СЫДЫГАЛИЕВ Максат Абжалбекович...

Министерство внутренних дел Российской Федерации

Нижегородская академия

На правах рукописи

СЫДЫГАЛИЕВ Максат Абжалбекович

ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ ФОРМЫ

ДОСУДЕБНОГО ПРОИЗВОДСТВА

В УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ

КЫРГЫЗСКОЙ РЕСПУБЛИКИ И РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Специальность 12.00.09 – уголовный процесс

ДИССЕРТАЦИЯ

на соискание ученой степени кандидата юридических наук

Научный руководитель – кандидат юридических наук, доцент

Андрей Владимирович Федулов

Нижний Новгород – 2016

2

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение .......................................................................................................................... 3

Глава 1. Теоретические и правовые основы дифференциации уголовно-

процессуальной формы досудебного производства в Кыргызстане и

России .................................................................................................................... 15

§ 1. Понятие и основания дифференциации уголовно-процессуальной формы

досудебного производства ................................................................................... 15

§ 2. Проблемы дифференциации уголовно-процессуальной формы привлече-

ния к уголовной ответственности в досудебном производстве и диффе-

ренциация системы следственных действий как основного способа уста-

новления ее оснований ......................................................................................... 41

Глава 2. Дифференциация уголовно-процессуальной формы обычного

досудебного производства ................................................................................. 65

§ 1. Дифференциация уголовно-процессуальной формы начала досудебного

производства .......................................................................................................... 65

§ 2. Дифференциация уголовно-процессуальной формы стадии предвари-

тельного расследования ........................................................................................ 97

Глава 3. Дифференциация уголовно-процессуальных форм особых про-

изводств на досудебном этапе уголовного процесса Кыргызстана и

России .................................................................................................................. 123

§ 1. Дифференциация уголовно-процессуальной формы процессуальных со-

глашений в досудебном производстве .............................................................. 123

§ 2. Усложненные уголовно-процессуальные формы досудебного произ-

водства .......................................................................................................... 149

Заключение ................................................................................................................. 176

Библиография ............................................................................................................ 180

Приложения ................................................................................................................ 217

3

Введение

Актуальность темы исследования. Кыргызстан и Россия имеют общие ис-

торические корни возникновения законодательства и науки в сфере уголовного

судопроизводства. Почти одновременно в конце XX века в данных государствах

были приняты новые уголовно-процессуальные законы, которые показали, что

реформы в сфере уголовной юстиции в этих государствах стали развиваться в

разных направлениях.

Первый опыт принятия уголовно-процессуального кодекса Кыргызской

Республики1 (далее – УПК КР) оказался неудачным. УПК КР подвергся критике

со стороны экспертов, которые отмечали его обвинительный уклон, низкую эф-

фективность досудебных процедур, отсутствие правовых гарантий для лиц, уча-

ствующих в уголовном процессе. Последовавшие изменения и дополнения в УПК

КР не разрешили всех проблем правоприменительной деятельности, а напротив,

способствовали возникновению внутренних правовых коллизий и обусловили от-

сутствие единой правоприменительной практики.

Так, например, после принятия УПК КР в нем осталась только одна форма

досудебного производства – предварительное следствие, однако потребности

практики потребовали от государственной власти принятия решений в направле-

нии дифференциации уголовно-процессуальной формы досудебного производст-

ва. В целях упрощения и ускорения уголовного судопроизводства законодателем

Кыргызстана в уголовно-процессуальный закон был включен институт ускорен-

ного досудебного производства2, не сумевший в настоящее время повлиять на по-

вышение эффективности расследования.

Принятие в 2010 году Конституции Кыргызской Республики обусловило

необходимость проведения новой судебной реформы, одним из результатов кото-

1 О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса Кыргызской Республики: закон

Кыргызской Республики от 30 июня 1999 г. № 62 [Электронный ресурс]. URL:

http://online.adviser.kg/Document/?link_id=1000815706 (дата обращения: 17.11.2013). 2 О внесении дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс Кыргызской Республики: закон

Кыргызской Республики от 15 января 2014 г. № 11 // Эркин-Тоо. 2014. 21 января.

4

рой стала разработка проекта нового УПК КР1. Очевидно, что все новеллы этого

пока законопроекта требуют от ученых, законодателей и правоприменителей ос-

мысления в целях дальнейшего совершенствования юридической техники конст-

руирования процессуальных форм и практики их применения в уголовном про-

цессе Кыргызской Республики.

В то же время анализ уголовно-процессуального законодательства Россий-

ской Федерации позволяет сделать вывод о дифференцированном развитии досу-

дебных форм производства (гл. 22, 32 и 321 УПК РФ), однако и здесь не обходит-

ся без трудностей. Законодательные изменения фактически уравняли процессу-

альную форму дознания и предварительного следствия. Законодатель, по сути,

исключив идею быстроты дознания (редакция УПК РФ 2001 года), не достиг на-

меченной цели – подразделения дознания по-прежнему перегружены уголовными

делами. Включенный в УПК РФ в 2013 году институт дознания в сокращенной

форме пока проходит апробацию в органах внутренних дел и существенного

влияния на решение этой проблемы пока не оказывает.

В этой связи, изучение теоретических и практических проблем в сфере

дифференцированного подхода к формированию досудебного производства в

уголовном процессе Кыргызской Республики и анализ положительного и отрица-

тельного опыта правоприменительной деятельности в Российской Федерации по-

зволят выработать и обосновать теоретические положения, направленные на со-

вершенствование уголовного процесса Кыргызстана и России в части решения

проблем дифференциации уголовно-процессуальной формы досудебного произ-

водства.

Степень научной разработанности темы исследования. Исследователь-

ские задачи, связанные с теоретической разработкой вопросов дифференциации

уголовно-процессуальной формы, решались учеными на всем протяжении разви-

тия уголовно-процессуальной науки. В конце XIX – начале XX века эти проблемы

исследовались С.И. Викторским, М.В. Духовским, А.А. Квачевским, А.О. Кистя-

1 Уголовно-процессуальный кодекс Кыргызской Республики: проект от 29 декабря 2014 г. № 6-

31963/14 [Электронный ресурс]. URL: http://www.kenesh.kg/lawprojects/lps.aspx?view=projecttin

fo&id=166082 (дата обращения: 12.12.2015).

5

ковским, А.Ф. Кони, П.И. Люблинским, Н.В. Муравьевым, В.К. Случевским,

И.Я. Фойницким и др.

В советский период на проблемы дифференциации уголовно-процессуаль-

ной формы обращали внимание Н.С. Алексеев, В.Г. Даев, А.С. Кобликов,

Н.В. Крыленко, Д.И. Курский, А.М. Ларин, Я.О. Мотовиловкер, В.П. Нажимов,

П.Ф. Пашкевич, И.Л. Петрухин, Н.Н. Полянский, Р.Д. Рахунов, В.М. Савицкий,

М.С. Строгович, П.И. Стучка, В.Т. Томин, В.Н. Шпилев, П.С. Элькинд,

М.Л. Якуб, Н.А. Якубович и др.

В последние годы вопросы, связанные с проблемами дифференциации уго-

ловно-процессуальных форм, наиболее обстоятельно исследовались А.С. Алек-

сандровым, Д.П. Великим, Л.М. Володиной, И.В. Головинской, Л.В. Головко,

И.С. Дикаревым, Е.А. Зайцевой, О.А. Малышевой, Н.С. Мановой, Е.В. Мищенко,

Л.Б. Обидиной, М.П. Поляковым, Х.У. Рустамовым, И.С. Смирновой, Т.В. Труб-

никовой, А.В. Федуловым и др.

В Кыргызской Республике вопросы дифференциации уголовно-процессу-

альной формы были исследованы А.А. Асаналиевой, А.А. Коомбаевым,

А.К. Кулбаевым, А.С. Осмоновой, Э.З. Тешебаевым и др.

При этом отметим, что сравнительно-правовое исследование дифференциа-

ции уголовно-процессуальной формы досудебного производства в Кыргызстане и

России на монографическом уровне не производилось.

Объектом исследования являются общественные отношения, социальные

и правовые факторы, влияющие на возникновение, юридическое оформление, ус-

тойчивость и трансформацию уголовно-процессуальной формы на досудебных

стадиях уголовного процесса Кыргызской Республики и Российской Федерации.

Предмет исследования – нормы уголовно-процессуального права и мате-

риалы правоприменительной практики, отражающие понимание законодателем и

правоприменителем дифференциации уголовно-процессуальной формы досудеб-

ного производства в Кыргызской Республике и Российской Федерации.

Цель диссертационного исследования – на основе комплексного сравни-

тельно-правового исследования и анализа эмпирических данных разработать но-

6

вые теоретические подходы к созданию оптимальных форм расследования пре-

ступлений, а также выработать предложения по совершенствованию уголовно-

процессуального законодательства и правоприменительной практики Кыргызской

Республики и Российской Федерации, регламентирующих уголовно-процессуаль-

ные формы досудебного производства.

Задачи диссертационного исследования:

– изучить историю научного вопроса о единстве и дифференциации уголов-

но-процессуальной формы досудебного производства в Кыргызской Республике и

Российской Федерации;

– установить и сформулировать теоретические и практические проблемы

дифференциации уголовно-процессуальной формы досудебного производства в

Кыргызской Республике и Российской Федерации;

– выработать методы сравнительно-правового исследования дифференциа-

ции формы досудебного производства в уголовно-процессуальном законодатель-

стве Кыргызской Республики и Российской Федерации;

– провести сравнительно-правовой анализ правовых норм, регламентирую-

щих порядок производства в досудебных стадиях уголовного процесса, проанали-

зировать проблемы их практической реализации и выработать основные направ-

ления совершенствования формы досудебного производства в уголовном процес-

се Кыргызской Республики и Российской Федерации;

– разработать теоретические и правовые основы формирования моделей со-

гласительных и примирительных процедур на досудебных этапах в уголовном

процессе Кыргызской Республики и Российской Федерации.

Научная новизна диссертационного исследования определяется тем, что

в работе впервые осуществлено комплексное систематизированное сравнительно-

правовое исследование вопросов, связанных с теоретическими, правовыми и

практическими подходами к вопросам дифференциации уголовно-процессуаль-

ной формы досудебного производства в уголовно-процессуальных законодатель-

ствах Кыргызстана и России.

7

С учетом научных воззрений на сущность дифференциации уголовно-

процессуальной формы диссертант предлагает качественно новые определения

основных правовых категорий, используемых в рассматриваемой сфере.

На основе анализа действующего уголовно-процессуального законодатель-

ства и следственной практики ряда регионов Кыргызской Республики и Россий-

ской Федерации осуществлена оценка нормативно-правового подхода к диффе-

ренциации уголовно-процессуальной формы, представлено теоретическое обос-

нование ее оптимизации, а также разработаны предложения по совершенствова-

нию дифференциации уголовно-процессуальной формы досудебного производст-

ва в рамках законотворческой деятельности и правоприменительной практики,

направленные на решение задачи повышения эффективности уголовного судо-

производства в части досудебного расследования.

Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается

в том, что сформулированные в нем на основе обобщения научных воззрений и

практики нормативно-правового регулирования дифференциации уголовно-

процессуальной формы досудебного производства выводы привносят новые на-

учные знания, обогащая тем самым теорию уголовного судопроизводства.

Практическая значимость исследования нашла отражение в сформули-

рованных предложениях по совершенствованию уголовно-процессуальной формы

досудебного производства, имеющих целью повышение эффективности досудеб-

ного расследования преступлений.

В ходе исследования сформулированы научно обоснованные рекомендации,

которые могут быть использованы законодателями Кыргызстана и России при

внесении изменений и дополнений в уголовно-процессуальные законы, а также

должностными лицами, осуществляющими расследование преступлений. Диссер-

тация содержит теоретический материал, использование которого сможет повы-

сить эффективность и качество изучения уголовного судопроизводства.

Методология и методы диссертационного исследования. Методологиче-

скую основу диссертационной работы составляют методы общенаучного позна-

ния (системный подход, структурно-функциональный анализ), частнонаучные ме-

8

тоды (сравнительно-правовой, социологический, статистический) и методики,

включающие изучение и анализ материалов уголовных дел, интервьюирование

сотрудников органов предварительного расследования, прокуратуры и суда.

Основные положения, выносимые на защиту.

1. Авторское определение дифференциации уголовно-процессуальной

формы досудебного производства как разработанный уголовно-процессуальной

наукой и воспринятый законодателем способ юридической техники, выражаю-

щийся в выделении обособленных процессуальных действий, решений и отдель-

ных производств, для достижения цели сбалансированного соотношения эффек-

тивности досудебного производства и правовых гарантий обеспечения прав, сво-

бод и законных интересов его участников.

2. Вывод о том, что по своему содержанию дифференциация уголовно-

процессуальной формы досудебного производства может быть реализована на ос-

новном и факультативном уровнях.

На основном уровне дифференциация уголовно-процессуальной формы до-

судебного производства детерминирована категорией преступления, обусловли-

вающей ее деление на обычную и ускоренную процедуры в целях наиболее ра-

ционального досудебного производства через сокращение сроков обычного по-

рядка расследования и оптимизации системы уголовно-процессуальных действий

и решений.

Основаниями дифференциации уголовно-процессуальной формы досудеб-

ного производства на факультативном уровне являются дополнительные условия:

наличие у лица, в отношении которого осуществляется уголовное преследование,

определенных свойств личности, правового, должностного или статусного поло-

жения; наличие следственной ситуации, при которой становится возможной реа-

лизация потерпевшим своего права на частное обвинение; волеизъявление потер-

певшего, подозреваемого или обвиняемого на совершение определенных в законе

процессуальных действий, связанных с производством по уголовному делу, а

также установленное законом правоусмотрение должностных лиц, осуществляю-

щих уголовное преследование.

9

3. Вывод о необходимости дифференциации и дальнейшей конкретизации

в проекте УПК КР юридических оснований наделения лица статусом подозревае-

мого и обвиняемого.

В этой связи на этапе досудебного производства предлагается предусмот-

реть процессуальный порядок, обусловленный вынесением должностным лицом

органа уголовного преследования постановления о признании лица подозревае-

мым и квалификации его деяния с последующей возможностью его изменения и

дополнения.

В свою очередь обвинение следует формулировать по окончании досудеб-

ного производства в обвинительном заключении. Утверждение прокурором обви-

нительного заключения будет являться юридическим основанием наделения лица

статусом обвиняемого с последующим вынесением постановления прокурора о

направлении уголовного дела в суд.

4. Предложения автора по совершенствованию действующего УПК КР и

проекта УПК КР, включающие в себя:

– редакцию части 3 статьи 38 УПК КР: «Должностное лицо органов внут-

ренних дел, национальной безопасности, по контролю наркотиков, государствен-

ной службы по борьбе с экономическими преступлениями, таможенных органов,

уголовно-исполнительной системы наделяется полномочиями органа дознания на

основании приказа начальника органа дознания или его заместителя»;

– редакцию пункта 45 статьи 5 проекта УПК КР: «Специальные следствен-

ные действия – это разновидность следственных действий, сведения о методах

проведения которых не подлежат разглашению, проводимые в ходе досудебного

производства следователем либо по его поручению должностным лицом специ-

ально уполномоченного законом подразделения компетентного государственного

органа в порядке, предусмотренном настоящим Кодексом, в целях собирания и

исследования доказательств без информирования лиц, интересы которых оно за-

трагивает»;

– включение в часть 1 статьи 221 проекта УПК КР новых специальных

следственных действий: «Контроль, перехват и снятие информации, передающей-

10

ся по телекоммуникационным сетям связи» и «Установление местонахождения и

контроль радиоэлектронного средства».

5. Вывод о необходимости ликвидации стадии возбуждения уголовного

дела в проекте УПК КР и дифференциации процессуального порядка принятия

решения по результатам рассмотрения сообщения о преступлении: начать досу-

дебное производство либо отказаться от уголовного преследования. В этой связи

предлагается нормативно-правовая регламентация этих решений:

– редакция статьи «Начало досудебного производства»: «Следователь, про-

курор, уполномоченное должностное лицо органа дознания при получении заяв-

ления, сообщения о совершенном преступлении или проступке обязаны немед-

ленно внести необходимую информацию в Единый электронный реестр преступ-

лений и проступков.

Отказ в приеме и регистрации сообщения не допускается, что является ук-

рывательством преступления или проступка и влечет за собой уголовную ответ-

ственность.

Заявитель предупреждается за заведомо ложный донос, и ему выдается до-

кумент о регистрации принятого сообщения о преступлении или проступке с ука-

занием лица, принявшего сообщение, времени его регистрации и регистрационно-

го номера.

Регистрация сообщения о преступлении в Едином электронном реестре пре-

ступлений и проступков означает начало досудебного производства»;

– редакция статьи «Отказ прокурора от уголовного преследования»: «После

регистрации сообщения о преступлении прокурор вправе отказаться от уголовно-

го преследования по мотивам нецелесообразности в отношении несовершенно-

летних, женщин, а также любого ранее не судимого лица, если они совершили

преступление, за которое предусмотрен максимальный срок лишения свободы до

5 лет.

Обязательным условием отказа от уголовного преследования является со-

гласие потерпевшего и соразмерное возмещение ему причиненного в результате

преступления вреда.

11

Об отказе от уголовного преследования прокурор выносит мотивированное

постановление. После отказа от уголовного преследования прокурор в нравствен-

но-воспитательных целях вправе направить лицо в суд аксакалов на прохождение

медиации либо обязать пройти курс лечения от алкоголизма (наркомании) и/или

устроиться на работу (учебу).

Отказ от уголовного преследования может быть применен в отношении ли-

ца только один раз».

6. Сравнительно-правовой анализ уголовно-процессуального законода-

тельства Кыргызстана и России позволил сделать вывод о существовании обыч-

ных и ускоренных уголовно-процессуальных форм досудебного производства,

однако в соответствии с частью 2 статьи 4164 УПК КР ускоренное досудебное

производство осуществляется до принятия решения о возбуждении уголовного

дела, которое связано с утверждением прокурором по окончании расследования

протокола ускоренного досудебного производства. Такая правовая регламентация

позволяет осуществлять уголовное преследование лица за рамками официально

возбужденного уголовного дела, что нарушает его права, свободы и законные ин-

тересы.

7. Правовой анализ статьи 661 УК КР «Освобождение от уголовной ответ-

ственности с передачей на поруки» позволил сделать вывод о том, что в этой

норме содержатся правила, регулирующие процессуальный порядок деятельности

должностных лиц органов уголовного преследования и суда, что является смеше-

нием материального и процессуального регулирования. В этой связи автор пред-

лагает закрепить в УПК КР положения, в которых была бы определена форма за-

ключения процессуального соглашения об освобождении от уголовной ответст-

венности с передачей подозреваемого, обвиняемого на поруки.

8. На основе сравнительно-правового исследования уголовно-

процессуальных законодательств Кыргызстана и России предложено включить в

них специальный раздел «Процессуальные соглашения», в который должны вой-

ти: процессуальное соглашение о примирении сторон в досудебном производстве;

процессуальное соглашение о прекращении уголовного преследования в связи с

12

деятельным раскаянием; процессуальное соглашение о признании вины и процес-

суальное соглашение о сотрудничестве в досудебном производстве. Автором сде-

ланы предложения по оптимизации их нормативно-правового регулирования.

9. Разработаны предложения по совершенствованию усложненных уголов-

но-процессуальных форм досудебного производства.

Степень достоверности и апробация результатов диссертационного ис-

следования. Теоретическую основу диссертационного исследования представля-

ют научные труды ученых-правоведов исследовавших вопросы дифференциации

уголовно-процессуальной формы Кыргызстана и России.

Нормативной базой послужили правовые положения действующих консти-

туционного, уголовного, уголовно-процессуального законодательств, ведомст-

венные нормативные акты, регламентирующие отдельные аспекты вопросов, свя-

занных с дифференциацией уголовно-процессуальной формы досудебного произ-

водства.

Эмпирическую базу исследования составили результаты изучения следст-

венной и судебной практики за период с 2013 по 2016 год. Автор изучил 225 уго-

ловных дел, находящихся в архивах районных судов и отделов внутренних дел г.

Н. Новгорода, Нижегородской области, г. Токмок, г. Талас и г. Бишкек Кыргыз-

ской Республики. По аналитическим материалам верховных судов Кыргызстана и

России проанализирована судебно-следственная практика, сложившаяся в иных

регионах Кыргызской Республики и Российской Федерации.

Источниками информации о практических проявлениях исследуемых про-

блем, связанных с дифференциацией уголовно-процессуальной формы, также по-

служили результаты интервьюирования и анкетирования 118 практических ра-

ботников (судей, прокуроров, следователей, дознавателей). При подготовке рабо-

ты диссертантом использовалась аналитическая и статистическая информация

ГИЦ МВД Кыргызстана и ГИАЦ МВД России; Главного следственного управле-

ния МВД Кыргызской Республики и Следственного департамента при МВД Рос-

сии, аналитические материалы Судебного департамента при Верховном Суде

Кыргызстана и Судебного департамента при Верховном Суде Российской Феде-

13

рации. Также использованы результаты эмпирических исследований, полученные

другими авторами при разработке сопредельных тем, исключительно для сопос-

тавления с результатами, полученными диссертантом.

Наиболее значимые результаты исследования регулярно докладывались на

научно-практических конференциях и семинарах:

– Международной научно-практической конференции «Теория и практика

выявления и расследования экономических и иных преступлений»

(г. Н. Новгород, 20 мая 2013 года);

– ХIХ и ХХ Нижегородской сессии молодых ученых. Гуманитарные науки

(с. Морозовка Арзамасского района Нижегородской области, пансионат «Моро-

зовский», 21–24 октября 2014 г. и 20–23 октября 2015 года);

– Международной научно-практической конференции «Государство и право

в изменяющемся мире» в Приволжском филиале Российского государственного

университета правосудия (г. Н. Новгород, 5 марта 2015 года);

– Международной научно-практической конференции «Новая теория уго-

ловно-процессуальных доказательств» (VI Бабаевские чтения) (г. Н. Новгород,

20–21 мая 2015 года);

– Международной научно-практической конференции, посвященной 110-

летию со дня рождения государственного и политического деятеля генерал-

майора милиции Э. Алиева «Э.А. Алиев – первый генерал кыргызской милиции»

(Кыргызская Республика, г. Бишкек, 2015 года).

Основные теоретические положения и выводы диссертационного исследо-

вания нашли отражение в десяти научных публикациях автора общим объемом

3,3 п. л., три из которых опубликованы в рецензируемых изданиях, рекомендо-

ванных Высшей аттестационной комиссией Министерства образования и науки

Российской Федерации.

При написании диссертации использованы ранее опубликованные работы

диссертанта, указанные в библиографии.

Теоретические положения и выводы диссертации используются в учебном

процессе Нижегородской академии МВД России, Приволжского филиала «Рос-

14

сийского государственного университета правосудия» (г. Н. Новгород), а также в

правоприменительной деятельности Следственного управления УМВД России по

Калужской области, Главного следственного управления ГУМВД России по

Пермскому краю, Следственного управления ГУВД г. Бишкек и Следственного

управления ГУВД Чуйской области Кыргызской Республики.

Структура диссертации обусловлена объектом, предметом, целью и зада-

чами исследования; обеспечивает логическую последовательность и завершен-

ность в изложении хода и результатов исследования. Работа состоит из введе-

ния, трех глав, содержащих шесть параграфов, заключения, библиографии и

приложений.

15

Глава 1. Теоретические и правовые основы дифференциации

уголовно-процессуальной формы досудебного производства

в Кыргызстане и России

§ 1. Понятие и основания дифференциации уголовно-процессуальной формы

досудебного производства1

Уголовное судопроизводство Кыргызстана и России имеет общие историче-

ские и правовые традиции, а также сформировавшуюся в советское время научно-

методологическую базу уголовно-процессуальной науки. Однако сегодня рефор-

мы уголовной юстиции в наших государствах не только не совпадают по времени,

но и развиваются в разных направлениях. Это объясняется различными социаль-

но-политическими и экономическими условиями, оказывающими влияние на

формирование национальных правовых систем, в том числе и в сфере уголовного

судопроизводства2. Современная, эффективная модель уголовного процесса не-

возможна без переосмысления научных подходов к реформированию сущест-

вующих и созданию новых процессуальных институтов, а также разработке осно-

вополагающих теоретических конструкций и понятий, к которым относится и

уголовно-процессуальная форма.

В историческом аспекте проблемы сущности, содержания и оснований

дифференциации уголовно-процессуальной формы всегда интересовали совет-

ских ученых-процессуалистов3.

1 В данном параграфе использовалась ранее опубликованная статья диссертанта (Сыдыгали-

ев М.А. Понятие и уровни дифференциации уголовно-процессуальной формы досудебного про-

изводства // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России.

2016. № 1. С. 352–356). 2 См., например: Томин В.Т., Поляков М.П. Развитие уголовно-процессуального законодательст-

ва на постсоветском пространстве: констатации, оценки, тенденции, прогнозы: учебное посо-

бие. Н. Новгород, 1999. 62 с. 3 См., например: Якуб М.Л. О совершенствовании уголовно-процессуального законодательст-

ва // Вестник Московского университета. 1964. Серия X. С. 12, 19; Арсеньев В.Д. О едином по-

рядке производства по уголовным делам и пределах его дифференциации // Вопросы борьбы с

преступностью / Труды Иркутского государственного университета им. А. Жданова. Серия:

юридическая. Иркутск, 1970. Т. 85. Вып. 10. Ч. 4. С. 63–71; Чугунов В., Чувилов А., Белозеров Ю.

Дознание и его проблемы // Социалистическая законность. 1970. № 6. С. 36–39; и др.

16

Так в 1966 году состоялось первое координационное совещание ученых,

специалистов в сфере уголовного процесса, на котором были обсуждены итоги

научных исследований с 1946 по 1965 годы. На этой встрече была отмечена цен-

ность и перспективность дальнейших научных исследований уголовно-

процессуальной формы1.

В 1974 году на страницах журнала «Социалистическая законность» были

опубликованы итоги расширенного заседания сектора теоретических проблем

уголовного судопроизводства в Институте государства и права АН СССР, где с

докладом «О единой форме уголовного судопроизводства и единой форме ее

дифференциации» выступил член-корреспондент АН СССР М.С. Строгович2.

В дальнейшем в научном сообществе развернулась оживленная дискуссия о при-

роде уголовно-процессуальной формы, ее единстве, дифференциации и значении

для эффективного уголовного правосудия3.

Итогом этой многолетней полемики стали опубликованные монографиче-

ские исследования, где были обобщены сложившиеся к тому времени подходы и

оценки ученых в отношении сущности, содержания, значения и пределов диффе-

ренциации уголовно-процессуальной формы4.

Результаты исследований о необходимости унификации или дифференциа-

ции уголовно-процессуальной формы (70-х – 80-х годов XX века) позволили уче-

ным прийти к следующим выводам.

Во-первых, Основы уголовного судопроизводства союза ССР и УПК союз-

ных республик разрабатывались и принимались в период с 1957 по 1961 год.

1 См.: Перлов И.Д. Исследования в области уголовного процесса // Советское государство и

право. 1967. № 8. С. 106–107. 2 См.: Петровская Е. Нужно ли изменять процессуальную форму в уголовном судопроизводст-

ве // Социалистическая законность. 1974. № 8. С. 65–66. 3 См.: Строгович М.С. О единой форме уголовного судопроизводства и пределах ее дифферен-

циации // Социалистическая законность. 1974. № 8. С. 50–53; Пашкевич П.Ф. Процессуальные

формы уголовного судопроизводства нужно дифференцировать // Социалистическая закон-

ность. 1974. № 8. С. 54–56; Гуляев А.П. Единый порядок предполагает дифференциацию // Со-

циалистическая законность. 1975. № 3. С. 63; и др. 4 См.: Шпилев В.Н. Содержание и формы уголовного судопроизводства. Минск, 1974. 143 с.;

Якуб М.Л. Процессуальная форма в советском уголовном процессе. М., 1981. 144 с.

17

В памяти советских людей были еще очень яркими воспоминания о трагических

событиях десятилетий беззакония сталинского режима1.

Ученые отмечали2, что эпоха установления диктатуры пролетариата и госу-

дарственных репрессий первой половины XX века потребовала упрощенных уго-

ловно-процессуальных форм и сведения к минимуму, а то и полному упраздне-

нию правового института гарантий соблюдения прав, свобод и законных интере-

сов личности3.

Именно в эти годы всем политическим преступлениям того времени была

дана оценка на XX съезде КПСС (14–25 февраля 1956 года), где Н.С. Хрущев вы-

ступил с закрытым докладом «О культе личности и его последствиях», который

был посвящен осуждению культа личности И.В. Сталина. Желание не допустить

этого, сказались и на подходах советского законодателя к созданию правовой сис-

темы периода «оттепели» 60-х годов XX века. Поэтому понятно желание ученых,

практиков и законодателя создать надежные правовые гарантии от возможных

злоупотреблений, обусловившее основную позицию не только за единство (уни-

фикацию) уголовно-процессуальной формы, но и оказавшее влияние на услож-

ненное формирование некоторых уголовно-процессуальных институтов, в частно-

сти, стадий возбуждения уголовного дела и предварительного расследования.

Во-вторых, в то время наукой еще не были разработаны (или до конца не

поняты) объективные теоретические основания дифференциации уголовно-

1 См., например: Красный террор глазами очевидцев / сост., предисл., комм. д-ра ист. наук

С.Н. Волкова. М., 2013. 448 с.; Красный террор в Москве: свидетельства очевидцев / сост., пре-

дисл., комм. д-ра ист. наук С.Н. Волкова. М., 2013. 496 с.; Красный террор в Петрограде / сост.,

предисл., комм. д-ра ист. наук С.Н. Волкова. М., 2011. 512 с.; и др. 2 См., например: Гущев В.Е., Александров А.С. Народное обвинение в уголовном суде: учебное

пособие. Н. Новгород. 1998. 160 с. 3 См.: Декрет о Суде от 22 ноября 1917 года № 1 // Газета Временного Рабочего и Крестьянско-

го Правительства. 1917. 7 декабря (24 ноября) [Электронный ресурс]. URL:

http://constitution.garant.ru/history/act1600-1918/5312/ (дата обращения: 16.01.2015); О красном

терроре: постановление СНК РСФСР от 5 сентября 1918 года // История законодательства

СССР и РСФСР по уголовному процессу и организации суда и прокуратуры 1917–1954 гг.:

сборник документов / под ред. С.А. Голунского; сост. Л.Н. Гусев. М., 1955. С. 56; О дополнении

Уголовно-процессуального кодекса РСФСР главой XXXIII: постановление ВЦИК и СНК

РСФСР от 10 декабря 1934 года // История законодательства СССР и РСФСР по уголовному

процессу и организации суда и прокуратуры 1917–1954 гг.: сборник документов / под ред.

С.А. Голунского; сост. Л.Н. Гусев. М., 1955; и др.

18

процессуальной формы. В частности, учеными предлагалось «…к дифференциа-

ции уголовно-процессуальной формы подходить, отправляясь от проблемы диф-

ференциации правовой ответственности, ибо дифференциация процедуры во мно-

гом определяется материальным правом»1; высказывались мнения «…определить

в законе преступления, которые могут быть отнесены к разряду уголовных про-

ступков»2 и смогут стать критерием дифференциации; обосновывалась позиция

необходимости дифференцировать уголовно-процессуальную форму в зависимо-

сти от «ясности» и «несложности» уголовного дела, наличия при возбуждении

уголовного дела подозреваемого, а также в силу принципа «процессуальной эко-

номии» предоставить право судам первой и кассационной инстанций самостоя-

тельно изменять обвинение в сторону его отягощения, чем первоначальное, огра-

ничить допуск защитника и т. д.

Большинство из высказанных советскими учеными мнений относились к ра-

зыскному (инквизиционному) уголовному процессу того периода времени. Однако,

отметим, что некоторые из этих высказываний воспроизводятся уже современными

учеными и, более того, воплощаются в уголовно-процессуальных законах.

Примером может являться проект Кодекса о проступках Кыргызской Рес-

публики 3 и дифференциация досудебной уголовно-процессуальной формы в про-

екте УПК Кыргызской Республики4 на следствие (проводится только по преступ-

лениям) и производство по делам о проступках.

Эта научная дискуссия показала, что дифференциация уголовного процесса

существует, более того, она востребована практикой и используется законодате-

лем для формирования как технологии уголовного процесса в целом, так и от-

дельных процессуально-правовых институтов.

1 Цит. по: Петровская Е. Нужно ли изменять процессуальную форму в уголовном судопроиз-

водстве // Социалистическая законность. 1974. № 8. С. 66. 2 Курляндский В.И. Неотвратимость наказания и борьба с преступностью // Советское государ-

ство и право. 1972. № 9. С. 84. 3 Кодекс о проступках Кыргызской Республики: проект от 29 декабря 2014 года № 6-31972/14

[Электронный ресурс]. URL: http://www.kenesh.kg/lawprojects/lps.aspx?view=projectinfo&id=

166103 (дата обращения: 12.12.2015). 4 Уголовно-процессуальный кодекс Кыргызской Республики: проект от 29 декабря 2014 года

№ 6-31963/14 [Электронный ресурс]. URL: http://www.kenesh.kg/lawprojects/lps.aspx?

view=projectinfo&id=166082 (дата обращения: 12.12.2015).

http://www.kenesh.kg/lawprojects/lps.aspx?view=projectinfo&id=%20166103

http://www.kenesh.kg/lawprojects/lps.aspx?view=projectinfo&id=%20166103

19

В-третьих, сегодня стало очевидно, что деление уголовных дел на «слож-

ные», «простые» или «очевидные», по которым можно отказаться от обычного

порядка судопроизводства, а также снижение уровня правовых гарантий прав,

свобод и законных интересов участников, не являются основаниями, по которым

следует проводить дифференциацию уголовно-процессуальной формы, в том чис-

ле и в сторону ее упрощения.

Реформы уголовной юстиции последних десятилетий в Кыргызстане и России

обусловили начало нового этапа в исследовании дифференциации уголовно-

процессуальной формы, но уже в рамках правового и демократического государства1.

При разработке уголовно-процессуального законодательства пристальное

внимание российских и кыргызских ученых было обращено к дифференциации

досудебных форм уголовного процесса в зарубежных странах2. Однако попытки

применить этот опыт в законодательном конструировании идеи дифференциации

уголовно-процессуальной формы в УПК России и УПК Кыргызстана на совре-

менном этапе оказались неудачными и противоречивыми.

Так, например, законодатель Кыргызстана при разработке первого нацио-

нального уголовно-процессуального закона пошел по пути унификации уголовно-

процессуальной формы досудебного производства. Принятый в 1999 году УПК

Кыргызской Республики3 не предусматривал дифференциацию уголовно-

процессуальной формы предварительного расследования.

1 См., например: Дроздов Г. Дифференциация формы досудебного производства // Социали-

стическая законность. 1990. № 4. С. 51–52; Ковтун Н.Н. Исключать ли упрощенную форму су-

допроизводства? // Социалистическая законность. 1990. № 7. С. 4–6; Селезнев М. Протокольная

форма досудебной подготовки материала // Законность. 1995. № 10. С. 28–29; Рогаткин А.,

Петрухин И. О реформе уголовно-процессуального права // Законность. 1996. № 2. С. 42–43;

Ленский А.В. Проект УПК РФ о формах досудебного производства // Следователь. 1998. № 4.

С. 2; Хромова Н.М. Особый порядок для следствия // Российская юстиция. 2014. № 1. С. 56–58;

Сычев П.Г. Становление и понятие теории дифференциации уголовного судопроизводства //

Российская юстиция. 2015. № 9. С. 31–35; и др. 2 См., например: Волеводз А.Г., Литвишко П.А. Упрощенное (ускоренное) уголовное судопро-

изводство в некоторых странах Европы // Российская юстиция. 2010. № 10. С. 38–41; Трефи-

лов А.А. Организация досудебного производства по УПК Швейцарии 2007 года: дис. … канд.

юрид. наук. М., 2014. 199 с.; и др. 3 См.: Уголовно-процессуальный кодекс Кыргызской Республики // Ведомости Жогорку Кене-

ша Кыргызской Республики. 1999. № 10, ст. 442.

20

Расследование осуществлялось исключительно в форме следствия (гл. 21

УПК КР). Как указывают некоторые кыргызские ученые-процессуалисты, в резуль-

тате унификации следственный аппарат, будучи перегруженным по малозначи-

тельным, очевидным преступлениям, был не в состоянии обеспечить всестороннее,

полное и объективное исследование обстоятельств дела согласно ст. 19 УПК КР1.

Анализ правоприменительной практики в Кыргызской Республике показал,

что в 2003 году было возбуждено 30 963 уголовных дела. Средняя республикан-

ская нагрузка (по числу уголовных дел, находившихся в производстве) на одного

следователя составила 64,7 уголовных дел без учета работы с материалами, по ко-

торым впоследствии приняты решения об отказе в возбуждении уголовных дел.

Возросло количество уголовных дел, оконченных с нарушением сроков

следствия – 2519, а также увеличилось количество уголовных дел, возвращенных

для организации доследования и восполнения пробелов следствия, количество ко-

торых составило 545. Участились случаи необоснованного задержания граждан.

Как следствие этого, по словам аналитиков, не на должном уровне было обес-

печено исполнение задач уголовно-процессуального законодательства Кыргызской

Республики (ст. 4 УПК КР) по быстрому и полному раскрытию преступлений, изо-

бличению и привлечению к уголовной ответственности лиц, их совершивших2.

Все это потребовало от законодателя изменения своей позиции по отноше-

нию к дифференциации уголовно-процессуальной формы досудебного производ-

ства. Следствием смены парадигмы, направленной на унификацию уголовно-

процессуальной формы, стало появление в УПК КР новой главы 451 – «Ускорен-

ное досудебное производство»3.

1 См.: Кулбаев А.К., Куватпеков К.Б., Абдымомунова Э.А. Экономия и рационализация уголов-

но-процессуальных средств (досудебная часть) // Вестник Академии МВД Кыргызской Респуб-

лики им. генерал-майора милиции Алиева Э.А.: сборник материалов международной научно-

практической конференции «Реформирование Органов внутренних дел в условиях демократи-

ческого и правового государства». 2009. Вып. № 10. Ч. 2. С. 126. 2 См.: О результатах следственной работы ОВД Кыргызской Республики за 2003 год: аналити-

ческая справка // Информационный Бюллетень ГСУ МВД Кыргызской Республики. Бишкек.

2004. № 11. С. 8. 3 О внесении дополнений в уголовно-процессуальный кодекс Кыргызской Республики: закон

Кыргызской Республики от 15 января 2014 года № 11 // Эркин Тоо. 2014. 21 января. № 4.

21

Однако эта мера не позволила кардинально решить все проблемы и разгру-

зить следственные подразделения от производства по преступлениям небольшой

и средней тяжести.

Анализ правоприменительной практики за 2014 год показал, что в порядке ус-

коренного досудебного производства в суд направлено 138 уголовных дел1, что со-

ставляет 0,9% от всех уголовных дел, оконченных производством и направленных в

2014 году в суд (15 876 уголовных дел)2. Неутешительны данные и по охвату уско-

ренным досудебным производством статей особенной части Уголовного кодекса

Кыргызской Республики. Из 32 составов преступлений, по которым возможно произ-

водство в порядке ускоренного досудебного производства, предусмотренного в ч. 11

ст. 163 УПК КР, расследование в этой форме было проведено только по 9 составам.

Вялотекущая динамика применения ускоренного досудебного производства

сохранилась и в 2015 году. В этот период времени в суд было направлено окон-

ченных в порядке ускоренного досудебного производства 393 уголовных дела,

что составляет 2% от всех уголовных дел, направленных в суды Кыргызской Рес-

публики (18 774 уголовных дела)3.

В каком-то смысле и российское уголовно-процессуальное законодательст-

во оказалось заложником внедрения теоретически не выверенного подхода к

дифференциации уголовно-процессуальной формы. Примером тому могут яв-

ляться гл. 32 УПК РФ «Дознание» (в ред. УПК РФ 2001 года) и гл. 321 «Дознание

в сокращенной форме»4.

В первой редакции УПК РФ5 основополагающими чертами дознания стали

следующие: 1) установление единообразной формы дознания – дознание по уго-

1 См.: О результатах ускоренного досудебного производства за 2014 год: аналитическая справка

ГСУ МВД Кыргызской Республики. 2 См.: Информация о работе местных судов Кыргызской Республики за 2014 год (в сравнении с

2013 годом) // Бюллетень Верховного суда Кыргызской Республики. 2015. № 1 (60). С. 132. 3 См.: Данные Ф-2 МВД Кыргызской Республики «Сведения о результатах работы органов

внутренних дел по раскрытию преступлений» за 2015 год. 4 См.: О внесении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации и

Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: федеральный закон от 4 марта 2013

года № 23-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 2013. № 9, ст. 875 5 См.: Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации // Российская газета. 2001.

22 декабря.

22

ловным делам, по которым производство предварительного следствия не обяза-

тельно1; 2) дознание начиналось только в случае возбуждения уголовного дела в

отношении конкретного (установленного) лица; 3) сроки дознания ограничены

общим сроком в 25 суток (15 суток и возможность продления еще на 10 суток) и

дальнейшее продление этих сроков не допускалось; 4) если на момент возбужде-

ния уголовного дела лицо, совершившее преступление, не установлено или доз-

нание было невозможно закончить в установленный УПК РФ срок (25 суток), бы-

ла предусмотрена возможность перевода дознания в форму предварительного

следствия.

Одним из формальных отличий, способствовавших, по мнению законодате-

ля, быстроте дознания, явился отказ от предъявления обвинения лицу при рассле-

довании преступлений в этой форме. Во время дознания обвиняемый появляется

только по окончании расследования при составлении обвинительного акта (ч. 1

ст. 47 УПК РФ), что, по нашему мнению, не добавляет гарантий защищенности

лицу, в отношении которого осуществляется уголовное преследование.

При реализации такого подхода к дифференциации возникли проблемы, по-

влиявшие на качество и эффективность расследования.

Во-первых, результаты проведенных исследований показали, что из дозна-

ния в органы предварительного следствия передавалось от 25% до 50% всех воз-

бужденных уголовных дел2. Это было обусловлено двумя основными факторами:

отсутствием подозреваемого лица и превышением сроков дознания.

Во-вторых, системно-правовой сбой в определении правил взаимодействия

между следователем и дознавателем на этапе принятия решения о возбуждении

уголовного дела. Суть этой проблемы заключалась в следующем: из норм уголов-

но-процессуального закона не было ясно, вправе ли дознаватель проверять посту-

пившее сообщение о преступлении (когда подозреваемый не известен) и прини-

1 Процессуальная форма, которая была известна УПК РСФСР как дознание по уголовным де-

лам, по которым производство предварительного следствия обязательно, УПК РФ называет

«Производство неотложных следственных действий (ст. 157 УПК РФ)». 2 См.: Голубев Н.А. Основы эффективного информационного взаимодействия уголовного про-

цесса и оперативно-розыскной деятельности: дис. … канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2003.

С. 150–151.

23

мать по нему решение о возбуждении уголовного дела. В этой связи в практиче-

ских органах возникали разногласия по поводу того, кто должен выезжать на ос-

мотр места преступления – следователь или дознаватель1.

Как видим, юридическая конструкция процессуальной формы дознания себя

не оправдала. Выявленные упущения в юридической технике были устранены в

2007 году2.

Очевидно, что сегодня вопрос о дифференциации уголовно-процессуальной

формы не только находится в числе приоритетных областей научного исследова-

ния, он становится политическим вопросом в плане решения задач оптимизации

уголовного процесса в целом, в том числе и путем формирования и внедрения его

альтернативных форм.

Реформы уголовной юстиции, прошедшие в странах Балтии, Грузии, на Ук-

раине и в Казахстане3 вызвали новый всплеск интереса ученых к проблеме един-

ства и дифференциации уголовно-процессуальной формы4.

Однако в современной уголовно-процессуальной науке Кыргызстана и Рос-

сии нет даже условного единства в осмыслении проблемы дифференциации уго-

ловно-процессуальной формы. Приходится констатировать полярную противопо-

1 См., например: Уголовно-процессуальные проблемы разграничения полномочия следователей

и дознавателей при принятии процессуальных решений на стадии возбуждения и в процессе

расследования уголовных дел: методические рекомендации для подразделений следствия и

дознания горрайорганов внутренних дел / М.П. Поляков [и др.]. Н. Новгород, 2007. 43 с. 2 См.: О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской

Федерации: федеральный закон от 6 июня 2007 года № 90-ФЗ // Собрание законодательства РФ.

2007. № 24, ст. 2833. 3 Законодатели этих стран совершенно по-разному подошли к вопросам формирования техно-

логий досудебного производства. Так, например, УПК Республики Казахстан предусматривает,

что досудебное производство осуществляется в форме дознания, предварительного следствия и

протокольной форме (ст. 189 УПК РК); современный УПК Грузии знает только следствие (раз-

дел IV); УПК Украины (ст. 215) предусматривает досудебное расследование преступлений

(в форме досудебного следствия) и уголовных проступков (в форме дознания). 4 См.: Шпак В.В. Ускоренное производство в уголовном процессе Республики Беларусь: авто-

реф. дис. … канд. юрид. наук. Минск, 2003. 21 с.; Коомбаев А.А. О некоторых направлениях со-

вершенствования досудебного производства по уголовным делам: теория и практика // Россий-

ский следователь. 2012. № 2. С. 10–12; Баймурза Б.С. Понятие досудебного (предварительного)

производства. Оценка формы и системы досудебного производства // Молодий вчений. Липень.

2014. № 7. С. 138–142; Пастухов П.С. Особенности досудебного производства по уголовным

делам в Азербайджанской Республике // Международное уголовное право и международная

юстиция. 2014. № 4. С. 20–23; и др.

24

ложность научных подходов. Одни ученые подводят теоретическую базу под

дифференциацию уголовного процесса1, другие ученые, говоря в частности о до-

судебном производстве, полагают, что «…дуализм дознания и предварительного

следствия как двух форм расследования не только изжил себя, но и просто не

имеет надлежащего теоретического обоснования»2.

Таким образом, все это требует «…нестандартных подходов при осуществ-

лении глубоких всесторонних научных исследований дифференцированных уго-

ловно-процессуальных форм»3.

В первую очередь, следует отметить, что в советской уголовно-процессу-

альной науке генезис уголовного процесса в целом и его уголовно-процессуальной

формы, в частности, был раскрыт через концепцию, включавшую понятия историче-

ского типа, исторической формы и вида как реального уголовного процесса, имею-

щего свою форму, зависящую от политического режима и государственного строя

(М.С. Строгович, Н.Н. Полянский, М.А. Чельцов-Бебутов, В.П. Нажимов и др.).

Крах социалистической системы опроверг многие научно-идеологические

доктрины, группировавшиеся вокруг учения об историческом материализме, под-

твердил надстроечный характер права и обусловил появление целого ряда мето-

дологических проблем. Так, например, научным сообществом была отвергнута

теория об общественно-экономических формациях (в интерпретации советской

общественно-политической науки), что, в свою очередь, сделало несостоятельной

теорию исторической типологии уголовного процесса и связанных с ней научных

подходов к его формообразующим и видовым признакам.

В настоящее время уголовно-процессуальная форма из разряда научных по-

нятий перешла в разряд правовых терминов и получила «прописку» в уголовно-

процессуальном законе.

1 См.: Дикарев И.С. Дифференциация уголовно-процессуальной формы и факторы ее обуслов-

ливающие // Российская юстиция. 2013. № 12. С. 19. 2 Головко Л.В. Казахстан: десоветизация уголовного процесса. Статья 2. Унификация досудеб-

ного расследования // Уголовное судопроизводство. 2012. № 1. С. 11. 3 Сергеев А.Б. Состояние и перспективы научного разрешения проблем дифференциации и

унификации форм уголовно-процессуальных производств // Вестник Челябинского государст-

венного университета. 2014. № 20. С. 120.

25

Так, например, ст. 150 УПК РФ называется «Формы предварительного рас-

следования», а в п. 12 ч. 1 ст. 5 УПК КР указано, что «следствие – процессуальная

форма досудебной деятельности уполномоченных органов…». Однако эти нормы

не раскрывают понятия уголовно-процессуальной формы, чем продолжают давать

простор научному творчеству.

В разное время ученые считали, что уголовно-процессуальная форма – это

установленный законом порядок осуществления предварительного расследова-

ния, судебного рассмотрения и разрешения уголовных дел, проверки судебных

решений, а также правила осуществления конкретных процессуальных действий и

закрепления их результатов в соответствующих протоколах1; не только совокуп-

ность условий, предусмотренных процессуальным законодательством для совер-

шения процессуальных действий, но и их последовательность, порядок закрепле-

ния и оформления процессуальных действий, процессуальные сроки2; совокуп-

ность установленных законом условий и правил деятельности органов расследо-

вания, прокуратуры и суда, а также принятия ими процессуальных решений в свя-

зи с производством по уголовному делу3; правовая форма деятельности суда, ор-

ганов расследования и прокурорского надзора по возбуждению и разрешению

уголовных дел, а также иных участников процесса, привлеченных к делу в том

или ином качестве, и отношений, связанных с этой деятельностью4; регламенти-

рованные уголовно-процессуальным правом система и структура уголовно-

процессуальных институтов и правил; процедура и последовательность стадии

уголовного процесса; условия, способы и сроки совершения процессуальных дей-

ствий, непосредственно или косвенно связанных с собиранием и исследованием

доказательств на предварительном следствии и в судебном разбирательстве; их

закреплением в правовых актах, а также порядок принятия и оформления реше-

1 См.: Уголовный процесс: учебник / отв. ред. А.В. Гриненко. 2-е изд., перераб. М., 2009. С. 30.

2 См.: Шпилев В.Н. Содержание и формы уголовного судопроизводства. Минск, 1974.

С. 102–103. 3 См.: Уголовный процесс: учебник / под общ. ред. Б.Б. Булатова, А.М. Баранова. М., 2008.

С. 27. 4 См.: Мачихин С.Г. Процессуальная форма в уголовном судопроизводстве России: дис. … канд.

юрид. наук. М., 2006. С. 8.

26

ний по отдельным вопросам и по делу в целом1; регламентированные правом по-

рядок, принципы и система уголовно-процессуальной деятельности, установлен-

ные в целях достижения задач уголовного судопроизводства и обеспечения прав и

законных интересов его участников2.

Необходимо отметить, что последняя из приведенных научных точек зрения

была подвергнута обоснованной критике со стороны ученых. Они аргументирова-

ли тем, что принципы уголовного процесса определяют процессуальную форму,

но сами в ее содержание не входят3.

Наиболее удачно все эти научные позиции обобщил профессор А.С. Алек-

сандров, который предложил при подходе к формулировке дефиниции уголовно-

процессуальной формы исходить из дуализма проявления этого правового феноме-

на – его внешней и внутренней стороны. Аргументами, подтверждающими этот те-

зис, стали два основополагающих постулата: во-первых – уголовный процесс явля-

ется необходимой и притом единственно возможной формой реализации норм уго-

ловного права (внешняя форма его выражения); во-вторых – уголовное судопроиз-

водство имеет свою собственную форму (внутренняя форма его выражения).

Таким образом, уголовно-процессуальная форма, по его мнению, «…это по-

рядок проведения отдельных процессуальных действий или принятия решений, а

также порядок отдельных видов производств, установленных уголовно-

процессуальным законом»4.

Подобный подход позволяет нам рассматривать дифференциацию уголов-

но-процессуальной формы как способ обеспечения законности и как средство оп-

тимизации производства по уголовным делам.

Современные правоведы не выработали также и единого подхода к пони-

манию дифференциации уголовно-процессуальной формы. Под дифференциа-

1 См.: Курс советского уголовного процесса: Общая часть / под ред. А.Д. Бойкова и И.И. Кар-

пеца. М., 1989. С. 121. 2 См.: Рахунов Р.Д. Проблема единства и дифференциации УПФ // Вопросы борьбы с преступ-

ностью. М., 1978. Вып. 29. С. 84. 3 См.: Алексеев Н.С., Даев В.Г., Кокорев Л.Д. Очерк развития советского уголовного процесса.

Воронеж, 1980. С. 31–32. 4 Уголовный процесс России: учебник / А.С. Александров [и др.]; науч. ред. В.Т. Томин. М.,

2003. С. 24–25.

27

цией уголовно-процессуальной формы ученые понимают способ построения

уголовного процесса1, свойство процессуальной формы

2, тенденцию ее разви-

тия3, направление развития уголовно-процессуального права

4, постадийное уп-

рощение уголовного процесса для сокращения «лишних процессуальных фор-

мальностей5.

Наконец, в уголовно-процессуальной науке высказана идея и о том, что

«…дифференциация уголовно-процессуальной формы – это приспособление,

адаптация процессуального порядка производства по уголовному делу к реаль-

ным условиям, в которых осуществляется досудебное производство и судебное

рассмотрение уголовных дел»6.

Подобные подходы вызывают возражение.

Во-первых, исходить необходимо из смыслового значения этого понятия.

Дифференциация – это заимствованный уголовно-процессуальной наукой

термин. В теории систем дифференциация (фр. differentiation, от лат. differentia –

разность, различие) – это сторона процесса развития, связанная с разделением,

расчленением развивающегося целого на части, ступени, уровни.

Различают дифференциацию функциональную, в ходе которой расширятся

круг функций, выполняемых элементами развивающейся системы, и структур-

ную, в ходе которой в системе выделяются подсистемы, реализующие те или

иные функции7.

Во-вторых, деление развивающегося целого на части имеет цель – повысить

эффективность уголовного судопроизводства. Причем эффективность в нашем

случае означает не только упрощение функций, но и их усложнение, например,

1 См.: Якуб М.Л. Процессуальная форма в советском уголовном процессе. М., 1981. С. 68.

2 См.: Рахунов Р.Д. Проблема единства и дифференциации уголовно-процессуальной формы //

Вопросы борьбы с преступностью. 1978. Вып. 29. С. 85. 3 См.: Рустамов Х.У. Уголовный процесс. Формы: учебное пособие для вузов. М., С. 285.

4 См.: Цыганенко С.С. Общий и дифференцированные порядки уголовного судопроиз-водства:

дис. … д-ра юрид. наук. СПб., 2004. С. 57. 5 См.: Пашкевич П.Ф. Процессуальные формы уголовного судопроизводства нужно дифферен-

цировать // Социалистическая законность. 1974. № 9. С. 50. 6 Дикарев И.С. Дифференциация уголовно-процессуальной формы и факторы, ее обусловли-

вающие // Российская юстиция. 2013. № 12. С. 18. 7 См.: Философский энциклопедический словарь / гл. ред.: Л.Ф. Ильичев [и др.]. М., 1983.

28

для повышения эффективности защиты прав, свобод и законных интересов лич-

ности в уголовном процессе.

Таким образом, дифференциацию уголовно-процессуальной формы досудеб-

ного производства можно определить как разработанный уголовно-

процессуальной наукой и воспринятый законодателем способ юридической тех-

ники, выражающийся в выделении обособленных процессуальных действий, реше-

ний и отдельных производств, для достижения цели сбалансированного соотно-

шения эффективности досудебного производства и правовых гарантий обеспе-

чения прав, свобод и законных интересов его участников.

Наиболее подробный анализ оснований дифференциации основных произ-

водств был проведен И.С. Смирновой, которая составила систематизацию осно-

ваний: «уголовно-правовые (материальные): степень общественной опасности

преступления1; общественной опасности обвиняемого

2; вид совершенного пре-

ступления3; вид и меру наказания, которое может быть применено к осужденно-

му4; общественное и общественно-политическое значение дел и значение, которое

имеет преступление для интересов обвиняемого или потерпевшего5».

Здесь же И.С. Смирнова освещает уголовно-процессуальные критерии, ко-

торые ей встречались в научной литературе: 1) степень сложности познания фак-

1 См.: Арсеньев В.Д. Упрощение не равнозначно упрощенчеству // Социалистическая закон-

ность. 1975. № 3. С. 63–64; Великий Д.П. Единство и дифференциация уголовно-процессуаль-

ной формы: история, современность, перспективы: автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2001.

С. 21; Масленков С.Л. Обстоятельства, обуславливающие дифференциацию современного уго-

ловного судопроизводства // Следователь. 2004. № 7. С. 34–37; Якимович Ю.К. Структура со-

ветского процесса: система стадий и система производств. Основные и дополнительные произ-

водства / под ред. И.Е. Карасева. Томск, 1991. С. 36–46; Якуб М.Л. Порядок уголовного судо-

производства следует дифференцировать // Социалистическая законность. 1975. № 1. С. 66–67;

Якуб М.Л. Процессуальная форма в советском уголовном процессе. М., 1981. С. 103–104. 2 См.: Свиридов М.К. О сущности и основаниях дифференциации уголовного процесса // Актуаль-

ные вопросы государства и права в период социалистического общества. Томск, 1987. С. 241–242. 3 См.: Аширбекова М.Т., Омарова А.С. О новом «налоговом» поводе к возбуждению уголовного

дела // Российская юстиция. 2012. № 3. С. 41–43. 4 См.: Свиридов М.К. О сущности и основаниях дифференциации уголовного процесса // Акту-

альные вопросы государства и права в период социалистического общества. Томск, 1987.

С. 241–242; Якуб М.Л. Процессуальная форма в советском уголовном процессе. М., 1981.

С. 103–104. 5 См.: Якимович Ю.К. Структура советского процесса: система стадий и система производств. Ос-

новные и дополнительные производства: монография / под ред. И.Е. Карасева. Томск, 1991. С. 36–

46; Якуб М.Л. Процессуальная форма в советском уголовном процессе. М., 1981. С. 103–104.

29

тических обстоятельств дела1; 2) наличие у обвиняемого или у потерпевшего осо-

бых качеств2; 3) отдельные авторы в этой группе факторов, влияющих на разли-

чия в производствах, называют сложность расследования уголовных дел3; 4) сте-

пень сложности дел в разрешении как их фактической, так и правовой стороны4;

5) совершение преступления организованной преступной группой5 и др

6.

Полагаем, что для понимания природы дифференциации уголовно-процес-

суальной формы следует исходить из определения ее цели. В свою очередь, цель

дифференциации оказывает влияние на ее содержание. По своему содержанию

дифференциация уголовно-процессуальной формы досудебного производства

может быть реализована на основном и факультативном уровнях.

Дифференциация уголовно-процессуальной формы досудебного произ-

водства основного уровня является традиционной для советской уголовно-

процессуальной доктрины и в настоящее время воспринята уголовно-

процессуальным законодательством Кыргызстана и России. На этом уровне уго-

ловно-процессуальная форма досудебного производства делится на обычную

форму расследования и ускоренную.

Целью дифференциации основного уровня является формирование наибо-

лее рационального досудебного производства через сокращение сроков обычного

1 См.: Масленков С.Л. Обстоятельства, обусловливающие дифференциацию современного уго-

ловного судопроизводства // Следователь. 2004. № 7. С. 34–37; Свиридов М.К. О сущности и

основаниях дифференциации уголовного процесса // Актуальные вопросы государства и права

в период социалистического общества. Томск, 1987. С. 241–242; Якимович Ю.К. Структура со-

ветского процесса: система стадий и система производств. Основные и дополнительные произ-

водства: монография / под ред. И.Е. Карасева. Томск, 1991. С. 36–46. 2 См.: Аширбекова М.Т., Омарова А.С. О новом «налоговом» поводе к возбуждению уголовного

дела // Российская юстиция. 2012. № 3. С. 41–43; Якимович Ю.К. Структура советского про-

цесса: система стадий и система производств. Основные и дополнительные производства: мо-

нография / под ред. И.Е. Карасева. Томск, 1991. С. 36–46. 3 См.: Арсеньев В.Д. Упрощение не равнозначно упрощенчеству // Социалистическая закон-

ность. 1975. № 3. С. 63–64; Маршев С.А. О дифференциации форм уголовного судопроизводст-

ва // Развитие и совершенствование уголовно-процессуальной формы. Воронеж, 1979. С. 141,

142–145; Якуб М.Л. Порядок уголовного судопроизводства следует дифференцировать // Со-

циалистическая законность. 1975. № 1. С. 66–67. 4 См.: Якуб М.Л. Процессуальная форма в советском уголовном процессе. М., 1981. С. 103–104.

5 См.: Масленков С.Л. Обстоятельства, обусловливающие дифференциацию современного уго-

ловного судопроизводства // Следователь. 2004. № 7. С. 34-37. 6 См.: Великий Д.П. Единство и дифференциация уголовно-процессуальной формы: история,

современность, перспективы: автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2001. С. 21.

30

порядка расследования, в том числе и путем оптимизации системы уголовно-

процессуальных действий и решений, связанных с движением уголовного дела.

При этом пределом дифференциации уголовно-процессуальной формы досудеб-

ного производства следует считать стандарты прав, свобод и законных интересов

личности, вовлеченной в досудебное расследование.

Стремление к ускоренному рассмотрению и разрешению уголовных дел –

это объективная закономерность дальнейшего развития юридических процедур,

понятая и принятая на официальном уровне в странах Европейского союза1.

Об этом в 1995 году говорил и профессор М. Пизани, утверждая, что «тема ус-

коренного уголовного процесса стала лейтмотивом всех программ по его рефор-

мированию»2.

Следует отметить, что подобный подход осуществляется при условии со-

блюдения международных и национальных правовых стандартов, позволяющих

эффективно гарантировать защиту прав, свобод и законных интересов участников

уголовного процесса.

В терминологическом аппарате уголовно-процессуальной науки принцип

процессуальной экономии занял подобающее ему место и доказал свою жизне-

способность не только на уровне теоретических измышлений, но и на стадии

практического воплощения идей процессуальной экономии в уголовно-

процессуальном праве3.

Так, например А.Б. Сергеев полагает, что одним из факторов развернувшей-

ся дискуссии вокруг дифференциации и унификации уголовно-процессуальной

1 См.: Рекомендация № R (87) 18 Кабинета министров государствам-членам относительно уп-

рощения уголовного судопроизводства. 2 Цит. по: Головко Л.В. Альтернативы уголовному преследованию в современном праве. СПб.,

2002. С. 37. 3 По этому вопросу см., например: Гуляев А.П. Быстрота уголовного судопроизводства // Во-

просы борьбы с преступностью. М., 1973. Вып. 18. С. 66–83; Томин В.Т. Избранные труды /

предисл. С.П. Гришина. СПб., 2004; Пашкевич П.Ф. Процессуальный закон и эффективность

уголовного судопроизводства. М., 1984. 176 с.; Порубов Н.И. Научная организация труда сле-

дователя. Минск, 1970. 262 с.; Сереброва С.П. Рационализация уголовного процесса: учебное

пособие. Н. Новгород, 2002. 34 с.; Оспанов С.Д. Концептуальная детерминированность реали-

зации принципа процессуальной экономии в уголовном судопроизводстве // Предупреждение

преступности. 2002. № 1. С. 18; и др.

31

формы является экономический фактор1. В этом вопросе с ним солидарен и

Х.У. Рустамов, считающий, что «дифференциация процессуальной формы осно-

вана на таких факторах, как усиление защиты прав человека, экономия и рацио-

нализация процессуальных средств рассмотрения уголовного дела»2.

Принцип процессуальной экономии оказывает влияние на материальную и

процессуальную стороны процесса дифференциации уголовно-процессуальной

формы.

На материальное право принцип процессуальной экономии влияет в на-

правлении как декриминализации уголовного закона, так и в установлении степе-

ни общественной опасности преступлений и дальнейшей их категоризации.

В этом еще раз проявляется взаимосвязь уголовного и уголовно-процессуального

права.

Принцип экономии оказывает влияние и на уголовно-процессуальное право,

что доказывает тезис о том, что «Уголовно-процессуальная форма чувствительна

к изменению мировоззренческих позиций общества на политические, экономиче-

ские, культурные события»3.

Для достижения этой цели (процессуальной экономии сил и средств) ис-

пользуется материальный (уголовно-правовой) критерий, которым, как указывают

ученые, является тяжесть совершенного преступления4, и относят ее к объектив-

ным факторам, лежащим в основе дифференциации уголовно-процессуальной

формы.

Данную позицию ученых поддерживает и Е.В. Селина, утверждая, что

«…правильным представляется направление дифференциации уголовно-процес-

1 См.: Сергеев А.Б. Состояние и перспективы научного разрешения проблем дифференциации и


венного университета. 2014. Вып. 40. № 20. С. 119. 2 Рустамов Х.У. Уголовный процесс. Формы: учебное пособие вузов. М., 1998. С. 6.

3 Сергеев А.Б. Состояние и перспективы научного разрешения проблем дифференциации и


венного университета. 2014. Вып. 40. № 20. С. 119. 4 См.: Шипицина В.В. Проблема дифференциации процессуальной формы в уголовном судо-

производстве Российской Федерации и обеспечения // Актуальные проблемы российского пра-

ва. 2014. № 12 (49). С. 2892; Дикарев И.С. Дифференциация уголовно-процессуальной формы и

факторы ее обусловливающие // Российская юстиция. 2013. С. 19; и др.

32

суальной формы по признаку производства по делам: о преступлениях небольшой

и средней тяжести; о тяжких и особо тяжких преступлениях»1.

Этот критерий является основным для уголовного процесса и позволяет

дифференцировать уголовно-процессуальную форму досудебного производства

на следствие и дознание (гл. 32 УПК РФ) или ускоренного досудебного производ-

ства (гл. 451 УПК КР).

В этом направлении развивались и продолжают развиваться уголовно-

процессуальные формы досудебного производства в уголовно-правовых системах

Кыргызстана и России.

Подобный подход позволит рассмотреть возможность применения процес-

суальных соглашений на досудебном этапе, в том числе с применением медиа-

тивных процедур, а также альтернативных уголовному преследованию форм раз-

решения уголовно-правового конфликта по преступлениям небольшой и средней

тяжести исключительно по усмотрению прокурора, исходя из принципа его целе-

сообразности.

Если провести ретроспективное исследование подобного подхода к дифферен-

циации уголовно-процессуальной формы предварительного расследования, то мы

увидим, что советская уголовно-процессуальная доктрина с 1960 года (УПК РСФСР,

утвержденный Законом РСФСР от 27 октября 1960 года) предусматривала деление

досудебного производства на две формы: дознание и предварительное следствие.

Кроме того, УПК РСФСР предусматривал еще одну упрощенную досудеб-

ную уголовно-процессуальную форму – производство по делам о хулиганстве и

мелком хищении государственного или общественного имущества (Раздел девя-

тый УПК РСФСР). Впоследствии на основании Указа Президиума Верховного

Совета РСФСР от 24 января 1985 года этот раздел получил новое название –

«Протокольная форма досудебной подготовки материалов».

Здесь следует отметить общую тенденцию к расширению подследственно-

сти по уголовным делам.

1 Селина Е.В. Дифференциация и унификация форм уголовного судопроизводства // Российская

юстиция. 2015. № 6. С. 33.

33

В 1981 году ч. 1 ст. 126 УПК РСФСР1 относила к производству дознания

всего 19 составов преступлений, предусмотренных УК РСФСР. Это давало уче-

ным основания утверждать, что «…начиная с 1963 года наблюдается тенденция к

все большему расширению круга дел, по которым обязательно производство

предварительного следствия, что является выражением дальнейшей демократиза-

ции советского уголовного судопроизводства»2.

Однако дальнейшее развитие уголовно-процессуального законодательства и

правоприменительной практики показало обратную тенденцию.

УПК РСФСР (ст. 126) по состоянию на 1 марта 2001 года насчитывало уже

55 составов, по которым могло проводится дознание. Из них: небольшой тяже-

сти – 36 составов и средней тяжести – 19 составов преступлений. По 38 составам

преступлений предусмотрена санкция в виде лишения свободы.

Отметим, что уголовно-процессуальный порядок производства по уголов-

ным делам, расследуемым в форме дознания, ничем не отличался от предвари-

тельного следствия3, за некоторыми исключениями, указанными в ч. 2 ст. 120

«Деятельность органов дознания по делам, по которым производство предвари-

тельного следствия не обязательно» УПК РСФСР:

1) при производстве дознания защитник не участвует;

2) потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик и их предста-

вители извещаются об окончании дознания и направлении дела прокурору, но ма-

териалы дела для ознакомления не предъявляются;

3) на органы дознания не распространяются правила, установленные ч. 2

ст. 127 УПК РСФСР. При несогласии с указаниями прокурора орган дознания

вправе обжаловать их вышестоящему прокурору, не приостанавливая исполнение

этих указаний.

1 См., например: Комментарий к УПК РСФСР / под ред. А.М. Рекункова и А.К. Орлова. М.,

1981. 536 с. 2 Рагинский М.Ю. Комментарий к ст. 126 УПК РСФСР // Комментарий к Уголовно-

процессуальному кодексу РСФСР / под ред. А.М. Рекунова и А.К. Орлова. М., 1981. С. 171. 3 «При производстве дознания по делам, по которым предварительное следствие не обязатель-

но, орган дознания руководствуется правилами, установленными настоящим Кодексом для

предварительного следствия…» – ч. 2 ст. 120 УПК РСФСР.

34

Срок производства дознания составлял один месяц со дня возбуждения уго-

ловного дела. В этот срок входило и составление обвинительного заключения

(ч. 2 ст. 121 УПК РСФСР).

Очевидно, что приведенные выше исключения из общих правил предвари-

тельного следствия, которые и позволяли решить вопрос ускорения досудебного

производства при соблюдении более коротких сроков, были характерны исключи-

тельно для разыскного процесса советского типа и не могли сохраняться в усло-

виях постсоветского уголовного процесса, начинающего строиться на основе со-

стязательности и равноправия сторон1.

Путь решения проблемы ускорения досудебного производства за счет со-

кращения (уменьшения) объема уголовно-процессуальных гарантий в новых со-

циально-политических условиях страны оказался тупиковым.

Если говорить о современном уголовно-процессуальном законодательстве

России, то мы отмечаем продолжающуюся тенденцию к расширению подследст-

венности по уголовным делам, по которым осуществлять предварительное след-

ствие не обязательно. Так в УПК РФ по состоянию на 10 октября 2015 года со-

держатся уже около 113 составов преступлений. Из них: небольшой тяжести – 86

и средней тяжести – 27.

Современный подход законодателя Кыргызстана к этой проблеме более

скромный. Уголовно-процессуальный кодекс Кыргызской Республики принятый

Законодательным Собранием Жогорку Кенеша Кыргызской Республики 20 июня

1999 года, не содержал такой формы расследования, как дознание. По сути, при

принятии УПК КР законодатель пошел по пути унификации досудебного произ-

водства, объединив все досудебное производство под процессуальной формой

следствия.

1 Пункт 1 ч. 2 ст. 120 УПК РСФСР был исключен Законом Российской Федерации от 23 мая

1992 года, а п. 2 этой же части был признан не соответствующим Конституции Российской Фе-

дерации. См.: По запросу Останкинского межмуниципального (районного) суда города Москвы

о проверке конституционности части второй статьи 53 и пункта 1 части второй статьи 120 УПК

РСФСР: определение Конституционного Суда РФ от 15 декабря 2000 года № 239-О // СПС

«КонсультантПлюс» (дата обращения: 14.12.2015). До принятия нового УПК РФ (2001 год)

срок дознания сохранялся прежним.

35

Однако такое направление развития уголовно-процессуальной технологии

досудебного производства не все ученые Кыргызстана посчитали правильным.

Так, например, профессор К.Дж. Кыдырбаев считает, что одним из приори-

тетных направлений развития следственной работы в плане уголовно-

процессуальных аспектов выступает необходимость возрождения такой важной

формы предварительного следствия, как дознание1. Такого же мнения придержи-

вается профессор К.М. Сманалиев, который считает, что поспешно и необосно-

ванно был упразднен институт дознания при принятии УПК Кыргызской Респуб-

лики в 1999 году. В связи с чем полагает актуальным начать работу по воссозда-

нию в органах внутренних дел института дознавателей2. С ними согласен и про-

фессор К.М. Осмоналиев, который считает целесообразным возврат в уголовный

процесс такой формы предварительного расследования, как дознание3. Аналогич-

ного мнения и А.А. Асаналиева, которая считает, что в УПК Кыргызской Респуб-

лики необходимо законодательно закрепить такие формы производства, как доз-

нание и протокольная форма досудебного производства материалов с процессу-

альным руководством следователя4.

Твердая и обоснованная позиция ученых, запросы правоохранительных орга-

нов о необходимости ускоренного досудебного производства заставили законодате-

ля обратиться к этой проблеме. Результатом законотворческой деятельности стало

включение в УПК Кыргызской Республики ускоренного досудебного производства.

В настоящее время в соответствии со ст. 163 УПК КР (по состоянию на

10 марта 2015 года) ускоренное досудебное производство осуществляется по

1 См.: Кыдырбаев К.Дж. Приоритетные направления развития следственных подразделений

органов внутренних дел Кыргызской Республики // Вестник Академии МВД Кыргызской Рес-

публики им. генерал-майора милиции Алиева Э.А.: материалы международной научно-

практической конференции. 2014. № 1. С. 9. 2 См.: Сманалиев К.М. Актуальные проблемы доказательства и доказывания в уголовном судо-

производстве Кыргызской Республики: дис. … д-ра юрид. наук. Бишкек, 2011. С. 9. 3 См.: Осмоналиев К.М. Исследование уголовно-процессуального права Кыргызской Республи-

ки. Вопросы модернизации действующей модели уголовного судопроизводства [Электронный

ресурс]. URL: http://ruleoflaw.eu/wp-content/uploads/2014/01/130708-Kayrat-Osmonaliev_r.pdf (да-

та обращения: 26.11.2015). 4 См.: Асаналиева А.А. Производство следствия в уголовном судопроизводстве Кыргызской

Республики: дис. … канд. юрид. наук. М., 2007. С. 128.

36

31 составу преступлений. Из них: небольшой тяжести – 21 и менее тяжких –

10 составов преступлений.

Необходимо учесть и то, что материальный (уголовно-правовой) критерий

также является основанием для дифференциации порядка досудебного производ-

ства по уголовным делам частного и публичного обвинения (ст. 20 УПК РФ и

ст. 26 УПК КР).

Так, в соответствии с ч. 2 ст. 20 УПК РФ уголовные дела о преступлениях,

предусмотренных ч. 1 ст. 115, ч. 1 ст. 116, ч. 1 ст. 1281 УК РФ, считаются уголов-

ными делами частного обвинения, возбуждаются не иначе как по заявлению по-

терпевшего, его законного представителя.

В соответствии с ч. 1 ст. 318 УПК РФ уголовные дела о преступлениях, ука-

занных в ч. 2 ст. 20 УПК РФ, возбуждаются в отношении конкретного лица путем

подачи потерпевшим или его законным представителем заявления мировому су-

дье. Таким образом, в этих случаях стадия досудебного производства выпадает и

частный обвинитель (ст. 43 УПК РФ) сам поддерживает обвинение и доказывает

вину лица в совершении преступления.

Теперь обратим внимание на юридическую технику закрепления матери-

альных оснований дифференциации уголовно-процессуальной формы в уголов-

ном и уголовно-процессуальном праве.

Для современного российского уголовного права традиционно характерно на-

личие единого уголовного кодекса с указанием категорий преступлений в зависимо-

сти от степени их тяжести. Сама тяжесть преступления поставлена в зависимость от

максимального срока наказания в виде лишения свободы. Исходя из этого, законо-

датель в уголовно-процессуальном законе разделяет, какие преступления будут рас-

следоваться в форме дознания, а какие в форме предварительного следствия.

С другой стороны, опыт реформ уголовной юстиции в странах постсовет-

ского пространства позволяет выделить еще один вариант решения этого вопроса.

Так, уголовно-процессуальные кодексы Украины, Казахстана и проект УПК Кыр-

гызской Республики предусматривают, что уголовно-правовые правонарушения

делятся на преступления и уголовные проступки.

37

Преступления закреплены в Уголовном кодексе, а уголовные проступки пе-

речислены в Кодексе о проступках. Все эти деяния объединены термином «уго-

ловные правонарушения». По преступлениям проводится следствие, а по уголов-

ным проступкам – дознание, либо добавляется еще и протокольная форма досу-

дебного производства, например, как в Уголовно-процессуальном кодексе Рес-

публики Казахстан, либо в уголовно-процессуальной форме с новым названием

«в форме производства по делам о проступках».

Например, в проекте УПК КР данный подход выглядит так: ст. 152 проекта

УПК КР «Досудебное производство по уголовным делам и делам о проступках» –

«Досудебное производство по уголовным делам осуществляется в форме следст-

вия, а проступков – в форме производства по делам о проступках в порядке, пре-

дусмотренном настоящим Кодексом (Глава 16 проекта УПК КР)».

Однако здесь не все так просто. По мнению профессора кафедры уголовно-

правовых дисциплин Харьковского университета внутренних дел В.П. Корж, «вызывают

сомнение нравственные начала в уголовном процессе и законность, обоснованность при-

говора суда, которым лицо осуждено за деяния, не предусмотренные Уголовным кодек-

сом Украины. Правовое невежество авторов УПК и законодателя привело к игнорирова-

нию ими правовой аксиомы: нет преступления и нет наказания, если нет закона.

В Украине отсутствует Закон «Об уголовной ответственности за уголовные правона-

рушения». Наукой уголовного права не разработаны понятийный аппарат уголовного

правонарушения, уголовного проступка и его признаки. Следует отметить, что авторы

УПК и законодатель нарушили требования института аналогии закона. В сфере уго-

ловного законодательства аналогия полностью не допустима. Это свидетельствует о

грубом вторжении норм УПК в предмет науки уголовного права. Замена уголовно-

правовой терминологии «преступление» и его понятия, которое закреплено в статье 11

УК Украины, на псевдонаучную новацию «уголовное правонарушение», «уголовный

проступок» противоречит положениям Конституции Украины, действующему уголов-

ному законодательству, фундаментальным положениям теории государства и права»1.

1 См.: Корж В.П. Уголовно-процессуальное законодательство Украины: новации, коллизии, про-

блемы реализации // Вестник Нижегородской правовой академии. Научный журнал. 2015. № 5. С. 50.

38

Полагаем, что подобный подход вызван нарушением правотворческой ло-

гики. Нормы материального права, тем более если они вносят существенные из-

менения в парадигму уголовно-правовой политики государства, должны были

быть приняты ранее, чем уголовно-процессуальное законодательство.

С другой стороны, внедрение не проработанных наукой правовых конст-

рукций непосредственно в правоприменительную деятельность чревато дисбалан-

сом всей правоохранительной и судебной системы, что и происходит в настоящее

время в Грузии и на Украине. Об этом справедливо заметил профессор

Л.В. Головко: «…за истекшие 20 лет реформ стало окончательно ясно, что амери-

канскую модель уголовного процесса не удастся заимствовать по абсолютно объ-

ективным причинам. Для этого придется просто поломать весь понятийный ряд,

весь процессуальный инструментарий и всю процессуальную инфраструктуру,

которые сложились за несколько далеко не только советских столетий. Сомне-

вающиеся могут обратиться к опыту Грузии, где по сути оказался разрушен уго-

ловный процесс как таковой. Иначе как институциональной катастрофой это на-

звать нельзя, о чем говорят сами американские эксперты, с которыми довелось

побеседовать о “грузинском опыте”»1.

Сравнительно-правовой анализ основного уровня дифференциации уголов-

но-процессуальной формы уголовно-процессуального законодательства Кыргыз-

стана показал, что ее материально-правовой критерий (основание) обусловлен

также минимальным перечнем следственных действий необходимых для доказы-

вания вины подозреваемого (обвиняемого).

Так, в соответствии с ч. 4 ст. 4161 УПК КР должностные лица, уполномо-

ченные органом дознания осуществлять ускоренное досудебное производство,

следователь при ускоренном досудебном производстве до передачи материалов

дела прокурору в течение 10 суток вправе произвести осмотр места происшест-

вия, назначить экспертизы, получить письменные объяснения заявителя, очевид-

цев и лица, совершившего преступление, истребовать документы и иные материа-

1 Головко Л.В. Архетипы досудебного производства, возможные перспективы развития отече-

ственного предварительного следствия // Уголовное судопроизводство. 2014. № 2. С. 13.

39

лы, справку о судимости, характеристики, материалы аудио- и видеозаписи. Далее

в ч. 8 ст. 4161 УПК КР указано, что если потребуется проведение иных следствен-

ных действий, не перечисленных в ч. 4 ст. 4161 УПК КР, дело подлежит рассмот-

рению по общим правилам производства следствия.

Изучение материалов уголовных дел1, расследованных в форме ускоренного

досудебного производства, а также тех уголовных дел, которые были переведены

с ускоренного производства на обычную форму следствия, показало, что уже одно

следственное действие, например, опознание, не позволяло продолжить расследо-

вание в ускоренной форме досудебного производства.

Дифференциацию уголовно-процессуальной формы досудебного производ-

ства в зависимости от указанного в законе перечня следственных и иных процес-

суальных действий считаем ошибочной, так как они ограничивают возможности

должностных лиц органов уголовного преследования по доказыванию события

преступления и вины подозреваемого.

Факультативный уровень дифференциации уголовно-процессуальной

формы досудебного производства преследует две цели:

1) создание дополнительных гарантий соблюдения прав, свобод и законных

интересов участников уголовного процесса через формирование дополнительных

(усложненных) уголовно-процессуальных процедур;

2) дальнейшее сокращение сроков путем перехода на квазипроцессуальные

формы досудебного разрешения уголовно-правового конфликта, под которыми

мы понимаем процессуальные соглашения, в том числе и по прекращению уго-

ловного преследования, или на альтернативные уголовному преследованию

формы.

1 В основном заявление, допросы (опросы, объяснения) потерпевшего (представителя), подоз-

реваемого и свидетелей, а также выемка предметов и документов, их осмотр и приобщение к

уголовному делу в качестве вещественных доказательств. Документы, характеризующие лич-

ность подозреваемого. Задержание и личный обыск не применялись. Однако все подозреваемые

были доставлены в орган дознания, то есть фактически они были задержаны. Например: Уго-

ловные дела № 4-15-62; 4-15-82 // Архив Жайылского районного суда Чуйской области; № 55-

15-342; 55-15-225 // Архив Октябрьского районного суда г. Бишкек; № 3-15-398; 3-15-674 // Ар-

хив Свердловского районного суда г. Бишкек; № 7-15-63, 7-15-108 // Архив Кара-Бууринского

районного суда Таласской области; и др.

40

Основанием дифференциации уголовно-процессуальной формы досудебно-

го производства факультативного уровня являются следующие дополнительные

условия:

1. Наличие у лица, в отношении которого осуществляется уголовное пре-

следование, определенных свойств личности, правового, должностного или ста-

тусного положения.

Эти основания предусматривают следующую дифференциацию уголовно-

процессуальной формы: производство по уголовным делам в отношении несо-

вершеннолетних (гл. 50 УПК РФ и гл. 44 УПК КР); производство по применению

принудительных мер медицинского характера (гл. 51 УПК РФ и гл. 45 УПК КР);

особенности производства по уголовным делам в отношении особой категории

лиц (гл. 52 УПК РФ).

Следует отметить, что УПК КР, например, не содержит правил производст-

ва в отношении лиц, обладающих иммунитетом от уголовного преследования, а в

УПК РФ не содержится такой уголовно-процессуальной формы досудебного про-

изводства, как указанной в ст. 4021 УПК КР – примирительные процедуры по де-

лам о преступлениях несовершеннолетнего (восстановительное правосудие).

В этой связи нельзя не затронуть и дифференциацию уголовно-

процессуальной формы досудебного производства, предусмотренной проектом

УПК КР: международное сотрудничество (в части производства по уголовным

делам, поступившим из другой страны для продолжения уголовного преследова-

ния лица, находящегося на территории Кыргызской Республики); производство в

отношении лиц, обладающих дипломатическим иммунитетом, а также примене-

ние мер уголовно-правового воздействия в отношении юридических лиц.

2. Наличие следственной ситуации, предусмотренной ч. 4 ст. 20 УПК РФ.

Отсутствие возможности у потерпевшего самому реализовать свое право на част-

ное обвинение. В соответствии с ч. 4 ст. 20 УПК РФ руководитель следственного

органа, следователь, а также с согласия прокурора дознаватель возбуждают уго-

ловное дело о любом преступлении, указанном в ч. 2 и ч. 3 ст. 20 УПК РФ, и при

отсутствии заявления потерпевшего или его законного представителя, если дан-

41

ное преступление совершено в отношении лица, которое в силу зависимого или

беспомощного состояния либо по иным причинам не может защищать свои пра-

ва и законные интересы. К иным причинам относится также случай совершения

преступления лицом, данные о котором не известны.

3. Волеизъявление подозреваемого или обвиняемого на совершение опре-

деленных в законе процессуальных действий, связанных с производством по уго-

ловному делу. К таким уголовно-процессуальным формам досудебного производ-

ства относятся заключение досудебного соглашения о сотрудничестве (гл. 401

УПК РФ); согласие обвиняемого с предъявленным ему обвинением (гл. 40 УПК

РФ) и сокращенное дознание (гл. 321 УПК РФ). Подобные уголовно-

процессуальные формы не предусмотрены действующим УПК КР, однако нашли

свое отражение в проекте УПК КР.

Однако все эти основания являются необходимыми, но не достаточными.

Достаточными условиями будут: согласие потерпевшего, признание обвиняемым

своей вины и не оспаривание уголовно-правовой квалификации деяния, собран-

ных против него обвинительных доказательств, характера и размера причиненно-

го им вреда, а также волеизъявление прокурора или лица, осуществляющего уго-

ловное преследование, и др.

§ 2. Проблемы дифференциации уголовно-процессуальной формы

привлечения к уголовной ответственности в досудебном производстве

и дифференциация системы следственных действий как основного способа

установления ее оснований

Для УПК РСФСР и УПК Киргизской ССР традиционно была свойственна

единая уголовно-процессуальная форма привлечения к уголовной ответственно-

сти – составление постановления о привлечении в качестве обвиняемого и предъ-

явление обвинения в ходе предварительного расследования. По окончании досу-

дебного производства, как в форме предварительного следствия, так и в форме

42

дознания, составлялось обвинительное заключение, которое вместе с материалами

уголовного дела направлялось прокурору для утверждения и дальнейшего на-

правления в суд1.

Современное развитие уголовного судопроизводства в условиях правового

государства повлекло за собой поиск новых подходов в технологическом по-

строении процессуальных форм привлечения к уголовной ответственности на до-

судебных стадиях. С этого момента пути законодателей России и Кыргызстана в

решении вопросов, связанных с построением процессуальных форм привлечения

к уголовной ответственности на досудебном этапе производства по уголовному

делу, разошлись.

Введение в 2014 году главы 451 УПК КР, регламентирующей порядок уско-

ренного досудебного производства, представил правоприменителю новую конст-

рукцию уголовно-процессуальной формы привлечения к уголовной ответственно-

сти. Эта уголовно-процессуальная форма предусматривала составление протокола

ускоренного досудебного производства, утверждая который, в соответствии с ч. 2

ст. 4164 УПК КР, прокурор возбуждает уголовное дело.

Однако при таком построении процедуры появление процессуальной фигу-

ры обвиняемого уголовно-процессуальным законодательством связывается не с

утверждением протокола, а с получением от него письменного согласия на произ-

водство в этой уголовно-процессуальной форме (ч. 1 ст. 41 УПК КР) – «Обвиняе-

мым признается лицо, в отношении которого вынесено в установленном настоя-

щим Кодексом порядке постановление о привлечении его в качестве обвиняемого

или которым дано письменное согласие на ускоренное досудебное производство».

Очевидно, что подобный подход свидетельствует об отсутствии у законодателя

всякой логики при определении порядка принятия этого уголовно-

процессуального решения. Дело в том, что при такой конструкции уголовно-

процессуальной формы обвиняемый появляется раньше, чем будет возбуждено

уголовное дело.

1 См.: Комментарий к УПК РСФСР / под ред. А.М. Рекункова и А.К. Орлова. М., 1981. 536 с.;

Уголовно-процессуальный кодекс Киргизской ССР. Фрунзе, 1969. 495 с.

43

Другой иллюстрацией существования системного сбоя в определении уго-

ловно-процессуальной формы привлечения лица к уголовной ответственности яв-

ляются «Уведомление о подозрении» (гл. 32 проекта УПК КР) и «Привлечение в

качестве лица в качестве обвиняемого. Предъявление обвинения» (гл. 33 проекта

УПК КР).

Отметим, что проект УПК КР не различает процедуру привлечения лица к

уголовной ответственности в зависимости от формы расследования: следствие

или производство по делам о проступках.

Уведомление о подозрении лица в совершении преступления составляется

уполномоченным должностным лицом органа дознания, следователем и прокурором

«…при наличии достаточных доказательств, дающих основания подозревать это

лицо в совершении преступления и/или проступка» (ст. 242 проекта УПК КР).

Основной идеей этого процессуального института является реализация кон-

ституционного положения о том, что лицо, в отношении которого начато уголов-

ное преследование, должно быть официально об этом предупреждено. В этом же

документе констатируется факт разъяснения содержания подозрения и предвари-

тельная правовая квалификация преступления или проступка с обязательным ука-

занием пункта, части и статьи соответственно Уголовного кодекса КР или Кодек-

са о проступках КР. Здесь же, по замыслу разработчиков, должны быть разъясне-

ны и права подозреваемого (ст. 243 проекта УПК КР).

У этой процедуры есть и еще одно предназначение. Она позволяет определить

правовое положение установленного лица, в отношении которого осуществляется

уголовное преследование, в тех случаях, когда уголовное дело было возбуждено не в

отношении конкретного лица, а по факту совершенного преступления.

Однако уведомление о подозрении не является одноактовой процедурой.

Это действие может получить продолжение. В случае возникновения оснований

уполномоченные должностные лица органов уголовного преследования уведом-

ляют лицо о новом подозрении или вносят в уведомление о подозрении измене-

ния или вносят изменения в ранее сообщенное подозрение (ч. 2 ст. 242 проекта

УПК КР).

44

Далее в ч. 1 ст. 245 «Порядок привлечения в качестве обвиняемого» проекта

УПК КР содержится правило, в соответствии с которым «при наличии достаточ-

ных доказательств, дающих основания для привлечения лица в качестве обвиняе-

мого», следователь обязан составить соответствующее постановление.

Среди основных содержательных элементов постановления о привлечении

лица в качестве обвиняемого проект УПК КР выделяет: описание инкриминируе-

мого обвиняемому преступления с указанием времени, места его совершения, а

также иных обстоятельств, подлежащих доказыванию в соответствии со

ст. 83 проекта УПК КР. В этом же документе должен быть указан и уголовный

закон (статья, часть, пункт), предусматривающий ответственность за данное пре-

ступление.

В главе 33 проекта УПК КР предусмотрено правило, по которому действу-

ют должностные лица органов уголовного преследования в случае изменения или

дополнения обвинения – должно быть вынесено новое постановление о привлече-

нии лица в качестве обвиняемого (ч. 1 ст. 248 проекта УПК КР).

Обратим внимание на сходство уголовно-процессуальных форм, в которых

осуществляются действия при уведомлении о подозрении и привлечении лица в

качестве обвиняемого.

Во-первых, устанавливаются достаточные доказательства, дающие осно-

вания для уведомления о подозрении или о привлечении в качестве обвиняемого.

При этом допускается возможность неоднократно расширять пределы подоз-

рения, наделяя должностное лицо органа уголовного преследования правом неод-

нократно выносить новое уведомление при расширении объемов расследования.

Таким образом, в уведомлении о подозрении может быть сформирован оконча-

тельный объем будущего обвинения, который будет идентичен изложенному за-

тем в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого.

Во-вторых, указание в уведомлении о подозрении на необходимость фикса-

ции в нем содержания подозрения и предварительной правовой квалификации

преступления или проступка по своему направлению практически совпадает с

требованием к постановлению о привлечении в качестве обвиняемого, где должно

45

быть отражено описание инкриминируемого преступления, а также иных обстоя-

тельств, подлежащих доказыванию с квалификацией содеянного.

Очевидно, что указывая на «содержание подозрения» в уведомлении, зако-

нодатель имел в виду отражение фактических обстоятельств, входящих в предмет

доказывания и подтвержденных имеющимися в уголовном деле доказательства-

ми, а также предварительную квалификацию.

Однако вновь обратимся к правовой возможности дополнения объема по-

дозрения и уточнения квалификации, который, в конечном итоге, вполне может

соответствовать окончательному объему обвинения, изложенному в постановле-

нии о привлечении в качестве обвиняемого.

Таким образом, юридическая техника формулировки этих уголовно-

процессуальных институтов очень сложна для правоприменителя. Такой подход

не решает никаких практических задач, кроме увеличения документального обо-

рота в ходе досудебного производства по уголовному делу.

Разработчики проекта УПК КР, по сути, открыли принципиальную возмож-

ность существования в ходе активного досудебного производства только одного

процессуального действия и документа – уведомления о подозрении, который,

при определенных обстоятельствах, может заменить постановление о привлече-

нии в качестве обвиняемого, о чем мы будем говорить ниже.

Авторы проекта УПК КР, по нашему мнению, неудачно пытаются решить за-

дачу, которую в свое время решали, причем также неудачно, разработчики измене-

ний и дополнений в УПК РФ. Это касается, в частности, первоначальной редакции

главы 32 УПК РФ (2001 год), измененной в 2007 году1, и введенной Федеральным

законом от 4 марта 2013 года № 23-ФЗ сокращенной формы дознания2.

Поясним сказанное. В своей первоначальной редакции гл. 32 УПК РФ (2001

года), определяющая порядок производства дознания, не содержала упоминания о

1 См.: О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: фе-

деральный закон от 6 июня 2007 года № 90-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 2007. № 24,

ст. 2833. 2 См.: О внесении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации и

Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: федеральный закон от 4 марта 2013

года № 23-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 2013. № 9, ст. 875.

46

необходимости выносить уведомление о совершении преступления. Считалось,

что уголовное дело, которое должно расследоваться в форме дознания, всегда

возбуждались в отношении конкретного лица, которое сразу же приобретало ста-

тус подозреваемого.

Законодатель того периода времени в целях максимальной экономии времени

при производстве дознания отказался и от такого процессуального института, как

привлечение лица в качестве обвиняемого. Обвиняемым подозреваемый становился в

конце производства дознания, когда в отношении него составлялся обвинительный

акт. Этот порядок в свое время вызвал критику, так как лишал возможности обвиняе-

мого в досудебном производстве отстаивать свои права в новом статусе.

Процессуальная форма предъявления обвинения в российском законода-

тельстве сохранена только при производстве предварительного следствия (гл. 23

УПК РФ) либо в случае, предусмотренном ч. 3 ст. 224 УПК РФ.

Внедрение процессуального института «Уведомление в подозрении»1 про-

изошло, когда было разрешено возбуждать уголовные дела, которые расследуют-

ся в форме дознания, не только исключительно в отношении конкретных лиц, но

и по факту совершения преступления.

Уведомление о подозрении должно было компенсировать ситуацию, когда

совершившее преступление лицо устанавливалось уже после возбуждения уго-

ловного дела. В противном случае складывалось положение, когда уголовное пре-

следование осуществлялось в отношении лица с неопределенным правовым ста-

тусом, а обвиняемым он становился только в самом конце дознания, когда все об-

винительные доказательства в отношении него были уже собраны2.

В свою очередь, уголовно-процессуальный институт сокращенного дозна-

ния не предусматривает процессуальной формы уведомления о подозрении, так

1 См.: О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской

Федерации: федеральный закон от 6 июня 2007 года № 90-ФЗ // Собрание законодательства РФ.

2007. № 24, ст. 2833. 2 Федулов А.В. Уведомление о подозрении в современном уголовном процессе как юридическое

основание начала действия презумпции подозрения // Юридическая техника: Ежегодник.

Н. Новгород. 2010. № 4: Первые Бабаевские чтения «Правовые презумпции: теория, практика,

техника». С. 560.

47

как обязательным условием производства в этой уголовно-процессуальной форме

является возбуждение уголовного дела в отношении конкретного лица (п. 1 ч. 2

ст. 2261 УПК РФ).

Во время предварительного следствия лицо становится подозреваемым в

случаях: если в отношении него возбуждено уголовное дело по основаниям и в

порядке, которые установлены главой 20 УПК РФ; если оно задержано в соответ-

ствии со ст. 91 и 92 УПК РФ; если к нему применена мера пресечения до предъ-

явления обвинения в соответствии со ст. 100 УПК РФ.

Как видим, складывается достаточно разнонаправленная ситуация, когда

совершившее преступление лицо в досудебном производстве получает статус по-

дозреваемого в разных процессуальных формах.

Другим аспектом, который связан с дифференциацией уголовно-

процессуальной формы привлечения к уголовной ответственности, является мо-

мент окончания предварительного расследования.

Дело в том, что при окончании расследования в процессуальных формах

«дознание» и «сокращенное дознание» обвиняемый появляется только после со-

ставления обвинительного акта или обвинительного постановления. Факт состав-

ления, а не ознакомления с этими документами наделяет подозреваемого право-

вым статусом обвиняемого.

Эти процессуальные документы обвиняемый и его защитник видят (знакомят-

ся) только при ознакомлении с материалами уголовного дела. Хотя именно в этих

процессуальных документах сформулировано окончательное обвинение лица в со-

вершении преступления с указанием обстоятельств его совершения, подтвержденных

материалами уголовного дела, а также уголовно-правовой квалификации его деяния.

Если рассматривать такую уголовно-процессуальную форму, как предвари-

тельное следствие, то процессуальная фигура обвиняемого, например, может поя-

виться в течение суток после возбуждения уголовного дела, а срок расследования

продолжаться два и более месяца.

Таким образом, российский законодатель не придает значения появлению

процессуальной фигуры обвиняемого в начале или при окончании расследования.

48

По его мнению, подобное обстоятельство никак не нарушает правовых гарантий

соблюдения прав, свобод и законных интересов личности в уголовном процессе.

Тем более, что правовые статусы подозреваемого и обвиняемого по объему пре-

доставленных им прав сопоставимы.

Появление подозреваемого законодатель не связывает с наличием в материа-

лах уголовного дела каких-либо доказательств причастности его к совершенному

преступлению. Во всех процессуальных документах, в результате составления ко-

торых лицо становится подозреваемым, отсутствуют также и внятные формули-

ровки уголовно-правовой квалификации совершенного преступного деяния. В са-

мом начале расследования или в первое время работы с задержанным должностно-

му лицу органа уголовного преследования еще не ясно, какое отношение он имеет

к совершенному преступлению и какие фактические обстоятельства могут под-

твердить его причастность к совершенному уголовно наказуемому деянию.

Наличие процессуального статуса подозреваемого необходимо в основном,

чтобы была законодательная основа осуществления в отношении лица уголовного

преследования, а также возможность применения к подозреваемому ограничи-

вающих его конституционное право на личную свободу кратковременных мер

уголовно-процессуального принуждения (задержания, иных мер уголовно-

процессуального принуждения, в том числе и мер пресечения).

Необходимость изменения уголовно-процессуальной формы предъявления

обвинения была отражена и в социологическом исследовании А.А. Коомбаева,

где около 62,5% сотрудников органов прокуратуры и 64,8% следователей высту-

пили за изменение института привлечения лица в качестве обвиняемого1. Отме-

тим, что исследование проводилось до появления новой формы расследования –

ускоренное досудебное производство – в уголовно-процессуальном законода-

тельстве Кыргызской Республики, однако это никак не влияет на его значение

для наших выводов, потому как проведенный нами опрос показал, что 71% со-

трудников органа дознания и 56% следователей выступили за дифференциацию

1 См.: Коомбаев А.А. Положение личности в уголовном судопроизводстве: по материалам Кыр-

гызской Республики и Российской Федерации: дис. … д-ра юрид. наук. М., 2014. С. 380.

49

и конкретизацию уголовно-процессуальной формы привлечения лица к уголов-

ной ответственности. Кроме того, анализ материалов уголовных дел1 позволяет

нам прийти к выводу о необходимости дифференцировать процессуальную форму

привлечения лица к уголовной ответственности применительно к проекту УПК КР и

изложить ее в следующем технологическом алгоритме.

Вместо разнообразных процессуальных документов, на основании которых

лицо получает процессуальный статус лица, в отношении которого легитимно

осуществляется уголовное преследование, предусмотреть только одно – «Поста-

новление о признании лица подозреваемым и квалификации его деяния».

Подобный подход будет актуальным и востребованным в тех случаях, если

досудебное производство будет начинаться с момента регистрации в Едином элек-

тронном реестре преступлений сообщения о преступлении, а не с момента вынесе-

ния постановления о возбуждении уголовного дела. Этим же постановлением сле-

дует разъяснить права и обязанности подозреваемого, о чем сделать соответст-

вующую запись, удостоверенную его подписью, а также подписями должностного

лица органа уголовного преследования и защитника (если он приглашен).

В постановлении о признании лица подозреваемым и квалификации его

деяния должны быть указаны:

1) фамилия, имя, отчество должностного лица, составившего постановле-

ние; место и время его составления;

2) фамилия, имя и отчество (при его наличии) подозреваемого, в отноше-

нии которого составлено постановление, а также число, месяц, год и место его

рождения;

3) описание события преступления: время, место его совершения, а также

иные обстоятельства, подлежащие доказыванию по уголовному делу (из этого

раздела постановления с необходимостью можно сделать вывод о причастности

подозреваемого к совершенному преступлению); характер и размер вреда, причи-

ненного в результате действий подозреваемого;

1 См.: Материалы уголовных дел № 113190, 113327 ОД ОП № 7 УМВД по г. Н. Новгороду;

№ 93182, 93219 ОД ОП № 3 УМВД по г. Н. Новгороду; № 78251, 78323 ОД ОП № 1 УМВД по

г. Н. Новгороду; № 1-15-1092, 1-15-1177 СО УВД Ленинского района г. Бишкек; и др.

50

4) уголовный закон (статья, часть, пункт), предусматривающий ответст-

венность за преступление, в совершении которого подозревается лицо.

Если лицо подозревается в нескольких преступлениях, в постановлении о

признании лица подозреваемым и квалификации его деяния должно быть указано,

в совершении каких конкретных действий (бездействия) подозревается лицо по

каждой из статей (частей, пунктов) уголовного закона.

Копия постановления о признании лица подозреваемым и квалификации его

деяния должна быть в течение двадцати четырех часов направлена прокурору.

Значение такого подхода заключается, прежде всего, в том, чтобы формально

обосновать объективность и законность уголовного преследования этого лица, в том

числе и применение мер уголовно-процессуального принуждения и пресечения.

С постановлением о признании лица подозреваемым и квалификации его

деяния знакомится подозреваемый, его защитник и законный представитель.

Объективность квалификации деяния (деяний) подозреваемого должна быть

подтверждена достаточными доказательствами, содержащимися в материалах

уголовного дела и подтверждающими подозрение в отношении лица в соверше-

нии им преступления. Сроки вынесения этого постановления не должны быть

прописаны. Оно должно быть вынесено в разумные сроки в соответствии со ст. 61

УПК РФ.

Однако, если в отношении подозреваемого в суд внесено ходатайство

должностного лица органа уголовного преследования об избрании в отношении

него меры пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста или зало-

га, то постановление о признании лица подозреваемым и квалификации его дея-

ния обязательно должно быть предъявлено подозреваемому и копия его, должна

содержаться в материалах, направляемых в суд.

Также мы должны поступать и в случаях, если подозреваемый обжалует в

суд наделение его процессуальным статусом подозреваемого или решение вопро-

са о применении в отношении него любой меры пресечения.

По сути, постановление о признании лица подозреваемым и квалификации

его деяния решает следующие основные задачи:

51

– позволяет снять с досудебного этапа уголовного судопроизводства термин

«обвиняемый» и избежать ненужного терминологического противопоставления с

идеей принципа презумпции невиновности, где «виновным» лицо признается

только по решению суда;

– прийти к логическому завершению технологического алгоритма: если ор-

ганы уголовного преследования осуществляют досудебное производство, а про-

курор в суде поддерживает государственное обвинение, то кому, как не прокуро-

ру, и формулировать обвинение (либо согласившись с ним – утвердить его).

Вопрос о том, в какой уголовно-процессуальной форме должно быть сфор-

мулировано и предъявлено обвинение, имеет первостепенное значение.

По УПК РФ обвиняемым признается лицо, в отношении которого вынесено

постановление о привлечении его в качестве обвиняемого (ст. 171 УПК РФ); вы-

несен обвинительный акт (ст. 225 УПК РФ) и составлено обвинительное поста-

новление (ч. 1 ст. 2267 УПК РФ)

1.

Из этого правового положения можно видеть, что если законодатель, в

принципе, допускает возможность формулировки обвинения и его предъявления

подозреваемому по окончании расследования, то, следовательно, он полагает, что

права, свободы и законные интересы привлекаемого к уголовной ответственности

лица ни в том, ни в другом случае не нарушаются.

Полагаем, что столь широкое разнообразие процессуальных документов, а,

по сути, необоснованное расширение дифференциации уголовно-процессуальной

формы этих процессуальных решений, не добавляет системности в технологию

досудебного производства.

В этой связи, по нашему мнению, целесообразно унифицировать процес-

суальный порядок привлечения к уголовной ответственности и сформулиро-

вать обвинение по окончании расследования в обвинительном заключении и

предъявить его лицу, привлекаемому к уголовной ответственности , по оконча-

нии расследования вместе с соответствующим постановлением. Дальнейшее

1 По УПК КР лицо получает статус обвиняемого, когда в отношении него вынесено постанов-

ление о привлечении в качестве обвиняемого либо он дал письменное согласие на ускоренное

досудебное производство.

52

утверждение обвинительного заключения прокурором будет означать наделе-

ние подозреваемого статусом обвиняемого. Здесь же возможно формализовать

требование прокурора перед судом о рассмотрении уголовного дела по сущест-

ву в отношении конкретного лица в рамках предъявленного ему государствен-

ного обвинения.

Разнообразные названия процессуального итогового документа, обобщаю-

щего результаты проведенного расследования, нисколько не меняют его сущно-

сти. Поэтому полагаем, что этот процессуальный документ, в котором будет

сформулировано итоговое обвинение, предъявленное подозреваемому, должен

носить единое название, характерное для традиционной процессуальной доктри-

ны – обвинительное заключение, но никак не обвинительное постановление или

обвинительный акт.

В уголовно-процессуальной науке неоднократно отмечалось, что, несмотря

на имеющееся сходство с постановлением, обвинительное заключение имеет со-

вершенно другую природу.

При решении вопроса о названии процессуального документа, составляемо-

го по итогам проведенного расследования, следует исходить из его сущности. Как

пишет Б.Т. Безлепкин1, обвинительное заключение – процессуальный документ

огромной важности, на основании которого прокурор разрешает вопрос о направ-

лении уголовного дела в суд и определяет рамки судебного исследования. По его

словам, «обвинительным заключением называется процессуальный документ, за-

вершающий предварительное расследование, на основании которого прокурор

разрешает вопрос о направлении дела в суд. В нем подводятся итоги предвари-

тельного расследования, обосновывается доказательствами вывод следователя о

виновности обвиняемого и юридическая квалификация его действий, формулиру-

ется в окончательном виде обвинение»2.

Заметим, что в уголовно-процессуальном законодательстве Кыргызстана в

части составления процессуального документа по итогам расследования уголов-

1 См.: Уголовный процесс: учебник / под ред. И.Л. Петрухина. М., 2001. С. 310.

2 При производстве предварительного следствия окончательное обвинение формулируется в

последнем постановлении о привлечении лица в качестве обвиняемого.

53

ного дела законодатели подошли аналогичным образом1. Однако до 2014 года в

уголовно-процессуальном законодательстве Кыргызстана обвинительное заклю-

чение отсутствовало. По итогам досудебного производства составлялся процессу-

альный документ, именуемый «Постановление об окончании следствия», к кото-

рому прилагались только список участников сторон, справка о движении дела и

список лиц, подлежащих вызову в судебное заседание2.

Отдельно следует рассмотреть целесообразность наличия в обвинительном

заключении развернутого перечня доказательств, на который ссылаются сторона

обвинения и сторона защиты.

Так, например, в п. 5 ч. 1 ст. 220 «Обвинительное заключение» УПК РФ со-

держится требование, что в обвинительном заключении следователь указывает пе-

речень доказательств, подтверждающих обвинение, и краткое изложение их содер-

жания. Такое же требование относится и к доказательствам со стороны защиты.

Аналогично эту задачу разрешил и законодатель Кыргызской Республики в

ч. 1 ст. 235 УПК КР, хотя прямо и не указал на необходимость краткого изложения

доказательств. Именно этот аспект обвинительного заключения в последнее время

вызвал оживленные спор3, как в научной среде, так и среди практиков – представи-

телей суда, прокуратуры и должностных лиц органов уголовного преследования.

Проблема спора в следующем. Должен ли судья, исполняющий свои функ-

ции в условиях состязательности и равноправия сторон, до судебного разбира-

тельства, изучать материалы уголовного дела через доказательственную базу об-

винительного заключения или же он должен, в силу непосредственности и уст-

ности судебного разбирательства воспринимать и оценивать доказательства ис-

1 См.: О внесении изменений и дополнения в Уголовно-процессуальный кодекс Кыргызской

Республики: закон Кыргызской Республики от 18 ноября 2014 года № 155 // Эркин Тоо. 21 но-

ября. № 90. 2 См.: Уголовно-процессуальный кодекс Кыргызской Республики. Бишкек, 2013 (ст. 234).

3 См.: Кулбаев А.К. Некоторые организационные и процедурные проблемы уголовного досу-

дебного производства // Предупреждение, раскрытие и расследование преступлений: вопросы

теории и практики: сборник материалов международной научно-практической конференции.

Бишкек, 2006. С. 185; Гумеров Т.А. Обвинительное заключение: правовая природа, содержание,

процесуальные последствия: монография. М., 2011. 208 с.; Резяпов А.А. Окончание предвари-

тельного расследования с обвинительным заключением (актом, постановлением) и направление

уголовного дела в суд: дис. … канд. юрид. наук. Ижевск, 2014. 259 с.; и др.

54

ключительно в ходе судебного разбирательства. Иными словами, следует ли в

этом итоговом процессуальном документе воспроизводить полученные в ходе до-

судебного производства доказательства1 или следует ограничиться только их пе-

речнем (реестром). Такой подход с необходимостью вызывает вопрос о целесооб-

разности направления уголовного дела судье, но эта проблема лежит за пределами

нашего исследования.

Анализ проекта УПК КР показал, что в ст. 263 «Постановление об оконча-

нии следствия и направлении уголовного дела в суд» указывается, что в этом

процессуальном документе об окончании досудебного производства должно быть

указано, кем составлено постановление, время и место его составления, данные о

личности обвиняемого, краткое содержание предъявленного обвинения, решение

следователя о направлении дела прокурору.

К постановлению об окончании досудебного производства прилагается спи-

сок потерпевших, свидетелей, экспертов, подлежащих вызову в судебное заседа-

ние. Список должен состоять из двух частей – списка обвинения и списка защиты.

К постановлению об окончании следствия прилагаются также справки о

сроках следствия, об избранных мерах пресечения с указанием времени содержа-

ния под стражей, о вещественных доказательствах, гражданском иске, принятых

мерах по обеспечению гражданского иска и возможной конфискации имущества,

процессуальных издержках.

В списке лиц, подлежащих вызову в судебное заседание, указываются их

место жительства или место нахождения и листы дела, на которых изложены их

показания или заключения. В случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, в

этом списке должны содержаться только псевдонимы лиц, подлежащих вызову в

судебное заседание.

1 Сопоставление текста процессуальных документов, особенно допросов, с описанием их со-

держания в обвинительном заключении, обвинительном акте и обвинительном постановлении

показывает, что они идентичны. Это подтверждается изучением материалов уголовных дел

№ 1-15-337, 1-15-565, 55-15-1272, 55-15-1216 и других, находившихся в производстве СО УВД

Ленинского и Октябрьского района г. Бишкек, а также № 375083, 375517, 78323, 411156 и дру-

гих, находившихся в производстве отделов по расследованию преступлений на территории Ав-

тозаводского и Московского районов СУ Управления МВД России по г. Н. Новгороду.

55

В соответствии со ст. 264 проекта УПК КР после подписания следователем

постановления об окончании следствия уголовное дело направляется надзираю-

щему прокурору.

Здесь законодатель вообще не говорит о необходимости перечисления дока-

зательств, не говоря уже об их кратком изложении.

После утверждения обвинения прокурором подозреваемый приобретает

статус обвиняемого. Очевидно, что в основе обвинения должна лежать фор-

мула правовой квалификации деяния подозреваемого, изложенная в послед-

нем постановлении о признании лица подозреваемым и квалификации его

деяния.

Это рамки обвинения, подтвержденные доказательствами уголовно-

правовой квалификации деяния подозреваемого и определяющие пределы судеб-

ного разбирательства.

По результатам изучения материалов уголовного дела прокурор производит

одно из следующих действий:

1) утверждает обвинительное заключение;

2) составляет новое обвинительное заключение;

3) направляет уголовное дело лицу, осуществляющему досудебное произ-

водство, для дополнительного расследования;

4) прекращает уголовное дело в полном объеме или в его части;

5) по своему усмотрению или ходатайству стороны защиты решает вопрос о

заключении процессуального соглашения;

6) дополняет или сокращает список лиц, подлежащих вызову в суд, за ис-

ключением списка свидетелей защиты.

Все эти действия прокурор осуществляет в течение:

– трех суток – по уголовным делам, оконченным в ускоренном досудебном

производстве (или делам о проступках);

– пяти суток – по уголовным делам, расследованным в общем порядке.

Если прокурор утвердил обвинительное заключение, его копия в течение

24 часов должна быть направлена обвиняемому.

56

Уголовно-процессуальное законодательство России (ч. 1 ст. 222 УПК РФ) и

Кыргызстана (ч. 2 ст. 239 УПК КР), регламентируя действия прокурора после ут-

верждения обвинительного заключения, обвинительного акта или обвинительного

постановления, содержит фразу: «…прокурор направляет уголовное дело в суд, о

чем уведомляет обвиняемого…».

Полагаем, что современное уголовно-процессуальное законодательство

обеих стран нивелировало значение этого промежутка уголовно-процессуальной

деятельности. Вместе с тем это важнейшее решение касается обращения государ-

ственного обвинителя к суду по поводу принятия уголовного дела к рассмотре-

нию его по существу. Так, по мнению Е.А. Зайцевой, этот важный этап условно

можно именовать «буферным производством», так как он преследует особые це-

ли, выполняя функцию промежуточного цикла процессуальной деятельности в

общей системе уголовного судопроизводства1.

Более того, если обвиняемый в это время содержится под стражей, ответст-

венность за соблюдение и продление сроков его содержания должна перейти от

прокурора к суду. Это обстоятельство также должно иметь вид официального ре-

шения, а не быть зафиксировано в сопроводительном письме.

Считаем, что прокурор, передавая уголовное дело в суд, должен вынести

постановление о передаче уголовного дела в суд. В этом постановлении должно

быть указано, что уголовное дело передается в суд и прокурор ходатайствует пе-

ред судом о рассмотрении этого уголовного дела по существу. Здесь же должно

содержаться и обращение к руководителю администрации места содержания под

стражей о направлении уголовного дела в суд и о том, что обвиняемый с этого

момента числится за судом.

Другим аспектом этого вопроса является проблема дифференциации систе-

мы следственных действий, которые являются основным способом получения до-

1 См.: Зайцева Е.А. О дополнении полномочий прокурора по делу, поступившему с обвини-

тельным заключением или обвинительным актом // Новое в уголовном, уголовно-

процессуальном и уголовно-исполнительном законодательстве основные тенденции и перспек-

тивы совершенствования: материалы Всероссийской научно-практической конференции. Вол-

гоград, 31 мая –1 июня 2012. Волгоград, 2013. С. 96–103.

57

казательств, подтверждающих подозрение или обвинение лица в совершении пре-

ступления.

Традиционная советская уголовно-процессуальная доктрина предполагала,

что доказательства по уголовным делам должны были быть получены исключи-

тельно с помощью следственных действий, которые были противопоставлены

оперативно-розыскным мероприятиям. Однако необходимо обозначить, что в

ст. 25 Основ уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик

(1958 год) было упомянуто негласное по своей сущности следственное действие –

наложение ареста на корреспонденцию и ее выемка, а в ст. 29 содержалось прави-

ло, что органы дознания могут проводить оперативно-разыскные действия. Соот-

ветствующие подходы к использованию результатов оперативно-разыскной дея-

тельности были использованы в УПК РСФСР и УПК Киргизской ССР.

Впервые оперативно-разыскная деятельность (далее – ОРД) в России полу-

чила свое законодательное закрепление в 1992 году, в Кыргызской Республике1 –

в 1998 году. Впоследствии в России был принят другой Федеральный закон

«Об оперативно-розыскной деятельности»2, который учел имеющиеся недостатки

своего предшественника.

Данное обстоятельство сыграло большую роль в совершенствовании

нормативно-правовой базы по противодействию преступности. Впервые зако-

нодательно было закреплено определение ОРД; выработаны задачи и принци-

пы деятельности; условия и порядок проведения оперативно-разыскных меро-

приятий и использования полученных результатов, права и обязанности лиц,

участвующих в ОРД. С принятием данного Закона законодателю удалось ре-

шить две важные задачи: сформировать правовую основу и придать офици-

альный статус ОРД.

Значимость результатов ОРД для получения доказательственной информа-

ции в ходе уголовного судопроизводства была отмечена учеными и практиками, и

1 Об оперативно-розыскной деятельности: закон Кыргызской Республики от 16 октября

1998 года № 131 // Эркин Тоо. 1998. 30 октября. № 171–172. 2 Об оперативно-розыскной деятельности: федеральный закон от 12 августа 1995 года № 144-

ФЗ // Собрание законодательства РФ. 1995. № 33. С. 3349.

58

соотношение таких видов в правоохранительной деятельности получили наиме-

нование как «непроцессуальная» и «процессуальная». Что и обусловило появле-

ние научной дискуссии о допустимости использования результатов ОРД в качест-

ве доказательств в уголовном процессе.

Не смотря на имеющиеся проблемы в понимании природы результатов

ОРД и их значения для уголовного процесса, реформы уголовно-процессуаль-

ного законодательства проведенные в обеих государствах в 1999-2001 годах не

разрешили их.

Так, согласно ст. 89 УПК РФ запрещается использовать результаты ОРД, в

случае несоответствия требованиям, предъявляемым к доказательствам по УПК

РФ. Кроме того, ч. 2 ст. 91 УПК КР предусматривает, что «собирание доказа-

тельств производится в процессе следствия и судебного разбирательства дела пу-

тем допросов… и других следственных, оперативно-розыскных и судебных дей-

ствий, предусмотренных законом». Все это потребовало принятие подзаконных

нормативно-правовых актов, детализирующих эти процедуры, которые не сняли

существующую проблему.

Проблема «легализации», «интерпретации» результатов ОРД в уголовный

процесс, получило свое разрешение в интеграции ОРД в уголовное судопроизвод-

ство. В данном случае речь идет о включении в перечень средств доказывания на-

ряду с традиционными следственными действиями, так называемых «специаль-

ных следственных действий», представляющих собой аналог оперативно-

розыскных мероприятий.

Действующее уголовно-процессуальное законодательство Кыргызстана и

России не знает такого уголовно-процессуального института, однако разработчи-

ки проекта УПК КР, вслед за законодателями Эстонии, Литвы, Латвии, Молдовы,

Украины и Казахстана, предусмотрели возможность дифференциации следствен-

ных действий на обычные и специальные.

Целью внедрения в уголовный процесс специальных следственных дейст-

вий, по мнению ученых, заключается в адекватном ответе современным крими-

нальным вызовам и угрозам, повышение уровня безопасности участников уголов-

59

ного судопроизводства и обеспечения надежности доказывания по глубоко закон-

спирированным преступлениям1.

Очевидно, что тенденция внедрения ОРД в уголовный процесс, вызвала как

поддержку, так и критику со стороны ученых и практиков. Те ученые, которые

выступают за дальнейшую разработку процессуального института специальных

следственных действий, отмечают, что его изучение имеет важное практическое

значение. Без законного, обоснованного и тактически грамотного производства

специальных следственных действий в ряде случаев затруднительно, а иногда и

невозможно решение задач расследования по определенным видам уголовных

дел2. Исследователи, которые не поддерживают интеграцию ОРД и уголовного

процесса, полагают, что это движение в направлении разрушения уголовного

процесса как системы3. Так, например, Е.А. Зайцева утверждает, что «Попытка

внедрить в ткань уголовно-процессуального права «специальные следственные

действия» чревата опасностью эрозии уголовно-процессуальных институтов, ни-

велированием сущностных различий общественных отношений в сфере уголовно-

го судопроизводства и в сфере ОРД»4.

Однако, мы полагаем, что такое направление развития уголовно-

процессуального доказывания имеет очень серьезную перспективу. Так как, име-

ется настоятельная потребность для внедрения нетрадиционных методов в дея-

тельность правоохранительных органов5.

Дифференциация следственных действий позволит искоренить случаи ис-

пользования оперативно-розыскных мероприятий в противоправных целях, на-

1 Ахпанов А.Н. Конструктивно-критический подход к проекту новой редакции УПК Республики

Казахстан // Право и государство. 2013. № 3 (60). С. 54–55. 2 Специальные следственные действия – основа эффективной борьбы с международным тер-

роризмом и организованной преступностью: монография / под. ред. А. Н. Соколова. Калинин-

град. 2010. С. 4. 3 Астафьев Ю.В. «Специальные» следственные действия: к проблеме включения оперативно-

розыскных мероприятий в УПК РФ // Вестник ВГУ. Серия: Право. 2013. № 1. С. 303. 4 Зайцева Е.А. Досудебное производство по уголовным делам: реформа продолжается? // Ак-

туальные проблемы предварительного расследования [Электронный ресурс]: сборник научных

трудов Международной научно-практической конференции, Волгоград, 28–29 октября 2015 го-

да / отв. ред. В.И. Третьяков. Волгоград, 2015. С. 144–145. 5 Базарбаев А.С. Совершенствование и развитие оперативно-розыскной деятельности в Кыр-

гызстане: дис. … д-ра юрид. наук. Бишкек, 2011. С. 121.

60

пример, для сбора сведений в заказных целях или без должного на то, предусмот-

ренного законом, основания. Не урегулированная, с точки зрения уголовного

процесса, ОРД являлась каналом, по которой получались доказательства виновно-

сти лиц в совершении преступлений без соблюдения требований «официального»

уголовного процесса.

Для того, что бы институт специальных следственных действий был по-

настоящему эффективным, в условиях по соблюдению прав, свобод и законных

интересов участников уголовного процесса, необходимо соблюдения следующих

условий.

Во-первых, определение специальных следственных действий, изложенное в

п. 45 ст. 5 проекта УПК КР нуждается в корректировке с учетом следующих аспектов.

Так как специальные следственные действия являются разновидностью след-

ственных действий, то в их дефиниции должны быть указаны признаки, по которым

они отличаются от обычных следственных действий. Такими специфическими при-

знаками, по нашему мнению, являются обстоятельства не позволяющие раскрывать

сведения о методах и средствах, которые были использованы при их проведении, а

также о лицах, задействованных в специальных следственных действиях.

Далее в определении специальных следственных действий обязательно

должно содержаться указание на цели их проведения – собирание и исследование

доказательств. Включение этого признака позволит нам отграничить специальные

следственные действия от оперативно-разыскных мероприятий, наличие которых

в законодательной системе страны позволяет решать задачи не связанные с уго-

ловным судопроизводством.

В формулировке дефиниции специальных следственных действий следует

указать и на должностных лиц, которые вправе их проводить. По смыслу проекта

УПК КР эта возможность предоставлена как следователю, так и сотруднику опе-

ративного подразделения, действующему исключительно на основании поруче-

ния следователя.

Таким образом, п. 45 ст. 5 проекта УПК КР может быть изложен в следую-

щей редакции: «Специальные следственные действия это разновидность следст-

61

венных действий сведения о методах проведения которых не подлежат разглаше-

нию, проводимые в ходе досудебного производства следователем, либо по его по-

ручению должностным лицом специально уполномоченного законом подразделе-

ния компетентного государственного органа в порядке, предусмотренном на-

стоящим Кодексом в целях собирания и исследования доказательств без инфор-

мирования лиц, интересы которых оно затрагивает.

Во-вторых, анализ ст. 221 проекта УПК КР «Виды следственных действий»

дает основания полагать, что этот перечень нуждается в уточнении и изменении.

Так, мы солидарны с позицией Н.А. Раимжановой о том, что «…вводить

специальные исследования специалиста, проводимые в режиме конфиденциаль-

ности, нет необходимости, т.к. всегда можно назначить судебную экспертизу для

получения нужных сведений, которые будут оформлены не «суррогатом» в виде

справки или заключения специалиста, а полноценным заключением эксперта с га-

рантиями достоверности этого доказательства (в виде предупреждения эксперта

об уголовной ответственности)»1.

Следующим аспектом, на который следует обратить внимание, является не-

обходимость негласного контроля, перехвата и снятия информации с различных

носителей. Полагаем, что разработчики проекта УПК КР очень широко подошли к

определению перечня специальных следственных действий, которые должны ре-

шать эту задачу.

Дело в том, что термин «телекоммуникация» (от греч. tele – вдаль, далеко и

лат. communicatio – общение) означает передачу данных на большие расстояния.

Обобщенная система технических, программных и организационных средств пе-

редачи данных получила наименование средств телекоммуникации. В свою оче-

редь, множество средств телекоммуникации, связанных между собой и образую-

щих сеть определённой топологии (конфигурации). Телекоммуникационными се-

тями являются: телефонные сети для передачи телефонных данных (голоса); ра-

диосети для передачи аудиоданных; телевизионные сети для передачи видеодан-

1 Раимжанова Н.А. Нормативная регламентация использования специальных знаний в уго-

ловно-процессуальном законодательстве Кыргызской Республики и Российской Федерации:

автореф. дис. … канд. юрид. наук. Волгоград, 2015. С. 13.

62

ных; цифровые (компьютерные) сети или сети передачи данных для передачи

цифровых (компьютерных) данных1. В этой связи с этим прослушивания перего-

воров и снятие информации с компьютеров, серверов и других устройств, входя-

щих в перечень специальных следственных действий (ст. 221 проекта УПК КР)

необходимо объединить в одно и наименовать – «Контроль, перехват и снятие

информации, передающейся по телекоммуникационным сетям связи».

Следует отметить также, что разработчики проекта УПК РФ упустили из

виду тенденции по расширению перечня специальных следственных действий.

Так, например, ст. 268 УПК Украины предусматривает негласное следственное

(розыскное) действие «Установление местонахождения радиоэлектронного сред-

ства». Его применение позволяет без раскрытия передаваемой информации уста-

новить местоположение лица, использующего это радиоэлектронное средство в

целях доказывания различных обстоятельств, связанных с расследуемым престу-

плением, а также обеспечить тактические аспекты задержания подозреваемого, в

том числе, безопасность сотрудников правоохранительных органов.

Однако название этого негласного следственного (розыскного) действия, по

уголовно-процессуальному законодательству Украины, несколько сужено. Поми-

мо установления местонахождения радиоэлектронного средства, необходим еще и

контроль за его перемещением. Полагаем, что включение этого специального

следственного действия и использования его возможностей, позволит должност-

ным лицам органов уголовного преследования более эффективно решать в ходе

досудебного производства стоящие перед ними задачи. Считаем целесообразным

включить в ч. 1 ст. 221 проекта УПК КР специальное следственное действие «Ус-

тановление местонахождения и контроль радиоэлектронного средства».

В-третьих, законодательно должны быть определены материальные основа-

ния для производства специальных (негласных) следственных действий: специ-

альные (негласные) следственные действия должны проводится только по тяжким

и особо тяжким преступлениям и только в тех случаях, когда обычными следст-

1 Средства телекоммуникаций [Электронный ресурс]. URL: http://books.ifmo.ru/file/pdf/ 751.pdf

(дата обращения: 12.12.2015).

63

венными действиями, не представляется возможным достичь желаемого результа-

та, либо когда полученные результаты будут иметь существенное доказательст-

венное значение по расследуемому преступлению.

В-четвертых, специальные (негласные) следственные действия должны

проводится, исключительно в тех в случаях, когда существует реальная необхо-

димость получения сведений о преступлении либо фактах, при этом не информи-

руя тех лиц, которые вовлечены в уголовное судопроизводство, чьи интересы за-

трагиваются данными действиями, также когда гласными следственными дейст-

виями не представляется возможным установить такие сведения.

В-пятых, внедрение в уголовный процесс специальных следственных дейст-

вий должно осуществляться при сильном уголовно-процессуальном институте

следственного судьи. Разработчики проекта УПК КР пошли по этому пути. Со-

гласно ст. 222 проекта УПК КР решение на проведение специальных (негласных)

следственных действий принимается судьей в соответствии с требованиями главы

38 проекта УПК КР, где содержатся нормы, устанавливающие процессуальный

порядок судебного контроля на досудебной стадии уголовного судопроизводства.

Ходатайство следователя на проведение специальных (негласных) следственных

действий подлежит рассмотрению судьей с участием следователя в течение два-

дцати четырех часов с момента получения ходатайств.

В условиях, когда возникает необходимость исключения расшифровки объ-

екта, в отношении которого необходимо провести специальные (негласные) след-

ственные действия, в ходатайстве с соблюдением требований конфиденциальности,

допускается указание псевдонима вместо настоящих анкетных данных этого лица.

Судьей принимается решение о проведении специальных (негласных) след-

ственных действий, в случаях, если прокурор и следователь докажут наличие дос-

таточных данных полагать, что:

1) совершены преступления, указанные в части третьей, а также наличие

оснований указанных в частях четвертой-седьмой статьи 220 проекта УПК КР,

2) проведенными специальными (негласными) следственными действия

будут получены доказательства, которые могут иметь существенное значение для

64

выяснения обстоятельств уголовного дела или установления лиц, совершивших

преступление.

Также установлен конкретный срок производства специальных (негласных)

следственных действий не более двух месяцев. В исключительных случаях срок

может быть продлен до шести месяцев следственным судьей. При этом общий

срок проведения специальных (негласных) следственных действий не должен

превышать максимальные сроки досудебного производства.

В статье 229 проекта УПК КР содержатся правила использования результа-

тов специальных следственных действий в доказывании. Так, согласно положе-

нию, результаты полученные в ходе проведения специальных (негласных) следст-

венных действий используются в доказывании в том же порядке и на тех же осно-

ваниях, как и результаты других следственных действий.

Следует отметить, что заложенная в проекте УПК КР новелла как специаль-

ные следственные действия требует серьезного переходного период и значитель-

ной трансформации в сознании лиц, осуществляющих правоприменительную дея-

тельность. В связи с чем потребуется длительное время для ознакомления, пере-

осмысления и переориентации. Как справедливо отмечает И.В. Головинская, в

первую очередь следует «…тщательно сбалансировать функции участников уго-

ловного процесса, принять во внимание необходимость разделения процессуаль-

ных полномочий органов следствия, оперативного контроля и суда…»1.

Мы придерживаемся той позиции, как и некоторые ученые процессуалисты,

которые считают, что изучение процессуального производства специальных (не-

гласных) следственных действий имеет важное практическое значение. Без закон-

ного, обоснованного и тактически грамотного производства специальных следст-

венных действий в ряде случаев затруднительно, а иногда и невозможно решение

задач расследования по определенным видам уголовных дел2.

1 Головинская И.В. Следственные судьи и судебные следователи: зарубежный и отечественный

опыт // Вестник Владимирского юридического института. 2015. № 2 (35). С. 63. 2 Специальные следственные действия – основа эффективной борьбы с международным тер-

роризмом и организованной преступностью: монография / под. ред. А.Н. Соколова. Калинин-

град, 2010. С. 4.

65

Глава 2. Дифференциация уголовно-процессуальной формы

обычного досудебного производства

§ 1. Дифференциация уголовно-процессуальной формы

начала досудебного производства

Стадия возбуждения уголовного дела, как никакой другой этап уголовного

процесса, до сих пор вызывает неутихающие споры ученых и правоприменителей.

Суть научной дискуссии – быть или не быть этому, казалось бы, традици-

онному обособленному процессуальному институту российского и кыргызского

уголовного судопроизводства. Полагаем, что в основе этого спора больше идео-

логических наслоений противостояния консервативных и либеральных точек зре-

ния на реформу уголовного судопроизводства в целом, чем прагматического под-

хода, подкрепленного объективными данными.

Рассмотрим основные тезисы «pro et contra», сформировавшиеся в уголов-

ной процессуальной науке России и Кыргызстана.

Во-первых, в научной литературе укрепилась точка зрения о том, что эта

конструкция начала уголовного процесса не нужна, потому что стадии возбужде-

ния уголовного дела нет аналогов в зарубежных уголовно-процессуальных систе-

мах. Так, О.И. Андреева, исследуя проблему существования стадии возбуждения

уголовного дела в российском уголовном процессе, рассматривая начальные эта-

пы западного континентального уголовного процесса и опираясь на исследование

Л.В. Головко1, приходит к выводу о том, что стадия возбуждения уголовного дела

нуждается в коренной и системной реформе с учетом опыта зарубежных стран2.

Однако имеющийся зарубежный опыт, а скорее всего, устоявшиеся право-

вые традиции национальных уголовно-процессуальных систем следует разделить

1 См.: Головко Л.В. Материалы к построению сравнительного уголовно-процессуального права:

источники, доказательства, предварительное производство // Труды юридического факультета.

М., 2009. Кн. 11. 392 с. 2 См.: Андреева О.И. О необходимости стадии возбуждения уголовного дела в современном

уголовном процессе России // Вестник Томского государственного университета. 2012. № 356.

С. 112.

66

на две условные группы: страны западной Европы, США и страны постсоветского

пространства, воспринявшие идеи традиционной континентальной и англосаксон-

ской правовых систем после распада Советского Союза. В последнем случае речь

идет о странах Балтии, Грузии, Украине и Казахстане.

Так, например, в уголовном процессе Федеративной Республики Германия

предварительное (досудебное) производство начинается любой мерой прокурату-

ры или полиции, направленной на установление, исходя из наличия достаточного

подозрения, возможности совершения лицом преступления. Таким образом, осо-

бенностями предварительного расследования в германском уголовном процессе

является отсутствие формального возбуждения уголовного дела1.

Подобная модель присутствует и в уголовно-процессуальном законодатель-

стве Швейцарии. Исследовавший национальную уголовно-процессуальную сис-

тему этой страны А.А. Трефилов описывает начало досудебного производства

так: «Исключительная важность данного вопроса состоит в том, что до этой от-

правной точки нормы УПК еще не подлежат применению, следовательно, постра-

давшие, очевидцы и т. д. пока еще не обладают предусмотренными в Кодексе

правами и обязанностями, а государственные органы не вправе их ограничивать.

Эта проблема не раз находила отражение в решениях швейцарского Верховного

суда по уголовным делам (das Bundesgericht). В одном из решений им отмечено,

что уголовное судопроизводство в материальном смысле начинается, когда поли-

ции посредством собирания сведений или иным образом становятся известны об-

стоятельства, дающие основания подозревать лицо в совершении уголовно-

наказуемого деяния. Как следует из еще одного решения, для этого уже достаточ-

но принятия заявления о преступлении или жалобы по делам частного обвинения

компетентным государственным органом, если только они не являются полно-

стью безосновательными. Напротив, при получении и перенаправлении заявления

о преступлении или жалобы по делам частного обвинения некомпетентным госу-

дарственным органом в надлежащее учреждение – дознание (и уголовное судо-

производство) еще не начинаются. С данным утверждением можно согласиться,

1 См.: Жалинский А., Рерихт А. Введение в немецкое право. М., 2001. С. 732.

67

поскольку до момента получения информации компетентным органом еще не со-

вершаются предусмотренные в УПК процессуальные действия и не избираются

меры принуждения. Скорее, речь идет о конституционно-правовом институте об-

ращений граждан в органы власти (ст. 33 Основного закона Швейцарии)»1. По-

добная идеология начала уголовного преследования заложена и в уголовной про-

цесс Англии и США2. Например, М.А. Пешков пишет, что в США «…издание ор-

дера на арест или обыск является процессуальным актом, формально означающим

возбуждение уголовного преследования»3.

Таким образом, для государств континентальной Европы, не входивших в

социалистический блок, а также Англии и США не характерно обращение к еди-

новременному формальному акту в виде постановления о возбуждении уголовно-

го дела, а также связанных с этим решением проверочных действий по поступив-

шему формальному поводу для возбуждения уголовного дела.

Подобный подход к началу досудебного производства разделяют и страны

Балтии. В этой связи ученые приводят в качестве положительного примера по-

следних лет реформы уголовного судопроизводства Латвии, где стадия возбужде-

ния уголовного дела отсутствует4.

В несколько ином направлении развивается уголовно-процессуальное законо-

дательство стран постсоветского пространства, таких как Украина, Грузия, Казах-

стан. Попытки реализовать такой подход предприняты и законодателем Кыргызста-

на при разработке проекта нового уголовно-процессуального законодательства5.

Речь идет о регистрации сообщений о преступлении в Государственном

едином электронном реестре преступлений. Начало досудебного производст-

1 Трефилов А.А. Организация досудебного производства по УПК Швейцарии 2007 года: дис. …

канд. юрид. наук. М., 2014. С. 80. 2 По этому вопросу см., например: Романов А.К. Правовая система Англии: учебное пособие.

М., 2000. С. 239–240; Боботов С.В., Жигачев И.Ю. Введение в правовую систему США. М.,

1997. С. 174–175. 3 Пешков М.А. Арест и обыск в уголовном процессе США. М., 1997. С. 11.

4 См.: Сумбарова М.В. Правовое положение лица, против которого начат уголовный процесс, по

уголовно-процессуальному закону Латвийской Республики: автореф. … канд. юрид. наук. М.,

2009 [Электронный ресурс]. URL: http://www.dissercat.com/content/pravovoe-polozhenie-litsa-

protiv-kotorogo-nachat-ugolovnyi-protsess-po-ugolovno-protsessual-0 (дата обращения: 02.01.2015). 5 См. проект УПК КР.

68

ва1 законодательно привязывается к этой регистрации, однако формально уго-

ловный процесс начинается с момента вынесения постановления о возбужде-

нии уголовного дела. Сохраняется также процессуальный институт проведе-

ния проверочных действий для установления оснований для возбуждения

производства по уголовному делу.

Ученые неоднозначно восприняли смену парадигмы начала досудебного

производства. Так, например, глядя из России, А.Ф. Волынский и В.В. Волын-

ский, анализируя основные положения УПК Украины, в конце своего обобщения,

делают позитивный вывод о том, что меры, предпринятые по совершенствованию

уголовного судопроизводства на Украине, могут быть рассмотрены как масштаб-

ный организационно-правовой эксперимент, результаты которого могут оказаться

поучительными и для России2.

Однако точка зрения украинских специалистов на упразднение стадии воз-

буждения уголовного дела позволяет говорить о возникших системных пробле-

мах, хотя и носящих несколько иной характер.

В частности, по мнению В.П. Корж, «практика «автоматического» начала

расследования ухудшила правовую защиту лиц, в отношении которых проводи-

лось расследование, которое повлекло за собой фактическое лишение возможно-

сти обжаловать необоснованное уголовное преследование. Согласно результатам

изучения практики в 2014 году в два раза увеличилось количество уголовных

производств, по которым по истечении сроков расследования принимались реше-

ния о закрытии производств по реабилитирующим основаниям.

Процессуальный парадокс в УПК Украины – следователь не принимает

процессуального решения о начале расследования (ст. 219), однако он выносит

постановление о закрытии уголовного производства (ст. 284). Упразднение ста-

дии возбуждения уголовного дела, как свидетельствует практика, привело к уве-

1 В связи с этим были внесены терминологические изменения в понятийный аппарат УПК. Так,

например, на Украине понятие «стадия возбуждения уголовного дела» было заменено на «нача-

ло предварительного расследования». 2 Волынский А.Ф., Волынский В.В. Новый УПК Украины – ответ на вызовы современной пре-

ступности или..? // Российский следователь. 2013. № 5. С. 39–43.

69

личению фактов сокрытия преступлений от учета, нарушению прав потерпевшего

и лишению возможности на правовую защиту лиц, в отношении которых прово-

дится расследование, поскольку они лишены права обжаловать необоснованное

уголовное преследование. Так, только в первом полугодии 2014 года 4500 потер-

певших обжаловали в суд бездеятельность следователей, которые не внесли заяв-

ления о преступлении в Единый реестр досудебных расследований»1.

Такого же мнения придерживается и другой ученый О.А. Вакулик. Он пола-

гает, что практика «автоматического начала» производства ухудшает правовую

защиту как жертв преступления, так и лиц, в отношении которых проводится рас-

следование. Указанные новации негативно отразились на состояние борьбы с пре-

ступностью, привели к увеличению нагрузки на следователей (40–50 дел в произ-

водстве), уклонению следователей от принятия и внесения в Единый реестр досу-

дебного расследования заявлений и сообщений под видом неперспективных с по-

следующей их регистрацией в журналах учета обращений граждан, а также раз-

решения их согласно действующему законодательству. Упразднение института

возбуждения уголовного дела и доследственной проверки приводит к принятию

необоснованных решений о прекращении производства.

Автор обосновывает необходимость внести дополнения в УПК Украины, в

которых предусмотреть: поводы и основания для начала досудебного расследова-

ния, процедуру и сроки проведения проверки заявлений и сообщений о преступ-

лении, принятие прокурором, следователем процессуального акта – постановле-

ния о начале уголовного производства, а также постановления об отказе внесения

ведомостей в Единый реестр досудебного расследования2.

Очевидно, что органы досудебного производства Украины столкнулись с

необходимостью предварительного рассмотрения всех поступающих сообщений о

преступлении. Как пишет С.В. Синько, «Анализ данной стадии и эмпирический

материал свидетельствует о том, что положения ст. 214 УПК Украины не соответ-

1 Корж В.П. Уголовно-процессуальное законодательство Украины: новации, коллизии, про-

блемы реализации // Вестник Нижегородской правовой академии. 2015. № 5. С. 51. 2 См.: Вакулік О.А. Початок досудового розслідування у кримінальному провадженні: автореф.

дис. … канд. юрид. наук. Київ, 2015. С. 7.

70

ствуют практике. Так, 90% следователей, прокуроров, оперативных работников

считают, что после регистрации материала о совершении уголовного правонару-

шения должен быть установлен срок проверки до 10 дней, после чего необходимо

принимать решение о дальнейшем производстве или закрывать его или проводить

досудебное расследование. В связи с этим автор предлагает дополнить ст. 214

УПК Украины положением о проведении проверки по заявлению о совершенном

уголовном правонарушении в срок до 10 дней»1.

Против существования стадии возбуждения уголовного дела как отдель-

ного института в уголовном процессе выступают и некоторые ученые Кыргыз-

стана и Казахстана. Они полагают, что «нет необходимости закреплять возбуж-

дение уголовного дела в качестве обязательной стадии уголовного процесса, в

качестве института вообще»2; «отрадно, что в новом Уголовно-процессуальном

законе (Казахстана. – М.С.) кардинальным изменениям подвергается первона-

чальная стадия уголовного процесса, где исключается институт возбуждения

уголовного дела»3.

Как видно, имеющийся зарубежный опыт по ликвидации стадии возбужде-

ния уголовного дела противоречив и пока не может служить достаточным аргу-

ментом в научном споре за бытие стадии возбуждения уголовного дела.

Во-вторых, ученые вполне обоснованно пишут о том, что обособленный

этап возбуждения уголовного дела не только не является традицией российского

уголовно-процессуального законодательства, заложенной Судебной реформой

XIX века4, но и в научной литературе середины XX века рассматривался лишь как

начальный момент уголовного процесса.

1 Слинько С.В. Структура уголовного процесса Украины // Право. Uа. 2014. № 1. С. 132.

2 Куланбаева З.А. История становления возбуждения уголовного дела в уголовном судопроиз-

водстве Кыргызстана (1917–2012 гг.) // Вестник КРСУ. 2013. Т. 13. № 5. С. 66; Шамурзаев Т.Т.,

Куланбаева З.А. Стадия возбуждения уголовного дела в контексте реформирования уголовного

судопроизводства Кыргызской Республики // Вестник КРСУ. 2013. Т. 13. № 5. С. 109. 3 Кемали М.С. Новый закон существенно усиливает гарантии человека // Российский следова-

тель. 2013. № 14. С. 44. 4 См., например: Деришев Ю.В. Стадия возбуждения уголовного дела – реликт «социалистиче-

ской законности» // Российская юстиция. 2003. № 8. С. 34; Кругликов А.П. Нужна ли стадия воз-

буждения уголовного дела в современном уголовном процессе России? // Российская юстиция.

2011. № 6. С. 56–58.

71

Однако то, что стадия возбуждения уголовного дела как связанный с дви-

жением дела этап уголовного процесса не была закреплена в Уставах уголовного

судопроизводства 1864 года, не означает, что уголовный процесс того периода

времени не нуждался в этом институте.

Так, например, В.П. Даневский, анализируя Материалы для пересмотра за-

коноположений о порядке производства предварительных следствий1, пишет, что

неудобство приносит «…крайнее стеснение частных лиц и серьезные нарушения

их личных прав2. В подтверждение своей мысли он приводит тезисы, что предва-

рительное следствие часто начинается у нас без предшествующего собрания над-

лежащего обличительного материала; следователь, имея лишь «шаткие, туманные

указание в первоначальных жалобах и сообщениях», должен, однако, принимать

меры против частных лиц, объявляемых «прикосновенными» к делу»3.

«Не всегда можно винить за такую поспешность следователя, так как закон

предписывает ему принимать «безотлагательные меры к тому, чтобы следы и ви-

новные не могли скрыться и исчезнуть». Такие следствия зачастую ничего не от-

крывают, а между тем человек все-таки опорочен привлечением к суду или к

следствию, нередко долго содержался под стражей, в некоторых случаях успел

расстроить свое имущественное благосостояние... Закон признает моментом юри-

дического возникновения предварительного следствия время констатирования

преступления, доведенного до сведения следователя; он не требует для открытия

следствия собрания хотя бы ничтожных улик против определенного лица, что

достигается розыском, там, где последний образует стадию, резко отграниченную

от предварительного следствия. Последствия такого порядка заключаются в том,

что наши следователи накапливают множество дел, работа по которым значи-

тельна, а переписка велика, и между тем большинство их направляется по 277

статье, отвлекая внимание следователя от дел серьезных»4.

1 Материалы для пересмотра законоположений о порядке производства предварительных

следствий / Издание Министерства юстиции. СПб., 1882. С. 66–67. 2 См.: Даневский В.П. Наше предварительное следствие, его недостатки и реформа. М., 1895. С. 57.

3 См.: Материалы для пересмотра законоположений о порядке производства предварительных

следствий / Издание Министерства юстиции. СПб., 1882. С. 66–67. 4 Даневский В. П. Наше предварительное следствие, его недостатки и реформа. М., 1895. С. 58.

72

И если уж говорить об исторической преемственности, дающей право на

существование стадии возбуждения уголовного дела уже в XX веке, так это, как

правильно указывают ученые, стремление к максимальным гарантиям законности

при осуществлении уголовного процесса является следствием преодоления по-

следствий сталинских репрессий. Об этом свидетельствует утверждение С.А. Го-

лунского, который писал, что данная стадия препятствует произволу, который

может иметь место в случае полного отказа от нее1. Как пишет И.С. Дикарев,

«…не будем забывать, что время разработки нового союзного уголовно-

процессуального законодательства – 50–60 годов XX века – приходилось на пери-

од осмысления чудовищных преступлений сталинского режима»2.

Однако сегодня, по словам того же ученого, отпала главная цель стадии –

служить фильтром, препятствовавшим необоснованному возбуждению уголовного

дела, а значит, незаконному применению мер процессуального принуждения. По

его мнению, в сравнении с правовой системой 20-х – 90-х годов XX века,

«…современная концепция обоснованности процессуального принуждения совер-

шенно иная и, следовательно, возбуждение уголовного дела по каждому сообще-

нию о преступлении более не представляет никакой опасности для прав и свобод

личности, а значит, теряет смысл и предварительная проверка таких сообщений»3.

Как отмечает Ю.В. Деришев, с годами правоприменительной практики и

современного законотворчества все «…очевиднее становится впечатление о неко-

торой формальности («бумажности») возбуждения уголовного дела как самостоя-

тельной стадии уголовного судопроизводства»4.

Кроме того, в своей диссертационной работе О.А. Малышева с учетом ис-

торического отечественного и зарубежного опыта считает, что необходимо уп-

разднить постановления о возбуждении уголовного дела из досудебного уголов-

ного производства. Она предлагает норму, в которой производство по уголовному

1 См.: Голунский С.А. Возбуждение уголовного дела. М., 1939. С. 18.

2 Дикарев И.С. Стадия возбуждения уголовного дела – причина неоправданных проблем рас-

следования // Российская юстиция. 2011. № 11. С. 39. 3 Там же. С. 41–42.

4 Деришев Ю.В. Стадия возбуждения уголовного дела – реликт «социалистической законно-

сти» // Российская юстиция. 2003. № 8. С. 34.

73

делу должно начинаться с момента поступления заявления, сообщения о преступ-

лении, обосновывая это тем, что на данной стадии наблюдается дублирование от-

дельных процессуальных действий, что влечет за собой увеличение времени реа-

гирования на заявления и приводит к необоснованным временным и материаль-

ным затратам сил не только сотрудников правоохранительных органов, но и зая-

вителей, очевидцев1.

Критики стадии возбуждения уголовного дела полагают, что технологиче-

ские процедуры этого этапа противоречат современному пониманию природы

уголовного процесса2. По мнению Л.В. Головко, «Стадия возбуждения уголовно-

го дела, с которой якобы должен начинаться уголовный процесс, представляет со-

бой один из самых неудачных рудиментов советского уголовного процесса»3.

Наиболее значимые аргументы в пользу этого тезиса:

– этот этап характеризуется «нагромождением правил и сроков проверки,

которые лишь мешают оперативному ходу расследования, ведут к утрате доказа-

тельственного материала и к тому же постоянно нарушаются»4;

– на стадии возбуждения уголовного дела «за время проверки утрачиваются

важные доказательства по делу, что может серьезно затруднить расследование

преступления, а иногда сделать невозможным его раскрытие»5;

– в настоящее время «стадия возбуждения уголовного дела более не выпол-

няет тех задач, ради которых она была введена в уголовный процесс из-за ограни-

чения познавательных средства стадии возбуждения уголовного дела, вследствие

чего значительная часть информации, содержащейся в следах преступления, ко-

1 См.: Малышева О.А. Досудебное производство в Российском уголовном процессе: проблемы

реализации и правового регулирования: дис. … д-ра юрид. наук. М., 2013. С. 146–167. 2 См.: Федулов А.В. Пробелы уголовно-процессуального закона на стадии возбуждения уго-

ловного дела: оценка и способы преодоления // Пробелы в законодательстве и пути их преодо-

ления: сборник научных статей по итогам Международной научно-практической конференции

14–15 сентября 2007 года / под ред. В.И. Каныгина, С.В. Изосимова, А.Ю. Чупровой.

Н. Новгород, 2008. С. 608–609. 3 Головко Л.В. Казахстан: десоветизация уголовного процесса. Статья 1. Отказ от стадии воз-

буждения уголовного дела // Уголовное судопроизводство. 2011. № 4. С. 11. 4 Володина Л.М. Механизм защиты прав личности в уголовном процессе. Томск, 1999. С. 84.

5 Кругликов А.П. Нужна ли стадия возбуждения уголовного дела в современном уголовном про-

цессе России? // Российская юстиция. 2011. № 6. С. 56–58.

74

торые удается обнаружить органам дознания и предварительного следствия, не

может быть закреплена в виде доказательств»1.

Справедливости ради необходимо отметить, что уже после этих публикаций

в УПК РФ были внесены изменения и дополнения2. В результате этих законода-

тельных новелл познавательные возможности органов предварительного рассле-

дования по проверке поступивших сообщений о преступлениях были значительно

расширены3. Однако, эти изменения не разрешили проблему определения статуса

участников стадии возбуждения уголовного дела4.

В-третьих, критики присутствия стадии возбуждения уголовного дела в

отечественном уголовном процессе указывают на значительное количество до-

пускаемых нарушений при приеме, регистрации и проверке поступающих сооб-

щений о происшествиях. Эти нарушения в основном выражаются:

а) в незаконных и необоснованных отказах гражданам в приеме и регистра-

ции сообщений о происшествиях, что влечет, по сути, укрывательство преступле-

ний от расследования;

б) в вынесении незаконных и необоснованных постановлений об отказе в

возбуждении уголовного дела, что, в свою очередь, является одним из способов

укрытия преступлений от дальнейшего расследования.

1 Дикарев И.С. Стадия возбуждения уголовного дела – причина неоправданных проблем рас-

следования // Российская юстиция. 2011. № 11. С. 38–40. 2 О внесении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации и Уго-

ловно-процессуальный кодекс Российской Федерации: федеральный закон от 4 марта 2013 года

№ 23-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 2013. № 9, ст. 875. 3 См.: Зайцева Е.А. Формирование доказательств следователем с использованием специальных

познаний и технических средств: монография / Е.А. Зайцева, А.И. Садовский. Волгоград, 2013.

С. 199–242; Зайцева Е.А. Арсенал средств доказывания в стадии возбуждения уголовного дела в

контексте федерального закона от 4 марта 2013 г. № 23-ФЗ // Проблемы отправления правосу-

дия по уголовным делам в современной России: теория и практика: Материалы V-ой Междуна-

родной научно-практической конференции 11–13 апреля 2013 г. ЮЗГУ. Курск, 2013. С. 73–79;

Федулов А.В. Правовые проблемы правовой техники регулирования назначения ревизий, доку-

ментальных проверок и участия в них специалиста при дознании, производимого в сокращен-

ной форме // Юридическая техника: Ежегодник. Н. Новгород. 2012. № 6: Техника современного

правотворчества: состояние, проблемы, модернизация. С. 587–589 и др. 4 По этому вопросу см.: Обидина Л.Б. Некоторые вопросы обеспечения прав участников дос-

ледственной проверки // Российский следователь. 2016. № 1. С. 17–21; Обидина Л.Б. Участие

переводчика в проверке сообщения о преступлении // Юридическая наука и практика: Вестник

Нижегородской академии МВД России. 2015. № 4 (32). С. 152–158.

75

Кроме того, есть и такие мнения, что существование в УПК специальной

нормы, предусматривающей возможность принятия <…> процессуального реше-

ния об отказе в возбуждении уголовного дела, стало сегодня серьезным препятст-

вием для реализации гражданами их прав… нарушенных совершенным противо-

правным деянием1.

По мнению А.В. Синельникова, органы предварительного расследования

«...выносят незаконные и необоснованные постановления об отказе в возбужде-

нии уголовного дела для того, чтобы не расследовать «бесперспективные», с их

точки зрения, уголовные дела. Отмечается неуклонно увеличивающийся удель-

ный вес отмененных в результате осуществления прокурорского надзора и ведом-

ственного контроля незаконных постановлений об отказе в возбуждении уголов-

ных дел с последующим вынесением противоположных процессуальных решений

о возбуждении уголовных дел»2.

Все эти тезисы нашли свое эмпирическое подтверждение в исследованиях

ученых Института проблем правоприменения3. Полученные ими результаты по-

зволили сделать следующие выводы, касающиеся проблем организации уголовно-

го преследования в Российской Федерации, в том числе и на стадии возбуждения

уголовного дела. Полагаем, что проблемы нарушения законности при приеме, ре-

гистрации, проверке и возбуждении уголовного дела лежат за пределами уголов-

но-процессуального регулирования.

Причины нарушения прав, свобод и законных интересов граждан на этапе

«…отбора заявок на обслуживание»4 обусловлены не столько несовершенством

1 См.: Малышева О.А. Досудебное производство в Российском уголовном процессе: проблемы

реализации и правового регулирования: дис. … д-ра юрид. наук. М., 2013. С. 164. 2 См.: Синельников А.В. Уголовная ответственность за уклонение от осуществления уголовного

преследования и принятия мер к его обеспечению: проблемы законодательной регламентации и

дифференциации: монография. Волгоград, 2010. С. 69. 3 По этому вопросу см.: Шклярук М.С. Траектория уголовного дела в официальной статистике:

на примере обобщенных данных правоохранительных органов / под ред. К.Д. Титаева,

Э.Л. Панеях. СПб; М., 2014. 72 с.; Титаев К.Д., Шклярук М.С. Российский следователь: 12 эм-

пирических фактов: аналитический обзор по результатам социологического опроса и цикла ин-

тервью. СПб., 2015; Криминальная статистика: механизмы формирования, причины искажения,

пути реформирования: исследовательский отчет / М. Шклярук, Д. Скугаревский, А. Дмитриева,

И. Скифский, И. Бегтин. СПб.; М., 2015. 122 с. 4 См.: Томин В.Т. Острые углы уголовного судопроизводства. М., 1991. С. 67.

76

уголовно-процессуального законодательства, сколько системно-управленческими

интересами субъектов органов уголовного преследования, а также конкретно оце-

ночными показателями работы, связанными с раскрываемостью преступлений.

Исследователи этой проблемы пишут, что «Любой работник (при отсутст-

вии конкуренции) заинтересован в снижении фактического объема своей работы,

а ведомство – в наращивании формальных показателей объема работы, повы-

шающих или сохраняющих бюджет ведомства. Нераскрытые преступления – это

дополнительная работа для сотрудников полиции и следователей, не имеющая в

будущем положительного влияния на главные показатели работы отдела полиции

или следственного отдела. В случае с раскрытым преступлением – это дополни-

тельная работа, которой, например, хотел бы избежать сотрудник полиции, но она

выгодна ведомству. Компромисс в логике показателей раскрываемости прост: на-

до сокращать количество зарегистрированных нераскрытых преступлений. По их

мнению, существует два варианта не зарегистрировать преступление. Первый – не

принять заявление. Второй – зарегистрировать заявление, но принять по нему лю-

бое другое решение, кроме возбуждения уголовного дела: необоснованный отказ

в возбуждении уголовного дела; необоснованное списание в номенклатурное де-

ло»1. В этой связи, «общие критерии оценки эффективности работы органов пред-

варительного расследования, – как справедливо отмечает Е.А. Зайцева, – остались

прежними. Пресловутая «палочная система» продолжает «подхлестывать» право-

применителей, которые в погоне за лучшими показателями готовы идти на мно-

гое… В этих условиях, когда стереотипы правоохранителей не изменились, со-

хранились привычные алгоритмы деятельности, а личный состав даже после

«внеочередной аттестации» не стал относиться к человеку, его правам и свободам

как к высшей ценности, отмена стадии возбуждения уголовного дела чревата

серьезными последствиями»2.

1 Криминальная статистика: механизмы формирования, причины искажения, пути реформиро-

вания: исследовательский отчет / М. Шклярук, Д. Скугаревский, А. Дмитриева, И. Скифский,

И. Бегтин. СПб., 2015. С. 52–53. 2 Зайцева Е.А. Быть или не быть стадии возбуждения уголовного дела? // Уголовный процесс: от

прошлого к будущему: материалы Международной научно-практической конференции (Моск-

ва, 21 марта 2014 года): в 2 ч. М., 2014. Ч. 1. С. 159.

77

Эти же проблемы актуальны и для правоохранительной деятельности в

Кыргызской Республике. Анализ статистических данных, представленных ГСУ

МВД Кыргызской Республики1, показывает, что количество решений об отказе в

возбуждении уголовного дела стабильно высок: за 2012 год – 66 876 (73% от заре-

гистрированных преступлений), 2013 год – 73 890 (74% от зарегистрированных

преступлений), 2014 год – 77 521 (75% от зарегистрированных преступлений) и за

2015 год – 84 189 (78% от зарегистрированных преступлений).

Количество отменных прокурором решений об отказе в возбуждении уго-

ловного дела за 2013 год – 6256 (в 4,5% от числа отмененных случаев возбуж-

дены уголовные дела), за 2014 год – 6934 (в 4,7% случаев возбуждены уголов-

ные дела) и за 2015 год – 6780 (в 4,9% случаев возбуждены уголовные дела).

Такой процент возбужденных уголовных дел после отмены прокурором реше-

ния об отказе свидетельствует о серьезных системных сбоях при применении

норм уголовно-процессуального законодательства на стадии возбуждения уго-

ловного дела.

Причины такого положения в основном сходны с имеющимися в россий-

ской правоприменительной практике. Основная причина – ведомственный инте-

рес к улучшению (или, по крайней мере, недопущению снижения) показателей

работы органов предварительного расследования.

Понимая всю сложность ситуации, некоторые ученые Кыргызстана также

выступают за изменение правового регулирования начала уголовного судопроиз-

водства, в частности, за упразднение правового института возбуждения уголовно-

го дела.

Профессор Т.Т. Шамурзаев считает, что «ликвидация стадии возбуждения

уголовного дела заложит предпосылки для использования результатов оператив-

но-розыскной деятельности в доказывании, а не только в качестве вещественных

доказательств и иных документов. Отказ от стадии возбуждения уголовного дела

позволит исключить проблемы, возникающие в ходе доследственной проверки

сообщений о преступлениях, где, как показывает анализ следственно-судебной

1 Аналитическая справка ГСУ МВД Кыргызской Республики за 12 месяцев 2015 года.

78

практики, имеют место значительные нарушения прав и свобод личности. Следо-

ватели будут освобождены от составления так называемых отказных уголовных

дел, которые не учитываются в оценке результатов деятельности сотрудников

следственных органов»1.

Такого же мнения придерживается М.П. Оролбаев, который считает, что

«акт возбуждения уголовного дела является не только проблемой на первона-

чальном этапе расследования, но и препятствием, ограничивающим в выборе

способов получения необходимой своевременной доказательственной информа-

ции. Полагаем, что отказ от стадии возбуждения уголовного дела будет способ-

ствовать своевременно, оперативно и эффективно выполнять задачи по обнару-

жению и фиксации доказательственной информации и по их закреплению, изъя-

тию и исследованию, что приведет в конечном итоге к общему улучшению рас-

крываемости уголовных дел»2. Эту же позицию разделяют А.К. Кулбаев

3 и

В.Ш. Табалдиева4 .

Категоричен и справедлив в своих высказываниях относительно стадии воз-

буждения уголовного дела и профессор А.С. Александров. Он обоснованно пола-

гает, что этот этап уголовного процесса деградировал и содержит многочислен-

ные изъятия из общего порядка возбуждения уголовного дела, оброс многочис-

ленными подзаконными нормативными правовыми актами, создающими новую

уголовно-процессуальную реальность; процесс доказывания запутан и отягощен

различными оговорками; неразбериха в системе поводов для возбуждения уго-

1 Шамурзаев Т.Т. Актуальные вопросы обеспечения состязательности досудебного производст-

ва в уголовном процессе Кыргызской Республики // Вестник Академии МВД Кыргызской Рес-

публики им. генерал-майора милиции Алиева Э.А.: материалы международной научно-

практической конференции. 2014. № 1. С. 244. 2 Оролбаев М.П. Проблемы производства неотложных следственных действий на первоначаль-

ном этапе расследования // Вестник Академии МВД Кыргызской Республики им. генерал-

майора милиции Алиева Э.А.: материалы международной научно-практической конференции.

2014. № 1. С. 224–226. 3 Кулбаев А.К. Проблемы досудебного производства уголовного процесса КР // Концептуальные

вопросы реформирования уголовного судопроизводства Кыргызской Республики: стенограмма

экспертного форума. Бишкек, 2013. С. 48. 4 Табалдиева В.Ш. Цели и задачи проекта Уголовно-процессуального кодекса КР // Концепту-

альные вопросы реформирования уголовного судопроизводства Кыргызской Республики: сте-

нограмма экспертного форума. Бишкек, 2013. С. 43.

79

ловного дела и формулирование особого порядка возбуждения уголовных дел

различных категорий приводит к неработоспособности отдельных частей Особен-

ной части УК РФ1.

Одним из сторонников сохранения стадии возбуждения уголовного дела в

российском уголовном процессе является профессор А.Г. Волеводз. Ученый про-

вел подсчет средней себестоимости расследования уголовных дел, опираясь на

расчеты А.М. Багмета и Ю.А. Цветкова2, посчитал, что если в 2012 году уже от-

сутствовала бы стадия возбуждения уголовного дела, то расходы на обеспечение

расследования уголовных дел составили бы 6772,12 млрд рублей, что составляет

53,5% расходной части федерального бюджета3.

Оперируя полученными данными, он пишет, что «…доводы и соответст-

вующие им рекомендации (О ликвидации стадии возбуждения уголовного дела. –

М.С.) не учитывают взаимосвязи <…> с возможностями государства в сфере

борьбы с преступностью. В первую очередь финансовыми»4.

О высокой стоимости уголовного процесса, без стадии возбуждения уго-

ловного дела, пишут ученые Украины. Так, Б.Г. Розовский отмечает, что «за-

мысел при обсуждении концепции нового УПК Украины был глобальный: в

соответствии с данной концепцией все заявления и сообщения, поступающие в

органы охраны общественного порядка, подлежат регистрации в ЕРДР, данный

факт означает начало расследования. Но оказалось, что для реформирования

судопроизводства соответствующим евростандарту требуются астрономиче-

ские затраты»5.

1 См.: Александров А.С., Грачев С.А. Стадия возбуждения уголовного дела: ликвидировать нельзя

оставить // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2015. № 1 (31). С. 102–105. 2 Согласно подсчетам А.М. Багмета и Ю.А. Цветкова, средняя себестоимость одного уголовно-

го дела в 2012 году составила 248 781 рубль. Более подробно см.: Багмет А.М., Цветков Ю.А.

Пути развития и модели оптимизации взаимоотношений следственной и судебной власти //

Расследование преступлений: проблемы и пути их решения: сборник научно-практических тру-

дов. М., 2014. Вып. 3. С. 212–219. 3 Волеводз А.Г. Упразднение стадии возбуждения уголовного дела: цена вопроса // Уголовный

процесс. 2014. № 1. С. 83. 4 Волеводз А.Г. Упразднение стадии возбуждения уголовного дела: цена вопроса // Уголовный

процесс. 2014. № 1. С. 81. 5 Розовский Б.Г. Когда проблему ищут не там, где она действительно есть (заметки всем недо-

вольного человека) // Библиотека криминалиста. 2014. № 1. С. 157.

80

Профессор А.Г. Волеводз справедливо отмечает, что кроме экономических

аргументов приводит и такой: «следователи и дознаватели просто не справятся с

расследованием столь объемного потока уголовных дел… выход будет один –

еще более масштабное уклонение от приема заявлений о преступлениях, сокрытие

их от учета. Что приведет к очередной дискредитации правоохранительной сис-

темы»1.

В подтверждение сказанного теоретиками весомо звучит и аргумент

практического работника. Так, прокурор г. Астрахани А.В. Петров указывает,

что «на практике так называемый механизм «фильтрации» играет большую

роль, ограждая следственные органы и органы дознания от ненужной, бестол-

ковой работы, давая им возможность сосредоточить свое внимание действи-

тельно на расследовании тех фактов, в которых усматриваются признаки пре-

ступления»2.

Очевидно, что все эти высказывания нуждаются в операциональной про-

верке на основе эмпирических данных. В качестве экспериментальной базы ис-

следования мы взяли усредненные показатели работы отделов полиции Управ-

ления МВД России по г. Нижнему Новгороду (численность населения – 1,2 млн

человек). Кроме того, была учтена и средняя численность населения района дис-

локации среднестатистического отдела полиции, которая составила

149 466 человек.

На основании анализа данных отделов полиции УМВД России по г. Ниж-

нему Новгороду, отраженных в годовой форме статистической отчетности «4-Е»

за 2012, 2013, 2014 годы, были сформулированы усредненные показатели работы

условного отдела полиции, функционирующего в среднестатистическом районе

областного центра Российской Федерации.

1 Волеводз А.Г. Упразднение стадии возбуждения уголовного дела: цена вопроса // Уголовный

процесс. 2014. № 1. С. 83. 2 Петров А. Значение и необходимость стадии возбуждения уголовного дела // Законность.

2014. № 5. С. 45.

81

Таблица 1

События и решения 2012 год 2013 год 2014 год

Всего за год отделом ре-

гистрируется заявлений,

сообщений и иной ин-

формации о преступлении

31 461 31 472 29 636

Из всего количества со-

общений о происшестви-

ях рассмотрено сообще-

ний о преступлениях

15 269

48,5% от всех

рассмотренных

сообщений

14 346

45,6% от всех


сообщений

12 450

42% от всех


сообщений

Принято решение о воз-

буждении уголовного дела

2632

8,4% от всех


сообщений

17,2% от всех


сообщений о

преступлениях

2178

7% от всех рас-

смотренных со-

общений



общениях о пре-

ступлениях

1931

6,5% от всех


сообщений

15,5% от всех


сообщениях о


Принято решение об от-

казе в возбуждении уго-

ловного дела по п. 1, 2

ч. 1 ст. 24 УПК РФ

8669

27,5% от всех


сообщений

56,8% от всех




8150



общений

56,8% от всех




7439

25% от всех


сообщений

59,7% от всех




82

События и решения 2012 год 2013 год 2014 год

Отменено прокурором

решений об отказе в воз-

буждении уголовного де-

ла с последующим возбу-

ждением уголовного дела

175

0,6% от всех


сообщений

1,1% от всех




122

0,5% от всех


сообщений

0,9% от всех




203

0,7% от всех


сообщений

1,6% от всех




Отменено прокурором

решений о возбуждении

уголовного дела

22 (0,8% от

возбужденных

уголовных дел)

17 (0,8% от воз-

бужденных уго-

ловных дел)

20 (1% от воз-

бужденных

уголовных дел)

Учитывая показатели, приведенные в таблице 1, можно сделать следую-

щие выводы:

1) ежегодный показатель отмены решений об отказе в возбуждении уго-

ловного дела и решений о возбуждении уголовного дела находится на одном

уровне в пределах 0,5%;

2) ежегодный показатель соотношения принятия решений в стадии возбуж-

дения уголовного процесса соответственно составляет около 16% возбужденных

уголовных дел и около 59% решений об отказе в возбуждении уголовных дел.

Из первого вывода следует, что состояние законности при рассмотрении и

разрешении материалов проверки стабильно и ежегодно находится на одном

уровне. Тем более, что методик, определяющих критический предел (для режима

законности) отмены прокурором решений органов уголовного преследования, не

существует.

Поэтому о постоянно нарастающей тенденции к ухудшению ситуации в

этой сфере говорить не приходится. И здесь следует согласиться с Ю.П. Борулен-

ковым, который полагает, что «некоторые исследователи, видя цифры отменен-

ных в результате осуществления прокурорского надзора и ведомственного кон-

83

троля постановлений об отказе в возбуждении уголовных дел, делают выводы о

распространенности на этой стадии (Стадии возбуждения уголовного дела –

М.С.) уголовного процесса нарушений конституционных прав потерпевших на

доступ к правосудию <…> в данном случае нельзя вести речь о нарушении отка-

зом в возбуждении уголовного дела конституционных прав заявителей на доступ

к правосудию, поскольку гражданин имеет возможность защищать свои нару-

шенные, по его мнению, права в гражданском порядке»1.

Из второго вывода следует, что объем работы органов внутренних дел,

который затрачен на проверку сообщения о преступлении, в 59% случаев за-

канчивается принятием решения об отказе в возбуждении уголовного дела и

только по 2,7% из них впоследствии принимается решение о возбуждении уго-

ловного дела.

Таким образом, показатель полезности проверки сообщений о преступле-

нии, заключающийся в возбуждении уголовного дела, составляет 16–18% от всех

рассмотренных сообщений о преступлении.

В этом случае целесообразно задаться вопросом об объеме работы, который

проделывается на стадии возбуждения уголовного дела сотрудниками органов

внутренних дел. Мы не можем оценить объем проделанной работы от количества

проделанных проверочных операций в рамках ст. 144 УПК РФ. Однако мы можем

оценить объем проверочной работы в зависимости от сроков, регламентирующих

принятие решения на стадии возбуждения уголовного дела.

Как справедливо указала в своем исследовании М. Шклярук, производство

по уголовному делу, включая стадию возбуждения уголовного дела, является ко-

мандным трудом – «…над уголовным делом работает команда»2. Это утвержде-

ние справедливо и для организации работы по проверке поступившего и зареги-

стрированного сообщения о преступлении.

1 Боруленков Ю.П. Доследственная проверка: за и против // Российский следователь. 2013. №

19. С. 5. 2 См.: Титаев К.Д., Шклярук М.С. Российский следователь: 12 эмпирических фактов. СПб.,

2015. С. 5.

84

Таблица 2

Подразделения

ОВД и виды про-

цессуальной дея-

тельности в по-

рядке ст. 144–146

УПК РФ

Рассмотрено


происшест-

виях

Рассмотрено


преступлени-

ях (из всех


происшест-

виях)

Принято

решений

об отказе в

возбужде-

нии уго-

ловного

дела

Отменены

прокурором

решения об

отказе в

возбужде-

нии уголов-

ного дела

Всего 31 461 15 296 8 882 3 156

Уголовный розыск 1873 1720 776 255

ЭБиПК 1389 1256 288 186

Участковые упол-

номоченные поли-

ции

21376 8123 6953 2385

Подразделения по

делам несовер-

шеннолетних

606 323 293 101

БППРиИАЗ 317 239 56 26

ГИБДД 1820 0 0 0

Дознание 2033 1733 503 203

Следствие 2047 1902 13 0

Как видно из таблицы 2, вся работа по проверке сообщений о преступлени-

ях распределена между службами условного среднестатистического отдела поли-

ции. Заметим, что эти службы проверяют не только зарегистрированные сообще-

ния о преступлениях, но также и все сообщения о происшествиях, которые посту-

пают в территориальный отдел полиции.

Если в сообщении о преступлении не усматриваются признаки состава пре-

ступления, то уполномоченные лица этих подразделений выносят постановления

об отказе в возбуждении уголовного дела. Однако решения о возбуждении уго-

85

ловного дела принимаются на основании предоставленных этими службами мате-

риалов соответственно следователями или дознавателями.

Очевидно, что такая организация работы позволяет рассмотреть все посту-

пившие и зарегистрированные сообщения о преступлениях в установленные уго-

ловно-процессуальным законом сроки (таблица 3).

Таблица 3

Установленные УПК РФ сроки Рассмотрено сообщений

о преступлениях

До 3 суток 7197

От 3 до 10 суток 7306

От 10 до 30 суток 793

Нарушение сроков (свыше 30 суток) 15

Таким образом, на долю следователя и дознавателя приходится по 6,5%

всех рассмотренных сообщений о происшествиях, в том числе и о преступлениях.

Однако если эта работа будет возложена исключительно на следственный

аппарат и отделы по организации дознания, то со всей очевидностью можно ут-

верждать, что с этой работой в установленные для стадии возбуждения уголовно-

го дела сроки они не справятся.

Полученные нами результаты подтверждаются итогами эксперимента, про-

веденного на основании приказа МВД России от 1 апреля 2013 года № 180, по ап-

робации порядка разрешения заявлений (сообщений) о преступлениях, преду-

сматривающего принятие по ним процессуальных решений.

В Докладе Министерства внутренних дел Российской Федерации о резуль-

татах деятельности в 2014 году и основных направлениях деятельности в 2015 го-

ду было заявлено, что «в рамках совершенствования организации разрешения в

органах внутренних дел заявлений и сообщений о преступлениях осуществлялась

работа по внедрению апробированного в ходе эксперимента в 2013 году порядка

принятия процессуальных решений только следователями и дознавателями.

86

В 5 субъектах (МВД по республикам Дагестан, Татарстан, Хакасия, УМВД Рос-

сии по Курганской области, Чукотскому автономному округу) внедрение такого

порядка проведено в полном объеме при одновременных организационно-

штатных мероприятиях по укреплению подразделений дознания, в 22 регио-

нах – частично (по отдельным составам преступлений). В остальных территори-

альных органах МВД России на региональном уровне с учетом оперативной об-

становки, кадрового и ресурсного обеспечения приняты решения о нецелесооб-

разности внедрения результатов эксперимента»1.

Полагаем, что прежде чем говорить о судьбе стадии возбуждения уголовного

дела, следует решить вопрос о внешних факторах, которые оказывают непосредст-

венное влияние на формирование практики начала уголовного процесса и, следова-

тельно, сводят к нулю все усилия по ее модернизации2. Речь идет об оценке дея-

тельности правоохранительных органов в зависимости от процента раскрываемо-

сти. Полагаем, что этот принципиальный вопрос должен быть решен в пользу за-

конодательного закрепления отказа от этого показателя, равным образом как и от

других, так или иначе влияющих на мотивацию к принятию решений о начале уго-

ловного процесса либо связанных с движением уголовного дела в ходе дальнейше-

го досудебного производства. Только это позволит должностным лицам органов

уголовного преследования работать в спокойном и сбалансированном режиме.

Кроме того, монополия на регистрацию преступлений и всех вопросов, свя-

занных с движением уголовного дела, его последующим рассмотрением в суде и

вопросах отбывания наказания, должна быть передана органам прокуратуры. Тем

более, что эта система успешно существует в Казахстане, где всей правовой ста-

тистикой ведает Комитет по правой статистике и специальным учетам Генераль-

ной прокуратуры Республики Казахстан3. Ведомственный бюджетный интерес в

1 Доклад о результатах и основных направлениях деятельности МВД России [Электронный ре-

сурс]. URL: https://mvd.ru/Deljatelnost/results/annual_reports (дата обращения: 19.12.2015). 2 См.: Головинская И.В. Практические проблемы возбуждения уголовных дел // Российский

следователь. 2007. № 10. С. 2–4. 3 См.: Комитет по правовой статистике и специальным учетам Генеральной прокуратуры Рес-

публики Казахстан [Электронный ресурс]. URL: http://pravstat.prokuror.kz/rus (дата обращения:

19.12.2015).

87

зависимости от статистических данных всегда будет стремиться к искажению от-

четных данных.

Анализ существующих в Российской Федерации не только научных источ-

ников, но и различных управленческих документов1, проектов законов позволяет

сделать вывод о неблагополучии в нормативном регулировании института возбу-

ждения уголовного дела и начале деятельности по его модернизации. Однако на

уровне официального уголовно-процессуального законотворчества все остается

на том же месте. Примером могут являться принятые федеральными законами от

21 июля 2014 года № 218-ФЗ и от 22 октября 2014 года № 308-ФЗ изменения и

дополнения в раздел VIII УПК РФ «Возбуждение уголовного дела».

В Кыргызстане вопрос о стадии возбуждения уголовного дела перешел в

плоскость законопроектной деятельности. Однако, как показал анализ проекта

УПК Кыргызской Республики, рассмотренный 26 июня 2015 года в первом чтении

Жогорку Кенешем Кыргызской Республики, намерения исключить стадию возбуж-

дения уголовного дела вылились в совершенно не жизнеспособный гибрид. Все де-

ло в попытке найти компромисс между мнениями сторонников и противников этой

стадии. По своей сущности и содержанию «начало досудебного производства» в

проекте УПК КР так и осталось «советской стадией возбуждения уголовного дела».

Для того, чтобы начало уголовного судопроизводства отвечало современ-

ным требованиям, как эффективности уголовного преследования, так и полно-

масштабной защите прав, свобод и законных интересов участников уголовно-

процессуальных отношений, предлагаем следующие аспекты его модернизации.

Во-первых, если уголовно-правовая теория в Республике Кыргызстан пошла

по пути разработки понятия «уголовно наказуемые правонарушения» с разделе-

нием их на преступления и проступки и законодатель обозначил зависимость

форм расследования от этих категорий, то следует согласиться с законодателем и

определить, в каких процессуальных формах будет осуществляться досудебное

производство (ст. 152 проекта УПК КР).

1 См.: Дорожная карта дальнейшего реформирования органов внутренних дел Российской Фе-

дерации // Российская газета. 2013. 4 февраля.

88

Во-вторых, из анализа проекта УПК КР не совсем ясно отношение законо-

дателя к системе поводов и оснований для возбуждения уголовного дела.

Дело в том, что проект УПК Кыргызской Республики (ст. 153) не упоминает

термин «повод для возбуждения уголовного дела».

Однако в ч. 1 ст. 153 проекта УПК КР обязанность следователя, прокурора и

уполномоченного лица органа дознания по внесению сведений о преступлениях и

проступках в Единый реестр ставится в зависимость от следующих условий: по-

лучение заявления; получение сообщения о совершенном преступлении либо про-

ступке; непосредственное обнаружение обстоятельств, которые свидетельствуют

о совершенном преступлении либо проступке; поступление материалов досудеб-

ного производства из иностранного государства. Подобный несистемный и, как

нам кажется, непоследовательный подход законодателя к этому вопросу вызывает

некоторое недоумение.

Несмотря на то, что в уголовно-процессуальной литературе заявлены впол-

не аргументированные противоположные позиции по поводу наличия в уголовно-

процессуальном законе системы поводов для возбуждения уголовного дела1, это

направление получило в науке уголовного процесса подробное научное обосно-

вание2.

В этой связи мы можем критически выделить следующие аспекты.

Так, смешение понимания повода как письменного документа, в котором

содержится информация о совершенном преступлении, и действия должностного

лица (непосредственного обнаружения обстоятельств) или даже целого комплекса

событий (поступления материалов досудебного производства из иностранного го-

сударства, которые свидетельствуют о совершенном преступлении, проступке),

недопустимо.

1 По этому вопросу см.: Александров А.С. Диспозитивность в уголовном процессе. Н. Новгород,

1997. С. 166; Головко Л.В. Казахстан: десоветизация уголовного процесса. Статья 1. Отказ от

стадии возбуждения уголовного дела // Уголовное судопроизводство. 2011. № 4. С. 10–13. 2 См.: Попов А.П. Непосредственное обнаружение признаков преступления как повод к возбужде-

нию уголовного дела: дис. … канд. юрид. наук. Н. Новгород, 1999. 166 с.; Дмитриев И.Р. «Свобод-

ный» повод для возбуждения уголовного дела: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Н. Новгород,

2005. 22 с.; Кузьменко Е.С. Система поводов к возбуждению уголовного дела: теоретический и

прикладной аспекты: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2007. 23 с.; и др.

89

Также необходимо отметить, что отказ от таких поводов для возбуждения

уголовного дела, содержащихся в действующем УПК КР, как заявление о повин-

ной1; сообщение должностного лица организации; сообщение в средствах массо-

вой информации, нецелесообразен. Как справедливо отмечают ученые, тенденция

к сокращению перечня поводов для возбуждения уголовного дела может послу-

жить преградой для реализации назначения уголовного судопроизводства в части

защиты прав лиц, потерпевших от преступлений (п. 1 ч. 1 ст. 6 УПК РФ)2. Тем бо-

лее, что механизм начала досудебного производства при наличии разных поводов

отличается по своей процедуре.

В этой связи мы предлагаем ч. 1 ст. 153 проекта УПК КР изложить в сле-

дующей редакции: «Поводами для начала производства по уголовному делу яв-

ляются: заявление о преступлении или проступке; сообщение о преступлении или

проступке, полученное от должностных лиц государственной власти в связи с вы-

полнением своих служебных обязанностей; поручение прокурора по сообщениям

о преступлении или проступке, содержащимся в средствах массовой информации;

поручение прокурора о принятии к исполнению материалов досудебного произ-

водства из иностранного государства».

Несмотря на различия в подходах к выводам о необходимости в уголовно-

процессуальном законе перечня поводов для возбуждения уголовного дела (на-

чала досудебного производства), сторонники упразднения стадии возбуждения

уголовного дела едины в одном – из норм уголовно-процессуального законода-

тельства следует исключить указание на обязательное наличие оснований для

начала досудебного расследования. Мы солидарны с такой позицией, потому что

наличие этого правила с необходимостью ведет к проведению доследственной

проверки.

1 Отказ от заявления о явке с повинной можно объяснить как попытку преодолеть инквизици-

онный (в какой-то мере) самооговорной характер начала уголовного процесса, исключить дав-

ление со стороны органов предварительного расследования. 2 См., например: Крюков В.Ф. Прокурорский надзор на стадии возбуждения уголовного дела:

проблемы и решения // Адвокат. 2007. № 4. С. 58; Тулянский Д.В. Некоторые процессуальные

положения УПК РФ: требуются законодательные новации // Журнал российского права. 2007.

№ 2. С. 92–98; и др.

90

В этой связи мы предлагаем исключить ч. 3 ст. 153 проекта УПК КР, где

говорится о том, что «основаниями к возбуждению уголовного дела и дела о про-

ступке являются наличие достаточных данных о фактах совершения преступления

и проступка».

В-третьих, разработчики проекта УПК КР, по нашему мнению, очень про-

тиворечиво подошли к правовому регулированию начала досудебного производ-

ства, которое связано с регистрацией сообщения в Едином электронном реестре о

преступлениях и проступках.

Казалось бы, авторы проекта УПК КР, используя идею Единого электронного

реестра преступлений и проступков, по аналогии с уголовно-процессуальными зако-

нодательствами, например, Украины и Казахстана, должны были связать момент ре-

гистрации сообщения в реестре с началом досудебного производства. Причем ника-

ких дополнительных процессуальных документов о возбуждении уголовного дела

или об отказе в возбуждении уголовного дела, выносить не требовалось бы.

Однако законодатель Кыргызстана не только сохранил все рудименты, при-

сущие советской модели стадии возбуждения уголовного дела, но и отяжелил ее

указанием на обязанность внесения информации в единый реестр преступлений

не позднее 24 часов с момента ее получения.

Более того, в ч. 2 и ч. 3 ст. 153 проекта УПК КР содержится указание на

обязанность проведения проверочных действий по зарегистрированному в Еди-

ном электронном реестре преступлений и проступков сообщения для установле-

ния оснований к возбуждению уголовного дела. Соответственно, ч. 4 и ч. 5 ст. 153

проекта УПК КР содержит обязанность вынести в течение 3 или в исключитель-

ных случаях 10 суток постановление о возбуждении уголовного дела или об отка-

зе в возбуждении уголовного дела.

Подобная конструкция стадии возбуждения уголовного дела в уголовном

судопроизводстве Кыргызстана вызывает много вопросов, так как в ней содер-

жится доследственная проверка.

Речь идет о проверочных действиях, но в проекте УПК КР не указано, что

это за проверочные действия. Опять возвращение к квазирасследованию.

91

По мнению некоторых экспертов в области юриспруденции, именно на этой

стадии дела за счет принуждения к даче показаний выставляются карточки на

раскрытие преступления и определяется дальнейшая его перспектива1.

Однако, как совершенно точно заметил Л.В. Головко, «только такой под-

ход, где не может идти никакой речи даже о самой возможности “постановле-

ния об отказе в регистрации” сообщения о преступлении, позволит не номиналь-

но, а реально отказаться от доследственной проверки»2.

Подчеркнем, что говоря о ликвидации стадии возбуждения уголовного дела,

законодатель фактически сохранил этот уголовно-процессуальный институт, лишив

его системности и еще больше запутав связи отношений внутри него. Оставление

процедуры, связанной с принятием решения об отказе в возбуждении уголовного

дела, по сути, делает бессмысленными все усилия по ликвидации этой стадии.

Поддерживая идею о ликвидации стадии возбуждения уголовного дела, вопло-

щенную в проекте УПК КР, мы предлагаем следующие изменения в проект УПК КР.

Статья 154 проекта УПК КР содержит отсылочное указание, согласно кото-

рому Положение о едином реестре преступлений и проступков разрабатывается и

утверждается Правительством КР. По нашему мнению, законодателю следовало бы

более подробно зафиксировать содержание и порядок работы с Единым реестром

преступлений и проступков. В том числе и определить, что этот электронный ре-

сурс должен находиться в исключительном ведении Генеральной прокуратуры КР.

Мы полагаем, что в соответствующей статье УПК КР «Единый электрон-

ный реестр преступлений и проступков» необходимо указать, что «в Единый

электронный реестр преступлений и проступков включается информация о вре-

мени поступления сообщения, заявления о преступлении или проступке; устано-

вочные данные заявителя или указание на другой источник информации, из кото-

рого получены сведения о совершенном преступлении (проступке); краткое изло-

1 Азимов У. Некоторые аспекты упрощения и повышения эффективности уголовного процесса

КР // Концептуальные вопросы реформирования уголовного судопроизводства Кыргызской

Республики: стенограмма экспертного форума. Бишкек, 2013. С. 47. 2 Головко Л.В. Казахстан: десоветизация уголовного процесса. Статья 1. Отказ от стадии воз-

буждения уголовного дела // Уголовное судопроизводство. 2011. № 4. С. 12.

92

жение фабулы, совершенного преступления; квалификацию преступления или

проступка; установочные данные должностного лица, которое внесло в Единый

электронный реестр соответствующую информацию, а также иные сведения.

В реестр также следует внести данные о следователе, в чьем производстве нахо-

дится уголовное дело и данные о прокуроре, который будет осуществлять надзор

от начала и до окончания досудебного расследования».

Далее вопросы, касающиеся начала досудебного производства, следует увя-

зать с моментом регистрации сообщения о преступлении в Едином электронном

реестре преступлений и проступков.

Статья «Начало досудебного производства»:

«Следователь, прокурор, уполномоченное должностное лицо органа дозна-

ния при получении заявления, сообщения о совершенном преступлении или про-

ступке обязано немедленно внести необходимую информацию в Единый элек-

тронный реестр о преступлениях и проступках.




Заявитель предупреждается за заведомо ложный донос и ему выдается до-



го номера.


ступлений и проступков означает начало досудебного производства».

Другим аспектом дифференциации уголовно-процессуальной формы начала

досудебного этапа уголовного процесса может являться процедура отказа от уго-

ловного преследования с применением альтернативных форм.

Как указывает А.А. Трефилов, «принцип целесообразности, основополож-

ником которого выступает Франция1 (он получил распространение в большинстве

1 См.: Ст. 40 УПК Франции: «Прокурор республики получает жалобы и доносы и оценивает,

какие принять по ним решения». См.: Уголовно-процессуальный кодекс Франции 1958 г. / пер. на рус. яз. Л.В. Головко. М., 1995. С. 31.

93

современных государств Европы), наоборот, предполагает дискреционное усмот-

рение уполномоченного лица при принятии решения о том, возбуждать ли уго-

ловное дело (преследование). Поскольку данные принципы подробнейшим обра-

зом проанализированы в дореволюционной, советской и современной отечествен-

ной литературе»1, нет необходимости останавливаться на их анализе, поэтому мы

сразу попытаемся рассмотреть возможность решения уголовно-правовых вопро-

сов, не начиная уголовного производства.

УПК России и Кыргызстана содержат положения, когда органы уголовного

преследования должны возбудить уголовное дело и вести по нему производство,

или не возбуждать уголовное дело, либо прекратить по нему производство (или

прекратить уголовное преследование лица). Все эти основания указаны в законе и

являются строго формализованными.

Однако следует выделить два обстоятельства, так или иначе связанных с

малозначительностью вины или последствий деяния: если имеются предпосылки

для условного осуждения и при этом публичный интерес и интерес потерпевшего

к уголовному преследованию незначителен; если лицо, совершившее уголовно

наказуемое деяние, затронуто непосредственными последствиями его действий

настолько серьезно, что его наказание было бы несоразмерным.

По мнению А.В. Федулова, «…организация и координация уголовного су-

допроизводства должны быть поставлены под действенный контроль органов

прокуратуры…<…>…прокурор должен обладать дискреционными полномочия-

ми, позволяющими ему не начинать или отказаться от уголовного преследования

для достижения конкретных и прагматических целей»2.

В этом случае, руководствуясь принципом целесообразности, прокурор

может отказаться от уголовного преследования. Решение прокурора об отказе в

1 Случевский К.В. Учебник русского уголовного процесса. М., 2008. С. 26–27; Чельцов-

Бебутов М.А. Курс уголовно-процессуального права. СПб., 1995. С. 480–481; Козлова А.Н.

Публичность как принцип уголовного судопроизводства: автореф. дис. … канд. юрид. наук. М.,

2007. С. 12; Гончан Ю.А. Правоотношения субъектов уголовного преследования на стадии воз-

буждения уголовного дела // Адвокат. 2008. № 5. С. 36–39. 2 Федулов А.В. «Особый» порядок досудебного производства по преступлениям в сфере эконо-

мической деятельности // Экономическая безопасность России: политические ориентиры, зако-

нодательные приоритеты, практика обеспечения: Вестник Нижегородской академии МВД Рос-

сии. 2008. № 2 (9). С. 102.

94

возбуждении уголовного преследования по принципу целесообразности должно

быть мотивированным. Суд и вышестоящий прокурор отменить его решение не

вправе.

В первую очередь отказ прокурора от уголовного преследования может

быть реализован в отношении несовершеннолетних, женщин и лиц, впервые со-

вершивших преступления или проступки небольшой и средней тяжести.

Статистические данные о лицах, осужденных в Кыргызстане и России, при-

ведены ниже в таблицах 4, 5, 6.

Таблица 4 – Число лиц, совершивших преступления в Кыргызской

Республике1

Сведения 2010 2011 2012 2013 20142

Состав лиц, совершивших

преступления

Всего:

14 627

15 883

15 691

16 875

16 367

Несовершеннолетние3 1176

(8,03%)

1353

(8,5%)

1206

(7,7%)

1314

(7,8%)

1021

(6,2%)

Женщины 1612

(11,02%)

1818

(11,5%)

2043

(13,02%)

2148

(12,7%)

2091

(12,8%)

Мужчины 13 015

(89%)

14 065

(88,6%)

13 648

(87%)

14 727

(87,2%)

14 276

(87,2%)

Ранее судимые 18,3%

(1560)

27,8%

(2557)

15,8%

(1297)

16,5%

(1240)

15,8%

(1158)

1 См.: Женщины и мужчины Кыргызской Республики: сборник гендерно-разделенной стати-

стики. Бишкек, 2014. С. 128. 2 См.: Кыргызстан в цифрах: статистический сборник. Бишкек, 2015. С. 317.

3 Несовершеннолетними считаются лица, которым ко времени совершения преступления ис-

полнилось 14 лет, но не исполнилось 18 лет. В Кыргызской Республике возраст уголовной от-

ветственности наступает с 16 лет. За ряд тяжких преступлений несовершеннолетние могут при-

влекаться к уголовной ответственности с 14 лет.

95

Таблица 5 – Число осужденных (в соотношении с ранее судимыми) в

Кыргызской Республике1

Сведения 2010 2011 2012 2013 2014

Всего: 8524 9199 8206 7517 7327

Женщины 11,8%

(1004)

10,5%

(969)

10,9%

(895)

11,6%

(875)

12,5%

(916)

Мужчины 88,2%

(7520)

89,5%

(8230)

89%

(7311)

88,4%

(6642)

87,5%

(6411)

Несовершеннолетние 4,2%

(358)

4,8%

(442)

3,9%

(320)

3,1%

(233)

2,7%

(198)

Ранее судимые 18,3%

(1560)

27,8%

(2557)

15,8%

(1297)

16,5%

(1240)

15,8%

(1158)

Таблица 6 – Число осужденных в Российской Федерации2

Сведения 2010 2011 2012 2013 2014

Всего 845 071 782 274 739 278 735 590 719 305

Женщины 128 131

(15,2%)

117 218

(14,9%)

109 913

(14,8%)

109 805

(14,9%)

103 307

(14,3%)

Мужчины 716 940 665 056 629 365 625 785 615 998

Несовершеннолетние 46 954

(5,5%)

38 287

(4,9%)

32 572

(4,4%)

29 198

(3,9%)

23 586

(3,3%)

Лица с неснятыми и непо-

гашенными судимостями

267 594

258 301

254 280

2

50 344

241 765

Лица, совершившие преступ-

ления небольшой тяжести

309 528

286 448

273 346

340 709

330 898

1 См.: Кыргызстан в цифрах: статистический сборник. Бишкек, 2015. С. 318.

2 См.: Сводные статистические сведения о состоянии судимости в России: данные судебной

статистики Судебного департамента при ВС РФ [Электронный ресурс]. URL: http://www.cdep.

ru/index.php?id=79&item=837 (дата обращения: 15.12.2015).

96

Сведения 2010 2011 2012 2013 2014

Лица, совершившие престу-

пления средней тяжести

281 060

262 299

252 238

182 332

172 848

Удельный вес преступлений

средней и небольшой тяжести

69,9%

70,1%

71,1%

71,1%

70%

Лица, совершившие тяжкие

преступления

203 971 187 218 172 943 172 241 174 647

Лица, совершившие особо

тяжкие преступления

50 512 46 309 40 751 40 308 40 912

Приведенные показатели доказывают, что если прокурор откажется от уго-

ловного преследования по принципу целесообразности в отношении отдельных

категорий лиц, то высвободившиеся силы и ресурсы возможно направить на рас-

следование тяжких и особо тяжких преступлений. Однако здесь закономерно воз-

никает вопрос о том, в какой процессуальной форме может происходить отказ от

уголовного преследования и какие общественные и государственные институты

должны быть задействованы при принятии подобного решения.

Что касается официального процессуального документа, то им может быть

постановление прокурора об отказе от уголовного преследования. Далее возмож-

ны следующие процедуры: лицо направляется на рассмотрение суда аксакалов

либо запускаются медиативные процедуры, либо лицо обязывают пройти курс ле-

чения от алкоголизма (наркомании), устроиться на работу (учебу). Однако мы

должны понимать, что социализация лиц, в отношении которых было отказано в

уголовном преследовании, зависит от развития общественно-государственной

инфраструктуры в этой сфере, в особенности это касается несовершеннолетних1.

Данные о совершенном преступлении, а также об отказе от уголовного пре-

следования также учитываются в официальной статистике.

1 По этому вопросу см.: Обидина Л.Б. Применение судами принудительных мер воспитательно-

го воздействий: проблемы практики // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лоба-

чевского. Серия: Право. 2001. № 2. С. 197–202.

97

В уголовно-процессуальном законодательстве норма об отказе от уголовно-

го преследования может выглядеть следующим образом.

Статья «Отказ прокурора от уголовного преследования»:

«После регистрации сообщения о преступлении прокурор вправе отказаться

от уголовного преследования по мотивам нецелесообразности в отношении несо-

вершеннолетних, женщин, а также любого ранее не судимого лица, если они со-

вершили преступление за которое предусмотрен максимальный срок лишения

свободы до 5 лет.





постановление.

После отказа от уголовного преследования прокурор в нравственно-

воспитательных целях вправе направить лицо в суд аксакалов, на прохождение

медиации, либо обязать пройти курс лечения от алкоголизма (наркомании) и/или

устроится на работу (учебу).




стадии предварительного расследования1

В уголовно-процессуальных системах России и Кыргызстана предваритель-

ное расследование является ключевым этапом уголовного судопроизводства и об-

ладает процессуальной формой, которая в теории понимается как предусмотрен-

1 В данном параграфе использовалась ранее опубликованная статья диссертанта (Сыдыгали-

ев М.А. Ускоренное досудебное производство по УПК Кыргызской Республики // Проблемы

Юридической науки в исследованиях докторантов, адъюнктов и соискателей: сборник научных

трудов / под ред. М.П. Полякова, Д.В. Наметкина. Н. Новгород, 2014. С. 124–128).

98

ный уголовно-процессуальным законом порядок, в рамках которого осуществляет-

ся производство по уголовному делу на досудебном этапе уголовного процесса1.

Следует отметить, что по поводу содержания досудебной фазы уголовного

процесса в современной уголовно-процессуальной науке и практике нет единой и

аргументированной методологической позиции.

Так, некоторые ученые предлагают упразднить стадию предварительного рас-

следования в ее современном формализованном виде и заменить на оперативно-

разыскную деятельность, в рамках которой будут собираться сведения о совершенном

преступлении и дальше передаваться прокурору для выдвижения обвинения в суде2.

Другие ученые полагают, что для этого нет объективных предпосылок и

существование предварительного следствия в его современном состоянии – это

единственно возможная технология досудебного производства. Так, Ю.А. Цвет-

ков, исследуя современную динамику развития уголовно-процессуального зако-

нодательства, отмечает, что «…досудебное производство неуклонно развивается в

сторону замены парадигмы «всевластия» прокурора на парадигму сильного след-

ствия, уверенно вступающего в эпоху своего ренессанса»3.

Вместе с тем научная полемика по поводу уголовно-процессуальной формы

досудебного производства не исчерпывается этими полярными суждениями.

Многие ученые продолжают исследовать дифференциацию уголовно-

процессуальной формы стадии предварительного расследования с точки органи-

зации ее процедуры, обосновывая необходимость существования предваритель-

ного следствия, дознания, в том числе и упрощенных производств4.

1 Комментарий к уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / науч. ред.

В.Т. Томин, М.П. Поляков. 7-е изд., перераб. и доп. М., 2014. С. 375. 2 См., например: Александров А.С. К вопросу о создании единого следственного комитета //

Вестник Саратовской государственной академии права. 2010. № 6. С. 17–21; Поздняков М.Л.

Каким не стать следственному комитету в России к 2017 г. // Уголовное судопроизводство.

2014. № 1. С. 21. 3 Цветков Ю.А. Становление следственной власти на постсоветском пространстве // Россий-

ский следователь. 2015. № 11. С 11. 4 См., например: Коомбаев А.А. О судебно-правовой реформе и перспективах развития уголов-

но-процессуального законодательства Киргизской Республики // Перспективы развития уголов-

но-процессуального права и криминалистики: материалы 2-й международной научно-

практической конференции, посвященной Н.В. Радутной. М., 2012. С. 83.

99

Кроме того, появились исследования, где утверждается, что наиболее эф-

фективным принципом организации и деятельности предварительного следствия

является его дифференциация на основе ведомственной полицентричности1.

На фоне непрекращающейся острой научной полемики по поводу сущест-

вования дифференциации уголовно-процессуальной формы на досудебном этапе

уголовного судопроизводства законодатели Кыргызстана и России продолжают

работы по ее формированию в своих национально-правовых системах. Лежащие в

основе этой работы исходные принципы и условия мы установим исходя из срав-

нительно-правового анализа уголовно-процессуальных законов Кыргызстана и

России.

Порядок осуществления досудебного производства по уголовным делам как

в Кыргызстане, так и в России законодательно урегулированы и обязывают участ-

ников уголовного судопроизводства к неукоснительному исполнению.

Законодательство Кыргызстана совершенствуется в сторону соответствия

международным стандартам права. В 2010 году народ Кыргызской Республики,

принимая новую Конституцию, определил свой выбор в пользу независимой и

эффективной судебной системы, приоритетным направлением которой является

обязательство об обеспечении верховенства прав и свобод человека и гражданина,

вовлеченных в орбиту уголовного судопроизводства.

Современный подход кыргызского законодателя, изложенный в проекте

УПК КР, к вопросам формирования процедур досудебного производства, как мы

выше отмечали, отличается по ключевым технологическим аспектам от дейст-

вующего УПК КР, и от УПК РФ.

Во-первых, современный УПК РФ в ч. 1 и 1.1 ст. 150 предусматривает про-

изводство расследования преступлений в двух основных формах: предваритель-

ное следствие и дознание. В то же время существование процессуального инсти-

тута дознания всегда вызывало неоднозначную оценку ученых и практиков. В его

правовую регламентацию было внесено множество изменений и дополнений, ус-

1 Бозоян А.О. Состояние и тенденции развития следственных органов в России: автореф. дис. ...

канд. юрид. наук. М., 2014. С. 12.

100

ложнивших его процедуру, приближая ее к форме предварительного следствия1.

Тем не менее, эта процессуальная форма сегодня активно развивается. Последние

изменения разделили институт дознания на обычное дознание (гл. 32 УПК РФ) и

дознание в сокращенной форме (гл. 321 УПК РФ)

2.

В основе деления предварительного расследования на следствие и дознание

лежит категория совершенного преступления (ст. 15 УК РФ). Дознание проводит-

ся по преступлениям небольшой и средней тяжести, и, как правило, эти статьи УК

РФ не содержат безальтернативных санкций исключительно в виде лишения сво-

боды. Следует отметить, что перечень статей в УПК РФ, по которым возможно

производство дознания (ч. 3 ст. 150 УПК РФ), определен законодателем по своему

собственному усмотрению в заявочном порядке.

В свою очередь, появление сокращенного дознания обусловлено не толь-

ко категорией преступления (ст. 15 УК РФ), но и наличием лица, подозревае-

мого в совершении преступления, которое (и это ключевой аспект существова-

ния этой процессуальной формы) признает свою вину, характер и размер при-

чиненного им вреда, а также не оспаривает правовую оценку деяния, приведен-

ную дознавателем в постановлении о возбуждении уголовного дела (ст. 2261

УПК РФ).

Основой дифференциации следствия и ускоренного досудебного производ-

ства по УПК КР также является категория преступлений. В соответствии со ст. 5

УПК КР ускоренное досудебное производство определяется как совокупность

процессуальных действий и процессуальных решений, совершаемых и выноси-

мых должностным лицом, уполномоченным органом дознания осуществлять ус-

коренное досудебное производство следователем и прокурором в краткие сроки

по преступлениям небольшой тяжести и менее тяжким преступлениям в случаях,

предусмотренных УПК КР.

1 См.: Поляков М.П., Смолин А.Ю. Принцип процессуальной экономии в уголовном судопроиз-

водстве: монография. Н. Новгород, 2011. С. 116. 2 См.: Федулов А.В. Стратегия развития дознания как сокращенной формы расследования пре-

ступлений // Юридическая техника: Ежегодник. 2015. № 9: Стратегия, тактика, техника, законо-

творчества (взаимосвязь, инновационные достижения, ошибки). С. 784.

101

Иная схема заложена в проекте УПК КР. При разработке этого документа в

основу дифференциации досудебного производства по уголовным делам совре-

менный правотворец положил два проекта закона: Уголовный кодекс КР1 и Ко-

декс КР о проступках2.

Как было отмечено одним из инициаторов проекта Уголовного кодекса

Кыргызстана депутатом Жогорку Кенеша Э. Кочкаровой, «…при подготовке но-

вого проекта УК была предпринята попытка оптимизации понятия уголовной от-

ветственности. В этих целях из УК были выделены уголовные проступки, кото-

рые получили свое закрепление в отдельном Кодексе о проступках. В основном

это те, что раньше квалифицировались как преступления небольшой тяжести»3.

Все эти преобразования проходят в стратегическом русле уголовной реформы

Кыргызской Республики по декриминализации уголовного законодательства.

Таким образом, в соответствии со ст. 152 проекта УПК КР досудебное про-

изводство по расследованию преступлений осуществляется в форме следствия, а

проступков – в форме производства по делам о проступках.

В отличие от российского законодателя, для того чтобы определить под-

следственность, законодатель должен определиться, к какой категории относится

уголовное правонарушение и внести изменения в соответствующий материаль-

ный, а не процессуальный закон, что, по нашему мнению более четко отражает

взаимосвязь уголовного и уголовно-процессуального законодательства.

Во-вторых, между двумя национальными уголовно-процессуальными сис-

темами существует различие и в субъектах органов государственной власти, на

которые возложена обязанность осуществления уголовного преследования на до-

судебном этапе.

1 Уголовный кодекс Кыргызской Республики: проект № 6-31973/14 от 29 декабря 2014 года

[Электронный ресурс]. URL: http://www.kenesh.kg/lawprojects/lps.aspx?view=projectinfo&id

=166104 (дата обращения: 26.01.2016). 2 Кодекс о проступках Кыргызской Республики: проект № 6-31972/14 от 29 декабря 2014 года

[Электронный ресурс]. URL: http://www.kenesh.kg/lawprojects/lps.aspx?view=projectinfo&id

=166103 (дата обращения: 16.07.2015). 3 Кочкарова Э.А. В Кыргызстане действующий Уголовный кодекс является высоко репрессив-

ным [Электронный ресурс]. URL. http://www.vb.kg/doc/316925_v_kyrgyzstane_deystvyushiy_

ygolovnyy_kodeks_iavliaetsia_vysoko_repressivnym.html (дата обращения: 19.06.2015).

102

Развитие уголовно-процессуальной технологии1 и системы правоохрани-

тельных органов2 России показало, что сегодня государственная власть в не-

сколько ином аспекте видит эти процессуальные институты, чем это представля-

лось при разработке и принятии УПК РФ в 2001 году.

В результате прошедших преобразований: 1) прокуратура утратила полно-

мочия государственного органа – руководителя расследования, обладающего ре-

альными властными полномочиями, что повлекло за собой, по словам Л.В. Голов-

ко, окончательное расползание советской модели уголовного процесса3; 2) поя-

вился новый следственный орган с неясно определенным властным конституци-

онно-правовым статусом – Следственный комитет РФ.

Идея разделения функций надзора и следствия повлекла за собой одновре-

менное существование «независимого» следствия, стремящегося выйти на досу-

дебных этапах подготовки материалов уголовного дела из-под прокурорского

надзора (прокуратура в этом случае – только государственный орган, поддержи-

вающий обвинение перед судом, сторона в судебном процессе) и «зависимого»

дознания, производство которого полностью находится под контролем и надзо-

ром органов прокуратуры4.

Представитель «следственной власти» А.М. Багмет считает, что руководи-

тели следственных подразделений способны полностью справляться со своей ра-

ботой и без участия прокурора, от так называемого прокурорского надзора на

практике нет положительного влияния5.

1 См.: О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации и Фе-

деральный закон «О прокуратуре Российской Федерации»: федеральный закон от 5 июня 2007

года № 87-ФЗ (в ред. от 28.11.2015) // Собрание законодательства РФ. 2007. № 24, ст. 2830. 2 См.: О Следственном комитете Российской Федерации: федеральный закон от 28 декабря 2010

года № 403-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 2011. № 1, ст. 15; О полиции: федеральный

закон от 7 февраля 2011 года № 3-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 2011. № 7, ст. 900. 3 См.: Головко Л.В. Архетипы досудебного производства. Возможные перспективы развития

отечественного предварительного следствия // Уголовное судопроизводство. 2014. № 2. С. 14. 4 О реализации прокурором функции процессуального руководства процессуальной деятельно-

стью органов дознания см.: Гринюк Е.Н., Зайцева Е.А. Роль прокурора в обеспечении прав уча-

стников досудебного производства по уголовным делам: монография. Волгоград, 2013. С. 58–

62. 5 См.: Багмет А.М. Об устранении двоевластия в уголовном преследовании // Российская юс-

тиция. 2013. № 12. С. 57.

103

Говоря о месте и роли прокуратуры Кыргызской Республики в уголовном

процессе, мы констатируем, что она осуществляет свою деятельность в несколько

иной, отличной от российской, реальности.

В настоящее время прокуратура Республики не только сохранила следст-

венный аппарат, но и все процессуальные полномочия прокурора по осуществле-

нию им полноценного уголовного преследования. Так, в соответствии со ст. 33

УПК КР прокурор является государственным должностным лицом, в пределах

своей компетенции осуществляющим уголовное преследование. Прокурор вправе

возбуждать уголовное дело и расследовать его в полном объеме или поручать его

расследование следователю. Прокурор поддерживает от имени государства обви-

нение на всех стадиях уголовного процесса.

Существующий проект УПК КР также сохранил доминирующую роль орга-

нов прокуратуры в уголовном преследовании на досудебном этапе производства

по уголовному делу. Так, в соответствии с ч. 1 ст. 155 проекта УПК КР орган доз-

нания, следователь и прокурор обязаны принять, зарегистрировать и рассмотреть

заявление или сообщение о любом совершенном или готовящемся преступлении

и/или совершенном проступке. Далее в силу положений ст. 153 проекта УПК КР

следователь, прокурор и уполномоченное должностное лицо органа дознания по-

сле проведения соответствующей проверки возбуждает уголовное дело или дело о

проступке либо отказывает в его возбуждении.

Полномочия прокурора, изложенные в ст. 32 проекта УПК КР, позволяют

утверждать, что он обладает всем необходимым организационно-правовым по-

тенциалом, чтобы осуществлять надзор за органами предварительного следствия

и дознания, координацию их деятельности и непосредственное уголовное пресле-

дование. По сути, проект УПК КР выстраивает институт «сильной» прокуратуры,

находящейся по своему процессуальному положению «над органами, уполномо-

ченными осуществлять предварительное расследование».

Ввиду отсутствия такой формы расследования, как дознание, в Кыргызстане

нет и специализированных подразделений по организации дознания со штатными

дознавателями. Нет этой процессуальной фигуры и в проекте УПК КР.

104

Вместе с тем п. 8 ч. 2 ст. 38 УПК КР упоминает «должностное лицо, упол-

номоченное органом дознания осуществлять ускоренное досудебное производ-

ство», а ст. 5 УПК КР раскрывает содержание этого термина как должностное

лицо органов внутренних дел, национальной безопасности, по контролю нарко-

тиков, финансовой полиции, таможенных органов, уголовно-исполнительной

системы, управомочное проводить ускоренное досудебное производство по уго-

ловному делу.

Однако в этой статье нет указания на то, что орган дознания уполномочива-

ет должностное лицо для производства следственных и иных процессуальных

действий. Получается, что должностное лицо органа дознания действует без соот-

ветствующего уголовно-процессуального статуса. Отсутствует это правило и в

проекте УПК КР.

В этой связи мы предлагаем включить редакцию ч. 3 ст. 38 в УПК КР и про-

ект УПК КР норму следующего содержания: «Должностное лицо органов внут-

ренних дел, национальной безопасности, по контролю наркотиков, государствен-

ной службы по борьбе с экономическими преступлениями, таможенных органов,

уголовно-исполнительной системы наделяется полномочиями органа дознания на

основании приказа начальника органа дознания или его заместителя».

В-третьих, заслуживает самого пристального внимания и мировоззренче-

ский подход к проблеме воплощения принципа объективной истины в националь-

ных уголовно-процессуальных законодательствах двух стран. Тем более, что в

научной литературе последних лет отмечается критика этой идеи, которая, по

мнению ученых, не совместима с состязательным построением уголовного судо-

производства1.

Как правило, нормативное воплощение идеи объективной истины связано с

понятийной конструкцией «полное, всестороннее и объективное расследова-

ние/рассмотрение уголовного дела». Анализ УПК РФ дает нам основание утвер-

ждать, что эта формулировка применима, если судить по его нормам, только к си-

туациям, связанным с движением уголовного дела (ч. 1 ст. 33 УПК РФ – опреде-

1 См., например: Кухта А.А. Доказывание истины в уголовном процессе. Н. Новгород, 2009. С. 540.

105

ление подсудности при соединении уголовных дел; ч. 2 ст. 154 УПК РФ – выде-

ление уголовного дела; ст. 2391 УПК РФ – выделение уголовного дела в суде; ч. 2

ст. 325 УПК РФ – особенности проведения предварительного слушания).

И только в ч. 4 ст. 152 УПК РФ (место производства предварительного

расследования) говорится о том, что предварительное расследование может про-

изводиться по месту нахождения обвиняемого или большинства свидетелей в

целях обеспечения его полноты, объективности и соблюдения процессуальных

сроков.

Несколько иная объективность содержится в ч. 6 ст. 340 УПК РФ (напут-

ственное слово председательствующего), выражается она в правиле о праве сто-

рон заявить в судебном заседании возражения в связи с содержанием напутствен-

ного слова председательствующего по мотивам нарушения им принципа объек-

тивности и беспристрастности.

Больше ни в каких нормах УПК РФ не используется принцип «полного,

всестороннего и объективного расследования/рассмотрения уголовного дела».

По-другому обстоят дела с принципом объективной истины в уголовно-

процессуальном праве Кыргызской Республики. Так, ст. 19 УПК КР обязывает

следователя принять все предусмотренные законом меры для всестороннего, пол-

ного и объективного исследования обстоятельств дела, выявить как уличающие,

так и оправдывающие подозреваемого, обвиняемого, а также смягчающие и отяг-

чающие их ответственность обстоятельства.

В этом же направлении работает и современный законодатель, разрабатывая

нормы доказательственного права в проекте УПК КР. В частности, ст. 94 проекта

содержит правило, обязывающее должностных лиц органов уголовного преследо-

вания все собранные по делу доказательства подвергать объективному и всесто-

роннему исследованию.

Подобный подход к доказательствам и доказыванию, по сути, отрицает со-

стязательный порядок построения этого этапа уголовного процесса и соответст-

венно ограничивает познавательные (доказательственные) возможности адвоката-

защитника.

106

В этом случае начинает действовать идея, которую подробно описал

А.А. Трефилов на основе анализа УПК Швейцарии. Такой порядок, по его словам,

называется «реформированным процессом с участием сторон», или «реформиро-

ванным состязательным процессом» (das reformierte Parteienprozess), в котором

досудебное производство строится на следственных началах (das

Untersuchungsprinzip), а в основе судебного разбирательства лежит состязатель-

ный, контрадикторный принцип (das kontradiktorisches Prinzip), предполагающий

противопоставление стороны защиты и обвинения в споре перед независимым

судом1.

Более того, общая ситуация, связанная с участием адвокатов в качестве за-

щитников на досудебном этапе, выглядит очень удручающе как в России, так и

Кыргызстане. В первую очередь, это касается низкой платежеспособности дове-

рителей и, следовательно, отсутствием какой-либо мотивации со стороны адвока-

тов к активному поиску оправдывающих подозреваемого (обвиняемого) доказа-

тельств или иной информации, способной смягчить квалификацию преступления

или наказание. Данное обстоятельство сводит к нулю попытки законодателя про-

вести идею состязательности в досудебных стадиях.

В этой связи объективность, полнота и всесторонность расследования пре-

ступления, возложенная на должностное лицо органа уголовного преследования,

позволяет компенсировать этот недостаток.

В-четвертых, следует отметить и еще одно обстоятельство, связанное с по-

строением досудебной моделью расследования преступлений – наличие процес-

суальных сроков расследования. При определении сроков производства в форме

предварительного следствия существуют значительные различия.

В рамках ст. 166 УПК КР срок производства следствия, в отличие от рос-

сийского, является дифференцированным, то есть по кыргызскому законодатель-

ству преступления небольшой тяжести необходимо расследовать и окончить не

позднее одного месяца, а по остальным категориям преступлений – не позже двух

1 См.: Трефилов А.А. Организация досудебного производства по УПК Швейцарии 2007 года:

дис. … канд. юрид. наук. М., 2014. С. 17.

107

месяцев с момента возбуждения уголовного дела, который может быть продлен

только прокурором области или г. Бишкека (аналог прокурора субъекта Россий-

ской Федерации) на срок не более 6 месяцев. Причем продление этого срока зако-

нодатель не ставит в зависимость от сложившихся в ходе расследования обстоя-

тельств (сложность расследования или необходимость проведения следственных

и иных процессуальных действий).

Однако свыше шести месяцев этот срок может быть продлен Генеральным

прокурором Кыргызской Республики или его заместителем (ч. 4 и 5 ст. 166 УПК

КР) только по делам особой сложности. Тогда как в уголовно-процессуальном за-

конодательстве России следствие должно быть окончено не позднее двух месяцев

после возбуждения уголовного дела. Что касается продления сроков следствия, то

здесь особых отличий не усматривается (ст. 162 УПК РФ). Эта отличительная

черта при установлении срока следствия определена таким фактом, как отсутст-

вие в уголовно-процессуальном законодательстве Кыргызстана дознания как

формы расследования.

Рассматривая общие тенденции законодателей обеих стран, следует обра-

тить внимание на слова Х.У. Рустамова, полагающего, что в случае рассмотрения

дел небольшой общественной опасности, оправдано внедрение упрощенной про-

цедуры производства, а в других случаях, например, при разбирательстве дел о

совершении тяжких преступлений, а также специфических категорий дел, наобо-

рот, целесообразно установление дополнительных процессуальных гарантий (по

делам несовершеннолетних, глухих, немых, слепых и т. д.)1. Данную позицию ав-

тора мы считаем правильной, так как такое дифференцированное построение

форм предварительного расследования преступлений в полном объеме соответст-

вует международным стандартам.

Такой рациональный подход и построение досудебного производства за

счет упрощений будут способствовать достижению эффективного уголовного су-

допроизводства.

1 См.: Рустамов Х.У. Дифференциация форм уголовного процесса: современные тенденции и

проблемы совершенствования: дис. … д-ра юрид. наук. М., 1997. С. 4–5.

108

В нашем диссертационном исследовании не будет подвергнут подробному

анализу процессуальный институт дознания по двум следующим причинам.

Первая причина – в России дознание получило исчерпывающее исследова-

ние, тем более, что по своей правовой природе эта процессуальная форма приоб-

ретает все больше сходства со следствием. За долгое время существования приоб-

рела своих сторонников и противников1.

Вторая причина заключается в том, что в действующем УПК КР и в проекте

УПК КР такая форма предварительного расследования не предусмотрена.

Мы акцентируем свое внимание на анализе тенденций, связанных с разви-

тием упрощенных форм, присущих уголовно-процессуальным правовым систе-

мам Кыргызстана и России.

Движение к упрощенным формам расследования стало своеобразной визит-

ной карточкой всех реформ уголовной юстиции стран западной Европы и постсо-

ветского пространства. Тем более, что ускоренное досудебное производство в

Кыргыстане и сокращенное дознание в России являют собой пример неправиль-

ного подхода к формированию таких процедур. Однако, в российской уголовно-

процессуальной науке отмечаются и положительные стороны введения сокра-

щенной формы дознания2.

Во-первых, общим для уголовно-процессуального законодательства этих

стран является производство в ускоренном режиме по преступлениям, попадаю-

щим под одинаковый содержательный разряд (категорию) – это преступления не-

большой и средней тяжести (п. 1 ч. 3 ст. 150 УПК РФ) и преступления небольшой

тяжести и менее тяжкие преступления (ч. 1 ст. 4161 УПК КР).

В отличие от УПК КР, Уголовно-процессуальный закон Российской Феде-

рации не установил специального перечня преступлений, которые могут прово-

диться в сокращенной форме дознания. Сокращенное дознание возможно провес-

1 См.: Науменко О.А. Обеспечение прав личности при производстве дознания: дис. … канд.

юрид. наук. Краснодар, 2014. 232 с.; Рябинина Т.К. Дознание – самостоятельная форма досу-

дебного производства // Российский следователь. 2013. № 19. С. 44–48; и др. 2 См.: Головинская И.В. Дознание в сокращенной форме: особенности производства // Вестник

Владимирского юридического института. 2013. № 2 (27). С. 72.

109

ти по всем уголовным делам, по которым Законом (ч. 3 ст. 150 УПК РФ) преду-

смотрено проведение расследования в форме дознания. Это, вне всякого сомне-

ния, повышает потенциал института сокращенного дознания.

Однако ч. 11

ст. 163 УПК КР содержит исчерпывающий и сравнительно не-

большой перечень составов преступлений, по которым возможно производство

ускоренного досудебного производства, что, в свою очередь, сужает пространство

маневра для применения этой процессуальной формы расследования.

Полагаем, что основным критерием, определяющим, в какой форме должно

происходить расследование, должна являться категория преступления.

Во-вторых, по российскому законодательству при сокращенной форме

дознания уголовное дело должно быть возбуждено в отношении конкретного и

уже известного на этот момент лица, которое получает правовой статус подоз-

реваемого (ст. 46 УПК РФ). Известность лица означает, что оно установлено и

фактически находится в распоряжении правоохранительных органов (по своей

воле или по принуждению), а не скрывается от них. Последующее установле-

ние лица в результате производства по уголовному делу, которое было возбуж-

дено по факту совершения преступления, исключает возможность производства

дознания в сокращенной форме. Подобный подход вызывает обоснованные

возражения, так как воспроизводит негативную ситуацию, когда уголовные де-

ла, расследуемые в форме дознания, возбуждались только в отношении кон-

кретных лиц.

В этой связи было бы правильным возбуждать сокращенное производство

не только в отношении конкретных лиц, но также и в тех случаях, когда совер-

шившее преступление лицо неизвестно. В этом случае, как только подозреваемый

в совершении преступления будет установлен и изъявит свое право на сокращен-

ное дознание, производство должно быть закончено в установленный для этой

формы расследования срок.

В том случае, если он откажется от своего права, расследование должно

продолжаться в обычном порядке в соответствии с подследственностью и уста-

новленной УПК РФ формой досудебного производства.

110

Правовая регламентация дознания, изложенная в российском уголовно-

процессуальном законодательстве, принципиально отличается от ускоренного до-

судебного производства по УПК КР. Дело в том, что все производство до суда в

соответствии с гл. 451 УПК КР проводится без возбуждения уголовного дела.

Уголовное дело считается возбужденным только после того, как прокурор утвер-

дил протокол ускоренного досудебного производства (ч. 2 ст. 4164 УПК КР).

Можно видеть, что ускоренное досудебное производство, регламентирован-

ное гл. 451 УПК КР, по сути, является модернизированным вариантом гл. 34

«Протокольная форма досудебной подготовки материалов» УПК РСФСР.

В этой связи следует обратить внимание на противоречие ч. 2 ст. 4164 УПК

КР и ч. 1 ст. 41 УПК КР, в соответствии с которой обвиняемым признается, в ча-

стности, лицо, которое дало письменное согласие на ускоренное досудебное про-

изводство. Из этого следует, что процессуальный статус обвиняемого у лица по-

является, когда уголовное дело не было возбужденным и, по сути, обвинение еще

не сформулировано.

В этом случае мы имеем в уголовном процессе обвиняемого (либо лицо, в

отношении которого осуществляется уголовное преследование) без официального

уголовного преследования и формального обвинения, что несколько не логично с

любой точки зрения. Такая правовая регламентация позволяет осуществлять уго-

ловное преследование лица за рамками официально возбужденного уголовного

дела, что нарушает его права, свободы и законные интересы.

Описанная процедура, в принципе, почти в точности воспроизводит часть

ст. 415 УПК РСФСР «Порядок направления материалов в суд»: «Начальник органа

дознания, изучив протокол и приложенные к нему материалы, при наличии доста-

точных оснований возбуждает уголовное дело и формулирует обвинение (по УПК

КР – это прокурор) с указанием статьи уголовного закона, предусматривающей

данное преступление, о чем в протоколе делается соответствующая запись».

Следует отметить, что этот уголовно-процессуальный институт в свое время

был подвергнут справедливой критике со стороны научного сообщества. По по-

воду такой усеченной формы уголовного преследования В.В. Хатуаева пишет, что

111

уголовное преследование стороны обвинения может осуществляться только в

рамках уголовного процесса, то есть после возбуждения уголовного дела1.

Однако указанная технология построения ускоренного досудебного произ-

водства не только разделяет, но и сближает ее с сокращенным дознанием в сфере

внепроцессуального доказывания преступного деяния и вины подозреваемого.

В-третьих, уголовно-процессуальное законодательство Кыргызстана и Рос-

сии связали, соответственно, начало ускоренного досудебного производства и на-

чало сокращенного дознания с рядом условий.

К этим условиям относятся следующие:

– уполномоченное должностное лицо должно установить факт совершенно-

го преступления;

– на момент начала сокращенной формы расследования должно быть из-

вестно лицо, совершившее преступление;

– это лицо должно признавать свою вину, а также характер и размер ущер-

ба, причиненного преступлением;

– лицо, совершившее преступление, не должно оспаривать доказательства

его виновности (здесь мы видим договорной характер доказывания виновности

лица).

Обязательными условиями проведения сокращенного дознания по УПК РФ

(ч. 2 ст. 2261 УПК РФ) являются признание подозреваемым своей вины, а также

характера и размера причиненного преступлением вреда. Подозреваемый не дол-

жен оспаривать правовую оценку деяния, которая нашла свое отражение в поста-

новлении о возбуждении уголовного дела. Хотя условие очевидности в этой ста-

тье не упоминается, сам факт возбуждения уголовного дела в отношении кон-

кретного лица по признакам преступлений, указанных в ч. 3 ст. 150 УПК РФ,

должен свидетельствовать о том, что было совершено именно преступление.

Кроме этих условий уголовно-процессуальное законодательство России

предусматривает следующий перечень процессуальных действий:

1 См.: Хатуаева В.В. Институт уголовного преследования в российском уголовно-процессуаль-

ном праве: монография. М., 2010. С. 78.

112

– письменное согласие (ходатайство) подозреваемого на ускоренное досу-

дебное производство, которое он должен заявить до первого допроса в течение

двух суток после обязательной консультации с адвокатом и в его присутствии;

– при производстве допроса подозреваемого, изъявившего желание на про-

изводство в ускоренной форме, обязательно присутствие адвоката;

– отказ от показаний в суде не будет являться препятствием для рассмотре-

ния уголовного дела по существу;

– во время ускоренного досудебного производства подозреваемый дает

письменное обязательство о своевременной явке по вызову уполномоченного

должностного лица органа уголовного преследования;

– в том случае, если подозреваемый скроется от органов уголовного пресле-

дования или суда, уполномоченное должностное лицо выносит постановление о

производстве по уголовному делу в общем порядке, а суд выносит постановление

о возвращении уголовного дела прокурору;

– подозреваемому, перед тем как он даст согласие, должно быть разъяснено,

что уголовное дело будет рассмотрено судом в особом порядке (для УПК РФ это

гл. 40 УПК РФ, а для УПК КР – гл. 361 УПК КР). Отказ от судебного разбиратель-

ства в особой форме повлечет за собой прекращение ускоренного производства и

переход на обычную форму.

Помимо указания на особую процедуру судебного разбирательства подоз-

реваемому должны быть разъяснены и последствия рассмотрения этого уголовно-

го дела судом, в частности, вопросы о мере наказания и последствиях обжалова-

ния приговора только в части его законности и справедливости.

Очевидно, что за признание своей вины, а также характера и размера причи-

ненного преступлением вреда подозреваемый должен получить снисхождение суда

в плане дальнейшего его наказания, если будет вынесен обвинительный приговор.

УПК РФ предусматривает этот «бонус» в ч. 6 ст. 2269 УПК РФ:

«…назначенное подсудимому наказание не может превышать одну вторую мак-

симального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотрен-

ного за совершенное преступление».

113

В свою очередь УПК КР более жесткий в подобном подходе и в ст. 3283 эту

«привилегию» определяет «…в две трети максимального срока или размера наибо-

лее строгого вида наказания, предусмотренного за совершенное преступление».

О доказывании очевидности преступного деяния писать много не приходит-

ся, так как, по нашему мнению, укладывается в рамки «обоснованного предполо-

жения», которое, по мнению авторов «Доктринальной модели уголовно-

процессуального доказательственного права Российской Федерации», представ-

ляет собой такую совокупность фактических данных, которые привели бы объек-

тивно здравомыслящего человека к выводу о возможности совершения преступ-

ления подозреваемым лицом»1. Должностное лицо органа уголовного преследо-

вания в состоянии увидеть в деянии наличие или отсутствие признаков состава

преступления.

Однако на условии признания лицом своей вины в совершении преступле-

ния как основании начала производства по сокращенному варианту следует оста-

новить свое внимание. Полагаем, что признание лицом своей вины без наличия в

материалах уголовного дела иных подтверждающих это признание доказательств

следует считать недопустимым доказательством, которое не может и не должно

быть положено в основу выдвинутого обвинения2.

Конституция Кыргызской Республики в ст. 26 содержит положение, в соот-

ветствии с которым «Никто не может быть осужден лишь на основе его собствен-

ного признания в совершении преступления».

Следует отметить, что данная норма отсутствует как в Конституции РФ, так

и в уголовно-процессуальном кодексе, хотя имеет принципиальное значение для

выстраивания всей системы доказывания при конструировании уголовно-

процессуальных форм, связанных с ускоренным уголовном процессом. Было бы

правильным, если такое правило было бы закреплено и в уголовно-процессуаль-

ном законодательстве Кыргызстана и России.

1 Доктринальная модель уголовно-процессуального доказательственного права Российской

Федерации и комментарии к ней / под ред. А.С. Александрова. М., 2015. С. 21. 2 См.: Новиков С.А. «Я виновен»: доказательственное значение собственного признания вины в

современном уголовном процессе России // Правоведение. 2009. № 1. С. 141–157.

114

В-четвертых, прежде чем получить согласие подозреваемого в совершении

преступления, должностное лицо органа уголовного преследования обязано разъ-

яснить ему правовые последствия принятия им такого решения. Отметим, что по-

добная (отдельная) норма отсутствует как в УПК РФ, так и в УПК КР. И если ли-

цо, в отношении которого осуществляется ускоренное досудебное производство

(УПК КР), не имеет правового статуса, то лицо, в отношении которого проводит-

ся сокращенное дознание, уже имеет статус подозреваемого.

Поэтому в любом случае подозреваемому в совершении преступления лицу

должны быть разъяснены права и обязанности, в том числе доведена и дополнитель-

ная информация, касающаяся сокращенной формы расследования преступления.

В-пятых, следует обратить внимание и на то, как законодатель подошел к

решению проблемы доказывания при ускоренном досудебном производстве и при

сокращенном дознании. По сути, уголовное преследование и доказывание осуще-

ствляются до того, как будет возбуждено производство по уголовному делу. Этим

«грешит» и российский, и кыргызский законодатель.

В УПК КР (ч. 4 ст. 4161) предусмотрена прямая возможность доказывания

преступления до принятия решения о возбуждении уголовного дела. Эта норма

содержит исчерпывающий перечень следственных и иных процессуальных дейст-

вий, которые можно провести в рамках ускоренного досудебного производства

(ч. 3 ст. 4161 УПК КР). В тех случаях, когда есть необходимость провести не пре-

дусмотренные в этой статье следственные действия, уголовное дело подлежит

рассмотрению по общим правилам производства следствия.

УПК РФ (ст. 2267) решает этот вопрос в рамках выделения особенностей

доказывания, предусматривая возможность использования фактических данных,

полученных в ходе проверки поступившего сообщения о преступлении в качестве

доказательств по уголовному делу после его возбуждения.

В обеих этих процессуальных конструкциях есть серьезный недостаток, о

котором упоминалось в Концепции судебной реформы РСФСР – «квазирасследо-

вание» за пределами процессуального решения о возбуждении уголовного дела.

Поэтому несмотря на включенные в этот процессуальный институт правовые га-

115

рантии для лиц, в отношении которых осуществляется уголовное преследование,

уголовное преследование лиц вне уголовно-процессуальных форм недопустимо!

Для того чтобы преодолеть это противоречие, необходимо при конструкции

уголовно-процессуальной формы допустить правило, что уголовное дело возбуж-

дается (следовательно, начинается уголовное преследование) сразу после регист-

рации сообщения о преступлении, которое должно произойти немедленно после

доставления задержанного в орган дознания. Задержанный должен быть достав-

лен в орган дознания в разумно короткие сроки.

Уголовное дело должно быть возбуждено без всякой проверки, так как ус-

ловия ускоренного производства требуют, чтобы для должностных лиц органов

уголовного преследования факт совершения преступления был очевиден. Следо-

вательно, все дальнейшее ускоренное производство осуществляется в правовом

поле уголовного процесса.

Ускоренное уголовное судопроизводство обусловлено волеизъявлением ли-

ца, совершившего преступление. Воля подозреваемого выражена по УПК КР в

письменном согласии на ускоренное досудебное производство, которое подается

в письменном виде (ходатайство) при участии защитника.

В соответствии с УПК РФ вся эта информация должна быть получена до

первого допроса, так как только при этих условиях, в соответствии с ч. 1 ст. 2264

УПК РФ, дознаватель может разъяснить подозреваемому право ходатайствовать о

производстве дознания в сокращенной форме. Об ознакомлении с этим правом в

протоколе допроса подозреваемого делается отметка.

Если толковать эти нормативные положения, то можно видеть некоторую

неоднозначность этой процедуры. Подозреваемый должен признать свою вину

еще до проведения допроса в личной беседе с дознавателем.

Заявленное ходатайство подлежит рассмотрению по УПК РФ в течение су-

ток, а по УПК КР этот срок не прописан, хотя предусмотренные в ст. 4165 основа-

ния для отказа от ускоренного досудебного производства и перехода на следствие

предусматривают некоторое время для их анализа и принятия соответствующего

решения.

116

Вместе с тем УПК КР и УПК РФ предусматривают общие ситуации, когда

ускоренное досудебное производство не может быть проведено и расследование

преступления должно осуществляться в обычных формах расследования:

1. Когда подозреваемый является несовершеннолетним.

2. Если имеются основания для применения принудительных мер меди-

цинского характера (гл. 51 УПК РФ). Однако в УПК КР подобное специальное

основание не предусмотрено. Формулировка по УПК КР (ст. 4165) звучит так:

«…если преступление совершено лицами, которые в силу физических или психи-

ческих недостатков не могут сами осуществлять свое право на защиту».

3. Если совершено два и более преступлений, одно из которых относится к

категории тяжких и особо тяжких.

Однако есть основания, препятствующие ускоренному досудебному произ-

водству, по-разному изложенные в УПК КР и УПК РФ.

Это случаи по УПК КР: когда заявитель (потерпевший) против ускоренного

досудебного производства (далее – УДП); если физическое или юридическое лицо,

понесшее имущественный ущерб от преступления, предъявило требование о его

возмещении и ущерб не возмещен; когда лицо, совершившее преступление, либо

не признает своей вины, либо несогласно на производство в форме УДП; в случае

совершения преступления группой лиц и если хотя бы один из них не признает ви-

ну или не согласен на рассмотрение дела в порядке ускоренного досудебного про-

изводства; если в течение десяти суток с момента регистрации преступления не-

возможно выяснить существенные обстоятельства совершения преступления.

По УПК РФ это случаи, когда подозреваемый относится к категории лиц, в

отношении которых применяется особый порядок уголовного судопроизводства,

установленный гл. 52 УПК РФ.

В отличие от уголовно-процессуального законодательства России общий

порядок производства ускоренного досудебного производства больше похож на

обычное дознание, однако есть некоторые установленные законом особенности.

Ускоренное досудебное производство может осуществляться как должност-

ным лицом, уполномоченным органом дознания, прокурором, так и следователем.

http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_34481/51e2b91dca4a76ec7a2b280f4e1c75c88ff8add1/#dst103026

117

УДП должно быть окончено в срок не позднее 10 суток со дня поступления заяв-

ления или сообщения о преступлении и до передачи уголовного дела прокурору

для направления в суд (4162 УПК КР).

УПК КР накладывает некоторые ограничения на производство следствен-

ных и иных процессуальных действий при УДП.

Так, при УДП у лица, совершившего преступление, отбирается подписка о

явке по вызовам должностных лиц, суда и обязательство сообщать им о перемене

места жительства в соответствии со ст. 116 УПК КР.

УПК КР в гл. 451 УПК КР предусмотрел и ряд особенностей при доказыва-

нии в рамках УДП.

Так, ч. 4 ст. 4161 УПК КР содержит правило, по которому в ходе УДП можно:

– произвести только осмотр места происшествия;

– назначить экспертизы;

– получить у заявителя, очевидцев и лица, совершившего преступление,

объяснения;

– истребовать документы и иные материалы, а также материалы аудио- и

видеозаписи по правилам ст. 90 УПК КР;

– истребовать справку о судимости;

– запросить характеристики.

Это исчерпывающий перечень.

В том случае, если потребуется проведение иных следственных и процес-

суальных действий, не входящих в этот перечень, то в соответствии с ч. 8

ст. 4161 УПК КР «дело подлежит рассмотрению по общим правилам производст-

ва следствия».

Кроме того, ч. 9 ст. 4161 УПК КР содержит положение, в соответствии с ко-

торым должностные лица и следователь по ускоренному производству рассмат-

ривают вопросы по доказательствам в соответствии с правилами уголовно-

процессуального законодательства.

Процессуальные гарантии соблюдения прав, свобод и законных интересов участ-

ников при расследовании в рамках ускоренного досудебного производства таковы:

118

1. Обязательное участие защитника при письменном изъявлении согласия

лица, совершившего преступление на УДП.

2. Право заявителя с момента подачи заявления о совершенном преступлении

пригласить защитника для оказания юридической помощи (ч. 5 ст. 4161 УПК КР).

3. Всем опрашиваемым лицам разъясняется право не давать объяснения

против самого себя, супруга (супруги) и близких родственников.

4. Возможность обжаловать действия и решения должностных лиц, осуще-

ствляющих УДП, в порядке, установленном УПК КР.

Окончание УДП регламентируется ст. 4163 УПК КР и содержит такой этап,

как ознакомление лица, совершившего преступление, его защитника и заявителя

с материалами дела с составлением протокола ускоренного досудебного произ-

водства.

В протоколе УДП указывается: время и место его составления, кем состав-

лен, фамилия, имя, отчество лица, в отношении которого составлен протокол,

число, месяц, год и место его рождения; описание инкриминируемого преступле-

ния с указанием времени, места его совершения, а также иных обстоятельств,

подлежащих доказыванию в соответствии со ст. 82 УПК КР; уголовный закон

(статья, часть, пункт), предусматривающий ответственность за данное преступле-

ние; признание лицом своей вины; согласие на ускоренное досудебное производ-

ство; заявления и ходатайства при ознакомлении с материалами ускоренного до-

судебного производства.

К протоколу приобщаются все материалы, а также список лиц, подлежащих

вызову в суд.

По поступившему делу УДП прокурор в течение 3 суток обязан проверить

поступившее дело и принять одно из следующих решений: утвердить протокол

УДП и направить уголовное дело в суд (утверждение прокурором протокола УДП

означает возбуждение уголовного дела); отказать в утверждении протокола УДП

и направить материалы следователю с указанием о решении вопроса о возбужде-

нии уголовного дела и производстве следствия; прекратить дело УДП при нали-

чии оснований ст. 28 УПК КР; прекратить дело УДП по преступлениям неболь-

119

шой тяжести при наличии оснований, указанных в ст. 65, 66 УК КР, и направить

материалы на рассмотрение в суд аксакалов.

Негативный опыт юридической конструкции сокращенного производства в

уголовно-процессуальном праве Кыргызстана и России оказывает влияние и на

практику их применения.

Так, например, в Кыргызской Республике в 2014 году было возбуждено

22 439 уголовных дел, из них в порядке ускоренного досудебного производства

было окончено 150 уголовных дел1. За 12 месяцев 2015 года в порядке ускоренно-

го досудебного производства было окончено 393 уголовных дела2.

Вышеизложенное позволяет нам утверждать:

– во-первых, о процедурной идентичности предварительного следствия и

дознания и необходимости устранения этого дуализма;

– во-вторых, попытки сформировать упрощенное досудебное производство,

используя приемы исключения из общих правил, ведут к нарушению правил

юридической техники и, как следствие, к утяжелению правил применения этих

норм, что негативно сказывается на правоприменительной деятельности. Право-

применитель избегает применять эти нормы.

В статье 527 разработчики проекта УПК КР указали, что порядок производ-

ства по делам о проступках, предусмотренных Кодексом о проступках Кыргыз-

ской Республики, определяется общими правилами уголовно-процессуального за-

кона с некоторыми установленными в Кодексе исключениями.

Что это за исключения, которые определяют отличие этого вида производства от

обычного следствия (правила проведения которого содержатся в разделе VII проекта

УПК КР), а, по сути, являются основаниями дифференциации (ст. 529 проекта УПК КР)?

Во-первых, при производстве по делам о проступках для получения доказа-

тельств нельзя использовать специальные (оперативно-разыскные) следственные

действия.

1 Данные статистического отчета МВД Кыргызской Республики «О следственной работе по

форме 1-Е» за 2014 год. 2 Данные Ф-2 МВД Кыргызской Республики «Сведения о результатах работы органов внут-

ренних дел по раскрытию преступлений» за 2015 год.

120

Во-вторых, при производстве по делам о проступках не разрешается приме-

нять в отношении подозреваемого лица меры пресечения. Вместо этого преду-

смотрена возможность получения от подозреваемого обязательства о явке по вы-

зовам органа дознания и суда и сообщение им о перемене места жительства. Это

правило не исключает принудительного привода при уклонении подозреваемого

от явки к должностному лицу органа преследования или в суд.

Говоря о возможности применения принудительного привода к подозревае-

мому, считаем целесообразным его осуществление только на основании судебно-

го решения, так как эта мера уголовно-процессуального принуждения связана с

ограничением как личной свободы лица, так и его свободы распоряжаться собой

по своему собственному усмотрению. По сути, эти конституционные права долж-

ны быть ограничены исключительно по судебному решению. В исключительных

случаях при наличии оснований, указанных в уголовно-процессуальном законе в

отношении лица, подозреваемого в совершении проступка, может применяться

задержание.

В-третьих, досудебное производство по делам о проступках, в соответствии

с проектом УПК КР, должно быть окончено не позднее двадцати дней с момента

сообщения лицу о подозрении в совершении проступка.

В-четвертых, отметим различия в процедуре окончания следствия и произ-

водства по делам о проступках. Досудебное производство по делам о проступках

завершается ознакомлением подозреваемого, его защитника и потерпевшего с ма-

териалами дела и составлением обвинительного акта.

В обвинительном акте должно быть указано: время и место его составления,

кем составлен; фамилия, имя и отчество подозреваемого, число, месяц, год и ме-

сто рождения; описание проступка с указанием времени, места его совершения, а

также иных обстоятельств, подлежащих доказыванию; статья, часть, пункт Ко-

декса о проступках Кыргызской Республики, предусматривающие ответствен-

ность; данные о потерпевшем, характере и размере причиненного ему ущерба; за-

явления и ходатайства при ознакомлении с материалами дела. К обвинительному

акту приобщаются материалы, а также список лиц, подлежащих вызову в суд.

121

В обвинительном акте формулируется обвинение в отношении лица, кото-

рое затем будет определять пределы судебного разбирательства. На основании

обвинительного акта подозреваемый приобретает процессуальный статус обви-

няемого. Обвинительный акт утверждает прокурор.

При производстве следствия выносится постановление о привлечении в ка-

честве обвиняемого, где формируется обвинение и лицо получает статус обви-

няемого. Этот же процессуальный документ определяет в суде пределы рассмот-

рения уголовного дела по существу. Постановление о привлечении в качестве об-

виняемого утверждает прокурор. В этой ситуации постановление о привлечении в

качестве обвиняемого является в какой-то степени аналогом обвинительного за-

ключения по российскому уголовно-процессуальному законодательству.

По окончании предварительного следствия составляется постановление об

окончании следствия. Этот процессуальный документ, по своей сущности, явля-

ется обобщающей справкой по движению уголовного дела и не имеет никакого

правового значения, влияющего на положение обвиняемого или на производство

в целом.

В-пятых, при досудебном производстве предусмотрена возможность пре-

кращения производства (ст. 531 проекта УПК КР), в том числе и с возможностью

передачи материалов на рассмотрение суда аксакалов для осуществления мер

воспитательно-профилактического воздействия. Кроме того, этот общественный

институт наделен правом налагать в специально оговоренных законом случаях

штраф.

В-шестых, производство по делам о проступках, в отличие от сокращенного

дознания (УПК РФ) и ускоренного досудебного производства (действующий УПК

КР), не связано с признанием подозреваемым (обвиняемым) своей вины. Однако

очевидность проступка, факт признания лицом, совершившим проступок, своей

вины и неоспоримого характера доказательств, вида и размера ущерба, создает

возможность для заявления ходатайства о постановлении приговора без проведе-

ния судебного разбирательства. Обязательным условием при этом является согла-

сие потерпевшего (ст. 533 проекта УПК КР).

122

Анализ норм этого процессуального института позволяет нам говорить об

искусственности этой процедуры, не отвечающей объективным потребностям

практики. В этой связи правильным будет утверждать о необходимости диффе-

ренциации предварительного расследования в обычном порядке при одновремен-

ном сохранении дифференциации расследования в зависимости от наличия осо-

бых свойств (качеств) субъекта преступления, а также при наступлении преду-

смотренных в уголовно-процессуальном законодательстве некоторых условий,

изменяющих (дифференцирующих) обычный порядок уголовного преследования

лица.

123

Глава 3. Дифференциация уголовно-процессуальных форм

особых производств на досудебном этапе уголовного процесса

Кыргызстана и России


процессуальных соглашений в досудебном производстве

Интерес к согласительным процедурам в рамках досудебного этапа уголов-

ного процесса в последнее время значительно возрос. Исследованию этой про-

блемы посвящены научные работы в формате монографий1, диссертационных ис-

следований2 и научных статей

3. В последние годы идея о возможности решения

уголовно-правовых конфликтов в рамках согласительных процедур перешла из

теоретической в правовую и практическую плоскость.

Однако в силу сложившихся в настоящее время социально-экономических

обстоятельств как в России, так и в Кыргызстане дифференциация уголовно-

процессуальных форм согласительных процедур развивается по различным на-

правлениям.

Так, в уголовно-процессуальном законодательстве Российской Федерации к

настоящему времени сформировались следующие уголовно-процессуальные

формы согласительных процедур, применяемых в ходе досудебного производст-

ва: особый порядок принятия судебного решения при согласии обвиняемого с

1 См.: Абшилава Г.В. Согласительные процедуры в уголовном судопроизводстве Российской

Федерации: монография. М., 2012; Гладышева О.В., Саркисян Т.Б. Согласительные процедуры

в уголовном судопроизводстве и их применение в стадии предварительного расследования: мо-

нография. М., 2013. С. 152. 2 См.: Абшилава Г.В. Согласительные процедуры в уголовном судопроизводстве Российской

Федерации: дис. … д-ра юрид. наук. М., 2012; Мильтова Е.В. Согласительные процедуры в

российском уголовном процессе: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Тюмень, 2011; Василен-

ко А.С. Медиация и другие программы восстановительного правосудия в уголовном процессе

стран Англосаксонского права: дис. … канд. юрид. наук. М., 2013. 3 См.: Виницкий Л., Мельник С. Необходимо ли согласие потерпевшего при заключении досу-

дебного соглашения о сотрудничестве? // Законность. 2012. № 10. С. 55–58; Тисен О.Н. Меха-

низм расторжения с обвиняемым досудебного соглашения о сотрудничестве со следствием //

Российский судья. 2013. № 10. С. 45–47; и др.

124

предъявленным ему обвинением (гл. 40 УПК РФ) и особый порядок принятия су-

дебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве

(гл. 401 УПК РФ). Все эти уголовно-процессуальные институты объединены в

разделе X «Особый порядок судебного разбирательства».

В свою очередь, уголовно-процессуальное законодательство Кыргызстана

предусматривает только одну уголовно-процессуальную форму соглашения –

принятие судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему об-

винением (гл. 361 УПК КР).

За рамками уголовно-процессуального регулирования остались вопросы

регламентации уголовно-процессуальной формы примирения подозреваемого

(обвиняемого) с потерпевшим (ст. 25 УПК РФ; п. 3 ч. 1 ст. 29 УПК КР), а также

уголовно-процессуальной формы разрешения уголовного дела (либо дальнейшего

производства) при деятельном раскаянии лица, совершившего преступление

(ст. 28 УПК РФ)1. Хотя уголовно-процессуальная регламентация этих вопросов

представляется важной в рамках реализации идеи восстановительного правосудия

и защиты интересов, в первую очередь, потерпевших от преступлений.

Тенденцию развития согласительных процедур, особенно на досудебном

этапе уголовного процесса, учли разработчики проекта УПК КР, включив в этот

документ гл. 41 «Процессуальные соглашения о сотрудничестве» и гл. 42 «Про-

цессуальное соглашение о примирении сторон». Тем не менее, о чем будет огово-

рено ниже, правовое регулирование этих вопросов, с точки зрения юридической

техники, представляется не совсем безупречным.

Учитывая интерес государственной власти к развитию уголовно-

процессуального института процессуальных соглашений, полагаем, что сегодня

следует говорить о формировании в уголовно-процессуальном законе специаль-

ного раздела «Процессуальные соглашения», в рамках которого мы и будем рас-

сматривать возможность существования и дифференциации уголовно-

процессуальных форм соглашений на досудебном этапе расследования.

1 Деятельное раскаяние как уголовно-процессуальная форма в действующем УПК КР не пре-

дусмотрена.

125

1.1. Уголовно-процессуальная форма соглашения о примирении сторон

в досудебном производстве

В Национальной стратегии развития Кыргызской Республики отмечено, что

«…качество правосудия снизилось в результате <…> отсутствия эффективных

механизмов досудебного примирения»1.

Эта же проблема является актуальной и для государственной власти Рос-

сийской Федерации. Президент РФ В. В. Путин, выступая с посланием к Феде-

ральному собранию РФ, дал поручение Верховному Суду РФ о подготовке проек-

та закона по вопросам совершенствования оснований и порядка освобождения от

уголовной ответственности2. Надо полагать, что в этом будущем законе найдут

закрепление и действенные уголовно-процессуальные формы, связанные с при-

мирением сторон в ходе досудебного производства.

По сути, поручение Президента РФ является продолжением идеи, заложен-

ной в распоряжении Правительства РФ от 17 ноября 2008 года № 1662-р (ред. от

08.08.2009)3 о формировании и развитии механизмов восстановительного право-

судия и проведении примирительных процедур.

Отметим, что основной задачей при разработке уголовно-процессуальной

формы соглашения о примирении является соблюдение интересов потерпевшей

стороны.

В этой связи К.М. Сманалиев подчеркивает, что в настоящее время в уго-

ловном судопроизводстве все еще остается много нерешенных вопросов о правах

потерпевшего в уголовном процессе, которые должны быть существенно расши-

1 О Национальной стратегии устойчивого развития Кыргызской Республики на период 2013–

2017 годы: указ Президента Кыргызской Республики от 21 января 2013 года № 11 [Электрон-

ный ресурс]. URL: http://cbd.minjust.gov.kg/act/view/ru-ru/61526/10?mode=tekst (дата обращения:

15.02.2014). 2 См.: Послание Президента РФ Федеральному Собранию РФ [Электронный ресурс]. URL:

http:// kremlin.ru/events/president/news/50864/work (дата обращения: 12.12.2015). 3 См.: Концепция долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации

на период до 2020 года (вместе с Концепцией долгосрочного социально-экономического разви-

тия Российской Федерации на период до 2020 года) (ред. от 08.08.2009): распоряжение Прави-

тельства Российской Федерации от 17 ноября 2008 года № 1662-р // СПС «КонсультантПлюс»


126

рены. Он также обращает свое внимание на то, что не всегда возмещается ущерб,

причиненный преступлением1.

В Кыргызстане и России вопросы примирения сторон и освобождения по-

дозреваемого (обвиняемого) от уголовной ответственности регулируются уголов-

ным и уголовно-процессуальным правом.

Однако сам метод производства примирительной процедуры не прописан,

хотя вопросы, связанные с принятием такого решения, требуют детальной регла-

ментации, так как касаются прав, свобод и законных интересов подозреваемого

(обвиняемого) и потерпевшего. По сути, речь должна идти о формировании пол-

ноценной уголовно-процессуальной формы согласительных процедур на досу-

дебном этапе уголовного процесса России и Кыргызстана.

В УК КР в ст. 66 содержится положение, в соответствии с которым лицо

может быть освобождено от уголовной ответственности, если оно совершило пре-

ступление небольшой тяжести или менее тяжкое преступление, если примирилось

с потерпевшим и возместило причиненный вред. Под действие этой нормы не по-

падают лица, совершившие преступления при рецидиве, опасном рецидиве или

особо опасном рецидиве.

Однако в ст. 29 УПК КР «Прекращение уголовного дела с освобождением

от уголовной ответственности» такого основания не предусмотрено. По сути, это

является пробелом в уголовно-процессуальном регулировании.

Далее, законом КР от 25 июня 2007 года № 91 в уголовное законодательст-

во Кыргызской Республики была включена ст. 661 «Освобождение от уголовной

ответственности с передачей на поруки». Современным УК РФ и УПК РФ этот

уголовно-процессуальный институт не знаком, поэтому остановимся на нем

подробнее.

Цель передачи на поруки заключается в перевоспитании и исправления ли-

ца, совершившего преступление, той общественной организацией, трудовым кол-

лективом или образовательным учреждением, где оно работало (училось) на мо-

1 См.: Сманалиев К.М. Защита прав и свобод человека в уголовном процессе Кыргызской Рес-

публики // Вестник Юридического института КНУ им. Ж. Баласагына. 2012. № 2. С. 304.

127

мент совершения преступления. Для передачи на поруки необходимо ходатайство

этих учреждений (организаций) (ч. 1 ст. 661 УК КР).

На поруки может быть передано лицо, которое не только совершило деяние,

не представляющее общественной опасности, но и само не представляет большую

общественную опасность для общества (ч. 1 ст. 661 УК КР). По правилам этой

статьи лицо, совершившее преступление, должно устранить причиненный мате-

риальный ущерб или вред.

Казалось бы, понятие «большая общественная опасность» является оценоч-

ной категорией и не может выступать в качестве оснований для перехода на эту

уголовно-процессуальную форму. Однако ч. 2 этой статьи раскрывает содержание

данного термина. Условием передачи на поруки лица является совершение им пре-

ступления небольшой тяжести или менее тяжкого преступления, причем наказание

за них должно предусматривать срок лишения свободы от 6 месяцев до 3 лет.

Кроме того, лицо, которое может быть передано на поруки, должно при-

знать свою вину и быть согласным с этим решением, то есть не настаивать на

дальнейшем рассмотрении уголовного дела в судебном заседании (ч. 3 ст. 661 УК

КР). Еще одним ограничением перехода на эту уголовно-процессуальную форму

являются обстоятельства, когда это лицо ранее совершило умышленное преступ-

ление, уже передавалось на поруки, а также совершило преступление, предусмот-

ренное ст. 224, 225 и 303–314 УК КР.

В частях 4 и 5 ст. 661 УК КР содержатся положения, определяющие виды

ограничений для лица, взятого на поруки, а также порядок действий в том случае,

если лицо не оправдало доверия трудового коллектива, нарушило в течение года

свое обещание честным трудом и примерным поведением доказать свое исправ-

ление, оставило организацию с целью избежать общественного воздействия.

Мы можем видеть, что вопросы соглашения сторон о примирении уголовно-

процессуальным законом не урегулированы. В УПК КР даже нет упоминания об

этом основании прекращения уголовного дела и уголовного преследования, а

процедурные вопросы прописаны в материальном законе. Подобный подход за-

конодателя считаем некорректным по следующим причинам.

128

С одной стороны, уголовное право не должно вмешивается в регулирование

уголовно-процессуальных отношений, а с другой стороны, изначальная постанов-

ка вопроса о регулировании уголовно-процессуальной формы передачи лица, со-

вершившего преступление, на поруки с технологической точки зрения не верна.

Отметим, что уголовно-процессуальный институт прекращения уголовного

дела с передачей лица на поруки существовал в УПК РСФСР (ст. 9) и в УПК Кир-

гизской ССР (ст. 10)1 и был отменен в обеих странах в конце 90-х годов XX века.

Однако наличие этой правовой нормы в УК КР и ее влияние на уголовно-

процессуальную деятельность отражают специфику национального уголовного

процесса, поэтому требуют акцентировать на этом институте внимание и при раз-

работке уголовно-процессуальной формы передачи лица, совершившего преступ-

ление, на поруки учесть следующие принципиальные выводы.

Во-первых, в норму, регулирующую этот порядок, должны быть включены

подозреваемый и обвиняемый, а не употребляться понятие «лицо, совершившее

преступление». Кроме того, организации (учреждению), берущей на поруки по-

дозреваемого (обвиняемого), должен быть придан статус участника уголовного

процесса. Решение о переходе на уголовно-процессуальную форму соглашения о

прекращении уголовного преследования с передачей на поруки должно принад-

лежать исключительно прокурору.

Во-вторых, данная процессуальная форма, в интерпретации ст. 661 УК КР,

подразумевает соглашение между тремя сторонами: прокурором, подозреваемым

(обвиняемым) и общественной организацией, трудовым коллективом или образо-

вательным учреждением, где подозреваемый (обвиняемый) работал (учился) на

момент совершения преступления. Рассматриваемое соглашение может быть за-

ключено до окончания предварительного расследования.

Полагаем, что среди участников этого соглашения должен быть и потер-

певший, так как здесь затрагиваются и его интересы. Как справедливо отмечает

О.А. Малышева: «в современном уголовном судопроизводстве в определенной

степени расширены диспозитивные начала. Это находит выражение в закрепле-

1 См.: Уголовно-процессуальный кодекс Киргизской ССР. Фрунзе, 1969. 495 с.

129

нии в уголовно-процессуальном законе права выбора потерпевшего примирения с

лицом»1.

В-третьих, в уголовно-процессуальном законе, регламентирующем эту уго-

ловно-процессуальную форму, должна быть отражена форма заключения процес-

суального соглашения о передаче на поруки, где нашли бы свое отражение сле-

дующие вопросы:

– обязательство организации по перевоспитанию и исправлению лица, со-

вершившего преступление, с гарантией обеспечения его рабочим или учебным

местом в течение определенного срока, на который подозреваемый (обвиняемый)

передается на поруки, в том числе в случае необходимости пройти лечение от ал-

коголизма (наркомании);

– письменное обещание подозреваемого (обвиняемого) добросовестным

трудом и примерным поведением доказать свое исправление и не оставлять в ус-

тановленные соглашением сроки организацию, с целью избежать общественного

воздействия, а также в случае необходимости пройти лечение от алкоголизма

(наркомании);

– согласие потерпевшего и его заявление о том, что материальный ущерб

или вред возмещен2.

Кроме этого, в соглашении должны быть прописаны ограничения на пове-

дение подозреваемого (обвиняемого), а также последствия невыполнения согла-

шения о передаче на поруки. Ответственность о невыполнении этого процессу-

ального соглашения имеет две стороны.

Так, подозреваемый (обвиняемый) добровольно берет на себя обязательство

не совершать противоправных действий, при гарантиях его социализации. В том

1 Малышева О.А. О некоторых направлениях совершенствования досудебного производства по

уголовным делам: теория и практика // Российский судья. 2008. № 3. С. 35. 2 Полагаем, что подходы к решению вопроса о возмещении подозреваемым (обвиняемым) ма-

териального ущерба или вреда потерпевшему должны быть расширены. В случае передачи на

поруки подозреваемого (обвиняемого) возмещение вреда или ущерба от преступления должно

осуществляться либо за счет собственных средств подозреваемого (обвиняемого), либо за счет

берущей его на поруки организации (по согласованию), либо из заработной платы организации

(под ее гарантии). Возмещение вреда может осуществляться и комбинированным способом из

вышеуказанных вариантов.

130

случае, если он не выполняет взятых на себя обязательств (полностью или час-

тично), организация обязана уведомить об этом указанное в соглашении должно-

стное лицо органа уголовного преследования. Если это произошло в течение года

с момента заключения соглашении о передаче на поруки, то организация (учреж-

дение) выносит обоснованное решение об отказе от поручительства и направляет

это решение прокурору, который отменяет соглашение о поручительстве и возоб-

новляет уголовное преследование подозреваемого (обвиняемого) за то деяние, со-

держащее признаки преступления, в связи с совершением которого оно было пе-

редано на поруки.

Решение о возобновлении уголовного преследования в этом случае проку-

рором должно приниматься не автоматически, а с учетом поведения подозревае-

мого (обвиняемого) за последнее время.

В свою очередь, ответственность за отказ от выполнения, а также за ненад-

лежащее исполнение соглашения организацией (учреждением) лежит на ее руко-

водителе, на которого может быть наложен штраф.

Выше мы отмечали, что уголовно-процессуальное законодательство Кыр-

гызстана и России не содержат подробной регламентации процесса разрешения

уголовного дела посредством примирения сторон.

Хотя эта сторона уголовно-процессуального права нуждается в специальной

уголовно-процессуальной форме, так как «...оказывает регулирующее воздействие

на совместную деятельность потерпевшего и обвиняемого по достижению прием-

лемого результата для обеих сторон в рамках уголовного дела, закрепленного в

соглашении между ними, выраженного в возмещении вреда потерпевшему обви-

няемым в обговоренной форме и в отказе потерпевшего от требования привлечь

обвиняемого к уголовной ответственности»1.

Однако современной проблемой уголовно-процессуальных законодательств

России и Кыргызстана является обстоятельство, что «…законодатель, признав

примирение одним из возможных оснований для прекращения уголовного дела,

1 Дубровин В.В. От примирения сторон к медиации в уголовном судопроизводстве России //

Библиотека криминалиста. 2011. № 1. С. 91.

131

не урегулировал сам процесс примирения…»1, не разработал соответствующую

уголовно-процессуальную форму.

Такое положение дела мы видим при изучении прекращенных уголовных

дел, находящихся в архивах суда Кыргызской Республики. Так, при выборочном

анализе установлено, что по 87% прекращенных уголовных дел причиненный ма-

териальный и моральный ущерб были возмещены на стадии предварительного

следствия. Однако следователи, не прекращая производства по уголовному делу, на

этапе досудебного производства направляли в суд. К примеру, подсудимый Джол-

дошев Т. обвинялся в краже сотового телефона, и в ходе судебного разбирательства

установлено, что потерпевшая на стадии следствия в присутствии следователя на-

писала заявление, о том что она к Т. Джолдошеву никаких претензий не имеет и

причиненный ей материальный ущерб возмещен полностью, однако не смотря на

это уголовное дело было направлено в суд. На стадии судебного разбирательства

уголовное дело было прекращено с освобождением Т. Джолдошева от уголовной

ответственности2, в судебной практике таких примеров встречается множество

3.

Приведенные выше примеры свидетельствуют о том, что неурегулирован-

ность альтернативных мер уголовному преследованию приводит к нагрузке судей,

что отрицательно влияет на их работу. Тут надо учесть и то обстоятельство, что

судьи местных судов Кыргызстана итак перегружены рассмотрением судебных

материалов, что подтверждается информацией о работе местных судов Кыргыз-

ской Республики. Согласно данной информации, нагрузка на одного судью судов

первой инстанции за 2013 год составила в среднем по Республике 50,2 дела4, в

2014 году – 53,5 дела5 за 1 месяц, тогда как судья в среднем в месяц должен рас-

1 Галич В. Медиация: становление института примирения в Кыргызстане [Электронный ресурс].

URL: http://mediation.kg/ru/mediation/read/43 (дата обращения: 04.12.2015). 2 См.: Уголовное дело № 1211/14/Б4 // Архив Свердловского районного суда г. Бишкек.

3 См.: Уголовные дела № 381/13.Б2, 434/13.Б2 // Архив Октябрьского районного суда г. Бишкек;

№ 706/13.Б3, 645/13.Б3 // Архив Первомайского районного суда г. Бишкек; № 489/13.Б4,

500/13.Б4, 1199/14.Б4, 524/14.Б1, 1573/13.Б1, 278/14.Ч7 // Архив Токмокского городского суда;

№ 118/14.Ч9 // Архив Чуйского районного суда Чуйской области; и др. 4 См.: Информация о работе местных судов Кыргызской Республики за 2013 год (в сравнении с

2012 годом) // Бюллетень Верховного Суда Кыргызской Республики. 2014. № 1 (58). С. 129. 5 См.: Информация о работе местных судов Кыргызской Республики за 2014 год (в сравнении с

2013 годом) // Бюллетень Верховного Суда Кыргызской Республики. 2015. № 1 (60). С. 144.

132

сматривать 20–22 дела1. В связи с этим мы считаем, что внедрение альтернатив-

ных мер уголовному преследованию на стадии досудебного производства во мно-

гом разгрузит судей и позволит сэкономить время и силы, которые можно будет

направить на рассмотрение тяжких и особо тяжких уголовных дел.

В современных условиях уголовного судопроизводства потерпевший от

преступления не может рассчитывать на возмещение причиненного вреда, пока не

вынесен обвинительный приговор. Таким образом, более трети потерпевших ли-

шены возможности получить какие-то компенсации вследствие неустановления

лиц, совершивших преступления.

Однако и в ситуации, когда преступник установлен, потерпевший, по сути,

лишен возможности активно влиять на установление размера реституционного или

компенсационного возмещения ущерба. Более того, судьи не хотят рассматривать в

ходе рассмотрения уголовных дел гражданские иски, направляя их в гражданское

судопроизводство, что создает для потерпевшего дополнительные сложности.

В этом случае установленные законом последствия возмещения вреда каса-

ются лишь положения обвиняемого. При оценке обстоятельств, смягчающих на-

казание, суд в первую очередь принимает во внимание направленность действий

обвиняемого на возмещение вреда как обстоятельство, подтверждающее раская-

ние обвиняемого. При этом мнение потерпевшего и полнота удовлетворения его

требований обвиняемым судом не оцениваются.

Отсутствие четко прописанных правил взаимодействия между потерпевшим

и лицом, совершившим преступление, а также отсутствие ясных и понятных га-

рантий исполнения последним взятых на себя материальных обязательств по

компенсации причиненного вреда нацеливает этот процессуальный институт

только на моральный (примирительной) аспект.

Следует акцентировать внимание и на негативных психологических нагруз-

ках, которые испытывает потерпевший во время производства предварительного

расследования и последующего судебного разбирательства.

1 См.: Абдрахманов Ж. Судьи вместо 20 дел в месяц вынуждены рассматривать 70 дел [Элек-

тронный ресурс]. URL. http://jogorku.sot.kg/ky/news/ (дата обращения: 15.04.2015).

133

Кроме того, что он получил прямой ущерб от совершенного в отношении

него преступления, пострадавший вынужден претерпевать значительные неудоб-

ства, участвуя в проведении следственных и иных процессуальных действий, ко-

торые бывают растянутыми на два и более месяца. Особенно психологически тя-

жело пострадавшему при участии в судебном разбирательстве по существу уго-

ловного дела, когда приходится вновь переживать случившееся.

Негативно сказывается и психологическое противостояние с подсудимым,

который, хотя и понимает, что совершил преступление, но находится в непрекра-

щающемся «противостоянии» с потерпевшим и с государством по поводу буду-

щего своей судьбы, психологически воспринимая их как своих врагов.

Такая тенденция наблюдается не только в Кыргызстане, но и в России. Как счи-

тает Т.Б. Саркисян1, разработка упрощенных процедур уголовного судопроизводства,

основанных на соглашении заинтересованных лиц, позволит достичь положительного

эффекта, выражающегося в существенном ускорении производства по разрешению

уголовного конфликта, заглаживании вреда, причиненного преступлением, эффек-

тивном восстановлении прав и защите законных интересов потерпевших от преступ-

лений, сокращении государственных расходов на осуществление уголовно-

процессуальной деятельности. Полагаем, что такое строение уголовного судопроиз-

водства, где будут иметься ускоренные и упрощенные процедуры, решающие уголов-

ные конфликты без ущемления прав и свобод граждан, освещают одно из направле-

ний социальной политики государства, состоящее в формировании и развитии меха-

низмов восстановительного правосудия и проведении примирительных процедур.

В этой связи идея формирования уголовно-процессуальной формы прими-

рения должна, по нашему мнению, развиваться по двум направлениям: с одной

стороны, предусмотреть возможность сторонам самостоятельно уладить уголов-

но-правовой конфликт, с другой стороны, использовать возможности медиатив-

ных процедур. Рассмотрим эти направления в отдельности как самостоятельные

формы процессуальных соглашений.

1 См.: Саркисян Т.Б. Согласительные процедуры в уголовном судопроизводстве и их примене-

ние в стадии предварительного расследования: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Краснодар,

2012. С. 5.

134

Процессуальное соглашение о примирении сторон между потерпевшим и

подозреваемым (обвиняемым) может быть заключено в производстве по делам о

преступлениях небольшой и средней тяжести (по делам о проступках и по менее

тяжким преступлениям).

Процессуальное соглашение о примирении сторон также не может быть заклю-

чено, если с подозреваемым ранее заключалось соглашение о примирении, либо по-

дозреваемый (обвиняемый) совершил преступление в соучастии с другими лицами.

Прокурор, следователь, а также уполномоченное должностное лицо органа

дознания обязаны разъяснить потерпевшему и подозреваемому, обвиняемому,

подсудимому об их праве на примирение, разъяснить механизм его реализации и

не препятствовать в заключении соглашения о примирении. Полагаем, что это

право должно содержаться в соответствующей статье уголовно-процессуального

закона, устанавливающей правовой статус этих участников.

Однако в производстве по уголовному делу могут принимать участие не-

сколько потерпевших от преступления. В этом случае процессуальное соглашение

о примирении может быть заключено только со всеми потерпевшими.

Уголовно-процессуальный закон не говорит, когда должно быть разъяснено

право на примирение сторон. Считаем, что целесообразно разъяснить это право

перед началом первого допроса потерпевшего, подозреваемого или обвиняемого.

В этом случае снимается неопределенность в вопросе усмотрения должностного

лица разрешить примирение или отказать в этом, учитывая какие-то особенные

обстоятельства. Если сторонам разъяснено их право на примирение и стороны

решили воспользоваться этим правом, то должностные лица органов уголовного

преследования должны удовлетворить их волеизъявление, если нет предусмот-

ренных в уголовно-процессуальном законе обстоятельств, исключающих возмож-

ность этой процедуры.

Далее мы должны определить – от кого должна исходить инициатива о воз-

можности примирения. Волеизъявление о заключении этого соглашения может

исходить от потерпевшего, его адвоката, подозреваемого, обвиняемого, их защит-

ника или законного представителя. Вместе с тем не исключается и возможность

135

проявления инициативы в примирении сторон от прокурора, судьи, следователя и

дознавателя (уполномоченного должностного лица органа дознания).

Письменная просьба о заключении соглашения о примирении на досудеб-

ном этапе может быть заявлена прокурору, следователю либо дознавателю (упол-

номоченному должностному лицу органа дознания) до окончания предваритель-

ного расследования и направления прокурором уголовного дела в суд.

Для потерпевшего эта процедура с психологической стороны очень сложна,

тем более что стороны могут быть «не равновесными», если рассматривать раз-

личные жизненные ситуации: культурный уровень, возраст, материальное поло-

жение и т. д. Поэтому потерпевший в своей просьбе прокурору, следователю либо

дознавателю (уполномоченному должностному лицу органа дознания) должен из-

ложить свое желание на примирение и определить размер компенсационных вы-

плат за причиненный в результате преступления ущерб или вред.

В письменной просьбе подозреваемого (обвиняемого) о примирении долж-

но быть отражено его желание примириться и возместить причиненный вред.

Причиненный в результате преступления вред может быть возмещен в денежной

форме и (или) в форме извинения перед потерпевшим при заключении соглаше-

ния о примирении.

Определение формы и размера возмещения вреда является трудной задачей.

Поэтому необходимо лицо, которое взяло бы на себя роль переговорщика. Процедура

переговоров о примирении нужна для того, чтобы определить характер и размер ма-

териальной или иной формы компенсации причиненного потерпевшему в результате

преступления вреда, которую должен выплатить правонарушитель пострадавшему.

В настоящее время такую роль выполняют в основном адвокаты подозре-

ваемого (обвиняемого), определяя размер выплат и убеждая в этом как своего до-

верителя, так и потерпевшую сторону этого уголовно-правового конфликта.

Понятно, что с одной стороны эти действия привычны, но они проходят

бесконтрольно и при отсутствии всякой системы, а это влечет за собой необъек-

тивность и различные злоупотребления, которые впоследствии лягут бременем на

органы уголовного преследования и суд.

136

Полагаем, что в этом случае обязанность разъяснить сторонам разумность

форм и размеров возмещения вреда, при расхождении во мнениях, может быть

возложена на прокурора, следователя или дознавателя (уполномоченного должно-

стного лица органа дознания).

Для этого должностные лица стороны обвинения обязаны не позднее трех

суток рассмотреть письменную просьбу о примирении. В случае если не будут

выявлены обстоятельства, препятствующие этому процессуальному соглашению,

заинтересованным лицам сообщается о поступлении просьбы о примирении и из-

ложенные в ней условия противоположенной стороны.

Если не достигнуто согласие по возможности и условиям примирения,

должностные лица стороны обвинения выносят постановление об отказе в удов-

летворении просьбы о процессуальном примирении сторон, с которым знакомятся

все заинтересованные в этой процедуре лица. Факт заявления этой просьбы не

может рассматриваться как отказ от обвинения или как признание своей вины по-

дозреваемым (обвиняемым).

Более того, полагаем, что при реализации уголовно-процессуальной формы

досудебного соглашения о примирении сторон нам нет необходимости требовать

от лица признания своей вины. Главное, чтобы подозреваемый (обвиняемый) хо-

тел примириться и желал возместить причиненный вред или ущерб. Мотивы в

этом случае не имеют значения.

Если между сторонами будет достигнуто согласие по вопросу примирения, а

также форм и размеров возмещения причиненного вреда, прокурор, следователь или

дознаватель (уполномоченное должностное лицо органа дознания) составляют согла-

шение о примирении, в котором должно быть указано, кроме реквизитов вводной час-

ти (дата и место составления, фамилий, имен и отчеств, паспортных данных сторон,

заключающих соглашение), еще и описание преступления с указанием места, времени

его совершения, а также иных обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголов-

ному делу. В соглашении о примирении сторон обязательно должен быть указан раз-

мер вреда или ущерба, причиненного преступлением; статья (ее часть и пункт) Уго-

ловного кодекса, предусматривающая ответственность за данное преступление.

137

В соглашении о примирении сторон фиксируется согласие подозреваемого

(обвиняемого) примириться и добровольно взять на себя обязательство по возме-

щению причиненного ущерба или вреда. Указывается размер ущерба или вреда и

срок его возмещения.

Если действия по извинению не связаны с возмещением вреда, то указыва-

ются действия, которые подозреваемый (обвиняемый) должны совершить в поль-

зу потерпевшего, условия и срок их осуществления.

Соглашение подписывается прокурором, потерпевшим и подозреваемым

(обвиняемым), а также защитником, представителями, законным представителем.

Кроме того, в соглашении о примирении обязательно должны быть пропи-

саны последствия его невыполнения. На досудебных стадиях уголовного процесса

порядок действий заинтересованных участников уголовного процесса может быть

представлен следующим алгоритмом.

Если потерпевший считает, что соглашение о примирении в части возмеще-

ния причиненного вреда не выполнено, он вправе обратиться к прокурору с обос-

нованным ходатайством об отмене соглашения о примирении в течение сроков

давности привлечения к уголовной ответственности.

Прокурор, рассмотрев ходатайство потерпевшего об отмене соглашения о

примирении с участием сторон и признав его обоснованным, выносит постанов-

ление о его отмене и возобновлении производства по этому уголовному делу в

общем порядке.

1.2. Процессуальное соглашение о прекращении уголовного преследо-

вания в связи с деятельным раскаянием

Однако в следственно-судебной практике встречаются ситуации, когда их

объективные условия не позволяют прекратить уголовное преследование лица и

освободить его от уголовной ответственности после заключения процессуального

соглашения о примирении сторон.

Эти обстоятельства возникают, например, когда подозреваемый (обвиняе-

мый) ранее неоднократно судим, совершил тяжкое преступление либо не согла-

сен на примирение с потерпевшим и др. Вместе с тем он признает свою вину,

138

характер и размер ущерба, желает его возместить и способствовать раскрытию

преступления.

Если по указанным в уголовно-процессуальном законе основаниям нет воз-

можности заключить процессуальное соглашение о примирении сторон, однако

есть основания для прекращения уголовного преследования в связи с деятельным

раскаянием, то целесообразно ввести уголовно-процессуальную форму процессу-

ального соглашения о прекращении уголовного преследования в связи с деятель-

ным раскаянием.

Основаниями прекращения уголовного преследования и освобождения от

уголовной ответственности является ст. 75 УК РФ.

Ключевым обстоятельством в этом случае является не столько категория

преступления или наличие прежней судимости у подозреваемого (обвиняемого),

сколько активное способствование раскрытию и расследованию преступления, а

также возмещение причиненного в результате преступления вреда и (или) совер-

шение иных действий в пользу потерпевшего.

По сути, подозреваемый (обвиняемый) в этом случае, как и при производст-

ве по примирению, берет на себя письменные обязательства о совершении опре-

деленных действий в установленные соглашением сроки.

Казалось бы, в эти обязательства в рамках соглашения укладывается про-

цесс прекращения уголовного преследования по делам о преступлениях в сфере

экономической деятельности, предусмотренный ст. 281 УПК РФ. Однако мы пол-

ностью разделяем позицию ученых, которые полагают, что «Механизм привлече-

ния к уголовному преследованию, прекращению уголовного преследования дол-

жен быть общим для всех граждан. Соответственно, надо пересмотреть последние

изменения уголовно-процессуальных норм (ч. 1.1 ст. 108, ст. 140, ст. 281, ст. 90

УПК РФ) и ряда уголовно-правовых норм, обесценивших уголовную политику

борьбы с преступностью в сфере предпринимательской деятельности»1.

1 Александров А.С., Александрова И.А. Новое – буржуазное уголовное и уголовно-

процессуальное право России // Классическая и постклассическая методология развития юри-

дической науки: сборник научных трудов. Минск, 2013. С. 118.

139

Тем более, что подобный порядок прекращения уголовного преследования

(по делам об экономических или иных преступлениях) ни действующий УПК КР,

ни проект УПК КР не предусматривают.

Помимо обязательств по возмещению причиненного вреда

«…подозреваемый, обвиняемый должен проявить активные действия, направлен-

ные на раскрытие и расследование преступления (преступлений), изобличить дру-

гих участников.., установление места сокрытия орудий и средств совершенного

преступлений и т. д.»1. Это обстоятельство должно помочь должностным лицам

органов уголовного преследования сформировать доказательства о причастности

этого лица к совершенному преступлению.

1.3. Процессуальное соглашение о признании вины

Уголовно-процессуальное законодательство Кыргызстана и России содер-

жат процессуальные институты упрощенного порядка судебного разбирательства

и принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему

обвинением (гл. 40 УПК РФ и гл. 361 УПК КР).

Сравнительно-правовой анализ этих уголовно-процессуальных форм пока-

зал их структурную и содержательную идентичность, что еще раз говорит о пре-

емственности когда-то родственных правовых систем.

Правоприменительная практика показала востребованность подобной фор-

мы разрешения уголовно-правового конфликта. По данным судебной статистики

России число лиц, в отношении которых был применен особый порядок судебно-

го разбирательства (гл. 40 УПК РФ), в 2013 году составляет 523 230 человек, или

69% от числа всех осужденных, в 2014 году – 524 658, или 71% от числа всех

осужденных этого года2.

Такие же показатели характерны и для правоприменительной деятельности

Кыргызстана. Анализ судебной практики показывает рост количества применения

1 Галиев Б.Б. Процессуальное соглашение как основание освобождения от уголовной ответст-

венности по УК Республики Казахстан 2014 г. // Проблемы права. 2015. № 3 (51). С. 147. 2 Данные судебной статистики Судебного департамента при Верховном Суде Российской Фе-

дерации за 2013–2015 годы [Электронный ресурс]. URL: http://www.cdep.ru/index.php?id =79


140

упрощенного порядка судебного разбирательства1 по таким видам преступлений,

как кража, мошенничество, грабеж, которые составляют основную долю рассле-

дуемых преступлений в Кыргызстане.

Вместе с тем необходимо заметить, что ходатайство о назначении наказания

без проведения судебного разбирательства в общем порядке обвиняемый может

заявить только по окончании предварительного расследования (п. 1 ч. 2 ст. 315

УПК РФ и п. 1 ч. 2 ст. 3281 УПК КР).

Однако анализ материалов уголовных дел и опрос следователей, дознавате-

лей показал, что лица, которые признали свою вину и согласились с собранными

по уголовному делу доказательствами (не оспаривали их), сделали это уже в тече-

ние первых 10 дней с момента возбуждения уголовного дела. В особенности это

касается преступлений небольшой и средней тяжести.

Более того, содержательный анализ этих доказательств показал, что все они

достаточны для того, чтобы разумно обосновать причастность лица к совершен-

ному преступлению, а также сделать вывод о характере и размере причиненного

ущерба.

Однако уголовные дела были переданы в суд только после отведенных уго-

ловно-процессуальным законодательством сроков досудебного производства. По-

добная ситуация наблюдается как в России, так и в Кыргызстане.

Полагаем, что для разрешения подобных ситуаций и ускорения досудебного

производства следует предусмотреть более удобную и технологичную уголовно-

процессуальную форму досудебного производства, которая позволяла бы в крат-

чайшие сроки рассмотреть дело в суде.

Очевидно, что в этом случае нам необходимо соблюсти некоторые условия:

во-первых, подозреваемый (обвиняемый) должен добровольно изложить свое же-

лание заключить процессуальное соглашение о признании вины; во-вторых, по-

1 О применении местными судами упрощенного порядка судебного разбирательства и принятии

судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением: поста-

новление Пленума Верховного Суда Кыргызской Республики от 1 февраля 2013 года № 3 //

Бюллетень Верховного Суда Кыргызской Республики. 2013. № 1 (56). С. 27; уголовное дело

№ 443/13.Б2 // Архив Октябрьского районного суда г. Бишкек; и др.

141

дозреваемый (обвиняемый) не должен оспаривать подозрение, обвинение и

имеющиеся по делу доказательства в совершении преступления, а также характер

и размер причиненного ущерба или вреда; в-третьих, процессуальное соглашение

о признании подозреваемым вины, должно быть заключено с учетом мнению по-

терпевшего; в-четвертых, все решения по производству в этой уголовно-

процессуальной форме должны проходить с участием защитника; в-пятых, со-

глашение о признании вины можно заключить, только если лицо совершило пре-

ступление небольшой, средней тяжести или тяжкое преступление (преступление

не должно быть совершено в соучастии); в-шестых, производство в этой уголов-

но-процессуальной форме исключает избрание меры пресечения (у подозреваемо-

го (обвиняемого) отбирается обязательство о явке).

Заключение процессуального соглашения о признании вины позволит по-

дозреваемому (обвиняемому) более взвешенно подойти к решению вопроса о вы-

боре упрощенного порядка судебного разбирательства и сформировать правовые

и фактические гарантии свободы его волеизъявления и обоснованности подозре-

ний или обвинений.

Полагаем, что решение этого вопроса должно находиться исключительно в

компетенции прокурора.

Следователь, дознаватель после сбора доказательств в объеме, достаточном

для подтверждения вины подозреваемого (обвиняемого), могут предложить ему

заключить соглашение о признании вины. Ходатайство об этом должно быть на-

правлено прокурору через следователя или дознавателя. Процессуальное согла-

шение о признании вины может быть заключено и по инициативе прокурора.

Должностные лица органов уголовного преследования, получив такое хода-

тайство, обязаны в течение суток направить его вместе с материалами уголовного

дела прокурору.

Прокурор, изучив ходатайство и материалы уголовного дела, приглашает

следователя, дознавателя, подозреваемого (обвиняемого) и его защитника и по-

терпевшего, у которых выясняет: нет ли в уголовном деле обстоятельств, которые

повлекли бы прекращение уголовного преследования; добровольность заявленно-

142

го ходатайства; не оспаривает ли подозреваемый (обвиняемый) доказательства по

уголовному делу и квалификацию преступления, а также согласие с характером и

размером ущерба; мнение потерпевшего по этому вопросу1.

Отказ прокурора от заключения досудебного соглашения о признании вины

обжалованию не подлежит.

При отсутствии препятствий составляется протокол заключения соглаше-

ния о признании вины, в котором указываются: дата и место его составления; ус-

тановочные данные сторон; описание совершенного преступления и его квали-

фикация; согласие подозреваемого (обвиняемого) с обвинением, полное призна-

ние им своей вины, а также характера и размера подлежащего возмещению вре-

да и то, что он не оспаривает собранные по делу доказательства, и его желание

рассмотреть дело в упрощенном порядке судебного разбирательства; согласие

потерпевшего.

Протокол заключения соглашения о признании вины подписывается всеми

участниками соглашения, после чего он утверждается прокурором и в течение

трех суток направляется в суд.

1.4. Процессуальное соглашение о сотрудничестве в досудебном произ-

водстве

Название главы 401 УПК РФ акцентировано в сторону судебной стадии, как

справедливо отмечает И.В. Головинская, «Большая часть норм главы посвящена

досудебному производству, в то время как ее название ориентирует только на

правила судебного рассмотрения и разрешения уголовного дела. Вероятно, такое

название, как, например, «Порядок производства по уголовному делу при заклю-

чении досудебного соглашения о сотрудничестве», было бы более информатив-

ным и точным2.

Современное уголовно-процессуальное законодательство Кыргызской Рес-

публики, в отличие от России, не содержит уголовно-процессуального института

1 При отсутствии согласия потерпевшего досудебное соглашение о признании вины не составляется.

2 Головинская И.В. Головинский М.М. Особенности практики применения норм главы 40.1 УПК

РФ (К пятилетию введения института досудебного соглашения о сотрудничестве) // Вестник

Владимирского юридического института. 2014. № 2 (31). С. 93.

143

заключения процессуального соглашения о сотрудничестве в досудебном произ-

водстве. Вместе с тем этот институт включен в проект УПК КР.

Сравнительно-правовой анализ этих положений проекта УПК КР дает осно-

вания для утверждения о его большой схожести с аналогичным институтом в уго-

ловно-процессуальном законодательстве Российской Федерации, что помимо по-

ложительных аспектов, привнесло в разрабатываемый законопроект и недостатки,

присущие этой форме процессуального соглашения по УПК РФ1. Среди этих

нормативно-правовых упущений, ученые отмечают, что «…процедура утвержде-

ния и проверки соблюдения условий соглашения довольно сложная и продолжи-

тельная»2.

Такая имплементация, по нашему мнению, несколько не конкретна и

расплывчата, что не позволит в дальнейшем организовать слаженную работу

по применению досудебного соглашения о сотрудничестве в Кыргызской Рес-

публике.

Проанализируем эти упущения и предложим направления по их устра-

нению.

В статье 282 проекта УПК КР содержится правило, в соответствии с кото-

рым начало заключения досудебного сотрудничества связывается с обращением

подозреваемого (обвиняемого) к прокурору с ходатайством о заключении согла-

шения о сотрудничестве. Такой же порядок предусмотрен и в ст. 3171 УПК РФ.

Вместе с тем Уголовно-процессуальный закон России не перечисляет слу-

чаи, когда досудебное соглашение заключено быть не может, в отличие от ч. 4

ст. 282 проекта УПК КР. Подобный пробел необходимо преодолеть и включить в

УПК РФ норму следующего содержания: «Процессуальное соглашение о сотруд-

ничестве не может быть заключено с несовершеннолетними и лицами, совер-

1 См.: Федулов А.В. Правой институт досудебного соглашения о сотрудничестве: анализ на кор-

рупциогенность // Легализация преступных доходов и коррупция в органах государственной

власти: теория, практика, техника противодействия: сборник статей / под ред. В.М. Баранова,

Л.Л. Фетуни. Н. Новгород, 2010. С. 719–720. 2 Головинская И.В. Расширение перечня особых порядков судебного разбирательства в отечест-

венном уголовном процессе: досудебное соглашение о сотрудничестве // Вестник Владимир-

ского юридического института. 2009. № 3. С. 57.

144

шившими запрещенное уголовным законом деяние в состоянии невменяемости

или заболевшими после совершения преступления психическим расстройством».

Однако перед заявлением подобных ходатайств подозреваемому, обвиняе-

мому должно быть разъяснено право заключения досудебного соглашения о со-

трудничестве. Это право должно быть разъяснено во время его первого допроса в

комплексе процессуальных прав и обязанностей, относящихся к его статусу по-

дозреваемого или обвиняемого. О разъяснении этого права в протоколе допроса

должна быть сделана соответствующая отметка, в том числе о том, что перед за-

ключением досудебного соглашения о сотрудничестве он вправе получить соот-

ветствующие консультации со стороны адвоката.

Помимо права на заключение досудебного соглашения о сотрудничестве

подозреваемому, обвиняемому должна быть разъяснена сущность и последствия

заключения подобного соглашения, потому что, следуя логике начального этапа

этого процессуального института, на момент ходатайства подозреваемый, обви-

няемый не только не знает о существовании этого процессуального института, но

и не осведомлен о правовых последствиях его заключения.

Более того, считаем правильным включить в первую часть этой статьи упо-

минание о том, что предложения о заключении досудебного соглашения о со-

трудничестве могут быть сделаны прокурором, следователем, по их собственной

инициативе.

Период времени, в рамках которого подозреваемый или обвиняемый могут

заявить ходатайство о заключении соглашения о сотрудничестве, в обоих УПК

определен с момента начала уголовного преследования до объявления об оконча-

нии предварительного следствия.

Ходатайство подается в письменном виде на имя прокурора через следова-

теля. В этом процессуальном документе должна быть отражена следующая ин-

формация: какие действия подозреваемый (обвиняемый) готов и обязуется со-

вершить в целях содействия в раскрытии и расследовании преступления, изобли-

чении и уголовном преследовании других соучастников преступления, розыске

имущества, полученного в результате преступления.

145

Ходатайство подписывается подозреваемым (обвиняемым) и его защитником.

Следует отметить, что хотя защитник и назван в числе субъектов, участ-

вующих в этом процессуальном действии, однако его роль детально не прописа-

на, что является упущением законодателя, учитывая значимость последствий для

подозреваемого (обвиняемого).

Поэтому в уголовно-процессуальном законе следует закрепить правило, в

соответствии с которым ходатайство должно подаваться после консультаций с

защитником и разъяснения сущности этого процессуального института и его пра-

вовых последствий для интересов подозреваемого, обвиняемого. Например, по-

дозреваемому (обвиняемому) должен разъясняться не только детальный порядок

этой формы уголовного судопроизводства, но также и положения, касающиеся

возмещения ущерба.

Так, например, заключение процессуального соглашения о сотрудничестве

не является основанием для освобождения подозреваемого, обвиняемого от граж-

данско-правовой ответственности перед потерпевшим.

Участие защитника в составлении этого ходатайства не должно ограничи-

ваться только удостоверением составления этого процессуального документа. Ес-

ли защитник не приглашен самим подозреваемым, обвиняемым, то участие за-

щитника обеспечивается следователем. Впоследствии ходатайство подозреваемо-

го, обвиняемого о заключении соглашения о сотрудничестве приобщается к уго-

ловному делу.

Следующий шаг, который должен быть сделан в рамках этого процессуаль-

ного института, – рассмотрение ходатайства о заключении соглашения о сотруд-

ничестве следователем в течение трех суток.

По результатам этого рассмотрения (ч. 3 ст. 3171 УПК РФ) следователь со-

ставляет свое согласованное с руководителем следственного органа мотивирован-

ное постановление о возбуждении перед прокурором ходатайства о заключении с

подозреваемым (обвиняемым) досудебного соглашения о сотрудничестве либо

выносит решение об отказе в этом, о чем уведомляет подозреваемого (обвиняемо-

го) и их защитника.

146

В проекте УПК КР подобный порядок отсутствует. Дело в том, что в этом

случае, по нашему мнению, теряется логический смысл заявленных на имя проку-

рора ходатайств. То есть подозреваемый (обвиняемый) ходатайство о возможно-

сти заключения досудебного решения адресует прокурору, а следователь решает,

быть досудебному производству или нет.

Полагаем, что ходатайство подозреваемого (обвиняемого) должно быть че-

рез следователя направлено прокурору. Исключительно прокурор должен первым

и по существу рассмотреть это ходатайство без прохождения различных «фильт-

ров». Следователь должен только приложить к этому ходатайству свое заключе-

ние о возможности и целесообразности удовлетворения заявленного ходатайства

и заключения досудебного соглашения с подозреваемым (обвиняемым). Это за-

ключение следователя к материалам уголовного дела не приобщается, а остается в

надзорном производстве у прокурора. Также необходимо указать на срок, в тече-

ние которого (по проекту УПК КР) следователь должен направить ходатайство

прокурору, – в течение суток с момента получения. Этого времени будет доста-

точно следователю и для подготовки соответствующего заключения.

В соответствии со ст. 283 УПК КР прокурор рассматривает ходатайство о

заключении соглашения о сотрудничестве, с участием следователя, подозревае-

мого, обвиняемого и его защитника. По результатам рассмотрения прокурор

вправе: 1) отказать в удовлетворении ходатайства о заключении соглашения о со-

трудничестве, о чем выносит мотивированное постановление; 2) удовлетворить

ходатайство о заключении соглашения о сотрудничестве.

И снова разработчики проекта УПК КР не указали на сроки, в течение кото-

рых прокурор должен рассмотреть ходатайство. Полагаем, что этот срок должен

составлять трое суток с момента получения прокурором этого ходатайства.

Решение прокурора об отказе в удовлетворении ходатайства о заключении

соглашения о сотрудничестве может быть обжаловано подозреваемым или обви-

няемым, его защитником вышестоящему прокурору.

Положительным моментом в правовом регулировании принятия решения по

заявленному ходатайству, по проекту УПК КР, является то обстоятельство, что

147

это решение принимается после его рассмотрения в присутствии следователя, по-

дозреваемого (обвиняемого) и их защитника. По УПК РФ такое решение прини-

мает прокурор единолично, что не может не сказаться на его объективности.

Прокурор составляет соглашение о сотрудничестве, в котором должны быть

указаны: 1) дата и место его составления; 2) должностное лицо органа прокурату-

ры и следствия, заключающее соглашение со стороны обвинения; 3) фамилия,

имя и отчество подозреваемого, обвиняемого, заключающего соглашение со сто-

роны защиты, дата и место его рождения; 4) описание преступления с указанием

времени, места его совершения, а также других обстоятельств, подлежащих дока-

зыванию; 5) пункт, часть, статья Уголовного кодекса, предусматривающие ответ-

ственность за данное преступление; 6) действия, которые подозреваемый, обви-

няемый обязуется совершить при выполнении им обязательств, указанных в со-

глашении о сотрудничестве; 7) смягчающие обстоятельства, и нормы уголовного

законодательства, которые могут быть применены в отношении подозреваемого,

обвиняемого при соблюдении последним условий и выполнении обязательств,

указанных в соглашении о сотрудничестве.

Соглашение о сотрудничестве подписывается прокурором, следователем,

подозреваемым, обвиняемым и его защитником.

В соответствии со ст. 282 проекта УПК КР регламентирующей порядок

проведения досудебного производства в отношении подозреваемого, обвиняемо-

го, с которым заключено соглашение о сотрудничестве, определяет, что досудеб-

ное производство по выделенному в отдельное производство уголовному делу в

отношении подозреваемого, обвиняемого, с которым заключено соглашение о со-

трудничестве, проводится в общем порядке, с учетом некоторых особенностей,

которые в обязательном порядке должны быть отражены в нормах уголовно-

процессуального закона.

В случае возникновения угрозы безопасности подозреваемому, обвиняемо-

му, с которым заключено соглашение о сотрудничестве, его близким родственни-

кам, родственникам и близким лицам следователь выносит постановление о хра-

нении документов в опечатанном конверте.

148

После окончания досудебного производства уголовное дело направляется

прокурору для утверждения постановления о привлечении лица в качестве обви-

няемого и для вынесения представления о соблюдении обвиняемым условий и вы-

полнении обязательств, предусмотренных заключенным с ним соглашением о со-

трудничестве.

Прокурор рассматривает поступившее от следователя уголовное дело в от-

ношении обвиняемого, с которым заключено соглашение о сотрудничестве, а

также материалы, подтверждающие соблюдение обвиняемым условий и выполне-

ние обязательств, предусмотренных данным соглашением, и выносит представле-

ние, где указываются:

1) характер и пределы содействия обвиняемого следствию в раскрытии и

расследовании преступления, изобличении и уголовном преследовании других

соучастников преступления, розыске имущества, добытого в результате преступ-

ления;

2) значение сотрудничества с обвиняемым для раскрытия и расследования

преступления, изобличения и уголовного преследования других соучастников

преступления, розыска имущества, добытого в результате преступления;

3) обнаруженные преступления или возбужденные уголовные дела в ре-

зультате сотрудничества с обвиняемым;

4) степень угрозы личной безопасности, которой подвергались обвиняемый

в результате сотрудничества со стороной обвинения, его близкие родственники,

родственники и близкие лица.

В представлении прокурор также удостоверяет полноту и правдивость све-

дений, сообщенных обвиняемым при выполнении им обязательств, предусмот-

ренных заключенным с ним соглашением о сотрудничестве.

Прокурор обязан ознакомить обвиняемого и его защитника с представлени-

ем и вручить им копию. Обвиняемый и его защитник вправе представить свои за-

мечания по представлению, учитываемые прокурором при наличии к тому осно-

ваний.

149

§ 2. Усложненные уголовно-процессуальные формы

досудебного производства

2.1. Дифференциация уголовно-процессуальной формы при производ-

стве по уголовным делам в отношении несовершеннолетних

Национальные законодательства России и Кыргызстана, в том числе и в

сфере уголовного судопроизводства в отношении несовершеннолетних подозре-

ваемых (обвиняемых) в основном соответствуют общепризнанным принципам и

нормам международного права1.

На этих основополагающих началах основывается как уголовно процессу-

альное законодательство по производству в отношении несовершеннолетних, так

и складывающаяся в России и Кыргызстане правоприменительная практика этой

категории уголовных дел2.

1 См.: Конвенция о правах ребенка: принята Резолюцией 44/25 Генеральной Ассамблеи от

20 ноября 1989 года (Кыргызская Республика присоединилась к Конвенции постановлением

ЖК КР от 12 января 1994 года № 1402) [Электронный ресурс]. URL: http://cbd.minjust.gov.kg/

act/view/ru-ru/50675?cl=ru-ru (дата обращения: 11.05.2015); Минимальные стандартные прави-

ла обращения с заключенными. Приняты на I Конгрессе Организации Объединенных Наций

по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями, состоявшемся в Же-

неве в 1955 году, и одобрены Экономическим и социальным советом в его резолюциях 663

С (XXIV) от 31 июля 1957 года и 2076 (LXII) от 13 мая 1977 года; Минимальные стандартные

правила, касающиеся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних (Пекинские

правила). Приняты Резолюцией 40/33 Генеральной Ассамблеи ООН от 29 ноября 1985 года;

Руководящие принципы ООН для предупреждения преступности среди несовершеннолетних

(Эр-Риядские руководящие принципы): приняты Резолюцией 45/112 Генеральной Ассамблеи

от 14 декабря 1990 года; Правила Организации Объединенных Наций, касающиеся защиты

несовершеннолетних, лишенных свободы: приняты Резолюцией 45/113 Генеральной Ассамб-

леи от 14 декабря 1990 года // Сборник стандартов и норм Организации Объединенных Наций

в области предупреждения преступности и уголовного правосудия. Нью-Йорк, 2007. С. 3–102;

Руководящие принципы, касающиеся правосудия в вопросах, связанных с участием детей-

жертв и свидетелей преступлений: приняты Резолюцией 2005/20 ЭКОСОС от 22 июля 2005

года; Рекомендации № Rec (2003) 20 Комитета Министров Совета Европы государствам-

членам о новых подходах к преступности среди несовершеннолетних и о значении правосу-

дия по делам несовершеннолетних. 2 Более подробно см.: О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних: по-

становление Пленума Верховного Суда Кыргызской Республики от 2 апреля 2003 года за № 6 //

Бюллетень Верховного Суда Кыргызской Республики. 2009. № 1 (45). С. 18–21; О судебной прак-

тике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности

и наказания несовершеннолетних (с изменением, внесенным постановлением Пленума от 2 апре-

ля 2013 года № 6): постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 1 февраля

2011 года за № 1 // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2011. № 4.

150

Проблема совершенствования уголовно-процессуальной формы производ-

ства по уголовным делам в отношении несовершеннолетних подозреваемых и

обвиняемых всегда была в центре внимания ученых России и Кыргызстана1, в

том числе и исторические аспекты становления и развития уголовно-

процессуальной формы производства по уголовным делам в отношении несо-

вершеннолетних2.

Были изучены проблемы производства следственных действий, особенности

допроса несовершеннолетних подозреваемых, обвиняемых, в том числе и с уча-

стием педагога3; проблемы назначения и производства судебных экспертиз

4; при-

менения мер уголовно-процессуального принуждения5 и т. д.

Учеными были проанализированы проблемные аспекты обеспечения прав,

свобод и законных интересов несовершеннолетних подозреваемых, обвиняемых

1 См.: Мищенко Е.В. Основания (критерии) дифференциации процессуальной формы по уго-

ловным делам в отношении несовершеннолетних и применения принудительных мер меди-

цинского характера // Известия Оренбургского государственного Аграрного университета.

Серия : Государство и право. 2011. № 29. Т. 1. С. 249–252; Овсянников И.В. Проблемы произ-

водства по уголовным делам в отношении несовершеннолетних // Вестник Воронежского ин-

ститута МВД России. 2014. № 3. С. 123–126; Самитова Л.И. Процессуальная форма произ-

водства по уголовным делам в отношении несовершеннолетних // Вестник Удмуртского уни-

верситета. Серия: Экономика и право. 2009. Вып. 2. С. 221–228; Писаревская Е.А. Защита

прав несовершеннолетних правонарушителей // Вестник Томского гос. ун-та. Серия: Право.

2013. № 2 (8) С. 95–100; Мартынова С.И. Международно-правовые основы уголовно-

правовой политики в отношении несовершеннолетних правонарушителей // Адвокат. 2010.

№ 12. С. 57–61; Ляшенко Н.В. Конвенция ООН о правах ребенка об уголовном правосудии в

отношении несовершеннолетних // Учен. зап. Рос. гос. соц. ун-та. 2010. № 4 (80). С. 89–92;

Шамурзаев Т.Т. Допрос несовершеннолетних обвиняемых по уголовно-процессуальному за-

кону Кыргызской Республики // Вестник Оренбургского гос. ун-та. 2004. № 3. С. 77–80; Ос-

монова А.С. Реализация права несовершеннолетних подозреваемых и обвиняемых на защиту в

досудебных стадиях: по материалам Кыргызской Республики: дис. … канд. юрид. наук. М.,

2007. 187 с. 2 См.: Черник Н.Ю. К вопросу об уголовной ответственности несовершеннолетних в России в

XVIII–XX вв.: историко-правовой взгляд // Юристъ-правоведъ. 2010. № 4. С. 72–74; Сарки-

сян М.В. Особенности развития российского законодательства об уголовной ответственности

несовершеннолетних в период с XVII по начало XX в. // Вопросы ювенальной юстиции. 2010.

№ 4 (30). С. 7–8. 3 См.: Роганов С.А., Константинова Т.Л. К вопросу об участии педагога при производстве до-

проса // Ленинградский юридический журнал. 2015. № 2 (40). С. 200–205. 4 См.: Тимошенко С.Е. Особенности назначения экспертиз при расследовании уголовных дел о

преступлениях, совершенных несовершеннолетними // Вестник Омского юридического инсти-

тута. 2010. № 1 (12). С. 82–84. 5 Рыжаков А.П. Задержание, меры пресечения и допрос несовершеннолетнего подозреваемого:

научно-практическое руководство. М., 2007. 256 с.

151

на различных стадиях уголовного процесса1. Были определены возможности вне-

дрения институтов ювенальной юстиции2 в национальные уголовно-процессуаль-

ные правовые системы. Также были изучены перспективы использования проце-

дуры медиации при разрешении уголовно-правового конфликта с участием несо-

вершеннолетних подозреваемых и обвиняемых3.

Пристальное внимание было уделено изучению методики расследования

преступлений, связанных с ненадлежащим исполнением обязанностей по воспи-

танию несовершеннолетних и жестокого обращения с ними4.

Анализ статистических данных преступлений, совершенных несовершенно-

летними лицами, характер обвинительных приговоров и наказаний может быть

представлен следующими официальными сведениями.

По данным Федеральной службы государственной статистики5, в 2012 году

было совершено 59 461 преступление с участием несовершеннолетних, 2013 году

1 См.: Йошпа Н.А., Кузьменко Я.А. Работа с правонарушением несовершеннолетнего на досудебном

этапе, при рассмотрении дела в суде и после вынесения приговора: методическое. М., 2009. 122 с.; Ки-

рянина Н.А. Обеспечение прав несовершеннолетних участников уголовного судопроизводства в стадии

возбуждения уголовного дела: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2010. 22 с.; Попов А.Н.

Сравнительный анализ вопросов предварительного расследования по делам в действующем и новом

уголовно-процессуальном кодексе России // Известия Алтайского государственного университета. Се-

рия: Социология; Юриспруденция; Экономика. 2002. № 2. С. 51–55; Яковлева Н.Г. Социальная цен-

ность уголовно-процессуального представительства несовершеннолетних // Вестник ТвГУ. Серия:

Право. 2014. № 1. С. 187–195; Макаренко И.А. Обеспечение прав и законных интересов несовершенно-

летнего обвиняемого в процессе расследования уголовного дела // Lex russica. 2015. № 8. С. 58–69. 2 См.: Борисевич Г.Я. О реализации идей ювенальной юстиции в уголовном судопроизводстве

России // Вестник Пермского университета. Юридические науки. 2015. № 1 (27). С. 93–104;

Ювенальная юстиция: теория и практика: учебное пособие для вузов / авт. кол.: А.О. Акматов,

Б.Ж. Мусуралиев, Г.Д. Шакиралиева. Бишкек, 2007; Юрченко Л.В. Развитие уголовного судо-

производства по делам в отношении несовершеннолетних (ювенальное судопроизводство) //

Вестник Оренбургского государственного университета. 2008. № 83. С. 73–78. 3 См.: Быданцев Н.А. Прекращение уголовного преследования (дела) в отношении несовер-

шеннолетнего с применением принудительной меры воспитательного воздействия в аспекте

ювенальной юстиции: монография. М., 2008. 159 с.; Карнозова Л.М. Включение программ вос-

становительной ювенальной юстиции в работу суда: методическое пособие. М., 2009. 108 с.;

Новикова Т.Ю. Ювенальная юстиция в аспекте развития правовых и реабилитационных техно-

логий (на примере деятельности уполномоченных по правам ребенка в субъектах РФ и обособ-

ленной судебной системы): монография. Хабаровск, 2007. 94 с. 4 См.: Козлова Е.Л. Методика расследования неисполнения или ненадлежащего исполнения обязан-

ностей по воспитанию несовершеннолетнего: автореф. дис. … канд. юрид. наук. СПб., 2015. 23 с. 5 См.: Число осужденных, совершивших преступления в несовершеннолетнем возрасте: анали-

тический показатель Федеральной службы государственной статистики Российской Федерации

[Электронный ресурс]. URL: http://cbsd.gks.ru/# (дата обращения: 16.04.2015).

http://cbsd.gks.ru/

152

было совершено 60 761 преступление, а в 2014 году несовершеннолетними было

совершено 54 369 преступлений.

Согласно данным, в 2014 году в России было осуждено 23 586 несовершен-

нолетних (в 2013 году – 29 198), из них за совершение преступлений небольшой

тяжести – 2897 человек (в 2013 – 4126), за преступления средней тяжести –

7160 человек (в 2013 – 11 636), за совершение тяжких преступлений – 12 106 че-

ловек (в 2013 – 11 998) и особо тяжких преступлений – 1423 несовершеннолетних

(в 2013 – 1437).

В 2014 году к лишению свободы было приговорено 3923 человека (в 2013 –

4602), к исправительным работам – 265 (в 2013 – 472), к обязательным работам –

3974 (6391), к штрафу как основному виду наказания – 2253 человека (в 2013 –

3442), условно осуждены к лишению свободы 10 176 человек (в 2013 – 11 479),

условно осуждены к иным видам наказания 343 человека (в 2013 – 571), освобож-

дены от наказания 1991 человек (в 2013 – 1279).

Как мы видим, в последнее время идет спад преступности среди несовер-

шеннолетних. В подтверждение мы приведем следующие данные: если в 2006 го-

ду число несовершеннолетних, совершивших преступление, составляло 148 595

несовершеннолетних, то в 2014 году – 54 369 несовершеннолетних. Налицо спад

таких преступлений почти в три раза.

Из приведенных показателей следует, что судами к различным видам нака-

зания осуждаются только около 43% всех несовершеннолетних, совершивших

преступления. В отношении остальных уголовные дела по различным основаниям

прекращаются на стадии досудебного производства.

Согласно данным Национального статистического комитета Кыргызской

Республики1, за аналогичный период мы видим следующую картину. Так, в 2012

году преступление совершили 1206 несовершеннолетних, в 2013 году – 1314 не-

совершеннолетних, в 2014 году – 1021 несовершеннолетний.

1 См.: Численность осужденных на момент совершения преступления и число лиц, совершив-

ших преступления по полу и возрасту на момент совершения преступления: динамические таб-

лицы преступности Национального статистического комитета Кыргызской Республики [Элек-

тронный ресурс]. URL: http://www.stat.kg/ru/statistics/prestupnost/ (дата обращения: 16.04.2015).

153

Из них были осуждены в 2013 году 231 несовершеннолетний, в 2014 году

201 несовершеннолетний. Таким образом, в Кыргызстане, в отличие от России,

судами к различным видам наказания осуждаются порядка 20–25% несовершен-

нолетних.

Однако при анализе статистических данных последних лет можно увидеть,

что показатель численности несовершеннолетних лиц, совершивших преступле-

ние, остается неизменным.

По мнению экспертов, в Кыргызстане на протяжении последних лет несо-

вершеннолетними и при их участии совершается порядка 2,9% преступлений от

всех зарегистрированных преступлений в Республике. Также они отмечают, что

фиксируемые статистически относительно благоприятные тенденции в динамике

и структуре преступности несовершеннолетних не могут служить основанием для

недооценки степени ее общественной опасности1.

В этой связи не столько важно решение вопроса о формах и методах рассле-

дования преступлений в отношении несовершеннолетних, сколько о проработке

процедур разрешения уголовных дел, возбужденных в отношении несовершенно-

летних подозреваемых, обвиняемых с формированием воспитательного воздейст-

вия на эту категорию граждан.

Вместе с тем, несмотря на широкие правовые возможности по защите прав

и свобод несовершеннолетних существует ряд процессуальных проблем, так или

иначе затрагивающих проблему дифференциации уголовно-процессуальной фор-

мы при производстве по этой категории уголовных дел.

Во-первых, в соответствии с Пекинскими правилами2 производство по уго-

ловным делам в отношении несовершеннолетних всегда должно осуществляться в

уголовно-процессуальной форме, содержащей наибольший объем правовых гаран-

тий. Далее, в п. 1.6 этого же документа содержится требование о том, что «следует

1 См.: Илибезова Л. Дети оказавшиеся в конфликте с законом: аналитический обзор. Бишкек,

2013. С. 10. 2 См.: Минимальные стандартные правила Организации Объединенных Наций, касающиеся

отправления правосудия в отношении несовершеннолетних (Пекинские правила): приняты Ре-

золюцией 40/33 Генеральной Ассамблеи от 29 ноября 1985 года.

154

систематически развивать и координировать службы правосудия в отношении не-

совершеннолетних в целях повышения и поддержания на должном уровне квали-

фикации персонала этих служб, включая их методы, подходы и отношение».

Полагаем, что в этой связи производство по этой категории уголовных дел

всегда должно осуществляться в форме предварительного следствия. УПК КР и

проект УПК КР содержат такое правило, однако УПК РФ допускает возможность

производства по уголовным делам осуществлять не только в форме предвари-

тельного следствия, но и дознания.

Более того, уполномоченные должные лица органов уголовного преследо-

вания для работы с несовершеннолетними подозреваемыми и обвиняемыми

должны пройти соответствующую подготовку и иметь соответствующую специа-

лизацию по этой категории уголовных дел.

Также считаем необходимым в качестве дополнительных гарантий произ-

водства по уголовным делам в отношении несовершеннолетних предусмотреть

нормы, которые прямо запрещают заключать досудебные соглашения о со-

трудничестве с несовершеннолетними и использовать для расследования, со-

вершенных ими преступлений сокращенные уголовно-процессуальные формы,

в том числе и особые порядки судебного разбирательства при признании ими

своей вины.

Другим аспектом является участие в уголовном процессе специального пред-

ставителя государства по защите детей, помимо законного представителя, психоло-

га и адвоката. К сожалению, ни в Кыргызстане, ни в России на современном этапе

структур, которые в состоянии принять на себя полноценное выполнение функций

представительства государства в уголовном судопроизводстве в отношении несо-

вершеннолетних подозреваемых (обвиняемых), не существует.

Более того, если в Российской Федерации вопрос о комплектовании подраз-

делений по профилактике правонарушений среди несовершеннолетних решен, то

в Кыргызстане необходимо дальнейшее повышение эффективности этой службы.

По словам начальника инспекции по делам несовершеннолетних Министер-

ства внутренних дел Кыргызской Республики Розы Кылычбековой, в структуре

155

работают 456 инспекторов, хотя еще как минимум нужно 307 специалистов. На

одного сотрудника ИДН в отдаленных районах приходится 7-8 школ, а должно

быть, по штатным нормам, 1-2 школы1. Следует однако отметить, что подобное

представительство не входит ни в компетенцию инспекций по делам несовершен-

нолетних, ни уполномоченного по правам человека, ни комиссий по делам несо-

вершеннолетних. Это должна быть специальная государственная служба при ап-

паратах уполномоченного по правам ребенка в субъектах Российской Федерации

и областях Кыргызской Республики.

Специалист государственного органа по защите детей должен принимать

участие в уголовном судопроизводстве с момента задержания несовершеннолет-

него, избрания в отношении него меры пресечения или привлечения его в качест-

ве обвиняемого. Он имеет право в полном объеме знакомиться с материалами

уголовного дела, заявлять ходатайства и приносить жалобы на действия, бездей-

ствие должностных лиц органов уголовного преследования. Все документы,

представленные им в поддержку интересов несовершеннолетнего, в обязательном

порядке должны быть приобщены к материалам уголовного дела.

На специалиста государственного органа по защите детей должна быть

возложена обязанность сбора и анализа жизненной ситуации несовершенно-

летнего, по результатам которой составляется соответствующее развернутое

заключение. Кроме того, в обязанности этого специалиста входит формирова-

ние социально-психологического портрета несовершеннолетнего подозревае-

мого (обвиняемого) с целью возможности дальнейшей разработки реабилита-

ционных мер по включению его в нормальную общественную жизнь. Соци-

ально-психологическая характеристика несовершеннолетнего и возможные

меры по его реабилитации будут являться основанием и для применения аль-

тернативных уголовному преследованию мер, в том числе и мер общественно-

го воздействия.

Во-вторых, учитывая особенности развития несовершеннолетних и в соот-

ветствии с п. 6.1 Резолюции 40/33 Генеральной Ассамблеи ООН, следует учесть

1 URL: http://www.kyrtag.kg/news/detail.php?id=777 (дата обращения: 17.12.2015).

156

возможность применения разнообразных мер при разрешении уголовно-правово-

го конфликта между несовершеннолетним и государством.

Для этого в уголовно-процессуальном законодательстве «…следует преду-

смотреть соответствующий объем дискреционных полномочий на всех этапах су-

дебного разбирательства и на различных уровнях отправления правосудия в от-

ношении несовершеннолетних, в том числе при расследовании, рассмотрении де-

ла в суде, вынесении судебного решения и осуществлении контроля за выполне-

нием судебных решений».

Применение дискреционных полномочий позволит при расследовании пре-

ступления в отношении несовершеннолетнего и при судебном разбирательстве в

наибольшей степени учесть все возможные особенности сложившейся ситуации,

включая личность несовершеннолетнего подозреваемого (обвиняемого), условия

его жизни и воспитания и многие другие факторы. В особенности это касается

принятия решений о прекращении уголовного преследования в отношении несо-

вершеннолетних1. В определении сложившейся ситуации конфликта несовершен-

нолетнего с уголовным законом и выработке возможных рекомендаций по наибо-

лее эффективному ее разрешению в интересах несовершеннолетнего должен в

обязательном порядке принимать участие специалист государственного органа по

защите детей.

Речь в первую очередь идет о возможности применения альтернативных

уголовному преследованию или иных процессуальных форм. Например, таких,

как применение примирительных процедур по делам о преступлениях несовер-

шеннолетнего (восстановительное правосудие) – ст. 4021 УПК КР или прекраще-

ние производства по уголовному делу и, соответственно, уголовного преследова-

ния несовершеннолетнего с направлением в суд аксакалов для применения мер

общественного воздействия к нему и его родителям (законным представителям).

В-третьих, в соответствии с п. 10.3 Резолюции 40/33 Генеральной Ассамб-

леи ООН контакты между органами по обеспечению правопорядка и несовершен-

1 См., например: Обидина Л.Б. К вопросу об основаниях прекращения уголовного преследова-

ния несовершеннолетних // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского.

2013. № 3 (2). С. 158–159.

157

нолетним правонарушителем осуществляются таким образом, чтобы уважать пра-

вовой статус несовершеннолетнего, содействовать благополучию несовершенно-

летнего и избегать причинения ей или ему ущерба с должным учетом обстоя-

тельств дела.

В этой связи мы полагаем, что все контакты с несовершеннолетним подоз-

реваемым со стороны органов уголовного преследования должны осуществляться

исключительно в рамках уголовного процесса. Именно в отношении этой катего-

рии подозреваемых и обвиняемых проявляются противоречия в подходах к обес-

печению прав и свобод при ОРД и в ходе досудебного уголовного судопроизвод-

ства. Именно здесь допускается наибольшее число злоупотреблений со стороны

должностных лиц органов уголовного преследования.

Не является исключением и стадия возбуждения уголовного дела1.

В качестве иллюстрации приведем следующую ситуацию. Более десяти со-

трудников отдела уголовного розыска и борьбы с организованной преступностью

городского УВД арестованы по обвинению в применении унижающих достоинст-

во человека действий и пыток во время допроса несовершеннолетнего подозре-

ваемого в краже2.

В этой связи следует предусмотреть в законодательстве об оперативно-

разыскной деятельности Кыргызстана и России правило, в соответствии с кото-

рым оперативно-разыскные мероприятия, ограничивающие конституционные

права и свободы, могут проводиться только в отношении несовершеннолетних,

подозреваемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений.

При осуществлении оперативно-разыскной деятельности в отношении не-

совершеннолетних получение минимальных фактических данных о наличии в его

действиях признаков состава преступления должно повлечь за собой немедлен-

ную регистрацию соответствующего сообщения и начало уголовного преследова-

ния.

1 См., например: Кирянина Н.А. Вопросы обеспечения прав несовершеннолетних при приеме и

проверке сообщений о преступлениях // Вестник Нижегородского ун-та им. Н.И. Лобачевского.

2010. № 4 (1). С. 257–263. 2 URL: http://www.ca-news.org/news:1169086 (дата обращения: 09.11.2015).

158

Для предотвращения случаев психологического давления со стороны со-

трудников оперативных подразделений необходимо предусмотреть правило о

проведении опросов исключительно в присутствии защитника, родителей или за-

конных представителей несовершеннолетнего. При этом им должно быть предос-

тавлено право на конфиденциальную встречу по согласованию своей позиции,

выяснению обстоятельств, связанных со сложившейся ситуацией, перед этим опе-

ративно-разыскным мероприятием.

Полагаем, что проведение оперативно-разыскных мероприятий в отноше-

нии несовершеннолетних, подозреваемых в совершении преступлений, должно

стать исключительным событием, и при наличии малейших обоснованных подоз-

рений следует начинать уголовное преследование.

Более того, начало предварительной оперативной проверки причастности

несовершеннолетнего к совершению преступления, а тем более его разработки,

особенно в группе с участием совершеннолетних лиц, требует немедленно поста-

вить в известность прокурора. Далее, под его непосредственным надзором и

должна разворачиваться вся деятельность по оперативной проверке сообщения о

преступлении и дальнейшей инициации уголовного преследования несовершен-

нолетнего.

Мы уже рассматривали во втором параграфе первой главы возможность

применения альтернативных уголовному преследованию форм по инициативе

прокурора и под непосредственным надзором прокуратуры.

В-четвертых, при нормативно-правовой регламентации уголовно-

процессуальной формы производства в отношении несовершеннолетних уголов-

но-процессуальные законодательства России и Кыргызстана много внимания уде-

ляют правовому регулированию применения мер уголовно-процессуального при-

нуждения. Вместе с тем есть ряд проблемных аспектов, на которых следует со-

средоточить внимание.

Так, уголовно-процессуальные законодательства России и Кыргызстана

предусматривают, что в случае неявки по вызову без уважительных причин к сле-

дователю, дознавателю подозреваемый или обвиняемый могут быть подвергнуты

159

принудительному приводу со стороны уполномоченных должностных лиц право-

охранительных органов.

По своей сущности эта мера уголовно-процессуального принуждения затра-

гивает конституционное право гражданина на личную неприкосновенность, одна-

ко реализуется не по судебному решению, а по субъективному усмотрению орга-

на исполнительной власти.

В этой связи мы предлагаем сделать дополнение в ст. 120 проекта УПК КР и

ст. 111 УПК РФ, касающееся обязанности осуществления принудительного приво-

да несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого, а также возможно свидете-

ля и потерпевшего исключительно по судебному решению. Правила вынесения та-

кого судебного решения должны быть прописаны по аналогии со ст. 165 УПК РФ.

Процессуальный порядок задержания подозреваемого достаточно подробно

регламентирован в УПК КР и УПК РФ. В проекте УПК КР его разработчики по-

старались детально прописать все фактические и юридические основания задер-

жания лица по подозрению в совершении преступления, а также саму процедуру

применения этой меры принуждения.

Вместе с тем остается не совсем ясной правовая природа некоторых процес-

суальных сторон задержания, в особенности связанных с производством по уго-

ловным делам в отношении несовершеннолетних подозреваемых, обвиняемых.

Первое, на что мы хотим обратить внимание. УПК РФ и УПК КР, а также

проект УПК КР ничего не говорят о возможности задержания лица до начала уго-

ловного преследования. Однако уголовно-процессуальные законодательства обе-

их стран содержат нормы, где сроки задержания исчисляются не с момента со-

ставления протокола задержания, а с момента фактического задержания лица.

Причем это лицо должно быть доставлено в орган дознания в разумные сроки, где

в срок не более 3-х часов должен быть составлен протокол задержания с момента

его доставления.

Причем практический опыт показывает, что фактическое задержание часто

проводится до принятия решения о начале уголовного судопроизводства в ходе

реализации оперативно-разыскных мероприятий. По сути, все дальнейшие дейст-

160

вия, связанные, например, с обыском фактически задержанного, проводятся вне

рамок уголовно-процессуального регулирования.

Возникает вопрос, почему начало уголовного преследования лица нельзя

считать с момента фактического задержания лица и составить при этом протокол

задержания, который одновременно будет являться официальным документом на-

чала уголовного преследования.

Применение мер принуждения, тем более тех, которые затрагивают консти-

туционные права и свободы, должно проходить исключительно пределах уголов-

но-процессуального правового поля.

Второе. Полагаем, что несовершеннолетний может быть задержан по по-

дозрению в совершении только тяжкого или особо тяжкого преступления.

При совершении преступления небольшой или средней тяжести (про-

ступка по проекту УПК КР) несовершеннолетний должен быть доставлен в ор-

ган дознания (следователю), о чем составляется протокол. Протокол доставле-

ния несовершеннолетнего наделяет его процессуальным статусом подозревае-

мого и должен быть включен в ч. 1 ст. 46 УПК РФ наравне с протоколом за-

держания.

При этом в правоохранительный орган, где находится доставленный, не-

медленно должны быть вызваны его родители, законные представители , в при-

сутствии которых ему должны быть разъяснены права и обязанности подозре-

ваемого.

После задержания несовершеннолетний должен быть немедленно представ-

лен судье. Если это не представляется возможным, то должностное лицо органа

уголовного преследования должно обосновать, почему не представилась возмож-

ность немедленно представить несовершеннолетнего судье.

Обязательно должен быть защитник, родители или законные представители.

Если впоследствии после задержания несовершеннолетнего подозреваемого

должностные лица органов уголовного преследования планируют избрать в от-

ношении него меру пресечения в виде заключения под стражу, то в обязательном

порядке должен быть уведомлен аппарат представителя уполномоченного по пра-

161

вам ребенка соответствующего субъекта по месту производства предварительного

расследования.

В-пятых, тенденции развития современного уголовно-процессуального за-

конодательства позволяют говорить о новых правовых технологиях доказывания.

Их специфика затрагивает права, свободы и законные интересы несовершенно-

летних подозреваемых (обвиняемых).

Так, в проект УПК КР включен процессуальный институт производства

специальных (негласных) следственных действий, которые проводятся в тех слу-

чаях, когда обычными средствами решить вопрос о доказывании виновности лица

в совершении преступления не представляется возможным и только в отношении

тяжких и особо тяжких преступлений. Учитывая специфический характер этих

специальных следственных действий, предлагаем в проект УПК КР включить за-

прет на использование их при производстве по уголовным делам в отношении не-

совершеннолетних подозреваемых, обвиняемых.

Далее, решая задачи ограждения несовершеннолетнего от психологического

психотравмирующего воздействия со стороны государственных органов уголов-

ного преследования и для расширения возможности применения состязательных

начал в ходе досудебного производства, полагаем включить в ст. 206 проекта

УПК КР, касающуюся процессуального порядка рассмотрения ходатайства о де-

понировании показаний несовершеннолетнего свидетеля, потерпевшего, еще и

подозреваемого, обвиняемого.

2.2. Уголовно-процессуальная форма производства по применению

принудительных мер медицинского характера в отношении лиц, совер-

шивших уголовно наказуемое деяние в состоянии невменяемости или у

которых психическое расстройство наступило после совершения преступ-

ления

Предварительное следствие по делам о применении принудительных мер

медицинского характера – специфическая форма производства предваритель-

ного следствия, установленная законом в отношении категорий лиц, указанных

в ч. 1 ст. 433 УПК РФ, заключающаяся в деятельности следователя по установ-

162

лению особого предмета доказывания, осуществлению следственных и иных

процессуальных действий в соответствии со специальной процедурой, преду-

смотренной гл. 51 УПК РФ, реализуемая в целях защиты прав и законных ин-

тересов этих лиц, потерпевшего, иных участников уголовного судопроизводст-

ва, защиты общества от совершения данными лицами новых, запрещенных уго-

ловным законом деяний, а также правовые отношения, возникающие между

участниками данного производства в процессе осуществления предусмотрен-

ной системы действий1.

Учитывая субъективную специфику лиц, в отношении которых осуществля-

ется уголовное судопроизводство, полагаем следующие дополнения в регламен-

тацию уголовно-процессуальной формы производства по этой категории дел.

Во-первых, в уголовно-процессуальном законе, содержащем нормы правово-

го института ППММХ, должно содержаться правило, запрещающее должностным

лицам органов уголовного преследования заключать любые соглашения о сотруд-

ничестве; осуществлять производство в форме ускоренного досудебного производ-

ства, а также проводить специальные (негласные) следственные действия. Произ-

водство по ППММХ следует осуществлять только в форме следствия.

Во-вторых, особую озабоченность вызывает вопрос о проверочных дейст-

виях в отношении этой категории лиц в стадии возбуждения уголовного дела. По

своей сути процессуальные действия, предусмотренные ст. 144 УПК РФ и ст. 155

УПК КР, могут вестись в отношении лица, которое впоследствии на основании

решения судебно-психиатрической экспертизы будет признано невменяемым.

Однако в дальнейшем эти материалы могут быть использованы в качестве доказа-

тельств при производстве по уголовному делу, в том числе и в отношении вме-

няемых лиц, с кем страдающий психическим расстройством совершил преступле-

ние в соучастии. Могут ли доказательства, полученные таким образом, служить

обоснованием обвинения в отношении других лиц, не страдающих психическими

заболеваниями?

1 См.: Суховерова Е.В. Предварительное следствие по делам о применении принудительных мер

медицинского характера: автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2013. С. 14.

163

Вопрос этот как сложен, так и дискуссионен. Полагаем, что его разрешение

должно опираться на свободу оценки полученных доказательств со стороны должност-

ных лиц органов уголовного преследования и суда после их всесторонней проверки.

В-третьих, поддерживаем позицию ученых, предлагающих формализовать

переход от обычного порядка уголовного судопроизводства к уголовно-процессу-

альной форме по ППММХ.

Для этого применяется соответствующий процессуальный документ1, фик-

сирующий решение следователя по переходу на эту форму производства с отме-

ной всех мер уголовно-процессуального принуждения, даже постановления о

привлечении в качестве обвиняемого, принятого в отношении заболевшего пси-

хическим расстройством лица. Соответственно при этой уголовно-процессуаль-

ной форме должен применяться процессуальный документ, фиксирующий пере-

ход на обычную форму уголовного судопроизводства, если лицо выздоровело, и

психическое расстройство было кратковременным.

По сути, ученые, которые предлагают формализацию перехода от обычного

порядка судопроизводства к производству по применению ППММХ, ведут речь о

«введении в закон процедуры возбуждения производства о применении принуди-

тельных мер медицинского характера»2.

При этом существует, как минимум, два варианта развития ситуации. Мы

сразу возбуждаем это производство либо производство по уголовному делу пре-

кращаем и начинаем другое производство, имеющее совершенно иную правовую

сущность, исключая привлечение лица, совершившего противоправное деяние в

состоянии невменяемости, к уголовной ответственности.

В-четвертых, среди ученых, анализирующих проблемные вопросы

ППММХ, неутихающую дискуссию вызывает не только определение правового

статуса лица, в отношении которого ведется производство по ППММХ, но и дру-

гих участников этой формы досудебного уголовного судопроизводства.

1 См.: Буфетова М.Ш. Производство о применении принудительных мер медицинского ха-

рактера: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Иркутск, 2004. С. 10. 2 См.: Суховерова Е.В. Предварительное следствие по делам о применении принудительных мер

медицинского характера: автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2013. С. 14.

164

Подобная ситуация вполне объяснима, так как именно «…в предостав-

ленных законом правах и обязанностях в концентрированном виде находят

свое выражение права, свободы и законные интересы личности <…> в уголов-

ном процессе, их реальное положение в системе уголовно-процессуальных от-

ношений»1. Исследование этого вопроса принципиально важно, так как ни за-

конодатель Кыргызстана, ни законодатель России так до конца и не определи-

лись в его решении.

В первую очередь, это касается тех участников, кто в силу требований уго-

ловно-процессуального законодательства обязан осуществлять производство по

ППМХ, так как именно от организации этой деятельности будет зависеть соблю-

дение законности, прав и свобод остальных участников уголовно-процессуальных

отношений.

В Российской Федерации производство по применению принудительных

мер медицинского характера было возложено на следственные аппараты. Совре-

менное уголовно-процессуальное законодательство Кыргызстана из-за отсутствия

дознания как формы расследования также возложило обязанность производства

по ППМХ на следователя.

Однако в проекте УПК КР предусмотрено, что досудебное производство по

этой категории уголовных дел будет осуществлять не только следователь, но и

орган дознания2.

Полагаем, что из статей проекта УПК КР, регламентирующих производ-

ство в этой уголовно-процессуальной форме, следует исключить упоминание

органа дознания и сделать ряд конкретизирующих эту процедуру замечаний.

В частности, указать, что производство по данной категории дел может прово-

диться только в форме предварительного следствия и следователь, допущенный

1 См.: Матузов Н.И. Личность. Права. Демократия. Теоретические проблемы субъективного

права. Саратов, 1972. С. 191. 2 См., например: ч. 1 ст. 504 проекта УПК КР, где законным представителем лица, в отношении

которого ведется производство по делу о применении принудительных мер медицинского

характера, признается его родственник, сотрудник соответствующего медицинского учрежде-

ния, которые привлекаются к участию в деле по постановлению органа дознания, следователя;

ч. 1 ст. 506 проекта УПК КР, согласно которой «По окончании досудебного производства орган

дознания, следователь выносит постановление о направлении дела в суд»; и др.

165

к этому производству, должен иметь соответствующую доподготовку в сфере

судебной психиатрии, подтвержденную соответствующим сертификатом-

допуском.

Далее, уголовно-процессуальные законодательства Кыргызстана и России в

качестве специфических участников производства по ППММХ называют: лицо, в

отношении которого ведется производство о применении принудительной меры

медицинского характера; законного представителя лица, в отношении которого

ведется производство о применении принудительной меры медицинского харак-

тера; защитника.

Однако юридическая техника закрепления правового статуса этих участни-

ков в УПК КР и УПК РФ различна.

Так, в ст. 406 УПК КР «Права лица, в отношении которого ведется дело о

применении принудительных мер медицинского характера» перечислены права

этого участника. Возможность реализации этих прав обусловлена правилом (ч. 1

ст. 406 УПК КР): «…если этому по заключению судебно-психиатрической экс-

пертизы не препятствует характер и степень тяжести его заболевания...».

Несколько иначе к решению этого вопроса подошел российский законодатель.

В части 1 ст. 437 УПК РФ лицу, в отношении которого ведется производство о при-

менении принудительной меры медицинского характера, должно быть предоставле-

но право лично осуществлять принадлежащие ему и предусмотренные ст. 46 и 47

УПК РФ процессуальные права. При осуществлении этого права «…учитывается

заключение экспертов, участвующих в производстве судебно-психиатрической экс-

пертизы, и при необходимости медицинское заключение медицинской организации,

оказывающей психиатрическую помощь в стационарных условиях».

Полагаем, что приведенные нормы законодателем изложены несколько не-

корректно, что затрудняет их применение. Поясним наш тезис.

Первое. Статья 406 УПК КР называется «Права лица, в отношении которого

ведется дело о применении принудительных мер медицинского характера». Пола-

гаем, что более правильным будет использовать, по примеру Уголовно-процессу-

ального законодательства России, термин «производство» вместо «дело» и при-

166

нудительные меры медицинского характера употреблять в единственном числе –

«принудительная мера медицинского характера».

Второе. Очевидно, что процессуальный статус лица, в отношении которого

ведется производство о применении принудительных мер медицинского характе-

ра, отличается от процессуального положения подозреваемого и обвиняемого1.

В этой связи бланкетный характер ч. 1 ст. 437 УПК РФ, отсылающей правоприме-

нителя к ст. 46 и 47 УПК РФ не оправдан самой природой правового статуса не-

вменяемого лица как участника уголовного судопроизводства. Поэтому следует

поддержать предложение Е.В. Суховеровой о дополнении гл. 7 УПК РФ отдель-

ной нормой, предусматривающей в качестве самостоятельного участника уголов-

ного судопроизводства «лицо, в отношении которого ведется производство о

применении принудительной меры медицинского характера» и регламентирую-

щей его правовое положение2.

Подобный подход – обособление в отдельную норму уголовно-

процессуального законодательства – должен быть реализован и в отношении за-

конного представителя лица, в отношении которого ведется производство о при-

менении принудительной меры медицинского характера. В целом, разделяя нор-

мативную регламентацию правового статуса этого участника, ученые расходятся

во взглядах на обязательный или диспозитивный характер его участия в этой

форме уголовного процесса. Так, например, некоторые ученые считают, что за-

конный представитель обязан участвовать в производстве в качестве законного

представителя3. Полагаем, что законодатель прав, не обязывая законного предста-

вителя (в данном случае речь идет о близком родственнике), а предоставляя ему

право, так как различные жизненные ситуации могут не позволить ему отстаивать

1 См. об этом: Зайцева Е.А., Аллахвердиев Р.К. Проблемы обеспечения прав личности при про-

изводстве о применении принудительных мер медицинского характера // Проблемы правопо-

нимания и правоприменения: теория и практика: материалы межрегиональной научно-

практической конференции. Волгоград, 2007. С. 352–356. 2 См.: Суховерова Е.В. Предварительное следствие по делам о применении принудительных мер

медицинского характера: автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2013. С. 14. 3 См.: Гасанова В.Ш. Производство о применении принудительных мер медицинского харак-

тера: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Н. Новгород. 2006. С. 6; Буфетова М.Ш. Производство

о применении принудительных мер медицинского характера: автореф. дис. … канд. юрид. наук.

Иркутск, 2004. С. 9.

167

интересы этого лица. Тем более, что подобные психологически острые и тонкие

вопросы нельзя решать через возложение обязанности. Этим можно только на-

вредить лицу, чьи интересы представляет представитель.

В случае невозможности участия в уголовном процессе законного предста-

вителя (близкого родственника) по различным мотивам законным представителем

должен быть признан орган опеки или попечительства.

Следует также закрепить в норме, определяющий правовой статус законно-

го представителя лица, в отношении которого ведется производство о применении

принудительной меры медицинского характера, следующее правило: «Если за-

конный представитель действует в ущерб интересам представляемого им лица,

он отстраняется судом от участия в деле, и законным представителем лица, в

отношении которого ведется производство о применении принудительной меры

медицинского характера, признаются другие лица»1.

Третье – это обусловленность возможности лица, в отношении которого ве-

дется производство о применении принудительной меры медицинского характера,

лично реализовать предоставленные права на основании заключения врачей в об-

ласти психиатрии.

В своем постановлении от 7 апреля 2011 года № 6 (ред. от 03.03.2015)

«О практике применения судами принудительных мер медицинского характера»

Пленум Верховного Суда РФ, касающемся возможности реализации лицом, в от-

ношении которого ведется производство о применении принудительной меры ме-

дицинского характера своих прав, по сути в точности воспроизвел ч. 1 ст. 437

УПК РФ. Однако указал, что «следует иметь в виду, что указанные медицинские

документы не могут иметь для суда заранее установленной силы и подлежат

оценке в совокупности с другими доказательствами»2.

В-пятых, следует проанализировать и ряд аспектов производства в уголов-

но-процессуальной форме по применению принудительных мер медицинского

1 О практике применения судами принудительных мер медицинского характера: постановление

Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 7 апреля 2011 года № 6 (ред. от 03.03.2015

№ 9) // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 17.12.2015). 2 Там же.

168

характера, которые касаются вопросов формирования доказательств и примене-

ния мер уголовно-процессуальной безопасности.

Некоторые исследователи предлагают ряд следственных действий предва-

рительного исследования психического состояния лица. Так, например, Гасанова

В.Ш. предлагает для определения возможности участия лица, в отношении кото-

рого ведется ППММХ, «…проводить обязательное медицинское освидетельство-

вание»1. Полагаем, что это не совсем верный тезис. Для определения психическо-

го состояния лица требуется проведение судебно-психиатрической экспертизы

(ст. 203 УПК РФ), кроме того являющейся еще и обязательной для этих случаев

(ст. 196 УПК РФ). На этой же позиции стоит и законодатель Кыргызстана.

Более того, некоторые ученые усиливают тезис утверждением о необходи-

мости в этих случаях проводить только стационарную (не амбулаторную) судеб-

но-психиатрическую экспертизу2.

Следует отметить, что в уголовно-процессуальной научной литературе не-

однократно поднимался вопрос об избрании в отношении лица ограничительных

мер, позволяющих пресечь его опасное для себя и других лиц поведение.

Дело в том, что ни УПК РФ, ни УПК КР, ни проект УПК КР не содержат норм,

позволяющих применить к лицу, в отношении которого ведется производство по

применению норм принудительного характера, мер по обеспечению безопасности.

Эти меры должны быть применены в тех случаях, когда на основании заключения

судебно-психиатрической экспертизы лицо признано невменяемым и представляю-

щим опасность для себя или других лиц либо могущим причинить им иной сущест-

венный вред в связи с наличием у него психического расстройства.

Как правило, эта проблема разрешается в рамках времени , отводимого

на помещение этого лица в психиатрическое лечебное учреждение, под на-

блюдение врачей для проведения стационарной судебно-психиатрической

экспертизы.

1 Гасанова В.Ш. Производство о применении принудительных мер медицинского характера:

автореф. дис. … канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2006. С. 6. 2 См.: Афанасьев А.А. Гарантии прав личности при производстве по применению принудитель-

ных мер медицинского характера: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Н. Новгород, 2001. С. 11.

169

С другой стороны, может сложиться ситуация, когда судебно-психиатричес-

кая экспертиза проведена, получено заключение эксперта о невменяемости лица и

его потенциальной опасности для себя и других, а производство по делу, вследст-

вие различных причин, еще далеко от завершения.

Что в этом случае делать следователю? Продлять срок пребывания в психи-

атрическом лечебном заведении? Однако цель, для решения которой лицо туда

было помещено – достигнута, да и природа проведения стационарной судебно-

психиатрической экспертизы отличается от задач, решаемых обеспечительными

мерами. Не дает ответа на этот вопрос и Пленум Верховного Суда РФ1.

Однако оставлять без внимания вопрос о применении мер, обеспечивающих

безопасность при производстве по применению принудительных мер медицин-

ского характера, нельзя.

Прежде чем выработать эти меры, обозначим принципиальные стороны

этого вопроса.

1. К лицам, в отношении которых ведется производство по применению

принудительных мер медицинского характера и которые на основании заключе-

ния судебно-психиатрической экспертизы признаны невменяемыми, применять

меры пресечения запрещено.

2. Если лицо, в отношении которого ведется производство по применению

принудительных мер медицинского характера на основании заключения эксперта,

признано невменяемым, но не представляющим опасность для себя и окружаю-

щих, это лицо подлежит передаче под наблюдение с их согласия близким родст-

венникам, опекунам или попечителям. Если родственники не согласны, то обя-

занность контроля над психическим состоянием этого лица возлагается на органы

здравоохранения.

Для этого следователь выносит соответствующее постановление, с которым

знакомит под расписку близких родственников, опекунов, попечителей. Копия

этого постановления направляется прокурору и в органы здравоохранения.

1 См.: О практике применения судами принудительных мер медицинского характера: поста-

новление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 7 апреля 2011 года № 6 (ред. от

03.03.2015 № 9) // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения: 17.12.2015).

170

3. Если лицо, в отношении которого ведется производство по применению

принудительных мер медицинского характера, на основании заключения эксперта

признано невменяемым, и своими действиями могущим причинить вред себе и

окружающим, это лицо на основании судебного решения подлежит помещению в

соответствующее лечебное учреждение для наблюдения и получения психиатри-

ческой помощи.

Такой процессуальный порядок наиболее удачно изложен в ст. 513 УПК

Республики Казахстан в следующей редакции:

– следователь направляет в суд согласованное с прокурором ходатайство о

помещении лица, в отношении которого осуществляется производство по приме-

нению принудительных мер медицинского характера, в медицинскую организа-

цию, оказывающую психиатрическую помощь, в целях обеспечения безопасности

его и окружающих;

– к ходатайству прилагается: заключение эксперта о невменяемости лица и

его опасности для себя и окружающих; копия постановления о возбуждении про-

изводства о ППМХ; копия постановления об избрании меры пресечения в отно-

шении этого лица и постановление о ее отмене и др.;

– в суд могут быть приглашены эксперт, выдавший заключение, близкие

родственники, опекуны и попечители; представители органов здравоохранения и

лечебного учреждения, в которое направляется лицо для наблюдения и получения

психиатрической помощи;

– судья, рассмотрев в закрытом судебном заседании ходатайство с учетом

характера заболевания, опасности лица для себя самого или окружающих лиц, ре-

комендации эксперта-психиатра принимает решение и при удовлетворении хода-

тайства в постановлении указывает вид медицинской организации, оказывающей

психиатрическую помощь, в которую помещается лицо, в отношении которого

применен данный вид меры обеспечения безопасности;

– копия судебного решения направляется прокурору и в органы здравоохранения;

– мера безопасности в виде помещения в медицинскую организацию сохра-

няется на протяжении всего досудебного производства, но не более месяца, после

171

чего срок ее применения может быть продлен по ходатайству прокурора следст-

венным судьей на срок не более одного месяца либо она может быть отменена;

– в ходе судебного разбирательства данная мера безопасности сохраняется до

вступления в законную силу постановления суда, вынесенного по рассмотрению

уголовного дела о применении принудительной меры медицинского характера;

– если суд при рассмотрении дела в отношении лица, о котором рассматри-

вается уголовное дело, постановил о применении принудительной меры медицин-

ского характера в виде помещения лица в медицинскую организацию, мера безо-

пасности отменяется по поступлении лица в указанную организацию;

– если суд вынес постановление о применении принудительной меры меди-

цинского характера в виде наблюдения у психиатра по месту жительства либо о

неприменении принудительной меры медицинского характера, он одновременно

отменяет меру безопасности;

– лицо, находившееся в медицинской организации, при отмене данной меры

безопасности подлежит немедленной выписке из стационара1.

2.3. Уголовно-процессуальная форма производства по делам о преступле-

ниях в отношении лиц, обладающих иммунитетом от уголовного преследования

В уголовно-процессуальном законодательстве Кыргызской Республики, в

отличие от Российской Федерации, отсутствует специальный правовой институт

(уголовно-процессуальная форма) производства по уголовном делам в отношении

лиц, обладающих специальными правами, привилегиями (иммунитетом от уго-

ловного преследования). Это обстоятельство порождает ряд серьезных проблем,

связанных с уголовным преследованием, особенно по уголовным делам в сфере

коррупционной направленности. В этих случаях иногда политические интересы

противоборствующих сторон при отсутствии должной правовой регламентации

преобладают над законностью.

Например, по словам Генерального прокурора КР Индиры Джолдубаевой,

за все время работы Жогорку Кенеша V созыва было возбуждено 18 уголовных

1 УПК Республики Казахстан. [Электронный ресурс]. URL. http://online.zakon.kz/document/?doc_

id=31575852 (дата обращения: 23.01.2016).

172

дел в отношении 15 депутатов этого высшего законодательного органа Республи-

ки, из них в отношении 9 депутатов уголовные дела были направлены в суд и раз-

решены по существу с вынесением обвинительных приговоров. В отношении трех

депутатов уголовные дела прекращены за истечением срока давности, а осталь-

ные уголовные дела в настоящее время приостановлены по различным уголовно-

процессуальным основаниям1. В данном случае мы видим, что в отношении 13%

законодателей возбуждены уголовные дела, и это заставляет задуматься.

Отсутствие закрепленной в УПК КР уголовно-процессуальной формы про-

изводства в отношении особой категории лиц являлось причиной неоднократного

рассмотрения проблемных вопросов в Конституционной палате Верховного суда

Кыргызской Республики2. В частности, судьи Конституционной палаты отметили,

что «Уголовно-процессуальный кодекс не охватывает правовым регулированием

особенности уголовного преследования должностных лиц, обладающих иммуни-

тетом. Реализация уголовно-процессуальных иммунитетов данной категории лиц

осуществляется посредством применения специальных норм, содержащихся в

иных законах (вне УПК)… В этой связи необходимо предусмотреть в УПК раз-

дел, регламентирующий особенности производства уголовных дел в отношении

категории должностных лиц, обладающих процессуальным иммунитетом»3.

1 См.: Джолдубаева И.Ы. Было возбуждено 18 уголовных дел в отношении 15 депутатов ЖК

V созыва: интервью [Электронный ресурс]. URL:http://svodka.akipress.org/news:145132 (дата об-

ращения: 08.12.2015). 2 По делу о проверке конституционности части 1 статьи 30 конституционного закона «О статусе

судей Кыргызской Республики» в связи с обращениями граждан Миронова Андрея Ми-

хайловича в интересах гражданина Султанова Кушчубая Култаевича, Насировой Ташкан Жу-

мабаевны, Саатова Таалайбека Джапаровича в интересах Эркебаевой Гулайым Абдыганиевны,

Максутова Закира Сатаровича: решение Конституционной Палаты Кыргызской Республики от

27 декабря 2013 года № 17-Р // Вестник Конституционной палаты Верховного Суда Кыргыз-

ской Республики. 2014. № 1. Ч. 1. С. 270–280; По делу о проверке конституционности норма-

тивного положения пункта 1 части 1 статьи 34 Уголовно-процессуального кодекса Кыргызской

Республики в связи с обращением гражданина Абдыкалыкова Мамасадыка: решение Конститу-

ционной Палаты Верховного Суда Кыргызской Республики от 13 января 2014 года № 01-Р //

Вестник Конституционной палаты Верховного Суда Кыргызской Республики. 2014. № 1. Ч. 1.

С. 281–289. 3 По делу о проверке конституционности нормативного положения пункта 1 части 1 статьи 34

Уголовно-процессуального кодекса Кыргызской Республики в связи с обращением гражданина

Абдыкалыкова Мамасадыка: решение Конституционной Палаты Верховного Суда Кыргызской

Республики от 13 января 2014 года № 01-Р // Вестник Конституционной палаты Верховного

Суда Кыргызской Республики. 2014. № 1. Ч. 1. С. 281–289.

173

В связи с решением Конституционной палаты ВС КР рабочей комиссией

был подготовлен и рассмотрен в первом чтении проект «О внесении дополнений

и изменения в Уголовно-процессуальный кодекс Кыргызской Республики» в час-

ти, касающейся особенности производства по делам о преступлениях в отноше-

нии отдельных категорий лиц1. Кроме того, вопрос о включении данного раздела

был в центре внимания разработчиков проекта УПК КР.

Сравнительно-правовой анализ УПК РФ, проекта «О внесении дополнений

и изменения в Уголовно-процессуальный кодекс Кыргызской Республики» в час-

ти, касающейся особенностей производства по делам о преступлениях в отноше-

нии отдельных категорий лиц, а также гл. 61 проекта УПК КР «Особенности уго-

ловного судопроизводства в отношении отдельных категорий лиц» позволяет

увидеть и проанализировать достаточно разноплановые подходы законодателя к

конструированию уголовно-процессуальной формы.

С одной стороны, мы можем констатировать, что этот раздел уголовно-

процессуального законодательства имеет основные схожие черты:

– определяет категории лиц, в отношении которых применяется особый по-

рядок производства по уголовным делам (ст. 447 УПК РФ; ст. 402-2 проекта из-

менений и дополнений в действующий УПК КР; ст. 514 проекта УПК КР);

– регламентирует процессуальный порядок возбуждения уголовного дела и

привлечения к уголовной ответственности (привлечения в качестве обвиняемо-

го) – ст. 448 УПК РФ; ст. 402-3 проекта изменений и дополнений в действующий

УПК КР; ст. 516 проекта УПК КР;

– закрепляет особенности задержания, избрания мер пресечения и произ-

водства отдельных следственных действий (ст. 449, 450 УПК РФ; ст. 402-4 проек-

та изменений и дополнений в действующий УПК КР).

С другой стороны, мы можем констатировать существенные различия при

формировании содержательной стороны этой уголовно-процессуальной формы.

1 О внесении дополнений и изменения в Уголовно-процессуальный кодекс Кыргызской Рес-

публики: проект закона Кыргызской Республики от 30 июня 2015 года № 6-18985/15 [Элек-

тронный ресурс]. URL: http://www.kenesh.kg/lawprojects/lps.aspx?view=projectinfo&id= 219078


174

Во-первых, по сравнению с УПК РФ в уголовно-процессуальном законо-

дательстве Кыргызстана отмечается тенденция к сужению круга лиц, обладаю-

щих особым статусом при осуществлении в отношении них уголовного пресле-

дования.

Так, например, проект изменений и дополнений в действующий УПК КР не

относит к этой категории лиц: депутатов городских и сельских территориальных

образований; следователей ОВД, ГКНБ, ГСКН, Таможенных органов и ГСБЭП. В

свою очередь проект УПК КР в качестве лиц, обладающих иммунитетом от уго-

ловного преследования, называет только депутата Жогорку Кенеша КР; судей КР;

Президента КР, прекратившего исполнение своих полномочий1; зарегистрирован-

ного кандидата в Президенты КР и зарегистрированного кандидата в депутаты

Жогорку Кенеша КР.

Можно видеть, что в проекте УПК КР ни на следователей, ни на прокуро-

ров, ни на адвокатов, а также иных должностных лиц, указанных в УПК РФ и в

проекте изменений в действующий УПК КР, иммунитеты от уголовного пресле-

дования не распространяются.

Полагаем, что подобный подход разработчиков проекта УПК КР является

несколько односторонним. Дело в том, что Конвенция ООН против коррупции

предписывает государствам-участникам необходимость «установления или обес-

печения, в соответствии со своей правовой системой и конституционными

принципами, надлежащей сбалансированности между любыми иммунитетами

или юрисдикционными привилегиями, предоставленными его публичным должно-

стным лицам в связи с выполнением ими своих функций, и возможностью, в слу-

чае необходимости, осуществлять эффективное расследование и уголовное пре-

следование и выносить судебное решение в связи с преступлениями, признанными

таковыми в соответствии с настоящей Конвенцией (ч. 2 ст. 30)»2.

1 Вопрос о привлечении к уголовной ответственности президента будет решаться только после

отрешения его от должности (ч. 3 ст. 516 проекта УПК КР). 2 Конвенция Организации Объединенных Наций против коррупции от 10 декабря 2003 года

(Ратифицирована Законом Кыргызской Республики от 6 августа 2005 года № 128) [Электрон-

ный ресурс]. URL:http://cbd.minjust.gov.kg/act/view/ru-ru/17562/10?mode=tekst (дата обращения:

17.12.2015).

175

Таким образом, общепризнанные принципы и нормы международного пра-

ва рекомендуют закрепить в законе принципиальные подходы к ограничению им-

мунитетов и определить в национальных уголовно-процессуальных правовых

системах эффективные процедуры их снятия.

Исходя из положений ст. 30 Конвенции ООН против коррупции и материа-

лов отчета о третьем раунде мониторинга Стамбульского плана действий по

борьбе против коррупции иммунитеты публичных должностных лиц органов го-

сударственной власти1 должны отвечать принципу функциональности.

Принцип функциональности предполагает, что иммунитеты должны отно-

ситься к действиям, которые совершило публичное должностное лицо во время

или в связи с исполнением своих должностных обязанностей.

В целом разделяя подход разработчиков проекта к определению перечня

лиц, обладающих иммунитетом от уголовного преследования, отметим, что прин-

ципиальный подход к определению возможности наделения публичного должно-

стного лица соответствующим иммунитетом, по своей сути, не должен:

– охватывать случаи in flagrante, когда правонарушитель подвергается за-

держанию во время преступления или непосредственно после его совершения;

– распространяться на период после завершения пребывания в должности;

– позволять осуществление мер расследования против обладающих имму-

нитетом лиц;

– предусматривать быстрые и эффективные процедуры и четкие критерии

для снятия иммунитета, основанные на существе соответствующего запроса.

Кроме того, для лиц, имеющих абсолютный иммунитет, должна быть пре-

дусмотрена эффективная процедура, позволяющая осуществить их отстранение от

должности2.

1 См.: Антикоррупционные реформы в Кыргызстане: итоговый отчет по результатам 3-го ра-

унда Стамбульского плана действий по борьбе против коррупции [Электронный ресурс].

http://www.oecd.org/daf/anti-bribery/Kyrgyzstan-Round-3-Monitoring-Report-RUS.pdf (дата обра-

щения: 17.12.2015). 2 Как правило, в этих случаях во многих странах мира речь идет о президенте страны и его от-

странении от должности (импичменте).

176

Заключение

В результате проведенного диссертационного исследования было сформу-

лировано авторское определение дифференциации уголовно-процессуальной

формы досудебного производства как разработанного уголовно-процессуальной

наукой и воспринятого законодателем способа юридической техники, выражаю-

щегося в выделении обособленных процессуальных действий, решений и отдель-

ных производств, для достижения цели сбалансированного соотношения эффек-

тивности досудебного производства и правовых гарантий обеспечения прав, сво-

бод и законных интересов его участников.

Критический анализ научных подходов к решению проблем дифференциа-

ции уголовно-процессуальной формы позволил сделать вывод о том, что по сво-

ему содержанию дифференциация уголовно-процессуальной формы досудебного

производства может быть реализована на основном и факультативном уровнях.

На основном уровне дифференциация уголовно-процессуальной формы до-

судебного производства детерминирована категорией преступления обусловли-

вающей ее деление на обычную и ускоренную процедуры в целях наиболее ра-

ционального досудебного производства через сокращение сроков обычного по-

рядка расследования, в том числе и путем оптимизации системы уголовно-

процессуальных действий и решений, связанных с движением уголовного дела.

Основаниями дифференциации уголовно-процессуальной формы досудеб-

ного производства на факультативном уровне являются дополнительные условия:

наличие у лица, в отношении которого осуществляется уголовное преследование,

определенных свойств личности, правового, должностного или статусного поло-

жения; наличие следственной ситуации, делающей невозможным потерпевшему

самому реализовать свое право на частное обвинение; волеизъявление потерпев-

шего, подозреваемого или обвиняемого на совершение определенных в законе

процессуальных действий, связанных с производством по уголовному делу.

Диссертантом был сделан вывод об искусственном подходе законодателя

Кыргызстана и России к дифференциации уголовно-процессуальных форм наде-

177

ления лица, в отношении которого осуществляется уголовное преследование, ста-

тусом подозреваемого (обвиняемого) при различных формах предварительного

расследования.

В этой связи предлагается вместо разнообразных процессуальных докумен-

тов, на основании которых лицо получает процессуальный статус подозреваемого

или обвиняемого, предусмотреть соответственно постановление о признании лица

подозреваемым и квалификации его деяния и постановление прокурора о направ-

лении уголовного дела в суд.

Исследование тенденций дифференциации следственных действий на

обычные и специальные показало объективную закономерность этого процесса.

Однако право на существование специальные следственные действия могут полу-

чить только при соблюдении следующих условий: они должны проводится ис-

ключительно по тяжким и особо тяжким преступлениям; нормативно-правовое

закрепление специальных следственных действий в уголовно-процессуальном за-

конодательстве возможно только с сохранением аналогичных оперативно-

разыскных мероприятий; внедрение специальных следственных действий в досу-

дебное производство должно происходить одновременно с усилением судебного

контроля путем введения должности следственного судьи; необходимо очертить

круг субъектов, в отношении которых проведение специальных следственных

действий недопустимо.

Автором предложена редакция статьи «Начало досудебного производства»:

«Следователь, прокурор, уполномоченное должностное лицо органа дознания при

получении заявления, сообщения о совершенном преступлении или проступке

обязан немедленно внести необходимую информацию в Единый электронный ре-

естр о преступлениях и проступках.




Заявитель предупреждается за заведомо ложный донос и ему выдается до-


178


го номера.


ступлений и проступков означает начало досудебного производства».

Как специфическая процессуальная форма должна быть рассмотрена и воз-

можность отказа от уголовного преследования. В этой связи диссертантом предла-

гается редакция статьи «Отказ прокурора от уголовного преследования»: «После

регистрации сообщения о преступлении прокурор вправе отказаться от уголовного

преследования по мотивам нецелесообразности в отношении несовершеннолетних,

женщин, а также любого ранее не судимого лица, если они совершили преступле-

ние за которое предусмотрен максимальный срок лишения свободы до 5 лет.





постановление.

После отказа от уголовного преследования прокурор в нравственно-

воспитательных целях вправе направить лицо в суд аксакалов, на прохождение

медиации, либо обязать пройти курс лечения от алкоголизма (наркомании) и/или

устроится на работу (учебу).



Автором также сделан вывод о существовании обычных и ускоренных уго-

ловно-процессуальных форм досудебного производства. Однако, в соответствии с

ч. 2 ст. 4164 УПК КР ускоренное досудебное производство осуществляется до

принятия решения о возбуждении уголовного дела, которое связано с утвержде-

нием прокурором по окончании расследования протокола ускоренного досудеб-

ного производства. Такая правовая регламентация позволяет осуществлять уго-

ловное преследование лица за рамками официально возбужденного уголовного

дела, что нарушает его права, свободы и законные интересы.

179

Наличие в уголовном законодательстве Кыргызстана уголовно-

процессуальной формы прекращения уголовного дела с передачей лица на поруки

противоречит принципам материального и процессуального регулирования обще-

ственных отношений. Для ее эффективной реализации этой уголовно-

процессуальной формы требуется соблюдение следующих условий:

– в норму, регулирующую этот порядок, должны быть включены подозре-

ваемый и обвиняемый, а не употребляться понятие «лицо, совершившее преступ-

ление». Кроме того, организации (учреждению), берущей на поруки подозревае-

мого (обвиняемого), должен быть придан статус участника уголовного процесса.

Решение о переходе на уголовно-процессуальную форму соглашения о прекраще-

нии уголовного преследования с передачей на поруки должно принадлежать ис-

ключительно прокурору;

– процессуальная форма в интерпретации ст. 661 УК КР подразумевает со-

глашение между тремя сторонами: прокурором; подозреваемым (обвиняемым) и

общественной организацией, трудовым коллективом или образовательным учре-

ждением, где подозреваемый (обвиняемый) работал (учился) на момент соверше-

ния преступления. Рассматриваемое соглашение может быть заключено до окон-

чания досудебного производства;

– в уголовно-процессуальном законе должна быть отражена форма заклю-

чения процессуального соглашения о передаче на поруки.

На основе сравнительно-правового исследования уголовно-процессуальных

законодательств Кыргызстана и России предложено включить в них специальный

раздел «Процессуальные соглашения». Также соискателем разработаны предло-

жения по совершенствованию усложненных уголовно-процессуальных форм до-

судебного производства.

180

Библиография

I. Нормативные, правоприменительные, интерпретационные акты

и иные официально-директивные документы1

1. Конституция Российской Федерации : принята 12 декабря 1993 года

всенародным голосованием // Российская газета. – 1993. – 25 декабря.

2. Конституция Кыргызской Республики : принята референдумом (всена-

родным голосованием) 27 июня 2010 года // Эркин Тоо. – 2010. – 6 июля. – № 60.

3. О внесении дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс Кыргыз-

ской Республики : закон Кыргызской Республики от 15 января 2014 года № 11 //

Эркин Тоо. – 2014. – 21 января. – № 4.

4. О внесении дополнения в Уголовно-процессуальный кодекс Кыргызской

Республики : закон Кыргызской Республики от 28 мая 2014 года № 80 // Эркин

Тоо. – 2014. – 30 мая. – № 41.

5. О внесении изменений и дополнения в Уголовно-процессуальный ко-

декс Кыргызской Республики : закон Кыргызской Республики от 18 ноября 2014

года № 155 // Эркин Тоо. – 2014. – 21 ноября. – № 90.

6. О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты

Кыргызской Республики : закон Кыргызской Республики от 10 августа 2012 года

№ 164 // Эркин Тоо. – 2012. – 16 августа. – № 71–72.

7. О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты

Кыргызской Республики : закон Кыргызской Республики от 16 июля 2012 года

№ 114 // Эркин Тоо. – 2012. – 24 июля. – № 64.

8. О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный ко-

декс Кыргызской Республики : закон Кыргызской Республики от 9 августа 2011

года № 152 // Эркин Тоо. – 2011. – 10 августа. – № 66.

9. Об оперативно-розыскной деятельности : закон Кыргызской Республики

от 16 октября 1998 года № 131 // Эркин Тоо. – 1998. – 30 октября. – № 171–172.

1 Все нормативные акты смотри с последующими изменениями и дополнениями.

181

10. О внесении изменений в статьи 62 и 303 Уголовного кодекса Россий-

ской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации : фе-

деральный закон от 4 марта 2013 года № 23-ФЗ // Собрание законодательства

РФ. – 2013. – № 9. – Ст. 875.

11. О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской

Федерации и Федеральный закон «О прокуратуре Российской Федерации» : феде-

ральный закон от 5 июня 2007 года № 87-ФЗ // Собрание законодательства РФ. –

2007. – № 24. – Ст. 2830.

12. О полиции : федеральный закон от 7 февраля 2011 года № 3-ФЗ // Рос-

сийская газета. – 2011. – 8 февраля.

13. О Следственном комитете Российской Федерации : федеральный закон

от 28 декабря 2010 года № 403-ФЗ // Собрание законодательства РФ. – 2011. –

№ 1. – Ст. 15.

14. Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посред-

ника (процедуре медиации) : федеральный закон от 27 июля 2010 года № 193-ФЗ //

Собрание законодательства РФ. – 2010. – № 31. – Ст. 4162.

15. О внесении изменений и дополнений в уголовно-процессуальный ко-

декс Российской Федерации : федеральный закон от 6 июня 2007 года № 90-ФЗ //

Собрание законодательства РФ. – 2007. – № 24. – Ст. 2833.

16. Об оперативно-розыскной деятельности : федеральный закон от 12 авгу-

ста 1995 года № 144-ФЗ // Собрание законодательства РФ. – 1995. – № 33. – Ст. 3349.

17. О мерах по совершенствованию правосудия в Кыргызской Республике :

указ Президента Кыргызской Республики от 8 августа 2012 года № 147 // Эркин

Тоо. – 2012. – 14 августа. – № 70.

18. О Концепции долгосрочного социально-экономического развития Рос-

сийской Федерации на период до 2020 года (вместе с Концепцией долгосрочного

социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020

года») (ред. от 08.08.2009) : распоряжение Правительства Российской Федерации

от 17 ноября 2008 года № 1662-р // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения :

17.12.2015).

182

19. Кодекс Кыргызской Республики о детях от 10 июля 2012 года № 100 //

Эркин Тоо. – 2012. – 16 августа. – № 71–72.

20. Уголовный кодекс Кыргызской Республики. – Бишкек : Академия,

2015.

21. Уголовный кодекс Российской Федерации. – М. : РИПОЛ классик ;

Изд-во «Омега-Л», 2016. – 211 с.

22. Уголовно-процессуальный кодекс Кыргызской Республики. – Бишкек :

Академия, 2015. – 272 с.

23. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации. – М. : РИ-

ПОЛ классик ; Изд-во «Омега-Л», 2016. – 250 с.

24. Уголовно-процессуальный кодекс Украины: по состоянию на 5 июля

2012 года. – Киев : Центр учебной литературы, 2012. – 256 с.

25. Уголовно-процессуальный кодекс Киргизской ССР. – Фрунзе : Кыр-

гызполиграфкомбинат, 1969. – 495 с.

26. Дорожная карта дальнейшего реформирования органов внутренних дел

Российской Федерации // Российская газета. – 2013. – 4 февраль.

27. Конвенция о правах ребенка : принята Резолюцией 44/25 Генеральной

Ассамблеи от 20 ноября 1989 года (Кыргызская Республика присоединилась к

конвенции постановлением Жогорку Кенеша КР от 12 января 1994 года № 1402)

[Электронный ресурс]. URL: http://cbd.minjust.gov.kg/act/view/ru-ru/50675?cl=ru-ru

(дата обращения : 11.05.2015).

28. Минимальные стандартные правила, касающиеся отправления право-

судия в отношении несовершеннолетних (Пекинские правила) : приняты Резолю-

цией 40/33 Генеральной Ассамблеи ООН от 29 ноября 1985 г. // Международные

акты о правах человека : сборник документов. – М., 1999.

29. Рекомендации № R (87) 18 Комитета министров Совета Европы «отно-

сительно упрощения уголовного правосудия» : приняты 17 сентября 1987 года //

Сборник документов Совета Европы в области защиты прав человека и борьбы с

преступностью / сост. Ю.Н. Жданов [и др.]. М., 1998. С. 116–122.

183

30. Рекомендации № R (99) 19 Комитета министров государств-членов Со-

вета Европы «О медиации в уголовных делах» : приняты 15 сентября 1999 года //

Российская юстиция. – 2003. – № 9. – С. 17–21.

31. Аналитическая справка ГСУ МВД Кыргызской Республики о результа-

тах ускоренного досудебного производства за 2014 и 2015 годы.

32. О результатах следственной работы ОВД Республики за 2003 год : ана-

литическая справка // Информационный Бюллетень ГСУ МВД Кыргызской Рес-

публики. – 2004. – № 11. – С. 6–17.

33. О судебной практике по делам о преступлениях несовершеннолетних :

постановление Пленума Верховного Суда Кыргызской Республики от 2 апреля

2003 года № 6 // Бюллетень ВС КР. – 2009. – № 1. – С. 20–24.

34. О применении местными судами упрощенного порядка судебного раз-

бирательства и принятии судебного решения при согласии обвиняемого с предъ-

явленным ему обвинением : постановление Пленума Верховного Суда Кыргыз-

ской Республики от 1 февраля 2013 года № 3 // Бюллетень Верховного Суда Кыр-

гызской Республики. – 2013. – № 1 (56). – С. 27–30.

35. О судебной практике применения законодательства, регламентирую-

щего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних

(с изменением, внесенным постановлением Пленума от 2 апреля 2013 года № 6) :

постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 1 февраля

2011 года № 1 // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. – 2011. –

№ 4.

36. По делу о проверке конституционности нормативного положения

пункта 1 части 1 статьи 34 Уголовно-процессуального кодекса Кыргызской Рес-

публики в связи с обращением гражданина Абдыкалыкова Мамасадыка : решение

Конституционной Палаты Верховного Суда Кыргызской Республики от 13 января

2014 года № 01-Р // Вестник Конституционной палаты Верховного Суда Кыргыз-

ской Республики. – 2014. – № 1. – Ч. 1. – С. 281–289.

37. По делу о проверке конституционности части 1 статьи 30 конституци-

онного закона «О статусе судей Кыргызской Республики» в связи с обращениями

184

граждан Миронова Андрея Михайловича в интересах гражданина Султанова

Кушчубая Култаевича, Насировой Ташкан Жумабаевны, Саатова Таалайбека

Джапаровича в интересах Эркебаевой Гулайым Абдыганиевны, Максутова Закира

Сатаровича : решение Конституционной Палаты Кыргызской Республики от

27 декабря 2013 года № 17-Р // Вестник Конституционной палаты Верховного Су-

да Кыргызской Республики. – 2014. – № 1. – Ч. 1. – С. 270–280.

38. По запросу Останкинского межмуниципального (районного) суда го-

рода Москвы о проверке конституционности части второй статьи 53 и пункта 1

части второй статьи 120 УПК РСФСР : определение Конституционного Суда РФ

от 15 декабря 2000 года № 239-О // СПС «КонсультантПлюс» (дата обращения :

17.12.2015).

39. Материалы 225 уголовных дел, находящихся в архивах следственных

отделов г. Токмок, Аламудунского, Сокулукского и Жайилского района Чуйской

области и г. Талас Таласской области, УВД Октябрьского, Свердловского, Ленин-

ского и Первомайского района г. Бишкек Кыргызской Республики; ОД ОП № 1, 3,

7 УМВД России по г. Н. Новгороду.

40. Аналитическая справка о состоянии и результатах работы следствен-

ных подразделений ОВД Чуйской области за 12 месяцев 2013, 2014 и 2015 годов.

41. Анализ ГСУ МВД Кыргызской Республики по материалам, где приня-

ты решения об отказе в возбуждении уголовного дела за 2010–2015 годы.

42. Аналитическая справка о состоянии и результатах работы следствен-

ных подразделений МВД Кыргызской Республики за 12 месяцев 2013, 2014 и

2015 годов.

43. Информация о работе местных судов Кыргызской Республики за 2013

год (в сравнении с 2012 годом) // Бюллетень Верховного Суда Кыргызской Рес-

публики. – 2014. – № 1 (58). – С. 120–129.

44. Информация о работе местных судов Кыргызской Республики за 2014

год (в сравнении с 2013 годом) // Бюллетень Верховного Суда Кыргызской Рес-

публики. – 2015. – № 1 (60). – С. 132–144.

185

45. Кодекс о проступках Кыргызской Республики : проект № 6-31972/14 от

29 декабря 2014 года [Электронный ресурс]. URL: http://www.kenesh.kg/

lawprojects/lps.aspx?view=projectinfo&id=166103 (дата обращения : 12.12.2015).

46. Уголовно-процессуальный кодекс Кыргызской Республики : проект

№ 6-31963/14 от 29 декабря 2014 года [Электронный ресурс]. URL: http://www.

kenesh.kg/lawprojects/lps.aspx?view=projectinfo&id=166082 (дата обращения :

12.12.2015).

47. Уголовный кодекс Кыргызской Республики : проект № 6-31973/14 от

29 декабря 2014 года [Электронный ресурс]. URL: http://www.kenesh.kg/

lawprojects/lps.aspx?view=projectinfo&id=166104 (дата обращения: 26.01.2016).

II. Книги и брошюры

1. Абшилава, Г. В. Согласительные процедуры в уголовном судопроизвод-

стве Российской Федерации : монография / Г. В. Абшилава ; под ред. О. А. Зайце-

ва. – М. : Юрлитинформ, 2012. – 456 с.

2. Александров, А. С. Диспозитивность в уголовном процессе : моногра-

фия / А. С. Александров. – Н. Новгород : НЮИ МВД РФ, 1997. – 209 с.

3. Алексеев, Н. С. Очерк развития советского уголовного процесса /

Н. С. Алексеев, В. Г. Даев, Л. Д. Кокорев ; науч. ред. Н. С. Алексеев. – Воронеж :

Изд-во Воронеж. Гос. ун-та, 1980. – 252 с.

4. Арестова, Е. Н. Дознание в органах внутренних дел : учебное пособие

для вузов / Е. Н. Арестова, А. С. Есина. – М. : Щит-М, 2003. – 80 с.

5. Безлепкин, Б. Т. Уголовный процесс России : учебное пособие /

Б. Т. Безлепкин. – 3-е изд., перераб. и доп. – М. : КНОРУС, 2006. – 496 с.

6. Боботов, С. В. Введение в правовую систему США / С. В. Боботов,

И. Ю. Жигачев. – М. : Норма, 1997. – 333 с.

7. Быданцев, Н. А. Прекращение уголовного преследования (дела) в отно-

шении несовершеннолетнего с применением принудительной меры воспитатель-

ного воздействия в аспекте ювенальной юстиции : монография / Н. А. Быданцев. –

М. : Изд. дом Шумиловой И. И., 2008. – 159 с.

186

8. Володина, Л. М. Механизм защиты прав личности в уголовном процес-

се : монография / Л. М. Володина. – Тюмень : Изд-во Тюмен. гос. ун-та, 1999. –

171 с.

9. Воскобитова, Л. А. Мировая юстиция и восстановительное правосудие:

теория и практика развития : монография / Л. А. Воскобитова, В. Н. Ткачев,

А. Н. Сачков. – Ростов-н/Д. : РАП, 2007. – 325 с.

10. Гладышева, О. В. Согласительные процедуры в уголовном судопроиз-

водстве и их применение в стадии предварительного расследования : моногра-

фия / О. В. Гладышева, Т. Б. Саркисян. – М. : Юрлитинформ, 2013. – 152 с.

11. Головко, Л. В. Альтернативы уголовному преследованию в современ-

ном праве : монография / Л. В. Головко. – М. : Изд-во «Юридический центр

Пресс», 2002. – 544 с.

12. Головко, Л. В. Материалы к построению сравнительного уголовно-

процессуального права: источники, доказательства, предварительное производст-

во / Л. В. Головко // Труды юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносо-

ва. – М. : Правоведение, 2009. – Кн. 11. – 392 с.

13. Голунский, С. А. Возбуждение уголовного дела : методическое пособие

для прокуроров и следователей / С. А. Голунский. – М. : Юриздат, 1939. – 43 с.

14. Гринюк, Е. Н. Роль прокурора в обеспечении прав участников досудеб-

ного производства по уголовным делам : монография / Е. Н. Гринюк, Е. А. Зайце-

ва. – Волгоград : ВА МВД России, 2013. – 208 с.

15. Гумеров, Т. А. Обвинительное заключение: правовая природа, содержа-

ние, процесуальные последствия : монография / Т. А. Гумеров. – М. : Юрлитин-

форм, 2011. – 208 с.

16. Гущев, В. Е. Народное обвинение в уголовном суде : учебное пособие /

В. Е. Гущев, А. С. Александров. – Н. Новгород : НЮИ МВД России, 1998. – 160 с.

17. Даневский, В. П. Наше предварительное следствие, его недостатки и

реформа / В. П. Даневский. – М. : Высочайше утвержденное товарищество «Ско-

ропечатни А. А. Левенсон», 1895. – 89 с.

187

18. Доктринальная модель уголовно-процессуального доказательственного

права Российской Федерации и комментарии к ней / под ред. А. С. Александро-

ва. – М. : Юрлитинформ, 2015. – 304 с.

19. Еникеев, М. И. Следственные действия: психология, тактика, техноло-

гия : учебное пособие / М. И. Еникеев, В. А. Образцов, В. Э. Эминов. – М. : Про-

спект, 2008. – 216 с.

20. Жалинский, А. Э. Введение в немецкое право / А. Э. Жалинский,

А. А. Рерихт. – М. : Спарк, 2001. – 767 с.

21. Женщины и мужчины Кыргызской Республики : сборник гендерно-

разделенной статистики / отв. за вып. К. Д. Койчуманова. – Бишкек : Изд-во ГВЦ

Нацстаткома Кыргызской Республики, 2014. – 151 с.

22. Зайцева, Е. А. Формирование доказательств следователем с использо-

ванием специальных познаний и технических средств : монография / Е. А. Зайце-

ва, А. И. Садовский. – Волгоград : ВА МВД России, 2013. – 292 с.

23. Йошпа, Н. А. Работа с правонарушением несовершеннолетнего на до-

судебном этапе, при рассмотрении дела в суде и после вынесения приговора : ме-

тодическое пособие / Н. А. Йошпа, Я. А. Кузьменко ; Ин-т права и публ. полити-

ки. – М. : Ин-т права и публичной политики, 2009. – 122 с.

24. Карнозова, Л. М. Включение программ восстановительной ювенальной

юстиции в работу суда : методическое пособие / Л. М. Карнозова. – М. : ООО

«Информполиграф», 2009. – 108 с.

25. Комментарий к уголовно-процессуальному кодексу Российской Феде-

рации / науч. ред. В. Т. Томин, М. П. Поляков. – 7-е изд., перераб. и доп. – М. :

Юрайт, 2014. – 1087 с.

26. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу РСФСР / под ред.

А. М. Рекунова и А. К. Орлова. – М. : Юридическая литература, – 1981. – 536 с.

27. Комментарий к УПК РСФСР / под ред. А. М. Рекункова и А. К. Орло-

ва. – М. : Юрид. лит., 1981. – 536 с.

28. Коомбаев, А. А. Положение личности в уголовном судопроизводстве

(концептуальные основы и проблемы правового регулирования) : монография /

188

А. А. Коомбаев ; под ред. В. П. Божьева. – Бишкек : Алтын Принт, 2013. –

207 с.

29. Красный террор в Москве: свидетельства очевидцев / сост., предисл.,

комм. д-ра ист. наук С. Н. Волкова. – М. : Айрис-пресс, 2013. – 496 с.;

30. Красный террор в Петрограде / сост., предисл., комм. д-ра ист. наук

С. Н. Волкова. – М. : Айрис-пресс, 2011. – 512 с.

31. Красный террор глазами очевидцев / сост., предисл., комм. д-ра ист.

наук С. Н. Волкова. – М. : Айрис-пресс, 2013. – 448 с.

32. Криминальная статистика: механизмы формирования, причины иска-

жения, пути реформирования : исследовательский отчет / М. Шклярук [и др.]. –

СПб. ; М. : Норма, Центр независимых социальных исследований и образования,

2015. – 122 с.

33. Курс советского уголовного процесса : Общая часть / под ред.

А. Д. Бойкова и И. И. Карпеца. – М. : Юридическая литература, 1989. – 640 с.

34. Кухта, А. А. Доказывание истины в уголовном процессе : монография /

А. А. Кухта. – Н. Новгород : НА МВД России, 2009. – 569 с.

35. Кыргызстан в цифрах : статистический сборник / отв. за вып.

Ч. С. Турдубаева. – Бишкек : Изд-во ГВЦ Нацстаткома Кыргызской Республики,

2015. – 338 с.

36. Маматазизова, Н. К. Профилактика детской преступности : методиче-

ское пособие / Н. К. Маматазизова, Ю. Н. Воцлава. – Бишкек : Блиц, 2014. – 68 c.

37. Материалы для пересмотра законоположений о порядке производства

предварительных следствий. Издание министерства юстиции. – СПб. : Типогра-

фия правительствующего сената, 1882. – 428 с.

38. Новикова, Т. Ю. Ювенальная юстиция в аспекте развития правовых и

реабилитационных технологий (на примере деятельности уполномоченных по

правам ребенка в субъектах РФ и обособленной судебной системы) : монография /

Т. Ю. Новикова. – Хабаровск : ТОГУ, 2007. – 94 с.

39. О дополнении Уголовно-процессуального кодекса РСФСР главой

XXXIII : постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 10 декабря 1934 года // История

189

законодательства СССР и РСФСР по уголовному процессу и организации суда и

прокуратуры 1917–1954 гг. : сборник документов / под ред. С. А. Голунского ;

сост. Л. Н. Гусев. – М. : Госюриздат, 1955. – 635 с.

40. О красном терроре : постановление СНК РСФСР от 5 сентября 1918

года // История законодательства СССР и РСФСР по уголовному процессу и ор-

ганизации суда и прокуратуры 1917–1954 гг. : сборник документов / под ред.

С. А. Голунского ; сост. Л. Н. Гусев. – М. : Госюриздат, 1955. – 635 с.

41. Пашкевич, П. Ф. Процессуальный закон и эффективность уголовного

судопроизводства / П. Ф. Пашкевич. – М. : Юридическая литература, 1984. –

176 с.

42. Пешков, М. А. Арест и обыск в уголовном процессе США / М. А. Пеш-

ков. – М. : СПАРК, 1998. – 104 с.

43. Поляков, М. П. Принцип процессуальной экономии в уголовном судо-

производстве : монография / М. П. Поляков, А. Ю. Смолин. – Н. Новгород : НА

МВД России, 2011. – 152 с.

44. Порубов, Н. И. Научная организация труда следователя / Н. И. Пору-

бов. – Минск : Вышэйш. шк., 1970. – 262 с.

45. Психология допросов малолетних свидетелей : методическое пособие /

М. М. Коченов, Н. Р. Осипова ; отв. ред. А. Р. Ратинов ; Всесоюзный ин-т по изу-

чению причин и разработке мер предупреждения преступности. – М., 1984. – 35 с.

46. Романов, А. К. Правовая система Англии : учебное пособие / А. К. Ро-

манов. – М. : Дело, 2000. – 344 с.

47. Рустамов, Х. У. Уголовный процесс. Формы : учебное пособие для ву-

зов / Х. У. Рустамов. – М. : Закон и право, ЮНИТИ, 1998. – 304 с.

48. Рыжаков, А. П. Задержание, меры пресечения и допрос несовершенно-

летнего подозреваемого : научно-практическое руководство / А. П. Рыжаков. –

М. : Экзамен, 2007. – 255 с.

49. Рыжаков, А. П. Краткий курс уголовного процесса (по УПК РФ

2001 г.) : учебное пособие / А. П. Рыжаков. – Тула : ПБЮЛ И.В. Рыжакова,

2002. – 288 с.

190

50. Сборник документов Совета Европы в области защиты прав человека и

борьбы с преступностью / сост. Ю. Н. Жданов [и др.]. – М. : СПАРК, 1998. –

388 с.

51. Сереброва, С. П. Рационализация уголовного процесса : учебное посо-

бие / С. П. Сереброва. – Н. Новгород : НА МВД России, 2002. – 34 с.

52. Синельников, А. В. Уголовная ответственность за уклонение от осуще-

ствления уголовного преследования и принятия мер к его обеспечению: проблемы

законодательной регламентации и дифференциации : монография / А. В. Синель-

ников. – Волгоград ; Изд-во ВолГУ, 2010. – 210 с.

53. Случевский, В. К. Учебник русского уголовного процесса : в 2 ч. /

В. К. Случевский. – М. : Изд-во «ЗЕРЦАЛО», 2008. – Ч. 1 : Судоустройства. –

400 с.

54. Строгович, М. С. Курс советского уголовного процесса : в 2 т. /

М. С. Строгович. – М. : Наука, 1968. – Т. 1. – 469 с.

55. Судебная психиатрия : учебник / В. В. Горинов [и др] ; под. ред.

Б. В. Шостаковича. – М. : Изд-во «ЗЕРЦАЛО», 1997. – 385 с.

56. Титаев, К. Российский следователь: 12 эмпирических фактов // Анали-

тический обзор по результатам социологического опроса и цикла интервью (Се-

рия «Аналитические обзоры по проблемам правоприменения») / К. Титаев,

М. Шклярук. – СПб. : ИПП ЕУ СПб., 2015. – 28 с.

57. Томин, В. Т. Избранные труды / Предисл. С. П. Гришина. – СПб. : Изд-

во «Юридический центр Пресс», 2004. – 586 с.

58. Томин, В. Т. Острые углы уголовного судопроизводства / В. Т. Томин. –

М. : Юридическая литература, 1991. – 240 с.

59. Уголовно-процессуальные проблемы разграничения полномочий сле-

дователей и дознавателей при принятии процессуальных решений на стадии воз-

буждения и в процессе расследования уголовных дел : методические рекоменда-

ции для подразделений следствия и дознания горрайорганов внутренних дел /

М. П. Поляков [и др.]. – Н. Новгород : НА МВД РФ, 2007. – 43 с.

191

60. Уголовно-процессуальный кодекс Франции 1958 года по состоянию на

1 января 1995 года / пер., предисл. и прим. Л. В. Головко. – М., 1995.

61. Уголовный процесс : конспект лекций / Н. С. Манова, Ю. В. Франци-

форов. – 2-е изд., испр. и доп. – М. : Юрайт-Издат, 2007. – 176 с.

62. Уголовный процесс : учебник / отв. ред. А. В. Гриненко. – 2-е изд., пе-

рераб. – М. : Норма, 2009. – 496 с.

63. Уголовный процесс : учебник / под ред. И. Л. Петрухина. – М. : ПБО-

ЮЛ Грачев С. М., 2001. – 520 с.

64. Уголовный процесс : учебник для вузов / под ред. Б. Б. Булатова,

А. М. Баранова. – М. : Высшее Образование, 2008. – 591 с.

65. Уголовный процесс России : учебник / А. С. Александров [и др] ; науч.

ред. В. Т. Томин. – М. : Юрайт-Издат, 2003. – 821 с.

66. Философский энциклопедический словарь / гл. ред. : Л. Ф. Ильичев

[и др]. – М. : Советская энциклопедия, 1983. – 840 с.

67. Хатуаева, В. В. Институт уголовного преследования в российском уго-

ловно-процессуальном праве : монография / В. В. Хаутаева. – М. : Российская

академия правосудия, 2010. – 148 с.

68. Чельцов-Бебутов, М. А. Курс уголовно-процессуального права. Очерки

по истории суда и уголовного процесса в рабовладельческих, феодальных и бур-

жуазных государствах / М. А. Чельцов-Бебутов. – СПб. : Альфа, Равена, 1995. –

846 с.

69. Шклярук, М. С. Траектория уголовного дела в официальной статистике:

на примере обобщенных данных правоохранительных органов / М. С. Шклярук ;

под ред. К. Д. Титаева, Э. Л. Панеях. – СПб. : ИПП ЕУ СПб. ; М. : Статут, 2014. –

72 с.

70. Шпилев, В. Н. Содержание и формы уголовного судопроизводства /

В. Н. Шпилев. – Минск : Изд-во Белорусского ун-та, 1974. – 143 с.

71. Ювенальная юстиция: теория и практика : учебное пособие для вузов /

авт. кол. : А. О. Акматов, Б. Ж. Мусуралиев, Г. Д. Шакиралиева. – Бишкек, 2007. –

118 с.

192

72. Якимович, Ю. К. Структура советского процесса: система стадий и сис-

тема производств. Основные и дополнительные производства / Ю. К. Якимович ;

под ред. И. Е. Карасева. – Томск : Изд-во Томского гос. ун-та, 1991. – 138 с.

73. Якуб, М. Л. Процессуальная форма в советском уголовном процессе /

М. Л. Якуб. – М. : Юридическая литература, 1981. – 144 с.

III. Статьи

1. Азимов, У. Некоторые аспекты упрощения и повышения эффективно-

сти уголовного процесса КР / У. Азимов // Концептуальные вопросы реформиро-

вания уголовного судопроизводства Кыргызской Республики : стенограмма экс-

пертного форума. – Бишкек, 2013. – С. 46–47.

2. Александров, А. С. К вопросу о создании единого следственного коми-

тета / А. С. Александров // Вестник Саратовской государственной академии пра-

ва. – 2010. – № 6. – С. 17–21.

3. Александров, А. С. Новое – буржуазное уголовное и уголовно-

процессуальное право России / А. С. Александров, И. А. Александрова // Класси-

ческая и постклассическая методология развития юридической науки : сборник

научных трудов. – Минск : Академия МВД, 2013. – С. 110–118.

4. Александров, А. С. Стадия возбуждения уголовного дела: ликвидиро-

вать нельзя оставить / А. С. Александров, С. А. Грачев // Юридическая наука и

правоохранительная практика. – 2015. – № 1. – С. 101–108.

5. Андреева, О. И. О необходимости стадии возбуждения уголовного дела

в современном уголовном процессе России / О. И. Андреева // Вестник Томского

гос. ун-та. – 2012. – № 356. – С. 109–112.

6. Анкудинов, О. Т. Проблемы участия прокуроров в стадиях уголовного

процесса / О. Т. Анкудинов, А. Н. Разинкина // Уголовный процесс. – 2014. –

№ 9. – С. 24–31.

7. Апостолова, Н. Н. Медиация (посредничество) по уголовным делам /

Н. Н. Апостолова // Российская юстиция. – 2010. – № 3. – С. 55–58.

193

8. Апостолова, Н. Н. Реформа досудебного производства в России /

Н. Н. Апостолова // Российская юстиция. – 2013. – № 11. – С. 24–27.

9. Арсеньев, В. Д. О едином порядке производства по уголовным делам и

пределах его дифференциации / В. Д. Арсеньев // Вопросы борьбы с преступно-

стью / Труды Иркутского гос. ун-та им. А. Жданова. Серия : юридическая. – Ир-

кутск, 1970. – Т. 85. – Вып. 10. – Ч. 4. – С. 63–71.

10. Арсеньев, В. Д. Упрощение не равнозначно упрощенчеству / В. Д. Ар-

сеньев // Социалистическая законность. – 1975. – № 3. – С. 63–64.

11. Аширбекова, М. Т. О новом «налоговом» поводе к возбуждению уго-

ловного дела / М. Т. Аширбекова, А. С. Омарова // Российская юстиция. – 2012. –

№ 3. – С. 41–43.

12. Багмет, А. М. Об устранении двоевластия в уголовном преследовании /

А. М. Багмет // Российская юстиция. – 2013. – № 12. – С. 57–60.

13. Багмет, А. М. Пути развития и модели оптимизации взаимоотношений

следственной и судебной власти // Расследование преступлений: проблемы и пути

их решения : сборник научно-практических трудов. – М. : Акад. Следств. комите-

та РФ, 2014. – Вып. 3. – С. 212–219.

14. Баймурза, Б. С. Понятие досудебного (предварительного) производст-

ва. Оценка формы и системы досудебного производства / Б. С. Баймурза // Моло-

дий вчений. – Липень. – 2014. – № 7. – С. 138–142.

15. Борисевич, Г. Я. О реализации идей ювенальной юстиции в уголовном

судопроизводстве России / Г. Я. Борисевич // Вестник Пермского университета.

Юридические науки. – 2015. – № 1. – С. 93–104.

16. Боруленков, Ю. П. Доследственная проверка: за и против / Ю. П. Бору-

ленков // Российский следователь. – 2013. – № 19. – С. 4–8.

17. Виницкий, Л. Необходимо ли согласие потерпевшего при заключении

досудебного соглашения о сотрудничестве / Л. Виницкий, С. Мельник // Закон-

ность. – 2012. – № 10. – С. 55–58.

18. Волеводз, А. Г. Упразднение стадии возбуждения уголовного дела: цена

вопроса / А. Г. Волеводз // Уголовный процесс. – 2014. – № 1. – С. 80–83.

194

19. Волеводз, А. Г. Упрощенное (ускоренное) уголовное судопроизводство

в некоторых странах Европы / А. Г. Волеводз, П. А. Литвишко // Российская юс-

тиция. – 2010. – № 10. – С. 38–44.

20. Волынский, А. Ф. Новый УПК Украины – ответ на вызовы современной

преступности или..? / А. Ф. Волынский, В. В. Волынский // Российский следова-

тель. – 2013. – № 5. – С. 39–43.

21. Галиев, Б. Б. Процессуальное соглашение как основание освобождения

от уголовной ответственности по УК Республики Казахстан 2014 г. / Б. Б. Галиев

// Проблемы права. – 2015. – № 3 (51). – С. 146–151.

22. Головинская, И. В. Головинский, М. М. Особенности практики приме-

нения норм главы 40.1 УПК РФ (К пятилетию введения института досудебного

соглашения о сотрудничестве) / И. В. Головинская, М. М. Головинский // Вестник

Владимирского юридического института. 2014. № 2 (31). С. 92–97.

23. Головинская, И. В. Дознание в сокращенной форме: особенности про-

изводства / И. В. Головинская // Вестник Владимирского юридического институ-

та. 2013. № 2 (27). С. 70–72.

24. Головинская, И. В. Практические проблемы возбуждения уголовных

дел / И. В. Головинская // Российский следователь. 2007. № 10. С. 2–4.

25. Головинская, И. В. Расширение перечня особых порядков судебного

разбирательства в отечественном уголовном процессе: досудебное соглашение о

сотрудничестве / И. В. Головинская // Вестник Владимирского юридического ин-

ститута. 2009. № 3. С. 56–59.

26. Головинская, И. В. Следственные судьи и судебные следователи: зару-

бежный и отечественный опыт / И. В. Головинская // Вестник Владимирского

юридического института. 2015. № 2 (35). С. 55–63.

27. Головко, Л. В. Архетипы досудебного производства, возможные пер-

спективы развития отечественного предварительного следствия / Л. В. Головко //

Уголовное судопроизводство. – 2014. – № 2. – С. 9–15.

195

28. Головко, Л. В. Казахстан: десоветизация уголовного процесса. Статья 2.

Унификация досудебного расследования / Л. В. Головко // Уголовное судопроиз-

водство. – 2012. – № 1. – С. 11–13.

29. Головко, Л. В. Казахстан: десоветизация уголовного процесса. Статья 1.

Отказ от стадии возбуждения уголовного дела / Л. В. Головко // Уголовное судо-

производство. – 2011. – № 4. – С. 10–13.

30. Гончан, Ю. А. Правоотношения субъектов уголовного преследования

на стадии возбуждения уголовного дела / Ю. А. Гончан // Адвокат. – 2008. –

№ 5. – С. 36–39.

31. Гуляев, А. П. Быстрота уголовного судопроизводства / А. П. Гуляев //

Вопросы борьбы с преступностью. – М. : Юридическая литература. – 1973. –

Вып. 18. – С. 66–83.

32. Гуляев, А. П. Единый порядок предполагает дифференциацию /

А. П. Гуляев // Социалистическая законность. – 1975. – № 3. – С. 60–65.

33. Гуськова, А. П. Медиация в уголовном процессе / А. П. Гуськова,

Д. В. Маткина // Российский судья. – 2009. – № 2. – С. 34–37.

34. Деришев, Ю. В. Стадия возбуждения уголовного дела – реликт «социа-

листической законности» / Ю. В. Деришев // Российская юстиция. – 2003. – № 8. –

С. 34–36.

35. Дикарев, И. С. Дифференциация уголовно-процессуальной формы и

факторы, ее обусловливающие / И. С. Дикарев // Российская юстиция. – 2013. –

№ 12. – С. 18–21.

36. Дикарев, И. С. Применение требований главы 50 УПК России по уго-

ловным делам в отношении несовершеннолетних / И. С. Дикарев // Уголовное

право. – 2008. – № 1. – С. 90–93.

37. Дикарев, И. С. Стадия возбуждения уголовного дела – причина неоп-

равданных проблем расследования / И. С. Дикарев // Российская юстиция. –

2011. – № 11. – С. 38–40.

38. Дроздов, Г. Дифференциация формы досудебного производства /

Г. Дроздов // Социалистическая законность. – 1990. – № 4. – С. 51–52.

196

39. Дубровин, В. В. От примирения сторон к медиации в уголовном судо-

производстве России / В. В. Дубровин // Библиотека криминалиста. – 2011. –

№ 1. – С. 90–95.

40. Дятленко, П. И. Медиация: многозначность термина и международный

опыт / П. И. Дятленко // Медиация в Кыргызстане: подходы и практики. – Биш-

кек, 2011. – С. 7–10.

41. Жукова, Н. А. Медиация как альтернативная функция уголовного судо-

производства / Н. А. Жукова, С. М. Костровский // Проблемы правоохранитель-

ной деятельности. – 2015. – № 1. – С. 63–66.

42. Зайцева, Е. А. Быть или не быть стадии возбуждения уголовного дела? /

Е.А. Зайцева // Уголовный процесс: от прошлого к будущему : материалы Меж-

дународной научно-практической конференции (Москва, 21 марта 2014 года) :

в 2 ч. – М. : Академия Следственного комитета Российской Федерации, 2014. –

Ч. 1. – С. 158–161.

43. Зайцева, Е. А. Арсенал средств доказывания в стадии возбуждения уго-

ловного дела в контексте федерального закона от 4 марта 2013 г. № 23-ФЗ /

Е. А. Зайцева // Проблемы отправления правосудия по уголовным делам в совре-

менной России: теория и практика : Материалы V-ой Международной научно-

практической конференции 11–13 апреля 2013 г. ЮЗГУ. – Курск, 2013. – С. 73–79.

44. Зайцева, Е. А. О дополнении полномочий прокурора по делу, посту-

пившему с обвинительным заключением или обвинительным актом / Е. А. Зайце-

ва // Новое в уголовном, уголовно-процессуальном и уголовно-исполнительном

законодательстве основные тенденции и перспективы совершенствования : мате-

риалы Всероссийской научно-практической конференции. Волгоград, 31 мая –

1 июня 2012. – Волгоград : ВА МВД России, 2013. – С. 96–103.

45. Зайцева, Е. А. Проблемы обеспечения прав личности при производстве

о применении принудительных мер медицинского характера / Е. А. Зайцева,

Р. К. Аллахвердиев // Проблемы правопонимания и правоприменения: теория и

практика : материалы межрегиональной научно-практической конференции. –

Волгоград, 2007. – С. 352–356.

197

46. Зинатуллин, Т. З. Уголовно-процессуальная форма в законодательстве,

теории и практике советского и постсоветского российского уголовного судопро-

изводства / Т. З. Зинатуллин, Д. Р. Гимазетдинов // Вестник Удмуртского универ-

ситета. – 2013. – Вып. 3. – С. 141–143.

47. Илибезова, Л. Дети, оказавшиеся в конфликте с законом : аналитиче-

ский обзор / Л. Илибезова. – Бишкек, 2013. – С. 8–15.

48. Илибезова, Л. Краткий анализ законодательства Кыргызской Республи-

ки в области юстиции для детей по проекту уголовно-процессуального кодекса

Кыргызской Республики / Л. Илибезова [и др.] // Сборник материалов экспертного

круглого стола по обсуждению вопросов ювенальной юстиции в проектах законов

УК, УПК и УИК. – Бишкек, 2015. – С. 46–47.

49. Калиновский, К. Б. Условия прекращения уголовного преследования в

связи с примирением сторон по УПК РФ / К. Б. Калиновский, С. С. Рыжаков //

Роль правоохранительных органов в современном обществе: проблемы научно-

практического обеспечения : материалы Всероссийской научно-практической

конференции. – Улан-Уде : Восточно-Сибирский институт МВД России, 2005. –

С. 47–50.

50. Кемали, М. С. Новый закон существенно усиливает гарантии человека /

М. С. Кемали // Российский следователь. – 2013. – № 14. – С. 43–45.

51. Ковтун, Н. Н. Исключать ли упрощенную форму судопроизводства? /

Н. Н. Ковтун // Социалистическая законность. – 1990. – № 7. – С. 51.

52. Колопов, А. С. Отчет о результатах экспертного круглого стола по об-

суждению вопросов ювенальной юстиции в итоговом проекте УК КР / А. С. Ко-

лопов // Сборник материалов экспертного круглого стола по обсуждению юве-

нальной юстиции в проектах законов УК, УПК и УИК. – Бишкек, 2015. – С. 38.

53. Коомбаев, А. А. О концепции развития уголовной, уголовно-

процессуальной политики, совершенствования процессуальной деятельности су-

дебной системы и правоохранительных органов Кыргызской Республики /

А. А. Коомбаев // Вестник Академии МВД Кыргызской Республики им. генерал-

198

майора милиции Алиева Э.А. : материалы международной научно-практической

конференции. – 2014. – № 1. – С. 108–111.

54. Коомбаев, А. А. О некоторых направлениях совершенствования досу-

дебного производства по уголовным делам: теория и практика / А. А. Коомбаев //

Российский следователь. – 2012. – № 2. – С. 10–12.

55. Коомбаев, А. А. О судебно-правовой реформе и перспективах развития

уголовно-процессуального законодательства Киргизской Республики // Перспек-

тивы развития уголовно-процессуального права и криминалистики : материалы 2-

й международной научно-практической конференции посвященной Н. В. Радут-

ной. – М., 2012. – С. 81–84.

56. Корж, В. П. Уголовно-процессуальное законодательство Украины: но-

вации, коллизии, проблемы реализации / В. П. Корж // Вестник Нижегородской

правовой академии. – 2015. – № 5. – С. 50–53.

57. Кругликов, А. П. Нужна ли стадия возбуждения уголовного дела в со-

временном уголовном процессе России? / А. П. Кругликов // Российская юсти-

ция. – 2011. – № 6. – С. 56–58.

58. Крюков, В. Ф. Прокурорский надзор на стадии возбуждения уголовного

дела: проблемы и решения / В. Ф. Крюков // Адвокат. – 2007. – № 4. – С. 57–64.

59. Кувалдина, Ю. В. Сокращенное судопроизводство: вчера, сегодня, зав-

тра (гл. 32.1 УПК) / Ю. В. Кувалдина // Вестник Томского государственного уни-

верситета. – 2014. – № 1. – С. 44–55.

60. Куланбаева, З. А. История становления возбуждения уголовного дела в

уголовном судопроизводстве Кыргызстана (1917–2012 гг.) / З. А. Куланбаева //

Вестник КРСУ. – 2013. – Т. 13. – № 5. – С. 63–66.

61. Кулбаев, А. К. Некоторые организационные и процедурные проблемы

уголовного досудебного производства / А. К. Кулбаев // Предупреждение, рас-

крытие и расследование преступлений: вопросы теории и практики : сборник ма-

териалов международной научно-практической конференции. – Бишкек, 2006. –

С. 183–185.

199

62. Кулбаев, А. К. Проблемы досудебного производства уголовного про-

цесса КР / А. К. Кулбаев // Концептуальные вопросы реформирования уголовного

судопроизводства Кыргызской Республики : стенограмма экспертного форума. –

Бишкек, 2013. – С. 47–49.

63. Кулбаев, А. К. Экономия и рационализация уголовно-процессуальных

средств (досудебная часть) / А. К. Кулбаев, К. Б. Куватпеков, Э. А. Абдымомуно-

ва // Вестник Академии МВД Кыргызской Республики им. генерал-майора мили-

ции Алиева Э.А : сборник материалов международной научно-практической кон-

ференции «Реформирование Органов внутренних дел в условиях демократическо-

го и правового государства». – Бишкек, 2009. – № 10. – Ч. 2. – С. 126–133.

64. Курляндский, В. И. Неотвратимость наказания и борьба с преступно-

стью / В. И. Курляндский // Советское государство и право. – 1972. – № 9. –

С. 81–87.

65. Кыдырбаев, К. Дж. Приоритетные направления развития следственных

подразделений органов внутренних дел Кыргызской Республики / К. Дж. Кыдыр-

баев // Вестник Академии МВД Кыргызской Республики им. генерал-майора ми-

лиции Алиева Э.А. : материалы международной научно-практической конферен-

ции. – 2014. – № 1. – С. 8–11.

66. Ленский, А. В. Проект УПК РФ о формах досудебного производства /

А. В. Ленский // Следователь. – 1998. – № 4. – С. 2.

67. Ляшенко, Н. В. Конвенция ООН о правах ребенка об уголовном право-

судии в отношении несовершеннолетних / Н. В. Ляшенко // Ученые записки Рос-

сийского государственного социального университета. – 2010. – № 4. – С. 89–92.

68. Макаренко, И. А. Обеспечение прав и законных интересов несовершен-

нолетнего обвиняемого в процессе расследования уголовного дела / И. А. Мака-

ренко // Lex russica. – 2015. – № 8. – С. 58–69.

69. Малышева, О. А. О некоторых направлениях совершенствования досу-

дебного производства по уголовным делам: теория и практика / О. А. Малышева //

Российский судья. – 2008. – № 3. – С. 33–36.

200

70. Мартынова, С. И. Международно-правовые основы уголовно-правовой

политики в отношении несовершеннолетних правонарушителей / С. И. Мартыно-

ва // Адвокат. – 2010. – № 12. – С. 57–61.

71. Маршев, С. А. О дифференциации форм уголовного судопроизводства /

С. А. Маршев // Развитие и совершенствование уголовно-процессуальной фор-

мы. – Воронеж, 1979. – С. 141–147.

72. Масленков, С. Л. Обстоятельства, обуславливающие дифференциацию

современного уголовного судопроизводства / С. Л. Масленков // Следователь. –

2004. – № 7. – С. 34–37.

73. Мищенко, Е. В. Основания (критерии) дифференциации процессуаль-

ной формы по уголовным делам в отношении несовершеннолетних и применения

принудительных мер медицинского характера / Е. В. Мищенко // Известия Орен-

бургского государственного аграрного университета. – 2011. – № 29. – С. 249–

252.

74. Новиков, С. А. «Я виновен»: доказательственное значение собственного

признания вины в современном уголовном процессе России / С. А. Новиков //

Правоведение. – 2009. – № 1. – С. 141–157.

75. Обидина, Л. Б. Некоторые вопросы обеспечения прав участников дос-

ледственной проверки / Л. Б. Обидина // Российский следователь. – 2016. – № 1. –

С. 17–21.

76. Обидина, Л. Б. Применение судами принудительных мер воспитатель-

ного воздействий: проблемы практики / Л. Б. Обидина // Вестник Нижегородского

университета им. Н.И. Лобачевского. Серия : Право. – 2001. – № 2. – С. 197–202.

77. Обидина, Л. Б. Участие переводчика в проверке сообщения о преступ-

лении / Л. Б. Обидина // Юридическая наука и практика : Вестник Нижегородской

академии МВД России. – 2015. – № 4 (32). – С. 152–158.

78. Обидина, Л.Б. К вопросу об основаниях прекращения уголовного пре-

следования несовершеннолетних / Л. Б. Обидина // Вестник Нижегородского уни-

верситета им. Н.И. Лобачевского. – 2013. – № 3 (2). – С. 158–159.

201

79. Овсянников, И. В. Проблемы производства по уголовным делам в от-

ношении несовершеннолетних / И. В. Овсянников // Вестник Воронежского ин-

ститута МВД России. – 2014. – № 3. – С. 123–126.

80. Оролбаев, М. П. Проблемы производства неотложных следственных

действий на первоначальном этапе расследования / М. П. Оролбаев // Вестник

Академии МВД Кыргызской Республики им. генерал-майора милиции Алие-

ва Э. А. : материалы международной научно-практической конференции. – 2014. –

№ 1. – С. 224–226.

81. Оспанов, С. Д. Концептуальная детерминированность реализации

принципа процессуальной экономии в уголовном судопроизводстве / С. Д. Оспа-

нов // Предупреждение преступности. – 2002. – № 1. – С. 16–18.

82. Панокин, А. М. Дифференциация процессуальной формы в уголовном

судопроизводстве / А. М. Панокин // Lex Russica. – 2010. – № 3. – С. 652–659.

83. Пашкевич, П. Ф. Процессуальные формы уголовного судопроизводства

нужно дифференцировать / П. Ф. Пашкевич // Социалистическая законность. –

1974. – № 9. – С. 54–56.

84. Перекрестов, В. Н. Признание вины как условие медиации в уголовном

процессе / В. Н. Перекрестов // Вестник Волгоградского гос. ун-та. Серия : Юрис-

пруденция. – 2011. – № 1. – С. 205–209.

85. Перлов, И. Д. Исследования в области уголовного процесса / И. Д. Пер-

лов // Советское государство и право. – 1967. – № 8. – С. 103–107.

86. Петров, А. Значение и необходимость стадии возбуждения уголовного

дела / А. Петров // Законность. – 2014. – № 5. – С. 44–48.

87. Петровская, Е. Нужно ли изменять процессуальную форму в уголов-

ном судопроизводстве / Е. Петровская // Социалистическая законность. – 1974. –

№ 8. – С. 65–66.

88. Писаревская, Е. А. Защита прав несовершеннолетних правонарушите-

лей / Е. А. Писаревская // Вестник Томского гос. ун-та. Серия : Право. – 2013. –

№ 2. – С. 95–100.

202

89. Поздняков, М. Л. Каким не стать следственному комитету в России к

2017 г. / М. Л. Поздняков // Уголовное судопроизводство. – 2014. – № 1. –

С. 20–24.

90. Поклад, В. И. Криминология и медиация / В. И. Поклад // Мировой су-

дья. – 2013. – № 4. – С. 20–21.

91. Попов, А. Н. Сравнительный анализ вопросов предварительного рас-

следования по делам в действующем и новом уголовно-процессуальном кодексе

России / А. Н. Попов // Известия Алтайского государственного университета. Се-

рия : Юриспруденция. – 2002. – № 2. – С. 51–55.

92. Пулатова, Ф. Ю. Основные причины роста преступности среди несо-

вершеннолетних и статистическая оценка преступлений, совершенных подрост-

ками в городе Душанбе за 2010–2014 г. / Ф. Ю. Пулатова // Труды Академии (на-

учный журнал). – Душанбе, 2015. – № 3. – С. 146–150.

93. Радутная, Н. В. Система судов общей юрисдикции: настоящее и буду-

щее / Н. В. Радутная [и др.] // Российская юстиция. – 1998. – № 10. – С. 5–7.

94. Рахунов, Р. Д. Проблема единства и дифференциации уголовно-

процессуальной формы / Р. Д. Рахунов // Вопросы борьбы с преступностью. –

1978. – Вып. 29. – С. 83–91.

95. Роганов, С. А. К вопросу об участии педагога при производстве допро-

са / С. А. Роганов, Т. Л. Константинова // Ленинградский юридический журнал. –

2015. – № 2. – С. 200–205.

96. Рогаткин, А. О реформе уголовно-процессуального права / А. Рогат-

кин, И. Петрухин // Законность. – 1996. – № 2. – С. 38–43.

97. Розовский, Б. Г. Когда проблему ищут не там, где она действительно

есть (заметки всем недовольного человека) / Б. Г. Розовский // Библиотека крими-

налиста. – 2014. – № 1. – С. 152–167.

98. Розовский, Б. Г. Нестандартные задачи совершенствования уголовного

процесса (былое и новые думы) / Б. Г. Розовский // Вестник Калининградского

филиала Санкт-Петербургского университета МВД России. – 2015. – № 1. –

С. 56–59.

consultantplus://offline/ref=6CEE4E8375BA1DF7A0F77AA181DD4179C09FA375DE063436F06550FB3864531C9F1442841327D3X3O7O

203

99. Рылков, Д. В. Проведение неотложных следственных действий как раз-

новидность дознания / Д. В. Рылков // Право и образование. – 2008. – № 5. –

С. 113–116.

100. Рябинина, Т. К. Дознание – самостоятельная форма досудебного произ-

водства / Т. К. Рябинина // Российский следователь. – 2013. – № 19. – С. 44–48.

101. Самитова, Л. И. Процессуальная форма производства по уголовным

делам в отношении несовершеннолетних / Л. И. Самитова // Вестник Удмуртского

университета. Серия : Экономика и Право. – 2009. – Вып. 2. – С. 221–228.

102. Саркисян, М. В. Особенности развития российского законодательства

об уголовной ответственности несовершеннолетних в период с XVII по начало

XX в. / М. В. Саркисян // Вопросы ювенальной юстиции. – 2010. – № 4. – С. 7–8.

103. Свиридов, М. К. О сущности и основаниях дифференциации уголовного

процесса / М. К. Свиридов // Актуальные вопросы государства и права в период

социалистического общества. – Томск, 1987. – С. 241–242.

104. Селезнев, М. Протокольная форма досудебной подготовки материала /

М. Селезнев // Законность. – 1995. – № 10. – С. 28–29.

105. Селина, Е. В. Дифференциация и унификация форм уголовного судо-

производства / Е. В. Селина // Российская юстиция. – 2015. – № 6. – С. 31–34.

106. Сергеев, А. Б. Состояние и перспективы научного разрешения проблем

дифференциации и унификации форм уголовно-процессуальных производств /

А. Б. Сергеев // Вестник Челябинского гос. ун-та. – 2014. – № 20. – С. 119–124.

107. Слинько, С. В. Структура уголовного процесса Украины / С. В. Слинько

// Право.uа. – 2014. – № 1. – С. 129–133.

108. Сманалиев, К. М. Защита прав и свобод человека в уголовном процессе

Кыргызской Республики / К. М. Сманалиев // Вестник Юридического института

КНУ им. Ж. Баласагына. – 2012. – № 2. – С. 302–305.

109. Смахтин, Е. В. К вопросу о примирении сторон в уголовном процессе /

Е. В. Смахтин, А. А. Ларионова // Вестник Пермского университета. Серия :

Юридические науки. – 2013. – № 1. – С. 204–216.

204

110. Смирнова, И. С. Критерии дифференциации основных уголовно-

процессуальных производств / И. С. Смирнова // Вестник Омской юридической

академии. – 2015. – № 1. – С. 65–69.

111. Строгович, М. С. О единой форме уголовного судопроизводства и пре-

делах ее дифференциации / М. С. Строгович // Социалистическая законность. –

1974. – № 9. – С. 50–53.

112. Сыдыгалиев, М. А. Перспективы развития начала досудебного произ-

водства в уголовно-процессуальном законодательстве Кыргызстана и России / М.

А. Сыдыгалиев // Юридическая наука и практика : Вестник Нижегородской ака-

демии МВД России. – 2015. – № 1. – С. 346–348.

113. Сыдыгалиев, М. А. Перспективы дифференциации уголовно-

процессуальной формы производства следственных действий в уголовно-

процессуальном законодательстве Кыргызстана / М. А. Сыдыгалиев // Юридиче-

ская наука и практика : Вестник Нижегородской академии МВД России. – 2015. –

№ 4. – С. 308–311.

114. Сыдыгалиев, М. А. Понятие и уровни дифференциации уголовно-

процессуальной формы досудебного производства / М. А. Сыдыгалиев // Юриди-

ческая наука и практика : Вестник Нижегородской академии МВД России. –

2016. – № 1. – С. 352–356.

115. Сыдыгалиев, М. А. Проблемы досудебного производства по делам о

преступлениях с участием несовершеннолетних / М. А. Сыдыгалиев // Вестник

Академии МВД Кыргызской Республики им. генерал-майора милиции Э.А. Алие-

ва : сборник материалов Международной научно-практической конференции, по-

священной 110-летию со дня рождения государственного и политического деяте-

ля генерал-майора милиции Э. Алиева, «Э.А. Алиев – первый генерал кыргызской

милиции». – Бишкек. – 2015. – № 3. – С. 135–137.

116. Сыдыгалиев, М. А. Ускоренное досудебное производство по УПК Кыр-

гызской Республики / М. А. Сыдыгалиев // Проблемы юридической науки в ис-

следованиях докторантов, адъюнктов и соискателей : сборник научных трудов /

205

под ред. М. П. Полякова, Д. В. Наметкина. – Н. Новгород : Нижегородская акаде-

мия МВД России, 2014. – Вып. 20. – С. 124–128.

117. Сычев, П. Г. Становление и понятие теории дифференциации уголов-

ного судопроизводства / П. Г. Сычев // Российская юстиция. – 2015. – № 9. –

С. 31–35.

118. Табалдиева, В. Ш. Цели и задачи проекта Уголовно-процессуального

кодекса КР / В. Ш. Табалдиева // Концептуальные вопросы реформирования уго-

ловного судопроизводства Кыргызской Республики : стенограмма экспертного

форума. – Бишкек, 2013. – С. 42–44.

119. Тетюев, С. В. УПК России и УПК Узбекистана об участии педагога

(психолога) в уголовном судопроизводстве / С. В. Тетюев // Российский юридиче-

ский журнал. – 2008. – № 5. – С. 182–186.

120. Тимошенко, С. Е. Особенности назначения экспертиз при расследова-

нии уголовных дел о преступлениях, совершенных несовершеннолетними /

С. Е. Тимошенко // Вестник Омского юридического института. – 2010. – № 1. –

С. 82–84.

121. Тисен, О. Н. Механизм расторжения с обвиняемым досудебного со-

глашения о сотрудничестве со следствием / О. Н. Тисен // Российский судья. –

2013. – № 10. – С. 45–47.

122. Тулянский, Д. В. Некоторые процессуальные положения УПК РФ: тре-

буются законодательные новации / Д. В. Тулянский // Журнал российского пра-

ва. – 2007. – № 2. – С. 92–98.

123. Федулов, А. В. «Особый» порядок досудебного производства по пре-

ступлениям в сфере экономической деятельности / А. В. Федулов // Экономиче-

ская безопасность России: политические ориентиры, законодательные приорите-

ты, практика обеспечения : Вестник Нижегородской академии МВД России. –

2008. – № 2 (9). – С. 101–104.

124. Федулов, А. В. Правовые проблемы правовой техники регулирования

назначения ревизий, документальных проверок и участия в них специалиста при

дознании, производимого в сокращенной форме / А. В. Федулов // Юридическая

206

техника: Ежегодник. – Н. Новгород. – 2012. – № 6 : Техника современного право-

творчества: состояние, проблемы, модернизация. – С. 587–589.

125. Федулов, А. В. Правой институт досудебного соглашения о сотрудни-

честве: анализ на коррупциогенность / А. В. Федулов // Легализация преступных

доходов и коррупция в органах государственной власти: теория, практика, техни-

ка противодействия : сборник статей / под ред. В. М. Баранова, Л. Л. Фетуни. –

Н. Новгород : Нижегородская академия МВД России. – 2010. – С. 718–724.

126. Федулов, А. В. Пробелы уголовно-процессуального закона на стадии

возбуждения уголовного дела: оценка и способы преодоления / А. В. Федулов //

Пробелы в законодательстве и пути их преодоления : сборник научных статей по

итогам Международной научно-практической конференции 14–15 сентября 2007

года / под ред. В. И. Каныгина, С. В. Изосимова, А. Ю. Чупровой. – Н. Новгород :

Нижегородская академия МВД России, 2008. – С. 607–612.

127. Федулов, А. В. Стратегия развития дознания как сокращенной формы

расследования преступлений / А. В. Федулов // Юридическая техника : Ежегод-

ник. – 2015. – № 9 : Стратегия, тактика, техника, законотворчества (взаимосвязь,

инновационные достижения, ошибки). – С. 783–785.

128. Федулов, А. В. Уведомление о подозрении в современном уголовном

процессе как юридическое основание начала действия презумпции подозрения /

А. В. Федулов // Юридическая техника : Ежегодник. Н. Новгород. – 2010. – № 4 :

Первые Бабаевские чтения «Правовые презумпции: теория, практика, техника». –

С. 559–561.

129. Хатуаева, В. В. Критерии дифференциации уголовного преследования

в современном уголовном судопроизводстве / В. В. Хатуаева, Е. В. Рябцева // Рос-

сийская юстиция. – 2012. – № 4. – С. 37–39.

130. Химичева, О. В. Проблемы производства дознания в сокращенной

форме / О. В. Химичева // Научные труды. Российская академия юридических на-

ук. – М., – 2015. – Вып. 15. – С. 1233–1237.

131. Хромова, Н. М. Особый порядок для следствия / Н. М. Хромова // Рос-

сийская юстиция. – 2014. – № 1. – С. 56–58.

207

132. Цветков, Ю. А. Становление следственной власти на постсоветском

пространстве / Ю. А. Цветков // Российский следователь. – 2015. – № 11. – С. 9–12.

133. Черник, Н. Ю. К вопросу об уголовной ответственности несовершен-

нолетних в России в XVIII–XX вв.: историко-правовой взгляд / Н. Ю. Черник //

Юристъ-правоведъ. – 2010. – № 4. – С. 72–74.

134. Шамурзаев, Т. Т. Актуальные вопросы обеспечения состязательности

досудебного производства в уголовном процессе Кыргызской Республики /

Т. Т. Шамурзаев // Вестник Академии МВД Кыргызской Республики им. генерал-

майора милиции Алиева Э.А. : материалы международной научно-практической

конференции. – 2014. – № 1. – С. 243–245.

135. Шамурзаев, Т. Т. Допрос несовершеннолетних обвиняемых по уголов-

но-процессуальному закону Кыргызской Республики / Т. Т. Шамурзаев // Вестник

Оренбургского государственного университета. – 2004. – № 3. – С. 77–80.

136. Шамурзаев, Т. Т. Стадия возбуждения уголовного дела в контексте

реформирования уголовного судопроизводства Кыргызской Республики /

Т. Т. Шамурзаев, З. А. Куланбаева // Вестник КРСУ. – 2013. – Т. 13. – № 5. –

С. 108–110.

137. Шипицина, В. В. Проблема дифференциации процессуальной формы в

уголовном судопроизводстве Российской Федерации и обеспечения прав его уча-

стников / В. В. Шипицина // Актуальные проблемы российского права. – 2014. –

№ 12 (49). – С. 2889–2894.

138. Юрченко, Л. В. Развитие уголовного судопроизводства по делам в от-

ношении несовершеннолетних (ювенальное судопроизводство) / Л. В. Юрченко //

Вестник Оренбургского государственного университета. – 2008. – № 83. – С. 73–78.

139. Яковлева, Н. Г. Социальная ценность уголовно-процессуального пред-

ставительства несовершеннолетних / Н. Г. Яковлева // Вестник ТвГУ. Серия :

Право. – 2014. – № 1. – С. 187–195.

140. Якуб, М. Л. О совершенствовании уголовно-процессуального законо-

дательства / М. Л. Якуб // Вестник Московского университета. Серия X. – 1964. –

№ 2. – С. 11–19.

208

141. Якуб, М. Л. Порядок уголовного судопроизводства следует дифферен-

цировать / М. Л. Якуб // Социалистическая законность. – 1975. – № 1. – С. 66–67.

IV. Диссертации, авторефераты диссертаций

1. Абшилава, Г. В. Согласительные процедуры в уголовном судопроизвод-

стве Российской Федерации : дис. … д-ра юрид. наук : 12.00.09 / Абшилава Геор-

гий Валерьянович. – М., 2012. – 551 с.

2. Александрова, О. П. Производство органами дознания уголовно-

исполнительной системы неотложных следственных действий : автореф. дис. …

канд. юрид. наук : 12.00.09 / Александрова Ольга Павловна. – М., 2006. – 22 с.

3. Арутюнян, А. А. Медиация в уголовном процессе : автореф. дис. … канд.

юрид. наук : 12.00.09 / Арутюнян Анна Аветиковна. – М., 2012. – 32 с.

4. Арутюнян, А. А. Медиация в уголовном процессе : дис. … канд. юрид.

наук : 12.00.09 / Арутюнян Анна Аветиковна. – М., 2012. – 262 с.

5. Асаналиева, А. А. Производство следствия в уголовном судопроизводст-

ве Кыргызской Республики : дис. ... канд. юрид. наук : 12.00.09 / Асаналиева Аль-

бина Асановна. – М., 2007. – 240 с.

6. Афанасьев, А. А. Гарантии прав лиц, нуждающихся в применении при-

нудительных мер медицинского характера : автореф. дис. … канд. юрид. наук :

12.00.09 / Афанасьев Александр Анатольевич. – Н. Новгород, 2001. – 24 с.

7. Бозоян, А. О. Состояние и тенденции развития следственных органов в

России : автореф. дис. ... канд. юрид. наук : 12.00.11 / Бозоян Артур Овсепович. –

М., 2014. – 26 с.

8. Буфетова, М. Ш. Производство о применении принудительных мер ме-

дицинского характера : автореф. дис. … канд. юрид. наук : 12.00.09 / Буфетова

Марьям Шамильевна. – Иркутск, 2004. – 22 с.

9. Вакулік, О. А. Початок досудового розслідування у кримінальному

провадженні : автореф. дис. … канд. юрид. наук : 12.00.09 / Вакулік Ольга

Анатоліївна. – Київ, 2015. – 20 с.

209

10. Василенко, А. С. Медиация и другие программы восстановительного

правосудия в уголовном процессе стран англосаксонского права : дис. … канд.

юрид. наук : 12.00.09 / Василенко Александра Сергеевна. – М., 2013. – 176 с.

11. Великий, Д. П. Единство и дифференциация уголовно-процессуальной

формы: история, современность, перспективы : автореф. дис. … канд. юрид. на-

ук : 12.00.09 / Великий Дмитрий Петрович. – М., 2001. – 32 с.

12. Великий, Д. П. Единство и дифференциация уголовно-процессуальной

формы: история, современность, перспективы : дис. … канд. юрид. наук :

12.00.09 / Великий Дмитрий Петрович. – М., 2001. – 211 с.

13. Гнетнев, И. Г. Совершенствование методики расследования преступ-

лений против жизни и здоровья, совершенных лицами, страдающими психиче-

скими расстройствами, не исключающими вменяемости : автореф. дис. … канд.

юрид. наук : 12.00.12 / Гнетнев Игорь Геннадьевич. – Ростов-н/Д., 2013. – 28 с.

14. Голубев, Н. А. Основы эффективного информационного взаимодейст-

вия уголовного процесса и оперативно-розыскной деятельности : дис. … канд.

юрид. наук : 12.00.09 / Голубев Николай Александрович. – Н. Новгород, 2003. –

180 с.

15. Дмитриев, И. Р. «Свободный» повод для возбуждения уголовного де-

ла : автореф. дис. … канд. юрид. наук : 12.00.09 / Дмитриев Игорь Радекович. –

Н. Новгород, 2005. – 22 с.

16. Кирянина, Н. А. Обеспечение прав несовершеннолетних участников

уголовного судопроизводства в стадии возбуждения уголовного дела : автореф.

дис. … канд. юрид. наук : 12.00.09 / Кирянина Наталья Александровна. – Н. Нов-

город, 2010. – 22 с.

17. Козлова, А. Н. Публичность как принцип уголовного судопроизводст-

ва : автореф. дис. … канд. юрид. наук : 12.00.09 / Козлова Анастасия Николаев-

на. – М., 2007. – 33 с.

18. Козлова, Е. Л. Методика расследования неисполнения или ненадлежа-

щего исполнения обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего : автореф.

210

дис. … канд. юрид. наук : 12.00.12 / Козлова Елена Лорисовна. – СПб., 2015. –

23 с.

19. Коомбаев, А. А. Положение личности в уголовном судопроизводстве

(по материалам Кыргызской Республики и Российской Федерации) : дис. … д-ра

юрид. наук : 12.00.09 / Коомбаев Абдиш Абазович. – М., 2014. – 573 с.

20. Кузьменко, Е. С. Система поводов к возбуждению уголовного дела:

теоретический и прикладной аспекты : автореф. дис. … канд. юрид. наук :

12.00.09 / Кузьменко Елена Сергеевна. – Н. Новгород, 2007. – 23 с.

21. Малышева, О. А. Досудебное производство в Российском уголовном

процессе: проблемы реализации и правового регулирования : дис. … д-ра юрид.

наук : 12.00.09 / Малышева Ольга Анатольевна. – М., 2013. – 506 с.

22. Мачихин, С. Г. Процессуальная форма в уголовном судопроизводстве

России : дис. … канд. юрид. наук : 12.00.09 / Мачихин Сергей Геннадьевич. – М.,

2006. – 187 с.

23. Мильтова, Е. В. Согласительные процедуры в российском уголовном

процессе : автореф. дис. … канд. юрид. наук : 12.00.09 / Мильтова Екатерина Вла-

димировна. – Тюмень, 2011. – 21 с.

24. Мищенко, Е. В. Проблемы дифференциации и унификации уголовно-

процессуальных форм производств по отдельным категориям уголовных дел :

дис. … д-ра юрид. наук : 12.00.09 / Мищенко Елена Валерьевна. – Оренбург,

2014. – 458 с.

25. Науменко, О. А. Обеспечение прав личности при производстве дозна-

ния : дис. … канд. юрид. наук : 12.00.09 / Науменко Оксана Александровна. –

Краснодар, 2014. – 232 с.

26. Осмонова, А. С. Реализация права несовершеннолетних подозреваемых

и обвиняемых на защиту в досудебных стадиях: по материалам Кыргызской Рес-

публики : дис. … канд. юрид. наук : 12.00.09 / Осмонова Асель Сайпидиновна. –

М., 2007. – 187 с.

211

27. Попов, А. П. Непосредственное обнаружение признаков преступления

как повод к возбуждению уголовного дела : дис. … канд. юрид. наук : 12.00.09 /

Попов Алексей Павлович. – Н. Новгород, 1999. – 166 с.

28. Резяпов, А. А. Окончание предварительного расследования с обвини-

тельным заключением (актом, постановлением) и направление уголовного дела в

суд : дис. … канд. юрид. наук : 12.00.09 / Резяпов Айдар Айратович. – Ижевск,

2014. – 259 с.

29. Рустамов, Х. У. Дифференциация форм уголовного процесса: совре-

менные тенденции и проблемы совершенствования : дис. … д-ра юрид. наук :

12.00.09 / Рустамов Хасплат Умалатович. – М., 1998. – 337 с.

30. Саркисян, Т. Б. Согласительные процедуры в уголовном судопроизвод-

стве и их применение в стадии предварительного расследования : дис. … канд.

юрид. наук : 12.00.09 / Саркисян Тигран Борисович. – Краснодар, 2012. – 201 с.

31. Саркисян, Т. Б. Согласительные процедуры в уголовном судопроизвод-

стве и их применение в стадии предварительного расследования : автореф. дис. …

канд. юрид. наук : 12.00.09 / Саркисян Тигран Борисович. – Краснодар, 2012. – 26 с.

32. Сефикурбанов, К. С. Применение принудительных мер медицинского

характера в уголовном судопроизводстве: по материалам Республики Дагестан :

автореф. дис. … канд. юрид. наук : 12.00.09 / Сефикурбанов Казимагомед Сефи-

курбанович. – Волгоград, 2008. – 22 с.

33. Сманалиев, К. М. Актуальные проблемы доказательства и доказывания

в уголовном судопроизводстве Кыргызской Республики : дис. … д-ра юрид. наук :

12.00.09 / Сманалиев Кынатбек Мойнокович. – Бишкек, 2011. – 320 с.

34. Сумбарова, М. В. Правовое положение лица, против которого начат

уголовный процесс, по уголовно-процессуальному закону Латвийской Республи-

ки : автореф. дис. … канд. юрид. наук : 12.00.09 / Сумбарова Марина Владими-

ровна. – М., 2010. – 30 с.

35. Трефилов, А. А. Организация досудебного производства по УПК Швей-

царии 2007 года : дис. … канд. юрид. наук : 12.00.09 / Трефилов Александр Ана-

тольевич. – М., 2014. – 199 с.

212

36. Хазов, Е. Н. Конституционные гарантии прав и свобод человека и гра-

жданина в России: теоретические основы и проблемы реализации : автореф.

дис. … д-ра юрид. наук : 12.00.02 / Хазов Евгений Николаевич. – М., 2011. – 63 с.

37. Цыганенко, С. С. Общий и дифференцированные порядки уголовного

судопроизводства : дис. … д-ра юрид. наук : 12.00.09 / Цыганенко Сергей Стани-

славович. – СПб., 2004. – 498 с.

38. Шараева, Я. А. Институт примирения в уголовно-процессуальном пра-

ве России : дис. … канд. юрид. наук : 12.00.09 / Шараева Яна Анатольевна. –

Н. Новгород, 2015. – 200 с.

39. Ширкин, А. А. Медиация как направление развития института прими-

рения в уголовном процессе Российской Федерации : автореф. дис. … канд. юрид.

наук : 12.00.09 / Ширкин Антон Александрович. – Люберцы, 2015. – 30 с.

40. Шпак, В. В. Ускоренное производство в уголовном процессе Республи-

ки Беларусь : автореф. дис. … канд. юрид. наук : 12.00.09 / Шпак Вячеслав Викто-

рович. – Минск, 2003. – 21 с.

V. Электронные издания и интернет-ресурсы

1. Абдрахманов, Ж. Судьи вместо 20 дел в месяц вынуждены рассматри-

вать 70 дел : интервью радио «Азаттык» / Ж. Абдрахманов [Электронный ресурс].

URL : http://jogorku.sot.kg/ky/news/ (дата обращения : 15.04.2015).

2. Азимжанов, Н. А. Неурегулированные и противоречивые аспекты Уго-

ловного и Уголовно-процессуального кодексов Кыргызской Республики и пути их

разрешения / Н. А. Азимжанов [Электронный ресурс]. URL : http://www. FRD-

CHECCHI.KG, 2014 г.

3. Бактыбаева, З. За решеткой. Часть IV : журналистское расследование /

З. Бактыбаева, М. Токталиев [Электронный ресурс]. URL : http://rus.azattyk.org/

content/kyrgyzstan_prison/24494818.html (дата обращения : 25.11.2015).

4. Бекембаева, Г. Медиация: становление института примирения в Кыр-

гызстане / Г. Бекембаева [Электронный ресурс]. URL : http://mediation.kg/ru

/mediation/read/43 (дата обращения : 05.12.2015).

213

5. Борьба с насилием в отношении детей в Кыргызской Республике : про-

ект специального доклада Акыйкатчы (Омбудсмена) [Электронный ресурс]. URL :

http://www.ombudsman.kg/ru/content/2015 (дата обращения : 28.10.2015).

6. Галич, В. Медиация: становление института примирения в Кыргызста-

не / В. Галич [Электронный ресурс]. URL : http://mediation.kg/ru/mediation/ read/43


7. Джолдубаева, И. Ы. Было возбуждено 18 уголовных дел в отношении 15

депутатов ЖК V созыва : интервью / И. Ы. Джолдубаева [Электронный ресурс].

URL : http://svodka.akipress.org/news:145132 (дата обращения : 08.12.2015).

8. Джолдубаева, И. Ы. Выступление на коллегии Генеральной прокурату-

ры Кыргызской Республики по подведению итогов работы органов прокуратуры

Кыргызской Республики за 2014 год / И. Ы. Джолдубаева [Электронный ресурс].

URL : http://www.prokuror.kg/38-russkaya-versiya/glavnye-novosti/1785-kollegiya-

generalnoj-prokuratury-kyrgyzskoj-respubliki-podvela-itogi-raboty-organov-

prokuratury -za-2014-god.html (дата обращения : 02.03.2015).

9. Доклад о результатах и основных направлениях деятельности МВД Рос-

сии [Электронный ресурс]. URL : https://mvd.ru/Deljatelnost/results/annual _reports


10. Зайцева, Е. А. Досудебное производство по уголовным делам: рефор-

ма продолжается? / Е. А. Зайцева // Актуальные проблемы предварительного рас-

следования [Электронный ресурс] : сборник научных трудов Международной на-

учно-практической конференции, Волгоград, 28–29 октября 2015 г. / отв. ред.

В.И. Третьяков. – Электрон. дан. (4,50 Мб). – Волгоград : ООО «Бланк», 2015. –

С. 144–145.

11. Кайгородова, О. С. Особенности производства следственных действий

с участием несовершеннолетнего потерпевшего, свидетеля в свете предстоящих

изменений законодательства / О. С. Кайгородова // Концепт. Современные науч-

ные исследования. – 2014. – Вып. 2 [Электронный ресурс]. URL : https://e-

koncept.ru/author/2543(дата обращения : 18.01.2016).

214

12. Комитет по правовой статистике и специальным учетам Генеральной

прокуратуры Республики Казахстан [Электронный ресурс]. URL : http://pravstat.

prokuror.kz/rus (дата обращения : 19.12.2015).

13. Кочкарова, Э. А. В Кыргызстане действующий Уголовный кодекс явля-

ется высоко репрессивным : интервью / Э. А. Кочкарова [Электронный ресурс].

URL : http://www.vb.kg/doc/316925_v_kyrgyzstane_deystvyushiy_ygolov nyy_

kodeks_iavliaetsia_vysoko_repressivnym.html (дата обращения : 19.06.2015).

14. Национальный статистический комитет Кыргызстана [Электронный

ресурс]. URL : http://www.stat.kg/ru/statistics/prestupnost/ (дата обращения :

25.11.2015).

15. Об утверждении Правил внутреннего распорядка изоляторов времен-

ного содержания органов внутренних дел Кыргызской Республики : постановле-

ние Правительства Кыргызской Республики от 2 февраля 2006 года № 57 [Элек-

тронный ресурс]. URL : http://cbd.minjust.gov.kg/act/properties/ru-ru/96298 /10 (дата

обращения : 26.01.2016).

16. Осмоналиев, К. М. Исследование уголовно-процессуального права

Кыргызской Республики. Вопросы модернизации действующей модели уголовно-

го судопроизводства / К. М. Осмоналиев [Электронный ресурс]. URL :

http://ruleoflaw.eu/wp-content/uploads/2014/01/130708-Kayrat-Osmonaliev_r.pdf (да-

та обращения : 26.11.2015).

17. Рекомендации № R (99) 19 Комитета министров Совета Европы [Элек-

тронный ресурс]. URL : http://mediators.ru/rus/about_mediation/international_

law/eu_council_1 (дата обращения : 10.12.2015).

18. Сводные статистические сведения о состоянии судимости в России :

данные судебной статистики Судебного департамента при ВС РФ [Электронный

ресурс]. URL : http://www.cdep.ru/index.php?id=79&item=837 (дата обращения :

15.12.2015).

19. Среднедушевые денежные доходы [Электронный ресурс]. URL :

http://www. stat.kg/ru/statistics/uroven-zhizni-naseleniya/ (дата обращения :

25.11.2015).

215

20. Стандарты восстановительной медиации [Электронный ресурс]. URL :

http:// sprc.ru/wp-content/uploads/2012/08/%D0%A1.pdf (дата обращения :

27.11.2015).

21. Талкамбаева, Дж. О состоянии преступности несовершеннолетних :

отчет перед депутатами БГК от 3 ноября 2015 года / Дж. Талкамбаева [Электрон-

ный ресурс]. URL : http://svodka.akipress.org/news:144430 (дата обращения :

03.11.2015).

22. Тугельбаева, Б. Г. Криминологическая профилактика профессиональ-

ной преступной деятельности в Кыргызской Республике / Б. Г. Тугельбаева,

Н. А. Береналиев [Электронный ресурс]. URL : http://oaji.net/articles/2014/245-

1394369342.pdf (дата обращения : 28.10.2015).

23. Уголовно-процессуальный кодекс Туркменистана : по состоянию на

01.01.2016) [Электронный ресурс]. URL : http://minjust.gov.tm/ru/mmerkezi/doc_

view.php?doc_id=8332 (дата обращения : 26.01.2016).

24. Уголовный кодекс Кыргызской Республики (ред. 28.07.2015) [Элек-

тронный ресурс]. URL : https://online.toktom.kg/Toktom/2728-0#_=_ (дата обраще-

ния : 26.12.2015).

25. Шпак, В. В. Проблемы и критерии дифференциации уголовно-

процессуальной формы / В. В. Шпак [Электронный ресурс]. URL :

http://pravmisl.ru /index.php?option=com_content&task=view&id=1549 (дата обра-

щения : 13.12.2015).

26. Декрет о Суде № 1 от 22 ноября 1917 г. // Газета Временного Рабочего

и Крестьянского Правительства. – 1917. – 7 декабря (24 ноября) [Электронный ре-

сурс]. URL : http://constitution.garant.ru/history/act1600-1918/5312/ (дата обраще-

ния : 16.01.2015).

27. О Национальной стратегии устойчивого развития Кыргызской Респуб-

лики на период 2013–2017 годов : указ Президента Кыргызской Республики от 21

января 2013 года № 11 [Электронный ресурс]. URL : http://cbd.minjust.gov.

kg/act/view/ru-ru/61526/10?mode=tekst (дата обращения : 15.02.2014).

216

28. Модельный Уголовно-процессуальный кодекс для государств – участ-

ников СНГ : принят постановлением Межпарламентской Ассамблей государств –

участников СНГ от 17 февраля 1997 года [Электронный ресурс]. URL :

http://old.iacis.ru/html/?id=22&pag=31&nid=1 (дата обращения : 16.11.2013).

29. Антикоррупционные реформы в Кыргызстане : итоговый отчет по ре-

зультатам 3-го раунда Стамбульского плана действий по борьбе против корруп-

ции [Электронный ресурс]. URL : http://www.oecd.org/daf/anti-bribery/ Kyrgyzstan-

Round-3-Monitoring-Report-RUS.pdf (дата обращения : 17.12.2015).

30. Конвенция Организации Объединенных Наций против коррупции от 10

декабря 2003 года : ратифицирована Законом Кыргызской Республики от 6 авгу-

ста 2005 года № 128 [Электронный ресурс]. URL: http://cbd.minjust.gov.kg

/act/view/ru-ru/17562/10?mode=tekst (дата обращения : 17.12.2015).

31. Уголовно-процессуальный кодекс Республики Казахстан (с изм. и доп.

по состоянию на 24.11.2015) [Электронный ресурс]. URL : http://online.zakon.

kz/Document/?doc_id=31575852 (дата обращения : 27.12.2015).

Приложение 1

Сведения по возбужденным уголовным делам в Кыргызской Республике

2012 2013 2014 2015

Общее1 28847 27217 27070 29100

ОВД КР2 24569 22790 22439 23748

2015

1 Кыргызстан в цифрах : преступность // Сборники Национального статистического комитета Кыргызской Республики за 2013, 2014, 2015 гг.

Б., 2013. С. 307; Б., 2014. С. 305; Б., 2015. С. 316 2 Данные из статистического отчета Ф-2 МВД Кыргызской Республики «Сведения о результатах работы органов внутренних дел» за 2012–

2015 гг.

85%

15%

2012

ОВД КР

Иные

84%

16%

2013

ОВД КР

Иные

83%

17%

2014

ОВД КР

Иные

ОВД КР 88,8%

Прокуратура 5,7%

ГКНБ 1,5% ГСБЭП

1,5%

Таможня 0,4% ГСКН

1,2% ГСИН 0,8%

218


Сведения о материалах по которым приняты решения

об отказе в возбуждении уголовных дел с 2013–2015 года

Всего Отменено

прокуратурой

Из них

с возбуждением

2013 73890 6269 237

2014 77521 6907 353

2015 84189 6780 325

73890 77521 84189

6269 6907 6780

237 353 325

2013 2014 2015

Всего

Отменено прокуратурой

С возбуждением

219



об отказе в возбуждении уголовных дел в 2014 году по регионам

Регионы Всего Отменено


Из них


г. Бишкек 29738 2528 32

Чуйская обл. 16350 1204 26

Ыссык-Кульская обл. 4307 382 59

Таласская обл. 1764 220 15

Нарынская обл. 2303 286 27

Дж.Абадская обл. 7300 550 71

г. Ош 5385 782 53

Ошская обл. 7568 754 58

Баткенская обл. 2503 148 11

ОВД на транспорте 224 27 0

ГСУ МВД КР 79 26 1

Всего 77521 6907 353

29738 16350

5385 7300

1764

4307 7568

2303 2503

224

79

2528 1204

782 550

220 382

754

286 148

27 26 32 26 53 71

15

59 58 27

11

1

Всего



220



об отказе в возбуждении уголовных дел в 2015 году по регионам

Регионы Всего Отменено


Из них


г.Бишкек 34010 2923 36

Чуйская обл. 17411 1109 17





г.Ош 5708 613 50

Ошскаяобл. 7867 681 61


ОВД на транспорте 312 40

ГСУ МВД КР 72 21 2

Всего 84189 6780 325

34010 17411

5708 7821

1782

4577 7867

2035 2594

312

72

2923

1109 613 552

115

318 681

238 170

40 21

36 17

50 69

13

52 61

15 10

2

1

10

100

1000

10000

100000

Всего



221


Сведения о производстве по уголовным делам

Направлено в суд в порядке 2014 2015

Следствия 15933 18381

Ускоренного досудебного

производства

138 393

99%

1%

2014

Следствие

УДП

98%

2%

2015

Следствие

УДП

222


Уголовные дела оконченные

в порядке ускоренного досудебного производства по службам в 2014 году

Регионы Всего УИМ СО

г. Бишкек 54 22 32

Чуйская обл. 21 15 6





г. Ош 24 - 24

Ошская обл. 5 1 4


Всего 138 55 83

22

15

0 1

13

2 1 1 0

32

6

24

10

2 0

4 5

0 0

5

10

15

20

25

30

35

УИМ

СО

223


Уголовные дела оконченные

в порядке ускоренного досудебного производства регионам

г.Бишкек; 54; 39%

г.Ош; 24; 17%

Дж.Абадская; 11; 8%

Чуйская обл.; 21; 15%

Ошская обл.; 6; 4%

Ыссык-Кульская обл.; 2; 2%

Нарынская обл.; 6; 4%

Таласская обл.; 15; 11%

2014 год

г.Бишкек

г.Ош

Дж.Абадская

Чуйская обл.

Ошская обл.

Ыссык-Кульская обл.

Нарынская обл.

Таласская обл.

г.Бишкек; 77; 20%

г.Ош; 49; 12%

Дж.Абадская; 34; 9%

Чуйская обл.; 183; 46%

Ошская обл.; 13; 3%

Ыссык-Кульская обл.; 18; 5%

Нарынская обл.; 4; 1%

Таласская обл.; 15; 4%

2015 год

г.Бишкек

г.Ош

Дж.Абадская

Чуйская обл.

Ошская обл.

Ыссык-Кульская обл.

Нарынская обл.

Таласская обл.

224


Нагрузка на следователей

(по данным ГИЦ и ГСУ МВД КР)

По находящимся

в производстве

уголовным делам

По направленным

делам в суд

По отказным

материалам

2011 55,2 31,1 102,4

2012 52,6 30,1 115,1

2013 48,2 27,1 112,2

2014 46 27 130

2015 51 31 140

55,2 52,6 48,2 46

51

31,1 30,1 27,1 27

31

102,4

115,1 112,2

130

140

0

20

40

60

80

100

120

140

160

2011 2012 2013 2014 2015

В производстве направленные в суд по отказным

225


Сведения о результатах интервьюирования следователей

Кыргызской Республики

(всего 96 следователей)

№ Вопросы Ответ Результат

(%)

1. Место работы респондента следственный отдел (группы) УВД города,

района, РОВД района

90,6

прокуратура района, города, области 9,4

2. Стаж работы До 3-х лет 59,4

До 5 лет 26

Свыше 5 лет 14,6

3. С какого момента по Вашему

мнению, начинается досудеб-

ное производство

с момента поступления заявления или со-

общения о преступлении

9,4

с момента приема и регистрации заявле-

ния или сообщения о преступлении

33,3

с момента проведения первых процессу-

альных действий

8,3

с момента вынесения постановления о

возбуждении уголовного дела

49

иное (указать) -

4. Считаете ли Вы возможным исключение

стадии возбуждения уголовного дела

Да 30,2

нет 63,5

Затрудняюсь ответить 6,3

5. Проводили ли Вы, другие

следственные действия кроме

осмотра места происшествия и

назначения экспертизы при

рассмотрении заявлений о

преступлениях до возбужде-

ния уголовного дела, если да,

то какие

Нет, не приходилось 15,7

Да, проводил 84,3

Допросы потерпевших, свидетелей, по-

дозреваемых

56,2

Выемку 17,8

Задержание подозреваемого 25

Иное (также респондентами были отмече-

ны такие следственные действия как

обыск, освидетельствование)

8

226

6. По Вашему мнению, следует ли разрешить

следователю проведение оперативно-

розыскных мероприятий в связи с производ-

ством по уголовному делу

Да 58,3

Нет 41,7

7. Считаете, ли Вы необходи-

мым развивать альтернатив-

ные меры уголовному пресле-

дованию

Да 75

Нет 20,8


8. Если Вы на предыдущий во-

прос ответили да, то какие

именно

Медиация 28,1

Передача на поруки 38,6

Отказ от уголовного преследования 33,3

Иное (не указали)

9. Считаете ли Вы целесообразным дифферен-

циацию и конкретизацию процессуальной

формы привлечения к уголовной ответствен-

ности

Да 56

Нет 51

Затрудняюсь ответить 3

10. Рассматривали ли Вы дела в порядке уско-

ренного досудебного производства

Да, рассматривал 17,8

Нет, не рассматривал 82,2

11. Есть ли необходимость, оптимизации досу-

дебного производства,

Да 58,3

Нет 28,1


СЫДЫГАЛИЕВ Максат Абжалбекович...

Documents

Transcript of СЫДЫГАЛИЕВ Максат Абжалбекович...