Обнаружено, что отличные от нормы концентрации K в волосах

имеют место у 35% детей, причем у некоторых из них в биопробах

наблюдался дефицит K (пределы колебаний – в 1,3–5,0 раз ниже нормы), а у

других – превышение (пределы колебаний – в 1,3–5,1 раз выше нормы. У

47,5% детей концентрация йода в волосах была ниже возрастной нормы. У

более 50% детей в волосах было отмечено недостаточное содержание Mg

(пределы колебаний в 1,3–2,4 раза ниже нормы). У каждого 4-го из

обследованных детей был отмечен дефицит Mn (пределы колебаний – в 1,3–

2,5 раз ниже возрастной нормы).

Результаты исследования 25 элементов в организме дошкольников

были переведены в баллы в соответствии с 9-балльной шкалой, где

показатель в 5 баллов соответствовал норме; показатели от 1 до 4 баллов

квалифицировали как разнe. степень недостатка элемента в организме;

показатели от 6 до 9 баллов – как разная степень избытка исследуемого

элемента в организме. В связи с тем, что 11 показателей соответствовали

норме, они были исключены из анализа. На основании данных по

оставшимся 14 показателям (концентрации Ca, Co, Cr, Cu, Fe, I, K, Mg, Mn,

Na, P, Pb, Si, Zn) все дети с помощью иерархического кластерного анализа

были разделены на 3 группы.

Для первой группы характерен значительный недостаток в организме

детей Ca (1,5 балла) и I (1 балла). В этой группе был также зафиксирован

недостаток Na, Mg и Mn (2,25; 2,63 и 3,88 балла соответственно).

Незначительный недостаток наблюдался по P, Si, Zn, Co и Cu. В этой группе

не был отмечен избыток какого-либо элемента.

Во второй группе, так же как и в первой, наблюдался значительный

недостаток Ca (2,17 балла) и, особенно, Na (1,83 балла). В то же время

показатели I соответствуют норме (5 баллов). Незначительный недостаток

69

был отмечен по K, Mn, P, Si, Co, Cr и Cu. Небольшое превышение нормы

зафиксировано по Pb и Fe.

Для третьей группы характерно, в отличие от первых двух групп,

близкое к нормальному значению содержание Na (4,67 балла). В то же время

наблюдается самое низкое из всех групп содержание Mg (2,17 балла). В этой

группе было зафиксировано превышение нормы тяжелых металлов: Cr (5,33

балла) и, особенно, Pb (6 балла), свидетельствующие о формировании

металлотоксикоза. Как и в других группах, у детей отмечалось низкое

содержание Ca (2 балла).

Следует особо отметить, что в волосах детей Санкт-Петербурга были

определены максимальные для данного исследования значения практически

всех токсичных элементов (табл. 11).

Таблица 11

Содержание химических элементов в волосах детей, проживающих в Санкт-

Петербурге в сравнении со всей Россией (M±m, мг/кг) (Лобанова Ю.Н., 2007)

Элемент Санкт-Петербург Вся Россия

n=253 n=2570

K 1087±168 940±23

Na 915,7±170 760±21

Ca 363±43,6 421±7,3

Mg 30,7±5,3 35,7±0,97

P 174±14,8 147±1,1

Fe 29,3±2,9 24,31±0,4

Zn 99±6,9 111,7±1,8

Cu 10,9±0,6 10,89±0,13

Mn 1,04±0,3 0,8±0,04

Se 1,5±0,3 1,2±0,02

Cr 0,9±0,13 0,87±0,02

Si 21,5±2,8 23,2±0,46

Co 0,12±0,02 0,11±0

Li 0,06±0,01 0,05±0

Ni 0,41±0,07 0,48±0,02

V 0,14±0,02 0,13±0

Sn 1,22±0,2 1,06±0,02

Al 25,9±4,3 22,4±0,5

70

Элемент Санкт-Петербург Вся Россия

n=253 n=2570

As 0,46±0,17 0,33±0,01

Hg 0,7±0,3 0,27±0,01

Cd 0,2±0,03 0,23±0,01

Pb 3,01±0,5 2,6±0,07

Be 0±0 0,01±0

Ti 0,9±0,2 0,63±0,02

Как показал анализ показателей абсолютного содержания химических

элементов в волосах, для 779 детей Санкт-Петербурга в основном характерны

относительно низкие значения. Так, для Санкт-Петербурга выявлен

максимальный уровень для Na, Fe, Sn, Co (ранг 2) у мальчиков; Sn (ранг 1), K,

Fe, Co, Al (ранг 2) у девочек. С другой стороны, для мальчиков характерны

относительно низкие, чем в других субъектах СЗФО, показатели

содержания I, As, Be (ранг 7), а для девочек – минимальные показатели Ca,

Mg, (ранг 8) и пониженные – Mn (ранг 7). Т.е., для населения Санкт-

Петербурга типичны повышенные по сравнению с другими субъектами

СЗФО уровни содержания Fe, Sn, Co, а также Al на фоне пониженного

содержания Ca и, особенно, Mg, а также токсикантов Pb, As, Be.

Анализ распространенности гиперэлементозов среди населения

Санкт-Петербурга показал максимальную для СЗФО частоту превышений

УБДУ по Se у девочек (6,3% – ранг 1) и мальчиков (4,2% – ранг 2), по Si у

мальчиков (13% – ранг 2) и девочек (5,1% – ранг 1). Только у

мальчиков повышена распространенность избыточного содержания в

волосах Cd (5,5% – ранг 2).

У жителей Санкт-Петербурга повышена распространенность

дефицитов Mg (52% среди девочек – ранг 2, и особенно среди мальчиков –

57%, ранг 1), а также Ca (51% у девочек – ранг 2; 47% у мальчиков – ранг 3).

Среди мальчиков повышен риск дефицита I (42% – ранг 2), а у девочек – Mn

(41%, ранг 1) и Zn (41% – ранг 2).

На основании вышеизложенных данных можно прийти к заключению

71

о том, что для всех жителей г. Санкт-Петербурга приоритетной проблемой

является массовая распространенность дефицитов Mg и Ca. Риск

гиперэлементозов Se, Si, Al, Sn, Hg, Cd умеренный, сочетается с дефицитом

Mn и Zn у девочек и I у мальчиков (табл. 12, 13).

Таблица 12

Содержание химических элементов в волосах детей 3–15 лет, проживающих

на территории Санкт-Петербурга, мг/кг



Al 12,59 (8,37–

21,11) 17,03±15,24

12,03 (7,94–

19,14) 16,74±16,8

As 0,051 (0,021–

0,112) 0,156±0,372

0,065 (0,021–

0,15) 0,164±0,346

B 0,847 (0,382–

1,721) 1,301±1,575

1,118 (0,595–

2,309) 1,829±2,469

Be 0,002 (0,002–

0,006) 0,005±0,008

0,002 (0,002–

0,006) 0,005±0,01

Ca 254 (167–434) 376±431 255 (161–381) 330±306

Cd 0,04 (0,016–

0,112) 0,107±0,197

0,06 (0,029–

0,151) 0,131±0,196

Co 0,017 (0,009–

0,038) 0,064±0,184

0,016 (0,01–

0,035) 0,048±0,089

Cr 0,465 (0,315–

0,744) 0,644±0,607

0,545 (0,39–

0,875) 0,771±0,639

Cu 10,46 (8,94–

12,81) 12,47±9,17

10,17 (8,92–

12,28) 11,87±8,23

Fe 21,6 (15,5–31,5) 27,9±23,1 20,1 (14,2–29) 29±39,2

Hg 0,304 (0,153–

0,522) 0,441±0,566

0,253 (0,136–

0,42) 0,36±0,38

I 0,791 (0,384–

1,681) 2,399±5,084

0,656 (0,33–

1,42) 2,009±6,689

K 152 (41–773) 590±957 322 (117–913) 721±1011

Li 0,019 (0,006–

0,038) 0,038±0,065

0,024 (0,013–

0,047) 0,038±0,046

72



Mg 22,6 (14,8–39,9) 38,4±50 19,1 (12–29) 28,8±35

Mn 0,441 (0,225–

0,784) 0,757±1,279

0,339 (0,222–

0,602) 0,624±1,562

Na 177 (68–622) 448±630 339 (110–857) 775±1196

Ni 0,266 (0,152–

0,524) 0,474±0,727

0,232 (0,148–

0,434) 1,163±12,617

P 135 (117–158) 148±72 136 (117–159) 147±65

Pb 0,739 (0,287–

1,734) 2,274±17,971

1,238 (0,617–

2,6) 2,007±2,209

Se 0,438 (0,282–

0,713) 0,911±3,217

0,441 (0,29–

0,658) 0,777±2,187

Si 22 (13,3–37,6) 34±42 18,5 (12,4–29,3) 23,3±19,6

Sn 0,277 (0,135–

0,577) 0,528±0,741

0,24 (0,119–

0,555) 0,545±0,838

V 0,079 (0,048–

0,132) 0,106±0,106

0,082 (0,05–

0,146) 0,116±0,136

Zn 136 (83–179) 136±68 132 (94–173) 139±99

Таблица 13

Встречаемость отклонений от нормы по результатам элементного анализа

волос у детей 3–15 лет Санкт-Петербурга, %



Al 4,6 1,2 5,8 0,8

As 2,4 – 1,6 –

B 2,9 – 5,6 –

Ca 7,7 50,7 6,7 47,3

Cd 4,6 – 5,5 –

Co 0,7 70,3 0,3 83,2

Cr 20,8 27,8 29,9 18,7

Cu 15,5 30,9 14,5 34,4

73



Fe 30 11,8 29,8 14,5

Hg 3 – 1,0 –

I 11,6 35,5 7,2 41,7

K 23,9 32,1 32,6 20,3

Li 2,7 0 1,1 0

Mg 10,1 52,4 8,5 57,1

Mn 10,6 40,6 7,2 48,6

Na 27,1 27,8 34,3 19,5

Ni 2,7 – 3,6 –

P 18,6 34,1 12,4 39,6

Pb 5,1 – 9,3 –

Se 6,3 36,1 4,1 31,3

Si 23,9 13,3 14,0 19,2

Sn 2 – 2,3 –

V 1,5 – 1,2 –

Zn 11,1 40,9 11,1 46

Элементый статус детей г. Санкт-Петербурга может быть представлен

в следующем виде:

Девочки 3–15 лет:

Мальчики 3–15 лет:

Из приведенных «элементных портретов» детского населения

мегаполиса следует вывод о выраженном дисбалансе химических элементов,

характеризующемся избыточным накоплением токсикантов на фоне

существенных дефицитов жизненно важных макро- и микроэлементов.

Cd (2) / – / Se(2)

Mg(1), I, Mn, Zn(2), P(3) / –

As, Hg(1), Cd, Sn(2), Al(3) / Li(1), B(2), Ni, Si(3) / Se(1), Cu(2), K(3)

Mn(1), Ca, Mg, Na, Zn(2), Cr(3) / –

74

Учитывая большое количество населения в Санкт-Петербурга, следует

признать проблему нарушений элементного статуса чрезвычайно важной для

здравоохранения не только города, но и всей страны. Наиболее выражены

опасные сдвиги в элементном статусе у девочек. У них выявлена

максимальная для Санкт-Петербурга частота избыточного накопления в

волосах As (канцероген I класса опасности, гепатотоксичный элемент,

отрицательно влияющий на состояние кожных покровов и кроветворение),

Hg, Al (нейро- и нефротоксиканты), Sn (отрицательно влияет на

кроветворение). У всех детей повышен риск кадмиоза, представляющего

опасность для иммунной, костно-мышечной и мочевыделительной систем.

Для девочек типичен избыток Si, Se. Важно подчеркнуть, что ведущими

дефицитами для всего детского населения города являются нехватка Mg и

Mn, для девочек – Ca. Перечисленные дефициты могут отрицательно влиять

на частоту патологии опорно-двигательного аппарата (Ca, Mg, K, Mn – риск

остеопатий, остеопороза, миопатий), сердечно-сосудистой (K, Mg) и нервной

(Mg, Mn, K) систем, возникновение других заболеваний. Значительная часть

детей страдает от дефицита Zn. В городе назрела необходимость проведения

дополнительных санитарно-гигиенических исследований и разработка

массовых оздоровительных мероприятий, включая элиминационные и

обогащение водно-пищевых рационов Ca, Mg и, возможно, Mn, Zn.

3.3. Элементный статус и медико-демографические показатели

детского населения Северо-Западного федерального округа

Для оценки возможного влияния отдельных показателей элементного

статуса детского населения СЗФО на демографические показатели были

использованы данные о распространенности отклонений в содержании

макро- и микроэлементов в волосах от БДУ/УБДУ и условной нормы.

Изучение корреляций абсолютных значений элементного состава волос с

75

медико-демографическими данными по отдельным территориям менее

корректно из-за относительно больших зависимостей элементного состава

волос от возраста и пола обследованных лиц. Изменение пропорций

обследуемых половозрастных групп населения может исказить результаты

статистической обработки по целому ряду химических элементов: Ca, Mg, K,

Na, Fe и некоторым тяжелым металлам (Грабеклис А.Р., 2009, 2010; Скальная

М.Г., 2005; Скальный А.В., 2000).

Как следует из полученных данных, элементный статус детского

населения региона может оказывать существенное влияние на состояние

общественного здоровья (табл. 14).

Таблица 14

Корреляционные связи между уровнем химических элементов в

волосах детей и общей заболеваемостью

Уровень содержания Корреляция

R+ R–

Избыток Al –

Норма – Al, Cu, P

Дефицит Ca, Na, P, Si –

Примечание: здесь и далее в таблицах R+ – достоверная

положительная корреляция, R– – достоверная отрицательная корреляция (по

Спирмену).

К факторам, отрицательно влияющим на общую заболеваемость

населения, могут быть отнесены избыточное накопление в организме Hg

(r=0,76; р<0,001), Mn (r=0,53; р<0,05) и Al (r=0,52; р<0,05) и снижение доли

лиц с повышенными показателями содержания в волосах K (r= –0,49; р<0,05),

Ca (r= –0,53; р<0,05), P (r=0,59; р<0,02). С ростом общей заболеваемости

ассоциируется увеличение частоты дефицитов (судя по анализу волос) Ca

76

(r=0,56; р<0,02), P (r=0,60; р<0,01), Na (r=0,50; р<0,05), кремния (r=0,63;

р<0,01). Кроме того, уровень заболеваемости тем выше, чем меньшее число

детей имеет нормальные показатели содержания в волосах P (r= –0,51;

р<0,05), Cu (r= –0,63; р<0,01) и Al (r= –0,71; р<0,01).

Для детей, вероятно, критичным фактором является обеспеченность

физиологических потребностей в Ca, P, а также Cu при условии снижения

уровня накопления Al.

Далее рассмотрим выявленные корреляционные связи элементного

статуса детского населения с заболеваемостью в изученных регионах

отдельными классами болезней по МКБ-10 (Женева, 1995). Статистическая

обработка результатов, полученных при сравнении показателей содержания

химических элементов в волосах жителей отдельных субъектов федерации за

2004–2010 гг. с официальными статистическими данными по заболеваемости

за 2005–2006 гг. показывает, что заболеваемость отдельными классами

болезней в регионах по-разному коррелирует с элементным статусом

населения и существенно различается у детей (табл. 15).

Таблица 15

Корреляционные связи между уровнем химических элементов в волосах

детей и онкологической заболеваемостью


R+ R–

Избыток Hg Ca

Норма – Al, Hg, P

Дефицит Ca, Na, K, P, Si –

У детей частота новообразований растет с увеличением числа случаев

связанных с избытком Hg (r=0,49; р<0,05) и дефицитом Na (r=0,47; р<0,05), K

(r=0,54; р<0,05), Ca (r=0,59; р<0,02), P (r=0,51; р<0,05), Si (r=0,55; р<0,02).

77

Накопление в организме ртути как нефротоксического элемента может

приводить к нарушению обмена калия и натрия (Борисова Е.Я., 2007; Ершов

Ю.А., 1989) и таким образом оказывать влияние на рост онкологической

заболеваемости.

У детей (табл. 16) заболеваемость болезнями органов дыхания растет

на фоне увеличения доли лиц с низкими показателями Ca (r=0,68; р<0,01), Na

(r=0,69; р<0,01), P (r=0,63; р<0,01) и Si (r=0,72; р<0,01). Чем реже у детей

отмечаются нормальные уровни в волосах Ca, P, Cu и Al, тем выше

заболеваемость этим классом болезней (соответственно, r= –0,47, r= –0,63, r=

–0,65, r= –0,63; р<0,05). Таким образом, у детей ведущее значение может

принадлежать нарушениям обмена Ca, P, Na, Сu и Si.

Таблица 16


детей и болезнями органов дыхания


R+ R–

Избыток – Si

Норма – Al, Ca, Cu, P

Дефицит Ca, Na, P, Si –

В этой связи следует отметить роль перечисленных микроэлементов, а

также Al в формировании соединительной ткани и влиянии на показатели

неспецифической резистентности организма (Авцын А.П., 1991; Обрелис Д.,

2008).

У детей (табл. 17) картина заболеваемости пневмониями оказалась не

столь однозначной, однако и здесь на рост заболеваемости, вероятно, влияет

обеспеченность Ca, Mg, Na, Cu, Si (р<0,1). Важно отметить негативную связь

между повышенным уровнем в волосах Mn и частотой пневмоний (r=0,54;

78

р<0,05), рост заболеваемости этой патологией на фоне нормального

содержания As в волосах детей. Возможно, какое-то значение в патогенезе

пневмоний имеет дефицит Cu, особенно на фоне избыточного накопления ее

антагониста Mn.

Таблица 17


детей и пневмониями


R+ R–

Избыток Mn As

Норма As Na, Ca, Cu, Mg

Дефицит Si Mn

Фактором положительно коррелирующим с ростом бронхиальной

астмы у детей является распространенность дефицита Ca (r=0,69; р<0,01),

кроме того, этот показатель тем ниже, чем больше детей имеют содержание

Cu и Al в пределах референтных значений (r= –0,56 и r= –0,63; р<0,02),

таблица 18.

Таблица 18

Корреляционных связи между уровнем химических элементов в волосах

детей населения и бронхиальной астмой


R+ R–

Избыток – Na

Норма – Al, Cu

Дефицит Ca –

79

Ассоциаций между нарушениями элементного статуса детей и

болезнями опорно-двигательного аппарата значительно меньше, чем у

взрослых: у них заболеваемость возрастает в случае повышения частоты

дефицитов Ca (r=0,61; р<0,01), P (r=0,49; р<0,05), Si (r=0,63; р<0,01) и

снижается при увеличении доли результатов в пределах нормы (табл. 19).

Таблица 19


детей и болезнями костно-мышечной системы и соединительной ткани


R+ R–

Избыток – Al

Норма – Cu

Дефицит Ca, P, Si –

Для детей характерна положительная корреляционная связь только с

высокой частотой дефицита Ca (r=0,48; р<0,05) и избыточного накопления Hg

(r=0,49; р<0,05). Так же, как и у взрослых, отмечено, что чем больше в

популяции детей с нормальными показателями содержания Cu в волосах, тем

ниже уровень болезней указанного класса (r= –0,50; р<0,05), таблица 20.

80

Таблица 20


детей болезнями системы кровообращения


R+ R–

Избыток Hg –

Норма – Cu, Hg

Дефицит Ca –

Подобную ситуацию наблюдали и при проведении корреляционного

анализа между распространенностью болезней с повышением артериального

давления и элементным статусом населения изученных регионов (табл. 21).

Таблица 21


детей болезнями, сопровождающимися повышением артериального давления


R+ R–

Избыток Si –

Норма – Al

Дефицит Zn –

У детей с увеличением болезней этого класса коррелирует только

повышение частоты дефицита Zn (r=0,59; р<0,02) и избыточного накопления

Si (r=0,51; р<0,05) в волосах.

На рост числа больных с психическими расстройствами (табл. 22)

может оказывать влияние дефицит P (r=0,74; р<0,01, вероятно, ведущий из

химических элементов фактор), а также повышенная нагрузка Hg (r=0,74;

81

р<0,001) и аномальное содержание Al (r=0,55; р<0,05). Важно отметить, что P

и его соединения оказывают выраженное влияние на энергетический обмен, а

Hg, Al являются известными нейротоксикантами.

Таблица 22


детей психическими расстройствами


R+ R–

Избыток Al, Hg –

Норма – Al, Hg, P

Дефицит Ca, P –

С ростом болезней нервной системы (табл. 23) коррелирует снижение

доли детей с нормальными уровнями Hg (r= –0,67; р<0,05) и Al (r= –0,70;

р<0,01) и увеличение числа лиц с избыточным накоплением Cu (r=0,63;

р<0,05), Al (r=0,60; р<0,02) и Hg (r=0,67; р<0,01) среди детского населения. То

есть, прослеживается прямая связь между нагрузкой элементами-

экотоксикантами Al, Hg и нарушением метаболизма Cu с частотой поражения

нервной системы у детей, что согласуется с данными литературы (Дурнев

А.Д., 2005; De Souza A.S., 2011; Grabeklis A.R., 2011; Fischer V., 1987).

Обращает внимание только положительная зависимость между

заболеваемостью всего населения и уровнем накопления As в организме

(r=0,51; р<0,05).

82

Таблица 23


детей и болезнями нервной системы


R+ R–

Избыток Al, Cu, Hg –

Норма – Al, Hg

Дефицит – –

У детей повышение уровня заболеваемости эндокринной патологией

наблюдается при увеличении частоты случаев дефицита Mg (r=0,48; р<0,05) и

избыточного накопления Al (r=0,51; р<0,05), As (r=0,55; р<0,02), таблица 24.

Чем больше в детской популяции лиц с нормальным содержанием в волосах

Al, As и Mn, тем реже на территории встречаются болезни эндокринной

системы у детей (r= –0,49, r= –0,55, r= –0,56; р<0,05 соответственно).

Таблица 24


детей и болезнями эндокринной системы


R+ R–

Избыток Al, As Ca

Норма – Al, As, Mn

Дефицит Mg –

Максимальное число достоверных зависимостей обнаружено между

элементным статусом населения и ожирением (табл. 25), r от 0,49 до 0,75,

р<0,05). У детей отмечена положительная корреляционная связь между

83

высокой частотой дефицита в волосах K, Na, Ca, P, Si и ожирением. Чем ниже

доля детей с референтными значениями Ca, P, Cu и Al, тем выше показатель

заболеваемости ожирением в регионе. Таким образом, неадекватная

обеспеченность или нарушение метаболизма макроэлементов и, возможно,

Cu приводит к росту ожирения среди населения, а целенаправленная

коррекция дисбалансов и дефицитов указанных макро- и микроэлементов

может стать частью лечебно-профилактических мероприятий.

Таблица 25


детей и заболеваемостью ожирением


R+ R–

Избыток – Na

Норма – Al, Ca, Cu, P

Дефицит Ca, K, Na, P, Si –

У детей, страдающих сахарным диабетом (табл. 26) положительно

коррелирует распространенность дефицитов Ca (r=0,55; р<0,02), K (r=0,52;

р<0,05), Na (r=0,72; р<0,01), Se (r=0,50; р<0,05) и Si (r=0,53; р<0,05) и

отрицательно – доля лиц с нормальными значениями содержания Cu в

волосах (r= –0,49; р<0,05), что вполне закономерно. Подобные изменения

элементного состава волос характерны для эндокринной и аутоиммунной

патологии (Эрман М.В., 1994; Bhatnagar S., 2001; De Souza A.S., 2011; Dror

D.K., 2008).

84

Таблица 26


детей и сахарным диабетом 1 типа


R+ R–

Избыток – Ca, Na

Норма – Al, Cu

Дефицит Ca, K, Na, Se, Si –

Заболеваемость сахарным диабетом 2 типа в регионе (табл. 27)

обнаруживает корреляционные связи с изменениями содержания в волосах

всего двух микроэлементов - Cr (r=0,56; р<0,02) и Si (r= –0,55; р<0,02).

Можно также проследить ассоциацию нарушений статуса того же Si, а также

Se, Zn и Na у детей, страдающих сахарным диабетом 2 типа в регионе, что,

вероятно, указывает на определенную роль дисбаланса указанных элементов

в формировании предрасположенности к этому заболеванию,

манифестирующему в зрелом возрасте.

Таблица 27

Корреляционных связи между уровнем химических элементов в волосах

детей и сахарным диабетом 2 типа


R+ R–

Избыток – Se, Si

Норма Zn –

Дефицит Na, Si –

У детей прослеживается корреляционная зависимость между

85

болезнями крови, в целом (табл. 28), и анемиями, в частности, с увеличением

числа лиц с избытком Mn в популяции, а также снижение числа больных с

этими патологиями на фоне увеличения доли детей с нормальными

показателями содержания Fe (p<0,05).

Таблица 28


детей и болезнями крови и кроветворных органов


R+ R–

Избыток Mn –

Норма – Fe

Дефицит – Mn

Установлено, что заболеваемость болезнями органов пищеварения

(табл. 29) растет при избыточном накоплении у детей Al (r=0,59; р<0,02) и Hg

(r=0,67; р<0,01), более низком содержании в волосах Ca (r=0,57; р<0,02).

Таблица 29


детей и болезнями органов пищеварения


R+ R–

Избыток Al, Hg Ca



Рост числа больных детей с патологией кожи (табл. 30) в регионе

коррелирует с недостатком Ca (r=0,63; р<0,01), K (r=0,50; р<0,05), Na (r=0,59;

86

р<0,02), Si (r=0,49; р<0,05) и избытками Al (r=0,49; р<0,05) и Hg (r=0,56;

р<0,02). У детей увеличение распространенности атопического дерматита

коррелирует с частотой низкого содержания в волосах Ca, Mg, K, Na, а также

микроэлементов Se и Si, что достаточно закономерно. Из литературы и

медицинской практики хорошо известно о положительных примерах

применения препаратов Ca, Mg, Se и Si при указанном заболевании.

Таблица 30


детей и болезнями кожи и подкожной клетчатки

Уровень содержания

Корреляция

R+ R–

Избыток Al, Hg Ca, Na


Дефицит Ca, K, Na, Si –

Чем меньше в популяции детей тех, у кого снижен уровень Cu или

имеется дефицит Si, тем реже встречаются пороки развития (табл. 31).

Таблица 31


детей и частотой врожденных аномалий (пороков развития)


R+ R–

Избыток Mg Ca

Норма – Cu

Дефицит Si –

Чем реже в популяции отмечаются нормальные показатели

87

содержания в волосах Ca, P, Cu, Mn, Al тем чаще там встречаются пороки

системы кровообращения (r от –0,65 до –0,62; р<0,05), таблица 32.

Таблица 32


детей и частотой врожденных аномалий системы кровообращения


R+ R–

Избыток – Si

Норма – Al, Ca, Cu, Mn, P

Дефицит Si –

Расстройства менструаций у девочек ассоциируется с повышенным

содержанием в волосах Hg (r=0,53; р<0,05), Al (r=0,58; р<0,02) и Cu (r=0,47,

р<0,05), таблица 33.

Таблица 33


девочек и нарушениями женского репродуктивного цикла


R+ R–

Избыток Al, Cu, Hg –

Норма – Hg


Межэлементная корреляция элементосодержания у детей

проживающих в Санкт-Петербурге представлена в приложениях 1 и 2.

88

Глава 4. ВЗАИМОСВЯЗЬ ЭЛЕМЕНТНОГО СТАТУСА С

ПОКАЗАТЕЛЯМИ ФИЗИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ И ФИЗИОЛОГИЧЕСКИМИ

ПОКАЗАТЕЛЯМИ У ДЕТЕЙ И МОЛОДЕЖИ ПРИЗЫВНОГО ВОЗРАСТА

4.1. Сравнительный анализ элементного статуса детей и молодежи

Санкт-Петербурга призывного возраста

Одной из актуальных проблем остается разработка критериев и

методов диагностики донозологических состояний организма. Особый

интерес для исследователей представляют регионы со значительной

урбанизацией и индустриальной нагрузкой, и, как следствие, повышенным

уровнем загрязнения окружающей среды (Глушкова Ю.А., 2009). Для оценки

здоровья населения на донозологическом уровне большое значение и

распространение получили лабораторные методы исследования

биосубстратов человека, в частности многоэлементный анализ волос. По

концентрациям и взаимным соотношениям химических элементов в волосах

можно судить об их содержании в тканях организма. В настоящее время

хорошо изучен элементный статус детского населения и молодежи

призывного возраста различных территорий РФ (Перепеченко В.П., 2004;

Глушкова Ю.А., 2009; Яновский В.В., 2006). Однако, наряду с возрастной

группой детей, большой интерес представляет изучение особенностей

элементного гомеостаза у молодого трудоспособного населения,

проживающего в одной географической зоне. Диагностика преморбидных

состояний, провоцируемых нарушением элементного гомеостаза, и

коррекция адаптационных возможностей организма обеспечивает

оптимальную работоспособность, адаптацию к воздействию

неблагоприятных факторов окружающей среды и нормализацию обменных

процессов (Ермолаева С.В., 2006; Чернякина Т.С., 2006).

89

Изучено содержание 23 химических элементов (Ca, Co, Cr, Cu, Fe, K,

Li, Mg, Mn, Na, P, Se, Si, Zn, Al, As, Be, Cd, Hg, I, Ni, Pb, Sn) в волосах 116

детей в возрасте от 0 до 17 лет и 124 молодых мужчин и женщин в возрасте

18–28 лет г. Санкт-Петербурга. Анализируемые МЭ были условно разделены

на две группы: эссенциальные (Ca, Co, Cr, Cu, Fe, I, K, Li, Mg, Mn, Na, P, Se,

Si, Zn) и токсичные (Al, As, Be, Cd, Hg, I, Ni, Pb, Sn). Анализ содержания

эссенциальных МЭ у всех обследованных детей Санкт-Петербурга показал,

что содержание Ca, Cr, Cu, K, Mg, Mn, Na, P, Zn, находилось в пределах

референтных значений. Отклонения от эталонных значений были выявлены

по МЭ: Co, Fe, I, Se, Si. Содержание Со групп в возрастных группе 18–29 лет

было статистически значимо ниже среднероссийских концентраций (р<0,05).

Значительная часть дефицита Se в волосах обследованных людей в

совокупности с относительным недостатком Со и невысоким уровнем Са

может свидетельствовать о напряженной работе антиоксидантной и

иммунной систем организма. Содержание Si и Fe, напротив, превышало

среднестатистические значения по России, более, чем в 1,7 и 1,3 раза

соответственно.

Анализ половозрастных различий содержания эссенциальных МЭ в

волосах жителей Санкт-Петербурга позволил установить половые отличия во

всех изучаемых группах. Сравнение абсолютных значений содержания

эссенциальных элементов в волосах лиц мужского пола во всех возрастных

группах показал статистически значимое низкое содержание Ca по

сравнению с референтными значениями (р=0,01) и по сравнению с лицами

женского пола (р=0,01). Концентрация Ca в волосах женщин в возрасте 18–28

лет более чем в 2 раза превышала таковую у мужчин соответствующей

возрастной группы. Кроме того, в волосах женщин в группах 18–28 лет были

обнаружены более высокие концентрации Fe (p<0,01), Zn (p<0,01), Mg

(p<0,01) и Se (p<0,05), по сравнению с мужчинами. Эти данные согласуются с

результатами исследований по изучению элементного состава волос у

90

мужчин и женщин, проведенных за рубежом. По-видимому, половые

различия могут быть обусловлены влиянием гормонального статуса и

социальными факторами (вредные привычки, профессиональные различия,

вождение автомобиля).

Среди детей был определен процент лиц, имеющих низкие,

«нормальные» и высокие концентрации МЭ. Установлено, что для детей и

подростков от 0 до 18 лет характерна широкая распространенность

пониженного содержания в волосах Ca, Co, Mg, Se, Mn (от 42 до 81% детей),

наряду с повышенным содержанием Al, Si, Fe и Li (более 20%). Доля детей с

повышенным содержанием таких токсичных элементов, как Cd, Hg, Pb не

превышала 9%.

Более неблагополучной по уровню содержания эссенциальных МЭ

группа молодых людей в возрасте 18–28 лет. В этой возрастной группе был

широко распространен дефицит Со (92%), Са (65%), Se (88%), Mg (53%), Cr,

К и Na (более 45%). Причем среди мужчин наиболее выражен дефицит Са

(87%), Со (89%), Mg (68%), а среди женщин – Со (91%), К (60%), Se (83%).

Содержание токсичных элементов, таких как Hg, Pb, Al составило не более

10%, что было выше, чем в группе детей, но статистически значимо ниже,

чем в старших возрастных группах (Приложение 3).

При анализе корреляционной матрицы были установлены взаимосвязи

в содержании некоторых химических элементов, специфичные для молодых

людей в возрасте 18–28 лет. У лиц обоего пола установлен параллелизм в

содержании, накоплении или выведении эссенциальных и токсичных

элементов. Так, в группе эссенциальных МЭ обнаружена прямая сильная

корреляционная зависимость между: Са и Mg, Са и Mn, Со и Al, Mg и Co;

между эссенциальными и токсичными МЭ: As и Ca, As и Co, Ni и Ca, Pb и Mg,

и только в группе токсичных МЭ: Cd и Al, Cd и As, Cd и Pb (табл. 34).

91

Таблица 34

Синергизм Са, Со, Mg с другими МЭ на основе корреляционных связей

Са Со Mg

МЭ r p МЭ r p МЭ r p

As 0,93 p=0,02 Al 0,93 p=0,02 Al 0,93 p=0,02

Mg 0,95 p<0,01 As 0,95 p=0,01 Ca 0,95 p<0,01

Ni 0,89 p=0,04 B 0,99 p<0,01 Cd 0,89 p<0,01

Mn 0,89 p=0,04 Cd 0,95 p=0,01 Co 0,96 p<0,01

– – – Mg 0,96 p<0,01 Pb 0,94 p=0,01

При половом анализе в группе юношей выявлена достоверная прямая

связь в парах, между эссенциальными элементами Ca и K, Ca и Mg, Ca и Se,

Co и Fe, Mg и Se, Mg и Na (r=0,99; p<0,05), а в группе девушек – между

эссенциальными и токсичными Ca и As(r=0,93; p=0,02), Co и Pb, Co и Ni

(r>0,97; p<0,02).

Полученные данные свидетельствуют о взаимодействии МЭ между

собой, показывая, что дефицит или избыток одного МЭ способствует

многоэлементному дисбалансу. В возрастной группе молодых людей

призывного возраста 18–28 лет приоритетными являются проблемы с

дисбалансом эссенциальных МЭ, активно участвующих в процессе

остеогенеза. Накопление определенной группы токсичных МЭ (Cd, Pb, As, Al)

может свидетельствовать о широкой распространенности табакокурения

среди молодых людей, а также о значительном индустриальном загрязнении.

Таким образом, несмотря на то, что для каждой возрастной группы

был характерен специфический «элементный портрет», общими чертами в

содержании химических элементов в волосах детей и молодежи Санкт-

Петербурга явились: дефицит Ca, Fe , Zn, Mg у мужчин во всех возрастных

группах по сравнению с женщинами; высокая доля лиц с недостатком Ca, Co,

Mg, Se, Mn. Пониженное содержание эссенциальных химических элементов

92

в волосах отражает физиологические особенности минерального обмена в

каждой возрастной группе, тогда как повышенный уровень токсичных

химических элементов в волосах в основном, связан с воздействием

неблагоприятных экологических факторов. Среди трудоспособного

населения наиболее дефицитным элементный статус был у молодых людей

18–28 лет, особенно по химическим элементам, участвующим в процессе

остеогенеза.

4.2. Элементный статус детского населения Санкт-Петербурга: оценка

канцерогенного и неканцерогенного риска

Онкологические заболевания являются одной из самых

распространенных причин смертности современного человека. В

большинстве развитых стран они занимают второе место среди причин

смертности. В период с 2001 по 2011 гг. в России уровень заболеваемости

злокачественными новообразованиями увеличился на 15,8% (рисунок 4).

Рис. 4. Динамика показателей заболеваемости населения России злокачественными

новообразованиями в 2001–2011 гг. (на 1000 населения)

По мнению экспертов Международного агентства по изучению рака

(МАИР) основную роль (до 80%) в происхождении онкологических

93

заболеваний играют факторы окружающей среды, главным образом химической

природы (Лимин Б.В., 2003). Среди онкогенных факторов, загрязняющих

окружающую среду и действующих на человека, наибольшую опасность

представляют химические канцерогенные вещества (Федеральная служба

государственной статистики, 2009). Практически во всех странах мира и

международных организация в качестве главного механизма оценки

потенциального воздействия на состояние здоровья населения рассматривается

концепция оценки риска (Министерство природных ресурсов и экологии

Российской Федерации, 2010; Росстат, 2008; Глушкова Ю.А., 2009; Чернякина Т.С.,

2006).

Существенная роль в процессе оценки риска принадлежит

биомаркерам, которые могут быть использованы при идентификации

опасности, оценке воздействия и установлении связи между первичной

реакцией и вероятностью возникновения болезни, а также при исследовании

поступления химического агента в организм любыми путями из любого

источника окружающей среды (Леви Л., 1979; Ревич Б.А., 2004; Чернякина

Т.С., 2006; Яновский В.В., 2006). Исследование современных технологий для

характеристики качества окружающей среды: биомониторинга (определение

содержания химических элементов в волосах), диагностики

донозологических состояний, геоинформационных технологий дает

системное представление о сложившейся санитарно-гигиенической ситуации

в регионе, степени риска для проживающего населения (Костяев А.И., 2009;

Леви Л., 1979; Росстат, 2008; Ревич Б.А., 2004).

Учитывая негативные тенденции в показателях онкозаболеваемости

населения на территории России очевидна необходимость апробации

методов биоиндикации для выявления причин, способствующих

формированию высоких уровней как общей, так и онкологической

заболеваемости населения.

Канцерогенез – многостадийный процесс, включающий три основные

94

стадии: инициация (мутационные процессы в клетке), промоция

(преобразование инициированных клеток в опухолевые) и прогрессия

(приобретение клетками свойств злокачественности).

Механизм канцерогенного действия может быть связан как с прямым

повреждением генома (генотоксические канцерогены), так его

опосредованным повреждением (эпигенетические канцерогены).

Предполагается, что действие генотоксических канцерогенов не имеет

порога канцерогенного действия. Негенотоксические канцерогены могут

обладать порогом вредного действия, ниже которого канцерогенного риска

не возникает (Захарченко М.П., 1997).

Основной параметр для оценки канцерогенного риска воздействия

химического агента с беспороговым механизмом действия – фактор наклона

(F), характеризующий степень нарастания канцерогенного риска с

увеличением воздействующей дозы на одну единицу. Этот показатель

отражает верхнюю, консервативную оценку канцерогенного риска за

ожидаемую продолжительность жизни человека (70 лет).

Другим параметром для оценки канцерогенного риска является

величина так называемого единичного риска (R), представляющего собой

верхнюю, консервативную оценку канцерогенного риска у человека,

подвергающегося на протяжении всей своей жизни постоянному

воздействию анализируемого канцерогена. Единичный риск рассчитывается

с использованием величины F и стандартных значений массы тела человека

(70 кг) по формуле:

70

1 FR . (1)

Применим рассматриваемый подход к данным о МЭ составе волос

людей. В качестве фактора наклона (F) используются балльные оценки

центильных значений: содержание МЭ в волосах человека 0–25 центилей – 1

балл, 25–50 центилей – 2 балла, 50–75 центилей – 3 балла, 75–100 центилей –

4 балла.

95

В результате применения предложенного метода получены

результаты, фрагмент которых приведен в таблице 35.

Интерес представляют данные, по содержанию в волосах МЭ As, Be,

Cd, Cr, Pb, Ni, так как указанные металлы обладают выраженным

канцерогенным воздействием на здоровье человека, а также Se, Sn,

поскольку дефицит или избыток данных микроэлементов в организме

человека может привести к риску возникновения онкозаболеваний (Костяев

А.И., 2009).

Анализ данных таблицы 35 показывает, что для рассмотренных

условно-эссенциальных и эссенциальных микроэлементов значения: 0,3 –

соответствует высокой степени риска канцерогенного воздействия на

организм человека (наблюдается дефицит микроэлементов); 0,6 –

соответствует низкой степени риска канцерогенного воздействия на организм

человека; 0,9 – соответствует отсутствию риска канцерогенного воздействия

на организм человека; 1,1 – соответствует высокой степени риска

канцерогенного воздействия на организм человека (наблюдается избыток

микроэлементов).

Для условно-токсичных микроэлементов значения: 0,3 –

соответствует отсутствию риска канцерогенного воздействия на организм

человека; 0,6 – соответствует низкой степени риска канцерогенного

воздействия на организм человека; 0,9 – соответствует высокой степени

риска канцерогенного воздействия на организм человека; 1,1 – соответствует

крайне высокой степени риска канцерогенного воздействия на организм

человека.

Таким образом, применение формулы (1) к данным об элементном

составе волос людей позволяет идентифицировать степень риска

канцерогенной опасности как для отдельного человека, так и для группы

лиц, объединенных по каким-либо критериям.

96

Таблица 35

Индекс опасности для человека, подвергающегося постоянному действию канцерогенных микроэлементов

Пациент

№

Условно-эссенциальные Условно-токсичные Эссенциальные

Al Co Li Ni Si V As Be Cd Pb Sn Ti Cr Ca Cu Fe K Mg Mn Na P Se Zn

1 1,1 0,3 0,9 1,1 0,9 1,1 0,3 1,1 1,1 1,1 0,6 1,1 1,1 0,3 0,3 1,1 1,1 0,6 1,1 1,1 0,3 1,1 0,6

2 0,9 0,6 0,3 1,1 1,1 1,1 0,9 1,1 0,9 1,1 1,1 0,9 1,1 0,3 0,3 1,1 0,9 0,3 1,1 0,9 1,1 0,3 0,3

3 0,9 0,3 0,9 1,1 0,9 0,6 0,6 0,3 0,3 1,1 1,1 0,6 1,1 0,6 1,1 1,1 0,9 0,9 1,1 0,6 0,3 0,6 0,3

4 0,3 0,3 0,6 1,1 0,6 0,6 0,3 0,3 0,3 0,9 0,9 0,6 1,1 0,9 1,1 0,6 1,1 0,9 0,9 0,9 1,1 0,9 0,9

5 0,6 0,3 0,6 1,1 0,6 0,3 0,3 0,3 0,3 0,6 1,1 0,6 1,1 0,6 1,1 0,9 0,9 0,6 0,9 0,9 0,3 0,9 0,3

6 0,3 0,3 0,9 1,1 0,6 1,1 0,6 0,3 0,3 0,9 0,9 0,9 1,1 0,9 1,1 0,6 0,9 0,9 0,9 0,9 0,3 0,9 0,3

7 0,3 0,3 0,6 1,1 0,9 0,3 0,6 0,3 0,3 0,9 0,9 0,6 1,1 0,6 1,1 0,9 1,1 0,6 0,9 0,9 0,3 0,6 0,3

8 0,3 0,3 0,6 1,1 0,9 0,3 0,6 0,3 0,3 0,6 0,3 0,6 1,1 0,9 1,1 0,3 1,1 0,6 1,1 0,9 1,1 0,6 0,3

9 0,3 0,3 0,6 1,1 0,6 0,3 0,6 0,3 0,3 0,3 0,6 0,9 0,9 0,6 1,1 0,3 1,1 0,6 0,6 0,9 0,3 0,6 0,6

10 0,6 0,3 0,6 1,1 0,6 0,6 0,6 0,3 0,3 0,9 0,6 0,9 1,1 0,6 0,9 0,6 0,9 0,9 0,9 0,9 0,3 0,9 0,3

11 0,3 0,3 0,9 1,1 0,9 0,3 0,6 0,3 0,3 0,6 0,9 0,9 1,1 0,6 1,1 0,9 1,1 0,9 0,9 0,9 1,1 1,1 1,1

12 0,6 0,3 0,6 1,1 0,9 0,3 0,6 0,3 0,3 0,6 0,6 0,9 1,1 0,6 1,1 0,3 1,1 0,6 0,9 0,9 0,3 0,6 0,3

… … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … …

1570 0,9 0,9 0,9 0,6 1,1 1,1 1,1 0,3 0,9 1,1 1,1 0,6 1,1 0,6 0,6 0,9 1,1 0,3 0,9 1,1 0,3 0,6 0,6

97

Химические вещества могут оказывать на организм человека

негативное, но неканцерогенное воздействие. При проведении стандартных

процедур оценки влияния химических веществ на здоровье человека

характеристика риска развития неканцерогенных эффектов осуществляется

либо путем сравнения фактических уровней экспозиции с безопасными

уровнями воздействия (индекс/коэффициент опасности), либо на основе

параметров зависимости «концентрация – ответ», полученных в

эпидемиологических исследованиях.

Характеристика риска развития неканцерогенных эффектов для

отдельных веществ проводится на основе расчета коэффициента опасности

по формуле:

S

CD , (2)

где D – коэффициент опасности; C – среднее значение концентрации

определенного химического элемента в волосах; S – средняя норма

концентрации данного химического элемента в волосах.

Всю выборку (сведения об элементном составе волос 840 детей

мегаполиса) разобьем по половозрастному признаку.

В результате применения формулы (2) к данным об элементном

составе волос детей оказалось, что наибольший риск канцерогенного

воздействия на здоровье связано с дисбалансом элементов: Sn (13), Со (8,35)

и As (6,5) у 50% обследованных детей отмечали отклонение от нормы,

причем в случае Sn и As это избытки, а в случае Co – в основном низкие

показатели). Менее выраженный неблагоприятный риск связан с

дисбалансом Se (4,7) (почти у 50% обследованных отмечается отклонение от

нормы по селену, в основном – снижение). Наименее значимую из изученных

химических элементов роль в формировании канцерогенного риска играет

дисбаланс Mg (0,4).

При оценке риска развития неканцерогенных эффектов для отдельных

групп получены следующие результаты: у девочек и мальчиков младше трех

98

лет (78 и 92 человека соответственно) наибольший риск неблагоприятного

неканцерогенного воздействия на здоровье связан с дисбалансом тех же

химических элементов: Sn (14,8 и 12,2 ), Со (9,47 и 6,34 ), As (7,29 и 6,52 ), и

Se (5,23 и 3,95 ).

В группе девочек и мальчиков в возрасте от 3 до 16 лет (329 и 341

человек соответственно) наибольший риск неблагоприятного

неканцерогенного воздействия на здоровье оказывают те же микроэлементы

Sn (12 и 14), Со (9,5 и 8,1) и As (6 и 6,6), также неблагоприятный риск вносит

и Se (5,1 и 4.9). Наименее значимую роль в формировании риска играет

дисбаланс макроэлемента Mg (0,5 и 0,4).

Таким образом, канцерогенный и неканцерогенный риски у населения

мегаполиса связаны с накоплением в организме, начиная с детского возраста

канцерогена 1 класса опасности As, условно-токсичного микроэлемента Sn,

развитием дефицитов Mg, Se и Co – элементов, играющих важнейшую роль в

обеспечении физиологических функций, в том числе антиоксидантной и

противоопухолевой защиты организма (Ермолаева С.В., 2006; Росстат, 2008;

Перепеченко В.П., 2004; Федеральная служба государственной статистики, 2008).

Предложенные методики оценки канцерогенного и неканцерогенного

воздействия на организм человека позволяют анализировать влияние элементного

статуса населения на эти показатели с целью своевременной идентификации

канцерогенного и неканцерогенного риска для здоровья, как отдельного человека,

так и на популяционном уровне.

4.3. Связь элементного статуса детей с антропометрическими и

морфофункциональными показателями

В настоящее время ученых беспокоит снижение функциональных

показателей детей, подростков и молодежи (Милушкина О.Ю., 2013).

Существенное снижение кистевой динамометрии современных школьников

99

связывают с малоподвижным образом жизни, нарушением питания,

высокими учебными нагрузками и т.д. Все факторы риска, сопутствующие

сниженным функциональным возможностям детей, являются предикторами

развития многих тяжелых заболеваний в старшем возрасте, таких как:

болезни сердечно-сосудистой системы (артериальная гипертензия,

ишемическая болезнь сердца, атеросклероз мозговых и коронарных сосудов и

др.), эндокринные заболевания (сахарный диабет второго типа, ожирение,

метаболический синдром), тяжелые поражения глаз (миопия высокой степени,

ретинопатии).

Многочисленными исследованиями (Лимин Б.В., 2003; Панченко Л.Ф.,

2004) доказано, что интенсивное загрязнение атмосферного воздуха городов

способствует ухудшению демографических показателей, повышению

заболеваемости населения, прежде всего болезнями органов дыхания (ринит,

ларингит, хронические болезни миндалин и аденоидов, пневмония,

аллергический бронхит, бронхиальная астма) и др.

По данным Саета Ю.Е. и соавт. (1990), в окружающей среде городов

средний уровень загрязнения такими микроэлементами как Hg, Cd, Pb, Cr, Zn,

Cu и др. во много раз выше, чем в пригородных ландшафтах.

В крупных городах России, концентрирующих значительную часть

населения страны, ярко проявляются тревожащие тенденции в состоянии

здоровья детского населения, происходящие на фоне существенного

антропотехногенного загрязнения окружающей среды (Чернякина Т.С., 2006)

Изучение влияния биоэлементного статуса на физическое развитие

детей показывает, что существует статистически значимые различия между

содержанием металлов в биосубстратах у детей с нормальным физическим

развитием и с отклонениями от нормы, также на наличие корреляции между

уровнем микроэлементов и ростом, весом и объемом головы детей (Скальный

А.В., 1999, 2012)

В этой связи была предпринята попытка оценить влияние

100

биоэлементного статуса детей на их функциональные показатели в условиях

города. Проведен анализ волос на содержание 24 химических элементов и

изучено морфофункциональное состояние 779 детей 3–15 лет, проживающих

на территории Санкт-Петербурга (см. раздел 4.2), а также 131 ребенка из г.

Якутска.

По результатам статистической обработки данных из Санкт-

Петербурга установлены корреляционные связи между мышечной силой

кистей рук и содержанием Ca (r=0,42; p<0,05), мышечной силой и

содержанием As (r= –0,42; p<0,05).

Исследования, проведенные в Якутии, также позволили установить

связь между показателями биоэлементного состава волос детей и значениями

кистевой динамометрии. Так, у детей со сниженными значениями мышечной

силы отмечаются следующие особенности биоэлементного статуса: низкий

уровень Ca и Mg, Co, Se, Zn и Ni, высокий уровень Hg, Pb, Fe, As. По

результатам статистической обработки установлены прямые корреляционные

связи между мышечной силой и содержанием Ca (r=0,42; p<0,05), и обратные

между мышечной силой и содержанием As (R= –0,42; p<0,05). Также выявлен

ряд достоверных (p<0,05) корреляций с длиной и массой тела (табл. 36, 37).

Таблица 36

Корреляционные связи между элементным статусом и антропометрическими

параметрами у детей 4–7 лет из Санкт-Петебурга (n=172)

Элемент Ca Cd Mg Ni Pb Si

Рост 0,22 – 0,22 0,16 –0,17 –0,16

Масса тела – 0,22 – – – –

Таблица 37

Корреляционные связи между элементным статусом и антропометрическими

параметрами у детей из Якутии (n=131)

Элемент As Ca Cr Pb Sn Zn

Рост –0,23 –0,17 –0,33 –0,21 –0,21 0,18

101

Масса тела –0,19 –0,19 0,19

Кроме того, были проанализированы биоэлементные профили детей в

группах с недостаточной, нормальной и избыточной массой тела (табл. 38).

Наиболее значимые отличия по показателям биоэлементного статуса

от детей с нормальным физическим развитием имели дети с избытком массы.

В группе детей с дефицитом массы тела отмечено только достоверное

превышение уровня Hg как по сравнению с группой детей с нормальным

физическим развитием, так и детей с избытком массы тела (в 2,9 раза).

Группа детей с избытком массы тела отличается от детей с нормальным

физическим развитием более высоким содержание в волосах К (в 1,9 раза,

p<0,05), Na (в 2,4 раза, p<0,05), Fe (в 2,0 раза, p<0,05), Co (в 1,5 раза, p<0,05),

Mn (в 2,6 раза, p<0,05), Se (в 1,4 раза, p<0,05) и Li (2 раза, p<0,05). Эти

данные могут указывать как на повышенное поcтупление ряда химичеcких

элементов с водно-пищевыми рационами (Fe, Mn, Co, Se), так и на

нарушение водно-солевого обмена (К, Na, Li). В любом случае, избыточная

масса тела сочетается с избытком соединений макро- и микроэлементов в

волосах. Между группами детей с избытком массы тела и дефицитом массы

тела выявлено меньше различий. Так, в волоcах детей с избытком массы тела

повышен уровень К (в 2,3 раза, p<0,05), Na (в 2,4 раза, p<0,05), Fe (в 2,0 раза,

p<0,1), Mn (в 2,3 раза, p<0,05), Se (в 1,5 раза, p<0,05), Li (в 2 раза, p<0,05).

В отдельной части исследования участвовала группа из 31 ребенка (21

мальчик, 10 девочек) в возрасте 12,1±3,7 лет, проживающих в Санкт-

Петербурге. В исследовании использовали результаты определения кобальта

в сыворотке крови и данные мониторинга саногенетического статуса детей,

который включал лазерную корреляционную спектрометрию (ЛКС-03),

оценку функционального состояния кардиореспираторной системы методом

одновременной спироартериокардиоритмографии (САКР) и оценку внешнего

дыхания (анализатор «АЛД-К1»).

102

Таблица 38

Связь физического развития детей с биоэлементным статусом, M±σ

Элемент

Нормальное

физическое

развитие

Дефицит массы

тела

Избыток массы

тела

Al 11,67±0,82 10,39±1,93 14,08±1,90

As 0,14±0,01 0,12±0,024 0,15±0,024

Be 0,004±0,001 0,003±0,002 0,001±0,001

Ca 234±8 246±55 307±36

Cd 0,12±0,01 0,16±0,05 0,12±0,03

Co 0,016±0,001■ 0,021±0,004 0,024±0,005▲

Cr 0,82±0,05 0,79±0,12 1,2±0,21

Cu 11,49±1,17 10,57±0,61 10,08±0,48

Fe 26,73±1,48■ 26,46±5,30 54,37±15,17▲

Hg 0,22±0,02* 0,61±0,34▲■ 0,22±0,05*

K 1323±118■ 1075±319■ 2476±513▲*

Li 0,03±0,003■ 0,03±0,006■ 0,06±0,010▲*

Mg 20,57±1,34 34,99±22,19 35,4±9,33

Mn 1,59±0,15■ 1,75±0,78■ 4,05±1,36▲*

Na 1820±203■ 1818±494■ 4380±879▲*

Ni 0,6±0,13 0,52±0,16 0,75±0,22

P 151±11 139±5 138±7

Pb 6,71±0,59 8,75±1,84 12,39±5,50

Se 0,36±0,02■ 0,35±0,05■ 0,52±0,04▲*

Si 51,5±5,09 37,44±8,91 39,22±5,06

Sn 0,14±0,01 0,17±0,03 0,16±0,03

Ti 0,94±0,12 0,87±0,13 0,85±0,06

V 0,14±0,01 0,14±0,03 0,21±0,04

Zn 88±6 77±23 103±20

Примечание: статистически достоверное (р<0,05) отличие от группы с

нормальной массой – ▲, от группы с дефицитом массы – *, от группы с

избытком массы – ■.

103

Кобальт играет выжную роль в оганизме, прежде всего, в связи с

участием в структуре витамина В12. В последние годы возрос интерес к

взаимодействию витамина В12, фолиевой кислоты, метаболизма холина и

когнитивного развития. Фолат влияет на пролиферацию и дифференциацию

нейрональных стволовых клеток, снижает уровень апоптоза, действует на

синтез ДНК и играет важную роль в биосинтезе гомоцистеина и S-аденозин-

метионина (Zeisel S.H., 2009; Zhang X.-M., 2009).

Более того, метаболизм фолата, холина и витамина В12 пересекается с

метаболическим путем гомоцистеин-метионин-S-аденозин-метионин (Zeisel

S.H., 2009), а последнее вещество – один из главных доноров метильной

группы в различных метаболических реакциях метилирования, в том числе и

метилирования ДНК. Следовательно, дефицит этих веществ может приводить

к гипометилированию ДНК, что воздействует на транскрипцию. Витамин В12

играет важную роль в процессе миелинизации аксонов, что существенно для

проведения импульса и защиты нейрона от дегенерации. Витамин В12 влияет

на синтез различных цитокинов, ростовых факторов и метаболитов (Dror

D.K., 2008).

Взаимосвязь между дефицитом витамина В12 и когнитивным

развитием наблюдали у детей, рожденными матерями-вегетарианками, что

вполне ожидаемо, поскольку это вещество содержится в основном в

продуктах животного происхождения. У этих детей наблюдали гипотонию

мышц, апатию, церебральную атрофию, демиелинизацию нервных клеток

(Dror D.K., 2008). Терапия с использованием витамина В12 приводила к

быстрому улучшению неврологического статуса, однако в течение долгого

времени наблюдали отставание детей в когнитивном и речевом развитии

(Louwman M.W., 2000). Дети, находившиеся до 6 лет на диете, в которой

отсутствовал кобальт, отставали в интеллектуальном развитии, имели

нарушения в пространственном воображении и краткосрочной памяти.

Следует отметить, что по кобальту в сыворотке крови были

104

обнаружены достоверные различия между мальчиками и девочками: у

мальчиков оно оказалось практически вдвое ниже, чем у девочек (p=0,002).

В таблице 39 представлены данные о корреляционных связях

физиологических параметров организма детей с уровнем содержания

кобальта в сыворотке крови с учетом гендерного фактора.

Таблица 39

Корреляция физиологических параметров мальчиков и девочек с уровнем

содержания кобальта в сыворотке крови (коэффициент r Спирмена)

Показатель r p

Для девочек (n=10)

Дыхание –0,405 0,032

Мощность спектра в низкочастотном диапазоне –0,400 0,034

Баланс экстензоров-флексоров 0,430 0,022

Жизненная емкость легких –0,455 0,014

Индекс Тиффно –0,366 0,055

Для мальчиков (n=21)

Длительность интервала PQRST 0,461 0,046

Длительность интервала от вершины пика Q (при его

отсутствии от начала пика R) до вершины пика R –0,621 0,004

Длительность интервала от начала пика Q (при его

отсутствии от начала пика R) до конца пика S 0,490 0,032

Низкочастотная составляющая вариабельности

систолического артериального давления –0,509 0,025

Дисперсия диастолического артериального давления в

заданном временном интервале –0,448 0,054

Вариабельность диастолического артериального

давления в высокочастотном диапазоне –0,523 0,021

Плавность движения 0,469 0,042

Таким образом, установлена связь между уровнем содержания

биоэлементов и морфофункциональным состоянием детей. В Санкт-

Петербурге назрела необходимость проведения дополнительных санитарно-

гигиенических исследований и разработка массовых оздоровительных

105

мероприятий, включая элиминационные. Необходима оптимизация водно-

пищевых рационов Ca, Mg и, возможно, Mn, Zn (у детей). Учитывая высокую

численность населения в Санкт-Петербурге, следует признать проблему

нарушений элементного статуса чрезвычайно важной для здравоохранения не

только города, но и всего Северо-Западного федерального округа.

Профилактические мероприятия, направленные на нормализацию

элементного статуса у детей приведут к повышению функциональных

резервов и восстановлению сниженных функциональных показателей.

4.4. Факторы периода новорожденности, влияющие на элементный

статус детей школьного возраста

Проблема ухудшения состояния здоровья населения нашей страны не

теряет своей актуальности (Афтанас Л.И., 2010). Особенно тревожной

является эта тенденция среди детского населения – отмечается ухудшение

показателей физического развития, высока распространенность морфо-

функциональных отклонений и хронических заболеваний со стороны

центральной нервной, сердечно-сосудистой, костно-мышечной, эндокринной,

пищеварительной систем (Скальный А.В., 2004 ).

В рамках данной проблематики особую роль отводят экологическому

неблагополучию на фоне резкого ухудшения социально-бытовых условий

жизни. В первую очередь данный аспект касается неполноценного питания с

недостаточностью белкового и витамино-минерального компонентов. В

результате массированной антибиотикотерапии у значительной части детей

формируется дисбактериоз, нарушающий усвоение питательных и

минеральных веществ, в достаточном количестве поступающих с пищей. В

формировании нарушений работы ведущих функциональных систем

организма особое место принадлежит микроэлементам, которые

обеспечивают каталитическую активность многих ферментов.

На сегодняшний день накоплено много данных о роли основных

106

питательных веществ (белки, жиры, углеводы), витаминов, ведущей группы

макро- и некоторых микроэлементов в формировании различных нарушений

и состоянии здоровья детей и их коррекции. Особый интерес вызывают

сведения о роли микроэлементов в формировании микроэлементозов –

состоянии, вызванных дефицитом, избытком или дисбалансом

микроэлементов в детском организме (Авцын А.П., 1991).

Возраст матери. В ходе исследования установлено, что возраст матери

на момент рождения ребенка положительно коррелирует с содержанием в

волосах детей, достигших школьного возраста, Hg (p<0,04), Co (р<0,002) и

отрицательно с уровнем Р (р<0,002), Zn, V, Mg (р<0,1), лантана (La),

германия (Ge) (р<0,07), галлия (Gа) (р<0,1). То есть, чем старше мать, тем

ниже уровень обеспеченности макроэлементами Р и Mg, эссенциальным

микроэлементом Zn, условно эссенциальным V и нагрузки Ga, Ge, La, на

фоне повышенного накопления Hg и обеспеченности Co.

Число беременностей матери, предшествующих последним родам,

обнаруживало тенденцию к отрицательной связи с содержанием в волосах I,

Ga, Rb, Ag, W, Sr, Sb (р<0,1).

Масса тела при рождении отрицательно коррелирует с содержанием в

волосах школьников токсичных Cd (р<0,04), As и Pb (р<0,1), а также

эссенциальных микроэлементов I и Cr (р<0,1).

При этом следует отметить, что зависимость элементного состава

волос от массы тела новорожденного выше, если принять во внимание только

тех, кто рожден с массой тела ниже 3000 г. В этой группе факт снижения

массы при рождении сопровождается повышением в волосах при

достижении школьного возраста токсикантов Sb (р<0,038), Pb (р<0,1), а также

Al, Bi, Au (р<0,1).

Максимальные отклонения в элементном составе волос школьников

установлены у родившихся с массой тела 2500 г. У них выявлена сильная

отрицательная связь с содержанием в волосах Са (r= –0,67; р<0,017), Mg (r= –

107

0,75; р<0,005) (чем ниже вес, тем выше показатели содержания Ca и Mg),

положительная – с содержанием Hg (r= –0,67; р<0,016) (чем ниже вес, тем

ниже содержание Hg), Cd, Ge, Sb (р<0,1).

4.5. Оценка мультиэлементного статуса как способ анализа

функциональных особенностей организма

Оценка функциональных особенностей и адаптационных

возможностей организма является принципиальной задачей практической и

теоретической медицины. Безусловно, эффективное решение данной задачи

требует поиска биомаркеров, позволяющих отразить как функциональное

состояние отдельных органов и систем, так и интегральное состояние

организма в целом. В настоящее время не вызывает сомнений, что макро- и

микроэлементы играют существенную роль в поддержании здоровья

человека (Оберлис Д., 2008), обеспечении его оптимальной физической и

умственной работоспособности. Реализуя пластическую, регуляторную,

косубстратную и коферментную функцию химические элементы

обеспечивают эффективность функционирования метаболических путей в

соответствии с адаптационными изменениями функционирования различных

систем организма. Следовательно, справедливо предположить, что

элементный статус организма может стать интегральным показателем

функциональной активности как отдельных органов и систем, так и

организма в целом. В связи с этим, был проведен сравнительный анализ

содержания ряда химических элементов в волосах и сыворотке крови детей

обоего пола c выявлением ассоциативной связи между показателями

элементного статуса и биохимическими показателями сыворотки крови.

В обследовании приняли участие 26 девушек и 25 юношей в возрасте

от 15 до 18 лет. Забор волос у обследуемых производился с затылочной части

головы, для исследования использовали проксимальные части прядей,

длиной до 1 см. Забор крови осуществлялся натощак из локтевой вены с

108

использованием систем S-Monovette. Определение содержания химических

элементов в образцах сыворотки крови и волос осуществлялось методом

ИСП-МС по стандартной методике в клинико-диагностической лаборатории

АНО «Центр биотической медицины» (Москва). Определение

биохимических параметров сыворотки осуществляли с использованием

биохимического анализатора «Sapphire 400» фирмы «Hirose Electronic

System» (Япония) и соответствующих коммерческих наборов реагентов

фирмы «Randox» (Великобритания), таблица 40. Результаты исследования

показали отсутствие достоверных различий в сывороточной концентрации

химических элементов у юношей и девушек. При этом значения

сывороточной концентрации химических элементов у лиц обоего пола были

практически идентичны и не характеризовались сколько-нибудь значимыми

различиями.

Таблица 40

Содержание химических элементов в образцах сыворотки лиц юношей и

девушек (мкг/мл).

Показатель Юноши Девушки

n M (Q25–Q75) n M (Q25–Q75)

Al 7 0,017(0,016–0,019) 6 0,017(0,015–0,022)

As 20 0,0021(0,0021–0,0031) 18 0,0021(0,0021–0,0038)

Ca 20 98,99(96,98–103,75) 18 101,80(93,74–105,31)

Cd 20 0,00006(0,00002–0,00006) 18 0,00006(0,00003–0,00006)

Co 20 0,0007(0,0005–0,0009) 18 0,0007(0,0006–0,0008)

Cr 7 0,0024(0,0020–0,0028) 6 0,0026(0,0023–0,0029)

Cu 20 0,85(0,76–1,00) 19 0,94(0,89–1,01)

Fe 22 1,29(0,85–1,76) 21 1,31(1,05–1,94)

I 7 0,050(0,044–0,063) 6 0,057(0,047–0,061)

K 20 182(161–195) 19 183(174–195)

Mg 20 23,09(22,24–23,82) 18 22,63(20,58–23,08)

Mn 20 0,0028(0,0022–0,0033) 18 0,0028(0,0020–0,0035)

Ni 20 0,0030(0,0026–0,0036) 18 0,0032(0,0023–0,0040)

Se 20 0,101(0,089–0,125) 18 0,106(0,096–0,114)

V 7 0,0091(0,0078–0,0092) 6 0,0087(0,0079–0,0100)

Zn 20 0,97(0,90–1,04) 18 1,01(0,86–1,18)

109

На основании данных об уровне холестерола ЛПНП и ЛПВП

рассчитывали индекс атерогенности (ИА). Полученные данные не

характеризовались Гауссовым распределением, в связи с чем были

представлены в виде медианы и соответствующих значений нижнего и

верхнего квартилей (M (Q25–Q75)).

В то же время, анализ образцов волос с затылочной части головы

методом ИСП-МС выявил ряд гендерных отличий (табл. 41).

Таблица 41

Содержание химических элементов в волосах обследуемых юношей и

девушек (мкг/г)


n M (Q25–Q75) n M(Q25–Q75)

Al 25 5,44(2,88–7,68) 23 3,85(2,50–6,22)

As 25 0,021(0,021–0,021) 23 0,021(0,017–0,021)

Ca 25 475(341–522) 19 558(431–722)

Cd 25 0,013(0,009–0,016) 23 0,013(0,008–0,016)

Co 25 0,012(0,007–0,020) 23 0,009(0,007–0,014)

Cr 25 0,205(0,109–0,334) 23 0,093(0,069–0,176)*

Cu 25 13,49(9,40–16,95) 23 14,09(11,30–19,12)

Fe 25 10,35(7,92–13,80) 23 8,99(6,79–13,18)

I 25 0,33(0,18–0,60) 23 0,15(0,15–0,29)*

K 24 97(40–200) 23 46(27–135)*

Mg 25 43,20(29,75–69,52) 23 64,60(35,05–79,53)

Mn 25 0,36(0,21–0,54) 23 0,36(0,17–0,86)

Ni 25 0,16(0,14–0,27) 23 0,16(0,13–0,24)

Se 25 0,30(0,27–0,34) 23 0,32(0,29–0,39)

V 25 0,010(0,008–0,015) 23 0,010(0,006–0,018)

Zn 25 191(151–254) 22 237(192–287)*

Примечание: * – достоверность различий при p≤0,05.

В частности, установлено, что у юношей достоверно более чем

двукратно преобладает содержание Cr, I и K в волосах по сравнению с

соответствующими показателями у девушек При этом у девушек имело место

увеличение содержания Zn в волосах, превышая соответствующий

показатель у юношей примерно на 24%.

110

Несмотря на отсутствие достоверных различий, у юношей отмечалась

тенденция к увеличению содержания в волосах Al, Co и Fe на 41, 33 и 15%

относительно соответствующих показателей в группе девушек. В то же время,

содержание Ca и Mg в волосах девушек превышало соответствующие

показатели юношей на 17 и 50%.

Результаты биохимического анализа сыворотки крови обследуемых

также выявили гендерные различия в ряде показателей. В частности, в группе

юношей отмечали достоверное превышение активности ЩФ, ГГТ, КК, ХЭ и

содержания мочевой кислоты на 105, 28, 47, 19 и 18% относительно

соответствующих показателей у девушек (табл. 42).

Таблица 42

Биохимические показатели сыворотки крови у обследуемых юношей и

девушек


n M (Q25–Q75) n M (Q25–Q75)

Общий белок, г/л 22 65,54(59,08–68,41) 25 66,77(62,22–69,35)

Альбумины, г/л 22 42,71(39,36–45,86) 25 43,78(41,23–45,00)

Щелочная фосфатаза,

Ед/л 22 221(108–255) 25 108(60–165)*

АлАТ, Ед/л 22 14,19(11,27–18,85) 25 12,52(10,59–13,92)

АсАТ, Ед/л 22 20,71(16,97–23,68) 25 18,33(14,84–20,10)

Билирубин прямой,

мкмоль/л 21 3,47(2,59–7,35) 21 3,44(1,73–4,42)

Билирубин общий,

мкмоль/л 22 13,20(9,09–16,85) 24 9,85(6,84–12,90)

ГГТ, Ед/л 22 11,72(9,39–14,32) 25 9,14(6,65–10,56)*

ЛДГ, Ед/л 22 286(221–324) 25 271(233–298)

КФК, Ед/л 22 109(86–133) 24 74(49–107)*

Креатинин, мкмоль/л 22 73,31(61,93–82,56) 25 72,98(63,18–76,83)

Амилаза, Ед/л 22 68,26(58,90–80,09) 21 61,88(52,32–85,67)

Холинэстераза, Ед/мл 22 7,63(6,77–8,86) 25 6,41(5,42–7,60)*

Общая АО активность

сыворотки 8 2,05(1,79–2,48) 5 2,41(2,23–2,49)

Глутатонпероксидаза,

ЕД/л 7 47,69(31,60–78,71) 6 73,47(69,83–85,80)

Глутатионредуктаза, 8 61,16(59,64–67,51) 5 72,18(65,38–75,08)

111


n M (Q25–Q75) n M (Q25–Q75)

ЕД/л

Панкреатическая

амилаза, Ед/л 21 25,87(22,93–30,32) 24 21,47(20,30–30,46)

СОД, ЕД/л 9 1775(1256–1871) 5 1431(1402–1835)

Глюкоза, ммоль/л 23 5,13(4,44–5,92) 26 5,12(4,48–5,56)

Мочевая кислота,

мкмоль/л 22 231(183–298) 25 196(149–209)*

Мочевина, ммоль/л 22 4,38(3,58–5,03) 25 4,52(3,59–5,28)

Холестерол, ммоль/л 23 3,74(3,27–4,60) 25 4,07(3,55–4,59)

ЛПВП, ммоль/л 22 1,30(0,96–1,52) 21 1,41(1,17–1,52)

ЛПНП, ммоль/л 22 2,05(1,51–2,57) 21 2,15(1,84–2,57)

ТАГ, ммоль/л 22 0,74(0,47–0,85) 25 0,61(0,55–0,82)

ИА 22 2,00(2,00–3,00) 21 2,00(2,00–2,00)

Примечание: * – достоверность различий при p≤0,05.

Анализ взаимосвязей между показателями элементного гомеостаза и

биохимических параметров выявил ряд зависимостей. В частности, в группе

мальчиков значения активности щелочной фосфатазы достоверно обратно

коррелировали с сывороточной концентрацией As (r= –0,68; p=0,003) и Mn (r=

–0,52; p=0,034). При этом у девушек активность данного фермента была

достоверно взаимосвязана с уровнем Se сыворотки крови (r= –0,51; p=0,041).

Активность холинэстеразы у юношей была также достоверно взаимосвязана

с концентрацией As (r= –0,63; p=0,007) и Mn (r = –0,52; p=0,032) в сыворотке.

В свою очередь в группе девушек данный параметр достоверно коррелировал

с содержанием As в волосах (r= –0,58; p=0,010). Уровень As в волосах (r=0,47;

p=0,040), равно как и Mn в сыворотке крови (r= –0,63; p=0,013) у девушек

также коррелировали с активностью КК.

Активность ГГТ в сыворотке обследуемых юношей достоверно

обратно коррелировала с сывороточным уровнем Co (r= –0,62; p=0,008), а

также содержанием Mn (r= –0,52; p=0,034) и V (r=0,46; p=0,035) в волосах.

Стоит отметить, что уровень Mn (r=0,45; p=0,038) и V (r=0,4; p=0,029) в

волосах юношей также был достоверно взаимосвязан с активностью КК в

112

крови. Стоит отметить, что при обследовании девушек достоверной

корреляции между активностью ГГТ и КК, а также показателями элементной

обеспеченности организма выявлено не было.

Уровень мочевой кислоты у юношей достоверно коррелировал с

сывороточной концентрацией Fe (r=0,50; p=0,036), в то время как у девушек –

с уровнем меди в сыворотке (r=0,54; p=0,018).

Содержание в волосах элементов, характеризующихся половыми

различиями, также коррелировало с рядом биохимических показателей. В

частности, уровень Cr в волосах достоверно взаимосвязан с содержанием

альбуминов (r= –0,48; p=0,029) и креатинина (r= –0,56; p=0,009) в сыворотке.

Содержание I в волосах коррелировало с активностью АсАТ (r=0,51; p=0,018),

ЛДГ (r=0,48; p=0,027) и концентрацией прямого билирубина (r= –0,52;

p=0,020) в крови. Концентрация Zn в волосах юношей характеризовалась

достоверной взаимосвязью с активностью ЛДГ (r= –0,44; p=0,047).

Ряд других химических элементов в волосах и сыворотке обследуемых

также характеризовался достоверной корреляцией с биохимическими

параметрами (табл. 43).

Таблица 43

Корреляция между биохимическими параметрами и содержанием

химических элементов в волосах и сыворотке крови обследуемых


волосы сыворотка волосы сыворотка

Общий белок, г/л Al (–0,50) – Cu (0,66)

Альбумины, г/л Cr (–0,48);

Mn (0,66)

As (–0,55);

Mn (–0,70)

– –

АлАТ, Ед/л Se (0,62) K (0,46) Mn (–0,61)

АсАТ, Ед/л I (0,51) K (0,56)

Билирубин прямой,

мкмоль/л I (–0,52) Fe (0,53)

– Mn (–0,69)

Билирубин общий,

мкмоль/л Ca (–0,49) Fe (0,58)

– Ca (0,56);

Co (–0,52);

Zn (0,57)

ЛДГ, Ед/л I (0,48); Se

(–0,49); Zn

Co (0,55);

Cu (0,51)

– Mn (–0,50)

113

(–0,44)

Креатинин, мкмоль/л Cr (–0,56) Co (–0,49);

Cu (–0,50)

Cu (0,50) –

Амилаза, Ед/л – – Fe (–0,50) –

Глюкоза, ммоль/л Mn (0,52);

V (0,44)

Cd (–0,52);

Mn (–0,56)

Al (–0,52);

As (–0,64)

Co (0,54)

Мочевина, ммоль/л K (–0,47) Co (–0,52) Mn (–0,54)

Холестерол, ммоль/л – – Se (0,56) –

ЛПНП, ммоль/л Cu (0,46);

Mn (0,51) –

V (–0,55) –

ТАГ, ммоль/л As (0,44) Ca (–0,50);

Mg (–0,56)

– –

ИА Cu (0,56);

Mn (0,50) –

Se (0,52) –

Примечание: представлены только достоверные коэффициенты

корреляции (r).

Обнаруженные корреляционные взаимосвязи между содержанием Mn

и As в организме и активностью ЩФ, согласуются с ранее полученными

экспериментальными данными in vitro о влиянии данных металлов на

активность фермента. Наблюдаемая корреляция между содержанием

марганца и Asа в биоматериале, а также активностью холинэстеразы и КК

также согласуется с результатами экспериментальных работ.

Несмотря на тот факт, что активность данных ферментов была

ассоциирована преимущественно с содержанием Mn и As в организме, у

женщин была выявлена корреляция активности щелочной фосфатазы с

уровнем Se в сыворотке. Данное обстоятельство также подтверждает ранее

выявленную в эксперименте взаимосвязь.

Результаты исследования также продемонстрировали достоверную

корреляцию между сывороточной концентрацией мочевой кислоты и Fe.

Данное обстоятельство согласуется с ранее высказанным предположением об

использовании мочевой кислоты как одного из маркеров избытка железа в

организме. В то же время, литературные данные, подтверждающие или

опровергающие взаимосвязь между уровнем мочевой кислоты и меди,

114

отмечающуюся в организме женщин, отсутствуют.

Уровень Cr в волосах, характеризующийся наиболее высокими

показателями в группе мужчин, достоверно обратно ассоциирован с уровнем

креатинина, что подтверждает способность диникоцистеината Cr снижать

значения данного показателя.

Уровень I в волосах является одним из адекватных показателей

обеспеченности организма данным МЭ и нарушения функции щитовидной

железы. В этой связи становится очевидной взаимосвязь активности ряда

сывороточных ферментов и содержания I в волосах обследуемых.

Взаимосвязь уровня Zn и активности лактатдегидрогеназы в

организме обследуемых также характеризуется достоверностью. При этом

данное наблюдение согласуется с результатами in vitro исследования о

влиянии ионов Zn на кинетические параметры фермента.

Таким образом, полученные данные с одной стороны подтверждают

ряд ранее высказанных предположений о возможной ассоциации уровня

химических элементов и ряда биохимических показателей. С другой стороны,

продемонстрировано, что данная взаимосвязь может иметь место в организме

человека, хотя характер данной взаимосвязи может отличаться от такового,

обнаруженного в эксперименте. Несмотря на то, что причинно-следственная

взаимосвязь, лежащая в основе данных отношений, пока не установлена,

изменения элементного статуса организма человека могут быть

ассоциированы с изменением ряда биохимических параметров, отражающих

функциональные особенности организма. Содержание химических элементов

в волосах обладает большей гендерной зависимостью по сравнению с их

уровнем в сыворотке крови. При этом наибольшее содержание Cr, I и K

отмечалось в волосах юношей, в то время как Zn – у девушек. Уровень

химических элементов в биологических субстратах юношей характеризуется

достоверной корреляционной взаимосвязью с большим количеством

биохимических показателей, по сравнению с таковой у девушек.

115

4.6. Анализ показателей физиологического баланса детей и подростков

допризывного возраста

Методом лазерной корреляционной спектроскопии (Глушкова В.Г.,

2009) были исследованы ротоглоточные смывы детей и подростков

допризывного возраста из разных регионов: два из них считаются

экологически чистыми – Новгородская область и Адыгея, и два экологически

неблагополучных мегаполиса – Санкт-Петербург и Москва. Образцы крови

были взяты у испытуемых только из данных мегаполисов. «Нормальных»

спектров в ротоглоточных смывах не оказалось в Санкт-Петербурге, в других

регионах процент «нормы» не отличается друг от друга – в среднем около

30%. Катаболические процессы преобладают у жителей Санкт-Петербурга –

63%, в Москве и в Адыгее они чуть ниже и составляют порядка 40%, самый

низкий процент наблюдается в Новгородской области – всего 16%.

Анаболические сдвиги преобладают в экологически чистых

местностях – в среднем 36%, в Санкт-Петербурге немного ниже – 30%, а в

Москве процент данных сдвигов самый низкий по сравнению с другими

обследуемыми городами, и составляет 9%. Смешанные сдвиги наблюдаются

только в мегаполисах – в среднем 8% (рис. 5).

116

Рис. 5. Метаболические сдвиги в рото-глоточных смывах людей в

разных местностях. Примечание: * – сравнение с Москвой, p<0,05; # –

сравнение с Санкт-Петербургом, p<0,05 (критерий φ*).

Процент «нормы» в Москве в образцах сыворотки крови совсем

незначительный – 4%, в Санкт-Петербурге ее вообще нет. В Москве

статистически подтвержденного отличия между метаболическими сдвигами

не выявлено, но заметна тенденция к возрастанию долей в следующей

последовательности: смешанные, катаболические и анаболические сдвиги в

процентном соотношении 26, 30 и 40%, соответственно. Самый большой

процент обследованных с катаболическими сдвигами наблюдается в Санкт-

Петербурге и составляет 80%. Процент анаболических сдвигов у

обследуемых людей намного ниже, чем в Москве, разница составляет 22%.

Доля смешанных сдвигов практически не отличается от таковых, полученных

у москвичей – 16% (рис. 6).

117

Рис. 6. Метаболические сдвиги в сыворотке крови людей в разных

местностях. Примечание: # – сравнение с Санкт-Петербургом, p<0,01

(критерий φ*).

Таким образом, в образцах ротоглоточных смывов в Новгородской

области преобладают анаболические сдвиги и норма, в Адыгее доля всех

сдвигов почти одинакова. В Санкт-Петербурге сильно увеличен процент

катаболических сдвигов, в Москве наблюдается тенденция к повышению

данных сдвигов, по сравнению с Адыгеей и Новгородской области особенно.

Также в Москве наблюдается самый низкий показатель анаболических

сдвигов, и только в Санкт-Петербурге и Москве выявлены смешанные сдвиги.

В Санкт-Петербурге в образцах сыворотки крови, как и в РГС, преобладает

процент катаболических сдвигов и нет «нормы».

При анализе полученных результатов можно сделать вывод, что

наиболее благоприятной местностью является Новгородская область, далее

Джеракай, Адыгея. Мегаполисы занимают последние позиции по

благополучию, причем в Санкт-Петербурге ситуация значительно хуже, чем в

Москве.

118

4.7. Исследования содержания кобальта в сыворотке крови у детей с

напряженным уровнем физиологического баланса

Интегральные показатели физиологического баланса

продемонстрированы на рисунке 7.

Рис. 7. Распределение детей по уровням физиологического баланса по

сравнению с условно-нормальной популяцией.

Из рисунка 7 видно, что в Санкт-Петербурге доля детей с напряженным

статусом достигает высокого уровня (14 из 31 обследованного ребенка, т.е.

более 40% детей). Можно ожидать, что это связано не только с заболеваниями,

но и с действием системных факторов, таких как элементный статус организма,

т.е. баланс макро- и микроэлементов. Многоэлементный анализ сыворотки

крови выявил повышенную встречаемость дефицита Co у обследованных

детей.

119

При скрининге элементного состава сыворотки крови было выявлено,

что абсолютное содержание Co ниже у всех обследованных детей по

сравнению с контролем (Me 0,4 мкг/л, q25–q75 0,3…0,6 мкг/л; в контроле Me

0,6 мкг/л, q25–q75 0,5…0,8 мкг/л, р≤0,001). При этом дети с более низким

уровнем функциональных резервов имели более низкую концентрацию Co в

сыворотке крови, чем дети с лучшими показателями (Me 0,3 мкг/л, q25–q75

0,2…0,6 мкг/л против Me 0,4 мкг/л, q25–q75 0,3…0,6 мкг/л, р≤0,05).

Соответственно обе группы детей, обследованные в Санкт-Петербурге имели

более низкую концентрацию Co по сравнению с контролем (Москва) (р≤0,01

в обоих случаях).

При изучении относительных показателей установлено, что у 71%

детей с напряженным уровнем физиологического баланса снижено

содержание этого МЭ в сыворотке крови (см. рис. 7). По другим исследован-

ным макро- и микроэлементов существенных отклонений от референтных

значений не обнаружено.

Выявлены также различия в содержании Co в сыворотке крови между

мальчиками и девочками (рис. 8). У мальчиков уровень этого МЭ оказался

более чем в 2 раза ниже, чем у девочек, т.е. обнаружены половые различия в

концентрации Co в сыворотке крови, которые необходимо учитывать при

обработке полученных результатов и их интерпретаций. Естественно, что

преобладание мальчиков в группе обследованных детей ухудшило общую

картину по содержанию Co.

120

Рис. 8. Различия в содержании Co в сыворотке крови между мальчиками и

девочками в обследованной популяции.

Поскольку уровень активности каждой физиологической системы

соотносится с соответствующей половозрастной нормой, то правомерно

сравнить показатели девочек и мальчиков, выраженные в баллах (рис. 9).

Рис. 9. Половые различия в балльных оценках физиологических параметров.

Примечание: PQRST – длительность интервала; QR – длительность

интервала от вершины пика Q (при его отсутствии от начала пика R) до

вершины пика R; ST – смещение интервала ST (от конца пика S до начала

пика T) относительно изолинии; LF – мощность спектра в низкочастотном

диапазоне; BRLF – составляющие спектра вариабельности при частотном

анализе показателей барорефлекса; dЭФ – баланс экстензоров–флексоров;

Тиффно – индекс Тиффно; b – баллы.

121

Половые различия демонстрирует также таблица 44, где представлены

данные о корреляционных связях физиологических параметров организма

детей с уровнем Co в сыворотке крови.

Таблица 44

Корреляционные связи физиологических параметров детей с уровнем Co в

сыворотке крови

Как следует из таблицы 44 наибольший интерес представляют

сопряжения у мальчиков концентраций Co в сыворотке крови и индикаторами

кардиоваскулярной активности. По данным отрицательных корреляций,

Показатель r p

Для всей группы (n=31)

Дыхание 0,41 0,032

Мощность спектра в низкочастотном диапазоне

(LF) 0,40 0,035

Баланс экстензоров-флексоров (dэф) 0,43 0,022

Жизненная емкость легких (ЖЕЛ) 0,46 0,015

Индекс Тиффно (ОФВ1/ЖЕЛ) 0,37 0,055

Для мальчиков (n=21)

Длительность интервала PQRST 0,46 0,046

Длительность интервала от вершины пика Q

(при его отсутствии от начала пика R) до

вершины пика R (QR) 0,62 0,005

Длительность интервала от начала пика Q

(при его отсутствии от начала пика R) до конца

пика S (QRS)

0,49 0,033

Низкочастотная составляющая вариабельности

систолического артериального давления (LFS) 0,51 0,026

Дисперсия диастолического артериального

давления

в заданном временном интервале (TPD) 0,45 0,054

Вариабельность диастолического артериального

давления

в высокочастотном диапазоне (HFD) 0,52 0,022

Плавность движения (ПД) 0,47 0,043

122

сниженные концентрации Co ассоциируются с усилением симпатических

влияний в сердечно-сосудистой системе, отражающимся в повышении

низкочастотной составляющей вариабельности систолического артериального

давления (LFS) и вариабельности артериального давления (HFD).

Обнаруженные феномены прогностически указывают на возможное

увеличение риска возникновения артериальной гипертонии в будущем у

мальчиков с дефицитом Co. Полученные данные согласуются с литературными

представлениями о кардиотропном действии Co на сердечно-сосудистую

систему (Шацова Е.Н., 1997), указывая на наличие связи между

функциональными отклонениями в сердечно-сосудистой системе и уровнем

обеспеченности организма Co.

Кроме сердечно-сосудистой системы, обеспеченность Co организма

ребенка может существенно влиять на функции дыхательной системы – нами

установлены отрицательные корреляционные сопряжения между

концентрацией Coа в сыворотке и индексом Тиффно, ЖЕЛ и частотой дыхания.

Выявлено, что у мальчиков часто дефицит Co значительно выше, чем у

девочек, что требует раздельного изучения особенностей обмена Co у детей с

различной половой принадлежностью.

Таким образом, дефицит Co сопровождает функциональные сдвиги в

состоянии сердечно-сосудистой и дыхательной систем.

При этом, для детей из Санкт-Петербурга характерно распространение

дефицита Co, особенно выраженное у мальчиков. Этот дефицит коррелирует

со снижением уровня функциональных резервов кардиореспираторной

системы. Можно предположить, что профилактические мероприятия,

направленные на нормализацию элементного статуса, приведут к повышению

функциональных резервов и восстановлению сниженных функциональных

показателей сердечно-сосудистой и дыхательной систем у детей.

123

Глава 5. ВЛИЯНИЕ ПЕРСОНАЛИЗИРОВАННОЙ ФАРМАКО-

НУТРИЦЕВТИЧЕСКОЙ КОРРЕКЦИИ НА СОСТОЯНИЕ ЗДОРОВЬЯ

ДЕТЕЙ И ПОДРОСТКОВ

5.1. Динамика содержания химических элементов в волосах

Всего в основной группе было 177 детей и подростков с выявленными

дефицитами макро- и микроэлементами (по результатам анализа волос),

почти во всех случаях был отмечен низкий уровень Zn в волосах. Нами было

проведено сопоставление изменений в элементном составе волос до и после

целенаправленной персонализированной коррекции, при этом учитывались

имевшиеся на момент обследования жалобы и поставленные специалистами

клинические диагнозы, выкопированные из амбулаторных карт и врачебных

заключений, сделанные при настоящем обследовании.

После проведенной коррекции в волосах у всех существенно

возрастал уровень Zn (с 84 до 110 мкг/г у девочек и с 71 мкг/г до 101 мкг/г у

мальчиков). У девочек возрастал только уровень Mg, P и Ca, содержание

токсикантов – снижалось (Pb у всех детей и As у девочек). Это

свидетельствует об улучшении баланса МЭ, снижении нагрузки

токсикантами, в первую очередь у девочек.

Сравнение относительных (в % к норме) изменений в элементном

составе продемонстрировало сходную картину: достоверное снижение

частоты лиц с низким уровнем Zn в волосах (с 98 до 57%) и повышение с

высокими показателями (с 5 до 41%) (р<0,001). В отличие от динамики

абсолютных показателей по Са, Mg, P после курса коррекции увеличивалась

доля детей с дефицитами этих макроэлементов, (р<0,05), также МЭ Сu –

антагониста Zn, и I (р<0,05). Этот факт объясняется купированием

выраженных дефицитов макро- и микроэлементов и увеличением частоты

незначительных дефицитов в волосах.

124

Таким образом, наиболее распространенным в группе обследуемых

детей был недостаток Zn, являющийся, по данным литературы (Оберлис Д.,

2008; Скальный А.В., 2003; Скальный В.В., 2008; Prasad A.S., 2011)

характерным в минеральном обмене детей. При этом восполнение дефицита

Zn было наиболее эффективным лечебно-профилактическим мероприятием с

точки зрения степени восполнения дефицита этого «неорганического

гормона роста».

5.2. Клинические результаты фармаконутрицевтической коррекции

подростков допризывного возраста

В основной группе (n=177) анализировали изменения в жалобах

(первичный прием и повторный, через 6–12 мес. и после 3–6 мес.

персонализированной коррекции) амбулаторных пациентов допризывного

возраста. Как следует из таблицы 45, наиболее частыми жалобами при

первичном приеме подростков были снижение аппетита (примерно у каждого

пятого пациента), нарушение сна (у каждого шестого), частые простудные

заболевания, метеопатия и другие проявления дисфункции вегетативной

нервной системы; повышенная эмоциональность, впечатлительность,

плаксивость (у каждого восьмого из обследуемых). Несколько реже

(примерно у каждого десятого пациента) отмечены жалобы на усталость,

снижение работоспособности, снижение концентрации внимания и памяти,

гиперактивность; ночное недержание мочи; задержка роста, плохой

(медленный) рост волос; выпадение волос; аллергические реакции на пищу

или запоры.

Таблица 45

Изменения частоты жалоб до и после персонализированной коррекции, %

Жалобы До После

Частые простудные заболевания 12,5 6,3

125

Снижение аппетита 18,8 6,3

Вегетативные расстройства (метеопатия) 12,5 15,6

Нарушение сна 15,6 9,4

Повышенная эмоциональность,

впечатлительность, плаксивость,

раздражительность

12,5 12,5

Аллергические реакции (пищевая аллергия) 9,4 6,3

Снижение концентрации внимания, памяти 9,4 9,4

Усталость, снижение работоспособности 9,4 0

Запоры 9,4 3,1

Выпадение волос 9,4 0

Логопедические дефекты 6,3 3,1

Замкнутость, плохая общительность 6,3 3,1

Энурез 9,4 0

Плохой рост волос 9,4 9,4

Боли в нижних конечностях, судороги 6,3 0

Повышенная чувствительность кожи 6,3 0

Бруксизм 6,3 3,1

Дефицит массы тела 6,3 0

Низкий рост 9,4 0

Сухость кожи 9,4

Носовые кровотечения 3,1 0

При повторном приеме положительные сдвиги (уменьшение жалоб)

отмечались в виде снижения частоты простудных заболеваний в 2 раза,

жалоб на плохой аппетит в 3 раза, нарушение сна (в 1,6 раза). В случае

плохого роста, дефицита массы тела, выпадения волос, боли в конечностях и

судороги, усталости и снижения работоспособности, повышенной

чувствительности отмечено исчезновение этих жалоб.

126

После проведения курса персонализированной коррекции в 3 раза

реже детей беспокоили запоры, в 2 раза реже – логопедические дефекты

(заикание), замкнутость, низкая общительность, бруксизм. Вместе с тем на

повторном приеме дети предъявляли жалобы на проявления вегетативных

расстройств (рост с 12,5 до 15,6%), сухость кожи (6,1 и 9,4 % обследованных

соответственно). Не было динамики по таким жалобам как повышенная

эмоциональность и пр.; снижение концентрации внимания и

гиперактивность, плохой (медленный) рост волос. В случае более редко

встречавшихся жалоб также отмечена положительная динамика.

Таким образом, персонализированная фармаконутрицевтическая

коррекция отклонений в элементном статусе, проведенная с использованием

медицинской технологии, оказала заметное положительное влияние на

качество жизни подростков допризывного возраста.

5.3. Изменение заболеваемости подростков допризывного возраста

После углубленного клинического и лабораторного обследования

детей им были выставлены диагнозы в соответствии с МКБ-10. Наиболее

характерными для изученной выборки подростков были диагнозы (до начала

коррекции) нарушения активности и внимания, аллергия (у каждого третьего

подростка), расстройства сна неорганической этиологии, другие

приобретенные деформации конечностей (у каждого четвертого), острые

респираторные заболевания, болезнь верхних дыхательных путей, а также

гнездная алопеция другие уточненные болезни желчного пузыря (почти в

каждом пятом случае).

После курса коррекции, сопровождавшегося дообследованием

пациентов в специализированных медицинских учреждениях была отмечена

положительная динамика (табл. 46). Наиболее заметным было купирование

повышенной заболеваемости ОРВИ (более чем в 2 раза, с 22 до 5%),

127

панкреатита (с 6,8 % случаев до 0 %), хронического бронхита (с 8,5 до 1,7 %),

других неуточненных болезней желчного пузыря (с 20,3 до 11,9 %) и

уточненных невротических расстройств, аллергии неуточненной, общих

расстройств психического развития, энуреза, атопического дерматита. В

меньшей степени улучшения касались нарушения сна, болезней конечностей,

гнездной алопеции, хронической болезни аденоидов и миндалин, запора.

Вместе с тем, не отмечено положительной динамики или же она была

отрицательной в случаях с эссенциальной гипертонией, гипотензией,

другими синдромами головной боли, болезней верхних дыхательных путей

неуточненных, сколиозом, аллергическими реакциями, вызванными пыльцой

растений.

Таблица 46

Динамика в состоянии здоровья детей после курса коррекции

Шифр по МКБ-10 До После

абс. отн.,% абс. отн.,%

E03 Другие формы гипотиреоза 0 0 1 1,7

E03.9 Гипотиреоз неуточненный 1 1,7 0 0

E10 Инсулинзависимый сахарный

диабет 1 1,7 0 0

E11 Инсулиннезависимый сахарный

диабет 0 0 1 1,7

E66.9 Ожирение неуточненное 0 0 1 1,7

F41 Другие тревожные расстройства 1 1,7 1 1,7

F41.3 Другие смешанные тревожные

расстройства 0 0 1 1,7

F45.3 Соматоформная дисфункция

вегетативной нервной системы 0 0 1 1,7

128



F48.8 Другие уточненные

невротические расстройства 3 5,1 0 0

F48.9 Невротическое расстройство

неуточненное 5 8,5 5 8,5

F51 Расстройства сна

неорганической этиологии 14 23,7 11 18,6

F59 Поведенческие синдромы,

связанные с физиологическими

нарушениями и физическими

факторами, неуточненные

1 1,7 0 0

F79 Умственная отсталость

неуточненная 3 5,1 1 1,7

F80 Специфические расстройства

развития речи и языка 5 8,5 6 10,2

F84 Общие расстройства

психологического развития 3 5,1 1 1,7

F90.0 Нарушение активности и

внимания 21 35,6 16 27,1

F98.0 Энурез неорганической

природы 1 1,7 3 5,1

G40.2 Локализованная (фокальная)

(парциальная)

симптоматическая эпилепсия и

эпилептические синдромы с

комплексными парциальными

судорожными припадками

1 1,7 1 1,7

129



G44 Другие синдромы головной

боли 3 5,1 9 15,3

G80 Детский церебральный паралич 1 1,7 0 0

G80.1 Спастическая диплегия 0 0 1 1,7

G80.4 Атаксический церебральный

паралич 1 1,7 1 1,7

G90 Расстройства вегетативной

(автономной) нервной системы 1 1,7 2 3,4

H47.2 Атрофия зрительного нерва 1 1,7 1 1,7

H52 Нарушения рефракции и

аккомодации 1 1,7 1 1,7

I10 Эссенциальная [первичная]

гипертензия 8 13,6 8 13,6

I64 Инсульт, не уточненный как

кровоизлияние или инфаркт 1 1,7 0 0

I95 Гипотензия 6 10,2 8 13,6

J22 Острая респираторная

инфекция нижних дыхательных

путей неуточненная

13 22,0 3 5,1

J30.1 Аллергический ринит,

вызванный пыльцой растений 3 5,1 3 5,1

J31 Хронический ринит,

назофарингит и фарингит 5 8,5 3 5,1

J32 Хронический синусит 1 1,7 2 3,4

J35 Хронические болезни миндалин

и аденоидов 7 11,9 6 10,2

J35.9 Хроническая болезнь миндалин 1 1,7 0 0

130



и аденоидов неуточненная

J39.9 Болезнь верхних дыхательных

путей неуточненная 13 22,0 14 23,7

J42 Хронический бронхит

неуточненный 5 8,5 1 1,7

J45 Астма 1 1,7 2 3,4

J45.0 Астма с преобладанием

аллергического компонента 2 3,4 0 0

K02 Кариес зубов 1 1,7 2 3,4

K05 Гингивит и болезни пародонта 0 0 1 1,7

K21 Гастроэзофагеальный рефлюкс 0 0 1 1,7

K29 Гастрит и дуоденит 1 1,7 1 1,7

K29.9 Гастродуоденит неуточненный 2 3,4 0 0

K52.9 Неинфекционный

гастроэнтерит и колит

неуточненный

1 1,7 0 0

K59.0 Запор 6 10,2 5 8,5

K59.1 Функциональная диарея 0 0 1 1,7

K82.8 Другие уточненные болезни

желчного пузыря 12 20,3 7 11,9

K82.9 Болезнь желчного пузыря

неуточненная 0 0 1 1,7

K85 Острый панкреатит 4 6,8 0 0

K86 Другие болезни поджелудочной

железы 2 3,4 0 0,

L20 Атопический дерматит 5 8,5 2 3,4

131



L21 Себорейный дерматит 1 1,7 0 0

L21.9 Себорейный дерматит

неуточненный 1 1,7 0 0

L29 Зуд 3 5,1 5 8,5

L60 Болезни ногтей 5 8,5 4 6,8

L60.3 Дистрофия ногтя 3 5,1 2 3,4

L63 Гнездная алопеция 12 20,3 11 18,6

L63.0 Алопеция тотальная 0 0 1 1,7

L65 Другая нерубцующая потеря

волос 2 3,4 2 3,4

L80 Витилиго 0 0, 1 1,7

L81 Другие нарушения пигментации 3 5,1 0 0

L81.9 Нарушение пигментации

неуточненное 1 1,7 0 0

L85.3 Ксероз кожи 10 16,9 9 15,3

M21 Другие приобретенные

деформации конечностей 14 23,7 21 35,6

M41 Сколиоз 7 11,9 6 10,2

N12 Тубулоинтерстициальный

нефрит, не уточненный как

острый или хронический

1 1,7 0 0

N94.3 Синдром предменструального

напряжения 0 0 1 1,7

Q21 Врожденные аномалии [пороки

развития] сердечной

перегородки

0 0 2 3,4

Q66 Врожденные деформации стопы 4 6,8 1 1,7

132



Q78.9 Остеохондродисплазия

неуточненная 1 1,7 1 1,7

R32 Недержание мочи неуточненное 1 1,7 0 0

R41.3 Другие амнезии 0 0 1 1,7

R45.0 Нервозность 3 5,1 1 1,7

R45.1 Беспокойство и возбуждение 7 11,9 15 25,4

R45.4 Раздражительность и

озлобление 2 3,4 1 1,7

R53 Недомогание и утомляемость 2 3,4 9 15,3

R59 Увеличение лимфатических

узлов 0 0 1 1,7

R61 Гипергидроз 4 6,8 5 8,5

R62.9 Отсутствие ожидаемого

нормального физиологического

развития неуточненное

2 3,4 0 0

T78.4 Аллергия неуточненная 21 35,6 15 25,4

Таким образом, проведенные курсы персонализированной коррекции

привели к положительным сдвигам в состоянии здоровья подростков,

которые в результате были сняты с медицинского учета по целому ряду

заболеваний, в основном связанных с нарушениями иммунитета,

пищеварения, отклонений в состоянии центральной нервной системы.

5.4. Взаимосвязи содержания макро- и микроэлементов в рационах

питания и в волосах подростков

В таблице 47 представлены достоверные прямые корреляционные

133

связи между содержанием отдельных элементов в рационах питания и их

содержанием в волосах юношей и девушек призывного возраста. Для

удобства представления материала и последующего анализа элементы

сгруппированы в три основные группы – макроэлементы, эссенциальные и

токсичные микроэлементы (Скальный А.В., 2004).

134

Таблица 47

Достоверные корреляционные связи между содержанием макро- и микроэлементов в рационах питания и в волосах

Содержание в

волосах

Содержание в пище

Ca K Mg Na P B Co Сr Cu F Fe I Li Mn Mo Ni Rb Se Si V Zn Sn Ti

Мак

ро

элем

е

нты

Са

К

Mg

Na

P

Эсс

енц

иал

ьны

е м

икр

оэл

емен

ты

As + + +

Co +

Cr + + +

Cu

Fe

I

Li + +

Mn + +

Ni +

Se + + + + + + +

Si

V + +

Zn

135


волосах


Ca K Mg Na P B Co Сr Cu F Fe I Li Mn Mo Ni Rb Se Si V Zn Sn Ti

То

кси

чн

ые

ми

кр

оэл

емен

ты Al +

Be

Cd

Hg

Pb + +

Sn

Ti

Примечание: Значками + обозначены достоверные прямые корреляционные связи между элементами.

– юноши, n = 73, r>0,2305 соответствует (p<0,05);

– девушки, n = 104, r>0,1928 соответствует (p<0,05).

+

+

136

Как видно из таблицы 47 в отношении макроэлементов (Ca, K, Mg, Na,

P) не было выявлено каких-либо зависимостей, которые указывали бы на

влияние этих биоэлементов (в качестве микронутриентов) на их элиминацию

с волосами. Cодержание в рационах юношей и девушек каждого из

макроэлементов существенно не различалось, а дефицит в питании кальция

был выражен у тех и других в равной степени (глава 3). В то же время была

отмечены прямые зависимости K – Se (юноши) и Na – Mn, P – As и S – As

(девушки).

Отмечена прямая зависимость между повышенным содержанием в

рационах целого ряда МЭ (Co, Cr, F, Li, Rb, Li, V) и уровнем Se в волосах

(юноши). Дефицит Se в питании был характерен для всех учащихся, хотя и

был несколько более выражен у девушек (глава 3); тем не менее, у девушек

не было отмечено упомянутых зависимостей. В то же время отмечена прямая

зависимость между содержанием селена в рационе питания и содержании в

волосах хрома (девушки), алюминия и ртути (юноши).

Выявлено, что для макро- и микроэлементов не были характерны

прямые зависимости между содержанием отдельного элемента в рационе и

содержанием того же элемента в волосах. Исключение составили только два

эссенциальных микроэлемента (Mn, Cr), в отношении которых такие прямые

достоверные зависимости были установлены (девушки). Полученные данные

согласуются с ранее проведенными исследованиями (Скальная М.Г., 2005)

позволяют утверждать, что содержание Мn и Cr в волосах возможно

отражают обеспеченность этими элементами организма обследованных.

Дополнительно было проведено изучение прямых корреляционных

связей между содержанием ряда МЭ и эссенциальных элементов в питании и

некоторыми токсичными микроэлементами в волосах для всего континента

обследованных (юноши и девушки). В таблице 48 продемонстрирована

прямая корреляционная связь между рядом микронутриентов и токсическими

микроэлементами (в особенности это относится к Hg и As, в меньшей

137

степени – к Cd и Pb).

Таблица 48

Корреляционные связи между макро- и микроэлементами в рационах

питания и токсичными элементами в волосах (все обследованные)


волосах


Ca K Mg Na P Co Сr Cu Zn Fe I

As + + + + + + + +

Al +

Cd + + +

Hg + + + + + + + + +

Pb + + +

Sn +

Примечание: значками + обозначены достоверные прямые корреляционные

связи между элементами; для юношей (n=73), r>0,230 (p<0,05); для девушек

(n=104), r>0,192 (p < 0,05).

5.5. Взаимосвязи макро- и микроэлементов, определяемых в волосах

населения призывного возраста

Данные, представленные в таблицах 49 и 50 показывают, что

элементы в организме находятся в состоянии сложных и многообразных

взаимосвязей, что и находит отражение в выявлении многочисленных

прямых и обратных зависимостей.

Кальций (Са). Взаимосвязи выявлены между Ca - и Mg, Mn, Zn

(юноши), между Ca – и K, Co, Cr, Cu, Ni, Al, Sn и Ti (девушки). В то же время

отмечены обратные зависимости между Ca – и K, As (юноши), между Ca – и

As (девушки).

Калий (К). Выявлены достоверные положительные корреляции между

K – и Na, As, Cr, Fe, Li, V, Al, Pb, Ti (юноши), между K – и Na, P, I, Li, V, Be

(девушки). В то же время отмечены обратные зависимости между K – и Ca,

Mg, Zn (юноши), между K – и Zn (девушки).

138

Таблица 49

Корреляционные связи между макро- и микроэлементами в рационах питания и в волосах (юноши), n=73


волосах


Ca K Mg Na P As Co Cr Cu Fe I Li Mn Ni Se Si V Zn Al Be Cd Hg Pb Sn Ti

Мак

ро

-

элем

енты

Са * – + – + +

К – * – + + + + + – + + +

Mg + – * + + +

Na + * + + + + – +

P * +

Эсс

енц

иа

ль

ны

е м

ик

ро

-

элем

енты

As – + + * + + + + + +

Co + * + + + + + + + + + +

Cr + + + + * + + + + + + + +

Cu * +

Fe + + + + * + + + + + + + +

I + + * + + +

Li + + + + + * + + + + + + +

Mn + + + + + + + * + + + + + +

Ni *

Se *

Si + + + + * + + + +

V + + + + + + + + + + * + + + +

Zn + - + - + + *

139


волосах



То

кси

чн

ые

ми

кр

оэл

емен

ты Al + + + + + + + + + + * + + +

Be + *

Cd + * + +

Hg *

Pb + + + + + + + + * + +

Sn + + + + * +

Ti + + + + *

Примечание: значками + и – обозначены достоверные прямые и обратные корреляционные связимежду элементами,

r>0,230; p<0,05.

140

Таблица 50

Корреляционные связи между макро- и микроэлементами в волосах (девушки), n=104


волосах



Мак

ро

-

элем

енты

Са * + – + + + + – + + +

К + * + + + + + +

Mg * – + + + + – + +

Na + * + + + + +

P + * + + +

Эсс

енц

иал

ьны

е м

икр

о-

элем

енты

As – – * +

Co + + * + + + + + + +

Cr + + + * + + + +

Cu + + + * + + + +

Fe + + * + + + + + +

I + + + * + + +

Li + + + + + * +

Mn *

Ni + + + + + + + * + + + + +

Se *

Si *

V + + + + + + * + +

Zn – – + + + + + * +

141


волосах



То

кси

чн

ые

ми

кр

оэл

емен

ты Al + + + + + + + * + +

Be + + + *

Cd + * +

Hg *

Pb + + + + + + + + * +

Sn + + + *

Ti + + + + *

Примечание: значками + и – обозначены достоверные прямые и обратные корреляционные связи между элементами

r>0,192; p<0,05.

142

Магний (Mg). Выявлены достоверные положительные корреляции

между Mg – и Ca, Co, Mn, Zn (юноши), между Mg – и Ca, Co, Cr, Cu, Ni, Al,

Sn (девушки). В то же время отмечены обратные зависимости между Mg – и

K (юноши), между Mg – и As (девушки).

Натрий (Na). Выявлены достоверные положительные корреляции

между Na – и K, As, Cr, Li, V, Al (юноши), между Na – и K, I, Li, Ni, V, Pb. В

то же время отмечены обратные зависимости между Na – Zn (юноши,

девушки).

Фосфор (Р). Выявлены достоверные положительные корреляции

между P – и Zn (юноши), между P – и K, I, Li, Zn (девушки).

Мышьяк (As). Выявлены достоверные положительные корреляции

между As – и K, Na, Cr, Fe, I, Li, V, Al (юноши), между As – и V (девушки). В

то же время отмечены обратные зависимости между As – и Ca (юноши),

между As – и Ca, Mg (девушки).Кобальт (Со). Выявлены достоверные

положительные корреляции между Co – и Mg, Cr, Fe, Li, Mn, Ni, V, Al, Cd, Pb,

Sn, Ti (юноши), между Co – и кальциием, Mg, Cr, Cu, Fe, Li, Ni, Zn Al, Pb

(девушки).

Хром (Сr). Выявлены достоверные положительные корреляции между

Cr – и K, Na, As, Co, Fe, Ni, Mn, V, Al, Pb, Sn, Ti (юноши), между Cr – и Ca,

Mg, Co, Ni, Zn (девушки).

Медь (Cu). Выявлены достоверные положительные корреляции между

Cu – и I (юноши), между Cu – и Ca, Mg, Co, Fe, Ni, Zn, Pb (девушки).

Железо (Fe). Выявлены достоверные положительные корреляции

между Fe – и As, Co, Cr, Mn, Si, V, Al, Pb, Sn, Ti (юноши), между Fe – и Cr, Cu,

никпелем, V, Zn, Al, Pb, Ti.

Йод (I). Выявлены достоверные положительные корреляции между I –

и As, Cu, Mn, V, Al (юноши), между I – и K, Na, P, Li, Be, кадмием (девушки).

Литий (Li). Выявлены достоверные положительные корреляции между

Li – и K, Na, As, Cr, Cu, Fe, Mn, Si, V, Pb, Sn, Ti (юноши), между Li – и K, Na,

143

P, Co, I (девушки).

Марганец (Mn). Выявлены достоверные положительные корреляции

между Mn – и Ca, Mg, Co, Cr, Fe, I, Li, Si, V, Al, Pb, Sn, Ti (юноши), между Mn

– и V (девушки).

Никель (Ni). Не выявлено достоверных корреляций по содержанию в

волосах никеля – и других элементов (юноши). Выявлены достоверные

положительные корреляции между Ni – и Ca, Mg, Na, Co, Cr, Cu, Fe, V, Al, Be,

Pb, Ti (девушки).

Cелен (Se). Не выявлено достоверных корреляций по содержанию в

волосах селена – и других элементов (юноши, девушки).

Кремний (Si). Выявлены достоверные положительные корреляции

между Si – Co, Fe, Li, Mn, V, Zn, Al, Be (юноши). Не выявлено достоверных

корреляций по содержанию в волосах кремния – и других элементов

(девушки).

Ванадий (V). Выявлены достоверные положительные корреляции

между V – и K, Na, As, Co, Cr, Fe, I, Li, Mn, Si, Al, Pb, Sn, Ti (юноши), между

V – и K, Na, As, Co, Fe, Li, Ni, Al, Pb (девушки).

Цинк (Zn). Выявлены достоверные положительные корреляции между

Zn – и Ca, Mg, P, Si (юноши), Zn – и P, Co, Cr, Cu, Fe, Al (девушки). В то же

время отмечены обратные зависимости между Zn – и K, Na (юноши), между

Zn – и Ca, Mg (девушки).

Алюминий (Al). Выявлены достоверные положительные корреляции

между Al – и K, Na, As, Co, Cr, Fe, I, Li, Mn, Si, V, Pb, Sn (юноши), между Al –

иCa, Mg, Co, Fe, Ni, V, Zn, Pb, Ti (девушки).

Бериллий (Be). Выявлены достоверные положительные корреляции

между Be – и Si (юноши), между Be – и K, I (девушки).

Кадмий (Cd). Выявлены достоверные положительные корреляции

между кадмием – и Co (юноши), между кадмием – и I, Ni, Pb (девушки).

Ртуть (Hg). Не выявлено достоверных корреляций по содержанию в

144

волосах ртути – и других элементов (юноши, девушки).

Свинец (Pb). Выявлены достоверные положительные корреляции

между Pb – K, Co, Cr, Fe, Li, Mn, V, Al, Cd, Sn, Ti (юноши), между Pb – и Na,

Cr, Cu, Fe, Ni, V, Al, Cd, Sn (девушки).

Олово (Sn). Выявлены достоверные положительные корреляции

между Sn – Co, Cr, Fe, Li, Mn, V (юноши), между Sn – и Ca, Mg, Pb (девушки).

Титан (Ti). Выявлены достоверные положительные корреляции между

Ti – и K, Cr, Fe, Li, Mn, V, Al, кадмием, Pb, Sn (юноши), между Ti – и Ca, Fe,

Ni, Al (девушки).

При анализе результатов, представленных в таблицах 49 и 50 отмечено

большое число достоверных положительных взаимосвязей между

отдельными элементами, что может отражать их одновременное участие в

биохимических (физиологических) процессах в организме.

Совокупность проведенных исследований (изучение содержания

макро- и микроэлементов в рационах питания обследованных,

количественное определение уровня биоэлементов в волосах и оценка их

взаимосвязей по степени корреляционных связей (содержание в волосах)

позволяют сделать более полноценной нутриентную характеристику

обследованных, а также лучше оценить возможности многоэлементного

анализа волос как метода исследования биоэлементного статуса организма

человека.

Вместе с тем, при оценке выраженности и значения корреляционных

взаимосвязей между содержанием элементов в питании и в волосах

необходимо иметь в виду, что количество того или иного биоэлемента в

рационе питания определялось не прямым, а анкетно-расчетным способом.

Кроме того, все биоэлементы в питании поступали в организм не в

изолированном виде, а в составе различных продуктов питания, каждый из

которых содержал множество биоэлементов, витаминов и других

биологически активных веществ. Все это требует определенной

145

осторожности как при трактовке полученных результатов, так и при

формировании заключений и выводов.

Изучение корреляционных связей между содержанием макро- и

микроэлементов в рационах питания и содержанием этих же элементов в

волосах не выявило каких-либо определенных зависимостей. Исключение

составили два МЭ (Mn, Cr), для которых такая зависимость (прямая

корреляционная связь) была установлена.

Не отмечено зависимости между содержанием элементов в питании и

содержанием макроэлементов (Ca, K, Mg, Na, P) в волосах. Как известно,

макроэлементы поступают в организм с пищей в относительно больших

количествах, содержатся во многих продуктах питания, благодаря чему их

поступление является достаточно равномерным. Другими словами, в

условиях краткосрочных наблюдений (трехдневный рацион) в этом

отношении не удается установить каких-либо зависимостей (либо эти

зависимости отсутствуют). В целом достаточно обоснованно предположение

о том, что выявленные в ряде случаев достоверные положительные связи

между содержанием элементов в пище и содержанием элементов в волосах

отражают, как правило, определенные антоганизм между элементами (Ca и

Pb, Cu и Pb, K и Hg, Zn и Hg, P и As, Mg и Sn и т.д.) или нарушения обмена

одного из элементов. Можно предположить, что происходит вытеснение

«избытка» того или иного элемента его антагонистом.

Отдавая отчет в том, что процессы, характеризующие элементный

гомеостаз организма чрезвычайно сложны и мало изучены. Анализ

элементного состава волос (как одного из биосубстратов, используемых для

суждения о биоэлементном статусе организма) также не позволяет напрямую

связывать содержание элементов в рационе («поступление в организм») и

содержание элементов в волосах («выделение из организма»). Тем не менее, в

целом достаточно обоснованно высказать предположение о том, что

выявленные в ряде случаев достоверные положительные связи между

146

микронутриентами (элементами) и содержанием МЭ в волосах отражают, как

правило, определенный антагонизм между элементами. По-видимому, с

определенной осторожностью, можно говорить о «вытеснении» одних

элементов другими. Скорее всего, речь идет о вытеснении «избытка» того

или иного элемента.

В принципе, такие предположения высказывались и ранее (Скальный

А.В., 2000; Скальный А.В., 2004). Хорошо известно, что избыточное

содержание многих эссенциальных микроэлементов – Fe, Cu, и др. – может

привести к тяжелой патологии. При рассмотрении результатов,

представленных в таблице 47 обращают внимание выявленные

положительные корреляционные связи между содержанием в рационе K, Co,

Cr и Fe – и содержанием в волосах Se (юноши), между содержанием в

рационе Li, Rb, V – и содержанием в волосах Se (девушки). Можно

предположить, что эти связи также отражают зависимость между

содержанием отдельных элементов в продуктах питания – и избыточным

содержанием того или иного элемента (в данном случае – селена) в организме.

Однако, особенно отчетливо такая зависимость прослеживается в отношении

токсичных МЭ (см. табл. 48). Хорошо видно, что практически все

макроэлементы и эссенциальные МЭ вытесняют из организма Hg, многие –

Cd, Pb, As. B и Fe способствуют вытеснению Al. В то же время, мы не

считаем, что «токсичные элементы» являются абсолютно ненужными

организму и «подлежат безусловному вытеснению». Скорее всего, речь идет

об антагонизме не между эссенциальными и токсичными элементами, а

между эссенциальными элементами и избытком токсичных и эссенциальных

элементов.

Исследования взаимоотношений и взаимозависимостей биоэлементов

в живом организме только начинаются. Можно считать, что изучение

зависимостей между содержанием элементов в питании и в биосубстратах

(волосах) позволяет получить ценную дополнительную информацию в этом

147

отношении.

Исследование корреляционных связей между содержанием отдельных

элементов в волосах (см. табл. 49 и 50) показывает, что эти связи

многочисленны и разнообразны. Как известно из данных литературы, число

«двойных» и «тройных» связей (синергетических и антагонистических)

между отдельными элементами по их взаимодействию в тех или иных

биохимических или физиологических процессах оценивается десятками и

сотнями (Скальный А.В., 2000). Механизм взаимодействия отдельных “пар”

элементов далеко не всегда очевиден. Тем не менее, наши результаты

наглядно демонстрируют, что в подавляющем большинстве случаев

взаимосвязи между элементами носят позитивный, синергетический характер.

Это, по-видимому, вполне объяснимо: организм – единое целое, состоящее из

множества биоэлементов, простых и сложных химических соединений, и

невозможно себе представить, как могли бы осуществляться сложные

жизненные процессы, если бы биоэлементы находились в

«антагонистических» отношениях. Однако и в наших исследованиях

выявлены достоверные отрицательные взаимосвязи между некоторыми

элементами – например, между Ca, Mg - и As (антагонизм этих элементов

хорошо известен). Любопытно, что достоверные отрицательные взаимосвязи

установлены между Ca, Mg – и Zn (девушки), между K, Na – и Zn (юноши).

Выше было показано, что именно по этим макроэлементам (их содержанию в

волосах) существуют выраженные половые различия: уровень Ca, Mg и P

достоверно выше у девушек, уровень K и Na – у юношей. В любом случае

эти различия в совокупности свидетельствуют о существенных особенностях

в биоэлементном статусе мужчин и женщин, необходимости

дифференцированного подхода к трактовке результатов многоэлементного

анализа, различной информационной ценности исследований разных

биосубстратов.

Некоторые элементы участвуют в большом числе корреляционных

148

связей, другие – в значительно меньшем. Особенно «малоактивными» в этом

отношении оказались Se и Hg. Что касается Hg, то этот элемент оказался

весьма интересным по целому ряду изученных показателей. Так, Hg

постоянно и довольно равномерно распределена в волосах обследованных.

Она наиболее «дружно» вытесняется другими элементами. Рассматривая

длинный горизонтальный ряд значков + против токсичного микроэлемента

Hg в таблице 48 следует расценивать эти зависимости не как «чем больше P в

рационе питания, тем больше Hg в волосах», а как «чем больше P в рационе

питания, тем интенсивнее вытесняется из организма Hg (или – избыток Hg)».

Наконец, Hg не взаимодействует синергетически ни с одним из изученных

элементов.

Похоже, что Hg – наиболее «чужеродный» организму элемент из всех

изученных элементов. Возможно также, что Hg требуется организму в

минимальных количествах, и все, что превышает этот уровень, активно

вытесняется из организма другими элементами. Достаточно близок к Hg по

своему «неприятию» эссенциальными биоэлементами и Pb.

Таким образом, выявлено большое число преимущественно

положительных взаимосвязей. В то же время, при отсутствии таких связей

нельзя не отметить, что они могут существовать, но быть просто менее

выраженными, чем для других элементов, и будут выявляться при большем

числе наблюдений. Возможно также, что в этом отношении существуют и

половые различия. Так, «неактивный» у юношей Ni оказался весьма

активным у девушек (положительная корреляция с большим числом

элементов), тогда как у юношей отмечена большая активность Mn.

Совершенно очевидно, что сложная проблема взаимодействия биоэлементов

в организме является одной из важнейших фундаментальных проблем и

находится на самом начальном этапе изучения.

Проведенные исследования выявили ряд негативных особенностей в

питании обследованных учащихся – низкое потребление ряда ценных

149

пищевых продуктов, пониженное содержание в рационах большинства

учащихся углеводов и белков, ряда витаминов и биоэлементов. Эти

результаты указывают на необходимость разработки и внедрения

рекомендаций по коррекции питания учащихся.

В результате проведенных исследований биосубстратов

(многоэлементный анализ волос) выявлено значительное снижение

содержания в волосах учащихся I и Se, установлены выраженные половые

различия по содержанию в волосах ряда эссенциальных и токсичных

элементов, что согласуется с рядом проведенных ранее исследований

(Скальная М.Г., 2005). Между элементным статусом и показателями

физического развития подростков установлена прямая взаимосвязь

свидетельствующая о возможности использования определение элементного

статуса для прогноза физического развития детей. Исследования позволили

установить, что повышенное содержание Cu в волосах учащихся достоверно

коррелирует с низкими показателями успеваемости.

Результаты проведенного исследования показывают влияние

экологических факторов на показатели здоровья подростков, которые

отражаются на алиментарной обеспеченности организма, а также элементном

статусе учащихся.

Анализ полученных результатов позволил выявить большое число

достоверных зависимостей (прямых и обратных корреляционных связей)

между содержанием биоэлементов в пище и в волосах, что позволяет судить

о важных сторонах биоэлементного обмена в организме (вытеснение

токсичных элементов эссенциальными, взаимосвязи эссенциальных

биоэлементов), открывает возможности углубленной трактовки результатов

и разработки рекомендаций по коррекции биоэлементного статуса человека,

а также указывает на высокую информативность и практическую ценность

метода многоэлементного анализа волос.

150

Глава 6. СРАВНИТЕЛЬНОЕ ИЗУЧЕНИЕ ПОДОСТРОЙ

ТОКСИЧНОСТИ ЦИНКОРГАНИЧЕСКОГО КОМПЛЕКСА, ВХОДЯЩЕГО В

БАЛЬЗАМ «ГЕПОЛАЙФ» И ЦИНКТЕРАЛА

Одним из важнейших внешних факторов, определяющих состояние

здоровья и формирующих элементный гомеостаз человека, является характер

питания, так как он выполняет не только энергетическую и пластическую

функции, но и обеспечивает алиментарную защиту от воздействия

неблагоприятных факторов внешней среды (Панченко Л.Ф., 2004).

При оценке показателей физического развития – критерия

энергетической адекватности питания (состояния пищевого статуса)

выявлено, что с увеличением возраста в группах мужчин и женщин

уменьшается доля лиц с нормальным индексом массы тела и увеличивается –

с избыточной массой тела и ожирением. Показано, что восстановительное

лечение с помощью обогащения рационов питания биоэлементами,

содержащих I, Mg и Zn, приводит к заметным сдвигам в минеральном обмене.

Их можно выразить как тенденцию к нормализации показателей обмена Ca и

Mg, Р, К. Наиболее заметное нормализующее (гомеостабилизирующее)

действие отмечено в отношении показателя обмена Zn.

В ООО «Элементум» разработано лечебно-профилактическое

средство – бальзам медовый «Геполайф», действующим началом которого

является цинк-бисвинилимидазола диацетат. Цель настоящего исследования

- сравнительное изучение общетоксического действия бальзама «Геполайф»

и препарата сравнения цинктерал производства АО «Польфа», содержащего

цинка сульфат.

Общее состояние животных, получавших сравниваемые средства как в

минимальной, так и в максимальной дозах, во время эксперимента

оставалось удовлетворительным, шерстный покров – гладким и блестящим,

поедание корма – активным.

151

6.1. Влияние геполайфа и цинктерала на состояние центральной

нервной системы крыс

Таблица 51

Влияние бальзама медового «Геполайф» на функциональное состояние

центральной нервной системы крыс-самцов

Пересечен

ные

квадраты

Вертикаль

ные

вставания

Заглядыва

ния в

отверстия

Пересечен

ные

квадраты

Вертикаль

ные

вставания

Заглядыва

ния в

отверстия

геполайф 20 мг/кг цинктерал 32 мг/кг

32 5 2 28 5 2

8 2 2 12 2 3

31 5 2 21 6 1

24 4 1 30 6 3

21 2 2 29 3 1

25 3 1 13 2 1

22 4 2 27 6 3

18 5 3 25 3 2

22,6±2,98 3,75±0,37 1,88±0,25 23,1±2,23 4,13±0,50 2,00±0,25


26 4 2 26 3 2

16 5 2 22 3 1

21 3 3 18 4 1

28 5 2 31 5 2

25 2 2 34 6 2

24 7 1 21 3 1

13 2 3 20 2 3

24 4 2 18 3 2

22,1±1,86 4,00±0,62 2,13±0,25 23,8±1,99 3,63±0,50 1,75±0,25

контроль

20 6 3

22 3 3

23 3 2

28 5 1

21 3 2

14 2 2

20 5 2

27 4 3

21,9±1,74 3,88±0,50 2,25±0,25

152

В минимальной и максимальной апробированной дозе бальзам

«Геполайф» и цинктерал не изменяли у крыс исследовательскую активность

и ориентировочную способность (табл. 51, 52). Таблица 52


центральной нервной системы крыс-самок

Пересечен-

ные

квадраты

Вертикаль-

ные

вставания

Заглядыва-

ния в

отверстия

Пересечен-

ные

квадраты

Вертикаль-

ные

вставания

Заглядыва-

ния в

отверстия


26 5 1 24 4 2

20 4 2 18 3 2

22 3 2 25 4 3

25 6 1 22 5 1

22 4 3 19 4 2

24 2 2 26 5 2

20 5 3 22 3 3

26 3 1 32 5 1

23,1±0,74 4,00±0,50 1,88±0,25 23,5±1,74 4,13±0,25 2,00±0,25

геполайф100 мг/кг цинктерал 160 мг/кг

21 2 2 20 5 3

24 3 2 19 5 3

22 2 4 28 3 1

20 5 2 18 4 2

22 4 2 25 6 1

28 4 2 26 4 1

25 3 3 21 5 2

24 5 2 28 4 2

23,3±0,99 3,50±0,37 2,38±0,25 23,1±1,24 4,50±0,37 1,88±0,25

контроль

25 3 1

21 3 3

22 2 2

28 4 2

18 5 2

24 5 2

24 3 2

19 3 1

22,6±1,24 3,50±0,37 1,88±0,25

153

Достоверных отличий по сравнению с контролем не выявлено.

6.2. Влияние геполайфа и цинктерала на состояние периферического

кроветворения крыс

Таблица 53

Влияние бальзама медового «Геполайф» на периферическое красное

кроветворение крыс-самцов

Эритроциты,

млн/мкл

Гемоглобин,

г/л

Тромбоциты,

тыс/мкл


млн/мкл


г/л


тыс/мкл

исх. 1 мес. исх. 1 мес. исх. 1 мес. исх. 1 мес. исх. 1 мес. исх. 1 мес.


4,9 5,1 141 146 232 256 5,2 5,7 140 145 516 532

5,3 5,6 144 155 334 316 4,7 5,4 156 150 442 426

5 5,7 138 144 465 485 4,8 5,4 128 136 415 404

4,5 5,0 136 142 375 405 4,6 4,9 152 161 504 515

5,2 5,6 142 147 330 310 4,6 5,1 134 141 432 424

4,7 4,9 135 140 285 275 5,2 5,6 138 140 415 430

5,3 5,7 143 145 430 425 5,4 5,6 125 130 275 270

4,7 5,2 126 132 256 300 4,8 5,2 152 163 442 460

4,95 5,35 138,

1

143,

9

338,

4

346,

5

4,91 5,36 140,

6

145,

8

430,

1

432,

6

±0,1 ±0,1

*

±2,2 ±2,9 ±28,

9

±28,

4

±0,1 ±0,1

*

±3,9 ±4,1 ±29,

9

±32,

5


4,7 5,0 140 148 511 526 4,6 5,1 125 125 258 242

5,4 5,8 159 163 385 390 5,5 5,6 130 138 455 510

4,9 5,4 133 140 292 320 5,2 5,4 154 160 374 354

4,9 5,3 132 140 376 392 5,3 5,6 132 134 502 509

5,4 5,7 138 140 435 454 4,5 5,0 131 138 364 392

4,7 5,0 134 137 268 306 4,7 5,0 142 142 324 355

5,4 5,6 148 155 415 395 5 5,5 146 154 411 405

4,8 5,4 136 142 445 420 4,9 5,3 154 158 355 402

5,03 5,40 140,

0

145,

6

390,

9

400,

4

4,96 5,31 139,

3

143,

6

380,

4

396,

1

±0,1 ±0,1

*

±3,4 ±3,2 ±30,

2

±27,

3

±0,1 ±0,1

*

±3,6 ±4,3 ±30,

3

±33,

3

контроль

154

4,9 5,0 150 142 324 312

5,3 5,2 122 131 472 432

5 5,1 146 135 333 365

5,2 5,5 125 120 248 255

5,4 5,2 155 161 544 564

4,5 4,7 147 141 352 345

4,9 4,7 134 140 512 498

4,8 4,8 138 142 286 313

5,00 5,03 139,

6

139,

0

383,

9

385,

5

±0,1 ±0,1 ±4,1 ±5,1 ±36,

7

±38,

3

Примечание: * – различия по сравнению с контролем, p<0,05.

У крыс самцов бальзам «Геполайф» и цинктерал в обеих

апробированных дозах увеличивали в периферической крови содержание

эритроцитов. У крыс самок аналогичное влияние «Геполайфа» и цинктерала

на уровень эритроцитов отмечено в 10-кратной терапевтической дозе (табл.

53, 54).

Таблица 54

Влияние бальзама медового «Геполайф» на периферическое красное

кроветворение крыс-самок


млн/мкл


г/л


тыс/мкл


млн/мкл


г/л


тыс/мкл



4,6 4,8 142 145 322 340 4,6 5,1 150 158 322 315

4,8 4,9 130 134 565 585 5,1 5,5 132 135 384 356

5,2 5,5 154 162 302 310 4,8 4,9 122 130 280 306

4,8 4,8 138 142 570 554 5,4 6,0 145 150 364 342

4,7 5,5 130 135 460 446 5,5 5,7 145 150 430 422

4,6 4,5 134 140 455 470 4,7 5,2 128 130 362 346

5,4 5,6 145 152 370 360 4,9 5,0 142 145 274 255

5,3 5,6 128 135 415 422 4,6 4,7 128 130 312 310

4,93 5,15 137,

6

143,

1

432,

4

435,

9

4,95 5,26 136,

5

141,

0

341,

0

331,

5

±0,1 ±0,1 ±3,2 ±3,5 ±33,

3

±34,

1

±0,1 ±0,2 ±3,5 ±3,5 ±19,

4

±20,

7

155


Влияния сравниваемых средств на белое кроветворение не было

отмечено ни в одной из серий эксперимента (табл. 55, 56).


5,0 5,1 144 150 365 370 4,7 4,9 131 136 281 301

4,6 4,9 141 148 485 483 4,8 5,0 139 145 378 353

5,1 5,4 136 142 275 268 5,3 5,5 142 145 516 524

4,8 5,2 125 130 402 396 5,5 5,6 137 144 364 385

5,3 5,5 144 150 323 346 4,9 5,0 123 130 432 465

4,8 5,0 153 159 409 420 5,4 5,8 130 138 406 435

5,5 5,7 131 140 340 406 5,2 5,2 149 146 355 324

4,9 5,2 126 130 420 446 4,9 5,2 132 140 392 384

5,00 5,25 137,

5

143,

6

377,

4

391,

9

5,09 5,28 135,

4

140,

5

390,

5

396,

4

±0,1 ±0,1

*

±3,5 ±3,6 ±26,

1

±26,

7

±0,1 ±0,1

*

±3,2 ±2,0 ±29,

2

±27,

7

контроль

5,2 5,0 130 136 290 312

4,8 4,6 131 135 264 241

4,6 4,5 133 130 288 282

4,9 4,6 150 155 323 300

5,4 5,1 146 144 502 526

5,2 5,1 128 125 488 463

5,3 5,4 154 163 525 540

5,0 5,0 134 132 414 425

5,05 4,91 138,

3

140,

0

386,

8

386,

1

±0,1 ±0,1 ±3,2 ±4,7 ±32,

4

±37,

1

156

Таблица 55

Влияние бальзама медового «Геполайф» на периферическое белое

кроветворение крыс-самцов

Лейко-

циты

тыс/мкл

Лимфо-

циты, %

Моно-

циты, %

Нейтро-

филы, %

Лейко-

циты

тыс/мкл

Лимфо-

циты, %

Моноц-

ты

%

Нейтро-

филы, %

исх. 1

мес. исх.

1

мес. исх.

1

мес. исх.

1

мес. исх.

1

мес. исх.

1

мес. исх.

1

мес. исх.

1

мес.


8,2 8,6 65 62 1 1 34 37 9,2 9,8 76 80 2 2 22 28

11 11 83 80 0 1 17 19 12 12 64 64 2 2 34 34

10 11 80 77 0 1 20 22 9,8 10 70 63 3 2 27 35

11 12 74 79 1 3 25 18 11 12 78 80 2 1 19 19

9,5 11 80 77 1 0 19 23 8,7 9,2 60 66 4 2 36 32

11 11 62 60 1 0 37 40 9,9 10 75 80 1 2 24 18

9,4 10 72 75 1 1 27 24 10 11 78 76 2 3 20 21

9,5 10 86 87 2 3 12 10 9,8 11 61 57 1 2 38 41

9,95 10,6 75,3 74,6 0,88 1,25 23,9 24,1 10,1 10,6 70,3 70,8 2,13 2,00 27,5 28,5

±0,3

5

±0,4

2

±2,9

8

±3,3

5

±0,3

5

±0,3

7

±3,1

0

±3,72 ±0,4

1

±0,3

5

±2,2

3

±2,8

5

±0,3

7

±0,25 ±2,3

6

±2,85


10 11 84 80 0 1 16 29 8,6 9,5 84 80 1 0 15 20

13 13 66 71 3 2 31 27 10 11 66 65 1 2 33 33

10 11 75 80 2 2 23 28 9,6 10 88 86 1 1 11 13

9,2 9,6 75 73 1 2 24 25 10 10 73 68 3 2 24 30

9,9 10 68 61 1 2 31 37 8,3 9 70 73 2 1 28 26

11 12 62 62 2 1 36 37 10 11 75 72 1 1 24 27

9,3 9,4 70 74 1 2 29 24 8,8 9,6 72 76 1 1 27 23

10 11 75 71 1 1 24 28 11 11 72 76 1 2 27 22

10,3 10,9 71,9 71,5 1,38 1,63 26,8 29,4 9,54 10,1 75,0 74,5 1,38 1,25 23,6 24,3

±0,4

7

±0,4

5

±2,7

3

±2,3

6

±0,3

7

±0,1

2

±2,4

8

±1,61 ±0,3

3

±0,2

5

±2,7

3

±2,6

1

±0,2

5

±0,25 ±2,7

3

±2,48

контроль

10 9,5 72 70 2 1 26 29

9,5 9,9 70 75 1 2 29 23

12 13 81 83 1 2 18 15

9,4 9 74 68 2 2 24 30

9,9 9,7 71 74 2 1 27 25

9,2 9,5 67 66 1 1 32 33

8,6 8,5 71 65 2 2 27 33

157

11 11 71 75 1 2 28 23

9,95 10,0 72,1 72,0 1,50 1,63 26,4 26,4

±0,4

2

±0,5

6

±1,7

4

±2,2

3

±0,1

2

±0,1

2

±1,7

4

±2,23


Таблица 56

Влияние бальзама медового «Геполайф» на периферическое белое

кроветворение крыс-самок

Лейко-

циты

тыс/мкл

Лимфо-

циты, %

Моно-

циты, %

Нейтро-

филы, %

Лейко-

циты

тыс/мкл

Лимфо-

циты, %

Моноц-

ты, %

Нейтро-

филы, %

исх. 1

мес. исх.

1

мес. исх.

1

мес. исх.

1

мес. исх.

1

мес. исх.

1

мес. исх.

1

мес. исх.

1

мес.


11,7 12,2 64 61 0 1 36 38 10,1 10,2 63 65 3 2 34 33

8,8 9,4 72 70 2 1 26 29 9,0 8,6 74 75 1 1 25 24

9,0 9,3 75 80 2 0 23 20 10,1 10,9 71 68 0 1 29 31

11,8 12,1 66 68 2 3 32 29 8,4 9,1 78 75 1 1 21 24

9,5 10,5 71 73 1 1 28 26 10,0 10,7 75 80 1 2 24 18

11,3 12,2 84 84 0 1 16 15 11,4 11,5 72 69 1 0 27 31

9,6 10,1 63 66 2 1 35 33 10,7 11,8 70 74 0 1 30 25

10,2 11,0 81 84 1 0 18 16 10,3 11,2 71 78 2 1 27 21

10,2 10,9 72,0 73,3 1,25 1,00 26,8 25,8 10,0 10,5 71,8 73,0 1,13 1,13 27,1 25,9

±0,3

7

±0,3

6

±2,6

1

±2,8

5

±0,2

5

±0,3

7

±2,4

8

±2,85 ±0,3

7

±0,4

0

±1,8

6

±1,8

6

±0,3

7

±0,25 ±1,6

1

±1,86


9,0 9,5 74 77 1 2 25 21 8,6 9,0 68 65 1 1 31 34

10,5 11,2 76 74 1 2 23 24 9,1 9,7 74 73 0 2 26 25

9,2 9,3 71 73 1 2 28 25 10,6 11,4 82 80 2 1 16 19

10,8 11,8 70 72 1 1 29 27 12,0 12,2 68 70 2 3 30 27

8,3 9,0 64 62 0 1 36 37 9,8 10,5 71 74 2 1 27 25

10,0 11,1 80 78 2 1 18 21 10,5 11,8 75 72 0 2 25 26

10,5 11,1 70 66 1 0 29 34 11,1 12,2 80 83 2 1 18 16

9,5 10,1 71 68 1 1 28 31 9,7 10,6 65 61 2 3 33 36

9,73 10,4 72,0 71,3 1,00 1,25 27,0 27,5 10,2 10,9 72,9 72,3 1,38 1,75 25,8 26,0

±0,3

1

±0,3

5

±1,9

9

±1,9

9

±0,2

5

±0,2

5

±2,2

3

±1,99 ±0,4

2

±0,4

0

±2,11 ±2,7

3

±0,2

5

±0,25 ±2,11 ±2,48

контроль

158

9,8 10,0 76 80 2 1 22 19

11,1 11,2 70 72 1 2 29 26

10,8 10,1 65 70 2 1 33 29

10,6 10,0 74 71 2 3 24 26

9,2 10,4 73 70 0 1 27 29

8,9 9,5 72 74 3 2 25 24

9,4 9,0 80 75 1 2 19 25

10,4 9,5 71 75 1 1 28 24

10,0 9,96 72,6 73,4 1,50 1,63 25,9 25,3

±0,2

7

±0,2

7

±1,8

6

±1,2

4

±0,3

7

±0,2

5

±1,7

4

±1,24


6.3. Влияние геполайфа и цинктерала на функциональное состояние

печени крыс

Ни в одной из опытных групп не зарегистрировано изменений

активности АСТ и АЛТ (табл.57, 58).

Таблица 57


печени крыс-самцов

АСТ, ммоль/сл АЛТ, ммоль/сл АСТ, ммоль/сл АЛТ, ммоль/сл

исх. 1 мес. исх. 1 мес. исх. 1 мес. исх. 1 мес.


0,44 0,46 0,16 0,14 0,45 0,41 0,12 0,14

0,42 0,38 0,14 0,16 0,42 0,44 0,25 0,22

0,48 0,48 0,18 0,15 0,39 0,42 0,16 0,18

0,44 0,44 0,20 0,15 0,50 0,46 0,15 0,16

0,50 0,52 0,15 0,12 0,46 0,50 0,21 0,18

0,41 0,38 0,20 0,18 0,42 0,36 0,24 0,22

0,42 0,38 0,16 0,20 0,40 0,42 0,16 0,20

0,45 0,44 0,14 0,16 0,40 0,42 0,12 0,14

0,45 0,44 0,17 0,16 0,43 0,43 0,18 0,18

±0,01 ±0,02 ±0,01 ±0,01 ±0,01 ±0,02 ±0,02 ±0,01

159


0,41 0,48 0,21 0,22 0,48 0,48 0,15 0,16

0,42 0,45 0,16 0,15 0,52 0,48 0,20 0,22

0,40 0,36 0,14 0,18 0,41 0,43 0,16 0,12

0,45 0,51 0,21 0,18 0,36 0,40 0,17 0,15

0,4 0,38 0,18 0,16 0,44 0,42 0,15 0,13

0,45 0,42 0,14 0,15 0,42 0,40 0,18 0,15

0,44 0,48 0,12 0,15 0,50 0,46 0,19 0,23

0,39 0,35 0,24 0,22 0,50 0,45 0,18 0,16

0,42 0,43 0,18 0,18 0,45 0,44 0,17 0,17

±0,01 ±0,02 ±0,01 ±0,01 ±0,02 ±0,01 ±0,01 ±0,01

контроль

0,38 0,40 0,20 0,18

0,36 0,42 0,22 0,22

0,44 0,42 0,16 0,14

0,38 0,40 0,18 0,16

0,48 0,46 0,17 0,19

0,46 0,40 0,15 0,18

0,48 0,42 0,18 0,16

0,52 0,48 0,14 0,12

0,44 0,43 0,18 0,17

±0,02 ±0,01 ±0,01 ±0,01

Таблица 58


печени самок-крыс

АСТ ммоль/сл АЛТ ммоль/сл АСТ ммоль/сл АЛТ ммоль/сл

исх. 1 мес. исх. 1 мес. исх. 1 мес. исх. 1 мес.


0,46 0,44 0,15 0,18 0,38 0,40 0,12 0,13

0,51 0,48 0,19 0,16 0,40 0,38 0,14 0,16

0,44 0,51 0,14 0,17 0,44 0,41 0,13 0,18

0,40 0,36 0,22 0,22 0,38 0,40 0,21 0,18

0,45 0,51 0,20 0,22 0,38 0,40 0,16 0,14

0,50 0,48 0,15 0,20 0,42 0,44 0,17 0,15

0,46 0,45 0,13 0,12 0,45 0,42 0,21 0,19

0,48 0,45 0,18 0,15 0,51 0,46 0,22 0,24

0,46 0,46 0,17 0,18 0,42 0,41 0,17 0,17

±0,01 ±0,02 ±0,01 ±0,01 ±0,02 ±0,01 ±0,01 ±0,01

160


0,48 0,40 0,12 0,15 0,36 0,41 0,15 0,13

0,38 0,39 0,14 0,12 0,40 0,35 0,17 0,18

0,45 0,50 0,20 0,22 0,41 0,38 0,19 0,21

0,42 0,42 0,15 0,13 0,47 0,46 0,13 0,14

0,46 0,51 0,16 0,18 0,42 0,46 0,23 0,21

0,52 0,48 0,19 0,21 0,51 0,50 0,16 0,19

0,44 0,48 0,24 0,19 0,44 0,46 0,21 0,20

0,50 0,48 0,17 0,15 0,46 0,46 0,14 0,16

0,46 0,46 0,17 0,17 0,43 0,44 0,17 0,18

±0,02 ±0,01 ±0,01 ±0,01 ±0,02 ±0,02 ±0,01 ±0,01

контроль

0,38 0,40 0,20 0,22

0,46 0,45 0,22 0,20

0,44 0,42 0,18 0,19

0,42 0,40 0,16 0,15

0,52 0,50 0,15 0,12

0,47 0,53 0,22 0,25

0,41 0,44 0,16 0,14

0,47 0,48 0,12 0,15

0,45 0,45 0,18 0,18

±0,02 ±0,02 ±0,01 0,02

У крыс-самцов во всех сериях эксперимента в крови повышалось

содержание альбуминов (табл. 59).

Таблица 59


печени крыс-самок

Альбумин,

г/л

Фибриноген,

г/л

О.билирубин,

ммоль/л

Альбумин,

г/л


г/л


ммоль/л



29,8 35,2 3,7 4,1 40,4 39,5 25,5 33,3 4,1 4,4 41,3 40,5

25,2 33,5 3,9 4,1 35,2 34,0 24,4 30,6 4,0 4,2 36,5 35,6

28,3 36,4 3,8 4,2 44,6 40,1 32,5 40,4 3,6 4,0 44,1 40,2

25,1 31,8 3,6 4,0 37,6 36,4 24,1 27,8 3,4 3,2 41,2 40,5

28,5 32,4 4,0 4,3 34,5 32,9 32,0 38,2 3,4 3,8 42,5 39,4

35,2 40,6 3,5 3,4 47,0 45,1 25,3 32,5 3,8 3,6 40,3 38,0

161


У крыс-самок аналогичные изменения отмечены при введении

сравниваемых средств в минимальной апробированной дозе (табл. 60).

33,2 38,8 3,1 3,2 36,6 35,4 34,5 38,1 3,2 3,5 41,2 40,5

24,6 30,0 4,3 4,4 40,8 40,6 26,8 35,2 3,7 3,5 40,2 38,1

28,7 34,8 3,74 3,96 39,6 38,0 28,1 34,5 3,65 3,78 40,9 39,1

±1,32 ±1,32* ±0,15 ±0,15 ±1,55 ±1,20 ±1,29 ±1,56* ±0,11 ±0,15 ±0,94 ±0,61


33,1 40,8 3,7 4,0 42,6 38,4 25,6 30,5 3,8 4,0 43,0 37,6

27,6 30,4 3,2 3,0 41,3 37,2 22,4 29,0 3,3 3,6 40,4 36,1

32,0 41,1 4,0 3,8 36,2 35,0 34,0 36,8 4,3 3,8 38,0 35,5

29,0 40,1 3,4 3,8 45,9 40,1 32,5 38,4 3,5 3,8 40,2 33,5

28,1 33,4 3,4 3,5 33,5 30,0 26,3 34,5 3,5 3,8 45,1 40,1

33,2 39,1 3,1 3,4 40,1 38,3 25,6 30,0 3,4 3,7 35,0 30,5

26,4 31,1 4,2 4,5 42,6 40,2 27,5 35,2 3,2 3,7 35,7 30,6

24,2 36,6 4,0 4,5 34,8 30,8 26,2 32,4 3,8 3,6 42,2 38,2

29,2 36,6 3,63 3,81 39,6 36,3 27,5 33,4 3,60 3,75 39,9 35,3

±1,12 ±1,33* ±0,14 ±0,19 ±1,54 ±1,27 ±1,44 ±1,34* ±0,14 ±0,05 ±1,25 ±1,19

контроль

24,6 27,0 4,0 4,2 40,2 38,5

28,7 26,5 4,1 3,6 33,0 30,5

32,5 30,1 3,3 3,2 40,6 41,0

26,0 31,8 3,6 4,0 42,8 37,2

32,1 30,2 3,2 3,1 42,0 46,0

28,8 31,5 3,7 4,0 34,5 36,2

25,4 23,3 3,5 3,2 46,2 47,2

25,5 28,0 3,4 3,5 38,2 34,3

27,9 28,6 3,60 3,60 39,7 38,9

±0,98 ±1,05 ±0,11 ±0,14 ±1,64 ±2,07

162

Таблица 60

Влияние бальзама медового «Геполайф» на белковый и пигментный обмен

крыс-самцов

Альбумин,

г/л


г/л


ммоль/л

Альбумин,

г/л


г/л


ммоль/л



28,4 35,6 3,8 3,8 41,4 38,1 25,2 34,6 3,1 3,4 37,8 36,1

23,2 30,0 4,1 4,3 43,2 40,8 26,0 32,4 3,6 3,8 36,0 34,7

31,3 34,4 3,5 3,6 37,8 32,0 28,4 35,1 3,3 3,5 40,7 38,2

30,0 38,3 4,0 4,2 42,1 40,9 28,5 36,2 3,4 3,5 43,1 42,3

26,1 28,5 3,2 3,3 39,6 35,5 32,8 40,1 3,5 3,7 40,0 38,6

32,0 36,1 3,5 3,7 40,5 38,2 28,6 32,8 3,4 3,5 37,5 36,2

28,5 41,2 3,8 4,1 43,3 38,8 27,2 30,5 3,5 3,7 32,6 29,0

25,6 33,7 3,6 3,8 37,5 35,0 24,0 31,0 3,1 3,0 41,2 40,2

28,1 34,7 3,69 3,85 40,7 37,4 27,6 34,1 3,36 3,51 38,6 36,9

±1,09 ±1,58*

±0,11 ±0,12 ±0,72 ±1,10 ±1,09 ±1,19*

±0,06 ±0,10 ±1,30 ±1,65


33,5 40,0 3,7 4,0 41,1 38,2 33,5 36,1 3,6 3,8 41,0 35,0

30,0 33,7 3,4 3,6 39,0 36,0 33,5 42,4 4,2 4,4 43,0 40,8

27,2 29,3 3,7 3,8 44,2 39,5 24,0 27,3 3,5 3,8 42,2 39,6

30,5 34,0 3,3 3,5 34,6 30,6 25,5 31,0 3,3 3,4 38,4 31,6

25,1 33,5 3,6 4,0 42,2 35,0 22,8 30,5 3,4 3,6 43,0 40,4

25,2 31,5 3,3 3,5 40,6 35,2 32,4 35,2 3,9 4,1 35,2 31,2

26,2 33,0 3,6 3,6 37,4 35,6 29,0 36,1 4,2 4,1 34,8 29,3

26,4 26,5 4,0 4,2 43,2 40,4 27,0 29,2 3,2 3,3 38,8 30,4

28,0 32,7 3,58 3,78 40,3 36,3 28,5 33,5 3,66 3,81 39,6 34,8

±1,04 ±1,67 ±0,09 ±0,09 ±1,19 ±1,22 ±1,33 ±1,87 ±0,12 ±0,14 ±1,02 ±1,43

контроль

31,6 32,0 3,6 3,8 40,5 41,8

31,3 30,5 3,6 3,4 36,7 36,1

28,1 26,3 4,2 4,2 42 38,5

27,6 24,4 3,1 3 39,5 40,4

32,4 34,2 4 4,1 34,3 37

26,6 30 3,6 3,5 37,1 32,4

25,8 30,5 3,2 3,4 40,5 38,5

25,2 25,5 3,5 3,4 42 42,6

28,6 29,2 3,60 3,60 39,1 38,4

±0,89 ±1,22 ±0,14 ±0,15 ±0,96 ±1,27

163

Таким образом, ни в одной из серий опыта не отмечено влияния

бальзама «Геполайф» и препарата цинктерал на уровень в крови животных

общего билирубина и фибриногена.

6.4. Влияние геполайфа и цинктерала на состояние обмена веществ крыс

На содержание в крови крыс глюкозы, триглицеридов и общего

холестерина геполайф и цинктерал не влияли (табл. 61, 62).

Таблица 61

Влияние бальзама медового «Геполайф» на углеводный и жировой обмен

крыс-самцов

Глюкоза,

ммоль/л

Холестерин

общий,

ммоль/л

Триглице-

риды,

ммоль/л

Глюкоза,

ммоль/л

Холестерин,

общий,

ммоль/л

Триглице-

риды,

ммоль/л



4,05 4,1 3,15 2,88 0,3 0,40 4,26 4,31 3,65 3,52 0,42 0,44

4,31 4,42 3,26 3,06 0,36 0,4 4,22 4,54 3,41 3,35 0,4 0,42

3,84 3,56 3,33 3,24 0,38 0,40 3,74 3,88 3,24 3,12 0,44 0,46

3,72 3,86 3,25 3,36 0,41 0,43 4,25 4,33 3,16 3,06 0,45 0,50

3,86 3,95 3,05 3,11 0,48 0,50 3,84 4,02 3,44 3,65 0,36 0,40

4,26 4,12 3,20 3,10 0,42 0,44 4,40 4,32 3,02 2,95 0,44 0,46

4,05 4,12 2,58 2,72 0,40 0,42 4,12 4,44 3,58 3,45 0,36 0,35

4,00 4,05 2,92 3,04 0,35 0,36 4,33 4,65 2,86 3,03 0,41 0,43

4,01 4,02 3,09 3,06 0,39 0,42 4,15 4,31 3,30 3,27 0,41 0,43

±0,07 ±0,11 ±0,09 ±0,08 ±0,02 ±0,02 ±0,08 ±0,10 ±0,10 ±0,09 ±0,01 ±0,02


4,18 4,26 2,86 2,76 0,45 0,51 4,38 4,56 3,25 2,82 0,4 0,45

4,21 4,38 3,22 3,11 0,36 0,35 4,16 4,06 4,35 4,08 0,44 0,48

4,05 4,11 3,45 3,15 0,34 0,36 4,45 4,32 3,72 3,48 0,36 0,38

3,68 3,42 3,63 3,45 0,42 0,51 4,11 4,34 3,12 3,04 0,36 0,35

4,22 4,12 3,02 2,65 0,35 0,34 4,46 4,78 2,72 2,45 0,32 0,36

164

3,86 4,12 3,02 2,61 0,44 0,45 3,82 4,00 3,04 2,52 0,41 0,44

4,08 4,23 3,54 3,22 0,46 0,52 4,28 4,25 4,12 3,84 0,36 0,35

4,06 4,32 3,24 3,04 0,45 0,5 4,22 4,44 3,06 2,94 0,38 0,34

4,04 4,12 3,25 3,00 0,41 0,44 4,24 4,34 3,42 3,15 0,38 0,39

±0,07 ±0,12 ±0,10 ±0,10 ±0,01 ±0,02 ±0,08 ±0,10 ±0,20 ±0,20 ±0,01 ±0,02

контроль

4,22 4,06 3,50 3,32 0,45 0,40

3,75 3,94 4,16 3,94 0,48 0,45

4,30 4,42 2,94 3,02 0,39 0,43

3,87 4,08 3,25 3,16 0,4 0,38

4,32 4,45 2,73 2,68 0,45 0,42

4,16 4,25 3,43 3,36 0,38 0,41

4,45 4,6 3,55 3,68 0,4 0,36

4,06 4,15 3,02 3,00 0,38 0,40

4,14 4,24 3,32 3,27 0,42 0,41

±0,09 ±0,08 ±0,18 ±0,16 ±0,01 ±0,01


Таблица 62

Влияние бальзама медового «Геполайф» на углеводный и жировой обмен

крыс-самок

Глюкоза,

ммоль/л

Холестерин

общий

ммоль/л

Триглице-

риды,

ммоль/л

Глюкоза,

ммоль/л

Холестерин,

общий,

ммоль/л

Триглице-

риды,

ммоль/л



4,11 4,36 2,85 3,05 0,38 0,42 3,75 3,48 4,01 3,84 0,46 0,48

3,45 3,32 3,36 3,15 0,33 0,35 4,06 4,21 3,24 3,16 0,41 0,38

4,14 4,16 2,74 2,95 0,32 0,40 3,72 3,55 2,76 2,94 0,35 0,40

4,25 4,06 2,42 2,75 0,36 0,42 3,42 3,65 3,04 3,18 0,35 0,38

4,15 4,23 3,05 3,21 0,42 0,48 4,55 4,16 2,44 2,65 0,38 0,40

3,65 3,50 3,16 3,42 0,42 0,45 4,08 4,15 4,18 4,05 0,40 0,40

4,06 3,94 3,48 2,92 0,35 0,42 4,06 4,36 3,56 3,38 0,32 0,35

4,25 4,11 2,65 2,86 0,27 0,35 3,76 3,55 3,24 3,41 0,43 0,44

4,01 3,96 2,96 3,04 0,36 0,41 3,93 3,89 3,31 3,33 0,39 0,40

±0,10 ±0,13 ±0,13 ±0,08 ±0,02 ±0,02 ±0,14 ±0,11 ±0,22 ±0,17 ±0,02 ±0,02


4,02 4,12 3,02 2,86 0,43 0,45 3,54 3,45 3,57 3,35 0,32 0,40

4,25 4,28 2,64 2,55 0,34 0,40 4,25 4,35 3,41 3,55 0,42 0,46

165

4,36 4,26 3,26 3,47 0,35 0,35 4,35 4,22 3,13 3,30 0,32 0,35

4,12 4,22 3,42 3,28 0,40 0,44 3,94 4,01 2,57 2,36 0,38 0,42

4,25 4,32 2,52 2,78 0,31 0,40 3,85 3,65 3,53 3,26 0,42 0,45

3,94 4,06 2,74 2,38 0,46 0,53 4,00 4,05 3,12 3,52 0,31 0,32

4,04 4,14 3,51 2,97 0,35 0,40 3,77 3,56 3,42 3,21 0,42 0,49

4,08 4,18 2,85 2,64 0,36 0,38 4,35 4,33 2,85 2,65 0,28 0,35

4,13 4,20 3,00 2,87 0,38 0,42 4,01 3,95 3,20 3,15 0,36 0,41

±0,05 ±0,03 ±0,12 ±0,14 ±0,02 ±0,02 ±0,10 ±0,11 ±0,12 ±0,15 ±0,02 ±0,02

контроль

4,04 4,12 3,26 3,12 0,30 0,36

3,84 3,52 3,05 3,20 0,40 0,45

4,11 4,04 3,25 3,55 0,41 0,35

4,60 4,44 2,75 2,48 0,45 0,32

4,20 4,56 3,02 3,24 0,36 0,31

4,50 4,36 2,40 2,74 0,32 0,37

4,36 4,21 2,74 2,51 0,36 0,41

4,48 4,21 4,39 4,15 0,32 0,30

4,27 4,18 3,11 3,12 0,37 0,36

±0,09 ±0,13 ±0,25 ±0,21 ±0,02 ±0,02

6.5. Влияние геполайфа и цинктерала на функциональное состояние почек

крыс

Влияния бальзама «геполайф» и цинктерала на объем суточной мочи,

её удельную массу и рН не отмечено (табл.63, 64).

Таблица 63

Влияние бальзама медового «Геполайф» на функцию почек крыс-самцов

Объем мочи,

мл

Уд. масса,

ед pH


мл

Уд. масса,

ед pH



1,3 1,5 1015 1010 8,5 7,5 2,3 2,5 1015 1010 8,0 7,0

2,1 2,4 1015 1020 8,0 7,5 1,5 1,0 1015 1010 8,0 7,0

2,5 2,8 1010 1015 8,5 8,0 1,6 1,3 1010 1015 8,0 7,0

1,0 1,5 1010 1015 9,0 8,5 2,2 2,6 1015 1015 8,5 7,5

166

3,0 2,7 1015 1010 8,5 8,0 1,4 1,8 1010 1010 8,5 8,0

1,4 1,2 1015 1020 8,5 8,0 2,2 2,4 1010 1010 8,5 7,0

1,8 2,2 1010 1015 9,0 8,0 3,1 2,6 1015 1020 9,0 8,0

2,0 1,5 1015 1015 8,5 8,0 2,8 2,5 1020 1015 8,0 7,5

1,89 1,98 1013,1 1015,

0

8,56 7,94 2,14 2,09 1013,7 1013,1 8,31 7,38

±0,25 ±0,20 ±0,62 ±1,24 ±0,12 ±0,12 ±0,21 ±0,20 ±1,24 ±1,24 ±0,12 ±0,12


1,8 2,2 1015 1015 9,0 8,0 1,5 1,8 1015 1010 8,5 7,5

1,4 2,1 1010 1010 8,5 7,5 2,2 2,0 1010 1015 8,5 8,0

2,7 2,5 1015 1010 9,0 8,0 1,8 2,5 1015 1015 8,0 7,5

2,5 2,0 1015 1015 8,5 8,0 1,7 1,5 1010 1015 8,0 7,0

2,2 2,6 1015 1015 8,5 8,0 2,0 2,5 1015 1015 8,5 7,5

1,8 1,2 1010 1015 8,0 7,0 2,2 1,6 1015 1015 9,0 8,0

1,8 1,5 1020 1015 8,0 7,0 1,4 1,8 1010 1015 8,5 7,5

1,8 1,5 1010 1015 9,0 8,0 1,4 1,8 1015 1015 8,5 7,5

2,00 1,95 1013,7 1013,

7

8,56 7,69 1,78 1,94 1013,1 1014,3 8,44 7,56

±0,16 ±0,17 ±1,24 ±0,62 ±0,12 ±0,12 ±0,10 ±0,12 ±0,62 ±0,62 ±0,12 ±0,12

контроль

2,2 2,0 1015 1010 8,5 7,5

1,8 2,2 1015 1010 9,0 8

1,2 1,8 1010 1015 8,0 7,5

2,1 2,4 1010 1010 8,5 7,5

1,5 1,2 1015 1015 9,0 8,0

1,9 1,6 1015 1020 8,5 8,0

1,8 1,5 1015 1015 8,0 7,0

2,6 2,5 1015 1015 8,5 7,5

1,89 1,90 1013,7 1013,

7

8,50 7,63

±0,17 ±0,16 ±0,62 ±1,24 ±0,12 ±0,12

Таблица 64

Влияние бальзама медового «Геполайф» на функцию почек крыс-самок


мл

Уд. масса

ед pH


мл

Уд. масса

ед pH



2,5 2,1 1010 1010 8,5 8,0 1,8 2,0 1010 1010 7,5 7,0

2,1 2,4 1015 1010 8,5 8,0 2,2 2,5 1010 1015 8,5 8,0

167

В контрольной группе у крыс-самцов отмечали стабильную

положительную динамику массы тела: через 1 неделю опыта они прибавляли

в весе на 6,5%, через 2 недели – на 10,6%, спустя 3 недели – на 13,9%, а к

концу месяца – на 20,1 %. Бальзам «Геполайф» и цинктерал на протяжении

всего опыта в минимальной апробированной дозе ускоряли прирост массы

тела животных. В максимальной дозе оба сравниваемых средства на

динамику массы тела крыс практически не влияли.

В контрольной группе крыс темпы увеличения массы тела крыс-самок

2,3 2,5 1015 1015 7,5 7,0 1,2 1,0 1005 1010 8,5 8,0

2,1 1,5 1010 1015 8,5 7,5 1,7 1,6 1010 1010 8,0 7,5

1,5 1,0 1010 1010 8,0 7,5 2,5 2,4 1015 1015 8,5 8,0

1,4 1,5 1015 1015 8,0 7,5 2,6 2,2 1015 1015 8,5 8,0

2,1 2,5 1015 1015 8,0 7,5 1,2 1,5 1015 1015 8,5 8,0

1,8 2,0 1010 1010 8,0 7,5 1,5 1,8 1010 1010 7,5 7,0

1,98 1,94 1012,5 1012,

5

8,13 7,56 1,84 1,88 1011,2 1012,5 8,19 7,69

±0,14 ±0,19 ±0,62 ±0,62 ±0,12 ±0,12 ±0,17 ±0,19 ±1,24 ±0,62 ±0,12 ±0,12


1,5 1,2 1010 1010 8,5 7,0 1,8 1,2 1015 1010 8,5 8,0

2,0 1,8 1010 1015 8,0 7,0 2,3 2,0 1015 1015 8,5 8,0

1,2 1,5 1015 1010 8,5 7,5 2,1 2,5 1010 1010 8,0 7,5

2,4 2,6 1015 1015 8,5 7,5 1,5 1,3 1015 1015 8,5 8,0

2,1 2,5 1010 1010 8,5 7,5 1,2 1,5 1005 1010 8,0 7,5

2,5 2,2 1015 1015 8,0 7,0 2,6 3,0 1010 1010 8,0 7,5

2,2 2,5 1015 1015 8,0 7,0 1,4 1,6 1010 1015 8,5 8,0

2,0 1,6 1015 1015 8,0 8,0 2,2 2,1 1010 1015 8,5 7,5

1,99 1,99 1013,1 1013 8,25 7,31 1,89 1,90 1011,2 1012,5 8,31 7,75

±0,16 ±0,17 ±0,62 ±0,62 ±0,06 ±0,12 ±0,17 ±0,22 ±1,24 ±0,62 ±0,06 ±0,06

контроль

2,4 2,0 1010 1010 8,5 7,5

1,5 1,5 1005 1010 8,5 8,0

2,2 2,5 1010 1015 7,5 8,0

1,5 1,6 1010 1015 8,0 7,0

2,2 2,5 1015 1015 8,5 8,0

2,8 2,5 1015 1010 8,0 7,5

2,0 2,2 1010 1010 8,5 7,5

1,2 1,1 1010 1010 8,0 7,5

1,98 1,99 1010,6 1011,8 8,19 7,63

±0,20 ±0,17 ±1,24 ±0,62 ±0,12 ±0,12

168

были сопоставимы с таковыми у самцов: через 1 неделю они прибавляли в

весе на 8,6%, через 2 недели – на 12,1%, к концу 3-й недели – на 15,0%,

спустя месяц – на 21,8%. Геполайф и цинктерал в минимальной дозе

увеличивали темпы роста массы тела животных. В максимальной дозе

изучаемые средства на увеличение массы тела существенного влияния не

оказывали.

Таким образом, месячное введение бальзама «Геполайф» и цинктерала

в суточной терапевтической дозе ускоряло прирост массы тела животных и

повышают в их крови содержание альбумина.

При использовании дозы, 5-кратно превышающей высшую суточную

дозу, оба средства не оказывают влияния на динамику массы тела, состояние

ЦНС и сердечно-сосудистой систем, почек, содержание АСТ, АЛТ,

фибриногена и общего билирубина, а также углеводный и жировой обмен у

животных обоего пола.

169

Глава 7. ВОССТАНОВИТЕЛЬНАЯ КОРРЕКЦИЯ (ЛЕЧЕНИЕ) ДЕТЕЙ,

НАПРАВЛЕННАЯ НА НОРМАЛИЗАЦИЮ МИНЕРАЛЬНОГО ОБМЕНА

Установлено, что восстановительная коррекция (лечение) с помощью

обогащения рационов питания биоэлементами, содержащих I, Mg и Zn,

приводит к заметным сдвигам в минеральном обмене. Их можно выразить

как тенденцию к нормализации показателей обмена Ca, Mg, Р и К. При этом

наблюдается положительная динамика соотношения Ca/P. У всех

обследуемых после курса коррекции отмечено повышение содержания в

волосах Si. Считаем, что это можно расценивать в качестве положительного

влияния Zn, направленного на нормализацию обмена Si, которая

положительно влияет на течение и риск возникновения бронхолегочной и

сердечно-сосудистой патологии (Скальный А.В., Быков А.Т., 2003).

На фоне обогащения рационов питания биоэлементами отмечено

повышение функциональных резервов, выражавшееся в субъективном

улучшении самочувствия (72,5%), выражавшееся в повышении

работоспособности, бодрости. 70% обследованных отметили снижение

частоты случаев острых респираторных заболеваний за прошедший год, 64%

– улучшение состояния кожных покровов, волос, укрепление ногтей.

Выявлено, что обогащение рациона питания детей I в течение 3

месяцев при проведении восстановительного лечения приводит к

повышению его уровня в волосах с 0,28±0,01 до 1,75±0,32 мкг/г (р<0,01), а

также снижению содержания в волосах Р (152±3 и 143±3 мкг/г,

соответственно, р<0,05). При этом уровень остальных 22 химических

элементов в волосах достоверно не изменялся. Назначение «БиоМагния»

детям с пониженным уровнем Mg в волосах способствовало повышению

этого показателя с 33±1 мкг/г до 85±16 мкг/г (р<0,05), а также возрастанию

содержания Mn (0,34±0,03 до 0,66±0,09 мкг/г; р<0,05) и олова (0,11±0,01 и

0,22±0,04 мкг/г, соответственно, р<0,05). Прием Zn с целью коррекции его

170

дефицита привел к существенному повышению содержания этого

эссенциального микроэлемента в волосах (с 138±3 до 167±5 мкг/г; р<0,01).

Во всех случаях назначения препарата биоэлемента на фоне его

пониженного содержания в волосах приводило к повышению уровня этого

элемента, что свидетельствует об информативности элементного анализа

волос для оценки обеспеченности организма Mg, I, Zn.

В восстановительном лечении нами использовался комплекс

препаратов «БиоЦинк», «БиоЙод» и «Селенохел», так как в основном

исследовании было показано, что в условиях селенодефицита, характерного

для жителей мегаполиса, активация обменных процессов с помощью

обогащения рациона питания микронутриентами Zn, I, Mg приводит к

повышению потребности в Se. Происходит мобилизация этого

микроэлемента, влияющего на механизмы антиоксидантной защиты и

детоксикации организма, из депо, что приводит к снижению содержания Se в

волосах. Поэтому, в комплекс коррекции была включена БАД к пище

«Селенохел», в суточной дозе, равнозначной 100 мкг селена.

Установлено что, трехмесячное обогащение рациона Zn, I и Se

отразилось на элементном составе волос: достоверно повысилось содержание

P, Fe, Se, Hg и Cd. В целом, эти изменения можно считать положительными,

так как они отражают тенденцию к нормализации баланса Ca/P, усилению

элиминации избыточных количеств тяжелых металлов Hg, Cd и Fe. Феномен

повышения содержания токсикантов в волосах после начала

восстановительной терапии или других воздействий, способствующих

детоксикации организма, согласуется с данными литературы (Скальный А.В.,

Быков А.Т., 2003 и др.).

Применение детьми препарата «Вазотон», представляющего собой

100% аргинин, в течение 2 месяцев в дозе 0,15 г/сутки оказало заметный

эффект на динамику элементного состава сыворотки крови. Так, отмечено

повышение концентрации макроэлементов Ca, Na, а также микроэлементов

171

Cr и V. При этом, по сравнению с периодом до начала активационной

терапии, произошло снижение концентрации как эссенциальных (K, Fe, Cu,

Se), так и условно эссенциальных элементов, повышение уровня токсичного

микроэлемента Pb. Эти неоднозначные, хотя и в целом положительные

результаты анализа элементного состав сыворотки крови свидетельствуют о

косвенном умеренном влиянии «Вазотона» на минеральный обмен.

Повышение уровня Pb может быть объяснено активизацией элиминации

этого токсичного микроэлемента из депо (костная ткань, РЭС), так как

аргинин как аминокислота может вовлекаться в подобные процессы, в

частности, в регуляцию функций кроветворной системы и РЭС. Снижение

соотношения Fe/Pb, Cu/Pb и Se/Pb на фоне незначительного роста

концентрации Ca может быть расценено как отражение межэлементного

антагонизма с аккумуляцией эссенциальных «гематотропных» элементов Fe,

Cu в эритроцитах и вытеснением из эритроцитов депонирующегося там Pb.

Возможно также, что аккумуляцией в форменных элементах крови K и

переходом в сыворотку крови (внеклеточную жидкость) ионов Na можно

объяснить уменьшение соотношения K/Na в сыворотке крови под влиянием

курсового приема «Вазотона». Таким образом, аргинин может играть роль

биолиганда, вмешивающегося в процесс перераспределения электролитов и

гематотропных микроэлементов между форменными элементами крови и

сывороткой. Возможно, какой-то из подобных регуляторных механизмов

лежит в основе выявленного нами выраженного положительного эффекта

«Вазотона» на физиологический баланс организма.

При ежедневном поступлении в организм детей Zn в легкодоступной

хелатной форме (аспарагинат цинка из расчета 10 мг Zn в сутки) в течение 2

месяцев на фоне повышенных психо-эмоциональных и физических нагрузок

в сыворотке крови наблюдалась положительная динамика в концентрации

химических элементов. Так, в 2,5 раза повысилась концентрация Ca, в 2,2

раза – P, V, Fe, (тенденция), почти в 2 раза – Cr. В меньшей степени был

172

отмечен рост уровней K, Na, Mg, Se, Zn. Снизилась концентрация Pb, Sn.

Исходя из полученных данных, применение Zn не только повышает

концентрацию этого микроэлемента в сыворотке крови, но и оказывает

существенное воздействие на восстановление (нормализацию) элементного

статуса в целом: снижается уровень токсичных и условно эссенциальных

химических элементов и повышается уровень эссенциальных макро- и

микроэлементов. Это согласуется с известными данными о роли Zn как

«неорганического гормона» (Prasad A.S. et al., 2004; Оберлис и соавт., 2008),

его нормализующем влиянии на обмен веществ и метаболизм химических

элементов в частности. Исходя из физиологической роли Zn, повышение его

концентрации в сыворотке крови, индукция металлотионеина и активация

при его поступлении более чем 200 ферментных систем может вызывать

каскад биохимических сдвигов, дающих общий положительный эффект.

Применение БАД «Бостеон» у детей привело к выраженным

достоверным сдвигам в элементном составе сыворотки крови. Так, возросла

концентрация эссенциальных химических элементов Ca, Cr, Ni, V, условно

эссенциальных и токсичных Al, Ga, Hg, Pb, снизилась концентрация K, Fe,

Mo, Se, Li и Rb. Это свидетельствует о существенном влиянии «Бостеона» на

обмен химических элементов и, вероятно, на их перераспределение между

фракциями крови. Повышение уровня Pb, Hg может быть объяснено

активизацией элиминации этих токсичных микроэлементов из депо (костная

ткань, РЭС). Так, Ca, Mg, витамин Д могут вовлекаться в подобные

процессы, в частности, в регуляцию функций кроветворной системы и

ретикуло-эндотелиальной системы. Снижение соотношений Fe/Pb, Cu/Pb и

Se/Pb,Sn на фоне незначительного роста концентрации Ca может быть

расценено как отражение межэлементного антагонизма с аккумуляцией

эссенциального «гематотропного» элемента Fe в эритроцитах и вытеснением

из эритроцитов депонирующегося там Pb.

Возможно также, что аккумуляцией в форменных элементах крови K

173

можно объяснить уменьшение содержания K в сыворотке крови под

влиянием курсового приема «Бостеона». Таким образом, компоненты

«Бостеона» могут играть роль биолигандов, вмешивающихся в процесс

перераспределения электролитов и гематотропных микроэлементов между

форменными элементами крови и сывороткой. Возможно, какой-то из

подобных регуляторных механизмов лежит в основе выявленного нами

выраженного положительного эффекта «Бостеона» на физиологический

баланс организма.

Сочетание приема напитка «Марал» и препарата «Био-Цинк» привело

к относительно умеренным сдвигам в элементном составе сыворотки крови,

причем повышения концентрации Zn, в отличие от приема одного «Био-

Цинка», не наблюдалось. Также не отмечено достоверной динамики в

концентрациях Ca, P, хотя уровень обоих этих макроэлементов достоверно

изменялся при раздельном приеме «Марала» и, особенно, «Био-Цинка». Как

и при отдельном приеме «Марала», в сыворотке крови при сочетанном

применении с «Био-Цинком», концентрация K возрастала. В отличие от

группы детей, принимавших отдельно «Био-Цинк», в ходе чего повышалась

концентрация Mg в сыворотке крови, при сочетанном приеме двух средств

уровень Mg не изменялся. Важно также отметить как отрицательный эффект

снижение в рассматриваемой группе концентрации Se в сыворотке крови,

тогда как при отдельном приеме «Био-Цинка» уровень этого микроэлемента

– индикатора состояния антиоксидантной защиты организма – возрастал

(табл. 65).

Таким образом, сочетанный прием «Марала» и «Био-Цинка» в

некоторой степени нивелировал положительные сдвиги, отмеченные при

раздельном применении каждого из средств, особенно «Био-Цинка». Этот

эффект особенно проявляется в отношении остеотропных (Ca, P, Mg) и

иммунотропных (Zn, Se) биоэлементов. Вместе с тем, сочетание «Марала» и

«Био-Цинка» улучшало показатели физиологического баланса организма.

174

Таблица 65

Изменения в элементном составе сыворотки крови детей при применении препаратов «Вазотон», «Био-Цинк»,

«Марал», «Бостеон», мг/л (M±m )

Эле

мент

«Вазотон» (n=17) «Био-Цинк» (n=12) «Марал» (n=20) «Бостеон» (n = 18)

до лечения после

лечения до лечения

после


после


после

лечения

Ca 86,5±2 99,7±5,4* 68,7±0,8 152,5±4,8* 89,9±0,7 116,3±1,9* 86,1±1,1 100,4±4,1**

Cr 0,158

±0,013

0,227

±0,013*

0,155

±0,005

0,294

±0,007*

0,105

±0,003

0,198

±0,014*

0,137

±0,006

0,227

±0,01**

Cu 0,956±0,057 0,778±0,038* 0,941±0,043 1,075±0,032 0,83±0,032 0,827±0,028 0,919±0,031 0,846±0,053

Fe 4,11±0,73 1,69±0,26* 1,15±0,09 2,5±0,11* 2±0,08 2,98±1,07 3,17±0,48 1,64±0,23*

K 715±68 456±59* 475±22 773±41* 656±23 557±20* 680±34 451±42**

Li 0,0752

±0,0055

0,0496

±0,0045*

0,0882

±0,0023

0,083

±0,0011

0,0585

±0,0014

0,0606

±0,0014

0,0707

±0,0041

0,0497

±0,0031**

Mg 19,5±0,5 17,8±1,1 21,2±0,3 26,6±0,9* 19,7±0,4 19,7±0,5 19±0,5 17,5±0,7

Na 2653±23 3201±91* 2382±12 3319±38* 2647±18 3452±54* 2655±22 3146±66**

P 109±6 124±8 76±3 175±10* 108±2 140±5* 116±5 120±6

Pb 0,0004 0,0036 0,0223 0,0013 0,0032 0,0034 0,001 0,0029

175

Эле

мент

«Вазотон» (n=17) «Био-Цинк» (n=12) «Марал» (n=20) «Бостеон» (n = 18)

до лечения после


после


после


после

лечения

±0,0001 ±0,0015* ±0,0207 ±0,0002 ±0,0005 ±0,0009 ±0,0005 ±0,001*

Se 0,126

±0,006

0,104

±0,007*

0,136

±0,003

0,174

±0,009*

0,122

±0,003

0,122

±0,004

0,13

±0,004

0,104

±0,004**

Sn 0,0026

±0,0017

0,0081

±0,003

0,0061

±0,0026

0,0031

±0,0009

0,0029

±0,0007

0,0051

±0,0021

0,0042

±0,0014

0,0058

±0,002

V 0,042

±0,0026

0,0675

±0,0048*

0,0415

±0,0012

0,0891

±0,0017*

0,0275

±0,0007

0,0565

±0,0044*

0,0373

±0,002

0,0671

±0,0035**

Zn 0,881±0,041 0,934±0,074 1,373±0,063 1,924±0,591 1,178

±0,066 1,1±0,079 0,91±0,038 1,014±0,09

Примечание: * – p<0,05; ** – p<0,01

176

Комбинированное применение препаратов «Вазотон» и «Био-Цинк»

существенно влияло на элементный состав сыворотки крови обследованных.

У них отмечено повышение концентрации макроэлементов Ca, P, Na,

эссенциальных микроэлементов Cr, V, условно эссенциального Si, а также

снижение уровней K, Fe, Sn. То есть, динамика концентрации химических

элементов в сыворотке крови при комбинированном применении двух

препаратов менее выражена, чем при использовании только «Био-Цинка».

Главным сходством с группой, принимавшей только «Вазотон», является

уменьшение соотношения K/Na и концентрации Fe, а отличием – отсутствие

снижения концентрации Se. С группой детей, принимавшей только цинк,

рассматриваемую группу объединяет такой показатель как повышенная

концентрация в сыворотке крови фосфора. При этом, несмотря на прием

аспарагината цинка в дозе 20 мг ежедневно (в пересчете на Zn) в течение 2-х

месяцев, повышения уровня Zn в сыворотке крови не наблюдалось, – в

отличие от группы военнослужащих, принимавшей только «Био-Цинк».

Сочетание «Вазотона» и «Био-Цинка» усиливает снижение концентрации в

сыворотке крови Co, что может указывать на усиление аккумуляции этого

«гематотропного» микроэлемента в форменных элементах крови, где он и

осуществляет свою основную биологическую функцию в составе витамина

B12.

Комбинация «Бостеона» и «Био-Цинка» (т.е. удвоение поступления

цинка в организм с 10 до 20 мг/сутки) приводило к менее заметным

изменениям в минеральном составе сыворотки крови. Это может быть

обусловлено усилением конкурентных взаимоотношений Zn с Ca и Mg при

увеличении его поступления.

Для объективной оценки состояния здоровья детей были

использованы методы психомоторного тестирования,

спироартериокардиоритмографии, и лазерной корреляционной

спектроскопии. Оценка проводилась до и после курса восстановительного

177

лечения. Была проведена оцененка индивидуальных сдвигов в

физиологическом статусе каждого ребенка. Полученные результаты

разделены на 3 группы: позитивная динамика, отсутствие динамики и

негативная динамика. В таблице 66 представлены данные по соотношению

этих трех групп при применении различных препаратов.

Видно, что отсутствием негативной динамики отличаются следующие

препараты и их комбинации: «Вазотон»+«Био-Цинк», «Марал» и

«Бостеон»+«Вазотон». При этом наибольшее число детей с позитивными

индивидуальными сдвигами в физиологическом статусе выявлено при

применении смеси «Бостеон»+«Вазотон».

178

Таблица 66

Изменения в элементном составе сыворотки крови детей при комплексном применении средств коррекции «Вазотон»,

«Марал», «Бостеон» и препарата «Био-Цинк», мг/л (M±m)

Элемент «Био-Цинк» + «Марал» (n=12) «Био-Цинк» + «Вазотон» (n=20) «Бостеон» + «Био-Цинк» (n = 16)

до лечения после лечения до лечения после лечения до лечения после лечения

Ca 85,7±0,9 98,6±6,4* 90,2±0,8 105,8±3,7* 86,4±1 101,4±7,3**

Cr 0,134±0,008 0,232±0,01*5 0,101±0,003 0,218±0,015* 0,127±0,008 0,227±0,019**

Cu 0,996±0,059 0,916±0,089 0,837±0,027 0,774±0,037 0,931±0,053 0,947±0,108

Fe 2,49±0,26 1,59±0,37 1,98±0,06 1,49±0,18* 2,46±0,36 1,58±0,47**

K 723±34 434±53* 717±58 525±45* 682±24 444±67**

Li 0,066±0,0039 0,0484±0,0039* 0,0582±0,0014 0,056±0,003 0,0671±0,0052 0,0498±0,0046**

Mg 18,5±0,7 17±0,7 20,3±0,3 19,2±0,7 18,8±0,9 17,1±0,9

Na 2593±43 3083±72* 2646±19 3221±119* 2642±40 3065±89

P 116±6 113±5 114±4 136±5* 120±7 113±6

Pb 0,0012±0,0007 0,0031±0,0015 0,0029±0,0006 0,0027±0,0006 0,0016±0,001 0,0018±0,0009

Se 0,134±0,003 0,105±0,004* 0,117±0,003 0,108±0,008 0,134±0,004 0,104±0,006*

Sn 0,0045±0,0016 0,0021±0,0012* 0,0087±0,0034 0,002±0,0006 0,0053±0,002 0,0024±0,0015

179

Элемент «Био-Цинк» + «Марал» (n=12) «Био-Цинк» + «Вазотон» (n=20) «Бостеон» + «Био-Цинк» (n = 16)

до лечения после лечения до лечения после лечения до лечения после лечения

V 0,0366±0,0028 0,0682±0,0049* 0,026±0,0005 0,0646±0,0051* 0,0341±0,0029 0,0666±0,0059*

Zn 0,947±0,043 1,092±0,158 1,147±0,066 1,111±0,114 0,955±0,059 1,135±0,196

Примечание: * – p<0,05; ** – p<0,01

180

Далее были изучены сдвиги в метаболизме, вызываемые приемом

препаратов, с помощью лазерной корреляционной спектроскопии трех

биологических жидкостей: сыворотки крови, мочи и рото-глоточных смывов

(табл. 67).

Таблица 67

Сравнительная эффективность различных препаратов и их композиций через

2 месяца применения (по отношению к физиологическому статусу детей), %

Показатель Позитивные

сдвиги

Отсутствие

динамики

Негативные

сдвиги

«Марал» (n=20) 50 50 0

«Био-Цинк» (n=12) 40 30 30

«Вазотон»+»Био-Цинк»

(n=20) 34 66 0

«Био-Цинк»+

«Марал»+»Бостеон» (n=20) 50 40 10

«Бостеон»+»Вазотон»

(n=20) 66 34 0

Основным критерием действия препаратов было избрано изменение

доли определенного преобладающего направления метаболических сдвигов.

Наиболее сильные позитивные сдвиги вызывали 2 композиции:

«Бостеон»+«Вазотон» и «Вазотон»+«Био-Цинк». В случае комбинации

«Бостеон»+«Вазотон» они выражались в:

– резком возрастании (с 15 до 65% по РГС и с 15 до 50% по моче) доли

детей с нормологическим характером обменных процессов;

– выраженном снижении доли детей с аллергоподобным характером

обменных процессов (с 82 до 18% по РГС и с 50 до 0 по моче).

Применение смеси «Вазотон»+«Био-Цинк» приводило к:

– возрастанию доли детей с нормологическим характером обменных

181

процессов (с 16 до 66% по РГС и с 0 до 24% по моче);

– снижению доли детей с аллергоподобными сдвигами (с 62 до 33% по

РГС и с 50 по 37% по моче).

Все использованные препараты и комплексы вызывали возрастание

доли обследованных с аллергоподобными сдвигами в сыворотке крови.

Возможно, это связано с тем, что второе обследование проводили в период

массового обострения аллергических заболеваний (май).

Таким образом, по критериям действия на сердечно-сосудистую,

дыхательную, психомоторную систему, а также систему обмена веществ,

наиболее эффективной представляется композиция «Бостеон»+«Вазотон».

Следовательно, восстановительная медицина рассматривает организм

человека вне так называемого нозологического подхода, но оценивает его

саморегуляторные способности и адаптивные возможности. (Бобровницкий

И.П., 2002)

182

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Эффект воздействия загрязненной среды на человека зависит от

уровня и вида загрязнителя, длительности его воздействия, исходного уровня

состояния здоровья, сочетанного влияния природной среды и

неудовлетворительных социальных факторов. Следует отметить, что на

организм человека действует совокупность факторов малой интенсивности,

которая обычно вызывает биологический ответ организма на загрязнители в

виде их накопления в тканях организма, появления физиологических сдвигов

в организме, развития болезней накопления и смерти.

Наиболее чувствительны к воздействию факторов окружающей среды

группы детского населения со сниженными адаптационными возможностями.

К ним, в первую очередь, следует отнести детей, для которых характерно

возрастное развитие эндокринных, иммунокомпетентных и других структур,

что часто приводит к возникновению состояний сниженной адаптации по

отношению к инфекциям, аллергическим реакциям и заболеваниям.

Такие негативные факторы, как загрязнённость воздуха

автомобильными выхлопами и песчано-солевой пылью, перенаселённость,

шум, ежедневные стрессы – приводят к ухудшению качества жизни в городе

и ухудшению состояния здоровья петербуржцев. Нездоровая экологическая

ситуация в Петербурге становится причиной хронических заболеваний в 5–7

раз чаще, чем в экологически чистой сельской местности.

Исследования взаимоотношений и взаимозависимостей биоэлементов

в живом организме только начинаются. Можно считать, что изучение

зависимостей между содержанием элементов в питании и в биосубстратах

(волосах) позволяет получить ценную дополнительную информацию в этом

отношении.

Для каждой возрастной группы был характерен специфический

«элементный портрет», общими чертами в содержании химических

183

элементов в волосах детей и молодежи Санкт-Петербурга явились: дефицит

Ca, Fe , Zn, Mg у мужчин во всех возрастных группах по сравнению с

женщинами; высокая доля лиц с недостатком Ca, Co, Mg, Se, Mn.

Пониженное содержание эссенциальных химических элементов в волосах

отражает физиологические особенности минерального обмена в каждой

возрастной группе, тогда как повышенный уровень токсичных химических

элементов в волосах в основном, связан с воздействием неблагоприятных

экологических факторов. В любом случае эти различия в совокупности

свидетельствуют о существенных особенностях в биоэлементном статусе

мужчин и женщин, необходимости дифференцированного подхода к

трактовке результатов многоэлементного анализа, различной

информационной ценности исследований разных биосубстратов.

Дефицит жизненно важных химических элементов – макроэлементов,

а также изученный в настоящей работе Fe, Zn, Cu, Mn, Co, Cr, Se, I –

является, как правило, более распространенным явлением, чем

гиперэлементозы и интоксикации, и представляет более масштабную

опасность для здоровья человека в постиндустриальном обществе.

Дефицитарные состояния напрямую ведут к ограничениям в

жизнедеятельности, заболеваниям, а в крайних случаях – к гибели живых

организмов, включая человека.

Все это отражается на уровне мобилизационных резервов и качестве

здоровья призывников. В связи с этим представляют интерес исследования

влияния обмена жизненно важных химических элементов у детей на их

функциональные показатели в условиях мегаполиса.

184

ВЫВОДЫ

1. Риски металлотоксикозов среди детей Санкт-Петербурга в

порядке убывания располагаются следующим образом: Pb, Al, Cd, Hg, As, Be.

2. Проблема диагностики и восполнения дефицитов химических

элементов – микронутриентов, возникающих, как правило, из-за

неоптимального питания, патологического состояния желудочно-кишечного

тракта, нервной системы и выделительных органов, реже – в результате

лекарственной болезни (комплексообразование) или интоксикаций

(антагонистические взаимодействия), является наиболее актуальной в

биоэлементологии.

3. Выраженный дисбаланс химических элементов характеризуется

избыточным накоплением токсикантов на фоне существенных дефицитов

жизненно важных макро- и микроэлементов.

4. Для детей Санкт-Петербурга характерно распространение

дефицита Co, особенно выраженное у мальчиков, который коррелирует со

снижением уровня функциональных резервов кардиореспираторной системы.

5. Микронутриентная обеспеченность и элементный статус

практически здоровых и часто болеющих подростков существенно

различаются. Рационы питания часто и длительно болеющих подростков

характеризуются недостаточным содержанием Fe, I, Se и Zn, что

корреспондируется с пониженным содержанием в волосах указанных

элементов.

6. Сбалансированность водно-пищевого рациона по Са, Fe, Zn и Cu

положительно влияет на успеваемость. В волосах юношей с хорошей

успеваемостью более высокий уровень Fe и I. Повышенный уровень Сu в

волосах коррелирует (r= –0,25) с удовлетворительной успеваемостью.

7. Установлена прямая корреляционная зависимость между

поступлением Cr и Mn с рационами и их содержанием в волосах учащихся.

Показано, что недостаточное поступление Se, I и Zn с водно-пищевыми

185

рационами согласуется с пониженным уровнем этих элементов в

биосубстратах. Это позволяет рекомендовать определение Cr, Mn, I, Se, Zn с

помощью элементного анализа волос в качестве показателей алиментарной

обеспеченности ими организма.

8. Бальзам «Геполайф» и цинктерал, вводимые в минимальной и

высшей апробированной дозах, не оказывают неблагоприятного влияния на

динамику массы тела животных, состояние их центральной, нервной и

сердечно-сосудистой систем, периферическое кроветворение, печень, почки

и обмен веществ. Высшие суточные дозы обоих препаратов в равной степени

ускоряют увеличение массы тела и повышают в крови крыс содержание

альбумина.

186

ПРАКТИЧЕСКИЕ РЕКОМЕНДАЦИИ

1. Для улучшения показателей физического развития (масса тела)

юношей и девушек их здоровья и успеваемости необходимо провести

мероприятия по улучшению их пищевого статуса, для этого:

– увеличить в пищевых рационах количество продуктов с

повышенном содержанием углеводов - овсяные и кукурузные хлопья, крупы

(перловая, ячневая), бобовые (чечевица, фасоль, горох), мед, а также

продуктов, содержащих хорошо усваиваемые белки (рыба, мясо и яйца);

– увеличить в пищевых рационах количество продуктов, содержащих

витамины (молоко, яйца, печень, рыбий жир, жирная рыба и свежие фрукты и

овощи), исключить многократный подогрев пищи;

– для повышения уровня обеспеченности рационов питания

витаминами группы В, необходимо увеличить потребление молока, яиц,

орехов, нежирной свинины, а также использовать в питании отруби, дрожжи,

бобовые, печень;

– в целях ликвидации дефицита кальция в среднесуточных рационах

питания необходимо значительно увеличить потребление таких продуктов

как сгущенное молоко, творог, сыры, кисломолочные продукты, а также

рекомендовать подросткам сократить потребление газированных напитков на

эссенциях, богатых фосфатами.

2. В целях повышения уровня обеспеченности рационов питания Se, I

и Zn необходимо разнообразить питание за счет включения морских

продуктов (креветки, треска, морские водоросли) чеснока, свиного сала,

пшеничных отрубей, а также увеличить потребление яиц, молока, говяжьей

печени.

3. В случаях выраженного дефицита витаминов или минеральных

веществ необходимо использовать биологически активные добавки к пище.

187

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Абазова, И.Л. Современные медико-демографические процессы в

Кабардино-Балкарской Республике и их влияние на здравоохранение / И.Л.

Абазова // Здоровье и образование в концепции болезней цивилизации: матер.

междунар. науч. конф. – М.: Вестн. РУДН. Серия «Медицина». – 2007. – № 6.

– С. 598–604.

2. Авалиани, С.Л. Окружающая среда. Оценка риска для здоровья

(мировой опыт) / С.Л. Авалиани. – М.: Консультативный центр по оценке

риска, 1996. – 110 с.

3. Авцын, А.П. Микроэлементозы человека: этиология,

классификация, органопатология / А.П. Авцын [и др.]. – М.: Медицина, 1991.

– 496 с.

4. Агаджанян, Н.А. Химические элементы в среде обитания

иэкологический портрет человека / Н.А. Агаджанян, А.В. Скальный. – М.:

КМК, 2001. – 83 c.

5. Агаджанян, Н.А. Экологическая физиология человека / Н.А.

Агаджанян, А.Г. Марачев, Г.А. Бобков. – М.: Крук, 1998. – 416 с.

6. Айвазова, Е.А. Некоторые особенности электролитного обмена у

жителей Ненецкого автономного округа / Е.А. Айвазова, Л.Н. Сычева //

Экология человека. – 1998. – № 3. –С. 13–15.

7. Афтанас, Л.И. Элементный статус населения России. Часть 2.

Элементный статус населения Центрального федерального округа / Л.И.

Афтанас [и др.]. – СПб. :Медкнига «ЭЛБИ-СПб», 2010. – 416 с.

8. Баранова, О.В. Оценка содержания микроэлементов волосах

жителей региона с повышенной антропогенной нагрузкой / О.В. Баранова [и

др.] // Вестн. восстановит. Медицины. – 2013. – № 2 (54). – С. 64–66.

9. Безуглая, Э.Ю. Мониторинг состояния загрязнения атмосферы в

городах / Э.Ю. Безуглая. – Л.: Гидрометеоиздат, 1986. – С. 84–110.

188

10. Бобылев, С. Макроэкономическая оценка ущерба для здоровья

населения России от загрязнения окружающей среды / С. Бобылев [и др.]. –

М.: МГУ, 2002. – 208 с.

11. Богданов, Х.У. Гигиеническая оценка среды обитания и здоровья

населения Центрального района Санкт-Петербурга: автореф. дис. ... канд. мед.

наук / Х.У. Богданов. – СПб., 2004. – 23 с.

12. Боев, В.М. Химические канцерогены среды обитания и

злокачественные образования / В.М. Боев, В.Ф. Куксанов, В.В. Быстрых. – М.:

Медицина, 2002. – 344 с.

13. Бонитенко, Е.Ю. Элементный статус населения России. Часть 1.

Общие вопросы и современные методические подходы к оценке элементного

статуса индивидуума и популяции / Е.Ю. Бонитенко [и др.]. –

СПб. :Медкнига «ЭЛБИ-СПб», 2010. – 416 с.

14. Борисова, Е.Я. Токсикологическая химия. Ситуационные задачи и

упражнения: учебное пособие / Е.Я. Борисова [и др.]. – М.: ГЭОТАР-Медиа,

2007. – 352 с.

15. Велдановам, В. Эколого-физиологическое обоснование

системной профилактики коррекции микроэлементозной зобной эндемии у

детей в различных регионах России: автореф. дис. … д-ра мед. наук / В.

Велдановам. – М., 2002. – 35 с.

16. Волосникова, Т.В. Физическая культура в системе управления

оздоровлением дошкольников в экологических условиях мегаполиса: автореф.

дис. ... д-ра пед. наук / Т.В. Волосникова. – СПб., 2011. – 44 с.

17. Голенков А.А. Гигиеническая оценка влияния совокупности

факторов окружающей среды на здоровье женщин фертильного возраста в

крупном промышленномцентре Северо-Запада России: автореф. дис. ... канд.

мед. наук / А.А. Голенков. – СПб., 1997. – 18 с.

189

18. Голубкина, Н.А. Селен волос как информативный показатель

обеспеченности организма человека / Н.А. Голубкина, Я.А. Соколов, О.

Самариба // Вопр. питания. – 1996. –№ 3. – С. 14–17.

19. Горбанев, С.А. Комплексная эколого-гигиеническая диагностика

условий питьевого водоснабжения населения Ленинградской области и пути

их оптимизации: автореф. дис. … канд. мед. наук / С.А. Горбанев. – СПб.,

1997. – 23 с.

20. Горбачев, А.Л. Содержание йода в волосах как показатель

йодного статуса организма / Горбачев А.Л. [и др.] // Микроэлементы в

медицине. –2007. – Т. 8. – № 1. – С. 17–19.

21. Государственный доклад о состоянии и об охране окружающей

среды в Российской Федерации в 2009 году. – М.: Министерство природных

ресурсов и экологии Российской Федерации, 2010. – 523 с.

22. Грабеклис, А.Р. Изменения в элементном составе волос при

производственном контакте с токсичнымиметаллами / Грабеклис А.Р. [и др.]

// Актуальные проблемы транспортной медицины. – 2010. – № 4. –С. 124–131.

23. Грабеклис, А.Р. Половые, возрастные и эколого-географические

различияв элементном составе волос у детей 7–14 лет, проживающих в

различных регионахРоссии: автореф. дис. … канд. биол. наук / А.Р. Грабеклис.

– СПб., 2009. – 24 с.

24. Демидов, В.А. Обоснование необходимости учета региональных

биогеохимических особенностей при проведении мероприятий по

восстановлению здоровья населения / В.А. Демидов, В.Ю. Детков, Е.В.

Сальникова // Вестник восстановительной медицины. – 2011. – № 5. – С. 2–5.

25. Демидов, В.А. Оценка элементного статуса детей московской

области при помощи многоэлементного анализа волос/ В.А. Демидов, А.В.

Скальный // Микроэлементы в медицине. – 2001. – №2 (3). – С.46–55

26. Дурнев, А.Д. Профилактика индуцированного мутагенеза / А.Д.

Дурнев // Медицинская генетика. – 2005. – № 4 (4). – С. 181.

190

27. Еремин, С.А., Токсикологическая химия. Аналитическая

токсикология / С.А. Еремин [и др.] // Токсикологическая химия.

Аналитическая токсикология: учебное пособие. – М.: ГЭОТАР-Медиа, 2010.

– 752 с.

28. Ермолаева, С.В. Состояние здоровья детского населения

Ульяновской области в напряженных экологических и социальных условиях:

дис. ... канд. биол. наук / С.В. Ермолаева. –Ульяновск, 2006. – 128 с.

29. Ершов, Ю.А. Механизмы токсического действия неорганических

соединений / Ю.А. Ершов, П.В. Плетенева. – М.: Медицина, 1989. – 272 с.

30. Жилина, Л.П. Эколого-физиологическая характеристика

иммунного статуса и состояния здоровья населения Архангельской области и

Ненецкого автономного округа: дис. ... д-ра биол. наук / Л.П. Жилина. –

Архангельск, 2007. – 327 c.

31. Зайцев И.В., Федорова Н.Н. Особенности содержания некоторых

элементов в крови человека в Астраханской области / И.В. Зайцев, Н.Н.

Федорова // Юг России: экология, развитие. –2008. – № 2. – С. 117–118.

32. Захарченко, М.П. Диагностика в профилактической медицине /

М.П. Захарченко, В.Г. Маймулов, А.В. Шабров. – Спб.: МФИН, 1997. – 516 с.

33. Здравоохранение в России, 2009: Ст. сб. / Федеральная служба

государственной статистики (Росстат); редкол. – М., 2009. – 365 с.

34. Иванов, С.И. Определение химических элементов в

биологических средах и препаратах методами атомно-эмиссионной

спектрометрии с индуктивно связанной плазмой и масс-спектрометрией:

метод. Указания (МУК 4.1.1482-03, МУК 4.1.1483-03) / С.И. Иванов [и др.] /

Федеральный центр Госсанэпиднадзора Минздрава России. – М., 2003. – 56 с.

35. Информационное письмо № 1100/1684-0-111 «О

совершенствовании сбора и обработки информации для целей оценки

влияния факторов окружающей среды на здоровье населения». –

Департамент Госсанэпиднадзора Минздрава России, 2000.

191

36. Киселев, А.В. Оценка риска здоровью. Подходы к использованию

в медико-экологических исследованиях и практике управления качеством

окружающей среды / А.В. Киселев, К.Б. Фридман. – СПб.: «Дейта», 1997. –

100 с.

37. Ковалев, И.В. Факторы риска нарушений здоровья и системы

обеспечения медицинской помощью населения, проживающего в районах

Крайнего Севера с развитой промышленностью: дис. ... д-ра мед. наук / И.В.

Ковалев. – СПб., 2003. – 324 с.

38. Ковальский, В.В. Геохимическая среда и жизнь /В.В. Ковальский.

– М.: Наука, 1974. – 299 с.

39. Ковальский, В.В. Геохимическая экология / В.В. Ковальский. – М.:

Наука, 1982. – 76 с.

40. Костяев, А.И. Проблемы продовольственной

безопасностисеверных регионов страны / А.И. Костяев, , М.У. Тимофеев //

Проблемы Севера и Арктики Российской Федерации. – М., 2009. – № 10. – С.

43–52.

41. Кривошеев, Ю.К. Экологические аспекты накопления

минеральных элементов в организме детей, проживающих в районах

интенсивной промышленной деятельности на Крайнем Севере: автореф.

дис. ... канд. мед. наук / Ю.К. Кривошеев. – Архангельск, 2005. – 19 с.

42. Лакарова, Е.В. Одновременное изучение элементного состава

волос и цельной крови человека при техногенных воздействияхмалой

интенсивности / Е.В. Лакарова, А.Р. Грабеклис, А.В. Скальный // Вопросы

биологической, медицинской и фармацевтическойхимии. – 2011. – № 3. – С.

60–63.

43. Латышевская, Н.И. Формирование болезненности детей,

проживающих на территориях с разным уровнем антропогенной нагрузки /

Н.И. Латышевская, Л.П. Сливина, Л.А. Давыденко // Бюллетень

Волгоградского медицинского научного центра. – 2009. – № 2 (22). – С. 8–10.

192

44. Леви, Л. Народонаселение, окружающая среда и качество жизни /

Л. Леви, Л. Андерсон. – М.: Экономика, 1979. – 153 с.

45. Лимин, Б.В. Гигиеническая диагностика загрязнения среды

обитания солями тяжелых металлов: Монография / Б.В. Лимин [и др.]. – СПб:

СПб ГМА им. И.И. Мечникова, 2003. – 130 с.

46. Лимин, Б.В. Научные основы обеспечения санитарно-

гигиенической безопасности населения региона с использованием новых

информационных технологий (напримере Вологодской обл.): дис. ... д-ра мед.

наук / Б.В. Лимин. – СПб, 2003. – 369 с.

47. Лобанова, Ю.Н. Особенности элементного статуса детей

различных регионов России: автореф. дис. … канд. биол. наук / Ю.Н.

Лобанова. – М., 2007. – 20 с.

48. Ловцевич, C.М. Научные основы организации оздоровительных

программдля детского населения в крупном промышленном центре: дис. ...

канд. мед. наук / С.М. Ловцевич. – СПб., 2006.– 156 с.

49. Маймулов, В.Г. Основы системного анализа в эколого-

гигиенических исследованиях / В.Г. Маймулов, С.В. Нагорный, А.В. Шабров.

– Спб.: Спб. ГМА им. И.И.Мечникова, 2000. – 342 с.

50. Маймулов, В.Г. Особенности микроэлементного статуса у детей

г. Санкт-Петербурга / В.Г. Маймулов [и др.]// Гигиена и санитария. – 2005. –

№6. – С. 64-65

51. Маймулов, В.Г. Система мероприятий по предупреждению и

уменьшению возникновения экологически зависимых заболеваний / В.Г.

Маймулов [и др.] // Гигиена и санитария. – 2007. – №6. – С. 14-16.

52. Малаховский, В.Г. Медицинские аспекты экологии человека / В.Г.

Малаховский // Состояние окружающей среды Северо-Западного и Северного

регионов России. – СПб.: Наука, 1995. – С. 279–286.

193

53. Матько, Н.А. Медико-биологические и гигиенические проблемы

производства белково-витаминных концентратов / Н.А. Матько, И.М.

Марковец, Ю.Д. Скрипкин.– Л., 1980. – С. 29–33.

54. Международная статистическая классификация болезней и

проблем, связанных со здоровьем. Десятый пересмотр. – Женева: ВОЗ, 1995.

– 698 с.

55. Мощев, А.Н. Гигиеническая оценка фактического питания и

состояния здоровья школьников и их нутриционная коррекция (на примере

Василеостровскогорайона Санкт-Петербурга): дис. ... канд. мед. наук / А.Н.

Мощев. – СПб., 2009.– 117 c.

56. Некрасов, В.И. Элементный статус лиц вредных и опасных

профессий /В.И. Некрасов, А.В. Скальный. – Оренбург: РИК ОГУ, 2006. – 230

с.

57. Оберлис, Д. Биологическая роль макро- и микроэлементов у

человека и животных / Д. Оберлис, Б. Харланд, А.В. Скальный. – СПб.: Наука,

2008. – 544 с.

58. Олейникова, Е.В. Экологическая эпидемиология научно-

практическое направление в диагностике и экспертизе эколого-зависимой

патологии: автореф. дис. ...д-ра мед. наук / Е.В. Олейникова. – СПб., 2009. –

47 с.

59. Онищенко, Г.Г. Основы оценки риска для здоровья населения

при воздействии химических веществ, загрязняющих окружающую среду /

Г.Г. Онищенко [и др.]. – М.: НИИ ЭЧ и ГОС, 2002. – 408 с.

60. Орджоникидзе, Г.З. Эколого-физиологические особенности мине

рального обмена у детей из различных климатогеографических регионов:

автореф. дис. ... канд. мед. наук / Г.З. Орджоникидзе. – М., 2004. – 23 с.

61. Осипчук, Ж. Среда обитания, или Индикаторы экологического

неблагополучия / Ж. Осипчук // Комитет охраны природы. – 2004. – № 1. – С.

6–8.

194

62. Охрана окружающей среды в России: Стат. cб. Росстат. – 0-92 M.,

2008. – 253 c.

63. Панкова, Н.Б. Влияние коррекции элементного статуса на

динамику функционального состояния организма девушек-регбисток в

соревновательный период (по результатам полисистемного мониторинга) /

Н.Б. Панкова [и др.] // Вестник восстановительной медицины. 2011. № 5. С.

6066.

64. Панченко, Л.Ф. Клиническая биохимия микроэлементов / Л.Ф.

Панченко, И.В. Маев, К.Г. Гуревич. – М.: ГОУ ВУНМЦ МЗ РФ, 2004. – 368 с.

65. Перепеченко, В.П. Экономика Северо-Запада / В.П. Перепеченко.

– Вологда: Академия, 2004. – 175 с.

66. Ревич Б.А., Авалиани С.Л., Тихонова Г.И. Основы оценки

воздействия загрязненной окружающей среды на здоровье человека. Пособие

по региональной экологической политике / Б.А. Ревич, С.Л. Авалиани, Г.И.

Тихонова. – М.: Акрополь; ЦЭПР, 2004. – 268с.

67. Ревич, Б.А. Химические элементы в волосах человека как

индикаторы воздействия загрязнения производственной и окружающей среды

/ Б.А. Ревич // Гигиена и санитария. – 1990. – № 3. – С. 55–59.

68. Республика Коми в цифрах. Краткий статистический сборник. –

Сыктывкар:Комистат, 2011. – 213 с.

69. Сает, Ю.Е. Геохимия окружающей среды / Ю.Е. Сает. – М.: Недра,

1990. – 335 с.

70. Серебрянский, Е.П. Разработка спектрометрических методов

определения химических элементов в окружающей среде и биосредах

человека для гигиенических исследований: дис. ... канд. биол. наук / Е.П.

Серебрянский. – М., 2003. – 170 с.

71. Скальная, М.Г. Гигиеническая оценка влияния минеральных

компонентоврациона питания и среды обитания на здоровье населения

мегаполиса: автореф.дис. … докт. мед. наук / М.Г. Скальная. – М., 2005. – 42 с.

195

72. Скальный А.В., Рудаков И.А. Биоэлементы в медицине / А.В.

Скальный, И.А. Рудаков. – М.: Издательский дом «Оникс 21 век»; Мир, 2004.

– 272 с.

73. Скальный А.В., Лакарова Е.В., Кузнецов В.В., Скальная М.Г.

Аналитические методы в биоэлементологии. СПб.: Наука. 2009. 264 c.

74. Скальный, А.В. Аналитические методы в биоэлементологии / А.В.

Скальный, Е.В. Лакарова, В.В. Кузнецов [и др.]– СПб.: Наука, 2009. – 264 c.

75. Скальный, А.В. Диагностика, профилактика и лечение

отравлений свинцом / А.В. Скальный, А.Т. Быков, Б.В. Лимин. – М.: ВЦМК

«Защита», 2002. – 52 с.

76. Скальный, А.В. Микроэлементозы человека (диагностика и

лечение) / А.В. Скальный. – М., 1999. – 96 с.

77. Скальный, А.В. Референтные значения концентрации химических

элементов в волосах, полученные методом ИСП-АЭС (АНО «Центр

биотической медицины») / А.В. Скальный // Микроэлементы в медицине. –

2003. – № 1 (4). – С. 55–56.

78. Скальный, А.В. Связь элементного статуса населения

Центрального федерального округа с заболеваемостью. Часть 2.

Эссенциальные и условно эссенциальные химические элементы / А.В.

Скальный, А.Р. Грабеклис, В.А. Демидов [и др.] // Микроэлементы в

медицине. – 2012. – №2 (13). – С.1–7.

79. Скальный, А.В. Эколого-физиологические аспекты применения

макро- и микроэлементов в восстановительной медицине / А.В. Скальный,

А.Т. Быков. – Оренбург: РИК ГОУОГУ, 2003. – 198 с.

80. Скальный, А.В. Эколого-физиологическое обоснование

эффективности использования макро- и микроэлементов при нарушениях

гомеостаза у обследуемых изразличных климатогеографических регионов:

дис. … докт. мед. наук / А.В. Скальный. – М., 2000. –352 с.

196

81. Скальный, В.В. Восстановительная коррекция функционального

состояния организма на основе пище-нутрицевтической оптимизации

элементного статуса у работников металлургического предприятия: автореф.

дис… канд. мед наук / В.В. Скальный. – М., 2008. – 29 с.

82. Скальный А.В. Развитие концепции биоэлементов и перспективы

биоэлементологии // Микроэлементы в медицине. 2009. Т. 10. № 3-4. С. 1-6.

83. Скальный А.В., Цыган В.Н. Патофизиология обмена макро- и

микроэлементов // Патофизиология обмена веществ: учебное пособие /

под ред. В.Н. Цыгана. СПб: СпецЛит. 2013. С. 262-333.

84. Сусликов, В.Л. Геохимическая экология болезней. Т. 2.

Атомовиты / В.Л. Суликов. – М.: Гелиос АРВ, 2000. – 672 с.

85. Сусликов В.Л. Геохимическая экология болезней. Атомовитозы. М.:

Гелиос АРВ. 2002. Т. 3. 670 с.

86. Тимофеев, В.П. Характеристика показателей неспецифической

резистентности детей, проживающих в районах контрастного загрязнения

атмосферного воздуха / В.П. Тимофеев [и др.] // Профилактика

донозологических изменений в системе окружающая среда–здоровье

человека. – Л., 1991. – С. 27.

87. Федеральные округа России. Региональная экономика: Учеб.

пособие / В.Г. Глушкова [и др.]. – М.: КНОРУС, 2009. – 352 с.

88. Чередеев, А.Н. Состояние иммунной системы у детей

дошкольного возраста в регионе промышленного загрязнения / А.Н. Чередеев

[и др.] // Загрязнение окружающей среды. Проблемы токсикологии и

эпидемиологии: Тез. докл. – Пермь, 1993. – С. 125.

89. Чернякина, Т.С. Научное обоснование системы оздоровления

детей в напряженных экологических и социально-гигиенических условиях:

автореф. дис. … д-ра мед. наук / Т.С. Чернякина. – СПб., 2006. – 48 с.

90. Чуйков, Д.А. Эпидемиологические особенности бронхиальной

астмы и поллиноза у взрослого населения Астраханской области / Д.А.

197

Чуйков, Б.А. Шамгунова, Л.В. Заклякова // Вестник Российского

университета дружбы народов. – 2007. – № 6. –С. 247–250.

91. Шацова, Е.Н. Геохимическая экология человека в условиях

Севера России / Е.Н. Шацова, Л.Н. Сычева // Экология человека. Приложение.

– 1995. – С. 82–83.

92. Шацова, Е.Н. Полимикроэлементоз у подростков с гиперплазией

щитовидной железы / Е.Н. Шацова, О.В. Маркова // Тез. докл. Междунар.

научно-практ. конф. «Ребенок и качество его жизни». – Архангельск, 1997. –

С. 39–40.

93. Шляхтенко, Л.И. Медико-биологические и гигиенические

проблемы производства белково-витаминных концентратов / Л.И. Шляхтенко,

В.В. Нечаев, О.М. Астафьев. – Л, 1980. – С. 25–28.

94. Щербо, А.П. О проблеме эколого-гигиенических маркеров в

аспекте доказательной медицины / А.П. Щербо, А.В. Киселев // Гигиена и

санитария. – 2004. – № 6. – С. 5–8.

95. Эльбекьян, К.С. Экологическая и экспериментальная

характеристика токсичности тяжелых металлов и оценка возможного

антитоксического механизма: автореф. дис. ... д-ра биол. наук / К.С.

Эльбекьян. – Саратов, 2008. – 35 с.

96. Эрман, М.В. Распространенность патологии мочевыделительной

системы у детей с учетом экологической обстановки / М.В. Эрман // Экология

детства: социальные и медицинские проблемы. – СПб., 1994. – С. 179.

97. Яновский, В.В. Инновационное развитие крупного города.

Мегаполис Санкт-Петербург / В.В. Яновский. – СПб: СЗАГС, 2006. – 232 с.

98. Янушанец, О.И. Гигиенические основы сохранения и укрепления

здоровья детей, проживающих в неблагоприятных экологических условиях:

автореф. дис. … д-ра мед. наук / О.И. Янушанец. – СПб., 2000. – 38 с.

198

99. Ярославцев, А.С. Формирование здоровья городских детей

первых десяти лет жизни: дис. ... канд. мед. наук / А.С. Ярославец. –

Астрахань, 1993. – 252 с.

100. Adams C.P. (1). Once upon a time: the legasy of uranium on the Nav-

ajo Nation/ /Adams CP (1). //PLoS One. 2014 Jan 20;9(1):e85981. doi:

10.1371/journal.pone.0085981. eCollection 2014.

101. Adams S.V. (1). Dietary cadmium exposure and risk of breast, endo-

metrial, and ovarian cancer in the Women's Health Initiative./ Adams SV(1) [et al.]

//Environ Health Perspect. 2014 Jun;122(6):594-600. doi: 10.1289/ehp.1307054.

Epub 2014 Mar 14.

102. Ahmad S.A. (1). Blood lead levels and health problems of lead acid

battery workers in Bangladesh. / Ahmad SA(1) [et al.]// ScientificWorIdJournal.

2014 Feb 25;2014:974104. doi: 10.1155/2014/974104. eCollection 2014.

103. Akesson A. (l). Non-renal effects and the risk assessment of environ-

mental cadmium exposure. / Akesson A(l). [et al.] // Environ Health Perspect.

2014 May;122(5):431-8. doi: 10.1289/ehp.1307110. Epub 2014 Feb 25.

104. Al-Batanony M.A.(1). Occupational exposure to mercury among

workers in a fluorescent lamp factory, Quisna Industrial Zone, Egypt./ Al-

Batanony M.A.(1) [et al.]// Int J Occup Environ Med. 2013 Jul;4(3):149-56.

105. Andujar P. Role of metal oxide nanoparticles in histopathological

changes observed in the lung of welders./ Andujar P [et al.]// Part Fibre Toxicol.

2014 May 13;11:23. doi: 10.1186/1743-8977-11-23.

106. Arnold C. (l). Once upon a mine: the legacy of uranium on the Navajo

Nation. / Arnold C(l)// Environ Health Perspect. 2014 Feb;122(2):A44-9. doi:

10.1289/ehp.l22-A44.

107. Behrens T.(l). Occupational exposure to endocrine-disrupting chemi-

cals and the risk of uveal melanoma./ Behrens T.(l) [et al.]// Scand J Work Environ

Health. 2012 Sep;38(5):476-83. doi: 10.5271/sjweh.3265. Epub 2011 Dec 17.

199

108. Bhatnagar, S. Zinc and cognitive development. / S. Bhatnagar, S.

Taneja // Br. J. Nutr. – 2001. – V. 85. – P. 139–145.

109. Calderon-Garciduehas L.(l). The impact of environmental metals in

young urbanites' brains./ Calderon-Garciduehas L.(l) [et al.]// Exp Toxicol Pathol.

2013 Dul;65(5):503-11. doi: 10.1016/j.etp.2012.02.006. Epub 2012 Mar 19.

110. Cassee F.R. (1). Particulate matter beyond mass: recent health evi-

dence on the role of fractions, chemical constituents and sources of emission./ Cas-

see FR(1) [et al.] // Inhal Toxicol. 2013 Dec;25(14):802-12. doi:

10.3109/08958378.2013.850127.

111. De Souza, A.S. Effects of maternal malnutrition and post- natal nutri-

tional rehabilitation on brain fatty acids, learning, and memory / A.S. De Souza,

F.S. Fernandes, M.G. Do Carmo // Nutr. Rev. – 2011. – V. 69. – Р. 132–144.

112. Denerowicz D.(l). Environmental factors and allergic diseases./ Den-

erowicz D.(l) [et al.]// Ann Agric Environ Med. 2012;19(3):475-81.

113. Dror, D.K. Effect of vitamin B12 deficiency on neurodevelopment in

infants: current knowledge and possible mechanisms / D.K. Dror, L.H. Allen //

Nutr Rev. – 2008. – V. 66. – Р. 250–255.

114. Ekinci M. (l). Toxic effects of chronic mercury exposure on the retinal

nerve fiber layer and macular and choroidal thickness in industrial mercury battery

workers./ Ekinci M(l) [et al.]// Med Sci Monit. 2014 3ul 24;20:1284-90. doi:

10.12659/MSM.890756.

115. Frohlich E.(1). Models for oral uptake of nanoparticles in consumer

products./ Frohlich E.(1) [et al.]// Toxicology. 2012 lan 27;291(l-3):10-7. doi:

10.1016/j.tox. 2011.11.004. Epub 2011 Nov 18.

116. Grabeklis, A.R. Indicator ability of biosubstances in monitoring of

moderate occupational exposure to toxic metals / A.R. Grabeklis [et al.] // Journal

of Trace Elements in Medicine and Biology. – 2011. – Vol. 25. – P. 41–44.

200

117. Guo L.(l). Hexavalent chromium-induced alteration of proteomic

landscape in human skin fibroblast cells./ Guo L.(l) [et al.]// J Proteome Res. 2013

Dul 5;12(7):3511-8. doi: 10.1021/pr400375p. Epub 2013 Jun 11.

118. Han S.H. Reversal of pallidal magnetic resonance imaging T1 hyper-

intensity in a welder presenting as reversible parkinsonism. / Han SH [et al.]// Neu-

rol India. 2014 Dan-Feb;62(1):117-8. doi: 10.4103/0028-3886.128366.

119. Haney I.T. jr. (l). Development of an inhalation unit risk factor for

hexavalent chromium./ Haney IT jr. (l) [et al.] // Regul Toxicol Pharmacol. 2014

Mar;68(2):201-11. doi: 10.1016/j.yrtph.2013.12.005.Epub 2013 Dec 19.

120. Hossain M.B.(1). Low-level environmental cadmium exposure is as-

sociated with DNA hypomethylation in Argentinean women./ Hossain M.B.(1) [et

al.]// Environ Health Perspect. 2012 3un;120(6):879-84. doi:

10.1289/ehp.1104600. Epub 2012 Mar 1.

121. Ji A.L. (1). Infant formula safety concerns and consequences in China.

/ Di AL(1) [et al.] // World D Pediatr. 2014 Feb;10(l):7-9. doi: 10.1007/sl2519-

014-0447-3. Epub 2014 Dan 25.

122. Kasperczyk S. (l). Exposure to lead affects male biothiols metabo-

lism./ Kasperczyk S(l) [et al.] // A Haney IT lr(l)nn Agric Environ Med.

2013;20(4):721-5.

123. Kile M.L. A panel study of occupational exposure to fine particulate

matter and changes in DNA methylation over a single workday and years worked

in boilermaker welders./ Kile M.L. [et al.]// Environ Health. 2013 Dun

11;12(1):47. doi: 10.1186/1476-069X-12-47.

124. Krause, C. Haaranalyze in Medizin und Umwelt / C. Krause, Chutsch

M. – Stuttgart, New York: Gustav Fischer Verlag, 1987. – 223 s.

125. Lemire M.(l). Selenium from dietary sources and motor functions in

the Brazilian Amazon./ Lemire M.(l) [et al.]// Neurotoxicology. 2011

Dec;32(6):944-53. doi: 10.1016/j.neuro.2011.04.005. Epub 2011 May 6.

201

126. Lewis T.L.(1). The toxicity of the N-hydroxy and 6-hydroxy metabo-

lites of 3, 4-dichloropropionanilide does not depend on calcium release-activated

calcium channel inhibition./ Lewis T.L.(1) [et al.]// Toxicol Sci. 2013

Feb;131(2):395-405. doi: 10.1093/toxsci/kfs297. Epub 2012 Oct 12.

127. Li H.(l). Vanadium exposure-induced neurobehavioral alterations

among Chinese workers./ Li H.(l) [et al.]// Neurotoxicology. 2013 May;36:49-

54. doi: 10.1016/j.neuro.2013.02.008. Epub 2013 Mar 7.

128. Lidsky T.I. Is the Aluminum Hypothesis dead?// J Occup Environ

Med. 2014 May;56(5 Suppl):S73-9. doi:1097/DOM.0000000000000063.

129. Liu L. (l). The in vitro biological properties of Mg-Zn-Sr alloy and

superiority for preparation of biodegradable intestinal anastomosis rings. /Liu L(l)

[et al.]// Med Sci Monit. 2014 Dun 24;20:1056-66.

130. Llop S.(l). Prenatal exposure to mercury and infant neurodevelopment

in a multicenter cohort in Spain: study of potential modifiers./ Llop S.(l) [et al.]//

Am J Epidemiol. 2012 Mar 1;175(5):451-65. doi: 10.1093/aje/kwr328. Epub 2012

Jan 27.

131. Locatelli E. (l). Targeted delivery of silver nanoparticles and alisertib:

in vitro and in vivo synergistic effect against glioblastoma. / Locatelli E(l) [et al.] //

Nanomedicine ). (Lond). 2014 May;9(6):839-49. doi: 10.2217/nnm.14.1. Epub

2014 Dan 17.

132. Lomnicki S. (l). Combustion By-Products and their Health Effects--

combustion engineering and global health in the 21st century: issues and challeng-

es. / Lomnicki S(l) [et al.] //Int D Toxicol. 2014 Dan-Feb;33(1):3-13. doi:

10.1177/1091581813519686. Epub 2014 Dan 16.

133. Lou J.(1). Role of DNA methylation in cell cycle arrest induced by Cr

(VI) in two cell lines./Lou J.(1) [et al.]// PLoS One. 2013 Aug 6;8(8):e71031. doi:

10.1371/journal.pone.0071031. Print 2013.

202

134. Louwman, M.W. Signs of impaired cognitive function in adolescents

with marginal cobalamin status / Louwman M.W. [et al.] // Am. J. Clin. Nutr. –

2000. – Vol. 72. – Р. 762–769.

135. Luevano J. (1). A review of molecular events of cadmium-induced

carcinogenesis./ Luevano 1(1) [et al.]// Environ Pathol Toxicol Oncol.

2014;33(3):183-94.

136. Luna-Porres M.Y. (1). Potential human health risk by metal(loid)s,

234,238U and 210Po due to consumption of fish from the "Luis L. Leon" Reser-

voir (Northern Mexico)./ Luna-Porres MY(1) [et al.] // Int .J. Environ Res Public

Health. 2014 Dun 25;11(7):6612-38. doi: 10.3390/ijerph 110706612.

137. Ma L. (l). A retrospective cohort mortality study in Dinchang, the

largest nickel production 28 03.2015 enterprise in China./ Ma L(l) [et al.] // Bio-

med Environ Sci. 2014 Dul;27(7):567-71. doi: 10.3967/bes2014.088.

138. Mania M.(l). [Fish and seafood as a source of human exposure to

methylmercury]. [Article in Polish]/ Mania M.(l) [et al.]// Rocz Panstw Zakl Hig.

2012;63(3):257-64.

139. Martirosyan A. (l). Engineered nanomaterials in food: implications for

food safety and consumer health. / Martirosyan A(l) [et al.]// Int J Environ Res

Public Health. 2014 May 28;11(6):5720-50. doi:10.3390/ijerphll0605720.

140. Monachese M.(l). Bioremediation and tolerance of humans to heavy

metals through microbial processes: a potential role for probiotics?/ Monachese

M.(l) [et al.]// Appl Environ Microbiol. 2012 Sep;78(18):6397-404. doi:

10.1128/AEM. 01665-12. Epub 2012 Dul 13.

141. Morrison S. (l). An initial assessment of spatial relationships between

respiratory cases, soil metal content, air quality and deprivation indicators in Glas-

gow, Scotland, UK: relevance to the environmental justice agenda. / Morrison S(l)

[et al.] // Environ Geochem Health. 2014 Apr;36(2):319-32. doi: 10.1007/sl0653-

013-9565-4. 2013 Nov 8.

203

142. North M.(l). Genome-wide functional profiling reveals genes required

for tolerance to benzene metabolites in yeast./ North M.(l) [et al.]// PLoS One.

2011;6(8):e24205. doi: 10.1371/journal.pone.0024205. Epub 2011 Aug 30.

143. Numano T. (l). Comparative study of toxic effects of anatase and ru-

tile type nanosized titanium dioxide particles in vivo and in vitro./ Numano T(l) [et

al.] //Asian Рас J Cancer Prev. 2014;15(2):929-35.

144. Ohlander J. (1). Risk factors for mercury exposure of children in a ru-

ral mining town in northern Chile. / Ohlander J.(1) [et al.] // Plos One 2013 Nov

20;8(11):e79756. doi: 10.1371/journal.pone.0079756. eCollection 2013.

145. Passwater, R.A. Trace elements, hair analysis and nutritions / R.A.

Passwater, E.M. Cranton // New Canaan: Keats Publ., 1983. – 420 p.

146. Porter T.R. Spatiotemporal association between birth outcomes and

coke production and steel making facilities in Alabama, USA: a cross-sectional

study. / Porter TR[et al.] //Environ Health. 2014 Oct 23;13:85. doi: 10.1186/1476-

069X-13-85.

147. Prasad, A.S. Zinc deficiency in humans: major clinical effects and di-

agnostic criteria / A.S. Prasad // Вопросы биологической, медицинской и

фармацевтической химии. –2011. – № 5. – С. 29–35.

148. Puri B.K. Neurological and neuroimaging signs of reversible parkin-

sonism associated with manganese exposure./ Puri BK. //Neurol India. 2014

Dan-Feb;62(l):l-2. doi: 10.4103/0028-3886.128210.

149. Remy L.L. (1). Longitudinal analysis of health outcomes after expo-

sure to toxics, Willits California, 1991-2012: application of the cohort-period

(cross-sequential). design. / Remy LL(1)[et al.] //Environ Health’ 2014 Oct

23;13:88. doi: 10. 1186/1476-069X-13-88.

150. Rivas A. (l). Mineral element contents in commercially valuable fish

species in Spain./ Rivas A(l) [et al.]// ScientificWorldDournal. 2014;2014:949364.

doi: 10.1155/2014/949364. Epub 2014 Apr 23.

204

151. Shao J.(1). Toxicogenomics-based identification of mechanisms for

direct immunotoxicity./ Shao J.(1) [et al.]// Toxicol Sci. 2013 Oct;135(2):328-46.

doi: 10.1093/toxsci/kftl51. Epub 2013 Dul 3.

152. Singer M.B. (1). Enduring legacy of a toxic fan via episodic redistri-

bution of California gold mining debris./Singer MB(1) [et al.] // Proc Natl Acad

Sci U S A . 2013 Nov 12;110(46):18436-41. doi:T0.1073/pnas.1302295110.

Epub 2013 Oct 28.

153. Son Y.0.(1). Cadmium induces carcinogenesis in BEAS/ Son Y.0.(1)

[et al.]// Toxicol Appl Pharmacol. 2012 Oct 15;264(2):153-60. doi: 10.1016/ j.

taap.2012.07.028. Epub 2012 Aug 3.

154. Streets D.G.(1). All-time releases of mercury to the atmosphere from

human activities./ Streets D.G.(1) [et al.]// Environ Sci Technol. 2011 Dec

15j45(24):10485-91. doi: 10.1021/es202765m. Epub 2011 Nov 17.

155. Sughis M.(l). Adverse health effects of child labor: high exposure to

chromium and oxidative DNA damage in children manufacturing surgical instru-

ments./ Sughis M.(l) [et al.]// Environ Health Perspect. 2012 Oct;120(10):1469-

74. doi: 10.1289/ehp.1104678. Epub 2012 Jun 1.

156. Taiwo 0. (1). Acoustic neuroma: potential risk factors and audiometric

surveillance in the aluminium industry./ Taiwo 0(1) [et al.] // Occup Environ Med.

2014 Sep;71(9) :624-8. doi: 10.1136/oemed-2014-102094. Epub 14 Dul 11.

157. Taiwo 0.A. (1). Diffuse parenchymal diseases associated with alumi-

num use and primary aluminum production.// D Occup Environ Med. 2014

May;56(5 Suppl):S71-2. doi:10.1097/JOM 0000000000000054.

158. Tchounwou P.B.(1). Heavy metal toxicity and the environment./

Tchounwou P.B.(1) [et al.]// EXS. 2012;101:133-64. doi: 10.1007/978-3-7643-

8340-4_6.

159. Tejera R.L.(1). Metals in wheat flour; comparative study and safety

control./ Tejera R.L.(1) [et al.]// Nutr Hosp. 2013 Mar-Apr;28(2):506-13. doi:

10.3305/nh.2013.28.2.6287.

205

160. Thompson M.R.(1). Multiple environmental chemical exposures

to lead, mercury and polychlorinated biphenyls among childbearing-aged

women (NHANES 1999-2004): Body burden and risk factors./ Thompson

M.R.(1) [et al.]// Environ Res. 2013 Feb;121:23-30. doi:

10.1016/j.envres.2012.10.005. Epub 2012 Nov 16.

161. Trasande L.(l). How developing nations can protect children from

hazardous chemical exposures while sustaining economic growth./ Trasande L.(l)

[et al.]// Health Aff (Millwood). 2011 Dec;30(12):2400-9. doi:

10.1377/hlthaff.2010.1217.

162. Valent F.(l). Associations of prenatal mercury exposure from maternal

fish consumption and polyunsaturated fatty acids with child neurodevelopment: a

prospective cohort study in Italy./ Valent F(l) [et al.]// J Epidemiol. 2013 Sep

5;23(5):360-70. Epub 2013 Aug 10.

163. Vogt R.(l). Cancer and non-cancer health effects from food contami-

nant exposures for children and adults in California: a risk assessment./ Vogt R.(l)

[et al.]// Environ Health. 2012 Nov 9;11:83. doi: 10.1186/1476-069X-11-83.

164. Wise S.S.(1). Chromium and genomic stability./ Wise S.S.(1) [et al.]//

Mutat Res. 2012 May 1;733(1-2):78-82. doi:

10.1016/j.mrfmmm.2011.12.002. Epub 2011 Dec 13.

165. Wong J.Y. (1). Cumulative PM(2.5) exposure and telomere length in

workers exposed to welding fumes. / Wong 3Y(1) [et al.]// 3 Toxicol Environ

Health A. 2014;77(8):441-55. doi: 10.1080/15287394.2013.875497.

166. Yang M. (l). Dietary exposure to aluminium and health risk assess-

ment in the residents of Shenzhen, China. / Yang M(l) [et al.]// PLoS One. 2014

Mar 3;9(3):e89715. doi: 10.1371/journal.pone.0089715. eCollection 2014.

167. Zeisel, S.H. Importance of methyl donors during reproduction / S.H.

Zeisel // Am. J. Clin. Nutr. – 2009. – V. 9. – Р. 673–677.

168. Zhang T. (l). Cytotoxic potential of silver nanoparticles./ Zhang T(l)

[et al.]// Yonsei Med 3. 2014 Mar;55(2):283-91. doi: 10.3349/ymj.2014.55.2.283.

206

169. Zhang, X.-M. Folate stimulates ERK1/2 phosphorylation and cell pro-

liferation in fetal neural stem cells / X.-M. Zhang // Nutr. Neurosci. – 2009. – V. 12.

– Р. 226–232.

170. Zimmermann, M.B. Burgersteins Mikronaehrstoffe in der Medizin.

Praevention und Therapie / M. Zimmermann. – Stuttgart: Karl F. Haug Verlag,

2003. – 304 s.

171. Вertram, H.P. Spurenelemente: Analytik, okotoxikologische und

medizinisch- klinische Bedeutung. – Muenchen, Wien, Baltimore: Urban und

Schwarzenberg / H.P. Вertram. – 1992. – 207 p.

172. Государственный доклад «О санитарно-эпидемиологической

обстановке в Ленинградской области в 2009 году» // Роспотребнадзор

[Электронный ресурс]. – СПб., 2009. – Заглавие с экрана. – Режим доступа:

http://47.rospotrebnadzor.ru/documen/doclad.

173. Информационные материалы о предварительных итогах

Всероссийской переписи населения 2010 года. Численность населения

районов и городских населенных пунктов субъектов Российской Федерации //

Федеральная служба государственной статистики [Электронный ресурс]. – М.,

2010. – Заглавие с экрана. – Режим доступа: http:

//www.gks.ru/free_doc/new_site/ population/demo/ perepis2010/svod.xls.

174. Оценка численности постоянного населения Российской

Федерации на 1 января 2009 г. и в среднем за 2008 г. // Федеральная служба

государственной статистики [Электронный ресурс]. – М., 2014. – Заглавие с

экрана. – Режим доступа: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat/

rosstatsite/main/news/doc_1206516826859.

207

ПРИЛОЖЕНИЯ

Приложение 1

Межэлементная корреляция элементосодержания у детей проживающих в Санкт-Петербурге.

Ag Al As Au B Ba Be Bi Ca Cd Co Cr Cu Fe Ga Ge Hg I K La

Ag 1 0,291 0,293 0,335 0,329 0,094 –0,022 0,248 –0,139 0,368 0,311 0,272 0,216 0,044 0,121 0,074 –0,04 0,33 0,231 0,236

Al 0,291 1 0,099 0,112 0,157 0,255 –0,058 –0,003 0,223 0,211 0,337 0,121 0,309 0,267 0,283 –0,08 –0,02 0,297 0,161 0,3

As 0,293 0,099 1 0,1 0,409 0,115 0,103 0,177 0,088 0,313 0,223 0,556 –0,02 0,216 0,204 0,046 –0,12 0,294 0,329 0,144

Au 0,335 0,112 0,1 1 0,101 0,098 0,03 0,296 0,08 0,168 0,353 0,062 0,113 0,068 0,097 0,22 0,179 0,201 0,109 0,152

B 0,329 0,157 0,409 0,101 1 –0,098 –0,019 0,214 –0,023 0,209 0,07 0,255 –0,15 0,049 0,042 0,108 –0,16 0,175 0,542 0,218

Ba 0,094 0,255 0,115 0,098 –0,098 1 0,025 0,108 0,502 0,278 0,525 0,135 0,329 0,461 0,741 0,217 –0,002 0,257 –0,085 0,32

Be –0,022 –0,058 0,103 0,03 –0,019 0,025 1 0,08 0,053 –0,073 0,029 0,072 –0,033 0,078 0,001 0,261 0,073 –0,028 –0,035 –0,04

Bi 0,248 –0,003 0,177 0,296 0,214 0,108 0,08 1 –0,042 0,121 0,162 0,06 0,03 –0,031 0,076 0,231 0,046 0,133 0,163 0,192

Ca –0,139 0,223 0,088 0,08 –0,023 0,502 0,053 –0,042 1 0,085 0,392 0,177 0,112 0,28 0,345 0,157 0,041 0,17 0,163 0,223

Cd 0,368 0,211 0,313 0,168 0,209 0,278 –0,073 0,121 0,085 1 0,383 0,125 0,085 0,186 0,271 0,172 0,024 0,285 0,197 0,286

Co 0,311 0,337 0,223 0,353 0,07 0,525 0,029 0,162 0,392 0,383 1 0,251 0,211 0,456 0,406 0,31 0,107 0,333 0,096 0,405

Cr 0,272 0,121 0,556 0,062 0,255 0,135 0,072 0,06 0,177 0,125 0,251 1 0,049 0,273 0,354 –0,032 –0,011 0,314 0,278 0,229

Cu 0,216 0,309 –0,029 0,113 –0,15 0,329 –0,033 0,03 0,112 0,085 0,211 0,049 1 0,086 0,299 0,051 0,023 0,232 –0,18 0,191

Fe 0,044 0,267 0,216 0,068 0,049 0,461 0,078 –0,031 0,28 0,186 0,456 0,273 0,086 1 0,414 0,162 –0,045 0,205 0,017 0,301

Ga 0,121 0,283 0,204 0,097 0,042 0,741 0,001 0,076 0,345 0,271 0,406 0,354 0,299 0,414 1 0,198 –0,117 0,195 –0,083 0,338

Ge 0,074 –0,083 0,046 0,22 0,108 0,217 0,261 0,231 0,157 0,172 0,31 –0,032 0,051 0,162 0,198 1 0,068 0,111 –0,089 0,172

Hg –0,048 –0,02 –0,12 0,179 –0,16 –0,002 0,073 0,046 0,041 0,024 0,107 –0,01 0,023 –0,045 –0,117 0,068 1 –0,002 0,012 0,013

I 0,33 0,297 0,294 0,201 0,175 0,257 –0,028 0,133 0,17 0,285 0,333 0,314 0,232 0,205 0,195 0,111 –0,002 1 0,071 0,127

K 0,231 0,161 0,329 0,109 0,542 –0,085 –0,035 0,163 0,163 0,197 0,096 0,278 –0,18 0,017 –0,083 –0,089 0,012 0,071 1 0,158

La 0,236 0,3 0,144 0,152 0,218 0,32 –0,04 0,192 0,223 0,286 0,405 0,229 0,191 0,301 0,338 0,172 0,013 0,127 0,158 1

Li 0,124 0,076 0,343 0,126 0,383 0,158 –0,005 0,084 0,294 0,129 0,159 0,424 –0,15 0,208 0,061 0,07 0,015 0,142 0,557 0,103

208

Mg –0,136 0,107 –0,071 0,093 –0,111 0,464 0,038 0,012 0,659 0,017 0,363 –0,009 0,113 0,251 0,351 0,25 0,042 0,149 –0,09 0,09

Mn 0,052 0,373 0,277 0,147 0,1 0,682 0,032 0,065 0,425 0,411 0,587 0,222 0,164 0,584 0,55 0,205 –0,029 0,32 0,066 0,339

Mo 0,471 0,214 0,219 0,177 0,395 0,058 0,044 0,164 –0,113 0,338 0,206 0,202 0,054 0,079 0,212 0,122 –0,009 0,12 0,246 0,196

Na 0,118 0,018 0,311 0,09 0,358 –0,011 –0,035 0,146 0,166 0,183 0,087 0,302 –0,16 0,053 –0,04 –0,05 0,058 0,09 0,772 0,165

Ni 0,262 0,319 0,101 0,236 0,157 0,46 0,087 0,23 0,292 0,331 0,528 0,18 0,273 0,321 0,408 0,251 0,064 0,237 0,13 0,332

P –0,139 0,011 –0,064 0,028 –0,047 –0,058 –0,11 –0,071 0,073 –0,17 –0,13 0,041 0,059 0,105 –0,01 –0,03 –0,14 –0,04 –0,01 0,057

Pb 0,458 0,41 0,341 0,166 0,251 0,315 –0,02 0,153 0,176 0,686 0,405 0,221 0,233 0,218 0,292 0,046 –0,026 0,375 0,281 0,325

Pt –0,043 –0,071 –0,1 0,089 –0,025 –0,013 0,369 0,17 0,184 0,044 0,025 0,002 –0,09 –0,04 –0,01 0,232 –0,006 –0,02 0,104 0,018

Rb 0,266 0,084 0,234 0,111 0,527 –0,117 0,049 0,15 0,125 0,108 0,049 0,238 –0,24 –0,07 –0,11 –0,09 0,031 –0,04 0,949 0,186

Sb 0,557 0,35 0,309 0,232 0,266 0,171 –0,13 0,192 0,012 0,538 0,346 0,29 0,064 0,021 0,14 0,037 0,003 0,298 0,3 0,297

Se 0,068 0,057 0,098 0,108 0,122 –0,076 –0,093 0,011 0,076 0,047 0,035 0,21 0,071 –0,03 –0,04 –0,05 0,157 0,139 0,141 0,123

Si 0,111 0,133 0,17 0,122 0,094 0,186 0,021 0,094 0,236 0,003 0,169 0,21 0,121 0,24 0,188 0,163 –0,14 0,077 0,122 0,152

Sn 0,513 0,305 0,208 0,172 0,162 0,144 –0,013 0,191 –0,002 0,422 0,347 0,162 0,204 0,1 0,07 0 –0,02 0,347 0,255 0,241

Sr –0,065 0,027 0,011 0,07 –0,015 0,56 0,207 0,041 0,518 0,132 0,369 –0,038 0,157 0,342 0,405 0,196 0,036 0,213 –0,104 0,115

Tl 0,057 0,063 0,226 0,115 0,35 0,014 0,104 0,13 0,154 0,148 0,116 0,173 –0,17 –0,04 –0,05 0,012 –0,005 0,102 0,528 0,076

V 0,176 0,083 0,53 0,03 0,248 0,142 0,047 0,031 0,169 0,141 0,195 0,802 –0,006 0,222 0,375 0,039 –0,001 0,271 0,246 0,229

W 0,304 0,186 0,252 0,144 0,12 0,144 –0,092 0,208 –0,008 0,38 0,227 0,262 –0,02 0,083 0,071 0,081 –0,003 0,211 0,239 0,277

Zn –0,45 –0,092 –0,31 0,15 –0,38 0,255 –0,008 –0,073 0,305 –0,25 –0,031 –0,18 0,094 0,021 0,278 0,107 0,02 –0,13 –0,36 –0,03

Zr 0,134 0,2 –0,021 –0,038 0,179 0,013 0,009 0,061 –0,038 0,124 –0,02 –0,05 –0,23 –0,03 0,052 0,111 0,053 –0,02 0,168 0,154


209

Межэлементная корреляция элементсодержания у детей проживающих в Санкт-Петербурге

Li Mg Mn Mo Na Ni P Pb Pt Rb Sb Se Si Sn Sr Tl V W Zn Zr

Ag 0,124 -0,136 0,052 0,471 0,118 0,262 -0,139 0,458 -0,043 0,27 0,557 0,068 0,111 0,513 -0,065 0,057 0,18 0,304 -0,451 0,134

Al 0,076 0,107 0,373 0,214 0,018 0,319 0,011 0,41 -0,071 0,084 0,35 0,057 0,133 0,305 0,027 0,063 0,083 0,186 -0,092 0,2

As 0,343 -0,071 0,277 0,219 0,311 0,101 -0,064 0,341 -0,1 0,23 0,309 0,098 0,17 0,208 0,011 0,226 0,53 0,252 -0,306 -0,021

Au 0,126 0,093 0,147 0,177 0,09 0,236 0,028 0,166 0,089 0,111 0,232 0,108 0,122 0,172 0,07 0,115 0,03 0,144 0,15 -0,038

B 0,383 -0,111 0,1 0,395 0,358 0,157 -0,047 0,251 -0,025 0,53 0,266 0,122 0,094 0,162 -0,015 0,35 0,25 0,12 -0,379 0,179

Ba 0,158 0,464 0,682 0,058 -0,011 0,46 -0,058 0,315 -0,013 -0,12 0,171 -0,076 0,186 0,144 0,56 0,014 0,142 0,144 0,255 0,013

Be -0,005 0,038 0,032 0,044 -0,035 0,087 -0,11 -0,02 0,369 0,049 -0,13 -0,093 0,021 -0,013 0,207 0,104 0,047 -0,092 -0,008 0,009

Bi 0,084 0,012 0,065 0,164 0,146 0,23 -0,071 0,153 0,17 0,15 0,192 0,011 0,094 0,191 0,041 0,13 0,031 0,208 -0,073 0,061

Ca 0,294 0,659 0,425 -0,113 0,166 0,292 0,073 0,176 0,184 0,125 0,012 0,076 0,236 -0,002 0,518 0,154 0,17 -0,008 0,305 -0,038

Cd 0,129 0,017 0,411 0,338 0,183 0,331 -0,17 0,686 0,044 0,108 0,538 0,047 0,003 0,422 0,132 0,148 0,14 0,38 -0,251 0,124

Co 0,159 0,363 0,587 0,206 0,087 0,528 -0,13 0,405 0,025 0,049 0,346 0,035 0,169 0,347 0,369 0,116 0,2 0,227 -0,031 -0,027

Cr 0,424 -0,009 0,222 0,202 0,302 0,18 0,041 0,221 0,002 0,24 0,29 0,21 0,21 0,162 -0,038 0,173 0,8 0,262 -0,177 -0,055

Cu -0,15 0,113 0,164 0,054 -0,16 0,273 0,059 0,233 -0,09 -0,24 0,064 0,071 0,121 0,204 0,157 -0,17 -0,01 -0,025 0,094 -0,227

Fe 0,208 0,251 0,584 0,079 0,053 0,321 0,105 0,218 -0,043 -0,07 0,021 -0,038 0,24 0,1 0,342 -0,042 0,22 0,083 0,021 -0,038

Ga 0,061 0,351 0,55 0,212 -0,044 0,408 -0,011 0,292 -0,016 -0,11 0,14 -0,049 0,188 0,07 0,405 -0,054 0,38 0,071 0,278 0,052

Ge 0,07 0,25 0,205 0,122 -0,058 0,251 -0,037 0,046 0,232 -0,1 0,037 -0,057 0,163 0 0,196 0,012 0,039 0,081 0,107 0,111

Hg 0,015 0,042 -0,029 -0,009 0,058 0,064 -0,14 -0,026 -0,006 0,031 0,003 0,157 -0,14 -0,024 0,036 -0,005 -0 -0,003 0,02 0,053

I 0,142 0,149 0,32 0,12 0,09 0,237 -0,046 0,375 -0,022 -0,04 0,298 0,139 0,077 0,347 0,213 0,102 0,27 0,211 -0,126 -0,022

K 0,557 -0,097 0,066 0,246 0,772 0,13 -0,016 0,281 0,104 0,95 0,3 0,141 0,122 0,255 -0,104 0,528 0,25 0,239 -0,364 0,168

La 0,103 0,09 0,339 0,196 0,165 0,332 0,057 0,325 0,018 0,19 0,297 0,123 0,152 0,241 0,115 0,076 0,23 0,277 -0,038 0,154

Li 1 0,167 0,178 0,099 0,517 0,175 0,027 0,159 0,101 0,54 0,129 0,171 0,158 0,004 0,207 0,408 0,42 0,027 -0,108 0,076

Mg 0,167 1 0,375 -0,047 0,004 0,263 0,03 0,023 0,205 -0,2 -0,22 -0,027 0,218 -0,106 0,772 -0,054 0,096 -0,196 0,461 -0,073

Mn 0,178 0,375 1 0,12 0,147 0,4 0,055 0,448 -0,015 -0,08 0,133 -0,025 0,139 0,205 0,43 0,013 0,25 0,164 0,063 -0,1

210

Mo 0,099 -0,047 0,12 1 0,028 0,117 -0,18 0,381 0,02 0,223 0,423 0,12 0,21 0,285 0,126 0,096 0,27 0,263 -0,284 0,261

Na 0,517 0,004 0,147 0,028 1 0,138 0,097 0,225 0,077 0,77 0,142 0,183 0,07 0,137 -0,059 0,439 0,29 0,111 -0,226 0,141

Ni 0,175 0,263 0,4 0,117 0,138 1 -0,077 0,332 0,027 0,042 0,226 0,084 0,118 0,269 0,271 -0,007 0,089 0,196 -0,031 0,127

P 0,027 0,03 0,055 -0,18 0,097 -0,077 1 -0,11 0,044 -0,04 -0,106 0,077 0,203 -0,17 -0,041 0,132 -0 -0,044 0,267 -0,119

Pb 0,159 0,023 0,448 0,381 0,225 0,332 -0,11 1 -0,041 0,25 0,618 0,115 0,022 0,541 0,103 0,138 0,2 0,468 -0,344 0,095

Pt 0,101 0,205 -0,015 0,02 0,077 0,027 0,044 -0,041 1 0,097 -0,046 0,083 0,052 0,061 0,119 0,187 0,059 -0,009 0,155 0,102

Rb 0,538 -0,2 -0,083 0,223 0,772 0,042 -0,036 0,245 0,097 1 0,315 0,189 0,051 0,192 -0,17 0,523 0,18 0,234 -0,352 0,17

Sb 0,129 -0,22 0,133 0,423 0,142 0,226 -0,106 0,618 -0,046 0,32 1 0,129 0,01 0,603 -0,092 0,206 0,18 0,571 -0,43 0,118

Se 0,171 -0,027 -0,025 0,12 0,183 0,084 0,077 0,115 0,083 0,19 0,129 1 0,071 0,094 -0,071 0,063 0,21 0,059 -0,095 -0,057

Si 0,158 0,218 0,139 0,21 0,07 0,118 0,203 0,022 0,052 0,051 0,01 0,071 1 0,111 0,26 0,036 0,15 0,074 0,041 0,06

Sn 0,004 -0,106 0,205 0,285 0,137 0,269 -0,17 0,541 0,061 0,19 0,603 0,094 0,111 1 -0,043 0,042 0,12 0,429 -0,473 0,138

Sr 0,207 0,772 0,43 0,126 -0,059 0,271 -0,041 0,103 0,119 -0,17 -0,092 -0,071 0,26 -0,043 1 0,013 0,091 -0,132 0,288 -0,056

Tl 0,408 -0,054 0,013 0,096 0,439 -0,007 0,132 0,138 0,187 0,52 0,206 0,063 0,036 0,042 0,013 1 0,2 0,225 -0,059 0,176

V 0,416 0,096 0,245 0,267 0,29 0,089 -0,003 0,204 0,059 0,18 0,177 0,208 0,15 0,12 0,091 0,203 1 0,224 -0,104 -0,041

W 0,027 -0,2 0,164 0,263 0,111 0,196 -0,044 0,468 -0,009 0,23 0,571 0,059 0,074 0,429 -0,132 0,225 0,22 1 -0,283 0,066

Zn -0,108 0,461 0,063 -0,28 -0,23 -0,031 0,267 -0,34 0,155 -0,35 -0,43 -0,095 0,041 -0,47 0,288 -0,059 -0,1 -0,283 1 -0,187

Zr 0,076 -0,073 -0,1 0,261 0,141 0,127 -0,119 0,095 0,102 0,17 0,118 -0,057 0,06 0,138 -0,056 0,176 -0,04 0,066 -0,187 1

211


Уровен содержания эссенциальных МЭ в группе молодых людей

проживающих в Санкт-Петербурге в возрасте 18–28 лет

Элемент Первый анализ Второй анализ

Норма Повышено Понижено Норма Повышено Понижено

AI 100,0% 0,0% 0,0% 100,0% 0,0% 0,0%

As 100,0% 0,0% 0,0% 100,0% 0,0% 0,0%

B 97,3% 2,7% 0,0% 97,3% 2,7% 0,0%

Be 100,0% 0,0% 0,0% 100,0% 0,0% 0,0%

Ca 59,4% 14,8% 25,6% 56,7% 14,8% 28,3%

Cd 100,0% 0,0% 0,0% 98,6% 1,3% 0,0%

Со 17,5% 0,0% 82,3% 14,8% 0,0% 85,1%

Cr 39,1% 27,0% 33,7% 52,7% 24,3% 22,9%

Cu 47,3% 24,3% 28,3% 43,2% 28,3% 28,3%

Fe 52,7% 25,6% 21,6% 63,5% 18,9% 17,5%

Hg 100,0% 0,0% 0,0% 100,0% 0,0% 0,0%

I 44,5% 10,8% 44,5% 52,7% 2,7% 44,5%

K 47,3% 29,7% 22,9% 40,5% 31,0% 28,3%

Li 98,6% 1,3% 0,0% 98,6% 1,3% 0,0%

Mg 45,9% 18,9% 35,1% 47,3% 16,2% 36,4%

Mn 55,4% 6,7% 37,8% 54,0% 12,1% 33,7%

Na 51,3% 31,0% 17,5% 36,4% 37,8% 25,6%

Ni 95,9% 4,0% 0,0% 98,6% 1,3% 0,0%

P 40,5% 29,7% 29,7% 44,5% 25,6% 29,7%

Pb 98,6% 1,3% 0,0% 100,0% 0,0% 0,0%

Se 66,2% 6,7% 27,0% 77,0% 0,0% 22,9%

Si 60,8% 24,3% 14,8% 63,5% 22,9% 13,5%

Sn 100,0% 0,0% 0,0% 100,0% 0,0% 0,0%

V 100,0% 0,0% 0,0% 100,0% 0,0% 0,0%

Zn 35,1% 31,0% 33,7% 41,8% 27,0% 31,0%

212


Экологическая характеристика Санкт-Петербурга

Экологическая обстановка в городе постоянно ухудшается. Неуклонно

сокращается площадь зелёных насаждений. Если в 2003 году общая площадь

зелёных насаждений в Петербурге составляла 11 970 га, то в 2006 году – уже

10 535 га. Исчезают скверы, скверики; вырубаются деревья, уступая место

жилым зданиям, офисным и «культурным» центрам.

Такие негативные факторы, как загрязнённость воздуха

автомобильными выхлопами и песчано-солевой пылью, перенаселённость,

шум, ежедневные стрессы – приводят к ухудшению качества жизни в городе

и ухудшению состояния здоровья петербуржцев. Нездоровая экологическая

ситуация в Петербурге становится причиной хронических заболеваний в 5—7

раз чаще, чем в экологически чистой сельской местности.

По данным Х.У. Богданова (Богданов Х.У., 2004) наиболее значимым

загрязнением почвы Центрального района г. Санкт-Петербурга является

загрязнение микроэлементами из группы тяжелых металлов: свинцом, в

меньшей мере кадмием, Zn и ртутью. В 2009 г. в жилищном фонде Санкт-

Петербурга образовалось более 8 млн. м3 ТБО. Норматив накопления ТБО

составляет 1,88 м3 на 1 человека в год, в том числе крупногабаритных

отходов – 0,34 м3 (Министерство природных ресурсов и экологии Российской

Федерации, 2010).

С 2007 г. в районах Санкт-Петербурга продолжается реализация

программы по строительству контейнерных площадок, оборудованных

контейнерами заглубленного типа. Всего такими контейнерами было

оборудовано 224 контейнерные площадки. Размещение промышленных

отходов осуществлялось на специализированном предприятии – ГУПП

«Полигон «Красный Бор», на который в 2009 г. поступило 10,1 тыс. т отходов,

в том числе: I класса опасности – 41,3 т; II класса – 1,6 тыс. т; III класса – 6,1

213

тыс. т; IV класса – 2,4 тыс. т.

Вода р. Нева характеризуется в диапазоне «загрязненная» – «очень

загрязненная», рек Фонтанка, Мойка, Карповка и рукава Малая Нева – как

«загрязненная», рек Большая Невка, Черная речка и Ижора, обводного

канала – «очень загрязненная», р. Славянка – «грязная».

Характерными загрязняющими веществами для водотоков города

являются органические вещества (по ХПК), Fe общее, Cu и Mn.

В 2009 г. на территории Санкт-Петербурга было зафиксировано 8

случаев высокого загрязнения (ВЗ) воды: концентрации азота нитритного в

створе Невы ниже впадения р. Славянка (до 11 ПДК) и в устье Большой

Невки (25 ПДК); концентрация свинца в створе Невы ниже впадения р.

Славянка (4 ПДК); концентрации марганца в устье Охты в 5 отобранных

пробах (от 35 до 44 ПДК).

Население Санкт-Петербурга обеспечено доброкачественной питьевой

водой. В 2009 г. доля проб питьевой воды, не соответствующих

гигиеническим нормативам по санитарно-химическим показателям,

составила 5,6%, по микробиологическим показателям – 0,2% (Министерство

природных ресурсов и экологии Российской Федерации, 2010).

Для питьевой воды характерно соответствие нормативным значениям

по органолептическим, санитарно-химическим и микробиологическим

показателям, за исключением 2–5% проб, в которых наблюдалось

превышение ПДК по содержанию железа. В горячей водопроводной воде

обнаружено Fe, As, диоксан, трихлорэтилен и тетрахлордибензодиоксин

(Матько Н.А., 1980). Однако серьезную озабоченность вызывает состояние

воды в открытых водоемах города. Доля нестандартных проб воды р. Нева в

2009 г. оставалась высокой: 51% – по санитарно-химическим показателям и

83% – по микробиологическим, что сопоставимо с показателями прошлых

лет (Министерство природных ресурсов и экологии Российской Федерации,

2010).

214

Нева, городские водотоки (реки Волковка, Охта, Оккервиль,

Красненькая, Екатерингофка, Муринский ручей) и городские пляжи

загрязнены сверх всякой меры (табл. 1).

Таблица 1

Крупнейшие источники сброса загрязненных сточных вод в поверхностные

водные объекты г. Санкт-Петербурга (Министерство природных ресурсов и

экологии Российской Федерации, 2010)

Предприятие Объем сброса, млн. м3

2006 г. 2007 г. 2008 г. 2009 г.

ГУП «Водоканал», г. Санкт-Петербург 926,50 926,36 914,98 838,9

ТЭЦ-15 филиала «Невский» ОАО «ТГК-1» 57,89 68,64 62,24 68,9

Первомайская ТЭЦ филиала «Невский» ОАО

«ТГК-1» 45,53 44,60 43,62 48,0

Для Невской губы, являющейся элементом восточной части Финского

залива, основной проблемой является эвтрофирование. Развитие процесса

эвтрофирования приводит ко многим неблагоприятным последствиям,

включая развитие «цветения» и ухудшение качества воды, появление

анаэробных зон, нарушение структуры биоценозов и исчезновение многих

видов гидробионтов, в том числе ценных промысловых рыб.

Для питьевой воды характерно соответствие нормативным значениям

по органолептическим, санитарно-химическим и микробиологическим

показателям, за исключением 2–5% проб, в которых наблюдалось

превышение ПДК по содержанию железа (Богданов Х.У., 2004). Также к

факторам риска можно отнести: недостаточную очистку сточных вод (85%),

Ленинградскую АЭС, полигон Красный Бор, множество

несанкционированных свалок.

Количество выбросов загрязняющих веществ в окружающую среду

Санкт-Петербурга ежегодно увеличивается за счет выбросов автотранспорта

215

и распространяется на все административные районы. Приоритетными

загрязнителями атмосферного воздуха являются взвешенные вещества,

формальдегид, азота диоксид, серы диоксид, гидроксибензол, аммиак; почвы

-микроэлементы из группы тяжелых металлов: Pb, Cd, Zn и Hg (Чернякина

Т.С., 2006).

Среднегодовые концентрации основных загрязняющих веществ –

диоксида азота, оксида азота, оксида углерода, диоксида серы, взвешенных

веществ – в 2009 г. не превышали ПДК. Средние концентрации оксидов азота,

оксида углерода и диоксида серы в периферийных районах Санкт-Петербурга

в 2 и более раза ниже, чем в центральной части города (Министерство


Загрязнение воздушного бассейна остается основной причиной

негативного воздействия на состояние окружающей среды в Санкт-

Петербурге. Качество атмосферного воздуха зависит от выбросов

загрязняющих веществ от городских предприятий и автотранспорта.

Содержание вредных веществ в воздухе, например, на Невском

проспекте и в районе станции метро «Московская» в «час-пик» превышает

ПДК в два-три раза. На отдельных оживлённых перекрёстках этот

коэффициент может доходить до восьми.

Санкт-Петербург занимает пятое место среди шумных мегаполисов

мира, средний показатель шума в городе выше нормы и составляет 60

децибелов. Этот относительно невысокий (по сравнению с Москвой)

показатель специалисты связывают с тем, что в пределах Петербурга есть

довольно тихие районы: Курортный, Пушкинский, Выборгский,

Кронштадтский и Колпинский. Самыми шумными районами города

считаются: Адмиралтейский, Центральный, Петроградский, Фрунзенский,

Кировский и Красносельский (Министерство природных ресурсов и экологии

Российской Федерации, 2010).

Зоны, где уровень звука превышает норму на 10–15 децибелов,

216

расположены рядом с главными городскими проспектами – Московским,

Стачек, Лиговским, Невским, кольцевой автодорогой, железной дорогой,

микрорайоны рядом с промзонами и часть юго-запада, которая примыкает к

аэропорту. Микрорайоны «Ульянка», «Лигово» и «Сосновая Поляна»

страдают от шума самолётов, взлетающих и садящихся в аэропорту

«Пулково».

Медико-экологическая характеристика Санкт-Петербурга

В наиболее неблагоприятных условиях хронического воздействия

комплекса загрязняющих веществ атмосферного воздуха находится

значительная часть детского населения Санкт-Петербурга, проживающего в

центре города, в восточных и северо-восточных его районах (Выборгский,

Калининский, Красногвардейский). Наиболее значительное загрязнение

почвы обнаружено в Центральном, Адмиралтейском, Невском,

Красногвардейском и Петроградском районах города (Чернякина Т.С., 2006).

Индивидуальный неканцерогенный риск по всем анализируемым

веществам, загрязняющим атмосферный воздух, с учетом всего населения

города находится на приемлемом уровне. Неприемлемые уровни

индивидуального неканцерогенного риска по формальдегиду – в Выборгском,

Колпинском, Кронштадтском, Курортном, Московском, Петроградском,

Приморском, Пушкинском и Фрунзенском районах, по взвешенным

веществам – в Адмиралтейском, Курортном, Московском, Петроградском,

Приморском и Фрунзенском районах. Наибольшее расчетное число

дополнительных случаев заболеваний в течение года, обусловленных

токсико-кинетическим действием химических веществ, приходится на

патологию органов дыхания (по городу до 36,1 на 1000 чел, в Петроградском,

Приморском и Московском районах города чел, в Петроградском,

Приморском и Московском районах города до 88,7 на 1000 чел., 78,5 на 1000

217

чел. и 76,4 на 1000 чел. соответственно). Индивидуальный канцерогенный

риск находится на приемлемом уровне как по городу, так и по его районам.

Все дети города подвергаются риску воздействия химических веществ,

содержащихся в горячей водопроводной воде. Наблюдаются наиболее

высокие уровни поступления в организм человека трихлорэтилена и

мышьяка при ингаляционном поступлении, Fe – при накожной экспозиции.

Вероятностный максимальный риск связан с развитием заболеваний кожи и

нарушениями иммунитета при накожной экспозиции; органов дыхания – при

ингаляции паров воды; нарушений развития и гормонального фона – при

комбинированном воздействии. Возможность появления дополнительных

случаев заболеваний, обусловленных канцерогенными свойствами

химических веществ, наблюдается только для мышьяка при ингаляционном

пути поступления во всех возрастных группах и при накожной экспозиции

только у детей в возрасте 0-6 лет (Чернякина Т.С., 2006).

Демографическая ситуация в Санкт-Петербурге, несмотря на рост в

последние три года рождаемости на 7,4%, характеризуется уменьшением

численности детского населения (на 27,54% за последние 7 лет),

сокращением их доли в структуре населения с 14,6% в 1999 г до 11,9% в 2003

г (по РФ с 23,3 в 2000 г. до 20,9% в 2004 г.) и увеличением младенческой

смертности (по РФ – снижение), основной причиной которой остается

перинатальная патология.

Анализ общей заболеваемости детей и подростков Санкт-Петербурга

выявил значительный рост за последние годы. Так, например, в 2003 г. году

дети болели на 165%, а подростки на 172% больше, чем взрослое население.

При этом отмечается существенное увеличение болезней эндокринной

системы, расстройств питания и обмена веществ. По данным Комитета по

здравоохранению правительства Санкт-Петербурга с 2001 г увеличилась

первичная заболеваемость детей на 38,2%, подростков – на 54%. Заболеваний

эндокринной системы, расстройств питания и обмена веществ у подростков в

218

2003 и 2004 г было больше, чем у взрослого населения на 160 и 155%

соответственно. Болезней ожирения в Санкт-Петербурге в 2004 г. у детей (0–

14 лет) было больше на 187% и у подростков (15–17 лет) на 392%, чем у

взрослого населения (Мощев А.Н., 2009).

На фоне снижения численности детского населения Санкт–Петербурга

установлено закономерное увеличение общей и первичной заболеваемости

детей. Углубленное обследование детей позволило установить высокий

уровень патологической пораженности детей (2276,2 на 1000 чел.), из них

61,7% составили морфофункциональные отклонения. Максимальный уровень

заболеваемости зарегистрирован у подростков 15–17 лет – 2393,9 на 1000 и

минимальный – у детей начальной школы (1945,0 на 1000 чел.). Уровень

хронических заболеваний увеличивается со школьным стажем в 2 раза.

Приоритетными заболеваниями у школьников 6–17 лет являются болезни

костно-мышечной системы, болезни глаза, болезни органов дыхания, болезни

органов пищеварения и нервной системы. На эти виды патологии приходится

более 70% от всех хронических заболеваний (Ловцевич C.М., 2006).

Динамика общей и первичной заболеваемости детского населения

характеризуется неуклонным ростом за счет увеличения распространенности

психических расстройств, болезней органов дыхания, кожи и подкожной

клетчатки, врожденных аномалий, травм и отравлений и др. при снижении

распространенности инфекционных болезней и превышением средних

показателей по России по большинству классов болезней кроме болезней

эндокринной системы, крови и кроветворных органов, нервной системы и

органов пищеварения. По средним многолетним данным показатели

первичной заболеваемости превышали городской в Кашинском, Колпинском,

Красногвардейском, Красносельском, Центральном районах и были

значительно ниже городского в Курортном и Пушкинском районах

(Чернякина Т.С., 2006)

Интегральная оценка состояния здоровья населения Санкт-Петербурга

219

показала, что в 2003 г высокий и повышенный риск развития патологии

отмечался по следующим классам болезней: «травмы, отравления и

некоторые другие последствия воздействия внешних причин»; «симптомы,

признаки и отклонения от нормы, выявленные при клинических и

лабораторных исследованиях»; «отдельные состояния, возникающие в

перинатальном периоде»; «беременность, роды и послеродовый период»;

«болезни системы кровообращения»; «болезни органов дыхания»; «болезни

нервной системы»; «болезни мочеполовой системы»; «болезни эндокринной

системы, расстройства питания»; «болезни костно-мышечной системы и

соединительной ткани». Прогноз высокого риска развития патологии у

детского населения был в 10 районах города из 19, у подросткового – в 5

районах города. При этом, сочетание высоких значений интегрального

показателя здоровья наблюдалось для детского и подросткового населения

Кировского, Московского, Василеостровского, Колпинского и Фрунзенского

районов.

Хроническая заболеваемость детей, посещающих дошкольные

учреждения Санкт-Петербурга в период с 1999 г по 2003 г, возросла на 4%;

максимальные темпы прироста отмечены по классам: болезни органов

дыхания (28%), болезни кожи и подкожной клетчатки (21%), болезни

системы кровообращения (19%). Ведущей хронической патологией среди

дошкольников являются болезни глаза (34,76 на 1000 человек), органов

дыхания (24,24), нервной системы (23,97), костно-мышечной системы (24,17),

на долю которых приходится 50% всех хронических заболеваний из 16

классов болезней.

Хроническая заболеваемость школьников возросла за 5 лет на 15%.

Динамика роста хронической патологии у школьников в 4 раза выше, чем у

дошкольников. Наибольшие темпы прироста отмечены по болезням нервной

системы (25–52%), новообразованиям (38–45%), болезням органов дыхания

(20–33%) и костно-мышечной системы (21–31%). Среди учащихся школ

220

лидируют болезни костно-мышечной системы (55,83 на 1000 человек),

болезни глаза и его придатков (47,48), болезни органов пищеварения (40,16).

В структуре патологии школьников эти заболевания составляют 60%.

Характер хронической патологии и ее рост за время обучения позволяет

предположить патогенетическую обусловленность неблагоприятного влияния

факторов учебного процесса и внутришкольной среды на здоровье учащихся

(Чернякина Т.С., 2006).

В формирование здоровья учащихся наиболее существенный вклад

(30–35%) вносит экологический фактор (на загрязнение окружающей среды

приходится 20%, на природно-климатические условия – 10%). Доля влияния

условий внутришкольной среды (неудовлетворительные санитарно-

гигиенические условия за счет превышения вместимости школьных зданий,

двухсменных занятий, недостаточных площадей учебных помещений,

несоответствия мебели антропометрическим особенностям учащихся,

большой суммарной учебной нагрузки школьников) возрастает почти в 2

раза – с 12,5% в начальных классах до 20,7% к окончанию школы, что

проявляется типичными для школьников болезнями: острыми

респираторными заболеваниями, миопией, нарушениями осанки, вегето-

сосудистой дистонией. Вклад социально-гигиенических факторов (плохие

жилищные условия; низкий материальный уровень жизни семей;

нерациональное питание, большая занятость на работе матерей; посещение в

дошкольном возрасте яслей и в начальных классах групп продленного дня;

злоупотребление отцов алкоголем; несоблюдение режима дня и др.) по мере

взросления учащихся снижается с 27,5% в начале до – 13,9% в конце

обучения в школе. При этом «патологическая пораженность», как

совокупность показателей различных заболеваний за период обучения, почти

не изменяется и составляет при поступлении в школу 23,3%, а в старшем

возрасте – 20,9% (Чернякина Т.С., 2006).

Интегральные показатели гемодинамики и сердечного ритма

221

свидетельствовали о напряжении механизмов адаптации и снижении

неспецифической резистентности организма детей, подвергающихся

длительному воздействию комплекса неблагоприятных экологических

факторов. Выявлены особенности гемодинамики, проявляющиеся в усилении

хронотропной и инотропной функции сердца, снижении экономичности

деятельности сердечно-сосудистой системы, ограничении резервных

возможностей системы кровообращения – больных-детей, проживающих

районах с высокой степенью загрязнения окружающей среды.

Несовершенство адаптационных реакций больных детей, особенно

мальчиков является следствием недостаточно выраженного взаимодействия

симпатической и парасимпатической нервной системы и, вследствие чего,

невозможно обеспечение оптимального уровня адаптационно-

приспособительных реакций организма предъявляемым требованиям. У

подростков, проживающих в микрорайонах, где степень загрязнения

атмосферного воздуха «очень сильная» и «сильная», риск развития

кардиореспираторной патологии «чрезвычайно высокий» и «высокий».

Выявленные изменения неспецифической резистентности организма

(НРО) детей дошкольного возраста охватывают все три уровня защиты,

характеризуются смещением окислительно-восстановительного гомеостаза в

сторону окисления и согласуются с колебаниями экологической среды

обитания обследованных. Мобилизация основных компенсаторных

механизмов в период пребывания детей в детских дошкольных учреждениях

сопровождается истощением резервных возможностей и обусловливает

последующую дизадаптацию в период перехода ребенка к процессу обучения.

Характер изменений исследуемых параметров у большинства младших

школьников, можно считать стереотипным и сопоставимым с динамикой

сдвигов у дошкольников, однако по показателям антиоксидантного статуса и

активности ферментов детоксикации регистрируемые отклонения более

выражены у школьников.

222

Сопоставление динамики показателей неспецифической

резистентности организма у детей в начале 1990-х и 2000-х годов

свидетельствует о снижении адаптационного статуса и резервных

возможностей у обследованных в начале третьего тысячелетия: практически

у всех детей снижена функциональная активность тиолдисульфидной и

аскорбатной антиоксидантной системы, ферментов антирадикальной и

детоксикационной защиты. Одновременно нарастает интенсивность реакций

перекисного окисления липидов и белков и свободно радикального окисления,

нарастает синдром пероксидации, как ведущий фактор дисадаптации.

Снижение НРО коррелирует с повышением заболеваемости детского

населения.

Неблагоприятные экологические факторы антропотехногенной

природы приводят к возрастанию груза мутаций в человеческой популяции, в

связи с чем увеличивается число детей с хромосомными аномалиями

(увеличением числа эпителиоцитов в соматических клетках, содержащих

микроядра) и соответствующими клиническими проявлениями (Чернякина

Т.С., 2006).

Уровень общей заболеваемости населения в Центральном районе

превышает показатели по Санкт-Петербургу и РФ на 11,4 – 5,01%, но вместе

с тем имеет тенденцию к снижению за период с 1998 по 2003 гг. (дети – от 0

до 14 лет на 47,79%, подростки – на 32,34% и взрослые – на 37,83%). Уровни

хронической заболеваемости детей дошкольного возраста, посещающих

образовательные учреждения Центрального района, в течение пять лет

увеличились на 27,17% с 237,2 в 1998 г. до 296,9 в 2003 г. на 1000 детей, и

превышают аналогичные показатели по Санкт-Петербургу (темп роста

составил 4,49%, соответственно с 193,5 до 214,93). Ведущее место занимают

болезни пищеварительной, нервной, мочевыделительной систем (Богданов

Х.У., 2004).

223

Экологическая характеристика СЗФО в целом

СЗФО в настоящее время не отличается благоприятной экологической

обстановкой, поскольку здесь формируется почти пятая часть всех

загрязненных сточных вод РФ и около 11% выбросов загрязняющих веществ

в атмосферу. В северной части округа имеются проблемы радиационного

загрязнения, вызванные утилизацией выработавших ресурс ядерных судовых

реакторов (на побережье Кольского полуострова) и последствиями ядерных

испытаний прошлых лет (архипелаг Новая Земля) (Глушкова В.Г., 2009).

В 2009 г. на территории СЗФО в атмосферный воздух от

стационарных источников выброшено 2,2 млн т загрязняющих веществ.

Почти половина объема выбросов формируется в двух субъектах: Республика

Коми (598,3 тыс. т) и Вологодская область (411,7 тыс. т) (Министерство


В СЗФО экологическая ситуация очень сложна. К выбросам в

атмосферу загрязняющих веществ от стационарных источников, в первую

очередь крупных предприятий электроэнергетики, машиностроения,

металлообработки, целлюлозно- бумажной и химической промышленности

Санкт-Петербурга, Ленинградской, Новгородской, Псковской и

Калининградской областей, а также от передвижных источников (на долю

автотранспорта приходится в среднем 60—80% суммарных выбросов),

добавляются трансграничные поступления различных химических веществ,

прежде всего на территорию Новгородской и Калининградской областей. Так,

«импорт» соединений серы более чем в 40 раз, а оксида азота – в 160 раз

превосходит выбросы от собственных источников загрязнений Новгородской

области. Более половины всего объема трансграничных поступлений серы

приходится на соседние регионы России, Польшу и Германию, четверть – на

Белоруссию, Эстонию и Украину. По оксидам азота наибольшее влияние с

точки зрения загрязнения территории области также оказывают

224

сопредельные регионы России, Польши й Германии (45% поступлений),

возрастает вклад Финляндии, Швеции и Великобритании (Глушкова В.Г.,

2009).

В Санкт-Петербурге около 90% суммарных выбросов загрязняющих

веществ в атмосферу поступает от автотранспорта. По сравнению с 2008 г.

рост выбросов загрязняющих веществ зафиксирован в 4 субъектах, в т.ч. в

Ненецком автономном округе и г. Санкт-Петербург в 1,3 раза. В

Новгородской области объем выбросов снизился на 22% ((Министерство


Основные показатели, характеризующие воздействие на окружающую

среду на территории СЗФО, приведены в таблице 2.

Таблица 2

Динамика выбросов загрязняющих веществ в атмосферный воздух от

стационарных источников в Северо-Западном федеральном округе, тыс. т

(Министерство природных ресурсов и экологии Российской Федерации, 2010)

Территория 2005 г. 2006 г. 2007 г. 2008 г. 2009 г.

2009 г. к

2008 г.,

%

Российская Федерация 20425,36 20568,36 20636,87 20103,27 19021,2 95

СЗФО 2254,41 2301,88 2318,98 2226,16 2176,0 98

Республика Карелия 129,18 123,69 120 119,95 105,5 88

Республика Коми 670,54 670,11 654,76 618,23 598,3 97

Архангельская область 258,59 269,37 258,05 254,65 249,6 98

Вологодская область 478,28 483,19 463,02 459,13 411,7 90

Калининградская

область 28,01 25,55 35,57 33,17

30,4 92

Ленинградская область 208,91 247,21 236,57 218,81 214,9 98

Мурманская область 301,11 292,56 295,33 276,24 280,6 102

Новгородская область 54,59 55,13 48,63 49,14 37,6 77

Псковская область 16,83 17,25 16,48 18,37 20,7 113

Ненецкий автономный

округ 55,87 65,34 144,66 141,40

176,3 125

г. Санкт-Петербург 52,5 52,48 45,91 39,91 50,5 127

По вкладу в суммарные выбросы загрязняющих веществ в атмосферу

225

от автотранспорта и стационарных источников в СЗФО лидируют Республика

Коми (21%) и Вологодская область (17%), далее следуют Санкт-Петербург

(14%) и Ленинградская область (11%), Архангельская и Мурманская области

(по 10%). В Республике Карелия этот показатель составляет 5%.

Половина выбросов вредных веществ в атмосферу от стационарных

источников в СЗФО приходится на два субъекта Федерации – Республику

Коми (670,1 тыс. т, или 29%) и Вологодскую область (483,2 тыс. т, или 21%).

Крупные промышленные предприятия – источники выбросов сосредоточены

также в Мурманской (объем выбросов составляет 292,6 тыс. т, 13%) и

Архангельской (269,4 тыс. т, 12%) областях.

В СЗФО самый высокий показатель поступления загрязняющих

веществ в атмосферу от всех источников выбросов на одного жителя имеет

Ненецкий автономный округ – 1676 кг/чел. Значительно ниже удельный

объем выбросов на душу населения у Республики Коми – 814 кг/чел.,

Вологодской области – 510 кг/чел., Мурманской области – 413 кг/чел. Для

Санкт-Петербурга этот показатель – наименьший (111 кг/чел.), таблица 3, 4.

Для Мурманской, Вологодской, Ленинградской областей показатель

улавливания и обезвреживания вредных веществ из отходящих газов

значительно выше среднего по стране (74,8%). Невысок он у Республики

Коми, Псковской и Калининградской областей, в ряде других субъектов

Федерации в составе СЗФО.

Значительны водные ресурсы СЗФО, на долю которых приходится

почти половина ресурсов европейской части страны. Крупнейшие реки –

Северная Двина с притоками Вычегда и Сухона, а также Печора. Здесь

находятся крупнейшие озера Европы – Ладожское и Онежское

(Министерство природных ресурсов и экологии Российской Федерации,

2010).

226

Таблица 3

Выбросы наиболее распространенных загрязняющих атмосферу веществ,

отходящих от стационарных источников, по субъектам Российской

Федерации в 2007 г. (тыс. т) (Росстат, 2008)

Территория Всего

В том числе

тверд

ых

газообраз

ных и

жидких –

всего

из них

диокс

ид

серы

окси

ды

азота

оксид

углеро

да

углеводор

оды (без

ЛОС)

летучие

органичес

кие

соединени

я (ЛОС)

СЗФО 2319,

0 289,4 2029,6 560,1 170,1 751,1 388,5 140,0

Республика

Карелия 120,0 26,7 93,3 65,7 7,4 17,6 0,1 1,4

Республика

Коми 654,8 65,0 589,7 53,2 28,6 191,9 304,4 10,9

Архангельск

ая область 402,7 58,0 344,7 121,0 32,3 149,7 35,4 5,8

в т.ч.

Ненецкий

АО

144,7 6,8 137,8 6,7 6,2 113,1 9,7 1,8

Вологодская

область 463,0 57,5 405,5 49,7 34,8 288,9 24,4 3,7

Калинингра

дская

область

35,6 4,0 31,6 6,9 2,6 12,7 6,6 2,7

Ленинградск

ая область 236,6 25,9 210,6 32,4 23,5 32,2 6,3 109,9

Мурманская

область 295,3 35,7 259,7 215,9 14,9 24,6 1,4 1,4

Новгородска

я область 48,6 11,4 37,2 2,5 5,6 18,8 7,2 1,1

Псковская

область 16,5 2,6 13,9 3,0 2,0 7,1 0,7 0,6

г. Санкт-

Петербург 45,9 2,5 43,4 9,8 18,4 7,6 2,0 2,6

227

Таблица 4

Динамика сброса загрязненных сточных вод в водные объекты в Северо-

Западном федеральном округе, млн. м3 (Министерство природных ресурсов и

экологии Российской Федерации, 2010)

Территория 2005 г. 2006 г. 2007 г. 2008 г. 2009 г. 2009 г. к

2008 г.,

%

Российская Федерация 17727,47 17488,77 17176,25 17119,48 15853,56 93

СЗФО 3192,24 3091,66 3100,75 3023,59 2829,53 94

Республика Карелия 205,42 207,08 203,99 196,90 189,65 96

Республика Коми 133,29 125,92 121,3 116,47 107,19 92

Архангельская область 464,16 463,87 474,81 475,49 412,96 87

Вологодская область 172,2 166,76 155,86 146,21 132,20 90


область 138,81 131,13 115,84 102,64 87,01 85

Ленинградская область 355,52 355,24 324,43 324,21 313,26 97

Мурманская область 394,26 328,9 383,39 355,96 351,79 99

Новгородская область 78,15 77,95 75,12 73,44 73,97 101

Псковская область 60,9 59,82 57,4 56,53 54,17 96

Ненецкий автономный

округ 1,17 1,35 1,57 1,59 1,63 103

г. Санкт-Петербург 1188,36 1173,64 1187,05 1174,15 1105,70 94

В целом в СЗФО отмечается снижение сброса загрязненных сточных

вод, за исключением Ненецкого автономного округа и, в некоторой степени,

Новгородской области.

Урон экологии региона наносят сбросы загрязненных сточных вод в

поверхностные водоемы, большинство из которых принадлежит бассейну

Балтийского моря. На протяжении ряда лет актуальной проблемой остается

состояние сооружений очистки сточных вод, большинство из которых

работает по устаревшим технологиям, с перегрузками н в силу этого

неэффективны (уровень нормативно очищенных сточных вод не достигает

даже 1%).

Санкт-Петербург занимает второе место в Российской Федерации по

объему сброса загрязненных сточных вод в водные объекты – 1,1 км3. Свыше

228

400 городских промышленных стоков от более 500 предприятий города,

многие из которых не имеют очистных сооружений, загрязняют р. Неву и

другие водоемы. В результате в восточной части Финского залива скопилось

большое количество нефтепродуктов, ртути, свинца, калия, бензапирена,

радиоактивных изотопов (Глушкова В.Г., 2009).

Среди других субъектов СЗФО по этому показателю можно выделить

Архангельскую (413 млн. м3), Мурманскую (351,8 млн. м3) и Ленинградскую

(313,3 млн. м3) области (Министерство природных ресурсов и экологии

Российской Федерации, 2010).

По объему сброса загрязненных сточных вод в расчете на одного

жителя субъекта Федерации лидируют Мурманская (384 м3/чел.) и

Архангельская (375 м3/чел.) области; наименьшие показатели у Псковской

области (84 м3/чел.) и Ненецкого автономного округа (32 м3/чел.).

По объему забора воды из поверхностных и подземных источников

лидируют в округе Ленинградская и Мурманская области и г. Санкт-

Петербург (суммарно 9,3 км3, или 75,5% забора свежей воды по СЗФО). Эти

же субъекты Федерации являются основными источниками сброса сточных

вод в водные объекты округа (соответственно 9 км3, или 73%). Объем сброса

загрязненных сточных вод в поверхностные водные объекты в последние

годы снижается в среднем на 2% в год.

На территории СЗФО, по данным государственного мониторинга

состояния недр, выявлено 429 участков загрязнения подземных вод, что

составляет 7,2% от общего количества по стране. Загрязнение 159 участков

(37% общего количества) связано с деятельностью промышленных

предприятий, 67 (16%) – коммунального хозяйства, 68 (16%) –

сельскохозяйственной деятельностью.

Во всех областях региона также остро стоит проблема сбора,

утилизации и захоронения твердых промышленных и бытовых отходов,

поскольку состояние действующих полигонов и свалок не отвечает

229

требованиям экологической безопасности. Все это создает потенциальную

опасность загрязнения токсичными веществами почв, поверхностных и

подземных вод. Так, в Калининградской области до сих пор нет полигона для

Таблица 5

Образование, использование и обезвреживание отходов производства и

потребления по субъектам Российской Федерации (Авалиани С.Л., 1996)

Территория

2006 г. 2007 г.

Образован

ие отходов

производс

тва и

потреблен

ия, всего

Использование и

обезвреживание

отходов

производства и

потребления Образов

ание

отходов

произво

дства и

потребл

ения,

всего

Использование и

обезвреживание

отходов

производства и

потребления

всего

в % от

общего

объема

образова

вшихся

отходов

произво

дства и

потребл

ения

всего

в % от

общего

объема

образова

вшихся

отходов

произво

дства и

потребл

ения

Российская

Федерация 3519427 1395828 39,7 3899283 2257411 57,9

СЗФО 332125 74546 22,4 361148 88840 24,6

Республика Карелия 101729 10157 10,0 106379 6705 6,3

Республика Коми 16715 1400 8,4 6570 1291 19,7

Архангельская

область 10686 3409 31,9 22501 11319 50,3

в т.ч. Ненецкий АО 632 18 2,8 101 16 15,8

Вологодская область 21410 14741 68,9 17922 11548 64,4


область 390 256 65,6 281 155 55,1

Ленинградская

область 1759 2046 116,3 1636 1088 66,5

Мурманская область 176985 40221 22,7 202849 55418 27,3

Новгородская область 914 660 72,2 945 565 59,8

Псковская область 112 18 16,5 206 154 74,6

г. Санкт-Петербург 1424 1637 114,9 1857 598 32,2

230

обезвреживания и захоронения промышленных отходов, их размещают на

свалках для бытовых отходов, созданных еще в 1960-е гг. А в Ленинградской

области токсичные отходы, не утилизированные предприятиями Санкт-

Петербурга и области, накапливаются на полигоне «Красный Бор»,

расположенном в непосредственной близости от главного водозабора города,

а это в случае паводков или длительных ливней может привести к

катастрофическим последствиям (Глушкова В.Г., 2009).

Изменения состояния здоровья населения в связи с воздействием

загрязнённой окружающей среды наиболее детально изучены в Мурманской

области Северо-Западным научным центром гигиены и общественного

здоровья, в Архангельской области – Северной медицинской академией, в

республике Коми – Санкт-Петербургской педиатрической академией.

Практически нет сведений об экологически обусловленных заболеваниях в

Калининградской и Псковской областях и по большинству городов

Ленинградской области (Ревич Б.А., 2004).

БЮДЖЕТНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ...

Documents

Transcript of БЮДЖЕТНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ...