АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ БОРЬБЫ С...

Министерство внутренних дел Российской ФедерацииБарнаульский юридический институт

АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ БОРЬБЫ С ПРЕСТУПЛЕНИЯМИ

И ИНЫМИ ПРАВОНАРУШЕНИЯМИ

Материалы восемнадцатой международной научно-практической конференции

Часть 1

Барнаул 2020

ББК 67.401.213 А437

А437 Актуальные проблемы борьбы с преступлениями и иными правонарушениями : материалы восемнадцатой международной научно-практической конференции / под ред. Ю.В. Анохина. – Барнаул : Барнаульский юридический институт МВД России, 2020. – Ч. 1. – 222 с.

Редакционная коллегия:Анохин Ю.В., доктор юрид. наук, доцент (председатель);Богуцкий А.В., канд. ист. наук, доцент (заместитель председателя);Авдюшкин Е.Г. (ответственный за выпуск);Абызов К.Р., канд. юрид. наук, доцент;Бублик И.Г., канд. юрид. наук, доцент;Гришаков А.Г., канд. юрид. наук, доцент; Казаков А.А., канд. ист. наук, доцент;Кемпф В.А., канд. техн. наук, доцент;Кругликова О.В., канд. юрид. наук, доцент;Малетин С.В., канд. пед. наук;Морковин А.М., канд. пед. наук, доцент;Пашаева Э.Х., канд. юрид. наук;Семенов В.В., канд. техн. наук, доцент;Сорокина А.Г., канд. юрид. наук, доцент;Суверов Е.В., доктор ист. наук, профессор; Тяпкин М.О., доктор ист. наук, доцент;Федоров А.Ф., канд. пед. наук, доцент;Шатилов С.П., канд. юрид. наук, доцент;Шмидт А.А., канд. юрид. наук, доцент;Жолобова Ю.С. (ответственный секретарь).

В сборник включены тезисы докладов и выступлений участников международной науч-но-практической конференции «Актуальные проблемы борьбы с преступлениями и иными правонарушениями» (7-8 февраля 2020 г.).

В материалах конференции освещены проблемы совершенствования оперативно-разыск-ной деятельности, расследования преступлений, борьбы с административными правонару-шениями, уголовно-правовые и криминологические проблемы борьбы с преступлениями и правонарушениями, а также проблемы профессиональной подготовки сотрудников ОВД.

Сборник предназначен для сотрудников ОВД, преподавателей, научных сотрудников и адъюнктов образовательных организаций системы МВД России, а также ученых, занимаю-щихся исследованием проблем борьбы с преступностью.

ББК 67.401.213

© Барнаульский юридический институт МВД России, 2020

3

Проблемы совершенствования оперативно-разыскной деятельности

Пленарное заседание

Сегодня уже никто не скрывает того факта, что эффективность принятия управленческих ре-шений в сфере деятельности ОВД оставляет же-лать лучшего.

Многочисленные реформы, проводимые в си-стеме МВД в последние годы, ощутимых резуль-татов не дали. В 2020 г. вновь ожидается очеред-ная масштабная реформа российской полиции. Вместе с тем не только гражданам, но порой учё-ным и практикам непонятно, почему сокраща-ются, объединяются либо вовсе ликвидируются подразделения ОВД, неожиданно меняются при-оритеты в борьбе с преступностью, управленче-ские решения принимаются без учёта кримино-логической экспертизы. И таких «почему» можно назвать десятка полтора-два.

Криминологи давно получили для себя ответ на вопрос, почему полиция в борьбе с преступ-ностью не может воплотить в жизнь требования закона в полном объёме. Оказывается, это неиз-бежно по двум причинам. Во-первых, в реальной действительности полицейский сталкивается с таким количеством правонарушений, что реаги-ровать на каждое из них должным образом фи-зически не в состоянии. Поэтому полицейский выбирает, на какие из них он будет реагировать в первую очередь, на какие будет реагировать по мере возможности, а на какие и вовсе не бу-дет реагировать. Во-вторых, применение закона, особенно в неоднозначных ситуациях, требует от полицейского не только его понимания, но и лич-ной интерпретации применительно к конкретной ситуации. На практике это неизбежно приводит к субъективизму применения норм, притом что се-годня до 80% всех отказных материалов готовят участковые уполномоченные полиции, поэтому

количество регистрируемых правонарушений очень сильно зависит от того, как конкретный по-лицейский будет оценивать ситуацию и толковать закон.

Сегодня многие из существующих проблем ОВД обусловлены в т.ч. и низким качеством кри-минологического обеспечения своей деятельно-сти. Подтверждается это и результатами опросов сотрудников ОВД, проведённых А.В. Евсеевым, относительно эффективности взаимодействия субъектов криминологического обеспечения: 26% респондентов оценили её неудовлетворительно, 23% – скорее неудовлетворительно, чем удовлет-ворительно, 38% – скорее удовлетворительно, чем нет, и только 13% – удовлетворительно [1].

Эффективность организационно-управленче-ских решений и мер противодействия преступ-ности, осуществляемых ОВД, во многом зависят:

1) от достоверности и полноты информации обеспечения деятельности ОВД;

2) изучения и внедрения передового опыта полиции зарубежных стран;

3) использования ОВД современных компью-терных технологий;

4) особенностей комплексного анализа кри-минальной ситуации в регионе.

Поскольку о первой и четвёртой проблемах нам уже приходилось высказываться в ранее опу-бликованных работах, остановимся на возможно-стях использования органами внутренних дел пе-редового опыта полиции зарубежных стран и со-временных компьютерных технологий. Изучение отечественных и зарубежных публикаций по-следних лет свидетельствует о том, что сегодня деятельность, к примеру, европейской полиции основывается на следующих базовых принципах:

Р.М. Абызов, доктор юрид. наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации Барнаульский юридический институт МВД России

К ВОПРОСУ О СОВЕРШЕНСТВОВАНИИ КРИМИНОЛОГИЧЕСКОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ОВД

4

Актуальные проблемы борьбы с преступлениями и иными правонарушениями

1) создание организации с чёткими правила-ми и структурой управления;

2) законность и профилактика – главное в ра-боте полиции;

3) стратегия на минимальное применение силы;

4) повышение прозрачности и подотчетности полиции обществу;

5) обеспечение общественной безопасности и контроль над преступностью [2].

Исходя из указанных принципов, большин-ство европейских стран с конца прошлого века реформировало деятельность полиции, пересмо-трев концептуальные основы и стандарты управ-ления, усилив профессиональную подготовку полицейских, ускорив делопроизводство и обмен информацией, переориентировав на открытость для гражданского контроля. Всего этого реально не хватает российской полиции, хотя отмеченные положения декларируются в выступлениях руко-водства страны и МВД России. Сегодня крими-ногенные процессы, происходящие на постсовет-ском пространстве и мире в целом, захватывают всё большее социальное и территориальное про-странство, ускоряют криминальное перерожде-ние государственных институтов, интегрируют преступную субкультуру в социальную структуру общества [6, с. 4].

Эволюция глобальных, национальных и ре-гиональных угроз требует от правоохранитель-ных органов постоянного обновления стратегий, приоритетов и методов борьбы с преступностью. Совершенно очевидно, что ОВД нуждаются в замене модели управления, поскольку низкая эффективность правоохранительной деятельно-сти не позволяет успешно решать поставленные перед ними задачи. Соответственно, возникает потребность в новых современных подходах в противодействии преступности. Известно, что в полиции большинства стран существуют и дей-ствуют различные модели правоохранительной деятельности:

- традиционная полицейская деятельность, предполагающая в основном реагирование на ин-циденты и обращения граждан;

- полицейская деятельность, основанная на взаимодействии с населением;

- проблемно-ориентированная полицейская деятельность;

- полицейская деятельность на основе опе-ративных данных и достоверной информации (ПДОДИ) [7].

Полицейская деятельность на основе опера-тивных данных и достоверной информации – от-носительно новая, развивающаяся концепция,

предполагающая тесное сотрудничество анали-тиков (криминологов) с лицами, принимающими организационно-управленческие решения (ру-ководителями). Ключевым элементом в данной модели является систематический сбор и анализ данных, связанных с противодействием преступ-ности. Однако зададимся вопросом: «Почему за-частую так непрофессионально действуют наши сотрудники ОВД, и чем они отличаются от своих зарубежных коллег-полицейских?»

Здесь уместно будет напомнить о профессии штатного криминолога, которой сегодня в струк-туре МВД России точно нет. Зародилась она, как известно, в Великобритании, затем была заим-ствована полицией США, позже Канады. Сегодня штатные криминологи-аналитики за рубежом имеются практически во всех подразделениях по-лиции, которые изучают и анализируют преступ-ность и обусловливающий её причинный ком-плекс, личность преступника и личность жертв преступлений, всевозможные риски и опасности для граждан, связанные с преступностью, совре-менные методы прогнозирования и предупрежде-ния преступности [3].

Логично задаться вопросами: «Востребована ли эта профессия, к примеру, в России?», «Нужен ли криминолог-аналитик в наших правоохрани-тельных органах?». Именно эти вопросы об-суждались на одном из заседаний Московского клуба криминологов, где была основной тема доклада «Штатный криминолог: от науки к практике». Ответ очевиден: нужен, поскольку криминолог сегодня – это, прежде всего, экс-перт-аналитик, обладающий специальными на-учными познаниями, профессиональным опы-том в области анализа и прогноза преступности и, конечно же, современными компьютерными технологиями.

При современных темпах научно-техническо-го прогресса преступность постоянно эволюцио-нирует. Поэтому для её изучения и прогнозирова-ния нужны, прежде всего, грамотные работники с большим практическим опытом. К сожалению, современные российские криминологи, – это в большинстве своём учёные-теоретики. Практика противодействия преступности сегодня замет-но оторвана от научного обеспечения, и если не развивать криминологию, то она так и останется лишь научной дисциплиной.

Вместе с тем современный этап развития об-щества обусловил: а) масштабную криминализа-цию социально-экономической сферы; б) появле-ние неизвестных ранее преступлений и способов их совершения, что потребовало от сотрудников ОВД новых аналитических знаний и навыков и

5

Пленарноезаседание

профессиональное владение современными тех-нологиями.

Современные информационные технологии предлагают криминологу-аналитику богатейший инструментарий для оперативного получения не-обходимых сведений и скорости их обработки, повышения полноты, качества и достоверности этих данных, придания практической значимости криминологическим исследованиям.

В 2014 г. в США была издана книга «Будущие преступления» Марка Гудмана – ведущего анали-тика ФБР и профессора университета. Работа, из-данная более чем в 20 странах мира, повествует об инструментарии преступника будущего, т.е. о том, как криминал будет использовать информа-ционные технологии, достижения генной инже-нерии, робототехники для совершения корыст-ных и насильственных преступлений [5].

Сегодня под ударом киберпреступности ока-зались все: и корпорации, и бизнесмены, и даже отдельные граждане, из-за чего, естественно, воз-никают вопросы: «Каковы особенности будущей (уже сегодняшней!) преступности?», «Как от них защититься простому человеку?», «Что может сделать государство и общество в борьбе с кри-миналом, наркомафией и терроризмом?». Ответы на эти вопросы дают В. Овчинский и Е. Ларина в своей книге [5]. Приведём названия некоторых глав этого интереснейшего издания:

1) Картография высокотехнологичной пре-ступности;

2) Бандиты с гаджетами и война поколений;3) ОПГ в высокотехнологическом мире;4) Криминальный бизнес на незаконной ми-

грации;5) Технологии ИГИЛ – новые функции соци-

альных медиа;6) Цифровое подполье: криптовалюты и пре-

ступные финансы;7) Искусственный интеллект и преступные

биотехнологии;8) Робототехника на службе преступности.Сегодня уже идёт речь о создании на базе

современных технологий (ТИАД и ГИС) интел-лектуальной среды моделирования безопасного развития региона. Технологии интеллектуаль-ного анализа данных (ТИАД) позволяют пере-рабатывать первичную (сырую) информацию с целью получения новых продуктивных зна-ний и принимать на их основе решения в са-мых неожиданных ситуациях. Эти технологии, рассчитанные на пользователя с минимальной компьютерной подготовкой, хорошо зарекомен-довали себя в сферах борьбы с организованной преступностью, незаконным оборотом наркоти-

ческих средств, экономическими преступлени-ями.

Даже самые простейшие возможности тех-нологий интеллектуального анализа данных по-зволяют существенно повысить эффективность деятельности ОВД: во-первых, они повышают качество и скорость расследования крупных многоэпизодных дел с сотнями фигурантов и тысячами эпизодов; во-вторых, технологии не-заменимы в разведывательном анализе на этапе выдвижения версий и планирования оператив-но-следственных мероприятий; в-третьих, они зарекомендовали себя мощным профилактиче-ским средством при определении потенциальных объектов и субъектов криминальной активности. Геоинформационные технологии (ГИС) относят-ся к многофункциональным информационным системам, предназначенным для сбора обработ-ки, моделирования и анализа больших данных [4, с. 416]. Технологии представляют собой целый класс программных продуктов, способных об-рабатывать и анализировать данные простран-ственной локализации. На основе ГИС-системы разработан модуль Crime Analyst, позволяющий проводить сравнительный анализ происшествий, предоставлять различные способы анализа дан-ных о преступности, создавать аналитические карты по показателям преступности, устанавли-вать и отображать очаги преступности на карте, прогнозировать место и время совершения буду-щих преступлений.

Российские правоохранительные органы пока такой оперативностью не обладают, прогрессив-ными технологиями не владеют, поскольку не располагают в т.ч. необходимыми специалиста-ми. К сожалению, напрашивается вывод о том, что организация криминологического обеспече-ния деятельности ОВД сегодня не адекватна су-ществующим криминогенным угрозам личности, общественному порядку и общественной без-опасности, поскольку отсутствуют нормативная регламентация и методическое сопровождение деятельности субъектов криминологического обеспечения ОВД, информационные системы, позволяющие оперативно получать и использо-вать криминологическую информацию, система подготовки сотрудников информационно-ана-литических подразделений ОВД. Тем не менее сегодня возможно без существенных затрат оп-тимизировать систему криминологического обе-спечения ОВД, для чего необходимо, во-первых, определить и нормативно закрепить перечень субъектов криминологического обеспечения, их полномочия, механизм взаимодействия между ними и систему контроля, источники кримино-

6


логической информации, её объемы, носители, периодичность и своевременность поступления, оптимальную структуру, последовательность и содержание анализов криминальной обстановки и прогнозов её развития. Во-вторых, разработать информационные системы, позволяющие ОВД получать, перерабатывать, систематически по-полнять и использовать криминологическую ин-формацию на всех уровнях управления, осущест-влять прогнозирование возможного развития криминальной ситуации на территории обслужи-вания. В-третьих, осуществлять накопление кри-минологической информации не только в инфор-

мационных базах ОВД – УВД – ГУВД, но и по каждому административному участку территории обслуживания. В-четвёртых, разрабатывать алго-ритмы криминологического обеспечения ОВД по устранению криминогенных угроз личности, об-щественному порядку и общественной безопас-ности, по другим приоритетным направлениям деятельности ОВД на территории оперативного обслуживания. В-пятых, организовать на базе об-разовательных учреждений МВД подготовку спе-циалистов по криминологическому обеспечению ОВД и повышение квалификации сотрудников аналитических подразделений [1].

Литература1. Евсеев А.В. Организация криминологического обеспечения предупреждения преступлений тер-

риториальными органами МВД России на районном уровне: автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2016.

2. Ефремова О.С. Криминологическое обеспечение предупреждения преступлений в субъекте РФ: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Рязань, 2017.

3. Лесков Г., Илий С., Аванесян В., Бежан О. Зарубежный опыт использования штатных кримино-логов в деятельности полиции: научно-практическое пособие. М.: ВНИИ МВД России, 2011.

4. Овчинский В., Ларина Е. Искусственный интеллект. Большие данные и преступность. М., 2018. 5. Овчинский В., Ларина Е. Криминал будущего уже здесь. М., 2018. 180 с.6. Радовицкий К.А. Преступность в современной России: социологический анализ: автореф.

дис. … канд. социол. наук. М., 2004. 7. Руководство ОБСЕ по полицейской деятельности на основе оперативных данных и информации.

URL: https: //www.osce.org/ru/chairmanship/357211?down-load=true (дата обращения: 06.12.2019).

В.В. Бабурин, доктор юрид. наук, профессор Омская академия МВД России

ПОНЯТИЕ, ПРИЗНАКИ И ВИДЫ УГОЛОВНО-ПРАВОВОГО ДЕЯНИЯ

Традиционно центральным понятием в тео-рии российского уголовного права является поня-тие преступления. Наряду с понятием наказания оно представляет собой своеобразную визитную карточку уголовного права. Данное обстоятель-ство не случайно, поскольку именно с престу-плением связываются практически все основные вопросы уголовного права: содержание уголов-но-правового запрета, основания уголовной от-ветственности, уголовно-правовые последствия общественно опасного поведения и др.

Вместе с тем зарубежный законодательный и теоретический опыт и прогрессивное развитие теории российского уголовного права свидетель-ствуют о том, что в уголовном праве наряду с по-

нятием преступления [2] всегда присутствовало и присутствует более емкое понятие правонаруша-ющего поведения – понятие уголовно-правового деяния.

Так, в ст. 111-1 Уголовного кодекса Франции говорится о преступном деянии, разновидностью которого, в зависимости от тяжести, является преступление, проступок и нарушение [6, с. 68]. В Уголовном кодексе Германии в пункте 5 пара-графа 11 главы 2 дается понятие правонарушаю-щего поведения, под которым понимается «толь-ко такое деяние, которым осуществляется состав деяния, предусмотренный уголовным законом» [4, с. 31]. Также в параграфе 12 данной главы го-ворится о двух разновидностях противоправного

7


деяния, предусмотренных уголовным законом, – это преступления и проступки. Под уголовными преступлениями понимаются противоправные деяния, за совершение которых в качестве ми-нимального наказания предусмотрено наказание в виде лишения свободы срок от одного года и более. Под уголовными проступками понимают-ся противоправные деяния, за совершение кото-рых минимальным наказанием является лишение свободы на более короткий срок или денежный штраф [4, с. 32]. В уголовном законодательстве ряда других стран преступление также признает-ся только одним из видов уголовного правонару-шения [5, с. 14].

Следует отметить, что анализ российского уголовного законодательства позволяет гово-рить о фактическом наличии в уголовном праве более емкого понятия, чем преступление. Так, в Уголовном кодексе РФ 1996 г. специально вы-делены в самостоятельный раздел «иные меры уголовно-правового характера». Данные меры назначаются лицам, являющимися невменяемы-ми, и деяния, ими совершенные, не могут при-знаваться преступлениями. Таким образом, при-знавая необходимым существование иных мер уголовно-правового характера, нужно говорить и об основаниях применения таких мер – не о пре-ступлениях, а именно об общественно опасных деяниях невменяемых. Соответственно, в уголов-ном праве речь идет как минимум о двух видах уголовно-правовых деяний – преступлениях и иных общественно опасных деяниях. Вместе эти деяния следует именовать уголовно-правовыми деяниями [1, с. 7].

Говорить о наличии в уголовном праве наряду с преступлением и иными общественно опасны-ми деяниями других видов уголовно-правовых деяний также позволяет анализ предмета россий-ского уголовного права – тех общественных отно-шений, которые возникают в связи с совершением уголовно значимых деяний. К наиболее полному определению предмета уголовного права подхо-дят Р.А. Сабитов и Т.Р. Сабитов, которые пишут, что уголовно-правовому регулированию подле-жат общественные отношения пяти видов. Во-первых, это общественные отношения, которые возникают после издания его норм. Во-вторых, это общественные отношения, возникающие между государством и лицом, совершившим пре-ступление. В-третьих, это общественные отно-шения, которые возникают между государством и лицом, совершившим общественно опасное деяние в состоянии невменяемости, или несо-вершеннолетним лицом, не достигшим возрас-та уголовной ответственности и совершившим

общественно опасное деяние. В-четвертых, это общественные отношения, возникающие между государством и гражданином по поводу его обще-ственно полезного поведения в сфере правомер-ного причинения вреда. В-пятых, это отношения между государством и лицом, совершившим пре-ступление, по поводу его поведения после совер-шения преступления, связанного с отбыванием наказания [3, с. 11-12]. Исходя из данной харак-теристики предмета уголовно-правового регули-рования можно уточнить, что в уголовном праве кроме преступления существуют такие разновид-ности уголовно значимых деяний, как обществен-но опасное деяние невменяемого или лица, не до-стигшего возраста уголовной ответственности, а также деяние, связанное с правомерным причи-нением вреда.

Актуальной задачей для современного уго-ловного права является объединение данных раз-новидностей нарушающего уголовно-правовые нормы и соответствующего уголовно-правовым нормам поведения в единой теории уголовно-правового деяния.

Для реализации этой цели в уголовном праве необходимо выделять признаки единого понятия уголовно значимого деяния – «уголовно-правовое деяние». Определение признаков такого единого деяния позволяет преодолеть неправильное по-нимание сущности правомерности общественно полезного поведения, определяемого в настоящее время через обстоятельства, исключающие пре-ступность деяния. Приравнивание понятия пре-ступления к понятию правомерного причинения вреда, которое, кстати, в уголовном праве так и не имеет до настоящего времени точного назва-ния, позволяет провести следующую аналогию. Поскольку главным признаком преступления является общественная опасность, наряду с про-тивоправностью, виновностью и наказуемостью, также и для правомерного причинения вреда его главным признаком должна быть общественная полезность, также наряду с другими признаками, такими как праворазрешенность, правоубежден-ность и ненаказуемость.

Предусмотренные в уголовном законе и в целом в теории уголовного права признаки об-стоятельств, исключающих преступность деяния, в настоящее время не могут раскрыть в полной мере содержание правомерности разрешенного уголовным законом правомерного причинения вреда, поскольку содержат в себе характеристику только объективных признаков правомерного по-ведения. С учетом подхода к определению право-мерности причинения вреда не через признаки, характеризующие поведение, а через обстоятель-

8


ства, исключающие преступность деяния, кото-рые в целом могут носить только объективный характер, характеристика субъективных призна-ков правомерного причинения вреда в уголовном законе отсутствует, а теория уголовного права на-ходится в первоначальной стадии разработки.

Правомерное причинение вреда как разно-видность уголовно-правового деяния наряду с преступлением имеет такие же признаки уголов-но значимого поведения, только с общественно полезной или нейтральной направленностью. Главным объединяющим признаком у них явля-ется наличие значимости для уголовного пра-ва. Изначально такая значимость преступления подразумевается, поскольку это связывается с причинением вреда. Однако внешние признаки вреда присутствуют и при исключительно право-мерном поведении. Например, при необходимой обороне – наличие трупа человека. Только после проведения расследования и установления судом

всех обстоятельств содеянного возможно точное определение того, что это – преступление или правомерное поведение с первоначальными при-знаками преступления. Объединяющим для них является первоначальное наличие признаков вре-да, поскольку вред это в прямом его понимании или не вред, можно будет узнать только после су-дебного решения. Наличие же трупа может сви-детельствовать как о преступлении, так и право-мерном поведении.

Таким образом, в уголовном праве одним из центральных понятий должно стать понятие уголовно-правового деяния с его признаками: уголовной значимости (общественная опас-ность или полезность); предусмотренности уго-ловным законом (противоправность или право-разрешенность); осознанности (виновность или правоубежденность) и наличия уголовно-право-вого реагирования (наказуемость или ненаказу-емость).

Литература1. Бабурин В.В. Система современного уголовного права: монография. Омск: Омская академия

МВД России, 2015. 140 с.2. Лагуткина Н.Б. Понятие преступления в уголовном праве России и зарубежных государств //

Научные итоги 2015 года: достижения, проекты, гипотезы. 2015. № 5. С. 215-221.3. Уголовное право России. Общая часть: учебник / под ред. Р.Д. Шарапова. Тюмень: Тюменский

институт повышения квалификации сотрудников МВД России, 2013. 583 с. 4. Уголовное уложение (Уголовный кодекс) Федеративной Республики Германия: текст и научно-

практический комментарий. М.: Проспект, 2010. 280 с. 5. Уголовный кодекс Испании / под ред., предисл. д-ра юрид. наук, проф. Н.Ф. Кузнецовой и д-ра

юрид. наук., проф. Ф.М. Решетникова. М.: Изд-во «ЗЕРЦАЛО», 1998. 218 с. 6. Уголовный кодекс Франции / науч. ред. канд. юрид. наук, доц. Н.Е. Крыловой, пер с франц.

Н.Е. Крыловой. СПб.: Изд-во «Юридический центр Пресс», 2002. 650 с.

С.А. Елисеев, доктор юрид. наук, профессорТомский государственный университет

О СОВЕРШЕНСТВОВАНИИ ОСОБЕННОЙ ЧАСТИ УГОЛОВНОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

С момента принятия УК РФ 1996 г. прошло более 20 лет. Годы показали, что УК РФ пред-ставляет собой достаточно эффективное средство уголовно-правовой охраны прав и свобод челове-ка и гражданина, собственности, общественного порядка и общественной безопасности, окру-жающей среды, конституционного строя РФ от преступных посягательств. В то же время анализ

ряда положений УК РФ, практика его применения позволяют наметить ряд направлений совершен-ствования Особенной части кодекса.

1. Оптимизация объема криминализации общественно опасных деяний. Во-первых, необ-ходимо устранить криминализационную перена-сыщенность Особенной части УК. Давно извест-но, что уголовно-правовые запреты, не имеющие

9


достаточной социальной и криминологической обусловленности, не повышают, а, напротив, су-щественно снижают эффект охранительной и предупредительной функций уголовного закона. Представляется, что из Особенной части УК сле-дует исключить уголовно-правовые нормы, пред-усматривающие ответственность за частные слу-чаи мошенничества (ч. 5-7 ст. 159, ст. 1591, 1592, 1593, 1595 УК), вандализм (ст. 214 УК). Вводя в УК состав вандализма, законодатель, по всей ви-димости, принимал во внимание обстоятельства нравственного, а не криминологического, техни-ко-юридического характера. Неслучайно опре-деление этого преступления не получило в УК четкого и ясного определения (вандализм – это осквернение…, порча…). Состав вандализма от-носится к числу формальных, поскольку законо-датель посчитал, что вандализм образуют любые по своим размерам осквернения зданий или иных сооружений, порча имущества на общественном транспорте, в иных общественных местах. Это, казалось бы, должно обуславливать строгую санкцию за его совершение. Однако наказание в виде лишения свободы до трех лет предусмо-трено только за квалифицированный вандализм; за «простой» вандализм установлены такие на-казания: штраф, обязательные, исправительные работы, арест до 3 месяцев. Между тем санкция за «простое» уничтожение или повреждение объ-ектов культурного наследия (что, строго говоря, представляет собой вандализм в собственном смысле слова) включает лишение свободы до 3 лет (ч. 1 ст. 243 УК). Выделение вандализма как самостоятельного преступления усложнило при-менение уголовно-правовых норм (в частности, закон не дает прямого ответа на вопрос, как ква-лифицировать содеянное в случае повреждения из хулиганских побуждений личного имущества в общественном транспорте, в иных обществен-ных местах, при «порче» объектов, взятых под охрану государства, находившихся в обществен-ных местах. Можно было бы привести и другие доводы, вызывающие сомнение в целесообразно-сти выделения в УК состава вандализма. Однако и изложенное, как представляется, убеждает в необходимости декриминализации такого пре-ступления.

Во-вторых, надо ликвидировать недостаточ-ность криминализации ряда общественно опас-ных деяний. В частности, требуют пересмотра решения по декриминализации «простого» хули-ганства (ст. 213 УК), оскорбления, по ограниче-нию объема криминализации побоев (ст. 116 УК), частичной невыплаты заработной платы, пенсий, стипендий, пособий и иных выплат (ст. 142.1

УК), незаконных поиска и (или) изъятия архео-логических предметов из мест залегания (ст. 2432 УК). Криминологическая ситуация ставит вопрос о криминализации публичного совершения нена-сильственных действий сексуального характера. Сложилась парадоксальная ситуация – первичное (половое сношение, иные действия сексуального характера, совершенные публично) с позиции УК РФ менее опасно для общества, чем вторичное (распространение, публичная демонстрация, ре-кламирование материалов или предметов, содер-жащих изображение или описание лица, совер-шающего или имитирующего половое сношение или иные действия сексуального характера).

2. Снижение «интенсивности» криминали-зации общественно опасных деяний. Нельзя не увидеть, что некоторые преступления выделены в УК не столько с учетом криминологических, социально-психологических, юридических осно-ваний криминализации, сколько с учетом истори-ческих традиций, субъективных представлений законодателя об общественной опасности тех или иных форм антисоциального поведения. Так, лишь исторической традицией можно объяснить выделение таких форм ненасильственного завла-дения чужим имуществом, как кража и грабеж. Субъективизмом объясняется законодательная оценка развратных действий, совершенных в от-ношении лица, не достигшего двенадцатилетне-го возраста, как изнасилования, насильственных действий сексуального характера, выделение в ст. 158 УК двух подвидов квалифицирующего признака кражи «незаконное проникновение».

3. Содержательное, композиционное, ло-гическое, стилистическое уточнение текста Особенной части УК. Так, смысл уголовно-пра-вовых запретов, правила логики, русского языка требуют внесения технико-юридических измене-ний в статьи 110.1, 116, 117, 124,1512, 245, 258, 2671 УК. Из текста Особенной части надо исклю-чить «назывные диспозиции»; ее терминология должна быть четкой, единообразной, исключаю-щей разночтения. В Особенной части необходи-мо уменьшить число статей с бланкетной диспо-зицией. Формулируя уголовно-правовые запреты, законодатель не должен забывать, что наиболь-шими достоинствами обладает абстрактно-казу-истический прием изложения текста диспозиции статьи уголовного закона.

Основным методом имплементации норм международного права в УК РФ должен быть ме-тод трансформации норм, а не инкорпорации (ре-цепции). Примером неудачной «конвенционной» нормы можно считать законоположение, предус-мотренное ч. 5 ст. 291.1 УК.

10


Следует изменить и ценностный алгоритм по-строения системы Особенной части. При построе-нии Особенной части УК надо исходить не столько из идеологических оценок, сколько из социально-нравственной значимости объектов уголовно-пра-вовой охраны. Необходимо унифицировать поря-док дифференциации нормативного материала по

разделам и главам УК. Компоновка глав Особенной части УК неудачна с логико-предметной стороны. Одни главы (к примеру, 16, 18, 24, 29) открывают-ся описанием тяжких преступлений, другие (21, 22) – деяний, имеющих меньшую, чем иные пре-ступления той или иной классификационной груп-пы, степень общественной опасности.

Конструкция состава преступления выступа-ет юридической оболочкой, позволяющей отраз-ить конкретное преступление в нормах уголов-ного закона. Соответственно, законодательные органы, принимая решение о криминализации того или иного деяния, не только утвердительно отвечают на вопрос о том, что это преступление, но и создают ту форму, в которой оно будет суще-ствовать в нормативном правовом акте.

Вопросы конструирования составов престу-плений в период постоянного реформирования уголовного законодательства приобретают осо-бую актуальность и значимость, поскольку нали-чие и руководство единой теорией способствует созданию стройного, выверенного акта.

Вместе с тем анализ действующего Уголовного кодекса РФ (далее – УК РФ) свидетельствует об отсутствии четких правил конструирования со-ставов преступлений, вследствие чего зачастую нормы противоречат друг другу, отличаются сложностью своего толкования.

В науке уголовного права вопросам констру-ирования также не уделяется должного внима-ния, а большинство исследований, относящих-ся к теории состава преступления, проведены в досоветский и советский периоды (это работы А.Н. Трайнина, В.Н. Кудрявцева, Н.С. Таганцева и других ученых). Современные достижения на-учной мысли направлены на решение проблем Особенной части УК РФ, что в принципе объяс-нимо необходимостью содействовать в решении практических вопросов квалификации конкрет-ных составов преступлений.

Однако, по нашему мнению, прежде чем кри-тиковать законодателя, предлагать какое-либо «новое» учение, необходимо оценить состояние действующего уголовного закона путем анализа тех тенденций конструирования, которые имеют место с выявлением законодательных просчетов.

Процесс конструирования состава преступле-ния предполагает определение круга тех обще-ственных отношений, которые подвергаются воз-действию в результате совершения данного дея-ния, т.е. объекта преступления.

От того, насколько точно установлен объект преступления, зависит обоснованность располо-жения состава преступления в нормах Особенной части УК РФ.

Отличительной особенностью российского законодательства является то, что в названиях разделов и глав УК РФ всегда отражается охраня-емая ценность.

В целом позитивно оценивая отражение охра-няемого общественного отношения в уголовном законе, обращает на себя внимание, что отдельные отношения, актуальность защиты которых возник-ла в последние годы, не выделяются в отдельную главу УК РФ, а регулируются в рамках уже суще-ствующих отношений. В результате этого опреде-ленные отношения оказываются урегулированны-ми лишь фрагментарно, что, безусловно, сказыва-ется на качестве уголовно-правовой охраны.

Например, такая ситуация имеет место с ре-гулированием в рамках закона общественных от-ношений в таких сферах, как миграционная дея-тельность, религия и т.д.

О.В Ермакова, канд. юрид. наук, доцентБарнаульский юридический институт МВД России

СОВРЕМЕННЫЕ ТЕНДЕНЦИИ КОНСТРУИРОВАНИЯ СОСТАВОВ ПРЕСТУПЛЕНИЙ В УГОЛОВНОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

11


Общественно опасное деяние, составляющее основу объективной стороны, в российском зако-не не конкретизируется по форме своего выраже-ния (действие или бездействие). Вывод о возмож-ных проявлениях деяние чаще всего правоприме-нитель делает в результате толкования закона.

Указанная ситуация создает сложности в уяс-нении формы поведения. Например, неисполне-ние обязанностей по воспитанию несовершенно-летнего, с одной стороны, предполагает как ак-тивную, так и пассивную форму, однако описание способа данного деяния посредством термина «жестокое обращение» вызывает дискуссии от-носительно бездействия.

Включение в конструкцию состава престу-пления преступных последствий зависит от той ее разновидности, которую избрал законодатель в качестве момента окончания преступления.

Однако на сегодняшний день следует конста-тировать отсутствие четкой классификации со-ставов преступлений по моменту окончания, а также правил отражения той или иной конструк-ции в нормах уголовного закона.

Одни исследователи в рамках данной класси-фикации выделяют формальные и материальные составы, понимая под первыми составы, в объек-тивную сторону которых законодателем не вклю-чены общественно опасные последствия, а под вторыми – составы, содержащие в себе такие по-следствия [3, с. 164]. При этом любые иные раз-новидности составов по конструкции рассматри-ваются как варианты формальных или материаль-ных составов (например, усеченные составы как вариант формального состава). Другие ученые добавляют к этим двум видам составов одну или несколько дополнительных классификационных групп, в частности усеченные составы, составы опасности [2, с. 270-271].

При этом содержание каждой разновидности составов также не находит однозначного понима-ния. Например, анализируя состав угрозы убий-ством или причинением тяжкого вреда здоровью, Н.В. Стерехов отмечает: «в составе угрозы, как и в иных формальных составах, вредное послед-ствие органично входит в само угрожающее дей-ствие» [4, с. 143].

Позволим себе не согласиться с обязательным включением в конструкцию формального соста-ва преступления вредного последствия [1, с. 47], поскольку в нормах уголовного закона имеются формальные составы, преступные последствия в которых выражаются не в реальном причинении вреда, а лишь в опасности нарушения. Например, состав оставления в опасности (ст. 125 УК РФ) не

требует обязательного включения в конструкцию преступного вреда.

Таким образом, отсутствие четкой классифи-кации приводит к проблемам толкования уголов-ного закона, а также к ошибкам в определении момента окончания преступления.

В российском законе распространенность конструкций материальных составов составля-ет около 37%, при этом зачастую законодатель не просто включает преступные последствия в состав преступления, а выражает их при помо-щи оценочных признаков (существенное нару-шение, крупный ущерб, значительный ущерб и т.д.).

Подобная тенденция конструирования пред-ставляется не совсем верной, поскольку оценоч-ные понятия всегда сопряжены с трудностями толкования и, как следствие, проблемами квали-фикации преступлений.

Кроме того, в действующем законодательстве большинство деяний выражено в диспозиции ста-тьи посредством отглагольных существительных (причинение, склонение, вовлечение и т.д.), кото-рые в русском языке обозначают не только про-цесс, но и результат. Соответственно, возникают сложности с уяснением того значения, которое вкладывает в деяние законодатель. Полагаем, не-обходимо отказаться от использования отглаголь-ных существительных, что позволит единообраз-но толковать нормы закона.

В последние годы достаточно распростране-но включение в состав преступления признаков специального субъекта преступления. В этой ча-сти необходимо отметить, что данное положение оправдано только в тех случаях, когда указанные признаки не только отражают сущность деяния, но и его общественную опасность. При этом ограничение признаков субъекта какими-либо конкретными разновидностями всегда ограни-чивает действие уголовно-правовой нормы, по-этому целесообразность такого решения должна быть обоснованной.

И наконец, обязательным элементом состава выступает субъективная сторона преступления, поэтому конструируя состав преступления, сле-дует определить форму вины, с которой возмож-но совершение данного деяния.

При этом в нормах закона указание на фор-му вины почти всегда отсутствует, а данный вы-вод следует из толкования совершенного деяния. Данное положение создает сложности в толкова-нии закона. Наиболее показательным примером выступает состав доведения до самоубийства, возможная форма вины в котором не находит

12


однозначного понимания уже несколько десяти-летий.

Достаточно перспективной следует признать практику тех уголовных законов, в которых чет-ко закрепляется используемый понятийный ап-парат. Например, в УК штата Техас определения содержатся как в Общей части (ст. 1.07, 3.01, 7.21 и т.д.), так и в каждой главе, посвященной кон-кретной группе преступлений. Например, доста-точно сложные для толкования компьютерные преступления (глава 33) начинаются со ст. 33.01 «Определения», где закрепляются такие понятия,

как доступ, компьютерная сеть, компьютерная программа и т.д.

В российском законе такие разъяснения в большинстве случаев отсутствуют, а толкование осуществляется Пленумом Верховного Суда РФ и оформляется в виде постановлений. Однако по своей природе такие документы являются лишь рекомендацией и имеют необязательный характер, следовательно, наличие четких де-финиций в рамках самого УК РФ позволило бы решить многие вопросы квалификации и толко-вания.

Литература1. Ермакова О.В. Законодательные конструкции составов преступлений и их влияние на определе-

ние момента окончания преступления. Барнаул: БЮИ МВД России, 2017. 134 с.2. Курс советского уголовного права. Часть Общая / отв. ред. Н.А. Беляев, М.Д. Шаргородский. Л.,

1968. Т. 1. 462 с. 3. Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть: курс лекций. М.: НОРМА, 1996. 285 с.4. Стерехов Н.В. Ответственность за угрозу по советскому уголовному праву (вопросы теории и

практики): дис. ... канд. юрид. наук. Свердловск: Свердловский юрид. ин-т, 1972.

Л.М. Прозументов, доктор юрид. наук, профессор, заслуженный юрист Российской ФедерацииНациональный исследовательский Томский государственный университет

ОБ ОСНОВАНИЯХ ПРИМЕНЕНИЯ СПЕЦИАЛЬНЫХ ВИДОВ ОСВОБОЖДЕНИЯ ОТ НАКАЗАНИЯ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ

Одной из особенностей правового регулиро-вания в отношении несовершеннолетних, совер-шивших преступления, является предусмотрен-ная в действующем уголовном законодательстве России возможность применения специальных видов освобождения от уголовного наказания, в частности, с применением принудительных мер воспитательного воздействия. Эти меры содер-жатся в главе четырнадцатой УК РФ и применя-ются исключительно к лицам, не достигшим со-вершеннолетия.

Действующий УК РФ предусматривает два вида принудительных мер воспитательного воз-действия (далее – ПМВВ): применяемые при освобождении от уголовной ответственности и наказания и применяемые только при освобож-дении от уголовного наказания. Условиями при-менения ПМВВ являются: несовершеннолетний возраст лица, категория совершенных им пре-ступлений. Освобождение от наказания с при-менением ПМВВ, предусмотренных ч. 1 ст. 92

УК РФ, возможно при совершении несовершен-нолетним преступления небольшой или средней тяжести, а применение ПМВВ, предусмотрен-ных ч. 2 ст. 92 УК РФ, – при совершении тяжких преступлений. Отметим, что относительно ус-ловий применения специальных видов освобож-дения несовершеннолетних, совершивших пре-ступления небольшой, средней тяжести, тяжких преступлений, дискуссий среди исследователей нет, но относительно оснований такого приме-нения взгляды исследователей существенно от-личаются.

Так, есть исследователи, которые полагают, что названные нами условия необходимо рас-сматривать в качестве и оснований применения ПМВВ. При этом указанные условия рассматри-ваются ими как единое совокупное основание для применения специфического вида государствен-ного воздействия [6, с. 22, 37, 43]. С такой пози-цией трудно согласиться, поскольку объединение несовершеннолетнего возраста с совершенным

13


преступлением определенной степени тяжести никак не связано с возможностью достижения це-лей, стоящих перед ПМВВ, как уголовно-право-вым институтом. Кроме того, само совершение преступления небольшой или средней тяжести не влечет за собой обязательного освобождения от уголовного наказания, поскольку законодатель предусмотрел широкий набор уголовно-право-вых мер воздействия, которые не связаны с лише-нием свободы.

Несовершеннолетние лица, совершенные ими преступления небольшой или средней тяжести могут рассматриваться лишь в качестве внешних критериев, которые могут свидетельствовать об определенных качествах, позволяющих виновно-му лицу исправиться без применения наказания. Следовательно, под основанием применения спе-циальных видов освобождения несовершенно-летних от уголовного наказания в соответствии с ч. 1 и 2 ст. 92 УК РФ следует понимать личность несовершеннолетнего преступника. Именно ха-рактеристики личности виновного лица дают ос-нование суду полагать, что избираемые ПМВВ будут эффективны для исправления несовершен-нолетнего, которое в данном случае может быть реализовано без применения уголовного наказа-ния.

Возможность исправления несовершенно-летнего без применения реального отбывания наказания имеет решающее значение при избра-нии лицу конкретного вида уголовно-правовых мер, поскольку судом оценивается именно веро-ятность достижения целей уголовно-правового воздействия с применением мер психолого-пе-дагогического воздействия. В этой связи можно утверждать, что основанием применения ПМВВ является личность несовершеннолетнего пре-ступника.

Изложенное выше не позволяет нам при-нять позицию С.Г. Келиной, понимающей под основанием освобождения от наказания с при-менением ПМВВ, кроме небольшой степени общественной опасности самого несовершен-нолетнего, еще и совершение им преступления,

не представляющего большую общественную опасность [6, с. 119]. Небольшая степень обще-ственной опасности как деяния, так и лица, его совершившего, могут рассматриваться в каче-стве совокупного выражения тех черт личности несовершеннолетнего, которые свидетельству-ют о его возможности исправиться без приме-нения наказания.

Сложность установления основания для применения специальных видов освобождения от уголовного наказания несовершеннолетних нередко связана с необходимостью изучения в ходе судебного заседания личности несовер-шеннолетнего преступника. Исходя из этого, некоторые исследователи предлагают выделить одно совокупное условие применения ПМВВ, которое, по их мнению, должно учитывать уро-вень общественной опасности совершенного преступления и особенности личности, кото-рые указывают на возможность ее исправления без реального уголовного наказания [2, с. 118; 4, с. 16; 7, с. 19-20]. Не оспаривая положения, что совершенное деяние в определенной степе-ни свидетельствует о качествах личности, пола-гаем, что такое упрощение не позволит в пол-ной мере оценить основание применения спе-циальных видов освобождения от уголовного наказания несовершеннолетних. Следует иметь в виду, что, по мнению многих исследователей, именно личность несовершеннолетнего рассма-тривается в качестве важного критерия прогно-зирования индивидуального преступного пове-дения.

Таким образом, основанием применения ПМВВ является установленная органами право-применения характеристика личности несовер-шеннолетнего лица, обусловливающая возмож-ность исправления его с помощью применения указанных мер.

Условиями применения данных мер следует считать несовершеннолетний возраст лица, со-вершившего преступление, и совершение несо-вершеннолетним преступления определенной степени тяжести.

Литература1. Боровиков С.А. Правовое обеспечение назначения и исполнения принудительных мер воспита-

тельного воздействия // Российский юридический журнал. 2010. № 1. С. 116-119. 2. Бурлаков В.Н. Криминогенная личность и индивидуальное предупреждение преступлений: про-

блемы моделирования: монография. СПб.: Санкт-Петербургская академия МВД России, 1998. 235 с. 3. Волков К.А. Специальный вид освобождения от уголовной ответственности несовершеннолет-

них: вопросы теории и судебной практики // Российский следователь. 2015. № 9. С. 15-17. 4. Гречишкин Ю.Н. Девиантность как предпосылка преступного поведения несовершеннолетних и

ее предупрежедение: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Красноярск, 2004. 25 с.

14


5. Иванов П.В. Принудительные меры воспитательного воздействия в уголовном праве: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Ростов-на-Дону, 2003. 24 с.

6. Келина С.Г. Теоретические вопросы освобождения от уголовной ответственности. М.: Наука, 1974. 232 с.

7. Петровский А.В. Криминологическое прогнозирование преступного поведения молодежи: мо-нография / науч. ред. д-р юрид. наук, профессор С.Ф. Милюков. СПб.: Изд-во «Юридический центр Пресс», 2005. 220 с.

15


Секция «Проблемы совершенствования оперативно-разыскной деятельности»

В настоящее время в связи с увеличением ав-тотранспорта в Российской Федерации возрастает и количество преступлений, напрямую с ним свя-занных. Большую часть данных противоправных посягательств составляют преступления против собственности, среди которых лидирующее ме-сто занимают мошенничества в сфере автостра-хования (ОСАГО).

В современной России мошенничество в сфере автострахования является одной из самых острых проблем. Динамика совершения престу-плений такого рода и общая тенденция кримина-лизации этой отрасли приводят к большим фи-нансовым потерям и, как следствие, к серьезному снижению темпов развития рынка автострахова-ния [1].

Мошеннические действия, направленные на обман страховой компании и получение денеж-ных выплат, являются одной из самых серьез-ных проблем страховых организаций. Страховой рынок достаточно быстро реагирует на измене-ния в спросе страховых услуг, а также измене-ния в законодательстве. Так, вступление в силу Федерального закона «Об обязательном страхо-вании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» [2] обусловило резкое увеличение числа страховщиков, а как следствие, увеличение страховых компаний.

Развитие национальной системы автостра-хования характеризуется довольно высокой ди-

намикой. Увеличение деятельности страховых компаний создало благоприятные условия для со-вершения преступлений в данной сфере. На про-тяжении последних лет в сфере автострахования складывается неблагоприятная криминогенная обстановка. Преобладают негативные тенденции к устойчивому росту совершенных преступле-ний, что приводит к значительному увеличению причиненного материального ущерба страховщи-кам.

Как известно, эффективность борьбы с дан-ным видом преступлений напрямую зависит от того, насколько четко изучена их оперативно-ра-зыскная характеристика.

Необходимо отметить, что структура опера-тивно-разыскной характеристики преступлений, совершаемых в сфере автострахования, имеет свою специфику.

Одним из основных элементов оперативно-разыскной характеристики рассматриваемого вида преступлений является личность преступ-ников. Преобладающим большинством преступ-ников, совершающих преступления данной кате-гории, являются мужчины. Следующим важным признаком, характеризующим личность преступ-ников, является возраст, который обусловлен социальными процессами. Среди лиц, соверша-ющих преступления в сфере автострахования, большинство составляют лица зрелого возраста, а именно старше 30 лет. Это можно объяснить

И.В. АщеуловБарнаульский юридический институт МВД России

НЕКОТОРЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ ХАРАКТЕРИСТИКИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, СОВЕРШЕННЫХ В СФЕРЕ АВТОСТРАХОВАНИЯ

16


тем, что именно в этом возрасте у лиц, соверша-ющих преступления, наиболее четко сформиро-ваны социально значимые качества, приобретен достаточный жизненный и профессиональный опыт.

Кроме того, для преступников, действующих в сфере автострахования, характерен довольно высокий уровень образования. В этой сфере су-ществует прямая зависимость между сложностью способа совершенного преступления, степенью его замаскированности и уровнем образования преступников.

В качестве следующего элемента оператив-но-разыскной характеристики мошенничеств, со-вершенных в сфере автострахования, необходимо рассмотреть способ совершения преступлений.

По статистике Российского союза автостра-ховщиков (далее – РСА), наиболее распростра-ненными являются следующие виды автострахо-вых мошенничеств:

- около 40% составляют оформления полисов ОСАГО после наступления страховых событий;

- порядка 30% приходится на инсценировки дорожно-транспортного происшествия (далее – ДТП);

- около 15% составляют намеренные искаже-ния обстоятельств ДТП (сокрытие фактов нахож-дения водителей в состоянии опьянения и т.д.) [3].

Основные схемы обмана, используемые в сфере автострахования, можно разделить на три основные группы:

1. С участием сотрудников страховых компа-ний.

2. Мошенничества, совершаемые страховате-лями.

3. Мошенничества, совершаемые с участием третьих лиц.

Рассмотрим их более подробно. Необходимо отметить, что на российском

рынке автострахования в сфере ОСАГО значи-тельную долю афер совершают сами сотрудни-ки страховых компаний. Зачастую формируются преступные структуры, главное звено которых составляют недобросовестные страховщики, же-лающие заработать, используя свое должностное

положение. При этом применяются следующие преступные схемы:

- оформление страховых полисов задним чис-лом, когда полисы ОСАГО выдаются на автомо-били, уже попавшие в ДТП;

- увеличение ущерба с целью завышения сум-мы выплат. Данный вид преступления основан на «договоренностях» страховщиков с владельцами машин о «разделе» средств страховки;

- обман со стоимостью деталей и запасных ча-стей к автомобилям, когда в направлениях на осу-ществление ремонта фиксируются завышенные цены запчастей, подлежащих замене. В результа-те страховые компании оплачивают сумму, значи-тельно превышающую фактическую стоимость ремонта, а разницу присваивают мошенники;

- укрытие работниками страховых компаний важных обстоятельств ДТП, например фактов ал-когольного опьянения водителей;

- продажа поддельных полисов, пустых блан-ков ОСАГО и др.

Рассматривая мошенничества, совершаемые страхователями, можно выделить следующие способы обмана страховщиков:

- путем дачи взяток экспертам, чтобы оценить причиненный автомобилям ущерб. Цель – завы-сить сумму ущерба и компенсационных выплат;

- инсценировка дорожно-транспортного про-исшествия.

В свою очередь, для совершения мошенни-чества с участием третьих лиц характерно при-сутствие посторонних граждан, не получающих прямой выгоды от совершенного мошенничества. Они являются соучастниками в следующих ситу-ациях:

- инсценировка ДТП. «Подставные» аварии зачастую организуются в сговоре с сотрудника-ми ГИБДД. Сотрудники ГИБДД предоставляют в страховые организации фальшивые протоколы с мест аварий;

- фальсификация обстоятельств аварии, ре-зультатов экспертиз (технических, медицинских и т.д.). В этих аферах принимают участие оцен-щики, эксперты, соучастники и свидетели ДТП и прочие лица.

Литература1. Еремин С.Г. Законодательство в области обязательного страхования: История и современность /

под ред. С.Е. Прокофьева, О.В. Паниной, С.Г. Еремина. М., 2014.2. Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств

[Электронный ресурс]: федеральный закон от 25.04.2002 № 40-ФЗ. Доступ из справ.-правовой систе-мы «КонсультантПлюс».

3. Распространенные схемы мошенничества с ОСАГО // Интернет-сайт «Страховой портал». URL: https://insur-portal.ru/osago/shemy-moshennichestva/ (дата обращения: 06.11.2019).

17


Системный подход к исследованию оператив-но-разыскной ситуации (далее – ОРС) [1, с. 78-83] неизбежно включает в сферу исследования саму личность как субъекта деятельности и пре-жде всего ее мотивационные аспекты. В свою очередь, это обосновывает включение в структу-ру ОРС психологического компонента, состояще-го из следующих групп элементов:

1) характеризующих смысловое восприятие, оценку и цель ситуации;

2) отражающих проявления психологических свойств личности субъектов ситуации – опера-тивных и негласных сотрудников;

3) отражающих проявление психологических качеств проверяемых (разрабатываемых);

4) характеризующих отношения между участ-никами ситуации.

Известно, что в структуру любой деятельно-сти включается цель, условия, в которых она за-дана, способы и средства ее достижения, мотив, ради которого человек стремится к достижению определенной цели, и, наконец, результат дея-тельности. Личность человека характеризуется прежде всего теми основными целями, которые составляют смысл жизни человека и являются движущими силами его деятельности, поведения [4, с. 38]. Исходя из этого, целеполагание есть неотъемлемая функция субъекта оперативно-ра-зыскной ситуации.

Цель как одна из содержательных характе-ристик ОРС является базисным элементом в си-стеме элементов психологического характера. Намерения и цели являются факторами, которые определяют развитие ситуации и содержание де-ятельности. Цели могут быть долгосрочными и краткосрочными. Первые соответствуют прежде всего ситуациям, возникающим на организацион-но-управленческом уровне оперативно-разыск-ной деятельности (далее – ОРД). Их достижение требует времени. Воздействие ситуаций, характе-ризующихся долгосрочными целями, на содержа-ние деятельности конкретного оперативного со-трудника можно рассматривать в самом широком и общем смысле. В то же время краткосрочные

цели, как правило, связаны с ситуациями, воздей-ствующими на оперативного сотрудника с боль-шей силой и напрямую определяющими содержа-ние его действий. Такие ситуации складываются в процессе непосредственной деятельности по предупреждению и раскрытию преступлений.

Цель как элемент ситуации является системо-образующим фактором, приводящим к объедине-нию личности, условий и обстоятельств внешне-го мира в целостную, системно организованную оперативно-разыскную ситуацию.

Возможность определения конкретной задачи субъектом ситуации обусловлена ее информаци-онной природой. В результате анализа и оценки совокупности факторов, формирующих ситу-ацию, а точнее информации о них, ее субъект, исходя из свойств личности и своих профессио-нальных качеств, определяет их смысл, значение и ценность. Именно с ними он связывает даль-нейшие свои действия, исходя из преследуемых целей и решения поставленных задач. Субъект ситуации и ее информационная основа неразрыв-но связаны. Выдающийся математик и мыслитель Н.Н. Моисеев отмечает: «Информация сама по себе ничего не стоит и ничего не дает. Мне кажет-ся, бессмысленно говорить о ценности информа-ции как о некоторой абсолютной характеристике. Информация нужна субъекту (организму) для воз-можности выбора способа действий при стремле-нии к достижению некоторой цели» [3, с. 51].

Из этого следует, что информационному со-держанию (смыслу) одной и той же ситуации раз-ными категориями людей придается разное зна-чение в зависимости от профессиональных задач, личностных интересов.

Учет ценностно-смысловых элементов си-туации в ОРД крайне важен при проведении, к примеру, оперативного разыскного мероприятия «оперативное внедрение». Здесь важно вызвать доверие к субъекту внедрения со стороны пред-ставителей криминальной среды. С этой целью субъекту внедрения могут вручаться соответству-ющие замыслу комбинации документы или пред-меты, для него вырабатывается линия поведения

С.И. Давыдов, доктор юрид. наук, доцентАлтайский государственный университет;О.С. ДавыдоваГлавное управление МВД России по Алтайскому краю

ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ КОМПОНЕНТЫ ОПЕРАТИВНО-РАЗЫСКНОЙ СИТУАЦИИ И ИХ ЗНАЧЕНИЕ

18


по вхождению в доверие. Искусственно создан-ные обстоятельства обеспечивают необходимое с учетом тактической задачи смысловое восприя-тие ситуации проверяемыми лицами, способству-ют установлению с ними доверительных отноше-ний.

Таким образом, элементы, характеризующие смысловое восприятие и оценку сложившейся си-туации, являются важными для объяснения дей-ствий ее субъектов.

Во вторую группу элементов психологиче-ского компонента ОРС мы включили проявления психологических свойств личности оперативно-го сотрудника: целеустремленность; решитель-ность, выдержку, настойчивость, долговремен-ную и оперативную память; комбинационное мышление; творческое воображение; инициатив-ность; умение убеждать, оказывать психологиче-ское воздействие; организаторские способности; умение выслушивать и анализировать; аналити-ческие и прогностические способности и др. В конкретных ситуациях указанные свойства харак-теризуют его состояние, потенциальные возмож-ности, определяющие содержание его действий.

Элементы рассматриваемой группы характе-ризуют также проявления в конкретных ситуаци-ях психологических свойств личности граждан, конфиденциально содействующих оперативно-разыскным органам (мотив сотрудничества; це-лостное, адекватное восприятие складывающей ситуации; внимательность; наблюдательность; склонность к анализу; творческое воображение; память, общительность, тревожность, мнитель-ность и др.), и могут свидетельствовать: о степе-ни установления им доверительных отношений с проверяемыми лицами из криминальной среды и доверия конфиденту; о возможности его влияния на проверяемых лиц с целью склонения их к от-казу от преступной деятельности; о способности и желании конфидента оказывать содействие.

Третью группу элементов психологического компонента ОРС образуют проявления психо-логических черт личности граждан – объектов оперативной проверки. Это высокий уровень притязаний; завышенные потребности матери-ально-предметного свойства и в самосохранении; замкнутость; твердые криминальные личностные установки; развитая криминальная интуиция;

специфические увлечения и хобби; нетипичные особенности образа жизни и поведения; богатый криминальный опыт; знание приемов и спосо-бов маскировки преступного поведения; знание приемов и методов агентурной работы; умение организовать контрагентурные мероприятия; по-вышенная жестокость, цинизм, агрессивность по отношению к окружающим; наличие обширных криминальных связей; умение оказывать психо-логическое воздействие; недоверчивость; подо-зрительность и др. Указанные свойства личности, присущие представителям криминалитета, могут по-разному проявляться в каждой конкретной си-туации, отражая: адекватность восприятия харак-тера ситуации (к примеру, ситуации конфликта); отсутствие стремления к выходу из конфликтной ситуации; возможности и способности активного противодействия изобличению их в совершенных преступлениях [2, с. 159-161].

Прогнозирование форм проявления в конкрет-ных ситуациях психологических качеств проверя-емых лиц позволяет выбирать эффективные так-тические приемы проведения в отношении них оперативно-разыскных мероприятий, подбирать конфидентов, способных войти к ним в доверие.

В четвертую группу входят элементы ОРС, от-ражающие характер взаимоотношений ее участ-ников. Они определяются во многом их противо-положными целями. Например, с одной стороны, стремлением оперативного сотрудника раскрыть преступление, а с другой – преступнику уйти от ответственности; намерением оперативного со-трудника привлечь гражданина к конфиденци-альному содействию и нежеланием последнего его оказывать. Оперативно-разыскная ситуация с точки зрения ее психологического компонента может характеризоваться наличием конфликта между противодействующими лицами, состояни-ем противоборства. Ситуация может восприни-маться одним из ее участников как критическая (к примеру, в случае разоблачения конфидента).

Исследование психологических аспектов по-вторяющихся ОРС с использованием достижений психологии позволит разработать научно обосно-ванные рекомендации по повышению эффектив-ности применения оперативно-разыскных сил, средств и методов воздействия на криминальную среду.

Литература1. Давыдов С.И. Понятие оперативно-розыскной ситуации: генезис, развитие, место в теории опе-

ративно-розыскной деятельности // Труды Академии управления МВД России. 2017. № 1 (41). 2. Давыдова (Илларионова) О.С. Криминальное противодействие раскрытию преступлений как

причина возникновения конфликтных оперативно-розыскных ситуаций // Правовые проблемы укре-

19


пления российской государственности: сборник статей. Томск: Издательский Дом Томского государ-ственного университета, 2019. Ч. 82.

3. Моисеев Н.Н. Универсум, информация, общество. М.: Устойчивый мир, 2001.4. Юридическая психология: учебник для вузов. 5-е изд., перераб. и доп. СПб.: Питер, 2003.

С.В. Ермаков, канд. юрид. наукБарнаульский юридический институт МВД России

ЗАДАЧИ ОПЕРАТИВНО-РАЗЫСКНОГО МЕРОПРИЯТИЯ «ОПЕРАТИВНЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ»

Любое оперативно-разыскное мероприятие представляет собой сложное системное образова-ние, имеющее свою внутреннюю структуру, обя-зательными элементами которой являются: реша-емая оперативно-тактическая задача, объект ме-роприятия, субъект мероприятия, содержательная часть и приемы организационного характера [1, с. 206-207]. Структурный анализ оперативно-ра-зыскных мероприятий позволяет совершенство-вать теорию и практику их проведения, а также выявлять препятствующие тому проблемы.

Принимая во внимание тезис о том, что опера-тивно-тактическая задача может рассматриваться как цель конкретного оперативно-разыскного ме-роприятия, определяющая, в свою очередь, сред-ства и способы действий по ее достижению [5, с. 45-46], применительно к оперативно-разыск-ному мероприятию «Оперативный эксперимент» в качестве таковой, исходя из ст. 8 Федерального закона от 12.08.1995 № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», является выявление, предупреждение, пресечение и раскрытие пре-ступления средней тяжести, тяжкого или особо тяжкого преступления, а также выявление и уста-новление лиц, их подготавливающих, совершаю-щих или совершивших.

Формулировка данной задачи предполагает возможность достижения в рамках проведения оперативного эксперимента всей совокупности указанных целей («…выявление, предупрежде-ние, пресечение и раскрытие преступления…»), а также одной или нескольких из них (выявление / предупреждение / пресечение / раскрытие пре-ступления…»). Так ли это на самом деле? На наш взгляд, по данному вопросу необходимо внести некоторые актуальные на сегодняшний день уточ-нения.

Оперативный эксперимент, нацеленный на выявление преступлений, а также выявление и установление лиц, их подготавливающих, совер-шающих или совершивших, предполагает уста-новление посредством его проведения фактов со-вершения, как правило, латентных преступлений и лиц, к ним причастных, информация о которых по официальным каналам в правоохранительные органы не поступает. К их числу прежде всего относятся преступления, связанные с незакон-ным оборотом наркотиков, оружия, взрывчатых веществ, взяточничество и некоторые другие. Латентная преступность является одним из усло-вий формирования и длительного существования устойчивых преступных групп, увеличения коли-чества преступников-профессионалов. В связи с этим задача выявления посредством проведения оперативного эксперимента латентных престу-плений в процессе ОРД приобретает особую ак-туальность.

Задача выявления преступлений включает в себя три составных элемента: обнаружение лиц, их совершивших, установление в их действиях признаков состава уголовно наказуемого деяния для решения вопроса о возбуждении уголовного дела и установление потерпевшей стороны. При этом следует уточнить, что на сегодняшний день, исходя из сложившейся практики, на момент про-ведения оперативного эксперимента первичная оперативно-разыскная информация о признаках преступной деятельности и причастных к ней ли-цах субъектом его проведения должна быть уже получена и проверена на предмет ее достовер-ности. Это говорит о том, что исключительно в целях получения первичной информации – опе-ративного поиска, направленного на инициатив-ный сбор первичной оперативно-разыскной ин-

20


формации о признаках преступной деятельности и причастных к ней лицах, рассматриваемое ОРМ не проводится, поскольку подобная практика рас-сматривается следствием, защитой и судом как провокация, о которой на сегодняшний день до-статочно много написано [2, с. 105; 3, с. 117; 4, с. 26].

Оперативно-тактическая задача оперативно-го эксперимента, направленная на предупрежде-ние и пресечение преступлений, складывается из двух задач более частного уровня: общей профи-лактики и индивидуальной профилактики. При этом следует отметить, что рассматриваемое ме-роприятие носит преимущественно индивидуаль-но-профилактическую направленность, заключа-ющуюся в пресечении преступлений, совершае-мых выявленными на момент проведения данного ОРМ лицами, и лишении лица реальной возмож-ности завершить начатое преступление, довести его до конца, не допустить вредных последствий.

Пресечение преступлений в рамках рассматрива-емого ОРМ, как правило, связано с задержанием лица с поличным в момент приготовления или по-кушения на преступление. Например, задержание взяточника в момент передачи предмета взятки.

Под раскрытием преступлений в рамках про-ведения оперативного эксперимента понимается система мер по установлению лиц, совершивших преступления, и обеспечение возможности их привлечения к уголовной ответственности путем сбора (документирования) информации, имею-щей доказательственное значение. При этом зада-ча раскрытия преступлений носит комплексный характер, поскольку ее решение невозможно без применения уголовно-процессуальных мер. По каждому факту выявленного в рамках данного ОРМ преступления должно возбуждаться уголов-ное дело, и оперативно-разыскные мероприятия по его раскрытию осуществляются параллельно со следственными действиями.

Литература1. Бобров В.Г. О некоторых вопросах оперативно-розыскных мероприятий // Актуальные пробле-

мы теории борьбы с преступностью и правоприменительной практики: межвузовский сборник науч-ных трудов / отв. ред. В.И. Горобцов. Красноярск, 2004. Вып. 7.

2. Ермаков С.В. Критерии провокации в оперативно-разыскной деятельности // Алтайский юриди-ческий вестник. 2019. № 1 (25).

3. Ермаков С.В., Давыдов С.И. Провокация совершения преступления: оперативно-разыскной и уголовно-правовой аспекты // Алтайский юридический вестник. 2018. № 4 (24).

4. Климачков А.В. К вопросу о запрете провокации при проведении оперативно-разыскного меро-приятия «Проверочная закупка» по делам о незаконном сбыте наркотических средств // Актуальные проблемы борьбы с преступлениями и иными правонарушениями: мат-лы шестнадцатой международ-ной научно-практ. конф-ции. Барнаул: БЮИ МВД России, 2018. Ч. 1.

5. Чечетин А.Е. Актуальные проблемы теории оперативно-розыскных мероприятий: монография. М: Издательский дом Шумиловой И.И., 2006.

Н.С. Железняк, доктор юрид. наук, профессор, заслуженный юрист Российской ФедерацииСибирский юридический институт МВД России

О НЕКОТОРЫХ АСПЕКТАХ ФОРМИРОВАНИЯ ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ УМЕНИЙ У БУДУЩИХ СОТРУДНИКОВ

ОПЕРАТИВНЫХ ПОДРАЗДЕЛЕНИЙ

Человечество, в значительной своей части перешагнув в век цифровых технологий, с удив-лением убедилось, что они не только создают об-становку для эффективной работы и комфортного быта, но и без особого труда позволяют похищать заработанные в том числе с помощью тех же циф-

ровых технологий денежные средства, а также со-вершать иные противоправные действия.

Встроились в эту тенденцию и российские преступники. В настоящее время следует конста-тировать повсеместное снижение доли убийств, грабежей, квартирных краж и одновременно рез-

21


кое увеличение имущественных преступлений с использованием цифровых технологий.

По данным столичных полицейских, до 65% от всех краж денежных средств совершается, например, в Юго-Западном административном округе Москвы посредством их хищения с бан-ковских карт и мобильных телефонов граждан.

И как представляется, это только начало. Недаром МВД России подготовило Концепцию использования искусственного интеллекта в де-ятельности органов внутренних дел Российской Федерации и уже, хоть и с опозданием, но осу-ществляет первые шаги по созданию нейрон-ных сетей и соответствующих им алгоритмов, связанных с добыванием оперативно значимых сведений, в т.ч. мониторингом информационных ресурсов с целью более эффективного извлече-ния и анализа накапливаемых объемов данных [2, с. 353-364]. Для полицейских, глядящих в буду-щее, соответствующая профессиональная подго-товка, ориентированная на цифровые технологии, наверное, покажется панацеей от нового мирово-го зла.

Вместе с тем, согласно экспертным заключе-ниям значительной части руководителей органов, осуществляющих ОРД, современные сыщики для раскрытия преступлений действительно обраща-ются к информационным базам данных, заказы-вают проведение технических ОРМ, но, как пра-вило, не вспоминают о традиционных методах борьбы с преступностью.

Сегодня большой редкостью является каче-ственная работа с конфидентами или проведение мероприятий, подтвердивших свою эффектив-ность ещё столетия назад.

Спросите современного оперативника, когда он в последний раз готовил и проводил, напри-мер, оперативное внедрение и каково его содер-жание, что из себя представляет имитация пре-ступного поведения, каковы ее разумные преде-лы, правовое и морально-этическое содержание. Уверены, что на эти вопросы ответят лишь еди-ницы. Причин тому множество: с одной стороны, европейская доктрина образования (в т.ч. профес-сионального) в значительной мере уничтожила оправдавшую себя советскую систему подготовки специалистов, с другой – пресловутая экономия денежных средств на материально-техническом обеспечении учебного процесса и научно-иссле-довательской деятельности, зарплатах профес-сорско-преподавательского состава не добавила позитива в рассматриваемую деятельность.

Свою долю неразберихи в этот процесс вкла-дывают чиновники Министерства образования и науки, заставляя ежегодно готовить огромное

количество однотипных программ и иных мате-риалов, вводить сомнительные спецкурсы и т.п. В этом смысле советская система подготовки спе-циалистов, через которую многие из нас прошли, напротив, характеризовалась исключительной стабильностью и, если позволяла себе что-то ме-нять, то только в исключительных случаях.

Но вернёмся к современному подходу к под-готовке кадров.

Вроде бы все как всегда: сначала лекции, за-тем семинарские и практические занятия. Чего же не хватает? На наш взгляд, творчества при их под-готовке и проведении.

Безусловно, для преподавателя проще, напри-мер, провести практическое занятие в аудитории, составляя какие-нибудь, возможно, важные, но муторные и не очень понятные для обучаемых до-кументы. Минимум подготовки, минимум твор-чества и, как нам кажется, минимум результата.

Многолетняя педагогическая практика автора по подготовке будущих или повышению квали-фикации действующих сыщиков свидетельствует, что максимум интереса, творческой инициативы слушателей вызывают, например, деловые игры с привлечением имитаторов, проводимые на объ-ектах городской инфраструктуры. И именно на таких занятиях в первую очередь формируются умения и отрабатываются навыки проведения многих традиционных оперативно-разыскных мероприятий и методов оперативно-разыскной деятельности. Опыт проведения подобных за-нятий за пределами образовательной организа-ции [2, с. 64-66] в рамках отработки таких опе-ративно-разыскных мероприятий, как наведение справок, наблюдение, отождествление личности, проверочная закупка, контролируемая поставка, оперативный эксперимент, обследование поме-щений, а также такого метода оперативно-ро-зыскной деятельности, как оперативная установ-ка, показывает их высокую эффективность в деле подготовки сыщиков. Причем, в первую очередь для лиц, повышающих квалификацию, идеаль-ным вариантом представляется использование методики flipped classroom, или «перевернутый класс». «Большинство учителей тратят своё вре-мя на объяснение материала и доставку знаний, а времени на то, чтобы научить анализировать, оценивать и что-то создавать, тратится мало. "Перевёрнутая модель" обучения перемещает доставку знаний в личное пространство учени-ка, а на практические навыки времени тратится больше», – объясняет Джонатан Бергман, один из авторов идеи «перевёрнутого класса».

Именно такой способ подготовки практику-ется при проведении оперативно-разыскных и

https://elearnmagazine.com/jonathan-bergmann/

22


криминалистических тренингов по противодей-ствию наркотрафику в государствах Центральной Азии и Латинской Америки. Значительную часть труда преподавателей (практическое за-нятие обеспечивают 2 человека при численно-сти учебной группы в 20 человек) составляет проводимый, как правило, в предшествующий день подготовительный этап, включающий раз-работку замысла, подбор места проведения за-нятия и имитаторов, их инструктаж на месте проведения будущей инсценировки, заключение договоренностей с представителями полицей-ских и охранных структур, предполагаемых для задействования в игре. На исполнительном эта-пе преподаватели самостоятельно и/ или с помо-щью привлеченных сотрудников контролируют действия обучаемых по исполнению задания. Завершающая фаза занятия заключается в заслу-шивании отчета группы о проделанной работе с демонстрацией презентации, включающей ау-дио-, фото- и видеосюжеты, выступлении при-влеченных имитаторов и взаимодействующих сотрудников полиции, а затем и подведении ито-гов занятия преподавателями.

Таким образом, проведение подобных за-нятий позволяет отработать практические уме-ния, задействовать методы приращения знаний и видеоанализа акций обучаемых, приблизить их действия к работе «на натуре» с участием и во взаимодействии с отдельными полицейскими структурами. Более того, выполняя новые зада-ния, слушатели, как правило, уже не допускают недочетов, имевших место при выполнении пре-дыдущей задачи. Это свидетельствует, что знания о допущенных собственных ошибках укореняют-

ся в сознании обучаемых как негативный аспект, учитываемый ими в дальнейшем.

На наш взгляд, это и есть творческая работа. Но для творчества преподавателю (а мы уверены, что многие хотели или даже пытались перестро-ить методику проведения занятий с ориентаци-ей на активные действия обучаемых) не хватает времени, поскольку первая половина рабочего дня посвящена проведению занятий, а вторая – загружена до предела, несомненно, важными мероприятиями, но не стимулирующими основ-ную функцию педагога в погонах. При этом мы здесь не упоминаем о необходимости (а у кого-то и потребности) проведения плановых, а иногда и внеплановых (мы уж не вспоминаем об инициа-тивных) научных исследований, воспитательной работы с обучаемыми и т.п.

Таким образом, на наш взгляд, существующая система профессионального образования не сти-мулирует педагогов к поиску оптимальных путей передачи своего опыта обучаемым, формирова-ния у них базовых знаний, умений и навыков в борьбе с преступностью.

Выходом из сложившейся ситуации высту-пают рассмотрение возможности возращения к достойно зарекомендовавшей советской кон-цепции образования в высших образовательных организациях, минимизация второстепенных нагрузок преподавателей с сосредоточением ос-новного внимания на их педагогическом статусе. Представляется, именно это позволит изменить существующее положение к лучшему и создать весомые предпосылки для подготовки будущих сотрудников оперативных подразделений к про-тиводействию современной преступности.

Литература1. Железняк Н.С., Медведев И.А. Особенности подготовки инструкторами ФСКН России нарко-

полицейских стран Латинской Америки в рамках выездных тренингов // Оперативник (сыщик). 2015. № 2 (43).

2. Осипенко А.Л. Оперативно-розыскная деятельность в период четвертой промышленной револю-ции // Актуальные проблемы теории оперативно-розыскной деятельности: сборник научных трудов / под общ. ред. К.К. Горяинова, В.С. Овчинского. М.: ИНФРА-М, 2017.

23


Анализ статистических данных [3] и материа-лов практики свидетельствует о том, что из года в год важным направлением деятельности органов внутренних дел продолжает оставаться борьба с преступлениями в сфере незаконного оборота наркотических средств. Подавляющее большин-ство преступлений, связанных с незаконным рас-пространением наркотиков, совершается бескон-тактным способом, посредством использования сети Интернет, мобильной связи, а также различ-ных электронных платежных систем. В первую очередь повсеместное распространение именно этого способа сбыта наркотиков определено от-сутствием прямого физического контакта между участниками сбыта.

Изменившиеся виды и формы преступности, а также высокий уровень латентности, обуслов-ленный обоюдной заинтересованностью покупа-телей и сбытчиков в сокрытии своей незаконной деятельности, значительно увеличивают роль оперативно-разыскной работы в деле выявления и раскрытия подобных преступлений.

Важное значение в выявлении и разоблачении причастных к таким преступлениям лиц приоб-ретает изучение и анализ оперативной информа-ции. Выявление первичной информации о фак-тах незаконного сбыта наркотических средств является важнейшим звеном в сложном процес-се предупреждения и раскрытия преступлений. Первичная информация о такого рода преступле-ниях поступает к оперативным сотрудникам, в т.ч. в результате поисковой работы, позволяющей выявить признаки преступления и причастность лица к его совершению.

В ходе интервьюирования оперативных со-трудников было установлено, что 80% опрошен-ных при планировании и осуществлении опера-тивно-разыскных мероприятий по выявлению и раскрытию незаконных сбытов наркотических средств высказали потребность в изучении обоб-щенных данных о лицах, занимающихся незакон-ным сбытом наркотиков, способах незаконного сбыта, местах совершения деяний, способах их сокрытия, структуре преступных групп и др.

По нашему мнению, личность наркосбытчика является одним из наиболее специфичных эле-ментов оперативно-разыскной характеристики незаконного сбыта наркотических средств, т.к. информированность об особенностях лиц, совер-шающих преступления, традиционно является непременным условием правильной организации оперативно-разыскной деятельности [2, с. 113].

Личность наркосбытчика имеет в оперативно-разыскной характеристике преступлений данной категории ключевое значение, поскольку такие качества, характеризующие его, как пол, возраст, образование, род занятий, рецидивное девиант-ное поведение, нравственно-психологические особенности личности, обусловливают сферу совершения данного преступления. Следует от-метить, что учет этих данных позволит целена-правленно и наиболее эффективно использовать силы, средства и методы оперативно-разыскной деятельности в борьбе с указанным видом пре-ступной деятельности.

В подавляющем большинстве случаев рас-сматриваемые преступления совершаются пре-ступными группами. Причем изучение состава преступных групп показало, что наркосбытчики различны по социальному положению, возрасту, профессиональным и преступным навыкам.

С учетом изученных публикаций по вопросам организации и функционирования рассматривае-мых преступных групп [1, 4], а также анализа уго-ловных дел основными участниками таких групп, занимающихся незаконным сбытом наркотиков указанным способом, являются: организатор – осуществляет руководство остальными членами группы, которых он сам подбирает и действия ко-торых контролирует, разрабатывает схемы по по-лучению и перемещению денег; оператор – явля-ется доверенным лицом организатора, ведет так называемую торговлю посредством виртуального магазина, занимается размещением рекламы на сайтах, осуществляет прием заказов, контроли-рует процесс оплаты и информирует заказчиков о местонахождении тайников; закладчик – является низшей ступенью иерархии и занимается непо-

А.В. Климачков Барнаульский юридический институт МВД России

НЕКОТОРЫЕ ОСОБЕННОСТИ ОРГАНИЗАЦИИ ПРЕСТУПНЫХ ГРУПП, ЗАНИМАЮЩИХСЯ НЕЗАКОННЫМ СБЫТОМ НАРКОТИЧЕСКИХ

СРЕДСТВ БЕСКОНТАКТНЫМ СПОСОБОМ

24


средственной доставкой и размещением наркоти-ческих средств в так называемые тайники, о рас-положении которых он в последующем сообщает оператору. Как правило, закладчики набираются из числа посетителей интернет-форумов, зача-стую являющихся потребителями наркотиков и зарекомендовавших себя с положительной сторо-ны.

Стоит отметить, что предложенная нами пре-ступная схема в зависимости от ситуации может видоизменяться посредством создания в ней но-вых звеньев и вовлечения в нее новых участни-ков. При этом с появлением новых участников обязанности в преступной группе будут пере-распределяться. Так, например, помимо выше-перечисленных участников, в состав преступных групп, занимающихся незаконным сбытом нарко-тиков указанным способом, могут входить: кла-довщик (склад) – занимается хранением и расфа-совкой крупных партий наркотиков (встречается в 30% случаев); куратор – является лицом, осу-ществляющим контроль за работой операторов (встречается в 20% случаев); хакер – занимается решением технических вопросов, отвечает за без-опасное пользование средствами сотовой связи,

интернетом, программами обмена мгновенными текстовыми сообщениями, обеспечивает меры конспирации в сети Интернет (встречается в 10% случаев); финансовый директор – в установлен-ное время получает финансовые отчеты о про-дажах от операторов, перечисляет заработную плату, консультирует по финансовым вопросам, занимается переводами и обналичиванием де-нежных средств (встречается в 10% случаев); курьер – осуществляет расфасовку и транспорти-ровку крупных партий наркотиков (встречается в 25% случаев); вербовщик – занимается поис-ком и вовлечением в преступную группу новых участников, в основном закладчиков, которых он вербует с помощью форумов, где общаются по-требители (встречается в 15% случаев).

Рассмотренные особенности организации преступных групп, занимающихся незаконным сбытом наркотических средств бесконтактным способом, крайне важны, поскольку выступают источником получения значимых сведений для решения оперативными подразделениями орга-низационно-тактических задач по осуществле-нию борьбы с рассматриваемыми преступными проявлениями.

Литература1. Земцова С.И., Суров О.А., Галушин П.В. Методика расследования незаконного сбыта нарко-

тических средств, совершенного с использованием интернет-технологий: учебное пособие. М.: Юрлитинформ, 2019.

2. Климачков А.В. Оперативно-разыскная характеристика личности участников незаконного сбыта наркотических средств, совершаемого с использованием сети Интернет // Алтайский юридический вестник. 2017. № 3 (19). С. 111-116.

3. Краткая характеристика состояния преступности в Российской Федерации за январь-июнь 2019 г. URL: https://xn--b1aew.xn--p1ai/reports/item/17732817/ (дата обращения: 19.08.2019).

4. Морозов А.В. О проблемах борьбы с распространением новых синтетических наркотиков и но-вых психоактивных веществ // Вестник Всероссийского института повышения квалификации сотруд-ников Министерства внутренних дел Российской Федерации. 2016. № 1 (37). С. 22-31.

А.Е. Кригер, канд. юрид. наук, доцентБарнаульский юридический институт МВД России

ЗНАЧЕНИЕ ОПЕРАТИВНО-РАЗЫСКНОЙ ИНФОРМАЦИИ В ПОСТРОЕНИИ ВЕРСИЙ ПРИ РАСКРЫТИИ УБИЙСТВ, СВЯЗАННЫХ

С БЕЗВЕСТНЫМ ИСЧЕЗНОВЕНИЕМ ГРАЖДАН

Одной из основных задач, возложенных на ор-ганы внутренних дел, является розыск различных категорий граждан. Важной составной частью

этой деятельности является розыск лиц, пропав-ших без вести. В результате анализа деятельности подразделений уголовного розыска можно прий-

25


ти к выводу, что в большинстве случаев безвест-ного отсутствия можно вести речь об убийстве, т.к. лица зачастую становятся жертвами престу-плений. В связи с этим возникает необходимость защиты их жизни и здоровья, реализуя тем самым одно из приоритетных направлений деятельности оперативных подразделений органов внутренних дел – выявление и раскрытие убийств, связанных с безвестным исчезновением граждан.

Кроме того, безвестное исчезновение лица яв-ляется единственным случаем, когда допускается возбуждение уголовного дела без получения до-стоверной информации о совершении преступле-ния.

Основополагающим аспектом эффективно-сти деятельности оперативных подразделений по раскрытию убийств, связанных с безвестным исчезновением граждан, является система опе-ративно-разыскной информации как элемент ин-формационно-аналитического обеспечения.

Информация оперативно-разыскного и кри-миналистического характера используется в це-лях раскрытия и расследования преступлений не-посредственно при производстве по уголовному делу либо опосредованно – через систему опе-ративно-разыскной и криминалистической реги-страции, где она накапливается, систематизиру-ется и хранится длительное время [1].

Центральное место в планировании оператив-но-разыскной деятельности органов внутренних дел по раскрытию убийств, связанных с безвест-ным исчезновением граждан, занимают построе-ние и проверка разыскных версий, которые мож-но определить как основанные на фактическом материале, подлежащие проверке предположения о местонахождении и местах возможного нахож-дения пропавшего без вести лица, а также об об-стоятельствах, выяснение которых может способ-ствовать их розыску.

Несмотря на особенности проверки различ-ных разыскных версий, существуют общие тре-бования:

- проверку версий надо начинать без промед-ления и проводить по возможности одновремен-но. Игнорирование версий, которые на момент проверки кажутся маловероятными, может при-вести к затягиванию разыскных мероприятий, самого розыска безвестно исчезнувшего и, как следствие, раскрытия убийства. Кроме того, иг-норирование версий есть причина повышения нагрузки на подразделения уголовного розыска, что ведет к снижению эффективности разыскной работы;

- меры по проверке версий должны строиться на основе законности и конспирации;

- вследствие специфического характера вер-сий и способов их подтверждения необходимо предусматривать длящуюся проверку (например, путем организации постоянного оперативного на-блюдения за лицами из числа заинтересованных в смерти пропавшего) либо применять метод по-вторной проверки выдвинутых версий, которые, будучи не подтвержденными сейчас, не утрачива-ют своего значения впоследствии;

- при отработке разыскных и поисковых вер-сий необходимо, наряду с оперативно-разыск-ными, процессуальными, криминалистическими средствами и методами, использовать содействие граждан.

Центральное место в планировании розыска занимает построение и проверка разыскных вер-сий, которые можно определить как основанные на фактическом материале, подлежащие провер-ке предположения о местонахождении и местах возможного захоронения останков пропавших без вести, также об обстоятельствах, выяснение кото-рых может способствовать их розыску.

Специфической особенностью версий, возни-кающих при проведении оперативно-разыскных мероприятий и следственных действий в процес-се розыска, является разведывательный характер.

Главное назначение таких версий заключает-ся в определении направления поиска лица, про-павшего без вести. Построение их имеет важное значение для налаживания взаимодействия меж-ду органами, участвующими в этом процессе, и целесообразного использования имеющихся в их распоряжении сил и средств.

При планировании и осуществлении оператив-но-разыскных мероприятий важную роль играют данные, используя которые можно опознать разы-скиваемого или провести его идентификацию. К ним относятся: признаки внешности в виде опи-сания словесного портрета или запечатление на фотоснимках, основные установочные данные, дактокарты, образцы почерка. Перечисленные сведения индивидуализируют разыскиваемое лицо и могут быть использованы для его иденти-фикации. Однако для построения обоснованных версий указанных данных недостаточно. В связи с этим выясняются сведения: о местах проживания родственников, знакомых и иных лиц, с которыми разыскиваемый находился в личных отношениях; о его специальностях или профессиях; о местах работы или прежнем месте жительства; об отно-шении к воинской службе и др.

Глубокое и всестороннее изучение личности родственников, знакомых разыскиваемого позво-ляет в процессе розыска рационально использо-вать имеющиеся силы и средства для получения

26


сведений о местонахождении лица, без вести про-павшего, либо его останков, лиц, причастных к его исчезновению, проводить мероприятия по его обнаружению.

Основными принципами при планировании разыскной работы являются:

1. Индивидуальность планирования (каждый без вести пропавший, а также обстоятельства его исчезновения индивидуальны).

2. Динамичность планирования (разыскные мероприятия намечаются на основе имеющейся информации, при получении новой информации планируются дополнительные разыскные меро-приятия).

3. Реальность планирования (планируются те мероприятия, которые реально можно вы-полнить, используя имеющиеся силы и сред-ства).

Литература1. Казаринова Л.В. Процессуальные аспекты обеспечения безопасности осужденных при получе-

нии криминалистически значимой информации при расследовании преступлений в местах лишения свободы // Вестник Владимирского юридического института. 2011. № 3 (20). С. 26-29.

Е.А. МоляровБарнаульский юридический институт МВД России

ЗАДЕРЖАНИЕ И ДОСТАВЛЕНИЕ В ЦЕЛЯХ ОТОЖДЕСТВЛЕНИЯ ЛИЧНОСТИ В ОПЕРАТИВНО-РАЗЫСКНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ:

ПРОБЛЕМА ЗАКОНОДАТЕЛЬНОЙ РЕГЛАМЕНТАЦИИ

В оперативно-разыскной практике типичной является ситуация, когда в ходе раскрытия пре-ступления получены показания потерпевшего либо очевидца преступления о приметах преступ-ника и по результатам поисковых мероприятий в местах его вероятного появления оперативные сотрудники обнаруживают гражданина, схоже-го по приметам с разыскиваемым. С подобными ситуациями правоохранительные органы стал-киваются чаще всего при раскрытии по горячим следам преступлений против жизни, здоровья и собственности, в частности убийств, грабежей, разбоев, умышленного причинения вреда здоро-вью, хулиганств. Практика показывает, что, как правило, в указанных ситуациях производится за-держание и доставление гражданина (схожего по приметам с преступником) в служебное помеще-ние с целью дальнейшего предъявления его для непроцессуального очного опознания потерпев-шему либо очевидцу преступления. В ходе про-веденного нами анкетирования 77% сотрудников оперативных подразделений указали на то, что ими осуществлялось доставление и задержание лиц, схожих по приметам с разыскиваемым пре-ступником, с целью дальнейшего их непроцес-суального опознания. Непроцессуальное очное опознание проводится в форме оперативно-ра-

зыскного мероприятия «Отождествление лич-ности». Под указанным оперативно-разыскным мероприятием (далее - ОРМ) обычно понимает-ся установление лиц, причастных к преступной деятельности и находящихся в розыске, путем непроцессуального опознания личности по её приметам [1, с. 101]. Задержание и доставление в приведенной типичной ситуации выступают своего рода мерой обеспечения проведения ОРМ «Отождествление личности».

Несмотря на достаточную распространен-ность применения мер доставления и задержа-ния, сотрудники оперативных подразделений ис-пытывают ряд проблем в ходе их осуществления. Исследования, проведенные Н.С. Железняком и С.А. Чумаровым, показывают, что сотрудники оперативных подразделений зачастую не могут дать правовую оценку доставления и задержания, которые были осуществлены в ходе оперативно-разыскной деятельности (далее – ОРД). Согласно данным исследованиям ввиду наличия у сотруд-ников затруднений с определением законных ос-нований применения доставления и задержания 56% сотрудников не составляют документов о применении данных мер в отношении граждан, 24% сотрудников при задержании граждан со-ставляют рапорт или протокол, в котором указы-

27


вают только фактические (но не юридические) основания доставления и задержания [8, с. 134-139]. Результаты данного исследования отражают не только наличие недостаточно высокого уровня профессиональной подготовки сотрудников опе-ративных подразделений, которые могут быть причиной нарушений конституционных прав и свобод человека и гражданина, но и отсутствие должного качества нормативных правовых актов, составляющих правовую основу доставления и задержания заподозренного лица в правоохрани-тельной деятельности.

Основная проблема разрешения вышеука-занной типичной ситуации, по нашему мне-нию, заключается в отсутствии норм, регла-ментирующих доставление и задержание в Федеральном законе от 12.08.1995 № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» (да-лее – ФЗ «Об ОРД»). Добавим, что согласно по-зиции Конституционного Суда РФ, само по себе ОРМ «Отождествление личности» не может предполагать задержание лица, в отношении ко-торого планируется проведение ОРМ [6]. Кроме того, нормы права, регламентирующие доставле-ние и задержание, предусмотренные Уголовно-процессуальным кодексом РФ (далее - УПК РФ), а также Кодексом РФ об административных пра-вонарушениях, не применимы при осуществле-нии ОРД, т.к. данный вид деятельности к объекту регулирования указанных законов не относится.

В ходе проведенного нами анкетирования установлено, что 49% сотрудников оперативных подразделений органов внутренних дел (далее - ОВД) при задержании и доставлении граждан для дальнейшего проведения ОРМ «Отождествление личности» руководствуются положениями Федерального закона от 7 февраля 2011 г. № 3-ФЗ «О полиции» (далее – ФЗ «О полиции»). В част-ности, сотрудники оперативных подразделений в качестве оснований доставления ссылаются на п. 13 ч. 1 ст. 13 данного закона, в соответствии с которым доставление может быть осуществлено для решения вопроса о задержании (при невоз-можности решения данного вопроса на месте). Действительно, непроцессуальное опознание мо-жет служить своего рода способом решения во-проса об уголовно-процессуальном задержании, что обусловлено положением ч. 1 ст. 91 УПК РФ, в соответствии с которым лицо может быть задер-жано, если потерпевшие или очевидцы укажут на данное лицо как на совершившее преступление.

Однако, исходя из смысла ч. 4 ст. 14 ФЗ «О по-лиции», доставление является составной частью задержания, т.е. доставляемый в служебное поме-щение гражданин уже имеет статус задержанно-

го. В соответствии с этой же статьей проведение ОРМ не может являться отдельным основанием для задержания. Несогласованность между собой положений ст. 13 и 14 ФЗ «О полиции» вызывает неясность (двусмысленность) в понимании осно-ваний «полицейского» доставления и задержания.

Проблема правового регулирования задер-жания и доставления при осуществлении ОРД характерна не только для оперативных подраз-делений ОВД. Так, в частности, в соответствии с Федеральным законом от 03.04.1995 № 40-ФЗ «О службе безопасности» [5] при осуществле-нии ОРД оперативными сотрудниками указанной службы также отсутствуют правовые основания для задержания и доставления в служебные по-мещения лиц, заподозренных в совершении пре-ступления.

На проблемах доставления и задержания гражданина в ходе ОРД ранее акцентировали свое внимание А.Ю. Шумилов, С.И. Давыдов, В.Ф. Луговик, С.Б. Россинский, Н.С. Железняк, А.Ю. Введенский и др. Учеными предлагают-ся различные варианты решений проблемы доставления и задержания в ОРД. Например, А.Ю. Введенский предлагает дополнительное оперативно-разыскное мероприятие «Захват с по-личным», которое предполагает внезапное сило-вое задержание лица, совершившего преступле-ние [2, с. 190-192]. В.Ф. Луговик [4, с. 109-135], С.И. Давыдов [3, с. 131-137] указывают на необ-ходимость законодательного закрепления достав-ления и задержания как меры обеспечения опера-тивно-разыскного производства.

Несомненно, приведенные точки зрения яв-ляются достаточно прогрессивными, однако мы считаем, что их реализация не решит проблему законодательного урегулирования доставления и задержания, производимых с целью дальнейшего непроцессуального опознания. Так, предлагаемое ОРМ «Захват с поличным» может быть не всегда применимо для разрешения типичной ситуации, при которой необходимо доставить в ОВД граж-данина, схожего по приметам с преступником, т.к. само по себе обнаружение гражданина, схожего по приметам с преступником, не предполагает «поимку с поличным». Кроме того, введение но-вого ОРМ «Захват с поличным» диссонирует с основными положениями теории ОРМ, согласно которым основной целью ОРМ является сбор (по-иск и добывание) оперативно значимой инфор-мации. Именно данный признак разграничивает оперативно-разыскные мероприятия от других оперативно-разыскных действий. Предлагаемая В.Ф. Луговиком формулировка задержания (см. ст. 36 проекта Оперативно-разыскного кодекса

28


Российской Федерации) также не является ре-шением рассматриваемой нами проблемы. В со-ответствии с указанным проектом задержание возможно произвести только в отношении лица, установленного в ходе «проведения оперативного эксперимента, оперативной закупки, оперативно-го внедрения, контролируемой поставки, опера-тивного осмотра либо оперативного наблюдения» [4, с. 109-135].

Дискутируя о проблеме задержания и до-ставления в ОРД, добавим, что особого вни-мания заслуживает точка зрения, высказанная С.Б. Россинским, о целесообразности формиро-вания унифицированного, межотраслевого меха-низма доставления и задержания потенциального

подозреваемого в совершении преступления [7, с. 79-85]. Преимуществом этого подхода является то, что он может одновременно решить проблему «оперативно-разыскного» задержания и устра-нить ранее указанные противоречия в правовой регламентации «полицейского» доставления и за-держания.

Подводя итог, считаем необходимым акценти-ровать внимание на том, что в настоящее время имеется необходимость продолжения научных исследований, направленных на выработку обо-снованных предложений совершенствования за-конодательной регламентации оснований и по-рядка задержания (доставления) в ОРД с учетом поставленной нами проблемы.

Литература1. Вагин О.А., Исиченко А.П., Чечетин А.Е. Комментарий к Федеральному закону «Об оперативно-

розыскной деятельности». М.: Деловой двор, 2009. 328 с.2. Введенский А.Ю. Законодательное закрепление новых оперативно-розыскных мероприятий – не

необходимость, а реальность, продиктованная практикой // Пробелы в российском законодательстве. 2014. № 1.

3. Давыдов С.И. Проблемы соблюдения конституционных прав граждан при разрешении типичных оперативно-розыскных ситуаций // Конституционно-правовые проблемы оперативно-розыскной дея-тельности: сборник мат-лов Всероссийского круглого стола (3 ноября 2011 г.). СПб.: ИД «Петрополис», 2012.

4. Луговик В.Ф. Оперативно-разыскной кодекс Российской Федерации (авторский проект феде-рального закона) // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2015. № 1 (31).

5. О службе безопасности [Электронный ресурс]: федеральный закон от 03.04.1995 № 40-ФЗ (в ред. ФЗ РФ от 02.12.2019 № 404-ФЗ). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

6. Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 15 апреля 2008 г. № 312-О-О [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

7. Россинский С.Б. Правовая регламентация физического задержания и доставления: требуется «перезагрузка» // Судебная власть и уголовный процесс. 2018. № 3.

8. Чумаров С.А., Железняк Н.С. Оперативно-розыскное задержание: необходима легализация // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2015. № 2 (32).

И.М. ПроскуринБарнаульский юридический институт МВД России

ПРИМЕНЕНИЕ BIG DATA В ОПЕРАТИВНО-РАЗЫСКНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ

С введением 18 марта 2019 г. в Гражданский кодекс РФ статьи 141.1 [2], устанавливающей и регулирующей цифровые права граждан, в сред-ствах массовой информации все чаще стали под-нимать вопрос о накоплении, систематизации и распоряжении по своему усмотрению коммерче-

скими организациями, предоставляющими теле-коммуникационные услуги, обезличенных циф-ровых данных, именуемых Big Data.

Под англоязычным выражением Big Data в российском сегменте используется понятие (по-лученное в результате дословного перевода)

29


«большие данные». Дать точное определение указанному понятию довольно сложно в связи с тем, что в цифровом выражении это может быть как 1 мегабайт, так и 1 террабайт (1 048 576 ме-габайт). Однако есть устоявшееся мнение о том, что Big Data – это совокупность технологий, ко-торые призваны совершать три операции. Во-первых, обрабатывать бо́льшие по сравнению со «стандартными» сценариями объемы данных. Во-вторых, уметь работать с быстро поступаю-щими данными в очень больших объемах. То есть данных не просто много, а их постоянно стано-вится все больше и больше. В-третьих, они долж-ны уметь работать со структурированными и пло-хо структурированными данными параллельно в разных аспектах. Большие данные предполагают, что на входе алгоритмы получают поток не всег-да структурированной информации и что из него можно извлечь больше, чем одну идею [4].

Для коммерческого сектора Big Data – это инструменты и методы обработки больших мас-сивов данных, которые позволяют, в частности, анализировать «поведение» покупателей или ин-тернет-пользователей, отслеживая, какие сайты они посещают, где находятся, что покупают, в котором часу звонят по телефону, какие приложе-ния скачивают и как ими пользуются, и т.д. [3].

Большие данные возможно формировать и обрабатывать в масштабах интернет-порта-лов (таких как Яндекс, Гугл и т.д.), отдельно взятых сайтов сети Интернет («ВКонтакте», «Одноклассники» и т.д.), а также в масштабах отдельно взятого персонального компьютера. В настоящее время операторы сотовой связи актив-но используют Big Data не только для решения внутренних задач компании (например, формиро-вания тарифных планов [2]), но и для продажи. Так, например, 4 марта 2019 г. стало известно о том, что московские власти уже несколько лет закупают у операторов сотовой связи данные о перемещении горожан с целью проведения гео-аналитики и формирования на основании полу-ченных сведений генерального плана г. Москвы и Московской области [5].

В юридической литературе отсутствует ин-формация об использовании больших данных в оперативно-разыскной деятельности, однако актуальность их использования уже не вызыва-ет сомнений. В средствах массовой информации уже высказываются идеи их применения для профилактики преступности. Например, данные

о количестве преступлений, их месте, времени, типе и числе пострадавших позволяют наиболее оптимально определить, сколько требуется па-трульных экипажей, где и в какое время. Также на основе социальных данных можно разработать профили риска детей, подверженных жестокому обращению, которые позволяют идентифициро-вать семьи, в отношении которых требуется про-ведение профилактической работы [1].

Использование анализа данных поступающих с аппаратно-программного комплекса «Поток», предназначенного для автоматической видеофик-сации административных правонарушений в об-ласти дорожного движения, при решении задачи по поиску автомобилей, находящихся в угоне, либо лиц, находящихся в розыске, в полной мере относится к использованию Big Data в оператив-но-разыскной деятельности органов внутренних дел.

При выявлении и раскрытии преступлений, совершенных с использованием информацион-ных технологий и сети Интернет, очень инфор-мативным является отчет об анализе Big Data персонального компьютера подозреваемого либо потерпевшего. Следует отметить, что проведение такого мероприятия удаленно (через локальную сеть или сеть Интернет) крайне затруднительно. В результате анализа больших данных можно получить самую разнообразную информацию, например: дату и время установки вредоносного программного обеспечения либо неправомерного удаленного доступа; ресурс в сети Интернет, с ко-торого произошло заражение; какие действия со-вершались вредоносной программой и т.д.

Подводя итог вышеизложенному, следует от-метить, что работа с Big Data, по нашему мнению, является для оперативно-разыскной деятельно-сти органов внутренних дел новым инструмен-том для противодействия преступности, которым только начинают пользоваться различные под-разделения правоохранительных органов. А пер-спективность и вариабельность их использования для решения задач по противодействию преступ-ности тяжело переоценить даже с учетом того, что, как уже отмечалось ранее, основной пробле-мой Big Data на текущий момент считаем плохую систематизацию (а порой и ее отсутствие) по-ступающих сведений и их большие объемы, для обработки которых требуются разработка новых либо оптимизация уже существующих аппарат-но-программных комплексов.

Литература1. Большие данные в государственном секторе. URL: http://www.tadviser.ru/a/447022 (дата обраще-

ния: 07.10.2019).

30


2. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. от 18.07.2019; с изм. и доп., вступ. в силу с 01.10.2019). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

3. Гребенщиков П. Big Data в телекоме. Зачем сотовые операторы собирают о вас информацию. URL: https://snob.ru/entry/159577/ (дата обращения: 07.10.2019).

4. Протасов С. Что такое Big Data? URL: https://postnauka.ru/faq/46974 (дата обращения: 07.10.2019).5. Разумный Е. Как мэрия Москвы следит за перемещениями горожан. URL: https://www.vedomosti.

ru/technology/articles/2019/03/03/795527-moskvichi (дата обращения: 07.10.2019).

Н.Э. СороколетоваБарнаульский юридический институт МВД России

О ФОРМИРОВАНИИ ПОНЯТИЯ ОПЕРАТИВНО-РАЗЫСКНОГО МЕРОПРИЯТИЯ «ИССЛЕДОВАНИЕ ПРЕДМЕТОВ И ДОКУМЕНТОВ»

В современном мире с каждым годом проис-ходит совершенствование преступной деятельно-сти, появляются новые виды преступлений, с чем приходится постоянно сталкиваться сотрудникам правоохранительных органов. В связи с этим под-разделениям, осуществляющим выявление, пред-упреждение и раскрытие преступлений, следует применять в своей деятельности весь спектр опе-ративно-разыскных мероприятий, предусмотрен-ных Федеральным законом «Об оперативно-ро-зыскной деятельности» (далее – ФЗ об ОРД) [5].

В настоящее время эффективная деятель-ность оперативных подразделений не представ-ляется возможной без применения оперативно-разыскных мероприятий (далее – ОРМ). Одним из таких мероприятий, применяемых довольно часто в практике оперативных сотрудников, яв-ляется исследование предметов и документов. Исследование сущности данного ОРМ мы счита-ем необходимым начать с изучения его определе-ния.

К сожалению, ФЗ об ОРД как основной нор-мативный правовой акт, регламентирующий опе-ративно-разыскную деятельность, не содержит в себе официально закрепленного понятия опера-тивно-разыскных мероприятий.

Отсутствие определения понятия ОРМ «Исследование предметов и документов» в зако-не приводит не только к неоднозначному его тео-ретическому пониманию учеными в сфере ОРД, но и к различной практике его осуществления.

Сущности оперативно-разыскных мероприя-тий в целом и «Исследование предметов и доку-

ментов» в частности рассматривали такие ученые, как А.Е. Чечетин, В.С. Овчинский, И.А. Климов, Е.С. Дубоносов, О.А. Вагин, С.И. Давыдов, К.К. Горяинов, Ю.Ф. Кваша, К.В. Сурков и др., которые высказывали различные точки зрения.

Понятие представляет собой целостную сово-купность суждений об отличительных признаках исследуемого объекта, ядром которой являют-ся суждения о наиболее общих и в то же время существенных особенностях этого объекта [4, с. 456]. Поскольку содержание всякого понятия составляет существенные признаки предметов действительности, то определение понятия есть вместе с тем раскрытие сущности соответствую-щего предмета [3, с. 71].

В ходе изучения литературы нами было об-наружено несколько определений понятия ОРМ «Исследование предметов и документов», кото-рые считаем необходимым проанализировать.

Так, например, М.С. Десятов указывает на то, что ОРМ «Исследование предметов и докумен-тов» – это непроцессуальное криминалистиче-ское, научно-техническое или иное исследование объектов, полученных в результате проведенных ОРМ, в целях выявления признаков преступной деятельности и причастности к ней конкретных проверяемых лиц [6, с. 53].

М.П. Смирнов определяет оперативно-ра-зыскное мероприятие «Исследование предметов и документов» как непроцессуальное кримина-листическое исследование объектов, полученных в результате ОРМ, проводимых, как правило, до возбуждения уголовного дела, с целью выявле-

31


ния признаков преступной деятельности и при-частности к ней конкретных проверяемых лиц [7, с. 128].

Приведенные точки зрения объединяет то, что они сводят ОРМ «Исследование предметов и документов» к криминалистическому или иному исследованию, что, по нашему мнению, является не совсем верно. Статья 6 ФЗ об ОРД прямо ука-зывает на то, что ОРМ «Исследование предметов и документов» является оперативно-разыскным мероприятием, а не непроцессуальным кримина-листическим или иным мероприятием, следова-тельно, такая трактовка противоречит указанно-му закону. Мы полагаем, что лица, проводящие исследования в рамках ОРД, только опираются на непроцессуальную форму криминалистической техники с целью получения интересующих све-дений об объекте исследования.

Ю.Ф. Кваша и К.В. Сурков считают, что ис-следование предметов и документов – это опера-тивно-разыскное мероприятие, основывающееся на различных криминалистических методах по-лучения информации, посредством которых обе-спечивается описание, сравнение исследуемых объектов – носителей информации в интересах получения сведений о назначении исследуемых предметов, технологии, времени, месте их изго-товления, качественных характеристик и т.п. [2, с. 210].

Полагаем, что данное понятие наиболее точно отражает сущность ОРМ «Исследование предме-тов в документов», поскольку имеет указание на применение криминалистических методов в ходе проведения исследуемого ОРМ.

Отдельный интерес для нашего исследования представляет оперативно-разыскное законода-тельство иностранных государств. Так, в част-ности, в Законе «Об оперативно-розыскной де-ятельности» Республики Узбекистан в статье 14

раскрывается понятие ОРМ «Исследование пред-метов и документов» как мероприятие, проводи-мое с привлечением специалистов, обладающих научными, техническими и иными специальными познаниями, необходимыми для изучения пред-метов и документов в целях решения задач опера-тивно-разыскной деятельности [6]. Считаем, что данное понятие также отражает сущность ОРМ «Исследование предметов и документов», по-скольку указывает на применение специальных знаний.

«Исследование предметов и документов» яв-ляется сложносоставным ОРМ, т.к. ему могут предшествовать и другие оперативно-разыскные мероприятия, например ОРМ «Сбор образцов для сравнительного исследования».

В ходе опроса оперативных сотрудников нами была выявлена точка зрения, согласно которой ОРМ «Исследование предметов и документов» является составной частью такого ОРМ, как «Сбор образцов для сравнительного исследова-ния». Полагаем, что данное мнение является оши-бочным, поскольку целью ОРМ «Сбор образцов для сравнительного исследования» является сбор юридически значимой информации, ее последу-ющая проверка, сопоставление и оценка фактов, свойств или признаков двух или более объектов.

Целью же ОРМ «Исследование предметов и документов» является получение характеристик объектов на основе криминалистических и иных методов. На основании изложенного полагаем, что «Исследование предметов и документов» яв-ляется самостоятельным ОРМ.

В связи с вышеизложенным полагаем воз-можным сделать вывод о том, что исследование сущности ОРМ «Исследование предметов и до-кументов» требует дальнейшего изучения, а фор-мирование понятия данного ОРМ – выявления дополнительных отличительных признаков.

Литература1. Горяинов К.К., Кваша Ю.Ф., Сурков К.В. Федеральный закон «Об оперативно-розыскной дея-

тельности»: Комментарий. М.: Новый Юрист, 1997.2. Десятов М.С. Основы оперативно-розыскной деятельности: учебное пособие / М.С. Десятов [и

др.]. Омск: Омская академия МВД России, 2017. [Электронный ресурс]. URL: http://www.iprbookshop.ru/72860.html.

3. Иванов Е.А. Логика: учебник. 2-е изд., перераб. и доп. М.: БЕК, 2001. 4. Кондаков Н.И. Логический словарь-справочник. 2-е изд., испр. и доп. М., 1976.5. Об оперативно-розыскной деятельности [Электронный ресурс]: федеральный закон от 12.08.1995

№ 144-ФЗ (в ред. от 02.08.2019). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».6. Об оперативно-розыскной деятельности Закон Республики Узбекистан от 25.12.2012 № ЗРУ-

344: принят Законодательной палатой 07.11.2012, одобрен Сенатом 05.12.2012 // Информационно-поисковые и экспертные системы. Всё законодательство Узбекистана Norma online Beta. URL: https://nrm.uz/contentf?doc=294717_zakon_respubliki_uzbekistan_ot_25_12_2012_g_n_zru344_

http://www.iprbookshop.ru/72860.html

http://www.iprbookshop.ru/72860.html

32


ob_operativnorozysknoy_deyatelnosti_(prinyat_zakonodatelnoy_palatoy_07_11_2012_g_odobren_senatom_05_12_2012_g_) (дата обращения: 13.11.2019).

7. Смирнов М.П. Комментарии оперативно-розыскного законодательства РФ и зарубежных стран: учебное пособие. М.: Изд-во «Экзамен», 2003.

А.Е. Чечетин, доктор юрид. наук, профессор, заслуженный юрист Российской ФедерацииБарнаульский юридический институт МВД России

ПРАВО НА ДОСТОИНСТВО ЛИЧНОСТИ И ОПЕРАТИВНО-РАЗЫСКНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

Выполняя свой профессиональный долг по борьбе с преступностью, сотрудники оператив-ных подразделений органов внутренних дел обя-заны руководствоваться принципом уважения и соблюдения прав и свобод человека и гражда-нина, закрепленным в ст. 3 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности (да-лее – Закон об ОРД). Иными словами, обеспечи-вая защиту личности и общества от преступных посягательств путем проведения оперативно-ра-зыскных мероприятий (далее – ОРМ), необходи-мо обеспечивать соблюдение неотъемлемых, т.е. не подлежащих ограничению конституционных прав всех участников оперативно-разыскных от-ношений, в т.ч. и правонарушителей.

К числу таких прав прежде всего относится право на достоинство личности, предусматри-вающее запрет на применение пыток, насилия и другого жестокого или унижающего человече-ское достоинство обращение, гарантированное ст. 21 Конституции РФ. Обеспечение этого пра-ва в процессе ОРД, на наш взгляд, представляет одну из проблем, требующих своего разрешения, поскольку факты его нарушения носят весьма распространенный характер. Об этом указыва-ется в каждой пятой жалобе в Конституционный Суд РФ на нормы Закона об ОРД. Наиболее гру-бой и нетерпимой формой нарушения права на достоинство личности является применение опе-ративными сотрудниками пыток с целью получе-ния признательных показаний от заподозренных в совершении преступлений лиц.

Одним из наиболее резонансных и известных в обществе стал факт применения пыток, повлек-ших смерть задержанного лица, в казанском от-деле полиции «Дальний», который, как известно, стал поводом для масштабного реформирования

органов внутренних дел, сопровождаемого пере-именованием милиции в полицию. Анализ су-дебной практики позволяет утверждать, что этот деликт носил не случайный характер, а стал за-кономерным следствием распространенности по-лицейского насилия в процессе раскрытия пре-ступлений за последние два десятилетия. Об этом наглядно свидетельствуют более пяти десятков постановлений Европейского Суда по правам че-ловека (далее – ЕСПЧ), в которых установлены факты применения оперативными сотрудниками весьма изощренных пыток для получения призна-тельных показаний от заподозренных в причаст-ности к преступной деятельности лиц. Более того, по утверждениям исследователей, Россия сегодня лидирует среди европейских стран по количеству постановлений ЕСПЧ, в которых приводились бесспорные свидетельства пыток заявителей [2].

Так, в первом российском деле ЕСПЧ о пытках заявитель, заподозренный в совершении убийства пропавшей без вести девушки, во время проводи-мого оперуполномоченными уголовного розыска опроса был подвергнут воздействию электрото-ком, не выдержав которого выбросился из окна и получил перелом позвоночника, оставшись инвалидом. Пропавшая же без вести в это время невредимой вернулась домой [7]. Эта трагичная история произошла в 1998 г. и продолжительное время не получала должной юридической оценки в приговоре суда, который был вынесен лишь че-рез семь лет. Столь длительный период садисты в погонах оставались безнаказанными, поскольку правоохранительная система была настроена на защиту «чести мундира», а не прав потерпевшего.

По другому делу ЕСПЧ было установлено, что заявительница, явившаяся по повестке на до-прос в орган внутренних дел, была подвергнута

33


еще более циничным и варварским пыткам. Для получения признательных показаний ее в течение нескольких часов не просто избивали, а душили противогазом, пытали электротоком и много-кратно насиловали, в т.ч. в извращенной форме [8]. По оценкам правозащитников, это дело ста-ло уникальным тем, что в нем имели место почти все методы пыток, которые применяют в полиции [1]. В то же время на момент оглашения поста-новления ЕСПЧ через 9 лет после произошедших событий производство по уголовному делу в от-ношении причастных к пыткам должностных лиц так и не было завершено.

В десятках решений ЕСПЧ можно встретить описание других «красочных» примеров пре-ступных действий оперативных сотрудников, на-правленных на получение признательных пока-заний от лиц, заподозренных в совершении пре-ступлений. Читая сухие строки постановлений международного суда, с трудом верится, что в них описаны методы работы российских сыщиков XXI века, деятельность которых должна основы-ваться на конституционном принципе уважения и соблюдения прав и свобод человека.

На необходимость решения проблемы приме-нения пыток подозреваемых ради получения при-знательных показаний неоднократно указывалось Комитетом ООН против пыток, который с 1997 г. призывал российские власти ввести законодатель-ный запрет на пытки и принять другие необходи-мые меры по борьбе с полицейским насилием. Последний неутешительный отчет российской делегации по выполнению предложенных реко-мендаций заслушан в июле 2018 г. на 64 сессии Комитета ООН против пыток [3]. К сожалению, многие рекомендации этого Комитета остаются пока нереализованными, а факты пыток продол-жают иметь место в полицейской практике [4].

Одной из превентивных мер по защите граж-дан от применения пыток является своевремен-ное обеспечение задержанным по подозрению в совершении преступления лицам права на доступ к адвокату, гарантированное ст. 48 Конституции РФ. Поскольку же Закон об ОРД не содержит прямого указания на необходимость соблюде-ния этого права, то среди оперативных сотруд-

ников бытует порочное мнение о том, что таким правом наделяются лишь участники уголовного судопроизводства, получившие официальный статус подозреваемого или обвиняемого после возбуждения уголовного дела. По этому вопросу Конституционным Судом была сформулирова-на правовая позиция о том, что законодательные нормы, регламентирующие проведение по пору-чению следователя опросов граждан, не подлежат применению к обвиняемому без учета положений уголовно-процессуального законодательства, за-крепляющих гарантии прав этого участника су-допроизводства [5]. Этим решением по существу установлен запрет на проведение даже по пору-чению следователя опросов обвиняемых, находя-щихся под стражей без разъяснения им права на отказ от дачи показаний и на возможность уча-стия в проводимом опросе адвоката.

Вопрос о возможности допуска адвока-тов к участию в проведении гласных ОРМ по-лучил свое развитие в ряде других решений Конституционного Суда, который признает допустимым отказ в предоставлении адвока-та лишь при проведении таких ОРМ, которые носят безотлагательный, внезапный характер и готовятся в условиях секретности [6]. При про-ведении же иных гласных ОРМ, включая опро-сы, которые, как правило, этим условиям не от-вечают, оперативные сотрудники обязаны разъ-яснить гражданам их права, включая право на получение квалифицированной юридической помощи, и предоставить им возможность ею воспользоваться.

Разрешение проблемы обеспечения права на достоинство личности при проведении ОРМ, за-щиты граждан от пыток требует, на наш взгляд, принятия комплексных мер с привлечением со-циологов, психологов, криминологов, полицеи-стов и, безусловно, представителей оперативно-разыскной науки. Целью таких мер должно стать формирование такого уровня правосознания у каждого сотрудника уголовного розыска, которое обеспечило бы уважительное отношение к пра-вам человека и безусловное их соблюдение неза-висимо от того, какое бы тяжкое преступление он не совершил.

Литература1. Без следа и следствия. Илья Рождественский – о том, как российские полицейские пытают граж-

дан. URL: https://meduza.io/feature/2015/09/16/bez-sleda-i-sledstviya (дата обращения: 22.09.2019).2. Воскобитова М. Полицейское насилие в Европе является исключением. URL: https://www.

advgazeta.ru/mneniya/politseyskoe-nasilie-v-evrope-yavlyaetsya-isklyucheniem/ (дата обращения: 21.11.2019).

3. ООН начинает сердиться. О чем спрашивали российскую делегацию на сессии Комитета против пыток. URL: https://zona.media/article/2018/07/27/un (дата обращения: 28.09.2018).

https://meduza.io/feature/2015/09/16/bez-sleda-i-sledstviya

https://www.advgazeta.ru/mneniya/politseyskoe-nasilie-v-evrope-yavlyaetsya-isklyucheniem/

https://www.advgazeta.ru/mneniya/politseyskoe-nasilie-v-evrope-yavlyaetsya-isklyucheniem/

https://zona.media/article/2018/07/27/un

34


4. Оперов из Петербурга обвиняют в пытках в отделе полиции. URL: https://www.spb.kp.ru/daily/26733/3760358/ (дата обращения: 28.09.2019).

5. Определение Конституционного Суда РФ от 1 декабря 1999 г. № 211-О [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

6. Определение Конституционного Суда РФ от 27 июня 2017 г. № 1419-О [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

7. Постановление ЕСПЧ по делу «Михеев против Российской Федерации» от 26 января 2006 г. // Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2006. № 6. С. 99-105.

8. Постановление ЕСПЧ по делу «Маслова и Налбандов против Российской Федерации» от 24 ян-варя 2008 г. [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

Д.Г. Шашин, канд. юрид. наук, доцентСибирский юридический институт МВД России

РЕШЕНИЯ ЕВРОПЕЙСКОГО СУДА ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА И ИХ ВЛИЯНИЕ НА РЕАЛИЗАЦИЮ ПРИНЦИПА ЗАКОННОСТИ

В ОПЕРАТИВНО-РАЗЫСКНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Законность в оперативно-разыскной деятель-ности (далее – ОРД) – это принцип реального действия права, при котором государственные органы, должностные лица и граждане строго соблюдают правовые нормы и в первую очередь законы. ОРД как вид государственной правоохра-нительной деятельности призвана обеспечивать законность своей деятельности.

Правовую основу ОРД составля-ют Конституция Российской Федерации, Федеральный закон от 12.08.1995 № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» (далее – закон об ОРД), другие федеральные законы и при-нятые в соответствии с ними иные нормативные правовые акты федеральных органов государ-ственной власти.

Законность, наряду с уважением и соблюде-нием прав и свобод человека и гражданина, соче-танием гласных и негласных методов и средств и конспирацией, является одним из конституцион-ных принципов составляющих основу ОРД (ст. 3 закона об ОРД).

В правовую основу ОРД, как можно заме-тить, не включены международные нормативные правовые акты по вопросам борьбы с преступ-ностью, хотя ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации рассматривает нормы международно-го права и международные договоры Российской Федерации в качестве составной части ее право-вой системы.

Вступление Российской Федерации в Совет Европы и ратификация ею Европейской конвен-ции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. стали важным событием для становления принципа законности в ОРД. С ра-тификацией этого документа Россия признала юрисдикцию Европейского Суда по правам че-ловека (далее – ЕСПЧ). В этой связи решения ЕСПЧ, принятые по жалобам граждан против Российской Федерации, как впрочем и в отноше-нии других стран, должны, на наш взгляд, учиты-ваться при организации ОРД.

Пленум Верховного Суда РФ в п. 10 Постановления от 10 октября 2003 г. № 5 «О применении судами общей юрисдикции обще-признанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» разъяснил, что применение судами вышеназванной Конвенции во избежание ее на-рушений должно осуществляться с учетом прак-тики ЕСПЧ.

Отметим, что решения ЕСПЧ носят преце-дентный характер, т.е. последующие решения принимаются оценками, ранее данными им в ана-логичных делах [10, с. 6].

Одним из первых решений ЕСПЧ по вопро-сам ОРД, имеющим значение для отечественной правоприменительной практики, стало реше-ние от 15 декабря 2005 г. «Дело Ваньян против Российской Федерации» [2]. По делу обжалова-

https://www.spb.kp.ru/daily/26733/3760358/

https://www.spb.kp.ru/daily/26733/3760358/

35


лось осуждение заявителя в результате провока-ции со стороны органов внутренних дел (далее – ОВД) при проведении проверочной закупки нар-котиков, а также необеспечение явки заявителя и его адвоката на заседание суда. По делу допущено нарушение требований п. 1 и подп. «с» п. 3 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. В дальнейшем был принят еще ряд поста-новлений ЕСПЧ по вопросам ОРД [3, 4, 5].

По мнению Л.В. Брусницына, решения ЕСПЧ, в которых установлено нарушение прав заявите-лей действиями сотрудников оперативных под-разделений, поясняют, что тактические приемы, ставшие поводом для разбирательства в ЕСПЧ, должны признаваться недопустимыми и под-лежат исключению из арсенала ОРД, поскольку последующие решения Европейского Суда будут основаны на ранее рассмотренных жалобах [1, с. 26].

Необходимо учесть, что решения ЕСПЧ, при-нятые в отношении других стран, по вопросам ОРД должны учитываться не только оперативны-ми подразделениями при документировании пре-ступных лиц, подготавливающих, совершающих или совершивших преступления, но и следствен-ными подразделениями, прокуратурой и судами при оценке деятельности последних в рамках расследования уголовных дел и надзора за ОРД, а также при рассмотрении по существу уголовных дел, основанных на результатах ОРД.

Более того, Верховный Суд Российской Федерации в Постановлении Пленума от 27 июня 2013 г. № 21 указал, что правовые позиции ЕСПЧ, которые содержатся в его окончательных поста-новлениях, принятых в отношении Российской Федерации, являются обязательными для судов. При этом правовая позиция учитывается судом, если обстоятельства рассматриваемого им дела являются аналогичными обстоятельствам, став-шим предметом анализа и выводов ЕСПЧ.

Вместе с тем правовые позиции ЕСПЧ, изло-женные в его решениях, стали не устраивать пра-воохранительные и судебные органы Российской

Федерации, т.к. они во многом противоречи-ли сложившимся правовым традициям России, Конституции Российской Федерации и здравому смыслу. В решениях ЕСПЧ присутствуют реко-мендации, например, о предупреждении изобли-чаемого лица о том, что в отношении него прово-дятся наблюдение и прослушивание телефонных переговоров [6], а также о проведении так назы-ваемого пассивного расследования по фактам не-законного сбыта наркотиков [7, 8, 9].

Итогом стало провозглашение постанов-ления Конституционного Суда Российской Федерации по делу о применении в России реше-ний Европейского Суда по правам человека по за-просу группы депутатов Государственной Думы Российской Федерации [11].

Конституционный Суд РФ указал, что Президент РФ, Правительство РФ, придя к вы-воду о невозможности исполнить вынесенное по жалобе против России постановление ЕСПЧ вследствие того, что в части, обязывающей РФ к принятию мер индивидуального и общего харак-тера, оно основано на положениях Конвенции о защите прав человека и основных свобод в ис-толковании, приводящем к их расхождению с Конституцией РФ, правомочны обратиться в КС РФ с запросом о толковании соответствующих положений Конституции РФ в целях устранения неопределенности в их понимании с учетом вы-явившегося противоречия и международных обя-зательств России применительно к возможности исполнения постановления ЕСПЧ и принятия мер индивидуального и общего характера, направлен-ных на обеспечение выполнения Конвенции о за-щите прав человека и основных свобод.

Изложенное выше позволяет сделать вывод, что международные нормативные правовые акты, в т.ч. и решения ЕСПЧ, необходимо рассматривать как элементы правовой основы ОРД и принципа законности в частности, однако с точки зрения правоприменения решения ЕСПЧ могут не ис-полняться, если они противоречат Конституции Российской Федерации.

Литература1. Брусницын Л.В. Значение решений ЕСПЧ для национального уголовного судопроизводства и

проблемы их учета в государствах – членах Совета Европы (к реформе Конвенции о защите прав чело-века и основных свобод) // Государство и право. 2013. № 2. С. 25-31.

2. Дело Ваньян (Vanyan) против Российской Федерации» (жалоба № 53203/99) [Электронный ре-сурс]: постановление Европейского Суда по правам человека от 15.12.2007. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

3. Дело «Худобин (Khudobin) против Российской Федерации» (жалоба № 59696/00) [Электронный ресурс]: постановление Европейского Суда по правам человека от 26.10.2006. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

36


4. Дело «Быков (Bykov) против Российской Федерации» (жалоба № 4378/02) [Электронный ре-сурс]: постановление Европейского Суда по правам человека от 10.03.2009. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

5. Дело «Аванесян (Avanesyan) против Российской Федерации» (жалоба № 41152/06) [Электронный ресурс]: постановление Европейского Суда по правам человека от 18.09.2014. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

6. Дело «Зубков и другие (Zubkov and Others) против Российской Федерации» (жалобы № 29431/05, 7070/06, 5402/07) [Электронный ресурс]: постановление Европейского Суда по правам человека от 07.11.2017. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

7. Дело «Банникова против Российской Федерации» (жалоба № 18757/06) [Электронный ресурс]: постановление Европейского Суда по правам человека от 04.11.2010. Доступ из справ.-правовой си-стемы «КонсультантПлюс».

8. Дело «Веселов и другие против Российской Федерации» (жалобы № 23200/10, 24009/07 и 556/10, пункты 89 и 93) [Электронный ресурс]: постановление Европейского Суда по правам человека от 02.10.2012. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

9. Дело «Лагутин и другие против Российской Федерации» (жалобы № 6228/09, 19123/09, 19678/07, 52340/08 и 7451/09, пункт 90) [Электронный ресурс]: постановление Европейского Суда по правам че-ловека от 24.04.2014. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

10. Европейский Суд по правам человека. Избранные постановления 1999-2001 гг. и коммен-тарии / Ю.Ю. Берестнев, А.О. Дерковская, Е.В. Крючкова, П.А. Лаптев и др.; сост.: Л.И. Брычева, Ю.В. Кравченко, Е.В. Крючкова, П.А. Лаптев; под ред. Ю.Ю. Берестнева, А.О. Ковтун. М.: Юрид. лит., 2002. 624 c.

11. По делу о проверке конституционности положений статьи 1 Федерального закона «О рати-фикации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней», пунктов 1 и 2 статьи 32 Федерального закона «О международных договорах РФ», частей первой и четвертой ста-тьи 11, пункта 4 части четвертой статьи 392 Гражданского процессуального кодекса РФ, частей 1 и 4 статьи 13, пункта 4 части 3 статьи 311 Арбитражного процессуального кодекса РФ, частей 1 и 4 статьи 15, пункта 4 части 1 статьи 350 Кодекса административного судопроизводства РФ и пункта 2 части четвертой статьи 413 Уголовно-процессуального кодекса РФ в связи с запросом группы депу-татов Государственной Думы [Электронный ресурс]: постановление Конституционного Суда РФ от 14.07.2015 № 21-П. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

А.А. Шмидт, канд. юрид. наук, доцентБарнаульский юридический институт МВД России

ОБЕСПЕЧЕНИЕ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА ПРИ ПРОВЕДЕНИИ ОПЕРАТИВНО-РАЗЫСКНЫХ МЕРОПРИЯТИЙ

Конституция Российской Федерации [1] (да-лее – Конституция РФ) провозгласила – человек, его права и свободы являются высшей ценно-стью. Развивая это положение и признавая вер-ховенство Конституции РФ, Федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности» [2] (далее – Закон об ОРД) указал «уважение и со-блюдение прав и свобод человека и гражданина» в качестве одного из основополагающих принци-пов данного вида деятельности. Механизм реали-

зации данного принципа нашел свое отражение в ст. 5 указанного закона. Так, в ч. 1 ст. 5 Закона об ОРД закреплена обязанность должностных лиц органов, осуществляющих оперативно-ра-зыскную деятельность, обеспечивать соблюдение прав человека.

В то же время с целью защиты основ конститу-ционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обо-роны страны и безопасности государства законо-

37


датель в ч. 3. ст. 55 Конституции РФ предусмотрел возможность ограничения федеральным законом прав и свобод человека и гражданина. Одним из таких федеральных законов является Закон об ОРД, где в ст. 8 указаны условия, при наличии которых могут быть ограничены права и свободы человека. Так, в частности, в ч. 4 ст. 8 Закона об ОРД предусматривается возможность ограниче-ния конституционного права на тайну телефон-ных переговоров двух категорий лиц, а именно:

1) подозреваемых или обвиняемых в соверше-нии преступлений средней тяжести, тяжких или особо тяжких преступлений;

2) лиц, которые могут располагать сведения-ми о преступлениях средней тяжести, тяжких или особо тяжких преступлениях.

По нашему мнению, обоснованность огра-ничения конституционных прав лиц, указанных в первой категории (подозреваемые или обвиня-емые в совершении преступлений средней тяже-сти, тяжких или особо тяжких преступлений), со-мнений не вызывает. Это связано с тем, что они подозреваются или обвиняются в совершении се-рьезных преступлений, и зачастую единственной возможностью установления причастности или непричастности конкретного гражданина к со-вершенному преступлению является проведение в отношении него оперативно-разыскных меро-приятий, ограничивающих его конституционные права. Относительно же второй категории лиц та-кой четкой определенности нет.

Связано это с тем, что, как известно, прове-дение оперативно-разыскных мероприятий воз-можно только при наличии к тому оснований, перечень которых закреплен в ст. 7 Закона об ОРД. Если обратиться к указанной норме зако-на, то можно четко определить, что законодатель предоставил право органам, осуществляющим оперативно-разыскную деятельность, проводить оперативно-разыскные мероприятия только в от-ношении следующих категорий лиц:

1) подготавливающих, совершающих или со-вершивших противоправное деяние;

2) скрывающихся от органов дознания, след-ствия и суда или уклоняющихся от уголовного на-казания;

3) без вести пропавших;4) в отношении которых вынесено постанов-

ление о применении мер безопасности.Как видно, в данном перечне отсутствует та-

кая категория, как лица, которые могут распола-гать сведениями о преступлениях средней тяже-сти, тяжких или особо тяжких преступлениях.

В ходе интервьюирования оперативных со-трудников нами было установлено, что на сегод-

няшний день работа по раскрытию практически любого преступления не обходится без проведе-ния оперативно-разыскных мероприятий, целью которых является выявление свидетелей и оче-видцев. Способов выявления таких лиц суще-ствует множество, самым широко используемым из них является подворно-поквартирный обход и опрос граждан в районе места преступления. Выявление данных лиц обусловлено необходимо-стью в получении от них сведений о преступной деятельности иных лиц путем проведения опера-тивно-разыскных мероприятий, как минимум та-ких как опрос, наведение справок и др. В связи с этим возникает справедливый вопрос, насколь-ко проведение в отношении указанных лиц опе-ративно-разыскных мероприятий в целом, а тем более еще и связанных с возможностью ограни-чения их конституционных прав в частности, со-ответствует положениям Закона об ОРД? У нас не вызывает сомнений необходимость проведения оперативно-разыскных мероприятий в отноше-нии лиц, осведомленных о преступной деятель-ности других лиц, и мы не пытаемся доказать незаконность проведения данных мероприятий. Однако в данном случае мы полагаем возможным констатировать пробельность рассматриваемого закона. В связи с этим задачей нашего исследо-вания является разработка предложений по со-вершенствованию правового регулирования ос-нований для проведения оперативно-разыскных мероприятий.

При более тщательном анализе ч. 4 ст. 8 Закона об ОРД мы больше склоняемся к мнению о том, что в данном случае в конструкции ст. 8 Закона об ОРД скрывается ошибка юридической техни-ки построения правовой нормы, поскольку ст. 8 имеет название «Условия проведения оператив-но-розыскных мероприятий», а в тексте статьи, а именно в анализируемой нами части, фактически содержится основание для проведения оператив-но-разыскных мероприятий. Наше мнение осно-вывается на том, что в данном случае основанием для проведения оперативно-разыскных меропри-ятий в отношении конкретного лица будет являть-ся его осведомленность о преступной деятельно-сти иных лиц либо в целом о преступлении.

Пытаясь ответить на обозначенный выше во-прос, нами был проведен анализ законодатель-ства стран – участников СНГ, в результате кото-рого мы пришли к выводу, что в некоторых пост-советских республиках происходит слияние опе-ративно-разыскного и уголовно-процессуального законодательства. Так, в частности, в Уголовно-процессуальном кодексе Республики Казахстан [3] (далее – УПК Республики Казахстан) суще-

38


ствует глава 30 «Негласные следственные дей-ствия», глава 31 «Специальные следственные действия» Уголовно-процессуального кодек-са Киргизской Республики [4] (далее – УПК Киргизской Республики) и др. Объединяет приве-денные нами нормативные правовые акты то, что негласные следственные действия и специальные следственные действия производятся «…для вы-яснения обстоятельств, подлежащих доказыва-нию по уголовному делу, если сведения о фактах необходимо получить, не информируя вовлечен-ных в уголовный процесс лиц, интересы которых они затрагивают». Анализ содержания негласных (специальных) следственных действий позволил прийти к выводу о том, что они идентичны со многими оперативно-разыскными мероприятия-ми.

В то же время, изучая основания для про-ведения негласных (специальных) следствен-ных действий, закрепленных в УПК Республики Казахстан и УПК Киргизской Республики, нами установлено, что в указанных законах прямо за-креплена возможность проведения рассматри-ваемых следственных действий и в отношении «…третьего лица, если есть сведения, что третье

лицо получает или передает информацию, имею-щую значение для дела».

На основании всего вышеизложенного с це-лью устранения изученных нами недостатков Закона об ОРД предлагается дополнить ст. 7 дан-ного нормативного правового акта подпунктом 1 п. 2 ч. 1 ст. 7, где в качестве основания для про-ведения ОРМ указать следующее.

Ставшие известными органам, осуществля-ющим оперативно-разыскную деятельность, сведения о:

1) признаках подготавливаемого, совершае-мого или совершенного противоправного деяния, о лицах, его подготавливающих, совершающих или совершивших, а также могущих располагать сведениями о преступной деятельности других лиц, если нет достаточных данных для решения вопроса о возбуждении уголовного дела.

Полагаем, что предложенные нами измене-ния будут способствовать совершенствованию правового регулирования оснований и условий проведения ОРМ и приведут в соответствие друг другу сложившуюся практику деятельности опе-ративных подразделений и положения Закона об ОРД.

Литература1. Конституция Российской Федерации: принята на всенародном голосовании 12 декабря 1993 г. //

Российская газета. 1993. № 237.2. Об оперативно-розыскной деятельности: федеральный закон от 12 августа 1995 г. № 144-ФЗ //

Собрание законодательства РФ. 1995. № 33. Ст. 3349.3. Уголовно-процессуальный кодекс Республики Казахстан от 4 июля 2014 г. № 231-V (измен. и

доп. 01.04.2019). URL:http:// online.zakon.kz/m/document?doc_id=31575852#sub_id=2310000 (дата об-ращения: 28.11.2019).

4. Уголовно-процессуальный кодекс Кыргызской Республики от 2 февраля 2017 г. № 20 (измен. и доп. 15.05.2019). URL: http:// cbd.minjust.gov.kg/act/view/ru-ru/111530?cl=ru-ru (дата обращения: 28.11.2019).

39


Секция «Криминалистическое обеспечение деятельности ОВД по расследованию преступлений»

Подготовка высококвалифицированных спе-циалистов является основной задачей вузов си-стемы МВД России. Подготовка участковых уполномоченных полиции имеет особую спец-ифику, которая обусловлена особенностью стоя-щих перед ними практических задач. Выпускник должен обладать совокупностью уже сформиро-ванных компетенций, которые позволяют решать данные задачи после окончания вуза.

В настоящее время Барнаульский юриди-ческий институт МВД России специализиру-ется на подготовке участковых уполномочен-ных полиции. В федеральном государственном образовательном стандарте по специальности «Правоохранительная деятельность» содержатся особенности подготовки участковых уполномо-ченных полиции. В нем определена совокупность компетенций, которые должны сформировать-ся при подготовке участкового уполномочен-ного полиции. Федеральный государственный образовательный стандарт высшего професси-онального образования относит дисциплину «Криминалистика» к базовой части профессио-нального цикла.

Криминалистика и используемые ею соот-ветствующие технико-криминалистические сред-ства, тактические приёмы и рекомендации важны для успешного осуществления предупреждения и пресечения преступлений и иных правонаруше-ний, выявления и раскрытия преступлений участ-ковыми уполномоченными полиции. В этой связи актуальным является вопрос о криминалистиче-ской подготовке участковых уполномоченных по-лиции, т.е. выработки у будущих и действующих

сотрудников специальных практических навыков, связанных с овладением криминалистическими знаниями.

Рассмотрим оптимальное соотношение тео-ретической и практической подготовки при пре-подавании дисциплины «Криминалистика», объ-ёме тех навыков и умений, которые должны быть получены участковым уполномоченным полиции в вузе, использовании различных средств и ме-тодов обучения. Однако до настоящего времени проблемы, связанные с профессиональной подго-товкой участковых уполномоченных полиции, не получили должного исследования. В этой связи назрела необходимость в изучении профессио-нальной криминалистической подготовки участ-ковых уполномоченных полиции.

В специальной литературе неоднократно ука-зывалось, что практическая подготовка участко-вых уполномоченных полиции должна отражать специализацию в рамках изучения каждой темы дисциплины «Криминалистика». На занятиях по криминалистике закрепление профессиональных навыков осуществляется в максимально прибли-женных к реальным условиям, возникающих в профессиональной деятельности специалистов. Такие условия создаются за счет проведения практических занятий в форме деловых игр, уче-ний на криминалистических полигонах. В ходе использования криминалистических полигонов у обучающихся формируются практические на-выки по обнаружению, фиксации, изъятию, упа-ковке следов и иных объектов. Использование полигонов позволяет адаптировать будущего специалиста к служебной деятельности, выявить

Н.А. Архипова, канд. юрид. наукБарнаульский юридический институт МВД России

ОСОБЕННОСТИ ПРЕПОДАВАНИЯ ДИСЦИПЛИНЫ «КРИМИНАЛИСТИКА» ПРИ ПОДГОТОВКЕ УЧАСТКОВЫХ УПОЛНОМОЧЕННЫХ ПОЛИЦИИ

40


проблемные моменты, возникающие в ходе реа-лизации его полномочий, научиться оформлять результаты своей работы в процессуальных до-кументах, направленных получение криминали-стически значимой информации. Моделирование практической ситуации на полигоне дает возмож-ность обучающемуся самостоятельно проверить свои теоретические знания.

По нашему мнению, привитие практических навыков невозможно без полноценной теорети-ческой подготовки. Для участковых уполномо-ченных полиции такая подготовка должна прово-диться в объеме, достаточном для успешного раз-вития необходимых практических навыков, овла-дения умениями ориентироваться в потоке новой информации с целью формирования системы профессионального мышления. В ходе изучения данной дисциплины «Криминалистика», у обуча-ющихся должно сложиться представление о по-нятии, предмете, объекте, задачах, методах и си-стеме криминалистики и др. Кроме того, важное значение в обучении представляют частные кри-миналистические теории: криминалистическая идентификация и диагностика, основы теории ме-ханизма совершения преступлений, криминали-стическое учение о версиях, привлечение обще-ственности к расследованию и предупреждению преступлений, криминалистическая профилакти-ка и прогнозирование и др. Криминалистическая техника будущим участковым уполномоченным полиции необходима для установления кримина-листически значимой информации при работе с различными следами, документами, огнестрель-ным или холодным оружием, стреляными пуля-ми и гильзами, дактилоскопическими картами и др. Криминалистическая тактика важна с целью освоения понятия, сущности и видов тактиче-ских приёмов, особенности их применения при производстве отдельных следственных действий. Криминалистическая методика преподается с по-зиции выработки у обучающихся умения анали-зировать информацию о событии преступления и его следовой картины с целью определения пре-ступного поведения лица, сбора сведений о его приметах, выявления обстоятельств совершения

преступления, планирования и осуществления деятельности по профилактике преступлений и правонарушений. Обучающиеся должны четко представлять, что без освоения фундаменталь-ных научных криминалистических знаний не-возможно приобретение практических умений и навыков, что является важным для будущего спе-циалиста.

Одним из средств повышения качества под-готовки специалистов, способных творчески при-менять в практической дельности новейшие до-стижения науки, является написание научно-ис-следовательской работы (НИР) обучающимися. Подготовка НИР способствует развитию у них творческого мышления, вырабатывает устойчи-вые навыки самостоятельной научно-исследова-тельской работы.

На кафедре криминалистики обучающие-ся подготавливают научные сообщения, докла-ды (рефераты), обзоры практики расследования преступлений для углубленного изучения и ос-вещения отдельных вопросов темы занятия. В ходе работы научных кружков инициативно ве-дут подготовку научных докладов, посвящённых как, например, теоретическим вопросам истори-ческого развития науки криминалистики, так и практическим проблемам криминалистического обеспечения раскрытия и расследования престу-плений. Выполнение научно-исследовательских работ, отвечающих основным критериям, позво-ляет курсантам и слушателям принимать участие в конкурсно-оценочных мероприятиях различно-го уровня. В дальнейшем результаты НИР могут использоваться при подготовке и защите выпуск-ных квалификационных работ.

Таким образом, подготовка высококвалифи-цированных компетентных участковых упол-номоченных полиции в современных условиях должна строиться на следующих принципах: формирование профессиональных компетенций, практическая направленность обучения, научно-исследовательская составляющая при разреше-нии практических задач органов внутренних дел Российской Федерации в целях совершенствова-ниях их деятельности.

41

Криминалистическое обеспечение деятельности ОВД по расследованию преступлений

Здоровье человека – ценность, которую че-ловек пытается оградить от негативного воз-действия и сохранить, ведь без нормально-го функционирования организма невозможно полноценно работать, приносить пользу обще-ству и государству. Это положение находит свое отражение и в нормативных правовых актах Российской Федерации. Так, в Указе Президента Российской Федерации закреплено положение о том, что «Россия активно участвует в междуна-родном сотрудничестве в области охраны здоро-вья граждан, осуществляемом при ведущей роли Всемирной организации здравоохранения, рас-сматривая сохранение жизни и здоровья человека в качестве одного из приоритетов глобальной по-вестки дня и важного фактора обеспечения устой-чивого социально-экономического развития» [1]. В Российской Федерации, соответственно прово-димой государственной политике, законодатель занимает позицию, согласно которой ни один че-ловек не имеет права наносить увечья, травмы и иные телесные повреждения, а также причинять вред здоровью другого лица. В противном случае за указанные действия нарушитель должен нести ответственность в рамках действующих право-вых норм. При изучении статистических показа-телей преступности в России в 2019 г. выявлены проблемные вопросы, связанные с организацией раскрытия и расследования преступлений против жизни и здоровья личности – сотрудники полиции России уделяют большее внимание и качественно осуществляют работу по фактам умышленного причинения тяжкого вреда здоровью (раскрыва-емость в период с января по сентябрь 2019 г. на территории нашего государства фактов умыш-ленного причинения тяжкого вреда здоровью со-ставила 100% (зарегистрировано 16 508 престу-плений) [2], в сравнении с аналогичной деятель-ностью правоохранительных органов по фактам умышленного причинения средней тяжести вреда здоровью (за аналогичный период раскрывае-мость умышленного причинения средней тяже-сти вреда здоровью достигла всего 71% (зареги-стрировано 22 389 преступлений) [2]. При анали-

зе судебно-следственной практики установлено, что причинение средней тяжести вреда здоровью совершается лицами в условиях неочевидности, которые с пострадавшим не знакомы, ранее ни-когда не встречались. Как правило, пострадавший находится в состоянии сильного алкогольного, наркотического и иного опьянения – драки в об-щественных местах (парки, скверы, лестничные площадки подъездов домов), в местах употребле-ния спиртных напитков (бары, кафе, рестораны). Учитывая вышеуказанное, можно говорить о том, что возникает дефицит информации ключевых «элементов» преступления – о месте, механизме следообразования и иных обстоятельствах, харак-теризующих личность преступника.

Необходимо отметить, что большинство фак-тов совершения преступлений данной категории регистрируется по сообщениям, поступившим из медицинских учреждений, в которые пострадав-шие обращаются за медицинской помощью спу-стя время – через 12 часов, сутки и более с момен-та получения травм. Важную роль при раскрытии и расследовании фактов умышленного причи-нения средней тяжести вреда здоровью играет своевременное и качественное производство ос-мотра места происшествия. При анализе судебно-следственной практики установлено, что в 80% случаев осмотр места происшествия осуществля-ет дознаватель либо участковый уполномоченный полиции территориального органа МВД России. Для производства качественного осмотра места происшествия целесообразно перед его началом проводить опрос лиц, которым известны обстоя-тельства совершения преступления – как правило, друзья, знакомые пострадавшего, сотрудники ад-министрации кафе, бара либо сотрудники частно-го охранного предприятия, приезжавшие на объ-ект охраны при возникновении конфликта между посетителями учреждения и прочее. Они могут сообщить сведения о месте причинения телесных повреждений, ролях пострадавшего и нападавше-го, протекании преступного события, путях при-хода и отхода преступника, а также о формирова-нии следовой картины на месте происшествия и

В.С. ГоршковаБарнаульский юридический институт МВД России

К ВОПРОСУ О ПРОИЗВОДСТВЕ ОСМОТРА МЕСТА ПРОИСШЕСТВИЯ ПО ФАКТАМ УМЫШЛЕННОГО ПРИЧИНЕНИЯ СРЕДНЕЙ ТЯЖЕСТИ

ВРЕДА ЗДОРОВЬЮ

42


иных интересующих обстоятельствах. При этом необходимо обращать внимание на негативные обстоятельства – отсутствие следов крови, сле-дов повреждений имущества (сломанные столы, стулья и иные предметы мебели, разбитая посуда, разорванные шторы, жалюзи и т.д.) при наличии активного сопротивления или борьбы участников противоправного события.

При анализе судебно-следственной практики установлено, что в основном при производстве осмотра места происшествия по фактам причине-ния средней тяжести вреда здоровью изымаются следы подошв обуви, следы биологического про-исхождения (кровь, окурки сигарет). Однако при производстве данного следственного действия необходимо обнаруживать, фиксировать и изы-мать следы рук, объекты и предметы со следами биологического происхождения (кровь, окурки сигарет, одежда, головные уборы и т.д.); орудия преступления (биты, палки, трубы и т.д.); иные объекты, относящиеся к событию преступле-ния (видеозаписи с камер наблюдения, установ-ленные в баре, кафе, остановке общественного транспорта, кассовые чеки об оплате продуктов

питания и спиртных напитков в кафе, баре и т.д.). При обнаружении на месте происшествия одеж-ды (частей одежды) – куртка, кепка, свитер и прочее – в протоколе осмотра фиксируется: вид одежды, материал, из которого она изготовлена, размерные характеристики, содержимое карма-нов. Обнаруженные на одежде разрезы, разрывы, проколы либо отсутствие фрагментов одежды – рукава, воротника, кармана и т.д., а также нали-чие загрязнений и следы веществ биологического происхождения обязательно фиксируются.

Таким образом, дознаватель либо участковый уполномоченный полиции территориального орга-на МВД России должен правильно анализировать вещественную обстановку преступления на месте происшествия с учетом негативных обстоятель-ствах, полно, подробно и правильно ее отражать в протоколе осмотра места происшествия, исполь-зуя при этом научно-технические средства и ме-тоды работы со следами на месте происшествия, что должно привести к раскрытию большего коли-чества фактов умышленного причинения средней тяжести вреда здоровью и более качественному расследованию указанных преступлений.

Литература1. Об утверждении Концепции внешней политики Российской Федерации [Электронный ресурс]:

Указ Президента РФ от 30.11.2016 № 640. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».2. Официальный сайт МВД Российской Федерации. URL: https://мвд.рф (дата обращения: 13.11.2019).

В.В. ЕрахмилевичАлтайский государственный университет;Д.А. Казанцев, канд. юрид. наукАлтайский государственный университет

ЯТРОГЕННЫЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ И ПРОБЛЕМЫ ИХ РАССЛЕДОВАНИЯ

Охрана здоровья граждан является одним из приоритетных направлений политики нашего го-сударства, а борьбе с ятрогенными преступления-ми уделяется повышенное внимание.

«Ятрогенное преступление – это виновное нарушение правил и (или) стандартов оказания медицинской помощи, совершенное физическим лицом, имеющим юридический статус медицин-ского работника, в процессе исполнения им своих профессиональных обязанностей, причинившее смерть или вред здоровью пациента или создав-шее угрозу причинения таких последствий» [1].

К указанным преступлениям традиционно от-носят ч. 2 ст. 109 УК РФ, ч. 2 ст. 118 УК РФ, ч. 4 ст. 122 УК РФ, ст. 123-125 УК РФ.

Существует немало проблем в расследовании данных преступлений, рассмотрим основные из них.

Большое значение имеет своевременное изъ-ятие медицинской документации. Зачастую меди-цинские работники пытаются скрыть документа-цию или предоставить ее как можно позднее, что-бы внести исправления, поправки, дописки в нее. Как правило, по подобным преступлениям про-

43


водится доследственная проверка, что делает не-возможным произвести выемку или обыск до воз-буждения уголовного дела. К тому же отсутствие медицинских документов делает невозможным проведение основных проверочных мероприя-тий и существенно замедляет сроки проведения проверки. Поэтому во многих случаях целесоо-бразно на первоначальном этапе проверки произ-вести осмотр места происшествия, что позволит своевременно изъять необходимую медицинскую документацию, а в некоторых ситуациях зафикси-ровать обстановку (например, в палате больницы, где скончался пациент, с целью фиксации следов, свидетельствующих об оказании реанимацион-ных мероприятий).

Поскольку следователь не обладает специ-альными познаниями в области медицины, не-обходимо допрашивать в качестве специалистов медицинских работников. Последние не всегда дают объективные показания в силу так называ-емой «корпоративной этики». По этой же при-чине не всегда объективны и заключения про-верок региональных органов Росздравнадзора. Поэтому рекомендуется взаимодействовать с медицинскими специалистами по интересую-щим вопросам из других регионов или даже из других ведомств, например врачами в области военной медицины. В практике известны слу-чаи проведения операций по уникальным мето-дикам, аналогов которым в России нет. В этой ситуации приходилось допрашивать в качестве

специалистов врачей соответствующего профи-ля из других государств.

Еще одной проблемой можно назвать то, что в рамках судебно- медицинской экспертизы экс-перты не часто дают заключения о прямой при-чинной связи между действиями или бездействи-ем медицинских работников и наступившими последствиями. «Указанное связано с недоста-точностью изучения биологических процессов, происходящих в организме пациента, сложно-стью для врача проведения дифференциальной диагностики (определение единственно правиль-ного диагноза при различных клинических карти-нах), индивидуальными особенностями каждого больного, сопутствующими заболеваниями» [2, с. 36].

Зачастую следователям приходится назначать повторные экспертизы в другие судебно-меди-цинские учреждения.

Немало сложностей вызывает определение виновного лица в случае оказания (неоказания) медицинской помощи несколькими медицински-ми работниками. В этом случае важно установить, от действий (бездействия) каких именно лиц на-ступили общественно опасные последствия.

Наконец, существенной проблемой является нечеткое регулирование отраслевым законода-тельством правил и (или) стандартов оказания медицинской помощи, что размывает грань меж-ду врачебной ошибкой и преступными деяниями медицинских работников.

Литература1. Замалеева С.В. Ятрогенные преступления: понятие, система и вопросы криминализации: авто-

реф. дис. … канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2016. URL: http://docs.cntd.ru/document/1200063713 (дата обращения: 20.11.2019).

2. Тузлукова М.В. Актуальные вопросы расследования ятрогенных преступлений // Вестник Московского университета МВД России. 2012. № 11.

44


Статья 145.1 Уголовного кодекса Российской Федерации устанавливает запрет невыплаты за-работной платы, правильное и единообразное применение которого должно обеспечиваться за счет разъяснений Верховного Суда Российской Федерации, содержащихся в постановлении Пленума от 25.12.2018 № 46 «О некоторых во-просах судебной практики по делам о престу-плениях против конституционных прав и свобод человека и гражданина (ст. 137, 138, 138.1, 139, 144.1, 145, 145.1 Уголовного кодекса Российской Федерации)». Однако ввиду различной трактов-ки норм трудового законодательства и указанных разъяснений по результатам проведения процес-суальных проверок и рассмотрения уголовных дел о невыплате заработной платы схожие обсто-ятельства получают разную оценку.

В частности, из диспозиции ст. 145.1 УК РФ следует, что условием привлечения к ответствен-ности является наличие оформленных трудовых отношений или признание отношений, возник-ших на основании гражданско-правового дого-вора, трудовыми лицом, использующим личный труд, или судом. Согласно п. 18 постановления Пленума от 25.12.2018 № 46 уголовная ответ-ственность наступает и в случаях невыплаты за-работной платы работникам, с которыми трудовой договор не заключался либо не был надлежащим образом оформлен, но они приступили к работе с ведома или по поручению работодателя. Таким образом, закрепляется юридическое равенство правовых последствий подписания трудового до-говора, признания гражданско-правовых отноше-ний трудовыми и фактического допуска к работе, однако практика формируется по-разному:

- отказ в возбуждении уголовного дела выно-сится ввиду отсутствия оформленных трудовых отношений, фактический допуск оценивается как исполнение обязательств, возникших из граждан-ско-правовых отношений;

- возбуждение уголовного дела при отсут-ствии оформленных трудовых отношений ввиду

фактического допущения к работе и наличии ре-шения суда, признавшего данные отношения тру-довыми;

- возбуждение уголовного дела при отсут-ствии оформленных трудовых отношений ввиду фактического допущения к работе независимо от наличия решения суда, признавшего отношения трудовыми.

Представляется, что одной из причин форми-рования различных подходов к оценке фактиче-ского допущения работника может быть желание упростить доказывание по уголовному делу за счет использования преюдициального значения судебного решения, установившего факт трудо-вых правоотношений и размер задолженности. Однако данная практика является недопустимой ввиду ее препятствия эффективной борьбе с на-рушением конституционных прав граждан. В свя-зи с этим при проверке сообщения о невыплате заработной платы наряду с общими обстоятель-ствами, подлежащими доказыванию, следователь обязан установить наличие признаков, обуслов-ленных спецификой деяния, в т.ч.:

- трудовых отношений или фактического до-пуска к работе по устной договоренности. В пер-вом случае достаточно истребовать приказ о на-значении на должность, трудовой договор, штат-ное расписание, табель учета рабочего времени, соглашение о начислении и выплате заработной платы. Если работник не был официально трудо-устроен, необходимо провести процессуальную проверку, направленную на установление трудо-вых отношений, в т.ч. произвести опрос лиц, об-ладающих информацией о возможных трудовых отношениях заявителя с работодателем (сотруд-ник отдела кадров, бухгалтер, экономист, юрист), установить место работы, рабочее место, лиц, с кем работал, истребовать документы, подтверж-дающие выполнение трудовой функции (перепи-ска, доверенности, акты, журналы инструктажа, ведомости выдачи товарно-материальных цен-ностей, авансовые отчеты, пропуск на террито-

Н.В. Кондраткова, канд. экон. наукМосковская академия Следственного комитета Российской Федерации;С.В. ТимченкоЖелезнодорожный МСО СУ СК России по НСО

К ВОПРОСУ О ДОСТАТОЧНЫХ ОСНОВАНИЯХ ДЛЯ ПРИНЯТИЯ ИТОГОВОГО РЕШЕНИЯ В СТАДИИ ВОЗБУЖДЕНИЯ УГОЛОВНОГО ДЕЛА

О НЕВЫПЛАТЕ ЗАРАБОТНОЙ ПЛАТЫ

45


рию, справки о диспансеризации, прохождении медосмотра), запросить детализацию по номеру телефона и путем осмотра установить, в какое время и в какой период работник находился на рабочем месте. В последнее время участились случаи подачи фиктивных заявлений о невы-плате заработной платы в целях получения кон-курентных преимуществ предприятием-контр-агентом либо хищения денежных средств орга-низации лицами, выполнявшими в ней «разовые поручения», в связи с чем следователь должен установить именно наличие трудовых (фактиче-ский допуск), а не гражданско-правовых отноше-ний, чему может способствовать информация из внешних источников, в т.ч. контрагентов, клиен-тов предприятия-должника (например, при ока-зании лицом консультационных, экспедиторских и иных услуг), контрольно-надзорных органов, органов почтовой (фельдъегерской) связи, если взаимодействие с ними обусловлено трудовой функцией, картотеки арбитражных дел и пр. При этом необходимо иметь в виду, что выполнение определенных функций может носить кратко-срочный либо эпизодический характер, в связи с чем не порождает возникновения трудовых от-ношений (например, разовое представление ин-тересов организации в суде, не обусловленное ее видом деятельности, участие специалиста в разработке и реализации определенного проек-та, проведении аудита, подготовке компании к участию в государственных закупках, получении лицензии и пр.). Для исключения необоснован-ного привлечения руководителя организации к уголовной ответсвенности за невыплату заработ-ной платы следователю необходимо комплексно исследовать всю полученную информацию и до-кументы, установить, имело ли место трудовое участие заявителя в деятельности Общества, не выданы ли доверенности, денежные средства под отчет для реализации договоренности в рам-ках гражданско-правовых отношений, не связан ли факт получения вознаграждения с достиже-нием поставленной перед лицом цели (разработ-

ка и реализация проекта, победа в электронном аукционе, получение лицензии), достигнута ли указанная цель;

- иных лиц, кому не выплачивалась заработ-ная плата (отсутствие иных потерпевших может свидетельствовать как о попытке представить гражданско-правовые отношения в качестве тру-довых, так и о наличии в действиях руководителя организации – неплательщика иной личной заин-тересованности в отношениях с конкретным ра-ботником);

- периодов и сумм невыплат заработной пла-ты (ч. 1 ст. 145.1 УК РФ – частичная невыплата свыше трех месяцев; ч. 2 ст. 145.1 УК РФ – пол-ная невыплата свыше двух месяцев или выплаты в размере ниже МРОТ; важно установить форму оплаты труда (повременная или сдельная), даты и порядок производства выплат, характер взаим-ных обязательств между работником и работо-дателем, срок трудовых отношений на квалифи-кацию не влияет). При отсутствии документов, подтверждающих размер положенной заявителю оплаты труда, следователь вправе вызвать на до-прос инспектора ГИТ, назначить бухгалтерскую экспертизу либо самостоятельно, с привлечением специалиста (бухгалтера) на основании имею-щихся документов и показаний установить ущерб от невыплаты заработной платы;

- фактов погашения заработной платы иными видами платежей или взаимозачетов, имелись ли случаи нарушения трудовой дисциплины работ-ником (установление прогулов, неявки на работу, опозданий и т.д.);

- квалифицирующего признака, предусмо-тренного ч. 3 ст. 145.1 УК РФ, – тяжких послед-ствий (установлению подлежит прямая причин-но-следственная связь между невыплатой зарпла-ты и наступившими последствиями).

Установление всех перечисленных обстоя-тельств позволит избежать квалификационных ошибок и будет способствовать защите консти-туционных прав граждан, оперативному и каче-ственному расследованию преступлений.

46


В деятельности следователя планирование за-нимает достаточно важное место, не секрет, что зачастую такая работа занимает много рабочего времени, что приводит многих следователей к вы-воду о ненужности такого процесса по большин-ству уголовных дел.

Такое ошибочное мнение подкрепляется тем, что форма планирования по материалам уголовных дел не является правовым документом, имеет орга-низационный характер и находится в материалах расследования только до его завершения. Практика же свидетельствует, что высокое качество рассле-дования, наступательность и активность следова-теля в получении доказательственной информации может быть достигнута при надлежащем плани-ровании следственных действий, оперативно-ра-зыскных мероприятий и иных организационных мер с учетом имеющихся сил и средств.

Планирование, как утверждал Р.С. Белкин, это метод организации расследования, организующая основа расследования [1, с. 496]. Определение путей и способов достижения целей при рассле-довании возможно при построении мысленной модели произошедшего и, в последующем, со-ставлении плана действий.

К планированию своей деятельности следова-тель приступает с момента получения информа-ции о совершенном деянии. Прибывая на место происшествия, с учетом дефицита времени сле-дователь мысленно определяет направления пер-воначальных следственных действий. При этом он руководствуется типовыми версиями, разра-ботанной программой действия в той или иной следственной ситуации применительно к мето-дике расследования отдельных видов преступле-ний. В этот момент у следователя нет времени для составления развернутого плана расследования и действия происходят на основе стандартного пла-нирования. При поступлении информации об об-стоятельствах произошедшего события требуется проведение анализа документов, полученных ве-щественных доказательств. Теперь предстоит ра-бота по составлению развернутого письменного, а в дальнейшем, возможно, графического плана расследования.

В свое время видные ученые внесли суще-ственный вклад в разработку проблем выдви-

жения версий и планирования расследования. Работы Л.Е. Ароцкера, Г.В. Арцишевского, Р.С. Белкина, И.А. Возгрина, Л.Я. Драпкина, А.М. Ларина, С.И. Цветкова, Н.А. Якубовича и многих других криминалистов посвящены осно-вам планирования и являются основополагаю-щими при рассмотрении современных проблем организации расследования.

Следует помнить, что планирование рассле-дования – это мысленный процесс и в зависимо-сти от следственной ситуации и предпочтений следователя может иметь различную форму. Так, в зависимости от этапов расследования следу-ет говорить о первоначальном и последующем планировании расследования; в зависимости от сложности уголовного дела может быть составле-но несколько планов – общий план расследования по уголовному делу, план по эпизодам преступ-ной деятельности, план проведения конкретного следственного действия; в зависимости от сроков расследования – календарные планы расследова-ния. Именно названные виды планирования явля-ются основными в работе следователя.

Когда же речь идет о формах планирования, то в юридической литературе можно встретить различные рекомендации по их составлению. Традиционно техника планирования может быть мысленной, письменной или графической. В ос-нове любого письменного планирования должны быть учтены следующие элементы: характер ис-ходной информации о событии; версии, требую-щие проверки; обстоятельства, подлежащие уста-новлению; следственные действия, оперативно-разыскные и иные мероприятия; сроки, последо-вательность проведения намеченных действий и конкретные исполнители; отметка о корректиров-ке плана или о выполнении отдельных пунктов.

Применительно к отдельному виду планиро-вания расследования может использоваться вспо-могательная документация (различные схемы пре-ступных связей, графики движения материальных средств, «шахматки», отражающие совокупность эпизодов преступной деятельности относительно отдельных обвиняемых и т.п.). По сложным, мно-гоэпизодным делам практикуется метод сетево-го планирования и управления. Справедливости ради следует отметить, что названный метод раз-

А.А. Кузнецов, канд. юрид. наук, профессор, заслуженный юрист Российской ФедерацииОмская академия МВД России

ОСНОВНЫЕ ВИДЫ ПЛАНИРОВАНИЯ РАССЛЕДОВАНИЯ

47


рабатывался давно и в свое время представлял перспективное направление совершенствования следственной деятельности. К сожалению, за по-следнее время метод сетевого планирования не стал распространенным инструментом работы по уголовным делам. Объясняется это довольно сложной процедурой его составления, решением многих задач на достаточно общем уровне, высо-кими тактическими рисками. В то же время наука не стоит на месте, имеются рекомендации о вне-дрении метода проектного управления. С учетом разработки компьютерных технологий и решения технических вопросов обеспечения надлежащим инструментарием подобный метод может заин-тересовать практических работников. Тем более, что помимо проблем надлежащего планирования расследования при использовании данного про-граммного продукта решаются и многие вопросы процессуального характера, например контроль за сроками расследования, появляется возмож-ность обучения молодых сотрудников умениям и навыкам определения направлений расследова-ния [3, с. 145-146].

В связи с повышением уровня информацион-ных технологий, активно привлекаемых к процес-су получения доказательственной информации, у следователя появляется возможность примене-ния при планировании расследования компью-терных программ различного назначения. Так, в свое время С.А. Ковалев, Б.П. Смагоринский обратили внимание на комплекс программ «Специализированная территориально-распре-деленная автоматизированная система органов предварительного следствия (СТРАС ОПС)» [5, с. 118-119], которая устанавливалась на рабочие места следователя, руководителей следственных подразделений. В этих базах содержится инфор-мация, которая может быть использована для со-ставления планов по уголовному делу на основе обстоятельств, подлежащих доказыванию.

Имеются предложения разработки системы автоматизированных методик расследования от-дельных видов преступлений [2, с. 10], которые напрямую связаны с планированием по уголовно-му делу. Хотя данная позиция и была подвергнута критике [4, с. 3-8], справедливости ради следует отметить, что развитие систем компьютерного

моделирования представляет перспективное на-правление в криминалистике. Никто не будет от-рицать, что электронные формы планов оптими-зируют работу следователя, освобождают его от рутинной работы по составлению письменной формы, позволяют контролировать электронный документооборот, вносить своевременные правки и дополнения с учетом результатов проведенных следственных действий.

Сегодня предложения В.Б. Вехова нашли свое применение относительно расследования пре-ступлений в сфере оборота платежных карт. Так, на основе обстоятельств, подлежащих установ-лению и доказыванию предлагаются программы расследования. Приводится ситуация, в рамках которой разработаны типовые версии, рассматри-вается алгоритм действий следователя (дознава-теля) в каждой из них [6, с. 122-147]. Фактически представлен развернутый план расследования по уголовному делу.

Если подобные программы будут действовать в рамках рабочего места следователя, то возни-кает достаточно много вопросов о качестве ме-тодического и программного обеспечения, ведь даже выбор типичной версии не связан с ее вы-движением. С другой стороны, криминалистиче-ские компьютерные модели преступлений при их создании должны опираться на фундаментальные исследования практики, а предлагаемые про-граммные средства не должны порождать допол-нительные трудозатраты [3, с. 146].

Таким образом, в связи с автоматизацией про-цесса расследования по уголовному делу возмож-на электронная форма планирования. Но это не вид планирования, а его форма фиксации мыс-ленной модели следователя. Виды планирования остаются прежние – это план расследования пре-ступления (по уголовному делу); календарный план работы следователя (дознавателя); план проведения конкретного следственного действия. При этом мы подчеркиваем, что в зависимости от сложности расследования следователь может соз-давать и иные виды планов, наиболее ему предпо-чтительные и основанные на различных формах, в том числе с использованием вспомогательной документации или методов, например сетевого планирования расследования.

Литература1. Белкин Р.С. Курс криминалистики. 3-е изд., доп. М.: ЮНИТИ-ДАНА, Закон и право, 2001.2. Вехов В.Б. Автоматизированные методики расследования преступлений как новое направление

в криминалистической технике // Известия Тульского государственного университета. Экономические и юридические науки. 2016. № 3.

48


3. Гаврилин Ю.В., Можаева И.П. Совершенствование технологий планирования расследования преступлений на современном этапе развития криминалистических знаний // Труды Академии управ-ления МВД России. 2018. № 2 (46).

4. Головин А.Ю., Головина Е.В. К вопросу о разработке «автоматизированных методик» расследо-вания преступлений // Известия Тульского государственного университета. Экономические и юриди-ческие науки. 2016. № 4.

5. Ковалев С.А., Смагоринский Б.П. Использование криминалистического компьютерного модели-рования при планировании расследования преступлений // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2013. № 4 (26).

6. IT – справочник следователя / под ред. докт. юрид. наук С.В. Зуева. М.: Юрлитинформ, 2019.

Н.Ю. Лебедев, доктор юрид. наук, доцентНовосибирский военный институт имени генерала армии И.К. Яковлева войск национальной гвардии Российской Федерации;Ю.В. Лебедева, канд. психол. наукНовосибирский государственный аграрный университет

ОСОБЕННОСТИ ЛИЦ СТАРШЕ 60 ЛЕТ, КОТОРЫЕ НЕОБХОДИМО УЧИТЫВАТЬ ПРИ ПРОИЗВОДСТВЕ СЛЕДСТВЕННЫХ

ИЛИ ИНЫХ ПРОЦЕССУАЛЬНЫХ ДЕЙСТВИЙ

Производству следственных или иных про-цессуальных действий посвящено достаточно много исследований, но в то же время проблемы, связанные с их проведением, остаются актуаль-ными и на сегодняшний день.

В своих работах авторы описывают тактиче-ские приёмы осуществления следственных дей-ствий с учётом определённых, так называемых специфических особенностей, которые необхо-димо учитывать при их подготовке и проведении, например, таких как, место и время проведения следственного действия, удалённость от инфра-структуры, рельеф местности и труднодоступ-ность, погодные условия и время года, процессу-альный статус участника уголовного судопроиз-водства и многие другие.

Одной из таких особенностей является «воз-раст» лица, вовлекаемого в уголовно-процессу-альные отношения. Вопросам взаимодействия следователя с несовершеннолетними участника-ми уголовного судопроизводства посвящено не-мало работ, в то же время люди старшего поко-ления, пенсионного и предпенсионного возраста (старше 60 лет), не попадали в должной мере в поле зрения учёных-криминалистов.

А ведь именно данные лица имеют свои суще-ственные особенности, связанные с возрастными

изменениями в работе головного мозга и, как следствие, определенными проявлениями в их поведении, быстрой утомляемостью, повышен-ной раздражительностью, рассеянностью внима-ния, изменениями в работе памяти и восприятии окружающего мира и многие другие.

Предлагаем рассмотреть «особенности» дан-ных лиц более подробно и проанализировать, как они могут повлиять на поведение пожилого чело-века, участвующего в производстве следственно-го или иного процессуального действия. Условно предлагаем разделим возможные возрастные осо-бенности лиц старше 60 лет на две группы:

1. Возрастные особенности «положительно-го характера» для предварительного и судебного следствия;

2. Возрастные особенности «отрицательно-го характера» для предварительного и судебного следствия.

Рассмотрим содержание каждой из групп бо-лее подробно.

Возрастные особенности «положительного характера» для предварительного и судебного следствия заключаются в том, что:

- во-первых, лица данного возраста чаще все-го обладают повышенным правосознанием и бо-лее ответственно подходят к необходимости вы-

49


полнения гражданского долга, и, соответственно, при получении повестки не уклоняются от явки по вызову следователя или суда;

- во-вторых, на основании жизненного опыта (собственных потерь) у них более развито пред-ставление о ценности самой жизни и здоровье человека, и, соответственно, они быстрее откли-каются на призыв правоохранительных органов оказать помощь при производстве следственных или иных процессуальных действий (выступить в качестве свидетеля или понятого);

- в-третьих, учитывая, что данные лица чаще всего являются пенсионерами и обладают свобод-ным временем, то им не требуется решать вопро-сы прерывания трудовой деятельности с работо-дателем, и они более позитивно отзываются на предложения поучаствовать в проведении след-ственных действий;

- в-четвёртых, в данном возрасте наблюдается формирование так называемого синдрома недо-статочности внимания со стороны родственников или близких лиц, поэтому при обращении сле-дователя оказать ему содействие и предоставить известную информацию или принять участие в процессуальных действиях, он получает положи-тельный отклик и желание данного лица активно участвовать во всех действиях, осуществляемых субъектом расследования;

- в-пятых, любопытство – оторванность пен-сионера от социальных процессов и свобода вре-мени развивает в нём желание если не находить-ся в центре любых событий, которые происходят вокруг него, то хотя бы соприкасаться с ними, в результате чего следователь получает активного «помощника» в расследовании преступления.

Ещё раз подчеркнём, что перечисленные осо-бенности лиц пожилого возраста можно только условно назвать носящими «положительный ха-рактер», в определённых ситуациях они могут создавать препятствия в деятельности следовате-ля или судьи.

Переходя к описанию возрастных особенно-стей «отрицательного характера» для предвари-тельного и судебного следствия, необходимо от-метить, что заключаются они в том, что у пожилых людей (женщины 55-74 лет, мужчины 60-74 лет) могут возникать определённые нарушения:

- во-первых, лица пожилого возраста могут испытывать трудности в работе зрительных и слуховых анализаторов. С возрастом уменьша-ется способность глаза (аккомодация) приспоса-бливаться к четкому, ясному видению предметов,

находящихся на разных расстояниях. Также в этом возрасте происходит изменение чувстви-тельности глаза к световым воздействиям, осо-бенно к синему и красному цвету. Кроме того, снижается чувствительность звукового анализа-тора (тонкость восприятия разной высоты звука). Нарушение функции слухового нерва приводит к неспособности пожилого человека понимать речь говорящего;

- во-вторых, в пожилом возрасте имеются трудности в описании отдельных характеристик (свойств) объектов, имеющих значение для уго-ловного дела (цвет одежды преступника, размер обуви, тембр и высота голоса, его интонационные характеристики и т.п.). Соответственно, показа-ния данных лиц требуют более тщательной про-верки и оценки со стороны следователя;

- в-третьих, у лиц пожилого возраста очень часто наблюдается снижение и нарушение памя-ти, связанное с тем, что человек хорошо помнит то, что с ним происходило давно, и быстро за-бывает недавно произошедшие с ним события. В связи с этим следователю необходимо максималь-но быстро произвести вербальные следственные действия с лицом пожилого возраста;

- в-четвертых, у людей старше 60 лет могут возникать проблемы, связанные с переключаемо-стью внимания с одного объекта на другой, а так-же концентрацией на чем-то в течение длитель-ного времени (событии, объекте, явлении и т.п.), в связи с чем они не запоминают детали произо-шедшего события, которые могут иметь значение для уголовного дела и, соответственно, следова-телю необходимо использовать особые техноло-гии для активизации памяти данных лиц;

- в-пятых, в возрасте старше 60 лет заторма-живаются процессы мышления, что приводит к трудностям адаптации к новому положению, новому месту, в связи с этим попадание в новую обстановку может создать трудности в установ-лении психологического контакта с лицом стар-ше 60 лет и приведет к проблемам производства следственных действий.

Безусловно, описать все особенности лиц старше 60 лет, которые могут повлиять на их поведение при производстве следственных или иных процессуальных действий, не представля-ется возможным. Но знание субъектом рассле-дования хотя бы некоторых из них позволит ему грамотно спланировать и своевременно организо-вать взаимодействие с людьми пожилого возраста с учетом их особенностей.

50


Жилищно-коммунальное хозяйство (ЖКХ) – сложная, многоукладная, разветвлённая система, предназначенная для обеспечения плановой экс-плуатации зданий, сооружений, других объектов, функционирования систем отопления, водоснаб-жения, водоотведения и др., за счет оказания на-селению платных жилищно-коммунальных услуг, включающих в себя в том числе «электро-, теп-ло- и газоснабжение, водоснабжение и канализо-вание сточных вод, гостиничное и банно-прачеч-ное хозяйство, оказание ритуальных услуг, благо-устройство и др.» [5].

Организации, предоставляющие свои услуги по обслуживанию ЖКХ – юридические лица, за-регистрированные и осуществляющие свою де-ятельность в соответствии с законодательством РФ и осуществляющие предоставление населе-нию на возмездной основе товаров и услуг в сфе-ре ЖКХ с учетом политики государства, обосно-вания тарифов и под контролем соответствующих государственных органов.

Сфера жилищно-коммунального хозяйства является важной и приоритетной отраслью рос-сийской экономики. От уровня ее криминали-зации зависит нормальная жизнедеятельность общества и государства. Преступления в сфере ЖКХ совершаются должностными лицами с ис-пользованием ими своих служебных полномочий либо с созданием ложной видимости об их ком-петенции в решении соответствующих вопросов и задач в сфере ЖКХ.

Предотвращение, раскрытие и расследование преступлений в сфере ЖКХ с наличествующим коррупционным сегментом находится на контро-ле у первых лиц государства, у руководителей си-ловых структур и ведомств.

Председатель Следственного комитета Российской Федерации Александр Бастрыкин, понимая опасность криминализации сферы ЖКХ, резонансный характер преступлений, общее ко-личество предполагаемых потерпевших, держит под личным контролем информацию о наруше-ниях в сфере ЖКХ, размещаемую в СМИ, требуя от подчиненных оперативно отслеживать и реаги-ровать на противоправные деяния в сфере ЖКХ,

своевременно давать надлежащую правовую оценку всем связанным с этими проявлениями обстоятельствами, оказывая должное содействие в восстановлении жилищных прав граждан [9].

Анализ судебно-следственной практики по коррупционным составам преступлений в сфере ЖКХ позволяет сделать вывод, что действия ви-новных лиц квалифицируются в соответствии со статьями 158, 159, 160, 201, 285, 285.1, 290 УК РФ и др. [3, с. 222].

Рассмотрим наиболее распространенные спо-собы реализации преступного умысла при со-вершении коррупционных преступлений в сфере ЖКХ. Именно способ, как элемент совершения коррупционных преступлений в сфере ЖКХ, детально иллюстрируют полную картину пре-ступления. Способ совершения преступления позволяет судить о личности предполагаемого преступника, его пособниках, соучастниках. По своей структуре способы реализации преступно-го умысла должностными лицами в сфере ЖКХ – полноструктурные, предполагают подготовку к преступлению, реализацию преступного умысла, сокрытие следов преступления.

Способы совершения:1. Большое количество коррупционных пре-

ступлений в сфере ЖКХ совершается в рамках неисполнения и/или исполнения не в полном объ-еме или не должным образом государственных контрактов. Должностные лица при заключении госконтракта используют аффилированное юри-дическое лицо, благодаря чему передаче-получе-нию взятки и/или незаконному вознаграждению придается законный вид, что, в свою очередь, трудно поддается выявлению со стороны право-охранительных органов.

В частности, в мае 2018 г. возбуждено уго-ловное дело в отношении и.о. заместителя мини-стра строительства и ЖКХ Астраханской обла-сти. Следствием установлено, что представитель строительной фирмы обратился к чиновнику с просьбой получения положительного заключения государственной экспертизы проектной докумен-тации на строительство объекта недвижимости в Советском районе г. Астрахани. Чиновник по-

А.А. Лебедева, канд. юрид. наукМосковская академия Следственного комитета Российской Федерации

СПОСОБЫ СОВЕРШЕНИЯ КОРРУПЦИОННЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ В СФЕРЕ ЖИЛИЩНО-КОММУНАЛЬНОГО ХОЗЯЙСТВА

51


требовал 850 тысяч рублей и выдвинул условия, согласно которым подготовкой всей необходимой документации для строительной фирмы должна заниматься компания, принадлежащая родствен-нице обвиняемого. Позже обвиняемый получил от руководства строительной фирмы аванс в 300 тысяч рублей. В ходе расследования уголовного дела выявлен факт незаконного участия обвиня-емого в предпринимательской деятельности [1].

2. При заключении государственного кон-тракта в соответствии с Федеральным законом от 05.04.2013 № 44-ФЗ [5] «подрядные организа-ции, а также субподрядчики передают взятку и/или незаконное вознаграждение лицам, выполня-ющим управленческие функции в коммерческой организации или муниципальных предприятиях, для заключения с ними договора на выполнение работ или оказание услуг, подписания актов сда-чи-приема и иных документов, необходимых для перечисления на счета их организаций денежных средств, для обеспечения выигрыша при прове-дении конкурса на заключение государственных контрактов в сфере ЖКХ и т.п. Далее полученные из федерального или регионального бюджета це-левые денежные средства перечисляются взятко-получателями и лицами, получающими незакон-ное вознаграждение, на аффилированные счета организации» [2, с. 27-30].

Например, Центральный районный суд Читы вынес обвинительный приговор трём быв-шим руководителям государственного казен-ного учреждения «Служба единого заказчика» Забайкальского края.

Следствием установлено, что осуждённые в 2013-2016 гг., занимая руководящие должности в ГКУ «Служба единого заказчика» Забайкальского края, которое контролирует исполнение государ-ственных контрактов на строительство автомо-бильных дорог, объектов жилищно-коммуналь-ного назначения, здравоохранения, образования, промышленного и гражданского строительства, использовали свои полномочия для получения взяток в виде так называемых откатов при за-ключении и исполнении государственных кон-трактов, исчисляемых в виде процентов от общей суммы контракта.

Согласно ранее разработанному плану В. за-нимался поиском подрядчиков, готовых платить откаты, оказывал содействие руководителям юри-дических лиц в успешном прохождении аукцио-нов и заключении контрактов, лично получал от них деньги в виде взяток. Л., являясь директором ГКУ «Служба единого заказчика» Забайкальского края, подписывал контракты с взяткодателями, обеспечивал им покровительство по службе при

посредничестве М., распределял суммы взяток, которые передавались ему М. и В. [11].

3. Вымогательство взяток за так называемое «покровительство» или воздержание от создания препятствий.

В частности, Г., являясь должностным лицом, с использованием своего служебного положе-ния, обратился к своему знакомому Т., которому предложил совместно совершить данное пре-ступление, на что получил согласие последнего. Т. по указанию и с ведома Г., в неустановленные следствием даты и время неоднократно лично встречался с генеральным директором ООО «Э» Я. в офисе указанной фирмы, где представлялся доверенным лицом Г. от его имени, в ходе кото-рых преднамеренно, путем обмана вводил Я. в за-блуждение относительно значимости служебно-го положения Г., убеждал в том, что он обладает служебными полномочиями на применение мер административного характера в отношении ООО «Э», вплоть до закрытия предприятия, заведомо зная, что таковыми полномочиями Г. не обладает, и создавая у генерального директора Я. уверен-ность в выгодности для нее и ООО «Э», передачи Т. и Г. имущества в виде денег [12].

4. «Органы местного самоуправления переда-ют взятки представителям ЖКХ регионов и под-чиненным им подразделениям на региональных и местных уровнях за выделение из федерального или регионального бюджета денежных средств для развития ЖКХ в конкретном регионе» [2, с. 27-30].

Приведем пример: «заместитель министра ЖКХ и энергетики Якутии Р. обвиняется в полу-чении взятки в размере 300 тысяч рублей от заме-стителя директора отраслевого муниципального казенного учреждения Якутска за положительное решение вопроса о выделении федеральных бюд-жетных средств на капитальный ремонт город-ского жилищного фонда» [13].

5. Получение незаконного вознаграждения за прием технического задания с нарушениями.

Например, 07.10.2019 заместитель мэра Якутска по развитию территории городского округа «Город Якутск» Г. задержан за получение взятки в виде имущественных прав на недвижи-мость в строящемся доме. Взятка была получена за выдачу разрешения на увеличение этажности при строительстве данного дома с 13 до 16 эта-жей [10].

6. «Следующий способ совершения долж-ностных преступлений в сфере ЖКХ основы-вается на отсутствии в законодательстве РФ ка-ких-либо норм, предписывающих товариществам собственников жилья (ТСЖ) в обязательном

52


порядке проводить конкурсы при выборе орга-низации-подрядчика. Указанный нормативный пробел позволяет лицам, выполняющим управ-ленческие функции в ТСЖ, получать незаконное вознаграждение за заключение договоров подря-да с конкретными организациями. Подкупленные должностные лица администраций муниципаль-ных образований и учреждений, используя свой административный ресурс, вынуждают руководи-телей ТСЖ домов, расположенных на территории в юрисдикции, сделать выбор в пользу указанных ими организаций, мотивируя такие действия воз-можным отказом для ТСЖ в участии в государ-ственной программе» [2, с. 27-30].

7. «Управляющие компании, пользуясь покро-вительством “коррумпированных” чиновников, не перечисляют поступающие от собственников жи-лых помещений в многоквартирных домах комму-нальные платежи ресурсоснабжающим организа-циям, а присваивают их, похищают с последую-щей перепродажей топлива и др.» [2, с. 27-30].

8. Управляющая компания/администрация за-ключает договор о производстве работ/оказании услуг в сфере ЖКХ с аффилированной органи-зацией. Вместо нового оборудования устанавли-вается бракованное, либо работа оплачивается в большем объеме, чем фактически выполненная.

В частности, в 2008 г. в Свердловской области, г. Верхняя Салда, местная организация заключи-ла договор на 9 млн рублей на ремонт теплосетей. Спустя 2 года в зимнее время года при перепаде температур во время отопительного сезона трубы прорвало. По факту чрезвычайной ситуации воз-будили уголовное дело. В ходе предварительного следствия по уголовному делу установлено, что организация-исполнитель установила бракован-ные трубы вместо новых [6].

Начальник управления ЖКХ Талицкого го-родского округа Свердловской области осужден за халатность и превышение должностных пол-

номочий. Судебным следствием установлено, что подсудимый должным образом не осуществил контроль за ремонтными работами газопровода в жилом секторе. Акты выполнения работ подпи-сывались формально. Судебно-строительная экс-пертиза установила, что значительная часть работ не выполнена [7].

9. Так, подрядные организации за незаконное денежное вознаграждение получают возмож-ность заключить договор на выполнение работ или оказание услуг в сфере ЖКХ, подписание ак-тов сдачи-приема и иных документов, необходи-мых для перечисления денежных средств на счета указанных организаций при проведении конкурса на заключение государственного контракта в сфе-ре ЖКХ.

Так, начальник Департамента ЖКХ админи-страции г. Перми осужден за получение взятки в размере 1,3 рублей за подписание договоров долевого финансирования капитального ремон-та многоквартирных объектов жилого фонда г. Перми [8].

Описанные способы совершения коррупци-онных преступлений в сфере ЖКХ не являют-ся исчерпывающими, подлежат дополнению и модификации при выделении новых оснований классификации.

Способ совершения коррупционных престу-плений в сфере ЖКХ очень информативен, позво-ляет сделать вывод и о личности предполагаемо-го преступника, о следовой картине произошед-шего, выдвинуть первоначальные следственные версии, спланировать ход расследования.

Подводя итог вышеизложенному, отметим, что в жилищно-коммунальном хозяйстве выяв-ление, раскрытие и расследование преступлений, в том числе коррупционной направленности, – сложный и трудоемкий процесс, направленный на преодоление противодействия расследованию, выражающегося в т.ч. и в латентности.

Литература1. Волгина А. Бывший замминистра ЖКХ Астраханской области пошел под суд за взяточниче-

ство // Волга. 2019. 24 марта. 2. Лебедева А.А. Способы совершения преступлений в сфере ЖКХ, проблемы их расследования //

Безопасность бизнеса. 2015. № 1. С. 27-30.3. Маринкин Д.Н. Специфика доказывания при расследовании экономических преступлений, со-

вершаемых руководством товариществ собственников жилья // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2013. № 2. С. 222-228.

4. О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд: федеральный закон от 05.04.2013 № 44-ФЗ (ред. от 27.06.2019) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.10.2019) // Собрание законодательства РФ. 2013. № 14. Ст. 1652.

5. Об утверждении статистического инструментария для организации статистического наблюде-ния за деятельностью, осуществляемой в сфере ЖКХ, услуг и транспорта, на 2008 г.: постановление Росстата от 25.09.2007 № 66 (ред. от 06.09.2012) // Вопросы статистики. 2007. № 11.

53


6. Приговор № 1-132/2017 от 30 мая 2017 г. по делу № 1-132/2017 // Архив Верхнесалдинского го-родского суда Свердловской области.

7. Приговор № 1-119/2018 от 30 мая 2018 г. по делу № 1-119/2018 // Архив Талицкого районного суда Свердловской области.

8. Приговор № 1-129/2014 от 18 июля 2014 г. по делу № 1-129/2014 // Архив Ленинского районного суда г. Перми.

9. Шипицына А. Бастрыкин поручил разобраться с проблемой жильцов аварийного дома в Перми. URL: https://ura.news/news/1052409652 (дата обращения: 23.11.2019).

10. URL: http://www.1sn.ru/229401.html (дата обращения: 29.11.2019).11. URL: https://tayga.info/131646 (дата обращения: 27.11.2019).12. URL: https://ria.ru/20121225/916167679.html (дата обращения: 29.11.2019).13. URL: https://sledcom.ru/news/item/1407413/ (дата обращения: 29.11.2019).

О.С. МигуновБарнаульский юридический институт МВД России

К ВОПРОСУ О РАССЛЕДОВАНИИ НЕОСТОРОЖНЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, СОВЕРШЕННЫХ В ОТНОШЕНИИ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ

Специфические права и свободы ребенка нахо-дят свое закрепление в Конституции Российской Федерации, а также в общепризнанных прин-ципах, нормах международного права и между-народных договоров Российской Федерации. В любое время дети являлись и являются будущим государства и общества, в связи с этим одной из целей государственной политики является защи-та детей, оказание содействия в развитии лично-сти ребенка, в т.ч. путем создания широкой сети учреждений по проведению его досуга.

Нахождение ребенка вне семьи выдвигает перед организациями по осуществлению досуга особые обязательства по соблюдению соответ-ствующими лицами правил безопасности, отсту-пление от которых создает ситуацию халатной преступности, которая регламентируется ст. 293 УК РФ.

В диспозиции ст. 293 УК РФ законодатель рас-крывает нам понятие халатности, а именно: «не-исполнение или ненадлежащее исполнение долж-ностным лицом своих обязанностей вследствие недобросовестного или небрежного отношения к службе либо обязанностей по должности, если это повлекло причинение крупного ущерба или существенное нарушение прав и законных инте-ресов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства» [2].

Диспозиция ст. 26 УК РФ делит преступле-ния, совершенные по неосторожности, на легко-мыслие и небрежные. Легкомысленные, когда лицо предвидело возможность наступления об-щественно опасных последствий своих действий (бездействия), но без достаточных к тому осно-ваний самонадеянно рассчитывало на предотвра-щение этих последствий. Небрежные, в случае когда лицо не предвидело возможности насту-пления общественно опасных последствий своих действий (бездействия), хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должно было и могло предвидеть эти последствия [2].

Старков О.В. определяет неосторожное пре-ступное поведение как «предусмотренная уголов-ным законом общественно опасная деятельность, направляемая к преступлению легкомыслием и небрежностью (деятельность, а не деяние пото-му, что она складывается из ряда нарушений пра-вил предосторожности), а также экстремальной, управленческой и виктимно-криминогенной си-туациями» [1].

В настоящий момент факты допущения халат-ности в сфере досуга детей приобретают особое общественное звучание в силу тяжести ее послед-ствий, это ставит перед органами государствен-ной власти требования к принятию комплекса мер, в том числе мер по расследованию престу-плений данной категории.

https://sudact.ru/regular/court/pGscw1Ut5qdt/

https://sudact.ru/regular/court/pGscw1Ut5qdt/

54


Между тем не имеется комплексных научных исследований, предлагающих методические ре-комендации по организации расследования ха-латности в сфере досуга детей, в т.ч. отсутствуют комплексные научные исследования об органи-зации расследования на первоначальном этапе, в рамках которого, как известно, создается необ-ходимая основа для эффективного дальнейшего расследования.

Проблема теории правового статуса ребенка нашла свое отражение в монографических трудах В.И. Абрамова, Ю.В. Анохина, Ю.Ф. Беспалова, Н.Е. Борисовой, Е.Б. Бреевой, О.В. Бутько, И.К. Городецкой, Ю.А. Дмитриева, В.Д. Ермакова, С.В. Захарова, А.В. Кортунова, Э.Б. Мельниковой, А.М. Нечаевой, Е.М. Рыбинского, С.А. Сорокина, 3.К. Шнекендорф и др.

В криминологическом плане проблемам про-филактики преступлений несовершеннолетних и в отношении несовершеннолетних, а также профилактики должностных преступлений по-священы труды Д.В. Бельцова, Х.В. Бопхоева, Б.В. Волженкина, Л.Д. Гаухман, В.И. Динека, А.И. Долговой, Б.В. Здравомыслова, Ю.А. Кашубы, М.М. Миненок, Л.М. Прозументова, А.В. Шеслера П.С. Яни и др.

Особенности уголовно-процессуального про-изводства расследования по преступлениям, со-вершенным несовершеннолетними и в отноше-нии несовершеннолетних, а также по должност-

ным преступлениям нашли отражение в работах А.В. Галахова, О.Х. Галимова, Н.А. Киряниной, В.А. Лазаревой, Э.Б. Мельниковой и др.

Криминалистические проблемы расследо-вания преступлений, совершенных несовер-шеннолетними и в отношении несовершенно-летних, получили свое разрешение в работах Г.И. Гатауллиной, Е.Л. Козловой, И.А. Макаренко, Е.И. Смык, А.Ф. Халиуллиной, И.М. Циганковой, Н.Е. Шишовой, Д.Ф. Флоря и др.

Вопросы расследования преступлений, со-вершенных должностными лицами, исследо-вались Ю.П. Гармаевым, С.Ю. Жабинским, В.В. Константиновым, Г.М. Овсепян, О.С. Сох-риным, Л.В. Сухарниковым, Д.В. Ульяновым, А.Н. Халиковым и др.

Однако до настоящего времени нет исследо-ваний, посвященных проблемам расследования халатности в сфере досуга детей, в т.ч. отсутству-ют научные исследования, касающиеся расследо-вания на первоначальном этапе.

Анализируя вышеизложенное, видно, что воз-растание идеи прав ребенка, влияющей на обще-ственную жизнь с учетом обновленного уголовно-го и уголовно-процессуального законодательства и совершенствующейся криминалистической те-ории, повышает необходимость в формировании методики расследования халатности в сфере до-суга детей, содержанием которой станут соответ-ствующие выводы и рекомендации.

Литература1. Старков О.В. Криминология: Общая, Особенная и Специальная части: учебник. СПб.: Изд-во

«Юридический центр Пресс», 2012. 1048 с.2. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 02.12.2019)

[Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

Д.А. Михалева, канд. юрид. наук, доцентБарнаульский юридический институт МВД России

К ВОПРОСУ О ТИПИЧНОЙ ЛИЧНОСТИ ПРЕСТУПНИКА И ТИПИЧНОЙ ЛИЧНОСТИ ПОТЕРПЕВШЕГО ПО ПРЕСТУПЛЕНИЯМ,

СВЯЗАННЫМ С УГРОЗОЙ УБИЙСТВОМ ИЛИ ПРИЧИНЕНИЕМ ТЯЖКОГО ВРЕДА ЗДОРОВЬЮ

Ежегодно в России регистрируется свыше 60 тысяч фактов угроз убийством или причи-нением тяжкого вреда здоровью. Совершение

данного преступления нередко сопряжено с со-вершением иных преступлений. Знание данных о типичной личности преступника и типичной

55


личности потерпевшего является важной задачей для лиц, производящих расследование по данной категории преступлений, которые необходимы, прежде всего, для выбора тактических приемов производства отдельных следственных и процес-суальных действий. По каждому уголовному делу подлежит доказыванию степень осознания лицом объективных признаков состава преступления и волевое отношение к последствиям. Ганс Гросс отмечал: «…какие были мотивы к совершению преступления, какие имелись в виду цели, – обо всем этом нам не говорит ни уголовное право, ни уголовный процесс. Это составляет предмет кри-миналистики» [2, с. 7].

Возрастной «пик» совершивших угрозу убий-ством или причинением тяжкого вреда здоровью падает на лиц старше 30 лет, почти половина из которых были ранее судимы, как правило, за пре-ступления против личности. Каждый третий ха-рактеризовался отрицательно в местах лишения свободы, а после отбытия наказания не занимался общественно полезным трудом, причем все по со-стоянию здоровья и возрасту были трудоспособ-ны [1, с. 38]. Однако в большинстве случаев на момент совершения преступления нигде не рабо-тали, в связи с тем что либо не желали работать, либо просто не могли найти работу.

Исходя из проведенного нами анализа уго-ловных дел, преступниками по рассматриваемой категории уголовных дел являлись, как правило, мужчины, при этом угрозы осуществлялись в от-ношении лиц, которые в определенной степени им знакомы, а именно родственников – 41,2%, сожителей – 32,6%, друзей – 26,2%. Характерно, что между преступником и жертвой всегда при-сутствовали конфликты, причинами которых являлись: систематическое пьянство мужа или сожителя – 40%, скандалы и нанесение побоев – 36% и пр. [1, с. 38]. Приведенные данные подчер-кивают то, что основная масса угроз убийством или причинением тяжкого вреда здоровью совер-шается на бытовой почве.

Личность преступника также является важ-ным элементом при определении реальности осуществления угрозы. Восприятие чего-либо в принципе сугубо субъективный процесс, тем бо-лее угрозы, исходящей, как правило, от знакомо-го человека. Потерпевший, видя превосходство силы угрожающего, его психофизиологическое состояние, наличие орудий, а также зная, на что он способен, воспринимает угрозу как реальную и боится ее осуществления. Так, потерпевшая П. показала, что в ночь с 22.09.2017 на 23.09.2017 к ней домой неоднократно приходил ее бывший со-житель Ф. В ходе конфликта Ф. стал угрожать ей

физической расправой, говорить слова угрозы в ее адрес и в адрес ее семьи, а именно: «Я тебя зарежу, а после всю твою семью перережу!». В ходе разговора она увидела, что правая рука Ф. двинулась в ее сторону, в которой она увидела отвертку. Она успела схватить его за отвертку, и попыталась выбить ее у него из руки, но ей это не удалось. Ф. вырвал свою руку и ударил ее от-верткой в левый бок. От нанесенного Ф. удара ей в бок отверткой она вскрикнула, так как испыта-ла сильную физическую боль. Она сильно в тот момент испугалась за свою жизнь, т.к. понимала, что Ф. действительно может ее убить, но бежать в тот момент ей было некуда, так как Ф. находил-ся на очень близком к ней расстоянии, около 30-40 сантиметров. Ф. подставил к ее груди отверт-ку, держа ее в левой руке, при этом сказав ей: «А теперь тебе конец!», а правой в это время ударил сверху по ней, но не так сильно, как бы он мог сделать, т.к. она видела по траектории движения его руки, что он замахнулся сильно, но перед на-несением удара притормозил руку. Учитывая обстоятельства происходившего – агрессивное поведение, алкогольное опьянение, физическое превосходство, отсутствие посторонних лиц, ко-торые могли бы пресечь его неправомерные дей-ствия, демонстрацию предмета, способного ли-шить жизни, потерпевшая реально воспринимала высказанные в ее адрес слова угрозы убийством, опасаясь за свою жизнь [4].

Учитывая специфику угрозы убийством или причинением тяжкого вреда здоровью и указа-ние законодателя на такое условие наступления ответственности, как наличие «оснований опа-саться осуществления этой угрозы», дознавателю (следователю) необходимо учитывать не только обстоятельства совершения преступления, но и особенности личности потерпевшего, его взаимо-отношения с преступником. Нередко виктимное поведение потерпевшего оказывает существенное влияние на возникновение негативной ситуации и ее развитие, а также на мотивацию угрозы убий-ством или причинением тяжкого вреда здоровью.

Так, 15.04.2015 около 12.30 часов обвиня-емый вместе с Г. находился дома, где выпивали спиртное. Во время распития спиртного между ним и Г. произошла ссора, в ходе которой Г. стала его оскорблять грубой нецензурной бранью, тем самым унижая его достоинство. В результате чего он разозлился на Г., оттолкнул ее от себя и она упала на пол, где стала вновь его оскорблять, и тогда он решил причинить ей физическую боль и стал наносить ей удары по лицу и в область ребер деревянной шваброй, а именно черенком. При этом по лицу нанес один удар, а в область

56


ребер не менее трех ударов. В момент, когда он сломал черенок от швабры об Г. и она закричала, что ей больно, он прекратил свои действия, после чего вышел на улицу. Когда зашел в дом, то Г. в доме не было, а через некоторое время приехали сотрудники полиции и забрали его в отдел поли-ции [3].

Исходя из анализа уголовных дел следует, что женщины становятся потерпевшими в 91,2% слу-чаев, их возраст составляет от 18 до 50 лет (97%).

Так, подсудимый К. показал, что он на про-тяжении дня распивал спиртное, домой к потер-певшей вернулся в вечернее время, и в состоянии алкогольного опьянения, между ними произо-шел конфликт из-за того, что он пришел домой пьяный. Он разозлился, зашел на кухню, взял со

стола кухонный нож и, держа его в правой руке, подошел к потерпевшей со спины. Потерпевшая обернулась, расстояние между ними было менее 50 см. Он замахнулся на нее ножом, при этом ска-зал «Сейчас завалю тебя!». Он понял, что потер-певшая очень испугалась, убежать она не могла, заплакала, оттолкнула его и выбежала из кварти-ры, он побежал за ней [5].

Таким образом, данные о типичной личности преступника и типичной личности потерпевшего по преступлениям, связанным с угрозой убий-ством или причинением тяжкого вреда здоровью, позволяют дознавателю (следователю) тактиче-ски грамотно подготовить и провести следствен-ные и процессуальные действия, получить дока-зательства вины преступника.

Литература1. Варыгин А.Н., Ильянова О.И. Криминологические особенности угроз убийством или причи-

нением тяжкого вреда здоровью // Вестник Алтайской академии экономики и права. 2014. № 1 (33). С. 38-39.

2. Гросс Г. Руководство для судебных следователей как система криминалистики. Новое изд., пере-печ. с изд. 1908 г. / предисл. Н.П. Яблокова. М.: ЛексЭст, 2002.

3. Обвинительное постановление по уголовному делу № 15350279, возбужденному 17.05.2015 ОД ОМВД России по Топкинскому району.

4. Обвинительный акт по уголовному делу № 11701320040350714, возбужденному 02.10.2017 ОД ОМВД России по Топкинскому району.

5. Приговор Рудничного районного суда г. Кемерово (Кемеровская область) № 1-366/2015 от 7 ок-тября 2015 г. по делу № 1-366/2015.

Е.А. Мунгалов, канд. биол. наукБарнаульский юридический институт МВД России

СРАВНИТЕЛЬНОЕ КРИМИНАЛИСТИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ КРУЧЕНЫХ НИТЕЙ: ВОПРОСЫ ТЕРМИНОЛОГИИ,

СТРОЕНИЕ КРУЧЕНЫХ НИТЕЙ

Экспертиза волокон и волокнистых материа-лов решает задачи по диагностическому и срав-нительному исследованию как самих волокон, так и различных волокнистых материалов, таких как крученые, плетеные изделия, трикотаж и ткани. В частных случаях в экспертной практике ставится задача проведения сравнительного исследования крученых нитей. При сравнительном исследова-нии крученых нитей проводится исследование не-посредственно самой структуры крученых нитей, их волокнистого состава, а в случаях с окрашен-

ными кручеными нитями – определяется химиче-ский и технологический класс красителя, после чего проводится исследование красителя методом тонкослойной хроматографии. Проводимые срав-нительные исследования крученых нитей позво-ляют установить их общую групповую (родовую) принадлежность.

При производстве экспертиз по сравнитель-ной идентификации крученых нитей имеются во-просы, которые требуют детального рассмотре-ния.

57


Первый вопрос касается терминов и опре-делений, т.к. при поступлении на исследование вещественных доказательств эксперт должен конкретно описывать поступившие объекты, ис-пользуя термины, которые не допускают раз-личных трактовок и имеют четкие определения. В экспертной практике при описании крученых нитей часто используются такие термины, как «нить», «нитка», порой эксперты спорят между собой, как назвать данный объект. В Большой российской энциклопедии термин «нитка» нами не был найден, тогда как есть определение тер-мина «нить текстильная, гибкое и прочное тело с малыми поперечными размерами значительной длины, пригодное для изготовления текстильных изделий. Вырабатывается из хл.-бум., шерстяной, льняной пряжи, шелка сырца, хим. волокон» [1]. В отечественной литературе, посвященной тек-стильному производству, термин «нитка» в кон-тексте «нитка швейная» используется регулярно, но при этом определений, что это такое, не дает-ся. То есть априори нитка швейная – это продукт текстильного производства, используемый для сшивания изделий из толстых тканей, обуви, кож-галантереи, мягкой мебели и т.д.

Продолжая разбираться в данном вопросе, нами были изучены ГОСТы по текстильной про-дукции как советского периода, так и современ-ной России (в том числе и межгосударственные).

Межгосударственный стандарт ГОСТ 6309-93 «Нитки швейные хлопчатобумажные и синтети-ческие» [3], национальный стандарт РФ ГОСТ Р 53019-2008 «Нитки швейные для изделий техни-ческого и специального назначения» [4] исполь-зуют термин «нитка швейная» применительно к готовой продукции, устанавливая перечень наи-менований и технические требования к ним, но не дают определения самого термина.

Согласно межгосударственному стандарту ГОСТ 13784-94 «Волокна и нити текстильные. Термины и определения» [2], швейные нитки как изделие соответствуют двум утвержденным терминам: «крученая нить» и «крученая пряжа». Крученая нить – текстильная нить, скрученная из одной или более текстильных нитей. Крученая пряжа – крученая нить, состоящая из двух и более пряж. Тогда как текстильная нить – текстильный продукт неограниченной длины и относительно малого поперечного сечения, состоящий из тек-стильных волокон и/или филаментов, с круткой или без крутки, пряжа – текстильная нить, изго-товленная из штапельных волокон обычно путем скручивания.

Таким образом, мы пришли к выводу, что при описании ниток, фрагментов ниток, поступивших

на исследование, эксперт должен пользоваться термином «крученая нить», а в частных случаях и для конкретных изделий возможно использова-ние термина «крученая пряжа». Использование термина «нитка» при описании объектов иссле-дования в экспертизе нецелесообразно, так как в таком случае эксперт должен иметь веские осно-вания для отнесения их к конкретному изделию (исследовать соответствие их техническим тре-бованиям, определить конкретную марку, что в большинстве случаев не представляется возмож-ным).

Второй вопрос, требующий отдельного рас-смотрения, это строение крученых нитей. В кри-миналистической литературе, посвященной экс-пертизе крученых текстильных изделий, четко определен блок исследований их строения, кото-рый включает в себя число сложений и направле-ние крутки в изделии, основных и исходных эле-ментах; параметров кручения – числа витков на единицу длины. Остановимся отдельно на струк-туре швейных ниток.

Швейные нитки по своей структуре относятся к крученым нитям (а в частных случаях – к кру-ченым пряжам), в свою очередь крученые нити изготавливаются путем скручивания одиночных комплексных нитей, армированных нитей и пряж.

Рассмотрим основной ассортимент швейных ниток, представленных на российском рынке.

1. Хлопчатобумажные швейные нитки, имеют маркировку «Х/Б». Хлопчатобумажные нитки, по своей сути, являются кручеными пряжами, так как одиночные текстильные нити представлены хлопчатобумажной пряжей.

2. Полиэфирные штапельные нитки, имеют маркировку «ЛШ». Полиэфирные штапельные нитки, так же как и хлопчатобумажные нитки, от-носятся к крученым пряжам, т.к. одиночные тек-стильные нити в данном случае тоже представле-ны пряжей, которая изготавливается из штапель-ных полиэфирных волокон.

3. Полиэфирные и полиамидные нитки, имеют маркировку «Л» и «К» соответственно. Одиночные текстильные нити этих ниток явля-ются комплексной нитью.

4. Армированные швейные нитки, имеют маркировку «ЛХ», «ЛЛ», «ЛС». Одиночные тек-стильные нити этих ниток являются армирован-ной нитью. Производится армированная нить путём соединения стержня из полиэфирной ком-плексной нити и оплётки из хлопчатобумажных (ЛХ), полиэфирных (ЛЛ) или вискозных (сиблон) (ЛС) волокон.

Изучив основной ассортимент швейных ни-ток, эксперт при описании крученой нити может

58


четко разделять в ее структуре различные виды одиночных текстильных нитей, т.е. относить их к пряже, комплексной или армированной нити. Данные признаки являются качественными, хо-рошо различимыми и должны обязательно ис-пользоваться как диагностирующий признак при сравнительном исследовании крученых нитей.

Рассмотрев поставленные вопросы, мы при-ходим к следующим выводам:

1. При описании ниток, фрагментов ниток, поступивших на исследование, эксперт должен пользоваться термином «крученая нить».

2. При сравнительной экспертизе крученых нитей эксперт, проводя исследование структуры ниток, должен обязательно исследовать строение одиночной текстильной нити, признаки строения которой являются качественными и хорошо раз-личимыми.

Литература1. Большая российская энциклопедия. Нить текстильная. URL: https://bigenc.ru/technology_and_

technique/text/2664962 (дата обращения: 29.11.2019).2. Межгосударственный стандарт ГОСТ 13784-94 «Волокна и нити текстильные. Термины и опре-

деления». URL: http://docs.cntd.ru/document/gost-13784-94 (дата обращения: 29.11.2019).3. Межгосударственный стандарт ГОСТ 6309-93 «Нитки швейные хлопчатобумажные и синтетиче-

ские. Технические условия». URL: http://base.garant.ru/5925590/#friends (дата обращения: 29.11.2019).4. Национальный стандарт РФ ГОСТ Р 53019-2008 «Нитки швейные для изделий технического и

специального назначения. Технические условия». URL: http://docs.cntd.ru/document/1200069371 (дата обращения: 29.11.2019).

И.А. Обухов, канд. юрид. наук Барнаульский юридический институт МВД России

СПОСОБ СОВЕРШЕНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЯ ТЕРРОРИСТИЧЕСКОГО ХАРАКТЕРА В УСЛОВИЯХ

КОНТРТЕРРОРИСТИЧЕСКОЙ ОПЕРАЦИИ (КТО) КАК ЭЛЕМЕНТ КРИМИНАЛИСТИЧЕСКОЙ

ХАРАКТЕРИСТИКИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ

Установление способа совершения престу-пления является одним из необходимых условий расследования данной категории преступлений. По мнению И.М. Комарова, криминалистическое понимание способа совершения преступления вытекает из задач поиска эффективных средств раскрытия и расследования преступления, кото-рые проявляются через характерные признаки данного способа [2, с. 236]. Выбор способа совер-шения преступления зависит от ряда объективных и субъективных факторов, которые определяются с учетом специфики данной категории уголовных дел. Расследование преступлений террористиче-ского характера в условиях действия правового режима КТО зависит от следующих факторов:

- особенности места совершения преступле-ния во многом определяются его характером в условиях правового режима КТО. Анализ инфор-

мации о выборе места совершения преступления имеет существенное криминалистическое значе-ние при выявлении следов террористической дея-тельности и механизма их образования;

- время совершения преступления имеет значение не только в уголовно-процессуальном отношении, но и с криминалистической точки зрения, поскольку его определение, как и выбор места, оказывает прямое воздействие на способ совершения преступления. В условиях правового режима КТО в сочетании с внешними и внутрен-ними факторами на выбор времени совершения преступления может оказывать влияние сама об-становка совершения преступления. Так, напри-мер, в большинстве случаев наиболее благопри-ятным временем для совершения преступлений террористического характера являются утренние и вечерние часы;

59


- выбор орудия и средств, используемых при совершении преступлений террористического ха-рактера. Одной из особенностей совершения пре-ступлений террористического характера являют-ся широкое использование и применение различ-ного вида оружия, взрывных устройств и средств, используемых преступниками для достижения своих преступных целей. В условиях правового режима КТО выбор оружия и средств находится в тесной взаимосвязи с различными факторами и структурными элементами криминалистической характеристики преступлений, такими как спо-соб, место, личность преступника и потерпевше-го, обстановка и др. В качестве орудия преступле-ния могут использоваться взрывные устройства (ВВ), самодельные взрывные устройства (СВУ), огнестрельное оружие, компоненты (части или основные узлы), которые могут быть как про-мышленного (заводского) производства, так и са-мостоятельного изготовления;

- подготовительные действия, предшеству-ющие осуществлению преступления террори-стического характера, имеют большое кримина-листическое значение. Изучение последователь-ности выполнения подготовительных действий преступника позволяет устанавливать взаимосвя-зи между объективными и субъективными факто-рами, такими как: место; время; выбор оружия; подбор соучастников преступления (с учетом их психологических и физических особенностей, опыта) и т.д.;

- установление соучастников преступления является одной из важнейших функций расследо-вания преступления. Прежде всего это связано с обеспечением уголовно-процессуальных аспек-тов в расследовании преступления, в первую очередь для решения криминалистических задач, позволяющих определить структуру, масштаб и численность преступной группы, их связи (в т.ч. с международными преступными организациями), источники финансирования и многие другие1;

- данные о психологических особенностях личности преступника являются важным фак-тором, проявление которого определяется в ха-рактере совершенного преступления. Практика показывает, что преступники, которых часто на-

1 Учетом и анализом предполагаемых участников НВФ и международных террористических организаций занимаются различные оперативные и специальные службы. Структура таких организаций может условно определяться в зависимо-сти от территориальных особенностей (на примере Чечен-ской Республики, учет участников НВФ и МТО может ве-стись в зависимости от их принадлежности к тем или иным террористическим организациям, места расположения (на-пример, равнинные или горные бандформирования), подчи-ненности участников НВФ по отношению к главарям МТО и т.д.).

зывают «одиозными террористами», на счету ко-торых уже есть ряд совершенных тяжких и особо тяжких преступлений, отказываются сдаваться. Психологические особенности могут быть свя-заны и с другими факторами, определяющими способ совершения преступления, например вы-бором места совершения преступления, времени и т.д.;

- установление «профессиональных» навы-ков преступника (практика показывает, что при-бывшие из-за рубежа члены международных террористических организаций (МТО) не только хорошо владеют основами боя, диверсионной деятельностью, но и в совершенстве знают мин-но-взрывное дело). Наличие знаний и опыта по-зволяет преступнику в условиях сложившейся обстановки принимать оптимальное решение для достижения преступного результата. В сочетании с такими факторами, как выбор места соверше-ния преступления, оружия и средств совершения преступления и др., «профессиональные» навыки в значительной мере определяют способ совер-шения преступления и могут проявляться в меха-низме следообразования;

- повторяемость способов, совершение одно-типных преступлений позволяют преступнику с учетом его личностных особенностей и опыта наиболее эффективно распределять свою дея-тельность, которая проявляется в механизме пре-ступления. В результате неоднократно повторя-емых действий у преступника вырабатывается особый «почерк», имеющий криминалистическое значение. Повторяемость способов и следов со-вершения преступлений террористического ха-рактера определенным образом может быть свя-зана с такими факторами, как личность преступ-ника, выбор места совершения преступления, вы-бор оружия и средств совершения преступлений, оставление повторяемых следов на месте проис-шествия и т.д. Данный фактор позволяет при на-личии достаточных оснований соединять уголов-ные дела в одно производство, что оптимизирует в целом процесс расследования;

- сокрытие преступления террористического характера является неотъемлемой частью спосо-ба совершения преступления наряду с подготов-кой и непосредственным совершением;

- определение механизма преступления явля-ется важной составляющей при определении спо-соба совершения преступления. Определяющее значение на механизм преступления террори-стического характера могут оказывать как взаи-мосвязи между различными факторами, опреде-ляющие способ совершения преступления, так и влияние других структурных элементов крими-

60


налистической характеристики (например, лич-ность преступника; обстановка, обусловленная особенностями правового режима КТО, и др.).

Таким образом, способ как элемент кримина-листической характеристики преступлений тер-

рористического характера в условиях правового режима КТО имеет определенную специфику, ко-торая должна быть учтена в разработке частной криминалистической методики расследования данного вида преступлений.

Литература1. Васильев А.П., Мудьюгин Г.Н., Якубович Н.А. Планирование расследования преступлений. М.,

1954.2. Комаров И.М. Проблемы теории и практики криминалистических операций в досудебном про-

изводстве: дис. … д-ра юрид. наук. Барнаул, 2004.3. Обухов И.А. Особенности расследования преступлений террористического характера в услови-

ях действия правового режима контртеррористической операции: дис. … канд. юрид. наук. Барнаул, 2019.

4. Рубцов И.И. Криминалистическая характеристика преступлений как элемент частных методик расследования: дис. … канд. юрид. наук. СПб., 2001.

В.В. ОвсянниковБарнаульский юридический институт МВД России

К ВОПРОСУ ОБ ИСПОЛЬЗОВАНИИ ЗНАНИЙ О ВНЕШНЕМ ОБЛИКЕ ЛИЦА, ПРИЧАСТНОГО К СОВЕРШЕНИЮ ПРЕСТУПЛЕНИЯ

В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 6 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации назначение уголовного судопроизводства состоит в защите прав и законных интересов лиц и орга-низаций, потерпевших от преступлений [3].

Эффективность деятельности органов вну-тренних дел является своеобразным показателем уровня законности и правопорядка в стране, без-опасности граждан, степени защиты их прав и за-конных интересов.

Согласно статистическим данным о состо-янии преступности в Российской Федерации, в 2018 г. было зарегистрировано 1991,5 тыс. пре-ступлений.

С января по сентябрь 2019 г. зарегистрирова-но 1521,7 тыс. преступлений, что на 2,1% больше, чем за аналогичный период 2018 г. Нераскрытыми за указанный период 2019 г. остаются 610,7 тыс. преступлений.

Особо необходимо отметить тот факт, что 595,5 тыс. преступлений от общего количества (за январь-сентябрь 2019 г.) остались нераскрытыми в связи с неустановлением лица, их совершивше-го [2].

Одной из причин неблагоприятного положе-ния дел, на наш взгляд, является недостаточное

использование знаний о внешнем облике, позво-ляющих осуществлять эффективную деятель-ность по установлению и розыску лиц по призна-кам внешнего облика.

Внешность человека – совокупность элемен-тов и характеризующих их признаков, формиру-ющая индивидуальный облик человека, воспри-нимаемый зрительно при наблюдении и общении [1, с. 8].

Интервьюирование 79 сотрудников ОВД (ка-тегория – патрульно-постовая служба, сотруд-ники оперативно-разыскных подразделений, следователи, стаж работы от 1 до 3 лет) с целью установления практических навыков использова-ния в описании внешнего облика человека метода «словесного портрета» позволило получить сле-дующие результаты:

- 26,07% опрошенных показали низкие ре-зультаты владения таким методом описания при-знаков внешности, как словесный портрет (опи-сано не более 5 элементов и их признаков);

- 16% по итогам опроса не смогли произве-сти описание внешнего облика с использованием метода словесного портрета (незнание термино-логии, нарушение правил описания внешнего об-лика);

61


- 57,93% опрошенных, используя метод опи-сания признаков внешности (словесный портрет), частично смогли описать элементы и признаки внешнего облика (описаны общефизические и частично анатомические признаки).

Таким образом, результаты проведенного интервьюирования свидетельствуют о недоста-точных знаниях правил описания внешнего об-лика по методу «словесного портрета», что, в свою очередь, затрудняет использование знаний о внешнем облике человека в ежедневной прак-тической деятельности, особенно в случаях необ-ходимости установления и розыска лиц, причаст-ных к совершению преступления.

В криминалистике и в судебно-экспертной деятельности вопросы исследования внеш-него облика человека нашли свое отражение в трудах таких авторов, как А.А. Топорков, А.М. Зинин, И.Н. Подволоцкий, В.А. Снетков и др. Указанными авторами достаточно широко рас-смотрены вопросы изготовления и использования субъективных портретов, словесного портрета, производства судебных портретных экспертиз по фото- и видеоизображениям.

Безусловно, эти работы значимы как в теоре-тическом, так и в практическом отношении, од-нако в них не отражена проблема установления и розыска лица, причастного к совершению престу-пления, по его внешнему облику на современном этапе.

Рассматривая установление и розыск лиц, причастных к совершению преступления, по их внешнему облику, нельзя не отметить развитие современных технологий в области фиксации и распознания внешнего облика человека, исполь-зуемых в системах видеонаблюдения, в т.ч. их ак-тивное внедрение в практическую деятельность

органов внутренних дел, а также многочислен-ные положительные примеры их использования.

Однако используемые программные алгорит-мы распознания внешнего облика, включающие в себя систему антропометрических точек и их совокупностей, на данный момент не позволяют говорить о высокой точности (вероятность со-впадения для различных программных продуктов составляет около 65%), при условии, что запечат-ленное лицо не использует таких сопутствующих элементов, как головной убор, очки и т.п. Также на данный момент имеются существенные огра-ничения, связанные с недостаточным объемом используемых баз данных.

На сегодняшний момент положение усугубля-ется еще и тем, что совершенствуется деятель-ность преступников по оказанию противодей-ствия расследованию.

В средствах массовой информации, как в от-ечественных, так и в зарубежных, все чаще по-является информация о том, что в условиях пла-нируемых, готовящихся преступлений, ввиду ос-ведомленности о деятельности правоохранитель-ных органов, осуществляемой в рамках раскры-тия и расследования преступлений (легкодоступ-ности массивов информации в сети Интернет), лица, причастные к совершению преступления, с целью избежать уголовной ответственности стремятся предпринять все возможные меры по сокрытию своего внешнего облика, в т.ч. путем анатомического изменения внешнего облика.

Подобные факторы рождают острую потреб-ность практики в совершенствовании имеющихся и разработке новых криминалистических методов и средств установления личности с использова-нием криминалистически значимой информации о внешнем облике человека.

Литература1. Зинин А.М., Буданов С.А., Марычева Н.А., Черкашина И.И. Словарь основных терминов судеб-

но-портретной экспертизы. М.: ЭКЦ МВД России, 2005. 2. Статистика и аналитика // Официальный сайт МВД России. URL: https://xn--b1aew.xn--p1ai/

reports/item/18556721/ (дата обращения: 29.11.2018).3. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации [Электронный ресурс]: федеральный

закон от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

62


В настоящее время в следственной и эксперт-ной практике огнестрельные повреждения не яв-ляются редкостью. Эти повреждения являются следствием преступлений против жизни и здоро-вья человека, несчастных случаев, а также само-убийств. Это связано с тем, что среди населения нашей страны огнестрельное оружие получило достаточно широкое распространение. Сюда мож-но отнести оружие самообороны (огнестрельное оружие ограниченного поражения – пистоле-ты, револьверы; огнестрельное гладкоствольное длинноствольное оружие; газовое оружие); охот-ничье оружие (огнестрельное длинноствольное с нарезным стволом; огнестрельное гладкостволь-ное длинноствольное; огнестрельное комбини-рованное длинноствольное; пневматическое), а также служебное и боевое огнестрельное оружие, которое используется отдельной категорией лиц для выполнения возложенных на них задач [6].

В нашей практической работе встретился случай повреждения головы вследствие выстре-ла из строительно-монтажного пистолета (ПЦ-84). Строительно-монтажный пистолет, согласно Федеральному закону № 150-ФЗ «Об оружии», постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 12.03.2002 № 5 «О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обо-роте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств», не относится к оружию.

В литературе нам встретились единичные ра-боты, касающиеся повреждений, причиненных при выстреле из строительно-монтажного писто-лета [1-4].

Строительно-монтажный пистолет ПЦ-84 предназначен для строительно-ремонтных работ. Применяется с целью забивки стальных дюбе-лей и дюбелей-винтов для крепления железо-бетонных, бетонных и стальных строительных конструкций. В работе пистолета допускается применение дюбелей с диаметром стержня 3,7 и 4,5 мм, диаметром головки 10 мм и направляю-щей шайбы 12 мм. В качестве источника энергии в пистолете используются строительные патроны, снаряженные пороховым зарядом. Принцип дей-

ствия пистолета основан на использовании энер-гии пороховых газов, возникающих при сгорании пиросостава патрона. Энергия пороховых газов воздействует на поршень, который совершает по-ступательное движение вместе с дюбелем, пере-давая ему свою кинетическую энергию, которая достаточна для скрепления дюбелем строитель-ных материалов.

Труп гражданина К. доставлен в отдел экс-пертизы трупов Алтайского краевого бюро судеб-но-медицинской экспертизы с ранением головы. Из обстоятельств дела известно, что недалеко от трупа был обнаружен строительно-монтажный пистолет. Одним из вопросов органов предвари-тельного следствия был: «Мог ли потерпевший причинить себе повреждение самостоятельно вы-стрелом из строительно-монтажного пистолета, обнаруженного рядом?»

При наружном исследовании трупа в правой височной области, повреждение, имеющее специ-фические морфологические признаки в виде раны круглой формы, диаметром 1 см, края ее ровные, при попытке их сопоставить формировались кож-ные складки, что свидетельствовало о наличии де-фекта – минус ткань. Вокруг раны участок в виде кольца, коричневого цвета, диаметром 3,5 см, ши-риной 0,2 см. Этот участок располагался от краев раны спереди на 1 см, в нижней части 1,2 см, в верхней части 1,3 см и задней – 1,5 см. От краев раны радиально отходили четыре луча темно-ко-ричневого цвета, которые соединялись с кольце-видным участком, формируя секторы треугольной формы, представленные неповрежденной кожей, вершиной обращенные к ране. Этот участок яв-лялся штанц-маркой, что указывало на дистанцию выстрела. Важно отметить, что штанц-марка име-ла достаточно специфический рисунок.

При внутреннем исследовании трупа гражда-нина К. обнаружено повреждение чешуи правой височной кости, представленное дефектом кост-ной ткани, овальной формы, размером 2,5х1,8 см. Дефект конусообразно расширялся внутрь.

На левой теменной кости, на внутренней по-верхности выявлено воронкообразное углубле-

В.В. Остробородов, канд. мед. наук, доцентБарнаульский юридический институт МВД России

О ВОЗМОЖНОСТИ ПРИЧИНЕНИЯ САМОПОВРЕЖДЕНИЯ ГОЛОВЫ ИЗ СТРОИТЕЛЬНО-МОНТАЖНОГО ПИСТОЛЕТА

(ПО МАТЕРИАЛАМ ПРАКТИКИ)

63


ние, а на наружной поверхности в этой области, У-образная трещина. Кроме этого, на костях ос-нования черепа, в передней части, обнаружены изолированные трещины.

По ходу раневого канала зафиксированы по-вреждения правой и левой височных и теменных долей, подкорковых ядер головного мозга. В ткани левой височной доли обнаружено металлическое инородное тело (дюбель). Направление раневого канала справа налево, спереди назад, снизу вверх.

По данным медико-криминалистического исследования, повреждение на коже правой ви-

сочной области от трупа являлось входной огне-стрельной раной, причиненной выстрелом ати-пичным одноэлементным снарядом (дюбелем) с дистанции упор в направлении справа налево, несколько спереди назад и снизу вверх.

Таким образом, учитывая данные судебно-ме-дицинского исследования трупа, а именно распо-ложение входного повреждения, дистанцию вы-стрела и его направление, а также данные медико-криминалистического исследования, был сделан вывод, что причинение данного повреждения воз-можно собственной рукой потерпевшего.

Литература1. Баринов Е.Х. Случай причинения повреждений из строительно-монтажного пистолета //

Медицинская экспертиза и право: научно-практический журнал. М.: ЮрИнфоЗдрав, 2010. № 1. С. 48-49.

2. Ефременко А.И., Зубкова Л.Л., Смирнов В.Д. Случай ранения из строительно-монтажного пи-столета // Информационный сборник по судебно-медицинской экспертизе: мат-лы 3-й научно-практ. конф-ции, посвященной 60-летию Великой Октябрьской социалистической революции. Л.: МЗ РСФСР, 1977. С. 34-35.

3. Коновалов А.И., Янковский В.Э. О смертельном повреждении из строительно-монтажного пи-столета «ПЦ-52-1» // Актуальные вопросы судебной медицины и экспертной практики (диагностика механизмов, последовательности, прижизненности и давности образования повреждений): сборник. Барнаул: МЗ РСФСР, АГМИ, 1985. Вып. 2. С. 74-76.

4. Невмержицкий В.Н., Коновалов А.И., Чайковская М.В. Самоубийство из строительно-монтаж-ного пистолета // Академический вестник. 2012. № 1 (19). С. 147-149.

5. О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, бое-припасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств [Электронный ресурс]: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 12.03.2002 № 5. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

6. Об оружии [Электронный ресурс]: федеральный закон от 13 декабря 1996 г. № 150-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

Н.Ю. РусановБарнаульский юридический институт МВД России

К ВОПРОСУ О ПРОВЕДЕНИИ ПРОВЕРКИ ПОКАЗАНИЙ НА МЕСТЕ С ЗАСЕКРЕЧЕННЫМИ СВИДЕТЕЛЯМИ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ В СФЕРЕ НЕЗАКОННОГО ОБОРОТА НАРКОТИЧЕСКИХ СРЕДСТВ

Стремительное распространение наркотиче-ских средств является бедствием, влекущим вре-доносные последствия для общества. Известно, что основная масса наркотиков распространяется организованными преступными группами и пре-ступными сообществами (далее – ОПГ и ПС), участники, которых заинтересованы в наркотиза-ции общества и постоянном функционировании

своих структур для систематического извлечения и роста незаконных доходов.

Актуальность настоящей темы демонстрирует статистика Алтайского края. Так, по преступле-ниям в сфере незаконного оборота наркотических средств, совершенным в составе ОПГ и ПС, в 2016 г. было привлечено к уголовной ответствен-ности 76 лиц, в 2017 г. количество привлеченных

64


составило 73 человека, а уже в 2018 г. составило всего 29 лиц [2], тогда как общие показатели вы-явленных преступлений и изъятий наркотических средств находятся сравнительно на одном уровне. По нашему мнению, это свидетельствует о том, что участники ОПГ и ПС совершенствуют свою преступную деятельность, активно противодей-ствуют сотрудникам правоохранительных орга-нов, в т.ч. оказывая отрицательное воздействие на свидетелей, информируя о неписаных правилах криминальной среды, одним из которых являет-ся расправа над лицами, которые показаниями и/или действиями разоблачают преступников. В этой связи лица, обладающие информацией о преступной деятельности указанных лиц, опаса-ясь возмездия, зачастую не оказывают содействие сотрудникам предварительного следствия и не предоставляют известные им сведения и/или пре-доставляют их в искаженном виде.

Для исключения возможности негативного влияния на личность свидетеля и его близких следователем может быть использована одна из обеспечительных мер безопасности [1, с. 21], предусмотренных ч. 9 ст. 166 УПК РФ, такая как сохранение в тайне данных о личности. Более расширенный перечень мер, обеспечивающих государственную защиту, закреплен нормами Федерального закона от 20.08.04 № 119 «О госу-дарственной защите потерпевших, свидетелей, и иных участников уголовного судопроизвод-ства».

Одним из следственных действий, при кото-ром существенно увеличивается риск рассекре-чивания личности, является проверка показаний на месте. При проведении данного следственного действия, с учетом специфики, очевидна пробле-ма соблюдения мер предосторожности относи-тельно разглашения данных о личности свидете-ля [3, с. 90]. В связи с этим особенно актуально стоит вопрос о фиксации проверки показаний на месте, которую следует проводить с учетом засе-креченного статуса свидетеля.

Так, на подготовительном этапе по указанным преступлениям, следователю необходимо прове-сти разведку предполагаемого места проведения проверки, в том случае, если примерное место неизвестно, у свидетеля необходимо выяснить информацию, анализ которой должен убедить следователя, какие меры предосторожности необ-ходимо использовать при проведении указанного следственного действия. Например, если свиде-тель ранее выступал в роли приобретателя нар-котических средств, покупая их по месту житель-ства наркоторговца, либо в непосредственной близости от данного жилья, целесообразно выяс-

нить образ жизни проживающих по указанному месту лиц, а также лиц, проживающих соседству, с целью определения наиболее благоприятного периода времени проведения следственного дей-ствия, для обеспечения сохранности сведений о личности свидетеля. В случае если следователь не уверен, что сможет верно оценить необходимый ему промежуток времени, следует обеспечить наличие средств, которые позволят сохранить в тайне данные о личности, такими могут служить маска, бесформенная одежда, перчатки и т.д. При наличии возможности следователю стоит прове-сти указанное следственное действие, находясь с участвующими лицами в специализированном служебном автомобиле, обеспечивающем соблю-дение безопасности и сохранении в тайне данных о личности свидетеля.

Далее на рабочем этапе проведения проверки показаний на месте по преступлениям, связан-ным с незаконным оборотом наркотиков, следо-вателю также стоит уделить внимание месту на-чала проверки показаний на месте, в случае, если это будет здание правоохранительного органа, существует вероятность рассекретить свидетеля. Сторона обвинения и заинтересованные лица мо-гут намеренно производить наблюдение за ука-занным зданием для установления лиц, которые сотрудничают с сотрудниками полиции. Кроме того, следователю вразрез имеющейся практике следует не предоставлять полную инициативу свидетелю, а ограничивать действия свидетеля, обеспечивая соблюдение мер безопасности. Так, свидетель может сообщить, что готов продемон-стрировать место, где из тайника приобрел нар-котик, и, следуя по маршруту, может попасть в объектив камер наружного наблюдения либо в поле зрения заинтересованных лиц, что при не-благоприятных обстоятельствах может привести к рассекречиванию его личности.

Из особенностей заключительного этапа ука-занного следственного действия хотелось бы остановиться на фиксации проверки показаний на месте, которую следует проводить с учетом специфики статуса свидетеля. Так, сведения, которые могут его рассекретить, вносить в про-токол не следует. Для наглядности проверку показаний на месте целесообразно проводить с фото- и видеофиксацией, при этом обязатель-но в последующем произвести ретуширование личности свидетеля и изменение его (её) голоса. После чего к протоколу указанного следственно-го действия необходимо приобщить оптический диск с записью следственного действия и фото-таблицу с учетом сохранения в тайне личности свидетеля, а также, по мнению автора, целесоо-

65


бразно к указанному протоколу для большей до-стоверности следственного действия приобщить помещенный в бумажный пакет диск с записью следственного действия и фототаблицей без из-менения голоса свидетеля и без ретуширования личности засекреченного лица, к указанному па-кету с информацией соблюсти требования ч. 9 ст. 166 УПК РФ.

Названные меры при проведении проверки показаний на месте по указанным преступлениям обеспечат его наглядность и позволят миними-зировать риск рассекречивания личности свиде-теля, тем самым обеспечить права свидетеля и в то же время соблюсти принцип справедливости и неотвратимости наказания по отношению к пре-ступникам.

Литература1. Зайцев О.А. Теоретические и правовые основы государственной защиты участников уголовного

судопроизводства в Российской Федерации: дис. … д-ра юрид. наук. М., 1999. URL: https://search.rsl.ru/ru/record/01000274912 (дата обращения: 13.11.2019).

2. Статистические данные Министерства внутренних дел России. URL: https://мвд.рф/ (дата об-ращения: 13.11.2019).

3. Тимошенко А.А. Сохранение в тайне данных о личности потерпевшего и свидетеля как уголов-но-процессуальная мера безопасности: дис. … канд. юрид. наук. СПб., 2006. URL: https://search.rsl.ru/ru/record/01003288249 (дата обращения: 13.11.2019).

А.Я. Рыкунова, канд. мед. наукБарнаульский юридический институт МВД России

К ВОПРОСУ ОБ ОСОБЕННОСТЯХ ЛИЧНОСТИ ПРЕСТУПНИКА, НАХОДЯЩЕГОСЯ В СОСТОЯНИИ ПСИХОТИЧЕСКОГО РАССТРОЙСТВА

Ежегодно в мире происходят ужасные траге-дии, в результате которых погибают люди, став-шие жертвами больных, страдающих психотиче-скими расстройствами. США занимает лидирую-щее место по расстрелам школьников. В России подобные случаи встречаются реже, но данная проблема остается актуальной, и ее последствия непредсказуемы и плачевны.

Психозы представляют собой яркие проявле-ния психических расстройств, при которых окру-жающий мир больных людей не соответствует действительности. Этиология данного заболева-ния чаще носит наследственный характер, генети-ческую предрасположенность. В основном психо-зы являются проявлением шизофрении, но также встречаются при хроническом алкоголизме (в виде алкогольного делирия – «белая горячка»), наркома-нии, старческом слабоумии, болезни Альцгеймера, при приеме некоторых лекарственных препаратов или воздействии мощного психогенного фактора (сильная психическая травма, стресс).

Проблема подростковых психозов сложна по-тому, что подростковый возраст является этапом жизни, который сопровождают многочисленные

физические, эмоциональные, психологические и социальные изменения. Нереальные учебные, со-циальные или семейные ожидания могут создать сильное чувство отверженности и привести к глу-бокому разочарованию.

Когда копятся проблемы дома, в школе, в от-ношениях с друзьями, подростки могут слиш-ком остро реагировать на подобные изменения и стрессы. Многие молодые люди считают, что жизнь несправедлива, при этом они испытыва-ют чувство стресса, запутанности, ненужности в этом мире. Еще хуже, когда подростки подвер-гаются постоянному «прессингу» от родителей, друзей и учителей. Сегодня они видят все то хо-рошее и плохое, что может предложить жизнь по телевидению, в журналах, Интернете, школе и на улице [1, с. 31-34]. Когда настроение подростка день за днем способно нарушать его социаль-ное функционирование, это может указывать на серьезное эмоциональное или психическое рас-стройство, которое требует особого внимания, – подростковую депрессию, которая может перера-сти в психоз или вызвать обострение уже имею-щегося психотического расстройства.

https://search.rsl.ru/ru/record/01000274912




66


Проявления психозов многообразны, но чаще всего они проявляются позитивными и/или нега-тивными расстройствами. Позитивные названы так вследствие усиления симптоматики основно-го диагноза:

- галлюцинации (слуховые, зрительные, обонятельные и др.). Больные часто слышат «голоса» в своих головах и эти голоса настоль-ко ярки и реалистичны, что пациенты полно-стью погружаются в мир этих «голосов» и вос-принимают их за действительность. Опасность этих галлюцинаций в том, что «голос» имеет приказной характер и больные, беспрекословно ему подчиняясь, наносят увечья себе или окру-жающим. От этого страдают ни в чем неповин-ные люди, одноклассники, родственники или просто случайные прохожие, которые волею судьбы оказались «в ненужное время в ненуж-ном месте».

- бредовые идеи (суждения, размышления, умозаключения). Пациенты настолько погружа-ются в «мир своих идей», что теряют их реали-стичность. Это могут быть: бред преследования, бред величия, бред ревности, любовный бред, ипохондрический и другие.

- двигательные расстройства: проявляются в виде возбуждения (дурашливость, гримасы, агрессия) или заторможенности (малоподвиж-ность, застывание в одной точке).

- расстройства настроения (депрессивное или противоположно маниакальное состояние).

Негативные расстройства названы так, пото-му что больные настолько меняются в характере (эмоциях, поведении, психике), что события, ко-торые в норме вызывают определенные чувства (грусть, слезы, радость), оставляют в полном рав-нодушии (например, смерть близкого человека).

Часть 1 статьи 21 Уголовного кодекса Российской Федерации гласит: «Не подлежит уголовной ответственности лицо, которое во время совершения общественно опасного дея-ния находилось в состоянии невменяемости, то есть не могло осознавать фактический харак-тер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими вследствие хронического психического расстройства, вре-менного психического расстройства, слабоумия либо иного болезненного состояния психики» [2]. Поэтому главный вопрос, который надлежит вы-яснить органам расследования и суда, находился ли больной в состоянии психоза, когда совершал массовые убийства, расстрелы или иные престу-пления; или данные действия были заранее обду-манным планом.

В дальнейшем для изучения данной пробле-матики планируется изучить статистические дан-ные о подростках, страдающих психотическими расстройствами, в городе Барнауле для даль-нейшей профилактики и работы с ними с целью предотвращения убийств, массовых беспорядков и других преступлений, в которых могут постра-дать ни в чем не повинные люди.

Литература1. Дубовик К.В. Подростковая депрессия (что необходимо знать о расстройстве врачу общей прак-

тики) // Украинский научно-исследовательский институт социальной, судебной психиатрии и нарколо-гии. 2013. № 3. С. 31-34.

2. Уголовный кодекс Российской Федерации [Электронный ресурс]: федеральный закон от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

А.М. Сажаев, канд. юрид. наук, доцентНовосибирский филиал Московской академии Следственного комитета Российской Федерации

О НЕКОТОРЫХ ОСОБЕННОСТЯХ РАССЛЕДОВАНИЯ ВАНДАЛИЗМА, СОВЕРШАЕМОГО С УЧАСТИЕМ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ

Современная подростковая преступность включает в себя практически весь спектр пре-ступлений, предусмотренных уголовным законо-дательством Российской Федерации. Уже стали

привычными сообщения о том, что несовершен-нолетние совершают тяжкие и особо тяжкие пре-ступления – убийства, изнасилования, причине-ния тяжкого вреда здоровью с наступлением се-

67


рьезных последствий для потерпевших. Нередко преступления несовершеннолетних совершаются публично, с ярко выраженным антиобществен-ным поведением, злостным хулиганством.

Следователи Следственного комитета Российской Федерации, расследуя преступления несовершеннолетних, относящихся к категории тяжких и особо тяжких (подп. «г» п. 1 ч. 2 ст. 151 УПК РФ), в ходе работы по делам данной кате-гории нередко сталкиваются и с иными престу-плениями, напрямую не относящимися к их под-следственности. К их числу можно отнести и дей-ствия несовершеннолетних, например, по факту осквернения и уничтожения надгробий, порчи имущества на транспорте, осквернения памят-ников, зданий и т.п. Такие действия со стороны несовершеннолетних, как правило, совершаются группой, нередко носящих устойчивый нефор-мальный характер, с особым цинизмом, что вы-зывает глубокое осуждение со стороны граждан, повышенный общественный резонанс, и в целом называют актами вандализма. Поэтому следо-вателям приходится прилагать немало усилий к пониманию, что же все-таки произошло, какие действия со стороны несовершеннолетних под-падают под конкретные составы преступления, в т.ч. и под действия ст. 214 УК РФ – вандализм, от-ветственность за которые наступают с 14 лет (ч. 2 ст. 20 УК РФ).

Криминологи, специалисты в области под-ростковой психологии нередко объясняют подоб-ные действия со стороны несовершеннолетних не прямым умыслом, а стремлением подростков, например, доказать свою взрослость, неправиль-ной оценкой ситуации, желанием продемонстри-ровать перед друзьями свою смелость, храбрость, независимость, пусть даже ценой нарушения уго-ловного закона.

В связи с тем что подобные преступления от-носительно редко встречаются в деятельности следователей СК РФ, представляется необходи-мым четкое понимание вандализма как явления и как конкретного преступления, а также его отли-чие от схожих преступных деяний. Это позволяет следователю в дальнейшем правильно спланиро-вать ход предстоящего расследования: выдвинуть необходимые версии, наметить производство не-обходимых следственных действий и оперативно-разыскных мероприятий и т.п.

Понятие вандализма имеет глубокие истори-ческие корни, еще со времен Римской империи, когда племена вандалов бессмысленно разруши-ли и разграбили древний Рим. По мнению исто-риков, вандализм – это бессмысленное разруше-

ние и уничтожение культурных и материальных ценностей, созданных человечеством [3].

Современное уголовное законодательство России (ст. 214 УК РФ) определяет вандализм как действия, направленные на осквернение зданий или иных сооружений, порчу имущества на об-щественном транспорте или в иных обществен-ных местах. Поэтому для понимания вандализма как преступления, наряду с другими элементами состава преступления, необходимо четко опреде-лять предмет преступного посягательства: зда-ния, иные сооружения, а равно общественное имущество. Например, предметом вандализма следует признавать и скульптурные сооружения, если они не являются памятниками истории и культуры, которым присвоен особый статус, т.к. в отношении данных памятников, подвергнувших-ся уничтожению или повреждению, наступает ответственность по ст. 243 УК РФ «Уничтожение или повреждение памятников истории и культу-ры» [8].

Действия по уничтожению или повреждению надгробных сооружений, чем нередко как раз за-нимаются подростки, также нельзя отнести к ван-дализму, так как подобные действия образуют со-став преступления, предусмотренный ст. 244 УК РФ – «Надругательство над телами умерших и местами их захоронения» [8].

Подростки нередко отличаются таким видом вандализма, как нанесение на зданиях, сооруже-ниях, памятников надписей или изображений не-пристойного или даже циничного характера. И в данном случае следователю необходимо более тщательно исследовать их действия и послед-ствия подобных «художеств», чтобы правиль-но квалифицировать преступление. Например, если циничные надписи и рисунки адресованы конкретным представителям власти в связи с их официальной деятельностью, такие действия могут быть квалифицированы по ст. 319 УК РФ «Оскорбление представителя власти» [8].

Как и в отношении большинства преступле-ний, совершенных несовершеннолетними, работа по их расследованию начинается с этапа дослед-ственной проверки. Практика показывает, что основными источниками информации о соверше-нии вандализма являются сообщения должност-ных лиц и заявления граждан. Данная информа-ция в большинстве своем говорит о неочевидно-сти противоправного деяния, отсутствии очевид-цев преступления, о возможности преступников скрыться с места преступления. Поэтому усилия должны быть направлены на получение дополни-тельной информации о происшедшем событии с

68


целью принятия процессуального решения [10, с. 38-39].

В рамках данной работы необходимо: полу-чить объяснения от заявителя и возможных оче-видцев; истребовать необходимые документы, дать поручение на проведение оперативно-ра-зыскных мероприятий.

Особое внимание необходимо обратить на ор-ганизацию и проведение следственных действий, разрешенных УПК РФ, до возбуждения уголовно-го дела: осмотр места происшествия, освидетель-ствование, назначение судебных экспертиз и др.

К числу наиболее часто применяемых след-ственных действий при расследовании вандализ-ма, несомненно, относится осмотр места проис-шествия. Именно осмотр места происшествия позволяет ответить на ряд первостепенных во-просов: что же конкретно произошло? кто совер-шил? какие имеются материальные следы пре-ступления? Необходимо отметить, как показыва-ет практика, что осмотры мест происшествия по факту вандализма во многих случаях проводятся на низком качестве, неквалифицированно. Это, в первую очередь, объясняется тем, что лица, про-водящие осмотр, нередко относятся к вандализ-му, да еще совершенному несовершеннолетними, как к «несерьезному» преступлению (это ведь не убийство, не половое преступление, не вред здо-ровью, нет физически пострадавших граждан и т.д.). Протоколы таких осмотров информационно бедны, не составляются схемы, планы, не всегда производится фотосъемка и видеозапись, не об-наруживаются и изымаются все следы преступле-ния.

Чтобы осмотр места происшествия был ка-чественным и продуктивным, необходимо знать и учитывать в работе ряд особенностей. Данный осмотр должен проводиться незамедлительно, т.к. действия виновных, как правило, осуществля-лись в общественном месте – на объектах транс-порта, в различных организациях, учреждениях, предприятиях, и действия по осмотру не должны надолго задерживать их деятельность (напри-мер, транспорта). Нередко и сами сотрудники, работники данных учреждений, организаций еще до приезда полиции, следственно-оперативной группы начинают принимать меры к ликвидации последствий вандализма: закрашивать надписи, приводить в порядок обстановку, восстанавли-вать поврежденное оборудование [2].

Поэтому одним из непременных условий про-изводства осмотра места происшествия являет-ся участие в нем специалиста, эксперта [4]. Это связано с тем, что при проведении осмотра ме-ста происшествия вандализма, например в виде

осквернения зданий, сооружений, памятников, необходимо:

- какими красящими веществами было осу-ществлено осквернение;

- какими способами наносились изображения на поверхности объектов (кистями, из баллончи-ков или иными способами);

- обратить внимание на следы, обнаруженные на месте преступления и вблизи от него;

- зафиксировать обнаруженные надписи или рисунки с помощью фотосъемки или видеозапи-си.

Рекомендуется в ходе осмотра места про-исшествия по данной категории дел расширять границы осмотра для того, чтобы, например, определить направление ухода преступников, об-наружить дополнительные материальные следы преступления: краски, пустые баллончики, куски материи, которыми вытирали руки и т.п. Многие из этих объектов могут подсказать, что престу-пление совершено несовершеннолетними.

В ходе дальнейшей работы, в рамках уже воз-бужденного уголовного дела, большое значение имеет своевременное назначение и производство различных судебных экспертиз [9]. В рамках рас-следования вандализма могут быть назначены различные криминалистические экспертизы: тра-сологические, дактилоскопические, почерковед-ческие, лингвистические, материалов, веществ и изделий и др.

Например, особое место занимает почерко-ведческая экспертиза, когда вандализм совершен способом нанесения надписей различного ха-рактера, объема и содержания. При этом неред-ко возникают вопросы этического характера, так как надписи могут носить нецензурный характер. Еще одной особенностью данной экспертизы является то, что нередко предоставить эксперту в натуре надписи и рисунки не представляется возможным (как снять со стены, например, деко-ративную штукатурку?). Поэтому и требуется ка-чественная работа специалиста по их фиксации с помощью фотосъемки.

Важное значение имеет и лингвистическая экспертиза, с учетом того что подростковая речь и ее отражение в надписях имеет свою специфику.

Для расследования вандализма важнейшим доказательством могут служить заключения экс-перта по факту исследования лакокрасочных материалов, предметов с окрашенной поверхно-стью, их сравнения с образцами, полученными в ходе дальнейшей работы (например, обыска).

Особое место в работе по расследованию ван-дализма, совершенного несовершеннолетними, занимает допрос подростков. О тактике допроса

69


несовершеннолетних подозреваемых (обвиняе-мых) в криминалистической литературе написа-но достаточно и имеется богатый практический опыт [1, 5]. Поэтому мы обратим внимание на ряд обстоятельств, которые необходимо учитывать при организации и проведении допроса несовер-шеннолетних по факту совершения ими ванда-лизма.

Как правило, по делам данной категории по-дозреваемые несовершеннолетние устанавлива-ются спустя некоторое время после совершения преступления, иногда даже спустя длительный период. К моменту их задержания подростки уже поняли, что совершили преступление и стремят-ся выработать линию поведения при встрече со следователем.

Если подростки задержаны практически сра-зу, то следователю необходимо быть готовым к тому, что подростки будут настаивать на том, что расценивают свои действия не как преступление (это же не убийство, не кража, не грабеж), а как озорство, хулиганство, не более. Причем сами не знают, зачем это сделали. Все это требует тща-тельной подготовки и планирование допроса не-совершеннолетнего, подборка необходимых так-тических приемов.

В заключение необходимо отметить, что рас-следование вандализма, совершенного несовер-шеннолетними, требует подхода к нему как к се-рьезному преступлению, использования всего ар-сенала знаний методики расследования и тактики следственных действий.

Литература1. Аверьянова Т.В., Белкин Р.С., Корухов Ю.Г., Россинская Е.Р. Криминалистика: учебник / под ред.

Р.С. Белкина. 4-е изд., перераб. и доп. М.: Норма, 2015. 2. Адигамова Г.З., Ситдикова И.М. Правовые и криминалистические аспекты расследования уго-

ловного дела по факту вандализма с экстремистскими проявлениями // Проблемы в российском зако-нодательстве. 2013. № 2. С. 190-193.

3. Алиев Х.К., Магомедова М.М. Объективные признаки вандализма: уголовно-правовая характе-ристика // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искус-ствоведение. Вопросы теории и практики. 2015. № 2-2 (52). С. 17-20.

4. Зинин А.М. Участие специалиста в процессуальных действиях: учебник. М.: Проспект, 2011. 5. Криминалистика: учебник / отв. ред. Н.П. Яблоков. 4-е изд., перераб. и доп. М.: Норма, 2014. 6. Латыш Е.В. Вандализм: предмет и способы его совершения // Проблемы законности. 2013.

№ 123. С. 323-330. 7. Осмотр места происшествия: практическое пособие / под ред. А.И. Дворкина. М.: Юристъ, 2011. 8. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 04.11.2019)

[Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правой системы «КонсультантПлюс».9. Хмелева А.В. Отдельные вопросы назначения судебных экспертиз и оценки заключения экспер-

тов // Эксперт-криминалист. 2015. № 2. С. 23-25. 10. Шурухнов В.А. Расследование вандализма: учеб. пособие / под ред. проф. Т.В. Аверьяновой.

М.: Изд-во «Юрлитинформ», 2002.

С.А. Степанов, канд. юрид. наук Новосибирский военный институт имени генерала армии И.К. Яковлева войск национальной гвардии Российской Федерации

ИСПОЛЬЗОВАНИЕ МЕТОДА СРАВНИТЕЛЬНОГО АНАЛИЗА НА ПЕРВОНАЧАЛЬНОМ ЭТАПЕ РАССЛЕДОВАНИЯ

В деятельности дознавателей воинских частей на этапе предварительной проверки материалов по рассмотрению совершенных военнослужа-щими деяний, в которых признаки преступления не очевидны, существует ряд особенностей, так

при совершении в воинской части военнослужа-щим деяния, преступность которого не очевидна, должностным лицом, обнаружившим (командир подразделения, дежурный по воинской части, де-журный врач и т.д.), составляется рапорт на имя

70


командира воинской части о выявленном наруше-нии уставных взаимоотношений, травмировании или причинении другого вреда военнослужаще-му. Командир воинской части назначает проведе-ние административного расследования по данно-му сообщению. В том случае, если в ходе произ-водства указанного расследования должностное лицо, его проводящее, усмотрит в действиях во-еннослужащего наличие признаков преступле-ния, то он сообщает об этом командиру воинской части. В дальнейшем командир воинской части утверждает заключение административного рас-следования и данное заключение передается до-знавателю, который в соответствии со ст. 143 УПК РФ составляет рапорт об обнаружении при-знаков преступления и приступает к проверке полученного сообщения. По результатам прове-денной проверки он принимает одно из решений, предусмотренных ст. 145 УПК РФ.

Не является исключением и заявление о пре-ступлении. Данный повод, как правило, характе-ризуется тем, что он появляется не сразу после совершения преступления, а несколько позже. Это обусловлено тем, что потерпевший воен-нослужащий сразу не решается обратиться с за-явлением о преступлении из ложно-понятных соображений службы, с целью не принизить свое социальное положение в воинском мужском коллективе, другими словами, не «сдавать» воен-нослужащего, совершившего в отношении него преступные действия, сопряженные с насилием. Либо потерпевший боится расправы со стороны друзей, сослуживцев или родственников совер-шившего преступное деяние военнослужащего. Также данный повод характеризуется достаточно объемным содержанием в себе релевантной для возбуждения уголовного дела информацией, на порядок больше, чем в рапорте об обнаружении признаков преступления, так как данная инфор-мация изложена непосредственно участником преступного деяния – потерпевшим или с его слов, например, родственниками. Но, с другой стороны, в таком заявлении может быть и очень скудная информация о совершенном в отношении него преступном деянии, в зависимости от собы-тия произошедшего преступления.

В процессе изобличения лица, виновного в совершении преступления сначала необходимо установить сам факт совершения физического насилия, затем по возможности установить всех участников преступной деятельности, изучить их права, должностные обязанности, выяснить, где и какие действия ими были совершены в конкрет-ный период времени, сопоставить служебные обязанности с совершенными ими фактически-

ми действиями и выяснить, какие должностные или служебные обязанности не выполнены или выполнены с существенным их нарушением [1, с. 288].

В процессе проведения проверочных дей-ствий по факту совершения преступления против военной службы, сопряженного с применением физического насилия, имеющаяся информация, нашедшая свое отражение в содержании повода для возбуждения уголовного дела, а также по-лученные в ходе ее проверки данные оказывают своеобразную помощь субъекту расследования, чтобы выстроить логическую мысленную инфор-мационную модель проверяемого события со всей имеющейся на данном этапе расследования уго-ловно релевантной информацией. Полученную модель необходимо исследовать и оценивать на основе результатов, полученных при проведении сравнения признаков выстроенной следователем информационной модели с признаками уголов-но-правовой модели преступления против воен-ной службы, отраженной в УК РФ. В том случае, когда признаки уголовно-правовой модели имеют место в расследуемом факте (информационной модели следователя), то субъекту поисково-по-знавательной деятельности следует сделать вывод о том, что в данном конкретном случае имеются признаки преступления, которых должно быть достаточно для того, чтобы возбудить уголовное дело, свое решение он отражает в вынесенном об этом соответствующем постановлении.

В связи с изложенным следует полагать, что возбуждение уголовного дела в рамках первона-чального этапа характеризуется сравнением име-ющихся фактических информационных моделей объектов исследования и средств познания с мо-делями нормативного правового характера, закре-пленными в Уголовном кодексе РФ.

В.А. Образцов, исследуя проблему выявления и раскрытия преступлений, пришел к выводу о том, что принимая решение о возбуждении уго-ловного дела, следователю целесообразнее всего действовать по такой схеме:

- определить, как в соответствии с действу-ющим законам и подзаконным актами, а также должностными и служебными обязанностями обязана была осуществляться та или иная дея-тельность (выявление предписанной норматив-ной правовой модели деятельности);

- выяснить, как в действительности осущест-влялись проверяемые действия (установление действительной модели осуществленной деятель-ности, по информации, полученной от участников произошедшего события, и других лиц, имеющих сведения о произошедшем событии);

71


- направить свою мыслительную деятельность на организацию и проведение сравнительного ана-лиза указанных информационных моделей с це-лью выявить их сходства и различия. В том случае, когда выявляются отличия действительной модели от нормативной правовой модели, то выявленные отличительные элементы должны рассматри-ваться как отклонения от указанных требований, предписанных в нормативных правовых моделях, другими словами, это такие нарушения, которые противоречат закрепленным нормами права поло-жениям, за нарушение которых и происходит при-влечение к уголовной ответственности.

Точно в таком же порядке происходит уста-новление лица, виновного в совершении неправо-мерных действий, а именно методом проведения сравнительного анализа имеющихся фактических моделей деятельности, направленных на выпол-

нение служебных и должностных обязанностей конкретными участниками рассматриваемого события и содержанием нормативных правовых моделей. В дальнейшем необходимо установить причины допущенной противоправной деятель-ности, существование причинной связи между выявленными действиями либо бездействием, а также наступившими общественно опасными по-следствиями [2, с. 55].

Использование субъектом поисково-позна-вательной деятельности метода сравнительного анализа требует от него знания самой разной ин-формации, для извлечения которой необходимо обращаться к множеству различных источников: нормативные правовые акты различного уровня, научная литература, естественно, не обходя сто-роной и криминалистическую, а также опыт в расследовании схожих преступлений [3, с. 85].

Литература1. Образцов В.А. Криминалистическое обеспечение предварительного расследования. М., 1992.2. Образцов В.А. Теоретические основы раскрытия преступлений, связанных с ненадлежащим ис-

полнением профессиональных функций в сфере производства. Иркутск, 1985.3. Степанов С.А. Методика расследования преступлений против военной службы, сопряженных с

применением физического насилия: дис. … канд. юрид. наук. М.: РУДН, 2019.

Е.С. Черкасова, канд. психол. наукМосковская академия Следственного комитета Российской Федерации;К.А. ЧеркасовНовосибирский государственный педагогический университет

АКТУАЛЬНЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ ПО ВЕРИФИКАЦИИ ПОКАЗАНИЙ УЧАСТНИКОВ

УГОЛОВНОГО ПРОЦЕССА

Актуальность внедрения в экспертную прак-тику новых видов частных методик определена сложившимися реалиями уголовного судопроиз-водства, возрастающим количеством недостовер-ной и ложной информации, которую для решения собственных интересов внедряют в процесс до-казывания все участники уголовного процесса: подозреваемые и обвиняемые, свидетели и зача-стую потерпевшие. В практику уголовного судо-производства привлечение специалистов разных отраслей науки и практики давно уже востре-бовано и во многих субъектах является нормой. Используемая в данном контексте абсолютно

любая методика экспертного исследования пред-ставляет собой «заданную специалистом систему методов и приёмов, реализуемых в упорядочен-ной и определённой логической последователь-ности, и предназначенных для изучения объектов экспертизы с целью установления фактических данных, относящихся к предмету рода, вида экс-пертизы» [1, с. 11]. Любое разрешение вопроса, затрагивающее область узкоспециализированных знаний, требует привлечения соответствующих специалистов определенных отраслей наук, спо-собных разрешить поставленные судом (следова-телем) вопросы на высоком профессиональном

72


уровне, исходя из имеющихся отечественных на-учно обоснованных методических рекомендаций и с учетом мирового опыта, накопленного по ис-следуемым объектам. Психологическая экспер-тиза по верификации решает качественно новые экспертные задачи по исследованию и установ-лению достоверности/недостоверности инфор-мации, сообщаемой участниками уголовного судопроизводства. Данная экспертиза представ-ляет собой исследовательские психологические технологии, в основе которых лежит научно обо-снованный метод выявления лжи и скрываемой информации. Верификация – это метод распозна-вания (диагностики, выявления, установления и т.д.) лжи, а также достоверности любой инфор-мации, представленной участниками уголовного процесса в ходе проведенного расследования по конкретному уголовному делу и обстоятельствам его совершения. Ложь – это сознательный ком-муникативный акт искажения действительности, реализуемый в соответствии с 3 целями: 1) до-стижение социально желательного эффекта; 2) выгодная самопрезентация; 3) получение личной (групповой) выгоды [4, с. 7]. В уголовном процес-се именно третья цель лжи имеет место в инфор-мационном массиве, сообщаемом лицу, проводя-щему расследование (следователю). Теоретико-методологические основу данной экспертизы составляют научные идеи и практические резуль-таты применения на практике психофизиологиче-ского метода опроса с использованием полигра-фа, научные идеи мотивации и мотивов поведе-ния, теоретические конструкты психологии лич-ности и личностных характеристик, их взаимос-вязи и взаимозависимости, фундаментальные и прикладные психологические теории, концепции, положения и разработки, раскрывающие отдель-ные стороны анализируемого объекта. Так, «те-оретические положения психологии лжи и скры-ваемой информации представлены в научных трудах А.Н. Багмета, А.Н. Гусева, В.В. Знакова, И.А. Ильина, А.Н. Тарасова, Л.Б. Филонова, О. Фрая, Е.Н. Холоповой, П. Экмана» [1, с. 14].

Мотивационные конструкты и мотиваци-онные-диспозиционные положения поведенче-ских паттернов раскрыты в работах В.Г. Асеева, В.К. Вилюнаса, В.Г. Выготского, Е.П. Ильина, А. Маслоу, П.В. Симонова, Д.И. Узнадзе, П.М. Якобсона [5, с. 4]. Психологические де-терминанты личности представлены в работах Ю.Б. Гиппенрейтер, М.В. Демина, Б.И. Додонова, О.П. Елисеева, Е.П. Ильина, И.С. Кона, А.Н. Леонтьева, Н.Я. Большуновой.

В основу экспертизы положены ключевые идеи психологических исследований, раскрыва-

ющих феноменологическую парадигму представ-ления о личности человека – носителя субъект-субъектных отношений через призму индивиду-ально-психологических особенностей личности. Констатация характеристик динамических, пси-холингвистических, аффективно-волевых факто-ров приведена на основании работ Б.Г. Ананьева, B.C. Мерлина, В.Д. Небылицына, В.М. Русалова, Я. Стреляу, Б.М. Теплова. В реализацию экс-пертизы по верификации показаний участников уголовного процесса заложены зарубежные науч-но-практические исследования мозговых процес-сов (автономных, вегетативных, центральных) в виде объективизации информативных призна-ков лжи и скрываемой информации: G. Ganis et al., R. Johnson, F.A. Kozel et al., J.P. Rosenfeld, J.M.C. Vendemia. Объективизация лжи и скры-ваемой информации в совокупности с методи-ческими и техническими признаками по ее уста-новлению представлена в иностранных изданиях: Ч. Форда (2003), М. Нэппа, Дж. Холла (2013), П. Экмана (2008), М. Falkenstein et al. (1995-2001), L.A. Farwell, E. Donchin (1991), R. Johnson (2006), J.P. Rosenfeld et al. (1999-2007), A. Vrij (2008). В научных работах отечественных ученых за последние десять лет вопросу выявления не-достоверности в показаниях внимание уделяли А.Г. Гельманов, С.А. Гонтарь, Ю.И. Холодный, авторы данной статьи и другие ученые.

Достоверность и надежность результатов экс-пертизы определяется опорой на диалектическую и феноменологическую парадигму, общенаучные принципы и методы исследования и обобщенные теоретические выводы психологической науки по проблеме объективизации лжи на основе ее детек-ции. Применение комплексной методики и моде-ли экспертизы проводится методом наблюдения с соблюдением требований по обеспечению внеш-ней и внутренней валидности полученных экс-периментальных результатов. Психологическая экспертиза по верификации показаний участни-ков уголовного процесса является частной, экс-пертной методикой, направленной на решение «определённой экспертной задачи и представляет собой либо результат приспособления, модифи-кации типовой экспертной методики к решению конкретной задачи, либо плод творческого под-хода эксперта к решению нетривиальной эксперт-ной задачи» [2, с. 69]. Объективизация лжи реа-лизуется посредством: индивидуально-характе-рологических особенностей подэкспертного, его когнитивных особенностей в виде устойчивых структурно-динамических характеристик и ин-дивидуальных различий во внутренней органи-зации и презентации когнитивной деятельности,

73


социальной перцепции и взаимодействии, выра-женности эмоционально-волевой сферы, опреде-ляющей направленность и характер коммуника-ции. Исследованию и объективизации в судебной экспертизе по верификации подвергаются пат-терны вербального и невербального поведения во время вербализации информации подэксперт-ным. Показаниями для назначения и реализации психологической экспертизы по верификации являются: показания участников уголовного про-цесса, зафиксированные с помощью видеозаписи, вызывающие у следователя (суда) вопросы (со-мнения) в отношении их достоверности.

Психологическая экспертиза по верификации имеет следующие варианты реализации: 1) за-очная, в рамках которой психологическому ис-следованию подвергаются видеоматериалы след-ственных (судебных, оперативно-разыскных) действий; 2) очная, непосредственное (прямое) обследование участников уголовного процесса с целью исследования индивидуально-психологи-ческих черт личности подэкспертного и особен-ностей его поведения в исследуемой ситуации, где при психологическом изучении материалов уголовного дела, анализу подвергаются также (при их наличии) и видеозаписи следственных действий (оперативно-разыскных мероприятий).

Правовую основу экспертизы по верифика-ции показаний участников уголовного процесса составляют: действия следователя по использова-нию технико-криминалистических средств в ходе производства по уголовному делу, расследования и раскрытия преступления (ч. 2 ст. 84, ч. 8 ст. 166, ч. 4 ст. 189 УПК РФ). Одной из форм фиксации хода и результатов проведения допроса (иного следственного действия: очной ставки, проверки показаний на месте) является видеозапись, опре-деляемая в криминалистике как наглядно-образ-ная. В юридической литературе отмечено, что использование видеозаписи позволяет фиксиро-вать не только звуковую, но и зрительную инфор-мацию, эмоциональное состояние запечатлённых лиц, создаёт в ходе её просмотра эффект присут-ствия при реально имевшем место событии [3, с. 177]. Необходимость оценки достоверности показаний законодательно обусловливается сле-дующими статьями Уголовного кодекса РФ, по которым предусмотрена уголовная ответствен-ность: ст. 302 − принуждение к даче показаний; ст. 303 – фальсификация доказательств; ст. 306 − заведомо ложный донос; ст. 307 − заведомо лож-ные показания, заключение эксперта, специали-

ста или неправильный перевод; ст. 308 − отказ свидетеля или потерпевшего от дачи показаний; ст. 309 − подкуп или принуждение к даче показа-ний или уклонение от дачи показаний либо к не-правильному переводу.

Субъективной стороной по данным престу-плениям может быть только вина в форме пря-мого умысла, т.е. лицо осознает, что сообщает сведения, которые не соответствуют действитель-ности, и ложь в этом случае является заведомой, что в полной мере соответствует определению понятия «ложь».

Руководствуясь вышеуказанными статьями Уголовного кодекса РФ, следователь (суд) для признания показаний допустимыми и достовер-ными доказательствами по делу (юридический компонент) обязан, прежде всего, установить имеющие психологическую природу признаки достоверности показаний (психологический ком-понент), что требует использования именно пси-хологических знаний [1, с. 45]. Противопоказания к назначению экспертизы по верификации по-казаний участников уголовного процесса, явля-ются: психическое и/или физическое состояние участника уголовного процесса, вызывающее у следователя (суда) или эксперта сомнения в его способности правильно воспринимать об-стоятельства, имеющие значение для уголовно-го дела, и давать о них показания (п. 3, 4 ст. 196 УПК РФ). Психологическими критериями объ-ективизации лжи по совокупности вербальных и невербальных признаков являются: 1) анализ высказываний подэкспертного методами: кон-тент-анализа, качества высказываний, психолинг-вистики высказывания; 2) анализ поведенческих паттернов подэкспертного методами: выявления скрываемой информации Л.Б. Филонова, диагно-стики скрываемой информации А.Г. Гельманова и С.А. Гонтаря, истинных невербальных индикато-ров лжи О. Фрая [4, с. 74], психолого-акмеологи-ческих технологий заведомо ложных показаний А.И. Власова; 3) анализ психологического профи-ля подэкспертного, взаимосвязанный с ложным информированием.

В качестве вывода следует, что аналитическое исследование информационного массива и смыс-лового содержания показаний подэкспертного имеет: уголовно-релевантное значение, подлежит объективизации посредством верификационной экспертизы, соответствует требованиям досто-верности, надёжности и ясности экспертных вы-водов.

74


Литература1. Методика выявления признаков достоверности/недостоверности информации, сообщаемой

участниками уголовного судопроизводства (по видеозаписям следственных действий и оперативно-разыскных мероприятий): научно-практическое пособие / А.М. Багмет, А.Н. Гусев, В.Ф. Енгалычев, Г.К. Кравцова и др. М.: ФГБУ ГНЦ ФМБЦ им. А.И. Бурназяна ФМБА России, Академия СК России, 2017. 130 с.

2. Россинская Е.Р. Судебная экспертиза в гражданском, уголовном, арбитражном процессах. М.: Изд-во «НОРМА», 2005.

3. Скобелин С.Ю., Кузнецов С.Е. Видеозапись допроса: проблемы и пути их решения // Вестник Академии Следственного комитета Российской Федерации. 2015. № 3. С. 177-180.

4. Фрай О. Детекция лжи и обмана. М., 2005. 314 с.5. Черкасова Е.С. Социально-психологические особенности объективизации лжи субъектов буду-

щей деятельности на основе ее детекции: автореф. дис. … канд. психол. наук. М., 2009. 23 с.

Л.Ю. Югай Академия МВД Республики Узбекистан

НЕГОСУДАРСТВЕННАЯ СУДЕБНО-ЭКСПЕРТНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ В РЕСПУБЛИКЕ УЗБЕКИСТАН: СТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ

Судебно-экспертная деятельность в Республике Узбекистан регламентируется Законом «О Судебной экспертизе» [5], постанов-лениями Кабинета Министров [3, 6-8] и ведом-ственными нормативными актами.

Серьезным шагом в сфере судебно-эксперт-ной деятельности стало принятие Постановления Президента Республики Узбекистан от 17 января 2019 г. № ПП-4125 «О мерах по дальнейшему со-вершенствованию судебно-экспертной деятель-ности» [8], предусматривающего создание него-сударственных судебно-экспертных организаций, которые до этого не были предусмотрены законо-дательством Республики Узбекистан.

Негосударственным судебно-экспертным ор-ганизациям вышеуказанная новелла предоставля-ется право проведения отдельных видов судебных экспертиз, перечень которых утвержден в данном постановлении.

Так, например, Г.В. Вершицкая считает, что использование в доказывании заключений него-сударственных судебных экспертов способству-ет расширению сферы применения специаль-ных знаний и усилению принципа состязатель-ности во всех видах судопроизводства. Вместе с тем это приводит к возникновению ряда про-блем, требующих своевременного решения [2, с. 42].

В то же время Ф.Г. Аминев отмечает, что в России негосударственные судебно-экспертные организации выполняют в настоящее время боль-шой объем работ по производству судебных экс-пертиз (до 80% – в гражданском судопроизвод-стве), по разработке новых методов и средств экс-пертного исследования, зачастую по собственной инициативе и на собственные средства, а также привлекаются для производства особо сложных экспертиз, выполнение которых невозможно в го-сударственных судебно-экспертных учреждениях (далее – СЭУ) (некоторых видов строительно-технических экспертиз, дендрохронологических, психофизиологических экспертиз с использова-нием полиграфа и т.д.) [1, с. 170].

Судебные эксперты негосударственных су-дебно-экспертных учреждений проходят курсы по переподготовке и повышению квалификации в соответствующих государственных учреждени-ях и после подтверждения их профессиональной компетенции и соответствия квалификационным требованиям получают сертификат судебного эксперта. То есть данное лицо должно сначала ос-воить установленную программу по конкретной экспертной специальности, правовым знаниям, при необходимости повысить свою экспертную квалификацию, а после успешного прохождения аттестации − получить сертификат.

75


Необходимо отметить, что без вышеуказан-ного сертификата судебные эксперты негосудар-ственных судебно-экспертных учреждений к про-изводству судебной экспертизы не допускаются.

В соответствии с данным постановлением создается Единый реестр судебных экспертов, получивших сертификат по соответствующей специальности, который будет размещаться на официальном веб-сайте Министерства юстиции Республики Узбекистан.

Негосударственные судебно-экспертные орга-низации при проведении судебно-экспертной дея-тельности имеют права, осуществляют функции, исполняют обязанности и несут ответственность, как и государственные судебно-экспертные уч-реждения. В данных судебно-экспертных органи-зациях могут осуществляться не только судебные экспертизы, но и проводиться исследования для частных лиц, осуществляться консультации (к примеру, установление отцовства по ДНК).

В случае проведения первоначальной судеб-ной экспертизы негосударственным судебно-экс-пертным учреждением повторная судебная экс-пертиза назначается исключительно в государ-ственное судебно-экспертное учреждение.

В целях обеспечения контроля за деятельно-стью негосударственных судебно-экспертных уч-реждений Министерством юстиции Республики Узбекистан предусмотрено ведение официально-го рейтинга, который будет размещен на его офи-циальном веб-сайте.

В связи с созданием негосударственных су-дебно-экспертных организаций межведомствен-ными рабочими группами осуществляется дея-тельность по разработке предложений по введе-нию изменений и дополнений в Закон «О судеб-ной экспертизе» и иные нормативно-правовые акты. Уже на данном этапе возникает достаточное количество закономерных спорных аспектов.

Кроме того, межведомственными рабочими группами ведется работа по подготовке проектов Положений:

- о порядке организации деятельности специ-ализированных негосударственных судебно-экс-пертных учреждений;

- о порядке переподготовки судебных экспер-тов;

- о порядке ведения Единого реестра лиц, по-лучивших сертификат, подтверждающий их про-фессиональную компетентность по соответству-ющей специализации.

По мнению С.А. Смирновой, Г.Г. Омельянюк, А.И. Усова, расширение границ специальных зна-ний, используемых при производстве судебной экспертизы, позволили выйти этому виду про-фессиональной деятельности на новую ступень своего развития и быть адекватным потребностям современного судопроизводства [9, c. 35].

В данный момент решаются глобальные за-дачи по определению перспектив и путей совер-шенствования судебно-экспертной деятельности в Республике Узбекистан.

Введение негосударственных судебно-экс-пертных организаций позволит обеспечить прин-цип состязательности сторон во всех видах су-допроизводства, обеспечить права и свободы в полном объеме всех участников процесса, пред-усмотренные законодательством, а также снизить высокую нагрузку государственных судебно-экс-пертных учреждений. Но для реализации всех пе-речисленных задач с учетом зарубежного опыта необходимо детально проработать правовую базу и механизм создания, функционирования негосу-дарственных судебно-экспертных организаций, определить порядок сертификации судебных экс-пертов, определить контроль качества произво-димых ими судебных экспертиз и другие важные организационно-методические аспекты.

Литература1. Аминев Ф.Г. О деятельности негосударственных судебно-экспертных организаций в Российской

Федерации // Пробелы в российском законодательстве. 2015. № 2. С. 168-171. 2. Вершицкая Г.В. Правовые особенности осуществления негосударственной экспертной деятель-

ности // Вестник Поволжской академии государственной службы. 2014. № 2 (41). С. 41-46. 3. О дальнейшем совершенствовании деятельности Республиканского центра судебной экспертизы

имени Х. Сулеймановой при Министерстве юстиции Республики Узбекистан, а также организации си-стемы повышения квалификации судебных экспертов: постановление Кабинета Министров Республики Узбекистан от 13 апреля 2017 г. № 206 // Собрание законодательства Республики Узбекистан. 2017. № 16. Ст. 274.

4. О мерах по дальнейшему совершенствованию судебно-экспертной деятельности: постановление Президента Республики Узбекистан от 17 января 2019 г. № ПП-4125 // Национальная база данных за-конодательства. 19.01.2019. № 07/19/4125/2510.

5. О судебной экспертизе: закон Республики Узбекистан от 1 июня 2010 г. № ЗРУ-249 // Собрание законодательства Республики Узбекистан. 2010. № 22. Ст. 173.

76


6. Об утверждении Положения о порядке проведения аттестации в качестве государственного су-дебного эксперта: постановление Кабинета Министров Республики Узбекистан от 16 декабря 2010 г. № 300 // Собрание законодательства Республики Узбекистан. 2010. № 50. Ст. 475.

7. Об утверждении Положения об обязательном государственном страховании жизни и здоровья государственных судебных экспертов: постановление Кабинета Министров Республики Узбекистан от 28 декабря 2010 г. № 321 // Собрание законодательства Республики Узбекистан. 2010. № 52. Ст. 522.

8. Об утверждении Типового положения о порядке проведения судебной экспертизы государствен-ным судебно-экспертным учреждением или иным предприятием, учреждением, организацией: по-становление Кабинета Министров от 5 января 2011 г. № 5 // Собрание законодательства Республики Узбекистан. 2011. № 1-2. Ст. 7.

9. Смирнова С.А., Омельянюк Г.Г., Усов А.И. Актуальные проблемы законодательного закрепления инноваций судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации // Теория и практика судебной экспертизы. 2016. № 1 (41). С. 26-35.

М.О. ЯнгаеваБарнаульский юридический институт МВД России

ОСОБЕННОСТИ ИЗЪЯТИЯ ЭЛЕКТРОННЫХ НОСИТЕЛЕЙ ИНФОРМАЦИИ ПРИ РАССЛЕДОВАНИИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ

В современном мире цифровые носители ста-ли неотъемлемой частью жизни людей. С каждым годом совершаются все больше преступлений, при расследовании которых возникает необходи-мость изъятия электронных носителей информа-ции.

К сожалению, законодатель, закрепив в за-коне понятие «электронный носитель информа-ции», не разъяснил его сущностное определение. Исходя из этого, правоприменителям можно об-ратиться к иным нормативным актам и докумен-там для разъяснения. Например, ГОСТ 2.051-2013 содержит наиболее оптимальное понятие электронного носителя, под которым понимается материальный носитель, используемый для запи-си, хранения и воспроизведения информации, об-рабатываемой с помощью средств вычислитель-ной техники [1].

Наиболее распространенными объектами сле-дует считать: внешние накопители на жестких магнитных дисках, в том числе подключаемые че-рез интерфейс USB; оптические носители инфор-мации (CD-, DVD-, Blu-ray-диски); флеш-карты; внутренние накопители, расположенные внутри компьютерной техники.

Остановимся на некоторых особенностях подготовки, проведения, фиксации результатов изъятия электронных носителей информации.

При подготовке к изъятию электронных но-сителей, содержащих электронно-цифровую информацию, необходимо заблаговременно вы-яснить, какие конкретно устройства требуется изъять, если изъятию подлежат серверы, то какое количество, если видеорегистратор, то какой вид: автомобильный, носимый, стационарный.

Субъект, производящий расследование, дол-жен учитывать особенности маскировки объектов поиска. Маскировка может осуществляться путем изменения конструктивного месторасположения электронного носителя внутри системного блока или помещение носителя за пределы системного блока [1, с. 187]. Внешний электронный носитель может выглядеть как предмет, не имеющий отно-шение к компьютерной технике (брелок, сувенир, игрушка и пр.) [3, с. 5].

Необходимо помнить, что часто преступники скрывают электронно-цифровую информацию путем ее размещения на флеш-карты, помещен-ные в устройства, которые не распознают формат записи.

Также необходимо определить, какую именно электронно-цифровую информацию нужно полу-чить из изымаемых устройств (например, базы данных, графические изображения, видеозаписи, переписка пользователя, текстовые файлы), при-мерный объем данной информации.

http://lex.uz/pages/getpage.aspx?lact_id=1727077

http://lex.uz/pages/getpage.aspx?lact_id=1727077

77


Исходя из полученных данных необходимо подготовить: технические средства для изъятия информации либо оборудования (фотоаппарат, НЖМД, флеш-карта, оптический диск, отвертка, флеш-карта с необходимыми программными про-дуктами и т.д.), упаковочный материал (пакеты, коробки, веревки, скотч).

По прибытии на место, где будет проходить изъятие, нужно получить информацию об изыма-емых объектах (логины, пароли, структура сете-вого взаимодействия, возможность копирования информации без изъятия, возможность изъятия машинных носителей информации без изъятия устройства). Осуществить это возможно при по-мощи владельца электронного носителя инфор-мации или штатного специалиста при изъятии такого носителя у юридического лица. Например, в штате организации существует специалист «си-стемный админитратор», ответственный за адми-нистрирование данного сервера, и при изъятии сервера, расположенного в офисе фирмы юриди-ческого лица, от него следует получить всю ин-тересующую информацию об искомом сервере: логинах и паролях для входа в систему (системы), наличии виртуальных машин и их конфигурации, о расположении компьютерной информации, ин-тересующей следствие.

При изъятии специалист должен выбрать наиболее эффективный способ изъятия: копиро-вание информации или изъятие вместе с элек-тронным носителем информации (сервером). Рекомендуется изымать электронно-цифровую информацию, расположенную на электронных носителях совместно с сервером.

В случае изъятия стационарного видеореги-стратора необходимо установить возможность

копирования видеозаписи, содержащей интересу-ющее событие, получить информацию о логине и пароле для доступа к системным функциям виде-орегистратора. Рекомендуется изымать электрон-ный носитель информации вместе с видеореги-стратором.

При изъятии мобильных телефонов в пер-вую очередь рекомендуется перевести телефон в «режим полета», затем получить информацию о цифровом или графическом пароле. Следователю необходимо определиться, какую электронно-цифровую информацию необходимо получить из памяти устройства. Если целью является перепи-ска в программах-мессенджерах, то не рекомен-дуется извлекать SIM-карты, т.к. после извлече-ния программы мессенджеры требуют повторной авторизации. Если искомая компьютерная инфор-мация имеется в явном виде, то рекомендуется за-фиксировать ее путем фотографирования и даль-нейшего изготовления фототаблицы.

Отметим, что в связи с быстрым развитием электронно-цифровой техники и изменением спо-собов хранения электронной информации нельзя сформулировать полные рекомендации, так как существует огромное разнообразие криминали-стических (следственных) ситуаций, с которыми может столкнуться субъект, производящий рас-следование по уголовному делу. Следователям (дознавателям) необходимо постоянно совершен-ствовать свою техническую подготовку и уровень знания по вопросам изъятия электронных носи-телей информации, т.к. он должен не только ори-ентироваться во всем разнообразии электронно-вычислительных машин, но и хорошо понимать принципы их работы (записи, хранения и удале-ния информации).

Литература1. Варданян А.В., Никитина Е.В. Расследование преступлений в сфере высоких технологий и ком-

пьютерной информации. М., 2007. 312 с.2. Единая система конструкторской документации. Электронные документы. Общие поло-

жения ГОСТ 2.051-2006: приказ Ростехрегулирования от 22.06.2006. URL: https://files.stroyinf.ru/Data2/1/4293850/4293850186.pdf.

3. Осипенко А.Л., Гайдин А.И. Правовое регулирование и тактические особенности изъятия элек-тронных носителей информации // Вестник Воронежского института МВД России. 2014. № 1. С. 1-8.

78


Секция «Проблемы применения уголовно-процессуального законодательства»

В соответствии со ст. 52 Конституции Российской Федерации права потерпевших от преступлений охраняются законом. В статье 6 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее – УПК РФ) данная конститу-ционная норма находит продолжение, определяя назначением уголовного судопроизводства защи-ту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений. Это означает, что обязанность государства – не только предотвра-щение и пресечение в установленном законом по-рядке посягательств, способных причинить вред и нравственные страдания личности, но и обеспе-чение потерпевшему от преступления возможно-сти отстаивать свои права и законные интересы любыми не запрещенными законом способами [2], в т.ч. с помощью представителя.

Безусловно, потерпевший в уголовном судо-производстве нуждается в квалифицированной юридической помощи, поскольку он самосто-ятельно заявляет гражданский иск, доказывает размер ущерба. Кроме того, потерпевший имеет право активно участвовать в доказывании, за-являть ходатайства, жалобы, имеет иные права, реализация которых в полном объеме затруднена отсутствием у потерпевшего знаний в области уголовного судопроизводства. Поэтому в неко-торых случаях помощь адвоката-представителя способна повлиять на ход расследования и защи-тить свои права потерпевшему [6, с. 28].

Значительное количество случаев нарушений прав лиц, пострадавших от преступлений, про-исходит в ходе проверки сообщения о преступле-нии: преступления скрываются от учета, лица,

осуществляющие проверку, бездействуют, неред-ки случаи необоснованного отказа в возбуждении уголовного дела. Свидетельством этому являются данные Генеральной прокуратуры России, в соот-ветствии с которыми продолжают выявляться фак-ты нарушения закона при приёме, регистрации и рассмотрении сообщений о преступлении. Так, за 8 месяцев 2019 г. выявлено 2 460 456 нарушений закона, что почти в 2,5 раза больше выявленных нарушений в ходе предварительного следствия и дознания [7]. Эти статистические данные свиде-тельствуют об актуальности вопроса защиты прав лиц, пострадавших от преступлений.

Вместе с тем государство предоставляет юридическую помощь за счёт бюджета в рамках уголовного процесса только подозреваемому и обвиняемому (ч. 3 ст. 16 УПК РФ). Закон предус-матривает лишь один случай участия представи-теля потерпевшего за счёт средств федерального бюджета – по ходатайству законного представи-теля несовершеннолетнего потерпевшего, не до-стигшего возраста шестнадцати лет, в отношении которого совершено преступление против поло-вой неприкосновенности. В этом случае дознава-тель, следователь или суд обеспечивают участие адвоката в качестве представителя потерпевшего (ч. 2.1 ст. 45 УПК РФ). Во всех остальных случаях реализация права потерпевшего на представителя напрямую зависит от волеизъявления и имуще-ственного положения потерпевшего.

Частично разрешили данную ситуацию изме-нения, внесенные в УПК РФ Федеральным зако-ном от 28.12.2013 № 432-ФЗ, в соответствии с ко-торыми суммы, выплачиваемые потерпевшему на

Н.В. Арсенова, канд. юрид. наукБарнаульский юридический институт МВД России

ПРОБЛЕМЫ РЕАЛИЗАЦИИ ПРАВА ПОТЕРПЕВШЕГО НА ПРЕДСТАВИТЕЛЯ В ХОДЕ ДОСУДЕБНОГО ПРОИЗВОДСТВА

79

Проблемы применения уголовно-процессуального законодательства

покрытие расходов, связанных с выплатой возна-граждения представителю потерпевшего, следует относить к процессуальным издержкам.

В соответствии с Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2013 г. № 42 «О практике применения судами законодательства о процессуальных из-держках по уголовным делам» к процессуальным издержкам относятся подтвержденные соответ-ствующими документами расходы потерпевшего на участие представителя при условии их необ-ходимости и оправданности; принятие решения о взыскании процессуальных издержек с осужден-ного возможно только в судебном заседании [1].

Следовательно, реализация права потерпев-шего на представителя в ходе предварительного расследования напрямую зависит от знания по-терпевшим своих процессуальных возможно-стей. Задачей следователя (дознавателя) является своевременное разъяснение прав потерпевшего, в т.ч. права приглашать представителя, разъясне-ние права требовать возмещения сумм, связанных с выплатой вознаграждения представителю по-терпевшего.

Следует также отметить, что нормы УПК РФ не обеспечивают надлежащим образом реализа-цию прав лиц, пострадавших от преступлений, на представителя в ходе проверки сообщения о преступлении. Так, в соответствии с УПК РФ лицо, которому преступлением причинен вред, приобретает предусмотренные уголовно-процес-суальным законом права и обязанности с момента вынесения дознавателем, следователем или судом постановления о признании его потерпевшим (ч. 1 ст. 42 УПК РФ).

Однако в своём решении Конституционный Суд Российской Федерации высказал позицию, в соответствии с которой такое лицо ещё до при-знания его потерпевшим имеет права потерпев-шего, «поскольку вредные последствия в виде физического, имущественного, морального вреда возникают с момента их причинения конкретно-му лицу, это лицо, по существу, является потер-певшим в силу самого факта причинения ему преступлением такого вреда, а не вследствие вы-несения решения о признании его потерпевшим. Соответственно, правовой статус лица как потер-певшего устанавливается исходя из фактического его положения и лишь процессуально оформляет-ся решением дознавателя, следователя или суда о признании потерпевшим, но не формируется им» [4, 5]. Данное разъяснение Конституционного Суда Российской Федерации имеет большое практическое значение, т.к. позволяет правопри-

менителю определить момент, с которого лицо приобретает права и обязанности потерпевшего.

Таким образом, согласно позиции Конституционного Суда РФ право на представи-теля может быть реализовано потерпевшим уже на стадии возбуждения уголовного дела.

Вместе с тем нормативного закрепления дан-ная правовая позиция до сих пор не имеет, что, безусловно, негативно отражается на эффектив-ности обеспечения прав потерпевшего в стадии возбуждения уголовного дела.

В частности, ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ, регламен-тирующая права участников проверки сообщения о преступлении (в т.ч. лица, которому престу-плением причинен вред), отражает следующие права: не свидетельствовать против самого себя, своего супруга (своей супруги) и других близких родственников; пользоваться услугами адвоката, а также приносить жалобы на действия (бездей-ствие) и решения дознавателя, начальника под-разделения дознания, начальника органа дозна-ния, органа дознания, следователя, руководителя следственного органа; право на применение мер безопасности.

Перечень же прав потерпевшего, регламенти-рованный ст. 42 УПК РФ, гораздо шире. И потер-певший имеет право их реализовать уже на ста-дии возбуждения уголовного дела.

Между тем практика свидетельствует о том, что жертвам преступлений в ходе проверки сооб-щения о преступлении разъясняются только пра-ва, предусмотренные ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ, что противоречит позиции Конституционного Суда Российской Федерации.

Определенные сомнения в возможности воз-мещения расходов потерпевшего на предста-вителя на стадии возбуждения уголовного дела вызывает терминология ч. 1 ст. 131 УПК РФ, в соответствии с которой к процессуальным из-держкам относятся расходы, связанные с про-изводством по уголовному делу. Об уголовном деле можно вести речь лишь после вынесения постановления о возбуждении уголовного дела. Отсюда возникает противоречие: с одной сторо-ны лицо, пострадавшее от преступления, имеет право на представителя при проверке сообщения о преступлении, с другой – затраченные на пред-ставителя расходы к процессуальным издержкам УПК РФ не относит.

Вновь данный вопрос разрешает Конституционный Суд РФ, в соответствии с ре-шением которого к процессуальным издержкам могут быть отнесены расходы, понесенные лица-ми, претендующими на статус потерпевших, на

80


стадии рассмотрения их заявления о возбужде-нии уголовного дела при условии необходимости и оправданности этих расходов [3].

Таким образом, понятие потерпевшего в уголовном процессе должно пониматься бо-лее широко. Кроме того, правовая позиция Конституционного Суда Российской Федерации в части наделения лица правами потерпевшего ис-ходя из фактического его положения, полагаем, должна найти отражение в нормах УПК РФ, что необходимо для обеспечения прав потерпевшего в стадии возбуждения уголовного дела.

Для обеспечения права потерпевшего на представителя в стадии возбуждения уголовно-го дела в части гарантированности возмещения расходов, связанных с выплатой вознагражде-ния представителю потерпевшего, следует ч. 1 ст. 131 УПК РФ изложить в следующей редакции: «Процессуальными издержками являются свя-занные с уголовным судопроизводством расходы, которые возмещаются за счёт средств федераль-

ного бюджета либо средств участников уголовно-го судопроизводства».

Подводя итог, следует констатировать, что уголовно-процессуальное законодательство про-должает развиваться. Несомненно, произошед-шие в последние годы изменения уголовно-про-цессуального законодательства позволили по-терпевшим более эффективно отстаивать свои права и законные интересы. Вместе с тем и в настоящее время можно говорить о несовершен-стве действующего УПК РФ в части обеспечения законных интересов потерпевшего в досудебном производстве, что подтверждается решениями Конституционного Суда Российской Федерации.

В целях совершенствования правопримени-тельной практики, а также обеспечения прав по-терпевшего в уголовном процессе следует устра-нить правовую неопределённость норм уголовно-процессуального законодательства, касающихся обеспечения права потерпевшего на представите-ля в ходе уголовного судопроизводства.

Литература1. О практике применения судами законодательства о процессуальных издержках по уголовным де-

лам [Электронный ресурс]: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 19.12.2013 № 42. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

2. О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве [Электронный ресурс]: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29.06.2010 № 17. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

3. Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Ивановой Ирины Александровны на нарушение ее конституционных прав статьей 131 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации [Электронный ресурс]: определение Конституционного Суда РФ от 05.03.2013 № 297-О. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

4. По делу о проверке конституционности положений статей 47 и 51 УПК РСФСР: постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27.06.2000 № 11-П // Собрание законодательства РФ. 2000. № 27. Ст. 2882.

5. По жалобе Семеновой Л.М на нарушение ее конституционных прав ч. 4 ст. 354 УПК РФ [Электронный ресурс]: определение Конституционного Суда Российской Федерации от 22.01.2004 № 119-О. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

6. Смирнова Г.Н. Квалифицированная юридическая помощь несовершеннолетним участникам уго-ловного судопроизводства // Российский следователь. 2018. № 5.

7. Статистические данные об основных показателях деятельности органов прокуратуры Российской Федерации за январь-август 2019 г. // Официальный сайт Генеральной прокуратуры Российской Федерации. URL: https://genproc.gov.ru/stat/data/1700492 (дата обращения: 05.12.2019).

81


Анализ материалов следственной практики, результатов проведённого опроса, а также ис-следований других ученых [5, 6, 8] позволяет го-ворить о том, что, к сожалению, следователи до начала допроса не уделяют должного внимания изучению личности допрашиваемого. В частно-сти, на страницах научно-практического посо-бия «Криминалистическое изучение личности» авторы отмечают, что «только 35% опрошенных оказывали тактическое воздействие на свидете-лей с учётом их личностных особенностей… 41% респондентов смогли включить в характеристику личности свидетеля не только социально-демо-графические, но и иные значимые сведения» [5].

По результатам авторского исследования, только 40% опрошенных следователей отметили, что изучают личность допрашиваемого при под-готовке к допросу, из которых лишь немногим бо-лее 20% обращали внимание на прогнозирование возможных ситуаций в ходе допроса и определе-ние тактических приемов исходя из личностных особенностей допрашиваемого.

Разделяем мнения авторов, которые говорят о безусловной важности подготовки к допросу любого участника уголовного судопроизводства. Убеждены, что не утратило актуальности выска-зывание выдающегося ученого-криминалиста Николая Ивановича Порубова о том, что «допра-шивать без подготовки – значит сознательно до-пускать провал допроса» [7, с. 121].

Принимая во внимание детальную изучен-ность содержания этапа подготовки к допросу, на страницах данной статьи акцентируем внимание на значении изучения личности допрашиваемого лица на этапе подготовки к допросу.

Считаем, что основное значение изучения личности допрашиваемого до начала допроса со-стоит в следующем:

1. Необходимость установления психологиче-ского контакта с допрашиваемым лицом.

На этапе подготовки к допросу целесообраз-но выяснить убеждения, ценностные ориентации, жизненные ценности и цели, увлечения, при-вычки, стереотипы поведения допрашиваемого, данные о которых в последующем могут быть использованы для психологической подстройки к допрашиваемому лицу.

Психологическая подстройка является одним из эффективных способов установки психологи-ческого контакта и состоит в привнесении в бе-седу, проводимую до начала допроса, атмосферы общности взглядов. Данная подстройка может быть выражена как на невербальном уровне (об-щие эмоции, учёт взаимных интересов), так и на вербальном: нейтральные вопросы об увлечени-ях, нахождение в них общего со следователем (разговоры с пасечником о пчёлах, с рыболовом – о снастях, рыбалке и улове и т.п.).

2. Формулировка вопросов, ясных и понят-ных, с учётом уровня образования допрашивае-мого.

Во избежание ошибок восприятия и с целью продуктивного отображения допрашиваемым об-стоятельств произошедшего события необходимо, чтобы допрашиваемое лицо правильно понимало поставленные перед ним вопросы. Полагаем, что различия в уровне общего развития и образова-ния, очевидно, обусловливают необходимость дифференцированного подхода к формулирова-нию вопросов. Следователь должен доходчиво и понятно доносить до допрашиваемого содержа-ние того, что он говорит и о чём хочет спросить.

Вместе с тем анализ материалов судебно-следственной практики позволяет констатиро-вать, что следователи порой пренебрегают вы-сказанной рекомендацией, формулируя типовые вопросы без учёта уровня развития и образования допрашиваемых участников уголовного судопро-изводства, используя в т.ч. специальную терми-нологию, которой нередко не владеют лица, под-вергнутые допросу. Суды, оценивая протоколы подобных следственных действий, признают их недопустимым доказательством. В частности, суд Железнодорожного района г. Барнаула исключил из доказательств вины подсудимых показания ряда свидетелей. Аргументами принятого судеб-ного решения послужила полная идентичность текстов протоколов допросов, содержание кото-рые совпадало как по дословному изложению, техническому оформлению, так и аналитическим выводам, не соответствующим личностям допро-шенных свидетелей [2].

3. Предупреждение возможных ошибок в по-казаниях допрашиваемого лица.

В.Ю. Белицкий, канд. юрид. наук, доцент Барнаульский юридический институт МВД России

О ЗНАЧЕНИИ ИЗУЧЕНИЯ ЛИЧНОСТИ ДОПРАШИВАЕМОГО

82


Непроизвольные неточности и заблуждения в показаниях допрашиваемого лица могут быть обусловлены как объективными, так и субъек-тивными факторами. К объективным причинам следует отнести физические, психические и иные индивидуальные особенности индивида: острота зрения, слуха и пр., о которых следователь должен быть осведомлен до начала допроса, а также об-становку, в которой воспринимались те или иные обстоятельства. Например, свидетели отметили, что подозреваемый К. имел при себе красный рюкзак. В действительности рюкзак был тёмный с красными вставками. Однако восприятие дан-ного рюкзака в ночное время при искусственном освещении как красного было естественным [1].

Субъективными факторами, влияющими на восприятие и последующую передачу исходной информации, являются гипертрофированное, или преувеличенное, восприятие; убеждения, представления допрашиваемого; конформизм (внушённое восприятие), а также уровень раз-вития и образования, о которых шла речь ранее. Неустановление данных обстоятельств до начала допроса может привести к ошибкам и неверным выводам.

Примером преувеличенного восприятия мо-гут являться первоначальные показания потерпев-ших от преступлений против личности, находя-щихся на момент допроса в шоковом, стрессовом состоянии, относительно роста нападавших, их количества, вооруженности и иных обстоятельств произошедшего события. Например, в ходе досу-дебного производства потерпевший Ф. А.Ф. не мог вспомнить, в какой руке Бородин удерживал нож, и ошибочно пояснял, что Бородин нанес ножевые ранения ему и Ц. В.Е. в область левого бока. В ходе судебного заседания потерпевший Ф. А.Ф. пояснил, что на этапе дачи показаний был взволнован и находился в стрессовой ситуации от произошедшего, в связи с чем дал ошибочные и неточные показания. Может пояснить, что в ходе произошедшего инцидента Бородин взял со стола кухонный нож и, удерживая его в правой руке, на-нес ему (потерпевшему Ф. А.Ф.) один удар дан-ным ножом в область груди слева, а Ц. В.Е. – один удар кухонным ножом в область поясницы слева [3].

Иллюстрацией невнимательного отношения допрашиваемого к содержанию данных показа-ний может являться следующая ситуация: сви-детель № 3 пояснила, что (дата) около 03:40 она вышла из дома и направилась в летнюю кухню, где увидела у входа потерпевшего № 1, который держался обеими руками за живот. В дальнейшем

свидетель № 3 уточнила свои показания, пояс-нив, что потерпевший № 1 держал себя в области грудной клетки справа. Ранее она дала иные по-казания в связи с тем, что не придала значения разным анатомическим областям [4].

Примерами внушенного восприятия могут яв-ляться факты изменения показаний свидетелей и потерпевших, полученных после общения с дру-гими участниками уголовного судопроизводства.

4. Прогнозирование и моделирование возмож-ных ситуаций допроса с учётом личностных осо-бенностей лица, допрос которого планируется.

5. Выбор тактических приемов целенаправ-ленного воздействия на участника уголовного су-допроизводства, которые могут быть использова-ны в ходе допроса с учётом конкретной ситуации допроса и личностных особенностей допрашива-емого лица.

6. Определение времени, места и условий проведения допроса, что может быть обусловле-но возрастом (малолетний, несовершеннолетний, престарелый), состоянием здоровья, душевным или эмоциональным состоянием допрашиваемо-го лица.

7. Определение дополнительных участников следственного действия, например психолог или педагог, переводчик.

В завершение данной статьи напомним, что методами изучения личности допрашиваемого являются:

1) изучение анкетных и биографических дан-ных, которые могут быть установлены в т.ч. при проверке лица по различным учётам и базам дан-ных;

2) получение и сопоставление сведений из различных источников, например, изучение име-ющихся в уголовном деле протоколов допросов иных участников уголовного судопроизводства, знакомых с лицом, допрос которого планируется [6];

3) анализ имеющихся характеристик с места жительства, учёбы, работы (при наличии);

4) анализ различного рода документов;5) беседа, проводимая с лицом до начала его

допроса, и некоторые другие.Таким образом, очевидна важная роль изуче-

ния личности допрашиваемого лица на этапе под-готовки к допросу, состоящая в создании условий для последующей установки психологического контакта с допрашиваемым, получении от него показаний, исключающих возможные ошибки в воспроизведении информации, прогнозировании и моделировании ситуаций допроса, а также для решения иных криминалистических задач.

83


Литература1. Архив Борисоглебского городского суда Воронежской области за 2015 год. Приговор от 29 дека-

бря 2015 г. Борисоглебского городского суда Воронежской области по делу № 1-58/2015.2. Архив Железнодорожного районного суда г. Барнаула Алтайского края за 2018 год. Приговор от

12 ноября 2018 г. Железнодорожного районного суда г. Барнаула Алтайского края по делу № 1-65/2018.3. Архив Кстовского городского суда Нижегородской области за 2018 год. Приговор от 15 мая

2018 г. Кстовского городского суда Нижегородской области по делу № 1-75/2018.4. Архив Центрального районного суда г. Воронежа за 2017 год. Приговор от 6 марта 2017 г.

Центрального районного суда г. Воронежа по делу № 1-24/2017. 5. Бедризов А.Г., Волчецкая Т.С., Галяшин Н.В. [и др.]. Криминалистическое изучение личности:

научно-практ. пособие для магистров / отв. ред. Я.В. Комиссарова. М.: Проспект, 2016. 224 с.6. Мазунин П.Я., Муленков Д.В. Подготовка к допросу подозреваемого (обвиняемого) по делам о

мошенничестве в сфере кредитования // Законодательство и практика. 2015. № 2 (35). С. 12-16.7. Порубов Н.И. Научные основы допроса на предварительном следствии. 3-е изд., перераб. Минск,

1978. 175 с.8. Репин А.В. Подготовка к допросу как основа рефлексивного управления // Вестник Сибирского

юридического института МВД России. 2008. № 2. С. 107-113.

С.В. Власова, канд. юрид. наук, доцент Нижегородская академия МВД России

РАЗМЫШЛЕНИЯ О ПРАВОВОЙ ПРИРОДЕ УГОЛОВНОГО ИСКА

Об уголовном иске говорили и говорят по сей день в научных кругах, причем, как прави-ло, данное понятие употребляется именно в кон-тексте состязательности [8, с. 72, 123, 124, 126; 3, с. 5]. А.М. Кулишер также высказался в под-держку аксиомы об уголовном иске [3, с. 123]. Действительно, на дореволюционном этапе кон-цепция уголовного иска выглядела скорей как аксиома, она принималась безусловно, не требуя никаких доказательств [1].

Огромнейший вклад в развитие концепции уголовного иска внес замечательный отече-ственный процессуалист Н.Н. Полянский. В от-вет на слова С.В. Познышева об утопичности точки зрения на концепцию уголовного иска Н.Н. Полянский указал, что суд и прокурор явля-ются отдельными государственными органами, которые в свой совокупности не олицетворяют само государство в целом, не замыкают на себе кольцо государственной власти во всем объёме её полномочий, на них возложено выполнение лишь отдельных функций. Поэтому разумное соотно-шение государственных органов друг к другу при условии выполнения ими при этом различных функций приводит к рациональному служению интересам государственной власти [5, с. 114]. Н.Н. Полянским уголовный иск был исследован

на монографическом уровне уже во времена ста-новления молодого Советского государства [6, с. 45]. Однако в данной монографии профессор Н.Н. Полянский уже предпринял попытки защи-тить выдвинутую им концепцию от различного рода критических замечаний, выдвигаемых оп-понентами, мыслящими с позиции авторитариз-ма. Он разграничивал понятия уголовного иска в формальном и в материальном смысле: «Если, придерживаясь концепции обвинения как уголов-ного иска, различать два понятия уголовного иска, то это следует делать только по аналогии с раз-личением гражданского иска в процессуальном и материально-правовом смысле, имея при этом в виду, что понятие иска в процессуальном смысле отнюдь не равнозначно понятию иска в формаль-ном смысле: нельзя понятию иска придавать зна-чение формы без содержания, как нельзя и весь процесс рассматривать только как форму, как по-рядок без выявления его содержания» [6, с. 110]. Концепция исковой формы обвинения была под-держана А.Я. Вышинским и М.С. Строговичем.

По мнению М.С. Строговича, обвинение, ко-торое поддерживается прокурором в суде, с пол-ной уверенностью возможно назвать уголовным иском. Им обосновывается исковая природа об-винения тем, что обвинение, по своей сути, дей-

https://elibrary.ru/item.asp?id=25144736


https://elibrary.ru/contents.asp?id=34194658

https://elibrary.ru/contents.asp?id=34194658&selid=25144736

84


ствительно является иском, который предъявля-ется в суде прокурором. Прокурор, предъявляя обвинительные требования, настаивает на них и доказывает суду, что его обвинение обоснован-но [9, с. 124]. Возможно предположить течение мыслей М.С. Строговича в том направлении, что предъявляемый прокурором уголовный иск ис-ходит от самого государства, т.к. прокурор пред-ставляет в суде интересы как потерпевшего, так и государства в целом.

М.Л. Шифман началом государственного об-винения вовсе считает сам момент предъявления уголовного иска. Свои требования о том, что не-обходимо осуществить судебное преследование лица, совершившего преступление, прокурор предъявляет суду, и именно в данный момент вре-мени уместно указать на заявленный уголовный иск [10, с. 33, 34].

М.Л. Шифман в своей работе даёт определе-ние уголовному иску, согласно которому это не-кий способ защиты правопорядка, в рамках кото-рого уполномоченное законом лицо, обладающее равными, наряду с другими участниками процес-са, правами, делает предъявление суду, которое, в свою очередь, делает для последнего обязанным провести проверку по существу заявленного об-винения, а после на основании материалов судеб-ного следствия вынести справедливое, правосуд-ное решение [10, с. 36].

Е.А. Нефедьев в своём учении об иске гово-рил о необходимости поиска объяснений права на иск в праве публичном и переноса учения об иске из плоскости науки гражданского права в науку права процессуального [4, с. 23; 2, с. 228].

М.Л. Шифман был солидарен с позицией Е.А. Нефедьева и указывал, что обвинение яв-ляет собой, по сути, уголовный иск ввиду того, что иск представляет собой не только правовое средство защиты субъективного частного права, но и права публичного. Ему также удалось сде-лать некоторые выводы относительно назначения и природы уголовного иска, которые заключались в том, что следствием заявленного уголовного иска должно быть окончательное рассмотрение и разрешение дела по существу судом. Иными сло-вами, уголовный иск, являясь выражением требо-вания осуществления проверки виновности лица, предъявляется исключительно в суд. При помощи уголовного иска, который находит своё отраже-ние в жалобе потерпевшего или составленном обвинительном заключении, осуществляется защита публичного правопорядка, и судом впо-следствии выносится на основании изученных в ходе судебного разбирательства доказательств за-конный, справедливый и обоснованный приговор [10, с. 35-36].

Это объясняется тем, что концепция уголов-ного иска, предложенная М.Л. Шифманом, отра-жала либерально-правовые ценности. В своем со-вместном труде Н.Н. Полянский, М.С. Строгович, В.М. Савицкий и А.А. Мельников отмечали уни-версальность категории «иск» ввиду того, что она присутствует во всех процессуальных отраслях права, в т.ч. и в уголовном процессе [7, с. 109]. Действительно, в настоящее время при помощи категории «уголовный иск» возможно отразить сущность уголовного преследования в рамках со-стязательного процесса.

Литература1. Александров А.С., Власова С.В. Антидогматика: новое понимание уголовного процесса и пра-

ва // Российский журнал правовых исследований. 2019. Т. 6. № 1 (18). С. 53-64. 2. Боннер А.Т. Избранные труды: в 7 т.; т. I: История гражданского процессуального права.

Специфика гражданских процессуальных отношений. М.: Проспект, 2017. 3. Кулишер А.М. Защита субъективных публичных прав посредством иска // Юридический Вестник.

М., 1913. Книга IV. С. 78-123.4. Нефедьев Е.А. Учение об иске: исследование Е.А. Нефедьева. Выпуск 1. Казань: Типо-литография

Императорского университета, 1895. 44 с.5. Полянский Н.Н. К вопросу о юридической природе обвинения перед судом // Правоведение.

1960. № 1. С. 105-115.6. Полянский Н.Н. Очерки общей теории уголовного процесса. М.: Кооп. издательское т-во «Право

и жизнь», 1927. 127 с.7. Полянский Н.Н., Строгович М.С., Савицкий В.М., Мельников А.А. Проблемы судебного права.

М.: Наука, 1983. 224 с.8. Случевский В. Учебник русского уголовного процесса. 3-е изд. СПб., 1910.9. Строгович М.С. Природа советского уголовного процесса и принцип состязательности. М.:

Юридическое издательство НКЮ СССР, 1939. 152 с.10. Шифман М.Л. Прокурор в уголовном процессе: стадия судебного разбирательства / под ред.

проф. И.Т. Голякова. М.: Юрид. изд-во, 1948. 248 с.

85


Вся уголовно-процессуальная деятельность так или иначе состоит из принудительных актов, совершаемых уполномоченными должностны-ми лицами. Принуждение в уголовном процессе должно отвечать не только требованиям законно-сти, но и являться эффективным, т.е. направлен-ным на достижение целей уголовного судопроиз-водства, иначе целесообразность такого принуж-дения отсутствует.

Предполагается, что меры процессуального принуждения имеют своим назначением урегу-лирование ненадлежащего поведения участников уголовного судопроизводства либо мотивирова-ние его к определённым действиям. Следователь (дознаватель) самостоятельно, руководствуясь внутренним убеждением и совестью, определяет, какие уголовно-процессуальные инструменты це-лесообразно использовать для результативности своей деятельности.

Одним из таких инструментов является иная мера процессуального принуждения – денежное взыскание (ст. 117 УПК РФ). Целью указанной меры является побуждение участников уголовно-го судопроизводства к соблюдению своих процес-суальных обязанностей, а также установленного порядка в судебном заседании путём возложения на нарушителя бремени по уплате определённой судом денежной суммы. Казалось бы, достиже-ние этой цели было бы существенной гарантией успешного расследования уголовного дела следо-вателем (дознавателем). Но, как показывает прак-тика, указанная мера процессуального принужде-ния не пользуется популярностью на досудебной стадии.

Анализ правоприменительной практики и опрос следователей (дознавателей)1 показал, что денежное взыскание при расследовании уголов-ного дела ими не применяется из-за сложного процессуального механизма.

Так, принятие решения о применении де-нежного взыскания в отношении того или иного участника на досудебной стадии требует от лица, производящего расследование, обязательного вы-

1 В ходе исследования было опрошено 137 сотрудников раз-личных органов предварительного расследования трёх субъ-ектов Российской Федерации.

яснения и документального фиксирования следу-ющих обстоятельств:

- является ли лицо, к которому будет примене-но денежное взыскание, субъектом процессуаль-ного нарушения;

- возложены ли на это лицо процессуальные обязанности, которые ему разъяснены в установ-ленном порядке;

- допущено ли лицом нарушение процессу-альных обязанностей;

- наличествует ли вина лица в невыполнении своих процессуальных обязанностей.

Нормы уголовно-процессуального кодекса устанавливают круг лиц, в отношении которых на стадии досудебного производства может быть применена мера процессуального принуждения в виде денежного взыскания: поручитель (ст. 103 УПК РФ); лицо, которому отдан несовершенно-летний под присмотр (ст. 105 УПК РФ); потерпев-ший, свидетель, гражданский истец, гражданский ответчик, эксперт, специалист, переводчик и по-нятой (ч. 2 ст. 111 УПК РФ).

Процессуальные обязанности перечисленных участников определены соответствующими нор-мами УПК РФ, их несоблюдение будет являться объективной стороной процессуального наруше-ния – повода применения в отношении наруши-теля денежного взыскания. Установив субъекта и его обязанности, следователю (дознавателю) над-лежит установить наличие вины этого субъекта, т.е. получить достаточные данные об умышлен-ном неисполнении своих процессуальных обязан-ностей.

Так, судом апелляционной инстанции Смоленского областного суда 11 апреля 2019 г. вынесено апелляционное постановление об от-мене постановления Десногорского городского суда Смоленской области от 9 января 2019 г. о наложении на свидетеля В.В. денежного взыска-ния. В судебном заседании судом установлено, что виновность свидетеля В.В. в ненадлежащем исполнении процессуальных обязанностей отсут-ствует (свидетель не явился для допроса) ввиду ненадлежащего его уведомления о необходимо-сти явиться [1].

Н.Н. Гаас Барнаульский юридический институт МВД России

ДЕНЕЖНОЕ ВЗЫСКАНИЕ: ПРОБЛЕМЫ ПРАВОПРИМЕНЕНИЯ В СТАДИИ ПРЕДВАРИТЕЛЬНОГО РАССЛЕДОВАНИЯ

86


В дальнейшем следователь (дознаватель) в целях соблюдения порядка наложения денежного взыскания, установленного ст. 118 УПК РФ, со-ставляет протокол о нарушении, который направ-ляет в районный суд. Суд рассматривает протокол в течение пяти суток с момента его поступления и выносит одно из следующих решений – о на-ложении денежного взыскания либо об отказе в его наложении. Отсутствие при этом лица, в от-ношении которого составлен протокол, и лица, его составившего, не является препятствием для рассмотрения протокола по существу.

Как видим, фактически применение меры принуждения в виде денежного взыскания имеет процедуру, схожую с получением судебного ре-шения на производство следственного действия либо избрания меры пресечения, например в виде заключения под стражу.

Указанный механизм требует значимых затрат, как временных, так и материальных. Очевидно, что в условиях и без того высокой загруженности расследованием уголовных дел следователь (до-знаватель) предпочтёт альтернативу денежному взысканию любую другую меру принуждения, например привод.

Необходимо подчеркнуть, что эффективность денежного взыскания в целях обеспечения над-лежащего поведения участников уголовного су-допроизводства не вызывает сомнения. Само по себе оно имеет право на существование и актив-ное применение в т.ч. на досудебной стадии.

Обобщая сказанное, приходим к выводу, что применение иной меры процессуального при-нуждения – денежного взыскания, несмотря на очевидное преимущество перед другими мерами в части эффективности, затрудняется рядом об-стоятельств.

Во-первых, применение данной меры воз-можно лишь по судебному решению, в то вре-мя как для осуществления привода применения обязательства о явке не требуется. Очевидно, что следователю (дознавателю) гораздо легче соста-вить один документ, нежели готовить ряд процес-суальных документов для обращения в суд.

Во-вторых, возникает сложность доказывания вины в нарушении процессуальных обязанно-стей. То есть по факту следователь (дознаватель), помимо установления обстоятельств, подлежа-щих доказыванию по уголовному делу, вынужден будет устанавливать и доказывать ряд обстоя-тельств нарушения процессуальных обязанно-стей иных участников1.

1 Обратим внимание, что подозреваемый и обвиняемый не являются субъектами нарушения процессуальных обязанно-стей.

В-третьих, значительная протяженность во времени применения денежного взыскания, что невыгодно следователю (дознавателю), у кото-рого каждые сутки на счету. В частности, привод возможно осуществить в считаные часы, на при-менение же денежного взыскания потребуется не менее суток. Но ведь целью меры принуждения является обеспечение надлежащего поведения и участия лица в том или ином следственном или процессуальном действии в кратчайшие сроки. Следовательно, на оперативный результат от при-менения денежного взыскания рассчитывать не следует.

В-четвертых, применение денежного взы-скания не является гарантом незамедлительного его исполнения лицом, в отношении которого эта мера принуждения применена. Денежное взыска-ние выполняет больше превентивную роль, ре-зультаты которого направлены в будущее.

В довершение отметим, что законодатель не определяет временной промежуток, в течение ко-торого в отношении лица, нарушившего свои про-цессуальные обязанности, может быть составлен протокол о нарушении. Также не определен срок, в течение которого лицо обязано исполнить де-нежное обязательство, наложенное на него судом. Отсутствие временных рамок неприемлемо для лица, осуществляющего расследование, т.к. оно строго ограничено сроками расследования.

Таким образом, приходим к выводу, что де-нежное взыскание как мера процессуального при-нуждения на досудебной стадии не оправдывает надежды следователя (дознавателя) из-за сложно-го механизма применения, в связи с чем крайне редко применяется практическими работниками.

В то же время эффективность этой меры при-нуждения не вызывает сомнения, и применение её на досудебной стадии производства по уго-ловному делу способствовало бы качественному решению многих проблем, возникающих при не-соблюдении своих процессуальных обязанностей участниками, и, как следствие, сокращению сро-ков расследования.

Ясно, что практика нуждается в существен-ных законодательных корректировках положений ст. 118 УПК РФ.

Берём смелость утверждать, что предостав-ление самостоятельности в этом вопросе следо-вателю (дознавателю) могло бы изменить сло-жившуюся ситуацию в лучшую сторону и дать вторую жизнь денежному взысканию на досу-дебной стадии. А именно законодателю следова-ло бы наделить следователя с согласия руково-дителя и дознавателя с согласия прокурора пра-вом применения денежного взыскания. А лиц,

87


подвергнутых этой мере принуждения, – правом обжалования данного постановления в суд. В ином случае эта норма в части её применения в

ходе предварительного расследования так и бу-дет «пылиться на полках» норм уголовного про-цесса.

Литература1. Апелляционное постановление Смоленского областного суда от 11 апреля 2019 г. по уголов-

ному делу № 22-517/2019 // Судебные и нормативные акты РФ. URL: http://sudact.ru/regular/doc/SBBwh57ir0YB/ (дата обращения: 26.11.2019).

2. Булатов Б.Б., Николюк В.В. Меры процессуального принуждения. М., 2003. 3. О направлении методических рекомендаций «Основания и порядок применения временного от-

странения от должности, наложения ареста на имущество и ценные бумаги, денежного взыскания» [Электронный ресурс]: письмо Генеральной прокуратуры Российской Федерации от 30 марта 2004 г. № 36-12-04. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

4. Россинский С.Б. Денежное взыскание в уголовном судопроизводстве: теоретико-правовые проблемы и возможные пути их разрешения // Актуальные проблемы уголовного судопроизводства: вопросы теории, законодательства, практики применения (к 5-летию УПК РФ): мат-лы междунар. научно-практ. конф-ции. М., 2007.

5. Седельников П.В., Чемерилова Е.Н., Уварова М.Н. Соотношение предмета правового регулиро-вания статей 117 УПК РФ и 17.7 КоАП РФ // Законодательство и практика. 2019. № 1. С. 13-19.

Н.С. Диденко, канд. юрид. наукРостовский юридический институт МВД России;А.А. ТоровковБарнаульский юридический институт МВД России

О НЕКОТОРЫХ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНЫХ АСПЕКТАХ ПОДАЧИ ЗАЯВЛЕНИЯ О ПРЕСТУПЛЕНИИ В ЭЛЕКТРОННОЙ ФОРМЕ

В соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации (далее – УПК РФ) заявление о преступлении может быть сде-лано в устном или письменном виде. В статье 141 УПК РФ ничего не говорится о возможности подачи заявления о преступлении в электрон-ной форме. Между тем в приказе МВД России от 29 августа 2014 г. № 736 «Об утверждении Инструкции о порядке приема, регистрации и разрешения в территориальных органах МВД РФ заявлений и сообщений о преступлениях, об ад-министративных правонарушениях, о происше-ствиях» (далее – Инструкция) в п. 10 указано, что заявления о преступлениях в электронной форме направляются посредством официальных сайтов [1]. При этом применяется программное обеспе-чение, предусматривающее обязательное запол-нение заявителем реквизитов, необходимых для работы с заявлениями о преступлениях. Однако сама Инструкция не раскрывает содержания элек-

тронного заявления о преступлении, не сказано в ней и об обязательных для заполнения реквизи-тах.

В соответствии с п. 11 Инструкции электрон-ные заявления распечатываются на бумажном но-сителе, и дальнейшая работа ведётся с ними как с письменными заявлениями о преступлениях. Таким образом, Инструкция приравнивает пись-менные заявления о преступлении и заявления, сделанные в электронной форме. УПК РФ пред-усматривает определённые требования к заяв-лению. Так, в ч. 2 ст. 141 УПК РФ указано, что письменное заявление о преступлении должно быть подписано заявителем.

На официальном сайте ГУ МВД России по Алтайскому краю указано, что обращение в форме электронного документа будет рассмотрено в соот-ветствии с Федеральным законом от 2 мая 2006 г. № 59-ФЗ «О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации» и приказом МВД

https://static.mvd.ru/upload/site1/59FZnew.pdf



88


России от 12 сентября 2013 г. № 707 «Об утверж-дении Инструкции об организации рассмотрения обращений граждан в системе Министерства вну-тренних дел Российской Федерации». Таким обра-зом, ссылки на то, что заявление о преступлении, поданное в электронной форме, будет рассмотре-но в соответствии с УПК РФ, а также ссылка на Инструкцию, отсутствуют [2].

Реквизиты, которые подлежат обязательному заполнению при подаче заявления о преступле-нии в электронной форме, приведены на сайте ГУ МВД России по Алтайскому краю: 1) куда адре-совано заявление; 2) данные о заявителе; 3) адрес для ответа; 4) адрес электронной почты (почто-вый адрес); 5) текст обращения; 6) сведения о том, если заявитель уже обращался по данному вопросу [2].

Таким образом, подача электронного заявле-ния о преступлении (на примере официального сайта ГУ МВД России по Алтайскому краю) не предусматривает такого реквизита, как подпись заявителя. По нашему мнению, это обязательный реквизит, и без него письменное заявление, по-даваемое в электронной форме, не соответствует требованиям, предъявляемым к таким докумен-там уголовно-процессуальным законодатель-ством. В связи с тем, что уголовно-процессуаль-ное законодательство должно быть системным и трактоваться единообразно, можно привести ана-логию использования электронных документов в уголовном судопроизводстве, которая в насто-ящее время закреплена в УПК РФ. Так, ст. 474.1 УПК РФ указывает на то, что заявление может быть подано в суд в форме электронного доку-мента, подписанного лицом, направившим такой документ, электронной подписью в соответствии с законодательством Российской Федерации. Материалы, приложенные к такому заявлению, также подаются в форме электронных докумен-тов. Таким образом, УПК РФ при подаче заявле-ния в суд в электронной форме предусматривает в обязательном порядке подписание такого заявле-ния электронной подписью. По нашему мнению, такое же требование должно содержаться и для подачи электронного заявления о преступлении в правоохранительные органы посредством его направления на официальные сайты. Считаем, что подписание заявления электронной подписью не будет ограничивать право граждан на доступ к правосудию, несмотря на то, что большинство граждан Российской Федерации не обладают

электронной подписью, и для них данное ново-введение будет недоступно или затруднительно [3, с. 95].

Среди государств постсоветского простран-ства большего прогресса в использовании цифро-вых технологий достигла Республика Казахстан. О возможности использования современных цифровых технологий при принятии для рассмо-трения сообщений о преступлении, например, говорится в ст. 181 УПК Республики Казахстан. Там указано, что заявление физического лица о преступлении может быть подано в устной, пись-менной форме либо в форме электронного до-кумента. Почему бы и нашему законодателю не использовать передовой опыт зарубежных стран?

В связи с чем предлагаем внести в ч. 1 ст. 141 УПК РФ следующее положение: «Заявление о преступлении может быть сделано в устном, письменном виде или в форме электронного до-кумента». Часть 2 ст. 141 УПК РФ дополнить сле-дующим содержанием: «Письменное заявление о преступлении должно быть подписано заяви-телем, заявление о преступлении в форме элек-тронного документа должно быть подписано ли-цом, направившим такой документ, электронной подписью в соответствии с законодательством Российской Федерации».

Кроме того, стоит обратить внимание на тот факт, что ч. 6 ст. 141 УПК РФ предусматрива-ет предупреждение заявителя об уголовной от-ветственности по ст. 306 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее – УК РФ) за заве-домо ложный донос о преступлении. Несмотря на то, что в соответствии с УПК РФ отметка о пред-упреждении по ст. 306 УК РФ делается в протоко-ле, а следовательно, при принятии устного заяв-ления о преступлении, и прямо не предусмотрено при направлении письменного заявления о пре-ступлении, считаем, что данное правило можно распространить и на электронную форму заявле-ний о преступлениях. Это должно предотвратить написание заявлений в форме электронного до-кумента недобросовестными гражданами, и даст возможность органам внутренних дел реагиро-вать на такие заявления, в связи с чем предлагаем ввести обязательный реквизит при направлении заявления о преступлении посредством элек-тронной формы, где бы гражданам разъяснялась ст. 306 УК РФ (т.е. был приведен текст статьи), о чем гражданин ставил бы отметку в виде элек-тронной подписи.

Литература1. Об утверждении инструкции о порядке приема, регистрации и разрешения в территориальных

органах Министерства внутренних дел Российской Федерации заявлений и сообщений о престу-

89


плениях, об административных правонарушениях, о происшествиях [Электронный ресурс]: приказ МВД России № 736 от 29 августа 2014 г. (в ред. от 07.11.2018). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

2. Официальный сайт ГУ МВД России по Алтайскому краю. URL: https://22.мвд.рф/request_main (дата обращения: 24.10.2019).

3. Торовков А.А., Медведева В.В. Использование в уголовном процессе электронных документов как тенденция развития современной модели судопроизводства // Вестник Барнаульского юридическо-го института МВД России. 2018. № 2 (35). С. 94-96.

Н.М. ЖуравлеваУральский юридический институт МВД России

ДОЗНАНИЕ В СОКРАЩЕННОЙ ФОРМЕ: НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ ЗАКОНОДАТЕЛЬНОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ И ВОЗМОЖНЫЕ ПУТИ

ИХ РЕШЕНИЯ

С момента появления в отечественном уго-ловном судопроизводстве упрощённого порядка дознания, предусмотренного гл. 32.1 УПК РФ, прошло около шести лет [1]. Полагаем, что обо-значенного времени более чем достаточно для определения основных проблем производства до-знания в сокращённой форме, связанных с зако-нодательным регулированием указанного право-вого института.

Представляется, что современный правопри-менитель нуждается в наличии упрощённых по-рядков производства по уголовным делам об оче-видных преступлениях, расследование которых не представляет особой сложности. К данному выводу позволяет прийти анализ нагрузки по де-лам, находящимся в производстве у дознавателей. Так, например, за 2018 г. она составила 1 150 373 уголовных дела. При этом заслуживает отдель-ного внимания тот факт, что количество дел, по которым применялась сокращённая форма до-знания, не превышает 10% от указанного числа и составляет 106 957 уголовных дел [2]. Полагаем, что основными причинами представленного со-отношения в т.ч. являются и проблемы законода-тельного регулирования производства дознания в указанной форме.

Обратимся к действующим положениям гл. 32.1 УПК РФ.

Во-первых, одной из причин нечастого при-менения по уголовным делам дознания в сокра-щённой форме являются условия, предусмотрен-ные в п. 1 и 2 ч. 2 ст. 226.1 УПК РФ. Полагаем, что

возбуждение уголовного дела в отношении кон-кретного лица, а также неизменность правовой оценки деяния, содержащейся в постановлении о возбуждении уголовного дела, есть не что иное, как законодательно закреплённые препятствия для производства дознания в упрощённом поряд-ке. В свою очередь, правоприменитель при рас-следовании уголовных дел нередко сталкивается с ситуациями, когда лицо, причастное к совер-шению преступления, устанавливается в первые несколько суток после принятия соответствую-щего решения, являющегося началом предвари-тельного расследования. Однако подозреваемый, согласно действующему уголовно-процессуаль-ному закону, лишается права заявить ходатайство о производстве дознания в сокращённой форме, несмотря на то, что иные условия применения последнего имеются. Считаем, что возбуждение уголовного дела по факту совершения преступле-ния не должно быть препятствием для примене-ния дознания в упрощённом порядке, если лицо, причастное к совершению преступного деяния, было установлено в течение трех суток с момен-та возбуждения уголовного дела. Кроме того, полагаем, что изменение юридической оценки деяния по окончании дознания в сокращенной форме не должно влечь за собой его прекраще-ние, если переквалификация не выходит на рамки подследственности органов дознания. Решением обозначенной проблемы является внесение из-менений и дополнений соответствующих поло-жений гл. 32.1 УПК РФ. Речь идёт о закреплении

90


в уголовно-процессуальном законе возможности переквалификации деяния с учётом установлен-ных обстоятельств дела, права подозреваемого знать об этом, а также права обжалования новой правовой оценки деяния.

Во-вторых, по нашему мнению, проблемой эффективного применения дознания в сокращён-ной форме является предусмотренная ч. 3 ст. 226.3 УПК РФ возможность основных участников уго-ловного дела (потерпевшего и (или) его предста-вителя, подозреваемого, обвиняемого) отказаться от производства дознания в сокращённой форме как в ходе предварительного расследования, так и в ходе судебного производства. В связи с этим правоприменитель, опасаясь не только прекраще-ния дознания в указанной форме и продолжения расследования с применением дознания в общем порядке, но и возвращения уголовного дела на до-полнительное расследование, что влечёт негатив-ные последствия, в определённой мере старается избегать производства дознания в сокращённой форме. Нам же представляется, что прекратить последнее в ходе судебного производства невоз-можно, потому как дознание, предусмотренное положениями гл. 32.1 УПК РФ, является формой предварительного расследования, которая завер-шается направлением уголовного дела прокурору с обвинительным постановлением. В связи с чем, ходатайствовать о прекращении дознания в со-кращённой форме в ходе рассмотрения уголовно-го дела судом по существу фактически невозмож-но. Указанные обстоятельства свидетельствуют о необходимости внесения в действующий уголов-но-процессуальной закон изменений, касающих-ся установления временного предела возможно-сти возражения против производства дознания в указанной форме. Кроме того, полагаем, что в

УПК РФ следует предусмотреть конкретные си-туации, наступление которых дает право вышепе-речисленным участникам уголовного судопроиз-водства ходатайствовать о прекращении примене-ния по делу дознания в упрощённом порядке. По нашему мнению, это будет способствовать более эффективному применению положений гл. 32.1 УПК РФ.

В-третьих, отсутствие законодательно закре-плённой возможности в случае необходимости перейти в ходе судебного производства с рассмо-трения уголовного дела, по существу особого, на общий порядок, влечёт возвращение уголовного дела на дополнительное расследование – дозна-ние в общем порядке. Данные обстоятельства являются не только одной из причин нежелания правоприменителя производить дознание в со-кращённой форме, но и негласного указания ра-ботников прокуратуры отказаться от применения указанной формы предварительного расследова-ния. Полагаем, что решением указанной пробле-мы может явиться рассмотрение уголовных дел, оконченных производством дознания в сокра-щённой форме, судом по существу в общем по-рядке. Это указывает на необходимость внесения соответствующих изменений в действующий уго-ловно-процессуальный закон.

Подводя итог изложенному, следует отметить, что нами обозначены не все проблемы законода-тельного регулирования дознания в сокращённой форме, а предложенные пути их решения являют-ся возможными. Наличие дознания в упрощён-ном порядке в отечественном уголовном судо-производстве необходимо, однако существующая модель указанного правового института требует доработки и внесения изменений в действующее уголовно-процессуальное законодательство.

Литература1. О внесении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-

процессуальный кодекс Российской Федерации [Электронный ресурс]: федеральный закон от 04.03.2013 № 23-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

2. Сведения о следственной работе и дознании органов внутренних дел сводный отчет по России (с КФО) за январь-декабрь 2018 г. URL: http://10.5.0.16/csi/files/content/stat/books/text/txt120_201812.001.txt (дата обращения: 01.12.2019).

91


Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в ч. 1 ст. 144 предусматривает право следователя, дознавателя, должностного лица ор-гана дознания требовать производства ревизий и документальных проверок при проверке сообще-ния о преступлении.

Законодатель допустил возможность про-изводства ревизий и документальных проверок с привлечением к их участию специалистов в 2003 г. [5], т.е. более пятнадцати лет назад. До это-го времени УПК РФ производство таких средств проверки сообщения о преступлении не предус-матривал. Однако проблемные вопросы, связан-ные с проведением вышеуказанных проверочных действий, имеют актуальность до настоящего времени.

Данные вопросы в первую очередь касаются того, что в уголовно-процессуальном законода-тельстве нет определения самим понятиям реви-зии и документальной проверки, не регламенти-рованы порядок назначения и проведения данных проверочных действий, а также оформление их результатов, отсутствует нормативное регулиро-вание порядка привлечения для указанных целей специалистов, не определены их полномочия.

Вместе с тем имеется необходимость исполь-зования рассматриваемых средств, которая, как правило, возникает при проверке сообщений о преступлениях в сфере экономики, когда полу-чить имеющую значение информацию невоз-можно без изучения и анализа производственной и финансово-хозяйственной деятельности пред-приятий, учреждений, организаций, с использова-нием специальных познаний в этой области. При этом эффективность выявления, расследования и предупреждения преступлений может быть обе-спечена только совместными усилиями сотрудни-ков правоохранительных органов и специалиста-ми в различных областях знания [3, с. 166-117].

В ряде случаев для установления размера ущерба производство ревизий и документаль-ных проверок является обязательным условием, позволяющим сделать вывод о наличии в дей-ствиях (бездействии) лица формальных призна-ков преступления, что требуется на стадии ре-

шения вопроса о возбуждении уголовного дела [4, с. 7-11].

Рассмотрим понятие ревизии и её отличие от документальной проверки. В научной литературе ревизию определяют как всестороннюю и глубо-кую документальную и фактическую проверку производственно-финансовой и коммерческой деятельности субъекта хозяйствования за опреде-лённый период [15, с. 61].

Суть ревизии состоит в проверке всех опе-раций экономического субъекта с использовани-ем необходимых для этого способов и приёмов, включающих проведение встречных проверок с контрагентами, сверку имеющихся на ревизуе-мом объекте документов, в результате чего появ-ляется техническая и практическая возможность детального изучения, позволяющая выявить даже незначительные нарушения [2].

В сравнении с иными формами финансового контроля специфика ревизии заключается в со-держании, порядке её назначения уполномочен-ными государственными органами. Производство ревизии могут проводить только специально уполномоченные органы и субъекты. Ревизия проводится комиссионно, по её окончании со-ставляется акт, имеющий юридическое значение [14, с. 54].

Проверка представляет собой единичное кон-трольное действие или исследование конкретного вопроса на одном или нескольких участках фи-нансово-хозяйственной деятельности, т.е. имеет выборочный характер [2].

Отличительной чертой ревизии от докумен-тальной проверки является то, что при производ-стве первой могут применяться методы докумен-тального и фактического контроля, в то время как документальная проверка основывается на иссле-довании документов [1, с. 9].

Право проведения ревизий и проверок финан-совой деятельности организаций, в т.ч. по тре-бованию правоохранительных органов, предо-ставлялось Министерству финансов Российской Федерации, его территориальным контроль-но-ревизионным органам. В этих целях Указом Президента РФ от 9 марта 2004 г. № 314 была ор-

В.В. КозловБарнаульский юридический институт МВД России

К ВОПРОСУ О ПРОИЗВОДСТВЕ РЕВИЗИЙ И ДОКУМЕНТАЛЬНЫХ ПРОВЕРОК ПРИ РАССМОТРЕНИИ СООБЩЕНИЙ О ПРЕСТУПЛЕНИЯХ

92


ганизована Федеральная служба финансово-бюд-жетного надзора (Росфиннадзор) [9].

Взаимодействие контрольно-ревизионных органов Минфина РФ с правоохранительными органами осуществлялось в соответствии с прак-тически единственным подзаконным актом в рас-сматриваемой области нормативно-правового ре-гулирования – совместным межведомственным приказом от 7 декабря 1999 г. № 89н/1033/717 [11]. Вышеуказанный приказ имел цель регламен-тировать порядок взаимодействия по организа-ции предварительного изучения документов, под-готовки к проведению ревизий и проверок, непо-средственно их проведение, составление акта и оформление результатов ревизии (проверки).

Несмотря на то, что действие приказа не от-менено, в настоящее время он фактически утратил силу в связи с перераспределением полномочий. Указом Президента России от 02.02.2016 № 41 Федеральная служба финансово-бюджетного над-зора упразднена, а функции по контролю и над-зору в финансово-бюджетной сфере, по внешнему контролю качества работы аудиторских организа-ций переданы Федеральному казначейству [6].

Согласно разъяснениям Министерства фи-нансов Российской Федерации [8], положениям нормативных правовых актов, определяющих полномочия Федерального казначейства по кон-тролю и надзору в финансово-бюджетной сфе-ре, к которым в т.ч. относятся Бюджетный ко-декс Российской Федерации, Постановление Правительства Российской Федерации от 28 но-ября 2013 г. № 1092 «О порядке осуществле-ния Федеральным казначейством полномочий по контролю в финансово-бюджетной сфере» [7] и Постановление «О Федеральном казначей-стве» [10], не предусматривают осуществление Федеральным казначейством полномочий по про-ведению контрольно-ревизионной работы в том смысле, в котором это предусмотрено вышеука-занным приказом «Об утверждении Положения о порядке взаимодействия контрольно-ревизион-ных органов Министерства финансов Российской Федерации с Генеральной прокуратурой Российской Федерации, Министерством внутрен-них дел Российской Федерации, Федеральной службой безопасности Российской Федерации при назначении и проведении ревизий (прове-рок)» [11].

Учитывая сказанное, фактическое примене-ние положений действующего в настоящее время приказа не представляется возможным [8].

Помимо Федерального казначейства, в рам-ках своего ведения ревизии могут проводить кон-трольно-финансовые подразделения федераль-

ных органов исполнительной власти, органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации, местного самоуправления. При этом ввиду отсутствия единого нормативного акта в каждом таком органе правила назначения, поряд-ка проведения ревизий и документальных про-верок, оформления их результатов могут иметь определённые отличия. Кроме того, ревизия мо-жет производиться собственником организации, учреждения или предприятия в рамках админи-стративной деятельности.

В связи с этим возникает вопрос: могут ли правоохранительные органы обязать данные контрольно-финансовые подразделения либо собственника объекта финансово-хозяйственной деятельности выполнить требование о произ-водстве ревизии или документальной проверки в рамках проверки сообщения о преступлении в случае, если их внутренняя регламентация такого не предусматривает? Ответ на этот вопрос пред-ставляется возможным найти в положениях ч. 4 ст. 21 УПК РФ о том, что требования, поручения и запросы уполномоченного представителя след-ственного органа обязательны для исполнения всеми учреждениями, предприятиями, органи-зациями, должностными лицами и гражданами. Однако, предоставляя сотруднику правоохрани-тельного органа на этой стадии подобные полно-мочия, закон не предусмотрел обеспечения воз-можности их принудительного исполнения. Это связано с тем, что применение мер процессуаль-ного принуждения возможно только к участникам уголовного процесса, которые не определены до возбуждения дела [4, c. 7-11].

Всё это усугубляется тем, что уголовно-про-цессуальный закон также не содержит указаний на порядок направления требования производства ревизии, документальной проверки и оформле-ния такого требования. В связи с этим, по мнению различных процессуалистов, требования о произ-водстве ревизий и документальных проверок сто-ит оформлять актом [16, с. 93], либо письмом [13, с. 18-20], либо составлением соответствующего постановления [13, с. 58-64]. Данные обстоятель-ства, в сочетании с отсутствием процессуальной регламентации прав и обязанностей ревизоров и ревизуемых лиц по поступившему требованию, делают производство такого проверочного дей-ствия, как ревизия, в большинстве случаев прак-тически не осуществимым.

Немного иначе дело обстоит с проведением документальных проверок. Так, в системе орга-нов внутренних дел их производство можно по-ручить подразделениям документальных иссле-дований, входящих в состав подразделений по

93


экономической безопасности и противодействия коррупции. Однако по своей правовой природе такие проверки не в полной мере соответствуют своему истинному понятию, в первую очередь в связи с тем, что при производстве таких прове-рок специалист-ревизор исследует только те до-кументы, которые ему представлены должност-ным лицом, осуществляющим проверку сообще-ния о преступлении, а следовательно, только те, которые возможно было ранее истребовать или изъять. Отсутствие у специалиста-ревизора не-посредственной возможности исследовать опре-делённый участок финансово-хозяйственной деятельности объекта, несомненно, отражается на качестве производства данного проверочного действия и получении объективного результата.

К примеру, при проверке сообщений о пре-ступлениях экономической направленности, про-изводимых сотрудниками ГУ МВД России по Алтайскому краю, существует практика произ-водства документальных проверок в отношении юридических лиц, осуществляющих коммерче-скую деятельность, специалистами-ревизорами ОДИ Управления ЭБиПК ГУ МВД России по Алтайскому краю. Основанием таких проверок служит мотивированный рапорт следователя, до-знавателя, сотрудника органа дознания. В рапор-те указываются подразделение, в котором провер-ка проводится, на основании какого сообщения она производится, номер и дата его регистрации в КУСП, обстоятельства, установленные в ходе рассмотрения сообщения о преступлении, мо-тивируется необходимость производства доку-ментальной проверки в отношении конкретного юридического лица, указываются его реквизиты,

определяется область финансовой деятельности, подлежащей проверке, ставятся конкретные во-просы. Рапорт согласуется с непосредственным начальником, начальником ОДИ управления ЭБиПК и утверждается начальником управления ЭБиПК. Результаты такой документальной про-верки оформляются актом (справкой) докумен-тальной проверки, проведенной на основании ст. 144 УПК РФ, и предоставляются её инициа-тору.

Представляется, что в подобных ситуациях к более успешным результатам привело бы назна-чение бухгалтерской экспертизы с постановкой тех же самых вопросов, и лишь более короткие сроки исполнения свидетельствуют о пользе по-ведения документальных проверок подобным об-разом.

Исходя из изложенного, следует, что уголов-но-процессуальное законодательство, предоста-вив должностному лицу правоохранительного органа право требовать производство ревизий и документальных проверок в ходе проверки со-общения о преступлении, не определяет ни поря-док их производства, ни компетентный государ-ственный орган, ответственный за их проведение. Настоящее положение дел осложняется тем, что рассматриваемая сфера правоотношений долж-ным образом не урегулирована и иными законами и подзаконными актами. В результате это приво-дит к тому, что наличие таких средств проверки сообщения о преступлении, как ревизия и до-кументальная проверка, имеет в некотором роде декларативный характер. Очевидно, что данная ситуация настоятельно требует дополнительного законодательного регулирования.

Литература1. Галушкин В.И. Правовые и криминалистические аспекты использования ревизий и иных про-

верок при выявлении и расследовании преступлений в сфере экономической деятельности: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Саратов, 2009.

2. Данилевский Ю.А., Овсянников Л.Н. Ревизия в государственном финансовом контроле // Бухгалтерский учет. 2001. № 16.

3. Зиновкина И.Н. Проверка заявлений и сообщений о преступлениях: проблемы правового регу-лирования: дис. … канд. юрид. наук. М., 2015.

4. Кудрявцев П.А. Ревизия на стадии возбуждения уголовного дела о преступлениях, связанных с наступлением вредных последствий: криминалистический и процессуальный аспекты // Российский следователь. 2016. № 4.

5. О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: федераль-ный закон от 04.07.2003 № 92-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 2003. № 27 (ч. 1). Ст. 2706.

6. О некоторых вопросах государственного контроля и надзора в финансово-бюджетной сфере [Электронный ресурс]: Указ Президента РФ от 02.02.2016 № 41 (ред. от 15.05.2018). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

7. О порядке осуществления Федеральным казначейством полномочий по контролю в финансово-бюджетной сфере (вместе с «Правилами осуществления Федеральным казначейством полномочий по

94


контролю в финансово-бюджетной сфере») [Электронный ресурс]: постановление Правительства РФ от 28.11.2013 № 1092. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

8. О приказе Минфина России, МВД России, ФСБ России от 07.12.1999 № 9н/1033/717 [Электронный ресурс]: письмо Минфина России от 21.11.2018 № 02-09-09/84080. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

9. О системе и структуре федеральных органов исполнительной власти [Электронный ресурс]: Указ Президента РФ от 09.03.2004 № 314 (ред. от 12.04.2019). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

10. О Федеральном казначействе [Электронный ресурс]: постановление Правительства РФ от 01.12.2004 № 703. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

11. Об утверждении Положения о порядке взаимодействия контрольно-ревизионных органов Министерства финансов Российской Федерации с Генеральной прокуратурой Российской Федерации, Министерством внутренних дел Российской Федерации, Федеральной службой безопасности Российской Федерации при назначении и проведении ревизий (проверок) [Электронный ресурс]: при-каз Минфина России, МВД России, ФСБ России от 07.12.1999 № 89н/1033/717. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

12. Овсянников И.В. Рассмотрение сообщений о преступлениях. Процессуальные и криминалисти-ческие проблемы. М., 2010.

13. Победкин А.В. Некоторые вопросы собирания доказательств по новому уголовно-процессуаль-ному законодательству России // Государство и право. 2003. № 1.

14. Финансовое право: учебник / под ред. Е.Ю. Грачевой. М.: Проспект, 2012. 15. Шадрин В.В. Использование бухгалтерских документов и дополнительных средств дознания

при расследовании экономических преступлений // Закон и право. 2002. № 11. 16. Яшин В.Н., Победкин А.В. Возбуждение уголовного дела: теория, практика, перспективы. М.,

2002.

И.В. Кутазова, канд. юрид. наукАлтайский филиал РАНХиГС

НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ ФОРМИРОВАНИЯ КОЛЛЕГИИ ПРИСЯЖНЫХ ЗАСЕДАТЕЛЕЙ

Вопрос об осуществлении правосудия с участием присяжных заседателей является од-ним из наиболее обсуждаемых после принятия Федерального закона от 23.06.2016 № 190-ФЗ «О внесении изменений в УПК РФ в связи с расши-рением применения института присяжных засе-дателей», согласно которому суд присяжных был введён в районных (городских) и гарнизонных военных судах, а также увеличилась подсудность дел, рассматриваемых судом присяжных.

Несомненно, есть положительные моменты нововведений, о чём отмечают ряд исследовате-лей: это и расширение демократических начал при рассмотрении судом уголовных дел, установление общественного контроля за предварительным рас-следованием и т.д. [2, с. 55]. Бессмысленно оспа-

ривать данные аргументы в защиту существова-ния суда присяжных, однако проблемы, связанные с формированием коллегии суда присяжных, в не-которых регионах будут носить сложный, а иногда и неразрешимый характер.

Статистические данные о состоянии преступ-ности на территории Алтайского края говорят о том, что количество ходатайств обвиняемых о рассмотрении уголовного дела судом присяжных увеличится. Так, в январе-июне текущего года зарегистрировано 95 убийств (заметим, подсуд-ность районного суда), при том, что за тот же пе-риод 2018 г. их было 79. Таким образом, рост со-ставил около 20% [5].

Как известно, требования, предъявляемые к кандидатам в присяжные заседатели, установле-

95


ны в ст. 326 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее – УПК РФ), в ст. 3 Федерального закона от 20.08.2004 № 113-ФЗ «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации» (далее – Закон № 113-ФЗ). Помимо этого, в ст. 7 Закона № 113-ФЗ при решении вопроса о фор-мировании коллегии присяжных заседателей для рассмотрения уголовного дела указаны допол-нительные основания исключения кандидатов в присяжные заседатели из основного и дополни-тельного списка. В совокупности таких ограни-чений достаточно много, ряд из которых должен устанавливать и исключать граждан, не соответ-ствующих указанным требованиям, исполнитель-но-распорядительный орган муниципального об-разования [4].

Согласно статье 4 Закона № 113-ФЗ высший исполнительный орган государственной власти субъекта Российской Федерации на основании списков и запасных списков кандидатов в при-сяжные заседатели муниципальных образований, представляемых главами муниципальных образо-ваний, каждые четыре года составляет общий и запасной списки кандидатов в присяжные заседа-тели субъекта Российской Федерации, включая в них необходимое для работы соответствующего суда число граждан, постоянно проживающих на территории субъекта Российской Федерации, а также списки и запасные списки кандидатов в присяжные заседатели округов, включая в них необходимое для работы соответствующих судов число граждан, постоянно проживающих на тер-риториях муниципальных образований, входя-щих в округа.

Таким образом, муниципальное образова-ние в настоящее время, в связи с созданием суда присяжных и в районных судах, должно предо-ставить необходимое количество кандидатов для осуществления правосудия в свой районный (городской) суд, а также в военный гарнизон-ный суд и суд субъекта Российской Федерации. Ещё одной из проблем, встречающихся при формировании указанного списка, является то, что граждане Российской Федерации пропи-саны в одном муниципальном образовании, а фактически проживают в другом и на установ-ление их местонахождения затрачивается много времени, или это вообще не представляется воз-можным.

Проведённый нами опрос глав муниципаль-ных образований показал, что составить списки

граждан, которые соответствуют требованиям, предъявляемым к присяжным заседателям, край-не сложно, да и те граждане, которые могут уча-ствовать в осуществлении правосудия, всячески стараются этого избежать.

На эту проблему обращали внимание и ряд исследователей. Так, Д.А. Венев указывает на то, что даже в областном суде явка кандидатов в при-сяжные заседатели крайне низкая: 982 человека из 361 523 приглашённых [3, с. 5].

Согласно ч. 3 ст. 4 Закона № 113-ФЗ кандидат в присяжные заседатели должен постоянно про-живать на территории данного муниципального образования, поэтому заимствовать его у «сосе-дей» нельзя. Так, на территории Алтайского края, согласно статистическим данным Судебного де-партамента Алтайского края, находится 70 су-дов основного звена, которые наделены правом осуществлять правосудие с участием присяж-ных заседателей. В число этих судов включе-ны и сельские районные суды, где численность населения небольшая – от 15 до 6000 человек. Сложно представить себе, что в малонаселенных районах при формировании коллегии присяжных заседателей удастся избежать их незаинтересо-ванности. Перечень оснований, по которым лицо может подлежать мотивированному и немотиви-рованному отводу, заявленному сторонами при формировании коллегии присяжных заседателей, значительно шире установленного законом. Так, в апелляционном определении Верховного Суда РФ от 10.09.2015 по делу № 20-АПУ15 указано, что если кандидат в присяжные заседатели про-живает рядом с потерпевшим или подсудимым либо работает или знаком с лицами, знающими их, принимать участие в рассмотрении уголовно-го дела он не может, поскольку это приведёт к не-объективному рассмотрению уголовного дела и необъективным ответам на поставленные вопро-сы [1]. Напрашивается вопрос: если по объектив-ным причинам сформировать коллегию присяж-ных в том или ином районном суде не представ-ляется возможным, то как необходимо разрешить создавшуюся ситуацию?

По нашему мнению, указанные проблемы требуют внимания и могут быть разрешены на законодательном уровне путём внесения измене-ний в ч. 1 ст. 35 УПК РФ, где необходимо в п. «г» предусмотреть возможность изменения террито-риальной подсудности при невозможности сфор-мировать коллегию присяжных заседателей в районном (городском, гарнизонном) суде.

96


Литература1. Апелляционное определение Верховного Суда РФ от 10.09.2015 по делу № 20-АПУ15-20сп

[Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».2. Барыгина А.А. Проблемы формирования коллегии присяжных заседателей в районных судах //

Российская юстиция. 2018. № 2. 3. Венев Д.А. Подсудность суда с участием присяжных заседателей в уголовном процессе России

– вопросы и перспективы // Российская юстиция. 2016. № 10. 4. О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации:

федеральный закон от 20.08.2004 г. № 113-ФЗ (ред. от 01.10.2019) // Официальный интернет-портал правовой информации. URL: http://www.pravo.gov.ru (дата обращения: 04.11.2019).

5. Официальный сайт Следственного управления Следственного комитета по Алтайскому краю. URL: https://altai-krai.sledcom.ru (дата обращения: 04.11.2019).

6. Официальный сайт Управления Судебного департамента в Алтайском крае. URL:http://usd.alt.sudrf.ru/modules.php?name=info_court (дата обращения: 04.11.2019).

К.К. ЛогачевБарнаульский юридический институт МВД России

ОТДЕЛЬНЫЕ ПРОЦЕССУАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ СЛЕДОВАТЕЛЯ И ЭКСПЕРТА ПРИ НАЗНАЧЕНИИ

АВТОТЕХНИЧЕСКИХ ЭКСПЕРТИЗ

Следственные действия фактически являются основой познавательной деятельности следовате-ля. В частности, в форме следственных действий: осмотра, допроса, обыска, назначения эксперти-зы и других – проходит процессуальная деятель-ность следственных органов по собиранию дока-зательств.

При расследовании уголовного дела у право-применителя нередко возникает необходимость в помощи лица, обладающего специальными позна-ниями в той или иной сфере. Назначение судеб-ной экспертизы как раз является одной из форм оказания такой помощи, которая выражается в даче заключения экспертом. Хотя по настоящее время не утихают споры учёных об отношении судебной экспертизы к следственным действиям, но бесспорно одно: использование специальных познаний является одним из инструментов орга-нов, ведущих расследование, для проверки и за-крепления доказательств по делу.

Тесную взаимосвязь следователя с экспертом можно разделить на несколько этапов, на первом из которых «следователь собирает необходимые материалы, а также определяется с экспертным учреждением либо экспертом, которому поручит производство экспертизы. Соответственно, в по-

становлении о назначении судебной экспертизы следователь указывает экспертное учреждение или данные определённого эксперта, которому поручается ее проведение. От проведения пору-ченной экспертизы по общему правилу эксперт не может отказаться. Однако на практике встре-чаются случаи, когда эксперт вынужден отка-заться от порученной ему экспертизы» [3, с. 227]. Отдельные такие случаи прописаны в законе, не-которые выработаны сложившейся судебно-след-ственной практикой.

Проанализировав сложившуюся практику, можно назвать следующие основания:

а) когда объекты, представленные для иссле-дования, непригодны, либо их количество недо-статочно, а в предоставлении дополнительных ма-териалов эксперту отказано [4, ч. 5 ст. 199; 2, абз. 3 ч. 1 ст. 16]. Например, для проведения экспертизы предоставляется разукомплектованное транспорт-ное средство либо отдельные его части. Сюда же можно отнести положение, указанное в п. 24 при-каза МВД России «Вопросы организации произ-водства судебных экспертиз в экспертно-кримина-листических подразделениях органов внутренних дел Российской Федерации», если в назначении о производстве экспертизы нет разрешения на при-

97


менение разрушающих методов исследования об-разцов. В таких случаях производство экспертизы приостанавливается до получения необходимых материалов, либо постановление может быть воз-вращено с указанием причин невозможности про-ведения такой экспертизы;

б) когда применения специальных знаний для ответа на поставленные вопросы не требуется. Например, для ответа на вопрос, какие пункты правил дорожного движения нарушил водитель, управлявший транспортным средством в той или иной ситуации (либо пешеход, переходив-ший проезжую часть в неположенном месте). Подобная постановка вопросов в рамках назначе-ния экспертизы недопустима, т.к. даётся правовая оценка действиям участников дорожного движе-ния в различных ситуациях. Однако сложившаяся практика при расследовании дорожно-транспорт-ных преступлений показывает, что на разрешение эксперта ставится вопрос в такой форме: «Какими пунктами правил дорожного движения должен был руководствоваться водитель транспортного средства в той или иной ситуации?». Отвечая на подобный вопрос, эксперт не даёт правовой оцен-ки, а указывает лишь определённый перечень пунктов правил дорожного движения, которые регламентируют деятельность водителя в задава-емой ситуации;

в) когда отсутствует утверждённая методика проведения экспертного исследования. Об этом говорит абзац 3 ч. 1 ст. 16 Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятель-ности в Российской Федерации»: «современный уровень развития науки не позволяет ответить на поставленные вопросы» [2], к которым, напри-мер, относится вопрос об установлении скорости транспортного средства исходя из имеющихся на нём механических повреждений при назначении автотехнической экспертизы.

О невозможности проведения назначенной экспертизы эксперт должен составить мотиви-рованный отказ в письменном виде, как указа-но в п. 6 ч. 3 ст. 57 УПК РФ, однако форма та-кого отказа действующим законодательством не предусмотрена. Схожее положение содержится в «Инструкции по организации производства судебных экспертиз в экспертно-криминалисти-ческих подразделениях органов внутренних дел Российской Федерации» о том, что руководитель

возвращает материалы экспертизы назначившему ее лицу или органу без исполнения с указанием причин возврата в сопроводительном письме [1].

Право следователя присутствовать при произ-водстве экспертизы является следующим этапом взаимодействия. Согласно ч. 1 ст. 197 УПК РФ возможность присутствовать при проведении экс-пертизы позволяет лицу, ведущему расследова-ние, в случае обнаружения новых обстоятельств незамедлительно отреагировать на них, поста-вив перед экспертом дополнительные вопросы, тем самым не затягивать сроки расследования. К примеру, в Алтайском крае сложилась практи-ка при назначении автотехнических экспертиз о техническом состоянии транспортного средства непосредственное присутствие следователя при исследовании транспортного средства. Так, на-пример, при демонтаже колеса при обследовании работоспособности тормозной системы было об-наружено, что на правой передней оси автомоби-ля разрушен тормозной диск, в связи с чем следо-вателем был поставлен дополнительный вопрос на разрешение эксперта о причине разрушения тормозного диска. Также у следователя могут воз-никать новые версии либо подтверждаться уже имеющиеся.

Также хотелось бы обратить внимание на по-ложение вышеназванного приказа, в котором за-креплено, что «в случае необходимости эксперт имеет право изменить редакцию вопросов, не из-меняя их смысл», и далее «в исследовательской части заключения эксперта отражаются содержа-ние и результаты исследований, в т.ч. п. 7 ч. 31 выявленные экспертом по собственной инициати-ве существенные обстоятельства, по поводу кото-рых ему не были поставлены вопросы. Выводы заключения эксперта должны содержать краткие, чёткие, однозначные ответы на все поставленные перед экспертом вопросы и установленные им в порядке инициативы значимые по делу обстоя-тельства».

На основании изложенного, полагаем, что гл. 27 УПК РФ необходимо восполнить поло-жениями о возможности эксперта отказаться от проведения судебной экспертизы, а также при-вести в соответствие нормы гл. 27 УПК РФ с Федеральным законом «О государственной су-дебно-экспертной деятельности в Российской Федерации».

Литература1. Вопросы организации производства судебных экспертиз в экспертно-криминалистических под-

разделениях органов внутренних дел Российской Федерации [Электронный ресурс]: приказ МВД России от 29.06.2005 № 511 (ред. от 27.06.2019). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

98


2. О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации [Электронный ресурс]: федеральный закон от 31.05.2001 № 73-ФЗ (ред. от 26.07.2019). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

3. Стельмах В.Ю. Некоторые процессуальные аспекты взаимодействия следователя и эксперта при назначении и производстве судебной экспертизы // Вестник Костромского государственного универ-ситета. 2016. № 2.

4. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 04.11.2019) [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

А.А. ЛукьяноваБарнаульский юридический институт МВД России

НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПРОИЗВОДСТВА ПРИНУДИТЕЛЬНОЙ ПСИХИАТРИЧЕСКОЙ СУДЕБНОЙ ЭКСПЕРТИЗЫ

В ОТНОШЕНИИ ПОТЕРПЕВШЕГО

Претерпевая причинённый преступлением вред, отстаивая свои права и законные интересы в рамках уголовного судопроизводства, потерпев-ший вместе с тем играет главную роль и в про-цессе доказывания по уголовному делу. В ходе производства следственных действий с участием потерпевшего процессуальную форму обретают многие источники доказательств, которые долж-ны подлежать анализу и оценке не только на соот-ветствие истинности их содержания и соблюдение процессуальной формы. В необходимых случаях, когда имеются сомнения, проверке следует под-вергать и сам «ресурс» – психофизиологические особенности потерпевшего, его способность пра-вильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, и давать показания.

Единственное доподлинное средство провер-ки видится в использовании специальных позна-ний в области психиатрии, в частности, посред-ством производства психиатрической судебной экспертизы. Неурегулированным до настоящего времени остается порядок производства такого исследования в отсутствие согласия самого ис-пытуемого, что с учётом доказательственного дефицита по уголовному делу может негативным образом отразиться на результате расследова-ния, когда показания потерпевшего подвергают-ся формальной оценке без дополнительного экс-пертного исследования психического состояния лица (при наличии к тому оснований).

Между тем нормы международного права устанавливают чёткие границы в урегулировании

вопроса процедуры психиатрического освиде-тельствования лица. Внутригосударственное за-конодательство должно предусматривать порядок прохождения специального медицинского осмо-тра с целью определения того, страдает ли лицо психическим заболеванием. В противном случае, т.е. если такой порядок соответствующими нор-мами права не регламентирован, никакое лицо не может принуждаться к прохождению подобного рода осмотра [6].

Примечательно, что российский уголовно-процессуальный закон усматривает в качестве основания для обязательного назначения и про-изводства судебной экспертизы необходимость установления психического или физического со-стояния потерпевшего, когда возникает сомнение в его способности правильно воспринимать об-стоятельства, имеющие значение для уголовного дела, и давать показания. Рациональным пред-ставляется вывод о том, что такое императивное требование должно быть подкреплено силой го-сударственного принуждения.

На этот счёт существует достаточно ясная по-зиция Конституционного Суда РФ. Так, при рас-смотрении жалобы гр. Максимовой К.В. КС при-знал, что назначение и принудительное производ-ство судебной экспертизы в отношении потерпев-шего, т.е. без получения его согласия, допускается исключительно в установленных ст. 196 УПК РФ случаях. Такое правовое регулирование, обуслов-ленное тем, что показания потерпевшего исполь-зуются для установления обстоятельств, подле-

99


жащих доказыванию, направлено на достижение конституционно значимых целей и само по себе не может быть расценено в качестве недопусти-мого ограничения прав и свобод, а должностное лицо, назначившее судебную экспертизу, должно обеспечить потерпевшему возможность реализо-вать свои права [3].

Однако психиатрическая судебная экспертиза может производиться как амбулаторно (однократ-ное освидетельствование лица), так и может по-требовать длительного клинического наблюдения и проведения лабораторных исследований в усло-виях стационара. Учитывая, что госпитализация в психиатрический стационар в недобровольном порядке заключается в принудительном пребыва-нии лица в ограниченном пространстве, изолиро-вании от общества и семьи, невозможности вы-полнения своих служебных обязанностей, невоз-можности свободно передвигаться и общаться с неограниченным кругом лиц, такие условия сле-дует относить к сущностным признакам лишения человека физической свободы [5]. Фактически принудительное помещение в медицинское уч-реждение для производства психической судеб-ной экспертизы является ограничением права личности, гарантированного ст. 22 Конституции РФ, и среди прочего должно подлежать судебно-му контролю.

Если процедура помещения подозреваемого (обвиняемого) в медицинскую организацию для производства судебной экспертизы регламентиро-вана ст. 203 УПК РФ, то о порядке проведения ста-ционарной психиатрической экспертизы в отноше-нии потерпевшего в статьях УПК РФ не упомина-ется, несмотря на установленную ст. 196 УПК РФ обязанность по назначению указанного исследова-ния. Также потерпевший остается без внимания и в ст. 29 УПК РФ, предусматривающей компетен-цию суда по принятию решения о помещении лица в стационар для производства психиатрической судебной экспертизы. Налицо несогласованность норм уголовно-процессуального закона, которые ограничивают возможности следователя (дозна-вателя) при оценке соответствующего источника

доказательств. Закрепляя обязанность всесторон-ней, полной и объективной оценки обстоятельства дела, обязательные случаи назначения экспертизы в отношении потерпевшего, законодатель не пред-усмотрел гарантии реализации этих положений в условиях производства исследования в стационаре в отсутствие согласия испытуемого.

Несмотря на то, что действующие норматив-но-правовые акты формально не исключают воз-можности производства психиатрической судеб-ной экспертизы в отношении потерпевшего в ус-ловиях стационара [4], анализ законодательства, регламентирующего государственную судебно-экспертную деятельность в РФ и деятельность по оказанию медицинской и психиатрической помощи, позволяет сделать вывод о том, что в на-стоящее время при принятии решения о помеще-нии потерпевшего в стационар для производства психиатрической судебной экспертизы правопри-менители вынуждены руководствоваться принци-пом добровольности медицинской помощи в РФ [2]. Буквально: если потерпевший не согласен на госпитализацию в медицинскую организацию, государственное судебно-экспертное учреждение не вправе производить судебную экспертизу в от-ношении этого лица в принудительном порядке, т.к. в процессуальном законодательстве РФ не со-держится прямого указания на возможность при-нудительного направления лица на судебную экс-пертизу [1].

Безусловно, выявленные правовые пробелы требуют решения, в частности посредством ре-гламентации в уголовно-процессуальном зако-нодательстве процессуальной формы, и условий, при наличии которых потерпевший может быть помещён в медицинскую организацию для про-изводства психиатрической судебной экспертизы. Подобные идеи могут стать гарантией реализа-ции требований ст. 88, 196 УПК РФ, позволить на этапах доказывания качественно оценивать не только соответствие процедуры получения дока-зательства требованиям закона, а также содержа-ние доказательства, но и когнитивные способно-сти самого потерпевшего.

Литература1. О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации (ред. от 26.07.2019)

[Электронный ресурс]: федеральный закон от 31.05.2001 № 73-ФЗ. Доступ из справ.-правовой систе-мы «КонсультантПлюс».

2. Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации (ред. от 29.05.2019) [Электронный ресурс]: федеральный закон от 21.11.2011 № 323-ФЗ. Доступ из справ.-правовой систе-мы «КонсультантПлюс».

3. Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Максимовой Кристины Валерьевны на нарушение ее конституционных прав пунктом 4 статьи 196 Уголовно-процессуального кодекса

100


Российской Федерации [Электронный ресурс]: определение Конституционного Суда РФ от 28.01.2016 № 88-О. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

4. Об утверждении Порядка проведения судебно-психиатрической экспертизы [Электронный ресурс]: приказ Минздрава России от 12.01.2017 № 3н. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

5. По жалобе гражданки Хорошавцевой Надежды Николаевны на нарушение ее конституцион-ных прав рядом положений Закона Российской Федерации «О психиатрической помощи и гаранти-ях прав граждан при ее оказании» и Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации [Электронный ресурс]: определение Конституционного Суда РФ от 05.03.2009 № 544-О-П. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

6. Принципы защиты психически больных лиц и улучшения психиатрической помощи: при-няты 17.12.1991 Резолюцией 46/119 на 75-м пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

Т.А. Николаева, канд. юрид. наук, доцент Нижегородская академия МВД России

К ВОПРОСУ ОБ ИНСТИТУТАХ «ПОДОЗРЕНИЯ» И «ОБВИНЕНИЯ»: СКВОЗЬ ПРИЗМУ РОССИЙСКОГО И ЗАРУБЕЖНОГО ОПЫТА

Подозрение – это «предположение, основан-ное на сомнении в правильности, законности чьих-нибудь поступков, в справедливости чьих-нибудь слов, в честности чьих-нибудь намере-ний» [6, с. 814]. Совершенствование уголовно-процессуального законодательства России нас заставляет обратиться к историческому опыту российского уголовного судопроизводства, а в не-которых случаях и опыту зарубежных стран. При рассмотрении целесообразности изменений норм уголовно-процессуального закона России (кото-рые, на наш взгляд, имеют определенные пробе-лы) мы определяем, что к несовершенным инсти-тутам относятся подозрение и обвинение.

Исследуя опыт судопроизводства стран быв-шего СССР, мы обращаем внимание на то, что об-щим для них являлся советский разыскной уголов-ный процесс. В 90-х годах произведена попытка уголовно-процессуального реформирования, кото-рая выразилась в принятии в 1996 г. Модельного Уголовно-процессуального кодекса для стран, го-сударств – участников Содружества Независимых Государств (г. Санкт-Петербург, 17 февраля) [2, с. 411] (далее – МУПК, Модельный кодекс). Модельный кодекс предусмотрел двух участников, в отношении которых осуществлялось уголовное преследование: это подозреваемый (ст. 95) и обви-няемый (ст. 97). Момент наделения лица процес-

суальным статусом подозреваемого законодатель скрепил с применением к нему мер процессуаль-ного принуждения. Право на задержание законо-датель дал не только органам или должностным лицам, уполномоченным на осуществление уго-ловного преследования, но и каждому граждани-ну, прибывшему на место совершения преступле-ния, когда лицо пытается скрыться (ч. 1 ст. 161 МУПК). Задержание было возможно произвести до принятия решения о возбуждении уголовного дела (ч. 2 ст. 160 МУПК). В нормах Модельного кодекса законодатель не связывал момент наде-ления лица процессуальным статусом подозрева-емого с вынесением процессуального решения о возбуждении уголовного дела, как это отражено в УПК РФ 2001 г. Рассматривая вопрос наделения лица процессуальным статусом подозреваемого, мы неразрывно связываем это действие с приоб-ретением лицом прав и обязанностей, в т.ч. права на своевременную и квалифицированную защиту. В соответствии с нормами МУПК право на защиту определялось исключительно формальными при-знаками. В МУПК не конкретизирован момент оказания, предоставления права на защиту, что в результате привело к нарушению прав лиц при осуществлении уголовного преследования.

Модельный кодекс сыграл свою историческую роль для формирования уголовного процессуаль-

101


ного законодательства таких стран, как Киргизия (1999), Азербайджан (2000), Молдова (2003). Однако для России модельный кодекс не стал ориентиром при подготовке проекта, а в итоге и при принятии УПК РФ 2001 г. Впоследствии пути формирования собственного уголовно-процессу-ального поля каждого из независимых государств, ранее входящих в состав СССР, разошлись.

Необходимо отметить, что понятие «уголов-ное преследование» в современном уголовном процессе России четко определено законодателем (п. 55 ст. 5 УПК РФ). Своим содержанием поня-тие «уголовное преследование» тесно связано с моментом возникновения прав и обязанностей лица, в отношении которого осуществляется уго-ловное преследование, т.е. подозреваемого и об-виняемого. В связи с тем, что мнения процессуа-листов о начале уголовного преследования расхо-дятся, появляется закономерный вопрос: в какой момент могут реализовываться права и возникать обязанности лица, в отношении которого, воз-можно, уже осуществляется уголовное преследо-вание? Нельзя забывать и о том, что, осуществляя процессуальную деятельность, направленную на установление лица, совершившего преступление, должностные лица не оповещают человека о том, что в отношении него ведется изобличительная деятельность [5, с. 121-125].

Российский законодатель определил участни-ков, осуществляющих уголовное преследование, в п. 55 ст. 5 УПК РФ. Перечень участников, осу-ществляющих уголовное преследование в судо-производстве Республики Беларусь, отличаются. Так, в соответствии с УПК Республики Беларусь председатели Комитета государственной безопас-ности [7, ст. 182] и Следственного комитета [7, ч. 5 ст. 35] являются органами уголовного пресле-дования и уполномочены принимать решения о применении меры пресечения в виде заключения под стражу. По мнению П.В. Мытника, введение в полномочия указанных должностных лиц огра-ничение конституционных прав обусловлено про-цветанием коррупции [4, с. 106]. Кроме того, в со-ответствии с УПК Республики Беларусь и России, заключение под стражу может применяться как к обвиняемым, так и к подозреваемым (ст. 126 УПК Беларуси, ст. 108 УПК РФ). В уголовно-процессу-альном законе Азербайджана – только к обвиняе-мым (ст. 154 УПК Азербайджана). Р.Р. Алекперов полагает, что в уголовном процессе Азербайджана

права и свободы лиц, подвергаемых уголовному преследованию, более защищены [1, с. 10], в от-личие от УПК России и Беларуси. В УПК РФ по-нятие «подозрение» четко не сформулировано. В статье 46 УПК РФ дано пояснение, кто именно может являться подозреваемым в силу реализуе-мых обстоятельств, указанных в ч. 1 ст. 46 УПК РФ. В соответствии со ст. 40 УПК Республики Беларусь определен перечень лиц, которые могут быть признаны подозреваемыми. Стоит отметить, что в п. 12-1 ст. 6 УПК Республики Беларусь зако-нодатель определяет лицом, подлежащим привле-чению в качестве подозреваемого, обвиняемого лицо, умершее после совершения преступления до возбуждения в отношении него уголовного дела или в период предварительного расследова-ния, и если в отношении этого лица имелись дан-ные, указывающие на совершение им преступле-ния. То есть в соответствии с УПК Республики Беларусь лицу до возбуждения уголовного дела может быть присвоен процессуальный статус.

В части 1 ст. 47 УПК РФ законодатель указал, что обвиняемым признается лицо, в отношении которого вынесено постановление о привлече-нии в качестве обвиняемого, обвинительный акт, обвинительное постановление. В соответствии с п. 22 ст. 5 УПК РФ обвинение определяется как утверждение о совершении конкретным лицом де-яния, запрещенного уголовным законом и выдви-нутое в законном порядке, понятие «обвинение» схоже с изложенным в п. 13 ст. 3 УПК Украины [8] и п. 17 ст. 6 УПК Республики Беларусь [7].

Нам интересна позиция И.В. Данько, который полагает, что для постановки лица в положение подозреваемого достаточно определенного коли-чества данных, которые порождают у органа, осу-ществляющего уголовное преследование, пред-положения о совершенном конкретным лицом деянии, содержащем признаки преступления, т.е. подозрения. Для привлечения же лица в качестве обвиняемого уполномоченному органу необхо-димо наличие достаточных доказательств вино-вности лица в инкриминируемом ему деянии, позволяющих органу уголовного преследования утверждать указанный факт [3, с. 164-165].

Мы затронули лишь малую часть интересней-шей темы, которая наталкивает на новые размыш-ления и выдвижение новых идей по оптимизации вопросов подозрения и обвинения в уголовно-процессуальном законодательстве России.

Литература1. Алекперов Р.Р. Первые Минские криминалистические чтения: мат-лы международной научно-

практ. конф-ции (Минск, 20 декабря 2018 г.): в 2 ч. / отв. ред. М.П. Шруб и др. Минск: Академия МВД, 2018.

102


2. Головко Л.В., Гуценко К.Ф., Филимонов Б.А. Уголовный процесс западных государств / под ред. К.Ф. Гуценко. М.: Зерцало-М, 2001.

3. Данько И.В. и др. Уголовный процесс. Общая часть: учебник / под общ. ред. И.В. Данько. Минск, 2012.

4. Мытник П.В. Следственные действия: смена парадигмы? // Вести Академии МВД Республики Беларусь. 2018. № 1.

5. Николаева Т.А. Актуальные вопросы реализации права на обжалование на досудебных стадиях уголовного процесса // Вестник Российского университета кооперации. 2018. № 4 (34).

6. Ожегов С.И. Толковый словарь русского языка / под ред. проф. Л.И. Скворцова. 28-е изд., пере-раб. М.: Мир и Образование, 2016.

7. Уголовно-процессуальный кодекс Республики Беларусь от 16.07.1999 № 295-З (с изм. и доп. на 09.01.2019). URL: http://onlaine.zakon.kz (дата обращения: 28.11.2019).

8. Уголовный процессуальный кодекс Украины от 13.04.2012 № 4651-VI (с изм. и доп. по сост. на 31.10.2019). URL: https://online.zakon.kz/Document/?doc_id=31197178#pos=5;-155 (дата обращения: 28.11.2019).

Н.В. Осодоева, канд. юрид. наукВосточно-Сибирский институт МВД России

ДОПРОС ВРАЧЕЙ В СУДЕБНОМ ЗАСЕДАНИИ ПО УГОЛОВНОМУ ДЕЛУ

На сегодняшний день в теории уголовного процесса исследуется проблема производства до-проса врачей в судебном заседании по уголовным делам. В специальной литературе, несмотря на широкое обсуждение, нет однозначного вывода о возможности допроса врачей в судебном заседа-нии, но в теории уголовного процесса сформиро-вались две позиции.

И.С. Дикарев считает, что в судебном засе-дании допрашивать врачей нельзя [3, с. 66]. По мнению Л.С. Халдеева, в судебном заседании воз-можно провести допрос врача с целью выяснения данных о состоянии здоровья лица [8, с. 235]. Представляется мнение автора, считающего воз-можным осуществить допрос врача в судебном заседании, наиболее обоснованным.

Так, «Основы законодательства РФ об охране здоровья граждан» от 22 июля 1993 г. № 5487-1 [7] относят к сведениям, составляющим врачеб-ную тайну, информацию о состоянии здоровья обратившегося лица за медицинской помощью, данные о диагнозе заболевания, иные сведения, полученные на приёме у врача, при проведении обследования, впоследствии при лечении. Однако в исключительных случаях «Основы…» предус-матривают возможность разглашения сведений,

составляющих врачебную тайну лицами, которые исполняли свои обязанности.

Думается, для обоснования своей позиции следует обратиться к судебной практике.

Европейский Суд по правам человека указал в своих решениях о возможности истребования в ходе предварительного расследования амбула-торных карт из медицинских организаций и при-общения их копий к уголовному делу, освободил от хранения в тайне некоторых данных, посколь-ку данная информация необходима для разреше-ния и рассмотрения уголовного дела, например, о производстве родов [4, с. 419; 2].

В этой связи весьма примечательным являет-ся Кассационное определение Верховного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2012 г. № 53-О12-60 при рассмотрении уголовного дела. Как следует из указанного судебного акта, поскольку К. как врач-невролог некоторое время наблюда-ла пациентку Г.М. Дубанос, и ей могли быть из-вестны сведения о личности подсудимой (в т.ч. о состоянии её здоровья), то суд счёл возможным удовлетворить ходатайство защитника о допросе данного врача как свидетеля по делу для выясне-ния вопросов, которые интересовали сторону за-щиты [5].

103


Последовательно позиция суда отражена в Кассационном определении Верховного Суда Российской Федерации от 28 февраля 2012 года № 5-о12-8сп, согласно которому в судебном за-седании при рассмотрении уголовного дела в отношении Р. допрашивались свидетели – врачи-хирурги К. и И., поскольку участвовали в ходе предварительного расследования в изъятии ино-родных тел из желудочно-кишечного тракта у за-держанных наркокурьеров [6].

Кроме того, в своем Апелляционном опре-делении Московский городской суд указал на возможность допроса врача подсудимого. Так, свидетель К. – лечащий врач подсудимого Г.З. – подтвердил наличие у последнего заболевания позвоночника, однако не исключил возможности последним совершать активные действия [1].

Таким образом, анализ указанных решений позволяет сделать вывод о возможности допроса врачей в судебном заседании с целью выяснения диагноза пациента, состояния здоровья подсуди-мого, в связи с возможностью участия обвиняе-мых при производстве следственных действий, в связи с участием врачей при осуществлении про-цессуальных действий в ходе предварительного расследования.

Представляется, что анализ действующе-го уголовно-процессуального законодательства не содержит норм, запрещающих допрашивать врачей, медицинских сестер об обстоятельствах, составляющих врачебную тайну. Кроме того, врачи и работники медицинских учреждений в некоторых случаях должны давать в судебных заседаниях показания о тех данных, которые со-ставляют врачебную тайну. Следует признать, что орган предварительного расследования или суд могут направить запрос в лечебные учреж-дения о необходимости предоставления данных о диагнозе, состоянии здоровья лица, например, для решения вопроса о приостановлении произ-водства по уголовному делу, определения воз-можности участия обвиняемого в следственных и процессуальных действиях; для приобщения к материалам уголовного дела выписных эпи-кризов, листков нетрудоспособности с целью признания наличия заболеваний в качестве смяг-чающего обстоятельства по уголовному делу. В последнем случае допрос врачей может прово-диться с целью уточнения данных, имеющихся в указанных материалах, которые будут влиять на рассмотрение уголовного дела и вынесение соот-ветствующего решения.

Литература1. Апелляционное определение Московского городского суда от 23 июня 2015 г. № 10-7466/2015.

URL: http://vsrf.ru//stor_pdf.php (дата обращения: 25.11.2019).2. Дело Бырзыковски (Byrzykowski) против Польши: постановление Европейского Суда по правам

человека от 27 июня 2006 г. URL: http://www.echr.coe.int (дата обращения: 25.11.2019).3. Дикарев И.С. Врачебная тайна в уголовном судопроизводстве // Российская юстиция. 2009. № 4.

С. 66-69.4. Европейский Суд по правам человека. Избранные решения: в 2 т. / пред. редкол. В.А. Туманов.

М.: Норма, 2000. Т. 2. 802 с. 5. Кассационное определение Верховного Суда РФ от 16 ноября 2012 г. № 53-О12-60. URL: http://

vsrf.ru//stor_pdf.php (дата обращения: 25.11.2019).6. Кассационное определение Верховного Суда РФ от 28 февраля 2012 г. № 5-о12-8сп. URL: http://

vsrf.ru//stor_pdf.php (дата обращения: 25.11.2019).7. О порядке введения в действие «Основ законодательства Российской Федерации об охране здо-

ровья граждан»: постановление Верховного Совета Российской Федерации от 22.07.1993 № 5489-1 // Ведомости СНД РФ и ВС РФ. 1993. № 33. Ст. 1318.

8. Халдеев Л.С. Судья в уголовном процессе: практ. пособие. М., 2000. 501 с.

104


Произошедшие в последнее время в России и постсоветском пространстве социально-по-литические преобразования повлекли не только экономические реформы в странах СНГ, но и об-условили активизацию миграционных процес-сов, обострив проблему незаконной миграции на территории бывшего СССР, в т.ч. в России. Согласно официальным сведениям о миграцион-ной ситуации в Российской Федерации, динамика постановки на миграционный учет иностранных граждан и лиц без гражданства (далее – ЛБГ) в количественном отношении меняется в сторону увеличения. К примеру, в 2017 г. показатель по-ставленных на миграционный учет иностран-ных граждан и лиц без гражданства достигал 15 710 227, в 2018 г. этот показатель достиг от-метки 17 764 489 [2].

Стремительно развивающиеся миграционные потоки закономерно приводят к дестабилизации правопорядка в стране, создают угрозу нацио-нальной безопасности государства, что выража-ется в ухудшении социальной обстановки, неред-ко приводит к таким глобальным проблемам, как формирование террористических организаций, политического экстремизма, национализма. На этом фоне существует и риск зарождения каче-ственно новых форм преступлений, не имеющих чёткой локализации и приобретающих интерна-циональный характер.

Бороться с противоправными деяниями, свя-занными в частности с незаконной миграцией, призваны нормы уголовного закона, предусма-тривающие соответствующую ответственность (ст. 322.1, 322.2, 322.3 УК РФ). Однако наиболь-шую актуальность для регионов, граничащих с иностранными государствами, представляет фик-тивная постановка на учёт иностранного гражда-нина или ЛБГ по месту пребывания в Российской Федерации, поскольку, несмотря на то, что доля преступлений, предусмотренных ст. 322.3 УК РФ, в общей структуре преступности неболь-шая, она имеет устойчивую тенденцию к росту.

Так, например, в Алтайском крае с 2015 по 2018 г. доля сообщений о преступлениях, предусмотрен-ных ст. 322.3 УК РФ, от общего числа зарегистри-рованных выросла в четыре раза, тогда как про-цент уголовных дел, направленных в суд, имеет тенденцию к уменьшению. Если в 2016 г. в суд было направлено 60,9% от выявленных лиц, фик-тивно вставших на учет, в 2017 г. – 46,3%, то в 2018 г. – 45,5% [3]. Одной из причин сложившей-ся негативной ситуации является неразрешен-ность отдельных процессуальных вопросов, в т.ч. возникающих в процессе доказывания при про-изводстве проверки сообщений о преступлениях, предусмотренных ст. 322.3 УК РФ.

Специфичность рассматриваемого состава преступления связана с тем, что в обществен-ных отношениях, возникающих при постановке на учёт иностранного гражданина, а равно ЛБГ по месту пребывания, участвует одновременно несколько сторон: органы миграционного учета; граждане Российской Федерации либо представи-тели юридических лиц, выступающие в качестве принимающей стороны; иностранные граждане и ЛБГ. Постановка на миграционный учёт осу-ществляется в следующем порядке: иностранный гражданин либо ЛБГ передает принимающей стороне документ, удостоверяющий личность и миграционную карту, а принимающая сторона информирует орган миграционного учёта о месте пребывания иностранных граждан. При этом ка-кие-либо документы, свидетельствующие о праве собственности жилым помещением, принимаю-щей стороной в большинстве случаев вообще не предоставляются. Исходя из указанных обстоя-тельств в процессе доказывания довольно сложно установить объективную сторону преступления.

Складывающаяся ситуация обусловлена не-совершенством действующего законодательства, которое не только позволяет выступать в каче-стве принимающей стороны практически любо-му совершеннолетнему гражданину России, но и не предусматривает для органов миграционного

Э.Х. Пашаева, канд. юрид. наукБарнаульский юридический институт МВД России;Т.В. Топчиева, канд. юрид. наукБарнаульский юридический институт МВД России

ОСОБЕННОСТИ ДОКАЗЫВАНИЯ ПРИ ПРОВЕДЕНИИ ПРОВЕРКИ СООБЩЕНИЯ О ПРЕСТУПЛЕНИЯХ, ПРЕДУСМОТРЕННЫХ

СТ. 322.3 УК РФ

105


учёта законных оснований для отказа в постанов-ке на учёт в предполагаемом месте пребывания, т.к. сама процедура постановки на учёт носит уведомительный характер.

В складывающихся реалиях достаточно слож-но установить отсутствие намерения самого ино-странного гражданина (ЛБГ) пребывать в кон-кретном месте, по которому миграционным орга-ном он был поставлен на учёт, а равно и отсут-ствие намерения у принимающей стороны предо-ставлять помещение для пребывания. Одним из возможных способов выявления преступлений, предусмотренных ст. 322.3 УК РФ, является об-наружение информации, свидетельствующей о постановке на учёт по месту пребывания ино-странных граждан в жилом помещении с малой площадью, куда единовременно поставлено такое количество иностранных граждан и ЛБГ, которые фактически не смогли бы в нём разместиться.

Проверка сообщения o преступлениях, пред-усмотренных ст. 322.3 УК РФ, осуществляется в порядке, предусмотренном ст. 144-145 УПК РФ. Поводами к возбуждению уголовного дела по данному составу, как правило, являются поступа-ющие в ОВД сообщения и заявления о наруше-ниях миграционного законодательства; сведения, полученные в ходе оперативно-профилактиче-ских мероприятий; непосредственное обнару-жение преступления в ходе профилактического обхода административного участка участковым уполномоченным полиции, при проведении рей-довых, совместных с УФМС мероприятий по со-блюдению иностранными гражданами и ЛБГ ре-жима пребывания и проживания на территории Российской Федерации.

Сообщения o преступлениях, в соответствии с приказом МВД России от 29.08.2014 № 736 [1], регистрируются в КУСП (книге учёта сообщений o преступлениях). В порядке ст. 144 УПК РФ в те-чение трёх суток проводится проверка сообщения o преступлении: составляется протокол осмотра места происшествия; принимаются объяснения от иностранных граждан (ЛБГ), лица, в отноше-нии которого проводится проверка сообщения о преступлении, его соседей, родственников; изы-маются копии документов, удостоверяющих лич-ность заподозренного, иностранных граждан, а также миграционных карт, уведомлений о месте пребывания в Российской Федерации. В случае поступления информации об адресах массовой постановки на миграционный учет иностран-ных граждан или лиц без гражданства по месту пребывания в Российской Федерации органу до-знания следует проверить данную информацию. При подтверждении факта незаконной миграции

необходимо зарегистрировать рапорт об обнару-жении признаков состава преступления в книге сообщений о преступлениях.

Первоначальным следственным действием, проводимым в рамках проверки сообщения о пре-ступлении, по возможности, должен стать осмотр места происшествия, в частности, помещения, в котором иностранные граждане либо ЛБГ были поставлены на учёт как в месте их пребывания на территории Российской Федерации. В ходе осмо-тра устанавливается: собственник жилища, а так-же лицо, выступающее в качестве принимающей стороны; количество иностранных граждан или лиц без гражданства, незаконно поставленных на миграционный учёт в данном жилище; с ис-пользованием фото- и видеотехники фиксируется факт отсутствия следов пребывания (нахождения) иностранных граждан или лиц без гражданства (отсутствие значительного количества спальных мест, предметов личной гигиены, носимых вещей и т.д.).

В тех случаях, когда в ходе осмотра места происшествия не удаётся установить собствен-ника помещения, по адресу которого была осу-ществлена фиктивная постановка на учёт ино-странных граждан или ЛБГ, необходимо напра-вить запрос в управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и кар-тографии по субъекту Российской Федерации. С целью установления сведений о принимающей стороне и количестве направленных уведомлений о прибытии в место пребывания иностранного гражданина или лица без гражданства следует направить запросы в территориальные подраз-деления УФМС России, управление Федеральной почтовой связи России и многофункциональный центр по субъекту Российской Федерации, после чего в указанных учреждениях изъять бланки (от-рывные части) уведомлений о прибытии в место пребывания иностранного гражданина или лица без гражданства.

При получении объяснений органу дознания следует руководствоваться нормами, закреплён-ными в ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ. В объяснениях участникам проверки сообщения о преступлении должны быть разъяснены права и обязанности, предусмотренные уголовно-процессуальным за-коном. Помимо этого, объяснения от проживаю-щих в жилище лиц должны отражать данные об условиях проживания, факте отсутствия (пре-бывания, нахождения) иностранных граждан или лиц без гражданства. В случае реализации права, предусмотренного ст. 51 Конституции Российской Федерации, отказ от дачи объяснений должен быть зафиксирован письменно.

106


Особенностью доказывания по данному со-ставу преступления является то, что в обязатель-ном порядке отбираются объяснения у иностран-ных граждан или лиц без гражданства об обсто-ятельствах фиктивной постановки на миграци-онный учёт по месту пребывания в России. При этом необходимо учитывать положения ст. 18 и 59 УПК РФ, в случае необходимости привлекать переводчика для производства данного процессу-ального действия.

К особенностям доказывания на данном этапе уголовного судопроизводства относится и пред-мет опроса сотрудника территориального под-разделения УФМС России о порядке осущест-вления постановки на миграционный учёт по месту пребывания или проживания в Российской Федерации иностранных граждан и лиц без граж-данства, об обстоятельствах выявления факта фиктивной постановки на учёт и т.д., причём ха-рактер заданных вопросов должен предполагать получение таких сведений, которые позволят установить либо исключить версию о возмож-ной причастности должностного лица, который в силу своего служебного положения, из своей личной заинтересованности мог осуществить за-ведомо незаконную постановку на миграционный учёт иностранных граждан или ЛБГ.

В ходе проверки сообщения о преступлении необходимо получить объяснения соседей, пред-ставителя управляющей компании (ТСЖ), в кото-рых отражаются следующие вопросы:

- известно ли им, кто является собственником данной квартиры, в каких отношениях с ним со-стоит;

- проживает ли в данной квартире собствен-ник, его родственники или иностранные гражда-не, если да, то в каком количестве, с какого вре-мени, кто предоставил последним жилое помеще-ние и на каких условиях, как оборудовано жилое помещение для проживания людей;

- проживают ли в данной квартире иностран-ные граждане в настоящее время.

В объяснении лица, осуществившего фиктив-ную постановку на учёт иностранных граждан или ЛБГ, отражается следующее:

- в каких отношениях состоит с иностранны-ми гражданами или лицами без гражданства;

- информация о факте въезда на территорию Российской Федерации иностранных граждан или лиц без гражданства, их пребывания или транзита через РФ;

- кто занимался подысканием иностран-ных граждан или лиц без гражданства с целью фиктивной постановки на миграционный учёт, каким образом осуществлялось их подыскание (через знакомых, объявления, визитные карточ-ки и т.д.);

- удостоверялся ли в личности иностран-ных граждан или лиц без гражданства, прове-рял ли законность их нахождения на территории Российской Федерации, если да, то каким спосо-бом;

- что может пояснить о цели и обстоятель-ствах фиктивной постановки на миграционный учет иностранных граждан или лиц без граждан-ства по месту пребывания (нахождения) в жилом помещении;

- оговаривал ли изначально вопрос непредо-ставления иностранным гражданам или лицам без гражданства жилого помещения по месту по-становки на миграционный учёт;

- производили ли иностранные граждане или лица без гражданства какие-либо финансовые расчёты с ним; если да, то каким способом;

- что может пояснить о месте фактического пребывания (нахождения) иностранных граждан или лиц без гражданства;

- действовал один или в группе с кем-то;- через какие почтовые отделения, отделения

УФМС или МФЦ осуществлял постановку на учёт иностранных граждан.

Таким образом, следует прийти к выводу о том, что качественное расследование любого уго-ловного дела по преступлению, предусмотрен-ному ст. 322.3 УК РФ, зависит от различных об-стоятельств, в т.ч. организационного плана. В то же время знание особенностей доказывания при проведении проверки сообщения позволит дозна-вателю принять законное решение на стадии воз-буждения уголовного дела.

Литература1. Инструкция o порядке приема, регистрации и разрешения в территориальных органах

Министерства внутренних дел Российской Федерации заявлений и сообщений o преступлениях, об административных правонарушениях, o происшествиях [Электронный ресурс]: приказ МВД России от 29.08.2014 № 736. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

2. Сводка основных показателей деятельности по миграционной ситуации в Российской Федерации за январь-декабрь 2018 г. URL: https://мвд.рф/Deljatelnost/statistics/migracionnaya/item/15850787 (дата обращения: 15.11.2019).

3. URL: http://usd.alt.sudrf.ru/modules.php?name=stat&rid=27 (дата обращения: 15.11.2019).

107


Окончание предварительного следствия, являясь важным этапом досудебного производ-ства, возможно принятием итоговых процессу-альных решений, завершающих производство по уголовному делу. В одних случаях, при уста-новлении обстоятельств, которые исключают возможность дальнейшего производства по делу, его прекращение – обязанность следова-теля, в других – возможность прекращения уго-ловного дела и уголовного преследования от-носится к дискреционным полномочиям следо-вателя. В отсутствие таких обстоятельств, при наличии достаточной совокупности собранных по уголовному делу доказательств следователь приступает к составлению обвинительного за-ключения.

Следовательно, уже к этапу окончания пред-варительного следствия у следователя на основе внутреннего убеждения должно быть сформи-ровано мнение о возможности формулирования окончательного обвинительного тезиса, в связи с чем следователь на основе принципа свободы оценки доказательств должен быть убежден, что им в ходе досудебного производства собрано то количество допустимых и достоверных дока-зательств, которое позволит суду постановить правосудное решение. Поэтому обвиняемому предъявляется итоговое обвинение, суть кото-рого излагается в обвинительном заключении и затем озвучивается в суде государственным об-винителем. Именно это содержание обвинения позволяет защите выстраивать свою позицию. Отсюда следует, что составление обвинительно-го заключения не является просто механическим копированием содержания постановления о при-влечении в качестве обвиняемого в новый доку-мент, завершающий расследование, а выступает важным процессуальным действием, создающим соответствующие предпосылки для реализации принципа состязательности сторон.

Значение обвинительного заключения как итогового акта предварительного следствия предъявляет к нему такие требования, которые свидетельствуют о необходимости безупречного соблюдения закона при его составлении, тогда как иное может служить основанием для возвра-

щения уголовного дела для дополнительного рас-следования в порядке ст. 237 УПК РФ.

Отдельные авторы полагают, что обвини-тельное заключение с точки зрения реального состязательного судопроизводства не требуется, поскольку не имеется того значения данного до-кумента, которое ему традиционно придавалось в науке. Так, С.А. Соловьев предлагает после озна-комления с материалами дела составлять следо-вателю постановление, утверждаемое руководи-телем следственного органа, с указанием суда, в который будет направлено для рассмотрения по существу законченное расследованием уголовное дело. В качестве приложения к указанному по-становлению предлагается составление несколь-ких приложений: 1) справки, содержащей сведе-ния о личности обвиняемых, уголовно-правовую квалификацию их деяний; 2) списка лиц, подле-жащих вызову со стороны обвинения и защиты, составленного сторонами в письменном виде по результатам ознакомления с материалами дела; 3) справки, содержащей основные процессуальные моменты дела со ссылками на соответствующие листы. Автор предлагает заверенные копии по-становления с указанными приложениями на-правлять обвиняемому, защитнику, прокурору, потерпевшему и гражданскому истцу [5].

Между тем составление подобного постанов-ления и справок предусмотрено ст. 260-261 УПК Республики Беларусь. В числе существенного от-личия предложения, указанного С.А. Соловьевым, от действующей нормы уголовно-процессуально-го закона Республики Беларусь можно указать то, что предложение автора включает направление постановления с приложениями участникам уго-ловного судопроизводства. Тогда как ст. 262 УПК Республики Беларусь предусматривает, наряду с данным постановлением, обязанность следовате-ля предоставлять прокурору справку о результа-тах проведенного по делу предварительного рас-следования, а для представления в суд – список лиц, подлежащих вызову в судебное заседание. В справке указывается более обширный пере-чень сведений, нежели в постановлении о пере-даче уголовного дела прокурору. Прослеживается определенное сходство сведений, отражён-

И.П. Попова, канд. юрид. наукВосточно-Сибирский институт МВД России

ОБВИНИТЕЛЬНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ КАК ИТОГОВЫЙ ДОКУМЕНТ ПРЕДВАРИТЕЛЬНОГО СЛЕДСТВИЯ

108


ных в справке, предусмотренной ст. 262 УПК Республики Беларусь и ст. 220 УПК РФ. В каж-дом из данных документов следователь, к приме-ру, указывает сведения о личности обвиняемого, сущность предъявленного ему обвинения с ука-занием места и времени совершения преступле-ния, его способов, мотивов, последствий и дру-гих существенных обстоятельств, установленных по делу и вменённых в вину всем обвиняемым и каждому в отдельности; сведения о потерпевшем; доказательства, подтверждающие виновность об-виняемого; обстоятельства, смягчающие и отяг-чающие его ответственность, и др.

Практика действия положений уголовно-про-цессуального закона Республики Беларусь в части составления итоговых документов предваритель-ного следствия была исследована В.Ю. Вечорко [3]. Данный автор провел анализ законодатель-ных новелл, которые упразднили обвинительное заключение, и, сравнивая содержание справки с требованиями, предъявляемыми ранее к обвини-тельному заключению, обосновал вывод об их тождестве, усмотрев отличия в том, что в справке не формулируется обвинительный вывод следо-вателя, дознавателя, а констатируется факт совер-шения преступления и приводятся доказатель-ства, подтверждающие этот факт.

Констатируя изменение сущности итогово-го документа следствия, В.Ю. Вечорко отмечает иное функциональное значение справки, став-шей заменой обвинительному заключению. По его мнению, оно заключается в оказании помощи прокурору в принятии им решения о направлении дела в суд и поддержании им в судебном разбира-тельстве государственного обвинения. Но, вопре-ки ожиданиям законодателя, заключающимся в том, что ликвидация обвинительного заключения заставит суд и стороны более тщательно изучать материалы предварительного расследования и су-дебного разбирательства и тем самым будет спо-собствовать устранению обвинительного уклона в правосудии, замена обвинительного заключения справкой, напротив, лишила участников процес-са документа, содержащего версию обвинения о совершённом преступлении, имеющихся доказа-

тельствах и их оценке. Отсюда возникли трудно-сти в ходе производства по делу как у суда, так и у сторон, использовавших обвинительное заключе-ние, на основе чего В.Ю. Вечорко сделал вывод о том, что «практика показала нежизнеспособность и преждевременность замены обвинительного за-ключения справкой, хотя и тождественной ему по содержанию, но не подлежащей приобщению к уголовному делу».

С точки зрения Ю.А. Андриенко, полная лик-видация института обвинительного заключения неизбежно повлечёт деформацию всей стадии окончания досудебного производства по уголов-ному делу, последствия которой могут негативно сказаться как на эффективности предваритель-ного расследования, так и на обеспечении прав участников уголовного судопроизводства [1, с. 109].

Следует солидаризироваться и с мнением авторов, обоснованно полагающих, что обвини-тельное заключение играет существенную роль в обеспечении принципа законности в уголовном судопроизводстве и необходимо как суду, так и сторонам [2, с. 106]; оно имеет «правообеспечи-тельное значение, обеспечивает право на защиту и на доступ правосудию, позволяет заинтересо-ванным лицам более чётко уяснить позицию сто-роны обвинения, оценить её обоснованность для предстоящего судебного разбирательства, на ос-новании чего определить тактику своего дальней-шего поведения» [4, с. 150-151].

Разделяя позиции исследователей, обоснован-но полагающих, что обвинительное заключение сохраняет своё важное значение, но требуется оптимизация его сущности и содержания, пред-ставляется, что автоматизация уголовного судо-производства, бесспорно, оказывает влияние и на итоговые документы предварительного след-ствия. Между тем время радикальных реформ, нацеленных на отказ от данного процессуального документа, не пришло, т.к. обвинительное заклю-чение как итоговый акт досудебного производства создаёт необходимые предпосылки не только для судебного разбирательства, но для реализации со-стязательности сторон.

Литература1. Андриенко Ю.А. Значение и пути оптимизации института составления обвинительного заключе-

ния // Вестник Барнаульского юридического института МВД России. 2019. № 1 (36). С. 108-111.2. Белицкий В.Ю. К вопросу о назначении и содержании обвинительного заключения // Вестник

Восточно-Сибирского института МВД России. 2018. № 3 (86). С. 100-108.3. Вечорко В.Ю. Справка о результатах расследования или обвинительное заключение // Электронная

библиотека Белорусского государственного университета: научные публикации юридического факуль-тета. URL: http://elib.bsu.by/handle/123456789/54402.

109


4. Россинский С.Б., Шумская А.П. Обвинительное заключение как правоприменительный акт, завершающий предварительное следствие по уголовному делу // Вестник Университета имени О.Е. Кутафина. 2018. № 2 (42). С. 148-155.

5. Соловьев С.А. Процессуальная ценность обвинительного заключения на современном этапе (практический аспект) // Адвокатская практика. 2016. № 1. С. 28-33.

Т.Ю. Сабельфельд, канд. юрид. наукНовосибирский филиал Московской академии Следственного комитета Российской Федерации

ПОЛНОМОЧИЯ ПРОКУРОРА НА ДОСУДЕБНЫХ СТАДИЯХ УГОЛОВНОГО ПРОЦЕССА

Статья 2 Конституции Российской Федерации закрепляет, что права и свободы человека явля-ются высшей ценностью, а их признание, соблю-дение и защита – это обязанность государства. Именно органы прокуратуры являются государ-ственным стержнем, обеспечивающим испол-нение данной обязанности, а также повышение уровня правопорядка и укрепление законности в стране. Соблюдение прав и свобод человека и гражданина является первым и наиболее значи-мым элементом предмета прокурорского надзора за уголовно-процессуальной деятельностью орга-нов, осуществляющих предварительное расследо-вание и дознание потому, что напрямую вытекает из норм Конституции РФ и принципов уголовного судопроизводства и определенно прослеживает-ся в остальных элементах, т.к. стадии досудебно-го производства в первую очередь затрагивают именно права и свободы человека и гражданина (например, при заключении под стражу – право на свободу и личную неприкосновенность, при обыске в жилище – право на неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища). О приоритетности указанного направления свиде-тельствуют и приказы Генерального прокурора РФ, устанавливающие механизм прокурорского надзора за процессуальной деятельностью орга-нов дознания и предварительного следствия (п. 1.2 приказа Генерального прокурора РФ от 28.12.2016 № 826 «Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов предвари-тельного следствия» [1]; п. 2 приказа Генерального прокурора РФ от 26.01.2017 № 33 «Об организа-ции прокурорского надзора за процессуальной де-ятельностью органов дознания» [2]).

Исходя из анализа норм Уголовно-процессуального кодекса РФ, можно выделить три направления надзорной деятельности про-курора в ходе уголовного судопроизводства: осу-ществление уголовного преследования, обеспе-чение надзора за процессуальной деятельностью органов дознания и органов предварительного следствия, поддержание государственного обви-нения по делам публичного обвинения.

Прокуроры уделяют особое внимание над-зору за процессуальной деятельностью орга-нов дознания и следствия в стадиях досудебно-го производства. Так, согласно статистическим данным Генеральной прокуратуры Российской Федерации, за 2015 и 2018 гг. в рамках надзора за исполнением законов в ходе досудебного про-изводства всего выявлено в 2015 г. 4 908 615 на-рушений, в 2018 г. – 5 159 080; привлечено со-трудников к дисциплинарной ответственности в 2015 г. 145 269, в 2018 г. – 192 598; подано жалоб на действия (бездействие) и решения дознавате-ля, органа дознания и следователя при принятии, регистрации и рассмотрении сообщений о пре-ступлении 397 616 в 2015 г., в 2018 г. – 425 580; отменено постановлений следователей и дознава-телей об отказе в возбуждении уголовного дела 2 516 501 в 2015 г., в 2018 г. – 2 225 641; отменено постановлений о возбуждении уголовного дела 19 256 в 2015 г., в 2018 г. – 14 865 [3]. В свою очередь, состояние преступности в 2018 г. зна-чительно ниже, чем в 2015 г. (примерно на 20%). Это свидетельствует о том, что при снижении ко-личества регистрируемых и расследуемых пре-ступлений количество выявленных прокурором нарушений исполнения законов органами дозна-

110


ния и следствия не уменьшается. Обобщая эти данные, констатируем, что на прокурора в право-вом государстве возложена задача особой важно-сти – обеспечить соблюдение прав и свобод граж-дан на всей стадии досудебного производства, а указанный элемент предмета прокурорского над-зора за уголовно-процессуальной деятельностью органов, осуществляющих дознание и предвари-тельное следствие, обоснованно и закономерно занимает главенствующее место среди других.

Прокурор проверяет соблюдение порядка раз-решения заявлений и сообщений о совершенных и готовящихся преступлениях. От своевременной и соответствующей закону реакции органов до-знания и предварительного расследования зави-сит выявление и раскрытие преступлений, пред-упреждение последующих, поэтому значимость этого надзорного элемента высока.

Данному элементу предмета прокурорского надзора за уголовно-процессуальной деятельно-стью органов дознания и предварительного рас-следования корреспондирует п. 1 ч. 2 ст. 37 УПК РФ, который устанавливает полномочие прокуро-ра проверять исполнение требований федерально-го закона при приеме, регистрации и разрешении сообщений о преступлениях. В первую очередь такие требования закреплены в ст. 144-145 УПК РФ, а также в законах о полиции, Следственном комитете РФ и др. Положение п. 1 ч. 2 ст. 37 УПК РФ уточняет приказы Генеральной прокуратуры по вопросам организации надзора за процессу-альной деятельностью органов дознания и след-ствия, при приёме, регистрации и разрешении со-общений о преступлениях. Так, прокурор обязан не реже одного раза в месяц, а в случае поступле-ния жалобы незамедлительно осуществлять вы-езды в поднадзорные органы с целью проверки данных в книгах учёта сообщений о преступле-ниях, регистрации обращений граждан и иных учётных и регистрационных документах, следить за строгим соблюдением норм УПК РФ, выявлять нарушения, требовать их устранения (например, приказ Генерального прокурора РФ от 28.12.2016 № 826 «Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов пред-варительного следствия»). Наиболее распростра-ненными нарушениями, по данным органов про-куратуры, являются: рассмотрение сообщений и принятие решений с нарушением норм УПК РФ; неполнота проведенных проверок; несоот-ветствие выводов дознавателя, следователя об отсутствии состава преступления фактическим данным в самом сообщении и в материалах про-верки; неправильное применение норм матери-ального права. Такие нарушения определённо за-

тягивают сроки проведения проверки сообщений о преступлениях, приводят к неустановлению и непривлечению виновных к ответственности, на-рушают право потерпевших на восстановление их прав и возмещение вреда, снижают авторитет правоохранительных органов.

В силу полномочий, закреплённых в ст. 37 УПК РФ, прокурор осуществляет надзор за по-рядком проведения расследования. Каждый этап предварительного расследования строго регла-ментирован УПК РФ: с момента возбуждения уго-ловного дела и до составления обвинительного заключения, обвинительного постановления либо акта, следователь и дознаватель осуществляют определённые следственные действия, которые обязательно фиксируются в процессуальных до-кументах. Прокурор проверяет такие документы на соответствие сроков дознания и следствия, правил проведения следственных действий УПК РФ; наличие нарушений прав и свобод человека и гражданина, необходимых для производства следственных действий решений суда, полно-мочий у лица, проводившего следственное дей-ствие; законность полученных доказательств.

Прокурор оценивает законность решений, принимаемых органами, осуществляющими до-знание и предварительное следствие, которые закреплены в УПК РФ и носят процессуальный характер. В соответствии с п. 33 ст. 5 УПК РФ под процессуальным решением понимается ре-шение, принимаемое судом, прокурором, следо-вателем, органом дознания, начальником органа дознания, начальником подразделения дознания, дознавателем в порядке, установленным УПК РФ (например, решение о продлении срока предвари-тельного расследования). Решения дознавателя и следователя объективно отражены в их постанов-лениях (например, постановление о возбуждении уголовного дела и принятии его к своему произ-водству), однако могут иметь и другую форму (например, согласно п. 10 ч. 1 ст. 40.2 УПК РФ начальник органа дознания принимает решение об утверждении обвинительного акта или обви-нительного постановления по уголовному делу).

Решения органов дознания и следствия, кото-рые проверяет прокурор, разделяются на основ-ные и вспомогательные. К основным относятся решения, которые влияют на движение уголовно-го дела в целом (например, решение о возбужде-нии уголовного дела, выделении уголовного дела, составлении обвинительного заключения, пре-кращении уголовного дела (уголовного пресле-дования), к вспомогательным – способствующие принятию законного и обоснованного основного решения (например, решение о производстве кон-

111


кретного следственного действия, избрании меры пресечения).

Осуществляя надзор за уголовно-процессу-альной деятельностью органов дознания и пред-варительного следствия, прокурор действует в определённых спецификой надзорной функции рамках – пределах. Предел – это конец одного и начало другого, граница чего-либо. Предел проку-рорского надзора – это правовая категория, уста-навливающая границы прокурору относительно его полномочий, поднадзорных объектов, средств реагирования. Поэтому пределы прокурорского надзора за исполнением законов органами дозна-ния и следствия можно определить кругом полно-мочий прокурора, поднадзорных органов и нор-мативно-правовой базой.

Прокурор является должностным лицом, уполномоченным в пределах компетенции, пред-усмотренной УПК РФ, осуществлять свои функ-ции. Под компетенцией понимается совокупность полномочий, которыми обладают или должны об-ладать определенные органы и лица согласно за-конам. Уголовно-процессуальный закон устанав-ливает широкий круг полномочий прокурора при осуществлении исследуемой функции, выходить за рамки которых не вправе во избежание чрез-мерного вмешательства в деятельность поднад-зорных органов, исполнения полномочий других субъектов. При этом полномочия прокурора име-ют специфику: лишь та деятельность может быть проверена, которая установлена УПК РФ. Так, на-пример, тактические и методические решения со-блюдения порядка проведения расследования, т.е. каким образом были совершены следственные действия, не проверяются прокурором. В преде-лы не входит организационная и административ-но-хозяйственная деятельность органов дознания и органов предварительного следствия.

Анализируя нормы УПК РФ, можно выделить и иные полномочия, кроме тех, которые перечис-лены в ст. 37 Уголовно-процессуального кодекса РФ:

1) прокурор даёт согласие на возбуждение до-знавателем уголовного дела частного и частно-публичного обвинения (ч. 4 ст. 20); прекращение дознавателем уголовного дела (ст. 25, ч. 1 ст. 28, ч. 3 ст. 28.1); возбуждение дознавателем перед судом ходатайства о прекращении уголовного дела в случаях, предусмотренных ст. 76.2 УК РФ в связи с назначением судебного штрафа (ч. 1 ст. 25.1); сохранение в тайне по мотивированно-му постановлению дознавателя или следователя факта задержания (ч. 4 ст. 96); возбуждение до-знавателем перед судом ходатайства о продлении срока содержания под стражей до 12 месяцев (ч. 2

ст. 109); 2) прокурор вправе отменять постановле-ния следователя о возбуждении уголовного дела (п. 5 ч. 2 ст. 38, п. 10 ч. 1 ст. 39, ч. 4 ст. 221); по-становления следователя об отказе в возбужде-нии уголовного дела (ч. 6 ст. 148); постановления следователя о приостановлении предварительно-го расследования (п. 3 ч. 1 и ч. 1.1 ст. 211, ч. 3.2 ст. 223); постановления следователя о прекраще-нии уголовного дела (ч. 1 ст. 214, ч. 3.1 ст. 223); 3) прокурор вправе влиять на ход расследования: продлевать срок проверки сообщения дознава-телем о преступлении до 30 суток (ч. 3 ст. 144); устанавливать срок дополнительной проверки сообщения о преступлении (ч. 6 ст. 148); опреде-лять подследственность (ч. 3 ст. 146, ч. 5 ст. 152, ч. 7 ст. 151); разрешать споры относительно под-следственности (ч. 8 ст. 151); принимать реше-ние о соединении уголовных дел дознания (ч. 3 ст. 153); продлевать сроки дознания (ч. 3-5 ст. 223, ч. 5 ст. 226.6); изменять обвинительное постанов-ление (ч. 2 ст. 226.8); 4) прокурор рассматривает и разрешает жалобы на действия (бездействие) должностных лиц органов, осуществляющих дознание и следствие (п. 18 ч. 2 ст. 42, п. 17 ч. 4 ст. 44, п. 10 ч. 4 ст. 46, п. 14 ч. 4 ст. 47, ст. 123, 124, 126); жалобы дознавателя на указания начальника подразделения дознания (ч. 4 ст. 40.1); 5) проку-рор осуществляет собирание доказательств (ч. 1 ст. 86), их проверку (ст. 87, ч. 1 ст. 88), вправе признать доказательства недопустимыми (ч. 2, 3 ст. 88); 6) прокурор вправе вызывать участников уголовного судопроизводства со стороны защиты (п. 2 ч. 2 ст. 131); 7) прокурор приносит офици-альные извинения реабилитированному, направ-ляет письменное сообщение о реабилитации (ч. 1, 4 ст. 136, ч. 2 ст. 212), обязан освободить всякого незаконно задержанного, или лишенного свобо-ды, или незаконно помещенного в медицинскую организацию, или содержащегося под стражей свыше установленного срока (ч. 2 ст. 10).

Несомненно, полномочия прокурора на до-судебных стадиях широки, разнообразны и опре-делённо соответствуют целям, задачам и предме-ту надзора. В большей мере надзорная функция затрагивает органы дознания, тогда как органы следствия значительно самостоятельней процес-суально, однако прокурор вправе не только вно-сить требования руководителю следственного органа об устранении нарушений, но и самосто-ятельно отменять незаконные или необоснован-ные постановления как следователя, так и руко-водителя следственного органа (п. 5.1 ч. 2 ст. 37, п. 3 ч. 1 и ч. 1.1 ст. 211, ч. 1 ст. 214 УПК РФ).

Кроме перечисленных полномочий, важное значение имеет и право прокурора (по запросу)

112


на ознакомление с материалами дела, находяще-гося в производстве, что подразумевает предо-ставление в распоряжение прокурора на основа-нии его мотивированного письменного запроса всех требуемых документов, касающихся рассле-дуемого дела и оформленных надлежащим об-разом. Осуществление данного положения осно-вано на процессуальных статусах органов: про-курор – это орган надзорный, а орган дознания либо следственный орган, независимо от его ве-домственной принадлежности, является поднад-зорным. Только прокурором осуществляются в рамках уголовного судопроизводства надзорные функции.

Прокурор наделён полномочием требовать от следственных органов устранение (ликви-дацию либо предотвращение) нарушений фе-дерального законодательства, которые допуще-ны ими в ходе предварительного следствия. В Уголовно-процессуальном кодексе РФ не опре-делены ни форма, ни сроки подобного требова-ния. Представляется, что требование должно быть своевременным и отвечать разумному сроку уголовного судопроизводства. Следует обратить внимание, что требование прокурора не является обязательным для исполнения. Оно лишь служит основанием для проверки и принятия решения руководителем следственного органа. Однако за прокурором закреплена возможность добиваться реализации своего требования и устранения до-пущенного нарушения закона, если он обратится к руководителям следственных органов, а затем к Генеральному прокурору РФ.

В последние годы всё чаще обсуждается во-прос о расширении полномочий прокурора. Так,

депутаты от фракции КПРФ неоднократно вноси-ли на рассмотрение законопроекты «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации», предлагая расширить полномочия прокурора следующими: проверять сообщения о преступлениях, возбуждать уголов-ное дело, давать следователю обязательные указа-ния по уголовному делу, производить следствен-ные действия без принятия дела к производству. Проект закона отражает официальную позицию прокуратуры, которую неоднократно высказывал Генеральный прокурор Российской Федерации Ю.Я. Чайка [4, с. 8].

В настоящее время данные законопроекты не одобрены, изменения в УПК РФ не внесены. На наш взгляд, существует чёткое распределе-ние функций и полномочий органов прокуратуры как надзорного органа, с одной стороны, и ор-ганов предварительного расследования – с дру-гой. И объединять данные полномочия преждев-ременно. Кроме того, в системе МВД России и Следственного комитета Российской Федерации есть чёткая структура руководства следственны-ми органами. Так, руководитель следственного органа наделен частью полномочий, присущих ранее прокурору (например, давать следователю указания о направлении расследования, производ-стве отдельных следственных действий, отстра-нять следователя от дальнейшего производства расследования и др. согласно ст. 39 УПК РФ). Это привело к определённой централизации процес-са предварительного следствия, замену внешнего прокурорского надзора внутренним контролем, усилению в системе предварительного следствия управленческих начал.

Литература1. Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов предва-

рительного следствия [Электронный ресурс]: приказ Генерального прокурора от 28.12.2016 № 826. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

2. Об организации прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов дознания: приказ Генерального прокурора РФ от 26.01.2017 № 33 // Официальный сайт Генеральной прокурату-ры Российской Федерации. URL: https://genproc.gov.ru (дата обращения: 27.11.2019).

3. Статистический отчет Генерального прокурора Российской Федерации за январь-декабрь 2015 года и январь-декабрь 2018 года // Официальный сайт Генеральной прокуратуры Российской Федерации. URL: https://genproc.gov.ru (дата обращения: 27.11.2019).

4. Цветков Ю.А. Продолжается бой… // Уголовный процесс. 2018. № 11.

113


В ходе расследования преступлений широкое распространение получило следственное дей-ствие, предусмотренное ст. 186.1 УПК РФ – полу-чение информации о соединениях между абонен-тами1 и (или) абонентскими устройствами2.

Понимая современные принципы работы со-товой связи, можно решать важные для следствия задачи, а именно:

1. Детализация соединений абонента (воз-можно, ещё не установленного3) в определённое время – получение сведений о дате, времени, про-должительности, частоте соединений между або-нентами (либо отсутствии соединений), типе со-единения (входящий, исходящий звонок, СМС).

2. Получение информации о втором абонен-те, с которым производилась связь (абонентский номер, ФИО, адрес регистрации, в свою очередь, дальнейшее получение информации о его соеди-нениях).

3. Определение места нахождения устройства (телефона, смартфона, планшета) и его пользо-вателя на момент первого соединения с базовой станцией (адрес базовой станции, участок мест-ности, в котором находился абонент в определён-ное время).

4. Установление маршрута и способа (пешком или на транспорте) движения абонента в опреде-лённое время по адресам базовых станций, ази-муту – зоне покрытия её ретранслятора, месте встреч абонентов.

Рассматриваемое следственное действие по-зволяет не только анализировать указанные све-дения в ретроспективе, за уже прошедшее время,

1 Абонент – это пользователь услугами связи, с которым за-ключен договор об оказании таких услуг при выделении для этих целей абонентского номера или уникального кода иден-тификации (п. 1 ст. 2 Федерального закона от 7 июля 2003 г. № 126-ФЗ «О связи»).

2 Абонентское (пользовательское или оконечное) обору-дование (базовая станция) – это технические средства для передачи и (или) приема сигналов электросвязи по линиям связи, подключенные к абонентским линиям и находящиеся в пользовании абонентов или предназначенные для таких це-лей (п. 10 ст. 2 Закона «О связи»).

3 В таком случае копии постановления направляются всем операторам связи, обслуживающим определенную террито-рию.

но и в перспективе (в будущем) – на период до шести месяцев. При этом организация, осущест-вляющая услуги связи, в течение всего срока про-изводства данного следственного действия обяза-на предоставлять следователю указанную инфор-мацию по мере её поступления, но не реже одного раза в неделю4.

Анализируемое следственное действие це-лесообразно применять не только по тем пре-ступлениям, в ходе которых преступники завла-дели мобильными устройствами жертвы (кражи, грабежи, разбои, убийства и др.), но и по иным преступлениям при подготовке, совершении или сокрытии которых преступники могли использо-вать сотовую связь, например при расследовании коррупционных, серийных преступлений, пре-ступлений террористической, экстремистской направленности, прошлых лет, безвестных ис-чезновений людей. Важно, что соединения в виде входящих звонков, СМС, мгновенной переписки в мессенджерах происходят без воли на то вла-дельцев гаджетов.

Также данное следственное действие можно проводить как в отношении подозреваемых (об-виняемых), так и в отношении потерпевших и свидетелей для подтверждения места их нахож-дения в определённое время в конкретном месте, либо для выявления номеров преступников для последующего получения детализации уже их со-единений.

Если ряду следственных действий обязательно предшествует иное следственное действие (напри-мер, опознанию и проверке показаний на месте всегда предшествует допрос), то в данном случае, наоборот, после получения информации о соеди-нениях, как правило, следует осмотр полученной детализации (осмотр документов), а также нередко и повторение анализируемого следственного дей-ствия, но уже относительно новых, выявленных в ходе первого обстоятельств (по иным номерам и абонентам). В то же время решение о проведе-

4 В то же время следует иметь в виду, что оператор впра-ве заблокировать SIM-карту и передать абонентский номер другому пользователю при длительном неиспользовании данного номера (2-6 месяцев).

С.Ю. Скобелин, канд. юрид. наук, доцентМосковская академия Следственного комитета Российской Федерации

СОВРЕМЕННЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ ПОЛУЧЕНИЯ ИНФОРМАЦИИ О СОЕДИНЕНИЯХ МЕЖДУ АБОНЕНТАМИ И (ИЛИ) АБОНЕНТСКИМИ

УСТРОЙСТВАМИ

114


нии данного следственного действия принимается чаще всего после осмотра места происшествия, следственного эксперимента, осмотра документов (видеозаписей преступных событий), допросов, когда следователь убеждён в том, что преступник (потерпевший, иной участник) использовали мо-бильное абонентское устройство [1, 2].

Анализ полученной по решению суда от опе-ратора информации о соединениях между або-нентами и (или) абонентскими устройствами (де-тализации соединений, или биллинговой инфор-мации) позволяет ответить на ряд иных вопросов, интересующих следователя, и решить дополни-тельные задачи:

- подтвердить факт подготовительной пре-ступной деятельности, её сокрытие;

- раскрыть неочевидное преступление и вы-явить всех его соучастников, свидетелей (в т.ч.

с помощью фильтрации местных жителей от преступников-«гастролёров» либо выявления скрывшихся после совершения преступления лиц, которые прекратили соединения, выключили или выбросили телефоны);

- установить место нахождения пропавшего без вести, скрывающегося преступника,

- вскрыть новые эпизоды противоправной де-ятельности, её серию;

- доказать структуру, устойчивость преступ-ной группы;

- идентифицировать труп абонента и др.Типовой формы и исчерпывающей информа-

ции о соединениях между абонентами оператора-ми сотовых сетей не разработано.

Различные операторы предоставляют в рас-поряжение следователя следующие таблицы бил-линга3:

Дата ВремяНомер абонен-та (с которым

связь)

Продолжи- тельность Тип звонка Адрес базовой станции

05.11.1810.35 +79054836573 00:02:50 исходящий г. Энск, ул. Красина, д. 17

(ТРЦ «Огни»)07.11.18

17.20 +79103077690 00:05:30 входящий г. Энск, ул. Печная, д. 235 (столб)

08.11.1805.12 +79035466999 - SMS

Энская обл., дер. Ивановка, ул. Ленина, д. 2 (башня на

крыше гаража)

В таблицу также включаются сведения о номере проверяемого абонента (например, +79034567777), идентификатор его мобильного устройства IMEI (15-значный код, в частности, 983456403377228).

Кроме того, могут быть дополнительно вклю-чены (а если следователь об этом укажет в хода-тайстве, то и включаются): азимут зоны покрытия базовой станции1 (угол от 0 до 360о, например, 140о) и время прохождения сигнала от мобильно-го устройства до базовой станции (TA – Timing Advance – опережение по времени, т.е. приблизи-тельное расстояние звонившего до базовой стан-ции). Последний показатель от 1 до 20 применим лишь для типа сети 2G, где каждому показателю соответствует значение в 550 метров2.

1 Базовая станция покрывает угол, равный 60о. Азимут (угол), который указывает оператор в таблице, – это вектор, который высчитывается от 0о (севера) и разделяет угол по-крытия пополам, то есть по 30о в разные стороны.

2 Таким образом, если показатель ТА равен 0, то мобильное устройство и скорее всего его пользователь находились на расстоянии от 0 до 550 м от базовой станции, показатель 1 – от 550 до 1100 м в направлении указанного азимута (60о) и т.д.

3 Для успешного последующего анализа информации о со-единениях с использованием аппаратно-программных ком-плексов необходимо, чтобы такие данные предоставлялись в формате exel, о чём в ходатайстве делается соответствующая отметка.

4 Биллинг в электросвязи – комплекс процессов и решений на предприятиях связи, ответственных за сбор информации об использовании телекоммуникационных услуг, их тарифи-кацию, выставление счетов абонентам, обработку платежей.

Таким образом, зная азимут базовой станции и показатель ТА в формате связи 2G, можно опре-делить и нанести на карту сектор, в котором на-ходилось мобильное устройство и его пользова-тель. Это зачастую оказывает неоценимую услугу следствию при поиске пропавших людей, под-тверждении (опровержении) нахождения участ-ника уголовного судопроизводства в определён-ное время в конкретном месте и т.п. [3].

Указанные сведения можно получить за счёт того, что оператор, предоставляющий услуги связи, осуществляет учёт всех соединений в со-ответствии с гражданским законодательством и договором об оказании услуг связи в целях фик-сации трафика, платежей и отчётности перед або-нентом. Это и называется биллингом4.

115


Данное следственное действие проводится не только в ситуациях, когда следователю ста-ли известны установочные данные абонента (ФИО, адрес регистрации по месту жительства) либо его абонентский номер, IMEI мобильного

устройства, но и по неочевидным преступле-ниям, когда есть предположение, что на месте происшествия преступник (свидетель, потер-певший) пользовались сотовой связью (были соединения).

Литература1. Агафонов В.В., Вазюлин С.А., Васюков В.Ф. Особенности формирования доказательств с ис-

пользованием информации о соединениях между абонентами и (или) абонентскими устройствами: криминалистические и процессуальные аспекты. М.: Юрлитинформ, 2015. 184 с.

2. Батоев В.Б., Бычков В.В. Раскрытие и расследование хищений средств мобильной связи. М.: Юрлитинформ, 2013. 216 с.

3. Себякин А.Г. Анализ информации о соединениях между абонентами, использование его резуль-татов в раскрытии и расследовании преступлений // Полицейская и следственная деятельность. 2018. № 4. С. 29-38.

К.А. Титова, канд. юрид. наук, доцентКраснодарский университет МВД России

ОСОБЕННОСТИ ДОКАЗЫВАНИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ О ПРЕСТУПЛЕНИЯХ В СФЕРЕ ЖКХ

На сегодняшний день ошибки и недочёты в деятельности следственных органов, допущен-ные при расследовании преступлений в сфере жилищно-коммунального хозяйства (далее – ЖКХ), тесно связаны с особенностями доказыва-ния по уголовным делам в данной сфере. Следует согласиться с тезисом о том, что от того, насколь-ко оперативно, чётко и квалифицированно будут проведены с учётом следственной ситуации необ-ходимые процессуальные и иные действия сразу же после обнаружения преступного события, за-висит перспектива дальнейшего хода расследова-ния [2, с. 4]. На наш взгляд, именно от процесса доказывания на разных стадиях уголовного про-цесса зависит эффективность расследования дел данной категории и перспектива судебного разби-рательства.

Реформирование сферы ЖКХ способствовало внедрению новых форм и методов работы. В то же время преступный элемент, учитывая данные обстоятельства, «предложил» новые механизмы и способы совершения преступлений в данной сфе-ре. Они различны по своей правовой природе, но так или иначе связаны с хищениями и злоупотре-блениями.

При расследовании уголовных дел рассма-триваемой категории, как свидетельствует анализ

статистики, судебно-следственной практики, сле-дователи испытывают затруднения при установ-лении обстоятельств, подлежащих доказыванию. Доказывание – самый сложный этап в деятель-ности данных лиц. Он может носить противоре-чивый характер, например, в связи с наличием скудной информации о преступлении и лицах, их совершивших, слабой доказательственной базы, фактически влечёт определённые трудно-сти, которые не всегда успешно преодолеваются. Особенно сложно приходится на первоначаль-ном этапе, т.е. на стадии возбуждения уголовного дела. Деятельность, которая осуществляется на этапе возбуждения уголовного дела, напрямую зависит от качества и полноты проведённых след-ственных действий, оперативно-разыскных ме-роприятий, которые будут проводиться в связи с имеющейся информацией о преступлении в сфе-ре ЖКХ.

Как правильно отмечается в литературе, од-ной из главных задач предварительной провер-ки является установление наличия предпосылок для принятия решения о возбуждении уголовно-го дела [3, с. 52-53; 4, с. 4, 56]. Данные сведения могут поступать в органы предварительного рас-следования из различных источников. Анализ уголовных дел о преступлениях в сфере ЖКХ

116


позволяет утверждать, что круг их различен. Выделим основные, которые, как правило, за-нимают лидирующие позиции при их система-тизации. После поступления соответствующей информации следует дальнейшая проверка таких сведений, тем более если требуется получить до-стоверные данные, указывающие на признаки состава преступления. Следователь на данном этапе проводит скрупулёзную работу, связанную с установлением всех обстоятельств, послужив-ших поводами и основаниями для возбуждения уголовного дела о преступлении в сфере ЖКХ. Основными источниками являются: сообщение, полученное от региональных чиновников, от-вечающих за деятельность сферы ЖКХ; обра-щение руководителя предприятия, организации сферы ЖКХ после установления неправомерных факторов, связанных с преступлениями в данной отрасли; сообщение контролерами-ревизорами Федеральной службы финансово-бюджетного надзора и Счётной палаты РФ; сообщение о со-вершённом преступлении в сфере ЖКХ жителя-ми (собственниками) многоквартирных домов, которые обслуживаются товариществами соб-ственников жилья, управляющими компаниями; получение информации в связи с проведением оперативно-разыскных мероприятий на объектах сферы ЖКХ.

Итак, информация, которая поступила в рас-поряжение следователя, будет подвергаться ана-литической обработке. Задействуются все не-обходимые силы и средства, допустимые к при-влечению на этом этапе. Обязательно уделяется особое внимание изучению тех материалов, в которых усматриваются признаки состава пре-ступления. Как правило, это бухгалтерские до-кументы, справки, отчёты, акты приемки, акты. Каждый документ, имеющийся в распоряжении следователя, проходит тщательную обработку. Изучаются и проверяются сведения, изложенные в соответствующем документе. Если необходимо, то привлекаются лица, которые могли выдавать, подписывать, отпускать товар и т.д. Их поясне-ния будут очень полезны и важны. Всё это в со-вокупности позволит выдвинуть первоначальные версии, понять мотивы и способы совершения преступления в сфере ЖКХ. Если будут установ-лены признаки состава преступления, которые достаточны для возбуждения уголовного дела о соответствующем преступлении в сфере ЖКХ, то следователь вынесет соответствующее поста-новление о возбуждении уголовного дела. В по-ступивших материалах уже могут усматриваться сведения, связанные с подлогом в бухгалтерских документах или других документах, которые так

или иначе связаны с учётом и отчетностью, с соз-данием «подставной фирмы» и осуществлением «виртуальных» платежей и т.д.

Приведем пример, имевший место в практи-ческой деятельности. В распоряжение следова-теля поступили материалы, которые были пред-ставлены руководителем управляющей компании «Энергия» о совершённом хищении начальником отдела снабжения. В частности, была проведена документальная проверка, которая выявила нару-шения в период с 01.02.2014 по 30.06.2014. В акте документальной ревизии указывалось, что был осуществлён перевод денежных средств для при-обретения запасных частей к служебному автомо-билю начальника данного цеха П., но фактически он их не приобрёл, полученными денежными средствами распорядился по своему усмотрению. Общая сумма ущерба составила 150 239 рублей [1].

Следует отметить, что не всегда в распоря-жение следователя поступают данные, которые достаточны для возбуждения уголовного дела о преступлении в сфере ЖКХ. В этой связи необхо-димо расширить границы, связанные с установле-нием дополнительных источников информации. Для этого проводятся необходимые следственные действия, даётся поручение органу дознания для проведения дополнительных оперативно-разыск-ных мероприятий, направленных на установле-ние сведений, влияющих на решение вопроса о возбуждении уголовного дела. Это позволит по-лучить больше информации о преступлении (о личности преступника, его образе жизни, связях и т.д.), собрать дополнительные сведения о лицах, которые могут быть причастны к его соверше-нию, а также другую информацию, позволяющую решить вопрос о возбуждении дела, например не-посредственный выезд и осмотр объектов сферы ЖКХ. Это могут быть места, связанные с ремонт-ными работами, укладками асфальта, труб, вы-возом мусора и т.д.

Необходимо выделить основные методы, свя-занные с проведением предварительной провер-ки: а) на предприятии или в организации сферы ЖКХ исследуются вопросы, касающиеся струк-туры, непосредственно анализируется система учёта и отчётности; б) обязательно изучаются должностные функциональные обязанности лиц, которые подпадают под подозрение в совершении преступления; в) обязательно осуществляется со-ответствующая проверка, которая затрагивает вопросы, связанные с финансово-хозяйственной деятельностью, по её итогу выносятся соответ-ствующие документы; изымаются бухгалтерские, уставные документы, связанные с ведением фи-

117


нансово-хозяйственных операций на предприя-тии или организации сферы ЖКХ, которые в обя-зательном порядке направляются на дальнейшее экспертное исследование для установления факта хищения; г) если требуется получение необхо-димых консультаций у соответствующих специ-алистов в области бухгалтерии, строительства, банковской деятельности, то требуется их при-влечение. Это позволит разрешить спорные, про-блемные вопросы, касающиеся хозяйственной деятельности сферы ЖКХ и связанные с преступ-ным событием; д) следует в обязательном поряд-ке истребовать объяснения от лиц, которые могут располагать какой-либо информацией, имеющей отношение к данному событию; е) обязательно

осуществляется взаимодействие с соответствую-щими службами и оперативными подразделени-ями, а также с другими организациями, способ-ствующими установлению необходимой инфор-мации, имеющей значение для дальнейшего рас-следования уголовного дела.

Таким образом, считаем, что перспектива лю-бого уголовного дела, связанного с преступле-ниями в сфере ЖКХ, зависит от многих обстоя-тельств, но в то же время знание особенностей доказывания на стадии возбуждения уголовного дела позволит следователю качественно провести предварительную проверку, установить лиц, при-частных к совершению преступления, и привлечь их к уголовной ответственности.

Литература1. Архив ГУВД по Краснодарскому краю. Уголовное дело № 161127108.2. Бастрыгин А.С. Ситуационный подход как определённый фактор организационных аспектов

планирования расследования следственно-оперативной группой многоэпизодных, сложных группо-вых преступлений // Научный журнал КубГАУ. 2017. № 126 (02).

3. Бодченко В. Проверка поводов для возбуждения уголовного дела // Законность. 2018. № 11. 4. Лупинская П.А. Уголовно-процессуальное право Российской Федерации: учебник. М.: Юристъ,

2014.

В.С. Удовиченко Барнаульский юридический институт МВД России

О ДОКАЗАТЕЛЬСТВЕННОМ ЗНАЧЕНИИ ИНФОРМАЦИИ, ПОЛУЧЕННОЙ ИЗ ГЛОБАЛЬНОЙ СЕТИ, В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ

Российский социум, как и любой другой в мире, на современном этапе всё ближе подходит к информационному типу общества, постепен-но покидая постиндустриальный. Доказательств тому достаточно много: возможность подачи электронных заявлений (исков) в судебные ин-станции, получение государственных услуг через интернет-ресурсы, активная выдача и использо-вание электронных цифровых подписей, возмож-ность посредством интернета отправлять зафик-сированные нарушения ПДД в уполномоченный орган и др.

На современном этапе развития общества можно говорить о том, что общение перешло в электронные социальные сети («ВКонтакте», Instagram, WhatsApp и др.). Какими инструмен-тами располагает уголовно-процессуальное за-

конодательство по имплементации данных тако-го общения в доказательства для установления обстоятельств уголовного дела? Сразу отметим, что в научной литературе нет единого термино-логического подхода. Используется разные поня-тия: «виртуальный след», «электронно-цифровой след» и «информационный след».

В связи с наличием таких следов необходи-мо рассмотреть перспективу развития уголов-но-процессуального закона о получении инфор-мации из киберпространства. В качестве резуль-тата необходимо закрепить в ст. 74 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее – УПК РФ) новый вид доказательств, в связи с чем необходимо разрешить ряд задач:

1) определить понятие «виртуальный след» в современном уголовном процессе России;

118


2) проанализировать эмпирические данные, свидетельствующие об использовании в доказы-вании «виртуальных следов»;

3) предложить изменения в уголовно-процес-суальный закон о легализации «виртуальных сле-дов» в доказательства.

В криминалистической литературе справед-ливо отмечается: «При современном развитии вычислительной техники и информационных технологий компьютерные следы преступной деятельности имеют широкое распространение. Это должно учитываться следователями и опе-ративными работниками в их деятельности по собиранию доказательств наряду с поиском уже ставшими традиционными следами» [3, с. 12-15].

Согласно устоявшейся позиции, виртуальный след – это зафиксированный компьютерной си-стемой на цифровом материальном носителе ре-зультат отражения реального (физического) про-цесса или действия иной компьютерной системы, связанный с преступлением (имеющий уголовно релевантное значение) в виде цифрового образа формальной (математической) модели этого про-цесса [1, с. 17].

Следует в целом согласиться с вышеприве-денным мнением в контексте общего представле-ния о виртуальном следе. Однако, полагаем, нель-зя судить обо всем объёме виртуальных следов, определив лишь один частный признак (такой след связан с событием преступления), поскольку в рамках расследования по уголовным делам до-казательствами могут выступать обстоятельства, которые прямо не связаны с событием преступле-ния (ч. 2 ст. 73 УПК РФ).

Разрешение проблемы понятия информаци-онных следов возможно и с помощью дискуссии по поводу определения информационного объек-та в уголовном процессе [8, с. 152-153].

Однако наиболее приемлемое и полное пред-ставление о виртуальных следах сформулировал В.Б. Вехов, который писал, что «электронно-циф-ровой след – это любая криминалистически зна-чимая компьютерная информация, т.е. сведения (сообщения, данные), находящиеся в электронно-цифровой форме, зафиксированные на матери-альном носителе либо передающиеся по каналам связи посредством электромагнитных сигналов. Эти следы являются материальными невидимы-ми следами. В основе механизма их образования лежат электромагнитные взаимодействия двух и более материальных объектов – объективных форм существования (представления) компью-терной информации» [2, с. 7-15]. В данном опре-делении довольно гармонично сочетается общее

и частное начало категории электронно-цифро-вых следов.

Представляется, что понятия «электронно-цифровой след» и «виртуальный след» с точки зрения и юридической, и уголовно-процессуаль-ной тождественны, поскольку в их основе зало-жены одни и те же признаки и призваны они обе-спечить одну и ту же цель – установление объек-тивной истины по уголовному делу.

Таким образом, под виртуальными следами необходимо понимать значимую информацию для расследуемого события, которая должна быть введена в орбиту уголовного судопроизводства (во исполнение ст. 73 УПК РФ), в целях обеспе-чения надлежащей реализации ст. 6 УПК РФ и установления объективной истины по уголовно-му делу. С учётом предложенного В.Б. Веховым объёма понятия к этим же следам можно отнести информацию, которая имеет доказательственное значение, полученную из социальных сетей.

В ходе проведенного интервьюирования со-трудников оперативного подразделения УМВД России по г. Барнаулу (25 человек) было уста-новлено, что использование данных из социаль-ных сетей («ВКонтакте», WhatsApp) фигурантов дают положительный результат как при получе-нии ориентирующей информации о совершении преступления, так и при формировании доказа-тельственной базы (к примеру, при установлении преступных связей (пособничества, подстрека-тельства и т.д.), при определении границ места происшествия (в частности, актуально по катего-риям преступлений о незаконном обороте нарко-тиков, оружия и др.). Особенно актуальна такая информация, когда её представляется возможным восстановить, если она была стёрта из памяти [7, с. 20-25].

Кроме того, следует отметить, что виртуаль-ные следы используются и при организации и планировании расследования по уголовным де-лам. В частности, на данный момент следствен-ная практика в различных субъектах идёт по раз-ному пути, однако общие методики имеют место [5, с. 295-302]. Как правило, носитель информа-ции описывается путём производства следствен-ного осмотра, после этого изымается и в случае необходимости (как правило) отправляется на экспертизу.

Информация, снятая и процессуально оформ-ленная, используется в т.ч. и при производстве в судах по уголовным делам. В частности, профес-сор М.С. Шалумов пишет, что «если имеющие значение для уголовного дела сведения находят-ся на жёстком диске компьютера, компакт-диске, флеш-карте, то после приобщения этих носите-

119


лей к делу они выступают в качестве самостоя-тельных источников доказательств» [6].

Таким образом, можно говорить о том, что на сегодняшний день информация, снятая с вирту-ального пространства и процессуально оформ-ленная, может приобрести доказательственное значение на любой стадии уголовного судопро-изводства неразрывно от своего носителя. Следуя этой логике, можно предположить, что доказа-тельством должен выступать вырез ленты-скотча со следом пальца руки, а не сам след.

Предлагаем использовать в качестве дока-зательств в т.ч. и информацию, полученную из социальных сетей. Новизна такого предложения состоит в том, что подобного рода сведения не хранятся на материальных носителях (жёстком диске компьютера, компакт-диске, флеш-карте). Она находится в виртуальном пространстве (по аналогии с «облаком», из которого можно полу-чить доступ к документам с любого устройства: мобильный телефон, планшетный компьютер, но-утбук).

В то же время придание процессуального зна-чения такой информации не несёт за собой про-

тиворечия УПК РФ. Поскольку в любом случае информация, полученная из таких сетей, должна быть перенесена на материальный носитель (по аналогии со стенограммой, составляемой после проведения прослушивания телефонных перего-воров с использованием технических средств не-гласного аудиального контроля).

Таким образом, назрела насущная потреб-ность изменения ст. 84 УПК РФ по дополнению п. 2.1, где необходимо указать, что информация также может быть получена из виртуального про-странства, т.е. такого, которое не имеет матери-ального воплощения. По нашему мнению, успеш-ная реализация данного предложения:

1) позволит облегчить правоприменительную практику закрепления информации из социаль-ных сетей, тем самым упростив ход расследова-ния по ряду уголовных дел;

2) ускорит процесс выявления латентных пре-ступлений и реагирования на них (в деятельности оперативных подразделений);

3) позволит уголовно-процессуальному за-кону соответствовать современным тенденциям развития общественных отношений.

Литература1. Агибалов В.Ю., Мещеряков В.А. Природа и сущность виртуальных следов // Воронежские кри-

миналистические чтения: сборник научных трудов: вып. 12 / под ред. О.Я. Баева. Воронеж: Изд-во Воронеж. гос. ун-та, 2010.

2. Вехов В.Б. Криминалистическое учение о компьютерной информации и средствах ее обработки: автореф. дис. … д-ра юрид. наук. Волгоград, 2008.

3. Комиссаров В., Гаврилов М., Иванов А. Обыск с извлечением компьютерной информации // Законность. 1999. № 3.

4. Мещеряков В.А. Преступления в сфере компьютерной информации: основы теории и практики расследования. Воронеж: Изд-во Воронеж. гос. ун-та, 2002. 408 с.

5. Мусаева У.А. Специфика проведения следственного осмотра по делам о преступлениях в сфере компьютерной информации // Известия Тульского государственного университета. Экономические и юридические науки. 2013. № 4-2. С. 295-302.

6. Научно-практический комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / отв. ред. В.М. Лебедев. М.: Инфра-М., 2014 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

7. Пушкарёва А.В., Мясникова М.Г., Цыпин Б.В., Ластурина А.С. Методика обработки, сжатия и восстановления данных // Измерение. Мониторинг. Управление. Контроль. 2012. Вып. 1. С. 20-25.

8. Удовиченко В.С. К вопросу об информационном объекте в уголовном процессе // Актуальные проблемы борьбы с преступлениями и иными правонарушениями: мат-лы пятнадцатой международ-ной научно-практ. конф-ции / под ред. Ю.В. Анохина. Барнаул: БЮИ МВД России, 2017. Ч. 1. С. 151-153.

120


Выемка как одно из самых распространенных средств получения доказательственной информа-ции при производстве предварительного рассле-дования в существующем виде формировалась на протяжении многих веков, последовательно про-ходя этапы становления и развития.

В законодательных памятниках русского пра-ва, донесших до нас правовую мысль прошлых лет, последовательно прослеживается история уголовного судопроизводства.

Уникальным памятником истории являет-ся Русская Правда. Сборник правовых норм Киевской Руси – памятник светского писаного права XI-XII вв. – состоит из множества источ-ников, отличающихся по времени создания и не представляющих собой единую завершённую систему. В настоящее время известно более ста списков Русской Правды, скооперированные в три основные редакции: Краткую, Пространную и Сокращённую [2, с. 324].

В Русской Правде продолжали развиваться нормы, затрагивающие положения уголовного права и процесса. Судебный процесс носил ярко выраженный состязательный характер и условно делился на три стадии: «заклич», «свод» и «гоне-ние следа». Процесс всегда начинался с заклича, объявления о совершившемся преступлении. В людном месте, чаще всего на торговой площади объявлялось о том, какая именно вещь (холоп) пропали, назывались индивидуальные признаки, по которым можно было опознать пропажу. Лицо, у которого по истечении трех дней с момента за-клича обнаруживалась пропавшая вещь, считался ответчиком.

Второй стадией судебного процесса по Русской Правде был «свод», отдалённо напоми-нающий очную ставку в современном её понима-нии. В статье 32 Пространной редакции говорит-ся о том, что если господин на третий день по-сле заклича опознает своего холопа, то он может забрать его, т.е. изъять из незаконного владения другого лица. В статье 34 приводилось аналогич-ное положение, разница была лишь в предмете преступного посягательства. В данном случае разрешалось забрать коня, оружие или одежду,

если лицо, заявившее о пропаже на торговой пло-щади, опознает украденное имущество у кого-ли-бо из своей городской общины. Бремя отыскания, изъятия и возвращения вещи ложилось непосред-ственно на потерпевшего [4, с. 12-13].

Таким образом, приведённые положения Русской Правды стали, как представляется, исто-рическим прообразом обнаружения собственно-сти, конфискации имущества и выемки предме-тов и документов.

Новым этапом развития русского права яв-ляется Псковская судная грамота. Свод законов Псковского государства XV в. состоял из 120 ста-тей и основывался на совете бояр, норм Русской Правды, отдельных постановлений псковского вече и правовых обычаях «псковских пошлин». Б.Д. Греков в своей работе указывает на ценность памятника древнерусского законодательства и считает, что Псковская судная грамота – самый содержательный источник по истории развития общественных отношений в Пскове, она не толь-ко продолжает развитие основных положений Русской Правды, но и идёт значительно дальше [1, с. 185].

Судебное право в Псковской судной грамо-те регламентировалось значительно обстоятель-нее, чем в Русской Правде. Появляются новые судебные доказательства, среди которых особое место занимают письменные доказательства. Письменные доказательства по Псковской суд-ной грамоте делились на «доски», так называе-мые частные расписки, и «записи» – официально заверенные документы. Тем самым в процессе совершенствования древнерусского законода-тельства прослеживается увеличение числа за-конов и развитие судебной доказательственной базы.

В своде законов Псковского государства одно из главенствующих мест занимают имуществен-ные споры и процедуры в связи с имуществом. В статье 57 Псковской судной грамоты упоминается понятие «выемка». Если кто-нибудь для выемки поличного потребует у князя или посадника при-ставов, то князь или посадник должны направить людей благонадёжных и добрых. «А татю веры

Ю.А. УмнягинаНижегородская академия МВД России

ИСТОРИЯ РАЗВИТИЯ ПРАВОВЫХ НОРМ, РЕГЛАМЕНТИРУЮЩИХ ПРОИЗВОДСТВО ВЫЕМКИ В ОТЕЧЕСТВЕННОМ УГОЛОВНО-

ПРОЦЕССУАЛЬНОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ XI-XV ВЕКОВ

121


не нять…» [3], т.е. показаниям вора доверять не стоит, гласит ст. 60 Псковской судной грамоты, и если вор обвинит кого-нибудь в соучастии, то следует произвести обыск в доме этого человека и в случае обнаружения и выемки поличного при-влечь его к ответственности.

XV век ознаменовался принятием первого общероссийского Судебника, впитавшего в себя нормы обычного права, Русской Правды, устав-ных грамот, Псковской судной грамоты и усто-явшейся судебной практики. Судебник Ивана III несколько иначе регламентировал изъятое у ви-новного лица имущество. Своеобразной формой компенсации судебных расходов стало обращение конфискованного имущества в пользу лиц, вер-шивших правосудие. «…А исцево заплатити изъ его статка, а досталь его статка судье» [5, с. 11], гласит статья 11 Судебника 1497 г. Следовательно, из имущества обвиняемого в первую очередь воз-мещаются убытки, понесенные истцом, а уже оставшаяся часть имущества поступает судье. В статье 39 приводятся аналогичные положения, исключение составляет лишь то, что происходит конкретизация лиц, вершивших правосудие, кото-рыми становятся тиуны и наместники.

Обыск и выемка по Судебнику 1947 г. высту-пали основными методами уголовного процесса, а уголовное судопроизводство в целом именова-лось обыском. От результатов обыска как дея-тельности по сбору доказательств зависел способ суда над подсудимым. В соответствии со ст. 14 Судебника Ивана III если тать оговаривал третье лицо, то последний отдавался на поруки до окон-чания расследования (производства обыска): «…ино татичным речем не верити, дати его на пору-чение до обыску» [5, с. 12].

Следует отметить, что в рассматриваемом промежутке времени еще не существовало чёт-кого отграничения обыска от выемки. Выемка выступала результатом обыска как поискового действия. Поличное по законодательству XI-XV вв. имело основополагающее значение, его отыскание давало толчок началу уголовного су-допроизводства. Поличное являлось нерушимым доказательством при определении вины. В от-ечественном законодательстве, регулирующем производство выемки на период XI-XV вв., нет чёткого понятия выемки, но прослеживается со-вершенствование процедур по обеспечению и возврату имущества.

Литература1. Греков Б.Д. Крестьяне на Руси с древнейших времен до XVII века. М.: Академия наук СССР,

1946.2. История отечественного государства и права: учебник для бакалавров / отв. ред. И.А. Исаев. М.:

Проспект, 2013. 423 с.3. Псковская судная грамота: [цифровая копия]. СПб.: Президентская библиотека, 2017. URL:

https://www.prlib.ru/item/680611.4. Русская Правда / под ред. А.И. Яковлева. М.: Издание Т-ва «В. Думнов, насл. бр. Салаевых»,

1914. 50 с. 5. Судебник 1497 года. Саратов: Издание Правления Саратовского университета, 1926. 46 с.

122


Предметом настоящего исследования высту-пают нормы уголовно-процессуального права, относящиеся к институту возвращения уголовно-го дела прокурором для дополнительного рассле-дования в органы предварительного следствия, и практика их применения.

Одним из назначений уголовного судопро-изводства (в соответствии с п. 1 ст. 6 УПК РФ) является, прежде всего, защита прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений.

Достижение данной цели в значительной сте-пени зависит от качества проведённого предвари-тельного следствия.

К сожалению, качество расследования не от-вечает всем предъявляемым к нему требованиям и не во всех случаях обеспечивает достижение назначения уголовного судопроизводства.

Процессуальными причинами возвращения уголовных дел прокурорами для дополнитель-ного расследования в органы предварительного следствия являются неполнота проведённого рас-следования, а также существенные нарушения уголовного, уголовно-процессуального закона органами предварительного следствия.

Одной из причин являются нарушения уго-ловно-процессуального законодательства, до-пущенные на стадии предварительного рас-следования при составлении процессуальных документов, в частности при предъявлении об-винения и составлении обвинительного заклю-чения.

Как показывает изучение практики, недоста-точным является и процессуальный контроль за ходом и результатом расследования уголовных дел со стороны субъектов процессуального кон-троля – руководителя следственного органа.

В рамках уголовно-процессуального законо-дательства руководитель следственного органа наделён процессуальными полномочиями, од-ним из которых является осуществление контро-ля за деятельностью подчинённых следователей.

Полномочия руководителя следственного органа, в т.ч. по осуществлению процессуального кон-троля, закреплены в ст. 39 УПК РФ, а также в при-казах МВД России [2, 3].

Между тем при анализе изучения практики возвращения уголовных дел прокурорами на до-полнительное расследование установлено, что руководители следственных органов не в полной мере пользуются полномочиями, закреплёнными в УПК РФ и вышеуказанных приказах.

За 11 месяцев 2019 г. прокурорами районов Алтайского края на дополнительное расследова-ние возвращено 435 уголовных дел. Причинами возвращения уголовных дел являлись нарушения норм материального и процессуального права:

- 182 (41,8%) уголовных дела возвращены по причине неполноты проведенного расследова-ния. Так, и.о. прокурора г. Бийска возвратил на дополнительное расследование уголовное дело № 000759 по обвинению В.В. Ф. по ч. 2 ст. 228 УК РФ в связи с тем, что в ходе предваритель-ного следствия достоверно не установлен способ совершения преступления.

В связи с неустановлением характера и разме-ра вреда, причинённого преступлением, прокуро-ром Краснощёковского района Алтайского края возвращено для дополнительного расследования уголовное дело № 000076 по обвинению С.А. П. в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 159 УК РФ;

- 94 (21,6%) уголовных дела возвращены для организации дополнительного расследования в связи с тем, что постановления о привлечении в качестве обвиняемого не соответствуют материа-лам уголовного дела.

В частности, зам. прокурора Октябрьского района г. Барнаула возвратил на дополнительное расследование уголовное дело № 001203 по об-винению М.В. Ф. по ч. 4 ст. 159 УК РФ в связи с тем, что постановление о привлечении в ка-честве обвиняемого содержит существенные противоречия в описании инкриминируемого пре-

Л.А. Федорова Барнаульский юридический институт МВД России

О НЕКОТОРЫХ ТИПИЧНЫХ ПРИЧИНАХ ВОЗВРАЩЕНИЯ УГОЛОВНЫХ ДЕЛ ПРОКУРОРОМ ДЛЯ ДОПОЛНИТЕЛЬНОГО РАССЛЕДОВАНИЯ

В ОРГАНЫ ПРЕДВАРИТЕЛЬНОГО СЛЕДСТВИЯ МВД РОССИИ И МЕРАХ ПО ИХ УСТРАНЕНИЮ (НА ПРИМЕРЕ СЛЕДСТВЕННЫХ ПОДРАЗДЕЛЕНИЙ

ГУ МВД РОССИИ ПО АЛТАЙСКОМУ КРАЮ)

123


ступного деяния, объёма похищенного и размере причинённого вреда;

- 46 (10,6%) уголовных дел возвращены по причине нарушения прав участников уголовного судопроизводства.

Так, зам. прокурора г. Рубцовска возвратил на дополнительное расследование уголовное дело № 000134 по обвинению С.Р. Д. и Р.В. К. по п. «а», «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ. Причиной принятого ре-шения послужило то, что допросы несовершен-нолетних свидетелей, не достигших возраста 16 лет, произведены без участия педагога или пси-холога. Аналогичные факты выявлены и по дру-гим уголовным делам;

- 71 (16,3%) уголовное дело возвращено для устранения технических ошибок, допущенных в текстах постановлений о привлечении в каче-стве обвиняемого, обвинительных заключениях и иных процессуальных документах.

Например, по уголовному делу № 000529 в постановлении о привлечении в качестве обвиня-емого неверно указан адрес кредитной организа-ции;

- 42 (9,6%) уголовных дела возвращены из-за ошибок, допущенных органами предварительно-го следствия при квалификации преступлений.

В частности, зам. прокурора г. Бийска на до-полнительное расследование возвращено уго-

ловное дело № 000115 по обвинению И.Ю. К. по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ. Однако совокупность собранных доказательств по делу свидетель-ствует о том, что имущество последнему было вверено, а хищение совершено путём присвоения и растраты, в связи с чем верной квалификацией является ч. 1 ст. 160 УПК РФ.

Выявленные причины возвращения уголов-ных дел прокурором для дополнительного рас-следования являются типичными и в зависимости от их характера могут быть классифицированы на такие виды, как материально-правовые, уголов-но-процессуальные и технические.

Считаем, что часть данных причин может быть устранена посредством внесения в нор-мы УПК РФ ряда изменений. Например, на наш взгляд, необходимо согласование вынесенного следователем постановления о привлечении в ка-честве обвиняемого с руководителем следствен-ного органа, что должно исключить допущение ошибок в квалификации преступления и соот-ветствие постановления о привлечении в каче-стве обвиняемого материалам уголовного дела. Одним из вариантов решения этой задачи воз-можно включение в ст. 171 УПК РФ обязанности следователя согласовывать постановление о при-влечении в качестве обвиняемого с руководите-лем следственного органа.

Литература1. Ломакин П.Л. Типичные недостатки при расследовании уголовного дела, повлекшие возвраще-

ние уголовного дела на дополнительное расследование // Молодой ученый. 2016. № 21. 2. О процессуальных полномочиях руководителей следственных органов [Электронный ресурс]:

приказ МВД России № 58 от 08.11.2011. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс». 3. Об организации предварительного следствия в системе МВД России [Электронный ресурс]: при-

каз МВД России № 1 от 09.01.2018. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».4. Штекеров К.И. Возвращение уголовного дела прокурором и руководителем следственного ор-

гана для производства дополнительного расследования: основные проблемы и тенденции развития уголовно-процессуального закона // Российский следователь. 2019. № 4.

Л.В. Черепанова, канд. юрид. наук, доцент Барнаульский юридический институт МВД России и

ПРОБЛЕМЫ ПРИМЕНЕНИЯ ЧАСТИ ВТОРОЙ СТАТЬИ 21 УПК РФ

Согласно официальным статистическим дан-ным за восемь месяцев 2019 г. количество за-регистрированных на территории Российской Федерации преступлений выросло почти на 2%

по сравнению с аналогичным периодом прошлого года [13]. В каждом случае обнаружения призна-ков преступления уголовно-процессуальный за-кон предписывает органам предварительного рас-

124


следования устанавливать событие преступления и изобличать лиц, виновных в его совершении.

Вместе с тем, несмотря на общий рост заре-гистрированных и снижение количества укрытых от регистрации сообщений о преступлениях (за прошедший год их число уменьшилось на 4 084), доля учитываемых как «укрытые органами вну-тренних дел» от общей массы таковых продолжа-ет оставаться существенной и составляет более девяти десятых – 141 316 фактов за 2018 г. [11, с. 17-21].

Укрытыми практика признает не только со-общения о преступлениях, сведения о которых не находят отражения в учётных документах, но и сообщения, по которым не принято соответству-ющее процессуальное решение, по которым по-становление об отказе в возбуждении уголовного дела было отменено с последующим возбуждени-ем уголовного дела и прекращением его по нереа-билитирующим основаниям, или с последующим приостановлением предварительного расследова-ния по одному из пунктов ч. 1 ст. 208 УПК РФ, или направлено в суд.

В данном случае речь идет не просто о не-правильном (свободном, произвольном, целесо-образном с позиций субъективного усмотрения) применении процессуальной нормы (ч. 2 ст. 21 УПК РФ), а скорее о невыполнении процессуаль-ной обязанности по осуществлению уголовного преследования, поскольку деятельность следова-теля, органа дознания, дознавателя по установле-нию события преступления – уголовное пресле-дование по факту, а изобличение лица или лиц, виновных в совершении преступления, есть не что иное, как уголовное преследование лица.

Буква закона (п. 55 ч. 1 ст. 5 УПК РФ) о том, что уголовное преследование – это деятельность, осуществляемая в отношении подозреваемого (обвиняемого), применяется с учетом того, что подозреваемым по действующему уголовно-про-цессуальному праву России признается лицо как обладающее соответствующим процессуальным статусом, так и не обладающее таковым, но фак-тически на стороне которого возникает право на защиту1.

1 Пример из апелляционной практики Верховного Суда РФ. Суд счёл нарушенным право на защиту Т., в отношении ко-торого было вынесено постановление об отказе в возбужде-нии уголовного дела по факту убийства и по факту заранее не обещанного укрывательства особо тяжкого преступления за отсутствием в его действиях составов преступлений, и который был допрошен следователем в качестве свидетеля по уголовному делу об убийстве. Вывод суда: Т. фактически находился в статусе подозреваемого. Ссылаясь на реше-ние Европейского Суда по правам человека и Конституци-онного Суда РФ, подчеркнул, что необходимо исходить из содержательного, а не формального статуса лица (Апелля-

Чем вызвана проблема выполнения процессу-альной обязанности по осуществлению уголовно-го преследования?

Безусловно, среди факторов, влияющих на ненадлежащее выполнение от имени государ-ства действий по защите публичных интересов, встречаются и преднамеренные незаконные дей-ствия (бездействие), выражающиеся в разного рода фальсификациях (непринятие сообщения или невыделение материалов из дела по новому преступлению, нерегистрация, искажение сведе-ний, полученных при проверке сообщения о пре-ступлении, заведомо неверная квалификация или неверное применение процессуальной нормы и т.п.), которые являются предметом ведомственно-го и судебного контроля, прокурорского надзора, подвергаются серьёзному научному анализу [4, с. 48; 11, с. 17-21]. Вместе с тем объяснять при-чины такого явления, как отказ от своевременно-го уголовного преследования, во всяком случае, обнаружения признаков преступления только недобросовестностью, противоправной направ-ленностью личности правоприменителя – значит, закрывать глаза на объективные закономерности. Любое правовое явление, и в уголовном судопро-изводстве в т.ч., формируют социальные, поли-тические условия, установленные государством цели, задачи, принципы деятельности и многие другие факторы.

Очевидно, что в конце девяностых годов прошлого века уголовно-правовая политика из-менила свои ориентиры. Задача охраны обще-ственного строя государства, его политической и экономической систем, личности (её прав и сво-бод), всех форм собственности от преступных посягательств (ст. 2 УК РСФСР (утв. ВС РСФСР 27.10.1960)) была переориентирована в сторону охраны прав и свобод человека и гражданина, собственности, общественного порядка и обще-ственной безопасности, окружающей среды, кон-ституционного строя государства от преступных посягательств, обеспечение мира и безопасности человечества (ст. 2 УК РФ от 13.06.1996 № 63-ФЗ) [16].

Соответственно и в уголовном судопроизвод-стве произошло смещение задачи с того, чтобы каждый совершивший преступление был подвер-гнут справедливому наказанию и ни один невино-вный не был привлечен к уголовной ответствен-ности и осужден (ч. 1 ст. 2 УПК РСФСР (утв. ВС РСФСР 27.10.1960)) [15], на защиту прав и закон-ных интересов лиц и организаций, потерпевших

ционное определение Судебной коллегии по уголовным де-лам Верховного Суда Российской Федерации от 23.05.2019 № 30-АПУ19-2СП).

125


от преступлений, и защиту личности от незакон-ного (необоснованного) обвинения, осуждения, ограничения прав и свобод (ч. 1 ст. 6 УПК РФ от 18.12.2001 № 174-ФЗ) [14].

Одним из основных средств решения задач уголовного судопроизводства, достижения его на-значения остается уголовное преследование, изо-бличение виновных. Органы, уполномоченные на осуществление уголовного преследования, были обязаны в каждом случае обнаружения признаков преступления, в пределах своей компетенции воз-будить уголовное дело (ч. 2 ст. 2 УПК РСФСР).

В настоящее время от безусловного уголовно-го преследования способы решения задач смеща-ются к альтернативным его формам (привлечение к уголовному преследованию в частном, частно-публичном порядке, по заявлению коммерческой организации, прекращение уголовного пресле-дования в связи с примирением сторон, в связи с возмещением ущерба, в связи с деятельным рас-каянием, в связи с назначением меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа). По УПК РФ уголовное преследование в той же мере отвечает назначению уголовного судопроиз-водства, что и отказ от уголовного преследования невиновных (ч. 2 ст. 6 УПК РФ).

Публичность как принцип уголовного про-цесса, понимаемый через его официальность, всё хуже вписывается в понятие справедливого судопроизводства, поскольку справедливость всё в большей степени связывается с благом инди-видуальным. Как выразился А.В. Смирнов, «пу-бличная заинтересованность в каждом конкрет-ном случае возбуждения и продолжения пресле-дования виновных учитывает индивидуальные качества личности, возможность примирения, восстановления социальной справедливости без уголовной репрессии». Под публичностью как обязанностью органов, ведущих уголовный про-цесс, обеспечить достижение назначения уго-ловного судопроизводства понимается уже не столько официальность, сколько открытость го-сударства, его внимательность, восприимчивость к интересам действительно публичного, а отнюдь не элитарного социума. Публичность как откры-тость включает диспозитивность в том случае, если государство в лице органов уголовного пре-следования при осуществлении уголовного су-допроизводства учитывает как государственный (публичный) интерес в целом, так и индивиду-альные интересы участников процесса (каждого члена публичного пространства) [12, c. 67-68].

Внимание к интересам лиц, вовлекаемых в уголовный процесс, прослеживается начиная с Конституции РФ, предоставляющей возможность

защищать свои права всеми незапрещёнными методами (п. 2 ст. 45). Государство в лице кон-тролирующих и надзирающих за уголовным пре-следованием органов оценивает как нарушение законности прекращение уголовного дела по реа-билитирующим основаниям не только когда пре-следование прекращено после предъявления лицу обвинения, но и в случаях возбуждения уголов-ного дела в отношении лица, его задержания, бо-рется с так называемыми технологиями скрытого уголовного преследования (возбуждение уголов-ного дела по факту при наличии заподозренного на этапе проверки сообщения о преступлении; допрос в качестве свидетеля, лица, в отношении которого осуществлялась проверка сообщения о преступлении). Одновременно в 80% проверяе-мых территориальных отделов внутренних дел установленные законом требования к качеству проверки сообщения о преступлении в части объ-ёма, средств проверки признаются выполняемы-ми с нарушениями. В Алтайском крае, например, за 8 месяцев 2019 г. на 12,8% выросло количество постановлений о возбуждении уголовных дел, от-менённых надзирающими прокурорами [7].

Следователь (дознаватель) с учётом требова-ний (учитываемых показателей работы) балан-сирует между выполнением обязанности по уго-ловному преследованию и безусловному соблю-дению прав и законных интересов вовлекаемых в уголовно-процессуальные отношения лиц.

При решении вопроса о возбуждении и после-дующем осуществлении уголовного преследова-ния должна учитываться позиция лица, в отно-шении которого такое деяние совершено, и одно-временно не должно придаваться этой позиции решающее значение применительно к деяниям, которые хотя и совершаются в отношении кон-кретных лиц, но по своему характеру не могут не причинять вред обществу в целом [9, 10]. Таким образом, публичность, присущая следственному уголовному процессу, вытесняется диспозитив-ностью наиболее проявленной в состязательном типе процесса, законность – целесообразностью.

Неустойчивость мировоззренческой, или, как бы сказали ранее, «идеологической» платформы уголовного процесса можно продемонстрировать на примере того, как Пленум Верховного Суда РФ трактует момент обретения потерпевшим со-ответствующего правового статуса. Если в 2010 г. Пленум признавал, что правовой статус лица как потерпевшего устанавливается исходя из его фак-тического положения, а постановлением лишь процессуально оформляется, то в 2017 г. проис-ходит возвращение к истолкованию этого вопроса с позиций понимания принципа законности как

126


«инструктивности» (официальности), присущего следственному типу процесса. В соответствии с редакцией Постановления от 16.05.2017 права у пострадавшего от преступления лица возникают с момента вынесения постановления о признании его потерпевшим [8].

Очевидно, что современный отечественный уголовный процесс функционирует при одновре-менном воздействии двух «откровенно противо-положных» начал: следственности и состязатель-ности, публичности и диспозитивности, объек-тивной и субъективной (формальной) истины [5, с. 28; 6, с. 113]. Относя российский уголовный процесс к смешанному, публично состязатель-ному типу, все соглашаются с необходимостью подчинения его основы (цели, задач, принципов) строгой логике [2, с. 11-18; 3; 5, с. 24-30].

Но логика у Запада и Востока своя. Со вре-мен Аристотеля «…иметь не одно значение – зна-чит не иметь ни одного значения…» [1, с. 415]. Фактически мы имеем возможность наблюдать выполнение/невыполнение органами предвари-тельного расследования (следователем, дознава-телем) обязанности по осуществлению уголов-ного преследования, функции по объективному установлению обстоятельств, подлежащих дока-зыванию.

Однако если наша платформа – парадоксаль-ная логика, тогда действительно публичность мо-жет включать диспозитивность. И тогда действи-тельно современные публичные начала уголовно-го судопроизводства – это совсем не те, о которых речь идет применительно к разыскному типу про-цесса. Публичность состязательного процесса и диспозитивность составляют некий симбиоз [12, с. 57, 67-76].

Анализ правовой действительности предлага-ет простые ответы на сложные вопросы:

- на современном этапе развития нашего об-щества отказ государства от выполнения возло-женных на него функций по защите и восстанов-лению нарушенных противоправными деяниями прав человека и переложение этих функций на граждан преждевременно;

- государство в лице прокурора, следователя (дознавателя) в сфере уголовно-процессуальных

отношений должно осуществлять защиту лиц, потерпевших от преступлений, в т.ч. посредством расследования преступления и уголовного пре-следования (установления события преступле-ния, изобличения лиц, виновных в совершении преступления);

- темпы изменения социальных процессов требуют своевременного реагирования законода-теля на трансформирующиеся общественные от-ношения1, устанавливая противоправные деяния в качестве преступлений или декриминализуя их, определяя в качестве иного правонарушения, де-ликта, своевременной дифференциации порядка производства по уголовным делам с включением различного объема элементов диспозитивности, устанавливая категории преступлений, преследу-емых в публичном, частном или смешанном по-рядке;

- следователя (дознавателя) необходимо обя-зать к производству предварительного расследо-вания в каждом случае обнаружения признаков деяния, уголовное преследование по которым должно осуществляться в публичном порядке, т.е. отказаться от стадии возбуждения уголовного дела;

- из перечня нарушений законности исклю-чить прекращение уголовного преследования по-дозреваемого по реабилитирующим основаниям. Из перечня лиц, обладающих правом на реаби-литацию, исключить подозреваемого. Правило о возмещении вреда в порядке реабилитации лицу, незаконно подвергнутому мерам процессуально-го принуждения в ходе производства по уголов-ному делу (ч. 3 ст. 133 УПК РФ), не распростра-нять на случаи задержания подозреваемого до 48 часов.

Лица, потерпевшие от запрещенных уго-ловным законом деяний, полагаем, в таком слу-чае будут иметь гарантированную защиту своих прав в результате своевременного установления обстоятельств преступления. Следователь (до-знаватель), понимая общественные интересы однозначно, в соответствии с законодательными установлениями, будет иметь возможность сво-евременно, быстро и полно установить событие преступления и изобличить виновных лиц.

1 Яркий антипример: временной разрыв между принятием УК РФ от 13.06.1996 и УПК РФ от 18.12.2001.

Литература1. Антология мировой философии: в 4 т. Т. 1. Ч. 1. Философия древности и средневековья. М.:

Мысль, 1969. 2. Безруков С.С. Система принципов отечественного уголовного процесса: актуальные проблемы

и подходы к построению // Законы России: опыт, анализ, практика. 2019. № 3. С. 11-18 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

127


3. Белкин А.Р. УПК РФ: отменить нельзя поправить? В 2 т. Т. 1. Общая часть. 2-е изд., испр. и доп. М.: Юрайт, 2017.

4. Головащук Е.М. Процессуальное противодействие укрытию преступлений органами внутрен-них дел: дис. ... канд. юрид. наук. Красноярск, 2003.

5. Давыдов В.А. Что понимать под принципами уголовного процесса // Уголовный процесс. 2019. № 10.

6. Ковтун Н.Н. Судебный контроль в уголовном судопроизводстве России. Н. Новгород: Нижегородская правовая академия, 2002.

7. О качестве сбора материалов предварительной проверки в порядке ст. 144-145 УПК РФ и состо-янии учетно-регистрационной дисциплины в подразделениях дознания территориальных ОВД края по итогам работы за 8 месяцев 2019 года: обзорная информация. Барнаул: ООД УМВД России по Алтайскому краю.

8. О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве [Электронный ресурс]: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29.06.2010 № 17 (ред. от 16.05.2017). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

9. По делу о проверке конституционности положения пункта 8 Постановления Государственной Думы от 26.05.2000 «Об объявлении амнистии в связи с 55-летием Победы в Великой Отечественной во-йне 1941-1945 годов» в связи с жалобой гражданки Л.М. Запорожец: постановление Конституционного Суда РФ от 24.04.2003 № 7-П // Российская газета. 2003. 13 мая. № 88.

10. По делу о проверке конституционности положений частей второй и четвертой статьи 20, ча-сти шестой статьи 144, пункта 3 части первой статьи 145, части третьей статьи 318, частей первой и второй статьи 319 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросами Законодательного Собрания Республики Карелия и Октябрьского районного суда города Мурманска: постановление Конституционного Суда РФ от 27.06.2005 № 7-П // Российская газета. 2005. 8 июля. № 147.

11. Прушинский Д.И., Тугутов Б.А. Роль прокуратуры в борьбе с укрытием преступлений // Законность. 2019. № 5.

12. Смирнов А.В. Состязательный процесс. СПб.: Изд-во «Альфа», 2001. 13. Состояние преступности в России за январь-август 2019 г.: сборник на основании формы

федерального статистического наблюдения № 4-ЕГС // Официальный сайт Генеральной прокурату-ры Российской Федерации: Главное управление правовой статистики и информационных техноло-гий Генеральной прокуратуры Российской Федерации. URL: https://genproc.gov.ru/upload/iblock/6b8/sbornik_08_19.pdf (дата обращения: 01.11.2019).

14. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 № 174-ФЗ (ред. от 02.08.2019) // Официальный интернет-портал правовой информации. URL: http://www.pravo.gov.ru (дата обращения: 02.08.2019).

15. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР (утв. ВС РСФСР 27.10.1960) (ред. от 29.12.2001, окончание действия редакции 30.06.2002) [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

16. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 02.08.2019) // Официальный интернет-портал правовой информации. URL: http://www.pravo.gov.ru (дата обращения: 02.08.2019).

128


Секция «Проблемы борьбы с административными правонарушениями»

Алкоголизм во все времена является одним из основных недугов российского общества, ко-торый способствует как развитию различных за-болеваний (сердечно-сосудистые заболевания, острая алкогольная интоксикация, панкреоне-кроз, цирроз), так и увеличению риска суицида, несчастных случаев, смертности, а также, безус-ловно, способствует и моральному разложению личности, появлению девиантного поведения, что приводит к совершению противоправных де-яний и преступлений.

Наиболее пристальное внимание необходи-мо уделить такому отрицательному явлению, как «детский» и «подростковый» алкоголизм.

Впервые дети узнают об алкогольных и спир-тосодержащих напитках в довольно раннем воз-расте, становясь свидетелями застолий родителей с гостями, которые открыто демонстрируют рас-питие различных алкогольных и спиртосодержа-щих продуктов. В результате этого в детском со-знании данный факт воспринимается как должное поведение взрослых. Дети начинают копировать данное поведение еще в раннем возрасте, играя во «встречи гостей», устраивая застолье, разливая в стаканы воду, чокаясь и т.д.

В процессе взросления дети сталкиваются с непростыми процессами развития самого обще-ства, обусловленными различными политически-ми, социальными, экономическими факторами. При повышенной динамике смены ценностей в сочетании с неуспевающей адаптацией у под-

ростков развиваются нравственные патологии. Вышесказанное приводит к тому, что дети теря-ют ощущение сущности происходящего при от-сутствии жизненных навыков, которые сформи-ровали бы здоровый и нравственный образ жиз-ни [2].

Тенденция развития гражданского общества демонстрирует, что подростки, находясь под по-стоянным влиянием стрессовых ситуаций, не могут противодействовать им и страдают от их воздействия, что влечет к такому антиобществен-ному явлению, как алкоголизм и наркомания.

Потребление алкоголя – очень актуальная проблема в настоящее время, и будет оставаться таковой до того момента, пока отношение в обще-стве к употреблению спиртных напитков не изме-нится.

Средний возраст начала употребления алко-голя в России среди мальчиков составляет 12 лет, для девочек – 13 лет [2].

По мнению ученых в области медицины, ал-коголизм – это заболевание, характеризующееся психофизической зависимостью от алкоголя, в основе которой лежит включение алкоголя в об-менные процессы организма [1].

У ребенка сформированы еще не все системы, поэтому спиртное может нанести непоправимый урон его организму. Кроме того, прием спиртных напитков в детском возрасте вызывает серьезные нарушения психики и быстро приводит к лич-ностной деградации [7].

Д.В. АндреевОмская академия МВД России;О.А. Дизер, доктор юрид. наук, доцентОмская академия МВД России

ЗАЩИТА НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ ОТ ПОТРЕБЛЕНИЯ И ПРИОБРЕТЕНИЯ СПИРТОСОДЕРЖАЩЕЙ ПРОДУКЦИИ

(АДМИНИСТРАТИВНО-ПРАВОВОЙ АСПЕКТ)

129

Проблемы борьбы с административными правонарушениями

Согласно данным Всемирной Организации Здравоохранения, в рейтинге стран по детскому алкоголизму Россия занимает одну из лидиру-ющих позиций. Согласно последним данным, в стране отмечено более 11,5 тысяч алкоголиков детского возраста. Официальные показатели не-сколько занижены, настоящая картина куда более сложная. Несмотря на принятые меры и законы, проблема детского алкоголизма в России все так же остра. Отмечено, что дети начинают употре-блять спиртные напитки уже в 10-12 лет. Согласно медицинским отчетам, более 40% из всех отме-ченных отравлений у детей возникают от злоупо-требления спиртными напитками. Нередки слу-чаи смерти у детей от алкоголя. Около 12 000 де-тей с алкогольной зависимостью стоят на учете в полиции [3].

Как выше было упомянуто, при несформиро-ванности организма ребенка, в силу незрелости и неосознанности, дети моментально деградируют, что порождает девиантность поведения и совер-шение противоправных деяний.

Преступления, совершенные несовершен-нолетними, по своей сущности очень жестоки и беспощадны. По статистическим данным МВД России, в 2018 г. на территории России несовер-шеннолетними лицами совершено 1485 престу-плений в состоянии алкогольного опьянения, за 6 месяцев 2019 г. совершено 722 преступления. Наибольшее количество преступлений соверше-но в Сибирском федеральном округе – 384 и 224 соответственно.

Работа по снижению количества потребления спиртных напитков несовершеннолетними про-водится различными службами органов власти, одну из лидирующих позиций в этой сфере за-нимает полиция. Полиция обязана выявлять при-чины преступлений и административных право-нарушений и условия, способствующие их совер-шению, принимать в пределах своих полномочий меры по их устранению, участвовать в пропаган-де правовых знаний [5].

Таким образом, полиция обязана выявлять причины совершения преступлений и админи-стративных правонарушений, совершенных не-совершеннолетними в состоянии алкогольного опьянения.

Одна из главных причин – это продажа спир-тосодержащей продукции несовершеннолетним. Стремясь к обогащению, предприятия торговли пренебрегают всеми правилами морали и торгов-ли при реализации алкогольной продукции детям,

не задумываясь, какой вред здоровью они прино-сят.

Продажа несовершеннолетним не только раз-вивает детский алкоголизм, как было сказано выше, но и способствует «пьяной» преступности.

Законодатель регламентировал запрет ал-когольной продукции несовершеннолетним в Федеральном законе [4, п. 11 ст. 16].

В действующем Кодексе Российской Федерации об административных правонаруше-ниях предусмотрена ответственность за продажу спиртного несовершеннолетним, которая закре-плена в ч. 2.1 ст. 14.16 КоАП РФ, за нарушение которого виновное физическое лицо наказывает-ся штрафом в размере от 30 до 50 тысяч рублей, должностное лицо – от 100 до 200 тысяч рублей и юридическое лицо подлежит наказанию в раз-мере от 300 до 500 тысяч рублей.

По данным МВД России, в 2018 г. на терри-тории Российской Федерации сотрудниками по-лиции пресечено 22 654 правонарушения, пред-усмотренных ч. 2.1 ст. 14.16 КоАП РФ, в 2019 г. произошло незначительное снижение – за 9 меся-цев пресечено 16 943 правонарушений (АППГ – 17 571).

Подводя итог вышесказанному, можно сде-лать вывод, что, зарегистрированные факты про-дажи алкогольной продукции несовершенно-летним, исходя из данных МВД, хоть и незначи-тельно, сокращаются, причиной чего послужили высокие административные штрафы за правона-рушения, но при этом из-за стремления получить прибыль продавцы совершают правонарушения более скрытно, что создает сложность для поли-ции при пресечении правонарушений.

Анализируя обстоятельство того, что инсти-тут государственной власти мерами убеждения и принуждения стремится разрешить вопрос за-прета продажи несовершеннолетним алкоголь-ной продукции предприятиями торговли, можно спрогнозировать факт перемещения продажи алкогольной и спиртосодержащей продукции за пределы торговых павильонов и организаций, что еще создаст новые преграды для сотрудников полиции в защите детей от алкогольной и спирто-содержащей продукции. Вместе с тем в действу-ющем КоАП РФ отсутствует ответственность за продажу алкогольной и спиртосодержащей про-дукции физическими лицами. Данный пробел в законодательстве можно исправить путем вклю-чения в КоАП РФ нового состава правонаруше-ния.

130


Литература1. Аллея Науки: научно-практический электронный журнал. 2018. № 5 (21). С. 178-183. URL:

https://alley-science.ru/ (дата обращения: 29.11.2019).2. Еникеева Д.Д. Как предупредить алкоголизм и наркоманию у подростков. М.: Академия, 1999.3. Копылов П.С. Детский алкоголизм // Международный студенческий научный вестник. 2019.

№ 2. URL: http://eduherald.ru/ru/article/view?id=19577 (дата обращения: 30.01.2020).4. О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и

спиртосодержащей продукции и об ограничении потребления (распития) алкогольной продукции [Электронный ресурс]: федеральный закон от 22.11.1995 № 171-ФЗ. Доступ из справ.-правовой систе-мы «КонсультантПлюс».

5. О полиции [Электронный ресурс]: федеральный закон от 07.02.2011 № 3-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

6. Фортова Л.К. Некоторые вопросы профилактики алкоголизма и наркомании среди подростков // Молодой ученый. 2019. № 26. С. 333-335. URL: https://moluch.ru/archive/264/61333/ (дата обращения: 29.11.2019).

7. Шамитова Е.Н., Гурьянова Е.А. Биохимические аспекты злоупотребления алкоголем // Здравоохранение Чувашии. 2018. № 4 (57). С. 73-82.

Т.Д. АндрееваБарнаульский юридический институт МВД России

ОСОБЕННОСТИ КВАЛИФИКАЦИИ АДМИНИСТРАТИВНЫХ ПРАВОНАРУШЕНИЙ, ПРЕДУСМОТРЕННЫХ СТ. 20.21 КОАП РФ,

ПО ОБЪЕКТИВНОЙ СТОРОНЕ

К наиболее распространенным администра-тивным правонарушениям по итогам 2018 г. и первого квартала 2019 г. относятся администра-тивные правонарушения, посягающие на обще-ственный порядок и общественную безопасность. В частности, в течение данного периода выявле-но 1 427 394 правонарушения, предусмотренных статьей 20.21 КоАП РФ, что составляет 31,7% от доли административных правонарушений, пося-гающих на общественный порядок и обществен-ную безопасность [3].

Конституционный Суд Российской Федерации в своем определении подчеркнул, что статья 20.21 КоАП РФ, прежде всего, имеет своей целью защи-ту общественного порядка, общественной нрав-ственности, устранение опасности для жизни и здоровья людей, которые в состоянии опьянения создают реальную угрозу как для самих себя, так и для окружающих [4].

Стоит отметить, что правильная квалифика-ция административного правонарушения невоз-можна без определения всех элементов состава правонарушения. Под составом административ-

ного правонарушения известный ученый-адми-нистративист Д.Н. Бахрах понимает «логическую конструкцию, правовое понятие о нем, отража-ющее существенные свойства определенных антиобщественных действий» [1, с. 485-486]. Необходимо подчеркнуть, что в отечественной юриспруденции отсутствует законодательное за-крепление понятия и структуры состава админи-стративного правонарушения. Однако в теории и практике сформировался подход, согласно кото-рому состав административного правонарушения включает в себя субъект, субъективную сторону, объект и объективную сторону.

В данной работе акцентируем внимание на рассмотрении такого элемента состава админи-стративного правонарушения, имеющего свою специфику, которая «представляет существен-ное, а иногда основополагающее значение для правильной квалификации административного правонарушения и законного привлечения винно-вого лица к ответственности» [2, с. 92-93] – объ-ективной стороне административного правонару-шения.

https://alley-science.ru/

131


Объективная сторона ст. 20.21 КоАП РФ предполагает, что лицо находится в состоянии опьянения в общественном месте, оскорбляя при этом человеческое достоинство и общественную нравственность. Отсутствие одного из указанных элементов объективной стороны либо его недо-казанность исключает противоправность деяния, предусмотренного ст. 20.21 КоАП РФ.

Так, решением Алейского городского суда Алтайского края от 9 июля 2018 г. [5] отменено постановление о признании гражданки Д. вино-вной в совершении правонарушения, предусмо-тренного ст. 20.21 КоАП РФ в виду отсутствия состава правонарушения. В своем решении суд отметил, что не могут свидетельствовать о на-личии объективной стороны административного правонарушения следующие действия гражданки Д.: нахождение в состоянии опьянения, сопрово-ждающемся невнятной речью, наличием запаха алкоголя изо рта, нарушением координации дви-жения (без указания на соответствующие дей-ствия), а также одежды в пыли.

В материалах дела в отношении гр. Д. име-лись объяснения понятых, из которых следует, что гр. Д. по внешнему виду была в состоянии ал-когольного опьянения, от прохождения медицин-ского освидетельствования на состояние опья-нения отказалась. Иных сведений о поведении гражданки Д., которые бы свидетельствовали об оскорблении человеческого достоинства и обще-ственной нравственности, понятые в своих объ-яснениях не указывают. В связи с чем суд принял решение о том, что составившее протокол об ад-министративном правонарушении должностное лицо не установило квалифицирующие признаки вмененного гражданке Д. правонарушения, пред-усмотренного ст. 20.21 КоАП РФ.

В связи с отсутствием в действиях граждани-на Л. состава административного правонаруше-ния, предусмотренного ст. 20.21 КоАП РФ, реше-нием Кореневского районного суда Курской обла-сти производство по делу об административном

правонарушении прекращено. Согласно протоко-лу об административном правонарушении, гр. Л. своими действиями, а именно нахождением в об-щественном месте в состоянии опьянения, имея шаткую походку и запах алкоголя изо рта, оскор-блял человеческое достоинство и общественную нравственность [6]. Однако, суд посчитал, что постановление о привлечении гражданина Л. к ответственности содержит лишь формальные фразы без их расшифровки, т.е. не описывает, каким образом гр. Л. оскорблял человеческое достоинство и общественную нравственность своим видом, а также отсутствуют данные о том, на основании чего сотрудники полиции опреде-лили, что такие признаки, как шаткая походка и запах алкоголя изо рта, оскорбляют человеческое достоинство и общественную нравственность. Так как сама по себе ни шаткая походка, ни запах алкоголя изо рта не образуют состава админи-стративного правонарушения, предусмотренного ст. 20.21 КоАП РФ.

По аналогичным причинам (в связи с не-доказанностью объективной стороны) судьей Октябрьского районного суда г. Рязани отменено постановление, вынесенное должностным лицом, о привлечении гражданина К. к административ-ной ответственности по ст. 20.21 КоАП РФ [7].

Подводя итог вышесказанному, отметим, что для квалификации административного правона-рушения, предусмотренного ст. 20.21 КоАП РФ, объективной стороне необходимо установление следующих признаков:

- нахождение в каком-либо общественном месте в состоянии опьянения, оскорбляющем че-ловеческое достоинство и общественную нрав-ственность;

- неопрятный внешний вид, вызывающий брезгливость и отвращение;

- грязная, мокрая и расстегнутая одежда;- утрата способности полностью либо в значи-

тельной степени ориентироваться в окружающем пространстве или полная беспомощность лица.

Литература1. Бахрах Д.Н. Административное право России: учебник. М.: Эксмо, 2011.2. Малахова Н.В., Дугаев И.И. Особенности квалификации административного правонарушения по

объективным элементам его юридического состава // Вестник Московского университета МВД России. 2017. № 1.

3. Обзор о результатах рабoты территориальных органoв МВД России по исполнению законодатель-ства об административных правонарушениях за 2018 г. и первый квартaл 2019 г.: указание ГУОООП МВД России от 29 мая 2019 г. № 12/2582.

4. Об отказе в принятии жалобы гражданина Парского Сергея Николаевича на нарушение его кон-ституционных прав статьей 20.21 Кодекса Российской Федерации об административных правонаруше-ниях [Электронный ресурс]: определение Конституционного Суда РФ от 16.10.2003 № 328-О. Доступ из справ.-правовой системы «KонсультантПлюс».

132


5. Решение Алейского городского суда Алтайского края № 12-33/2018 от 9 июля 2018 г. URL: https://sudact.ru (дата обращения: 25.11.2019).

6. Решение Кореневского суда Курской области № 12-18/2015 от 3 ноября 2015 г. URL: https://sudact.ru (дата обращения: 25.11.2019).

7. Решение Рязанского областного суда по жалобе по делу об административном правонаруше-нии № 21-126/2017 от 22 сентября 2017 г. [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правoвой системы «KонсультантПлюс».

А.Г. БачуринБарнаульский юридический институт МВД России;В.Ю. УваровОтделение полиции по Чарышскому району Алтайского края

ПОЛИЦИЯ КАК СУБЪЕКТ ЕДИНОЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ СИСТЕМЫ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ И ЛИКВИДАЦИИ ЧРЕЗВЫЧАЙНЫХ СИТУАЦИЙ

Российская Федерация на современном этапе развития государственности и общества отли-чается динамичным и значительным развитием инфраструктуры, ростом крупного производства, увеличением транспортной сети, цифровизацией экономики и активным внедрением информаци-онно-коммуникационных технологий.

Непрерывное усложнение инфраструктуры, внедрение разноуровневых систем управления обусловливает вероятность появления системных ошибок, связанных с «человеческим фактором». Это, в свою очередь, создаёт условия для возник-новения чрезвычайных ситуаций (далее – ЧС) техногенного характера.

Вместе с тем чрезвычайно реальными явля-ются и угрозы ЧС природного характера, в том числе развивающиеся крайне стремительно.

Так, по итогам 2018 г., по данным МЧС России [3, с. 11], произошло 266 ЧС, в т.ч. 106 локаль-ных, 118 муниципальных, 6 межмуниципальных, 31 региональных и 5 федеральных. В результате ЧС погибло 717 человек, пострадало 57 477 чело-век. Общий материальный ущерб за 2018 г. соста-вил 11 228,028 млн руб.

В этих условиях стабильное и поступатель-ное развитие страны, минимизация ущерба от ЧС, снижение человеческих потерь, возможны только при оперативном и эффективном реагиро-вании на возникающие угрозы ЧС. В Российской Федерации данное реагирование выстраивается в рамках единой государственной системы пред-упреждения и ликвидации ЧС.

Указом Президента Российской Федерации от 11 января 2018 г. № 12 утверждены «Основы госу-дарственной политики Российской Федерации в области защиты населения и территорий от чрез-вычайных ситуаций на период до 2030 г.» [5].

Государственная политика в области защи-ты от чрезвычайных ситуаций представляет со-бой часть системы национальной безопасности Российской Федерации.

Одним из субъектов реализации названной политики является российская полиция, которая обязана «принимать при ЧС меры по спасению граждан, охране их имущества, содействовать бесперебойной работе спасательных служб; обе-спечивать общественный порядок при проведе-нии карантинных мероприятий во время эпиде-мий и эпизоотий» [2, п. 7 ч. 1 ст. 12].

Исполнение названной обязанности регламен-тируется рядом ведомственных нормативных пра-вовых актов, в том числе и имеющих пометку «для служебного пользования» [1, 4]. Так, приказом МВД России от 13 июля 2007 г. № 633 утверждено «Положение о функциональной подсистеме охра-ны общественного порядка единой государствен-ной системы предупреждения и ликвидации чрез-вычайных ситуаций» [9] (далее – приказ № 633).

Данный документ определяет основные за-дачи полиции в зоне ЧС, к которым относятся: охрана общественного порядка, материальных и культурных ценностей, а также обеспечение общественной безопасности. Выполнение ука-занных задач осуществляется путем реализации

https://sudact.ru

https://sudact.ru

https://sudact.ru

https://sudact.ru

133


определенных функций в режиме повседневной деятельности, повышенной готовности и режиме чрезвычайной ситуации. Всю совокупность реа-лизуемых функций можно сгруппировать следу-ющим образом:

1. Общеполицейские функции: борьба с пре-ступлениями и административными правонару-шениями, охрана имущества, розыск лиц, пресе-чение массовых беспорядков, контроль за дорож-ным движением и т.д.

2. Дополнительные функции, определяемые характером ЧС: оказание помощи в вывозе по-гибших и пострадавших, идентификация трупов, участие в учете потерь населения и т.д.

Кроме названных функций, сотрудники по-лиции привлекаются и к иным, не оговоренным нормативными правовыми актами МВД России мероприятиям, таким как разбор завалов, работа по укреплению дамб, насыпей, тушение лесных пожаров и т.д.

Приведем несколько примеров, актуальных в том числе и для Алтайского края. Май 2014 г. – сотрудники полиции активно участвуют в устра-нении последствий паводка в Чарышском районе Алтайского края [7]. Май 2015 г. – более 100 со-трудников полиции убирают завалы после наво-днения в г. Крымске [9]. Январь 2018 г. – 30 кур-сантов Барнаульского юридического института помогали разбирать завалы после масштабного пожара в г. Барнауле [8].

Вполне логично, что перечисленные, факти-чески выполняемые функции, также необходимо закрепить в нормативных правовых актах МВД России. В частности, указать их в приказе № 633 в следующей формулировке «участие в проведении аварийно-спасательных и аварийно-восстанови-тельных работ». Предлагаемая редакция нормы права позволит привести фактические действия сотрудников полиции в соответствие с их право-вой регламентацией.

Литература1. О некоторых вопросах обеспечения готовности к действиям при возникновении чрезвычайных

обстоятельств: приказ МВД России от 24.03.2015 № 364дсп. Текст документа официально опублико-ван не был.

2. О полиции: федеральный закон РФ от 7 февраля 2011 г. № 3-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 2011. № 7. Ст. 900.

3. О состоянии защиты населения и территорий Российской Федерации от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера в 2018 году: государственный доклад. М.: МЧС России, ФГБУ ВНИИ ГОЧС (ФЦ), 2019. 344 с.

4. Об организации деятельности территориальных органов МВД России и внутренних войск МВД России при возникновении чрезвычайных обстоятельств: приказ МВД России от 24.03.2015 № 363дсп. Текст документа официально опубликован не был.

5. Основы государственной политики Российской Федерации в области защиты населения и тер-риторий от чрезвычайных ситуаций на период до 2030 г.: утверждены Указом Президента Российской Федерации от 11 января 2018 г. № 12 // Официальный интернет-портал правовой информации. URL: http://www.pravo.gov.ru (дата обращения: 29.11.2019).

6. Положение о функциональной подсистеме охраны общественного порядка единой государствен-ной системы предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций [Электронный ресурс]: приказ МВД России от 13 июля 2007 г. № 633. Доступ из справ.-правовой системы СТРАС «Юрист».

7. URL: https://altapress.ru/proisshestvija/story/video-i-fotofakti-pavodok-v-charishskom-rayone-altayskogo-kraya-glazami-mestnih-zhiteley-lyudi-nochevali-na-krishah-134517 (дата обращения: 29.11.2019).

8. URL: https://www.amic.ru/news/405755/ (дата обращения: 29.11.2019).9. URL: http://krasnodar.bezformata.com/listnews/politcejskie-naryadi-pribili-v-krimsk/5388922/ (дата

обращения: 29.11.2019).

https://www.amic.ru/news/405755/

134


Глобализация, интеграционные процессы и расширение международной торговли способ-ствовали существенным политическим, социаль-но-экономическим преобразованиям и углубле-нию сфер деятельности Российской Федерации в таможенном деле. Создание и функционирование Евразийского экономического союза (ЕврАзЭС), международное сотрудничество России в санк-ционных условиях, а также участие России в раз-личных международных организациях обуслови-ли серьезное видоизменение роли и значения та-моженных органов по созданию благоприятных условий для внешнеэкономической деятельно-сти, международной торговли, с одной стороны, а с другой – обеспечение защиты государственной и экономической безопасности страны. Проблема экономической безопасности Российской Федерации в данных условиях приобрела более сложный и «изощренный» характер. Открытость экономики, «прозрачность» таможенных границ, упрощение таможенного контроля с учетом при-менения системы рисков, переход на электронное декларирование пока еще являются механизмами «обратного действия» и способствуют, на наш взгляд, совершению правонарушений, связан-ных с перемещением товаров и транспортных средств через таможенные границы Российской Федерации и Евразийского таможенного союза.

Данные, опубликованные на сайте Федеральной таможенной службы, ярко свиде-тельствуют об этом. Так, за январь-сентябрь 2018 г. таможенными органами Российской Федерации возбуждено 108 417 дел об административных правонарушениях (далее – АП). В отчетный пе-риод по делам об АП принято 108 311 решений (в 2017 г. – 119 327 решения), из них должностными лицами таможенных органов принято 87 966 ре-шений (в 2017 г. – 114 723 решений), судом и дру-гим уполномоченным органом – 20 915 решения (в 2017 г. – 83 967 решений). Назначено наказаний по 107 112 делам об АП на общую сумму около 151,2 млрд рублей (в 2017 г. – по 111 663 делам на сумму около 157 млрд рублей), из них долж-ностными лицами таможенных органов назначе-но наказаний по 86 812 делам об АП на сумму 117,4 млрд рублей (в 2017 г. – по 81 955 делу об

АП на сумму 50,8 млрд рублей), судом или упол-номоченным органом – по 20 300 делам об АП на сумму 33,8 млрд рублей (в 2017 г. – по 29 708 делам об АП на сумму 106,2 млрд рублей) [1].

Следует также отметить, что в 2018 г. тамо-женными органами Российской Федерации воз-буждено наибольшее количество дел об АП по фактам недекларирования либо недостоверного декларирования товаров (ст. 16.2 КоАП РФ), что составляет 22,6% от общего количества возбуж-денных дел об АП; по несоблюдению запретов или ограничений (ст. 16.3 КоАП РФ) и соответ-ственно – 9,8%; а также за нарушения валютного законодательства Российской Федерации и ак-тов органов валютного регулирования (ст. 15.25 КоАП РФ) – 9,9%. Масштабность значительного ущерба, нанесенного экономическим интересам государства только административными право-нарушениями, требует активного вмешательства и применения всего имеющегося у государства арсенала.

Эти обстоятельства потребовали существен-ного реформирования таможенного законода-тельства, усиления правоохранительной функции таможенных органов по всем ее направлениям. Выявление и предупреждение административных правонарушений, и в частности в таможенной сфере, является одним из важнейших направле-ний в правоохранительной деятельности тамо-женных органов. В данном аспекте особая роль отводится административной юрисдикционной деятельности таможенных органов, сущность ко-торой сводится к реализации правоприменитель-ной деятельности указанных органов. Следует отметить, что в настоящее время полномочия та-моженных органов в этой сфере значительно рас-ширились и включают не только выявление, рас-следование и рассмотрение дел об администра-тивных правонарушениях, охваченных КоАП, но и отдельную категорию дел об административных правонарушениях в области налогов и сборов, ох-раны интеллектуальной собственности, установ-ленного порядка управления и др., содержание которых раскрывается в иных нормативных актах (Налоговом, Гражданском, Трудовом кодексах и т.д.). В содержание юрисдикционной деятельно-

О.А. Блинова, канд. юрид. наук, доцентАлтайский государственный университет

ПРАВОВАЯ ОСНОВА АДМИНИСТРАТИВНОЙ ЮРИСДИКЦИИ ТАМОЖЕННЫХ ОРГАНОВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

135


сти таможенных органов входит также и произ-водство по обращениям граждан, дисциплинар-ное производство, а также расследование и рас-смотрение отдельных дел об административных правонарушениях.

Первоочередной составляющей в реализации юрисдикционной деятельности таможенных ор-ганов является правовая основа, анализу которой и посвящена данная статья. Базовым источником, конечно, является Конституция РФ, многие по-ложения которой прямо или косвенно устанавли-вают исходные начала и принципы таможенной деятельности по защите достоинства личности (ч. 1 ст. 21), которые являются нормами общего характера и относятся к действиям таможенных органов и их должностных лиц и в большинстве своем касаются их правоохранительной, процес-суальной деятельности. Положения этих и мно-гих других норм (ч. 2 ст. 24, ст. 48, 49, 19, 46, 53) имеют первостепенное значение для правового регулирования правообеспечительной деятельно-сти таможенных органов, ст. 118 Конституции РФ закрепляет основные принципы ведения адми-нистративного судопроизводства, направленного также на защиту конкретных субъектов таможен-ных правоотношений. Нельзя не сказать и о ч. 4 ст. 15 Конституции РФ, согласно которой обще-признанные принципы и нормы международного права и международные договоры РФ являются составной частью ее правовой системы. Среди таковых следует выделить Международную конвенцию о взаимном административном со-действии в предотвращении, расследовании и пресечении таможенных правонарушений от 09.06.1977, Международную конвенцию об упрощении и гармонизации таможенных проце-дур и ее Генеральное приложение от 18.05.1973 (в ред. от 26.05.1999). Основной целью данной конвенции является не только унификация та-моженных процедур, но и снятие необоснован-

ных административных барьеров. Особо следует остановиться на такой категории правовых актов, как Таможенный кодекс Евразийского экономи-ческого союза (приложение № 1 к Договору о Таможенном кодексе Евразийского экономиче-ского союза от 11.04.2017), который определяет приоритет национального законодательства и взаимную административную помощь таможен-ных органов государств-членов Таможенного союза на стадиях административного производ-ства по делам о нарушении таможенных правил. Определяет особенности административной от-ветственности за нарушение таможенного законо-дательства Евразийского экономического союза и Решение Межгоссовета ЕврАзЭС от 03.07.2010 «О международных договорах Таможенного сою-за в сфере сотрудничества по уголовным и адми-нистративным делам». Естественно, можно назы-вать и другие нормативные акты, связанные непо-средственно с данным направлением деятельно-сти таможенных органов: Кодекс об администра-тивных правонарушениях, Федеральные законы «О порядке рассмотрения обращений граждан», «О таможенном регулировании в Российской Федерации», а также целый ряд подзаконных нор-мативных актов: приказы, письма, инструкции ФТС РФ «О порядке подготовки международных запросов по делам об административных право-нарушениях», «Об утверждении Положения о порядке учета и регистрации жалоб и протестов прокуроров на постановления по жалобам об ад-министративных правонарушениях, а также при-нимаемых по ним решений» и др.

Таким образом, можно сказать, что на се-годняшний день в РФ имеется правовая основа, устанавливающая основные начала для регулиро-вания юрисдикционной деятельности таможен-ных органов, способствующая дальнейшему раз-витию и совершенствованию этого направления в современных условиях.

Литература1. Федеральная таможенная служба. Официальный сайт. URL: http://customs.ru/ (дата обращения:

17.02.2019).

136


Регистрационный учет по месту пребыва-ния и по месту жительства является обязатель-ной административной процедурой для граждан Российской Федерации, иностранных граждан и лиц без гражданства.

Нарушения законодательства в сфере реги-страции на объектах недвижимости существова-ли всегда, и в настоящее время проблема не поте-ряла своей актуальности, поскольку учет граждан по месту жительства без соблюдения норм жил-площади на одного человека существует не толь-ко как самостоятельный вид правонарушений и преступлений, но и приводит к совершению но-вых противоправных деяний.

Административная деятельность по выявле-нию, пресечению и в последующем предупреж-дению противоправных деяний по фиктивной регистрации граждан относится к сложным задачам, входящим в компетенцию участко-вых уполномоченных полиции (далее – УУП). Реализация данных задач происходит посред-ством профилактического обхода администра-тивного участка, информационного взаимодей-ствия с подразделениями по вопросам миграции (далее – ПВМ), приема граждан, работой с их обращениями.

В соответствии с требованиями норматив-ных правовых актов УУП проводит ряд про-верочных мероприятий, направленных на по-лучение достаточного количества информации, чтобы установить правонарушителя и привлечь его к юридической ответственности. Для этого сотрудники полиции посещают жилые помеще-ния в целях общения и установления взаимного доверия с их собственниками и иными граж-данами, проживающими в них [2]. В процессе общения участковый уполномоченный получает данные о соседях, знакомых или очевидцах того, кто в квартире проживает, например, слишком много человек, что вызывает подозрения или опасения. В целях обеспечения общественного порядка и общественной безопасности, а также антитеррористической защищенности объектов,

УУП взаимодействует с собственниками или представителями собственников объектов, рас-положенных на территории административного участка.

Во время профилактического обхода админи-стративного участка УУП особое внимание уде-ляет информации, полученной путем визуального наблюдения. Дальнейшая проверка информации происходит путем запросов и получения сведе-ний:

- о гражданах Российской Федерации, про-живающих в жилых помещениях с нарушением правил регистрации

- об иностранных гражданах и лицах без гражданства, постоянно проживающих или вре-менно находящихся на территории Российской Федерации с нарушением правил въезда либо ре-жима пребывания (проживания) [1].

Проверки по месту жительства осуществляют и ПВМ, которым доступны базы данных, позво-ляющие отследить информацию о передвижении граждан, их местах временного или постоянного пребывания.

Председатели управляющих организаций, объединений, товариществ нередко сигнализи-руют о недобросовестных собственниках, т.к. последние не принимают должного участия в социальной жизни, а проживающие в квартирах граждане могут быть «нелегалами», лицами кри-минальной направленности, из расовых групп, что вызывает беспокойство соседей.

При трудоустройстве мигрантов, переселив-шихся с других стран или регионов России, ра-ботодатели, у которых имеются сомнения, запра-шивают сведения с ПВМ и других служб с целью проверки соискателя. Исходя из этого, подразде-ления по вопросам миграции проводят проверку, в ходе которых становятся известны нарушения законодательства в сфере миграции.

В соответствии с данными Судебного де-партамента при Верховном Суде Российской Федерации, в 1 полугодии 2019 г. за наруше-ние иностранными гражданами правил въезда в

В.М. ВагайцевБарнаульский юридический институт МВД России

ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ УЧАСТКОВЫХ УПОЛНОМОЧЕННЫХ ПОЛИЦИИ ПО ВЫЯВЛЕНИЮ И ПРЕСЕЧЕНИЮ ПРОТИВОПРАВНЫХ ДЕЯНИЙ,

СВЯЗАННЫХ С ФИКТИВНОЙ РЕГИСТРАЦИЕЙ НА АДМИНИСТРАТИВНОМ УЧАСТКЕ

137


Российскую Федерацию либо режима пребыва-ния (проживания) (ст. 18.8 КоАП РФ) к админи-стративной ответственности было привлечено 62 119 человек [4].

В процессе пресечения подобного рода пра-вонарушений и преступлений УУП приходится сталкиваться с рядом проблем:

- отсутствие возможности установления фак-тических собственников жилья;

- трудность установления фактических жиль-цов квартиры (например, при отсутствии по ме-сту прописки зарегистрированного необходимо удостовериться в том, что он действительно здесь не живет);

- длительность сбора доказательств (напри-мер, необходимо опросить подозреваемого, соб-ственника, соседей, установить наличие доку-

ментов, таких как договоры социального найма, аренды и т.п.) и др.

Исходя из вышеизложенного, стоит отме-тить, что, несмотря на главенствующую роль ПВМ в осуществлении контроля за соблюдением паспортно-регистрационных правил, УУП про-водят большой и трудоемкий объем мероприя-тий по выявлению, пресечению и профилактике правонарушений в сфере незаконной регистра-ции граждан. Именно они являются первичным звеном системы предупреждения и пресечения нарушений правил регистрации по месту житель-ства и месту пребывания. Следовательно, необхо-димо устранить имеющиеся пробелы в законода-тельстве, касающиеся должного взаимодействия служб, связанные с привлечением виновных лиц к ответственности.

Литература1. О миграционном учете иностранных граждан и лиц без гражданства в Российской Федерации

[Электронный ресурс]: федеральный закон от 18 июля 2006 г. № 109-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

2. О несении службы участковым уполномоченным полиции на обслуживаемом административ-ном участке и организации этой деятельности [Электронный ресурс]: приказ МВД России от 29 марта 2019 г. № 205. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

3. Об утверждении Порядка установления территориальными органами ФМС России факта фик-тивной регистрации по месту жительства иностранного гражданина или лица без гражданства в жи-лом помещении, правом пользования которым он обладает и по адресу которого он зарегистрирован, и Порядка установления территориальными органами ФМС России факта фиктивной постановки ино-странного гражданина или лица без гражданства на учет по месту пребывания в жилом помещении [Электронный ресурс]: приказ ФМС России от 9 декабря 2014 г. № 649. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

4. Сводные статистические сведения о деятельности федеральных судов общей юрисдикции и мировых судей за 1 полугодие 2019 г. // Официальный сайт Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации. URL: http://www.cdep.ru/index.php?id=79&item=5083 (дата обращения: 29.11.2019).

Я.Е. ВерхоглядовБарнаульский юридический институт МВД России

ОТДЕЛЬНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ УЧАСТКОВОГО УПОЛНОМОЧЕННОГО ПОЛИЦИИ КАК СУБЪЕКТА

РЕАЛИЗАЦИИ ГОСУДАРСТВЕННО-ПРАВОВОЙ ПОЛИТИКИ В СФЕРЕ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ ЭКСТРЕМИЗМУ

Рассматривая современные угрозы нацио-нальной безопасности Российской Федерации, следует констатировать, что одной из главных

угроз является экстремизм. Так, за 9 месяцев 2014 г. было совершено 789 преступлений экс-тремистской направленности, за аналогичный

138


период 2015 г. – 1028, 2016 г. – 1161, 2017 г. – 1189, 2018 г. – 1165, а в 2019 г. только 454 [10]. Безусловно, на подобное уменьшение количества противоправных деяний сказались предприни-маемые правоохранительными и иными органа-ми власти меры, но все же основной причиной следует назвать частичную декриминализацию ст. 282 УК РФ [8].

Помимо того, не лишает актуальности рас-сматриваемую тематику увеличение пресечен-ных административных правонарушений экс-тремистской направленности. По данным ГИАЦ МВД России, с января по сентябрь 2017 г. сотруд-никами органов внутренних дел было составлено 1039 протоколов об административных правона-рушениях по ст. 20.3 КоАП РФ и 801 протокол по ст. 20.29 КоАП РФ, за аналогичный период 2018 г. – 1172 и 935 протоколов соответственно, а за 2019 г. – уже 1449 и 718 протоколов.

Одним из основных субъектов в органах вну-тренних дел по предупреждению, пресечению и сбору доказательств для привлечения к юри-дической ответственности лиц, виновных в экс-тремистской деятельности, является участковый уполномоченный полиции. Подтверждениями данного тезиса являются следующие обстоятель-ства: участковый наиболее приближен к населе-нию и способен максимально оперативно полу-чать информацию, представляющую интерес для полиции, и предпринимать меры реагирования; по сравнению с иными службами подразделения УУП обладают одной из самых больших числен-ностей в органах внутренних дел [3, с. 135]; на некоторых территориях, особенно в сельских, от-даленных и труднодоступных местностях участ-ковый является единственным представителем власти; основную массу обращений граждан рас-сматривает участковый уполномоченный поли-ции [4, с. 114]; именно участковым составляется большинство протоколов об административных правонарушениях экстремистской направленно-сти и т.д.

Принимая во внимание, что формы несения службы участковым уполномоченным полиции закреплены в ведомственном приказе [6], рас-смотрим некоторые из них, в рамках которых возможно осуществление противодействия экс-тремизму.

Профилактический обход административно-го участка. Данное мероприятие осуществляется ежедневно, что позволяет участковому оператив-но получать актуальные сведения от граждан: о совершенных либо готовящихся правонарушени-ях; о фактах пограничного поведения лиц, когда своевременное вмешательство способно пред-

упредить негативные последствия; о проживании иностранных граждан или лиц без гражданства на территории участка, а также иную необходи-мую информацию.

Безусловно, настоящей форме несения служ-бы следует уделять достаточное внимание, вы-страивать максимально доверительные отноше-ния с населением, однако следует рассмотреть воз-можность о введении механизма поощрения лиц, предоставивших информацию, позволившую эф-фективно решить задачи, стоящие перед ОВД [7, с. 122-123, 124]. Также уместным видится допол-нение приказа МВД России № 205 от 29.03.2019 обязанностями из прошлого Наставления [1], а именно п. 46.3 и п. 83.4.

Индивидуальная профилактическая работа. Инструкция по исполнению УУП служебных обязанностей на административном участке [6] сегодня не предусматривает возможности про-ведения подобной работы с «экстремистами». В действующем ранее ведомственном акте [1] хотя и прямо не было установлено оснований для про-филактического учета лиц, подверженных экс-тремистской и (или) террористической идеоло-гии, но косвенно подходил п. 63.5 приказа МВД России № 1166 от 31.12.2012.

По нашему мнению, несправедливым видит-ся исключение возможности постановки на про-филактический учет лиц, совершивших адми-нистративные правонарушения экстремистской направленности, в сравнении с иными категория-ми: лицами, подвергнутыми административному надзору; лицами, допускающими правонаруше-ния в семейно-бытовой сфере; лицами, больными алкоголизмом, наркоманией и т.д. В связи с этим предлагаем изложить п. 33.6 приказа МВД России № 205 от 29.03.2019 в следующей редакции: «Совершившими административные правонару-шения, посягающие на общественный порядок и общественную безопасность, при проведении общественно-политических или спортивно-мас-совых мероприятий, а также иные администра-тивные правонарушения экстремистской направ-ленности (ст. 5.26, 5.62, 20.3, 20.3.1, 20.29 КоАП РФ)».

Отчет перед населением о проделанной ра-боте. Публичное информирование населения об оперативной обстановке и итогах выполнен-ной работы на обслуживаемом административ-ном участке способно не только сформировать положительную оценку деятельности органов внутренних дел, а также выстроить доверитель-ные отношения с населением, но и усилить ре-зультат профилактической работы, в т.ч. в сфере противодействия экстремизму и терроризму. Так,

139


в некоторых случаях целесообразным видится приглашение на отчетные мероприятия предста-вителей различных традиционных религиозных конфессий, участие которых бы могло способ-ствовать предупреждению межнациональных и межконфессиональных конфликтов [9, с. 120]. В данном направлении следует отметить поло-жительный опыт республик Татарстан, Чечня, Кабардино-Балкария и Дагестан. Более того, в последнем субъекте региональным управлением МВД России подготовлены методические реко-мендации, которые содержат четкие указания на необходимость освещения вопросов противо-действия экстремизму и терроризму в рамках от-четов участковых перед населением. Исходя из общедоступной информации, пока не во всех ре-гионах Российской Федерации во время отчетных мероприятий участковыми учитываются вопросы профилактики в рассматриваемой сфере.

Резюмируя вышеизложенное, констатируем, что у участкового уполномоченного полиции имеется достаточный инструментарий для осу-ществления эффективного противодействия экс-тремизму, подтверждающий его статус одного из ключевых субъектов реализации антиэкстремист-ской государственно-правовой политики. К со-жалению, действующие сегодня ведомственные нормативные акты [5, 6] недостаточным образом регламентируют профилактику и пресечение экс-тремизма, что, учитывая опасность экстремист-

ской деятельности и возможность ее трансформа-ции в террористическую, требует своевременных корректировок.

Абсолютно уместным видится тезис о чрез-мерной загруженности УУП, некомплекте штат-ных единиц и необъективности решений о воз-ложении обязанностей по противодействию экстремизму на таковую службу, при наличии в системе МВД России более специализированных структурных подразделений (центры по противо-действию экстремизму и т.п.). Однако в нашем представлении важным видится лишь обращение внимания на общие вопросы предупреждения и пресечения экстремизма в рамках выполнения своих штатных обязанностей, реализации основ-ных форм несения службы.

К сожалению, следует констатировать, что некоторые сотрудники не имеют представления о списке экстремистских материалов, перечне экстремистских организаций, правилах осущест-вления миссионерской деятельности и в целом придерживаются мнения, что противодействие экстремизму находится не в пределах их компе-тенции. Но именно участковый при должном под-ходе первый способен на ранних стадиях уста-новить проявления экстремизма и предупредить совершение противоправных деяний [2], выявить признаки административного правонарушения (к примеру, ст. 5.26, 20.3, 20.29 КоАП РФ) и безоши-бочно задокументировать его.

Литература1. Вопросы организации деятельности участковых уполномоченных полиции [Электронный ре-

сурс]: приказ МВД России от 31.12.2012 № 1166. Доступ из справ.-правовой системы СТРАС «ЮРИСТ».2. Границкий Р.Б. Деятельность участкового уполномоченного полиции по противодействию

экстремизму в молодежной среде // NOTA BENE. URL: https://nbpublish.com/library_read_article.php?id=23716 (дата обращения: 29.11.2019).

3. Ишмуратов П.Н. Деятельность участкового уполномоченного полиции по профилактике терро-ризма и экстремизма // Вестник экономической безопасности. 2018. № 1. С. 134-137.

4. Магомедов А.М., Магомедов Ш.Б. Роль министерства внутренних дел по Республике Дагестан в противодействии преступлениям террористической и экстремистской направленности: тезисы доклада республиканской научно-практической конференции «Роль образовательных учреждений республики Дагестан в противодействии идеологии экстремизма и терроризма в молодежной среде» (15.11.2016, Махачкала) // Юридический вестник ДГУ. 2017. Т. 23. № 3. С. 109-117.

5. О деятельности органов внутренних дел по предупреждению преступлений [Электронный ре-сурс]: приказ МВД России от 17.01.2006 № 19. Доступ из справ.-правовой системы СТРАС «ЮРИСТ».

6. О несении службы участковым уполномоченным полиции на обслуживаемом административном участке и организации этой деятельности [Электронный ресурс]: приказ МВД России от 29.03.2019 № 205. Доступ из справ.-правовой системы СТРАС «ЮРИСТ».

7. Поликарпов Д.И., Соколов В.А., Бровко Н.В. Организация деятельности участковых уполномо-ченных полиции в жилом секторе по предупреждению террористической угрозы и экстремистских проявлений // Юристъ-Правоведъ. 2019. № 3 (90). С. 118-125.

8. Путин подписал закон о частичной декриминализации статьи 282 УК об экстремизме. URL: https://novayagazeta.ru/news/2018/12/28/147988-putin-podpisal-zakon-o-chastichnoy-dekriminalizatsii-282-stati-uk-ob-ekstremizme (дата обращения: 29.11.2019).

140


9. Самойлов С.Ф. Основные формы взаимодействия участковых уполномоченных полиции с веру-ющими, исповедующими ислам. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/osnovnye-formy-vzaimodeystviya-uchastkovyh-upolnomochennyh-politsii-s-veruyuschimi-ispoveduyuschimi-islam (дата обращения: 29.11.2019).

10. Статистика и аналитика // Официальный сайт МВД России. URL: https://xn--b1aew.xn--p1ai/Deljatelnost/statistics (дата обращения: 29.11.2019).

Д.А. ВорсинАлтайский государственный университет

К ВОПРОСУ О РЕАЛИЗАЦИИ ГОСУДАРСТВЕННЫХ ПОЛНОМОЧИЙ В ОБЛАСТИ СОЗДАНИЯ И ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ КОМИССИЙ

ПО ДЕЛАМ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ И ЗАЩИТЕ ИХ ПРАВ (НА ПРИМЕРЕ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ КОМИССИИ ПО ДЕЛАМ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИХ

И ЗАЩИТЕ ИХ ПРАВ АДМИНИСТРАЦИИ ЛЕНИНСКОГО РАЙОНА Г. БАРНАУЛА В 2019 ГОДУ)

Деятельность по профилактике безнадзор-ности и правонарушений несовершеннолет-них комиссией по делам несовершеннолетних и защите их прав администрации Ленинского района г. Барнаула (далее – комиссия) осущест-вляется в соответствии с федеральным законо-дательством, нормативными правовыми актами Алтайского края, муниципальными программами «Комплексные меры обеспечения охраны обще-ственного порядка и общественной безопасности в городе Барнауле на 2017-2020 гг.», утвержден-ной постановлением администрации г. Барнаула от 19 апреля 2017 г. № 764, «Комплексные меры по профилактике зависимых состояний и про-тиводействию незаконному обороту наркотиков в г. Барнауле на 2015-2020 гг.», утвержденной постановлением администрации г. Барнаула от 27 января 2015 г. № 85, согласно регламенту ра-боты администрации Ленинского района города Барнаула и перспективному плану работы комис-сии на 2019 г.

Вопросы подростковой преступности, меж-ведомственной и индивидуальной работы с несо-вершеннолетними являются достаточно актуаль-ными.

Так, в настоящее время на учете в комиссии стоят 94 несовершеннолетних. Из них:

- 4 несовершеннолетних, осужденных к на-казанию, не связанному с лишением свободы (2018 г. – 5);

- 2 несовершеннолетних, вернувшихся из учебно-воспитательного учреждения закрытого типа (2018 г. – 4);

- 26 несовершеннолетних, совершивших уголовные деликты до достижения возраста, с которого наступает уголовная ответственность (2018 г. – 24);

- 18 несовершеннолетних в связи с потребле-нием алкоголя, наркотических средств, психо-тропных веществ (2018 г. – 19);

- 44 несовершеннолетних – по иным основа-ниям (2018 г. – 39).

В результате проведенной работы в связи с ис-правлением за 9 месяцев 2019 г. снят с контроля 31 несовершеннолетний (2018 г. – 42).

В краевом государственном бюджетном уч-реждении здравоохранения «Алтайский краевой наркологический диспансер» пролечено 19 несо-вершеннолетних (2018 г. – пролечено 28 несовер-шеннолетних).

Рассмотрено 50 материалов об обнаружении несовершеннолетних в общественных местах в нарушении требований закона Алтайского края от 7 декабря 2009 г. № 99-ЗС «Об ограничении пребывания несовершеннолетних в обществен-ных местах на территории Алтайского края». По итогам рассмотрения 26 родителей привлечены к административной ответственности, к другим применены меры воздействия, предусмотренные законом Алтайского края от 15 декабря 2002 г.

141


№ 86-ЗС «О системе профилактики безнадзор-ности и правонарушений несовершеннолетних в Алтайском крае».

В течение 9 месяцев 2019 г. несовершеннолет-ними на территории района совершено 17 престу-плений (2018 г. – 6 преступлений). Вместе с тем из указанного числа жителями Ленинского райо-на совершено 7 уголовно наказуемых деяний, их совершили 8 несовершеннолетних. Остальные 9 несовершеннолетних, совершивших 10 престу-плений на территории Ленинского района, про-живают в других районах города и края.

Представитель комиссии по делам несовер-шеннолетних и защите их прав администрации Ленинского района г. Барнаула в феврале принял участие в общерайонном собрании с родитель-ской общественностью по вопросам подростко-вой преступности.

В марте представители комиссии приняли участие в семинаре Ленинского отряда народной дружины «Барнаульская» на базе отдела полиции. Особое внимание было обращено на преступле-ния, связанные с распространением наркотиче-ских средств и вовлечением в данные деяния не-совершеннолетних, в т.ч. и к распространению надписей на фасадах домов и других сооружени-ях, содержащих сведения о возможном распро-странении наркотических средств.

Члены комиссии совместно с комитетом по образованию города Барнаула в мае провели Единый день профилактики в общеобразователь-ных организациях района. Более 200 школьникам 5-10 классов доведена информация о пагубном влиянии наркотических средств на здоровье, а также разъяснены нормы уголовной и админи-стративной ответственности за их потребление и хранение.

С целью предупреждения безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних, вовлече-ния подростков, состоящих на различных видах профилактического учета, в организованные фор-мы занятости с июня по сентябрь в районе про-шла межведомственная комплексная операция «Каникулы». Также был организован ежемесяч-ный мониторинг фактической летней занятости подростков.

С руководителями образовательных организа-ций в сентябре проведено совещание по вопро-сам осуществления мероприятий, направленных на предупреждение подростковой преступности.

На учете в комиссии в 2019 г. состояло 189 се-мей, находящихся в социально опасном поло-жении, в них проживает 259 детей (в 2018 г. со-стояли 199 семей, в них детей – 260), из которых 95 семей, где родители ненадлежащим образом

исполняют обязанности по воспитанию и содер-жанию детей (в 2018 г. состояли 104 семьи).

Из числа родителей, находящихся в соци-ально опасном положении, за 9 месяцев 2019 г. 1 родитель лишен родительских прав, 3 родите-ля ограничены в родительских правах (9 месяцев 2018 г. – 5 родителей лишены родительских прав, 2 – ограничены).

По ходатайствам комиссии оказана помощь в лечении от алкоголизма 14 родителям (9 месяцев 2018 г. – 10).

В течение года комиссией отработано 14 сиг-налов о возможном нарушении прав и жестоком обращении с детьми, из них 3 сигнала подтверди-лись. По указанным фактам возбуждены дела об административных правонарушениях по ст. 6.1.1 КоАП РФ (побои).

На заседании комиссии ежеквартально рас-сматриваются вопросы о состоянии преступности и правонарушений среди несовершеннолетних по итогам отчетного периода и мерах по их преду-преждению. В июле решением комиссии внесены дополнительные мероприятия по снижению уров-ня преступности несовершеннолетних в действу-ющий «Комплексный план мероприятий по про-филактике безнадзорности, правонарушений и ан-тиобщественных действий несовершеннолетних, жестокого обращения с детьми, защите их прав и законных интересов на территории Ленинского района в городе Барнауле на 2019-2020 гг.».

Следует сказать о том, что в настоящий мо-мент существуют проблемы функционирования комиссий по делам несовершеннолетних и защи-те их прав. Так, например, вопросы определения их правового статуса неоднократно обозначались и рассматривались, однако до настоящего вре-мени в должной мере четко их правовой статус не определен, как и не определено их место в системе профилактической и административно-правовой деятельности. Кроме того, не определе-на организация системы комиссий и порядок ее взаимодействия с различными органами государ-ственной власти.

На наш взгляд, решить данную проблему воз-можно посредством дополнения Федерального закона от 24 июня 1999 г. № 120-ФЗ «Об основах системы профилактики безнадзорности и право-нарушений несовершеннолетних» соответствую-щими нормами, включающими понятие комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав, определяющими правовой статус комиссий в за-висимости от их уровня, а также законодательно закрепить за комиссиями статус органа исполни-тельной или муниципальной власти с конкрет-ным перечнем прав и обязанностей.

142


Литература1. О системе профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних в Алтайском

крае [Электронный ресурс]: закон Алтайского края от 15 декабря 2002 г. № 86-ЗС. Доступ из справ-правовой системы «КонсультантПлюс».

2. Об административной ответственности за совершение правонарушений на территории Алтайского края [Электронный ресурс]: закон Алтайского края от 10 июля 2002 г. № 46-ЗС. Доступ из справ-правовой системы «КонсультантПлюс».

3. Об ограничении пребывания несовершеннолетних в общественных местах на территории Алтайского края [Электронный ресурс]: закон Алтайского края от 7 декабря 2009 г. № 99-ЗС. Доступ из справ-правовой системы «КонсультантПлюс».

4. Об утверждении порядка рассмотрения комиссиями по делам несовершеннолетних и защите их прав муниципальных районов и городских округов Алтайского края материалов (дел), не связанных с делами об административных правонарушениях [Электронный ресурс]: постановление Правительства Алтайского края от 10 апреля 2018 г. № 114 Доступ из справ-правовой системы «КонсультантПлюс».

А.А. Гайдуков, канд. юрид. наукБарнаульский юридический институт МВД России

К ВОПРОСУ О СОВЕРШЕНСТВОВАНИИ АДМИНИСТРАТИВНО- ПРАВОВЫХ МЕР ПРОФИЛАКТИЧЕСКОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ В СФЕРЕ

СЕМЕЙНО-БЫТОВЫХ ОТНОШЕНИЙ

Предупреждение правонарушений в сфере се-мейно-бытовых отношений представляет собой комплекс административно-правовых действий уполномоченных субъектов профилактики, на-правленных на выявление и принятие мер к устра-нению причин, условий и обстоятельств, способ-ствующих их совершению. Предупредительная деятельность осуществляется как на этапе фор-мирования у потенциального правонарушителя умысла на совершение противоправного деяния, так и в отношении лиц, уже ранее их совершив-ших, совместно проживающих и состоящих в се-мейно-бытовых отношениях. Федеральный закон от 23 июня 2016 г. № 182-ФЗ «Об основах систе-мы профилактики правонарушений в Российской Федерации» (далее – Закон об основах системы профилактики) определил ограниченный пере-чень форм профилактического воздействия, кото-рые направлены на разные объекты профилакти-ки [2]. К одним относятся лица, пострадавшие от правонарушений или подверженные риску стать таковыми, к другим – лица, их совершившие, а также лица с характерным антиобщественным поведением в семье, т.е. склонные к действиям, не влекущим за собой административную или уголовную ответственность. Их действия нару-

шают общепринятые нормы поведения и морали, права и законные интересы других лиц.

Таким образом, антиобщественное поведе-ние по содержанию схоже с недостойным (амо-ральным) поведением в семье. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 декабря 2017 г. № 56 «О применении судами законодательства при рассмотрении дел, связан-ных со взысканием алиментов» дает разъяснение о том, что следует понимать под недостойным (аморальным) поведением. К такому поведению относится: злоупотребление алкогольной и (или) спиртосодержащей продукцией; употребление наркотических средств или психотропных ве-ществ без назначения врача либо потенциально опасных психоактивных веществ или одурма-нивающих веществ; занятие азартными играми; иное поведение, противоречащее интересам се-мьи [1]. Что касается иного аморального поведе-ния в семье, то к нему можно отнести недостой-ное отношение к женщине, родителям, детям, су-пружескую неверность жены или мужа и т.д.

Перечисленные в ст. 17 Закона об основах си-стемы профилактики формы профилактического воздействия ранее существовали и до сих пор имеют нормативное закрепление в региональном

143


законодательстве о предупреждении правонару-шений. Их применение встречается повсеместно в деятельности федеральных органов исполни-тельной власти, органов прокуратуры Российской Федерации, следственных органов Следственного комитета Российской Федерации, органов го-сударственной власти субъектов Российской Федерации и местного самоуправления.

Анализ правоприменительной деятельности полиции, направленной на предупреждение и пресечение преступлений и административных правонарушений, показывает, что имеющихся форм профилактического воздействия недоста-точно для обеспечения безопасности лиц, состоя-щих с правонарушителем в семейно-бытовых от-ношениях. Сотрудник полиции при выборе адми-нистративно-правовых мер профилактического воздействия обязан учитывать права и законные интересы потерпевшей стороны. И прежде все-го это право на жизнь и личную неприкосновен-ность (ч. 1. ст. 20, ч. 1 ст. 22 Конституции РФ). Одной из действенных административно-право-вых мер профилактического воздействия, на наш взгляд, является установление особых требова-ний к поведению правонарушителя. Такая мера предупреждения носит точечный, персонифици-рованный характер воздействия и содержит в себе запреты и обязанности для лица, совершившего правонарушение и способного на его повторение. Специфика рассматриваемой меры воздействия заключается в том, что ее применение необходи-мо коррелировать с индивидуальными психиче-скими и физическими особенностями лиц, состо-ящих в семейно-бытовых отношениях, характе-ром и степенью проявления антиобщественного, предкриминального и виктимного поведения с реальностью осуществления угрозы личной без-опасности в будущем.

Применение меры профилактического воз-действия возможно в случае совершении лицом

административного правонарушения, предусмо-тренного ст. 6.1.1 КоАП РФ, а также в результате осуждения гражданина к мере наказания не свя-занной с лишением свободы, за преступление не-большой и средней тяжести (ст. 112, 115, 116.1, 117, 119 УК РФ), совершенное в сфере семейно-бытовых отношений.

В целях реализации принципа партнер-ства семьи и государства, установленного Концепцией государственной семейной политики в Российской Федерации [3], применяется ука-занная мера по заявлению потерпевшей стороны, объективно нуждающейся в дополнительных ме-рах защиты со стороны государства. Указанную меру административно-правового воздействия вправе применить только суд по представлению должностных лиц полиции. Лицу, в отношении которого установлены особые требования к по-ведению, может быть запрещено: вопреки воле потерпевшего разыскивать, преследовать, по-сещать, вести устные, телефонные переговоры и вступать с ним в контакты иными способами, включая несовершеннолетних и (или) недееспо-собных членов его семьи; приобретать, хранить, носить и использовать огнестрельное оружие.

Полагаем, что для безопасности личности и предотвращения повторных правонарушений со стороны лица, состоящего с потерпевшим в семей-но-бытовых отношениях, считаем целесообраз-ным ввести дополнительную форму профилакти-ческого воздействия установление особых требо-ваний к поведению правонарушителя под п. 11 ч. 1 ст. 17 Закона об основах системы профилактики.

Резюмируя изложенное, считаем, что пред-ставленная форма профилактического воздей-ствия является действенной административно-правовой мерой предупреждения правонаруше-ний в исследуемой сфере, способной обеспечить личную безопасность и спокойствие граждан в семье.

Литература1. О применении судами законодательства при рассмотрении дел, связанных со взысканием али-

ментов: постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 декабря 2017 г. № 56 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2018. № 4.

2. Об основах системы профилактики правонарушений в Российской Федерации [Электронный ресурс]: федеральный закон от 23 июня 2016 г. № 182-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

3. Об утверждении Концепции государственной семейной политики в Российской Федерации на период до 2025 г. [Электронный ресурс]: распоряжение Правительства Российской Федерации от 25 августа 2014 г. № 1618-р. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

144


Финансово-правовые нормы обеспечиваются различными как по характеру, так и по отрасле-вой принадлежности мерами государственного принуждения. Действующее законодательство предусматривает право Центрального Банка (да-лее – ЦБ) как надзорного органа в банковской сфере и сфере финансового рынка применять различные по правовой природе меры принуж-дения к кредитным и некредитным финансовым организациям. Публично-правовые меры при-нудительного воздействия к указанным субъек-там предусмотрены КоАП РФ и Федеральным законом «О Центральном Банке Российской Федерации (Банке России)» [4]. КоАП РФ регули-рует основания и производство применения мер административной ответственности. Более раз-нообразны по правовой природе виды мер при-нуждения, предусмотренные банковским законо-дательством, однако они в нем должным образом не урегулированы [1, с. 246-247]. Значительная часть мер принуждения содержится в ст. 74 ука-занного Закона, говорится о них также в ст. 57.3 и ч. 1 ст. 73, предусматривающих направление кре-дитным организациям обязательных для исполне-ния предписаний об устранении выявленных в их деятельности нарушений федеральных законов и нормативных актов Банка России; в ст. 59, где за-крепляется право ЦБ приостанавливать действие лицензий на осуществление банковских опера-ций; в ст. 38, закрепляющей при нарушении кре-дитной организацией обязательных резервных требований, право Банка России списать в бес-спорном порядке с кредитной организации сумму недовзноса в обязательные резервы, а также пра-во взыскать с кредитной организации в судебном порядке штраф в размере, установленном Банком России. Он также может применять меры при-нуждения, предусмотренные другими федераль-ными законами [3]. Практика свидетельствует об активном применении ЦБ мер принуждения и их росте в отдельные годы. Особенно это было актуально в отношении отзыва лицензий в 2016-2018 гг., что обусловлено изменениями в законо-дательстве и увеличением минимального размера уставного капитала кредитных организаций [7, с. 48-49].

В банковском законодательстве в отличии от налогового не определяется, какие меры принуж-дения являются мерами ответственности, а какие носят обеспечительный, правовосстановитель-ный или иной характер. Не все их можно отнести и к финансово-правовым санкциям. Правовое ре-гулирование мер принуждения в банковском зако-нодательстве характеризуется отсутствием право-вой определенности и конкретизации принципи-альных аспектов, таких, как понятие банковского правонарушения и банковской ответственности, составы правонарушений, виды мер юридиче-ской ответственности, процессуальный порядок применения финансовых санкций и иных мер принуждения. Отсутствие надлежащего правово-го регулирования порождает множественные спо-ры. Это подтверждается и неоднозначной судеб-ной практикой, где принудительные меры воздей-ствия, установленные Законом о Банке России, признаются особыми мерами административной ответственности со специальным порядком их применения, отличным от административных процедур [6]. Не способствует объективности правоприменительной практики и особый статус ЦБ, сочетающего в себе чрезмерные полномочия органа по банковскому регулированию и надзору, по применению мер административного наказа-ния и мер финансового принуждения и по нор-мативному регулированию порядка применения финансовых санкций [5, с. 82-83]. Такие выводы судебных органов не соответствуют норматив-но-правовому регулированию этих двух видов публично-правовой ответственности и совре-менным тенденциям развития финансового пра-ва. Вопрос о правовой природе ответственности, установленной банковским законодательством, является дискуссионным [9, с. 379-382], однако есть все основания вести речь о публичной бан-ковской ответственности как разновидности фи-нансовой ответственности. В юридической лите-ратуре сформировалась и утвердилась доктрина о самостоятельности финансовой ответственности [2, с. 36-40].

В последние годы глава 15 КоАП РФ была до-полнена новыми составами административных правонарушений, связанных с расширением сфе-

Н.Я. Гринчинко, канд. юрид. наук, доцентАлтайский государственный университет

О СООТНОШЕНИИ АДМИНИСТРАТИВНОЙ И ФИНАНСОВОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ В БАНКОВСКОЙ СФЕРЕ

145


ры контроля ЦБ за банковской деятельностью и финансовым рынком. Специфика применения ад-министративного наказания за нарушения в бан-ковской сфере проявляется в нескольких аспектах. Во-первых, в особенностях субъектного состава и понятия должностного лица. В статье 15.27, в по-следние четыре года существенно расширившей перечень оснований для привлечения к админи-стративной ответственности, есть примечание, в котором определяются особенности установле-ния субъектов ответственности, а именно отнесе-ние сотрудников организаций, осуществляющих операции с денежными средствами или иным имуществом, в обязанности которых входит вы-явление и (или) представление сведений об опе-рациях, подлежащих обязательному контролю – к должностным лицам, а индивидуальных пред-принимателей – к юридическим лицам. Это обу-словлено тем, что в соответствии с Федеральным законом от 07.08.2001 № 115-ФЗ «О противодей-ствии легализации (отмыванию) доходов, полу-ченных преступным путем, и финансированию терроризма» права и обязанности организаций,

осуществляющих операции с денежными сред-ствами, распространяются на определенные виды индивидуальных предпринимателей [8]. Во-вторых, в видах наказаний: по большинству составов – это предупреждение и штраф, по неко-торым, как правило, в сфере финансового рынка и рынка ценных бумаг (ст. 15.19, 15.22, 15.23.1, 15.29 и др.) предусмотрена дисквалификация, и единичные случаи – административное приоста-новление деятельности (ст. 15.27). В-третьих, в круге субъектов, уполномоченных осуществлять производство по делам об административных правонарушениях, значительная часть дел под-ведомственна Банку России (ст. 23.74), судьям (ст. 23.17 КоАП РФ) и один состав (ст. 15.27) Федеральной службе по финансовому монито-рингу (ст. 23.62). В-четвертых, часть составов в банковской сфере включены в другие главы (ст. 5.53-5.55, ч. 4 ст. 13.25, ст. 14.29, ст. 14.30, ч. 9 ст. 19.5, ст. 19.7.3). Составы, связанные с нару-шением законодательства о кредитных историях, нуждаются в корректировке, т.к. разбросаны по трем главам КоАП РФ: 5, 14 и 15.

Литература1. Гузнов А.Г. Правовая природа мер принуждения, применяемых Банком России к кредитным ор-

ганизациям // Вестник Саратовской государственной юридической академии. 2016. № 2 (109).2. Мусаткина А.А. О соотношении административно-правовой и финансово-правовой ответствен-

ности // Административное право и процесс. 2016. № 3. 3. О национальной платежной системе: федеральный закон от 27.06.2011 № 161-ФЗ // Собрание

законодательства РФ. 2011. № 27. Ст. 3872. 4. О Центральном Банке Российской Федерации (Банке России): федеральный закон от 10.07.2002

№ 86-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 2002. № 28. Ст. 27-90.5. Покатилова Е. Вопросы привлечения к ответственности за нарушения кредитными организаци-

ями законодательства о банковской деятельности // Хозяйство и право. 2016. № 11. 6. Постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа от 30.12.2015 № ФОЗ-5897/2015

по делу № А59-2349/2015. URL: http:// ras.arbitr.ru (дата обращения: 29.11.2019).7. Скобарева И.Ф. Тенденция сокращения кредитных организаций: защита прав вкладчиков, право-

вые проблемы банковского надзора и юридическая ответственность Банка России // Банковское право. 2017. № 5.

8. Собрание законодательства РФ. 2001. № 33. Ст. 3418.9. Юголайнина Е.О. Дискуссионные вопросы привлечения кредитных организаций к ответствен-

ности за нарушения банковского законодательства // Молодой ученый. 2017. № 7. URL https://moluch.ru/archive/141/39718/ (дата обращения: 26.10.2019).

146


В марте 2019 г. в МВД России был принят нормативный правовой акт «О несении службы участковым уполномоченным полиции на обслу-живаемом административном участке и организа-ции этой деятельности» [3], который заменил ра-нее действовавшее наставление [1]. Заметим, что данный приказ утвердил не только «Инструкцию по осуществлению работы участковых уполномо-ченных полиции на обслуживаемом администра-тивном участке», но и новое «Наставление по организации деятельности подразделений участ-ковых уполномоченных полиции», определяю-щее порядок организации деятельности службы со стороны различных должностных лиц терри-ториального органа МВД России. При этом была определена компетенция старшего участкового уполномоченного полиции, которая ранее отсут-ствовала.

Напомним, что должность старшего участ-кового уполномоченного полиции вводится на каждые две должности участкового уполномо-ченного полиции, как в городе, так и в сельских поселениях. На сегодняшний день старший участковый уполномоченный полиции, наряду с обслуживанием своего административного участ-ка, организует деятельность закрепленных за ним участковых уполномоченных полиции. Кроме этого, оказывает помощь участковым уполномо-ченным полиции в совершенствовании их про-фессионального мастерства, подборе и органи-зации работы внештатных сотрудников полиции, выстраивании взаимодействия с общественными объединениями правоохранительной направлен-ности, проведении индивидуальной профилакти-ческой работы с гражданами, стоящими на про-филактическом учете, рассмотрении обращений граждан, выполнении обязанностей по службе.

Вполне очевидно, что старший участковый уполномоченный полиции, как наиболее опыт-ный сотрудник, не только координирует выше-изложенные мероприятия, но и при необходимо-сти принимает непосредственное участие в них. Такая помощь наиболее актуальна при работе с лицами, стоящими на профилактическом учете

органов внутренних дел (в отношении которых установлен административный надзор, допу-скающими правонарушения в семейно-бытовой сфере, больными алкоголизмом, состоящими на учете в медицинской организации и др.), а так-же в процессе принятия решений по обращениям граждан.

Нельзя не отметить обязанность старшего участкового уполномоченного полиции по орга-низации взаимодействия подчиненных с долж-ностными лицами других подразделений поли-ции. К примеру, с оперативными подразделения-ми органов внутренних дел, дознанием, а также подразделениями по вопросам миграции, приме-нения административного законодательства, па-трульно-постовой и дорожно-патрульной службы полиции. На наш взгляд, такое взаимодействие должно строиться на постоянной основе не толь-ко с подразделениями «своего», но и сопредель-ных территориальных органов МВД России, что наиболее актуально при обслуживании админи-стративных участков в крупных городах.

Также старший участковый уполномоченный полиции контролирует время и порядок ведения приема граждан в участковом пункте полиции (комнате приема населения) участковыми упол-номоченными полиции, принимает участие в ежегодном отчете перед населением о проделан-ной работе.

В настоящее время прием граждан осущест-вляется в участковом пункте полиции по вторни-кам и четвергам с 17.00 до 19.00 часов, а также по субботам с 15.00 до 16.00 часов. При этом в случаях отсутствия на административном участке участкового пункта полиции или невозможности осуществления приема граждан на участковом пункте полиции, по решению начальника терри-ториального органа участковый уполномоченный полиции может проводить прием граждан в зда-нии территориального органа или помещении, предоставленном органами местного самоуправ-ления.

Между тем следует заметить, что ранее дей-ствовавшее наставление по организации деятель-

А.Г. Гришаков, канд. юрид. наук, доцентБарнаульский юридический институт МВД России

РОЛЬ И КОМПЕТЕНЦИЯ СТАРШЕГО УЧАСТКОВОГО УПОЛНОМОЧЕННОГО ПОЛИЦИИ В ОРГАНИЗАЦИИ СЛУЖБЫ

УЧАСТКОВЫХ УПОЛНОМОЧЕННЫХ ПОЛИЦИИ

147


ности участковых уполномоченных полиции не содержало привязки к дням недели и часам при-ема граждан, оставляя данную прерогативу на усмотрение подразделений участковых уполно-моченных полиции на местах. Считаем, что ра-нее существовавшая практика определения дней недели и часов приема населения, с учетом про-живающего на территории обслуживания контин-гента, его занятости и природных особенностей конкретного региона вполне себя оправдывала, и привязка к общеустановленным стандартам в со-временных условиях, является не вполне обосно-ванной, на что ранее мы уже обращали внимание [2, с. 32].

Информация о месте и времени приема граж-дан доводится участковыми уполномоченными полиции до населения, проживающего на обслу-живаемых ими административных участках, в ходе профилактического обхода, отчета перед на-селением, посредством размещения информации на информационных стендах в местах массового пребывания людей, что также контролируется старшим участковым уполномоченный полиции на постоянной основе.

При подготовке участковыми уполномочен-ными полиции отчетов перед населением о про-деланной работе старший участковый уполномо-ченный полиции помогает обобщить информа-цию о складывающейся оперативной обстановке на обслуживаемой территории и принимаемых мерах по ее нормализации, уделяя особое внима-ние проблемным вопросам, связанным с выявле-

нием и раскрытием преступлений и администра-тивных правонарушений, а также их профилакти-кой.

Наряду с этим старший участковый уполно-моченный полиции обобщает результаты дея-тельности подчиненных сотрудников полиции с внесением полученной информации в соответ-ствующий раздел сервиса обеспечения охраны общественного порядка на базе Единой системы информационно-аналитического обеспечения де-ятельности МВД России. При наличии каких-ли-бо предложений по повышению эффективности и улучшению качества работы закрепленных за ним участковых уполномоченных полиции отра-жает их в электронном виде. Более того, старший участковый уполномоченный полиции вправе хо-датайствовать перед непосредственным руково-дителем о поощрении подчиненных сотрудников за высокие достижения в служебной деятельно-сти и наложении на них дисциплинарных взыска-ний за недостатки в работе.

В завершение отметим, что ранее компетенция старшего участкового уполномоченного милиции [4] по аналогии регламентировалась ведомствен-ным приказом, определявшим его ключевую роль в организации службы на участковом пункте ми-лиции. Вполне очевидно, что нормативное закре-пление основных прав и обязанностей старшего участкового уполномоченного полиции во вновь принятом наставлении внесет ясность в вопросы организации и контроля деятельности участко-вых уполномоченных полиции.

Литература1. Вопросы организации деятельности участковых уполномоченных полиции: приказ МВД России

от 31 декабря 2012 г. № 1166. Документ утратил силу.2. Гришаков А.Г. Анализ проекта нормативного правового акта, регламентирующего деятельность

участковых уполномоченных полиции // Служба участковых уполномоченных полиции: вчера, сегодня, завтра… (к 95- летию образования): сборник тезисов докладов и выступлений / под ред. С.К. Бурякова. Барнаул: БЮИ МВД России, 2018 [Электронный ресурс].

3. О несении службы участковым уполномоченным полиции на обслуживаемом административ-ном участке и организации этой деятельности [Электронный ресурс]: приказ МВД России от 29 марта 2019 г. № 205. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

4. О мерах по совершенствованию деятельности участковых уполномоченных милиции: приказ МВД России от 16 сентября 2002 г. № 900. Документ утратил силу.

148


Одной из важнейших служб в системе МВД России, осуществляющих деятельность по борьбе с преступностью на улицах городов, яв-ляется патрульно-постовая служба полиции (да-лее – ППСП). Основные задачи ППСП диктует Федеральный закон «О полиции», а именно обе-спечение общественного порядка на улицах, в об-щественном транспорте и других местах, которые являются общественными; обеспечение безопас-ности граждан, а также пресечение преступле-ний (уголовных и административных) на местах патрулирования; задержание лиц, которые совер-шили преступления или скрываются от следствия или суда; обеспечение порядка на массовых меро-приятиях, реагирование на попытки нарушения установленного правопорядка и их пресечение; принятие участия в проведении контртеррористи-ческих операций [2]. Указанные задачи являются приоритетными в деятельности полиции, в связи с чем ППСП можно отнести к ключевой служ-бе по противодействию уличной преступности. Деятельность подразделений патрульно-постовой службы полиции регламентируется следующими нормативно-правовыми актами: Федеральный за-кон № 3 от 07.02.2011 «О полиции», Федеральный закон № 342 от 30.11.2011 «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесе-нии изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» и приказ МВД России от 29.01.2008 № 80 «Вопросы организации деятель-ности строевых подразделений патрульно-по-стовой службы полиции». Конечно же, основные разъяснения деятельности ППСП приводит при-каз МВД России от 29.01.2008 № 80 «Вопросы ор-ганизации деятельности строевых подразделений патрульно-постовой службы полиции», в котором рассматриваются правовые и организационные основы деятельности строевых подразделений патрульно-постовой службы полиции, правовое положение должностных лиц строевых подразде-лений ППСП, полномочия сотрудников подразде-лений ППСП на постах и маршрутах патрулирова-ния [1], а также указываются особенности, задачи,

аспекты службы и действия сотрудников в той или иной ситуации.

В соответствии с п. 6 ст. 9 ФЗ «О полиции» об-щественное мнение является одним из основных критериев официальной оценки деятельности полиции, определяемых федеральным органом исполнительной власти в сфере внутренних дел [2]. Учитывая, что подразделения ППСП – это так называемое «лицо полиции», решение проблемы эффективности их работы находится в приорите-те у руководства МВД.

Таким образом, делая упор на выполняемые службой задачи и статус в системе МВД России, а также имеющуюся нормативно-правовую базу, говорить об актуальности проблематики эффек-тивности деятельности ППСП не приходится. Сегодня проблема эффективности деятельности подразделений ППСП имеет место быть во всех регионах России.

Для оценки того, насколько верно принима-ются решения в ОВД, необходимо ввести показа-тели их эффективности и разработать методы их расчета [3].

Целью статьи является определение факто-ров, влияющих на эффективность деятельности подразделений патрульно-постовой службы по-лиции и нахождение предположительных путей решения по устранению указанных факторов.

Перейдем непосредственно к самим факто-рам, влияющим на эффективность деятельности подразделений ППСП:

- затруднения при оформлении правонаруши-телей. Зачастую сотрудник ППСП, приводя пра-вонарушителя в отдел полиции, получает отказ в его приемке, т.к. в специально отведенных для задержанных помещениях отсутствуют места. Иногда из-за пассивных действий сотрудников дежурной части сотрудникам ППСП приходится долгое время находиться в отделе полиции, вме-сто того чтобы осуществлять патрулирование по заданному маршруту;

- отсутствие необходимого количества квали-фицированных кадров, иными словами, недобор.

М.С. Романов, канд. техн. наукВоронежский институт МВД России;С.П. ЛогиновВоронежский институт МВД России

ФАКТОРЫ, СНИЖАЮЩИЕ ЭФФЕКТИВНОСТЬ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПОДРАЗДЕЛЕНИЙ ПАТРУЛЬНО-ПОСТОВОЙ СЛУЖБЫ ПОЛИЦИИ

https://base.garant.ru/12159440/89300effb84a59912210b23abe10a68f/



149


Недобор кадров в подразделениях ППСП имел место с момента создания службы. Во-первых, в основном сотрудники ППСП – это рядовой и сер-жантский состав МВД, что означает сравнитель-но небольшой уровень дохода. Во-вторых, работа очень сложная и напряженная, требующая как умственных способностей (знание закона), так и физической силы. Учитывая перечисленное, же-лающих работать в ППСП не так уж и много;

- финансирование и распределение экипажей по районам городов. В настоящее время на район любого среднестатистического города приходит-ся не более 2-3 экипажей на автомобилях. Если сравнить это с количеством правонарушений, то можно сделать вывод, что каждый экипаж на дежурстве не может эффективно реагировать на все правонарушения. Это пагубно влияет как на здоровье сотрудников, так и на качество выпол-няемой работы;

- бездействие населения или боязнь граждан сотрудничать с сотрудниками полиции. Приезжая на место совершения административного право-нарушения или преступления, наряд ППСП за-частую не может обнаружить заявителя, не гово-ря уже об очевидцах и понятых. И дело тут не в отсутствии компетенции сотрудников полиции, а в людях, которые не желают проявлять граж-данскую позицию и сотрудничать в выявлении и пресечении преступлений и административных правонарушений. В связи с этим и возникают проблемы со своевременным реагированием на незаконные действия нарушителей;

- проблема, связанная с некомпетентно-стью руководящего состава. Очень часто на ин-структажах в различных субъектах Российской Федерации руководители запугивают личный состав наложением взысканий на сотрудников, в отношении которых поступят жалобы за причи-нение легкого вреда здоровью, в связи с чем со-трудники ППСП не обращают внимания на пра-вонарушения, предотвращение которых связано с применением физической силы и специальных средств;

- влияние средств массовой информации. В со-временной России граждане активно пользуются принципом публичности и открытости полиции и всевозможными средствами фото-, видеофикса-ции, что производит ошеломляющий эффект на сотрудников ППСП, которые зачастую не знают, каким образом действовать в сложившейся ситу-ации. Кром того, многие видеоролики монтиру-ются и выкладываются в сеть Интернет и другие

средства массовой информации, что влечет за со-бой большой общественный резонанс (несмотря на то, что сотрудник полиции действовал в рам-ках закона). Данный фактор сильно влияет на эф-фективность деятельности сотрудников ППСП, так как многие из них, обнаружив, что за ними осуществляется фото-, видеосъемка, прекращают свои законные действия по предотвращению пра-вонарушений, боясь попасть в средства массовой информации с компрометирующим материалом, который в дальнейшем почти невозможно опро-вергнуть.

Основная масса факторов, влияющих на эффективность деятельности подразделений ППСП, является человеческими факторами (не-добор, сложности в оформлении, некомпетент-ность руководства). Указанные факторы решают-ся путем замены сотрудников (ротации, уволь-нения и т.д.), разработки более совершенного плана комплектования и предоставления более благоприятных условий труда. Финансирование и распределение экипажей по районам также частично зависит от человеческого фактора, и решить данную проблему можно пересмотром маршрутов патрулирования и, конечно же, повы-шением финансирования. Одним из вариантов решения проблемы влияния средств массовой информации является выдача на дежурство каж-дому сотруднику носимого видеорегистратора со звукозаписью. В таком случае полицейские не бу-дут бояться пресекать правонарушения, т.к. у них всегда будут доказательства законных действий с их стороны в виде видеозаписи. Проблему фактора бездействия населения решить намно-го сложнее. Для решения данной проблемы не-обходима работа не только структуры МВД, но и всех государственных органов власти. Данная работа должна быть направлена на повышение у граждан чувства справедливости и законности, а также долга перед Родиной.

В дальнейшем на примере подразделения ППСП одного из районов какого-либо города Российской Федерации, учитывая присутствие/отсутствие всех вышеперечисленных факторов, можно составить модель, на основе которой пред-ложить комплексные пути решения проблемы эф-фективности деятельности патрульно-постовой службы полиции. Для решения этой задачи це-лесообразно осуществить ранжирование рассмо-тренных выше факторов по степени важности в вопросах повышения эффективности деятельно-сти ППСП.

150


Литература1. Вопросы организации деятельности строевых подразделений патрульно-постовой службы по-

лиции [Электронный ресурс]: приказ МВД России от 29.01.2008 № 80. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

2. О полиции: федеральный закон от 7 февраля 2011 г. № 3-ФЗ (ред. от 16.10.2019) // Российская газета. 2011. 8 февр.

3. Романов М.С. Выбор критериев оптимальности принятия решений ОВД // Охрана, безопас-ность, связь – 2014: мат-лы международной научно-практ. конф-ции. Воронеж: Воронежский институт МВД России, 2015. С. 153-154.

Ю.Н. РыжаковаБарнаульский юридический институт МВД России

ИСТОРИЯ РАЗВИТИЯ ТАХОГРАФОВ И АДМИНИСТРАТИВНО-ПРАВОВОЕ ПРИМЕНЕНИЕ НА ТЕРРИТОРИИ РФ

Первоначально «тахограф» имел вид «черно-го ящика», в основе которого лежал простой ча-совой механизм. Кроме этого, в законодательстве не прописывалось точного понятия «тахограф», не были конкретизированы принципы его работы и установки в транспортных средствах, а также требования к его устройству.

На сегодняшний день законодательная база, регулирующая деятельность тахографического контроля полностью переработана, внесен ряд изменений в уже существующие нормативные правовые акты и приняты новые, которые отра-жают деятельность тахографического контроля и его составляющих.

Так, в октябре 2018 г. в Федеральный закон от 10.12.1995 № 196-ФЗ «О безопасности дорожного движения» введено понятие «тахограф», под кото-рым принято понимать техническое средство кон-троля, обеспечивающее непрерывную, некоррек-тируемую регистрацию информации о скорости и маршруте движения транспортного средства, о времени управления и отдыха, режиме труда и от-дыха водителя транспортного средства, управле-ние которым входит в его трудовые обязанности.

Кроме того, определена конструкция тахогра-фа, в которую входит бортовое устройство и сле-дующие внешние компоненты:

1) карты тахографа (далее – карты);2) датчик движения;3) антенна для приема сигналов глобальных

навигационных спутниковых систем ГЛОНАСС и GPS (далее – ГНСС);

4) антенна для приема и передачи сигналов GSM/GPRS (в случае включения в состав борто-вого устройства связного модуля);

5) комплект монтажных частей для соедине-ния компонентов тахографа и их установки на транспортном средстве.

Существует два основных вида тахографов, используемых на территории России:

- цифровой;- аналоговый.Цифровые тахографы содержат криптогра-

фический модуль для повышения сохранности информации и системы глобального позициони-рования. Именно тахографы такого типа исполь-зуются в настоящий момент. Они имеют в своем устройстве модуль СКЗИ (средство криптогра-фической защиты информации), которое оснаще-но энергонезависимой памятью и специальным криптографическим процессором. Производство и работа, а также лицензирование с этими мо-дулями контролируется Федеральной службой безопасности Российской Федерации. Сам по себе блок СКЗИ представляет собой небольшой корпусный элемент с интерфейсным выходом и разъемом для подключения антенны для работы с сигналами ГЛОНАСС. Основная цель установки данного устройства – предотвращение корректи-ровки записанной информации.

В свою очередь, механизм аналогового тахо-графа достаточно просто обмануть. Он не имеет криптографической защиты, в связи с чем изме-нить его данные можно различными способами.

151


Влияя на датчики, подматывая или приостанавли-вая считывающие устройства, прекращая подачу питания, можно изменить или внести в тахограф требуемые показания. Именно поэтому аналого-вые тахографы постепенно выходят из пользова-ния.

Для обеспечения идентификации работника в цифровом тахографе используются специальные чиповые карты доступа, которые бывают следу-ющих видов:

1) карта мастера – используется для настрой-ки и установки прибора;

2) карта контролера – используется для снятия текущих показателей сотрудниками ответствен-ных органов (ГИБДД и т.д.);

3) карта водителя – используется для иденти-фикации водителя транспортного средства;

4) карта предприятия – используется для по-лучения расширенных данных с устройства.

Последние изменения были внесены в при-казы Минтранса Российской Федерации от 13.02.2013 № 36 и от 21.08.2013 № 273, которые вступили в силу 1 ноября 2019 г.

В соответствии с последними поправками из перечня транспортных средств, на которых ещё можно было использовать аналоговые тахографы, были исключены автобусы с числом мест более 20 и грузовики массой свыше 15 тонн, оснащен-ные устаревшим оборудованием. С этого вре-мени на таком транспорте должны обязательно функционировать цифровые тахографы с блоком СКЗИ. Также для мастерских установлен четкий порядок замены блока СКЗИ по окончании срока эксплуатации.

Но самое главное событие в сфере тахогра-фического контроля произошло в конце 2018 г., когда Правительство Российской Федерации опу-бликовало Федеральный закон № 386 от 30 октя-бря 2018 г. «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части совершенствования лицензирования дея-тельности по перевозкам пассажиров и иных лиц автобусами». В частности, он вносит изменения в статью 20 Федерального закона «О безопасности

дорожного движения», где говорится об обязан-ностях физических лиц, управляющих грузовым транспортом, разрешенная максимальная масса которых превышает 3,5 тонн, и автобусами с чис-лом пассажирских мест более 8. Теперь появля-ются следующие требования:

- обеспечивать оснащение эксплуатируемых ими транспортных средств тахографами;

- соблюдать нормы времени управления транспортным средством и отдыха, установлен-ные Правилами дорожного движения Российской Федерации;

- соблюдать правила обеспечения безопасно-сти перевозок автомобильным транспортом и го-родским наземным электрическим транспортом.

Кроме того, наличие тахографа, его исправ-ность, работоспособность и прочее необходимо будет проверять при проведении технического осмотра транспортного средства. То есть при от-сутствии тахографа либо наличии не соответству-ющего требованиям, а также его неисправности владелец автомобиля не получит диагностическую карту. Отметим, что 27 июля 2020 г. ему в таком случае будет грозить ещё и административный штраф за непрохождение технического осмотра.

Несмотря на установленные законодатель-ством Российской Федерации нормы, окончатель-но решить все проблемы, возникающие при экс-плуатации тахографов, а также создать полноцен-но работающую систему проверки водителей по соблюдению ими режима труда и отдыха до сих пор не представляется возможным. Текущие фор-мулировки требований нормативной правовой базы не сбалансированы, допускают двусмыс-ленное толкование, противоречивы и зачастую не содержат однозначных критериев идентификации наличия нарушения. Именно поэтому процедура контроля в большинстве случаев становится не-выполнимой.

Актуальность темы обусловлена многочис-ленными проблемами, возникающими в процессе эксплуатации оборудования и несовершенством законодательной базы, регулирующей тахографи-ческий контроль.

Литература1. О безопасности дорожного движения [Электронный ресурс]: федеральный закон от 10 декабря

1995 г. № 196-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».2. О категориях оснащаемых тахографами транспортных средств, осуществляющих регулярные

перевозки пассажиров... [Электронный ресурс]: постановление Правительства Российской Федерации от 30.03.2019 № 382. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

3. О требованиях к тахографам, категориях и видах оснащаемых ими транспортных средств, по-рядке оснащения транспортных средств тахографами, правилах их использования, обслуживания и контроля их работы [Электронный ресурс]: постановление Правительства Российской Федерации от 23 ноября 2012 г. № 1213. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

https://atoldrive.ru/docs/386.pdf





152


4. Об утверждении требований к тахографам, устанавливаемым на транспортные средства, катего-рий и видов транспортных средств, оснащённых тахографами, правил использования, обслуживания и контроля работы тахографов, установленных на транспортные средства [Электронный ресурс]: приказ Минтранса Российской Федерации от 13 февраля 2013 г. № 36. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

5. Об утверждении Порядка оснащения транспортных средств тахографами [Электронный ресурс]: приказ Минтранса Российской Федерации от 21 августа 2013 г. № 273. Доступ из справ.-правовой си-стемы «КонсультантПлюс».

6. Технический регламент «О безопасности колесных транспортных средств», утвержденный по-становлением Правительства РФ от 10 сентября 2009 г. № 720 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

7. Технический регламент таможенного союза «О безопасности колесных транспортных средств» (ТР ТС 018/2011) [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

В.В. Тырышкин, канд. юрид. наукБарнаульский юридический институт МВД России

АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПРИВЛЕЧЕНИЯ К АДМИНИСТРАТИВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЛИЦ, НАРУШАЮЩИХ ТРЕБОВАНИЯ,

ПРЕДЪЯВЛЯЕМЫЕ К КОНСТРУКЦИИ И ТЕХНИЧЕСКОМУ СОСТОЯНИЮ НАХОДЯЩИХСЯ В ЭКСПЛУАТАЦИИ

АВТОМОТОТРАНСПОРТНЫХ СРЕДСТВ

Осуществление государственного контроля и надзора за соблюдением нормативных правовых актов в области обеспечения безопасности до-рожного движения, которыми устанавливаются требования к конструкции и техническому состо-янию находящихся в эксплуатации автомототран-спортных средств, прицепов к ним и предметов их дополнительного оборудования является важ-ной функцией подразделений технического над-зора и дорожно-патрульной службы ГИБДД МВД России [4]. Однако в деятельности данных под-разделений возникает большое количество про-блемных вопросов, в т.ч. и правового характера, т.к. деятельность служб и подразделений ГИБДД регламентирована достаточно большим количе-ством нормативных правовых актов различного уровня, начиная с федеральных законов и закан-чивая ведомственными приказами.

Существенное место в перечне нормативных правовых актов, регламентирующих вопросы тех-нического состояния автотранспортных средств, занимает постановление Совета Министров – Правительства РФ от 23 октября 1995 г. № 1090 «О правилах дорожного движения» [3]. Данным

нормативным актом утверждены «Основные по-ложения по допуску транспортных средств к экс-плуатации и обязанности должностных лиц по обеспечению безопасности дорожного движе-ния», в качестве приложения к данным основным положениям приведен «Перечень неисправно-стей и условий, при которых запрещена эксплу-атация транспортных средств», в котором закре-плены основные неисправности автомобилей, автобусов, автопоездов, прицепов, мотоциклов, мопедов, тракторов, других самоходных машин и условия, при которых запрещается их эксплуата-ция.

Проверка соответствия технического состоя-ния транспортных средств обязательным требо-ваниям и нормативно-правовым документам яв-ляется важной частью осуществления надзора за безопасностью дорожного движения со стороны сотрудников технического надзора и дорожно-патрульной службы ГИБДД МВД России, ввиду того что ненадлежащее техническое состояние транспортного средства с большой вероятно-стью может привести к дорожно-транспортному происшествию. Особенно опасно использование

153


неисправных технических средств при перевоз-ке пассажиров, ввиду большого количества по-страдавших в результате дорожно-транспорт-ного происшествия. Поэтому наличие у транс-портных средств неисправностей, включенных в «Перечень неисправностей и условий, при которых запрещена эксплуатация транспортных средств», является основанием для привлечения физических и юридических лиц к администра-тивной ответственности по ст. 12.5 либо 12.31 КоАП РФ (управление транспортным средством при наличии неисправностей или условий, при которых эксплуатация транспортных средств за-прещена; выпуск на линию транспортного сред-ства, имеющего неисправности, с которыми за-прещена эксплуатация, с установленными без соответствующего разрешения устройствами для подачи специальных световых или звуковых сиг-налов либо с незаконно нанесенными специаль-ными цветографическими схемами автомобилей оперативных служб) [1].

Основным проблемным вопросом правового обеспечения реализации данной функции подраз-делениями технического надзора и дорожно-па-трульной службы ГИБДД МВД России является тот факт, что в отдельных пунктах «Перечня не-исправностей и условий, при которых запрещает-ся эксплуатация транспортных средств» имеется ссылка на ГОСТ Р 51709-2001 «Автотранспортные средства. Требования безопасности к техническо-му состоянию и методы проверки», который в на-стоящее время утратил силу в связи с приняти-ем ГОСТа 33997-2016 «Колесные транспортные

средства. Требования к безопасности в эксплуата-ции и методы проверки», введенного в действие в качестве национального стандарта Российской Федерации с 1 февраля 2018 г. Например, такие ссылки имеются в пунктах: 1.1. Нормы эффек-тивности торможения рабочей тормозной си-стемы не соответствуют ГОСТу Р 51709-2001; 3.2. Регулировка фар не соответствует ГОСТу Р 51709-2001; 7.1. Количество, расположение и класс зеркал заднего вида не соответствуют ГОСТу Р 51709-2001. Кроме этого, в п. 7.3 име-ется ссылка на также отмененный ГОСТ 5727-88 «Стекло безопасное для наземного транспорта. Общие технические условия», вместо него с 1 ян-варя 2015 г. введен в действие ГОСТ 32565-2013 «Стекло безопасное для наземного транспорта. Общие технические условия». Поэтому закон-ность требований, предъявляемых сотрудниками подразделений технического надзора либо до-рожно-патрульной службы при выявлении на-рушений требований ГОСТа, утратившего силу, вызывает обоснованные сомнения, ввиду того что норма, на которую ссылаются данные пункты Перечня, утратила юридическую силу.

В связи с этим считаем необходимым внести изменения в постановление Совета Министров – Правительства РФ № 1090 «О правилах дорожно-го движения»: необходимо заменить все утратив-шие силу ГОСТы на актуальные, для того чтобы в последующем исключить возможность уклоне-ния лиц от административной ответственности по ст. 12.5 либо 12.31 КоАП РФ из-за имеющихся недостатков в данном постановлении.

Литература1. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях [Электронный ре-

сурс]: федеральный закон от 30 декабря 2001 г. № 195-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

2. О безопасности дорожного движения [Электронный ресурс]: федеральный закон от 10 декабря 1998 т. № 196-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

3. О правилах дорожного движения [Электронный ресурс]: постановление Совета Министров – Правительства РФ от 23 октября 1995 г. № 1090. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

4. Об утверждении Административного регламента Министерства внутренних дел Российской Федерации исполнения государственной функции по осуществлению федерального государствен-ного надзора в области безопасности дорожного движения в части соблюдения осуществляющими деятельность по эксплуатации транспортных средств, выполняющими работы и предоставляющими услуги по техническому обслуживанию и ремонту транспортных средств юридическими лицами и индивидуальными предпринимателями и гражданами – участниками дорожного движения требо-ваний законодательства Российской Федерации, правил, стандартов, технических норм и иных нор-мативных документов в области обеспечения безопасности дорожного движения к конструкции и техническому состоянию находящихся в эксплуатации автомототранспортных средств и предметов их дополнительного оборудования, изменению их конструкции, перевозкам пассажиров и грузов [Электронный ресурс]: приказ МВД России от 14 ноября 2016 г. № 727. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

154


Институт условно-досрочного освобожде-ния появился в Российском законодательстве, по мнению исследователей, еще в XIX в. [7, с. 110-115]. Вопросам правового регулирования и при-менения данной меры посвящено значительное количество работ [3, с. 43-48; 4; 9, с. 57-63; 14, с. 64-67; 15, с. 68-70]. Однако несмотря на это, правовое регулирование контроля условно-до-срочно освобожденных продолжает оставаться актуальным.

Конституция Российской Федерации в ст. 50 юридически закрепляет право граждан на смяг-чение наказания. В настоящее время просле-живается тенденция снижения количества лиц, содержащихся под стражей, путем применения различных способов. По официальной статисти-ке Федеральной службы исполнения наказания Российской Федерации (далее – ФСИН России) в 2018 г. было освобождено условно-досрочно (смягчено наказание) для 68 778 взрослых чело-век, что меньше, чем в 2017 г. (71 710), но боль-ше, чем в 2016 г. (65 768) и 2015 г. (50 960) [13]. Приведенная статистика отчасти подтверждает курс государства на снижение числа лиц содер-жащихся под стражей, и свидетельствует о гума-низации наказания.

Уголовный кодекс Российской Федерации (далее – УК РФ) в ч. 6 ст. 79 устанавливает, что «контроль за поведением лица, освобожденного условно-досрочно, осуществляется уполномо-ченным на то специализированным государствен-ным органом, а в отношении военнослужащих – командованием воинских частей и учреждений». Логично было бы предположить, что основная роль в контроле за условно-досрочно освобож-денными должна отводиться уголовно-исполни-тельным инспекциям ФСИН России. Вместе с тем анализ содержания Положения об уголовно-исполнительных инспекциях [11] не обязывает инспекции осуществлять контроль за данной ка-тегорией осужденных, на учет они их не ставят. Отсутствие четкого правового регулирования данного вопроса вынуждает юристов в своих ра-

ботах ограничиваться цитированием вышеприве-денного положения ст. 79 УК РФ [8].

В соответствии с п. 26 ст. 12 Федерального закона от 07.02.2011 № 3-ФЗ «О полиции» поли-ция обязана осуществлять контроль (надзор) за соблюдением лицами, освобожденными из мест лишения свободы, установленных для них судом в соответствии с Федеральным законом запре-тов и ограничений; участвовать в осуществлении контроля за поведением осужденных, которым назначено наказание, не связанное с лишением свободы, или наказание в виде лишения свободы условно. Как мы видим, положения Федерального закона «О полиции» также не содержат упомина-ния о данной категории осужденных.

Основным должностным лицом полиции, ко-торому с учетом специфики выполняемых задач может быть поручен контроль за данной катего-рией лиц, считается участковый уполномоченный полиции. При осуществлении своей деятельно-сти он руководствуется широким кругом норма-тивных правовых актов. Приказ МВД России от 29 марта 2019 г. № 205 утвердил инструкцию по исполнению участковым уполномоченным поли-ции служебных обязанностей на обслуживаемом административном участке [10]. Пункт 36.1 ука-занной инструкции обязывает участкового упол-номоченного полиции осуществлять контроль за поведением осужденных за совершение престу-пления, которым назначено наказание, не связан-ное с лишением свободы, или наказание в виде лишения свободы условно. Не трудно заметить, что и в данном случае категория лиц, условно-до-срочно освобожденных из мест лишения свобо-ды, не упоминается.

Таким образом, в настоящее время вопросы правового регулирования контроля за поведени-ем условно-досрочно освобожденных не полу-чили должного законодательного разрешения. Ни участковый уполномоченный полиции, ни уголовно-исполнительные инспекции не обяза-ны осуществлять контроль за данной категорией лиц. Отсутствие должного правового регулирова-

Е.А. ФедяевБарнаульский юридический институт МВД России

ПРОБЛЕМЫ НОРМАТИВНОГО ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПОЛИЦИИ В СФЕРЕ КОНТРОЛЯ ЗА ЛИЦАМИ,

ОСВОБОЖДЁННЫМИ УСЛОВНО-ДОСРОЧНО ОТ ОТБЫВАНИЯ НАКАЗАНИЯ

155


ния и неопределенность законодателя в вопросе, кто же все-таки является тем самым «специали-зированным государственным органом», который должен заниматься вопросами контроля услов-но-досрочно освобожденных, не мешает судам фактически признавать таковым МВД России. Так, Приморский краевой суд в своем апелляци-онном постановлении № 22-1784/2019 от 8 мая 2019 г. прямо указывает, что специализированым органом следует признавать МВД России [1]. С подобным подходом согласны и другие исследо-ватели [6, с. 59-65]. В настоящее время склады-вается судебная практика об отмене условно-до-срочного освобождения по инициативе органов внутренних дел не только за совершение престу-плений, но и административных правонарушений посягающих на общественный порядок и обще-ственную безопасность [2, 5, 16].

На практике участковые уполномоченные по-лиции осуществляют контроль за данной катего-рией лиц, посещая их раз в квартал по месту жи-тельства или пребывания с целью осуществления профилактической работы. О результатах такого посещения участковый уполномоченный поли-ции докладывает своему руководителю рапортом. Подчеркнем, что законодательно обязанности осуществлять такой контроль нет, однако дан-ные лица ранее уже совершили преступление и, как правило, склонны к совершению различных правонарушений, что делает контроль со стороны участкового уполномоченного полиции вполне разумеющейся мерой. Уголовно-исполнительные инспекции также обязаны участвовать в пред-упреждении совершения лицами, состоящими на учете уголовно-исполнительных инспекций, преступлений и других правонарушений, однако

лица, условно-досрочно освобожденные, на их учетах не состоят [12].

Таким образом, в настоящее время сложилась следующая ситуация:

- юридически контроль за лицами, освобож-денными из мест лишения свободы условно-до-срочно, не входит в сферу ответственности уго-ловно-исполнительных инспекций ФСИН России (в отличие от условно осужденных);

- официально у органов внутренних дел от-сутствует обязанность по контролю за данной ка-тегорией;

- анализ складывающейся судебной практики позволяет сделать вывод, что судами в качестве органа контроля за лицами, условно-досрочно ос-вобожденными, признаются органы внутренних дел;

- отмена условно-досрочного освобождения производится по представлениям органов вну-тренних дел;

- к лицам, освобожденным из мест лишения свободы условно-досрочно, не применяются нор-мы Федерального закона от 06.04.2011 № 64-ФЗ «Об административном надзоре за лицами, осво-божденными из мест лишения свободы».

Разрешение сложившейся ситуации видится в назревшей необходимости перевести сложившу-юся практику в норму закона, внеся изменения и дополнения в действующее законодательство. Необходимо законодательно обязать уголовно-исполнительные инспекции ФСИН России вести учет данной категории осужденных и передавать данную информацию в органы внутренних дел. Механизм реализации подобного взаимодействия необходимо закрепить в совместном межведом-ственном приказе.

Литература1. Апелляционное постановление № 22-1784/2019 от 8 мая 2019 г. по делу № 22-1784/2019.

Приморский краевой суд (Приморский край). URL: http://sudact.ru/regular/doc/taApY3EUB15t/ (дата обращения: 15.12.2019).

2. Апелляционное постановление № 22-2368/2019 от 19 июня 2019 г. по делу № 22-2368/2019. Приморский краевой суд (Приморский край). URL: http://sudact.ru/regular/doc/QWb7MILpNxHX/ (дата обращения: 15.12.2019).

3. Герасимова Е.В. Правовые вопросы организации профилактической работы в территориаль-ных органах МВД России с лицами, условно-досрочно освободившимися из мест лишения свободы // Полиция и общество: пути сотрудничества: сборник мат-лов Всероссийской научно-практ. конф-ции. Воронеж: ВИ МВД России, 2017.

4. Иванова С.И. Деятельность участкового уполномоченного полиции по контролю (надзору) за ли-цами, в отношении которых судом установлены ограничения: учебно-практическое пособие. Тюмень: Тюменский ин-т повышения квалификации сотрудников МВД России, 2014. 80 с.

5. Кассационное определение дело № 22-9347 от 25 декабря 2012 г. Нижегородский областной суд (Нижегородская область). URL: http://sudact.ru/regular/doc/by6xlnYJNEJV/ (дата обращения: 15.12.2019).

156


6. Кауфман М.А. Уклонение от выполнения обязанностей, возложенных судом на осужденного при условном осуждении и условно-досрочном освобождении от наказания: понятие, признаки, правовые последствия // Законы России: опыт, анализ, практика. 2019. № 3.

7. Кидяев В.В. История развития института условно-досрочного освобождения от отбывания на-казания в российском законодательстве // Вестник Тамбовского университета. Серия: Гуманитарные науки. 2014. № 5 (133).

8. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации: в 4 т. (постатейный) / А.В. Бриллиантов, А.В. Галахова, В.А. Давыдов и др.; отв. ред. В.М. Лебедев. М.: Юрайт, 2017. Т. 1. 316 с.

9. Мотрович И.Д., Дубчак В.А. Индивидуальная профилактическая работа участкового уполномо-ченного полиции с лицами, склонными к совершению правонарушений: проблемы и пути совершен-ствования // Административное право и процесс. 2017. № 2.

10. О несении службы участковым уполномоченным полиции на обслуживаемом административ-ном участке и организации этой деятельности [Электронный ресурс]: приказ МВД России от 29.03.2019 № 205 // Официальный интернет-портал правовой информации. URL: http://www.pravo.gov.ru (дата об-ращения: 15.12.2019).

11. Об утверждении Положения об уголовно-исполнительных инспекциях и норматива их штат-ной численности [Электронный ресурс]: постановление Правительства РФ от 16.06.1997 № 729 // Официальный интернет-портал правовой информации. URL: http://www.pravo.gov.ru (дата обращения: 15.12.2019).

12. Об утверждении Регламента взаимодействия ФСИН России и МВД России по предупрежде-нию совершения лицами, состоящими на учете уголовно-исполнительных инспекций, преступле-ний и других правонарушений: приказ Минюста России № 190, МВД России № 912 от 04.10.2012 // Официальный интернет-портал правовой информации. URL: http://www.pravo.gov.ru (дата обращения: 15.12.2019).

13. Официальный сайт Федеральной службы исполнения наказания Российской Федерации. Статистические данные. Характеристика лиц, содержащихся в исправительных колониях для взрос-лых. URL: http://fsin.su/structure/inspector/iao/statistika/Xar-ka%20lic%20sodergahixsya%20v%20IK/ (дата обращения: 15.12.2019).

14. Радченко О.В. Некоторые аспекты применения института условно-досрочного освобождения от отбывания наказания // Российская юстиция. 2015. № 2.

15. Репьева А.М. Роль участковых уполномоченных полиции в контроле за поведением осуж-денных, освобожденных условно-досрочно // Служба участковых уполномоченных полиции: вче-ра, сегодня, завтра… (к 95-летию образования): сборник тезисов докладов и выступлений / под ред. С.К. Бурякова. Барнаул: БЮИ МВД России, 2018 [Электронный ресурс].

16. Решение № 2А-2163/2018 2А-2163/2018~М-1884/2018 М-1884/2018 от 3 сентября 2018 г. по делу № 2А-2163/2018. Пермский районный суд (Пермский край). URL: http://sudact.ru/regular/doc/N9JOyklHxM5Z/ (дата обращения: 15.12.2019).

А.И. ЩегловБарнаульский юридический институт МВД России

АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПРИМЕНЕНИЯ ТАХОГРАФА В РОССИИ

Роль автомобильного транспорта весьма зна-чительна, с его помощью осуществляется до 60% объёма пассажирских перевозок по стране и бо-лее 55% объема всех грузовых перевозок.

Сегодня в России насчитывается порядка 4 млн грузовых транспортных средств массой бо-лее 3,5 тонн и транспортных средств, использу-емых для перевозки пассажиров, с числом мест

157


более 8. При этом ежегодно с участием грузопас-сажирских транспортных средств происходит по-рядка 16 тысяч ДТП, погибает более 2 тысяч че-ловек. В связи с этим в 2013 г. Правительством Российской Федерации был разработан ряд нормативных правовых актов, направленных на режим труда и отдыха водителей, принципы контроля за соблюдением установленной про-должительности управления транспортным сред-ством и отдыхом данной категорией участников дорожного движения, в том числе введение тахо-графического контроля. Главной целью данных нововведений явилось повышение безопасности дорожного движения и снижение аварийности за счет обеспечения соблюдения водителями уста-новленных режимов труда и отдыха и скоростно-го режима посредством объективного контроля.

На сегодняшний день законодательная база, регулирующая деятельность тахографического контроля полностью переработана, внесен ряд изменений в уже существующие нормативные правовые акты и приняты новые, которые отра-жают деятельность тахографического контроля и его составляющих.

Несмотря на установленные законодатель-ством Российской Федерации нормы, окончатель-но решить все проблемы, возникающие при экс-плуатации тахографов, а также создать полноцен-но работающую систему проверки водителей по соблюдению ими режима труда и отдыха до сих пор не представляется возможным. Текущие фор-мулировки требований нормативной правовой базы не сбалансированы, допускают двусмыс-ленное толкование, противоречивы и зачастую не содержат однозначных критериев идентификации наличия нарушения. Именно поэтому процедура контроля в большинстве случаев обусловлена многочисленными проблемами, возникающими в процессе эксплуатации оборудования и несовер-шенством законодательной базы, регулирующей тахографический контроль, а значит и трудно вы-полнимой.

Для наглядности предлагаем детально рас-смотреть некоторые сопутствующие проблемы тахографии.

Несмотря на то что в настоящее время усо-вершенствовано устройство тахографа в части внедрения чиповых карт доступа, содержащих персональные данные водителя, заинтересован-ные лица нашли способ обмануть данную систе-му. Так, например, для избегания наказания за нарушение соблюдения установленной законода-тельством продолжительности рабочего времени, недобросовестные предприниматели, занимаю-щиеся пассажирскими перевозками, разрабаты-

вают схемы обмана тахографа, например по ор-ганизации пассажирских перевозок на городских маршрутах посредством маршруток, автобусов. Для повышения производительности транспорт-ное средство эксплуатируется с раннего утра до позднего вечера, что безусловно превысит уста-новленный режим труда водителя, тем самым на-рушает режим норма, что влечёт привлечение к административной ответственности при отраже-нии данной информации в тахографе.

Однако во избежание подобного возможен следующий алгоритм. Так, представим ситуа-цию, при которой на одном маршруте работает несколько маршрутных автобусов, на каждом из них имеются полисы ОСАГО и соответственно к управлению транспортным средством допущены любые водители (без ограничений). Начиная свой рабочий день, оба водителя на своих маршрутах начинают работать рано утром, проведя за рулём по несколько часов (как правило, до обеда), эти водители меняются на обговорённой конечной станции автобусами. Соответственно, с собой за-бирают свою «карточку водителя» и вставляют её в другом автобусе. Таким образом тахограф лишь зафиксирует прекращение работы предыдущего водителя и начнёт отсчёт времени работы нового с самого начала.

При контроле на дороге у инспектора ГИБДД есть возможность проверить исключительно те-кущий рейс на предмет соблюдения режима тру-да и отдыха водителя, но при подобной ситуации нарушений выявлено не будет. А значит, водители смогут в погоне за дополнительной прибылью ра-ботать сверх установленного режима работы.

Подобные факты нарушения возможно вы-явить только при выездной документальной про-верке организации сотрудниками ГИБДД либо транспортной инспекции. Либо, как вариант, при одновременной остановки обоих водителей и рас-печатке данных тахографов с двух транспортных средств, что весьма сомнительно.

Аналогичный способ обмана тахографа воз-можно реализовать при организации грузовых междугородних перевозок, отправляя в попут-ном направлении сразу две машины. По такой же схеме страховка полиса ОСАГО оформлена с указанием «без ограничений» по количеству вписанных водителей, и они периодически при следовании меняются между собой грузовика-ми. Получается, каждый друг для друга является сменным водителем, а значит и работать можно в два раза больше, чем допустимо.

Кроме того, с 2014 г. в России исполь-зуется практика установки на автомобилях Государственной автоматизированной информа-

158


ционной системы «ЭРА-ГЛОНАСС» [1], которая по своему принципу имеет возможность осущест-влять координатно-временные параметры транс-портных средств. Если в систему ГЛОНАСС вне-дрить биометрическую систему идентификации лица, управляющего транспортным средством (например, по отпечатку пальца или сканера рас-познавания лица), то она будет являться более перспективной, чем тахограф. Тем более учиты-вая тот факт, что система является менее затрат-ной и уже установлена во многих автотранспорт-ных организациях. Остаётся проработать вопрос технической модернизации или совмещения с

программно-аппаратным шифровальным (крип-тографическим) средством (блок СКЗИ) [2].

На основании вышеизложенного мы пришли к выводу, что вопрос обязательного применения тахографов в России в настоящее время ещё не решен, существует множество неурегулирован-ных вопросов, кроме того, само устройство явля-ется дорогостоящим и первоначально требуется его совершенствование. На наш взгляд, целесоо-бразнее использовать комплексное оборудование на основе работы ГЛОНАСС, необходимо лишь его модернизировать и обеспечить защиту от воз-действия извне либо иной другой корректировки.

Литература1. О Государственной автоматизированной информационной системе «ЭРА-ГЛОНАСС»

[Электронный ресурс]: федеральный закон от 28 декабря 2013 г. № 395-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

2. Об утверждении требований к тахографам, устанавливаемым на транспортные средства, катего-рий и видов транспортных средств, оснащаемых тахографами, правил использования, обслуживания и контроля работы тахографов, установленных на транспортные средства [Электронный ресурс]: приказ Минтранса России от 13 февраля 2013 г. № 36. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

Е.В. ЯковлеваБарнаульский юридический институт МВД России

К ВОПРОСУ ОБ ОБЯЗАТЕЛЬНОМ УЧАСТИИ АДВОКАТА В ПРОИЗВОДСТВЕ ПО ДЕЛАМ ОБ АДМИНИСТРАТИВНЫХ

ПРАВОНАРУШЕНИЯХ В СВЕТЕ КОНЦЕПЦИИ НОВОГО КОАП РФ

В июне 2019 г. на сайте Правительства РФ была опубликована Концепция нового Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях [4]. Концепция содержит абсо-лютно новые положения, которые ранее в адми-нистративном законодательстве России не реали-зовывались. Так, авторы в пункте 5.2.3 «с учетом возможных финансовых затрат» предлагают вве-сти в производство по делам об административных правонарушениях, предусматривающих в качестве наказания административный арест, нового участ-ника – адвоката. В случаях, когда лицо, совершив-шее такое правонарушение, само не привлекает адвоката для участия в производстве, предлага-ется обеспечивать его назначение, по аналогии с тем, как это предусмотрено статьей 50 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации.

Реализация данного положения в рамках про-изводства по делам об административных право-

нарушениях представляется нецелесообразной в связи со следующими обстоятельствами:

Во-первых, формирование проекта феде-рального бюджета МВД России осуществляет-ся с учетом общих подходов и предусматривает дальнейшее снижение расходной части феде-рального бюджета, а введение обязательного участия адвоката в делах об административных правонарушениях влекущих административный арест, повлечет значительное увеличение расхо-дов МВД России. К примеру, в Алтайском крае на 01.01.2018 задолженность перед адвокатами, уча-ствующими в уголовных делах по назначению, составляла 12,8 млн рублей при общей сумме расходов по данному направлению в течение года 47,9 млн рублей. Аналогичная ситуация в начале 2018 г. прослеживалась и в ряде других регионов [1, 2, 3, 7]. Несмотря на то, что в 2019 г. в Проект Федерального бюджета оплата трудов адвоката

159


впервые заложена отдельной строкой, сама си-стема оплаты не изменилась, и труд адвокатов по назначению по-прежнему оплачивается через ведомства, которые этих адвокатов привлекали. Поэтому утверждать, что аналогичная ситуация после увеличения объемов работы адвокатов в связи с необходимостью их обязательного уча-стия при производстве по делам об администра-тивных правонарушениях не повторится – нельзя. Следовательно, рост нагрузки адвокатов при од-новременном увеличении долговых обязательств перед ними повлечет полное отсутствие заинте-ресованности и, как результат, нарушение хода расследований, судебных процессов, производств по делам об административных правонарушени-ях, а также и прав подзащитных.

Рассматривая вопрос увеличения государ-ственных расходов, несложно рассчитать пример-ные затраты государства на такое нововведение. В качестве примера приведем один из самых рас-пространенных составов правонарушений, санк-ция которого предусматривает административный арест. Так, по итогам 2018 г. сотрудниками полиции было выявлено 1 427 394 правонарушения, пред-усмотренного ст. 20.21 КоАП РФ, что составило 31,7% всех выявленных сотрудниками ОВД право-нарушений (без учета главы 12 КоАП РФ) [6].

Размер вознаграждения адвоката, участвую-щего по назначению суда в административном судопроизводстве1 в настоящее время составляет за один рабочий день участия не менее 550 ру-блей и не более 1200 рублей, а в ночное вре-мя – не менее 825 рублей и не более 1800 рублей [5]. Следовательно, без учета того, что админи-стративное правонарушение, предусмотренное ст. 20.21 КоАП РФ, совершается в выходные дни и вечернее и ночное время, рассчитав минималь-ные затраты государства на обеспечение участия защитника по этой категории дел, мы получаем 785 066 700 рублей. Если учесть, что дела об адми-нистративных правонарушениях, предусмотрен-ных ст. 20.21 КоАП РФ выявляются сотрудниками

1 Учитывая, что размер оплаты за участие адвоката при производстве по делам об административных правонаруше-ниях в настоящее время не определен, мы сочли, что в слу-чае принятия нового КоАП РФ, согласно данной Концепции, такая сумма будет определена Правительством РФ не менее уже существующей для административных производств.

ОВД и рассматриваются судами в разные дни (хотя бы потому, что лицо до приезда в суд долж-но протрезветь), то полученную сумму необходи-мо увеличить в два раза.

Во-вторых, проблемой станет и практическая реализация данного положения. Производство по делам об административных правонарушениях в большинстве случаев происходит без доставле-ния виновного лица в помещение территориаль-ного органа, материал составляется на месте вы-явления административного правонарушения. В качестве примера можно рассмотреть ч. 1 ст. 12.8 КоАП РФ (управление транспортным средством в состоянии опьянения). Такие правонарушения могут выявляться на отдаленных участках дорог и вне населенных пунктов и прибытие адвоката на место совершения правонарушения потребу-ет значительные временные затраты либо может быть вовсе невозможным, при этом промедление в установлении признаков состава администра-тивного правонарушения (состояния опьянения) повлечёт отсутствие состава. Кроме этого, дли-тельные временные затраты на обеспечение уча-стия адвоката могут стать причиной уменьшения количества пресеченных правонарушений, что негативно отразится на общественном порядке и общественной безопасности в целом.

Таким образом, отметим, что реализация по-ложения Концепции об обязательном участии ад-воката в процессе применения мер обеспечения производства и составлении протокола по делам об административных правонарушениях, пред-усматривающих в качестве наказания админи-стративный арест, повлечет не только излишние затраты для государства, но и нецелесообразна с практической стороны. Возможно, как указано в Концепции, «для оказания квалифицированной юридической помощи, гарантированной статьей 48 Конституции Российской Федерации», вопрос обязательного участия адвоката стоит реализовы-вать только при рассмотрении таких дел в судеб-ном заседании.

Литература1. Государство накопило большие долги перед адвокатами по назначению. URL: https://bankstoday.

net/last-news/gosudarstvo-nakopilo-bolshie-dolgi-pered-advokatami-po-naznacheniyu (дата обращения: 30.11.2019).

2. Задолженности перед адвокатами погасят до конца года. URL: https://www.advgazeta.ru/novosti/zadolzhennosti-pered-advokatami-pogasyat-do-kontsa-goda/ (дата обращения: 30.11.2019).

160


3. Задолженность МВД перед адвокатами: что делать и кто виноват? URL: https://pravo.ru/news/view/136766/ (дата обращения: 30.11.2019).

4. Концепция нового Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях. URL: http://static.government.ru/media/files/KVhRVrFpSydJQShBIwlAY7khO7NAt9EL.pdf (дата обраще-ния: 30.11.2019).

5. О порядке и размере возмещения процессуальных издержек, связанных с производством по уго-ловному делу, издержек в связи с рассмотрением дела арбитражным судом, гражданского дела, ад-министративного дела, а также расходов в связи с выполнением требований Конституционного Суда Российской Федерации и о признании утратившими силу некоторых актов Совета Министров РСФСР и Правительства Российской Федерации [Электронный ресурс]: постановление Правительства РФ от 01.12.2012 № 1240 (ред. от 21.05.2019). Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

6. Обзор о результатах работы территориальных органов МВД России по исполнению законодатель-ства об административных правонарушениях за 2018 г. и первый квартал 2019 г.: указание ГУОООП МВД России от 29 мая 2019 г. № 12/2582.

7. С адвокатами расплатятся: МВД погасит долги за юридическую помощь подследственным. URL: https://rg.ru/2017/10/31/mvd-poobeshchalo-pogasit-zadolzhennosti-advokatam-po-naznacheniiu.html (дата обращения: 30.11.2019).

161


Секция «Проблемы гражданско-правовой ответственности»

Самовольная постройка как правовое явление может характеризоваться с двух сторон: 1) как первоначальный способ приобретения права собственности, поскольку ст. 222 содержится в гл. 14 ГК РФ «Приобретение права собственно-сти; 2) как правонарушение: субъективных вещ-ных прав, которые защищаются гражданским законодательством; земельно-правовых норм, регламентирующих предоставление земельного участка под строительство и режим разрешенно-го его использования; градостроительных норм и СНиПов, устанавливающих порядок согласова-ния проектирования и строительства. До 3 авгу-ста 2018 г. правовое регулирование самовольной постройки (далее – СП) осуществлялось только ст. 222 ГК РФ. В настоящее время имуществен-ные отношения, связанные с СП, регулируются с учётом изменений также ст. 238, 263 и 285 ГК и ст. 22 Федерального закона № 339-ФЗ [5], неиму-щественная сторона самовольного строительства определена в Градостроительном кодексе РФ (да-лее – ГрК РФ) (ч. 7 ст. 33, ч. 11.1 ст. 39, ч. 6.1) [2, ст. 1], процессуальные отношения урегулирова-ны ч. 1 ст. 152 АПК РФ и ч. 2 ст. 154 ГПК РФ [2, ст. 6].

Сравнивая определения СП в развитии норм Гражданского кодекса, следует отметить, что на-блюдается тенденция расширения перечня объек-тов, которые признаются СП.

В первоначальной редакции ст. 222 ГК РФ СП признавался жилой дом, другое строение, со-оружение или иное недвижимое имущество, соз-данное на земельном участке, не отведённом для этих целей в порядке, установленном законом и

иными правовыми актами, либо созданное без получения на это необходимых разрешений или с существенным нарушением градостроительных и строительных норм и правил.

В редакции закона от 13.07.2015 № 258-ФЗ п. 1 ст. 222 ГК РФ СП определяется как «здание, сооружение или другое строение», исключено отнесение её к объектам недвижимости. Понятие «здание» включает как жилое, так и нежилое, а «другое строение» предполагает существование открытого перечня объектов самовольного стро-ительства, подпадающих под признаки, опреде-лённые в ст. 222 ГК РФ, к которым могут быть отнесены линейные объекты, мосты и т.д. Также к строениям можно отнести объекты, не облада-ющие признаками, предусмотренными в ст. 130 ГК РФ. Понятие некапитального строения, соо-ружения впервые определено в ГрК РФ в августе 2018 г. [3, ст. 1]: строение, сооружение, которые не имеют прочной связи с землёй и конструктив-ные характеристики которых позволяют осуще-ствить их перемещение и (или) демонтаж и по-следующую сборку без несоразмерного ущерба и без изменения его основных характеристик (в т.ч. киоски, навесы и другие подобные строе-ния).

Изменения, внесенные в ст. 22 Федерального закона № 339-ФЗ [5, ст. 2], допускают возмож-ность признавать СП жилые строения на дачных и садовых участках, созданные после 1 января 2019 г. Совмещая толкование понятия СП ФЗ «О государственной регистрации недвижимости» в редакции 2019 г. и ГК РФ, следует вывод, что СП может быть признан и садовый дом [3, ст. 2].

С.А. Бондаренко, канд. пед. наук, доцентАлтайский филиал РАНХиГС

САМОВОЛЬНАЯ ПОСТРОЙКА КАК ПРАВОНАРУШЕНИЕ: АНАЛИЗ НОВЕЛЛ В МЕЖОТРАСЛЕВОМ АСПЕКТЕ

162


Нынешняя формулировка ст. 222 ГК РФ за-крепляет, что СП выступает как родовое понятие, поэтому можно выделить возведённые объекты (здания, сооружения, объекты незавершённого строительства и пр.) и объекты, созданные в ре-зультате преобразования (реконструкции) ранее существовавших строений (пристроек, надстроек и др.).

В настоящее время в п. 1 ст. 222 ГК РФ в редакции Федерального закона № 339-ФЗ от 03.08.2018 [5, ст. 2] законодатель устанавливает четыре основания (признака) признания СП, воз-ведённого или созданного строения на земельном участке: 1) не предоставленном в установленном порядке; 2) разрешенное использование которого не допускает строительства на нём данного объ-екта; 3) без получения на это необходимых в силу закона согласований, разрешений; 4) с наруше-нием градостроительных и строительных норм и правил.

Если первое основание является частнопра-вовым и заключается в нарушении вещного или иного права конкретного законного владельца зе-мельного участка, в т.ч. публичного образования, то три других основания служат для защиты прав и законных интересов неограниченного круга лиц (публичные основания), и поэтому можно рассма-тривать СП как административное правонаруше-ние. При наличии одного из признаков постройка признается самовольной и возникает риск сноса или риск сноса и обязывания её реконструировать с соблюдением всех СНиПов. В настоящее время исключено требование существенного наруше-ния строительных правил и норм, что допускает более широкое содержание понятия СП, а следо-вательно, и увеличение рисков. Но вместе с тем в ГрК РФ в 2019 г. закреплено новое правило, что при отклонении от предельных параметров разре-шённого строительства, реконструкции объектов капитального строительства не более чем на 10%, правообладатели земельных участков вправе об-ратиться за разрешениями на отклонения в целях однократного изменения параметров [1, ч. 1.1 ст. 40].

В защиту прав лиц, осуществивших строи-тельство, в ст. 222 ГК РФ закреплено правило, что разрешенное использование земельного участка, требование о получении соответствующих согла-сований, разрешений и (или) указанные градо-строительные и строительные нормы и правила устанавливаются на дату начала возведения или создания самовольной постройки и являются действующими на дату выявления самовольной постройки. Это обусловлено тем, что изменение законодательства не может иметь обратной силы.

В рамках реализации принципа добросовест-ности в рассматриваемом институте можно ука-зать новую норму абз. 2 п. 1 ст. 222 ГК РФ: «Не является самовольной постройкой здание, со-оружение или другое строение, возведённые или созданные с нарушением установленных в соот-ветствии с законом ограничений использования земельного участка, если собственник данного объекта не знал и не мог знать о действии указан-ных ограничений в отношении принадлежащего ему земельного участка». Возникает вопрос: бу-дет ли на практике работать данное правило, если правовой акт был опубликован?

В статье 222 ГК РФ предусмотрены граж-данско-правовые последствия за осуществление самовольного строения: нарушение соответству-ющих правовых актов влечёт невозможность признания права собственности на самовольную постройку; запрещено совершение каких-либо сделок с данным объектом; снос СП осуществля-ется за счёт застройщика.

Анализ действующего законодательства по-зволяет назвать основные изменения в части при-нятия решения о сносе самовольной постройки.

1. Право принятия решения о сносе сохрани-лось за органами местного самоуправления, но предусмотрена возможность принятия двух видов решений в зависимости от основания признания постройки самовольной: императивное – о сносе; альтернативное решение – или о сносе самоволь-ной постройки, или её приведении в соответствие с установленными требованиями.

2. Установлен срок для сноса самовольной постройки с учётом характера самовольной по-стройки – от трёх месяцев и до двенадцати меся-цев, и срок для приведения самовольной построй-ки в соответствие с установленными требования-ми – от шести месяцев до трёх лет.

3. Определены ограничения права на приня-тие органом местного самоуправления решения о сносе самовольной постройки. Не допускает-ся принимать решение о сносе возведённого или созданного строения на земельных участках, не находящихся в государственной или муниципаль-ной собственности, а также объекта недвижимо-го имущества, право собственности на который зарегистрировано в ЕГРН или признано судом либо в отношении которого ранее судом принято решение об отказе в удовлетворении исковых тре-бований о сносе самовольной постройки, или в отношении многоквартирного дома, жилого дома или садового дома.

В зависимости от вида и характера нарушения частного или публичного права возможно приме-нение следующих способов защиты: принятие

163

Проблемы гражданско-правовой ответственности

решения о сносе СП, иски о сносе СП, иски о признании зарегистрированного права отсутству-ющим, негаторные иски об устранении наруше-

ний, не связанных с лишением владения, иски об оспаривании решения местного самоуправления о сносе СП.

Литература1. О внесении изменений в Градостроительный кодекс РФ и отдельные законодательные акты

Российской Федерации [Электронный ресурс]: федеральный закон от 02.08.2019 № 283-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

2. О внесении изменений в Градостроительный кодекс РФ и отдельные законодательные акты Российской Федерации [Электронный ресурс]: федеральный закон от 03.08.2018 № 340-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

3. О внесении изменений в Градостроительный кодекс РФ и отдельные законодательные акты Российской Федерации [Электронный ресурс]: федеральный закон от 03.08.2018 № 342-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

4. О внесении изменений в Федеральный закон «О кадастровой стоимости» и Федеральный за-кон «О государственной регистрации недвижимости» [Электронный ресурс]: федеральный закон от 17.06.2019 № 150-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

5. О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса РФ и ст. 22 Федерального закона «О введении в действие части первой ГК РФ» [Электронный ресурс]: федеральный закон от 03.08.2018 № 339-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

И.Г. Бублик, канд. юрид. наук, доцентБарнаульский юридический институт МВД России

О ПРЕДЕЛАХ СВОБОДЫ СОБСТВЕННИКА В ИСПОЛЬЗОВАНИИ ЖИЛОГО ПОМЕЩЕНИЯ ПРИ СОВЕРШЕНИИ РЕЛИГИОЗНЫХ ОБРЯДОВ

(БОГОСЛУЖЕНИЙ)

Внимание представителей юридической науки и практики привлекло Постановление Конституционного Суда РФ от 14 ноября 2019 г. № 35-П «По делу о проверке конституцион-ности абзаца второго ст. 42 Земельного кодек-са Российской Федерации и части 1 статьи 8.8 Кодекса Российской Федерации об администра-тивных правонарушениях в связи с жалобой гражданки О.В. Гламоздиновой» [3]. Данное дело, кроме очевидной актуальности проблемы, интересно ещё и с позиций своей межотраслевой принадлежности, поскольку спорное правоот-ношение возникло на стыке конституционного, гражданского, жилищного, земельного законода-тельства, а также законодательства о деятельно-сти религиозных организаций.

Поводом для проверки положений Земельного кодекса стало обращение одной из прихожан – Ольги Г., которую оштрафовали на 10 000 руб. за нецелевое использование земельного участ-ка. Как собственник дома указанная жительница

Ростовской области предоставила комнату церк-ви христиан-адвентистов седьмого дня в целях проведения в ней богослужений, а также для внесения юридического адреса данного жилого помещения в Единый государственный реестр юридических лиц при регистрации данной ре-лигиозной организации, поскольку последняя не располагала собственной недвижимостью.

Постановлением главного государственного инспектора Весёловского района по использова-нию и охране земель – начальника Весёловского отдела Управления Федеральной службы го-сударственной регистрации, кадастра и карто-графии по Ростовской области от 06.09.2017 О.В. Гламоздинова была привлечена к адми-нистративной ответственности по ч. 1 ст. 8.8 Кодекса об административных правонарушениях с применением в качестве санкции штрафа в де-сять тысяч рублей. При этом попытка заявитель-ницы по судебному оспариванию соответствую-щего правоприменительного акта в Багаевском

164


районном суде Ростовской области не принесла ожидаемого результата (решение от 16.10.2017). Более того, 28.04.2018 заместитель председателя Ростовского областного суда также отклонил жа-лобу на состоявшиеся в её деле решения, кото-рые были приняты со ссылкой на то, что земель-ный участок используется ею не по целевому на-значению, поскольку расположенный на участке дом передан религиозной организации, в т.ч. для определения места нахождения данной организа-ции.

В контексте настоящего исследования инте-рес представляет не столько вопрос о соответ-ствии Конституции Российской Федерации норм ст. 8.8. КоАП и 42 ЗК РФ (суд фактически признал их таковыми), сколько правомерность действий собственника жилого помещения по предостав-лению религиозной организации части жилого помещения для систематического проведения богослужений и обрядов, а также для указания данного жилого помещения в ЕГРЮЛ в качестве места осуществления религиозной организацией своей деятельности.

С одной стороны, пункт 2 ст. 16 Федерального закона от 26.09.1997 № 125-ФЗ «О свободе со-вести и религиозных объединениях» [2] пред-усматривает беспрепятственное проведение ре-лигиозной организацией богослужений, других религиозных обрядов и церемоний, в т.ч. в жилых помещениях. Однако, с другой стороны, ст. 209 Гражданского кодекса Российской Федерации [1] предусматривает право собственника по своему усмотрению совершать в отношении принадле-жащего ему имущества любые действия, не про-тиворечащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и законные интересы дру-гих лиц.

То есть при совершении рассматриваемых действий прихожан по распоряжению частью жилого помещения не должны нарушаться ос-новополагающие нормы Жилищного кодекса Российской Федерации о целевом использовании жилого помещения. Так, пункт 1 ст. 17 ЖК РФ предусматривает норму о предназначении жило-го помещения для проживания граждан, а пункт 3 данной статьи прямо запрещает всякого рода мис-сионерскую деятельность в жилых помещениях, за исключением случаев, предусмотренных ст. 16 Федерального закона от 26.09.1997 № 125-ФЗ «О свободе совести и религиозных объединениях». Однако анализ этой последней показывает, что в

отношении жилых помещений, принадлежащих на праве собственности граждан, она ограничи-вается простым поименованием «жилого поме-щения» в качестве возможного места проведения обряда или богослужения, что не отменяет и не может отменить сущностного атрибута жилого помещения – использование его для проживания граждан.

Более того, статью 16 Федерального закона № 125-ФЗ, на наш взгляд, следует рассматривать в системе со ст. 31 ЖК РФ, устанавливающей норму о том, что наряду с собственником право пользования жилым помещением принадлежит только членам семьи собственника жилого по-мещения: родителям, детям, супругу и другим родственникам при условии, что собственником было осуществлено их вселение в жилое поме-щение в качестве членов семьи. То есть тезис Конституционного Суда РФ о том, что жилое по-мещение должно удовлетворять не только мате-риальные потребности граждан, но и их духов-ные интересы, в т.ч. духовные нужды верующих, должен быть распространен лишь на членов се-мьи собственника жилого помещения и иных, постоянно проживающих в жилом помещении граждан.

Рассматриваемая ситуация с предоставле-нием части жилого помещения для проведения религиозной организацией обрядов и богослу-жений, по нашему мнению, не укладывается в правовые рамки жилищного законодательства и требует смены правового режима такого помеще-ния на нежилое. При этом следует учитывать, что п. 3.2 ст. 22 ЖК РФ содержит категоричный и им-перативный запрет перевода жилого помещения в нежилое в целях последующего осуществления религиозной деятельности.

Таким образом, системный анализ норм жи-лищного законодательства, законодательства о деятельности религиозных организаций позво-ляет сформулировать вывод о том, что в жилом помещении, на наш взгляд, невозможно на систе-матической основе осуществление религиозной организацией богослужений с привлечением тре-тьих лиц, не входящих в круг членов семьи соб-ственника жилого помещения. Закон о свободе совести упоминает жилые помещения в качестве места совершения богослужений исключительно в контексте их единичного (случайного) проведе-ния, каким может являться, например, христиан-ский обряд крещения.

Литература1. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ (с изм. и доп.)

[Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

165


2. О свободе совести и религиозных объединениях: федеральный закон от 26.09.1997 № 125-ФЗ (с изм. и доп.) [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

3. По делу о проверке конституционности абзаца второго статьи 42 Земельного кодекса Российской Федерации и части 1 статьи 8.8 Кодекса Российской Федерации об административных правона-рушениях в связи с жалобой гражданки О.В. Гламоздиновой [Электронный ресурс]: постановле-ние Конституционного Суда РФ от 14 ноября 2019 г. № 35-П. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

К.А. Васильков СУ УМВД России по г. Барнаулу

ПРЕВЕНТИВНАЯ НАПРАВЛЕННОСТЬ ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ

Специфика гражданского права, определяемая добровольностью, равенством сторон и возмож-ностью защиты нарушенного права различными методами, не предполагает прямого указания на важность предупредительных мер. Однако не вы-зывает сомнений, что предотвращение наруше-ний гражданско-правового толка является необ-ходимым условием нормального осуществления гражданского оборота. Определённые алгоритмы действий участников гражданско-правовых отно-шений, закреплённые как законодательно, так и в рамках, например, договоров, носят явно пред-упредительный характер и могут рассматривать-ся как проявление действия категории превенции в указанной отрасли. Аргументируем свою пози-цию.

Превенцию в гражданском праве можно уви-деть через ответственность. Другими словами, возможность привлечения лица к гражданско-правовой ответственности уже психологически, а в случае её наступления – фактически влияет на формирование позиции уважения прав участни-ков гражданских правоотношений и соблюдения отдельных императивных норм данной отрасли.

Сам по себе указанный вид ответственности в науке гражданского права определяется не-однозначно. Одни учёные характеризуют его как позитивную ответственность, под которой пони-мают строгое осуществление всех обязанностей [2, с. 371], другие определяют как регулируемую обязанность давать отчёт в своих действиях [1, с. 960]. Некоторые убеждены, что гражданско-правовая ответственность наступает только пу-тём обращения участников в судебные инстанции

[4, с. 137], равно как существуют и противопо-ложные суждения [5, с. 3]. Вместе с тем в настоя-щее время в области цивилистики идут дискуссии относительно такого понятия, как «гражданское правонарушение» [6, с. 76-79] и рассмотрения его в качестве основания наступления рассматрива-емого вида ответственности. Во всяком случае, основополагающим моментом определения кате-гориальной сущности превенции в области граж-данского права является установление целей та-кой ответственности, а не её признаков.

В этой связи отметим, что отдельные учёные выделяют важнейшей целью гражданско-право-вой ответственности «восстановление имуще-ственного положения потерпевшей стороны от противоправных действий» [7, с. 256], одновре-менно указывая, что «данный вид ответственно-сти не имеет своей основной целью применение карательного умысла, а значит, не преследует цели наказания привлекаемого к ответственности лица, т.к. воздействует на имущественную сфе-ру правонарушителя, а не на его личность» [7, с. 256]. Мы полагаем, что в условиях современ-ного капиталистического строя общества иму-щественное положение человека является одним из основных, и вмешательство в его изменение в виде претерпевания неблагоприятных для лица имущественных последствий воздействует в т.ч. и на личность правонарушителя.

Другими словами, превенция в граждан-ском праве проявляется так же, как и во многих остальных отраслях права – через юридическую ответственность, поскольку это основной стимул формирования и поддержания правопослушного

166


поведения. Однако в отрасли гражданского права она проявляется не только в этом и, учитывая осо-бенности, во многом превосходит иные отрасли благодаря своему методу правового регулирова-ния и отдельным нормам. Таким образом, оттал-киваясь от данных рассуждений, можно сделать вывод, что предупредительно-профилактическое воздействие оказывается на этапе как привлече-ния лица к гражданско-правовой ответственно-сти, так и уже после наступления неблагоприят-ных последствий.

Мы убеждены в том, что напрямую превенция в гражданском праве выражается через норма-тивные предписания (нормы права). Рассмотрим конкретные примеры норм, имеющих своим на-значением профилактику противоправного пове-дения участников гражданских правоотношений.

Затрагивая конститутивные положения, остановимся на целевом назначении ст. 10 Гражданского кодекса Российской Федерации «Пределы осуществления гражданских прав» [3]. Несмотря на то, что сама суть рассматриваемых отношений предполагает добросовестность и разумность действий их участников, законодате-лем раскрывается ряд последствий в случае нару-шения установленных правил: пунктом первым указанной статьи устанавливается постулат о не-допустимости осуществления гражданских прав в обход закона с противоправной целью или лишь для нанесения вреда иному лицу.

Предупреждение, заложенное в рассматрива-емой норме, призывает субъектов гражданских правоотношений выстраивать взаимодействие с учётом данного требования. Здесь же заклады-вается неотвратимость наступления ответствен-ности при нарушении названных выше положе-

ний: «В случае несоблюдения требований, пред-усмотренных пунктом 1 настоящей статьи, суд, арбитражный суд или третейский суд с учётом характера и последствий допущенного злоупо-требления отказывает лицу в защите принадлежа-щего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные зако-ном» [3]. Так, в ситуации, когда злоупотребление правом вызвало нарушение права иного индиви-да, последний правомочен требовать возмещения причинённых ему убытков.

Помимо уже указанной предупредительной нормы, можно привести ещё много подобных примеров. Это такие статьи Гражданского ко-декса Российской Федерации, как 167 (Общие положения о последствиях недействительности сделки), 329 (Способы обеспечения исполнения обязательств), 393 (Обязанность должника воз-местить убытки), 453 (Последствия изменения и расторжения договора) и даже отдельная глава 59 (Обязательства вследствие причинения вреда). Вся данная общность гражданско-правовых норм призвана осуществлять предупредительно-про-филактическую деятельность как общего, так и частного характера в рамках гражданского права.

Принимая во внимание всё вышеизложен-ное, можно сделать вывод о том, что превенция в гражданском праве проявляется на таком же уров-не, как, к примеру, в уголовном и административ-ном, только с учётом особенностей предмета и метода правового регулирования, и выражается посредством гражданско-правовой ответствен-ности и превентивных норм. Сказанное ещё раз подчеркивает универсальность, всесторонность и всеобщность превенции как правовой категории в современном российском правовом поле.

Литература1. Абрамова Е.Н., Аверченко Н.Н., Байгушева Ю.В. Гражданское право: учебник: в 3 т. М.: РГ-

Пресс, 2016. Т. 1. 1008 с.2. Алексеев С.С. Проблемы теории права: пособие. М., 2012. 396 с. 3. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ // Собрание

законодательства РФ. 1994. № 32. Ст. 3301.4. Пугинский Б.И. Гражданско-правовые средства в хозяйственных отношениях. М.: Юрид. лит.,

1998. 224 с. 5. Устиненко Ю.Ю. Понятие и признаки гражданско-правовой ответственности // Проблемы со-

временной науки и образования. 2015. № 7. С. 1-4.6. Чиндяскин Н.А. О месте понятия «состав гражданского правонарушения» в теории гражданско-

го права // Пробелы в российском законодательстве. 2012. № 4. С. 76-79.7. Юркина Д.С., Цокур Е.Ф. Формы и виды гражданско-правовой ответственности // Инновационная

экономика. Перспективы развития и совершенствования. 2017. № 7. С. 252-257.

167


В современных условиях акционерные обще-ства нередко привлекают средства акционеров для расширения деятельности компании. Но так как цели акционеров и управляющего аппарата общества обычно отличаются, то имеет место конфликт интересов. Главная цель любого акци-онерного общества – это получение прибыли и удовлетворение потребительского спроса, а глав-ная цель акционера – получение и наращивание суммы дивидендов [3, с. 144]. В связи с возник-новением такого конфликта интересов права ак-ционеров зачастую нарушаются, особенно если финансово-хозяйственная деятельность осущест-вляется неэффективно, вследствие чего акционе-ры теряют доход, что приводит к необходимости эти права конкретизировать и защищать.

Если проводить анализ права акционеров и его природы, то оно относится к субъективным правам. Субъективное право отличается сложно-стью строения, т.к. имеет деление на части, со-ставляющие структуры взаимосвязанных элемен-тов – правомочий, представляющих собой чётко определённую юридическую возможность в си-стеме мер дозволенного поведения [5, с. 296]. В данном случае права акционера включают в себя такие элементы, как правомочие участия в об-щих собраниях, голосование и правомочие быть избранным в процессе такого собрания, а также быть инициатором созыва такого собрания.

Одним из самых важных правомочий для ак-ционера следует назвать закрепленное ст. 49 и 53 Федерального закона «Об акционерных обще-ствах» право на участие в проведении общего собрания. Данное право закрепляет возможность акционеров выдвигать своих собственных канди-датов в качестве членов управления общества, а также выносить на обсуждение важные вопросы, касающиеся общества, формировать повестку дня.

Чтобы участие в управлении обществом осу-ществлялось в рамках интересов обеих сторон управления, существует также понятие деле-гирования полномочий. Акционеры, делегируя свои полномочия ответственному лицу, получают сбалансированный результат как в сфере управ-

ления, так и в сфере взаимоотношений участни-ков управления, т.к. это исключает возможность допущения ошибки в процессе управления [6, с. 110].

Долгое время акционеры были вынуждены ориентироваться на нормы иностранного права в практике заключения корпоративных договоров. Сюда можно отнести договоры об ответственно-сти за имущественные потери, заверения об об-стоятельствах и др. [1, с. 30]. Но по причине не-соответствия существующему законодательству такие договоры на судебных разбирательствах относились к несостоятельным, противоречащим закону [4, с. 99].

Как пример можно привести дело 2006 г по ЗАО «Русский Стандарт Страхование», по кото-рому было вынесено решение № А40-62048/06-81-343. Спор по данному делу привёл к выводу, что недопустимо было применять нормы ино-странного права в отношении управления среди российских организаций, включая вопрос устав-ного капитала, а также было установлено абсо-лютное преимущество устава организации к кор-поративным договорам.

В 2009 году законодательно было закреплено право акционеров на заключение акционерных соглашений и, если проанализировать решения судов после изменения законодательства, то мож-но сделать вывод о повышении уровня лояльно-сти к данному вопросу.

Примером можно назвать ситуацию, когда Верховный Суд Российской Федерации рассма-тривал дело, в котором общее собрание провело голосование по поводу реорганизации компании без учёта существующего корпоративного дого-вора с закреплёнными в нём условиями голосо-вания. Уточнение порядка голосования, который был нарушен в результате такого собрания, сы-грало решающую роль в суде – участники, голо-совавшие за принятие решения, понесли наказа-ние в виде штрафа в пользу тех, кто решение не принимал [9].

C появлением возможности заключать такие соглашения проявились недостатки данной воз-можности: в соглашении могла отсутствовать не-

Д.А. ГиммельбродскаяСибирский институт управления – филиал РАНХиГС

ПРАВО АКЦИОНЕРОВ НА УЧАСТИЕ В УПРАВЛЕНИИ АКЦИОНЕРНЫМ ОБЩЕСТВОМ

168


обходимая конкретизация предмета соглашения, иметься нечёткое определение круга субъектов и другие неточности, что значительно осложняет процесс защиты прав и интересов акционеров [2].

Несмотря на внесённые изменения, иногда положения договоров все ещё могут признавать недействительными из-за противоречия положе-ний уставу акционерного общества, а также про-тиворечий действующему законодательству [1].

Учитывая все доводы, можно сделать вывод, что эффективная работа системы управления обществом обеспечивает соблюдение законода-тельных норм, а также способствует и защите ин-тересов членов как общества в лице совета, так и акционеров. Такая система способствует до-судебному решению конфликтов, а также более

урегулированному судебному процессу, умень-шает риски общества, способствует улучшению внутреннего взаимодействия в обществах, и в итоге каждый участник такой системы получает желаемый результат.

Но для того, чтобы эта система работала бо-лее эффективно, необходимо совершенствовать законодательство. Новым изменением можно предложить внести в Федеральный закон № 208 «Об акционерных обществах» п. 1 ст. 32.1 об ак-ционерном соглашении изменения, касающиеся конкретизации преимущества устава общества, а также обязательного соответствия действующему законодательству положений договоров, возло-жив контроль за данными пунктами на участни-ков договоров [7, ст. 1].

Литература1. Глухов Е.В. Корпоративный договор: подготовка и согласование при создании совместного пред-

приятия. М.: Статут, 2017. 300 с.2. Долинская В.В., Фалеев В.В. Миноритарные акционеры: статус, права и их осуществление. М.:

Волтерс Клувер, 2010 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».3. Дурдыева Д.А., Дзукаева А.Л. Проблемы и особенности управления акционерными общества-

ми как фактор обеспечения конкурентоспособности корпораций // Вестник экспертного совета. 2017. № 2 (9). С. 144-159.

4. Елейник Э.Г. Преобладающий метод правового регулирования в корпоративном праве // Соотношение императивных и диспозитивных начал в корпоративном праве: сборник статей / под ред. И.С. Шиткиной. М.: Статут, 2017. 380 с.

5. Искужин И.Р. Субъективное право акционера на участие в управлении акционерным обще-ством // Вестник университета. 2014. № 20. С. 296-299.

6. Календжян С.О., Костенкова Т.Ю., Гумилевская О.В. Делегирование полномочий в практике корпоративного управления // Российский внешнеэкономический вестник. 2016. № 7. С. 110-118.

7. Об акционерных обществах: федеральный закон от 26 декабря 1995 г. № 208-ФЗ (в ред. от 01.08.2018) // Собрание законодательства РФ. 1996. № 1.

8. Определение ВАС РФ от 12 сентября 2011 г. № ВАС-10364/11 по делу № А40-140918/09-132-894 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

9. Определение Верховного Суда РФ от 3 октября 2016 г. по делу № А45-12277/2015 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

Ю.С. Кабанова, канд. юрид. наук Барнаульский юридический институт МВД России

НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ ОТНЕСЕНИЯ НОМЕРА ТЕЛЕФОНА АБОНЕНТА К ПЕРСОНАЛЬНЫМ ДАННЫМ ГРАЖДАНИНА

В век информатизации и общедоступности цифровых технологий у каждого гражданина есть телефон, а в некоторых случаях и не один. На данный момент можно переводить денежные

средства через телефон, не пользуясь приложе-ниями, а лишь имея доступ к мобильной сети и привязанную к номеру телефона банковскую кар-ту. Для регистрации в большинстве приложений

169


и сервисов необходимо подтверждение личности гражданина через номер телефона абонента. То есть на данном этапе развития общества можно говорить о том, что телефон и абонентский но-мер – это главные составляющие жизнедеятель-ности гражданина.

Когда телефон приобрел статус незаменимо-го устройства, которым пользуются даже мало-летние дети, возникла проблема безопасности граждан России, т.к. участились случаи мошен-ничества в данной сфере. Возникают вопросы: как можно обезопасить себя от мошенничества правовыми способами и кого необходимо привле-кать к ответственности за разглашение данных гражданина?

Начиная с 2013 г. депутаты Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации выступают с инициативой вклю-чения номера телефона абонента к средствам идентификации гражданина и возможности электронного подтверждения личности посред-ством сим-карты. Но данная инициатива до сих пор не получила развития и законодательного за-крепления, т.к. необходимо либо издание закона, регламентирующего защиту прав граждан в этой сфере, либо внесение изменений в действующее законодательство, например в федеральные зако-ны о «О связи» от 2003 г. № 126-ФЗ, «О защите персональных данных» от 2006 г. № 152-ФЗ, «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» от 2006 г. № 149-ФЗ.

Смысл новшества заключается в возможно-сти идентификации личности гражданина при дистанционном обращении через номер мобиль-ного телефона. Для этого необходимо разрабо-тать идентификаторы, позволяющие это сделать. В них необходимо внести электронную подпись, биометрические данные гражданина, данные дак-тилоскопии. С правовой точки зрения возникает вопрос. Если на данный момент номер телефона не считается юридически значимым идентифика-тором, а компании, осуществляющие предостав-ление услуг связи, могут при условии отсутствия абонентской активности по сим-карте продать её любым лицам через три – шесть месяцев либо отдать сим-карту без регистрации, то как мож-но подтвердить и защитить личность по номеру телефона? Часто случаются кражи телефонов и персональных данных, при этом механизм защи-ты в России до сих пор не разработан.

Считаем необходимым в первую очередь про-работать вопрос привлечения к ответственности за разглашение персональных данных гражда-нина и особенно номера телефона, которое про-исходит, когда человек обращается к различным

услугам: медицинским, финансовым, покупкам через интернет.

Приведем пример Соединенных Штатов Америки, которые столкнулись с развитием дис-танционных технологий и дистанционного ока-зания услуг ещё в XX в. Ими была разработана система идентификаторов, подтверждающих личность гражданина через номер мобильного телефона. На данный момент у них проработан механизм привлечения к уголовной ответствен-ности за кражу персональных данных. В России в Уголовном кодексе Российской Федерации нет статьи, предусматривающей наказание именно за разглашение персональных данных граждани-на. Все преступления в данной области подлежат квалификации по ст. 137 «Нарушение непри-косновенности частной жизни», а также ст. 272 «Неправомерный доступ к компьютерной инфор-мации» [5].

Так же в Гражданском кодексе Российской Федерации предусмотрена гражданско-правовая ответственность за разглашение личных данных гражданина, однако к ним не относится номер мобильного телефона, поэтому защитить свои права гражданско-правовыми методами не пред-ставляется возможным [1].

Для решения данной проблемы законодатель-но необходимо закрепить в ст. 3 ФЗ «О персональ-ных данных» конкретный печень объектов, отно-сящихся к персональным данным, т.к. современ-ная формулировка не отвечает требованиям. Так, под персональными данными подразумевается любая информация, относящаяся прямо или кос-венно к определяемому физическому лицу (субъ-екту персональных данных) [3], т.е. нет конкрет-ного перечня объектов персональных данных. В каждой сфере жизнедеятельности человека этот перечень свой. Рассматривая вопрос о детальной регламентации данного понятия в законодатель-стве, необходимо отнести к этой сфере и номер телефона гражданина.

Таким образом, это позволит при решении вопроса о привлечении к ответственности за раз-глашение персональных данных руководство-ваться чётким перечнем, что облегчит право-применительную практику и позволит сократить количество фактов мошенничества в этой сфере. Например, если гражданин будет точно знать, куда обратиться за помощью при краже его лич-ных данных, в т.ч. и номера телефона, то сможет более полно использовать механизмы защиты своих прав. При этом граждане смогут защищать своё право на неразглашение персональных дан-ных теми лицами, которые их получили с согла-сия гражданина, но в связи с безнаказанностью

170


передают их далее. Практика показывает, что в первую очередь такими данными становится именно номер мобильного телефона.

Подводя итог вышесказанному, необходимо перед решением вопроса о возможности иден-тификации личности через номер телефона за-

крепить чёткий перечень персональных данных гражданина со включением номера мобильного телефона и запретом компаниям, осуществляю-щим предоставление услуг связи, продавать сим-карты без разрешения гражданина, пользующего-ся данными сим-картами.

Литература1. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ // Собрание

законодательства РФ. № 32. Ст. 3301.2. Мельк А. Защита персональных данных по-новому // Расчет. 2017. № 4. С. 46-47.3. О персональных данных: федеральный закон 27.07.2006 № 152-ФЗ // Собрание законодательства

РФ. 2006. № 31 (ч. 1). Ст. 3451.4. Терещенко Л.К. Государственный контроль в сфере защиты персональных данных // Право.

Журнал Высшей школы экономики. 2018. № 4. С. 142-161.5. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ // Собрание законодательства

РФ. 1996. № 25. Ст. 2954.

Н.И. Минкина, канд. юрид. наук, доцент Алтайский филиал РАНХиГС

СОВРЕМЕННЫЕ ТЕНДЕНЦИИ СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ПО ТРУДОВЫМ СПОРАМ

Анализ решений судов различных инстанций по социально-трудовым вопросам за последние годы демонстрирует, с одной стороны, опреде-лённую устойчивость норм трудового законода-тельства Российской Федерации и достаточно прочные позиции отечественного трудового пра-ва, а с другой стороны, очевидную необходимость в единообразном толковании некоторых норм трудового закона, где имеются пробелы и (или) отсутствует их конкретизация. В настоящее вре-мя для правоприменительной деятельности при-обретают важность два основных направления по разрешению трудовых споров: процессуальные вопросы и новые нюансы относительно приме-нения существующих норм материального права. При этом последнее во многом связано с измене-ниями, вызванными цифровой эпохой, техноло-гическим прогрессом и активным применением в трудовых отношениях электронных устройств. Характеризуя процедурно-процессуальные мо-менты, нельзя не обратить внимания на то, что начиная с 2018 г. кардинально изменились подхо-ды судов в оценке обстоятельств (причин), послу-живших основанием для пропуска истцом срока

при обращении в суд для разрешения того или иного трудового спора. До указанного периода обращения граждан за защитой своих трудовых прав в иные государственные органы, до подачи иска в суд, неизменно расценивались им как не-уважительная причина пропуска срока, установ-ленного ст. 392 Трудового кодекса РФ. Как по-казывала многочисленная практика, не оправды-вало ситуацию и незнание гражданами данных укороченных (по сравнению со сроками исковой давности в гражданском праве) сроков для обра-щения с иском в суд, и зачастую следовал отказ в иске. Однако с 2018 г., с изданием Пленумом Верховного Суда РФ одного из постановлений, все суды совершенно переориентированы в дан-ном вопросе. К уважительным обстоятельствам пропуска такого срока теперь относятся: 1) об-ращение работника с нарушением правил под-судности в другой суд, если первоначальное за-явление по трудовому спору было подано им в установленные законом сроки, 2) своевременное обращение работника с письменным заявлением о нарушении его трудовых прав в органы про-куратуры и (или) в государственную инспекцию

171


труда, которыми в отношении работодателя было принято соответствующее решение об устране-нии нарушений трудовых прав работника, вслед-ствие чего у работника возникли правомерные ожидания, что его права будут восстановлены во внесудебном порядке [2]. Данные тезисы стали буквально использоваться во многих решениях судов, причем как по трудовым, так и по служеб-ным спорам. Кроме того, во многих последующих определениях Верховного Суда РФ неоднократно находила своё подтверждение как указанная пра-вовая позиция [4], так и установка на непроиз-вольное и глубокое исследование причин, препят-ствующих своевременному обращению с иском в суд по каждому из конкретных дел с оценкой его обстоятельств [5]. Таким образом, процесс раз-решения трудовых споров сбалансирован в рам-ках оперативного и одновременно справедливого восстановления трудовых прав.

Говоря о формирующихся тенденциях судеб-ной практики по применению отдельных норм материального права, преимущественно отра-жённых в Трудовом кодексе РФ в частичном виде либо косвенным образом, можно обозначить сле-дующие, наиболее интересные, на наш взгляд, примеры. Во-первых, в правоприменении, можно сказать, сложилась устойчивая позиция относи-тельно правомерности применения видеонаблю-дения на рабочем месте. Это осуществляется с разными целями: осуществление контроля за ис-полнением работниками трудовых обязанностей, обеспечение сохранности товарно-материальных ценностей и общей безопасности (персонала, техники и помещения). Однако для легального его использования требуется соблюдение в со-вокупности ряда следующих условий, в част-ности: 1) работники оповещаются об этом чаще всего посредством ознакомления с локальными нормативными актами; 2) наблюдение произво-дится в открытом режиме, о чём, как правило, информируют соответствующие таблички; 3) оно осуществляется для заранее установленных за-конных целей, как правило, связанных с исполне-нием работниками их трудовых обязанностей [1]. Причем введение видеонаблюдения (со звуком или без него) не требует внесения изменений в трудовые договоры с работниками, что ошибочно возникает на практике.

Во-вторых, актуальность приобрели вопросы о применении сотовых телефонов работниками в личных целях на рабочем месте и в рабочее вре-мя. На практике многие работодатели прибегают к установлению запрета на использование теле-фонов в рабочее время для личных надобностей. Но при этом работники такой безусловный за-

прет расценивают как вмешательство работо-дателя в их частную жизнь, охраняемую ст. 23 Конституции РФ. В этой связи подобное ограни-чение в локальных актах, даже когда работники ознакомлены с ними под роспись, можно оценить весьма неоднозначно. К исключениям нужно от-носить случаи, связанные с особыми условиями труда (режимные объекты, возможность негатив-ного влияния сотовой связи на работу техники и т.д.). Представляется, что в такой ситуации рабо-тодатель может привлечь работника к дисципли-нарной ответственности не за то, что он пользо-вался телефоном на рабочем месте, а за невыпол-нение своей трудовой функции в рабочее время, с указанием на неисполнение (или некачественное исполнение) его обязанностей, предусмотренных трудовым договором.

В-третьих, хотелось бы обратить внимание на то, что сегодня в трудовом законодательстве не регламентируется порядок обращения соис-кателей о приёме на работу, так же как и проце-дура принятия работодателем решения в связи с этим. По данному поводу на практике начинают возникать интересные случаи. Например, соиска-тель с целью трудоустройства направил работо-дателю свое резюме в электронной форме с ис-пользованием сайта HeadHunter. Но, не получив ответа на свое резюме, посчитал, что работода-тель незаконно отказал ему в приёме на работу, нарушив установленную письменную форму. Суд же с мнением истца не согласился, признав такое бездействие основанным на законе, в пределах работодательской компетенции, дополнительно указав, что направление резюме не является обра-щением гражданина о заключении трудового до-говора, поэтому и не было усмотрено каких-либо нарушений [3].

Итак, перечисленные и иные тенденции во многом свидетельствуют о том, что нормы трудо-вого законодательства за последнее время не под-вергались серьезным изменениям, однако их ин-терпретация судами порой весьма существенно меняет свой вектор. Особую роль в данном про-цессе играют решения Верховного Суда РФ. По отдельным проблемным вопросам ему ещё пред-стоит дать оценку формирующейся в нижестоя-щих инстанциях практике разрешения трудовых споров. Сегодня постановления Верховного Суда РФ, по сути, имеют источниковое значение для трудового права: не только позволяя единообраз-но толковать нормы закона, задавая направление общероссийской судебной практике, но и запол-няя пробелы, конкретизируя и дополняя нормы, тем самым моделируя трудовые отношения со-гласно вызовам времени.

172


Литература1. Апелляционное определение Судебной коллегии по гражданским делам Свердловского област-

ного суда от 16.11.2016 по делу № 33-20507/2016 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».

2. О применении судами законодательства, регулирующего труд работников, работающих у ра-ботодателей – физических лиц и у работодателей – субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям [Электронный ресурс]: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29.05.2018 № 15. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».

3. Определение Архангельского областного суда от 04.07.2019 по делу № 33-3764/2019 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».

4. Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ № 30-КГ 18-4 от 26.11.2018 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».

5. Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ № 48-КГ 19-4 от 06.05.2019 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».

Н.И. ПрацюкАлтайский государственный университет

УЧАСТИЕ ПУБЛИЧНО-ПРАВОВЫХ ОБРАЗОВАНИЙ В ЗАЕМНЫХ ОБЯЗАТЕЛЬСТВАХ

Снижение кредитными организациями про-центных ставок по банковским вкладам и, как следствие, падение доходности банковских депо-зитов, а также известные маркетинговые инициа-тивы соответствующих публично-правовых обра-зований привели к повышению инвестиционной привлекательности облигаций государственного займа, их востребованности на рынке финансово-кредитных услуг.

Действительно, инвестирование свободных финансовых средств, например, в сферу бирже-вых операций через заключение договора с про-фессиональным брокером на сегодняшний день является достаточно рискованным инвестицион-ным инструментом. Таким образом, облигации государственного займа могут рассматриваться как одна из альтернатив заключению договора банковского вклада.

Ряд указанных обстоятельств свидетельству-ет об актуальности обращения исследователей к теме займа вообще, а также займа с участием публично-правовых образований в особенно-сти.

В соответствии с определением, содержа-щимся в ст. 807 Гражданского кодекса РФ [2] (далее – ГК РФ) в силу заёмного обязательства

займодавец должен передать или обязуется пере-дать на праве собственности заёмщику ценные бумаги, вещи, деньги, тогда как на заёмщика воз-ложена обязанность возврата займодавцу суммы займа либо равного количества ценных бумаг или вещей того же рода и качества.

При этом следует заметить, что действующая редакция указанной нормы претерпела заметные изменения (внесенные Федеральным законом от 26 июля 2017 г. № 212-ФЗ) [3]. Во-первых, дого-вор займа стал предусматривать и консенсуаль-ную модель, предполагающую возникновение у займодателя обязанности в установленный до-говором срок передать объект займа заёмщику в собственность.

При этом предусмотрено право займодателя на односторонний отказ от исполнения обязатель-ства по предоставлению объекта займа в случае, если присутствуют обстоятельства, очевидно сви-детельствующие о невозврате заёмщиком в срок предоставленного займа. А для заёмщика-пред-принимателя добавлено общее правило, в соот-ветствии с которым по консенсуальному догово-ру он вправе отказаться полностью или частично от получения займа с уведомлением займодателя в любое время до получения займа.

173


Другой новеллой является то, что теперь в за-коне прямо поименована возможность передачи в качестве объекта займа ценных бумаг.

Применительно к договору государственного займа следует отметить, что он, в отличие от со-ветского периода развития отечественного госу-дарства и права, в настоящее время строится на основе принципа добровольности (п. 2 ст. 817 ГК РФ) и заключается посредством приобретения го-сударственных облигаций и других государствен-ных ценных бумаг.

Более того, п. 4 ст. 817 ГК РФ закрепляет не-допустимость условий выпущенного в обраще-ние займа.

Наконец, следует отметить известную сте-пень избыточности указанных норм, поскольку в общей части ГК РФ уже содержатся нормы о свободе гражданско-правового договора (ст. 421 ГК РФ) и недопустимости одностороннего из-менения условий обязательства (ст. 310 ГК РФ) [1].

Литература1. Бадулина Е.В., Бандурина Н.В., Борисенко А.А. и др. Гражданский кодекс Российской Федерации.

Финансовые сделки. Постатейный комментарий к главам 42-46 и 47.1 / под ред. П.В. Крашенинникова. М.: Статут, 2018 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

2. Гражданский кодекс РФ (часть вторая) от 21 января 1996 г. № 14-ФЗ (с посл. изм.) [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

3. О внесении изменений в части первую и вторую Гражданского кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации [Электронный ресурс]: федеральный закон от 26.07.2017 № 212-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

Д.В. Пятков, канд. юрид. наук, доцентАлтайский государственный университет;Р.Ж. ТуркановаАлтайский государственный университет

ОСНОВАНИЯ ПРЕДОСТАВЛЕНИЯ ПРАВОВОЙ ОХРАНЫ СРЕДСТВ ИНДИВИДУАЛИЗАЦИИ

Средства индивидуализации – термин доста-точно обширный и весьма необходимый, если учесть современные тенденции развития обще-ства. По мере глобализации растёт и конкурен-ция в отраслях мирового рынка. Средства инди-видуализации услуг, товаров и производителей приобретают тем большее значение, чем шире предложение, чем активнее ведётся борьба за по-купателя. Средства индивидуализации, их зако-нодательная защита обеспечивают здоровую ры-ночную конкуренцию, способствуют повышению качества продукции. Поэтому важно понимать их отличия друг от друга, а также обеспечивать их охрану.

В доктрине под средствами индивидуализа-ции понимаются определённые символы, служа-щие ориентирами для потребителей на рынке. Они являются одним из видов интеллектуальной собственности, который включает в себя фирмен-

ное наименование, коммерческое обозначение, товарный знак и наименование места происхож-дения товаров. При всем своём многообразии средства индивидуализации имеют правовую охрану, закрепленную законодательством РФ. В большинстве научных работ принято выделять четыре основания предоставления правовой ох-раны этой категории объектов: 1) факт создания; 2) регистрация; 3) сохранение индивидуализа-ции; 4) общеизвестность [6]. Каждое средство индивидуализации, будучи объектом граждан-ско-правовых отношений, имеет свои основания предоставления правовой охраны, в зависимости от её правовых особенностей. Но при всех их от-личиях в практике гражданского оборота можно увидеть более частое использование одних осно-ваний в сравнении с другими.

Например, общеизвестность, как основание предоставления правовой охраны, характерна

174


для товарного знака. При частом использовании товарный знак должен быть обширно известен среди соответствующих потребителей. Подобное положение закреплено в п. 1 ст. 1508 ГК РФ [1] и в Правилах признания товарного знака обще-известным в РФ [4]. Товарные знаки могут быть эксплуатируемы и без специальной регистрации, что закреплено международно-правовыми [5] и внутригосударственными нормативно-правовы-ми актами. Для определения общеизвестности необходимо учитывать такие общественные дан-ные, как данные опросов потребителей, на осно-вании которых можно утверждать о его извест-ности. Если опрос показал обратное, признать общеизвестность невозможно. Но основанием предоставления правовой охраны товарному зна-ку, помимо общеизвестности, будет факт реги-страции в специальном порядке (ст. 1484 ГК РФ), на основании которой исключительное право на товарный знак принадлежит лицу, на имя которо-го он зарегистрирован.

Такая же ситуация и с наименованием места производства товара. Основанием предоставле-ния правовой охраны этому средству индивиду-ализации является общеизвестность и факт ре-гистрации. Регистрация может стать основанием предоставления правовой охраны, но является лишь правоподтверждающим фактом, поскольку именно с момента, когда наименование стало из-вестным, оно индивидуализирует товар.

Фирменное наименование – наименование, под которым юридическое лицо выступает в гражданском обороте. Оно определяется в ло-кальных нормативно-правовых актах организа-ции и регистрируется в ЕГРЮЛ для появления основания его правовой охраны (п. 2 ст. 1475 ГК РФ). Регистрация – обязательное условие для по-явления исключительного права, но существует международная практика, при которой оно ох-раняется и без регистрации. Это предоставляет ряд преимуществ правообладателю, т.к. в России очень много организаций и фирм, работающих под схожими названиями. В случае возникнове-

ния обстоятельств, затрудняющих работу двух похожих организаций, возможна подача возраже-ния против предоставления правовой охраны за-регистрированному наименованию, которое было зарегистрировано позднее, или не имело никакой регистрации [3].

Ситуация с коммерческим обозначением, как средством индивидуализации, немного отличает-ся от остальных. Имеются две точки зрения: осно-ванием предоставления правовой охраны являет-ся общеизвестность или сам факт использования коммерческого обозначения. В первом случае для предоставления этому средству индивидуализа-ции правовой охраны достаточно факта известно-сти коммерческого обозначения на определенной территории. Никакие процедуры регистрации не нужны, хотя некоторые авторы высказываются за обязательность регистрации обозначения. С дру-гой точки зрения правовая охрана коммерческого обозначения наступает с самого факта использо-вания последнего в коммерческих отношениях. В пункте 64 постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ № 5/29 от 26.03.2009 [3] прямо указано, что право на коммерческое обозначение не воз-никает ранее начала фактического использования обозначения.

Исходя из всего вышеописанного, можно сде-лать следующий вывод: если рассмотреть более детально нюансы и тенденции развития этой категории объектов, наиболее часто встречае-мым основанием для предоставления правовой охраны средств индивидуализации будет в рав-ной степени как регистрация, так и известность. Общеизвестность – это не просто исключение среди разных оснований возникновения правовой охраны на объекты интеллектуальной собствен-ности. Общеизвестность стала вполне самосто-ятельным, окончательно сформированным осно-ванием предоставления правовой охраны. Такое положение дел можно объяснить активной ролью общества в процессе возникновения средств ин-дивидуализации, ведь именно за счёт общества формируется известность.

Литература1. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая): федеральный закон от 30 ноября

1994 г. № 52-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 1994. № 32. Ст. 3301.2. Лиссабонское соглашение об охране наименований мест происхождения и их международной

регистрации от 31 октября 1958 г. URL: http://www.wipo.int/treaties/ru/text.jsp?file_id=3118461 (дата об-ращения: 18.11.2019).

3. О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации: постановление Пленумов ВС РФ и ВАС РФ № 5/29 от 26 марта 2009 г. // Российская газета. 2009. 12 апр.

175


4. Об утверждении Правил признания товарного знака общеизвестным в Российской Федерации: приказ Роспатента от 17 марта 2000 г. № 38 // Бюллетень нормативных актов федеральных органов ис-полнительной власти. 2000. № 23.

5. Парижская конвенция по охране промышленной собственности от 20 марта 1883 г. [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

6. Тюлькин А.А. Актуальные проблемы промышленной собственности. М., 2014.

П.В. СавицкаяАлтайский государственный университет;Д.В. Пятков, канд. юрид. наук, доцент Алтайский государственный университет

ПРАВО ПУБЛИЧНОЙ СОБСТВЕННОСТИ НА ВЕЩИ, НЕСВОБОДНЫЕ В ОБОРОТЕ1

В нашем законодательстве публично-право-вые образования считаются разновидностью субъектов гражданского права. В системе лиц они в равной мере обособлены от юридических лиц и физических. Являются они и субъектами права собственности. Публично-правовые образования имеют в своем распоряжении различное иму-щество, содержат его, отчуждают, в общем, осу-ществляют все правомочия собственника.

Для участников гражданского оборота важно знать, не только ли является предмет объектом гражданских прав, но и включен ли он в граждан-ский оборот. До недавнего времени не возникало вопросов относительно квалификации объектов, принадлежащих данным субъектам права, не воз-никало и вопросов, на каком всё-таки праве то или иное имущество принадлежит таким образо-ваниям. Существуют, например, некоторые виды вещей, которые могут находиться только в соб-ственности публично-правовых образований, та-кие вещи ранее считались изъятыми из оборота.

Однако в ходе реформы гражданского зако-нодательства из ГК РФ [3] была исключена ка-тегория вещей, полностью изъятых из оборота. Возникает вполне резонный вопрос: что стало с вещами, изъятыми из оборота?

Р.С. Бевзенко высказал идею о том, что граж-данское законодательство отказалось от выделе-ния категории вещей, полностью изъятых из обо-

рота, имея в виду, что такие вещи не могут стать объектами гражданских прав, а потому и опре-деление их правового режима выходит за рамки гражданского права [1, с. 55]. Данная позиция ра-нее высказывалась и Е.А. Сухановым [5].

Следовательно, если право не допускает обо-рот таких вещей, то они для него вообще безраз-личны. Гражданское право – это право оборота, и если оборот не может «закрутиться» вокруг какого-то блага, то оно объектом гражданско-го права быть в принципе не может. При этом Р.С. Бевзенко отмечает, что из п. 2 ст. 129 ГК РФ явно следует, что сегодня ограниченные в оборо-те объекты нельзя рассматривать как «изъятые из оборота» согласно прежней редакции ст. 129 ГК РФ.

Однако данная точка зрения не является единственной, согласно другому подходу объ-екты, ранее считавшиеся изъятыми из оборота, теперь попадают в общую категорию «объек-ты, ограниченно оборотоспособные» (п. 1 и 2 ст. 129 ГК РФ). Данной позиции придерживается В.В. Витрянский [2, с. 13].

Если рассматривать первую точку зрения, то можно сделать далеко идущие выводы. Например, если объекты, изъятые из оборота, не являются объектами гражданских прав, значит, и право соб-ственности на них не может возникнуть в строгом гражданско-правовом смысле. Что представляют собой с точки зрения гражданского права те стро-ения, принадлежащие публично-правовым обра-зованиям, которые в силу своего публично-право-вого режима в принципе не могут использоваться

1 Работа выполнена в рамках гранта № ГК190001371 «Соз-дание мультимедийного контента для дисциплины "Акту-альные проблемы права собственности" на основе системы Moodle» Стипендиальной программы Владимира Потанина 2018/2019.

176


в обороте? Согласно данной логике такие объек-ты не считаются вещами и остаются за рамками гражданского права.

Также, согласно новой редакции ст. 129 ГК РФ, Московский Кремль не является недвижимой вещью, чтобы ни говорила нам обывательская ин-туиция. Этот комплекс вообще не является недви-жимой вещью в силу своего публично-правового режима, он – федеральный историко-культурный заповедник, который может принадлежать только Российской Федерации. Право федеральной соб-ственности на него регистрировать в реестре не нужно. Это публичная собственность в силу норм публичного права.

Р.С. Бевзенко считает, что потенциал новой редакции ст. 219 ГК РФ не раскрыт. Создается впечатление, что произошедшее у нас с катего-рией вещей, изъятых из оборота, очень близко к тому, как публичные строения, общественные и военные объекты и другое подобное имущество квалифицирует французское право: особый пу-бличный домен, не подчиняющийся частнопра-вовым нормам о собственности. При таком под-ходе к ним публичные вещи изымаются из сферы действия частного права, они – предмет заботы публичного права.

Интересным представляется исследование советского административиста Н.П. Карадже-Искрова, который анализировал такое понятие, как «публичные вещи», т.е. вещи, которые могут принадлежать только государству. По его мне-нию, право государства на такие вещи представ-ляет собой особую категорию, отличную от права собственности. Он также отмечает, что Римское право вообще исключало возможность возникно-вения права собственности на публичные вещи, понятие собственности несовместимо с назначе-нием публичной вещи в общее пользование [4, с. 25].

Однако стоит задуматься над тем, что, «вы-брасывая» такие объекты за рамки гражданского

права, мы приходим к тому, что освобождаем пу-бличного собственника:

- от риска случайного повреждения и случай-ной гибели вещей;

- бремени содержания;- необходимости соблюдать судебные проце-

дуры при защите своего права.Публичный собственник, во-первых, пере-

станет нести риски и бремя, возлагаемые на него гражданским законодательством, а во-вторых, у него появится возможность эти риски и бремя переложить на других собственников, поскольку публичное право решением таких принципиаль-ных вопросов не занимается.

Например, решая спор о ДТП, возникший в результате якобы ненадлежащего содержания дороги, суд применил к отношениям по содер-жанию муниципальных дорог нормы ст. 210 ГК РФ, ссылаясь на то, что собственник несёт бре-мя содержания принадлежащего ему имущества, если иное не предусмотрено законом или до-говором, а собственником в данном случае яв-ляется г. Барнаул. Аналогично рассуждал и суд г. Волгограда, который пришел к выводу, что г. Волгоград, как собственник автомобильных дорог местного значения в границах города, не-сёт и бремя их содержания, должен обеспечивать безопасность дорожного движения. В этой связи обязанность по приведению внутриквартальных дорог в надлежащее состояние должна быть воз-ложена на администрацию Волгограда. В данном случае нормы о бремени содержания были реша-ющими для суда.

Если принять во внимание рассуждения Р.С. Бевзенко о том, что дорога – не вещь, и убрать их за рамки гражданского права, признать, что на них не может быть права собственности, то какой отраслью будет регулироваться вопрос, на-пример, о содержании такой «не вещи»? Будет ли у г. Барнаула или г. Волгограда такая обязанность за пределами гражданского права?

Литература1. Бевзенко Р.С. Земельный участок с постройками на нем: введение в российское право недвижи-

мости. М.: М-Логос, 2017. 80 с. 2. Витрянский В.В. Реформа российского гражданского законодательства: промежуточные итоги.

М.: Статут, 2016.3. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая): Федеральный закон от 30.11.1994

№ 52-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 1994. № 32. Ст. 3301.4. Карадже-Искров Н.П. Публичные вещи. Иркутск, 1927.5. Суханов Е.А. Вещное право: научно-познавательный очерк. М.: Статут, 2017.

177


Контроль за расходами лиц, выполняющих публичные функции, введён в действие с 1 ян-варя 2013 г. Федеральным законом от 03.12.2012 № 230-ФЗ. Одной из мер антикоррупционного законодательства в связи с выявленным несоот-ветствием расходов доходам, является обраще-ние в доход Российской Федерации имущества собственника, которое может быть произведено только по решению суда. С 1 января 2015 г. на-чала действовать норма подп. 8 п. 2 ст. 235 ГК РФ, которая дает основание реализовать выше-указанную меру. Названное основание прекра-щения права собственности было неоднократно проверено Конституционным судом РФ, который подтвердил закреплённую «доказательственную» презумпцию незаконности доходов и наличия коррупционной составляющей в действиях долж-ностного лица при приобретении дорогостоящего имущества, стоимость которого превышает об-щий доход служащего и его супруги (супруга) за три года, предшествующих моменту приобрете-ния имущества.

Сущность презумпции заключается в предпо-лагаемом совершении государственным (муни-ципальным) служащим противоправного деяния коррупционной направленности, если стоимость приобретённого в отчётном периоде им и члена-ми его семьи (перечисленными в законе) имуще-ства превышает их общий доход за три предше-ствующих года. Общее правило распределения бремени доказывания, закреплённое в ст. 56 ГПК РФ, которое в праве существует давно и выража-ется в формуле: доказывает тот, кто утверждает, не применимо в данном случае. Обязанность до-казывать законность происхождения достаточных для приобретения средств переложена на ответ-чика (государственного (муниципального) служа-щего).

Реализация исследуемой нормы не связана с необходимостью осуществлять уголовное пре-следование, что позволяет избежать противоре-чия с презумпцией невиновности, действующей в рамках уголовного процесса.

В различных нормах материального права со-держатся доказательственные презумпции, кото-рые в отступление от общего правила возлагают обязанность доказывания факта или его опровер-жения не на ту сторону, которая о нём утверждает, а на противоположную [1].

К некоторым из них можно отнести: презумп-цию вины причинителя вреда; вины лица, не ис-полнившего обязательства или исполнившего его ненадлежащим образом; презумпции добро-совестности и добропорядочности гражданина; презумпцию собственности; презумпцию отцов-ства и др.

Причины установления специальных правил по доказыванию также являются материально-правовыми. Однако анализ законодательства не позволяет установить наличие общей объектив-ной основы у всех доказательственных презумп-ций. Большую их часть можно отнести либо как процессуальные льготы, предоставляемые субъ-екту, понесшему неблагоприятные последствия в материальном отношении, например потреби-тель, который приобрёл некачественный товар, либо как способ побуждения участников матери-альных правоотношений к определённому пове-дению, например определению процентов в до-говоре займа.

Очевидно, что законодатель ввёл названные правила как отдельный элемент антикоррупцион-ной политики, в целях «стимулирования» участ-ников правоотношений к правомерному поведе-нию.

По официальным данным, в органы прокура-туры за 2018 г. поступило на 25% больше, чем в 2017 г., материалов, из которых следует несоот-ветствие расходов доходам должностных лиц. В суды направлены иски об обращении имущества в казну на сумму более 500 млн рублей.

В настоящее время органы прокуратуры, ру-ководствуясь приказом Генпрокуратуры России от 14 апреля 2015 г. № 179, подают исковые заяв-ления в суд в целях обращения имущества в доход государства.

А.С. Селиванов Барнаульский юридический институт МВД России

ПРОЦЕССУАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ ОБРАЩЕНИЯ В ДОХОД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ИМУЩЕСТВА, В ОТНОШЕНИИ КОТОРОГО

ГОСУДАРСТВЕННЫМ СЛУЖАЩИМ НЕ ПРЕДСТАВЛЕНО СВЕДЕНИЙ, ПОДТВЕРЖДАЮЩИХ ЕГО ПРИОБРЕТЕНИЕ НА ЗАКОННЫЕ ДОХОДЫ

178


Анализ судебной практики по указанной ка-тегории дел демонстрирует, что предоставление доказательств приобретения имущества на закон-ные доходы не всегда является лёгкой задачей, как это может показаться на первый взгляд. Заявить о получении дара или заключении договора займа в целях приобретения дорогостоящего имущества не значит доказать действительность сложивших-ся правоотношений.

Свидетелями по подобным делам выступают родственники, свойственники и знакомые ответ-чиков, которые в своих показаниях поясняют, что они подарили денежные средства, появившиеся у них путём накопления.

Так, по делу № 2-4418/2019 22 мая 2019 г. Прикубанский районный суд г. Краснодара удовлетворил исковое заявление прокурора Краснодарского края в интересах Российской Федерации к П.И. Б. об обращении в доход Российской Федерации денежных средств, экви-валентных стоимости имущества, в отношении которого государственным служащим не пред-ставлено сведений, подтверждающих его приоб-ретение на законные доходы. Вынося это реше-ние, суд анализировал представленные доказа-

тельства в их совокупности и взаимосвязи и при-шел к выводу о том, что при совершении П.И. Б. в 2016 г. четырёх сделок по приобретению пяти объектов недвижимости ею затрачены денежные средства, источники получения которых ответчи-ца не подтвердила.

Суды, вынося решения, кроме установления недостаточности дохода за три года для приобре-тения имущества, часто отражают в мотивировке, что ответчиками не представлены доказательства наличия денежных соглашений о передаче на по-купку денег указанными ими родственниками, а также на отсутствие финансовой возможности у указанных ответчиками лиц в предоставлении за-явленного размера займа.

В некоторых случаях суды ссылаются на не-допустимость использования показаний свидете-лей при нарушении простой письменной формы сделки п. 1 ст. 162 ГК РФ.

Формулировки в отдельных решениях могут показаться крайне странными, а выводы суда неоднозначными, основанными больше на соб-ственных умозаключениях судьи, чем на конкрет-ных доказательствах. Всё это порождает много вопросов.

Литература1. Селиванов А.С. Тенденции унификации и дифференциации процессуального законодательства

(на примере отдельных правил в проверочных инстанциях) // Конгресс цивилистов правоохранитель-ных органов: мат-лы Всероссийской научно-практ. конф-ции с международным участием (Нижний Новгород – Барнаул, 25-26 марта 2019 г.). М.: КноРус, 2019. С. 259-262.

А.А. СеребряковАлтайский государственный университет

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА НЕНАДЛЕЖАЩЕЕ ИСПОЛНЕНИЕ ДОГОВОРА ОБ ОКАЗАНИИ УСЛУГ ПО ПРЕДОСТАВЛЕНИЮ ИНФОРМАЦИИ

В юридической литературе предлагается до-говорные отношения с информационной обязан-ностью разделять на две группы: договоры об оказании информационных услуг (направлены исключительно на удовлетворение информаци-онных потребностей) и другие договоры (предус-матривающие удовлетворение информационных потребностей наряду с иными) [2, с. 116]. В ка-честве основной правовой модели регулирования договорных отношений, направленных на удов-летворение информационных потребностей, как

правило, используется конструкция договора воз-мездного оказания услуг. Данное обстоятельство вытекает из содержания п. 2 ст. 779 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ), в котором договор оказания информационных ус-луг прямо назван.

В настоящее время в отечественном законо-дательстве в условиях цифровизации экономиче-ского оборота стали появляться правила поведе-ния, направленные на регулирование отношений по предоставлению информации. Так, с 1 октября



179


2019 г. введена в действие ст. 783.1 ГК РФ, уста-навливающая некоторые особенности договора об оказании услуг по предоставлению информа-ции. К сожалению, в данной норме не закреплены исчерпывающим образом отличительные черты правового режима информации, предоставляемой в рамках данных отношений. Однако представля-ется возможным сделать вывод, что соглашением сторон договора об оказании услуг по предостав-лению информации, по сути, может быть введен режим конфиденциальности информации. По на-шему мнению, такая возможность существовала и ранее. Согласно п. 1 ст. 307 ГК РФ в силу обяза-тельства на должника может быть возложена обя-занность воздержаться от совершения определён-ных действий [1, с. 41].

Тем не менее остается неясным, какой именно режим конфиденциальности информации может быть установлен соглашением сторон договора об оказании услуг по предоставлению информации. Представляется, что определение данного право-вого режима имеет значение применительно к та-ким аспектам гражданско-правовой ответствен-ности за ненадлежащее исполнение договора об оказании услуг по предоставлению информации при раскрытии информации третьим лицам, как условия, форма и основания освобождения от ответственности. Анализ действующего законо-дательства позволяет выделить следующие режи-мы конфиденциальности, которые потенциально могут подойти для обеспечения интересов сторон договора об оказании услуг по предоставлению информации: 1) коммерческая тайна; 2) правовой режим секрета производства (ноу-хау); 3) про-фессиональная тайна.

Закрепление в договоре об оказании услуг по предоставлению информации режима коммерче-ской тайны в отношении сведений, предоставля-емых заказчику, имеет ряд преимуществ. Анализ норм Федерального закона «О коммерческой тай-не» от 29.07.2004 № 98-ФЗ позволяет выделить условия наступления ответственности, в т.ч. за ненадлежащее исполнение договора об оказании услуг по предоставлению информации при рас-крытии информации третьим лицам, в частности определить противоправное поведение наруши-теля. Важность данного обстоятельства опреде-ляется спецификой используемой терминологии. Статья 783.1 ГК РФ оперирует термином «рас-крытие информации». Вместо него в федераль-ном законодательстве для обозначения доступа к информации третьих лиц используют легально определённые термины: «предоставление инфор-мации», «распространение информации», «пере-дача информации», «разглашение информации».

Таким образом, применение режима коммер-ческой тайны к договору об оказании услуг по предоставлению информации позволит избежать неясностей в определении понятия «раскрытие информации». Кроме того, Федеральный закон «О коммерческой тайне» (ст. 6) фактически со-держит основания освобождения должника от от-ветственности за нарушение режима конфиден-циальности. Однако ст. 12 Федерального закона «О коммерческой тайне», подробно регламенти-ровавшая вопросы охраны конфиденциальности информации в рамках гражданско-правовых от-ношений (прежде всего, договорных), утратила силу с 1 января 2008 г. В то же время адекватной замены законодатель так и не предоставил.

Можно допустить, что в случаях, когда по до-говору об оказании услуг по предоставлению ин-формации заказчику предоставляются сведения любого характера о результатах интеллектуаль-ной деятельности в научно-технической сфере и о способах осуществления профессиональной деятельности, возможно установление правового режима секрета производства (ноу-хау). Введение данного режима приведёт к появлению объекта исключительных прав (ч. 4 ГК РФ) и позволит в случае нарушения применить, наряду с общими нормами о защите гражданских прав, специаль-ные нормы о защите интеллектуальной собствен-ности (например, некоторые положения ст. 1252 ГК РФ). Однако режим секрета производства (ноу-хау) существенно зависит от состава охра-няемой информации и не может рассматриваться как универсальный.

Действующее законодательство Российской Федерации в некоторых случаях предусматривает введение специальных правовых режимов кон-фиденциальности информации – профессиональ-ных тайн (банковская тайна, тайна страхования, врачебная тайна, тайна совершения нотариаль-ных действий, адвокатская тайна и пр.). Общей особенностью подобных правовых режимов яв-ляется подробное описание в соответствующих нормативных актах законных случаев нарушения правила о конфиденциальности (освобождение от ответственности за разглашение). В некото-рых случаях закон даже предусматривает ограни-чение размера ответственности при нарушении режима профессиональной тайны. Так, статья 17 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате от 11.02.1993 № 4462-1 предусматри-вает, что нотариус, занимающийся частной прак-тикой, несёт имущественную ответственность за разглашение сведений о совершённых нотариаль-ных действиях только в пределах причинённого реального ущерба [3, с. 4]. Однако применение

180


подобных правил в отношении исполнителя по договору об оказании услуг по предоставлению информации представляется крайне затрудни-тельным, по крайне мере до тех пор, пока в за-конодательстве не будет закреплён самостоятель-ный правовой статус лица, профессионально пре-доставляющего информационные услуги.

Вместе с тем исходя из принципа свободы до-говора, в отсутствие императивных ограничений возможно закрепление такого режима конфиден-циальности информации, который будет харак-терен только для конкретного договора. В таком

случае сторонам необходимо тщательно огово-рить и согласовать такие условия, как меры, пред-принимаемые сторонами договора для обеспече-ния режима конфиденциальности информации, поведение сторон договора, приводящее к рас-крытию конфиденциальной информации, срок, в течение которого стороны обязаны обеспечивать конфиденциальность информации, форму ответ-ственности за раскрытие конфиденциальной ин-формации, основания освобождения сторон от-ветственности за раскрытие конфиденциальной информации.

Литература1. Андреев В.К. О понятии цифровых прав и их оборотоспособности // Журнал предприниматель-

ского и корпоративного права. 2018. № 2. 2. Дорохова Н.А. Договоры об оказании информационных услуг: виды и отграничение от граж-

данско-правовых договоров с информационной обязанностью // Вестник Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА). 2015. № 10.

3. Щенникова Л.В. Гражданско-правовая ответственность нотариусов: тенденции и перспективы развития // Законы России: опыт, анализ, практика. 2017. № 3.

А.А. Странцов Барнаульский юридический институт МВД России

К ВОПРОСУ О ВОЗНИКНОВЕНИИ ПРАВОВОГО РЕЖИМА ПРИРОДНОГО ПАРКА КАК ОСОБО ОХРАНЯЕМОЙ ПРИРОДНОЙ

ТЕРРИТОРИИ РЕГИОНАЛЬНОГО УРОВНЯ

В случае ненадлежащего исполнения долж-ностных обязанностей в нарушение требований охраны природных парков, в т.ч. по причине на-личия объективных проблем правового регулиро-вания установления правового режима таковых, возможно причинение значительного экологи-ческого вреда, в дальнейшем подлежащего воз-мещению в рамках гражданско-правовой ответ-ственности в полном объёме. Безусловно, в за-висимости от объекта посягательства в пределах особо охраняемой природной территории может иметь место и иная квалификация совершенного деяния [2, с. 45].

На основании «Раздела IV. Природные парки» Федерального закона РФ № 33-ФЗ от 14.03.1995, в пределах границ природных парков могут быть ограничены либо запрещены такие виды хозяй-ственной деятельности, которые способны по-влечь за собой деградацию экологической и иной выраженной ценности такой территории регио-

нального значения. Аналогичные требования к созданию и функционированию природных пар-ков закреплены в ст. 12 Закона Алтайского края № 60-ЗС от 18.12.1996.

Детальная специфика, внутренняя раз-межёванность и иные признаки природного парка должны быть определены в специаль-ном нормативном правовом акте субъекта РФ (Положении о данном природном парке, да-лее – Положение), утверждаемом высшим госу-дарственным органом исполнительного власти соответствующего региона по согласованию с иными ведомствами в порядке, регламентиро-ванном законодательством. В свою очередь, в Положении, помимо названного, должны быть подробно описаны границы парка и его функ-циональных зон, а также дана характеристика установленного в нём режима использования относительно запрещённых и ограниченных видов деятельности.

181


На основании п. 10 ч. 1 и ч. 20 ст. 32 Федерального закона № 218-ФЗ от 13.07.2015 го-сударственные органы или органы муниципаль-ных образований обязаны направлять документы для внесения сведений в ЕГРН в орган регистра-ции недвижимости, если было принято решение об установлении границ природного парка, в течение пяти рабочих дней с даты вступления в силу такого решения.

В настоящее время ч. 1 ст. 32 названного Федерального закона дополнена п. 3.1, который гласит о необходимости направления документов для внесения сведений в ЕГРН в случае принятия решений об утверждении положения об особо ох-раняемой природной территории. Вместе с тем сроки предоставления таких сведений в ЕГРН не изменились и также составляют пять рабочих дней.

Так, например, в соответствии с ч. 2 ст. 36 Закона Алтайского края от 09.11.2006 № 122-ЗС, акты краевых органов исполнительной власти, не затрагивающие аспектов защиты прав и свобод человека и гражданина, вступают в силу в день установленного официального опубликования, если данными актами не установлены более позд-ние сроки вступления их в силу.

Таким образом, сведения о границах природ-ного парка должны быть направлены в орган реги-страции недвижимости (Росреестр) для внесения сведений о них в ЕГРН в течение пяти рабочих дней с момента опубликования Положения о та-ковом, что является достаточно проблематичным, учитывая большие территории, труднодоступ-ность местности, ведомственные согласования и иные факторы, препятствующие реализации полномочий в срок. Однако данное обстоятель-ство может крайне отрицательно повлиять на эф-фективность правовой охраны природного парка вплоть до заблуждений об отсутствии таковой.

Как верно отмечает В.Е. Сухов, в переходный период с момента создания ООПТ до утвержде-ния Положения о нём, установления на местно-сти границ функциональных зон, постановки на кадастровый учет входящих в его состав земель-ных участков, возникают проблемы с привлече-нием нарушивших режим пребывания на этих территориях виновных лиц к установленной за-коном ответственности [3, с. 14].

Доводы о том, что публично-правовой режим особо охраняемой территории начинает действо-вать только после перевода земель парка в кате-

горию особо охраняемых территорий и объектов, а также внесения сведений о границе парка в ЕГРН, являются ошибочными. В законодатель-стве начало действия ограничений на территории парка не коррелируется с изменением категории земельных участков путём перевода из одной ка-тегории земель в другую или с внесением сведе-ний о границах в ЕГРН.

Приведённая позиция подтверждается и дей-ствующей судебной практикой [1], согласно ко-торой наличие или отсутствие в государственном кадастре недвижимости сведений о границах парка как о зоне с особыми условиями использо-вания территорий не свидетельствует о том, что данные границы не были установлены, и не вли-яет на факт существования парка в описанных в Положении границах. Ограничение деятельности собственников земельных участков, расположен-ных в границах парка, возникает в силу закона с момента образования природного парка и уста-новления его границ в Положении.

Кроме того, мнение о том, что предусмотрен-ные Положением ограничения в части лесохозяй-ственных мероприятий в парке начинают дей-ствовать только с момента внесения соответству-ющих изменений в лесохозяйственный регламент лесничества и лесной план субъекта РФ, также безосновательно, т.к. федеральное и региональ-ное законодательство для особо охраняемых при-родных территорий, в т.ч. и постановление, кото-рым был создан парк и утверждено Положение о нём, имеет большую, по сравнению с перечислен-ными документами, юридическую силу, которое имеет безусловный приоритет перед лесохозяй-ственным регламентом лесничества и лесным планом субъекта РФ.

Подводя итог вышеизложенному, отметим, что природный парк как особо охраняемая тер-ритория регионального уровня считается соз-данным, а ограничения по использованию его территории – действующими с момента приня-тия соответствующего решения о его создании и опубликования Положения о нём. Перевод зе-мель в категорию особо охраняемых территорий и объектов, внесение сведений о границах парка в ЕГРН, а также соответствующие изменения в ле-сохозяйственный регламент и лесной план, безус-ловно, являются обязательными мероприятиями, но, по сути, носят дополнительный, процедурный характер, и на инициирование ограничений по использованию земельных участков не влияют.

Литература1. Апелляционное определение СК по административным делам Верховного Суда РФ от 20.12.2017

№ 41-АПГ17-12 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

182


2. Странцов А.А. Проблемы уголовной ответственности за причинение вреда отдельным компо-нентам природной среды: учебное пособие. Барнаул: БЮИ МВД России, 2019.

3. Сухов В.Е. Правовые коллизии в сфере соблюдения законодательства об особо охраняемых при-родных территориях // Законность. 2018. № 4.

Г.Б. ФедоренкоБарнаульский юридический институт МВД России

О НЕКОТОРЫХ НАРУШЕНИЯХ ПРАВ ГРАЖДАН ПРИ РАССМОТРЕНИИ ГРАЖДАНСКИХ ДЕЛ В ПОРЯДКЕ ПРИКАЗНОГО ПРОИЗВОДСТВА

Рассмотрение гражданских дел в приказ-ном производстве регламентируется гл. 11 Гражданского процессуального кодекса РФ (да-лее – ГПК РФ). Приказное производство является одним из видов упрощённых производств граж-данского процесса, специфика которого заключа-ется в рассмотрении дела судьей без вызова сто-рон, только исходя из представленных взыскате-лем (заявителем) документов. Подразумевается, что представленные суду документы должны сви-детельствовать об отсутствии между сторонами спора. При наличии спора должник по судебно-му приказу, обязанный выполнить определённые действия по оплате денежных средств либо по возвращению имущества, имеет право в предус-мотренный законом срок (10 дней с момента по-лучения приказа) направить суду возражения, ко-торые являются основанием для отмены данного судебного приказа.

В данной статье хотелось бы сделать акцент на двух случаях нарушения прав одного из субъ-ектов приказного производства, а именно должни-ка. В первом случае мы поговорим о трудностях в реализации права должника на отмену судебного приказа, во втором – о злоупотреблениях взыска-телем своим правом при наличии у него знаний механизма действия и отмены судебного приказа.

В соответствии со ст. 122 ГПК РФ [1] с кон-ца 2018 г. к числу дел, подлежащих рассмотре-нию в порядке приказного производства, доба-вилась возможность взыскания задолженности по оплатам коммунальных услуг и расходов на содержание жилья, в т.ч. текущей. Как правило, взыскателями по данной категории дел являются управляющие компании, заключившие договор с жильцами многоквартирных домов об управ-лении. Таким образом, при наличии у жильца

задолженности по коммунальным платежам, а также задолженности по начисленным в связи с несвоевременной уплатой таких платежей пени, управляющая компания может в одностороннем порядке, подав документы мировому судье, полу-чить исполнительный документ, которым и яв-ляется судебный приказ, а затем в принудитель-ном порядке (через службу судебных приставов) получить от должников денежную сумму в счет оплаты долга.

Казалось бы, всё законно, в чём заключается нарушение прав должника? Действительно, нуж-но оплачивать коммунальные платежи. Однако плательщик (должник) может не согласиться с размером требуемой задолженности, может не согласиться с размером рассчитанной неустойки, и вообще может и не быть тем лицом, на кого воз-ложена обязанность по оплате таких платежей. Дело в том, что должник достаточно часто узна-ёт о судебном приказе, когда судебные приставы уже возбудили исполнительное производство, а в некоторых случаях и исполнили, списав необхо-димые суммы со счёта должника, т.е. все сроки по обжалованию оказываются истекшими. Как такое может произойти? А схема достаточно про-ста. Судья после вынесения судебного приказа обязан в течение пяти дней направить должнику вынесенный приказ. Такое отправление является почтовым и, предполагается, что сотрудники по-чтового отделения в течение трёх дней доставят адресату данное письмо. На практике эта картина выглядит совсем по-иному: сотрудники почты за-кидывают в почтовый ящик уведомление о корре-спонденции, хранящейся в почтовом отделении, а иногда просто такое письмо сбрасывают в почто-вый ящик. Срок хранения на почте такой корре-спонденции семь дней, а уведомление может быть

183


не замечено в ящике среди другой, чаще реклам-ной, продукции, либо гражданин обращается в почтовое отделение, а судебная корреспонденция уже направлена обратно. Либо (а были и такие случаи!) почтальон оставляет письма консьержу, который сменяется, а сменяющий его даже и не собирается передавать такую корреспонденцию. Суд же, учитывая разъяснения Пленума ВС, из-ложенные в Постановлении № 62 от 27.12.2016 [2, п. 32], начинает отсчёт срока на обжалование со дня получения должником судебного приказа (если у него есть такое уведомление, подписан-ное должником), но чаще всего со дня истечения срока хранения данной корреспонденции в почто-вом отделении. К делу же судья приобщает отчёт по отслеживанию отправления, распечатанное с официального сайта ФГУП «Почта России».

В крайнем случае, обладая достаточной пра-вовой грамотностью и обострённым чувством справедливости, должники пытаются восстано-вить срок для обжалования и отменить судебный приказ, однако большинство принимает это как

неприятную данность, и, учитывая не слишком большой размер взыскиваемой суммы, погашает его, боясь ввязываться в «судебные тяжбы». Зная о таком положении дел, некоторые управляющие компании придумали схему, как можно взыскать долги злостных неплательщиков, разбросав их задолженности по платежеспособным жильцам в виде небольших сумм, а может быть, и преследуя цель незаконного обогащения. Если такой долж-ник отменит судебный приказ, с иском он, конеч-но, не обратится, а если заплатит, то их афера уда-лась.

Таким образом, при отсутствии строго за-креплённой законодательством нормы, предус-матривающей механизм личного, а не формаль-ного уведомления должника, будет существовать возможность у других участников гражданского процесса злоупотреблять своим правом, в про-цессе которых должник не только лишается воз-можности аргументировать свои возражения, но и может понести обязанность, ему не принадле-жавшую.

Литература1. Гражданский процессуальный кодекс РФ [Электронный ресурс]: федеральный закон от 14.11.2002

№ 138-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».2. О некоторых вопросах применения судами положений Гражданского процессуального кодекса

Российской Федерации и Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации о приказ-ном производстве [Электронный ресурс]: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2016 № 62. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

А.А. Чесноков, канд. юрид. наук, доцентБарнаульский юридический институт МВД России

К ВОПРОСУ ОБ ИСТОРИЧЕСКИХ ЦЕННОСТЯХ ОТЕЧЕСТВЕННОГО ЧАСТНОПРАВОВОГО МЕНТАЛИТЕТА

Истекло почти тридцать лет с распада Советского государства. Сегодня уже выстроена целостная политико-правовая система, произо-шла перенастройка и адаптация многих социаль-ных институтов, поэтому можно без эмоций оце-нить возможные перспективы развития текущих событий.

Уже столетие назад стал очевидным циви-лизационный конфликт, ведущий к мировому лидерству более эффективной позиции победи-теля. Здесь мы окончательно разошлись со стра-нами Запада, к которым буквально за уши нас

тянули правители от Петра I до Д.А. Медведева. Россия – страна исключительная, и специфику её развития определили большие пространства, неразвитость транспортной сети, непредсказуе-мость климатических условий (что определило малую эффективность обмена), влияние языче-ской и православной культуры. Другой характер-ной особенностью нашего правового ментали-тета, политической системы в целом выступило патерналистское отношение народа и государства (контракт забота – подчинение). И нет ничего удивительного в распространении в нашем обще-

184


стве откровенного правового нигилизма, во вну-треннем сопротивлении правовым реформам, что явно снижает эффективность институтов, каза-лось бы, апробированных за столетия в европей-ских странах. Даже коммунистическое мировоз-зрение стало более приемлемым для общинных основ национального менталитета, т.к. оказалось созвучно идеологии, основанной на соборных, патерналистских, православных ценностях, до-бавив ощущение личной причастности к важней-шим процессам государственного строительства.

Это проявилось в отсутствии торгового права как самостоятельной отрасли, с другой стороны, привело к выделению самостоятельного семейно-го и трудового права (в большинстве стран Запада это подотрасли гражданского права).

Другими особенностями частноправового менталитета выступили:

1) долгое ограничение частной собственно-сти, неприятие её как основополагающей право-вой ценности;

2) ведущая, стержневая роль государства в ор-ганизации экономических и иных общественных отношений, широкое использование неправовых регуляторов;

3) одновременное присутствие в системе за-конодательства патриархальных и рыночных от-ношений, консервативный подход к новым инсти-тутам и пр.

Особенно это ярко проявилось после реформ первой половины 1990-х гг., которые были на-правлены на переход от плановой экономики к рыночной. Тогда ставились цели установления рыночных механизмов ценообразования и созда-ния эффективных экономических субъектов-соб-ственников. Но какова была реализация?

Действительно, российские реформы нача-ла – середины 1990-х гг. сложно оценить одно-значно. Самой спорной была приватизационная реформа, проведенная в интересах узкого круга лиц и породившая уничтожение целых секторов экономики, массовую безработицу, взрывной рост теневого рынка и коррупции. Д.А. Медведев, бу-дучи еще ассистентом Санкт-Петербургского го-сударственного университета, отмечал противо-речивость законодательства о приватизационных чеках, его несоответствие действующим нормам российского права (о ценных бумагах, о насле-довании). Он также предвидел, что граждане не смогут самостоятельно использовать ваучеры, т.к. их одиночная стоимость стремится к нулю, назвав их «подачкой» от государства [1, c. 75-76]. К сожалению, тогда это было очевидно далеко не всем.

Многие меры, предпринятые командой Б.Н. Ельцина в первой половине 1990-х гг., ока-зались не только неэффективны, но и вредонос-ны. Реформы проводились в правовом и идеоло-гическом вакууме. Новая правовая система фор-мировалась чрезмерно долгое время не только из-за большого объёма работы, но, точнее, из-за непонимания происходящих процессов. Активно шло насаждение западных экономико-правовых институтов без оглядки на среду, в которой они сформировались. Так, на развитие современного западного права в эпоху буржуазных революций большое значение оказала идеология христиан-ского протестантизма. Будучи созданными в каче-стве базы буржуазных революций как «антипод» католицизму (отрицающему ростовщичество), лютеранство, англиканство, а особенно кальви-низм поставили во главу угла такие ценности, как либерализм, частная собственность, инди-видуализм, приоритет личных интересов, стя-жательство и пр. Незаметно они стали основой абсолютного большинства современных право-вых систем. Большую роль в этом сыграла также западная колониальная политика, не прекращаю-щаяся и сегодня.

И нет ничего удивительного в том, с каким сопротивлением наш национальный ментали-тет принимает подобные реформы, насколько снижается на практике эффективность, казалось бы, апробированных на Западе институтов. В ев-ропейских странах, положивших в основу клю-чевой идеи права сакральный характер частной собственности и либерализма, этот процесс занял целые столетия. Нашу страну попытались изме-нить за считаные годы. При этом либеральные ценности не нашли понимания в широких массах, более того, были дискредитированы, т.к. под их знаменем произошло обнищание подавляющей части населения.

Только во второй половине 1990-х гг. си-туация в правовой сфере стала выправляться. Принимается сбалансированный Гражданский кодекс РФ (ч. 1, 2), стабилизируется налоговое и корпоративное законодательство. Здесь сработа-ло такое качество правовой системы, как способ-ность к саморегуляции. В частности, в отсутствие отрасли торгового права таковое фактически было воссоздано в практике арбитражных судов. Высший Арбитражный Суд РФ на основе обоб-щения практики подчинённых судов вырабатывал наиболее эффективное толкование норм права, заполнял пробелы, а временами даже осущест-влял опережающее законотворчество [2, c. 270]. К сожалению, процесс формирования торгового

185


права в рамках судебной практики затормозился с ликвидацией ВАС РФ 6 августа 2014 г.

Параллельно создаётся необходимая правовая среда преобразований: проведена судебная ре-форма, в ходе которой был повышен статус судьи; успешные банковская, земельная, пенсионная, налоговая реформы начала 2000-х гг. стимулиро-вали экономический рост и снижали инфляцию. Активно использовались драйверы роста (строи-тельство, военно-промышленный комплекс); реа-лизация национальных проектов и приоритетных направлений развития науки и техники повысила уровень развития производства.

В результате в России была воссоздана тра-диционная модель «сдаточно-раздаточной эко-номики» со значительным влиянием государства на экономические процессы. С разной степенью результативности, но были осуществлены ком-плексные, институциональные реформы всех зна-

чимых сторон общественной жизни. Установился некий баланс механизмов саморазвития общества и государственного регулирования, неизбежного для сложно организованных социально-экономи-ческих систем.

Вместе с тем снижение экономического ро-ста, социально-экономический кризис связаны не только со снижением цен на нефть и санкциями против России, хотя, безусловно, внешние факто-ры ускоряют вскрытие существующих проблем. Скорее это свидетельствует о кризисе институтов управления социальными процессами. Для на-стоящих изменений требуется постоянная эволю-ционная адаптация механизма управления, опора на традиционные социально-экономические ин-ституты, культивирование в обществе высокой правовой культуры, эффективного деятельного человеческого капитала как единственно возмож-ных ресурсов прогресса.

Литература1. Медведев Д.А. Юридическая природа приватизационного чека // Известия высших учебных за-

ведений. Правоведение. 1993. № 2. С. 73-76.2. Селиванов А.С. К вопросу о детерминации юридической технологии проверки правопримени-

тельных актов // Актуальные проблемы борьбы с преступлениями и иными правонарушениями: мат-лы четырнадцатой международной научно-практ. конф-ции: в 2 ч. / под ред. А.А. Андреева. Барнаул: БЮИ МВД России, 2016. Ч. 2. С. 269-270.

186


Секция «Актуальные вопросы огневой подготовки сотрудников правоохранительных органов»

Вооружённый офицер полиции Великобритании – офицер, прошедший спе-циальную подготовку и имеющий право но-шения и применения огнестрельного оружия. Формулировка «вооружённый офицер» важна, т.к. в Соединённом Королевстве большинство полицейских не берут огнестрельное оружие на дежурство, ограничиваясь электрошоковым устройством, способным поражать цель на не-большой дистанции. Список подразделений, не-сущих службу с боевым оружием, невелик, в него входят: Полицейская служба Северной Ирландии, Министерство полицейской обороны, Полиция порта Белфаста и пр. В 2014-2015 гг. количество вооружённых полицейских составляло 5647 че-ловек, а число полицейских операций с приме-нением огнестрельного оружия, проведённых на территории Англии и Уэльса, составило 14 666 [2]. Вооруженные офицеры полиции несут служ-бу на специальных автотранспортных средствах или на стационарных постах.

В отборе на прохождение обучения огневой подготовке могут принять участие все офицеры полиции Соединённого Королевства, хотя этот процесс может варьироваться в зависимости от подразделения. Запись на обучение проводит-ся на добровольной основе. Кандидаты обязаны получить ходатайство от начальника своего под-разделения, после чего пройти серию психологи-ческих тестов и сдать зачёт по физической под-готовке. Не все успешно проходят подготовку, кандидат может быть отчислен с курса на любом из этапов прохождения курса огневой подготовки в случае несоответствия предъявляемым требо-

ваниям. После успешной сдачи экзаменов воору-жённый офицер полиции Великобритании дол-жен регулярно проходить повышение квалифика-ции, чтобы сохранить допуск к огнестрельному оружию [1]. Если по какой-либо причине курс повышения квалификации не пройден, полицей-ский должен быть отстранён от несения службы с огнестрельным оружием. Использование огне-стрельного оружия сотрудниками полиции регу-лируется законами Соединённого Королевства Великобритании и Северной Ирландии, нормами международного права, а также отдельными ре-гулирующими документами, такими как «Кодекс практического использования полицией нелеталь-ного и огнестрельного оружия». Вооружённый офицер полиции имеет право заступать на службу с огнестрельным оружием только с разрешения уполномоченного должностного лица, имеющего ранг не ниже инспектора. При несении службы в аэропортах, на ядерных объектах, а также в со-ставе экипажа специального автотранспортного средства вооружённому полицейскому разрешено дополнительно иметь личное оружие для скрыто-го ношения. Все сотрудники Полицейской служ-бы Северной Ирландии носят личное оружие на постоянной основе, даже не находясь при испол-нении служебных обязанностей [3].

Законы Соединённого Королевства разре-шают применение «адекватной силы» для за-держания подозреваемого в совершении пре-ступления, защиты себя или граждан, или же для пресечения преступного деяния. Однако если применение огнестрельного оружия мо-жет привести к смерти правонарушителя, закон

А.Ю. АнтоновБарнаульский юридический институт МВД России

О ЗАРУБЕЖНОМ ОПЫТЕ ОТБОРА КАДРОВ ДЛЯ ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ НА ПРИМЕРЕ ВЕЛИКОБРИТАНИИ

187

Актуальные вопросы огневой подготовки сотрудников правоохранительных органов

однозначно предписывает вооружённым сотруд-никам полиции «применять силу только до абсо-лютно необходимых пределов», в частности, для пресечения непосредственной угрозы жизни.

Согласно законам Соединённого Королевства, термин «применение оружия» включает в себя как произведение выстрела, так и направление оружия на человека.

Литература1. Police Arms and Weaponry. URL: https://www.politics.co.uk/reference/police-arms-and-weaponry

(дата обращения: 18.11.2019).2. Police use of firearms statistics, England and Wales: April 2014 to March 2015. URL: https://www.

gov.uk/government/publications/police-use-of-firearms-statistics-england-and-wales-financial-year-ending-31-march-2015/police-use-of-firearms-statistics-england-and-wales-april-2014-to-march-2015 (дата обра-щения: 18.11.2019).

3. Q&A: Armed police in the UK. URL: https://www.bbc.com/news/10260298 (дата обращения: 18.11.2019).

А.Г. ЗайцевБарнаульский юридический институт МВД России

ОРГАНИЗАЦИЯ ТРЕНИРОВОЧНОГО ПРОЦЕССА ПО СТРЕЛЬБЕ ИЗ БОЕВОГО РУЧНОГО СТРЕЛКОВОГО ОРУЖИЯ В ОБРАЗОВАТЕЛЬНЫХ

ОРГАНИЗАЦИЯХ МВД РОССИИ

Существование стрелкового спорта, его функ-ционирование и развитие возможно только по-тому, что каждое новое поколение спортсменов-стрелков овладевало специальным опытом, обо-гащало, приумножало и передавало его в более развитом виде младшему поколению.

Изучение и анализ процесса многолетней подготовки спортсменов-стрелков позволяет сде-лать определённые выводы и предложить неко-торые способы решения вопросов организации тренировочного процесса по стрельбе из боевого оружия в образовательных организациях МВД России.

Тренировочный процесс – это специальная, индивидуальная подготовка спортсмена по опре-делённому плану к достижению поставленной цели. Не стоит забывать, что в тренировочном процессе участвуют минимум двое – тренер и спортсмен. Задача тренера состоит в том, чтобы максимально оптимизировать тренировочный процесс, определить задачи и цели текущей тре-нировки, задача спортсмена заключается в вы-полнении поставленных задач и совершенствова-нии навыка [3].

Организация тренировочного процесса и под-готовки спортсмена начинается с отбора курсан-тов в группу спортивного совершенствования

(ГСС) по стрельбе из боевого ручного стрелково-го оружия. Анализируя различные способы под-бора курсантов, желающих заниматься в ГСС, мы посчитали наиболее действенным способ рабо-ты с курсантами первого года обучения, т.к. для подготовки спортсмена, способного показывать стабильно высокие спортивные и тренировочные результаты, необходимо не менее двух лет подго-товки, что в итоге составляет практически поло-вину от всего времени обучения.

Исходя из этого, тренеру необходимо прове-сти определённую работу для отбора кандидатов в ГСС из числа курсантов первого года обучения, например такую, как:

- собрать информацию о поступивших с целью выявления спортсменов-стрелков (пулевиков);

- изучить курсантов на учебных занятиях; - провести стрельбы на тренажёрах «Скатт»; - провести стрельбы из боевого оружия; - получить психологические характеристики

на кандидатов в сборную; - провести беседы с кандидатами в сборную,

при этом акцентировать внимание на желании за-ниматься стрельбой из боевого оружия [2].

Также при отборе курсантов необходимо об-ратить внимание на успеваемость курсанта, т.к. плохая успеваемость в дальнейшем, а именно

188


систематическое отсутствие курсанта на трени-ровках по причине исправления неудовлетвори-тельных оценок, может негативно отразиться на тренировочном процессе.

После проведения всех первоначальных эта-пов происходит процесс работы с отобранными курсантами. Совместно с руководством курса не-обходимо планировать проведение тренировоч-ного процесса для того, чтобы тренировки не шли в ущерб выполнению поставленных служебных задач. Для этого тренеру необходимо составить план-график тренировок, в котором будет указано время и место проведения. На первых трениров-ках необходимо уделить основное время приёмам и правилам стрельбы, алгоритму производства выстрела. Рекомендуется использовать тренажёр «Скатт». Данный процесс тренировки обязате-лен, он направлен на формирование правильных навыков обращения с оружием и производства хорошего выстрела.

В дальнейшем, с переходом к стрельбе, не-обходимо начинать с упражнений медленной стрельбы. Для примера возьмем упражнение ПБ-1 – медленная стрельба по неподвижной ми-шени.

Цель – мишень № 4 (спортивная) или № 4 (грудная фигура с кругами) – 1 шт., расстояние до цели – 25 м. Время на подготовку – 3 минуты, время на выполнение трёх пробных выстрелов – 3 минуты, время на выполнение зачётных выстре-лов – 10 минут, количество зачётных выстрелов – 10. Положения для стрельбы: по мишени № 4 (спортивная) – стоя, с одной руки; по мишени № 4 (грудная фигура с кругами) – стоя. Порядок вы-полнения упражнения такой. Старший судья ли-нии огня вызывает смену на линию огня и подает команду: «Приготовиться». По окончании вре-мени на подготовку следуют команды: «Пробная (зачётная) серия, заряжай» (спортсмен вставляет магазин в основание рукоятки пистолета и досы-лает патрон в патронник), и через 1-2 секунды: «Огонь!».

По окончании времени, отведённого на стрельбу, старший судья линии огня подает ко-манды: «Стоп!», «Разряжай!», «Оружие к осмо-тру!». Упражнение ПБ-1 способствует фиксации «картинки» правильно построенных прицельных приспособлений, стойки стрелка, удержания ору-жия и отработки спуска курка с боевого взвода.

После проведения анализа работы спортсме-нов, входящих в ГСС, на примере упражнения ПБ-1, можно сделать ряд выводов для дальней-шей работы и устранения ошибок в процессе вы-полнения упражнения по каждому стрелку.

Касаемо места проведения тренировок: необ-ходимо по возможности не ограничиваться тре-нировками в тирах, а совмещать со стрельбищем, где имеется естественное освещение, а также внешние отвлекающие факторы, а именно резко меняющиеся погодные условия, низкие темпе-ратуры зимой и, наоборот, высокие температуры летом, осадки, ветер, насекомые [1]. Это допол-нительно позволит стрелку в дальнейшем быстро адаптироваться к внешним раздражителям, будь то на тренировке или на соревнованиях.

Данный алгоритм работы был опробован в процессе подготовки группы спортивного совер-шенствования по стрельбе из боевого ручного стрелкового оружия Барнаульского юридического института МВД России. Данный рабочий процесс позволил значительно повысить результатив-ность. Так, в 2017 г. сборная команда института на Всероссийских соревнованиях по стрельбе из боевого ручного стрелкового оружия, посвящен-ных памяти Героя России С.А. Арефьева, заняла 2-е место.

Подводя итог, можно сделать вывод о том, что высокие спортивные результаты достигают-ся благодаря качественной организации трениро-вочного процесса, работе тренера, направленной на правильный отбор курсантов, желающих зани-маться в ГСС, построению тренером оптималь-ного графика тренировок и правильной организа-ции места проведения тренировки.

Литература1. Зайцев А.Г., Щербинин Е.С. О некоторых особенностях тренировочного процесса в закрытых

тирах при стрельбе из автомата // Вестник Барнаульского юридического института МВД России. 2019. № 1 (36). С. 199-200.

2. Моисеенко А.А., Щербинин Е.С. Отбор курсантов первого курса в группу спортивного совер-шенствования по стрельбе из боевого оружия // Совершенствование профессиональной и физической подготовки курсантов, слушателей образовательных организаций и сотрудников силовых ведомств: сборник мат-лов XIX международной научно-практ. конф-ции: в 2 т. (Иркутск, 15-16 июня 2017 г.). Иркутск: ВСИ МВД России, 2017. С. 307-309.

3. Муртазин А.И. Огневая подготовка курсантов и слушателей образовательных организаций системы МВД России: проблемы и перспективы // Вестник Уфимского юридического института МВД России. 2018. № 4 (82). С. 91-93.

189


В настоящее время вопросы подготовки со-трудников органов внутренних дел Российской Федерации к реализации в оперативно-служеб-ной деятельности полномочий применения физи-ческой силы, специальных средств и огнестрель-ного оружия являются актуальными для системы ведомственного образования [1].

Комплекс профессиональных личностных ка-честв, нравственных установок, направленность личности, профессиональные знания, умения, на-выки и компетенции для реализации полномочий применения в ситуациях оперативно-служебной деятельности физической силы, специальных средств и огнестрельного оружия формируется у сотрудников на всех этапах их профессионально-го становления. В процессе обучения курсантов и слушателей в вузах МВД России рассматрива-емые задачи решаются в процессе занятий по ог-невой и физической подготовке [4].

При рассмотрении вопроса совершенствова-ния методики огневой подготовки необходимо обратиться к целевым ориентирам, зафиксиро-ванным в ведомственных нормативных право-вых актах. Целевая установка огневой подготов-ки раскрывается через задачи, к которым отно-сятся: «Приобретение сотрудниками знаний ма-териальной части огнестрельного оружия и бое-припасов (патронов, запалов, выстрелов, гранат, в т.ч. ручных осколочных гранат), их тактико-технических характеристик, мер безопасности при обращении с оружием и боеприпасами; фор-мирование у сотрудников необходимых умений и навыков правомерного применения оружия и боеприпасов, ведения огня в различной обста-новке, быстрого обнаружения цели и определе-ния исходных установок для стрельбы и грана-тометания; умелых и эффективных действий с оружием и боеприпасами во время стрельбы и гранатометания» [3].

Анализируя содержание огневой подготовки, необходимо заострить внимание на том, что хотя данное направление подготовки является само-стоятельным [4], по существу это часть комплекс-ного процесса, направленного на подготовку со-трудников к действиям в условиях применения

физической силы, специальных средств и огне-стрельного оружия [2].

Процесс огневой подготовки курсантов и слу-шателей вузов МВД России свои задачи осущест-вляет через реализацию следующих функций:

- правовая функция реализуется через изуче-ние правовых норм организации огневой подго-товки, требований обеспечения безопасности при обращении с оружием и боеприпасами, тре-бований по обеспечению сохранности вооруже-ния и боеприпасов в разнообразной обстановке оперативно-служебной деятельности, оснований и запретов применения огнестрельного оружия, гарантий личной безопасности вооружённого со-трудника;

- функция физического развития реализуется через выполнение специфических упражнений, направленных на формирование и развитие слу-жебно-прикладных физических качеств в различ-ном их сочетании;

- функция технического совершенствования реализуется через формирование техники двига-тельных умений и навыков при выполнении слу-жебно-прикладных действий с различными об-разцами вооружения и снаряжения;

- функция развития тактических умений и на-выков реализуется посредством отработки раз-нонаправленных комплексных упражнений по отработке ситуаций применения огнестрельного оружия в моделируемых условиях (тренажи, си-туационно-ролевые тренинги, моделирование практических ситуаций);

- функция развития психологических качеств и психической устойчивости к неблагоприятным факторам оперативно-служебной деятельности реализуется посредством выполнения нестан-дартных заданий, направленных на выработку вариативного мышления, на развитие скорости принятия решения к действию в условиях не-определённости, стресса, недостатка времени, при реальной опасности для жизни и здоровья, в условиях монотонности деятельности или в стре-мительно меняющихся условиях, при необходи-мости сохранения высокой работоспособности и концентрации внимания и в других условиях,

Т.С. Купавцев, канд. пед. наук, доцентАкадемия управления МВД России

О МЕТОДИКЕ ОГНЕВОЙ ПОДГОТОВКИ КУРСАНТОВ И СЛУШАТЕЛЕЙ ВУЗОВ МВД РОССИИ

190


требующих проявления выдержки, терпения, на-стойчивости, смелости и профессиональной на-дёжности;

- функция формирования и развития умений и навыков обеспечения личной безопасности в ситуациях оперативно-служебной деятельности при возникновении ситуаций опасности и необхо-димости применения огнестрельного оружия ре-ализуется при выполнении комплексных упраж-нений в условиях, максимально приближенных к реальным ситуациям оперативно-служебной дея-тельности;

- функция развития служебно-прикладных ви-дов спорта реализуется через организацию спор-тивных соревнований по стрелковым служебно-прикладным видам спорта.

Разделение специальной подготовки (огневой и физической) на самостоятельные виды являет-ся достаточно условным и не должно отражать-ся в деятельности субъектов организации этого процесса. На практике нередко возникают слу-чаи, когда огневая подготовка и физическая под-готовка, имеющие свои специфические цели и задачи, разделяются, и вероятно поэтому сотруд-ники, успешно выполняя упражнения стрельб и эффективно действуя при выполнении физи-ческих упражнений, сталкиваясь в оперативно-служебной деятельности с необходимостью ком-плексного применения мер непосредственного принуждения, попадают в затруднительное поло-жение, поскольку не имеют опыта комплексных действий.

Представляется, что обозначенная проблема находится в плоскости применяемых методик об-учения, которые при реализации ориентированы

на целевые установки, определённые в ведом-ственных нормативных правовых актах, в то вре-мя как должны быть направлены на достижение целей закона «О полиции» [2]. При анализе со-держания реализуемых в образовательных орга-низациях МВД России дисциплин «Огневая под-готовка» и «Физическая подготовка» по направ-лениям подготовки «Правовое обеспечение наци-ональной безопасности» и «Правоохранительная деятельность» проявляется узкая направленность на техническую и физическую составляющие. Вне педагогического воздействия остаются такие компоненты, как правовая подготовка, тактиче-ская подготовка и психологическая подготовка, что не является оптимальным.

Исправить складывающуюся ситуацию воз-можно, применяя методики комплексного воздей-ствия, такие как ситуационно-ролевые тренинги и методы моделирования практических ситуаций, которые позволяют формировать необходимые компетенции комплексно, ориентируясь на вариа-тивность проявления умений и навыков в услови-ях, приближённых к реальным [5].

Обобщая изложенное, необходимо отметить, что в настоящее время сфера организации огне-вой подготовки курсантов и слушателей вузов МВД России требует новых эффективных подхо-дов. Методика огневой подготовки должна стать комплексной, объединяющей не только структур-ные элементы и закономерности формирования и развития специфических служебно-прикладных умений и навыков, но прежде всего компонен-ты применения физической силы, специальных средств и огнестрельного оружия в ситуациях оперативно-служебной деятельности.

Литература1. Купавцев Т.С., Пархомин О.Л. Организация подготовки инструкторского состава территори-

ального органа МВД России к реализации задач огневой и физической подготовки // Актуальные вопросы совершенствования профессиональной подготовки в органах внутренних дел Российской Федерации: мат-лы Всероссийского круглого стола (Москва, 29 марта 2019 г.). М.: Академия управле-ния МВД России, 2019. С. 66-72.

2. О полиции [Электронный ресурс]: федеральный закон от 7 февраля 2011 г. № 3-ФЗ. Доступ из справочно-правовой системы «КонсультантПлюс».

3. Об утверждении Наставления по организации огневой подготовки в органах внутренних дел Российской Федерации [Электронный ресурс]: приказ МВД России от 23 ноября 2017 г. № 880. Доступ из справочно-правовой системы «КонсультантПлюс».

4. Об утверждении Порядка организации подготовки кадров для замещения должностей в органах внутренних дел Российской Федерации [Электронный ресурс]: приказ МВД России от 5 мая 2018 г. № 275. Доступ из справочно-правовой системы «КонсультантПлюс».

5. Организация и проведение занятий, связанных с моделированием ситуаций повседневной деятельности подразделений органов внутренних дел с применением физической силы, специ-альных средств и огнестрельного оружия: учеб. пособие / под ред. Т.С. Купавцева, В.А. Морозова, Б.А. Федулова. М.: ДГСК МВД России, 2018.

191


Для процесса развития комплекса «оружие – патрон» характерно постоянное его совершен-ствование, связанное в т.ч. с модернизацией кон-струкции входящих в него элементов. В общем случае данный комплекс представляет собой си-стему, элементы которой оказывают влияние друг на друга в процессе функционирования.

Одной из основных характеристик указанно-го комплекса является его эффективность, кото-рая отражает уровень выполняемых им функций. Однако, как свидетельствует практическая дея-тельность правоохранительных органов, в опреде-лённых условиях он будет обладать показателями уровня действия по цели ниже расчётных значе-ний.

Факторами, определяющими эффективность рассматриваемой системы, будут являться следу-ющие: вид ручного стрелкового огнестрельного оружия, его поражающая способность, уязви-мость цели.

В военной науке принято считать, что для смертельного поражения человека пуля долж-на обладать кинетической энергией 80-100 Дж. Однако исследования в области раневой балли-стики и судебной медицины, в т.ч. с эксперимен-тальной стрельбой по биообъектам показали, что воздействие пули на цель определяется совокуп-ностью различных поражающих факторов, рас-смотрение которых изолированно друг от друга носит дискуссионный характер.

В настоящее время выделяют три основ-ных вида поражающего действия пули на цель: 1) убойное; 2) останавливающее; 3) проникаю-щее.

Анализ изложенных положений, касающихся оценки различных видов поражающего действия пуль, выстреленных из ручного стрелкового ог-нестрельного оружия, позволяет сделать вывод, что факторами, определяющими механизм обра-зования огнестрельного повреждения, являются: 1) масса, форма, калибр, длина ранящего снаряда (пули); 2) особенности движения пули в воздухе (скорость, величина прецессионно-нутационных колебаний, эксцентриситет масс); 3) анатомо-фи-зиологические свойства поражаемого отдела тела человека.

В наставлениях по стрелковому делу для оценки возможных результатов стрельбы приня-ты следующие показатели: вероятность пораже-ния одиночной цели; математическое ожидание числа (процента) поражённых фигур в групповой цели; средний ожидаемый расход патронов для достижения надёжности стрельбы; средний ожи-даемый расход времени на выполнение огневой задачи.

При этом для определения эффективности действия комплекса «оружие – патрон» по цели обычно учитывается количество (процент) попа-даний в одиночную цель, количество (процент) поражённых фигур в групповой цели, уровень воздействия на цель поражающих факторов, рас-ход боеприпасов и время, затрачиваемое на пора-жение одной цели.

Аналитические методы расчёта вероятности попадания сложны и многообразны, поэтому их описание не приводится. В случае определения эффективности применения (использования) ручного стрелкового огнестрельного оружия со-трудниками органов внутренних дел необходимо рассмотреть такой критерий, как вероятность по-ражения цели. При стрельбе из ручного стрел-кового огнестрельного оружия по одиночным незащищённым живым целям одно попадание теоретически дает её поражение. Следовательно, вероятность попадания в живую незащищённую цель при заданном числе выстрелов принимается равной вероятности её поражения. При стрельбе по одиночной защищённой живой цели (в броне-жилете) вероятность её поражения меньше веро-ятности попадания, эта разница зависит от пуле-стойкости бронежилета и от площади его защиты.

Личный состав органов внутренних дел явля-ется на данный момент единственным средством борьбы с преступностью, способным действовать в любых условиях противодействия. Следует от-метить, что применение (использование) ручного стрелкового огнестрельного оружия является вы-нужденной мерой воздействия на правонарушите-ля. Тем не менее при этом огневой контакт харак-теризуется относительно малыми дистанциями применения (использования) оружия. Так, основ-ная дистанция применения оружия сотрудниками

Е.А. Лаппо, канд. юрид. наукМогилевский институт МВД Республики Беларусь

К ВОПРОСУ ОБ ЭФФЕКТИВНОСТИ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ НЕКОТОРЫХ ТИПОВ БОЕПРИПАСОВ В ПРАВООХРАНИТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

192


органов внутренних дел Республики Беларусь по живой цели составила 5-10 м, по транспортным средствам – 25-40 м. Проведённые нами исследо-вания показали, что эффективная дистанция веде-ния огня в городских условиях ограничена 100 м для стрелков высокой квалификации и 50 м – для средней.

При этом основной целью сотрудника явля-ется задержание либо уничтожение правонару-шителя и, как следствие, устранение угрозы для себя и граждан. В случае оказания вооружённого сопротивления сотрудник, применяя (используя) оружие, должен препятствовать ведению ответ-ного огня.

Исходя из положений «Наставления по стрел-ковому делу», при приведении пистолета к нор-мальному бою бой пистолета признается удов-летворительным, если на дистанции 25 м все пробоины не выходят за габарит (окружность) диаметром 15 см. В реальных условиях рассеива-ние при стрельбе превышает указанную величину минимум в два раза.

Следует учесть и то обстоятельство, что в на-стоящее время наружным нарядам органов вну-тренних дел предписано выбывать на сообщения о происшествиях и преступлениях, будучи эки-пированными в бронежилеты массой около 7 кг. Результаты проведённых в Могилевском институ-те МВД стрельб показали, что даже у стрелков вы-сокой квалификации на 20% увеличивается время выполнения стрелкового норматива, кроме того, на 15-30% снижается эффективность стрельбы.

С учетом изложенного необходимо отметить использование преступниками современных

средств индивидуальной бронезащиты. В ука-занных условиях основной целью применения ручного стрелкового огнестрельного оружия со-трудниками правоохранительных органов будет являться поражение цели, находящейся в т.ч. за искусственными укрытиями либо экипированной индивидуальными средствами бронезащиты. При этом необходимо нанести ей такие повреждения, которые бы не позволили ей совершать активные действия. Указанное обстоятельство предопреде-ляет вывод о том, что поражающая способность пуль, выстреленных на дистанции до 25 м, долж-на обладать достаточной кинетической энергией после прохождения средств индивидуальной за-щиты либо в запреградном пространстве, а также уверенно поражать незащищённые такими укры-тиями цели на дистанции до 100 м.

Для исследования указанного вопроса о по-ражающей способности пуль патронов 9×18 ПМ (ПСО) нами была произведена эксперименталь-ная стрельба по пластинам 3 мм среднелегиро-ванной стали марки Ст30. Стрельба производи-лась с дистанций 10 м и 15 м. В обоих случаях зафиксировано непробитие преграды (в момент соударения пуля деформируется и полностью те-ряет свою кинетическую энергию).

Результаты экспериментальной стрельбы на-глядно свидетельствуют о том, что использование патрона 9×18 ПМ (ПСО) в повседневной служеб-ной деятельности не позволит сотруднику ОВД в случае необходимости эффективно поразить цель, находящуюся за металлическими укрыти-ями либо одетую в средства индивидуальной за-щиты (бронежилет).

Подготовка курсантов в вузах МВД России направлена на совершенствование профессио-нальной готовности, которая представляет собой комплекс личностных качеств, ценностных ори-

ентаций, знаний, умений и навыков, способных реализовываться в профессиональной деятель-ности. В научной литературе профессиональную готовность представляют как долговременную

А.А. МоисеенкоБарнаульский юридический институт МВД России

ПРАКТИЧЕСКАЯ СТРЕЛЬБА КАК СРЕДСТВО СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ГОТОВНОСТИ СОТРУДНИКОВ ПОЛИЦИИ

К ПРИМЕНЕНИЮ ОГНЕСТРЕЛЬНОГО ОРУЖИЯ

193


и кратковременную. Долговременная професси-ональная готовность характеризуется наличием у субъекта деятельности необходимых навыков, качеств и способностей для выполнения еже-дневных задач. В свою очередь кратковременная профессиональная готовность характеризуется способностью субъекта принимать решения и действовать в условиях экстремальных ситуаций. Экстремальные ситуации в работе сотрудника по-лиции возникают в случае необходимости приме-нения физической силы, специальных средств и огнестрельного оружия. Особенность таких ситу-аций заключается в том, что сотруднику полиции необходимо мгновенно оценить складывающуюся обстановку, степень общественной опасности де-яний правонарушителя и принять решение о не-обходимости применения мер государственного принуждения, направленных на предотвращение правонарушения и задержание виновных лиц.

Таким образом, кратковременная, или ситу-ативная, профессиональная готовность включа-ет в себя правовой, технический, тактический, физический и психологический компоненты. Правовой компонент характеризуется способно-стью в условиях динамично меняющейся обста-новки давать правовую характеристику действи-ям правонарушителя, и на основании этого вы-бирать необходимость применения тех или иных мер принуждения. Технический компонент – это готовность незамедлительно применить оружие, для чего необходимо выполнить комплекс техни-ческих действий по приведению оружия в боевую готовность: принятие положения для стрельбы, извлечение пистолета из кобуры, досылание па-трона в патронник, формирование хвата, опреде-ление района прицеливания, нажатие на спуско-вой крючок, перенос огня на различные цели, без-опасное перемещение с оружием. Тактический компонент представляет собой наработанные на многочисленных тренировках с учебным оружи-ем (в выполнении стрелковых упражнений) навы-ки применения оружия в условиях, приближён-ных к обстановке применения оружия: мишени, удалённые на разное расстояние по фронту и в глубину, смена освещённости, внезапное появле-ние мишеней, движущиеся мишени. Физический компонент профессиональной готовности пред-ставляет собой физическое состояние человека, которое обеспечивает успешное выполнение де-ятельности и характеризуется телесным разви-тием, функциональным состоянием организма и двигательными способностями. В процессе обу-чения курсантов вузов МВД России на занятиях по огневой подготовке особое внимание уделяет-

ся совершенствованию двигательных способно-стей, для чего в условия выполнения упражнений включаются перемещения. Психологическая со-ставляющая профессиональной готовности по-зволяет сотруднику полиции сохранять самооб-ладание в критических ситуациях и умело приме-нять огнестрельное оружие. Совершенствование психологической составляющей происходит с помощью создания на занятиях нестандартных ситуаций, соревновательной обстановки, исполь-зования мишеней, имитирующих правонаруши-теля, выполнения упражнений после физических нагрузок и других способов усложнения обста-новки, что способствует высокой концентрации внимания курсантов и, как следствие, повыше-нию психологической устойчивости.

Практическая стрельба – это динамично раз-вивающийся вид спорта, включающий в себя такие дисциплины: пистолет, ружье, карабин, троеборье, пистолет пневматический, карабин пневматический. В настоящее время на терри-тории Российской Федерации проводится около четырехсот соревнований по дисциплине «пи-столет» в год. От классических стрелковых видов спорта практическая стрельба отличается тем, что в этом виде спорта нет строго регламентиро-ванных упражнений, а есть только общие правила построения упражнений, например, расстояние до металлической мишени в дисциплине «писто-лет» должно быть не менее семи метров. Таким образом, упражнения в практической стрельбе не повторяются, мишени располагаются на раз-ных дистанциях. Кроме того, при строительстве упражнений применяются декорации, имитиру-ющие стены, что позволяет создать любую об-становку, имитирующую здания, помещения, что заставляет при выполнении упражнения переме-щаться, для того чтобы обнаружить и поразить мишени.

Таким образом, практическая стрельба может рассматриваться как одно из средств совершен-ствования правового, технического, тактическо-го, физического и психологического компонен-тов профессиональной готовности. Необходимо отметить, что использование упражнений прак-тической стрельбы на занятиях по огневой под-готовке возможно только после освоения курсан-тами базовых навыков производства выстрела, которое происходит на первом и втором курсе. Кроме того, упражнения практической стрель-бы – не единственное средство совершенствова-ния профессиональной готовности. Они должны использоваться в комплексе с другими, не менее эффективными средствами.

194


Литература1. Купавцев Т.С. О подготовке курсантов и слушателей вузов МВД России к применению мер го-

сударственного принуждения // Актуальные проблемы борьбы с преступлениями и иными правона-рушениями: мат-лы шестнадцатой международной научно-практ. конф-ции / под ред. Ю.В. Анохина. Барнаул: БЮИ МВД России, 2018. Ч. 2. С. 266-268.

2. Купавцев Т.С. Применение соревновательного метода в огневой подготовке сотрудников подраз-делений специального назначения // Вестник Барнаульского юридического института МВД России. 2017. № 1 (32). С. 56-59.

3. Моисеенко А.А. К вопросу об использовании методик практической стрельбы на занятиях по огневой подготовке // Актуальные проблемы борьбы с преступлениями и иными правонарушения-ми: мат-лы шестнадцатой международной научно-практ. конф-ции / под ред. Ю.В. Анохина. Барнаул: БЮИ МВД России, 2018. Ч. 2. С. 274-276.

4. Моисеенко А.А. О сущности и содержании феномена «профессиональная готовность» // Проблемы современного педагогического образования. 2018. № 61-4. С. 229-232.

5. Моисеенко А.А., Щербинин Е.С., Пестерев Н.Н. Методика обучения сотрудников полиции ско-ростной стрельбе на коротких расстояниях // Проблемы современного педагогического образования. 2016. № 53-4. С. 114-121.

6. О полиции [Электронный ресурс]: федеральный закон от 7 февраля 2011 г. № 3-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».

7. Об утверждении Наставления по организации огневой подготовки в органах внутренних дел Российской Федерации [Электронный ресурс]: приказ МВД России от 23 ноября 2017 г. № 880. Доступ из справ.-правовой системы «Гарант».

Н.Н. ПестеревБарнаульский юридический институт МВД России

К ВОПРОСУ ЗАМЕНЫ ТАБЕЛЬНОГО ОРУЖИЯ УЧАСТКОВЫХ УПОЛНОМОЧЕННЫХ ПОЛИЦИИ

Одним из основных направлений деятель-ности полиции является предупреждение и пре-сечение преступлений, осуществляемое с целью защиты жизни, здоровья, прав и свобод граждан Российской Федерации, иностранных граждан, лиц без гражданства, а также противодействие преступности, охрана общественного порядка, собственности и обеспечение общественной без-опасности. Данные годового отчёта о ходе реали-зации и оценке эффективности государственной программы Российской Федерации «Обеспечение общественного порядка и противодействие пре-ступности» говорят о том, что в 2018 г. всего на территории Российской Федерации было зареги-стрировано 1 991 500 преступлений [2].

Особое место среди всего массива зарегистри-рованных преступлений занимают посягатель-ства, совершённые с использованием огнестрель-ного, газового оружия, взрывчатых веществ и

взрывных устройств, которые несут опасность для жизни и здоровья граждан. Постепенно вре-мя огневого контакта начинает увеличиваться, что связано с применением преступниками со-временного оружия, где боевая скорострельность и ёмкость магазинов превышает характеристи-ки состоящего на вооружении в МВД пистолета Макарова. В связи с этим Министерству внутрен-них дел России в скором времени придётся заду-маться о замене этого табельного оружия более современным видом.

Выбор оружия, которое потенциально может заменить пистолет Макарова, – непростая задача. Такой пистолет должен соответствовать многим критериям, среди которых следует упомянуть со-временность, удобство обращения, российское производство и др. Так, в качестве замены изучен пистолет «Удав», разработанный Центральным научно-исследовательским институтом точно-

195


го машиностроения. «Удав» создавался с це-лью замены устаревшего пистолета Макарова. Основными требованиями были живучесть (не менее 10 000 выстрелов) и кучность боя при про-изводстве трёх серий по десять выстрелов (раз-брос не более трёх сантиметров).

Под руководством главного конструктора Александра Борисова [1] пистолет прошёл до-статочно суровые испытания на надёжность. Так, велась стрельба при температурах от +70 о до –50 оC, опробовали работу с «сухими деталя-ми» после того, как пистолет был вымочен в ке-росине. Прошло и комбинированное испытание: «Удав» попадал под пыль, затем под дождь, затем велась стрельба с «сухими деталями», после чего снова проводилось запыление. Кроме того, была опробована стрельба и после засыпания пистоле-та песком на глубину 20 см. Все эти испытания пистолет успешно прошёл. Затвор и ствол писто-лета «Удав» выполнены из стали, рамка – стекло-наполненный полиамид.

Итак, «Удав» – это пистолет с курковым удар-но-спусковым механизмом двойного действия и автоматической затворной задержкой. Он спро-ектирован под несколько типов боеприпасов СП 10/11 – бронебойные, экспансивные, повышенной пробиваемости и дозвуковые для ПБС. Из ору-жия можно вести прицельную стрельбу на откры-том воздухе при температурах от –50 о до +70 оС. Пистолет, который при стрельбе может пробить бронежилет 2-го класса, планируется выпускать в трёх модификациях: гражданский, армейский и специальный. Конструкция пистолета имеет ряд существенных особенностей. Так, двухсторон-ние органы управления обеспечивают удобство использования пистолета как правой, так и левой рукой, эргономичная конструкция полимерной рукоятки, имеющей комфортный угол наклона и плавные обводы, позволяет вести стрельбу с мо-

крыми руками, в перчатке и рукавице. Затвор пи-столета имеет насечки в начале и в конце, что обе-спечивает удобство досылания патрона в патрон-ник. Спусковой крючок характеризуется отличной плавностью хода и мягкостью, что, несомненно, позволяет вести более точную стрельбу и фактиче-ски исключить резкое нажатие на него. При смене магазина происходит автоматическое досылание патрона в патронник, что позволяет стрелку сэ-кономить время при перезарядке. В конструкции оружия предусмотрена возможность визуального и тактильного определения наличия патрона в па-троннике и определение полностью снаряженного магазина. Кроме того, «Удав» имеет подствольное крепление для лазерных целеуказателей дневного и ИК-спектра, а также тактических фонарей.

Оружие, используемое сотрудниками поли-ции в повседневной оперативно-служебной дея-тельности, должно отвечать многим критериям. Среди них особо следует выделить вес и габари-ты пистолета как критерий удобства постоянного его ношения, используемый патрон как крите-рий останавливающей или пробивной силы при стрельбе, эргономичность, включающую в себя удобство удержания пистолета в руке и скорость прицеливания, на что оказывают влияние угол наклона рукоятки и материалы, из которых она изготовлена, а также варианты исполнения при-цельных приспособлений. Кроме того, немало-важной является ёмкость магазина, оказывающая существенное влияние на скорость стрельбы и длительность огневого контакта.

Проведенный анализ оружия, которое потен-циально может прийти на замену используемому в настоящее время пистолету Макарова, позво-ляет с уверенностью говорить о необходимости проведения перевооружения. Пистолет Макарова неплох, однако он был принят на вооружение бо-лее 50 лет назад и устарел морально.

Литература1. Информационное агентство Regnum. URL: https://regnum.ru/news/2618595.html (дата обращения:

13.11.2019).2. Официальный сайт МВД России. URL: https://mvd.ru/upload/site1/folder_page/001/869/963/

Godovoy_otchet_za_2018_OOP_i_PP.pdf (дата обращения: 13.11.2019).

196


На современном этапе реформирования Министерства внутренних дел Российской Федерации все дисциплины, составляющие ос-нову профессиональной подготовки сотрудников, подверглись существенным изменениям. В пер-вую очередь основу изменений составили нор-мативные правовые документы, определяющие порядок организации и проведения практических занятий по огневой подготовке в подразделени-ях МВД России [1]. И если в целом критерии по оценке огневой подготовленности, как и раньше, отражали теоретические знания, умения и навыки выполнения нормативов и упражнений стрельб, то влияние этих критериев на итоговую оценку по огневой подготовке изменилось. Так, теоретиче-ские знания и навыки выполнения нормативов по огневой подготовке как для обучающихся в обра-зовательных организациях, так и для сотрудников практических подразделений оцениваются «удов-летворительно/неудовлетворительно». В ранее действовавшем «Наставлении по организации огневой подготовки» для обучающихся образова-тельных организаций профильных вузов предус-матривалась оценка по пятибалльной шкале, что позволяло более точно отразить качество компе-тенций, которыми обладал курсант или слуша-тель. Оценивание упражнений стрельб осущест-вляется, как и раньше, по пятибалльной шкале. В утративших действие нормативных документах по огневой подготовке главное в оценивании ог-невой подготовленности – теоретическая состав-ляющая, в действующих документах приоритет вернулся оценке выполнения стрелковых упраж-нений, что само по себе делает процесс оценива-ния более объективным. Таким образом, в целом процесс оценивания огневой подготовленности стал проще. Оценка «удовлетворительно» по ре-зультатам выполнения действующих нормативов по огневой подготовке соответствует оценке «хо-рошо»; по теоретическому разделу оценка «удов-

летворительно» соответствует оценке «удовлет-ворительно» в утративших силу нормативных документах. Из вышесказанного следует, что про-изошло снижение критериев оценивания огневой подготовленности обучающихся образователь-ных организаций системы МВД России. Если рас-сматривать практические упражнения стрельб из пистолета (УС-2017) для курсантов и слушателей образовательных организаций, то те из них, кото-рые вынесены в качестве контрольных на осно-вании приказа МВД России от 05.05.2018 № 275 (1а, 2а, 3а, 6а), являются достаточно простыми: все они выполняются с места; 1а УС-2017 – без ограничения времени, остальные – за 10-12 се-кунд; огневой рубеж для 1а УС-2017 – 25 м, для остальных – 10 м. Наиболее сложным с техниче-ской точки зрения элементом УС-2017 является наличие заданной зоны поражения в упражне-ниях 2а, 3а, 6а. Данные обстоятельства должны способствовать более быстрому освоению стрел-ковых упражнений и оптимизации образователь-ного процесса по огневой подготовке.

Постоянная многолетняя практика проведе-ния занятий по огневой подготовке с различны-ми категориями обучающихся в Барнаульском юридическом институте МВД России позволяет получить доступ к информации, характеризую-щей качество формирования профессиональных компетенций на всех периодах обучения огневой подготовки: первоначальном, базовом и тактико-техническом, которые непосредственно связаны с существующими образовательными уровнями профессионального профильного обучения: про-фессиональное обучение, обучение по основным профессиональным образовательным програм-мам (СПО, ВО), образование по дополнительным профессиональным программам, профессиональ-ная служебная и физическая подготовка. На каж-дом этапе профильного образования дисциплина «Огневая подготовка» представлена определён-

В.В. Семёнов, канд. техн. наук, доцент Барнаульский юридический институт МВД России; И.В. Медведев, канд. пед. наук Барнаульский юридический институт МВД России;А.С. АндриановБарнаульский юридический институт МВД России

НЕКОТОРЫЕ ВОПРОСЫ ОБУЧЕНИЯ КУРСАНТОВ И СЛУШАТЕЛЕЙ ПО ОГНЕВОЙ ПОДГОТОВКЕ В БАРНАУЛЬСКОМ ЮРИДИЧЕСКОМ

ИНСТИТУТЕ МВД РОССИИ

197


ным объёмом часов по тематике учебных про-грамм и рабочих учебных планов. Этап обучения по основным профессиональным образователь-ным программам высшего образования, который реализуется в БЮИ МВД России на факультете подготовки сотрудников полиции и следователей, представлен оптимально по объёму учебных ча-сов, продолжительности обучения, уровню и ка-честву сформированности компетенций. Огневая подготовка у курсантов и слушателей ФПСПС длится четыре года и позволяет сформировать требуемые компетенции в соответствии с ФГОС высшего образования. Особенно информативны процессы, связанные с принятием новых норма-тивных правовых документов, касающиеся регла-ментации огневой подготовки в образовательном процессе обучающихся и позволяющие оцени-вать качество вносимых изменений в образова-тельный процесс учебной дисциплины.

Изменения по огневой подготовке, указан-ные выше, затронули, например, учебные планы 1751 и 1752 учебных групп 3 курса набора 2017 г. ФПСПС. Огневая подготовка в этих учебных группах началась с третьего семестра (второго курса) 2018/2019 учебного года, в течение которо-го формировалась базовая техника производства выстрела в условиях неограниченного времени. Процесс формирования проходил по отработан-ной методике проведения практических занятий по огневой подготовке, анализ результатов стрел-ковой работы данных учебных групп выглядел вполне обычно, со всеми составляющими обра-зовательного процесса, и в среднем ничем ни в положительную, ни в отрицательную сторону не отличался. В конце четвёртого – начале пятого се-местра происходил переход от первоначального к базовому этапу огневой подготовки, в процессе которого формируется базовая техника стрельбы в условиях ограниченного времени, которая тре-бует уяснения психологических и технических отличий от стрельбы без ограничения времени [3]. Именно в этот период происходит формиро-вание умений и навыков «скоростной» стрельбы в условиях выполнения различных тактических элементов и их связок, образующих как любое упражнение стрельб, так и ситуации, связанные с применением огнестрельного оружия на практи-ке. Практически все обучающиеся при переходе к базовому этапу огневой подготовки испыты-вают определённые трудности психологическо-го или технического характера. С определения причин совершаемых ошибок начинается путь их исправления, который благодаря отработан-ной методике обучения, безусловно, позволяет их преодолеть и детерминирует готовность обу-

чающихся к освоению более сложного тактико-технического этапа обучения стрельбе. В при-ведённых в качестве примера учебных группах 3 курса ФПСПС процесс устранения причин до-пускаемых ошибок затянулся, и в течение пято-го семестра 2019/2020 учебного года ощутимого прогресса в направлении сформированных навы-ков стрельбы в условиях ограниченного времени не наблюдается. Приводимый пример для образо-вательного процесса огневой подготовки в БЮИ МВД России не стал типичным, поэтому потребо-валось выявление причин и условий происходя-щего негативного явления. На практике курсанты указанных групп демонстрируют нестабильные результаты при выполнении базового 2а упраж-нения стрельб: на одном занятии показывают по-ложительный, а на следующем – отрицательный результат. Факультативные занятия и проводимые преподавателями кафедры консультации позволя-ют сосредоточиться на выявлении существую-щих разного рода ошибок, что является обычной практикой по огневой подготовке. Однако на по-следующих занятиях всё повторяется, образуется своеобразный порочный круг, из которого необ-ходимо вырваться. Для этого, казалось бы, всё есть: найдены допускаемые ошибки, определены упражнения, способствующие их исправлению, но существенных изменений не происходит. В чём же дело? После определения причин, приво-дивших к возникновению ошибок, необходимо выполнять наработку технических действий, в ко-торых была обнаружена и устранена ошибка. Тем более, как уже было сказано, существующая отра-ботанная методика огневой подготовки позволяла эффективно устранять технические ошибки при выполнении более сложных в техническом и так-тическом плане стрелковых упражнений [2].

Происходит совершенно парадоксальная си-туация, когда методика, рассчитанная на более сложный процесс обучения, не даёт требуемого образовательного эффекта при её применении в отношении более простых стрелковых упражне-ний. Более пристальное внимание к организаци-онным вопросам занятий по огневой подготовке позволило найти ответ.

Анализ посещаемости курсантами обязатель-ных практических занятий за первый семестр 2019/2020 учебного года по огневой подготовке говорит о том, что в 1751 учебной группе она составляет 54%, в 1752 учебной группе – 60%. Обучающиеся отсутствуют на учебных заняти-ях всегда по уважительным причинам, однако эти обстоятельства никак не оправдывают отсут-ствие сформированных навыков. Такое положе-ние, когда обучающиеся на одном занятии могут

198


выполнить практическое упражнение стрельб на неудовлетворительную оценку, а затем, пора-ботав над её исправлением, на положительную, можно охарактеризовать как отсутствие твёрдых навыков владения базовой техникой «скоростной стрельбы». То есть существует проблема перехо-да от умений, которые в краткосрочной перспек-

тиве дают положительный результат в стрельбе, к навыкам, которые в долгосрочном плане гаран-тируют требуемый положительный результат вы-полнения учебных упражнений стрельб и дают перспективы продвижения к более сложным за-дачам образовательного процесса огневой подго-товки.

Литература1. Семёнов В.В., Медведев И.В. Анализ изменений нормативной базы и направления развития ог-

невой подготовки в органах внутренних дел Российской Федерации // Актуальные проблемы борьбы с преступлениями и иными правонарушениями: мат-лы семнадцатой международной научно-практ. конференции / под ред. С.К. Бурякова. Барнаул: БЮИ МВД России, 2019. Ч. 1. С. 153-155.

2. Семёнов В.В., Медведев И.В. Методологические основы обучения огневой подготовке // Актуальные проблемы борьбы с преступлениями и иными правонарушениями: мат-лы семнадцатой международной научно-практ. конф-ции / под ред. С.К. Бурякова. Барнаул: БЮИ МВД России, 2019. Ч. 2. С. 167-169.

3. Семёнов В.В. Роль огневой подготовки в изменениях профессионального обучения органов вну-тренних дел Российской Федерации // Вестник учебного отдела БЮИ МВД России. 2019. Вып. 33. С. 37-39.

199


Секция «Вопросы противодействия проявлениям терроризма, экстремизма и коррупции»

В соответствии с Федеральным законом от 6 марта 2006 г. № 35-ФЗ «О противодействии терроризму» и положениями Постановления Правительства Российской Федерации от 25 дека-бря 2013 г. № 1244 «Об антитеррористической за-щищенности объектов (территорий)» на настоя-щий момент издано более 30 нормативных право-вых актов Правительства Российской Федерации, утверждающих требования к антитеррористиче-ской защищенности объектов (территорий) (да-лее – объектов) различной ведомственной при-надлежности, а также мест массового пребыва-ния людей.

При этом положениями всех постановлений Правительства предусмотрено участие предста-вителей Росгвардии в работе межведомственных комиссий по обследованию и категорированию объектов, а также в согласовании паспортов без-опасности объектов. На территории Алтайского края участие в обследовании и категорировании объектов осуществляется сотрудниками вневе-домственной охраны Росгвардии.

Вся работа по исполнению постановлений Правительства, связанных с антитеррористиче-ской защищенностью объектов, организуется и координируется антитеррористической комисси-

ей Алтайского края. В состав её включены все представители федеральных органов исполни-тельной власти Алтайского края, в т.ч. и началь-ник Управления Росгвардии по Алтайскому краю.

Как правило, в постановлениях Правительства, определяющих антитеррористическую защищен-ность объектов, применяется следующий порядок категорирования и паспортизации: собственник объекта формирует комиссию из представителей федеральных органов исполнительной власти, ко-торая осуществляет обследование объекта, опре-деляет его категорию опасности, указывает недо-статки и сроки их устранения.

На основании акта обследования собствен-ником объекта разрабатывается паспорт безопас-ности и направляется для согласования в органы государственной власти.

Хочется отметить, что при наличии разногла-сий между членами комиссии по вопросам ка-тегорирования объекта решение принимается в ходе согласительного совещания большинством голосов членов комиссии с решающим голосом председателя комиссии. В основном разногласия связаны с определением категории опасности объекта, и собственники настаивают на уменьше-нии категории, занижая прогнозируемое количе-

Ю.А. БондаренкоУправление вневедомственной охраны войск национальной гвардии Российской Федерации по Алтайскому краю;А.В. ШипулинУправление вневедомственной охраны войск национальной гвардии Российской Федерации по Алтайскому краю

УЧАСТИЕ СОТРУДНИКОВ ВНЕВЕДОМСТВЕННОЙ ОХРАНЫ РОСГВАРДИИ В ОБЕСПЕЧЕНИИ АНТИТЕРРОРИСТИЧЕСКОЙ

ЗАЩИЩЕННОСТИ ОБЪЕКТОВ РАЗЛИЧНЫХ КАТЕГОРИЙ И ВОЗНИКАЮЩИЕ ПРИ ЭТОМ ПРОБЛЕМНЫЕ ВОПРОСЫ

200


ство пострадавших или максимальный матери-альный ущерб в результате совершения террори-стического акта. Члены комиссии, не согласные с принятым решением, подписывают акт обсле-дования и категорирования объекта, при этом их особое мнение приобщается к акту обследования и категорирования объекта. Указанным правом пользуются сотрудники вневедомственной охра-ны Росгвардии. Однако в настоящий момент по-рядок дальнейших действий членов комиссии, высказавших особое мнение, не определён.

Как правило, обследование объектов долж-но проводиться в течение трёх месяцев после принятия соответствующего постановления Правительства, ещё один год даётся собствен-нику на устранение имеющихся недостатков в антитеррористической защите объекта после утверждения паспорта безопасности. И только после этого возможно принятие мер прокурор-ского воздействия. Вместе с тем, т.к. контроль за устранением недостатков возложен на самих правообладателей объектов и сведения об этом никуда не представляются, полноценного ме-ханизма осуществления контрольных функций, по нашему мнению, на данный момент не суще-ствует. Поэтому лишь по некоторым косвенным признакам и можно судить о невыполнении соб-ственниками требований антитеррористической защиты объектов.

Одним из признаков, указывающим на не-выполнение требований антитеррористического законодательства собственниками объектов, яв-ляется отсутствие договора на охрану с подраз-делением вневедомственной охраны. В постанов-лениях Правительства по антитеррористической защищенности образовательных учреждений [7], гостиниц и иных средств размещения граждан [6] в прямой постановке указано, что на объекте должна устанавливаться кнопка тревожной сиг-нализации (экстренного вызова наряда полиции), поэтому в случае отказа собственника от её уста-новки информируются органы прокуратуры.

Сотрудниками вневедомственной охраны в 2019 г. принято участие в обследовании и кате-горировании 1773 объектов, подлежащих анти-террористической защите, при этом выявлено 1345 недостатков в антитеррористической за-щите. ФГКУ УВО и его филиалами в 2019 г. направлено 35 информационных писем, содер-жащих указание на неисполнение, по нашему мнению, отдельных положений постановлений Правительства, в т.ч. 22 информационных письма направлены в органы прокуратуры.

В целях реализации отдельных положений ан-титеррористического законодательства прокуро-

рами различного уровня подаются иски в отноше-нии организаций, не выполняющих требования законодательства в данной сфере. Так, имеется судебная практика по принуждению собственни-ков к проведению мероприятий по категорирова-нию и паспортизации объектов [3, 8], по принуж-дению собственников к исполнению отдельных положений постановлений Правительства [4].

При этом суды различных регионов по-разному рассматривают одинаковые иски, выно-ся порой абсолютно противоположные решения [1, 2]. Так, например, прокуроры Алтайского края не выносят представления собственникам го-стиниц и мест временного размещения граждан, не имеющих кнопки тревожной сигнализации с выводом в подразделения вневедомственной ох-раны, ссылаясь на сложившуюся в Алтайском крае судебную практику. На настоящий момент в Алтайском крае из 271 гостиницы охраняются подразделениями вневедомственной охраны 162.

У сотрудников вневедомственной охраны Росгвардии Алтайского края при реализации по-становлений Правительства, направленных на антитеррористическую защиту объектов, возни-кают следующие проблемные вопросы:

- не во всех постановлениях Правительства реестр объектов, подлежащих антитеррористи-ческой защите, нормативно определён, не на-значен орган государственной власти, отвечаю-щий за контроль и реализацию постановлений Правительства;

- из 72 муниципальных образований Алтайского края филиалы ФГКУ УВО имеют-ся лишь в 28, все остальные районы поделены между близлежащими филиалами, в 14 филиалах ФГКУ УВО имеется только по одному сотрудни-ку, имеющему возможность принимать участие в реализации постановлений Правительства;

- низка социальная ответственность отдель-ных собственников объектов, направленная на снижение категории опасности объектов, считаю-щих, что их объект не подлежит антитеррористи-ческой защите;

- собственники объектов и их сотрудники не обучены основным мерам и способам противо-действия терроризму.

Вместе с тем противодействие проявлениям терроризма обеспечивается не только организа-ционными, правовыми и финансовыми меропри-ятиями, но также должны быть мероприятия, на-правленные на изменение отношения к антитер-рористической защите объектов самих собствен-ников и представителей органов власти.

Считаем целесообразным проработать вопрос внесения изменений в некоторые нормативно-

201

Вопросы противодействия проявлениям терроризма, экстремизма и коррупции

правовые акты антитеррористического законода-тельства, в т.ч. и введение требований обязатель-ного прохождения обучения собственников спо-собам противодействия терроризму.

Условия, способствующие совершению тер-рористических актов, а также иных противо-правных деяний, направленных на расшатыва-ние государственного устройства Российской Федерации, способны привести к дестабилиза-ции общества и снижению безопасности граж-

дан. Противодействие таким вызовам и угрозам национальной безопасности нашей страны – одна из основных задач подразделений Росгвардии. Вопросы профилактики и противодействия тер-роризма были и будут актуальными для всех органов власти, а также организаций и каждого гражданина. При этом достижение приемлемого уровня безопасности возможно лишь путём инте-грации и координации всех сил и средств против терроризма.

Литература1. Апелляционное определение Алтайского краевого суда от 08.08.2018 по делу № 33-7048/2018

[Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс». 2. Апелляционное определение Верховного Суда Республики Алтай от 17.05.2019 по делу № 33-

363/2019 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс». 3. Апелляционное определение Ленинградского областного суда от 04.10.2018 № 33-6103/2018

[Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс». 4. Апелляционное определение Томского областного суда от 16.05.2017 по делу № 33-1413/2017

[Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс». 5. О противодействии терроризму [Электронный ресурс]: федеральный закон от 06.03.2006 № 35-

ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».6. Об утверждении требований к антитеррористической защищенности гостиниц и иных средств

размещения и формы паспорта безопасности этих объектов [Электронный ресурс]: постановление Правительства Российской Федерации от 14.04.2017 № 447. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

7. Об утверждении требований к антитеррористической защищенности объектов (территорий) Министерства просвещения Российской Федерации и объектов (территорий), относящихся к сфере де-ятельности Министерства просвещения Российской Федерации, и формы паспорта безопасности этих объектов (территорий) [Электронный ресурс]: постановление Правительства Российской Федерации от 02.08.2019 № 1006. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

8. Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 31 июля 2019 г. № Ф01-3287/19 по делу № А29-5937/2018 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

Я.Е. ВерхоглядовБарнаульский юридический институт МВД России

СТРАТЕГИЧЕСКИЕ ДОКУМЕНТЫ КАК ОСНОВА ГОСУДАРСТВЕННО-ПРАВОВОЙ ПОЛИТИКИ В СФЕРЕ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ ЭКСТРЕМИЗМУ

Экстремизм сегодня является одной из ключевых угроз национальной безопасности Российской Федерации в силу своего деструктив-ного характера, а противодействие экстремист-ской деятельности МВД России относит к одной из первостепенных задач на 2019 г. Несмотря на то, что данная категория административных правонарушений и преступлений составляет не-значительный процент от общего числа совер-

шаемых деликтов, особая опасность состоит в возможности трансформации экстремизма в его наиболее крайнюю форму – терроризм. Как от-метил Президент России, статистические данные свидетельствуют о снижении количества уголов-ных дел экстремистской направленности, одна-ко регистрируются таковые в каждом регионе России, что демонстрирует распространённость этого явления.

202


Нельзя не отметить, что государством пред-принимаются попытки по совершенствованию действующей нормативной правовой базы. Так, в 2014 г. утверждена «Стратегия противодействия экстремизму в Российской Федерации до 2025 г.» (далее – Стратегия), одной из целей которой явля-ется конкретизация антиэкстремистского законо-дательства. Более того, этот документ создавался как основополагающий акт для всех органов вла-сти в контексте противодействия экстремизму.

Однако, говоря о промежуточных результа-тах 5-летнего существования Стратегии, следует отметить, что число регистрируемых правона-рушений экстремистской направленности уве-личилось; достаточно несовершенные целевые программы, принятые ранее, действуют и сейчас; кардинальных изменений понятийного аппарата нет – состав преступления лишь частично пере-квалифицирован в административное правона-рушение, но общая терминология так и не мо-дернизирована. Совокупность этих и других недостатков повлекла за собой необоснованные факты привлечения к уголовной ответственно-сти [2]. Дальнейшее их существование потенци-ально распространит своё негативное влияние на правоприменительную практику в рамках адми-нистративного законодательства. Помимо этого, содержанием Стратегии только дополнительно загромождён понятийный аппарат, общей конкре-тизации антиэкстремистского законодательства пока не последовало.

Не менее важной задачей Стратегии являлось создание системы мониторинга, которая по обще-доступной информации создана, но в большем объёме ориентирована на межнациональные и межрелигиозные проявления экстремизма. В то же время другой, достаточно распространённый вид противоправной деятельности – политиче-ский экстремизм, как объект мониторинга, пол-ноценно вниманием пока не охвачен [8]. Анализ действий и достигнутые результаты позволяют выдвинуть тезис об отсутствии качественных из-менений после начала реализации Стратегии и её недостаточной эффективности.

Бесспорно, документы концептуального значения могут являться основополагающи-ми и обозначать векторы развития. По мнению В.А. Рудковского, именно стратегия является ядром правовой политики, содержащим принци-пы, цели, основные тенденции развития, планиро-вания, прогнозирования [14, с. 17]. Поддерживая указанную позицию, добавим, что стратегии спо-собны серьёзно повлиять на качество противо-действия экстремизму, но только при должном подходе к их созданию и реализации.

Практика использования в государственно-правовой политике стратегических документов существует и за рубежом. Так, в Великобритании имеется «Стратегия противодействия экстре-мизму» [16], в США – «Национальная стратегия США по борьбе с терроризмом» [9], одно из ше-сти направлений которой ориентировано на экс-тремизм. Аналогичная ситуация отмечается в республиках Беларусь [10], Таджикистан [12]. На международном уровне действуют «Концепция сотрудничества государств-участников СНГ в борьбе с терроризмом и иными насильственны-ми проявлениями экстремизма» [4], «Конвенция ШОС по противодействию экстремизму» [3]. В качестве отличительной черты важно отметить, что именно акты подобного вида зачастую вклю-чают в себя определения экстремизма и других терминов. В законах же некоторых стран содер-жание рассматриваемых явлений отсутствует [15, с. 44, 46]. Также, помимо общих положений, стратегии иногда ставят глобальные задачи по формированию национальной идеи как одной из составляющих комплексного противодействия экстремистской деятельности.

В ряде государств формой выражения основ-ной концепции противодействия экстремизму яв-ляются плановые документы: к примеру, антитер-рористические и антиэкстремистские программы в республиках Казахстан [11] и Киргизия [13], на-циональный план в Финляндской Республике [1, с. 115] и т.д.

Безусловно, у всех перечисленных докумен-тов есть различия – как по форме выражения, так и по содержанию, несмотря на то, что в большин-стве случаев все они ориентированы на профи-лактику, пресечение терроризма и экстремизма. Наличие подобных актов свидетельствует о рас-пространённой практике их использования при конструировании и реализации государствен-но-правовой политики в сфере противодействия экстремизму. Содержание же стратегий, концеп-ций, планов демонстрируют степень осознания угрозы экстремизма и серьёзность подхода к его противодействию.

Отдельные части рассматриваемых доку-ментов представляют интерес для интеграции в Стратегию. К примеру, программа Киргизии [13] содержит общую оценку текущей ситуации, до-статочно подробное описание слабых и сильных сторон действующей государственной политики, которые отсутствуют в Стратегии и потенциально могут быть заимствованы. Подобный анализ пре-имуществ и недостатков в случае его объектив-ности поспособствует реальному совершенство-ванию правовой политики.

203


Резюмируя вышесказанное, отметим, что в России, иностранных государствах и междуна-родных организациях сегодня активно исполь-зуются стратегические документы, являющиеся основополагающими для правовой политики в сфере противодействия экстремизму. Однако их эффективность крайне снижается в силу игно-рирования принципов юридической техники, которая взаимосвязана с правовой политикой [5, с. 353], а именно научности, системности, целе-сообразности и некоторых других.

Для полноценной реализации принципа си-стемности следует рассмотреть вопрос объеди-нения Стратегии и Концепции противодействия терроризму в Российской Федерации в единый документ. Необходимость подобной консолида-ции обусловлена различными причинами: вза-имосвязью явлений, которым осуществляется противодействие; уже встречающейся практикой издания объединённых нормативных правовых актов на региональном и муниципальном уров-нях [7], а также иными факторами.

По-прежнему уместным видится проведение специальных курсов по юридической технике для нормотворцев, направленных на повышение их

квалификации [6, с. 217]. Кроме того, важность использования компетентными специалистами легально установленной терминологии, положи-тельного отечественного и зарубежного опыта, руководства принципами юридической техники актуальны и для регулирования других сфер. Так, с 2010-х гг. в Российской Федерации отмечается резкое увеличение количества рассматриваемых актов. Сегодня действует не менее 24 стратегиче-ских документов (концепций, стратегий), каждый из которых требует повышенного внимания со стороны государства к его реализации/корректи-ровке и последующему созданию новых норма-тивных правовых актов.

Таким образом, предшествовать созданию стратегий и концепций должен чётко сформу-лированный, полноценный, нормативно закре-плённый понятийный аппарат, подготовленный квалифицированными специалистами. Иначе в отсутствие ясно обозначенного явления, противо-действие которому планируется осуществлять, результативность выполнения положений данных документов и всей государственно-правовой по-литики будет минимальна, чего в вопросах анти-экстремистской деятельности допускать нельзя.

Литература1. Долгошеин П.С. Сравнительный анализ стратегий противодействия экстремизму и радикализации

в Российской Федерации и Финляндской Республике // Научная электронная библиотека КиберЛенинка. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/sravnitelnyy-analiz-strategiy-protivodeystviya-ekstremizmu-i-radikalizatsii-v-rossiyskoy-federatsii-i-finlyandskoy-respublike (дата обращения: 27.11.2019).

2. Законопроект № 558345-7 «О внесении изменения в статью 282 Уголовного кодекса Российской Федерации» // Официальный сайт Государственной Думы Российской Федерации. URL: http://sozd.duma.gov.ru/bill/558345-7 (дата обращения: 27.11.2019).

3. Конвенция Шанхайской организации сотрудничества по противодействию экстремизму // Региональная антитеррористическая структура Шанхайской организации сотрудничества. URL: http://ecrats.org/ru/about/documents/ (дата обращения: 27.11.2019).

4. Концепция сотрудничества государств-участников СНГ в борьбе с терроризмом и иными на-сильственными проявлениями экстремизма // Антитеррористический центр СНГ. URL: http://www.cisatc.org/1289/135/152/276 (дата обращения: 27.11.2019).

5. Малько А.В., Костенко М.А. Правовая политика и юридическая техника: взаимодействие и вза-имообусловленность // Юридическая техника. 2010. № 4. С. 352-356.

6. Малько А.В., Мазуренко А.П. Юридическая техника как важнейшее средство правотворческой политики: дидактический аспект // Юридическая техника. 2009. № 3. С. 208-217.

7. Межведомственный комплексный план мероприятий по противодействию идеологии террориз-ма и экстремизма на территории Брянской области на 2015-2020 годы: распоряжение Правительства Брянской области 20.03.2017 № 127-рп // Электронный фонд правовой и нормативно-технической до-кументации. URL: http://pushkarnoesp.ru/uploads/file/pril_348.pdf (дата обращения: 27.11.2019).

8. На заседании Межведомственной комиссии по противодействию экстремизму обсудили акту-альные вопросы // Информационный портал о дружбе народов «Все мы – Россия!». URL: https://www.samddn.ru/novosti/novosti/na-zasedanii-mezhvedomstvennoy-komissii-po-protivodeystviyu-ekstremizmu-obsudili-aktualnye-voprosy/ (дата обращения: 27.11.2019).

9. «Национальная стратегия противостояния Америки терроризму» и новые обвинения против Ирана // Parstoday.com. URL: http://parstoday.com/ru/radio/iran-i95035 (дата обращения: 27.11.2019).

204


10. Об утверждении Концепции борьбы с терроризмом в Республике Беларусь: постановление Совета Министров Республики Беларусь от 25.07.2013 № 658 // Новости законодательства Беларуси. URL: http://pravo.newsby.org/belarus/postanovsm0/sovm268.htm (дата обращения: 27.11.2019).

11. О Государственной программе по противодействию религиозному экстремизму и терроризму в Республике Казахстан на 2013-2017 годы: указ Президента Республики Казахстан от 24.09.2013 № 648 // Законы Казахстана. URL: https://tengrinews.kz/zakon/prezident_respubliki_kazahstan/hozyaystvennaya_deyatelnost/id-U1300000648/ (дата обращения: 27.11.2019).

12. О Национальной стратегии Республики Таджикистан по противодействию экстремизму и терроризму на 2016-2020 годы: указ Президента Республики Таджикистан от 12.11.2016 № 776 // Законодательство стран СНГ. URL: http://base.spinform.ru/show_doc.fwx?rgn=91354 (дата обращения: 27.11.2019).

13. Программа Правительства Кыргызской Республики по противодействию экстремизму и тер-роризму на 2017-2022 годы: постановление Правительства Кыргызской Республики от 21.06.2017 № 394 // Министерство юстиции Кыргызской Республики. URL: http://cbd.minjust.gov.kg/act/view/ru-ru/100104 (дата обращения: 27.11.2019).

14. Рудковский В.А. Правовая политика и осуществление права: теоретико-методологический аспект: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Саратов, 2009. 56 с.

15. Сериков А.В., Венцель С.В. Опыт противодействия молодежному экстремизму в Германии, США и Великобритании: сравнительный анализ // Философия права. 2017. № 4 (83). С. 43-49.

16. Counter-Extremism Strategy // Gov.uk. URL: https://assets.publishing.service.gov.uk/government/uploads/system/uploads/attachment_data/file/470088/51859_Cm9148_Accessible.pdf (дата обращения: 27.11.2019).

А.М. КубиясоваБарнаульский юридический институт МВД России

ФАКТОРЫ НЕГАТИВНОГО ВОЗДЕЙСТВИЯ НА БЕЗОПАСНОСТЬ ЛИЧНОСТИ В ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЗАПРЕЩЕННОЙ ЭКСТРЕМИСТСКОЙ

РЕЛИГИОЗНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ «СВИДЕТЕЛИ ИЕГОВЫ»

В последнее время специалисты, в т.ч. из си-ловых структур, стали акцентировать внимание на религиозном экстремизме. Обращение к этой проблеме обоснованно и не имеет одномоментно-го характера.

Большинство верующих, независимо от того, христиане они или мусульмане, как правило, име-ют смутное представление о сущности доктрины исповедуемой религии. В этих обстоятельствах появляются люди, которые претендуют на ис-ключительность в понимании и разъяснении ос-нов этой религии. Нередко с их деятельностью связаны призывы к экстремизму, созданию неких отдельных религиозных партий, а символика и риторика используются при совершении экстре-мистских действий [2].

В переводе с латинского слово «секта» оз-начает «образ жизни», «учение» или «школа».

Существует и другое, менее распространенное толкование – «деструктивные религиозные орга-низации». Однако, несмотря на наличие разных определений, эти образования несут угрозу как от-дельному индивиду, так и обществу, и государству в целом. Это непосредственно связано с психоло-гическим насилием, манипулированием адептами, разложением семейных устоев, формированием религиозной нетерпимости и в итоге подчинением и установлением полного контроля над человеком.

В условиях активизации государственных ин-ститутов в формате борьбы с религиозным экс-тремизмом, тоталитарные секты приобрели спо-собность к трансформации, стремятся к конспи-рации своей деятельности, пытаются внедрить адептов в систему образования, государственного управления, бизнес-структуры, действуют через сторонние организации. Более того, условия пре-

205


бывания в секте, установленные руководителями для рядовых последователей, становятся иногда причинами суицида последних. «Ручное» рас-пространение литературы религиозных экстре-мистских организаций приводит к случаям, когда книги и журналы неадекватного содержания ока-зываются в молодежной среде или у психически нестабильных граждан, наркоманов, больных алкоголизмом, что становится дополнительным фактором воздействия для формирования пси-хических расстройств, стрессов, стремительной утраты иммунитета, совершению тяжких уголов-ных преступлений.

Одним из ярких примеров такой деструк-тивной религиозной организации является секта «Свидетели Иеговы». Главной негативной со-ставляющей этой секты является постоянное про-пагандистское навязывание идеи о приближаю-щемся конце мира и уничтожении человечества. Многократно переносимые иеговистами даты не-состоявшихся концов света привели к тому, что очередной глава сектантов объявил, что Христос явился в 1914 г. и с тех пор незримо присутствует на Земле, а реальную власть он передал «правя-щей корпорации» Свидетелей Иеговы, которая была провозглашена сектантами единственным легитимным органом власти на Земле до насту-пления конца света [2].

В официальном ответе Генеральной проку-ратуры депутатам Государственной Думы РФ от 21.10.1997 эта особенность иеговистов характе-ризуется следующим образом: «К числу идей этой секты, представляющих опасность для общества, относится вероучение о близком конце света, что активно используется как для привлечения но-вых членов, так и для запугивания, удержания в секте. Учение о мировой глобальной катастро-фе провоцирует массовый психоз и отличается крайним аморализмом. Поскольку руководство Свидетелей Иеговы уже неоднократно пред-сказывало конец света, то, по утверждению экс-пертов, с их стороны возможно провоцирование этого мероприятия с применением средств массо-вого поражения по примеру “Аум Синрикё”, что чревато тяжкими последствиями» [2].

Решением Верховного Суда Российской Федерации от 20 апреля 2017 г. № АКПИ17-238 ликвидирована религиозная организация «Управленческий центр Свидетелей Иеговы в России» и входящие в её структуру местные ре-лигиозные организации [3], их учение содержат наставления, которые могут нанести ущерб лич-ности и здоровью адепта, его семье, а также тра-диционной национальной духовности и государ-ственным интересам. Алтайский край не стал ис-

ключением. Указанным решением на территории Алтайского края прекращена деятельность более 7 таких организаций.

До запрещения деятельности религиозной организации «Свидетели Иеговы» лидерами и ак-тивными членами организации применялись раз-личные методы вербовки сторонников: обход жи-лых домов, православных храмов, беседы в обще-ственном транспорте, концертных залах, музеях и пр. При первых беседах они не сразу раскрывают свою принадлежность к секте до тех пор, пока не войдут в доверие. В настоящее время, кроме пере-численных методов, членами организации актив-но используется сфера услуг: салоны, парикма-херские, фитнес-центры и спортивные клубы.

Ранее для пропаганды своих учений члены религиозной организации «Свидетели Иеговы» использовали печатную продукцию – буклеты, брошюры и журналы, такие как «Сторожевая башня», «Пробудитесь!», публикуемые сообще-ством. Но в связи с решением Верховного Суда некоторая печатная продукция оказалась под за-претом. В связи с этим одна продукция была за-менена другой, не имеющей названия, а часть материалов вообще перестала публиковаться в печатном виде. В настоящее время миссионеры для вербовки новых адептов используют элек-тронные версии этих же публикаций. Кроме того, членами сообщества разработаны электронные программы-приложения, доступные для скачива-ния на всех электронных устройствах.

Помимо этого, адептами активно использу-ется Библия, хотя ранее руководители секты за-прещали использовать подобные религиозные тексты. В новом формате пропаганды и вербов-ки сторонников рекрутёры «Свидетелей Иеговы» используют тексты традиционных христианских религиозных трактатов в подтверждение своих слов, что вызывает определённое доверие со сто-роны людей и снимает сомнения в «истинности» предложенной информации.

Д.В. Горюнов в своей статье «Новые мисси-онерские практики религиозного объединения ”Свидетели Иеговы”» говорит о том, что «”гоне-ния” только укрепляют братьев и сестёр в про-поведнической деятельности, а также дух орга-низации в целом» [1, с. 118]. Члены организации активно используют эту информацию в свою пользу. Рассказывая о гонениях в отношении одно-го адепта или в отношении организации в целом, иеговисты приводят в пример цитаты из Библии: «Остерегайтесь же людей: ибо они будут отдавать вас в судилища и в синагогах своих будут бить вас, и поведут вас к правителям и царям за Меня, для свидетельства перед ними и язычниками» (Мф.

206


10:17-18), «Тогда будут предавать вас на мучения и убивать вас; и вы будете ненавидимы всеми наро-дами за имя Мое» (Мф. 24:9), «Но вы смотрите за собою, ибо вас будут предавать в судилища и бить в синагогах, и перед правителями и царями поста-вят вас за Меня, для свидетельства перед ними» (Мк. 13:9). Такими действиями члены сообщества указывают: все эти цитаты – доказательство того, что их вера истинна, и только их религия является единственной и правильной (что является одним из признаков тоталитарной секты). Секта непо-средственно нарушает гражданские права людей, подвергающихся воздействию организации.

Подводя итог, можно сделать вывод о том, что, несмотря на решение органов государственной

власти о ликвидации религиозной организации «Свидетели Иеговы» на территории Российской Федерации, их деятельность не остановлена. Существует действующий сайт организации в интернете [4]. Адептами этой организации при-думываются всё новые и новые способы вовле-чения в свою организацию новых членов. Угроза личности, обществу и государству по-прежнему сохраняется. В результате воздействия на лич-ность человека происходит формирование без-различного, а в некоторых случаях даже негатив-ного отношения к государству, социальной сфе-ре общества, традициям, что в результате может привести к межконфессиональным конфликтам внутри государства.

Литература1. Горюнов Д.В. Новые миссионерские практики религиозного объединения «Свидетели Иеговы» //

Интегративная перспектива в гуманитарных науках. 2017. № 1. С. 116-119.2. Дик Н. Культура и традиции мировых религий. URL: https://rummuseum.ru/lib_d/diknf07.php

(дата обращения: 20.11.2019).3. Решение Верховного Суда Российской Федерации от 20.04.2017 № АКПИ17-238 [Электронный

ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс». 4. Свидетели Иеговы в России. URL: https://jw-russia.org/docs/categories/text_extremism.html (дата

обращения: 20.11.2019).

Ю.С. Лазуткина, канд. техн. наук, доцентАлтайский государственный технический университет имени И.И. Ползунова;И.В. Огнев, канд. техн. наук, доцентАлтайский государственный технический университет имени И.И. Ползунова

ОСОБЕННОСТИ ВНЕУЧЕБНОЙ РАБОТЫ В АЛТГТУ С ЦЕЛЬЮ ПРОФИЛАКТИКИ ЭКСТРЕМИЗМА И НАЦИОНАЛИЗМА

В Алтайском государственном техническом университете им. И.И. Ползунова (АлтГТУ) во-просам профилактики экстремизма и национа-лизма посвящен отдельный блок внеучебной и воспитательной работы, которым занимаются управление внеучебной работы, совет кураторов, совет обучающихся – студенческое правитель-ство, военный учебный центр, управление меж-дународного образования и сотрудничества и др.

В течение учебного года со студентами раз-личных курсов проводятся мероприятия, которые направлены на взаимодействие и дружбу между студентами разных национальностей.

Организация и проведение фестивалей, ак-ций, конкурсов проводятся при поддержке

Правительства Алтайского края, администрации г. Барнаула, Молодежного парламента Алтайского края, образовательных организаций профессио-нального и высшего образования.

В марте 2019 г. в спортивном манеже АлтГТУ были проведены соревнования для иностранных студентов «Спортивное первенство АлтГТУ – 2019», на котором собрались более 60 человек, чтобы побороться за призовые места в гиревом спорте, стритболе, беге на 100 м и мини-футболе.

Традицией АлтГТУ является организация и проведение 3 сентября памятной акции, посвящен-ной Дню солидарности в борьбе с терроризмом. На главной площади перед АлтГТУ собираются студенты и преподаватели региональных вузов и

207


организаций профессионального образования, го-рожане, церковнослужители, участники боевых действий, представители государственной власти и силовых структур, чтобы вспомнить трагические события в г. Беслане и почтить память пострадав-ших от действий террористов в результате авиака-тастроф, взрывов в общественных местах.

В ноябре 2019 г. в АлтГТУ состоялся Фестиваль национальных культур «Мы – друзья, одна семья!». Мероприятие было приурочено ко Дню народного единства и объединило российских и иностранных студентов, обучающихся в вузах Алтайского края, представителей национальных диаспор и школь-ников. В программу фестиваля были включены праздник национальной кухни и концертная про-грамма, в ходе которой зрители познакомились с танцами, песнями народов мира.

Данный проект АлтГТУ реализовал совмест-но с общественной организацией «Звёздный свет» при поддержке Федерального агентства по делам национальностей и Правительства Алтайского края с использованием средств государствен-ной программы Алтайского края «Реализация государственной национальной политики в Алтайском крае».

Вопросам профилактики экстремизма и терроризма была посвящена площадка на IV Межмуниципальном молодежном форуме «Инициатива».

Руководителем секции выступила Марина Маратовна Градусова – секретарь комиссии Алтайского края по противодействию экстремиз-му, консультант отдела референтуры секретариа-та Губернатора Алтайского края.

Перед студентами выступил Виктор Петрович Чуприн, главный специалист по организа-ции работы Антитеррористической комиссии Алтайского края департамента Губернатора и Правительства Алтайского края по обеспечению региональной безопасности. Он остановил свое внимание на проблеме распространения материа-лов экстремистского содержания в сети Интернет.

Одним из элементов работы секции стал круглый стол по организации работы с молоде-жью, профилактике экстремизма, формирова-нию толерантности. В его работе приняли уча-стие Лев Александрович Коршунов – советник ректора Алтайского государственного техниче-ского университета им. И.И. Ползунова, Иван Владимирович Огнев – председатель комите-та по законности и местному самоуправлению Барнаульской городской Думы, Елена Юрьевна Давыдова – прокурор отдела прокуратуры Алтайского края по надзору за исполнением зако-нов о федеральной безопасности, межнациональ-

ных отношениях, противодействии экстремизму и терроризму, Сергей Владимирович Моисеев – руководитель сводной инициативной группы обу-чающихся в высших учебных заведениях по про-филактике экстремизма в Алтайском крае, канди-дат исторических наук, доцент кафедры теории и истории права и государства БЮИ МВД России.

В целях обеспечения внутренней безопасно-сти в АлтГТУ создан студенческий отряд охраны правопорядка (СООПр), а также оперативные от-ряды факультетов и студенческих общежитий. Главная задача отрядов – наведение порядка в ме-стах отдыха, учёбы и проживания студентов.

Благодаря совместным действиям управления безопасности АлтГТУ и СООПр поддерживается порядок в университете, проводится работа в об-ласти профилактики краж, террора.

Помимо указанных выше обязанностей, СООПр АлтГТУ участвует совместно с полицией и администрацией города в наведении порядка на улицах города Барнаула в составе добровольной народной дружины. С этой целью бойцы отряда проходят обучение на базе учебного центра ГУ МВД России по Алтайскому краю.

Вопросы профилактики экстремизма и наци-онализма в молодёжной среде рассматриваются в течение учебного года кураторами академиче-ских групп на кураторских часах.

В задачи отдела внеучебной работы входит организация сбора информации о возможном проявлении экстремистских настроений в груп-пах, на факультетах (институтах), в общежитиях и на территории вуза.

Для выявления студенческой молодежи, при-держивающейся радикальных религиозных, на-ционалистических и политических взглядов, на постоянной основе проводится работа с курато-рами учебных групп университета, психологами студенческих общежитий, активистами студенче-ских организаций.

Ответственные за воспитательную работу уделяют особое внимание адаптации иностран-ных студентов, их взаимоотношениям между со-бой и с российскими студентами.

Для повышения эффективности работы в об-ласти профилактики по рассматриваемой теме кураторы АлтГТУ ежегодно принимают участие в краевом семинаре-тренинге «Проблемы и про-филактика экстремизма в студенческой среде. Современные формы работы с молодёжью», ор-ганизованном Министерством образования и на-уки Алтайского края.

Управлением внеучебной работы организова-но тесное взаимодействие с правоохранительны-ми органами. На сайте вуза регулярно размеща-

208


ется информация по профилактике экстремизма и терроризма, включающая ссылки на федераль-ные законы, информационные ресурсы: портал «Наука и образование против террора», информа-ционно-аналитический портал «Национальный антитеррористический комитет», Национальный центр информационного противодействия терро-

ризму и экстремизму в образовательной среде и сети Интернет и др.

Таким образом, системная внеучебная и вос-питательная работа в вопросах профилактики экстремизма и национализма позволяет создавать благоприятные условия для обучения студентов в АлтГТУ.

Литература1. Жигулина А.О., Лазуткина Ю.С., Огнев И.В. Профилактика экстремизма и национализма в сту-

денческой среде: из опыта внеучебной работы АлтГТУ // Актуальные проблемы борьбы с преступле-ниями и иными правонарушениями: мат-лы семнадцатой международной научно-практ. конф-ции / под ред. С.К. Бурякова. Барнаул: БЮИ МВД России, 2019. Ч. 1. С. 164-166.

2. Огнев И.В., Жигулина А.О., Малышева С.В. Студенческие отряды университета как школа жиз-ни, способствующая развитию личности // Доклады международной научно-практической конферен-ции по воспитательной работе, посвященной 75-летию АлтГТУ им. И.И. Ползунова. Барнаул: АлтГТУ, 2017. С. 122-124.

С.В. Моисеев, канд. ист. наук, доцентБарнаульский юридический институт МВД России

ТРАНСФОРМАЦИЯ АНТИЭКСТРЕМИСТСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В УЧРЕЖДЕНИЯХ УГОЛОВНО-ИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ СИСТЕМЫ

РЕСПУБЛИКИ КАЗАХСТАН

В настоящее время в Российской Федерации борьба с проявлением религиозного экстремизма и терроризма ведется не только специальными подразделениями МВД и ФСБ, но и учреждени-ями Федеральной службы исполнения наказа-ний (далее – ФСИН). Причиной этому является то, что источниками распространения радикаль-ной идеологии становятся лица, осужденные за преступления экстремистской и террористиче-ской направленности. В местах отбывания на-казания адепты экстремистских движений, по возможности, вовлекают других заключённых в деструктивную деятельность. По мнению не-которых экспертов, гражданин, находящийся в учреждении уголовно-исполнительной системы (далее – УИС), активно проповедующий идео-логию радикального ислама и имеющий навыки влияния и внушения, способен за короткий срок (2-3 месяца) привлечь в ряды своих сторонников 4-6 и более человек. Эта категория лиц, отбыва-ющих наказание, имеет свои специфические осо-бенности: низкая способность к исправлению; сильная идеологическая составляющая, подкре-плённая определёнными знаниями; стремление

к объединению с заключёнными за аналогичные преступления; поддержка сомнительных право-защитных организаций и единомышленников, находящихся на свободе [1]. Активная пропаган-дистская деятельность осуждённых, придержива-ющихся экстремистских взглядов, имеет место не только в Российской Федерации, но и в странах Центральной Азии, в т.ч. в Республике Казахстан. Так, К.Х. Рахимбердин, профессор Восточно-Казахстанского государственного университета им. С. Аманжолова, указывает, в частности, на то, что «проблема религиозного псевдоислам-ского экстремизма и терроризма, в свою очередь, порождает другую проблему – распространение радикальных идеологий и практик в пенитенци-арных учреждениях уголовно-исполнительной системы государств Центральной Азии» [7].

Специалисты выделяют ряд субъективных и объективных факторов, затрудняющих противо-действие экстремистской пропаганде и вербовке в условиях пенитенциарной системы: недоста-точность принимаемых администрациями ис-правительных учреждений мер по недопущению поступления в места заключения религиозной

209


литературы экстремистского содержания; отсут-ствие на местах актуальной версии федерального списка экстремистских материалов и т.д. [1].

По мнению К.Х. Рахимбердина, проблема определяется не количественным, а качествен-ным аспектом, т.к. даже небольшая группа за-ключённых является весьма агрессивной частью криминальной среды, наиболее отрицательно на-строенной к исправительному воздействию [7]. Более того, появилась практика, когда вербовщи-ки и эмиссары экстремистских групп специально совершают преступления малой и средней тяже-сти, чтобы, попав в места заключения, вести экс-тремистскую пропаганду [8].

В Республике Казахстан в настоящее время в качестве наказания для лиц, совершивших пре-ступления террористической и экстремистской направленности, в основном предусматривается лишение свободы. В Уголовно-исполнительном кодексе Республики Казахстан отсутствуют спе-циальные нормы, закрепляющие правовой ста-тус таких осужденных, при этом они признаются лицами, представляющими достаточно высокую опасность для общества [7].

Цель предупреждения преступлений дости-гается работой по двум направлениям. Первое – недопущение преступлений со стороны осуж-денных во время отбывания наказания. Эта цель считается достигнутой в том случае, когда осуж-денный лишён возможности совершить новое преступление.

Для этого осуждённые к лишению свобо-ды изолируются от общества, а отдельные ка-тегории – друг от друга, организуется охрана и надзор за поведением осуждённых, изменяется их правовой статус, например, вводится цензу-ра корреспонденции, досмотры и обыски и т.д. Наряду с этими ограничениями правового стату-са осужденных, органы и учреждения, исполня-ющие наказания, организуют и проводят целый комплекс оперативно-разыскных, профилактиче-ских и иных мероприятий по выявлению, пред-упреждению и пресечению преступных проявле-ний среди осужденных. Также специально-пред-упредительные меры строго дифференцируются и в зависимости от поведения осужденного [9]. Режим отбывания наказания в исправительных учреждениях Республики Казахстан организует-ся в соответствии с его правовыми принципами, их содержание определяется целями наказания в обществе и закрепляется в нормах уголовно-ис-полнительного права.

Комитет уголовно-исполнительной систе-мы МВД Республики Казахстан (далее – КУИС) в рамках своих полномочий проводит работу по пресечению распространения идеологии экстре-мизма в местах лишения свободы. Вместе с тем обеспечить полную изоляцию радикалов от ос-новного массива заключённых в соответствии с действующим законодательством проблематично. В результате возникают ситуации, когда требует-ся принятие более эффективных мер для обеспе-чения полного контроля за лицами, склонными к пропагандистской или вербовочной деятельно-сти. Для разрешения таких проблем в учрежде-ниях КУИС МВД РК предполагается увеличение применения систем видеонаблюдения, в т.ч. в спе-циальных помещениях круглосуточно, с одновре-менной фиксацией правонарушений в случае их возникновения. Наличие значительных пробелов в знаниях, касающихся вопросов религии, делает актуальным изучение информации о деструктив-ных религиозных направлениях и сектах. В этом направлении реализуется комплексная программа содействия развитию сферы религиозного обра-зования, курсы повышения квалификации по мо-дулю «исламоведение» для сотрудников УИС по вопросам выявления лиц, исповедующих нетра-диционный ислам. Применение ресурсов рассле-дования и возможностей оперативных подразде-лений предоставляет возможности для выявления и устранения причин и условий проникновения экстремистской идеологии в учреждения УИС, вступления осужденных и подследственных из молодёжной среды в различные экстремистские организации во время отбывания наказания в учреждениях, обеспечивающих изоляцию от об-щества. В таких обстоятельствах особая миссия в процессе нейтрализации экстремизма в УИС возлагается на представителей традиционных ре-лигиозных конфессий, для выполнения которой в учреждениях системы исполнения наказаний РК создаются необходимые условия [5]. В насто-ящее время функции пенитенциарной системы РК изменяют карательный вектор в сторону ре-социализации. В качестве приоритета выступают трудозанятость, сохранение психического и фи-зического здоровья в качестве основы адаптации в местах заключения и в условиях обычной жиз-ни после отбытия наказания. Так, в соответствии с законом «О трудозанятости населения» лица, освобождённые из мест лишения свободы, поль-зуются приоритетом при трудоустройстве и про-хождении профессионального обучения [6].

210


Литература1. Верхоглядов Я.Е. О некоторых проблемах государственно-правового противодействия экстре-

мизму в пенитенциарной системе // Вестник Кузбасского института. 2015. № 3 (24) С. 34-39. URL: http://ki.fsin.su/upload/territory/Kifsin/vestnik/24.pdf (дата обращения: 12.03.2019).

2. Жулмухаметова Ж. Почему борьба с терроризмом в Казахстане трещит по швам. URL: https://bnews.kz/ru/analysis/reviews/pochemu_borba_s_terrorizmom_v_kazahstane_treshchit_po_shvam (дата об-ращения: 24.04.2019).

3. Комитет уголовно-исполнительной системы Министерства юстиции Республики Казахстан. URL: http://ru.government.kz (дата обращения: 20.04.2019).

4. Конституция Республики Казахстан: принята на республиканском референдуме 30 августа 1995 г. (с изм. и доп. по сост. на 02.02.2011). URL: https://online.zakon.kz/Document/?doc_id=1005029 (дата обращения: 24.04.2019).

5. Коскина А. Казахские имамы пошли перевоспитывать экстремистов в колонии. URL: https://www.currenttime.tv/a/28148723.html (дата обращения: 24.04.2019).

6. Куанышбекулы М.С. Профилактика религиозного экстремизма и терроризма в местах лишения свободы в местах лишения свободы. URL: http://prokuror.gov.kz/rus/novosti/press-releasy/profilaktika-religioznogo-ekstremizma-i-terrorizma-v-mestah-lisheniya-svobody (дата обращения: 20.04.2019).

7. Рахимбердин К.Х. Проблема противодействия религиозному экстремизму и терроризму в ис-правительных учреждениях уголовно-исполнительной системы государств Центральной Азии. URL: http://ki.fsin.su/upload/territory/Kifsin/vestnik/38.pdf (дата обращения: 15.03.2019).

8. Серенко А. Бумеранг радикализма в Казахстане. URL: http://www.ng.ru/ng_religii/2018-08-14/14_448_kazakhstan.html (дата обращения: 24.04.2019).

9. Уголовно-исполнительный кодекс Республики Казахстан от 5 июля 2014 г. № 234-V (с изм. и доп. по сост. на 21.01.2019). URL: https://online.zakon.kz/document/?doc (дата обращения: 17.04.2019).

10. Шамбилов А. Тюремные учреждения должны стать независимыми от МВД. URL: https://www.zakon.kz/4873727-azamat-shambilov-tyuremnye.html (дата обращения: 24.04.2019).

А.С.-У. Теунаев, канд. юрид. наукНижегородская академия МВД России;О.Ю. СигуроваНижегородская академия МВД России

СОЦИАЛЬНЫЕ И ОПЕРАТИВНО-РАЗЫСКНЫЕ АСПЕКТЫ БОРЬБЫ С ЭКСТРЕМИЗМОМ

Экстремистская деятельность в современ-ном мире технологична, жестока и масштабна. Решение глобальных проблем требует постанов-ки чётких задач и целей в долгосрочной и кра-ткосрочной перспективе. По статистике МВД России, на территории Российской Федерации в 2018 г. зарегистрировано 1679 (-10,3%) пре-ступлений террористического характера, из них раскрыто 748, экстремистской направленности – 1265 (-16,8%), из них раскрыто 1188. В сопостав-лении с предыдущим годом в 2018 г. было заре-гистрировано и раскрыто преступлений меньше [4, с. 7]. Наибольший скачок преступлений был

зафиксирован в 2016 г. – 2227 преступлений тер-рористической направленности [2]. Приведенные статистические данные говорят о положитель-ной, снижающейся динамике террористических преступлений. Однако стоит констатировать тот факт, что латентность данной категории престу-плений очень высока, поэтому необходимо со-вершенствовать оперативную деятельность и де-ятельность следственных органов.

В послании Президента России Федеральному Собранию В.В. Путиным было определе-но, что продолжение укрепления и развития Вооружённых Сил РФ, качество боевой подготов-

http://ki.fsin.su/upload/territory/Kifsin/vestnik/24.pdf

http://ru.government.kz

http://ki.fsin.su/upload/territory/Kifsin/vestnik/38.pdf

https://online.zakon.kz/document/?doc

211


ки позволяет обеспечить безопасность граждан и государства в целом, а также закрепить авторитет перед другими державами, «чтобы никто не толь-ко не мог помыслить об агрессии против России, но даже о том, чтобы попытаться использовать методы силового давления в отношении нашей страны» [3].

К сожалению, экстремизм и его крайняя форма – терроризм являются непредсказуемы-ми социально опасными проявлениями, которые представляют угрозу обществу и государству. Дефиниция «экстремизм» (от лат. extremus – крайний) обозначает приверженность к крайним взглядам и мерам, а также идеологически моти-вированные высказывания, пропагандирующие или оправдывающие социальное насилие, призы-вающие к агрессивным действиям против какой-либо части общества.

Экстремизм служит источником для терро-ризма. Под этим мы понимаем следующее: экс-тремизм питает терроризм идеями, мотивирует идеологией разрушения.

В ходе полученного материала мы можем вы-делить следующие социальные аспекты проявле-ния экстремистских настроений:

1) социально-экономические (борьба за власть, высокий уровень безработицы, расслое-ние общества, что формирует чувство социаль-ной несправедливости и др.);

2) идеологические (неточное понимание тра-диций и ценностей религии, пропаганда идей в сети Интернет, социальных сетях, на площадках онлайн-игр, противоречие между религиями, культурными ценностями и др.);

3) миграционные (урбанизация, увеличение миграционных притоков и др.).

Достаточно актуальной средой распростране-ния является Интернет и онлайн-игры. У игроков и пользователей сети Интернет размываются гра-ни между реальностью и виртуальностью, между дозволенным и запрещённым. Распространение деструктивной идеологии организациями экс-тремистского характера на площадке онлайн-игр реализуется без каких-либо ограничений и пре-пятствий, т.к. эта информационная среда облада-ет низкой степенью безопасности. Особенностью онлайн-игр является то, что они позволяют об-щаться игрокам в онлайн-режиме, а это, в свою очередь, позволяет подвергать игроков наиболее внушительному воздействию экстремистских идей [5, c. 209-210].

За создание, содействие, пропаганду, захват заложников или совершение преступлений, пред-

усмотренных ст. 205-206, 208, 201, 220, 221, 277-280, 282.1-282.3, 360-361 Уголовного кодекса Российской Федерации [6], соответственно пред-усмотрена уголовная ответственность. Также ста-тьей 20.3 Кодекса об административных правона-рушениях [1] предусмотрен состав за пропаганду и публичное демонстрирование нацистской атри-бутики и символики экстремистских организа-ций.

Применение всего комплекса оперативно-разыскных мероприятий, а также сил, средств и методов, использование высокотехнологи-ческой аппаратуры позволяет оперативным подразделениям правоохранительных органов успешно противодействовать террористам и их пособникам. Чем раньше сотрудники опера-тивного подразделения смогут выявить крими-нально ориентированный мыслительный про-цесс террориста (террористов), тем реальнее вероятность современного предупреждения его преступной реализации, меньше трудозатраты оперативных подразделений и их должностных лиц [7, с. 150].

Одной из целей государства является борь-ба с экстремизмом и терроризмом. Средствами её достижения будут являться меры наказания, оперативно-разыскные мероприятия, а также меры уголовно-процессуального принуждения. Безусловно, реализация вышеупомянутой цели не обходится без воздействия на права и свободы граждан. К примеру, при проведении таких ОРМ, как прослушивание телефонных переговоров, контроль почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений требуются быстрые действия и решения.

Для обобщения сведений об обстановке соз-дается оперативный штаб. Президентом РФ на-значается руководитель и состав оперативного штаба. Благодаря быстрому принятию решений, правильно организованному плану проведения контртеррористической операции, а также гра-мотной и оперативной расстановке сил и средств предотвращаются многие террористические акты и минимизируются их последствия.

На основании рассмотрения и анализа двух аспектов – социального и оперативно-разыскно-го мы можем заключить следующее: появление и развитие экстремизма – это огромная угроза для нормального функционирования общества и государства в целом. Поэтому активное взаимо-действие сил и средств России и других стран необходимо для подавления данного антиобще-ственного феномена.

212


Литература1. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 № 195-

ФЗ // Собрание законодательства РФ. 2002. № 1 (ч. 1). Ст. 1.2. Официальный сайт Генеральной прокуратуры РФ. URL: http://crimestat.ru/ (дата обращения:

11.07.2019).3. Послание Президента Федеральному Собранию 20 февраля 2019 г. URL: http://kremlin.ru/ (дата

обращения: 11.07.2019).4. Сведения о состоянии преступности в России за январь-декабрь 2018 года. М.: ГИАЦ

МВД России, 2018. 60 с.5. Сигурова О.Ю. Профилактика проявлений экстремизма в онлайн-играх // Язык. Культура.

Общество: мат-лы межвузовской научно-практ. конф-ции (Санкт-Петербург, 21 ноября 2018 г.). СПб., 2018. С. 208-211.

6. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 1996. № 25. Ст. 2954.

7. Хазов Е.Н., Богданов А.В. Основные направления противодействия экстремизму и терроризму оперативными подразделениями органов внутренних дел в современной России // Вестник Московского университета МВД России. 2017. № 4. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/osnovnye-napravleniya-protivodeystviya-ekstremizmu-i-terrorizmu-operativnymi-podrazdeleniyami-organov-vnutrennih-del-v-sovremennoy (дата обращения: 20.11.2019).

С.С. ХвостовБарнаульский юридический институт МВД России

ХАЙП SUICIDE: ВИРТУАЛЬНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ

Ловить хайп. Что это значит на молодежном сленге? Молодое поколение употребляет этот термин, который произошёл от английского слова hype, переводящегося как «обман». Однако меж-ду первоначальным значением и современным мало общего.

Современный видеоблогер использует слово «хайп», подразумевая шумиху, ажиотаж. В среде молодых людей можно услышать такое словосо-четание – «раздуть хайп». Это означает «поднять шумиху». Здесь имеются в виду медийные собы-тия, которые освещаются в интернете или в СМИ. Сегодня, когда вдруг становится модной какая-ни-будь онлайн-игра, то о ней сразу говорят, что «раз-дулся хайп». Кроме того, ажиотаж может подни-маться и вокруг каких-либо людей или событий, или набравшего большое количество просмотров видеоролика с участием заинтересовавшего пу-блику человека. В очередных комментариях по-является словосочетание, что «раздулся хайп» во-круг самого ролика или участника этого ролика.

В настоящее время проявился так называемый «смертоносный» хайп, т.е. в удалённом доступе воспроизводится действо, связанное с определен-

ным suicide (суицидом), со всеми вытекающими последствиями для зрителей.

Существующая информация на различных порталах свидетельствует о том, что известно, что зарождение нового life-threatening real hobby (опасного для жизни занятия) произошло в про-странстве видеохостинга YouTube. Так, в 2016-2017 гг. стали появились демонстрации само-убийства в прямом эфире портала, «создателями» которых стали два гражданина Турции.

30 декабря 2016 г. 22-летний турок Эрдоган Серен из турецкой провинции Асмания покончил с собой с демонстрацией прямой трансляции на Facebook. После ссоры с возлюбленной Серен за-явил на камеру, что никто не верил в его обеща-ния свести счёты с жизнью. «А теперь смотрите на это…», – заявил он [4].

25 октября 2017 г. 54-летний житель турецкого города Кайсери Айхан Узун застрелился в прямом эфире Facebook после того, как узнал о помолвке своей дочери. Во время трансляции мужчина рас-сказал, что решил покончить с собой из-за того, что молодые решили жениться самостоятельно, не спросив у него разрешения на свадьбу [6].

213


Просмотр онлайн-актов суицида разруши-тельно влияет на психику молодых людей и под-ростков. Увеличение количества просмотров таких сюжетов в молодежной среде даёт воз-можность прогнозировать самые негативные по-следствия. С учетом доступности интернета для каждого человека заражению этим видеовирусом может быть подвергнут любой человек, в любой точке планеты.

В России зафиксировано 4 факта самоубийств в online mode, 3 из них всего за два месяца, с 18 августа до 19 октября 2019 г. Возраст само-убийц составляет от 15 до 22 лет [1, 2, 3, 5].

11 февраля 2019 г. в Енотаевском районе Астраханской области 15-летний Андрей К. по-вздорил со своей возлюбленной. «Подросток взял ключи от отцовской "Лады-Гранты", выгнал её из гаража и в расстроенных чувствах поехал по трас-се. Спустя пару секунд после достижения огром-ной скорости в прямом эфире "Лада-Гранта" вре-залась в КамАЗ. Школьник специально вывел ма-шину на полосу для встречного движения, чтобы покончить с жизнью» [1].

18 августа 2019 г. 22-летний житель горо-да Верхняя Салда Александр Л. совершил са-моубийство в прямом эфире. Молодой человек устроил трансляцию всего процесса с сотового телефона на своей странице в соцсети. В распоря-жении редакции РИА URA.ru есть полная запись трансляции, но опубликовано лишь то, что можно публично показывать. На записи видно, как моло-дой человек направляется в лес. На опушке леса он установил мобильник так, чтобы всё было хо-рошо видно. Кто-то из смотревших трансляцию обратился в правоохранительные органы: спустя несколько часов тело нашли, но было уже поздно. Причиной послужила семейная ссора [3].

«17 октября 2019 г. в Москве совершил са-моубийство 18-летний студент Глеб К. Молодой человек транслировал происходящее на своей странице "ВКонтакте". Примерно на третьей ми-нуте трансляции парень поднёс к голове карабин "Сайга-12К", после чего крикнул: "Ня! Пока!" и нажал на спуск. Смерть наступила мгновенно.

Спустя два с половиной часа в квартире появи-лись сотрудники полиции, которые выключили камеру. Случившееся вызвало большой интерес у пользователей интернета. На YouTube стали по-являться видео, посвящённые Глебу» [2].

«19 октября 2019 г. 29-летний Михаил Н. из Краснокамска начал онлайн-трансляцию "ВКонтакте", где объяснил подписчикам, что его бросила любимая, Юлия С., которая изменила ему с другим. Миша с потерей не смог смириться и сначала пытался повеситься на простынях, но не вышло, а затем выпрыгнул в окно» [5].

Процесс совершения публичного самоубий-ства привлекает, об этом свидетельствуют обзоры и комментарии к этим suicide video, в которых не-редко можно прочитать: «Мне кажется, это весе-ло», «Мы всегда рады смотреть на это» и т.д.

Сама видеотрансляция на бессознательном уровне интерпретируется наблюдателем таким образом, что самоубийство в прямом эфире – ва-риант выхода из проблемной ситуации, в которую попал индивид на другой стороне монитора. При этом зрители не осознают всю отрицательную консеквенцию просмотра подобных сюжетов.

Стоит обратить внимание на то, что при запу-ске suicide video обязательно предлагается рекла-ма. То есть прокрутка любого ролика такого рода предназначена для получения денег, какой-либо моральный аспект отсутствует. По существу, сама система видеотрансляций рассчитана на то, что-бы блогер привлекал к своему контенту внимание максимального количества зрителей и получал вознаграждение от просмотра размещённой ре-кламы. Таким образом, suicide video становится источником получения прибыли.

Модераторы видеохостингов не стремятся к введению ограничительных рамок или запретов для видео такого содержания в сети. Понятно, что даже минимальное увеличение контроля со-держания роликов сократит получаемую при-быль, что будет крайне невыгодно для владель-цев порталов, и, как показывают события, хайп suicide находит новых жертв в виртуальной ре-альности.

Литература1. В Енотаевском районе Астраханской области 15-летний Андрей К. в прямом эфире соцсети по-

кончил с собой в ДТП // Всероссийский информационный портал. URL: https://life.ru (дата обращения: 27.11.2019).

2. В Москве 18-летний студент Глеб К. совершил самоубийство в прямом эфире ВК // Вести. URL: https://vesti.ru (дата обращения: 27.11.2019).

3. 22-летний житель города Верхняя Салда Александр Л. совершил самоубийство в прямом эфи-ре // РИА новости. URL: https://URA.ru (дата обращения: 27.11.2019).

4. 22-летний турок Эрдоган Серен из турецкой провинции Асмания покончил с собой во время пря-мой трансляции на Facebook // Новости Армении. URL: https://NEWS.am (дата обращения: 27.11.2019).

214


5. 29-летний Михаил Н. из Краснокамска в онлайн трансляции ВК выпрыгнул в окно // «Рамблер»-новости. URL: https://news.rambler.ru (дата обращения: 27.11.2019).

6. 54-летний житель турецкого города Кайсери Айхан Узун застрелился в прямом эфире Facebook» Новости Украины. URL: https://inforesist.org (дата обращения: 27.11.2019).

7. Что такое хайп в молодежном сленге. URL: http://geek-nose.com/chto-takoe-xajp-v-molodezhnom-slenge/ (дата обращения: 27.11.2019).

С.П. ШубинБарнаульский юридический институт МВД России;В.А. Морозов, канд. пед. наук, доцентБарнаульский юридический институт МВД России

К ПРОБЛЕМЕ РЕАЛИЗАЦИИ ОСНОВНЫХ ЗАДАЧ ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ ПРИ ПРОВЕДЕНИИ

АНТИТЕРРОРИСТИЧЕСКИХ МЕРОПРИЯТИЙ

Антитеррористическая деятельность государ-ства – это система мероприятий по выработке основ государственной политики в сфере борьбы с терро-ризмом путём осуществления мониторинга и про-гнозирования террористической обстановки, и на этом основании координация деятельности органов исполнительной власти по выявлению, предупреж-дению, устранению причин и ликвидации послед-ствий террористической деятельности [3, с. 190].

Из этого определения можно выделить такие основные задачи, выполняемые в рамках прове-дения антитеррористической мероприятий:

- предупреждение, предотвращение и пресе-чение преступлений, преследующих террористи-ческие цели;

- освобождение захваченных объектов, транс-порта, заложников;

- нейтрализация террористических групп и отдельных террористов;

- минимизация последствий такого рода пре-ступлений.

Привлечение сотрудников органов внутрен-них дел к противодействию терроризму имеет эф-фективную практику, если учесть их количество и границы полномочий [4, с. 15]. Фактически со-трудники полиции наиболее приближены к насе-лению, чем представители других органов власти, имеют разветвленную систему информирования о готовящихся или совершённых правонаруше-ниях, а также широкий комплекс технических средств и полномочий, с помощью которых есть возможность предупредить совершение соответ-

ствующих форм террористической деятельности [1, с. 17; 2, с. 146].

В своем исследовании мы пришли к выводу о том, что основные функции органов внутренних дел в борьбе с терроризмом можно распределить на две группы:

1. Функции, выполняемые ОВД самостоя-тельно. К их числу относятся самостоятельная реализация оперативно-разыскной деятельности и оперативно-профилактической функции по предупреждению, выявлению и пресечению пре-ступлений террористической направленности в пределах, определённых законодательством.

2. Функции, которые являются вспомогатель-ными. В ходе своей деятельности орган внутрен-них дел взаимодействует с другими субъектами антитеррористической деятельности, участвует в проведении совместных (с другими субъектами) антитеррористических мероприятий.

Отдельной специфической задачей ОВД при проведении антитеррористических мероприя-тий является пресечение деятельности лиц, рас-пространяющих деструктивную информацию. Сложность выявления и установления таких лиц обусловлена рядом обстоятельств:

- преступления террористического характера являются замаскированными, и для их раскрытия нужны целенаправленные усилия высокопрофес-сиональных специалистов – субъектов борьбы с терроризмом;

- распространители деструктивной инфор-мации осуществляют свою деятельность в груп-

215


пах, участники которых, как правило, тщательно скрывают свои преступные действия;

- лица, которые попали под влияние, не всег-да желают раскрывать источники приобретения этой информации;

- необходимо учитывать и то обстоятельство, что террористы часто прекращают заниматься общественно полезной деятельностью, а сред-ства на приобретение оружия, взрывчатых и дру-гих опасных веществ получают, совершая тяжкие преступления.

На основании вышеизложенного можно сде-лать вывод о том, что перед органами внутренних дел стоит комплекс взаимосвязанных задач по вы-явлению, предупреждению, устранению причин и ликвидации последствий террористической де-ятельности. Главной характерной чертой органов внутренних дел в современных реалиях развития общества является постоянное взаимодействие с подразделениями по борьбе с терроризмом и другими подразделениями правоохранительных органов.

Литература1. Гричанов А.С. Социально-культурные факторы и условия формирования физической культуры

курсантов вузов МВД России // Психопедагогика в правоохранительных органах. 2015. № 4 (63). С. 16-19.

2. Малетин С.В., Гричанов А.С., Зуев В.М. Основные направления подготовки курсантов и слуша-телей образовательных организаций системы МВД России к будущей профессиональной деятельно-сти // Мир науки, культуры, образования. 2017. № 5 (66). С. 145-147.

3. Милославская М.А. Основные причины, порождающие терроризм // Научные проблемы гумани-тарных исследований. 2012. № 5.

4. Организация и проведение занятий, связанных с моделированием ситуаций повседневной де-ятельности подразделений органов внутренних дел с применением физической силы, специаль-ных средств и огнестрельного оружия: учебное пособие / под ред. Т.С. Купавцева, В.А. Морозова, Б.А. Федулова. М.: Департамент гос. службы и кадров МВД России, 2018. 200 с.

А.В. Щербинина Барнаульский юридический институт МВД России

РОЛЬ ИНСТИТУТОВ ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА В ПРОТИВОДЕЙСТВИИ КОРРУПЦИИ

В последнее десятилетие в Российской Федерации большое внимание уделяется проти-водействию коррупции, которая официально при-знана одной из основных угроз государственной и общественной безопасности. Коррупция, пора-жая такие сферы жизнедеятельности общества и государства, как здравоохранение, образование, правоохранительную деятельность, предприни-мательство и др., создает реальную угрозу нацио-нальной безопасности страны, подрывает основы её нормального функционирования, препятствует реализации прав человека и гражданина, а также существенно снижает уровень доверия населения к власти.

Об актуальности рассматриваемой проблемы, несмотря на активные меры по противодействию коррупции, свидетельствует отсутствие устой-

чивого курса на снижение уровня этого явления. Так, по официальным данным МВД России, дина-мика зарегистрированных преступлений корруп-ционной направленности выглядит следующим образом: в 2014 г. зарегистрировано 32 204 пре-ступления; в 2015 г. – 32 455; в 2016 г. – 32 924; в 2017 г. – 29 634 (связанных со взяточничеством – 12 111); в 2018 г. – 30 495 (связанных со взяточни-чеством – 12 527); за период с января по октябрь 2019 г. – 27 644, что на 1,8% больше, чем за ана-логичный период 2018 г. (связанных со взяточни-чеством – 12 156, или +9,5%) [4].

Тревожным сигналом, свидетельствующим о важности рассматриваемого вопроса в свете обеспечения национальной безопасности, явля-ется то, что, согласно социологическим опросам, коррупция в российском обществе не восприни-

216


мается однозначно как негативное явление. Так, по данным социологического интернет-опроса, 15,2% респондентов ответили, что коррупция – необходимая часть нашей жизни, без этого ничего не сделать, 37% видят пользу коррупции в том, что «со взятками легче делать дела», 28,3% отве-тили, что коррупция разлагает нас и нашу власть [1, с. 47-48].

При таком положении дел меры, принимае-мые государством для снижения уровня корруп-ции, имеют более низкую эффективность, чем могли бы иметь при активной поддержке со сто-роны общественности. Исходя из этого, можно отметить, что основной причиной коррупции в России являются не столько субъективные харак-теристики отдельных представителей государ-ственной власти, склонных к незаконному обога-щению, сколько общее состояние функциониро-вания механизма государственного управления и взаимодействия органов государственной власти и граждан.

Представляется, что одним из основных на-правлений в противодействии коррупции на со-временном этапе развития российской государ-ственности должно стать воспитание в обществе нетерпимости к коррупционным проявлениям и активной гражданской позиции в данном вопро-се. Главную роль в этом процессе должны сыграть институты гражданского общества, т.к. при суще-ствующем состоянии доверия населения к орга-нам государственной власти достигнуть успехов в этом направлении лишь усилиями государства будет сложно.

Актуальность обозначенного направления от-мечена и в основном законе, регламентирующем основы противодействия коррупции в Российской Федерации. Так, в статье 6 Федерального закона от 25.12.2008 № 273-ФЗ «О противодействии кор-рупции» в качестве первой из мер профилактики рассматриваемого явления названо формирова-ние в обществе нетерпимости к коррупционному поведению. Важность роли институтов граждан-ского общества, в свою очередь, отмечена в п. 2 ст. 1 названного Федерального закона, закрепляю-щего определение «противодействие коррупции», в котором, кроме деятельности государственных органов и органов местного самоуправления, от-мечена и деятельность институтов гражданского общества. Кроме того, обозначенный ФЗ среди одного из принципов противодействия корруп-ции закрепил сотрудничество государства с ин-ститутами гражданского общества, международ-ными организациями и физическими лицами [3].

Анализ нормативной базы свидетельствует о внимании государства к роли гражданского обще-

ства в сфере противодействия коррупции. Вместе с тем на современном этапе развития России ин-ституты гражданского общества функционируют не в полной мере, их потенциал в борьбе с кор-рупцией задействован лишь в небольшой части. Об этом, как мы уже отмечали выше, свидетель-ствует как устойчивый высокий уровень корруп-ции в России, так и общественная оценка этого явления.

Рассматривая вопрос о возможных причинах неэффективности деятельности институтов граж-данского общества в борьбе с коррупцией, по-лагаем, что одним из таких факторов выступает то, что они реализуют данное направление путём противодействия коррумпированным элементам государственного аппарата лишь имеющимися у них средствами, выступая в качестве своеобраз-ной оппозиции власти. Вместе с тем представля-ется, что государству и институтам гражданско-го общества следует объединить свои усилия в противодействии коррупции, создать механизмы, позволяющие использовать в борьбе с этим явле-нием в комплексе как государственно-правовые, так и внеправовые средства, доступные предста-вителям гражданского общества.

Справедливо отмечает Н.А. Тупиха, что ха-рактерной особенностью современного россий-ского общества является сохраняющееся в нём отчуждение между государством и гражданами. Социальная и политическая пассивность граждан России, выступающих объектами государствен-ной политики, стимулирует закрытость власти от общества, а в результате – её безответственность перед ним, низкие темпы развития институтов гражданского общества, а следовательно, и сла-бую эффективность деятельности последних [5, с. 355].

Это ещё раз подчеркивает большое значение активной гражданской позиции населения стра-ны в снижении уровня коррупции. Отказ граждан от использования коррупционных схем в целях защиты и реализации своих прав, получения тех или иных государственных услуг, несомненно, повлечёт снижение уровня коррупционной пре-ступности. Однако для стимулирования актив-ности граждан государство во взаимодействии с институтами гражданского общества должно сформировать чёткие механизмы государствен-ного управления и предоставления услуг, позво-ляющие гражданам при столкновении с корруп-ционными проявлениями с наименьшими мо-ральными и экономическими затратами решить свои вопросы в рамках правового поля, даже при проявлении коррупции в высших эшелонах вла-сти.

217


Подводя итог, можно отметить, что институ-ты гражданского общества, несомненно, игра-ют важную роль в противодействии коррупции. Полагаем, основной задачей государства и ин-ститутов гражданского общества на современном этапе развития России должно стать объединение усилий в борьбе с коррупцией в целях:

формирования нетерпимого отношения граж-дан к коррупции;

стимулирования активной гражданской пози-ции в вопросе противодействия коррупции;

создания четких механизмов государственно-го управления, позволяющих гражданам решать свои вопросы при взаимодействии с органами власти без коррупционных схем.

На наш взгляд, в качестве способов достиже-ния обозначенных целей возможно, например, создание общественных антикоррупционных приёмных, через которые граждане будут иметь возможность не только сообщать о коррупцион-ных нарушениях со стороны органов государ-ственной власти, но получать консультативную помощь для преодоления коррупционного ба-рьера при получении государственной услуги. С учётом низкого уровня доверия населения к власти именно общественные приёмные, по на-

шему мнению, будут более привлекательны для граждан в решении коррупционных проблем, чем вышестоящий орган государственной власти или правоохранительные органы.

Из анализа зарубежного опыта представляется интересным Закон США «О ложных утверждени-ях» 1863 г., позволяющий американцам получать денежное вознаграждение за свою антикоррупци-онную активность. Так, граждане, подозреваю-щие правительственных подрядчиков и чиновни-ков в обмане государства, вправе подавать против них иск в суд, и в случае выигрыша бдительный гражданин получит часть (15-20%) присуждён-ного судом возмещения убытков. Только за 2009-2010 гг. на основании данного закона Минюст США вернул в казну 5 млрд долларов [2, с. 312].

Однако важно помнить, что уровень правосо-знания граждан и развития институтов граждан-ского общества в современной России не позво-ляет перенять и быстро внедрить в нашей стране опыт зарубежных стран в области противодей-ствия коррупции. Рассматриваемая проблема требует более глубокого изучения и выработки системы поэтапного реформирования механиз-ма государственного управления, что выходит за рамки настоящей статьи.

Литература1. Братановский С.Н., Зеленов М.Ф. Противодействие коррупции в системе исполнительной власти

в Российской Федерации: административно-правовые аспекты: монография Саратов, 2012. 390 с.2. Гуськов А.Я. Зарубежный опыт участия институтов гражданского общества в противодействии

коррупции, на примере США, КНР и Финляндии // Состояние противодействия коррупции и направ-ления совершенствования борьбы с ней: мат-лы конф-ции (Москва, 27-28 января 2015 г.). М., 2015. С. 311-317.

3. О противодействии коррупции [Электронный ресурс]: федеральный закон от 25.12.2008 № 273-ФЗ. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

4. Официальный сайт МВД России. URL: https://xn--b1aew.xn--p1ai/Deljatelnost/statistics (дата об-ращения: 18.11.2019).

5. Тупиха Н.А. Институты гражданского общества как эффективный механизм противодействия коррупции в современной России // Национальные экономики в условиях глобальных и локальных трансформаций: мат-лы конф-ции (Грузия, 1-8 ноября 2015 г.). М., 2015. С. 347-357.

https://xn--b1aew.xn--p1ai/Deljatelnost/statistics



218


СОДЕРЖАНИЕПленарное заседание

Абызов Р.М. К вопросу о совершенствовании криминологического обеспечения деятель- ности ОВД ....................................................................................................................................................3

Бабурин В.В. Понятие, признаки и виды уголовно-правового деяния ..............................................6Елисеев С.А. О совершенствовании Особенной части Уголовного кодекса Россий-

ской Федерации...................................................................................................................................... 8Ермакова О.В. Современные тенденции конструирования составов преступлений в уголов-

ном законодательстве Российской Федерации ..........................................................................................10Прозументов Л.М. Об основаниях применения специальных видов освобождения от наказа-

ния несовершеннолетних ............................................................................................................................12

Секция «Проблемы совершенствования оперативно-разыскной деятельности»

Ащеулов И.В. Некоторые элементы характеристики преступлений, совершенных в сфере автострахования ...........................................................................................................................................15

Давыдов С.И., Давыдова О.С. Психологические компоненты оперативно-разыскной ситуации и их значение ................................................................................................................................................17

Ермаков С.В. Задачи оперативно-разыскного мероприятия «Оперативный эксперимент» ............19Железняк Н.С. О некоторых аспектах формирования профессиональных умений у будущих

сотрудников оперативных подразделений .................................................................................................20Климачков А.В. Некоторые особенности организации преступных групп, занимающихся не-

законным сбытом наркотических средств бесконтактным способом .....................................................23Кригер А.Е. Значение оперативно-разыскной информации в построении версий при раскры-

тии убийств, связанных с безвестным исчезновением граждан..............................................................24Моляров Е.А. Задержание и доставление в целях отождествления личности в оперативно-

разыскной деятельности: проблема законодательной регламентации ...................................................26Проскурин И.М. Применение Big Data в оперативно-разыскной деятельности органов внут-

ренних дел.....................................................................................................................................................28Сороколетова Н.Э. О формировании понятия оперативно-разыскного мероприятия «Иссле-

дование предметов и документов» .............................................................................................................30Чечетин А.Е. Право на достоинство личности и оперативно-разыскная деятельность ..................32Шашин Д.Г. Решения Европейского Суда по правам человека и их влияние на реализацию

принципа законности в оперативно-разыскной деятельности ................................................................34Шмидт А.А. Обеспечение прав человека при проведении оперативно-разыскных мероприятий ....36

Секция «Криминалистическое обеспечение деятельности ОВД по расследованию преступлений»

Архипова Н.А. Особенности преподавания дисциплины «Криминалистика» при подготовке участковых уполномоченных полиции ......................................................................................................39

Горшкова В.С. К вопросу о производстве осмотра места происшествия по фактам умышлен- ного причинения средней тяжести вреда здоровью .................................................................................41

Ерахмилевич В.В., Казанцев Д.А. Ятрогенные преступления и проблемы их расследования ........42Кондраткова Н.В., Тимченко С.В. К вопросу о достаточных основаниях для принятия итого-

вого решения в стадии возбуждения уголовного дела о невыплате заработной платы ........................44Кузнецов А.А. Основные виды планирования расследования ............................................................46Лебедев Н.Ю., Лебедева Ю.В. Особенности лиц старше 60 лет, которые необходимо учиты-

вать при производстве следственных или иных процессуальных действий ..........................................48Лебедева А.А. Способы совершения коррупционных преступлений в сфере жилищно-ком-

мунального хозяйства ..................................................................................................................................50Мигунов О.С. К вопросу о расследовании неосторожных преступлений, совершенных

в отношении несовершеннолетних ............................................................................................................53

219


Михалева Д.А. К вопросу о типичной личности преступника и типичной личности потерпев- шего по преступлениям, связанным с угрозой убийством или причинением тяжкого вреда здоровью ................................................................................................................................................. 54

Мунгалов Е.А. Сравнительное криминалистическое исследование крученых нитей: вопросы терминологии, строение крученых нитей .................................................................................................56

Обухов И.А. Способ совершения преступления террористического характера в условиях контртеррористической операции (КТО) как элемент криминалистической характеристики преступлений ................................................................................................................................................58

Овсянников В.В. К вопросу об использовании знаний о внешнем облике лица, причастного к совершению преступления.......................................................................................................................60

Остробородов В.В. О возможности причинения самоповреждения головы из строительно- монтажного пистолета (по материалам практики) ...................................................................................62

Русанов Н.Ю. К вопросу о проведении проверки показаний на месте с засекреченными сви- детелями по уголовным делам в сфере незаконного оборота наркотических средств .........................63

Рыкунова А.Я. К вопросу об особенностях личности преступника, находящегося в состоянии психотического расстройства .....................................................................................................................65

Сажаев А.М. О некоторых особенностях расследования вандализма, совершаемого с учас- тием несовершеннолетних ..........................................................................................................................66

Степанов С.А. Использование метода сравнительного анализа на первоначальном этапе рас- следования ....................................................................................................................................................69

Черкасова Е.С., Черкасов К.А. Актуальные возможности психологической экспертизы по ве- рификации показаний участников уголовного процесса .........................................................................71

Югай Л.Ю. Негосударственная судебно-экспертная деятельность в Республике Узбекистан: становление и развитие ...............................................................................................................................74

Янгаева М.О. Особенности изъятия электронных носителей информации при расследовании преступлений ................................................................................................................................................76

Секция «Проблемы применения уголовно-процессуального законодательства»

Арсенова Н.В. Проблемы реализации права потерпевшего на представителя в ходе досудеб- ного производства ........................................................................................................................................78

Белицкий В.Ю. О значении изучения личности допрашиваемого .....................................................81Власова С.В. Размышления о правовой природе уголовного иска .....................................................83Гаас Н.Н. Денежное взыскание: проблемы правоприменения в стадии предварительного рас-

следования ....................................................................................................................................................85Диденко Н.С., Торовков А.А. О некоторых уголовно-процессуальных аспектах подачи заявле-

ния о преступлении в электронной форме ................................................................................................87Журавлева Н.М. Дознание в сокращенной форме: некоторые проблемы законодательного

регулирования и возможные пути их решения .........................................................................................89Козлов В.В. К вопросу о производстве ревизий и документальных проверок при рассмотре-

нии сообщений о преступлениях................................................................................................................91Кутазова И.В. Некоторые проблемы формирования коллегии присяжных заседателей ................94Логачев К.К. Отдельные процессуальные аспекты взаимодействия следователя и эксперта

при назначении автотехнических экспертиз .............................................................................................96Лукьянова А.А. Некоторые проблемы производства принудительной психиатрической судеб-

ной экспертизы в отношении потерпевшего .............................................................................................98Николаева Т.А. К вопросу об институтах «подозрения» и «обвинения»: сквозь призму рос-

сийского и зарубежного опыта ...................................................................................................................100Осодоева Н.В. Допрос врачей в судебном заседании по уголовному делу .......................................102Пашаева Э.Х., Топчиева Т.В. Особенности доказывания при проведении проверки сообщения

о преступлениях, предусмотренных ст. 322.3 УК РФ ..............................................................................104Попова И.П. Обвинительное заключение как итоговый документ предварительного следствия ...107Сабельфельд Т.Ю. Полномочия прокурора на досудебных стадиях уголовного процесса .............109Скобелин С.Ю. Современные возможности получения информации о соединениях между

абонентами и (или) абонентскими устройствами .....................................................................................113Титова К.А. Особенности доказывания по уголовным делам о преступлениях в сфере ЖКХ ......115

220


Удовиченко В.С. О доказательственном значении информации, полученной из глобальной сети, в уголовном судопроизводстве ..........................................................................................................117

Умнягина Ю.А. История развития правовых норм, регламентирующих производство выемки в отечественном уголовно-процессуальном законодательстве XI-XV веков .........................................120

Федорова Л.А. О некоторых типичных причинах возвращения уголовных дел прокурором для дополнительного расследования в органы предварительного следствия МВД России и мерах по их устранению (на примере следственных подразделений ГУ МВД России по Алтайскому краю) .............................................................................................................................................................122

Черепанова Л.В. Проблемы применения части второй статьи 21 УПК РФ ......................................123

Секция «Проблемы борьбы с административными правонарушениями»

Андреев Д.В., Дизер О.А. Защита несовершеннолетних от потребления и приобретения спир- тосодержащей продукции (административно-правовой аспект).............................................................128

Андреева Т.Д. Особенности квалификации административных правонарушений, предусмот- ренных ст. 20.21 КоАП РФ, по объективной стороне ...............................................................................130

Бачурин А.Г., Уваров В.Ю. Полиция как субъект единой государственной системы предупреж- дения и ликвидации чрезвычайных ситуаций ...........................................................................................132

Блинова О.А. Правовая основа административной юрисдикции таможенных органов Россий- ской Федерации ............................................................................................................................................134

Вагайцев В.М. Деятельность участковых уполномоченных полиции по выявлению и пресе- чению противоправных деяний, связанных с фиктивной регистрацией на административном участке ...........................................................................................................................................................136

Верхоглядов Я.Е. Отдельные направления совершенствования деятельности участкового уполномоченного полиции как субъекта реализации государственно-правовой политики в сфере противодействия экстремизму ....................................................................................................................137

Ворсин Д.А. К вопросу о реализации государственных полномочий в области создания и функционирования комиссий по делам несовершеннолетних и защите их прав (на примере деятельности комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав администрации Ле- нинского района г. Барнаула в 2019 году) ..................................................................................................140

Гайдуков А.А. К вопросу о совершенствовании административно-правовых мер профилак- тического воздействия в сфере семейно-бытовых отношений................................................................142

Гринчинко Н.Я. О соотношении административной и финансовой ответственности в банков- ской сфере .....................................................................................................................................................144

Гришаков А.Г. Роль и компетенция старшего участкового уполномоченного полиции в орга- низации службы участковых уполномоченных полиции .........................................................................146

Романов М.С., Логинов С.П. Факторы, снижающие эффективность деятельности подразде- лений патрульно-постовой службы полиции ............................................................................................148

Рыжакова Ю.Н. История развития тахографов и административно-правовое применение на территории РФ .........................................................................................................................................150

Тырышкин В.В. Актуальные проблемы привлечения к административной ответственности лиц, нарушающих требования, предъявляемые к конструкции и техническому состоянию нахо- дящихся в эксплуатации автомототранспортных средств ........................................................................152

Федяев Е.А. Проблемы нормативного правового регулирования деятельности полиции в сфере контроля за лицами, освобождёнными условно-досрочно от отбывания наказания ..............154

Щеглов А.И. Актуальные проблемы применения тахографа в России ..............................................156Яковлева Е.В. К вопросу об обязательном участии адвоката в производстве по делам

об административных правонарушениях в свете Концепции нового КоАП РФ ...................................158

Секция «Проблемы гражданско-правовой ответственности»

Бондаренко С.А. Самовольная постройка как правонарушение: анализ новелл в межотрасле- вом аспекте ...................................................................................................................................................161

Бублик И.Г. О пределах свободы собственника в использовании жилого помещения при со- вершении религиозных обрядов (богослужений) ....................................................................................163

Васильков К.А. Превентивная направленность гражданско-правовой ответственности ................165Гиммельбродская Д.А. Право акционеров на участие в управлении акционерным обществом .....167

221


Кабанова Ю.С. Некоторые вопросы отнесения номера телефона абонента к персональным данным гражданина .....................................................................................................................................168

Минкина Н.И. Современные тенденции судебной практики по трудовым спорам ..........................170Працюк Н.И. Участие публично-правовых образований в заемных обязательствах .......................172Пятков Д.В., Турканова Р.Ж. Основания предоставления правовой охраны средств индиви-

дуализации ....................................................................................................................................................173Савицкая П.В., Пятков Д.В. Право публичной собственности на вещи, несвободные в обороте ...175Селиванов А.С. Процессуальные аспекты обращения в доход Российской Федерации иму-

щества, в отношении которого государственным служащим не представлено сведений, под- тверждающих его приобретение на законные доходы .............................................................................177

Серебряков А.А. Ответственность за ненадлежащее исполнение договора об оказании услуг по предоставлению информации ................................................................................................................178

Странцов А.А. К вопросу о возникновении правового режима природного парка как особо охраняемой природной территории регионального уровня ....................................................................180

Федоренко Г.Б. О некоторых нарушениях прав граждан при рассмотрении гражданских дел в порядке приказного производства ...........................................................................................................182

Чесноков А.А. К вопросу об исторических ценностях отечественного частноправового мен- талитета .........................................................................................................................................................183

Секция «Актуальные вопросы огневой подготовки сотрудников правоохранительных органов»

Антонов А.Ю. О зарубежном опыте отбора кадров для органов внутренних дел на примере Великобритании ...........................................................................................................................................186

Зайцев А.Г. Организация тренировочного процесса по стрельбе из боевого ручного стрелко- вого оружия в образовательных организациях МВД России...................................................................187

Купавцев Т.С. О методике огневой подготовки курсантов и слушателей вузов МВД России ........189Лаппо Е.А. К вопросу об эффективности использования некоторых типов боеприпасов

в правоохранительной деятельности .........................................................................................................191Моисеенко А.А. Практическая стрельба как средство совершенствования профессиональной

готовности сотрудников полиции к применению огнестрельного оружия ............................................192Пестерев Н.Н. К вопросу замены табельного оружия участковых уполномоченных полиции .....194Семёнов В.В., Медведев И.В., Андрианов А.С. Некоторые вопросы обучения курсантов

и слушателей по огневой подготовке в Барнаульском юридическом институте МВД России.............196

Секция «Вопросы противодействия проявлениям терроризма, экстремизма и коррупции»

Бондаренко Ю.А., Шипулин А.В. Участие сотрудников вневедомственной охраны Росгвардии в обеспечении антитеррористической защищенности объектов различных категорий и возника- ющие при этом проблемные вопросы ........................................................................................................199

Верхоглядов Я.Е. Стратегические документы как основа государственно-правовой политики в сфере противодействия экстремизму ......................................................................................................201

Кубиясова А.М. Факторы негативного воздействия на безопасность личности в деятельности запрещенной экстремистской религиозной организации «Свидетели Иеговы» ...................................204

Лазуткина Ю.С., Огнев И.В. Особенности внеучебной работы в АлтГТУ с целью профилак- тики экстремизма и национализма .............................................................................................................206

Моисеев С.В. Трансформация антиэкстремистской деятельности в учреждениях уголовно- исполнительной системы Республики Казахстан .....................................................................................208

Теунаев А.С.-У., Сигурова О.Ю. Социальные и оперативно-разыскные аспекты борьбы с экстремизмом .............................................................................................................................................210

Хвостов С.С. Хайп suicide: виртуальная реальность ..........................................................................212Шубин С.П., Морозов В.А. К проблеме реализации основных задач органов внутренних дел

при проведении антитеррористических мероприятий .............................................................................214Щербинина А.В. Роль институтов гражданского общества в противодействии коррупции ...........215

222


Научное издание


Материалы восемнадцатой международной научно-практической конференции

Часть 1

Редактор Ю.С. Жолобова

Корректура М.В. Егерь, О.Н. Татарниковой, С.В. Калининой, Е.Г. Авдюшкина

Компьютерная верстка О.Н. Татарниковой

Лицензия ЛР № 0221352 от 14.07.1999 г.Лицензия Плр № 020109 от 15.07.1999 г.

Подписано в печать 04.02.2020. Формат 60х84/8. Ризография. Усл.п.л. 27,8. Тираж ____ экз. Заказ № 33. Барнаульский юридический институт МВД России. Научно-исследовательский

и редакционно-издательский отдел. 656038, Барнаул, ул. Чкалова, 49. бюи.мвд.рф.

АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ БОРЬБЫ С...

Documents

Transcript of АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ БОРЬБЫ С...